Интересно также их удивлять, давая им слушать ту музыку, которую они не привыкли слушать, например классическую – эту музыку они редко слушают дома.
Нет ли риска в использовании нетрадиционных музыкальных инструментов?
Мы стараемся избежать этого риска. Во-первых, мы объясняем родителям, что мы делаем, да и в самом Центре дети не будут бить в кастрюли на кухне. Существуют социальные нормы, и мы, конечно, пытаемся объяснить детям, что мы не занимаемся музыкой в любое время и в любой ситуации. Мы следуем все тем же установленным ритуалам, как и во время занятий живописью: подготовка материала к занятию, само занятие и уборка помещения в конце. Однако не всегда все протекает гладко. Например, один мальчик очень гордился тем, что он научился пилить на занятиях в нашей столярной мастерской, и хотел это продемонстрировать родителям: он начал дома распиливать стол в столовой. Родители очень радуются тому, что их ребенок чему-то научился, но мы должны им сказать, что необходимо устанавливать определенные рамки и объяснить ребенку, что нельзя делать всё что угодно и кое-как, и если они увидят, что он берет в руки пилу, надо дать ему доску.
Очень важно добиваться того, чтобы дети усваивали социальные нормы. Это очень хорошо, если они научились делать что-то, но необходимо, чтобы они делали это так, как принято. Если мы замечаем, что ребенку доставляет большое удовольствие что-то чертить или рисовать, мы рассказываем об этом родителям для того, чтобы они поставили ему в комнату грифельную доску или повесили лист бумаги. Ребенок должен знать, что его услышали: мы поняли, что это ему нравится, и создали ему место для занятий. Очень часто бывает трудно убедить родителей установить некие рамки, потому что они настолько счастливы, что их ребенок может что-то делать (а они уже на это не надеялись), что ему позволяется делать все что он хочет. Нужно действительно очень много работать с семьями, чтобы они поняли, как важно устанавливать какие-то ограничения.
Мы используем в работе духовые инструменты, например трубу. Работа с незнакомыми музыкальными инструментами вообще очень увлекательна, но это зависит от способностей приглашенного музыканта. Иногда он приходит с контрабасом, со скрипкой, с аккордеоном, с ударными – мы не замыкаемся на повторении одного и того же. Время от времени наш профессиональный музыкант приглашает своих коллег выступить у нас, и тогда возникает возможность поиграть на нескольких музыкальных инструментах сразу. Это очень интересно, потому что мы видим, как дети направляются к тому инструменту, который им больше подходит, кто-то предпочитает ударные, кто-то – духовые инструменты, кто-то – струнные. Это позволяет учесть выбор ребенка при составлении программы его занятий.
Вся эта работа проводится для личностного развития детей, и это счастливый момент в их жизни. Мы это делаем не ради выхода на сцену, хотя возможность сделать спектакль тоже не исключается.
При подготовке представления риск заключается в следующем: ты концентрируешься на конечной цели – сделать спектакль – и забываешь о детях. Это реальный риск. Например, завтра вечером в одном большом Парижском театре будет представление, в котором принимают участие подростки и взрослые с аутизмом. Они работают с профессиональными музыкантами и уже записали несколько дисков. Но организаторы настолько руководят каждым их шагом, что у них не остается личной свободы. В данном случае ставится цель – представить качественный спектакль. Им уже посчастливилось услышать аплодисменты и получить признание, но я бы их скорее назвал «пленниками музыки». Я присутствовал на репетициях этого концерта. Очень часто один или два взрослых работали с одним человеком из группы, чтобы избежать кризисов и каких-то эксцессов. Но те, кто не мог вписаться в этот процесс, исключались из него, и им оставалось только слушать. Для меня эта работа интересна тем, что она способствует социальной интеграции людей с аутизмом. Но вопрос в том, нужно ли молодым людям с аутизмом, которые участвуют в этом представлении, быть «артистами», чтобы интегрироваться в общество и быть такой «социальной витриной»? Почему не использовать это для того, чтобы рассказать об аутизме, для того, чтобы этих людей признали и увидели? Надо сказать, что во Франции об аутизме начали говорить больше именно с того момента, как на сцене стали выступать люди с аутизмом.
Очень трудно представить себе музыкальные занятия без действия. Когда идет работа над расслаблением, над релаксацией, использование музыки, ритмики очень важно для ребенка. Следующей, более высокой, ступенью является обучение танцу, потому что в этом случае дети должны не только улавливать ритм, но и чувствовать партнера, другого человека. С малышами, например, мы очень часто работаем с детскими считалочками, водим хороводы. Затем мы их обучаем народным танцам, а старших – современным (рок или макарена). Это дает возможность устраивать совместные праздники с детьми, не посещающими Центр, а также позволяет нашим ребятам участвовать в семейных торжествах, а не сидеть в стороне, тогда хотя бы в данном случае их поведение будет соответствовать ситуации. Смысл этой работы заключается также и в социальной интеграции.
Ходите ли вы с детьми в театр или на концерты?
Да, хотя все зависит от времени дня, ведь в 16:30 дети уходят домой. Но иногда мы посещаем спектакли, которые устраиваются для школьников, и тогда наши дети находятся там вместе с детьми из обычных школ. Когда мы будем говорить о рисунке, о живописи, вы увидите, что мы ходим в музеи. У нас есть возможность работать с настоящими художниками, которые устраивают группам детей сеансы живописи или скульптуры в музеях. Например, в Центре для подростков, мы сотрудничали с профессиональным скульптором, мастерская которого находилась рядом. Некоторые подростки самостоятельно ходили к нему в мастерскую, а другие посещали занятия для взрослых, которые он проводил. Этот скульптор говорил, что способности детей произвели на него очень большое впечатление.
Рисование
Нет ли риска в использовании нетрадиционных музыкальных инструментов?
Мы стараемся избежать этого риска. Во-первых, мы объясняем родителям, что мы делаем, да и в самом Центре дети не будут бить в кастрюли на кухне. Существуют социальные нормы, и мы, конечно, пытаемся объяснить детям, что мы не занимаемся музыкой в любое время и в любой ситуации. Мы следуем все тем же установленным ритуалам, как и во время занятий живописью: подготовка материала к занятию, само занятие и уборка помещения в конце. Однако не всегда все протекает гладко. Например, один мальчик очень гордился тем, что он научился пилить на занятиях в нашей столярной мастерской, и хотел это продемонстрировать родителям: он начал дома распиливать стол в столовой. Родители очень радуются тому, что их ребенок чему-то научился, но мы должны им сказать, что необходимо устанавливать определенные рамки и объяснить ребенку, что нельзя делать всё что угодно и кое-как, и если они увидят, что он берет в руки пилу, надо дать ему доску.
Очень важно добиваться того, чтобы дети усваивали социальные нормы. Это очень хорошо, если они научились делать что-то, но необходимо, чтобы они делали это так, как принято. Если мы замечаем, что ребенку доставляет большое удовольствие что-то чертить или рисовать, мы рассказываем об этом родителям для того, чтобы они поставили ему в комнату грифельную доску или повесили лист бумаги. Ребенок должен знать, что его услышали: мы поняли, что это ему нравится, и создали ему место для занятий. Очень часто бывает трудно убедить родителей установить некие рамки, потому что они настолько счастливы, что их ребенок может что-то делать (а они уже на это не надеялись), что ему позволяется делать все что он хочет. Нужно действительно очень много работать с семьями, чтобы они поняли, как важно устанавливать какие-то ограничения.
Мы используем в работе духовые инструменты, например трубу. Работа с незнакомыми музыкальными инструментами вообще очень увлекательна, но это зависит от способностей приглашенного музыканта. Иногда он приходит с контрабасом, со скрипкой, с аккордеоном, с ударными – мы не замыкаемся на повторении одного и того же. Время от времени наш профессиональный музыкант приглашает своих коллег выступить у нас, и тогда возникает возможность поиграть на нескольких музыкальных инструментах сразу. Это очень интересно, потому что мы видим, как дети направляются к тому инструменту, который им больше подходит, кто-то предпочитает ударные, кто-то – духовые инструменты, кто-то – струнные. Это позволяет учесть выбор ребенка при составлении программы его занятий.
Вся эта работа проводится для личностного развития детей, и это счастливый момент в их жизни. Мы это делаем не ради выхода на сцену, хотя возможность сделать спектакль тоже не исключается.
При подготовке представления риск заключается в следующем: ты концентрируешься на конечной цели – сделать спектакль – и забываешь о детях. Это реальный риск. Например, завтра вечером в одном большом Парижском театре будет представление, в котором принимают участие подростки и взрослые с аутизмом. Они работают с профессиональными музыкантами и уже записали несколько дисков. Но организаторы настолько руководят каждым их шагом, что у них не остается личной свободы. В данном случае ставится цель – представить качественный спектакль. Им уже посчастливилось услышать аплодисменты и получить признание, но я бы их скорее назвал «пленниками музыки». Я присутствовал на репетициях этого концерта. Очень часто один или два взрослых работали с одним человеком из группы, чтобы избежать кризисов и каких-то эксцессов. Но те, кто не мог вписаться в этот процесс, исключались из него, и им оставалось только слушать. Для меня эта работа интересна тем, что она способствует социальной интеграции людей с аутизмом. Но вопрос в том, нужно ли молодым людям с аутизмом, которые участвуют в этом представлении, быть «артистами», чтобы интегрироваться в общество и быть такой «социальной витриной»? Почему не использовать это для того, чтобы рассказать об аутизме, для того, чтобы этих людей признали и увидели? Надо сказать, что во Франции об аутизме начали говорить больше именно с того момента, как на сцене стали выступать люди с аутизмом.
Очень трудно представить себе музыкальные занятия без действия. Когда идет работа над расслаблением, над релаксацией, использование музыки, ритмики очень важно для ребенка. Следующей, более высокой, ступенью является обучение танцу, потому что в этом случае дети должны не только улавливать ритм, но и чувствовать партнера, другого человека. С малышами, например, мы очень часто работаем с детскими считалочками, водим хороводы. Затем мы их обучаем народным танцам, а старших – современным (рок или макарена). Это дает возможность устраивать совместные праздники с детьми, не посещающими Центр, а также позволяет нашим ребятам участвовать в семейных торжествах, а не сидеть в стороне, тогда хотя бы в данном случае их поведение будет соответствовать ситуации. Смысл этой работы заключается также и в социальной интеграции.
Ходите ли вы с детьми в театр или на концерты?
Да, хотя все зависит от времени дня, ведь в 16:30 дети уходят домой. Но иногда мы посещаем спектакли, которые устраиваются для школьников, и тогда наши дети находятся там вместе с детьми из обычных школ. Когда мы будем говорить о рисунке, о живописи, вы увидите, что мы ходим в музеи. У нас есть возможность работать с настоящими художниками, которые устраивают группам детей сеансы живописи или скульптуры в музеях. Например, в Центре для подростков, мы сотрудничали с профессиональным скульптором, мастерская которого находилась рядом. Некоторые подростки самостоятельно ходили к нему в мастерскую, а другие посещали занятия для взрослых, которые он проводил. Этот скульптор говорил, что способности детей произвели на него очень большое впечатление.
Рисование
В начале занятий рисованием дети открывают для себя материал. Они могут брать краски руками и даже класть их в рот. Им необходимо пройти через это, но если дальше мы им ничего не предложим, то они все время будут повторять один и тот же «рисунок», то есть будут просто смешивать на листе бумаги разные краски, которые, в конце концов, сольются в одно цветовое пятно. И так может продолжаться в течение многих лет.
Как помочь ребенку продвинуться дальше в области рисунка и художественного творчества? Мы решили отталкиваться от конкретных реальных вещей. Приведу вам такой пример: у нас в Центре есть сад. Мы проводили там достаточно много времени для того, чтобы посмотреть на траву, пощупать и почувствовать ее и потом по памяти попробовать ее нарисовать.
Мы обучаем также детей некоторым техническим приемам. Сначала, мы учим их проводить кистью линию, а не просто закрашивать лист бумаги. Мы знаем, что лист-то они закрасят, но больше у них ничего не выйдет. Работая по принципу «от конкретных вещей к их изображению», мы убеждаемся в том, что рисунки детей постепенно меняются. Самый яркий пример – попытки нарисовать цветы в вазе. Сложнее всего нарисовать вазу, и тут им, конечно, нужна помощь. Воспитательница воспользовалась этим моментом, чтобы научить детей раскрашивать только рисунок и не выходить за его контуры. Это мы говорим об обучении. Затем, когда ребенок работает самостоятельно, он может уже сам создать образ предмета. Самое удивительное начинается, когда появляется изображение человека. Очень часто все начинается и заканчивается рисунком человечка-головастика.
Мы используем также разные способы работы с фотографиями. Это позволяет детям получить представление о своем собственном теле. Например, мы использовали собственные фотографии ребят. Мы ставили эти фотографии за стекло, и дети рисовали прямо на этом стекле, обводя контуры своего лица. В то же время они могли что-то в нем менять, например пририсовать зеленые волосы или приклеить себе усы из пластилина, или косы из ворса… Такая работа позволяет развивать воображение, используя реальную внешность. Еще мы использовали фотографии, вырезанные из журналов. Дети обводили на фотографии контуры лица, нос, волосы – для того, чтобы затем нарисовать свой собственный рисунок. Чередование работы с конкретными вещами (которые они могут пощупать, которые они видят) и с графическим образом очень важна для них, потому что это им помогает перенести образ своего тела на бумагу.
Мы работали также с натурщиком. Это очень интересно, потому что дети должны были изобразить человека, который им позировал. Он принимал разные позы, и сам указывал им на ошибки в изображении. Например, он говорил: «Посмотри внимательнее, я не такой», «Посмотри внимательнее, какой у меня локоть» или «Посмотри, как ты его нарисовал». Натурщик не предлагал готовых решений, но своими вопросами он заставлял ребят подумать, правильно ли они его изобразили. Эта работа длилась целый год, и успехи детей в изображении людей были налицо. Практически все дети и все подростки, которые участвовали в этой работе, сейчас могут целиком нарисовать человека, ничего не забывая – ни глаз, ни носа, ни рта, ни выражения лица. Работа с конкретными вещами способствует интеграции детей и позволяет им иначе взглянуть на окружающий мир. Особенность таких детей состоит в том, что они не могут составить себе целостную картину мира или запоминают только то, что их интересует. Но с помощью этой работы дети начинают делать обобщения.
Особый интерес представляют рисунки, которые дети делают по памяти. Обычно проходит около шести месяцев, прежде чем мы замечаем прогресс в изображении дерева или букета цветов, но в то же время дети помнят, что они делали на предыдущем занятии, и им не нужно каждый раз начинать заново, как будто неделю назад они ничего не рисовали.
Как помочь ребенку продвинуться дальше в области рисунка и художественного творчества? Мы решили отталкиваться от конкретных реальных вещей. Приведу вам такой пример: у нас в Центре есть сад. Мы проводили там достаточно много времени для того, чтобы посмотреть на траву, пощупать и почувствовать ее и потом по памяти попробовать ее нарисовать.
Мы обучаем также детей некоторым техническим приемам. Сначала, мы учим их проводить кистью линию, а не просто закрашивать лист бумаги. Мы знаем, что лист-то они закрасят, но больше у них ничего не выйдет. Работая по принципу «от конкретных вещей к их изображению», мы убеждаемся в том, что рисунки детей постепенно меняются. Самый яркий пример – попытки нарисовать цветы в вазе. Сложнее всего нарисовать вазу, и тут им, конечно, нужна помощь. Воспитательница воспользовалась этим моментом, чтобы научить детей раскрашивать только рисунок и не выходить за его контуры. Это мы говорим об обучении. Затем, когда ребенок работает самостоятельно, он может уже сам создать образ предмета. Самое удивительное начинается, когда появляется изображение человека. Очень часто все начинается и заканчивается рисунком человечка-головастика.
Мы используем также разные способы работы с фотографиями. Это позволяет детям получить представление о своем собственном теле. Например, мы использовали собственные фотографии ребят. Мы ставили эти фотографии за стекло, и дети рисовали прямо на этом стекле, обводя контуры своего лица. В то же время они могли что-то в нем менять, например пририсовать зеленые волосы или приклеить себе усы из пластилина, или косы из ворса… Такая работа позволяет развивать воображение, используя реальную внешность. Еще мы использовали фотографии, вырезанные из журналов. Дети обводили на фотографии контуры лица, нос, волосы – для того, чтобы затем нарисовать свой собственный рисунок. Чередование работы с конкретными вещами (которые они могут пощупать, которые они видят) и с графическим образом очень важна для них, потому что это им помогает перенести образ своего тела на бумагу.
Мы работали также с натурщиком. Это очень интересно, потому что дети должны были изобразить человека, который им позировал. Он принимал разные позы, и сам указывал им на ошибки в изображении. Например, он говорил: «Посмотри внимательнее, я не такой», «Посмотри внимательнее, какой у меня локоть» или «Посмотри, как ты его нарисовал». Натурщик не предлагал готовых решений, но своими вопросами он заставлял ребят подумать, правильно ли они его изобразили. Эта работа длилась целый год, и успехи детей в изображении людей были налицо. Практически все дети и все подростки, которые участвовали в этой работе, сейчас могут целиком нарисовать человека, ничего не забывая – ни глаз, ни носа, ни рта, ни выражения лица. Работа с конкретными вещами способствует интеграции детей и позволяет им иначе взглянуть на окружающий мир. Особенность таких детей состоит в том, что они не могут составить себе целостную картину мира или запоминают только то, что их интересует. Но с помощью этой работы дети начинают делать обобщения.
Особый интерес представляют рисунки, которые дети делают по памяти. Обычно проходит около шести месяцев, прежде чем мы замечаем прогресс в изображении дерева или букета цветов, но в то же время дети помнят, что они делали на предыдущем занятии, и им не нужно каждый раз начинать заново, как будто неделю назад они ничего не рисовали.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента