Павел Корнев. Пятно

   – С политическими лучше напрямую не общаться. Никто же не будет разбираться, предупреждаешь ты их или дела ведешь, – пожал плечами Шилов и поправил кобуру на поясе. – Ну, так мы договорились?
   – Договорились, – вздохнул я, прекрасно поняв не прозвучавший напрямую намек. – Еще что?
   – Да нет, больше ничего, – покачал головой Борис Петрович и выкинул окурок в урну. – Слышно что нового?
   – Говорят, по Комсомольскому машины ездили.
   – Учтем, – кивнул Шилов и уточнил: – Значит, завтра с утра?
   – Как проснусь, – кивнул я. – Так я пойду?
   – Иди, иди…
   Ну я и пошел, едва сдержавшись, чтобы озадаченно не почесать затылок. Чего-то Шилов сегодня конкретно не в духе. И не просто не в духе – шибко уж нехорошие намеки он себе позволил. Очень, очень нехорошие…
   Еще и ветер этот! Холодно, блин…
   Перекрывая проезд между домами, к соседней девятиэтажке уходили вкопанные в землю бетонные блоки, меж которых протянулись мотки колючей проволоки. Для людей и машин – лучше не придумаешь, а вот дувший с реки ветер легко пронизывал это препятствие и, будто задавшись целью доставить мне как можно больше неприятностей, забирался под куртку и выгонял оттуда последние крохи тепла.
   В очередной раз настороженно глянув на быстро темнеющее небо, я прибавил шагу, миновал двор многоподъездного жилого дома, выстроенного вдоль идущей по берегу реки дороги, и оказался перед близнецами оставшихся позади высоток.
   Точнее, почти близнецами: в дальней свечке осталось только восемь этажей из четырнадцати. Остальные разметало прямое попадание «карапуза», и этот прискорбный факт отравлял жизнь всем местным обитателям: налетавшие с реки порывы ветра время от времени сбрасывали во двор обломки кирпича и прочий не менее увесистый хлам.
   Быстро миновав сооруженный из мотков «егозы» лабиринт, перекрывавший проход между домами, я нырнул под балкон и отодвинул в сторону прислоненный к стене лист ржавого железа. Потом отпер дверь, закрывавшую расширенное до более-менее сносных размеров окошко, забрался через него в подвал и с облегчением перевел дух.
   Наконец-то дома!
   Но тут вновь вспомнились намеки Шилова, и настроение моментально скисло, будто постоявшее на жаре молоко. Если придется съезжать, проще сразу удавиться, потому как все нормальные места давным-давно заняты. Или за крышу такую цену ломят, что хоть стой, хоть падай. А платить нечем, это с Шиловым по старой памяти договориться получается, с остальными такой номер не пройдет.
   Пробравшись в темноте через тесную каморку, я вслепую нашарил ключом замочную скважину и отпер вторую дверь. Закрыл ее за собой уже на засов и, касаясь ладонью шершавого кирпича стен, осторожно зашагал по коридору.
   Вскоре глаза уловили полоску света, и, больше не опасаясь расшибить в темноте лоб, я ускорил шаг. Толкнул слегка приоткрытую дверь и заглянул в просторную комнату, освещенную лишь непривычно тусклым сиянием энергосберегающей лампы, висевшей над установленным в углу верстаком.
   – Зрение решил испортить? – нахмурился я. – Вторую включи.
   – Электричество экономлю, – даже не обернулся ко мне затачивавший какую-то железяку худощавый парень в пуховике. Одной рукой он крутил ручку шлифовальной машины, другой подносил к абразивному кругу тонкую полоску желтоватого металла, из-под которой моментально начинали сыпать яркие искры. – Знаешь, сколько с нас за него дерут?
   – Я – знаю. Включи.
   – Да перегорела она просто.
   – Запасную не судьба взять? – тяжело вздохнул я. – А, Стас?
   – Некогда мне, – мотнул головой парень. – Заказ горит.
   – Что-то срочное?
   – Пацаны с «Родничка» озадачили.
   – Опять собак отстреливать собираются, а патроны тратить жаба давит?
   – Ну да. Полсотни наконечников сразу берут.
   – Неплохо. Тебе заготовок-то хватит?
   – Хватит пока. – Стас отложил готовый наконечник и покрутил головой из стороны в сторону, разминая занемевшую шею. – Главное, чтобы точильный круг выдержал.
   – А что такое?
   – Да металл плохо поддается. Если попадутся, притащи еще камней.
   – Хорошо.
   – Сходил как?
   – Замечательно просто.
   Я кинул рюкзак на пол и повалился на продавленный диван с торчащими из-под обшарпанной обивки пружинами.
   – И чем похвастаться можешь? – На отличавшемся резкими чертами лице Стаса впервые появилось что-то отдаленно напоминавшее интерес. И даже из запавших карих глаз на время исчезла вечная апатия. – Неужели что-то стоящее нашел?
   – Стоящее – это не то слово! Блок управления «карапузом» за коробок «сахара» Старику сдал.
   – Да ты чё? – моментально позабыл про наконечники парень.
   – Ага. Только по дороге домой меня Круглый отоварил.
   – Ну, ты и лошара! – вздохнул мой приятель и запустил пальцы в давно не стриженные лохмы волос. – Целый коробок!
   – Но четвертину обратно я потом отыграл….
   – Красавчик! – Стас подкатил ко мне инвалидное кресло и протянул руку. – Давай!
   – Только сразу все не скумарь, – предупредил я, передавая ему пакетик с дурью. – Это тебе на месяц.
   – Базара нет, братка! – Парень спрятал «сахар» в карман пуховика и откатился обратно к верстаку. – Респект тебе и уважуха!
   Я только покачал головой, достал из верхнего ящика шкафа лампочку и, ввернув ее взамен сгоревшей, потащился к себе. Там задумчиво уставился на стену, обклеенную фотообоями с изображением горного озера, вспомнил все сегодняшние злоключения и вдруг осознал, что жутко, просто до скрежета зубовного, зол. И не на кого-нибудь, а на себя самого.
   Это ж надо было так подставиться! Это ж надо было!
   Во рту появился какой-то мерзкий привкус; я в голос выругался и, повесив куртку на спинку скрипучего деревянного стула, принялся исступленно молотить висевшую в углу боксерскую грушу в тщетной попытке выпустить пар.
   Минут через пять выдохся, облизнул ободранную костяшку и прислушался к своим ощущениям.
   Вроде полегчало. Самую малость, но и это неплохо. Хоть усну теперь спокойно.
   А утро вечера мудренее.
   Правда-правда…

Глава 2

   Человеческая психика – странная штука. Моя, по крайней мере, точно. Вот, например, просыпаюсь иногда с утра, и хоть твердо уверен, что ничего хорошего в ближайшей перспективе не светит, а настроение замечательное, и все тут. С чего, почему – непонятно. Наоборот, конечно, куда чаще случается, но там загадок никаких – депрессия, мать ее, пожаловала. Обычное дело.
   Обычное – но не сегодня. Сегодня причина для нехороших предчувствий имелась вполне себе весомая: из головы никак не шел давешний разговор с Шиловым. Но, несмотря на это, чувствовал я себя вполне сносно и даже встал без понуканий обычно выступавшего в роли будильника Стаса. Потом в свое удовольствие минут десять поколотил грушу и, решив не тратить время на турник с гантелями, отправился на кухню.
   – Рано ты сегодня, – удивился Стас.
   – Храмов объявился, – зевнул я.
   – Да ты чё?! – в изумлении уставился на меня парень. – Когда?
   – Без понятия. Мне вчера Суворов сказал.
   – И что теперь?
   – Схожу узнать, чего он мутит опять.
   Я поднял с пола стоявшую в углу пластиковую пятилитровую бутыль, налил из нее в кружку воды и сделал несколько глотков.
   – Ты все не выдувай. Это последняя, – предупредил Стас и протянул бутерброд. – Завтракать будешь? Кашу можно разогреть. Так и так печь топить придется.
   – Нет, по делам сначала смотаюсь, – дожевывая консервированный хлеб с консервированной же ветчиной, отказался я. – Вернусь, за водой схожу. И чая бы купить не помешало. Достали уже суррогаты.
   – А есть на чё?
   – Пошарю по закромам.
   – Со мной завтра рассчитаются, так что можно потерпеть пока.
   – Глядишь, с Храмова чего стрясти получится.
   – Стрясешь с него, как же…
   Я только пожал плечами и пошел собираться. Первым делом выдвинул ящик притащенного из квартиры на третьем этаже комода и достал пару чистых носков, позаимствованных по случаю в соседнем магазине. Без мародерства у нас никак: каждую неделю белье не постираешь, а когда ссохшиеся за ночь носки начинают наждачкой царапать кожу, приятного мало. Хотя и мелочи это, по большому счету, но из таких вот мелочей весь день и складывается.
   Потом влез в вышорканные до серости джинсы, застегнул на все пуговицы теплую фланелевую рубаху и накинул сверху кожаную куртку. Задумчиво оглядев арсенал, решил не оригинальничать и сунул в карман складной нож, а вместо кинжала взял пару сваренных буквой «Т» арматурин. Короткая перекладина с одной стороны была заточена, с другой – загнута наподобие обуха; рукоять же Стас обмотал черной шершавой изолентой, и орудовать этой штукой было одно удовольствие.
   Чтобы удерживать кого-нибудь на расстоянии – лучше не придумаешь. Ну, кроме разве что казацкой шашки или ствола на кармане.
   У Круглого, кстати, пистолет с собой был. Но станет ли он стрелять только для сведения счетов? Очень сомневаюсь. Патроны нынче недешевы. Вчера эта гоп-компания на хороший куш рассчитывала, а сегодня, даже если случайно на них нарвусь, отобьюсь как-нибудь. Да и с чего бы Круглому меня искать? Если у того парня в белой мастерке хоть немного мозгов в башке осталось, он своим приятелям о нашей стычке в «овощном» рассказывать не станет. И не в том даже дело, что засмеют; просто тех, кто язык за зубами держать не умеет, обычно свои же и прибивают.
   – Наган взять не хочешь? – Стас закатил инвалидное кресло ко мне в комнату, когда я уже засунул арматурину за пояс и раздумывал, не прихватить ли с собой рюкзак.
   – На фига?
   – А если опять на этих отморозков нарвешься?
   – Да они сейчас обкумаренные где-нибудь валяются, – отмахнулся я и презрительно скривился. – Такая халява подвалила!
   – Ну а вдруг?
   – Да нормально все будет. Слушай, а у тебя силиконового герметика не осталось?
   – Был где-то ещё. А что?
   – Да у меня подошвы треснули. А сейчас лужи – ботинки промокнут.
   – Давно бы поменял уже, – посоветовал парень.
   – Ага, сейчас пойду в магазин и новые куплю.
   – Ну… найди.
   – Давай герметик, – попросил я. – Там амортизирующая прослойка треснула, а низ подошвы нормальный. Заклею, и сноса им не будет.
   – Пошли в мастерскую.
   Я последовал за Стасом, взял мятый тюбик, навинтил насадку и, воткнув её в щель, надавил. Убедился, что герметик залепил трещину, и повторил процедуру со вторым ботинком.
   – Думаешь, нормально будет?
   – Ага, – вернул я силикон Стасу. – Все, бежать пора.
   – Не пропадай!
   – Базара нет.
 
   На улице оказалось привычно пасмурно. Разбросанный тут и там мусор, серый асфальт и трава на газонах казались слегка влажными, но, скорее всего, дело просто в выпавшей росе. Луж не видно, да и воздух после дождя обычно более свежий.
   «Пообшарпалися зданья, дождик тупо моросил, наш двор зачах, – окинув взглядом заброшенные дома, припомнил я подходящую строчку песни и поднял воротник куртки. – Ты моталась на свиданья, ну а я носил погоны на плечах…»
   Да только какие свидания? Не было ничего такого. И погон тоже не было. В отрядах самообороны и без униформы прекрасно обходились.
   И, прогнав из головы тяжелые мысли, я зашагал к видневшимся неподалеку развалинам трехэтажного здания школы. Обогнул разбросанные взрывом обломки и вышел к засаженному картофелем футбольному полю. По краю спортивной площадки добрался до ограды детского сада и, замедлив шаг, помахал рукой курившим на веранде парням.
   – Привет! – отозвался Эльдар Баев. Вооруженный помповым ружьем мужичок лет сорока в длинной брезентовой куртке и кирзовых сапогах подошел к забору и выкинул самокрутку на землю. – Слушай, Володя, мы никак сообразить не можем, был дождь ночью или это роса? – И он пнул куст разросшейся у веранды травы. – Что скажешь?
   – Вам видней должно быть, охраннички, – усмехнулся я, перебравшись через один из бетонных блоков, перекрывавших проезд между детским садом и соседним жилым домом. – Я спал ночью.
   – Мы тоже, – шмыгнул носом Эльдар. – С утра только заступили.
   – Да покапало, похоже, – высказал свое мнение щуплый парнишка с сигнальной ракетницей за поясом.
   – А грозы почему тогда не было? – срезал подчиненного Баев.
   – Ну не каждый же раз…
   – Каждый, как не каждый?
   – Не каждый! Если просто покапало, какая гроза?
   – Ладно, бывайте! – Я на прощание махнул рукой и поспешил дальше.
   А то заладили: был дождь, не было дождя…
   Какая разница? Так и так на небо смотреть надо. А небо со вчерашнего дня грозовое…
   Добраться до места удалось без приключений. Даже не встретился никто по дороге. В округе и так не шибко много народу осталось, а тут и вовсе все будто вымерли. Один я за приключениями на свою пятую точку отправился. Впрочем, будь выбор, сам бы на улицу ни ногой. Слишком уж небо даже по нашим меркам темное, да и полосы эти свинцовые не к добру. Того и гляди – ливанет.
   Впрочем, мне сейчас не о дожде волноваться надо – вон охрана на горизонте нарисовалась. Как бы не завернули. Юра Храмов – воробей стреляный, простому человеку на него выйти просто нереально. И бойцов этот жук наверняка из политических подобрал, а они через одного с головой не дружат. Ох, чую, проблем с охраной не избежать…
   Переминавшийся с ноги на ногу у поваленных ворот хозблока крепыш в кожанке при моем появлении и в самом деле незамедлительно сунул руку в карман и выдвинулся навстречу.
   – Чего тебе, бомжара? – недружелюбно поинтересовался он.
   – К Храмову, – замедлил я шаг.
   – Как зайдешь, сразу налево. Жди на первом этаже, – распорядился охранник, которого, как ни странно, вполне устроил такой ответ.
   Я с трудом удержался от нервного смешка и направился во двор хозблока. Несмотря на куцый инструктаж, отыскать нужную дверь труда не составило: на крыльце перед ней уже толпились какие-то оборванцы, жадно тянувшие пущенную по кругу самокрутку.
   И разумеется, немедленно курить захотелось и мне! Вот ведь!
   Выходит, волнуюсь. Нехорошо это, совсем нехорошо. Как бы чего важного не упустить. Потом локти кусать буду.
   – На собеседование? – обернулся один из оборвышей. – За мной будешь.
   – Непременно, – хмыкнул я, поднялся на крыльцо и взялся за ручку.
   – За мной, говорю, будешь! – Наглый тип схватился за уже приоткрывшуюся дверь, не давая пройти. – Не понял?!
   Спорить и пытаться пересилить чудака я не стал, просто захлопнул дверь, и тот взвыл, не успев выдернуть защемленные между полотном и облицовкой косяка пальцы.
   Больше никто остановить меня не попытался.
   Набившаяся внутрь публика оказалась одета лишь чуть приличней дожидавшейся своей очереди на крыльце голытьбы, и задерживаться тут я тоже не стал. Молча протолкался через толпившихся в коридоре парней к лестнице и подошел к сидевшему на ступеньках мордовороту.
   – Этого пропусти! – крикнули сверху, и угрожающе вскинувшийся амбал подался в сторону.
   Я только хмыкнул и поднялся на второй этаж.
   – Садись и жди, – указал на какие-то ящики вооруженный пистолетом-пулеметом парень, крепостью сложения ничуть не уступавший первым двум встреченным мной охранникам, но при этом еще и отмеченный некоей печатью интеллекта на челе.
   Спорить с ним я не стал и уселся на штабель пластиковых коробов, попутно прикидывая, что именно в них может находиться. Вот только никаких стандартных маркировок на ящиках не обнаружилось, а лезть внутрь по понятным причинам показалось мне неуместным.
   Ну да и фиг с ними. Неважно это пока. Куда интересней тот факт, что толпившиеся внизу оборванцы меньше всего походили на обычно привлекавшихся Храмовым к своим темным делишкам отморозков.
   Это точно не наемники, а простой расходный материал. Пушечное мясо и не более того. Выходит, дельце затевается дурно пахнущее.
   И вот это уже стоило обмозговать. Тем более что меня тут явно ждали – недаром кто-то еще на подходе срисовал. Выходит, нужен. А раз нужен, есть повод поторговаться. Да и детали операции заранее выяснить не помешает. Явно ведь не примитивная акция устрашения намечается. Может, и в самом деле туристы должны пожаловать?
   Интересно, весьма интересно. Особенно, если туристы действительно сверху.
   – Заходи! – оторвал меня от раздумий выглянувший из соседней аудитории невысокий чернявый паренек, одной рукой придерживавший свисавший с плеча АКМ.
   Я поднялся с ящиков и прошел в распахнутую дверь.
   – Привет, Володя! – шагнул мне навстречу Юра Храмов. Высокий круглолицый и слегка лысоватый мужчина в черных джинсах и потертом пиджаке на видного деятеля подполья нисколько не походил, но внешность и внутренний мир у него разнились просто кардинально. – Давненько не виделись!
   – Да уж не без этого, – усмехнулся я в ответ и уставился на прицепленную магнитами к доске карту города.
   – Это Захар, – указал Храмов на оставшегося в аудитории подручного. – Будьте знакомы, в общем.
   – Будем. – Я кивнул и подошел к карте. – Ну и чего вы опять мутите?
   – Туристам собираемся перышки пощипать, – не стал темнить Юра и указал на отметину, расположенную немного к северу от центра города. – Здесь перехватить их думаем.
   – Точно – туристов?
   – Точно, – не отвел взгляда Храмов и прищурился: – А откуда такие сомнения?
   – Да передать просто просили, – я отвернулся к окну и заложил руки за спину, – что если из-за вас звери всполошатся, местная братва этому рада не будет.
   – Черную метку типа выписали?
   – Именно, – не стал я пытаться хоть как-то сгладить ситуацию. Не мальчик на побегушках, мне бояться нечего.
   – Конформисты! – презрительно сплюнул на пол Храмов, но тут же взял себя в руки и улыбнулся: – Пусть не беспокоятся, наша текущая цель – туристы, а звери могут и подождать. Сам-то ты с нами или просто предупреждение передать забежал?
   – Туристы сверху?
   – Людей быть не должно. Давай вливайся. Дело верное.
   – Верное, говоришь? – Я поморщился и, машинально сунув пальцы под рукав куртки, потер перечертившую запястье отметину шрама. – В прошлый раз ты тоже так говорил.
   – И на старуху бывает проруха! – пожал плечами Юра. – Зато сколько всего мы до того случая провернуть успели! Ты вспомни!
   – Да уж, натворили мы немало, – не стал ввязываться я в спор и улыбнулся. – Только вспоминать об этом как-то не хочется. Теперь всю жизнь здесь куковать придется.
   – А ты бы хотел куда-нибудь переехать?
   – Я бы хотел иметь возможность куда-нибудь переехать.
   – Ну, у меня такой возможности тоже больше нет, так что не переживай.
   – Спалился?
   – Типа того. – Храмов достал из кармана пиджака упаковку жевательной резинки и предложил: – Будешь?
   – Нет, спасибо, – отказался я. – Федералы за тобой не пожалуют?
   – Не пожалуют, – как-то очень уж пронзительно глянул на меня Юра. – И давай закроем эту тему. Хорошо?
   – Легко.
   – Так ты с нами?
   – Не уверен.
   – Слушай… – Храмов положил руку мне на плечо и проникновенно заглянул в глаза. – Мы ведь друг друга не первый год знаем! Да ты себя только вспомни: даже автомат ведь толком держать не умел, когда к нам пришел. И никто тебя на убой не отправил, нет – научили, помогли. А в последний раз не только вам со Стасом досталось, не надо виноватых искать. Так получилось.
   – Ладно, проехали, – вздохнул я, прекрасно понимая, что будь у Юрия возможность привлечь толковых профессионалов, ко мне бы он точно обращаться не стал. А это так – демагогия и легкое промывание мозгов.
   – Твое решение.
   – Есть пара вопросов для начала.
   – Подробности будут, если согласишься.
   – Подробности – это здорово, но давай для начала оплату моего труда обсудим, – покачал я головой. – И только не говори, что вы все здесь за идею радеете. Идейным тоже кушать хочется.
   – Двадцать тысяч. – Храмов не стал морочить мне голову своими лозунгами и уточнил: – Устроит?
   – Федьками?
   – Федьками.
   – И куда я их дену? Рассчитайся оружием лучше.
   – Свободных стволов нет. Могу остатки сухого пайка отдать, но там на такую сумму не наберется.
   Я с сомнением посмотрел на Храмова и поморщился:
   – Его же есть невозможно.
   – Тогда бери деньгами.
   – Хорошо. Давай тридцать – и по рукам.
   – Захар, выдай, – легко сдался Юра, будто на меньшую цену и не рассчитывал изначально.
   Сидевший на подоконнике парень с автоматом молча раскрыл лежавший рядом дипломат и протянул мне три пачки сотенных банкнот. Я, не пересчитывая купюр, рассовал их по карманам и выдвинул еще одно требование:
   – И доля в трофеях.
   – Трофеев не ожидается.
   – Мало ли!
   – Договорились, – не стал спорить Храмов и ткнул указкой в центр карты. – Ждать будем здесь.
   – На Кыштымской? – присмотрелся я к названиям улиц.
   – Во дворах.
   – Они что, через зверей поедут?
   – Нет, свернут с проспекта Победы. В город войдут на северо-востоке.
   – Направляются в центр?
   – Да.
   – Тогда им проще на Меридиан уйти, не находишь? Там хоть проехать можно нормально.
   – Они не поедут, – постучал указкой по карте Храмов. – Они полетят, а на Меридиане на парней с Ленинского нарваться – проще простого.
   – Полетят? – удивленно уставился я на Юру. – Что за бред еще?
   – Будет три флаера – основной и два сопровождения.
   – Ты ничего не путаешь? – смахнув ладонью пыль, уселся я на парту. – У нас, блин, даже электрические лампочки только в подвалах нормально работают, а ты – флаеры! Там навигационное оборудование в момент сдохнет, да и движки не дольше протянут!
   – Да ну?
   – А то нет?
   В чем в чем, а в этих общеизвестных фактах сомневаться не приходилось. У нас в «пятне» не просто экология аховая, у нас тут электромагнитная аномалия просто-таки. Радиосвязь не работает, любая более-менее сложная электроника в один момент отключается. Лампочки электрические и те перегорают. Только в подвалах, где помехи не достают, и получается использовать. По большому счету, город именно поэтому и не зачистили до сих пор. Федералам без разрядников, излучателей и прочих высокотехнологичных игрушек сюда соваться не с руки. Опять же с воздуха поддержки никакой, даже спутниковых снимков не сделать – облачный покров почти без прояснений.
   – На улицу выгляни, – ухмыльнулся Юра.
   – А что там может быть? – нахмурился я, повернувшись к окну.
   – На небо посмотри, – подсказал Храмов.
   – А на небе тучи, ты это имеешь в виду? – недобро прищурился я.
   – Вот именно – тучи. Не жиденькие облака, а нормальные такие грозовые тучи. И значит – что?
   – Гроза будет.
   – Вот! А после грозы прояснение. Часов эдак на восемь.
   – И они рассчитывают убраться отсюда, прежде чем откажет электроника? – засомневался я. – Рискованно…
   Риск и в самом деле был слишком велик. Войти в город после грозы не проблема, но вот как долго продлится прояснение, угадать еще никому не удавалось. А туристы прекрасно понимать должны: не успеют убраться из «пятна», им конец. И тем не менее они почему-то решили рискнуть…
   – Ну, это их выбор, – пожал плечами Юра.
   – А зачем им вообще в центр? – поинтересовался я. – Там ведь гиблое место.
   – Да какая разница? – отмахнулся Храмов. – Они туда не попадут – и точка.
   – Действительно, никакой, – согласился я и вновь уставился на карту. – Грозу переждем на месте?
   – Да, туристы войдут в город сразу, как только закончится дождь. Если потеряем время, перехватить их уже не успеем.
   – А как флаеры сбивать собираешься?
   – Захар! – окликнул Юрий подручного.
   Парень соскочил с подоконника и выставил на парту пластиковый короб вроде тех, что были штабелями сложены в коридоре. Щелкнув замками, он откинул крышку и продемонстрировал мне одноразовую тубу боевого лазера и идущие в комплекте с ней очки оператора.
   – Энергоячейки какие?
   – «Кварц-А» с активной защитой.
   – Они ж вмиг разрядятся, – поморщился я.
   – Это на случай остаточных помех после грозы, – пояснил Захар. – Чтобы наверняка.
   – Не уверены все же, что прояснение будет? – подколол я Храмова.
   – Прояснение будет, – уверенно заявил Юра. – Да и какая тебе разница?
   – Никакой, – согласился я.
   Не будет прояснения, туристы в город не сунутся. Оно бы так и лучше даже. Предоплату возвращать в любом случае не стану.
   – Вот и замечательно. Бери, в общем, эту бандуру и пользуй.
   – А другого у вас для меня ничего нет? – Я задумчиво потер кончик носа и посмотрел на автомат Захара. – Более многозарядного?
   Лазер – штука мощная, конечно, но дешевый энерговод после первого же выстрела перегорает. Ну и емкость батареи соответствующая. Опять-таки попасть из этой бандуры можно только в действительно крупную мишень вроде флаера. А вот бегущего человека срезать уже не так просто будет.
   И что самое главное – после использования стоил лазер сущие копейки. Нет, их принимают, конечно, но в кустарных условиях энерговоды пока еще делать не научились, а заводские на две трети стоимости новой установки легко потянут. Плюс работы по замене. Больше возни, в общем.
   – А что тебя не устраивает? – удивился Юра.
   – Не хочу безоружным остаться, если к туристам подкрепление подойдет.
   – Да откуда ему взяться?
   – В прошлый раз подкреплению тоже взяться неоткуда было, – демонстративно уставился я в окно.
   – Ну, извини, нет у меня стволов свободных, – развел руками Храмов.
   – У нас пока штурмовой разрядник не распределен, – вспомнил вдруг Захар. – Можно выделить.
   – Возьмешь в нагрузку? – спросил Юрий.