Страница:
Генри Бим Пайпер
Полицейская операция
Джон Строумайер, разгневанный фермер в выцветшем комбинезоне и побелевшей от пота некогда чёрной рубашке, стоял в стороне, повернувшись спиной к обветшавшим строениям своей фермы, линии желтеющего леса и исчерканному перистыми облаками голубому октябрьскому небу. Он обвиняюще выбросил вперёд огрубевшую от работы руку.
— Эта тёлка стоила двести, даже двести пятьдесят долларов! — возмущённо воскликнул он. — А собака была чуть ли не членом семьи. Гляньте-ка на них теперь! Не хочу говорить вам грубости, но с этим надо что-то делать!
Стив Паркер, охотничий инспектор округа, направил свою «Лейку» на останки собаки и нажал на кнопку затвора.
— Мы уже делаем, — коротко ответил он. Потом отошел на три метра влево и стал нацеливаться камерой на искромсанную тёлку, выбирая подходящий угол съемки.
Двое в серой форме полиции штата увидев, что Паркер больше не занимается собакой, подошли и присели на корточки, чтобы ее осмотреть. Один из них, с тремя шевронами на рукаве, ухватил собаку за задние ноги и перевернул на спину. Это было крупное животное неопределенной породы с грубой чёрно-коричневой шерстью. Кто-то глубоко располосовал ей горло несколькими крупными когтями и одним ударом распорол живот от грудины до хвоста. Они внимательно её рассмотрели, потом подошли и встали рядом с Паркером, пока тот фотографировал мёртвую тёлку. Как и у собаки, обе стороны головы у неё были разодраны когтями, а на горле виднелось несколько глубоких резаных ран. Кроме того, мясо с боков было содрано длинными полосами.
— Я, видите ли, не имею права убить медведя не в сезон! — продолжал жаловаться Строумайер. — Зато медведь приходит и убивает мой скот и мою собаку, а все делают вид, что так и должно быть! Вот какие порядочки заведены для фермеров в этом штате! Не хочу говорить грубости…
— Так не говорите! — гаркнул на него Паркер, потеряв терпение. — А лучше всего, помолчите вовсе. Подайте иск и заткнитесь!
Он повернулся к людям в форме и стетсоновских шляпах.
— Всё видели, ребята? Тогда пошли.
Они быстрым шагом вернулись к амбару, сопровождаемые Строумайером, всё ещё продолжавшим жаловаться на несправедливости, от которых страдают фермеры в штате со столь циничным и продажным правительством, и сели в полицейскую машину. Сержант и рядовой разместились спереди, а Паркер устроился на заднем сиденье, положив камеру рядом с винчестером.
— А не грубовато ли вы вели себя с тем парнем, Стив? — спросил сержант, пока рядовой заводил машину.
— Ничуть. "Не хочу говорить грубости…" — передразнил Паркер осиротевшего владельца тёлки. — Я почти уверен, что в прошлом году он незаконно убил по меньшей мере четырех оленей. Если я когда-нибудь смогу что-либо про него доказать, ему придется пожалеть себя куда больше, чем сейчас.
— Да, здешние ребята вечно напрашиваются на неприятности, — согласился сержант. — Как вы думаете, здесь поработала та же зверюга, что и в других местах?
— Да. Должно быть, собака прыгнула на неё тогда, когда она пожирала тёлку. У неё такие же характерные раны на голове и глубокие порезы на горле и животе. Очевидно, этот зверь хватает жертву передними лапами и наносит резаные раны когтями задних. Поэтому я думаю, что это рысь.
— Знаете, — сказал рядовой, — а я видел много похожих ран во время войны. Мою часть высадили на Минандао, а там вовсю орудовали партизаны. Мне эти раны напоминают работу боло.
— Да, в магазинах полно мачете и длинных ножей, — признал сержант. — Думаю, стоит позвонить доку Уинтерсу и поинтересоваться, все ли его птички сидят в клетке.
— Но почти все убитые животные были обглоданы, как та тёлка, — возразил Паркер.
— Псих на то и псих, чтобы иметь странные вкусы, — ответил сержант. — А может, потом набежали лисы и поработали над тушами.
— Надеюсь, что вы правы. Тогда я выхожу из игры, — сказал Паркер.
— Нет, вы только послушайте его! — воскликнул полицейский, останавливая машину в том месте, где обрывалась просёлочная дорога. — Он думает, что тут порезвился вооружённый мачете псих с комплексом Тарзана. А куда теперь?
— Давайте посмотрим. — Сержант развернул квадратный лист карты; инспектор подался вперед и стал смотреть поверх его плеча. Сержант повёл пальцем вдоль цепочки нанесённых на карту разноцветных крестиков.
— В ночь на понедельник здесь, возле горы Копперхед, была убита корова, — сказал он. — Следующей ночью, около десяти часов — нападение на стадо овец на другом склоне горы, вот здесь. В начале ночи в среду — ранен когтями мул в лесу за фермой Уэстона. Раны оказались неглубокими, должно быть, мул лягнул того зверя и отогнал, но зверь пострадал несильно, потому что через пару часов набросился на индюков на ферме Раймера. А прошлой ночью он побывал там.
Он ткнул через плечо пальцем в направлении фермы Строумайера.
— Видите, он идет вдоль горных хребтов, движется на юго-восток, избегает открытых пространств, убивает только по ночам. Так что это может быть рысь…
— Или маньяк Джинкса с мачете, — согласился Паркер. — Давайте поднимемся к ущелью Хондмана, может там что-нибудь обнаружим.
Через некоторое время они свернули на разбитую грунтовую дорогу, которая быстро перешла в поросшую травой лесную тропу. Наконец они остановились, и водитель задним ходом съехал на обочину. Все трое вышли. Паркер взял свой винчестер, сержант проверил барабан «Томпсона», а рядовой зарядил ружьё мощной разрывной пулей. Около получаса они шли вдоль ручья по поросшей травой тропинке и на полдороге прошли мимо стоявшего на обочине серого джипа коммерческой модели. Вскоре они вышли к устью ущелья.
На бревне, покуривая трубку, сидел человек в твидовой куртке, коричневых сапогах и бриджах цвета хаки, поперёк его колен лежало магазинное ружьё, а на шее висел бинокль. На вид ему было около тридцати, и любой поклонник ковбойских фильмов позавидовал бы красивой правильности черт его странно неподвижного лица. Когда Паркер и оба полицейских подошли, он встал, повесил ружьё на плечо и поздоровался с ними.
— Сержант Хэйнс, верно? — приветливо спросил он. — Вы, джентльмены, тоже решили поохотиться?
— Добрый день, мистер Ли. Наверное, это ваш джип мы видели неподалеку отсюда. — Сержант повернулся к остальным. — Мистер Ричард Ли, живёт в старом доме Кинчуолтера, по ту сторону Форта Раттер. Это мистер Паркер, окружной охотничий инспектор. И рядовой Зинковски.
Он взглянул на ружьё.
— И вы тоже его выслеживаете?
— Да, я решил, что смогу здесь наткнуться на какой-нибудь след. Как вы думаете, кто это?
— Честно говоря, не знаю, — признался сержант. — Может быть, рысь. Канадская рысь. У Джинкса есть теория, что тут орудует беглый псих из лечебницы, вооружённый мачете. Вообще-то я так не думаю, но не исключаю полностью и такую возможность.
Человек с лицом киноактёра кивнул.
— Может оказаться и рысь. Хотя, насколько я знаю, в этих краях они не водятся.
— В прошлом году мы заплатили премию за двух рысей, застреленных в нашем графстве, — сказал Паркер. — Любопытное у вас ружьё, разрешите на него взглянуть?
— Пожалуйста. — Человек, которого представили как Ричарда Ли, снял ружьё с плеча и протянул инспектору.
— Оно заряжено, — предупредил он.
— Никогда такого не видел, — сказал Паркер. — Иностранное?
— Наверное. Я ничего о нём не знаю — одолжил у друга. Сам механизм не то немецкий, не то чешский, а все остальное, думаю, фабричная работа какого-нибудь оружейника с Западного побережья. Заряжено патронами на ягуара с очень высокой скоростью полёта пули.
Ружье переходило из рук в руки, все трое по очереди осмотрели его, обмениваясь восхищёнными замечаниями.
— Нашли что-нибудь, мистер Ли? — поинтересовался сержант, возвращая ружьё.
— Никаких следов. — Ли закинул ружьё на плечо и начал выколачивать пепел из трубки. — Я прошёл по гребню на милю вправо и влево от ущелья, а по обратному склону до самого ручья Хиндмана, и не нашёл ни следов, ни признаков, что оно кого-то убило.
Инспектор кивнул и повернулся к сержанту Хэйнсу.
— В таком случае идти дальше нет смысла, — сказал он. — Десять против одного, что оно прошло через лес за фермой Строумайера и перевалило за гребень другой горы. Думаю, лучше всего будет отправиться на прогалину у истоков ручья Лоури. Что скажете?
Сержант согласился. Ричард Ли стал неторопливо набивать трубку.
— Наверное, я побуду здесь ещё немного, но вы, я думаю, правы. Ищите у ручья Лоури или пройдите через ущелье Лоури в Енотовую Долину.
Когда Паркер и полицейские ушли, человек, которого они называли Ричард Ли, снова уселся на бревно и закурил, держа ружьё на коленях. Время от времени он посматривал на часы и поднимал голову, прислушиваясь. Наконец издалека до него донесся шум включенного мотора.
В то же мгновение он вскочил. Из дупла в пустотелом бревне, на котором он сидел, он извлёк холщовый рюкзак и быстро зашагал к сырой проплешине на берегу ручья. Там он прислонил ружьё к дереву и раскрыл рюкзак. Первым делом он вынул из него перчатки из зелёного резиноподобного вещества и надел их, натянув длинные манжеты на рукава куртки. Затем достал бутылку и отвинтил колпачок. Потом встал и осторожно, стараясь не забрызгать одежду, облил в нескольких местах грунт прозрачной жидкостью. Поднялся белый пар, а ветви и трава рассыпались в коричневую пыль. После этого он завинтил колпачок и спрятал бутылку в рюкзак, подождал несколько минут, вынул шпатель и стал копать им землю там, где была вылита жидкость. Он выкопал четыре комка неправильной формы, которые отнес к ручью и вымыл в проточной воде, затем завернул их и положил в рюкзак вместе с перчатками. Перебросив через плечо рюкзак и ружьё, он зашагал по тропе к месту, где оставил свой джип.
Полчаса спустя, проехав через маленькую деревушку Форт Раттер, он въехал в амбар заброшенной фермы и выглянул наружу через открытые ворота. Затем закрыл створки дверей амбара и запер их изнутри на засов. Потом подошёл к задней стене амбара, которая находилась гораздо ближе к передней, чем это следовало из его наружных размеров.
Он вынул из кармана чёрный предмет, похожий на автоматический карандаш. Пошарив по грубой дощатой стене, он нашел маленькое отверстие и вставил в него заостренный конец псевдокарандаша, нажав на него с другой стороны. Секунду ничего не происходило, затем секция стены площадью в десять квадратных футов отошла внутрь и бесшумно скользнула в сторону.
Подвижная секция стены была изготовлена из стали трехдюймовой толщины и замаскирована сверху тонкими досками. Сходным образом были закамуфлированы и полуметровые бетонные стены. Мужчина быстро шагнул внутрь.
Проведя рукой справа от входа, он отыскал выключатель и щёлкнул им. В то же мгновение массивная стальная пластина с негромким маслянистым щелчком стала на место. Тут же внутри потайной комнаты вспыхнул свет, открывая взору полушарие из тонкой металлической сетки диаметром тридцать футов и высотой пятнадцать. На боку его была скользящая дверь. Человек открыл её и вошёл внутрь, заперев дверь за собой. Затем он повернулся к центру полого купола, где перед маленьким столом, расположенным под большой инструментальной панелью, стояло кресло. Надпись на указателях и шкалах панели, а также рукоятках, переключателях и кнопках на столе не имели ничего общего с римскими или арабскими цифрами или алфавитом. На столике, в пределах досягаемости того, сидящего в кресле, лежало похожее на пистолет оружие. Оно имело привычной формы рукоятку и спусковой крючок, но вместо полого ствола от рукоятки отходили два тонких параллельных металлических стержня, соединенных удлинённым наконечником из лёгкой голубой керамики или пластика в том месте, где должен был находиться дульный срез.
Человек с красивым неподвижным лицом уселся и положил ружьё и рюкзак на пол рядом с собой. Первым делом он взял похожее на пистолет оружие и проверил его, затем стал всматриваться в многочисленные приборы на панели перед собой. Покончив с этим, он щёлкнул переключателем на контрольной панели.
Немедленно откуда-то сверху донеслось негромкое гудение. Оно нарастало толчками, становясь все выше тоном и громче, и, наконец, стало монотонным. Купол над ним вспыхнул странным холодным свечением и исчез. Исчезла и потайная комната, теперь он видел слабо освещенный интерьер заброшенного амбара. Затем исчез и амбар, а над его головой появилось голубое небо с лентами перистых облаков. Осенний ландшафт расплылся. Строения появлялись и исчезали, на их месте появлялись новые и тут же мгновенно пропадали. Вокруг быстро перемещались и исчезали полуразличимые людские силуэты.
Вдруг внутри купола появился человек. У него было грубое злое лицо, он был одет в чёрную куртку с серебряными нашивками, чёрные бриджи и начищенные чёрные сапоги. На фуражке была эмблема из креста и молнии. В руках он держал автоматический пистолет.
Человек за пультом мгновенно схватил свое оружие и сбросил предохранитель, но не успел он его поднять и нацелить, как пришелец сделал шаг в сторону и оказался за границей силового поля, окружавшего кресло и пульт.
Некоторое время снаружи бушевало пламя, ещё какое-то время человек за пультом просидел в огромном зале с высоким куполообразным потолком, в котором мелькали и исчезали фигуры людей. Затем снаружи несколько раз появлялась опушка густого леса, каждый раз на фоне одних и тех же гор и каждый раз под одним и тем же голубым небом с перистыми облаками. Потом ненадолго вспыхнул мерцающий бело-голубой свет невыносимой яркости, сменившийся на раскинувшийся до горизонта промышленный ландшафт. Движущиеся вокруг фигуры стали замедляться и приобретать большую чёткость. На мгновение человек улыбнулся, вдруг заглянув в большую ванную комнаты, где высокая блондинка принимала душ, а маленькая плотная рыжеволосая девушка яростно растиралась полотенцем. По вновь ставшему видимым куполу пробежали разноцветные сполохи, гудение смолкло, и купол опять стал холодным и инертным переплетением тонких белых металлических полос. Над головой вспыхнула и медленно погасла зелёная лампочка.
Мужчина ткнул пальцем кнопку и щёлкнул выключателем, потом встал, поднял ружьё и рюкзак и вынул из-за пазухи небольшой мешочек, из которого извлек голубой пластиковый диск диаметром около дюйма. Отперев контейнер на контрольной панели, он извлек небольшой рулончик плёнки и сунул его в мешочек. Затем откатил в сторону дверь и вышел в своё собственное измерение пространства-времени.
Он оказался в широком зале с бледно-зелёным полом, ещё более бледно-зелёными стенами и потолком зеленовато-белого оттенка. В потолке было вырезано большое отверстие по размеру купола, а у дальней стены за столом сидел клерк в бледно-зелёной форме, который вынимал из ушей наушники маленького магнитофончика. Двое полицейских в зелёной униформе, у которых с запястий левой руки свисали на ремешках ультразвуковые парализаторы, а из кобур торчали рукоятки сигма-излучателей, таких же, как у человека в куполе, болтали с несколькими девушками в ярких оранжевых, красных и зелёных одеждах. Одна из них, в ярко зелёном, была точной копией девушки, которую он видел с полотенцем в руках.
— А вот и ваш начальник, — сказала одна из девушек полицейским, когда он подошел. Оба повернулись и отдали честь. Человек, которого недавно называли Ричард Ли, ответил на приветствие и подошёл к столу. Полицейские сжали рукоятки парализаторов, вытянули из кобур излучатели и торопливо вошли в купол.
Вынув из мешочка голубой пластиковый диск, он протянул его клерку, который сунул его в щель стоявшего на столе аппарата. Тут же зазвучал механический голос:
"Веркан Вэлл, благородный голубого знака, наследственный Маврад Нерросский. Помощник по особым поручениям начальника Особой Паравременной Полиции. Подчинён только приказам Торфы Карфа, начальника Паравременной Полиции. Оказывать любую необходимую поддержку и сотрудничество в пределах Закона о Паравременном Перемещении и Устава Полиции. Продолжать?"
Клерк нажал кнопку «Нет». Голубой диск выпал из щели и вернулся к владельцу, который уже закатывал левый рукав.
— Хотите убедиться, что я ваш Веркан Вэлл? — спросил он, протягивая руку.
— Конечно, сэр.
Клерк коснулся его руки маленьким инструментом, который обработал кожу антисептиком, взял небольшую пробу крови и залечил крошечный прокол за одну почти безболезненную операцию. Он поместил капельку крови на стекло, сунул его в одну из щелей сравнительного микроскопа и кивнул. Проявилась та же самая четкая и постоянная коллоидная структура, что и в образце, уже приготовленном для сравнения. Такая коллоидная структура формировалась в детстве при помощи специальной инъекции, чтобы отличить стоящего перед ним человека от мириадов других Веркан Вэллов, обитающий в других вероятностных линиях паравремени.
— Все в порядке, сэр, — кивнул клерк.
Оба полисмена убрали излучателями в кобуры, и, расслабившись, вышли из купола, закуривая на ходу сигареты.
— Порядок, сэр, — сказал один из них. — На этот раз вы ничего с собой не привезли.
Второй хмыкнул.
— Помнишь того дикаря с Пятого уровня, что в прошлом месяце появился из грузового конвейера в Джандаре? — спросил он.
Если он и понадеялся, что кто-то из девушек заинтересуется и спросит про того дикаря, то надежды его не оправдались. Какие могут быть шансы у обыкновенного полицейского, когда рядом — маврад голубого знака? Девушки уже обступили Веркан Вэлла.
— Когда вы собираетесь убрать это безобразие из нашей комнаты отдыха? — заявила маленькая рыжая девушка в зелёном. — Не будь его здесь, я бы сейчас стояла под душем.
— А ты уже успела это сделать примерно пятьдесят парасекунд назад, когда я возвращался, — сказал ей Веркан Вэлл.
Девушка посмотрела на него с явно притворным негодованием.
— Ах, вы… вы… параподглядыватель!
Веркан Вэлл усмехнулся и повернулся к клерку.
— Мне немедленно нужна страторакета до Дхергабара и пилот. Вызовите Дхергабарский аэродром Паравременной Полиции и сообщите время моего прибытия, пусть меня там ждет воздушное такси, и пусть уведомят шефа, что я возвращаюсь. Сообщение чрезвычайной важности. У конвейера оставьте охрану, думаю, что он мне снова потребуется, и скоро.
Он повернулся к девушке.
— Не хочешь показать мне, как дойти отсюда до стартового поля? — спросил он.
Оказавшись на стартовом поле, Веркан Вэлл посмотрел на небо, потом на часы. Прошло двадцать минут с того момента, как он загнал джип в амбар в том отдалённом пространстве-времени; синее небо над его головой всё так же пересекали тонкие линии перистых облаков. Постоянство погоды, несмотря на двести тысяч паралет перпендикулярного времени, не переставало его изумлять. Длинный изгиб горной цепи был точно таким же, и так же усеян разноцветными пятнами осенних красок, но в том месте, где в другой вероятностной линии находилась деревушка Форт Раттер, здесь возвышались белые башни жилого города — квартиры персонала фабрики.
Кран уже опускал на стартовую направляющую ракету, которая должна будет доставить его в штаб, и он быстро зашагал к ней, неся на плече рюкзак и ружьё. На платформе уже стоял моложавый, похожий на мальчишку пилот. Он открыл дверь ракеты и пропустил Веркан Вэлла внутрь, затем вошёл следом и запер дверь, пока его пассажир укладывал ружьё с рюкзаком и привязывался к креслу.
— Дхергабарский коммерческий терминал, сэр? — спросил пилот, усаживаясь в кресло перед панелью управления.
— Нет, аэродром Паравременной Полиции возле здания Управления Паравремени.
— Хорошо, сэр. Старт через двадцать секунд после того, как вы будете готовы.
— Уже готов. — Веркан Вэлл расслабился, подсознательно отсчитывая секунды.
Ракета вздрогнула, и Веркан Вэлл ощутил, как его плавно вдавливает в спинку сиденья. Кресла вместе с пилотской панелью управления развернулись на шарнирах, а стрелка индикатора медленно описала девяностоградусную дугу, пока ракета набирала высоту и выравнивалась. К этому времени высокие перистые облака, на которые Веркан Вэлл смотрел с поля, оказались уже далеко внизу. Они летели высоко в стратосфере.
Теперь, когда ракета летела на север, через полюс, и далее на юг к Дхергабару, пилоту три часа нечего было делать — вся навигация полностью передавалась в электронные руки автопилота. Веркан Вэлл достал трубку и раскурил её; пилот закурил сигарету.
— Любопытная у вас трубка, сэр, — сказал пилот. — Из другого времени?
— Да, с Четвёртого вероятностного уровня; она типична для всего паравременного пояса, в котором я работал, — Веркан Вэлл протянул трубку пилоту. — Чашка сделана из натурального корня вереска, а мундштук — из подобия пластика, изготовленного из сока определённого тропического растения. Белая точка — торговый знак изготовителя, он сделан из слоновьего бивня.
— Для меня это очень грубо, сэр, — пилот вернул трубку. — Хотя работа отличная. Похоже на качественную машинную продукцию.
— Да. Сектор, в котором я был, только начинает развивать электронно-химическую цивилизацию. Оружие, которое я везу с собой — оно выбрасывает твёрдые снарядики — тоже типично для большинства культур Четвёртого уровня. Подвижные части обработаны на машинах до минимальных взаимных различий и взаимозаменяемы на такие же части от других таких же изделий. Снарядик — небольшой слиток свинца в оболочке из медного сплава — выбрасывается расширяющимися газами, которые образуются при сгорании порции нитроцеллюлозы. Большинство их технических достижений получило начало в прошлом веке, а большей части современных успехов они обязаны последним сорока годам. Конечно, ожидаемая продолжительность жизни на этом уровне — всего лишь около семидесяти лет.
— Г-м-м! Мне недавно стукнуло семьдесят восемь, — фыркнул моложавый пилот. — Должно быть, их медицина недалеко ушла от шаманства.
— До недавнего времени это так и было, — согласился Веркан Вэлл. — Здесь та же ситуация, что и во всём остальном — быстрое развитие за последние десятилетия, после тысяч лет культурной инерции.
— Знаете, сэр, я так до конца и не разбираюсь в этом паравремени, — признался пилот. — Я знаю, что время в целом полностью реально, что каждый момент имеет собственную линию прошлое-будущее в последовательности событий, и что все события в пространстве-времени возникают в соответствии с максимальной вероятностью, но вот никак не разберусь с альтернативными вероятностями. Если что-либо существует, то лишь из-за максимально-вероятностного эффекта предыдущих причин. Так почему же что-либо существует и в любой из других вероятностных линий?
Веркан Вэлл выпустил струйку дыма в обновитель воздуха. Лекцией о теории паравремени он мог бы прекрасно заполнить трёхчасовое ожидание посадки в Дхергабаре. По крайней мере, этот парень задает умные вопросы.
— Ну, надеюсь, ты знаешь теорию временного перехода? — начал он.
— Да, конечно, Доктрина Рхогома. Основа нашей физики. Мы существуем непрерывно в любой момент нашей жизни; компоненты нашего экстрафизического эго переходят от эго, существовавшего в один момент, к эго, существующему в следующий. В периоды бессознательности наш экстрафизический компонент, ЭФК, становится «свободным во времени»; он способен отделяться и связываться, в некий другой момент времени, с эго, существующим в той точке. Таким образом реализуется предвидение. Мы применяем самогипноз и восстанавливаем воспоминания, попавшие к нам из будущего и скрытые в подсознании.
— Правильно, — сказал ему Веркан Вэлл. — И даже без самогипноза значительная часть предвидений просачивается из подсознания в сознание, обычно в искаженной форме, или же вдохновляет нас на «инстинктивные» поступки, мотивация которых на уровне сознания не воспринимается. Предположим, например, что ты идешь по Северному Бульвару в Дхергабаре, заходишь в кафе «Марсианский Дворец», заказываешь выпить, встречаешь некую девушку, завязываешь с ней знакомство. Это случайное знакомство перерастает в любовь, а через год она из ревности всаживает в тебя полдюжины зарядов из излучателя.
— Именно это не так давно произошло с моим другом, — сказал пилот. — Продолжайте, пожалуйста, сэр.
— Так вот, за микросекунду до твоей смерти — или после, что всё равно, ведь мы знаем, что экстрафизический компонент не подвержен физическому уничтожению — твой ЭФК перемещается на несколько лет в прошлое, воссоединяется с тобой в какой-то точке до первой встречи с девушкой, и приносит с собой все воспоминания о том, что происходило вплоть до момента разделения, или разъединения. Всё это неизгладимо записывается в твоём подсознании. Поэтому когда ты заново переживаешь это же событие, и стоишь перед «Марсианским Дворцом», то отправляешься не туда, а в "Звёздный путь", или в «Нхергал», или в другой бар. В обоих случаях, в обеих временных линиях, ты следуешь по пути максимальной вероятности; во втором случае твои подсознательные будущие воспоминания действуют в роли дополнительного причинного фактора.
— А когда я соскальзываю назад после того, как меня застрелили, то создаю новую временную линию? Так получается?
Веркан Вэлл выразил свое нетерпение в коротком звуке.
— Ничего подобного! — воскликнул он. — Семантически просто недопустимо говорить о тотальном присутствии времени в один момент и о генерации новых временных линий в следующий. Все временные линии полностью присутствуют и постоянно сосуществуют. Теория говорит, что ЭФК переходит из одного момента на одной временной линии в следующий момент на другой линии, так что истинный переход ЭФК от одного момента к другому выражается двумерной диагональю. Поэтому в случае, который мы рассматриваем, то, что ты пошел в «Марсианский Дворец», существует в одной временной линии, а то, что ты вместо него выбрал« Звездный путь» — в другой, но оба события реально существуют.
— Эта тёлка стоила двести, даже двести пятьдесят долларов! — возмущённо воскликнул он. — А собака была чуть ли не членом семьи. Гляньте-ка на них теперь! Не хочу говорить вам грубости, но с этим надо что-то делать!
Стив Паркер, охотничий инспектор округа, направил свою «Лейку» на останки собаки и нажал на кнопку затвора.
— Мы уже делаем, — коротко ответил он. Потом отошел на три метра влево и стал нацеливаться камерой на искромсанную тёлку, выбирая подходящий угол съемки.
Двое в серой форме полиции штата увидев, что Паркер больше не занимается собакой, подошли и присели на корточки, чтобы ее осмотреть. Один из них, с тремя шевронами на рукаве, ухватил собаку за задние ноги и перевернул на спину. Это было крупное животное неопределенной породы с грубой чёрно-коричневой шерстью. Кто-то глубоко располосовал ей горло несколькими крупными когтями и одним ударом распорол живот от грудины до хвоста. Они внимательно её рассмотрели, потом подошли и встали рядом с Паркером, пока тот фотографировал мёртвую тёлку. Как и у собаки, обе стороны головы у неё были разодраны когтями, а на горле виднелось несколько глубоких резаных ран. Кроме того, мясо с боков было содрано длинными полосами.
— Я, видите ли, не имею права убить медведя не в сезон! — продолжал жаловаться Строумайер. — Зато медведь приходит и убивает мой скот и мою собаку, а все делают вид, что так и должно быть! Вот какие порядочки заведены для фермеров в этом штате! Не хочу говорить грубости…
— Так не говорите! — гаркнул на него Паркер, потеряв терпение. — А лучше всего, помолчите вовсе. Подайте иск и заткнитесь!
Он повернулся к людям в форме и стетсоновских шляпах.
— Всё видели, ребята? Тогда пошли.
Они быстрым шагом вернулись к амбару, сопровождаемые Строумайером, всё ещё продолжавшим жаловаться на несправедливости, от которых страдают фермеры в штате со столь циничным и продажным правительством, и сели в полицейскую машину. Сержант и рядовой разместились спереди, а Паркер устроился на заднем сиденье, положив камеру рядом с винчестером.
— А не грубовато ли вы вели себя с тем парнем, Стив? — спросил сержант, пока рядовой заводил машину.
— Ничуть. "Не хочу говорить грубости…" — передразнил Паркер осиротевшего владельца тёлки. — Я почти уверен, что в прошлом году он незаконно убил по меньшей мере четырех оленей. Если я когда-нибудь смогу что-либо про него доказать, ему придется пожалеть себя куда больше, чем сейчас.
— Да, здешние ребята вечно напрашиваются на неприятности, — согласился сержант. — Как вы думаете, здесь поработала та же зверюга, что и в других местах?
— Да. Должно быть, собака прыгнула на неё тогда, когда она пожирала тёлку. У неё такие же характерные раны на голове и глубокие порезы на горле и животе. Очевидно, этот зверь хватает жертву передними лапами и наносит резаные раны когтями задних. Поэтому я думаю, что это рысь.
— Знаете, — сказал рядовой, — а я видел много похожих ран во время войны. Мою часть высадили на Минандао, а там вовсю орудовали партизаны. Мне эти раны напоминают работу боло.
— Да, в магазинах полно мачете и длинных ножей, — признал сержант. — Думаю, стоит позвонить доку Уинтерсу и поинтересоваться, все ли его птички сидят в клетке.
— Но почти все убитые животные были обглоданы, как та тёлка, — возразил Паркер.
— Псих на то и псих, чтобы иметь странные вкусы, — ответил сержант. — А может, потом набежали лисы и поработали над тушами.
— Надеюсь, что вы правы. Тогда я выхожу из игры, — сказал Паркер.
— Нет, вы только послушайте его! — воскликнул полицейский, останавливая машину в том месте, где обрывалась просёлочная дорога. — Он думает, что тут порезвился вооружённый мачете псих с комплексом Тарзана. А куда теперь?
— Давайте посмотрим. — Сержант развернул квадратный лист карты; инспектор подался вперед и стал смотреть поверх его плеча. Сержант повёл пальцем вдоль цепочки нанесённых на карту разноцветных крестиков.
— В ночь на понедельник здесь, возле горы Копперхед, была убита корова, — сказал он. — Следующей ночью, около десяти часов — нападение на стадо овец на другом склоне горы, вот здесь. В начале ночи в среду — ранен когтями мул в лесу за фермой Уэстона. Раны оказались неглубокими, должно быть, мул лягнул того зверя и отогнал, но зверь пострадал несильно, потому что через пару часов набросился на индюков на ферме Раймера. А прошлой ночью он побывал там.
Он ткнул через плечо пальцем в направлении фермы Строумайера.
— Видите, он идет вдоль горных хребтов, движется на юго-восток, избегает открытых пространств, убивает только по ночам. Так что это может быть рысь…
— Или маньяк Джинкса с мачете, — согласился Паркер. — Давайте поднимемся к ущелью Хондмана, может там что-нибудь обнаружим.
Через некоторое время они свернули на разбитую грунтовую дорогу, которая быстро перешла в поросшую травой лесную тропу. Наконец они остановились, и водитель задним ходом съехал на обочину. Все трое вышли. Паркер взял свой винчестер, сержант проверил барабан «Томпсона», а рядовой зарядил ружьё мощной разрывной пулей. Около получаса они шли вдоль ручья по поросшей травой тропинке и на полдороге прошли мимо стоявшего на обочине серого джипа коммерческой модели. Вскоре они вышли к устью ущелья.
На бревне, покуривая трубку, сидел человек в твидовой куртке, коричневых сапогах и бриджах цвета хаки, поперёк его колен лежало магазинное ружьё, а на шее висел бинокль. На вид ему было около тридцати, и любой поклонник ковбойских фильмов позавидовал бы красивой правильности черт его странно неподвижного лица. Когда Паркер и оба полицейских подошли, он встал, повесил ружьё на плечо и поздоровался с ними.
— Сержант Хэйнс, верно? — приветливо спросил он. — Вы, джентльмены, тоже решили поохотиться?
— Добрый день, мистер Ли. Наверное, это ваш джип мы видели неподалеку отсюда. — Сержант повернулся к остальным. — Мистер Ричард Ли, живёт в старом доме Кинчуолтера, по ту сторону Форта Раттер. Это мистер Паркер, окружной охотничий инспектор. И рядовой Зинковски.
Он взглянул на ружьё.
— И вы тоже его выслеживаете?
— Да, я решил, что смогу здесь наткнуться на какой-нибудь след. Как вы думаете, кто это?
— Честно говоря, не знаю, — признался сержант. — Может быть, рысь. Канадская рысь. У Джинкса есть теория, что тут орудует беглый псих из лечебницы, вооружённый мачете. Вообще-то я так не думаю, но не исключаю полностью и такую возможность.
Человек с лицом киноактёра кивнул.
— Может оказаться и рысь. Хотя, насколько я знаю, в этих краях они не водятся.
— В прошлом году мы заплатили премию за двух рысей, застреленных в нашем графстве, — сказал Паркер. — Любопытное у вас ружьё, разрешите на него взглянуть?
— Пожалуйста. — Человек, которого представили как Ричарда Ли, снял ружьё с плеча и протянул инспектору.
— Оно заряжено, — предупредил он.
— Никогда такого не видел, — сказал Паркер. — Иностранное?
— Наверное. Я ничего о нём не знаю — одолжил у друга. Сам механизм не то немецкий, не то чешский, а все остальное, думаю, фабричная работа какого-нибудь оружейника с Западного побережья. Заряжено патронами на ягуара с очень высокой скоростью полёта пули.
Ружье переходило из рук в руки, все трое по очереди осмотрели его, обмениваясь восхищёнными замечаниями.
— Нашли что-нибудь, мистер Ли? — поинтересовался сержант, возвращая ружьё.
— Никаких следов. — Ли закинул ружьё на плечо и начал выколачивать пепел из трубки. — Я прошёл по гребню на милю вправо и влево от ущелья, а по обратному склону до самого ручья Хиндмана, и не нашёл ни следов, ни признаков, что оно кого-то убило.
Инспектор кивнул и повернулся к сержанту Хэйнсу.
— В таком случае идти дальше нет смысла, — сказал он. — Десять против одного, что оно прошло через лес за фермой Строумайера и перевалило за гребень другой горы. Думаю, лучше всего будет отправиться на прогалину у истоков ручья Лоури. Что скажете?
Сержант согласился. Ричард Ли стал неторопливо набивать трубку.
— Наверное, я побуду здесь ещё немного, но вы, я думаю, правы. Ищите у ручья Лоури или пройдите через ущелье Лоури в Енотовую Долину.
Когда Паркер и полицейские ушли, человек, которого они называли Ричард Ли, снова уселся на бревно и закурил, держа ружьё на коленях. Время от времени он посматривал на часы и поднимал голову, прислушиваясь. Наконец издалека до него донесся шум включенного мотора.
В то же мгновение он вскочил. Из дупла в пустотелом бревне, на котором он сидел, он извлёк холщовый рюкзак и быстро зашагал к сырой проплешине на берегу ручья. Там он прислонил ружьё к дереву и раскрыл рюкзак. Первым делом он вынул из него перчатки из зелёного резиноподобного вещества и надел их, натянув длинные манжеты на рукава куртки. Затем достал бутылку и отвинтил колпачок. Потом встал и осторожно, стараясь не забрызгать одежду, облил в нескольких местах грунт прозрачной жидкостью. Поднялся белый пар, а ветви и трава рассыпались в коричневую пыль. После этого он завинтил колпачок и спрятал бутылку в рюкзак, подождал несколько минут, вынул шпатель и стал копать им землю там, где была вылита жидкость. Он выкопал четыре комка неправильной формы, которые отнес к ручью и вымыл в проточной воде, затем завернул их и положил в рюкзак вместе с перчатками. Перебросив через плечо рюкзак и ружьё, он зашагал по тропе к месту, где оставил свой джип.
Полчаса спустя, проехав через маленькую деревушку Форт Раттер, он въехал в амбар заброшенной фермы и выглянул наружу через открытые ворота. Затем закрыл створки дверей амбара и запер их изнутри на засов. Потом подошёл к задней стене амбара, которая находилась гораздо ближе к передней, чем это следовало из его наружных размеров.
Он вынул из кармана чёрный предмет, похожий на автоматический карандаш. Пошарив по грубой дощатой стене, он нашел маленькое отверстие и вставил в него заостренный конец псевдокарандаша, нажав на него с другой стороны. Секунду ничего не происходило, затем секция стены площадью в десять квадратных футов отошла внутрь и бесшумно скользнула в сторону.
Подвижная секция стены была изготовлена из стали трехдюймовой толщины и замаскирована сверху тонкими досками. Сходным образом были закамуфлированы и полуметровые бетонные стены. Мужчина быстро шагнул внутрь.
Проведя рукой справа от входа, он отыскал выключатель и щёлкнул им. В то же мгновение массивная стальная пластина с негромким маслянистым щелчком стала на место. Тут же внутри потайной комнаты вспыхнул свет, открывая взору полушарие из тонкой металлической сетки диаметром тридцать футов и высотой пятнадцать. На боку его была скользящая дверь. Человек открыл её и вошёл внутрь, заперев дверь за собой. Затем он повернулся к центру полого купола, где перед маленьким столом, расположенным под большой инструментальной панелью, стояло кресло. Надпись на указателях и шкалах панели, а также рукоятках, переключателях и кнопках на столе не имели ничего общего с римскими или арабскими цифрами или алфавитом. На столике, в пределах досягаемости того, сидящего в кресле, лежало похожее на пистолет оружие. Оно имело привычной формы рукоятку и спусковой крючок, но вместо полого ствола от рукоятки отходили два тонких параллельных металлических стержня, соединенных удлинённым наконечником из лёгкой голубой керамики или пластика в том месте, где должен был находиться дульный срез.
Человек с красивым неподвижным лицом уселся и положил ружьё и рюкзак на пол рядом с собой. Первым делом он взял похожее на пистолет оружие и проверил его, затем стал всматриваться в многочисленные приборы на панели перед собой. Покончив с этим, он щёлкнул переключателем на контрольной панели.
Немедленно откуда-то сверху донеслось негромкое гудение. Оно нарастало толчками, становясь все выше тоном и громче, и, наконец, стало монотонным. Купол над ним вспыхнул странным холодным свечением и исчез. Исчезла и потайная комната, теперь он видел слабо освещенный интерьер заброшенного амбара. Затем исчез и амбар, а над его головой появилось голубое небо с лентами перистых облаков. Осенний ландшафт расплылся. Строения появлялись и исчезали, на их месте появлялись новые и тут же мгновенно пропадали. Вокруг быстро перемещались и исчезали полуразличимые людские силуэты.
Вдруг внутри купола появился человек. У него было грубое злое лицо, он был одет в чёрную куртку с серебряными нашивками, чёрные бриджи и начищенные чёрные сапоги. На фуражке была эмблема из креста и молнии. В руках он держал автоматический пистолет.
Человек за пультом мгновенно схватил свое оружие и сбросил предохранитель, но не успел он его поднять и нацелить, как пришелец сделал шаг в сторону и оказался за границей силового поля, окружавшего кресло и пульт.
Некоторое время снаружи бушевало пламя, ещё какое-то время человек за пультом просидел в огромном зале с высоким куполообразным потолком, в котором мелькали и исчезали фигуры людей. Затем снаружи несколько раз появлялась опушка густого леса, каждый раз на фоне одних и тех же гор и каждый раз под одним и тем же голубым небом с перистыми облаками. Потом ненадолго вспыхнул мерцающий бело-голубой свет невыносимой яркости, сменившийся на раскинувшийся до горизонта промышленный ландшафт. Движущиеся вокруг фигуры стали замедляться и приобретать большую чёткость. На мгновение человек улыбнулся, вдруг заглянув в большую ванную комнаты, где высокая блондинка принимала душ, а маленькая плотная рыжеволосая девушка яростно растиралась полотенцем. По вновь ставшему видимым куполу пробежали разноцветные сполохи, гудение смолкло, и купол опять стал холодным и инертным переплетением тонких белых металлических полос. Над головой вспыхнула и медленно погасла зелёная лампочка.
Мужчина ткнул пальцем кнопку и щёлкнул выключателем, потом встал, поднял ружьё и рюкзак и вынул из-за пазухи небольшой мешочек, из которого извлек голубой пластиковый диск диаметром около дюйма. Отперев контейнер на контрольной панели, он извлек небольшой рулончик плёнки и сунул его в мешочек. Затем откатил в сторону дверь и вышел в своё собственное измерение пространства-времени.
Он оказался в широком зале с бледно-зелёным полом, ещё более бледно-зелёными стенами и потолком зеленовато-белого оттенка. В потолке было вырезано большое отверстие по размеру купола, а у дальней стены за столом сидел клерк в бледно-зелёной форме, который вынимал из ушей наушники маленького магнитофончика. Двое полицейских в зелёной униформе, у которых с запястий левой руки свисали на ремешках ультразвуковые парализаторы, а из кобур торчали рукоятки сигма-излучателей, таких же, как у человека в куполе, болтали с несколькими девушками в ярких оранжевых, красных и зелёных одеждах. Одна из них, в ярко зелёном, была точной копией девушки, которую он видел с полотенцем в руках.
— А вот и ваш начальник, — сказала одна из девушек полицейским, когда он подошел. Оба повернулись и отдали честь. Человек, которого недавно называли Ричард Ли, ответил на приветствие и подошёл к столу. Полицейские сжали рукоятки парализаторов, вытянули из кобур излучатели и торопливо вошли в купол.
Вынув из мешочка голубой пластиковый диск, он протянул его клерку, который сунул его в щель стоявшего на столе аппарата. Тут же зазвучал механический голос:
"Веркан Вэлл, благородный голубого знака, наследственный Маврад Нерросский. Помощник по особым поручениям начальника Особой Паравременной Полиции. Подчинён только приказам Торфы Карфа, начальника Паравременной Полиции. Оказывать любую необходимую поддержку и сотрудничество в пределах Закона о Паравременном Перемещении и Устава Полиции. Продолжать?"
Клерк нажал кнопку «Нет». Голубой диск выпал из щели и вернулся к владельцу, который уже закатывал левый рукав.
— Хотите убедиться, что я ваш Веркан Вэлл? — спросил он, протягивая руку.
— Конечно, сэр.
Клерк коснулся его руки маленьким инструментом, который обработал кожу антисептиком, взял небольшую пробу крови и залечил крошечный прокол за одну почти безболезненную операцию. Он поместил капельку крови на стекло, сунул его в одну из щелей сравнительного микроскопа и кивнул. Проявилась та же самая четкая и постоянная коллоидная структура, что и в образце, уже приготовленном для сравнения. Такая коллоидная структура формировалась в детстве при помощи специальной инъекции, чтобы отличить стоящего перед ним человека от мириадов других Веркан Вэллов, обитающий в других вероятностных линиях паравремени.
— Все в порядке, сэр, — кивнул клерк.
Оба полисмена убрали излучателями в кобуры, и, расслабившись, вышли из купола, закуривая на ходу сигареты.
— Порядок, сэр, — сказал один из них. — На этот раз вы ничего с собой не привезли.
Второй хмыкнул.
— Помнишь того дикаря с Пятого уровня, что в прошлом месяце появился из грузового конвейера в Джандаре? — спросил он.
Если он и понадеялся, что кто-то из девушек заинтересуется и спросит про того дикаря, то надежды его не оправдались. Какие могут быть шансы у обыкновенного полицейского, когда рядом — маврад голубого знака? Девушки уже обступили Веркан Вэлла.
— Когда вы собираетесь убрать это безобразие из нашей комнаты отдыха? — заявила маленькая рыжая девушка в зелёном. — Не будь его здесь, я бы сейчас стояла под душем.
— А ты уже успела это сделать примерно пятьдесят парасекунд назад, когда я возвращался, — сказал ей Веркан Вэлл.
Девушка посмотрела на него с явно притворным негодованием.
— Ах, вы… вы… параподглядыватель!
Веркан Вэлл усмехнулся и повернулся к клерку.
— Мне немедленно нужна страторакета до Дхергабара и пилот. Вызовите Дхергабарский аэродром Паравременной Полиции и сообщите время моего прибытия, пусть меня там ждет воздушное такси, и пусть уведомят шефа, что я возвращаюсь. Сообщение чрезвычайной важности. У конвейера оставьте охрану, думаю, что он мне снова потребуется, и скоро.
Он повернулся к девушке.
— Не хочешь показать мне, как дойти отсюда до стартового поля? — спросил он.
Оказавшись на стартовом поле, Веркан Вэлл посмотрел на небо, потом на часы. Прошло двадцать минут с того момента, как он загнал джип в амбар в том отдалённом пространстве-времени; синее небо над его головой всё так же пересекали тонкие линии перистых облаков. Постоянство погоды, несмотря на двести тысяч паралет перпендикулярного времени, не переставало его изумлять. Длинный изгиб горной цепи был точно таким же, и так же усеян разноцветными пятнами осенних красок, но в том месте, где в другой вероятностной линии находилась деревушка Форт Раттер, здесь возвышались белые башни жилого города — квартиры персонала фабрики.
Кран уже опускал на стартовую направляющую ракету, которая должна будет доставить его в штаб, и он быстро зашагал к ней, неся на плече рюкзак и ружьё. На платформе уже стоял моложавый, похожий на мальчишку пилот. Он открыл дверь ракеты и пропустил Веркан Вэлла внутрь, затем вошёл следом и запер дверь, пока его пассажир укладывал ружьё с рюкзаком и привязывался к креслу.
— Дхергабарский коммерческий терминал, сэр? — спросил пилот, усаживаясь в кресло перед панелью управления.
— Нет, аэродром Паравременной Полиции возле здания Управления Паравремени.
— Хорошо, сэр. Старт через двадцать секунд после того, как вы будете готовы.
— Уже готов. — Веркан Вэлл расслабился, подсознательно отсчитывая секунды.
Ракета вздрогнула, и Веркан Вэлл ощутил, как его плавно вдавливает в спинку сиденья. Кресла вместе с пилотской панелью управления развернулись на шарнирах, а стрелка индикатора медленно описала девяностоградусную дугу, пока ракета набирала высоту и выравнивалась. К этому времени высокие перистые облака, на которые Веркан Вэлл смотрел с поля, оказались уже далеко внизу. Они летели высоко в стратосфере.
Теперь, когда ракета летела на север, через полюс, и далее на юг к Дхергабару, пилоту три часа нечего было делать — вся навигация полностью передавалась в электронные руки автопилота. Веркан Вэлл достал трубку и раскурил её; пилот закурил сигарету.
— Любопытная у вас трубка, сэр, — сказал пилот. — Из другого времени?
— Да, с Четвёртого вероятностного уровня; она типична для всего паравременного пояса, в котором я работал, — Веркан Вэлл протянул трубку пилоту. — Чашка сделана из натурального корня вереска, а мундштук — из подобия пластика, изготовленного из сока определённого тропического растения. Белая точка — торговый знак изготовителя, он сделан из слоновьего бивня.
— Для меня это очень грубо, сэр, — пилот вернул трубку. — Хотя работа отличная. Похоже на качественную машинную продукцию.
— Да. Сектор, в котором я был, только начинает развивать электронно-химическую цивилизацию. Оружие, которое я везу с собой — оно выбрасывает твёрдые снарядики — тоже типично для большинства культур Четвёртого уровня. Подвижные части обработаны на машинах до минимальных взаимных различий и взаимозаменяемы на такие же части от других таких же изделий. Снарядик — небольшой слиток свинца в оболочке из медного сплава — выбрасывается расширяющимися газами, которые образуются при сгорании порции нитроцеллюлозы. Большинство их технических достижений получило начало в прошлом веке, а большей части современных успехов они обязаны последним сорока годам. Конечно, ожидаемая продолжительность жизни на этом уровне — всего лишь около семидесяти лет.
— Г-м-м! Мне недавно стукнуло семьдесят восемь, — фыркнул моложавый пилот. — Должно быть, их медицина недалеко ушла от шаманства.
— До недавнего времени это так и было, — согласился Веркан Вэлл. — Здесь та же ситуация, что и во всём остальном — быстрое развитие за последние десятилетия, после тысяч лет культурной инерции.
— Знаете, сэр, я так до конца и не разбираюсь в этом паравремени, — признался пилот. — Я знаю, что время в целом полностью реально, что каждый момент имеет собственную линию прошлое-будущее в последовательности событий, и что все события в пространстве-времени возникают в соответствии с максимальной вероятностью, но вот никак не разберусь с альтернативными вероятностями. Если что-либо существует, то лишь из-за максимально-вероятностного эффекта предыдущих причин. Так почему же что-либо существует и в любой из других вероятностных линий?
Веркан Вэлл выпустил струйку дыма в обновитель воздуха. Лекцией о теории паравремени он мог бы прекрасно заполнить трёхчасовое ожидание посадки в Дхергабаре. По крайней мере, этот парень задает умные вопросы.
— Ну, надеюсь, ты знаешь теорию временного перехода? — начал он.
— Да, конечно, Доктрина Рхогома. Основа нашей физики. Мы существуем непрерывно в любой момент нашей жизни; компоненты нашего экстрафизического эго переходят от эго, существовавшего в один момент, к эго, существующему в следующий. В периоды бессознательности наш экстрафизический компонент, ЭФК, становится «свободным во времени»; он способен отделяться и связываться, в некий другой момент времени, с эго, существующим в той точке. Таким образом реализуется предвидение. Мы применяем самогипноз и восстанавливаем воспоминания, попавшие к нам из будущего и скрытые в подсознании.
— Правильно, — сказал ему Веркан Вэлл. — И даже без самогипноза значительная часть предвидений просачивается из подсознания в сознание, обычно в искаженной форме, или же вдохновляет нас на «инстинктивные» поступки, мотивация которых на уровне сознания не воспринимается. Предположим, например, что ты идешь по Северному Бульвару в Дхергабаре, заходишь в кафе «Марсианский Дворец», заказываешь выпить, встречаешь некую девушку, завязываешь с ней знакомство. Это случайное знакомство перерастает в любовь, а через год она из ревности всаживает в тебя полдюжины зарядов из излучателя.
— Именно это не так давно произошло с моим другом, — сказал пилот. — Продолжайте, пожалуйста, сэр.
— Так вот, за микросекунду до твоей смерти — или после, что всё равно, ведь мы знаем, что экстрафизический компонент не подвержен физическому уничтожению — твой ЭФК перемещается на несколько лет в прошлое, воссоединяется с тобой в какой-то точке до первой встречи с девушкой, и приносит с собой все воспоминания о том, что происходило вплоть до момента разделения, или разъединения. Всё это неизгладимо записывается в твоём подсознании. Поэтому когда ты заново переживаешь это же событие, и стоишь перед «Марсианским Дворцом», то отправляешься не туда, а в "Звёздный путь", или в «Нхергал», или в другой бар. В обоих случаях, в обеих временных линиях, ты следуешь по пути максимальной вероятности; во втором случае твои подсознательные будущие воспоминания действуют в роли дополнительного причинного фактора.
— А когда я соскальзываю назад после того, как меня застрелили, то создаю новую временную линию? Так получается?
Веркан Вэлл выразил свое нетерпение в коротком звуке.
— Ничего подобного! — воскликнул он. — Семантически просто недопустимо говорить о тотальном присутствии времени в один момент и о генерации новых временных линий в следующий. Все временные линии полностью присутствуют и постоянно сосуществуют. Теория говорит, что ЭФК переходит из одного момента на одной временной линии в следующий момент на другой линии, так что истинный переход ЭФК от одного момента к другому выражается двумерной диагональю. Поэтому в случае, который мы рассматриваем, то, что ты пошел в «Марсианский Дворец», существует в одной временной линии, а то, что ты вместо него выбрал« Звездный путь» — в другой, но оба события реально существуют.