Страница:
Я отправился в путь, между делом кляня почем свет проклятых магов, запрятавших Рог Радуги на такую несусветную глубину, строителей Костяных дворцов, создавших бесконечный лабиринт, тварей, которым не сидится на месте, и себя за то, что так плохо закрепил паутинку на поясе.
Собственно говоря, в маленькой круглой комнатушке стояли два каменных гроба, на крышках которых лежали мечи. Из коридора я не мог различить, насколько хорошо сохранились клинки, но, думаю, они были точно такими же, как в тот момент, когда навечно упокоились в подземелье вместе со своими хозяевами. Воздух здесь был сухой и очень теплый, так что ни о какой влаге и сырости, грозящей металлу ржавчиной, не могло быть и речи. Но тьма с ними с мечами' Такого барахла полно в любой оружейной лавке, пускай у лежащих на гробах клинках и были очень дорогие ножны. Мое внимание привлекло совершенно другое: на ближайшей ко мне каменной усыпальнице лежала самая настоящая корона. Тяжелый золотой обод, из которого вырастали маленькие золотые мечи. Но и золото сейчас было не главным. В короне находились камни – ажио целых четыре штуки. Каждый размером с приличное голубиное яйцо. И камушки эти мерцали насыщенным темно-синим цветом. Клянусь всеми богами и демонами, но таких булыжников не было даже в короне Сталкона, а оттого у меня возникло стойкое и непроходящее желание завладеть короной и выковырять из нее сокровище. Выходит, не врала людская молва, говорившая, что есть в Костяных дворцах несметные богатства, да такие, что им позавидуют некоторые королевские сокровищницы. Правда, меня немного смущал тот факт, что корона лежала на виду. А нет ли здесь какого-то подвоха?
Я осторожно заглянул в зал, внимательно изучая пол. Вроде ничего опасного, все плиты плотно подогнаны друг к другу.
В стенах никаких отверстий. Так что не стоит опасаться стрелы в брюхо или огненного шарика в задницу. Но вот потолок... Потолок был немного странноват. Он сужался в виде конуса, кончик которого был направлен точнехонько на саркофаг, где покоилась корона. Не знаю, может, это такая оригинальная задумка строителей – создавать замороченные потолки?
Жадность боролась с осторожностью, и жадность победила. Камни оказались для меня уж очень большим кушем, и я не мог оставить их лежать на могиле неизвестного мертвеца еще пятьсот лет. Я сделал аккуратный шаг и оказался в комнате. Еще один шаг. И еще один. Корона была все ближе и ближе.
Едва слышное "з-з-з" привлекло мое внимание. Я задрал голову и увидел, что по конусу растекается розовое сияние.
"Прочь!" – рявкнуло у меня в голове.
В два прыжка я вылетел в коридор, и в этот самый момент тоненький писк комара сменился визгом ошалелого гоблина, и ослепительный розовый луч, упавший с потолка, в один миг расплавил корону и развалил гробницу.
Из комнаты стеной повалила пыль, мелкая каменная крошка и прах, а я зло выругался, сетуя на потерю сокровища и на гадов, установивших ловушку. В глазах плясали яркие пятна, в ушах все еще стоял звон. Благодаря своей вселенской жадности я едва не отправился в свет. Спасибо Вальдеру – мертвый архимаг вовремя предупредил меня об опасности. И не только предупредил, но и на несколько секунд овладел контролем над моим телом и заставил выскочить из комнаты.
– Спасибо, Вальдер, – просипел я, но, как и следовало ожидать, в голове у меня молчали.
Душа погибшего на Закрытой территории мага не считала своим долгом общаться по пустякам. Я вздохнул. От Вальдера не было ничего слышно с тех самых пор, как я побывал в тюряге Хозяина. Архимаг молчал уже больше трех недель, и я стал забывать о его существовании. Вальдер появился как всегда неожиданно и как всегда в тот самый момент, когда моей шкуре грозила оч-чень большая опасность. Дух мертвого человека, без спросу поселившийся в голове, не всегда спешил на помощь. Иногда, когда жизнь висела на тонюсеньком волоске, допроситься помощи от Вальдера – все равно что дождаться дождя в пустынях Султаната.
Пройдя сорок три зала, я нарвался на новую ловушку, по счастью уже активированную. Короткий отрезок коридора с дырой вместо пола. Яма глубиной в три ярда, утыканная острыми стальными шипами. Внизу лежал скелет, сквозь ребра которого, словно побеги молодых деревьев, торчали шипы. Бедняга не заметил ловушки и поплатился за это жизнью.
Проблема была в том, что Гаррет, увы, не блоха. Даже если я разбегусь, то не смогу преодолеть в прыжке пятнадцать с лишним ярдов. Реальность такова, что на половине полета рухну в яму. Тупик. Обходного пути нет, и либо я преодолею яму, либо придется потерять еще один день, чтобы возвратиться назад, а уже оттуда искать дорогу к Створкам.
При внимательном изучении провалившегося пола я увидел, что в стенах имеются широкие длинные щели, где вполне могли находиться исчезнувшие плиты. Значит ли это, что здесь какой-то скрытый механизм и если его активировать, то плиты встанут на свои места и закроют яму, предоставив мне возможность пройти дальше? Вполне вероятно. После дальнейших изысканий я заметил на потолке выступающий прямоугольный блок. А вот и разгадка. Сейчас до потолка мне было ничуть не ближе, чем до луны, особенно если учесть тот факт, что паутинка безвозвратно потеряна. Но оставался еще арбалет. Я прицелился и нажал на спуск. Болт щелкнул по стене рядом с блоком, высек искру и, отскочив, упал в яму. Ладно, попробуем по-другому. Я лег на пол, так чтобы выступающая часть потолка оказалась прямо надо мной, обеими руками поднял арбалет и нажал на спуск.
Звеньк!
Блок плавно и беззвучно утонул в потолке, слившись с ним в единое целое. В стене что-то тихонько загудело, а затем из дыр выползли плиты и ме-е-едленно двинулись навстречу друг другу. Я не стал ждать, когда плиты сомкнутся и создадут монолитный пол – слишком велика вероятность того, что ловушка окажется взведенной. Прыгнул на левую движущуюся плиту и, стараясь не хряснуться в яму, поспешил вперед. Я успел встать на нормальную поверхность до того, как плиты с глухим "п-ф-ф" сомкнулись. М-да-а-а. Теперь за спиной был абсолютно ровный пол. Как будто и не было никакой ямы с минуту назад.
Еще два зала и вновь коридор с узкими длинными прорезями в стенах, только на этот раз прорези находились на уровне моих бедер. Оч-чередной сюрпризец, прибери его тьма! Выстрел болтом в пол к успеху не привел – все осталось без изменений. Я решил пойти другим путем и подошел к разбитому саркофагу. Вот уж не знаю, кто постарался разбить крышку гроба, но теперь до останков можно было легко добраться. Желтый череп скалился на меня из усыпальницы. Я взял его в руки (думаю, покойнику все равно, что с ним делают) и бросил на пол коридора. Из дальних прорезей выскочили полукруглые лезвия, взвизгнули в воздухе, долетели до входа, щелкнули, остановились. Наступи я на пол, и меня тут же разрезало бы на двух маленьких Гарретов. В то время как лезвия исчезали в стене, а ловушка перезаряжалась для нового путника, я проскочил мимо и был таков.
Пока все уловки-западни выглядели излишне топорными, а это говорило лишь о том, что все ловушки – поделки людских рук. Думаю, эльфы и орки были бы намного изобретательнее в способах отправки в свет нежелательных посетителей священных дворцов.
Прошло довольно много времени, и усталость взяла свое. На этот раз я устроил себе гнездышко на руках большой и страшной горгульи. Пришлось потрудиться, чтобы залезть в сложенные чашей каменные ладони, но здесь я себя чувствовал, как у Сагота за пазухой. Пережевав половинку сухаря, сняв сапоги и положив под голову сумку, а под руку взведенный арбалет, я уснул как младенец.
От долгого лежания в каменных ладонях все тело затекло, и я с трудом встал, потянулся и надел сапоги. Пора было двигаться в путь, до Створок оставалось пройти не больше десяти залов. Я специально остановился и поспал, чтобы прийти к Створкам свежим и отдохнувшим. Первый и второй ярусы – это цветочки, а вот дальше в необозримой глубине меня ждали сюрпризы. И если все зло Костяных дворцов – это ловушки и невидимое чудовище, крушащее колонны, то можно сказать, что Гаррет легко отделался. Но вот интуиция почему-то говорила, что главные неприятности еще впереди.
– Ходим, ходим, ходим, а никакого толку! Ты понимаешь, что мы заблудились в этих проклятых коридорах?!
Неожиданно прозвучавший голос заставил меня инстинктивно пригнуться, хотя, даже стой я во весь рост, меня бы никто не увидел. Сложенные руки горгульи служили великолепным укрытием.
– А все из-за тебя! – раздался второй голос.
– Из-за меня?!
– А кому приспичило отлить?! Из-за тебя все ушли дальше, и мы не смогли их найти! Какой же я дурак, что остался с тобой!
– Не паникуй. Милорд Балистан Паргайд своих людей не бросает.
– То-то последние восемь часов он нас так усиленно ищет, – фыркнул второй.
– Есть-то как хочется! Куда нам теперь идти?
– Один хрен! Давай вперед. Будь проклят тот день, когда я полез под землю!
– Граф обещал заплатить по сто золотых каждому.
– Покойникам деньги не нужны. А мы – покойники, все припасы остались у Лорга.
Голоса стали отдаляться, и я позволил себе подпрыгнуть, схватиться за край чаши-рук и подтянуться. Два воина, облаченные в кольчуги и при мечах, устало плелись в ту сторону, откуда я совсем недавно пришел. Заблудились бедные. Ну, туда им и дорога. Через два зала ловушка, которая расплющит их в кровавый блин. Выходит, что Балистан Паргайд и Лафреса добрались-таки до второго яруса. Неприятное известие. Надеюсь, они успели потерять достаточно людей в залах.
Я дождался, когда люди скроются в дальнем коридоре, спрыгнул вниз и поспешил своей дорогой. Здесь путь был прямой, словно улица Смотра, а значит, до первого перекрестка я могу идти совершенно смело. Два барана, только что протопавших подо мной, должны были активировать все ловушки, а так как они все еще живы, я вполне могу заключить, что ни одной западни на дороге не предвидится. Следующие шесть залов я преодолел бегом (на тот случай, если заблудившиеся решат вернуться назад). В седьмом зале, стены которого пестрели от черных провалов коридоров, ведущих во все стороны, я замешкался, покопался в бумагах и шагнул в четвертый по правую руку. Коридор выглядел по меньшей мере странно – семь шагов и резкий поворот налево, еще семь шагов и вновь налево, затем направо, и так достаточно долго. Эдакая ломаная змейка, построенная руками безумного ребенка. К тому же здесь было настолько узко, что в некоторых местах приходилось угрем продираться между сдвинувшихся стен.
Я возблагодарил Сагота, когда оказался у лестницы. Здесь меня встречали два каменных изваяния. Знакомые твари – полуптицы-полумедведи. Интересно, в чьей больной голове родилась мысль придумать таких образин? Уж точно не в человеческой. Чем ниже я спускался по ступенькам, тем выше поднимался потолок и тем темнее становилось вокруг.
Лестница кончилась, и я оказался в зале. Огромном. Необъятном. Совершенно темном, хоть глаза выкалывай. Я уже было собрался лезть в сумку за "огоньком", но тут пол тихонько засветился и прямо из-под ног куда-то вдаль побежала ярко освещенная дорожка. Снова магия, но эта хотя бы не грозит мгновенной смертью. Дорожка все бежала и бежала, указывая путь, а затем остановилась у дальней стены, и тут же на стене вспыхнул большой прямоугольник. До него было так далеко, что я поначалу не понял, что это такое, а когда понял... Когда понял, возблагодарил Сагота. Впереди сияли Створки.
Глава 5.
* * *
Не прошло и получаса с тех пор, как я покинул зал-звезду, а в одной из смежных с коридором комнат что-то блеснуло. Этот блеск я заметил краем глаза, но подействовал он на меня, как запах травки-красавки на любителя этого зелья или как жирный червяк на голодного карася. То бишь я остановился как вкопанный и дважды протер глаза, дабы удостовериться, что у меня не внезапное видение. Протирание глаз нисколечко не помогло – блеск никуда не делся.Собственно говоря, в маленькой круглой комнатушке стояли два каменных гроба, на крышках которых лежали мечи. Из коридора я не мог различить, насколько хорошо сохранились клинки, но, думаю, они были точно такими же, как в тот момент, когда навечно упокоились в подземелье вместе со своими хозяевами. Воздух здесь был сухой и очень теплый, так что ни о какой влаге и сырости, грозящей металлу ржавчиной, не могло быть и речи. Но тьма с ними с мечами' Такого барахла полно в любой оружейной лавке, пускай у лежащих на гробах клинках и были очень дорогие ножны. Мое внимание привлекло совершенно другое: на ближайшей ко мне каменной усыпальнице лежала самая настоящая корона. Тяжелый золотой обод, из которого вырастали маленькие золотые мечи. Но и золото сейчас было не главным. В короне находились камни – ажио целых четыре штуки. Каждый размером с приличное голубиное яйцо. И камушки эти мерцали насыщенным темно-синим цветом. Клянусь всеми богами и демонами, но таких булыжников не было даже в короне Сталкона, а оттого у меня возникло стойкое и непроходящее желание завладеть короной и выковырять из нее сокровище. Выходит, не врала людская молва, говорившая, что есть в Костяных дворцах несметные богатства, да такие, что им позавидуют некоторые королевские сокровищницы. Правда, меня немного смущал тот факт, что корона лежала на виду. А нет ли здесь какого-то подвоха?
Я осторожно заглянул в зал, внимательно изучая пол. Вроде ничего опасного, все плиты плотно подогнаны друг к другу.
В стенах никаких отверстий. Так что не стоит опасаться стрелы в брюхо или огненного шарика в задницу. Но вот потолок... Потолок был немного странноват. Он сужался в виде конуса, кончик которого был направлен точнехонько на саркофаг, где покоилась корона. Не знаю, может, это такая оригинальная задумка строителей – создавать замороченные потолки?
Жадность боролась с осторожностью, и жадность победила. Камни оказались для меня уж очень большим кушем, и я не мог оставить их лежать на могиле неизвестного мертвеца еще пятьсот лет. Я сделал аккуратный шаг и оказался в комнате. Еще один шаг. И еще один. Корона была все ближе и ближе.
Едва слышное "з-з-з" привлекло мое внимание. Я задрал голову и увидел, что по конусу растекается розовое сияние.
"Прочь!" – рявкнуло у меня в голове.
В два прыжка я вылетел в коридор, и в этот самый момент тоненький писк комара сменился визгом ошалелого гоблина, и ослепительный розовый луч, упавший с потолка, в один миг расплавил корону и развалил гробницу.
Из комнаты стеной повалила пыль, мелкая каменная крошка и прах, а я зло выругался, сетуя на потерю сокровища и на гадов, установивших ловушку. В глазах плясали яркие пятна, в ушах все еще стоял звон. Благодаря своей вселенской жадности я едва не отправился в свет. Спасибо Вальдеру – мертвый архимаг вовремя предупредил меня об опасности. И не только предупредил, но и на несколько секунд овладел контролем над моим телом и заставил выскочить из комнаты.
– Спасибо, Вальдер, – просипел я, но, как и следовало ожидать, в голове у меня молчали.
Душа погибшего на Закрытой территории мага не считала своим долгом общаться по пустякам. Я вздохнул. От Вальдера не было ничего слышно с тех самых пор, как я побывал в тюряге Хозяина. Архимаг молчал уже больше трех недель, и я стал забывать о его существовании. Вальдер появился как всегда неожиданно и как всегда в тот самый момент, когда моей шкуре грозила оч-чень большая опасность. Дух мертвого человека, без спросу поселившийся в голове, не всегда спешил на помощь. Иногда, когда жизнь висела на тонюсеньком волоске, допроситься помощи от Вальдера – все равно что дождаться дождя в пустынях Султаната.
Пройдя сорок три зала, я нарвался на новую ловушку, по счастью уже активированную. Короткий отрезок коридора с дырой вместо пола. Яма глубиной в три ярда, утыканная острыми стальными шипами. Внизу лежал скелет, сквозь ребра которого, словно побеги молодых деревьев, торчали шипы. Бедняга не заметил ловушки и поплатился за это жизнью.
Проблема была в том, что Гаррет, увы, не блоха. Даже если я разбегусь, то не смогу преодолеть в прыжке пятнадцать с лишним ярдов. Реальность такова, что на половине полета рухну в яму. Тупик. Обходного пути нет, и либо я преодолею яму, либо придется потерять еще один день, чтобы возвратиться назад, а уже оттуда искать дорогу к Створкам.
При внимательном изучении провалившегося пола я увидел, что в стенах имеются широкие длинные щели, где вполне могли находиться исчезнувшие плиты. Значит ли это, что здесь какой-то скрытый механизм и если его активировать, то плиты встанут на свои места и закроют яму, предоставив мне возможность пройти дальше? Вполне вероятно. После дальнейших изысканий я заметил на потолке выступающий прямоугольный блок. А вот и разгадка. Сейчас до потолка мне было ничуть не ближе, чем до луны, особенно если учесть тот факт, что паутинка безвозвратно потеряна. Но оставался еще арбалет. Я прицелился и нажал на спуск. Болт щелкнул по стене рядом с блоком, высек искру и, отскочив, упал в яму. Ладно, попробуем по-другому. Я лег на пол, так чтобы выступающая часть потолка оказалась прямо надо мной, обеими руками поднял арбалет и нажал на спуск.
Звеньк!
Блок плавно и беззвучно утонул в потолке, слившись с ним в единое целое. В стене что-то тихонько загудело, а затем из дыр выползли плиты и ме-е-едленно двинулись навстречу друг другу. Я не стал ждать, когда плиты сомкнутся и создадут монолитный пол – слишком велика вероятность того, что ловушка окажется взведенной. Прыгнул на левую движущуюся плиту и, стараясь не хряснуться в яму, поспешил вперед. Я успел встать на нормальную поверхность до того, как плиты с глухим "п-ф-ф" сомкнулись. М-да-а-а. Теперь за спиной был абсолютно ровный пол. Как будто и не было никакой ямы с минуту назад.
Еще два зала и вновь коридор с узкими длинными прорезями в стенах, только на этот раз прорези находились на уровне моих бедер. Оч-чередной сюрпризец, прибери его тьма! Выстрел болтом в пол к успеху не привел – все осталось без изменений. Я решил пойти другим путем и подошел к разбитому саркофагу. Вот уж не знаю, кто постарался разбить крышку гроба, но теперь до останков можно было легко добраться. Желтый череп скалился на меня из усыпальницы. Я взял его в руки (думаю, покойнику все равно, что с ним делают) и бросил на пол коридора. Из дальних прорезей выскочили полукруглые лезвия, взвизгнули в воздухе, долетели до входа, щелкнули, остановились. Наступи я на пол, и меня тут же разрезало бы на двух маленьких Гарретов. В то время как лезвия исчезали в стене, а ловушка перезаряжалась для нового путника, я проскочил мимо и был таков.
Пока все уловки-западни выглядели излишне топорными, а это говорило лишь о том, что все ловушки – поделки людских рук. Думаю, эльфы и орки были бы намного изобретательнее в способах отправки в свет нежелательных посетителей священных дворцов.
Прошло довольно много времени, и усталость взяла свое. На этот раз я устроил себе гнездышко на руках большой и страшной горгульи. Пришлось потрудиться, чтобы залезть в сложенные чашей каменные ладони, но здесь я себя чувствовал, как у Сагота за пазухой. Пережевав половинку сухаря, сняв сапоги и положив под голову сумку, а под руку взведенный арбалет, я уснул как младенец.
* * *
Не знаю, сколько я проспал – в подземельях время течет незаметно. Ни солнца, ни звезд. Приходилось ориентироваться на голод и усталость, а если считать, что от усталости не осталось и следа, то вполне возможно предположить, что продрых я долго. По крайней мере, в животе требовательно урчало, и мне потребовалось запихать в него очередную половинку волшебной снеди, дабы он заткнулся на какое-то время.От долгого лежания в каменных ладонях все тело затекло, и я с трудом встал, потянулся и надел сапоги. Пора было двигаться в путь, до Створок оставалось пройти не больше десяти залов. Я специально остановился и поспал, чтобы прийти к Створкам свежим и отдохнувшим. Первый и второй ярусы – это цветочки, а вот дальше в необозримой глубине меня ждали сюрпризы. И если все зло Костяных дворцов – это ловушки и невидимое чудовище, крушащее колонны, то можно сказать, что Гаррет легко отделался. Но вот интуиция почему-то говорила, что главные неприятности еще впереди.
– Ходим, ходим, ходим, а никакого толку! Ты понимаешь, что мы заблудились в этих проклятых коридорах?!
Неожиданно прозвучавший голос заставил меня инстинктивно пригнуться, хотя, даже стой я во весь рост, меня бы никто не увидел. Сложенные руки горгульи служили великолепным укрытием.
– А все из-за тебя! – раздался второй голос.
– Из-за меня?!
– А кому приспичило отлить?! Из-за тебя все ушли дальше, и мы не смогли их найти! Какой же я дурак, что остался с тобой!
– Не паникуй. Милорд Балистан Паргайд своих людей не бросает.
– То-то последние восемь часов он нас так усиленно ищет, – фыркнул второй.
– Есть-то как хочется! Куда нам теперь идти?
– Один хрен! Давай вперед. Будь проклят тот день, когда я полез под землю!
– Граф обещал заплатить по сто золотых каждому.
– Покойникам деньги не нужны. А мы – покойники, все припасы остались у Лорга.
Голоса стали отдаляться, и я позволил себе подпрыгнуть, схватиться за край чаши-рук и подтянуться. Два воина, облаченные в кольчуги и при мечах, устало плелись в ту сторону, откуда я совсем недавно пришел. Заблудились бедные. Ну, туда им и дорога. Через два зала ловушка, которая расплющит их в кровавый блин. Выходит, что Балистан Паргайд и Лафреса добрались-таки до второго яруса. Неприятное известие. Надеюсь, они успели потерять достаточно людей в залах.
Я дождался, когда люди скроются в дальнем коридоре, спрыгнул вниз и поспешил своей дорогой. Здесь путь был прямой, словно улица Смотра, а значит, до первого перекрестка я могу идти совершенно смело. Два барана, только что протопавших подо мной, должны были активировать все ловушки, а так как они все еще живы, я вполне могу заключить, что ни одной западни на дороге не предвидится. Следующие шесть залов я преодолел бегом (на тот случай, если заблудившиеся решат вернуться назад). В седьмом зале, стены которого пестрели от черных провалов коридоров, ведущих во все стороны, я замешкался, покопался в бумагах и шагнул в четвертый по правую руку. Коридор выглядел по меньшей мере странно – семь шагов и резкий поворот налево, еще семь шагов и вновь налево, затем направо, и так достаточно долго. Эдакая ломаная змейка, построенная руками безумного ребенка. К тому же здесь было настолько узко, что в некоторых местах приходилось угрем продираться между сдвинувшихся стен.
Я возблагодарил Сагота, когда оказался у лестницы. Здесь меня встречали два каменных изваяния. Знакомые твари – полуптицы-полумедведи. Интересно, в чьей больной голове родилась мысль придумать таких образин? Уж точно не в человеческой. Чем ниже я спускался по ступенькам, тем выше поднимался потолок и тем темнее становилось вокруг.
Лестница кончилась, и я оказался в зале. Огромном. Необъятном. Совершенно темном, хоть глаза выкалывай. Я уже было собрался лезть в сумку за "огоньком", но тут пол тихонько засветился и прямо из-под ног куда-то вдаль побежала ярко освещенная дорожка. Снова магия, но эта хотя бы не грозит мгновенной смертью. Дорожка все бежала и бежала, указывая путь, а затем остановилась у дальней стены, и тут же на стене вспыхнул большой прямоугольник. До него было так далеко, что я поначалу не понял, что это такое, а когда понял... Когда понял, возблагодарил Сагота. Впереди сияли Створки.
Глава 5.
Сквозь дремлющий мрак
Шаги громким эхом отпрыгивали от пола, выложенного белыми мраморными плитами, и словно летучие мыши, испугавшиеся света факела, метались под потолком, отражаясь и множась. Идя к Створкам по освещенной дорожке, я начал сомневаться, что плиты под ногами сделаны из обычного мрамора. Насколько я знаю, светящегося мрамора в природе не существовало. Меня так и подмывало сойти с тропинки в полумрак, чтобы быть менее заметным, но, тьма меня возьми, световая дорожка ведь специально создана для того, чтобы по ней шли пришедшие сюда, и Сагот знает, что меня ждет, если я сделаю в сторону шаг. Створки становились все ближе и ближе, но на них я почти не смотрел. Меня больше заботило то, что плиты, по которым я проходил секунду назад, тускнели, темнели и гасли. За моей спиной крадется темнота. Не очень-то приятное ощущение. Стен зала я не видел, они тонули в черной бархатистой мгле и были недосягаемы для света, излучаемого дорожкой.
Перед самыми Створками неровным полукругом светились сразу два десятка плит, образующих площадку ярдов в двадцать в поперечнике. Отсюда вправо и влево от Створок отходило два коридора с высокими потолками, где мерцали маленькие голубые огоньки, заливающие холлы бледным голубоватым светом, переходящим в дымку точно такого же цвета. Куда вели эти два абсолютно идентичных хода, я не знал. В бумагах старой башни Ордена о них не было ни слова.
К Неназываемому таинственные коридоры, я не собирался устраивать по ним ознакомительные прогулки, сейчас в целом мире существовали только я и Створки, возвышавшиеся надо мной на высоту семнадцати ярдов. Я снял с руки перчатку и осторожно коснулся ладонью поверхности Створок. Они оказались теплыми, словно в них жил какой-то внутренний жар, и в то же время ледяными, как будто их вырезали из единой глыбы темного льда. А еще они были очень гладкими. Я даже не стал предполагать, из какого материала их сотворили, но внешне он был очень похож на черное непрозрачное стекло. Готов поспорить на выручку от ста будущих Заказов, что, стучи по Створкам хоть рота великанов, хоть армия магов всех мастей – преграда даже не дрогнет. Эльфы сотворили великолепную вещь, и тому, кто не владел Ключом, проход дальше был заказан (представляю, как взбесились орки, когда обнаружили, что самый легкий и быстрый путь к гробницам их предков оказался заперт эльфами до скончания веков).
Сейчас Створки едва сияли темно-синим светом, но даже он нисколько не мог помочь мне отыскать то место, где одна Створка соприкасалась с другой. Я встал у края Створок и, приложив к ним руку, прошел все десять ярдов от одного края до другого. Ни-че-го. Абсолютно ровная, совершенно цельная поверхность, если не считать искусно выполненных на ней мастерами-скульпторами темных и светлых эльфов изображений, повествующих о схватках своего народа с Первыми. Изображения поражали своей красотой, выразительностью и вниманием к мелким деталям. Вот эльф, вооруженный с'кашем, опустил ногу на тело поверженного противника. Складывалось впечатление, будто все изображенное неизвестными скульпторами происходит у тебя на глазах. Фигуры казались живыми, был виден каждый волос, каждое колечко кольчуги, каждая морщинка в уголках глаз уже немолодого эльфа. А вот исполинский дуб. Можно разглядеть каждый листочек, каждую щербинку на толстой коре. Связанные орки висят на нем вниз головой, в раскосых глазах стынет вселенский ужас. Внизу стоят эльфы. Много эльфов. Насколько я знаю расу Вторых, ребята собираются устроить оркам Зеленый лист.
Все это, конечно, впечатляло, но на Створках не было самого важного замочной скважины, куда следовало вставить принесенный мною Ключ. Я проглядел все глаза, два раза прошел из угла в угол, но не нашел ни одной зацепки. Мало того что меня немного нервировал окружающий мрак огромного зала и голубая полумгла двух коридоров, так еще и со Створками было что-то не так. Самое досадное, что я никак не мог понять, что же так меня смущает с того самого момента, как я к ним подошел. Это "что-то" постоянно от меня ускользало, может быть оттого, что я слишком сильно волновался, находясь перед одной из великих легенд этого тысячелетия.
Спокойно, Гаррет, спокойно. Давай трезво оценивать ситуацию. Ключ у тебя, и его создали именно для того, чтобы отомкнуть Створки. Значит, он ДОЛЖЕН их отомкнуть, а тебе надо всего лишь поднапрячь то, что находится у тебя в башке, и найти замочную скважину. Я зашел и так и эдак, и сяк и не сяк... Пусто. Может, это такая эльфийская шутка – создать неоткрывающиеся Створки? Тогда какой тьмы они пыжились и связывались с карликами, чтобы те сделали Ключ? Ведь не для собственного же удовольствия? Была бы жива Миралисса, и все оказалось бы намного легче и проще. Эльфийка могла знать что-то такое, чего не знал Эграсса. Просто держала тайну до того момента, как мы придем к Храд Спайну, но сказать ее так и не успела...
Разгадку я все же нашел. Она крылась в фигурах, изображенных на Створках, а точнее, в одной из них. В левом нижнем углу был изображен высокий эльф. Правая рука протянута вперед, ладонь открыта, а в ладони почти незаметная из-за цвета материала – стекла – выемка. Даже не выемка, а так, маленькая бугристость, теряющаяся среди десятков выдавленных в Створках фигур. Размеры выемки как раз подходили для того, чтобы положить туда ключ.
Выудив из-под рубахи цепочку, где болтался тонкий и изящный льдисто-хрустальный Ключ, я вложил его в ладонь эльфа. Ключ мигнул фиолетовым, и вся фигура эльфа на миг засияла. Из прозрачного Ключ стал точно такого же цвета, как и Створки. Эльфийский артефакт слился с ними в одно целое. Затем ровно посередине огромных ворот снизу вверх пробежала светящаяся фиолетовая линия, и Створки медленно и абсолютно бесшумно принялись раскрываться в мою сторону. Пришлось отступать назад, чтобы какая-нибудь из них меня не задела. В груди что-то тихонько лопнуло, и я понял, что узы, которыми Миралисса связала меня и Ключ, порвались. Ничего удивительного: я же отомкнул Створки, и теперь узы больше не нужны. Ключ сделал свое дело.
– Узы были крепки, – промурлыкал Ключ. – Беги! Бежать? Но они же еще не раскрылись?
– Беги прочь! Запах врага! Узы были крепки! – напоследок шепнул Ключ и замолк.
Запах врага? О чем он говорит?
Я принюхался и почувствовал слабый запах клубники. Лафреса!
– Убейте его! – рявкнул из темноты мужской голос.
Может, местами я плохо соображаю, может, я туп как пробка, может, я не умею владеть мечом, но одного у меня не отнимешь – когда прижмет, я мыслю со скоростью молнии, а бегаю еще быстрее. Не верите? Что ж, спросите у доблестной стражи Внутреннего города, сколько раз они смогли меня догнать. Не думаю, что они ответят вам правду, но так и быть, скажу сам. Меня еще никому не удавалось поймать (исключая того памятного случая, когда за дело взялся барон Фраго Лантэн и я получил нынешний Заказ).
Когда граф Балистан Паргайд проорал команду, я уже находился далеко от Створок и что было сил улепетывал по левому коридору. В отдалении кто-то орал, что меня надо догнать, другие требовали, чтобы я немедленно остановился или хуже будет. Естественно, я даже не думал останавливаться. На мое счастье, у поджидавшего, пока я открою Створки, отряда не было при себе арбалетов, иначе бы я уже отправился в свет. Теперь им оставалось только одно– догнать меня и продырявить. Естественно, я не собирался принимать участие в столь неприятном процессе и, услышав за спиной голоса преследователей, поднажал еще сильнее. У меня было небольшое преимущество перед шакалами Хозяина – я сорвался с места намного раньше, чем они, да и бегать в кольчугах и при мечах немного тяжелее, чем без оных.
Я несся по нескончаемому коридору, залитому голубым светом, молясь Саготу лишь о том, чтобы он даровал мне перекресток, дабы я смог запутать следы. Как назло, по пути не было ни одного ответвления, лишь коридор раздвинул стены в стороны, приподнял потолок и погасил каждый второй голубой огонек. Стало еще мрачнее, видимость ухудшилась, создавалось ощущение, что я бегу по призрачному миру, купаясь в голубоватой патоке дымки. Сине-голубой свет вызывал ощущение нереальности происходящего, я попал в иллюзорный мираж сна, который никак не хотел кончаться.
Фш-ш-ш... Фш-ш-ш... Ф-ш-ш-ш...
Огоньки под потолком проносились надо мной яркими размытыми пятнами. Пол здесь, как и в Створчатом зале, был выложен белой мраморной плиткой с золотыми прожилками, но, по счастью, не светился. Топот преследователей, впрочем, как и их воинственные вопли, был прекрасно слышен. До идиотов пока еще не дошло, что громко орать в местах вроде Храд Спайна опасно для здоровья. Фора у меня есть, и я позволил себе оглянуться назад, дабы оценить шансы выжить в сегодняшнем забеге. Коридор залит густой голубой дымкой, и видно не далее чем на пятьдесят шагов. А я оторвался на гораздо большее расстояние, так что в поле зрения пока никого не наблюдалось.
Раздумывать нет времени – псы Балистана Паргайда вот-вот будут здесь, и тогда меня сможет спасти одно лишь чудо. По стенам коридора тянулись широкие бордюры, с которых на меня скалились каменные горгульи, каждая высотой в два человеческих роста. Скульптор изобразил тварей совершенно одинаковыми – у всех головы в виде человеческих черепов и неестественно длинные руки с тремя пальцами. Горгульи наклонились над дорожкой, и казалось, что еще секунда – и какая-нибудь из скульптур оживет и спрыгнет вниз. То, что я задумал, вполне могло пройти.
Я вскочил на бордюр, закинул ногу на бедро горгульи, подтянулся, вцепился в шею статуи и спрятался между ее спиной и стеной коридора. Великолепное место. Во-первых, вряд Яи преследователи станут смотреть вверх. Во-вторых, меня не видно, а в-третьих, я все прекрасно видел.
На секунду мне показалось, что каменная спина горгульи едва заметно дрогнула. Естественно, это полная чушь, в голубом мареве могло привидиться и не такое. Я извлек из-за спины арбалет и принялся ждать гостей.
Спустя десять долгих, но отнюдь не томительных секунд появились преследователи. Граф Балистан Паргайд снарядил в погоню четверку воинов. Эти ребята ничем не отличались от тех двоих, что заблудились в лабиринте второго яруса. Кольчуги, мечи и свирепое желание догнать некоего Гаррета, преспокойно (вру) пережидающего опасность за спиной статуи. Как я и думал, парни даже не удосужились посмотреть по сторонам. Все их силы были направлены на вопли и размахивание мечами. Четверка пробежала мимо моего укрытия и с победными криками скрылась в голубой дымке. Что же, пущай догоняют, бег, как говорят, полезен для здоровья. А я лучше посижу здесь и подожду, когда они набегаются и уберутся подальше.
Как же все-таки мастерски провела меня Лафреса! Хотя я сам виноват впервые недооценил опасного противника. А ведь знал же, что она не последняя фигура в играх Хозяина и к тому же еще и волшебница каких поискать! Так что ничего удивительного, что женщина смогла найти дорогу к Створкам и избежать ловушек, а также подготовить для меня приятную встречу. Не буду даже предполагать, как она догадалась, что я тоже достигну Створок, но выводы служанка Хозяина сделала правильные. Без Ключа ей не удалось отомкнуть Створки, поэтому Лафресе оставалось только одно – ждать, пока олух, связанный с Ключом узами, не отомкнет для нее Створки. Я поступил так, как она и предполагала, и тогда уж вступили в игру люди Балистана Паргайда, жаждущие моей кровушки. Да, возле Створок витал слабый запах клубники, он смущал меня, но внимание на него я не обратил, и если бы не волшебный Ключ...
Долгий и ни с чем не сравнимый вопль боли и ужаса потряс коридор, заставив меня испуганно икнуть. Шаткое мгновение тишины, а затем еще один захлебывающийся крик. И еще один. Волосы на голове зашевелились и встали дыбом. Я как можно теснее прижался к спине горгульи, пытаясь раствориться в воздухе.
– Спаси меня, Сагра! Спаси меня, Сагра!!! А-а-а-а!!! Спаси меня, Сагра!!!
С криками и мольбами из дымки выскочил человек. Единственный из той четверки, что совсем недавно преследовала меня. Человек отбросил меч и что было сил несся обратно к Створчатому залу, призывая на помощь Сагру. Как и следовало ожидать, богиня войны не откликнулась на призыв человека. Зато откликнулся кое-кто другой. Горгулья, находящаяся на противоположной от меня стороне коридора, повернула голову на вопли воина. Поначалу я даже подумал, что это обман зрения, вызванный странным светом, заливающим коридор, но вот шевельнулись пальцы на руках, дрогнули плечи, и, когда человек пробегал под ожившей горгульей, каменный монстр проворно спрыгнул с бордюра и всей тяжестью обрушился на воина.
Перед самыми Створками неровным полукругом светились сразу два десятка плит, образующих площадку ярдов в двадцать в поперечнике. Отсюда вправо и влево от Створок отходило два коридора с высокими потолками, где мерцали маленькие голубые огоньки, заливающие холлы бледным голубоватым светом, переходящим в дымку точно такого же цвета. Куда вели эти два абсолютно идентичных хода, я не знал. В бумагах старой башни Ордена о них не было ни слова.
К Неназываемому таинственные коридоры, я не собирался устраивать по ним ознакомительные прогулки, сейчас в целом мире существовали только я и Створки, возвышавшиеся надо мной на высоту семнадцати ярдов. Я снял с руки перчатку и осторожно коснулся ладонью поверхности Створок. Они оказались теплыми, словно в них жил какой-то внутренний жар, и в то же время ледяными, как будто их вырезали из единой глыбы темного льда. А еще они были очень гладкими. Я даже не стал предполагать, из какого материала их сотворили, но внешне он был очень похож на черное непрозрачное стекло. Готов поспорить на выручку от ста будущих Заказов, что, стучи по Створкам хоть рота великанов, хоть армия магов всех мастей – преграда даже не дрогнет. Эльфы сотворили великолепную вещь, и тому, кто не владел Ключом, проход дальше был заказан (представляю, как взбесились орки, когда обнаружили, что самый легкий и быстрый путь к гробницам их предков оказался заперт эльфами до скончания веков).
Сейчас Створки едва сияли темно-синим светом, но даже он нисколько не мог помочь мне отыскать то место, где одна Створка соприкасалась с другой. Я встал у края Створок и, приложив к ним руку, прошел все десять ярдов от одного края до другого. Ни-че-го. Абсолютно ровная, совершенно цельная поверхность, если не считать искусно выполненных на ней мастерами-скульпторами темных и светлых эльфов изображений, повествующих о схватках своего народа с Первыми. Изображения поражали своей красотой, выразительностью и вниманием к мелким деталям. Вот эльф, вооруженный с'кашем, опустил ногу на тело поверженного противника. Складывалось впечатление, будто все изображенное неизвестными скульпторами происходит у тебя на глазах. Фигуры казались живыми, был виден каждый волос, каждое колечко кольчуги, каждая морщинка в уголках глаз уже немолодого эльфа. А вот исполинский дуб. Можно разглядеть каждый листочек, каждую щербинку на толстой коре. Связанные орки висят на нем вниз головой, в раскосых глазах стынет вселенский ужас. Внизу стоят эльфы. Много эльфов. Насколько я знаю расу Вторых, ребята собираются устроить оркам Зеленый лист.
Все это, конечно, впечатляло, но на Створках не было самого важного замочной скважины, куда следовало вставить принесенный мною Ключ. Я проглядел все глаза, два раза прошел из угла в угол, но не нашел ни одной зацепки. Мало того что меня немного нервировал окружающий мрак огромного зала и голубая полумгла двух коридоров, так еще и со Створками было что-то не так. Самое досадное, что я никак не мог понять, что же так меня смущает с того самого момента, как я к ним подошел. Это "что-то" постоянно от меня ускользало, может быть оттого, что я слишком сильно волновался, находясь перед одной из великих легенд этого тысячелетия.
Спокойно, Гаррет, спокойно. Давай трезво оценивать ситуацию. Ключ у тебя, и его создали именно для того, чтобы отомкнуть Створки. Значит, он ДОЛЖЕН их отомкнуть, а тебе надо всего лишь поднапрячь то, что находится у тебя в башке, и найти замочную скважину. Я зашел и так и эдак, и сяк и не сяк... Пусто. Может, это такая эльфийская шутка – создать неоткрывающиеся Створки? Тогда какой тьмы они пыжились и связывались с карликами, чтобы те сделали Ключ? Ведь не для собственного же удовольствия? Была бы жива Миралисса, и все оказалось бы намного легче и проще. Эльфийка могла знать что-то такое, чего не знал Эграсса. Просто держала тайну до того момента, как мы придем к Храд Спайну, но сказать ее так и не успела...
Разгадку я все же нашел. Она крылась в фигурах, изображенных на Створках, а точнее, в одной из них. В левом нижнем углу был изображен высокий эльф. Правая рука протянута вперед, ладонь открыта, а в ладони почти незаметная из-за цвета материала – стекла – выемка. Даже не выемка, а так, маленькая бугристость, теряющаяся среди десятков выдавленных в Створках фигур. Размеры выемки как раз подходили для того, чтобы положить туда ключ.
Выудив из-под рубахи цепочку, где болтался тонкий и изящный льдисто-хрустальный Ключ, я вложил его в ладонь эльфа. Ключ мигнул фиолетовым, и вся фигура эльфа на миг засияла. Из прозрачного Ключ стал точно такого же цвета, как и Створки. Эльфийский артефакт слился с ними в одно целое. Затем ровно посередине огромных ворот снизу вверх пробежала светящаяся фиолетовая линия, и Створки медленно и абсолютно бесшумно принялись раскрываться в мою сторону. Пришлось отступать назад, чтобы какая-нибудь из них меня не задела. В груди что-то тихонько лопнуло, и я понял, что узы, которыми Миралисса связала меня и Ключ, порвались. Ничего удивительного: я же отомкнул Створки, и теперь узы больше не нужны. Ключ сделал свое дело.
– Узы были крепки, – промурлыкал Ключ. – Беги! Бежать? Но они же еще не раскрылись?
– Беги прочь! Запах врага! Узы были крепки! – напоследок шепнул Ключ и замолк.
Запах врага? О чем он говорит?
Я принюхался и почувствовал слабый запах клубники. Лафреса!
– Убейте его! – рявкнул из темноты мужской голос.
Может, местами я плохо соображаю, может, я туп как пробка, может, я не умею владеть мечом, но одного у меня не отнимешь – когда прижмет, я мыслю со скоростью молнии, а бегаю еще быстрее. Не верите? Что ж, спросите у доблестной стражи Внутреннего города, сколько раз они смогли меня догнать. Не думаю, что они ответят вам правду, но так и быть, скажу сам. Меня еще никому не удавалось поймать (исключая того памятного случая, когда за дело взялся барон Фраго Лантэн и я получил нынешний Заказ).
Когда граф Балистан Паргайд проорал команду, я уже находился далеко от Створок и что было сил улепетывал по левому коридору. В отдалении кто-то орал, что меня надо догнать, другие требовали, чтобы я немедленно остановился или хуже будет. Естественно, я даже не думал останавливаться. На мое счастье, у поджидавшего, пока я открою Створки, отряда не было при себе арбалетов, иначе бы я уже отправился в свет. Теперь им оставалось только одно– догнать меня и продырявить. Естественно, я не собирался принимать участие в столь неприятном процессе и, услышав за спиной голоса преследователей, поднажал еще сильнее. У меня было небольшое преимущество перед шакалами Хозяина – я сорвался с места намного раньше, чем они, да и бегать в кольчугах и при мечах немного тяжелее, чем без оных.
Я несся по нескончаемому коридору, залитому голубым светом, молясь Саготу лишь о том, чтобы он даровал мне перекресток, дабы я смог запутать следы. Как назло, по пути не было ни одного ответвления, лишь коридор раздвинул стены в стороны, приподнял потолок и погасил каждый второй голубой огонек. Стало еще мрачнее, видимость ухудшилась, создавалось ощущение, что я бегу по призрачному миру, купаясь в голубоватой патоке дымки. Сине-голубой свет вызывал ощущение нереальности происходящего, я попал в иллюзорный мираж сна, который никак не хотел кончаться.
Фш-ш-ш... Фш-ш-ш... Ф-ш-ш-ш...
Огоньки под потолком проносились надо мной яркими размытыми пятнами. Пол здесь, как и в Створчатом зале, был выложен белой мраморной плиткой с золотыми прожилками, но, по счастью, не светился. Топот преследователей, впрочем, как и их воинственные вопли, был прекрасно слышен. До идиотов пока еще не дошло, что громко орать в местах вроде Храд Спайна опасно для здоровья. Фора у меня есть, и я позволил себе оглянуться назад, дабы оценить шансы выжить в сегодняшнем забеге. Коридор залит густой голубой дымкой, и видно не далее чем на пятьдесят шагов. А я оторвался на гораздо большее расстояние, так что в поле зрения пока никого не наблюдалось.
Раздумывать нет времени – псы Балистана Паргайда вот-вот будут здесь, и тогда меня сможет спасти одно лишь чудо. По стенам коридора тянулись широкие бордюры, с которых на меня скалились каменные горгульи, каждая высотой в два человеческих роста. Скульптор изобразил тварей совершенно одинаковыми – у всех головы в виде человеческих черепов и неестественно длинные руки с тремя пальцами. Горгульи наклонились над дорожкой, и казалось, что еще секунда – и какая-нибудь из скульптур оживет и спрыгнет вниз. То, что я задумал, вполне могло пройти.
Я вскочил на бордюр, закинул ногу на бедро горгульи, подтянулся, вцепился в шею статуи и спрятался между ее спиной и стеной коридора. Великолепное место. Во-первых, вряд Яи преследователи станут смотреть вверх. Во-вторых, меня не видно, а в-третьих, я все прекрасно видел.
На секунду мне показалось, что каменная спина горгульи едва заметно дрогнула. Естественно, это полная чушь, в голубом мареве могло привидиться и не такое. Я извлек из-за спины арбалет и принялся ждать гостей.
Спустя десять долгих, но отнюдь не томительных секунд появились преследователи. Граф Балистан Паргайд снарядил в погоню четверку воинов. Эти ребята ничем не отличались от тех двоих, что заблудились в лабиринте второго яруса. Кольчуги, мечи и свирепое желание догнать некоего Гаррета, преспокойно (вру) пережидающего опасность за спиной статуи. Как я и думал, парни даже не удосужились посмотреть по сторонам. Все их силы были направлены на вопли и размахивание мечами. Четверка пробежала мимо моего укрытия и с победными криками скрылась в голубой дымке. Что же, пущай догоняют, бег, как говорят, полезен для здоровья. А я лучше посижу здесь и подожду, когда они набегаются и уберутся подальше.
Как же все-таки мастерски провела меня Лафреса! Хотя я сам виноват впервые недооценил опасного противника. А ведь знал же, что она не последняя фигура в играх Хозяина и к тому же еще и волшебница каких поискать! Так что ничего удивительного, что женщина смогла найти дорогу к Створкам и избежать ловушек, а также подготовить для меня приятную встречу. Не буду даже предполагать, как она догадалась, что я тоже достигну Створок, но выводы служанка Хозяина сделала правильные. Без Ключа ей не удалось отомкнуть Створки, поэтому Лафресе оставалось только одно – ждать, пока олух, связанный с Ключом узами, не отомкнет для нее Створки. Я поступил так, как она и предполагала, и тогда уж вступили в игру люди Балистана Паргайда, жаждущие моей кровушки. Да, возле Створок витал слабый запах клубники, он смущал меня, но внимание на него я не обратил, и если бы не волшебный Ключ...
Долгий и ни с чем не сравнимый вопль боли и ужаса потряс коридор, заставив меня испуганно икнуть. Шаткое мгновение тишины, а затем еще один захлебывающийся крик. И еще один. Волосы на голове зашевелились и встали дыбом. Я как можно теснее прижался к спине горгульи, пытаясь раствориться в воздухе.
– Спаси меня, Сагра! Спаси меня, Сагра!!! А-а-а-а!!! Спаси меня, Сагра!!!
С криками и мольбами из дымки выскочил человек. Единственный из той четверки, что совсем недавно преследовала меня. Человек отбросил меч и что было сил несся обратно к Створчатому залу, призывая на помощь Сагру. Как и следовало ожидать, богиня войны не откликнулась на призыв человека. Зато откликнулся кое-кто другой. Горгулья, находящаяся на противоположной от меня стороне коридора, повернула голову на вопли воина. Поначалу я даже подумал, что это обман зрения, вызванный странным светом, заливающим коридор, но вот шевельнулись пальцы на руках, дрогнули плечи, и, когда человек пробегал под ожившей горгульей, каменный монстр проворно спрыгнул с бордюра и всей тяжестью обрушился на воина.