ЭПИЛОГ
(Спустя два года)
Завтра день моей свадьбы. А сегодня я сижу в кресле с ногами и вспоминаю всю свою жизнь. За окнами давно царит ночь. На открытой дверке шкафа белеет шикарное подвенечное платье. Я была против, но мой жених настоял на фате, символе невинности и непорочности. Смешно. Я ведь даже не знаю, кто я на самом деле. Мария? Лилиана? Обе они слились в одно целое. Порой я сама забываю, где кончается одна судьба и начинается другая.Сейчас меня зовут Мария Александровна. Фамилия пока Глебова, но завтра изменится и она. Нина утверждает, что я, несомненно Мария, ее детдомовская подружка Маша, с соседней койки в комнате из двенадцати человек. Юридически я сейчас и навсегда остаюсь Вороновой Лилианой Владимировной. Я продолжаю жить под видом сестры. В душе я уже давно не пытаюсь разделить два этих образа. Природа разделила нас при рождении, судьба вновь слила воедино.
Первое время я снимала жилье, потом на деньги, снятые со счета Лилианы, я купила двухкомнатную квартиру. Слава богу, город у нас далеко не столичный, остатка от пятидесяти тысяч вполне хватило на вполне приличную жилплощадь. Она зарегистрирована на имя Глебовой Марии Александровны. Это имя я получила вполне законно. Написала заявление в паспортный стол с просьбой сменить мои паспортные данные. Как совершеннолетняя женщина я вполне имею на это право. Отчество с Семеновны на Александровну я поменяла по двум причинам. Моего настоящего отца звали Сашей, ну а во вторых, я очень не хотела, чтобы меня нашел Максим. О том, где находится моя квартира, знает только Нина и Клара. В них я уверена. Ни та, ни другая не выдадут моей тайны. «Брат» считает, что я за границей. Нина время от времени просит клиентов своей турфирмы отправить с курорта письмо, написанное моей рукой. Клара частенько пытается рассказать мне о жизни в особняке, но я пресекаю это в корне. Я твердо решила покончить с прошлым и забыть, по возможности, события тех нелегких месяцев. Я вернулась на работу к Олегу. Он с радостью взял меня обратно. Всеми силами я старалась не вспоминать, тем более не афишировать, всего, что случилось со мной после возвращения из Египта. Поэтому, когда Олег поинтересовался, где я пропадала целых полгода, я откровенничать не стала. Нехитрая история, выдуманная мной на ходу, успокоила его любопытство по поводу моего длительного отсутствия. Нина и Клара изо всех сил помогают мне в налаживании нового быта. Экономка навещает меня почти ежедневно, готовит, стирает, убирается. Я не прошу ее об этом, но ей приятно заботиться о близких, не могу же я запретить. Тем более, что времени на хозяйство катастрофически не хватает. С осени я еще и учиться начала. Олег все же убедил меня заняться дизайном всерьез.
В один из дней, торопясь с работы домой, я вдруг услышала резкий скрип тормозов. Прямо посреди проезжей части остановилась «Шкода», из нее, под недовольные выкрики других водителей, совершенно не обращая на них внимания, выскочил парень и бросился ко мне. Я с удивлением узнала в нем Дениса, с которым познакомилась в первый день приезда в Египет.
— Я верил, что ты не погибла там, в море! — Воскликнул он. — Я даже не хотел уезжать, но путевка кончилась… Расскажи, как тебе удалось спастись? Где ты пропадала все эти дни? Я участвовал во всех поисковых операциях…
— Убери машину с середины дороги, — засмеялась я, — а то тебя другие автомобилисты заживо съедят. Потом я тебе все расскажу.
Конечно, всей правды он не узнал, и, надеюсь, ему никто об этом не поведает, но кое что пришлось рассказать. Денис совершенно не расстроился изменениями, произошедшими в моей жизни. Оказалось, что встреча со мной в Египте, оставила неизгладимое впечатление в его душе. Парень всерьез утверждает, что это самая настоящая любовь с первого взгляда. Месяц назад он предложил мне в добавок к сердцу еще и руку. Я ответила согласием. Мне очень понравилось быть невестой. Так ли прекрасна окажется роль жены?
Сжавшись в комочек в кресле, я понимала, что нужно непременно ложиться спать. Завтра меня ожидает хлопотный и неимоверно длинный день. День моей свадьбы. Кафе мы заказывать не стали, после загса мы отправимся на Светкину дачу. Я ни разу не была там после памятной ночи с Максимом, но согласилась на предложение подружек. Гостей ожидается совсем немного, мы пригласили только самых близких. Девчонки уже колдуют у печки, чтобы завтра встретить нас роскошным столом. Моей свидетельницей на свадьбе будет, конечно же, Нина. Сейчас она снова одна. Их отношения с Павлом после моего отъезда дали серьезную трещину. Он, как и обещал, сделал подруге сюрприз, купил шикарный тур по Европе. Только вот подарок вышел несколько однобокий. Сам Паша с Ниной не поехал. После событий, основательно тряхнувших семью Вороновых, в империи Максима начались волнения и брожения. Павел не мог покинуть друга в столь ответственный для его бизнеса момент. Нина путешествовала почти месяц, по возвращении они виделись с парнем от силы раз пять. Потом куда то уехал Паша. На этом все и закончилось. Что конкретно послужило причиной их охлаждения друг к другу, подруга не говорит, может, действительно, банально не сошлись характерами?
На улице занимался рассвет. Я подошла и открыла окно. Комната наполнилась чистым прохладным воздухом. Я села на подоконник и задумалась: не поторопилась ли я? Принесет ли мне счастье брак с милым, порядочным, но не любимым по настоящему мужчиной? Или я все же люблю его? Кто может поручиться, что знает, какая она, эта НАСТОЯЩАЯ любовь? Мне с Денисом хорошо, спокойно, весело, а с Максимом было плохо. Ложь, страх, неуверенность переполняли наши отношения. Так почему я решила, что там была любовь, а здесь ее нет?
Чтобы придать себе уверенности я сняла с вешалки платье и надела на себя. Спрятав волосы под фатой, я встала перед зеркалом. Да, Нина права, я красавица, умница и заслуживаю хотя бы банального женского счастья. Я вздрогнула. Короткий дверной звонок прозвучал в тишине, как выстрел. Неужели Нинка все же не выдержала и прибежала среди ночи? Вот шелапутная…
Открыв дверь, я не поверила своим глазам. Передо мной стоял Максим. В джинсах, короткой кожаной куртке и с ключами от машины в руке. Похоже, он был не меньше ошарашен моим видом. Свадебное платье и фата в четыре часа утра, это, я вам скажу, впечатляющее зрелище. Я молча посторонилась и пропустила «брата» в комнату. Уселась в свое кресло и приготовилась слушать. Он опустился на диван. Просидев так минуты три, он сказал:
— После разговора с матерью я решил непременно поговорить с тобой. Всю ночь ездил по городу, ждал, когда рассветет, но не выдержал больше. И вот я здесь. Скажи, что значит это свадебное платье?
— Клара не сказала тебе, что я выхожу замуж?
— Нет. Она рассказала мне о себе и отце. И дала твой адрес со словами: «Сынок, хоть ты и не знал, что я твоя мать, но я всегда хотела для тебя самого лучшего. Пусть я потеряю тебя, рассказав о своей судьбе, и пусть я лишусь того, что обрела благодаря Машеньке, но я вижу, ты несчастен, мой мальчик. После отъезда Марии ты так изменился. Ты постарел на сто лет и разучился радоваться жизни. Я дам тебе адрес Маши. Не мучайся больше, навести ее и не ломай свою жизнь».
— Ты простил ее?
— За что? За то, что отказалась от личной жизни только бы быть со мной рядом? Всю жизнь прислуживать и исполнять все мои прихоти? Не поверишь, но я всегда считал Клару матерью, вернее мечтал, чтобы она ею оказалась. Даже подговаривал отца жениться на няне. Глупо, по детски.
— Ребенок всегда чувствует, кто любит его по-настоящему. Я так рада за твою мать. Наверное, сейчас она счастлива…
— А ты?
— Что я?
— Ты сейчас счастлива? Раз ты выходишь замуж, то твои глаза должны блестеть…
— А разве они не блестят?
— Если только от слез. А может, это из-за моего прихода они внезапно потухли? Я зря пришел? Да?
— Зря! Ты приперся сюда зря! — Чуть не в голос закричала я. — Я все решила, была счастлива, пока на пороге не появился ты…
— Жаль, — печально произнес Максим. — Значит, я опоздал. Столько раз представлял эту нашу встречу. Что я тебе скажу, как поглажу по волосам, поцелую в шею…
— Не надо, пожалуйста, не надо… — прошептала я, умоляюще глядя на него. — Пожалей меня. Ты приносишь мне только страдания, пойми.
— Я шел сюда с твердым намерением попросить тебя стать моей женой. Увидев тебя в белом платье и фате, я испугался.
— Чего? — Тихо спросила я.
— Ты мне так часто приходишь в снах именно в таком наряде, что я подумал, что тронулся по фазе. — Он улыбнулся. — Ты просто вышла прямиком из моего сна. Только вот жених, к сожалению, не я.
— Но ты не можешь на мне жениться. Ведь я же тебе сестра.
— А кто может мне запретить? Проведем генетическую экспертизу, докажем, что кровь у нас разная… я думаю, при желании все можно оформить без проблем. Брак будет законным. Мне плевать, что скажут люди. Нашим будущим детям, когда подрастут, мы все объясним, расскажем о Светлане и ее обмане. Друзей близких тоже введем в курс дела, в общих чертах. Главное, мы любим друг друга. А остальное не имеет значения.
— Раньше ты говорил другое.
— Я был дурак. — Просто ответил Максим. — Разве можно сравнить счастье любить и быть любимым с каким то там общественным мнением? Ни оно, ни деньги, не делают человека счастливым. Раньше я думал, что это просто красивые слова. Но без тебя понял, что живу глупо. Ни для чего, ни для кого. Единственный раз за тридцать пять лет влюбился и упустил счастье просто так, за здорово живешь. Взял своими руками и выбросил на помойку.
— А как же твои любимые деньги? Ведь ты говорил, что если все раскроется…
— Пусть. Прошло два года. Вряд ли кто станет копаться в нашей истории, да и адвокаты у меня сильные… как бы то ни было, я готов рискнуть.
Он так и не снял куртку, даже ключи не выпустил из рук. Говорил и крутил колечко на пальце. Я верила каждому его слову. Мне даже казалось, что это не он, а я произношу вслух то, о чем думала каждую ночь на протяжении этих двух лет. Все его мысли и переживания были мне до боли знакомы. Они жгли меня изнутри. Жизнь так коротка, никто не знает, что ждет нас завтра. Так почему же мы так глупы и жестоки сами с собой? Счастье! Вот оно, а мы отталкиваем его обоими руками…
Я подошла к нему в своем белом платье и опустилась прямо на пол у его ног.
— Так ты пришел сделать мне предложение?
— Да.
— Так делай.
Максим опустился на пол рядом. Взяв мое лицо в ладони, он посмотрел мне в глаза долгим нежным взглядом. Потом отодвинулся немного и глухо спросил:
— Маша, ты любишь меня?
— Да.
— Ты согласишься стать моей женой?
— Перед богом и людьми? В горе и в радости?
— Точно. — По его глазам я видела, как многое зависит для него от моего ответа. Я поднялась с пола и сняла фату.
— Максим. Пойдем, я покажу тебе мое приданное.
— Приданное? — Удивился он, поднимаясь вслед за мной.
— Очень большое. Не каждая девушка дарит на свадьбу жениху такой дорогой подарок.
Заинтригованный Максим пошел за мной в спальню. Там горел ночник, стоящий на полочке рядом с традесканцией. Он освещал две детские кроватки, в которых сладко посапывали два абсолютно одинаковых младенца.
Макс повернулся ко мне. В его глазах светился огромный знак вопроса.
— Я назвала своих сыновей в честь их дедушек. Вот этот справа — Саша, как мой отец, а слева сопит Владимир.
— А отчество? — Хрипло спросил «брат».
— Как и положено: Максимовичи.
Он подошел ближе и долго внимательно рассматривал своих сыновей.
— Да уж! Сюрприз отменный. Только немного запоздалый. Ты так не считаешь, дорогая?
— Каждый подарок хорош, когда приходит его время. Когда-то ты считал, что внеплановые дети — обуза, достойная только жалости. Я бы хотела знать, как ты относишься к этому сейчас. Только не ври. Я по глазам увижу.
— Ну так смотри! — Он схватил меня за плечи и развернул к себе. — Что ты видишь?
— Злость.
— Умница! Умеешь, если хочешь. А раньше то что же? Не читалось?
— Я хотела тебе рассказать, но ты опередил меня со своими признаниями…
— Так ты выйдешь за меня замуж?
— Тебя устраивает такое приданное?
— Нет! Теперь приданное это ты. Детей я заберу в любом случае. Пойдешь с ними в нагрузку?
— Придется. — Рассмеялась я.
— Помнишь, я когда то сказал, что наша история напоминает индийскую мелодраму с песнями и плясками?
— Конечно.
— Так вот, дорогая, в нашем случае даже индийское кино отдыхает. Им и то слабо заварить такую кашу.
— Но конец то, как и у них, счастливый!
— Это не конец, это еще только самое-самое начало. Все интересное и важное впереди. Веришь?
— Теперь, да!