Перумов Ник. Адамант Хенны (Кольцо Тьмы, Книга 3)

   ИЮНЬ, 7, СТОРОЖЕВОЙ ЛЕС В ДОЛИНЕ НАН КУРУНИР,
   ЮЖНАЯ ОКОНЕЧНОСТЬ ТУМАННЫХ ГОР
   Трое друзей и Эовин без всяких происшествий добрались до границы роханских владений. Девчонка оказалась отличной спутницей - некапризной, выносливой и упорной. Как и все в Рохане, она словно бы родилась в седле, умела из ничего в мгновение ока сотворить сытный походный ужин, а кроме того, что особенно ценилось Малышом, неплохо пела и знала множество баллад - от рвущей сердце "Бури над Исеной" до ликующей "Эодрейд в Эдорасе". Пела она и об Олмере, Короле-без-Королевства, - величайшего завоевателя чтили даже враги. Никаких хлопот Эовин не доставляла.
   Трое друзей вновь шли тем же путем, что и десять лет назад, когда тайком пробирались к Исенгарду в надежде найти там следы загадочного Вождя... На сей раз все было иначе, и прятаться не пришлось. Пограничная стража пропустила их после того, как Фолко показал грамоты; Эовин же ловко, точно змейка, проползла по зарослям. Ее не заметили.
   Оставив на всякий случай топоры гномов начальнику заставы, Фолко и его спутники двинулись дальше.
   Здесь, в Нан Курунире, за истекшие годы ничего не изменилось в отличие от Рохана, Арнора и всего Эриадора. Так же негромко переговаривалась под летним ветром листва буков и грабов, спокойно текла Исена, и видно было, что уже немало лет люди избегают этих мест. Роханцы никогда не приближались к краю Сторожевого Леса ближе чем на три полета стрелы. Эовин притихла, с опаской поглядывая на вздымающуюся стену деревьев.
   - Ну что, нас опять начнет водить, как тогда? - проворчал Малыш. - Вот уж меньше всего хотелось бы снова плутать по этим корням и корягам!
   - Мы ему постараемся представиться, - откликнулся Фолко, вплотную подходя к зеленой стене зарослей и высоко поднимая руку с надетым на палец эльфийским перстнем. Мотылек в камне, казалось, начал быстрее взмахивать крылышками - или, может, это просто стало сильнее биться от волнения сердце хоббита? В бурях и тревогах последних лет ему было не до Старого Энта. Судьба бросала Фолко то к родному очагу, когда немалой кровью пришлось отражать натиск хеггов да орков на Хоббитанию, то в дальние восточные пределы - к Великому Орлангуру и владениям принца Форве. А вот Старый Энт все эти годы не покидал своего леса, но хоббит не сомневался, что если кто в пределах досягаемости и может им помочь, так это Древобород.
   - Мэллон! - четко выговорил Фолко по-эльфийски. Он действовал по наитию, что порой бывает полезнее долгих и многомудрых рассуждений. Элдарское слово, открывавшее Врата Мории. Кто знает, может, Фангорн и научил ему своих подданных, на тот редкий случай, что кто-то из Перворожденных все-таки заглянет сюда? - Элберет Гильтониэль! Пропустите нас, мы идем к Древобороду, хозяину Фангорнского Леса! Я ищу Фангорна!.. Проводите нас к нему!
   Сторожевой Лес отличался от Фангорна тем, что здесь - особенно в первых рядах - стояло множество хуорнов. И сейчас Фолко чувствовал: на них взирает бесчисленное множество незримых глаз. Ощущая то же самое, гномы неловко задвигались, поднимая безоружные руки и всячески показывая, что топоров при них и в помине нет.
   Ничего не изменилось. Все осталось как прежде. Не открылась чудесным образом тропа в глубь Сторожевого Леса, не явился путникам сам Древобород - просто направленные на хоббита и его товарищей взгляды куда-то разом исчезли. Фолко обернулся к друзьям:
   - Пошли.
   - Куда?! - завопил Малыш. Лезть в чащобу ему ужасно не хотелось.
   - Пойдем старым путем, держась края гор. В конце концов доберемся до Древобородова дома, - ответил хоббит.
   Малыш в сердцах сплюнул.
   На сей раз дорога через Сторожевой Лес оказалась куда легче. Сплошные переплетения ветвей исчезли, деревья не смыкались, подобно бревнам в крепостном частоколе. Довольно скоро путники достигли края долины; оставив склоны гор по левую руку, осторожно двинулись в глубь леса. Ловчее всех прыгала через корни и коряги легконогая Эовин.
   - Погодите! - вдруг замер Торин. - Не здесь ли мы уже побывали?
   Круглая поляна с мягкой тонкой травой; серое тело скалы, пенный росчерк водопада; бурливый ручей, утекавший куда-то в чащу; каменный стол и каменные кувшины в скальной нише. Вот только травянистое ложе куда-то исчезло...
   Дом Старого Энта был пуст.
   - Ну что, не послушались? - напустился на друзей Строри. Протаскались, ноги посбивали? И куда теперь - до Лориэна скакать прикажете?
   Не удостоив его ответом, Торин пристально взглянул на хоббита.
   - Искать Древоборода по всему Фангорну мы, конечно, не станем, медленно сказал Фолко, размышляя вслух. - Но вот его кувшины... я б непременно в них заглянул!
   - Ты что? - поразился Торин. - Наковальня на затылок свалилась?
   - Нет... - Чуткие пальцы хоббита осторожно ощупывали замазанные глиной горловины. - Фангорн ушел отсюда... Я чувствую. Это место хранит память о нем, но сам он сюда не вернется.
   - Да что ты такое несешь! - не выдержал Малыш. - Ты-то откуда это знать можешь?!
   Фолко со вздохом опустился на теплую землю подле одного из кувшинов. Запрокинув голову, он несколько мгновений смотрел куда-то вверх, словно к чему-то прислушиваясь, а затем покачал головой и обернулся к Малышу:
   - Когда мы шли сюда - я имею в виду, шли десять лет назад, - это место было полно чародейства. Не такого, что порождает огненные смерчи или тому подобное, но чародейства тонкого, дивного и древнего, тайных теней, что отбрасывают духи под лучами Нездешних Солнц... Я видел холодные звезды, что возвещали появление Фангорна. Теперь ничего этого нет и в помине. Лес был тогда жив, он пытался не пропустить нас... А теперь... Здесь пусто, тихо и сонно. Трава и деревья вновь уснули. Чародейство покинуло эти места, и когда воротится назад - кто знает? Что-то изгнало Древоборода из этих мест... Нечто, заставившее его вернуться в глубины Фангорна. Хотел бы я знать, что именно!
   Фолко произнес все это чуть нараспев, покачиваясь, точно в забытьи. Быстро-быстро кружились перед мысленным взором тонкие лепестки синего цветка, спасенного от жадной земной пасти им, хоббитом, десять лет назад неподалеку от этих мест. Фолко даже не удивился возвращению и этого видения. Напротив, он, наверное, больше был бы озадачен, не случись так. Просыпались от долгого сна те Силы, что, казалось бы, навек покинули этот мир после гибели Серой Гавани и Исхода эльфов...
   Гномы озадаченно косились на друга, Эовин глядела на Фолко разинув рот.
   - Эк ты, брат хоббит, вновь говорить-то стал, - покачал головой Торин. - Ровно мы опять за Олмером гонимся...
   - Вы гнались за Олмером? - задыхаясь, выпалила Эовин, однако Торин одним взглядом заставил девчонку умолкнуть.
   - То-то и оно, что опять, - буркнул Малыш. - Плетете невесть что! Притащили меня в эту чащу невесть зачем, Древоборода не нашли - так и будет он нас тут дожидаться; а теперь снова в видения да пророчества ударились! Ох, не кончится это добром, ох, не кончится!.. Ну, чего теперь-то стоим? - сварливо осведомился он напоследок. - Бери мешки да айда отсюда!
   - Если бы Древобород навек покинул этот край, то едва ли он бросил здесь свои кувшины, да еще так тщательно запечатанные, - игнорируя Малыша, задумчиво уронил Торин.
   - А может, не бросил, а специально оставил? - предположил Фолко, пристально глядя на каменный бок одного из сосудов. - Я вот этот, похоже, помню. Он мне из него питье наливал...
   - Ты что, еще подрасти хочешь? - хохотнул Малыш. Ему было все ясно, а следовательно, и скучно, он переминался с ноги на ногу, яростно теребя бороду.
   - Подрасти не подрасти, но... Торин! Может, с собой их возьмем? Чует мое сердце. Старому Энту они уже без надобности...
   Хоббит внезапно умолк, замерев и пристально вглядываясь в камень на своем перстне. Казалось, он потерял дар речи от удивления.
   - Бросил бы ты это дело, Фолко. - Торин тем временем покачал головой. Не нравится мне эта выдумка. Питье энтов - штука не простая, да и прилично ли без хозяина по его запасам шарить?
   Хоббит встряхнулся, приходя в себя.
   - Это не запасы. - Он покачал головой. - Это оставлено как дар... тому, кто придет и воспользуется...
   - Да откуда ты это знаешь, расплющи меня Хругнир! - завопил потерявший остатки терпения Маленький Гном.
   Вместо ответа Фолко лишь поднял перстень. Гномы вгляделись - и ахнули. Эовин невольно вскрикнула.
   Алый мотылек исчез. Вместо него появилась крошечная движущаяся картина: ночь, звезды над лесом, темный, уходящий к самому небу склон и высокая фигура Старого Энта, аккуратными и медленными движениями ставящая один за другим запечатанные кувшины.
   - Я знаю, что в оный день ты придешь сюда, непоседливый и торопливый хоббит, - чуть нараспев, совершенно несвойственным ему, обычным людским языком из камня на перстне произнес голос Фангорна. - И я знаю, что ты будешь искать. Видения! Того, что поможет тебе взглянуть далеко за окоем... Я оставляю тебе мое питье. Я составил его специально для тебя; Пусть твой путь будет более удачлив... Мои слова запомнят вода и камни, трава и ветви. И когда бы ты ни пришел сюда, дар эльфов поможет тебе меня услышать. Я предвижу: Мир наш еще ждут великие испытания, и судьба поведет тебя прямо в самое пламя.
   Голос замолк. Пораженные, молчали и гномы и девушка.
   - Я услышал этот голос, когда потянулся к кувшину, - медленно проговорил Фолко. - Не знаю, отчего меня сразу потянуло к энтскому питью... Руки сами вспомнили все, как будто это я его туда поставил...
   - Да, - после некоторого молчания вздохнул Торин, - вот уж не ожидал! А почему же тогда Фангорн сам не встретил нас здесь?
   Хоббит пожал плечами и молча потянулся к кувшину. И - о чудо! - едва руки коснулись каменного бока посуды, кувшин засветился точно так же, как и в ладонях Старого Энта, но только тревожным, багряным светом. По светящимся стенкам пробегали короткие темные молнии.
   Фолко быстро, одним движением выбил глиняную пробку и наполнил чашу, что так и стояла здесь же, на столе, точно ожидая гостей.
   - А нам? - немедленно возмутился Малыш.
   - Едва ли оно подействует на вас так же, как на меня, - покачал головой Фолко, но питье друзьям, естественно, налил.
   - А тебе нечего, - буркнул хоббит, устремляя на переминавшуюся с ноги на ногу Эовин нарочито суровый взгляд. - Кто знает, еще потравишься... Людского питья тут не оставлено.
   - Так вы, мастер Холбутла, значит, еще и колдовать умеете! - Эовин восхищенно взирала на Фолко, не обращая внимания на его насупленные брови.
   - Будет чушь молоть! - прикрикнул хоббит. - Мы такое уже пили. А вот что с тобой случится, коли ты энтского питья отведаешь, один Эру знает! Так что сиди смирно.
   Эовин с видом послушной девочки скромно потупилась.
   - Сдвинем чаши, - негромко произнес Торин. - И возблагодарим владыку Фангорна за его доброту.
   Ароматное и терпкое питье, оно напоминало хоббиту хорошо выдержанное старое вино. Во многом напиток походил на тот, что Фолко попробовал в первую свою встречу с Древобородом, но немало оказалось и внове. Сладкий и горький, холодный и горячий - все вместе; голова от него кружилась так, что у хоббита подкосились ноги. В глазах вспыхнуло алое пламя - такого же цвета, что и светящийся кувшин. На краткий миг Фолко увидел все лесные глубины Фангорна, а в самом сердце великого леса - неспешно бредущую фигуру пятнадцатифутового исполина. Старый Энт внезапно замер, поднял глаза вверх - и его взгляд встретился со взором хоббита.
   - Я рад, что мой дар нашел тебя, хуум-хом! - раздалось в ушах Фолко. О чем ты хотел спросить меня? Торопись!
   - Свет! Ты чувствуешь свет?! - выкрикнул Фолко, шестым чувством понимавший, что это сейчас - самое главное, главнее, чем нелепая война Эодрейда, главнее всего, даже оживших кольца и кинжала.
   - Свет? Хуум-хом, да, да! Древний свет! Мне кажется, что отблески его были в глазах прозывавшегося Серой Мантией, Тинголом...
   - Как ты сказал? Тингол?
   - Тингол! - громыхнуло в ответ. - И та, что с ним... Эльфы звали ее Медиан.
   - В их глазах? Этот свет? Древобород, мне надо увидеть тебя?
   - Ничего не выйдет, любезный мой хоббит. Я уже в пути и не поверну назад. Это мой путь, и не спрашивай, куда он ведет! Мой дар поможет тебе найти меня и говорить! А теперь прощай!
   Видение оборвалось. Оно длилось лишь несколько мгновений, и Фолко быстро пришел в себя.
   Гномы в недоумении таращились на него.
   - Здорово, конечно, но, по-моему, ничего особенного, - резюмировал тем временем Малыш.
   - Я видел Древоборода, - отчеканил Фолко.
   - Видел Древоборода? - удивились его товарищи.
   Фолко в нескольких словах пересказал случившееся.
   Гномы дружно потянулись чесать затылки. Глаза у Эовин стали точно чайные блюдца.
   - Свет, Свет, Свет! - Хоббит сжал виски ладонями. - Что за Свет? Отблеск которого Фангорн видел в глазах...
   - Побывавших в Валиноре, - мрачно закончил Малыш. - По-моему, это все ерунда. От энтского питья и не такое привидится! Мню я, они... того... сами его перебрали.
   Торин с сомнением пожал плечами.
   - Ладно! Надо поворачивать назад. Бросить службу у Эодрейда мы ведь пока не хотим, не так ли?..
   - Пожалуй, этот кувшин я прихвачу с собой. - Фолко озирался в поисках подходящей затычки.
   - Да перелей ты его во флягу! - посоветовал Маленький Гном.
   - Ну нет. - Фолко, пыхтя, вколачивал деревянный кругляш в горлышко. Он, по-моему, важен не меньше, чем его содержимое.
   - Тогда сам и тащи, - ухмыльнулся Малыш.
   - Не беспокойся, колени не подогнутся, - шутливо огрызнулся Фолко.
   Они начали собираться.
   - Мастер Холбутла, а мастер Холбутла! - Эовин осторожно тронула хоббита за рукав. - А... вы не расскажете мне... про Валинор... страсть как хочется узнать!
   Фолко поднял глаза на девушку. Щеки ее вновь пылали, но на сей раз не от стыда - она предвкушала, что сможет наконец заглянуть за край той бездны, в которую, оказывается, спускался и сам мастер Холбутла...
   "Силы земные, как же она похожа на меня! - вдруг со смятением подумал хоббит. - На меня тогдашнего... перечитавшего вдоль и поперек все книги и готового отдать правую руку за правду о Валиноре и Валар. И так же, как Эовин, опрометью кинувшегося из родного дома вслед за Торином... по той дороге, что в конце концов привела сперва к Серой Гавани, а теперь и сюда..."
   - Расскажу, Эовин, расскажу, - мягко проговорил Фолко. - Вот поплывем, тогда времени с преизбытком будет...
   - Здорово! - Девушка захлопала в ладоши.
   К Фарнаку они успели вовремя. Несмотря на соблазн, питье хоббит больше не пробовал. Он возобновил давно заброшенные было упражнения - сжимая мысль в тонкий и упругий клинок, черпать силу в перстне Форве или клинке Отрины, пытаясь заглянуть за окоемную черту. Однако, пока плыли по Исене, у него так ничего и не получилось. Малыш откровенно подтрунивал над другом и предлагал выставить дар Древоборода на прощание тану Фарнаку...
   Старый кормчий покривился при виде Эовин - мол, с девкой на палубе беды не оберешься, - но от слова своего не отступил.
   ИЮНЬ, 14, ТАРН, ПОРТОВАЯ СТОЯНКА МОРСКОГО НАРОДА В УСТЬЕ ИСЕНЫ
   Война прокатилась и по исенским берегам. Арнорцы покинули Тарн, едва пришло известие о прорыве Олмера за Андуин; часть дружин Морского Народа вступила в союз с Вождем и участвовала в его походе на Север; однако они зря надеялись на благодарность победителей. Хегги мимоходом заняли устье Исены; несколько сотен эльдрингов, случившихся в Тарно, отразили два штурма, но в конце концов полегли все до единого. Хегги спалили склады и причалы, не зная, что делать с добычей, - Море они ненавидели и боялись. Бросив пепелище, хегги ушли на север. Тарн достался ховрарам, однако и они не стали ничего здесь строить. Эльдринги не забывали обид, и потому король Эодрейд легко склонил их к союзу, пообещав восстановление Тарна. Дружина Фарнака была среди тех, кто в мае 1730-го ворвался в устье Исены; после победы король Эодрейд добился от ховраров уступки Тарна эльдрингам, правда, без права строить укрепления. Последняя война обошла Тарн стороной, однако Морской Народ удовольствовался одними причалами и складами. Место служило простым перевалочным пунктом, где доставляемые по мелководной Песне на баржах товары перегружались на мореходные "драконы". Правда, нынче для торговли настали плохие времена - ховрары ничего не покупали у роханцев, а Гондор обеднел... Тарн уменьшился едва ли не втрое против довоенных времен.
   Сейчас у длинных пристаней стояло всего три корабля.
   - Хедвиг, Ория и Фрам, - едва взглянув на стяги, определил Фарнак. Говорить стоит только с Орией. Остальные мелочь, да вдобавок из худших. А у Ории - тысяча мечей. Сильнее его только Скиллудр, но тот сейчас далеко, в Умбаре. Может, вы его еще увидите...
   - Если и увидим, звать не станем, - жестко ответил Торин.
   Скиллудр после падения Серых Гаваней попытался вторгнуться в Арнор по Брендивину, однако вчерашние союзники-истерлинги дали ему отпор. В жестокой схватке Скиллудр прорвался до Сарн Форда, но там, встретившись с войсками Огона, повернул назад. После этого Ястреб, как называли Скиллудра, пронесся по всему побережью точно разрушительный ураган. Не вступая ни с кем в союзы и действуя только в одиночку, он опустошил берега Минхириата и Энедвэйта, обрушился на Белфалас и даже подступал к Дол-Амроту, но взять неприступную крепость, конечно же, не смог. Его дружина сильно выросла, он выводил в море целый флот - три десятка "драконов" - и командовал настоящей армией в шесть тысяч мечей, оставив далеко позади всех остальных танов, довольствовавшихся пятью-шестью сотнями воинов и двумя-тремя кораблями... Десять лет Скиллудр разорял прибрежные земли, воюя с Гондором и с Харадом, с Терлингом и с Огоном. Из-за его разрушительных набегов харадские правители не раз грозились стереть Умбар с лица земли, но их рати, конечно, ничего не смогли бы сделать с этой твердыней, тем более что морские просторы безраздельно принадлежали "драконам" эльдрингов.
   Тая Ория принял высоких послов на палубе своего лучшего корабля. Фарнак уже успел шепнуть старому приятелю, что к чему, и до посольских грамот дело дошло только в крошечной каюте кормчего.
   Ория, высоченный, худой, совершенно лысый, со следами страшных ожогов на черепе (как-то в молодости попался харадским охотникам за пиратами), выслушал речь Фолко спокойно, не моргнув глазом.
   - Фарнак, жначит, уже шоглашилшя, штарая лиша... - прошамкал тан. Зубы его были изрядно прорежены харадскими тюремщиками. - Жначит, шемьшот мешей у вас уже ешть... Ну так добавьте еще мою тышячу! - И он решительно потянулся к выложенному Малышом договору. - В Умбар я ш вами не пойду. Буду ждать, в Тарне. Да! Вам тоше лучше прижадержатьшя - должен вот-вот подойти Шваран. У него три шотни, но малый он чештный. Думаю, череж день-два он покажетшя...
   - Если так дело пойдет, мы и в самом деле соберем целую армию! - шепнул хоббит Торину, когда они возвратились на корабль Фарнака. - Вот только не слишком меня это радует...
   Торин и сам был чернее тучи.
   - Если Эодрейд с такой легкостью нарушил одно слово, то почему бы ему не нарушить и другое? Едва ли он согласится отдать единственный выход Рохана к Морю!
   Фолко лишь вздохнул. Пожалуй, настроение более скверное у него было лишь после падения Серых Гаваней...
   Посоветовавшись с Фарнаком, друзья и впрямь решили задержаться.
   - Сваран-то? Как же, знаю его. Из молодых, но отличный боец. Одно время смотрел в рот Скиллудру, но после того, как тот стал охотиться за гондорскими женщинами, чтобы продавать их в Харад, от него отошел. Теперь вот сам ходит... Ория-то ему сыздавна покровительствует. Хорошо, подождем!
   ИЮНЬ, 15, ТАРН
   Переночевав на корабле, друзья с утра решили пройтись и размять ноги. Особенно тут ходить было некуда - ни трактиров, ни таверн, ни даже рынка; и все-таки в Тарне встречались не только эльдринги. Были и дунландцы, попадались хазги; жили они все чуть поодаль, за городской чертой, где соорудили нечто вроде временного лагеря. Занимались они в основном работой на морских танов, и здесь же собирались те, кто хотел вступить в вольную дружину Морского Народа.
   Эовин, несмотря на ее протесты, Фолко запер в каюте, наказав эльдрингам Фарнака присматривать за девчонкой, чтобы невзначай не сбежала.
   По еще не наезженной дороге Торин, Фолко и Малыш выбрались из Тарна. Исена осталась по правую руку; покрытый травой прилуг - обрывистый степной кряж вдоль речного берега - принял на свои плечи тропу. Навстречу попалось несколько дунландцев; перед незнакомцами в блистающей броне они поспешно сняли шапки, как и полагалось, но взгляды, коими они проводили Фолко и гномов, были куда как далеки от дружелюбных...
   - Ты что, собрался в гости к этой братии? - удивился Малыш, когда Фолко решительно направился к лагерю эльдрингских наймитов.
   - Хочу взглянуть, что у них там делается, - отозвался Фолко. - Строри, ты что, боишься?
   - Не подначивай, - вздохнул Маленький Гном. - Ничего я не боюсь. Просто не люблю, когда так смотрят, словно зарезать мечтают...
   - Именно об этом они и мечтают, - усмехнулся Торин. - Думаешь, имя мастера Строри, командира панцирного полка в войске короля Эодрейда, не известно никому в этих степях? Или ты забыл, как месяц назад крошил тех же дунландцев под Тарбадом?
   Строри промолчал.
   В лагере трех друзей и впрямь с самых первых шагов обдало презрительным, холодным молчанием. Все ломали перед ними шапки и кланялись, но вслед сквозь сжатые зубы летели проклятия. Ни Фолко, ни гномы ничем не показывали того, что слышат.
   Лагерь оказался самым обычным скопищем на скорую руку возведенных землянок, полуземлянок, легких балаганов, палаток и шалашей. Фолко только дивился, как здешние обитатели переживают зимы - хоть и юг, хоть и возле моря, а холод все равно холод.
   В отдалении возле костра сидела на корточках группа хазгов - человек десять, с саблями, но без своих страшных луков. Один из сидевших внезапно бросил в костер щепотку какого-то порошка, отчего пламя тотчас же стало синим. Бросивший медленно выпрямился, заведя протяжную песню на своем языке; слова в ней были сплошь древние, непонятные, и Фолко, неплохо зная обиходную речь хазгов, ничего не мог понять в этом песнопении.
   Продолжая петь, хазг выбрался на открытое место. Кривоногий, седой, старый, весь в сабельных шрамах... Лицо его показалось хоббиту знакомым уж не в отряде Отона ли вместе ходили? Хазг закружился, широко раскинув руки и запрокинув голову.
   Фолко внезапно замер, прислушиваясь.
   - Ты чего? - удивился Малыш.
   - Тихо! - бросил хоббит.
   "Свет, свет, свет! Льется, льется, льется! Встает враг, встает, встает! Надо вам тоже вставать, братья! Мы встанем! Встанем! Встанем! - разобрал хоббит. - Огонь! Огонь! Огонь! По старой земле, да по нашей земле! Прежде чем разольется свет - сами навстречу пойдем! Пойдем за светом, за светом пойдем! Земля - наша! Наша! Наша! С огнем и за нею!"
   Кружившийся быстро терял связность речи, приводя себя в какое-то странное исступление. Остальные хазги тоже вскочили на ноги, начиная один за другим кружиться столь же неистово. Кое-кто выхватил сабли.
   - Эй, Фолко, идем отсюда! - нахмурился Малыш. - Они, по-моему, тут все белены объелись.
   Старый хазг внезапно дернулся, словно от удара, услыхав имя хоббита. Сабля в тот же миг оказалась у него в руках.
   - Предатель! - услышал Фолко низкий яростный рык. Глаза хазга полнило безумие; широко размахнувшись, он бросился на хоббита.
   - Ты что?! - выкрикнул по-хазгски Фолко, уклоняясь от удара, и в тот же миг узнал нападавшего.
   Как он мог забыть? Тот самый старый предводитель хазгов из отряда Отона!
   - Остановись! - Меч хоббита проскрежетал о саблю хазга.
   - Когда твоя голова пойдет на корм свиньям! - последовал ответ.
   С двух сторон на помощь хоббиту ринулись гномы. Остальные хазги, ни о чем не спрашивая, тоже схватились за оружие. Словно из-под земли появились страшные луки. Прогудела отпущенная тетива; по прилобью предусмотрительно надетого хоббитом шлема скользнула стрела. Фолко пошатнулся, и старый хазг мгновенно атаковал. Лезвие полоснуло по наплечнику хоббита - и бессильно отскочило от мифриловой пластины.
   - Тебе со мной не справиться! - Хоббит отбил в сторону саблю, поднявшуюся было для нового удара.
   Хазг не ответил. Фолко крутнул меч над головой, открываясь, и, поймав противника на замахе, четко направил острие клинка в правое плечо старого воина. На хазге не было доспехов; хоббит хотел обезоружить противника, однако того словно бы подхватила какая-то злая сила: хазг внезапно споткнулся, неловко качнулся вперед, разворачиваясь, и меч Фолко насквозь пробил ему сердце.
   Гномы отбросили нападавших; однако вид мертвого тела, похоже, лишь еще больше взъярил степняков.
   - Да остановитесь же, болваны! - заорал Малыш, но хазги, похоже, не понимали Всеобщего Языка.
   - Мы ж вас всех перебьем! - с присущей ему скромностью продолжал Маленький Гном. Меч и дага его так и сверкали. Правда, пока он больше развлекался. Невелика честь справиться с бездоспешными, когда на тебе мифриловый бахтерец.
   - А потом наши - ваших! - неожиданно проревел еще один хазг, выныривая из-за спин атакующих. Меч Малыша соскользнул по подставленной сабле, и хазг ловкой подсечкой сбил гнома на землю. Четверо хазгов тотчас же навалились сверху.
   Дело принимало серьезный оборот.
   - Хватит церемониться! - рявкнул Торин, и его топор тотчас же нанес смертельный удар.
   Фолко молча и не теряя времени проткнул насквозь еще одного степного воина. Тяжелые стрелы били его в грудь и живот, пара лязгнула по забралу. Если бы не мифрил, Фолко давно уже был бы мертв.
   Торин дважды взмахнул топором, помогая Маленькому Гному. Тот стряхнул с себя оставшихся в живых и уже начал было подниматься; однако, помогая другу, гном на миг упустил из виду того самого хазга, что так удачно опрокинул Строри на землю. Могучий, широкоплечий, он едва ли уступал силой сыну Дарта. Эфес сабли ударил в забрало Торина. И тут - то ли гном по небрежности плохо затянул крепеж, то ли порвался ремешок - шлем слетел с головы гнома. В тот же миг сверкающая сталь рассекла лицо. Малыш с диким воплем вскочил на ноги, размахнулся, но хазг ловко отскочил в сторону и поднял руку, останавливая своих.