При этом 2-я ТА практически не имела оперативных резервов, чтобы организовать контрудары в случае глубокого прорыва противника. Начальник оперативного отдела штаба 2-й полевой армии группы армий «Центр» полковник Георг Гребен (Georg-Peter Groeben находился в указанной должности до июля 1943 года, впоследствии начальник оперативного отдела штаба ГА «Центр» в звании генерала. – П. Б.) отмечает[60], что ширина участков обороны, которые занимали некоторые дивизии 2-й ТА, варьировалась 30 до 35 км, а резервы командования, доступные для поддержки этой армии, состояли только из одной слабой пехотной и одной танковой дивизий (707-я охранная пехотная и 5-я танковая дивизии. – П. Б.).
3. В-третьих, в отличие от условий обороны Курского выступа, Орловский плацдарм немцев имел отчетливо выраженное уязвимое место – систему коммуникаций. Важнейшей железнодорожной магистралью являлась линия Брянск – Орел, от которой отходили ветки Брянск – Зикеево, Брянск – Теребень, Брянск – Навля, Орел – Мценск, Орел – Курск, Орел – Залегощь, а шоссейные дороги следовали вдоль железнодорожных путей на участках Брянск – Орел и Орел – Мценск, так что самостоятельное оперативное значение имело только рокадное шоссе Болхов – Орел – Кромы[61]. Следовательно, главная линия коммуникаций Брянск – Карачев – Орел, за счет которой осуществлялось основное снабжение 2-й танковой и 9-й армий, проходила всего в 60 км от северного фаса Орловского выступа. Соответственно, наибольшую угрозу для 2-й ТА представлял сосредоточенный удар большой массы войск противника с севера с целью быстрого и глубокого прорыва по кратчайшему направлению к основной линии коммуникаций немцев – в район железнодорожной станции Хотынец.
В связи с этим группировка немецких войск на Орловском плацдарме отчетливо показывала, что германское командование сконцентрировало свои основные силы на участке 55-го и 53-го армейских корпусов 2-й ТА, против левого крыла Западного и правого крыла Брянского фронтов, ожидая именно в этом месте наиболее мощного и опасного удара советских войск. Плотность войск здесь была гораздо выше, чем на участке 35-го ак, удерживавшего силами четырех пехотных дивизий фронт протяженностью 140 км на восточном фасе Орловского выступа[62]. Такая резкая диспропорция в построении войск объяснялась как предположениями немцев о замыслах противника, так и тем, что фронтальное наступление на Орел с востока было менее опасным, чем охватывающий удар с севера, причем на участок 35-го ак легче было перебросить резервы из глубины или с фронта 9-й А. В связи с этим полосу обороны 55-го и 53-го корпусов протяженностью 100 км обороняли девять пехотных и одна моторизованная дивизии, а в их ближайшем тылу в районе Жиздры находилась танковая дивизия. Соответственно, плотность войск здесь была приблизительно в два раза выше по сравнению со средней оперативной плотностью на участке 2-й ТА, достигнув 1,4 тыс. солдат и офицеров, 16 орудий и минометов, 2 танков и САУ на километр фронта. Главная полоса обороны 53-го ак 2-й ТА на Болховском направлении состояла из основной позиции, а также позиций полковых и дивизионных резервов, ее общая глубина достигала 5–7 км, передний край проходил по линии Глинная – Дудино – Серая – Жуково; вторая полоса располагалась в 8–9 км от переднего края на рубеже Медынцево – Ульяново и далее по южному берегу реки Вытебеть до Дурнево[63]. Кроме этого, были подготовлены отсечные позиции по рекам Рессета и Вытебеть, чтобы в случае прорыва главной полосы не позволить советским войскам расширить фронт наступления в сторону флангов. Основой позиций главной полосы обороны на Болховском направлении являлась система опорных пунктов, наиболее сильные из которых были созданы противником в районах населенных пунктов Дудино, Старица – Речица – Перестяж, Медынцево – Ульяново – Пальчиково, Мценск, Сетуха, Березовец, а также в районах Багриново, Мартимьяново – Подмаслово, Архангельское[64]. Особое внимание немцы уделили противотанковой обороне, главной составляющей которой были противотанковые и штурмовые орудия, замаскированные на позициях в глубине первой оборонительной полосы, а также специальные команды истребителей танков, прикрывавшие опорные пункты и узлы сопротивления. Танкоопасные направления блокировались минными полями и разнообразными инженерными заграждениями, а берега рек, противоположные вероятному направлению наступления советских войск, эскарпировались.
В связи с изложенным дробление сил Западного и Брянского фронтов на несколько ударных группировок, наступающих не в глубину вражеской обороны, а против ее основных узлов практически вдоль линии фронта, грозило советской стороне затяжными боями, необходимостью преодолевать отсечные позиции и, соответственно, потерей темпа наступления, что позволяло германскому командованию своевременно подтянуть на угрожаемые направления резервы с других участков.
Таким образом, если сравнить операции «Цитадель» и «Кутузов», в каждой из которых планировалось наступление против вражеского плацдарма на выступе линии фронта, то для немцев, учитывая оперативную ситуацию (наличие у неприятеля крупных стратегических резервов), целесообразнее было, вместо глубокого охвата курской группировки противника, последовательно провести ряд согласованных операций на ее окружение по частям. Напротив, для советского командования в операции «Кутузов» представлялось более оптимальным сосредоточение основных сил с целью мощного удара с севера под основание Орловского выступа. Последующее развитие операции показало, что первое время немцы не располагали достаточными резервами, чтобы отразить удар на Хотынец, в особенности при нанесении этого удара крупными силами (с привлечением одной из находившихся в резерве танковых армий, как это изначально предлагал командующий бронетанковыми и механизированными войсками Красной армии генерал Яков Федоренко[65]), не отвлекаемыми на решение задачи по окружению и уничтожению болховской группировки. Выход к станции Хотынец означал блокирование коммуникаций орловской группировки и серьезное ухудшение положения 2-й ТА, в особенности при одновременном рассекающем ударе основных сил БрФ на Орел, так что германское командование в этих условиях должно было бы преодолеть гораздо более серьезный кризис, чем в действительности.
По мнению маршала Жукова[66], в данном случае Ставка допустила ошибку, потому что несколько поторопилась с переходом к контрнаступательным действиям и не создала более сильную группировку в составе левого крыла ЗапФ, которую в ходе сражения нужно было серьезно подкреплять. Войскам БрФ пришлось преодолевать глубокоэшелонированную оборону лобовым ударом, поэтому было бы лучше, чтобы 3-я гв. ТА вводилась в сражение не на БрФ, а вместе с 11-й гв. А.
Однако субъективные оценки оперативной ситуации со стороны первых лиц Верховного командования Германии и СССР предопределили выбор не самых оптимальных, но зато более осторожных вариантов наступательных действий. По свидетельству Жукова[67], когда он и руководители Генерального штаба маршал Василевский и генерал Антонов докладывали Верховному главнокомандующему о возможности окружить в районе Орла крупную группировку противника, для чего надо было значительно усилить левое крыло ЗапФ, Сталин ответил, что окружать немцев следует в будущем, когда они станут послабее.
Тем не менее, стремясь воспрепятствовать тому, чтобы германское командование, раскрыв подготовку к наступлению против своей 2-й ТА, заблаговременно отступило на заранее подготовленные позиции в глубине Орловского плацдарма, советское командование решило 11 июля провести мощную разведку боем и атаковать крупными силами, способными связать противника. По указанию Ставки Верховного главнокомандования, за сутки до начала общего наступления советские войска произвели силовую разведку на всех участках, намеченных для прорыва. Целью такой разведки ставилось вскрыть огневую систему противника и установить истинный передний край его обороны, а также создать у немцев впечатление перехода в наступление главных сил и тем заставить командование противника развернуть свои силы и огневые средства для ведения обороны.
Глава 2. Начало операции «Кутузов» – прорыв обороны противника и развитие наступления в глубину (ход боевых действий с 12 по 17 июля 1943 года)
2.1. Развитие обстановки 12 июля
3. В-третьих, в отличие от условий обороны Курского выступа, Орловский плацдарм немцев имел отчетливо выраженное уязвимое место – систему коммуникаций. Важнейшей железнодорожной магистралью являлась линия Брянск – Орел, от которой отходили ветки Брянск – Зикеево, Брянск – Теребень, Брянск – Навля, Орел – Мценск, Орел – Курск, Орел – Залегощь, а шоссейные дороги следовали вдоль железнодорожных путей на участках Брянск – Орел и Орел – Мценск, так что самостоятельное оперативное значение имело только рокадное шоссе Болхов – Орел – Кромы[61]. Следовательно, главная линия коммуникаций Брянск – Карачев – Орел, за счет которой осуществлялось основное снабжение 2-й танковой и 9-й армий, проходила всего в 60 км от северного фаса Орловского выступа. Соответственно, наибольшую угрозу для 2-й ТА представлял сосредоточенный удар большой массы войск противника с севера с целью быстрого и глубокого прорыва по кратчайшему направлению к основной линии коммуникаций немцев – в район железнодорожной станции Хотынец.
В связи с этим группировка немецких войск на Орловском плацдарме отчетливо показывала, что германское командование сконцентрировало свои основные силы на участке 55-го и 53-го армейских корпусов 2-й ТА, против левого крыла Западного и правого крыла Брянского фронтов, ожидая именно в этом месте наиболее мощного и опасного удара советских войск. Плотность войск здесь была гораздо выше, чем на участке 35-го ак, удерживавшего силами четырех пехотных дивизий фронт протяженностью 140 км на восточном фасе Орловского выступа[62]. Такая резкая диспропорция в построении войск объяснялась как предположениями немцев о замыслах противника, так и тем, что фронтальное наступление на Орел с востока было менее опасным, чем охватывающий удар с севера, причем на участок 35-го ак легче было перебросить резервы из глубины или с фронта 9-й А. В связи с этим полосу обороны 55-го и 53-го корпусов протяженностью 100 км обороняли девять пехотных и одна моторизованная дивизии, а в их ближайшем тылу в районе Жиздры находилась танковая дивизия. Соответственно, плотность войск здесь была приблизительно в два раза выше по сравнению со средней оперативной плотностью на участке 2-й ТА, достигнув 1,4 тыс. солдат и офицеров, 16 орудий и минометов, 2 танков и САУ на километр фронта. Главная полоса обороны 53-го ак 2-й ТА на Болховском направлении состояла из основной позиции, а также позиций полковых и дивизионных резервов, ее общая глубина достигала 5–7 км, передний край проходил по линии Глинная – Дудино – Серая – Жуково; вторая полоса располагалась в 8–9 км от переднего края на рубеже Медынцево – Ульяново и далее по южному берегу реки Вытебеть до Дурнево[63]. Кроме этого, были подготовлены отсечные позиции по рекам Рессета и Вытебеть, чтобы в случае прорыва главной полосы не позволить советским войскам расширить фронт наступления в сторону флангов. Основой позиций главной полосы обороны на Болховском направлении являлась система опорных пунктов, наиболее сильные из которых были созданы противником в районах населенных пунктов Дудино, Старица – Речица – Перестяж, Медынцево – Ульяново – Пальчиково, Мценск, Сетуха, Березовец, а также в районах Багриново, Мартимьяново – Подмаслово, Архангельское[64]. Особое внимание немцы уделили противотанковой обороне, главной составляющей которой были противотанковые и штурмовые орудия, замаскированные на позициях в глубине первой оборонительной полосы, а также специальные команды истребителей танков, прикрывавшие опорные пункты и узлы сопротивления. Танкоопасные направления блокировались минными полями и разнообразными инженерными заграждениями, а берега рек, противоположные вероятному направлению наступления советских войск, эскарпировались.
В связи с изложенным дробление сил Западного и Брянского фронтов на несколько ударных группировок, наступающих не в глубину вражеской обороны, а против ее основных узлов практически вдоль линии фронта, грозило советской стороне затяжными боями, необходимостью преодолевать отсечные позиции и, соответственно, потерей темпа наступления, что позволяло германскому командованию своевременно подтянуть на угрожаемые направления резервы с других участков.
Таким образом, если сравнить операции «Цитадель» и «Кутузов», в каждой из которых планировалось наступление против вражеского плацдарма на выступе линии фронта, то для немцев, учитывая оперативную ситуацию (наличие у неприятеля крупных стратегических резервов), целесообразнее было, вместо глубокого охвата курской группировки противника, последовательно провести ряд согласованных операций на ее окружение по частям. Напротив, для советского командования в операции «Кутузов» представлялось более оптимальным сосредоточение основных сил с целью мощного удара с севера под основание Орловского выступа. Последующее развитие операции показало, что первое время немцы не располагали достаточными резервами, чтобы отразить удар на Хотынец, в особенности при нанесении этого удара крупными силами (с привлечением одной из находившихся в резерве танковых армий, как это изначально предлагал командующий бронетанковыми и механизированными войсками Красной армии генерал Яков Федоренко[65]), не отвлекаемыми на решение задачи по окружению и уничтожению болховской группировки. Выход к станции Хотынец означал блокирование коммуникаций орловской группировки и серьезное ухудшение положения 2-й ТА, в особенности при одновременном рассекающем ударе основных сил БрФ на Орел, так что германское командование в этих условиях должно было бы преодолеть гораздо более серьезный кризис, чем в действительности.
По мнению маршала Жукова[66], в данном случае Ставка допустила ошибку, потому что несколько поторопилась с переходом к контрнаступательным действиям и не создала более сильную группировку в составе левого крыла ЗапФ, которую в ходе сражения нужно было серьезно подкреплять. Войскам БрФ пришлось преодолевать глубокоэшелонированную оборону лобовым ударом, поэтому было бы лучше, чтобы 3-я гв. ТА вводилась в сражение не на БрФ, а вместе с 11-й гв. А.
Однако субъективные оценки оперативной ситуации со стороны первых лиц Верховного командования Германии и СССР предопределили выбор не самых оптимальных, но зато более осторожных вариантов наступательных действий. По свидетельству Жукова[67], когда он и руководители Генерального штаба маршал Василевский и генерал Антонов докладывали Верховному главнокомандующему о возможности окружить в районе Орла крупную группировку противника, для чего надо было значительно усилить левое крыло ЗапФ, Сталин ответил, что окружать немцев следует в будущем, когда они станут послабее.
Тем не менее, стремясь воспрепятствовать тому, чтобы германское командование, раскрыв подготовку к наступлению против своей 2-й ТА, заблаговременно отступило на заранее подготовленные позиции в глубине Орловского плацдарма, советское командование решило 11 июля провести мощную разведку боем и атаковать крупными силами, способными связать противника. По указанию Ставки Верховного главнокомандования, за сутки до начала общего наступления советские войска произвели силовую разведку на всех участках, намеченных для прорыва. Целью такой разведки ставилось вскрыть огневую систему противника и установить истинный передний край его обороны, а также создать у немцев впечатление перехода в наступление главных сил и тем заставить командование противника развернуть свои силы и огневые средства для ведения обороны.
Глава 2. Начало операции «Кутузов» – прорыв обороны противника и развитие наступления в глубину (ход боевых действий с 12 по 17 июля 1943 года)
Около 3 часов ночи 11 июля, в полосе Западного и Брянского фронтов после десятиминутного артиллерийского налета перешли в наступление выделенные для проведения силовой разведки усиленные батальоны. Их действия были поддержаны огнем части артиллерии с запасных позиций. В результате боев, длившихся весь день, эти батальоны на ряде участков преодолели полосу заграждений и овладели первой линией траншей, которая, как и предполагалось, была занята лишь небольшими силами немцев. Далее разведывательные батальоны подошли ко второй линии, где располагались основные силы противника, и здесь были остановлены контратаками и вновь отброшены к переднему краю. В результате этой разведки советское командование довольно точно установило истинный передний край обороны противника и его огневую систему. Это дало возможность уточнить задачи артиллерии, авиации и танкам. В частности, поправки, внесенные в ранее подготовленные данные для артиллерийского и авиационного наступления, позволили избежать ведения массированного огня по слабо занятой противником первой линии траншей, являвшейся своеобразным ложным передним краем. В докладе представителя Ставки маршала Жукова Верховному главнокомандующему о начале операции «Кутузов» было указано[68], что силовая разведка, проведенная накануне наступления, полностью подтвердила, что передовая траншея занималась только боевым охранением противника. Это дало возможность в последующем избежать напрасного расхода снарядов в период артподготовки.
На участке 11-й гв. А ночью 11 июля авиация дальнего действия нанесла бомбовый удар по основным узлам сопротивления противника, с рассветом был произведен короткий, но мощный артиллерийский налет по переднему краю немецкой обороны, а самолеты-штурмовики поставили дымовую завесу. Под ее прикрытием в 3.30 часов 11 июля в атаку двинулись шесть специально выделенных передовых батальонов, по одному от каждой стрелковой дивизии первого эшелона[69]. Внезапная атака передовых батальонов привела к ряду частных успехов, на некоторых участках их бойцы заняли первую вражескую траншею, захватили пленных. Встревоженное командование немецкого 53-го ак начало проводить контратаки силами ближайших тактических резервов. По свидетельству маршала Баграмяна[70], из показаний пленных впоследствии стало ясно, что атака действительно была принята за начало наступления главных сил, поэтому немцы открыли мощный заградительный огонь, израсходовали в тот день более 10 тыс. снарядов и практически раскрыли свою огневую систему.
В этот же день 6-й ВФ перевел некоторые авиационные соединения на поддержку сухопутных войск восточнее Жиздры, с задачей максимально задержать наступающего противника до прибытия резервов из состава 9-й А[71]. В условиях лесистой местности, предоставлявшей русским прекрасные возможности для маскировки, германская авиация пыталась решить эту задачу ударами по всем значительным коммуникациям, чтобы затруднить движение вражеской бронетехники, механизированных и моторизованных соединений. К исходу 11 июля, пользуясь авиационной поддержкой и проведя ряд сильных контратак, войска 2-й ТА в основном восстановили свое первоначальное положение.
Крупномасштабная разведка боем, проведенная большим числом усиленных разведывательных батальонов, не только позволила советскому командованию раскрыть систему огня противника, но и создала на некоторых направлениях впечатление неудавшегося перехода Красной армии в общее наступление. Это несколько ослабило внимание и готовность немцев к отражению наступления главных вражеских сил, начавшегося на следующий день. В связи с тем, что в целом все атаки были отбиты, командование ГА «Центр» посчитало, что они имели целью сковать находящиеся на Орловском плацдарме немецкие резервы и тем самым воспрепятствовать их участию в операции «Цитадель». Таким образом, вначале командование ГА «Центр» и 2-й ТА придало неверное значение происшедшему, однако это заблуждение было недолгим.
Наступательная операция «Кутузов» началась на следующий день – 12 июля. В ночь с 11 на 12 июля 1-я и 15-я воздушные армии и соединения дальней авиации нанесли мощные бомбовые удары по обороне противника, на рассвете была проведена более чем двухчасовая артподготовка, а после нее поднялась в атаку пехота.
На участке 11-й гв. А ночью 11 июля авиация дальнего действия нанесла бомбовый удар по основным узлам сопротивления противника, с рассветом был произведен короткий, но мощный артиллерийский налет по переднему краю немецкой обороны, а самолеты-штурмовики поставили дымовую завесу. Под ее прикрытием в 3.30 часов 11 июля в атаку двинулись шесть специально выделенных передовых батальонов, по одному от каждой стрелковой дивизии первого эшелона[69]. Внезапная атака передовых батальонов привела к ряду частных успехов, на некоторых участках их бойцы заняли первую вражескую траншею, захватили пленных. Встревоженное командование немецкого 53-го ак начало проводить контратаки силами ближайших тактических резервов. По свидетельству маршала Баграмяна[70], из показаний пленных впоследствии стало ясно, что атака действительно была принята за начало наступления главных сил, поэтому немцы открыли мощный заградительный огонь, израсходовали в тот день более 10 тыс. снарядов и практически раскрыли свою огневую систему.
В этот же день 6-й ВФ перевел некоторые авиационные соединения на поддержку сухопутных войск восточнее Жиздры, с задачей максимально задержать наступающего противника до прибытия резервов из состава 9-й А[71]. В условиях лесистой местности, предоставлявшей русским прекрасные возможности для маскировки, германская авиация пыталась решить эту задачу ударами по всем значительным коммуникациям, чтобы затруднить движение вражеской бронетехники, механизированных и моторизованных соединений. К исходу 11 июля, пользуясь авиационной поддержкой и проведя ряд сильных контратак, войска 2-й ТА в основном восстановили свое первоначальное положение.
Крупномасштабная разведка боем, проведенная большим числом усиленных разведывательных батальонов, не только позволила советскому командованию раскрыть систему огня противника, но и создала на некоторых направлениях впечатление неудавшегося перехода Красной армии в общее наступление. Это несколько ослабило внимание и готовность немцев к отражению наступления главных вражеских сил, начавшегося на следующий день. В связи с тем, что в целом все атаки были отбиты, командование ГА «Центр» посчитало, что они имели целью сковать находящиеся на Орловском плацдарме немецкие резервы и тем самым воспрепятствовать их участию в операции «Цитадель». Таким образом, вначале командование ГА «Центр» и 2-й ТА придало неверное значение происшедшему, однако это заблуждение было недолгим.
Наступательная операция «Кутузов» началась на следующий день – 12 июля. В ночь с 11 на 12 июля 1-я и 15-я воздушные армии и соединения дальней авиации нанесли мощные бомбовые удары по обороне противника, на рассвете была проведена более чем двухчасовая артподготовка, а после нее поднялась в атаку пехота.
2.1. Развитие обстановки 12 июля
Наступление Красной армии по плану операции «Кутузов» вначале развивалось на трех главных направлениях – Болховско-Орловском, Орловском и Кромско-Орловском, где войска левого крыла Западного, Брянского и Центрального фронтов провели ряд фронтовых и армейских операций, объединенных общей целью ликвидации Орловского стратегического плацдарма противника и разгрома оборонявшей его вражеской группировки.
Войска 11-й гв. А ЗапФ и 61-й А БрФ начали наступление против орловской группировки противника с проведения Орловско-Болховской фронтовой наступательной операции, которая продлилась с 12 до 30 июля 1943 года. По решению командования войсками ЗапФ (командующий генерал Василий Соколовский, начальник штаба генерал Александр Покровский), основная ударная группировка фронта – 11-я гв. А – прорывала оборону противника на участке Глинная, Ожигово, нанося удар в общем направлении на Крапивну, чтобы на второй день операции выйти на рубеж: река Рессета (севернее Кцынь) – Крапивна – Сорокино. Развивая в дальнейшем удар на юго-восток в общем направлении на Болхов, армия совместно с войсками 61-й А БрФ должна была окружить и уничтожить болховскую группировку немцев. Кроме того, армия получила задачу частью сил наступать на юг – на Узкое, чтобы перехватить в районе Хотынца железную дорогу и шоссе Орел – Брянск, основные коммуникации орловской группировки противника. На 50-ю А, действовавшую справа от 11-й гв. А, возлагались задачи: а) наступлением части сил своего левого крыла на Зикеево отрезать пути отхода немцев на запад и юго-запад; б) обеспечивать правый фланг 11-й гв. А от возможных контрударов противника с запада и северо-запада.
Войска 11-й гв. А заняли исходное положение на рубеже Чернышино (Чернышено) – Ожигово, в полосе шириной 38 км. Учитывая особенности вражеской обороны и условия местности, командование 11-й гв. А решило основные ударные силы сосредоточить на левом фланге в полосе протяженностью 16 км, тогда как на остальном фронте шириной 22 км растянуть только одну стрелковую дивизию[72]. К моменту перехода в наступление в состав 11-й гв. А входили: 8, 16 и 36-й гвардейские стрелковые корпуса, насчитывавшие 12 стрелковых дивизий (среди них 9 гвардейских); 1-й и 5-й танковые корпуса (по штатам по 184 танка и САУ в каждом); 4 отдельные танковые бригады, 2 отдельных танковых и 2 самоходно-артиллерийских полка (всего 268 танков и 12 САУ); 8-й акп РГК (3 артдивизии – 11 артиллерийских и 3 минометные бригады); 2 тяжелые гвардейские минбригады и 5 отдельных гвардейских минполков; 3 зенитно-артиллерийские дивизии и 4 отдельных зенитно-артиллерийских полка; 2 отдельных минометных и 18 артиллерийских полков; 7 инженерно-саперных батальонов, так что общая численность армии составляла 170,5 тыс. солдат и офицеров, 615 танков и 33 САУ, свыше 3,5 тыс. орудий и минометов (включая зенитную артиллерию и реактивные установки)[73]. Необходимость нанесения сильного первоначального удара предопределила решение командования армии по массированию сил и средств на участке прорыва протяженностью всего 16 км, где было сосредоточено до 90 процента боевой техники и личного состава: 11 стрелковых дивизий, 2 танковых корпуса, 4 танковые бригады, 2 танковых полка прорыва, 5 артиллерийских бригад, 38 артиллерийских полков, 3 минометные бригады и 10 минометных полков[74]. В результате на левом крыле 11-й гв. А оказалась сосредоточена наиболее мощная из всех четырех группировок, образованных для проведения операции «Кутузов»: в первой линии на 16-километровом фронте находились 6 стрелковых дивизий, 3 танковые бригады, 2 танковых полка прорыва и 2 самоходно-артиллерийских полка; за ними, во втором эшелоне армии, располагались 4 стрелковые дивизии и 1 танковая бригада; в резерве – 2 танковых корпуса и 1 стрелковая дивизия. Оперативная плотность армейской ударной группировки достигла 10 тыс. солдат и офицеров, 220 орудий и минометов, 18 танков и САУ (с учетом оперативных резервов – около 40 единиц бронетехники) на километр фронта прорыва (по данным ГШ Красной армии[75], средняя плотность танкового насыщения на участке прорыва 11-й гв. А составляла 44 танка на 1 км, а насыщение артиллерией – 210 стволов), что позволило получить превосходство над противником по личному составу – приблизительно в 7 раз, по артиллерии – в 14 раз, по бронетехнике до ввода в бой оперативных резервов обеих сторон – в 9 раз. По информации оперативного отдела штаба 11-й гв. А, на 16-километровом участке прорыва войска армии имели подавляющее превосходство над противником по артиллерии, трехкратное преимущество по личному составу и шестикратное – по бронетехнике (табл. 1).
Таблица 1
Соотношение сил и средств на фронте 11-й гв. А ЗапФ к 11 июля 1943 года (с учетом резервов)[76]
Примечание.
Данные без учета реактивных установок и систем.
По данным других советских источников[77], на участке прорыва 11-й гв. А было достигнуто превосходство над противником в 5 раз по личному составу, в 13 раз – по артиллерии, по танкам – почти в 3 раза; по информации участника войны и ветерана 1-го тк Петра Кириченко (Петр Ильич Кириченко, с весны 1944 года воевал в составе 159-й тбр 1-го тк)[78], общее соотношение сил и средств на направлении главного удара с учетом резервов было в пользу 11-й гв. А в пехоте более чем в 2 раза (60 тыс. активных бойцов против 28 тыс.), в полевой артиллерии в 9 раз (1258 стволов против 135), в минометах, кроме реактивных систем, в 14 раз (1258 стволов против 90), в танках в 4 раза (615 против 150).
Главный удар в направлении Белый Верх – Ульяново – Крапивна предполагалось нанести на левом фланге армии силами 8-го и 36-го гвардейских стрелковых корпусов на участке шириной всего 7 км, между селами Белый (Светлый) Верх и Ожигово, а вспомогательный удар в центре – силами 16-го гв. ск на участке Глинная – Серая, протяженностью 9 км, обороняясь на остальном фронте (22 км) силами одной правофланговой 217-й сд. Подвижную ударную группу армии образовывали 1-й и 5-й танковые корпуса, в резерве оставалась 108-я сд. Авиационную поддержку обеспечивали 150 самолетов из состава 1-й ВА.
К исходу первого дня наступления 11-я гв. А должна была уничтожить противостоящего противника и овладеть рубежом: 3 км северо-восточнее Озерны – Желябово – Медынцево – Ульяново – Дурнево – Слободка. Передовым отрядам пехоты с танковыми бригадами, предназначенным для развития прорыва, ставилась задача к этому времени выйти на рубеж река Рессета – Дудоровский – Веснины – Крапивна – Красногорье – Сорокино, а главным силам 5-го тк – захватить район Афонасово (Афанасово) – Стреленки – Мелехово. К исходу второго дня наступления войска 11-й гв. А должны были выйти на рубеж реки Рессета (от ее устья до переправы у Кцынь) – Веснины – Крапивна – Сорокино; в дальнейшем, прикрывшись частью сил по реке Рессета, армии требовалось главными силами развивать успех в общем направлении на Болхов с целью совместно с войсками 61-й А БрФ окружить и уничтожить болховскую группировку противника.
Войска 11-й гв. А ЗапФ и 61-й А БрФ начали наступление против орловской группировки противника с проведения Орловско-Болховской фронтовой наступательной операции, которая продлилась с 12 до 30 июля 1943 года. По решению командования войсками ЗапФ (командующий генерал Василий Соколовский, начальник штаба генерал Александр Покровский), основная ударная группировка фронта – 11-я гв. А – прорывала оборону противника на участке Глинная, Ожигово, нанося удар в общем направлении на Крапивну, чтобы на второй день операции выйти на рубеж: река Рессета (севернее Кцынь) – Крапивна – Сорокино. Развивая в дальнейшем удар на юго-восток в общем направлении на Болхов, армия совместно с войсками 61-й А БрФ должна была окружить и уничтожить болховскую группировку немцев. Кроме того, армия получила задачу частью сил наступать на юг – на Узкое, чтобы перехватить в районе Хотынца железную дорогу и шоссе Орел – Брянск, основные коммуникации орловской группировки противника. На 50-ю А, действовавшую справа от 11-й гв. А, возлагались задачи: а) наступлением части сил своего левого крыла на Зикеево отрезать пути отхода немцев на запад и юго-запад; б) обеспечивать правый фланг 11-й гв. А от возможных контрударов противника с запада и северо-запада.
Войска 11-й гв. А заняли исходное положение на рубеже Чернышино (Чернышено) – Ожигово, в полосе шириной 38 км. Учитывая особенности вражеской обороны и условия местности, командование 11-й гв. А решило основные ударные силы сосредоточить на левом фланге в полосе протяженностью 16 км, тогда как на остальном фронте шириной 22 км растянуть только одну стрелковую дивизию[72]. К моменту перехода в наступление в состав 11-й гв. А входили: 8, 16 и 36-й гвардейские стрелковые корпуса, насчитывавшие 12 стрелковых дивизий (среди них 9 гвардейских); 1-й и 5-й танковые корпуса (по штатам по 184 танка и САУ в каждом); 4 отдельные танковые бригады, 2 отдельных танковых и 2 самоходно-артиллерийских полка (всего 268 танков и 12 САУ); 8-й акп РГК (3 артдивизии – 11 артиллерийских и 3 минометные бригады); 2 тяжелые гвардейские минбригады и 5 отдельных гвардейских минполков; 3 зенитно-артиллерийские дивизии и 4 отдельных зенитно-артиллерийских полка; 2 отдельных минометных и 18 артиллерийских полков; 7 инженерно-саперных батальонов, так что общая численность армии составляла 170,5 тыс. солдат и офицеров, 615 танков и 33 САУ, свыше 3,5 тыс. орудий и минометов (включая зенитную артиллерию и реактивные установки)[73]. Необходимость нанесения сильного первоначального удара предопределила решение командования армии по массированию сил и средств на участке прорыва протяженностью всего 16 км, где было сосредоточено до 90 процента боевой техники и личного состава: 11 стрелковых дивизий, 2 танковых корпуса, 4 танковые бригады, 2 танковых полка прорыва, 5 артиллерийских бригад, 38 артиллерийских полков, 3 минометные бригады и 10 минометных полков[74]. В результате на левом крыле 11-й гв. А оказалась сосредоточена наиболее мощная из всех четырех группировок, образованных для проведения операции «Кутузов»: в первой линии на 16-километровом фронте находились 6 стрелковых дивизий, 3 танковые бригады, 2 танковых полка прорыва и 2 самоходно-артиллерийских полка; за ними, во втором эшелоне армии, располагались 4 стрелковые дивизии и 1 танковая бригада; в резерве – 2 танковых корпуса и 1 стрелковая дивизия. Оперативная плотность армейской ударной группировки достигла 10 тыс. солдат и офицеров, 220 орудий и минометов, 18 танков и САУ (с учетом оперативных резервов – около 40 единиц бронетехники) на километр фронта прорыва (по данным ГШ Красной армии[75], средняя плотность танкового насыщения на участке прорыва 11-й гв. А составляла 44 танка на 1 км, а насыщение артиллерией – 210 стволов), что позволило получить превосходство над противником по личному составу – приблизительно в 7 раз, по артиллерии – в 14 раз, по бронетехнике до ввода в бой оперативных резервов обеих сторон – в 9 раз. По информации оперативного отдела штаба 11-й гв. А, на 16-километровом участке прорыва войска армии имели подавляющее превосходство над противником по артиллерии, трехкратное преимущество по личному составу и шестикратное – по бронетехнике (табл. 1).
Таблица 1
Соотношение сил и средств на фронте 11-й гв. А ЗапФ к 11 июля 1943 года (с учетом резервов)[76]
Данные без учета реактивных установок и систем.
По данным других советских источников[77], на участке прорыва 11-й гв. А было достигнуто превосходство над противником в 5 раз по личному составу, в 13 раз – по артиллерии, по танкам – почти в 3 раза; по информации участника войны и ветерана 1-го тк Петра Кириченко (Петр Ильич Кириченко, с весны 1944 года воевал в составе 159-й тбр 1-го тк)[78], общее соотношение сил и средств на направлении главного удара с учетом резервов было в пользу 11-й гв. А в пехоте более чем в 2 раза (60 тыс. активных бойцов против 28 тыс.), в полевой артиллерии в 9 раз (1258 стволов против 135), в минометах, кроме реактивных систем, в 14 раз (1258 стволов против 90), в танках в 4 раза (615 против 150).
Главный удар в направлении Белый Верх – Ульяново – Крапивна предполагалось нанести на левом фланге армии силами 8-го и 36-го гвардейских стрелковых корпусов на участке шириной всего 7 км, между селами Белый (Светлый) Верх и Ожигово, а вспомогательный удар в центре – силами 16-го гв. ск на участке Глинная – Серая, протяженностью 9 км, обороняясь на остальном фронте (22 км) силами одной правофланговой 217-й сд. Подвижную ударную группу армии образовывали 1-й и 5-й танковые корпуса, в резерве оставалась 108-я сд. Авиационную поддержку обеспечивали 150 самолетов из состава 1-й ВА.
К исходу первого дня наступления 11-я гв. А должна была уничтожить противостоящего противника и овладеть рубежом: 3 км северо-восточнее Озерны – Желябово – Медынцево – Ульяново – Дурнево – Слободка. Передовым отрядам пехоты с танковыми бригадами, предназначенным для развития прорыва, ставилась задача к этому времени выйти на рубеж река Рессета – Дудоровский – Веснины – Крапивна – Красногорье – Сорокино, а главным силам 5-го тк – захватить район Афонасово (Афанасово) – Стреленки – Мелехово. К исходу второго дня наступления войска 11-й гв. А должны были выйти на рубеж реки Рессета (от ее устья до переправы у Кцынь) – Веснины – Крапивна – Сорокино; в дальнейшем, прикрывшись частью сил по реке Рессета, армии требовалось главными силами развивать успех в общем направлении на Болхов с целью совместно с войсками 61-й А БрФ окружить и уничтожить болховскую группировку противника.