Петров Михаил. Гончаров и маньяк

   Старательно пересчитав деньги, Балуев неожиданно перекинул их своему дружку. Тут же перехватив эстафету, тот косым зайцем помчался прочь от опасного места. Нам оставалось только рассмеяться.
   - Ну у вас и организация! - удивленно воскликнул Макс, забирая визитку.
   - А то! - самодовольно ответил Балуев. - С вами надо держать ушки на макушке.
   - Смотри у меня, если ты нас нагрел, я тебя со дна морского достану.
   - За это не беспокойтесь, сам понимаю, с кем дело имею. Счастливого пути!
   - Ладно, дергай отсюда и моли Бога, чтоб эта наша встреча была последней.
   Ленчик и вся его команда не заставили себя просить дважды. Они улетучились, словно мимолетное видение, оставив нам пустые кошельки в обмен на тисненую картонку сомнительной ценности. В золотистой рамочке по ее краям значилось, что принадлежит она председателю ИЧП "Реаниматор" господину Авдюшко Семену Николаевичу, а чуть ниже был указан адрес и телефон вышеназванного господина. Это все, что мы могли прочесть на ее титульной стороне. А на обороте шариковой ручкой кто-то лаконично написал: "Быть 15.09. в 14.30".
   - Что бы это значило? - почесав переносицу, спросил Макс.
   - Спроси у моей бабушки, - хмыкнул я в ответ. - И все же мне кажется, что эту визитную карточку мы купили не зря. Скорее всего, господин Авдюшко не имеет к нашему ограблению отношения. Ответь мне, Макс, сколько визиток настоящий джентльмен обычно носит в кармане?
   - Не знаю, они у меня отродясь не водились.
   - Я говорю не о тебе, а о настоящем джентльмене.
   - А черт его знает, сколько визиток ему положено носить. Наверное, штук пять.
   - Не меньше. А тут мы имеем дело с одной-единственной карточкой, к тому же с записью на оборотной стороне. Как ты думаешь, стал бы председатель ИЧП, господин Авдюшко, назначая свидание своему партнеру, записывать дату и время свидания на своей карточке? Отвечу - нет, нелогично. Иначе говоря, некто, ограбивший магазин и потерявший при этом данную визитку, должен был явиться к Авдюшко пятнадцатого сентября в четырнадцать часов тридцать минут. Тебе что-то не нравится? Имеешь какие-нибудь возражения?
   - Ну что ты, Иваныч! Я просто восхищен твоим блестящим умом.
   - Это так! "К блестящей внешности был ум блестящий дан".
   - А что нам делать дальше? Твой блестящий ум ничего не подсказывает?
   - Он подсказывает, что сегодня суббота, а следовательно, до понедельника ловить нам нечего. Нечего, кроме одного дельца. Ты тут посиди в машине, а я покуда загляну в "Ольгу". Есть у меня маленькая мыслишка.
   Заглянул я вовремя. Ювелирный киоск стоял на месте, но его полупустые стеклянные витрины и суматошные сборы двух продавщиц свидетельствовали о том, что в самое ближайшее время он намерен поменять место своей дислокации.
   - Простите, где бы мне найти Викторию Соколову? - тактично постучав в стекло, вежливо осведомился я.
   - А зачем она вам? - не отрываясь от своих коробок, резко спросила моложавая женщина. - На кой черт она вам понадобилась?
   - Это я могу сказать только ей самой, - обаятельно улыбнувшись, ответил я.
   - Ну так говорите, - бросая свое занятие, распрямилась она. - Говорите, Виктория Соколова - это я. Какие ко мне у вас вопросы?
   - Существенные, но нам лучше поговорить на улице, здесь слишком много любопытных глаз и ушей, а это может нам здорово повредить.
   - Хорошо, - догадываясь, о чем пойдет речь, кивнула она. - Идите в бар, я буду там через несколько минут
   "Господ", опять в бар!" - подумал я, выходя из магазина. Это же какое-то наваждение! Четвертый раз кряду мне приходится навешать это мерзкое заведение. Интересно, как сейчас, без Ухова, меня встретит этот субъект. Вряд ли он посмеет чистить мне морду, хотя и такая возможность не исключена.
   Мышкой скользнув в дверь, я скромно устроился в уголке возле самого входа, готовый в любую минуту покинуть этот злачный приют. Однако мои худшие опасения не оправдались, а совсем наоборот. С приятной улыбкой на морде ко мне прискакал официант и сладкоголосо спросил, чего я изволю?
   "Видимо, уроки Ухова ему запомнились надолго", - злорадно подумал я и грубо потребовал подать мне фужер шампанского и чашку кофе.
   Как человек, у которого каждая минута на счету, она вошла резко и стремительно. Скользнув взглядом по малочисленным посетителям, сразу же приметила меня. Без тени улыбки, словно это был не бар, а судебное заседание, решительно уселась напротив.
   - Я заказал вам шампанское, - чтобы как-то начать разговор, подвинул я даме фужер.
   - Благодарю вас, но днем я спиртного не пью.
   - Тогда, может быть, кофе?
   - Не нужно. Не будем даром терять время, лучше сразу перейдем к делу. У вас ко мне какие-то вопросы или предложения?
   - И то и другое, но, может быть, мы сначала с вами познакомимся?
   - А зачем? Мы и так с вами знакомы. По крайней мере, я знаю, что вас зовут Константин Иванович Гончаров и вы занимаетесь частной практикой. В свое время вы помогли моему дяде Вартану Саркисовичу Огауяну.
   - Вот как! Передавайте от меня привет.
   - Непременно, - чуть усмехнулась она. - Как видите, я пошла по его стопам и тоже занимаюсь продажей ювелирных изделий, правда не в таком объеме, как он. Но оставим воспоминания, а вернемся в сегодняшний день. Жду вашего первого слова.
   - Уж если вы обо мне осведомлены, тогда позвольте взять быка за бока. Я слышал, что вы довольно ощутимо пострадали от ограбления магазина? Или это просто досужие толки и я неверно осведомлен?
   - Вы осведомлены совершенно верно. Мой ущерб составляет пятьсот тысяч.
   - Вот как! - удивился я. - А мне называли сумму в два раза меньшую.
   - Мне нет никакого резона вас обманывать. Не так давно я и сама пыталась с вами связаться, но вы находились в больнице. Если вы займетесь моим делом и найдете похищенные драгоценности, то я смогу заплатить вам от десяти до пятнадцати процентов их стоимости.
   - Почему такой разброс цен?
   - Все очень просто - чем больше вы вернете, тем больше получите. Трудовое соглашение или договор мы с вами можем заключить послезавтра, в понедельник. Деньги на накладные расходы в сумме десяти тысяч тоже. Адрес и телефоны здесь указаны. - Она протянула мне визитную карточку. - А теперь извините, мне некогда. Жду вас в понедельник.
   - Подождите! - придержал я за локоток свою очаровательно-деловую собеседницу. - Позвольте мне задать вам несколько вопросов. Они непосредственно касаются нашего дела.
   - Да, я вас слушаю.
   - Насколько мне известно, вы пребываете в дружеских отношениях с директором магазина "Ольга" Венерой Ибрагимовной Ланской. Это верно?
   - Пребывала, если уж быть точной, - после некоторой заминки ответила она.
   - Вот как? - наигранно удивился я. - И что же послужило причиной охлаждения?
   - А вы не догадываетесь? - зло усмехнулась она. - Ограбление моей торговой точки на территории ее магазина... По-моему, комментарии здесь излишни.
   - Да, конечно, я так и подумал. Кстати, а Венера Ланская замужем? Если да, то расскажите о ее муже все, что знаете.
   - Да, она замужем. Ее муж, Ланской Борис Михайлович, личность, на мой взгляд, достаточно одиозная. Почему? Об этом я говорить не буду, не хочу, чтобы вы заранее расписали его портрет черными красками и отнеслись к нему предвзято.
   - Вы правы. А как он выглядит внешне?
   - Довольно симпатичный мужик, немного толстоват, но это его не портит. Вдобавок к животику его лысина создает определенный имидж эдакого толстячка, добрячка и хохотунчика. В компании он как рыба в воде, резвится и порхает.
   - Спасибо, у них есть дети?
   - Да, парень и девочка. Володя учится в Москве, а Иришку Венера еще летом отвезла к матери в Казань, в какую-то престижную школу, где директорствует ее тетка. Так что от этого бремени они освободились. Живут в свое удовольствие.
   - А у вас есть дети? - совершенно неожиданно вырвалось у меня.
   - Да... Но... - оторопела, смутилась и вдруг покраснела моя собеседница. - Я... я не понимаю, какое отношение это имеет к нашему делу.
   - Простите, Виктория, я нисколько не хотел вас обидеть. - Чувствуя, что сам покрываюсь багровыми пятнами, я отвернул свою рожу от света.
   - Ничего, бывает, - почувствовав себя главнее, рассмеялась она. - Так я пойду и жду вас послезавтра в своем офисе.
   Проводив ее статную фигурку взглядом восхищенного олигофрена, я как-то незаметно для себя вылакал шампанское и, бережно упрятав вторую за сегодняшний день визитку, вышел из бара.
   - Иваныч, ты сияешь, как та бабушка после пятого бандитского налета, подозрительно глядя на меня, отметил Ухов. - С чего бы это?
   - Пока ты тут давил клопов и ковырял в носу, я выторговал небольшой аванс в десять тысяч, по пять штук на рыло. В понедельник можно будет его получить. Тебя устраивает такой расклад?
   - Аванс - это хорошо, - вздохнул он. - Вся беда в том, что его надо отрабатывать.
   - Не волнуйся, отработаем. Пока не знаю как, но отработаем.
   - Тогда начнем прямо сейчас. Куда едем?
   - По домам. До понедельника вся наша деятельность будет смахивать на телодвижения одинокого мужика, а я этого не люблю.
   Глава 10
   В понедельник я поднялся уже в семь часов, чего за мной давно не замечалось. По этому случаю я, имитируя зарядку, даже несколько раз присел и трижды отжался от пола. Хорошо, что кроме Брута и Машки этого никто не видел. В противном же случае что полковник, что его дочь непременно сдали бы меня в психушку. Тем более это было нетрудно после моего субботнею сюрприза - ни с чем не сравнимого ядовито-зеленого торта.
   Побрившись и поплескавшись под душем, я наскоро позавтракал и вполне был готов к выходу. Меня остановили собачьи глаза, полные мольбы и скорби. Брут, с поводком в зубах, сидел в передней и старательно бил хвостом, поднимая с пола целое облако пыли. Кот вел себя еще более агрессивно. Яростно царапая дверь, он мяукал как-то утробно, по-волчьи, взывая к моему милосердию.
   - Ну что мне с вами делать, твари хвостатые, - вздохнул я, застегивая ошейник на мощной шее сенбернара. - Один раз в жизни хотел выйти из дома пораньше, так вам приспичило.
   Обычно прогулка состояла из трех этапов. На первом эти друзья отправляли свои естественные потребности, потом начинались игры, а затем наступал самый утомительный и противный момент, который я буквально ненавидел. Дело в том, что животных нужно было препроводить в квартиру, а этого им совсем не хотелось.
   Так получилось и на этот раз. Минут пять я уговаривал Брута подобру-поздорову вернуться домой, а затем, плюнув на все увещевания, силком потащил его к подъезду. Тащить насильно стокилограммовую тушу, упирающуюся в землю четырьмя лапами, занятие не из легких. Но, видит бог, я старался, и если бы не эта нелепая случайность, то в конце концов я бы его дотащил. Не знаю, каким образом, но поводок вдруг отстегнулся от ошейника, и пес, почуяв свободу, выдал радостное антраша и помчался к мусорным бакам, где, как известно, все дворовые псы проводят досуг и решают дела государственной важности. Теперь его оттуда забрать могла только Милка.
   Плюнув на неблагодарных животных, я поплелся на стоянку, предоставив Милке самой решать ее собако-кошачьи проблемы. Как глубоко я заблуждался! Это я понял только тогда, когда выезжал со стоянки. В пяти метрах от выезда сидел мой зоопарк и, нервно подергивая хвостами, выжидательно смотрел на меня. Нет, мне и раньше случалось их подвозить то в ветлечебницу, то на дачу, но тогда это носило планово-узаконенный характер. Теперь же эти попрошайки откровенно просились прокатиться. Не зная, то ли плакать, то ли смеяться, я притормозил и открыл заднюю дверцу. Второго приглашения не потребовалось. Первым заскочил Машка, а за ним степенно и неуклюже забрался Брут.
   - Куда прикажете, господа хорошие? - трогаясь с места и уворачиваясь от слюнявого языка Брута, вполне серьезно спросил я. - Только не надо нежностей, благодарить будем потом. Да-да, нежности и поцелуи на дороге могут привести к аварии. Вы не возражаете, если по пути нашего следования мы заедем и заберем с собой одного симпатичного дядечку? Ну вот и отлично! Тогда, пожалуйста, пристегните ремни безопасности и ведите себя, как подобает интеллигентным котам и псам.
   Я опаздывал на четверть часа, но Макс при полной экипировке терпеливо ждал меня в условленном месте. Ничего не подозревая, он открыл дверцу, и мне показалось, что сзади его крепко стукнули поленом. Настолько неподражаемой стала его своеобразная физиономия, что я невольно зашелся от смеха.
   - Ты чего это, Иваныч? - усаживаясь рядом со мной и понемногу приходя в себя, тихо спросил он. - А я вижу, в машине двое, и подумал, что ты супругу с собой прихватил.
   - То есть собачью морду ты перепутал с очаровательным личиком моей жены?! Спасибо, я непременно ей это передам.
   - Упаси тебя бог! Но объясни, что все это значит?
   - А ничего, кроме того, что они проголосовали в тот момент, когда я выезжал со стоянки. Говорю тебе чистую правду, они приперлись туда по собственной инициативе, и мне не оставалось ничего иного, как взять их на борт.
   - Ну и дела! - задумчиво проворчал Ухов. - Люди глупеют, а живность умнеет. Ладно, как будем действовать? Как договаривались или ты внес коррективы?
   - Все по плану, Макс, - сворачивая на узкую, разбитую дорогу, ведущую к железнодорожным путям и частному предприятию "Реаниматор", ответил я. Самое главное, чтобы этот хрен оказался на своем рабочем месте.
   - А мне кажется, наоборот - лучше, чтоб его не было. Нам незачем лишний раз светиться. Наверняка его секретарша знает не меньше его.
   - Там посмотрим, - останавливаясь в тупичке возле шаткой ограды неказистого одноэтажного здания, уклончиво ответил я. - Пойдем, что ли?
   - Как скажешь, генерал, - вытряхиваясь из машины, ответил Макс.
   Миновав небольшой дворик, заваленный старыми ваннами, унитазами и раковинами, мы оказались в грязноватой передней, откуда Т-образно отходили два коридора.
   - Как нам пройти к шефу? - спросил я курившего на перепутье мужичка.
   - По левому коридору, третья дверь налево, - с похмельной хрипотцой ответил он. - Там в приемной Галка сидит, она вам все обскажет.
   В маленькой приемной стоял стол, два стула и тумба, на которой громоздился компьютер с принтером, да еще в углу дергался пожилой холодильник. И всем этим добром заведовала курносая Галка с черными пуговками глаз.
   Не закончив какой-то важный разговор, она раздраженно бросила телефонную трубку и выжидательно уставилась на нас.
   - Шеф у себя? - откашлявшись, хрипло спросил Макс.
   - У себя, но он не принимает. У него идет планерка.
   - Это хорошо, - одобрительно прогудел Ухов, - А долго он обычно планирует?
   - Когда как, но думаю, что минут через десять он освободится. А вы по какому вопросу? И как мне вас записать?
   - Чего-чего? - не понимая вопроса, простодушно спросил он. - Куда это ты нас хочешь записывать? Уж не в очередь ли за отпущением твоих грехов?
   - А вы не хамите, - вытаскивая амбарную книгу, обиделась Галка. - Я уж больше года записываю посетителей на прием к Семену Николаевичу. Он так велел.
   - И правильно сделал, - отодвигая Ухова в сторону, вмешался я. - И давно пора, а то ходят всякие-разные, а потом колготки пропадают. Галочка, не берите в голову, это шутка. Я-то ваши порядки знаю. Чуть больше месяца тому назад я у вас уже бывал. Неужели вы меня не помните?
   - Нет, не помню, - неуверенно ответила она. - Столько народа... А как ваша фамилия и когда вы к нам приходили?
   - Бочкарев моя фамилия, а приходил я к вам пятнадцатого сентября. Семен Николаевич в тот день назначил мне встречу на четырнадцать тридцать. Припоминаете?
   - Нет, но сейчас посмотрим, - зашуршала она страницами амбарной книги.
   - Вот оно, пятнадцатое сентября, - перегнувшись через стол, припечатал я нужный мне лист. - Читайте, кто там у вас на четырнадцать тридцать?
   - Вы, наверное, ошиблись, - удивленным медвежонком посмотрела она на меня. - Здесь у меня на четырнадцать тридцать записан Ланской Борис Михайлович. Вот, если не верите, то посмотрите сами.
   - Точно, - крайне удивился я. - Ланской Борис Михайлович. Проживает по улице Поволжской, дом 12а. Прибыл в четырнадцать тридцать, а убыл аж в пятнадцать часов. Это ж надо, тридцать минут шефа мытарил.
   - А вы говорите, - торжествуя восстановленную справедливость, засмеялась Галка. - Говорила же вам, что вы путаете, а вы не верили.
   - Да, вы правы, старость не радость. Эклер проклятый замучил. Ладно, Галочка, мы, наверное, ждать не будем, зайдем в следующий раз. До свидания. Кстати сказать, а почему ваша фирма носит такое странное название "Реаниматор"? Вы что, по ночам откапываете мертвецов, а наутро их реанимируете?
   - Нет. - Интеллигентно, в кулачок, прыснула секретарша. - Все гораздо проще и не так страшно, - мы ремонтируем старую сантехнику. Даем ей вторую жизнь, поэтому и называемся "Реаниматор".
   - Понятно, надо завтра же принести вам старый унитаз. Ладно, Галочка, передавай привет шефу, дорогому Семену Николаевичу. Как там его лысина? - на всякий случай спросил я, чем привел секретутку в крайнее изумление.
   - Какая лысина, о чем вы говорите! У шефа шикарная прическа.
   - Извините, обознался. - И мы с Максом галантно раскланялись.
   - Иваныч, а что ты предлагаешь делать дальше? - пробираясь через груды старой, порыжевшей сантехники, спросил Макс.
   - А что предлагаешь ты? - ответил я вопросом на вопрос.
   - Мне кажется, что пришло время собирать камни, то есть ехать за авансом.
   - Ты прав, пора собирать камни, но только не в конторе у Виктории Соколовой, а в саду у дяди Вани, в смысле, в доме у Бориса Михайловича Ланского. И поедем мы немедленно, потому как эта секретутка обязательно напоет о нашем странном поведении своему шефу, а тот, в свою очередь, свяжется с Борей. Момент внезапности будет упущен, так что куй железо... Ты готов?
   - А куда ж я денусь! В компании с Гончаровым и его зверинцем я хоть к черту на рога. Поехали.
   Улица Поволжская находилась в поселке Строителей, и дома на ней были расположены только по правую сторону, потому как слева, в десяти метрах от дороги, начиналась узкая полоска леса, за ней обрыв, а под ним лениво и вольготно плескалась грязная волна водохранилища.
   В самом начале улицы, чтобы раньше времени не привлекать к себе внимания, мы остановились, вышли из машины и осмотрелись.
   Дощатые каркасные дома строителей потихоньку сломала перестройка, а на их месте предприимчивые клещи, "новые русские", воздвигли себе двухэтажные терема и трехэтажные замки. В одном из таких теремов под номером 12а и проживала чета Ланских. Стоял он в самом конце улицы и немного на отшибе, поскольку хозяин двенадцатого дома, беспредельщик среди беспредельщиков, откусил себе такой участок, или, сказать точнее, усадьбу, на которой вполне мог сесть и взлететь небольшой реактивный самолет. Воистину сказано: чем больше имеешь, тем больше хочется.
   - Ну что, Иваныч, двинули, что ли? - аккуратно затушив окурок о подошву, спросил Макс. - Время-то не ждет. Возьмем мы тура за красную дуру и тряхнем как следует.
   - Нет, Макс, не пори горячку. Мы с тобой его совершенно не знаем. Кто он такой и на что способен? Вполне возможно, что он уже основательно подготовился к нашему приходу. Пригласил дружков, расставил капканы, наточил ножи, а теперь ждет не дождется того часа, когда мы самолично к нему пожалуем. Так что пойду-ка я на разведку один, и если в течение получаса от меня не будет никаких известий, то принимай соответствующие меры. Какие? Не мне тебя учить.
   - Ладно, командир, наверное, ты прав. Оружие взял?
   - А на кой черт оно мне там нужно? Если уж навалятся так навалятся, а вид пушки их разозлит еще больше. Бди, Максимилиан!
   Не спеша и равнодушно я подошел к двухметровому бетонному забору, призванному охранять покой и благоденствие семейства Ланских. То, что за мной следит видеокамера, я знал почти наверняка, а вот о наличии или отсутствии злобных тварей я мог лишь догадываться. Ну что же, поживем увидим. Так же неторопливо и безразлично я нажал кнопку переговорного устройства с левой стороны глухих металлических ворот и, улыбаясь, глядя на небо, ждал ответа.
   - Что вам нужно? - через некоторое время спросил меня мужской бархатный голос.
   - Войти, - естественно и непринужденно ответил я.
   - А вы, оказывается, шутник, - с неподдельным весельем отметил динамик. - А зачем хотите войти и по какой надобности?
   - Ну шутник-то из меня никудышный, человек я серьезный, а войти я хочу с единственной целью - повидаться и поговорить с господином Ланским. Как мне подсказали, он проживает именно в этой избушке на ножках Буша. Так ли это?
   - Проживать-то он проживает, вопрос в другом. Захочет ли господин Ланской с вами разговаривать? Что тогда?
   - А ничего, я просто развернусь и уйду. Но думаю, что он много потеряет, лишившись такого собеседника, как я. Разговор со мной несомненно принесет ему удовольствие, и он почерпнет массу полезных сведений.
   - А вы там один? - с некоторой тревогой спросил он.
   - Что за вопрос? Вы же сами прекрасно все видите - позади меня выстроилась целая дивизия солдат, а в лесочке неподалеку расположились три батареи легкой полевой артиллерии.
   - Шутник вы, батенька, шутник. Ну да ладно, входите.
   Щелкнул ригель магнитного замка, и калитка, врезанная в правую створку ворот, приоткрылась, давая мне возможность войти во двор, где меня могло поджидать множество самых неожиданных сюрпризов и неприятностей.
   Была не была! Бог не выдаст, а свинья не съест, подумал я, включил диктофон и решительно шагнул во двор.
   - Стойте там, где стоите, - не успел я сделать и пяти шагов, как меня остановил все тот же голос. - Не двигайтесь, иначе я спущу собак.
   Повинуясь его грозному приказу, я застыл на месте, потому как встреча со сторожевыми псами прельщала меня меньше всего.
   Что последовало потом, описать довольно трудно. Родимая матушка земля вдруг вырвалась из-под моих ног и, перевернувшись на сто восемьдесят градусов, стукнула меня по голове всей своей многомиллиардной тушей. Потом последовало мгновенное забвение, а затем земная твердь прямо на глазах стала уходить вниз с невероятной скоростью. От ужаса я зажмурил глаза и попытался сосредоточиться, внушить себе, что это только сон, и не более того.
   Злобное рычание, сдержанный, но яростный лай, стук когтей об асфальт и жаркое собачье дыхание заставили меня немного изменить свое мнение, и, открыв глаза, я посмотрел на мир с совершенно иной точки зрения. Подобно подбитой куропатке, я висел вниз головой, и земля находилась в трех метрах от моей головы. Две вампирообразные овчарки черно-рыжего окраса, жаждая крови, прыгали подо мной, стараясь оторвать мне руки или какую-то другую, пикантную, но не менее важную часть тела. Их прыжки с каждой попыткой становились все выше и результативнее, давая основания предполагать, что очень скоро их злобные намерения увенчаются успехом и финишная ленточка не за горами.
   - Убью, зверюга! - беспомощно извиваясь всем телом и подбирая руки, пообещал я самой прыткой гадине, которая при последнем прыжке уже коснулась моего пальца.
   - Не убьешь, Гончаров-Бочкарев, - насмешливо возразил знакомый мне голос. Только теперь он был живым, не из динамика. Насколько мог, я повернул голову и увидел инициатора моей казни самого господина Ланского. По крайней мере, таким мне его описала Виктория. Правда, она не учла того обстоятельства, что он будет восприниматься мной в перевернутом положении.
   - Убери своих псов, ублюдок, - настоятельно потребовал я.
   - Ай-ай-ай, и не стыдно вам, господин Гончаров, говорить мне такие неприятные слова? - расплывшись в улыбке, погрозил он мне пальчиком. - А ведь вы обещали, что мне с вами будет интересно и я получу массу удовольствия.
   - Кажется, ты его уже получаешь, гнида плешивая. Немедленно опусти меня на землю и убери своих паршивых шавок.
   - Опущу, обязательно опущу, - гаденько пообещал он. - Ты же не вобла, чтобы тебя вялить на солнце. Конечно опущу и даже отпущу, но прежде ты скажешь мне, что тебе обо мне известно и вообще какого рожна тебе от меня надо.
   - Бумажники не надо терять. А когда идешь на дело, то их вообще лучше оставлять дома. Понял, взломщик дешевый?
   - Да, ты прав, с бумажником у меня полный диссонанс получился. Так я и думал, что на нем могу сгореть. А откуда ты про бумажник-то узнал? похихикивая и подмаргивая, спросил он как бы между прочим. - А может, кто-то из продавщиц его тебе передал? Ты говори, сарделька, не стесняйся.
   - Ты когда-нибудь занимался французской любовью с обезьяной?
   - Нет, не приходилось, поделись опытом.
   - Нет, Боря, мне тоже не приходилось, но чисто теоретически я настоятельно тебе советую завести самца орангутанга и жевать его прибор каждое утро натощак вместо того, чтобы задавать мне подобные вопросы.
   - Значит, жалеешь ту суку, которая это сделала, а напрасно, напрасно, Константин Иванович. Ты бы лучше о себе подумал, себя пожалел.
   - Успокойся, меня есть кому пожалеть. Отгони псов и опусти меня на землю, или ты не видишь, что еще немного - и у меня будет кровоизлияние в мозг.
   - Если бы он у тебя был, то ты бы сначала подумал, а только потом вмешивался во всю эту историю. Не могу я тебя опустить. Собаки тебя в момент порвут в клочья, а ты мне еще не все рассказал.
   - Так отгони собак.
   - Тогда ты меня в клочья порвешь. Хорошо придумал! Потерпи уж немного. А чего это ты у Тани Смирновой все про Галину Гудко выпытывал? При чем тут Галина Гудко?
   - Вот и я думаю, зачем я про нее выпытывал. Дурак я и есть дурак.
   - Это точно, дурак, да только хитрый. А впрочем, не это самое главное, Галины нет, а значит, и проблем больше нет. Так кто тебе передал мой бумажник?