Петров Михаил. Гончаров распутывает узел

   - Поцелуй то лицо в его нижнюю часть. - Уже заинтересованно посоветовал я. - А сколько заплатишь?
   - Сто минимальных окладов, но можно поторговаться.
   - Ладно, приезжай, адрес мой наверняка известен.
   - Да, конечно, но все дело в том что ваше присутствие необходимо здесь.
   - Да пошел бы ты куда подальше, нашел дурака. Ехать для того чтобы твои костоправы выбили у меня последние мозги? Уволь.
   - Если бы я этого хотел, то давно бы отправил их в командировку и они бы пробили ваш череп прямо на месте. Вы нужны здесь, потому что упомянутое лицо находится неподалеку. Я вас жду?
   - Ладно. - Покоренный его вескими доводами и собственным любопытством согласился я. - Только учти, что за выезд плата возрастает на тридцать процентов, а так же имей ввиду - я буду не один.
   Растормошив уже лежащую Милку я предложил ей совершить легкую вечернюю прогулку перед сном, мотивируя тем, что пьяный за рулем это потенциальный преступник.
   - Что ты затеял? - Натягивая джинсы захныкала она. - К какому черту и на какие рога ты опять прешься? Когда вы, наконец, успокоитесь?
   - Да ты не волнуйся, на этот раз, кажется, ничего страшного нам не грозит.
   - Всегда у тебя ничего страшного, а потом оказывается...
   - Тебе даже из машины выходить не придется. Просто посидишь, подождешь меня с полчасика пока я не вернусь.
   - А если ты не вернешся?
   - Если через полчаса меня не будет, то поедешь и привезешь туда Макса.
   - Начинается. Всегда так, сам в дерьмо вляпаешься, а потом тебя вытаскивай.
   Во двор фабрики по изготовлению кирпичей м железобетонных конструкций мы заезжать не стали, остановились за сто метров. В целях безопасности оставшийся путь я проделал пешком. Пройдя знакомой дорогой через площадку и работающий даже ночью цех я оказался перед резеденцией господина Григорьева.
   Ржавый жестянной колпак времен Очакова скрипел на ветру и тускло освещал крохотный дворик перед входом. Он мотался и стонал, переодически вырывая из темноты то кирпичную стену конторы, то кучу строительного мусора поросшую робкой травой. Дверь ведущая в сарай пряталась в тени и находилась в пяти метрах передо мной. Что - то в этой декорации мне не понравилось. Собираясь с мыслями я приостановился и тут же между лопаток почувствовал омерзительный укол ствола.
   - Куда прешь, муфлон вшивый? - Деликатно и доверительно спросил незнакомый голос. - Кто такой?
   - ... с оторванной рукой. - Проклиная себя за доверчивочть грубо ответил я. - Так - то вы гостей принимаете!
   - Защелкни клюв, как фамилия?
   - Гончаров.
   - Тогда другое дело. Шеф тебя ждет. Ты один?
   - Нет, разве не видишь? Со мной батальон солдат.
   - А ты свои посмехушечки брось. Стой здесь, я спрошу шефа.
   Выполняя ответственную миссию секретаря он важно вошел в сарай. Наверное прошло не более секунды когда он пробкой вылетел назад. С выпученными глазами и открытым ртом он остановился в метре от меня собираясь что - то сказать. Но вдруг согнувшись пополам выплеснул содержимое желудка прямо мне под ноги. Наверное веселенькую картинку ему довелось увидеть только что. Брезгливо обтерев туфли о его штанину я не торопясь ступил на порог григорьевских апартаментов.
   В кабинете никого не оказалось, зато в открытыю дверь моей сегодняшней темницы был отчетливо виден маленький аккуратный туфель и белая брючина товарища Григорьева. Брючина лежала на полу и это показалось мне противоестественным. Увеличивая обзор панорамы я заглянул внутрь. Что и говорить, картинка мне открылась не для слабонервных.
   Леонид Николаевич Григорьев лежал на полу и судя по всему был мертв, потому что его голова, вернее то что от неё осталось, было безнадежно расплющена прессом. Все содержимое черепной коробки навсегда покинув хозяина неэстетично разлетелось вокруг. Меня, как и охранника стало подташнивать и прикрыв рот я выскочил на воздух.
   - Ну как? - Отвлекая меня от процедуры задал он совершенно дурацкий вопрос.
   - Впечатляет. - Переводя дыхание ответил я. - Когда это ты его успел прижучить?
   - Что? - Растерялся охранник. - Ты мне это брось.
   - Тогда кто же его так приголубил?
   - А почем мне знать?
   - Кто с ним был?
   - Да никого у него не было, он сидел один.
   - Откуда ты это знаешь?
   - Ну, дык минут сорок тому назад он меня вызвал и сказал что вы должны к нему приехать. Сказал, чтоб я вас пропустил. Вот. Он один был, точно знаю, а я после этого отсюда никуда не отходил, вас ждал. Никто не приходил и не уходил, в натуре говорю.
   - Может быть ты слышал какие - то крики из его кабинета?
   - Нет, да если бы он и кричал, разве в таком шуме что услышишь.
   - Ты знаешь что в стене есть пролом ведущий к Алферовой в кабинет?
   - А как же, мне весь мусор пришлось вывозить, Шурик сказал, что это ваших рук дело. Ловко вы придумали.
   - А ты значит Марек?
   - Ну да. В милицию надо сообщить.
   - Подожди, Марек, скажи мне когда Маргарита Михайловна ушла с работы?
   - Наверное половина шестого было, когда её вместе с Сашкой Андрей увез домой.
   - А после зтого ты их здесь не видел?
   - Нет.
   - Значит с пяти тридцати до настоящего времени никто к шефу не приходил?
   - Да нет же, я правда ненадолго отлучался, но после этого был у него в кабинете и никого там не видел.
   - Меня интересует последние сорок минут. Зто то время что я затратил на дорогу добираясь сюда. В этот период ты куда - нибудь отлучался?
   - Нет, после того как Леонид Николаевич предупредил о вашем приходе, я не сходил с этого места.
   - Есть ли охранник на выходе из конторы?
   - А как же, обязательно, сегодня там Виктор дежурит.
   - Иди и спроси у него кто в течении последних сорока минут покидал здание конторы.
   - А вы в это время сквозанете, нет уж, лучше идите и спрашавайте сами, а я подежурю, можете не сомневаться, никого не впущу и никого не выпущу.
   - Впускать можешь кого угодно, главное не выпускай. Я пойду, только сомневаюсь, что он станет со мной говорить.
   - Я позвоню ему на вахту и предупрежу, а потом вызову милицию.
   - Ладно, только пока не делай волны, не вводи его в курс дела.
   По стеночке, обойдя труп я вышел в кабинет Алферовой и обнаружил там две любопытные вещи; включенную настольную лампу и синий разбитый графин осколками которого был усеян ковер. Обойдя и это припятствие я прошел в приемную, а оттуда, беспрепятсвенно проник в широкий плохо освещенный коридор в середине которого маячила поджидающая меня фигура.
   - Вы Гончаров? - Заметив мою нерешительность спросил мужик.
   - Да, а кто вы?
   - Не бойтесь, я оранник, пройдемте ко мне. Что там у вас произошло?
   - Пока неясно. - Уклончиво ответил я заходя в его будку у самой входной двери. - Виктор, за последний час кто - нибудь выходил из помещения?
   - Нет, а что?
   - Может быть вы в это время отлучались?
   - Нет, но если бы и отлучался, проникнуть в здание извне невозможно. Поглядите сами, как можно снять скобу блокирующую дверь. А кроме того сработала бы сигнализация. Нет, никто сюда не входил и не выходил.
   - Вы наверное забыли про Маргариту Михайловну. - Попытался я взять его на понт. - Она - то точно сегодня припозднилась.
   С чего вы так решили? - Непонимающе посмотрел на меня Виктор. - Да, она ушла после всех, но не позже половины шестого. Я к тому времени успел проверить и закрыть все кабинеты.
   - Она уехала вместе с племянником или одна?
   - Их вместе с Сашкой увез Андрей. Между прочим она недавно звонила и спрашивала все ли в порядке.
   - Вот как? С чего бы это? И часто она так делает?
   - Каждый вечер, с того самого дня как стала шефом.
   - Ясно, и как вы отрапортовали?
   - Как всегда. Все нормально, только барахлит рубильник.
   - Что? Объясните популярно.
   - Ну вырубка света у меня сегодня была. Дважды автомат выбивало.
   - Вот как? И часто такое случается?
   - Да нет, сегодня впервые.
   - Это интересно, а вы не помните когда это случалось?
   - Последний раз недавно, прямо во время её звонка, наверное полчаса назад, а первая вырубка произошла в десять.
   - Ну это уж совсем интересно, - сопоставляя время отметил я. - И как вы действовали в этой экстремальной ситуации?
   - Экстремальной? Скажите тоже! Пошел и врубил автомат по - новой.
   - Вы не могли бы мне показать где находится щиток?
   - А чего его показывать, направо и по коридору.
   Пройдя по указанному направлению я уперся в металлическую дверь про левую сторону которой располагался электрический щит доступный даже младенцу. Что мне понравилось больше всего, так это то обстоятельство, что отсюда будка охранника не просматривалась ни под каким предлогом.
   - Виктор, а куда ведет эта волшебная дверца? - Пнув гулкие железа осведомился я. - Уж не в сказочную ли страну Буратино?
   - Нет, это запасной выход на случай пожара. Насколько я помню он не открывался уже год. А почему это вас заинтересовало?
   - А вот почему. - Мазнув по замку я сунул ему под нос промасленный палец. - Чем пахнет? Или у тебя с этим делом туго.
   - Вроде не жалуюсь, а пахнет свежим машинным маслом или чем - то наподобии.
   - Вот, вот, именно свежим, обрати на это внимание, а ты говорил, что её год не открывали. Как же мне тебя понимать? Или ты врешь, или не слышал как сегодня зтой дверью пользовались. У тебя что, телевизор громко орал?
   - Как всегда, его тише не сделаешь, у него потенциометр поломан. Но причеи тут телевизор? Он в момент вырубки света вообще выключался, а шума и без него хватает. Слышите как визжат пилы?
   - Слышу. - Согласился я с его неоспоримыми доводами. - Плохо братец, у тебя ключ от этой двери есть?
   - А зачем он нужен? Замок - то отсюда руками открывается. Вот так...
   - Не лезь, идиот, - оттолкнул я совершенно поглупевшего стражника, на нем могут быть отпечатки пальцев. Пойдем посмотрим ключ, да надо вызывать милицию.
   - А что случилось. - Роясь в коробке с клачами в который раз спросил он. - Марек сказал, что тоже вызвал милицию. Что произошло?
   - Скоро узнаешь.
   - Темните вы с ним что - то. - Протягивая отыскавшийся ключ с укоризной заметил он. - Вот он, один такой хитромудрый, но я же говорил, им давно не пользовались. Что теперь?
   - А теперь открой основную дверь. Пойдем посмотрим, что творится снаружи в той сказочной стране. Фонарик у тебя есть?
   - Есть, но не работает, а зачем он нужен, там свет от первого цеха падает.
   Дверь была пробита в торцевой части здания и выходила на крыльцо из трех ступенек. При детальном осмотре оказалось оно тщательно подметено обычным веником, который за ненадобностью сейчас плавал посередине грандиозной, никогда не просыхающей лужи. Попытки Виктора по его извлечению я пресек в самом корне. Совать в замок ключ я тоже не позволил, заверив что для зтого есть компетентные люди.
   - Ну что же все таки случилось, может быть вы наконец объясните.
   - Приедет милиция и ты сам все узнаешь, а я пожалуй пока пойду прогуляюсь.
   - А вот это у тебя не получиться! - Грубо схватив меня за шиворот, сразу перешел он на ты. - Мне Марек велел никуда тебя не отпускать до приезда милиции.
   - Как хочешь. - Покорно подчиняясь его руке я остановился ожидая когда и он ослабит хватку. - Ручонки - то убери, мне и самому милиция позарез нужна.
   Тут я конечно лукавил, милиция мне сейчас нужна была как зайцу триппер, просто я хотел остановить Милку, которая выждав обусловленное время, с минуты на минуту могла проявить активность. Кроме того, эту ночь я хотел провести в своей кровати. а не в вонючей камере с сомнительными соседями. В том что завтра сия участь меня не минует я даже не сомневался, но ночь будет моя, а за это время можно многое успеть. Во первых рассортировать и привести в порядок только что полученный ворох новостей, а во вторых попытаться его привязать к самоубийству Сергея Алферова. Кроме того мне не давал покоя источник который питал наркомана Игоря.
   - Гончаров, почему вы не хотите мне сказать, что случилась? Я все равно узнаю.
   - А чего тут узнавать? - Равнодушно ответил я вопросом. - Тут и так все понятно. Ты посмотри повнимательнее на веник.
   Поступил он опрометчиво, потому что уже через секунду, громко матерясь барахтался в грязной яме, а я легкой трусцой, каким - то непонятным проулком, взял курс на ожидавшую меня машину.
   Милка сидела как на иголках, так что подоспел я вовремя, ещё пару минут и она бы отправилась выяснять отношения к уже подъехавшим ментам.
   - Гони, лапушка, что есть мочи. Дай Бог я буду спать сегодня дома и обязательно выполню свой супружеский долг.
   - Идиот, что там у вас произошло?
   - Ничего особенного, просто типу к которому я стремился, за полчаса до нашего приезда защемили в дверях голову.
   - Труп что ли? - Делово осведомилась она.
   - Трупнее я не видел. Меня даже немного вырвало.
   - То - то я думаю откуда воняет. А ты, конечно, засветился?
   - Ты же знаешь мое везение.
   - Господи, да откуда же вы на мою голову свалились?
   - Кто это вы?
   - Ты, да отец. Я так думаю, что и тебя к нему на дачу вести придется.
   - К сожалению не поможет, не тот случай. Преступление серьезное и неординарное. Они вытащат меня из под земли.
   - Что же ты предлагаешь?
   - Если они не приедут за мной ночью, то завтра с утра я пойду к ним сам. Убийство действительно из ряда вон выходящее.
   Домой мы заявились в половине первого. Отослав Милку спать я основательно помылся, выпил немного алкоголя и погрузился в размышления.
   - Значит так, Константин Иванович, начнем плясать от печки. Сегодня примерно в двенадцать тридцать вы вместе с Джамилей покидаете озадаченного вами Григорьева. Причем оставляете его в обществе вундеркинда и безутешной вдовы Марго, надеясь больше никогда с ними не встречаться. Но уже в десять тридцать вам звонит встревоженный Ленчик и предлагает совместно разобраться во всей этой истории. При этом он сообщает, что рядом с ним находиться лицо могущее пролить некоторый свет на интересующие нас обстоятельства. Что это за лицо? Откуда и как оно появилось, если охранники клянуться и божаться, что никто в здание не заходил? Кто этот человек, садистски убивший Григорьева, пока сказать трудно, а вот как и когда он проник в здание мне уже понятно. Скорее всего дело обстояло таким образом: Предварительно смазав замок убийца открывает дверь и вырубает свет, благо электрощиток находится у него под рукой. Пользуясь темнотой и нерасторопностью Марека, он стремительно пробегает перекресток коридоров и проникает в кабинет Алферовой. Дальше уже проще. Через дверной пролом он заходит в кабинет Григорьева.
   - Погодите, господин Гончаров, в ваших рассуждениях я обнаружил по крайней мере две несообразности. Во первых, объясните мне почему при его появлении не сработала сигнализация, а во вторых, как вы объясните синие осколки графина в кабинете Алферовой?
   - Вопрос резонный, но объяснимый. Предположим, что сигнализация пожарного выхода не работала или попросту была заранее отключена.
   - Вы думаете, что это заранее запланированное убийство? Я в этом сильно сомневаюсь. Обычно ради такого торжественного случая орудие убийства готовят загодя, а в нашем случае его тюкнули первым что попалось под руку, то есть графином.
   - Вот - вот и я говорю, стукнули графином, а потом потащили под пресс.
   - Но стукнули - то в кабинете Алферовой, а не в его собственном. Почему? Не знаете, тогда я вам помогу. Скорее всего они там и сидели, там и разговаривали. На какую тему, пока неясно, но Леник чувствовал себя в полной безопасности, иначе бы он позвал своего Марека.
   - Согласен, Константин Иванович, но я продолжу. Итак их мирная беседа протекала меньше получаса, предположительно с двадцати двух десяти до двадцати двух тридцати, до того самого момента пока Ленчик не позвонил вам. Вероятнее всего этот разговор гостю ужасно не понравился и он решился на отчаянный шаг.
   - Нет, господин Гончаров, вы забываете об одной существенной детали, о том, что после телефонного разговора с вами Ленчик предупредил о вашем приезде Марека. То есть он и тогда не думал об ожидающих его неприятностях. Ну а дальше все происходило так как вы говорите.
   - Тогда объясните мне следующую несуразность. Каким образом свет мог погаснуть во второй раэ? Если в первом случае убийца находился возле возле щитка, то во втором он был от него метрах в двадцати. Как он мог его вырубить?
   - Вопрос сложный.
   - Может он был не один?
   - Мне так не кажется. Тут что - то другое.
   - Возможно он незаметно прокрался мимо охранника.
   - Тогда на кой черт ему вообще понадобилось свет? Но все это второстепенно. У меня не идет из головы то странное обстоятельство, что Марго позвонила в момент второго затмения. Что это? Простая случайность или выверенная до минуту акция?
   - Но недавно вы говорили, что о заранее заплнированном убийстве не может быть и речи. Как вас понимать?
   - Такого я не говорил, просто считаю этот вариант маловероятным.
   - Кто же по твоему убийца?
   - Я бы и сам хотел это знать.
   - Короче говоря ни хрена ты мне сказать не можешь.
   - Как и ты мне, и поэтому давай ка лучше спать, завтра нам предстоит довольно интересный день.
   В шесть часов утра мой полубредовый сон был прерван кошмарной, но своевременной мыслью. Пронизав от пяток до макушки, она буквально выбросила меня из постели. И как я об этом не подумал раньше. Дело оборачивается для меня гораздо хуже чем казалось на первый взгляд. На рукоятках прессового винта, которым был убит Григорьев, наверняка остались отпечатки моих пальцев. Теперь можно говорить все что угодно, но факт остается фактом. Наверное Марек подтвердит, что я приехал когда его шеф отдал богу душу, если конечно подтвердит. А как у него самого дела будут складываться плохо, то может и промолчать или даже дать нужные следователю показания. А следователю больше ничего и не надо. Какой ему смысл искать истинного убийцу, в то время как я подхожу для этой роли по всем статьям. Тем более, что его начальник, господин Шутов, будет искренне рад такому повороту дела.
   Итак, какие улики и факты говорят не в мою пользу? Первое, мое давнее знакомство с домом Алферовых. Второе, я следил за Игорем. Третье, пытался угнать у Григорьева его автомобиль. Четвертое, обвинил его в убийстве Алферова. Пятое, приходил к нему вчера днем и проломил стену. Шестое, скрылся с места преступления. Наконец седьмое, личная ко мне неприязнь начальника милиции.
   С таким букетом можно хоть сейчас надевать полосатую робу и ползти в сторону Калымы. Услуги адвоката мне вряд ли понадобятся. Что же делать? Неужели мне придется переходить на нелегальное положение? Или... Да, как это не прискорбно, но это единственный шанс, гадкий, противный, но единственный.
   В семь часов, когда все нормальные люди идут на работу я понуро побрел в новое здание районной милиции на поклон к начальнику, которого ещё вчера так блестяще отматерил. Ну да ладно, возвышающий себя унижен будет, а унижающий себя возвысится, кажется так было сказано.
   Дежурный по району оказался знакомым. При моем появлении капитан Щеглов отставил свой кофе и уставился молча и непонимающе.
   - Здорово, Коля, - оптимистично начал я, - как служба?
   - Погоди, я сейчас. - Незаметно подставив палец к губам он вылез из за стола и обойдя пост подошел ко мне. - Ты сам явился?
   - А что непохоже?
   - Значит с повинной?
   - Коля, по моему ты не поумнеешь. Ну какая к черту повинная.
   - Тсс, мне - то ты можешь сказать. За что ты ему тыкву раздавил?
   - Перестань городить ерунду. Если ваши опера склонны делать такие скоропалительные выводы значит дело совсем швах.
   - Причем здесь опера, это сказал охранник убитого Марсель Маратович Ибрагимов, его Мишка Логинов битых два часа тряс, а потом мы его на всякий случай прикрыли. Он нам и сказал, что это твоих рук дело.
   - Где он, я набью ему морду. Отведи меня к нему.
   - Ты что, с ума сошел? Значит ты здесь непричастен? Я Мишке так и сказал.
   - Ну, в какой - то мере я причастен, но не в той что вам наплел этот придурок.
   - А зачем же ты скрылся?
   - Это я тебе потом объясню. Шутов приехал?
   - Да, только что. А ты к нему?
   - К нему, можно пройти?
   - Костя, я тебя уважаю, но до начала рабочего дня ещё сорок минут.
   - Тогда свяжись и спроси, сможет ли он меня принять? А если примет, то обязательно зафиксируй мой приход.
   - Не любит он когда его раньше времени беспокоют, ну да ладно, чего только для товарища не сделаешь.
   После недолгих переговоров я был допущен в палаты Владыки. Конвоируемый дежурным сержантом я вошел в кабинет и скромно потупившись попросил аудиенции.
   - Уткин, выйди в приемную, но никуда не отлучайся. - Многозначительно посмотрев на меня распорядился Юрка, а когда сержант выполнил приказание, ехидно растянул губы и процедил.
   - Ну что, Гончаров, кажется теперь все встало на свои места. Ты ведь давно этого хотел. А ведь я тебя предупреждал ещё четыре года тому назад, что этим все и кончится. Не понимаю только зачем ты ко мне приперся? Сто пятая тебе обеспечена, можешь даже не сомневаться, а если пришел просить меня подставить за тебя свою грудь, так об этом надо было думать раньше.
   - Нет, товарищ подполковник, я пришел сюда совсем с другой задачей.
   - Ну - ну, трещи дальше, только учти, у меня мало времени.
   - Я не имею к этому убийству ровно никакого отношения.
   - Да что ты говоришь? - Упивался он своей властью и моим унижением. Это же надо! Значит Марсель Ибрагимов все выдумал. А хочешь я зачитаю тебе его показания?
   - Не сочтите за труд.
   - Ты мне это амикашонство брось. Слушай, вот выдержка: "А когда я возвращался из туалета, то увидел как от Леонида Николаевича Григорьева выходит Гончаров. Я сразу же заподозрил неладное и остановил его. Но он останавливаться не хотел и тогда я вынужен был применить к нему силу. Только после этого мне удалось остановить его от побега. Я спросил его, что ты делал в кабинете шефа. Он мне ответил, что туда не заходил. Тогда я заглянул в дверь и увидел, что Леонид Николаевич уже мертвый. У него была прессом раздавлена голова. А пока я на это смотрел Гончаров уже убежал...", ни и так далее, впрочем ты сам все прекрасно знаешь.
   - Полная чушь. Этот Марсель остановил меня когда я только хотел туда войти. Остановил и вошел первым. Первым и увидел что там твориться. А вот почему он дал заведомо ложные показания нужно выяснить.
   - Это ты расскажешь следователю прокуратуры, видимо это дело они заберут себе.
   - Да уж не тебе, самодовольному дураку и жополизу, его вести.
   - Что? Что я слышу. - Ласково и страшно глядя мне в глаза улыбнулся Шутов. - Ну, Гончаров, теперь ты своего добился сполна. Уткин, отведи его в "Люкс" и пусть им займется Ширяев. Приятного вам отдыха, господин Гончаров.
   - Ну и сука же ты.
   Это были мои последние слова, потому как вытянутый дубинкой вдоль спины я надолго потерял красноречие.
   Номер "люкс" представлял из себя совершенно глухую комнатушку без мебели и удобств, но зато с массивной железной дверью. Пока у меня выдалась относительно свободная минута, я принялся жадно поглощать дым, наперед зная, что в самое ближайшее время этой радости я буду лишен.
   Прапорщик Ширяев явился налегке, но с дубинкой. Простой как булыжник, даже не спросив имени он принялся отрабатывать на мне приемы какой - то хитрой восточной борьбы и успокоился только тогда когда я потерял сознание. Трудно сказать сколько я отдыхал на холодном цементном полу. Очнулся от того, что кто - то настойчиво и нудно просит меня встать. Разлепив глаза я сфокусировал знакомую рожу капитана Щеглова.
   - Какого черт, что тебе надо?
   - Тебя хочет видеть начальник.
   - Уже виделись. Передай ему мой земной поклон и скажи, что на том свете его ждут крупные неприятности. Ты отметил мой визит?
   - Отметил, но не в этом сейчас дело. Начальник чем - то сильно напуган. Сегодня даже оперативку проводит зам. А подполковник приказал немедленно тебя к нему привести. Он тут за стенкой.
   - Передай этой сволочи, что я не могу ходить.
   - Тут мне в дежурку позвонил какой - то мужик. - Засопев гнул свою линию Щеглов. - Он спросил не у нас ли ты. Я ответил, что ты у начальника. Наверное это он его так напугал. Пойдем что ли?
   - Пошел бы ты, Коля, вместе со своим начальником далеко - далеко.
   - Ясно, Костя, я так ему и передам, а чего ты на меня - то злишься?
   - Злюсь? С чего ты взял? Все нормально, как можно злиться на свинью за то что она свинья или на козла за то что он козел?
   - Да ладно тебе, я то причем? - Отступая к открытой двери проскулил он. - А что за мужик тебя спрашивал?
   - Это вы скоро узнаете. - Угрожающе заверил я и не смотря на боль в в боку рассмеялся. - А если твой начальник хочет меня видеть, то что же пусть приходит, я сегодня принимаю.
   Как только он ушел, я начал лихорадочно соображать, что за благодетель так печется обо мне. Кто из больших дяденек мог интересоваться ничтожной персоной Гончарова, но как ни старался ничего путного в голову не приходило.
   Шутов пришел бледный и нервный как девушка на смотринах. Он напряженно и вопросительно смотрел на меня ожидая первого слова. Такой поблажки дать я ему не мог. Издав мучительный стон умирающего лебедя я попробовал подняться, но тут же бессильно упал на цемент.
   - Костя, что они с тобой сделали?
   - А то ты не знаешь. Это не они, это ты сделал.
   - Костя, ну о чем ты говоришь, разве я мог на такое пойти. - Лицемерно разохался он. - Помнишь сколько раз я тебя выручал?
   - "...А помнишь во дворе мы часто голодали...", Шутов ты примитивен как старый бабушкин чулок. Страшно тебе, так и скажи и не строй свои вечные обезьяньи ужимки. Надоело.
   - Нет, я в самом деле просил просто поместить тебя в одиночную камеру и не более того. Ты не подумай, виновного я обязательно накажу.