Элли лишь мельком поймала смеющийся взгляд доктора, но мысль его прочитала без труда. Отец и сын пытались увести Макграта подальше от политики. Теперь настал ее черед внести свою лепту в игру, что она охотно и сделала.
- Надо же, как интересно! - восторженно воскликнула Элли. - А знаете, недавно в одной букинистической лавке мне попалась книга о старинных семьях вашего округа. Я привезла ее в подарок тетушке Кейт.
- Что за книга? - тотчас вскинулся Макграт.
Элли описала ему книгу во всех подробностях.
- А-а, ну да, ну да. В нашей библиотеке тоже есть экземпляр. Кажется, это большая редкость.
- И Тед так сказал, - с улыбкой подтвердила Элли. - А еще он сказал, что там собрана куча небылиц.
Глаза Макграта злобно сверкнули, на миг превратившись из голубых в огненно-красные. И вновь ощущение чего-то знакомого озадачило Элли. И вновь она не сумела раскопать причину странного чувства.
- Тед! - рявкнул Макграт. - Ну еще бы! Уж кому и знать о небылицах, как не этому мерзкому, развратному, изолгавшемуся...
- Хватит, Роджер, - произнес доктор. Он не повысил голос, но что-то в этом спокойном тоне заставило Макграта моментально оборвать тираду.
Глава местного совета кипел благородным негодованием - его аж трясло. Неудивительно, решила Элли, что Макграт и тетя Кейт вечно на ножах. Кейт ведь хлебом не корми - дай подразнить вот такую напыщенную, самовлюбленную личность. И впрямь, размышляла Элли, глядя на подрагивающие усики мистера Макграта, уж больно велико искушение поиздеваться над этим надутым болваном.
- Тед еще рассказал мне одну просто фантастическую историю, - с невинным видом продолжала она. - Думаете, врал, да? О том, как его далекий предок сбежал с женой кого-то из местных аристократов, а весной в лесу нашли тела влюбленных.
Дональд прыснул со смеху и попытался - впрочем, безуспешно замаскировать хохот судорожным кашлем.
Макграт на глазах стал густо-малиновым.
- Так он, значит, продолжает распускать эту безобразную сплетню?! Говорил же я вам, доктор, этот человек меня погубит! Что за подлая натура, что за немыслимое коварство...
- Да что вам за дело до какой-то истории столетней давности? возразил доктор Голд. - Ну было - и было. И быльем поросло. Никто уж и не помнит о ней, Роджер.
- Еще как помнят! - взвизгнул на октаву выше Макграт. - Клянусь, доктор, если Тед будет продолжать в том же духе, я подам на него в суд! Я не позволю порочить доброе имя своей семьи какому-то...
Дональд с истошным криком подскочил с кресла. Все взгляды обратились на него; даже Макграт ошеломленно умолк.
- Моя запеканка! - взвизгнул Дональд, до безобразия точно воспроизведя интонации Макграта. - Она не может ждать! Как ни прискорбно, но я вынужден прервать нашу увлекательнейшую беседу. Только представьте себе, что будет с моей прекрасной запеканкой. Она же высохнет! А может, даже сгорит! Прошу прощения, Роджер, но...
Убойной силы намека хватило даже для толстокожего Макграта. Он поднялся и с заметным усилием нацепил на физиономию самую любезную из своих улыбок.
- Да-да, моя дорогая женушка тоже ждет меня к ужину. Мы еще как-нибудь продолжим беседу, дитя мое. Уверен, вы не разделяете черствое равнодушие нынешней молодежи по отношению к насущным проблемам американского народа. Добрые старые принципы, увы, гибнут в хаосе секса, наркотиков, насилия и всеобщего безразличия. Однако они еще не окончательно потеряны - о нет! Лично я, дитя мое, посвятил свою жизнь глобальной задаче возрождения этих благородных принципов...
- Вот бы вам встретиться с моим женихом! - сорвалось с языка Элли. Простите, мистер Макграт, это я ляпнула не подумав. Он же живет не здесь... Генри юрист, работает в Вашингтоне.
- Моя запеканка... - душераздирающе простонал Дональд.
Доктор взял Макграта за руку и повел к выходу.
Едва их голоса стихли за дверью, Дональд рухнул в кресло.
- Катастрофа! - заявил он. - Нет-нет, радость моя, не вставай, нам хватит времени выпить еще по бокалу чего-нибудь хорошенького, не приправленного Макгратом. Запеканка - это всего лишь подлый предлог. Нужно ведь было его как-то выпроводить.
- Ив чем же состоит катастрофа? - прищурилась Элли.
- Разве можно говорить Макграту, что у тебя жених - большая шишка в Вашингтоне? Да-да, знаю, ты этого и не сказала. Но Макграт как пить дать сделал такой вывод. И как же это вышло, что ты обручилась с таким чванливым пустомелей?
- Откуда ты знаешь... то есть с чего ты взял, будто он чванливый пустомеля?! - взорвалась Элли. Ей пришлось поднапрячься, чтобы перекричать гомерический хохот Дональда.
- Проговорилась, радость моя, проговорилась! - вовсю заливался тот.
- Кейт он не понравился, знаю, но какое она имела право тебе о нем рассказывать?!
- Ну же, куда подевалась твоя хваленая логика? У Кейт и времени-то не было поговорить со мной после вашего приезда.
Элли захлопнула рот. Ей и впрямь как-то трудно было представить, чтобы тетушка посреди ночи названивала Дональду, горя желанием посплетничать насчет Генри.
- Итак, Кейт твой женишок не приглянулся... - продолжал Дональд. Так, та-ак, интересно.
- Почему это тебе интересно? - тотчас ощетинилась Элли.
Ответа она не дождалась. В гостиную, вытирая лоб платком, вошел доктор Голд.
- Что-то жарковато сегодня, - простодушно объяснил он. А взглянув на пылающее лицо Элли, возмутился: - Опять? Дональд, сколько можно тебе повторять...
- И почему это все всегда и во всем винят меня? - пожаловался отпрыск. - Сядь-ка лучше, папуля, отдышись. Что же ты такой мягкосердечный у меня? Сказал бы этому уроду, что не станешь за него голосовать, - глядишь, и прекратил бы сюда таскаться.
- Он все равно не поверит. - Доктор опустился в кресло, с блаженным вздохом вытянул ноги. - Чтобы его отвадить, проще сказать, что он меня убедил. Вот только я никак не могу собраться с духом.
- И что он проповедует? - поинтересовалась Элли.
- Догадайся.
- Дисциплину. Возврат к традициям. Долой излишества. Чтение, письмо, арифметика - три кита образования. Верно?
- Проблема-то вся в том, - снова вздохнул доктор, - что его требования более чем разумны. Никто не возражает против дисциплины, и никто не спорит, что со школьным образованием не все так гладко. Но Макграт с единомышленниками ратуют прежде всего за сокращение расходов. Хотят полностью запретить факультативные занятия - музыку, рисование, вождение...
- И перешерстить всю библиотеку, - вставил Дональд. - Вот на чем они с Кейт и сцепились. В прошлом году школьный совет настаивал, чтобы из программы по литературе было вычеркнуто изучение "Лотереи". Макграт заявил, что совет, мол, не желает, чтобы школьники читали книги, в которых дети собственную мать забивают камнями до смерти.
- "Лотерею" Ширли Джексон? Но это же современная классика! И суть в том, что нельзя забивать людей камнями. Ни мать, ни вообще кого бы то ни было. Ни под каким предлогом!
- Такие тонкости не для Роджера, - хитровато помаргивая, отозвался доктор. - Кстати сказать, ту схватку он проиграл. По его словам, Кейт, если захочет, может заручиться громадной поддержкой. Она и заручилась. А заодно наговорила о Роджере немало... э-э... нелицеприятного.
- Могу себе представить... - пробормотала Элли.
- Друзья Кейт выставили своих кандидатов на выборы, - продолжал доктор. - У них неплохие шансы на победу, и тогда - прощай, политика Роджера Макграта! Вот он и переживает, бедняга.
- Ага, ага, - радостно закивал Дональд. - А здорово за ним наблюдать, да? Особенно когда он кипятится, зеленеет и начинает верещать! Красота! Но ты все-таки недооцениваешь влияние этого зануды, папуля. В нашей богом забытой глуши многие еще благоговейно трепещут перед потомками аристократических семейств. Не передо мной, конечно...
- Вы что же, из той самой шестерки?! - воскликнула Элли. - Доктор, так вы тоже потомок...
- Нет, детка. Голубую кровь Дональд унаследовал не от меня. Моя жена в девичестве была Моррисон. Мы переехали сюда после смерти ее отца. Этот дом достался ей в наследство.
Его голос дрогнул. Элли вспомнила о реакции Дональда на вопрос о матери. То ли инстинкт в ней заговорил, то ли взяло верх странное чувство душевной близости с этой семьей, но она не побоялась продолжить грустную тему.
- Миссис Голд я совсем не помню, - тихонько сказала Элли.
- Она умерла в прошлом году. От рака.
- Мне так жаль...
- Спасибо, детка. - Доктор улыбнулся. - Тебе кто-нибудь говорил, Элли, что у тебя чудесный голос? Он отражает все твои чувства... У нас была очень дружная семья. Боюсь, я выгляжу сентиментальным...
- Нет-нет, - поспешно отозвалась Элли. - В наше время редко встретишь семью, где все по-настоящему любят друг друга. И это так приятно. Если вам не тяжело...
- Вспоминать о ней? Нет, детка, совсем нет.
- Моя запеканка! - неожиданно прервал их Дональд. - Это уже не смешно, понимаю, но в данном случае...
За столом он разошелся пуще прежнего, самым беспардонным образом нахваливая свои кулинарные таланты, но в конце концов под давлением общественности признал-таки, что пока освоил лишь три блюда: спагетти, бефстроганов и рисовую запеканку с курицей. Зато запеканка вышла превосходная, о чем Элли ему немедленно и сообщила. Правда, она поддержала и мысль доктора о том, что пора бы расширить кулинарный репертуар, и тут же предложила дать Дональду несколько уроков.
Парируя выпады Дональда, перебрасываясь дружескими шутками с доктором, Элли исподволь наблюдала за отцом и сыном. Ее интерес к этому семейству рос с каждой минутой. Доктор Голд, решила она, само очарование. Такой большой, милый, добродушный. Он смирился с потерей жены, хотя рана в сердце еще саднила. А вот Дональд так и не оправился от удара. В привычном для Элли мире такое случалось нечасто. Любовь к матери вышла из моды. Более того, многие считали подобную близость с родителями чудачеством. Генри, разумеется, свою маму любил. Во всяком случае, утверждал, что любит... Сколько же прошло с тех пор, как он ездил в Миннеаполис навестить мать? Пять лет, если память не изменяет. Генри то и дело плакался, что работа не позволяет ему чаще бывать в родном доме...
Элли с трудом избавилась от неожиданной и не слишком приятной мысли. Дональд как раз рассказывал о Великой Шестерке - так он называл первых местных поселенцев.
- А Бисли? Забыл? - спросил отец. - Старик Джош Бисли тоже был среди первых.
- Да, но он же не из знати, - торжественно провозгласил Дональд. Крестьяне, папуля, не в счет. И вообще, Бисли не эмигрировали; они здесь испокон веков были - как скалы, как луна над горами... В них есть что-то сверхъестественное. Честное слово! Загадочная семейка.
- Их происхождение действительно покрыто тайной, - согласился доктор. - Сейчас-то налицо кровосмешение, а каковы были корни - бог весть!
- Может, они марсиане? Или потомки одного из десяти потерянных племен израилевых? - сыпал версиями Дональд. - А, вот, придумал! Бисли единственные, кому удалось спастись из затонувшей Атлантиды, и теперь они обязаны передать человечеству тайное знание древнейшей цивилизации, чтобы...
- Прекрати! - воскликнула Элли. - Ты же знаешь, что Бисли постоянно крутятся в доме. Хочешь напугать меня до смерти?
- Не обращай на него внимания. - Доктор окинул своего расшалившегося отпрыска укоризненным взглядом. - Бисли просто... А знаешь, Элли, я только сейчас понял - никто из этой семьи ни разу не был замешан в каком-нибудь скандале. Удивительно!
- Чего нельзя сказать ни об одном из Шести Великих родов, - добавил Дональд.
- В семье не без урода. - Доктор пожал плечами. - Это, кстати, относится и к семье твоей матери.
- Подумаешь. По крайней мере, никто из моих предков не был связан с Джоном Уилксом Бутом.
-Что-о? - изумилась Элли. - С тем самым? Убийцей Линкольна?
- Об этом тебе Тед не рассказал? - Дональд ухмыльнулся. - Это же самая пикантная из местных исторических сплетен. И самая беспочвенная. Ходили, понимаешь ли, слухи, будто кто-то из Великой Шестерки участвовал в заговоре. Бут, как известно, был не единственным заговорщиком. Уже после того как его самого убили, несколько человек отправились на виселицу.
- В том числе и та несчастная... - печально добавил доктор. - А ее вину так и не доказали... Дональд, ты что-то сегодня в скверном настроении. Давай лучше сменим тему.
- Рано, папуля! - Дональд подмигнул Элли. - Самое время, радость моя. Расскажи-ка моему родителю обо всем, что с тобой произошло.
Утром, когда Дональд предложил посоветоваться с его отцом, Элли эта идея не слишком вдохновила, но сейчас она не колебалась ни секунды.
Доктор, как в душе и надеялась Элли, оказался великолепным слушателем, внимательным и серьезным. Ни намека на насмешку или недоверие не возникло на его лице, пока девушка рассказывала о событиях двух последних ночей.
- Оставайся на ночь у нас, - сказал он, как только Элли умолкла. Дональд отвезет тебя, соберешь вещи и вместе вернетесь.
Его предложение ошарашило Элли. Она рассчитывала на понимание и совет, но чтобы такая тревога!
- Но, сэр! Я вовсе не боюсь! Неужели вы думаете...
Продолжение застряло в горле, но доктор понял ее без слов.
- Нет-нет, разумеется, я не верю, что это привидения. Потому и беспокоюсь.
- Тогда зачем? Зачем кому-то понадобилось меня пугать?
- Не знаю. Знал бы - не так волновался.
- Да ладно тебе, папуля, - небрежно махнул рукой Дональд, - не преувеличивай. Что такого может с Элли случиться? В дом никто не заберется, там же полно собак. И вообще, откуда такая категоричность?
Расправившись с запеканкой, перешли к кофе. Доктор запустил пальцы в седую шевелюру и взлохматил волосы так, что они стали дыбом.
- Тоже мне демагог нашелся. Прекрати свои штучки, бесстыжее дитя! Я в жизни не говорил...
- Не бесстыжее, а "неблагодарное дитя", - вставил Дональд. Ореховые глаза сверкнули почти изумрудным светом. - Цитаты любят точность, папуля. Итак, предположим... чтобы хоть было о чем поспорить... Предположим, что мы имеем дело с загробным миром.
- Что за идиотская...
- Я говорю - предположим! В этом случае никакой опасности для Элли нет; ни одному из местных привидений нет резона ее пугать. Она же не здешняя, верно? Вывод: если привидения настоящие, то Элли в безопасности. Если привидения фальшивые, она опять же в безопасности, поскольку никто не может проникнуть в дом.
Доктор затряс головой, но его опередила Элли:
- Минуточку. Я полностью согласна с твоими выводами, Дональд, но ты уходишь от темы. Мне не страшно, но ужасно любопытно узнать, что за всем этим стоит. Тот, первый... м-м... призрак... Ну тот, что был как две капли воды похож на тебя...
Элли замолчала в нерешительности. Последняя фраза, хоть она этого и не хотела, прозвучала как обвинение. Едва познакомившись с необычным садовником, Элли присвоила ему первый номер в своем мысленном списке возможных фокусников, но обвинять Дональда в присутствии отца не собиралась.
Как бы там ни было, но доктор уловил ее мысль с лету. Вскинулся в кресле и изумленно уставился на сына:
- Дональд! Ты же не...
- Нет-нет, папуля. - Дональд уверенно встретил его взгляд.
- Извини. - Доктор облегченно вздохнул. - Я тебе верю.
- Я не то хотела сказать! - воскликнула Элли. - Просто... может, Дональд очень похож на кого-нибудь из своих предков? Видите ли, сэр, сходство было потрясающим. Черты лица - один к одному, вплоть до шрама на подбородке.
- Это не шрам, это родимое пятно, - пробормотал доктор. - Не слишком уродливое, так что мы решили его не трогать.
- И все-таки... - настаивала Элли. - Не осталось ли у вас каких-нибудь фамильных портретов? Может, лет сто назад здесь жил какой-нибудь сквайр Моррисон, точная копия вашего сына?
- Такое случается, - с серьезной миной заявил Дональд. - Гены, чтоб вы знали, - страшная вещь! Папуля, помнишь, у дядюшки Рудольфа тоже было...
- С портретами сложно, - сказал доктор. - Моррисоны принадлежали к кальвинистской церкви и свято блюли обычаи. Отвергали прижизненные изображения и даже портреты на могильных плитах не одобряли. Но одну небольшую скульптуру мне хотелось бы тебе показать, Элли.
Дональд дернулся было недовольно, но, встретившись взглядом с отцом, кивнул. И даже улыбнулся.
- Действуй, папуля. А я пока организую коньяк, идет?
Казалось бы, вполне невинный предлог, чтобы не идти вместе с ними, но Элли сразу поняла, кого сейчас увидит. И потому не удивилась, когда доктор провел ее в симпатичную маленькую гостиную, где она еще не была, и остановился у резной этажерки.
Скульптурная женская головка на высоком пьедестале, задрапированном сочного цвета атласом, дышала тихим покоем и очарованием. Элли не узнала материал, из которого была сделана скульптура. Более мягкого оттенка, чем бронза, бледно-золотистая поверхность придавала смеющемуся женскому лицу теплоту и нежность и как нельзя лучше повторяла естественный цвет волос, стянутых в тугой пучок над изящной, длинной шеей. Женщину нельзя было назвать красивой, но скульптор уловил живость и искренность характера, доверчивый и чуть смешливый взгляд...
- Хороша, - тихонько сказала Элли. - Очень хороша.
- Тед подарил. Полгода назад. Как-то прихожу домой, а скульптура уже здесь... Он по памяти работал... ну и еще пара снимков осталась... Экспериментировал с разными материалами, пока вот этот не нашел. Бронза, как он сказал, тяжеловата, а мрамор слишком холодный... Тед кого угодно может вывести из себя, я знаю, но не позволю сказать о нем ни единого плохого слова. - Доктор заговорил громче, спокойнее: - Вот, Элли, видишь Дональд пошел в мать. Разумеется, я не согласен с его безумной теорией...
- Я тоже. И если честно, мне кажется, что волноваться-то не о чем. Меня мучит любопытство, и только.
Дональд тем временем успел накрыть журнальный столик и приготовить напитки. От коньяка Элли отказалась, а вторая чашка кофе пришлась очень кстати. За болтовней о том о сем пролетел еще час. Несмотря на всю свою показную храбрость, возвращаться домой Элли ох как не хотелось... Но доктор то и дело безуспешно пытался подавить зевоту, так что пришлось прощаться.
- Ты точно не хочешь остаться, детка?
- Точно-точно. Телефон у меня в спальне под рукой. Случись что - сразу же позвоню.
- Обещаешь? Дональд тебя проводит. И не думай даже! Я настаиваю. Пусть обойдет дом, все как следует проверит.
Ночь была теплой и липковато-душной; летние звезды едва мерцали сквозь висящее над землей марево. Скорчившись на сиденье, Дональд дремал весь обратный путь. Он не произнес ни слова до тех пор, пока Элли не затормозила у дома тетушки Кейт.
- Вот это я понимаю - иллюминация! - мгновенно проснувшись, съязвил он. - Хоть одна лампочка осталась не включенной? Как не стыдно, радость моя, а еще говорила, что ничего не боишься!
- Я пожалуюсь доктору, что ты не принимаешь всерьез нависшую надо мной опасность, - ледяным тоном пообещала Элли.
Дональд тут же пошел на попятную, уткнулся лицом в ладони и в отчаянии замотал головой:
- Не-ет, только не это! Не будь жестокой, радость моя! Чтобы такое милое, прелестное создание - и наябедничало на меня старику отцу! Нет, нет и еще раз нет!
- Бездарность! - скорчила гримасу Элли.
- Ошибаешься! Перед тобой - звезда Общества актеров-любителей Южного Бертона! - Дональд горделиво расправил плечи и вскинул голову.
- Бурные аплодисменты. А интересно, как ты намерен добираться домой, когда доиграешь свою героическую роль до конца?
- Опять ошибочка вышла. Я специализируюсь на злодеях. Пришлось, правда, потрудиться, чтобы заполучить роль Ричарда III. Уж слишком я красив, вот в чем беда... Интересуешься, как я доберусь до дома? Лесом, ясное дело, лесом, радость моя. Тут всего-то полмили, не больше.
- Скатертью дорожка, - злорадно отозвалась Элли.
Она ни за что не призналась бы вслух, но вернуться в дом без Дональда ей было бы жутковато. А ведь дом не был ни зловеще пустым, ни угрожающе безмолвным; едва входная дверь открылась, как на Элли и Дональда накатила пушистая волна. Четвероногая орава всех мастей лаяла, мяукала - короче, жаловалась. Дональд одним ловким, натренированным движением вытянул ногу и подцепил рыжего Амвросия, явно нацелившегося юркнуть во двор.
- Этот номер у тебя больше не пройдет, дубина ты стоеросовая. Сколько можно повторять!
Здоровенный котяра демонстративно уселся к нему спиной; с тыла громадный енотовый кот смахивал на пушистый коврик неправдоподобно дикой расцветки.
Элли и Дональд начали обход дома в сопровождении истосковавшейся по обществу компании, но мало-помалу то одно четвероногое создание, то другое отставало от процессии, сообразив, по-видимому, что ничего интересненького не предвидится. Судя по всему, большинство решило дождаться конца спектакля на кухне, поближе к холодильнику. И только Уильям упорно следовал по пятам за Элли и Дональдом. Сенбернар не проявлял ни малейшего беспокойства.
- Завтра ожидается ясная, солнечная погода, - тоном диктора прокомментировал Дональд, взглянув на Уильяма. - Этот пес получше любого барометра.
Уильям с блаженным видом завилял хвостом и радостно пустил слюну на ботинки Дональда, пока тот осматривал задвижки на окнах в гостиной.
Когда настал черед второго этажа и Элли с Дональдом зашагали вверх по лестнице, сенбернар их тоже покинул. Элли оглянулась на лохматого гиганта, который с безразличным видом семенил по коридору - странный аллюр для пса таких размеров - и безуспешно делал вид, будто его тут вовсе и нет.
- Эй, Уильям! - бросила через плечо Элли. - Нечего прятаться! Не бойся, я не выставлю тебя за дверь.
- Помощничек тот еще, - сказал Дональд. - Толку от него никакого. Разве что полюбит грабителя с первого взгляда и задавит его всей своей дружелюбной массой.
Элли слегка нервничала, впуская Дональда в свою спальню, но тот лишь бросил небрежно:
- Что читаем? Элси Динсмор? - после чего заглянул под кровать, подергал замки на окнах и повернулся к выходу.
На обратном пути Дональд приостановился, внимательно осмотрел ступеньки.
- Тед уже все проверил, - сказала Элли, когда он приподнял ковровую дорожку. - Ничего. Никаких проводов и тому подобного.
- Вижу. - Дональд выпрямился. - Это первое, что приходит в голову.
От предложения выпить он отказался.
- Завтра рано вставать. Нужно папуле завтрак приготовить, а то он так полдня и проживет на чашке кофе. Закроешь за мной дверь, Элли. Я подожду снаружи, пока не услышу, что все запоры и крючки на месте.
- Спасибо, Дональд. Спокойной ночи.
Элли протянула руку.
Дональд, склонив голову набок, несколько секунд со скорбным видом смотрел на ее ладонь. А потом притянул Элли за плечи и поцеловал.
Ни разу в жизни, даже в невинном двенадцатилетнем возрасте, Элли не приходило в голову ответить на поцелуй пощечиной. И она понятия не имела, с какой стати сделала это сейчас. Еще удивительнее другое - Дональд даже не подумал увернуться. Эхо от пощечины, гулкое, призрачное, долго таяло в закоулках громадного холла, а они все стояли, уставившись друг на друга точно два идиота. Черно-белый кот по кличке Святой Томас цапнул Дональда за ногу. Тот подпрыгнул, выругался и даже - чего уж греха таить - лягнул обидчика. Впустую. Святой Томас, не будь дурак, уже шмыгнул за угол. Дональд расплылся в ухмылке.
- Так-то вот. Твоя храбрая гвардия начеку. До завтра, радость моя.
Как истинный кавалер, он сам закрыл за собой массивную дверь, а Элли все еще продолжала стоять, тупо уставившись в пространство. В такое дурацкое положение она попадала крайне редко.
- Эй, закрывай же! - раздался из-за двери голос Дональда.
Послушно исполнив приказ, Элли опрометью взлетела по лестнице. К окну спальни она подскочила как раз вовремя, чтобы увидеть длинную фигуру, стремительно шагавшую через двор. На опушке леса Дональд обернулся. Видеть Элли он никак не мог, но честь на прощание отдал. Небрежно и по-армейски стильно.
Знал ведь, что она смотрит...
- Очень надеюсь, - громко заявила Элли, - что на тебя сию же минуту нападет нечто ужасное, с длинными клыками! И высосет всю Кровь. Вот так!
Не вышло. Дональд растворился во мраке леса, и оттуда не раздалось ни крика, ни зова о помощи, ни даже тихого, жалобного стона.
В постель Элли забралась с любимой детской сказкой, до которой не дошло дело позапрошлой ночью. Она уже начала вторую главу, когда в коридоре раздался знакомый скрежет. Постель, как обычно, была перенаселена котами и кошками; Франклин мирно посапывал на своем излюбленном сундуке в ногах кровати. Элли оторвала от книги глаза.
- Привет, Роджер! - сказала она. Воспитанный питомец тетушки Кейт взвизгнул в ответ, приветственно шевеля усами.
Элли ахнула от изумления и злорадного восторга. Теперь-то ясно, кого ей все время напоминал слава школьного совета. Не иначе как Кейт назвала крысу в честь Роджера Макграта!
Глава 5
Вздрогнув, Элли открыла глаза и села на кровати. Коты с постели исчезли, а на месте Франклина белым изваянием застыл Роджер. Сундук был дюймов на шесть ниже кровати, так что из-за спинки выглядывал один лишь кончик длинного носа, розовеющий на темном покрывале.
К миграциям четвероногого населения дома Элли давно привыкла; ее не разбудили бы ни вернувшийся Роджер, ни сбежавшие из спальни коты. Но что-то ведь разбудило! Что же? Элли сонно моргала, пытаясь найти ответ. Ах да! Сон как рукой сняло.
Бисли! Вот о ком она беспокоилась еще вечером. У Бисли, скорее всего, были ключи от дома (что само по себе навевало беспокойные мысли), но ведь все двери закрыты на засовы, крючки и цепочки! Это же не дом, а неприступная крепость. Чего доброго, щепетильные Бисли воспримут этот факт как личное оскорбление!
- Надо же, как интересно! - восторженно воскликнула Элли. - А знаете, недавно в одной букинистической лавке мне попалась книга о старинных семьях вашего округа. Я привезла ее в подарок тетушке Кейт.
- Что за книга? - тотчас вскинулся Макграт.
Элли описала ему книгу во всех подробностях.
- А-а, ну да, ну да. В нашей библиотеке тоже есть экземпляр. Кажется, это большая редкость.
- И Тед так сказал, - с улыбкой подтвердила Элли. - А еще он сказал, что там собрана куча небылиц.
Глаза Макграта злобно сверкнули, на миг превратившись из голубых в огненно-красные. И вновь ощущение чего-то знакомого озадачило Элли. И вновь она не сумела раскопать причину странного чувства.
- Тед! - рявкнул Макграт. - Ну еще бы! Уж кому и знать о небылицах, как не этому мерзкому, развратному, изолгавшемуся...
- Хватит, Роджер, - произнес доктор. Он не повысил голос, но что-то в этом спокойном тоне заставило Макграта моментально оборвать тираду.
Глава местного совета кипел благородным негодованием - его аж трясло. Неудивительно, решила Элли, что Макграт и тетя Кейт вечно на ножах. Кейт ведь хлебом не корми - дай подразнить вот такую напыщенную, самовлюбленную личность. И впрямь, размышляла Элли, глядя на подрагивающие усики мистера Макграта, уж больно велико искушение поиздеваться над этим надутым болваном.
- Тед еще рассказал мне одну просто фантастическую историю, - с невинным видом продолжала она. - Думаете, врал, да? О том, как его далекий предок сбежал с женой кого-то из местных аристократов, а весной в лесу нашли тела влюбленных.
Дональд прыснул со смеху и попытался - впрочем, безуспешно замаскировать хохот судорожным кашлем.
Макграт на глазах стал густо-малиновым.
- Так он, значит, продолжает распускать эту безобразную сплетню?! Говорил же я вам, доктор, этот человек меня погубит! Что за подлая натура, что за немыслимое коварство...
- Да что вам за дело до какой-то истории столетней давности? возразил доктор Голд. - Ну было - и было. И быльем поросло. Никто уж и не помнит о ней, Роджер.
- Еще как помнят! - взвизгнул на октаву выше Макграт. - Клянусь, доктор, если Тед будет продолжать в том же духе, я подам на него в суд! Я не позволю порочить доброе имя своей семьи какому-то...
Дональд с истошным криком подскочил с кресла. Все взгляды обратились на него; даже Макграт ошеломленно умолк.
- Моя запеканка! - взвизгнул Дональд, до безобразия точно воспроизведя интонации Макграта. - Она не может ждать! Как ни прискорбно, но я вынужден прервать нашу увлекательнейшую беседу. Только представьте себе, что будет с моей прекрасной запеканкой. Она же высохнет! А может, даже сгорит! Прошу прощения, Роджер, но...
Убойной силы намека хватило даже для толстокожего Макграта. Он поднялся и с заметным усилием нацепил на физиономию самую любезную из своих улыбок.
- Да-да, моя дорогая женушка тоже ждет меня к ужину. Мы еще как-нибудь продолжим беседу, дитя мое. Уверен, вы не разделяете черствое равнодушие нынешней молодежи по отношению к насущным проблемам американского народа. Добрые старые принципы, увы, гибнут в хаосе секса, наркотиков, насилия и всеобщего безразличия. Однако они еще не окончательно потеряны - о нет! Лично я, дитя мое, посвятил свою жизнь глобальной задаче возрождения этих благородных принципов...
- Вот бы вам встретиться с моим женихом! - сорвалось с языка Элли. Простите, мистер Макграт, это я ляпнула не подумав. Он же живет не здесь... Генри юрист, работает в Вашингтоне.
- Моя запеканка... - душераздирающе простонал Дональд.
Доктор взял Макграта за руку и повел к выходу.
Едва их голоса стихли за дверью, Дональд рухнул в кресло.
- Катастрофа! - заявил он. - Нет-нет, радость моя, не вставай, нам хватит времени выпить еще по бокалу чего-нибудь хорошенького, не приправленного Макгратом. Запеканка - это всего лишь подлый предлог. Нужно ведь было его как-то выпроводить.
- Ив чем же состоит катастрофа? - прищурилась Элли.
- Разве можно говорить Макграту, что у тебя жених - большая шишка в Вашингтоне? Да-да, знаю, ты этого и не сказала. Но Макграт как пить дать сделал такой вывод. И как же это вышло, что ты обручилась с таким чванливым пустомелей?
- Откуда ты знаешь... то есть с чего ты взял, будто он чванливый пустомеля?! - взорвалась Элли. Ей пришлось поднапрячься, чтобы перекричать гомерический хохот Дональда.
- Проговорилась, радость моя, проговорилась! - вовсю заливался тот.
- Кейт он не понравился, знаю, но какое она имела право тебе о нем рассказывать?!
- Ну же, куда подевалась твоя хваленая логика? У Кейт и времени-то не было поговорить со мной после вашего приезда.
Элли захлопнула рот. Ей и впрямь как-то трудно было представить, чтобы тетушка посреди ночи названивала Дональду, горя желанием посплетничать насчет Генри.
- Итак, Кейт твой женишок не приглянулся... - продолжал Дональд. Так, та-ак, интересно.
- Почему это тебе интересно? - тотчас ощетинилась Элли.
Ответа она не дождалась. В гостиную, вытирая лоб платком, вошел доктор Голд.
- Что-то жарковато сегодня, - простодушно объяснил он. А взглянув на пылающее лицо Элли, возмутился: - Опять? Дональд, сколько можно тебе повторять...
- И почему это все всегда и во всем винят меня? - пожаловался отпрыск. - Сядь-ка лучше, папуля, отдышись. Что же ты такой мягкосердечный у меня? Сказал бы этому уроду, что не станешь за него голосовать, - глядишь, и прекратил бы сюда таскаться.
- Он все равно не поверит. - Доктор опустился в кресло, с блаженным вздохом вытянул ноги. - Чтобы его отвадить, проще сказать, что он меня убедил. Вот только я никак не могу собраться с духом.
- И что он проповедует? - поинтересовалась Элли.
- Догадайся.
- Дисциплину. Возврат к традициям. Долой излишества. Чтение, письмо, арифметика - три кита образования. Верно?
- Проблема-то вся в том, - снова вздохнул доктор, - что его требования более чем разумны. Никто не возражает против дисциплины, и никто не спорит, что со школьным образованием не все так гладко. Но Макграт с единомышленниками ратуют прежде всего за сокращение расходов. Хотят полностью запретить факультативные занятия - музыку, рисование, вождение...
- И перешерстить всю библиотеку, - вставил Дональд. - Вот на чем они с Кейт и сцепились. В прошлом году школьный совет настаивал, чтобы из программы по литературе было вычеркнуто изучение "Лотереи". Макграт заявил, что совет, мол, не желает, чтобы школьники читали книги, в которых дети собственную мать забивают камнями до смерти.
- "Лотерею" Ширли Джексон? Но это же современная классика! И суть в том, что нельзя забивать людей камнями. Ни мать, ни вообще кого бы то ни было. Ни под каким предлогом!
- Такие тонкости не для Роджера, - хитровато помаргивая, отозвался доктор. - Кстати сказать, ту схватку он проиграл. По его словам, Кейт, если захочет, может заручиться громадной поддержкой. Она и заручилась. А заодно наговорила о Роджере немало... э-э... нелицеприятного.
- Могу себе представить... - пробормотала Элли.
- Друзья Кейт выставили своих кандидатов на выборы, - продолжал доктор. - У них неплохие шансы на победу, и тогда - прощай, политика Роджера Макграта! Вот он и переживает, бедняга.
- Ага, ага, - радостно закивал Дональд. - А здорово за ним наблюдать, да? Особенно когда он кипятится, зеленеет и начинает верещать! Красота! Но ты все-таки недооцениваешь влияние этого зануды, папуля. В нашей богом забытой глуши многие еще благоговейно трепещут перед потомками аристократических семейств. Не передо мной, конечно...
- Вы что же, из той самой шестерки?! - воскликнула Элли. - Доктор, так вы тоже потомок...
- Нет, детка. Голубую кровь Дональд унаследовал не от меня. Моя жена в девичестве была Моррисон. Мы переехали сюда после смерти ее отца. Этот дом достался ей в наследство.
Его голос дрогнул. Элли вспомнила о реакции Дональда на вопрос о матери. То ли инстинкт в ней заговорил, то ли взяло верх странное чувство душевной близости с этой семьей, но она не побоялась продолжить грустную тему.
- Миссис Голд я совсем не помню, - тихонько сказала Элли.
- Она умерла в прошлом году. От рака.
- Мне так жаль...
- Спасибо, детка. - Доктор улыбнулся. - Тебе кто-нибудь говорил, Элли, что у тебя чудесный голос? Он отражает все твои чувства... У нас была очень дружная семья. Боюсь, я выгляжу сентиментальным...
- Нет-нет, - поспешно отозвалась Элли. - В наше время редко встретишь семью, где все по-настоящему любят друг друга. И это так приятно. Если вам не тяжело...
- Вспоминать о ней? Нет, детка, совсем нет.
- Моя запеканка! - неожиданно прервал их Дональд. - Это уже не смешно, понимаю, но в данном случае...
За столом он разошелся пуще прежнего, самым беспардонным образом нахваливая свои кулинарные таланты, но в конце концов под давлением общественности признал-таки, что пока освоил лишь три блюда: спагетти, бефстроганов и рисовую запеканку с курицей. Зато запеканка вышла превосходная, о чем Элли ему немедленно и сообщила. Правда, она поддержала и мысль доктора о том, что пора бы расширить кулинарный репертуар, и тут же предложила дать Дональду несколько уроков.
Парируя выпады Дональда, перебрасываясь дружескими шутками с доктором, Элли исподволь наблюдала за отцом и сыном. Ее интерес к этому семейству рос с каждой минутой. Доктор Голд, решила она, само очарование. Такой большой, милый, добродушный. Он смирился с потерей жены, хотя рана в сердце еще саднила. А вот Дональд так и не оправился от удара. В привычном для Элли мире такое случалось нечасто. Любовь к матери вышла из моды. Более того, многие считали подобную близость с родителями чудачеством. Генри, разумеется, свою маму любил. Во всяком случае, утверждал, что любит... Сколько же прошло с тех пор, как он ездил в Миннеаполис навестить мать? Пять лет, если память не изменяет. Генри то и дело плакался, что работа не позволяет ему чаще бывать в родном доме...
Элли с трудом избавилась от неожиданной и не слишком приятной мысли. Дональд как раз рассказывал о Великой Шестерке - так он называл первых местных поселенцев.
- А Бисли? Забыл? - спросил отец. - Старик Джош Бисли тоже был среди первых.
- Да, но он же не из знати, - торжественно провозгласил Дональд. Крестьяне, папуля, не в счет. И вообще, Бисли не эмигрировали; они здесь испокон веков были - как скалы, как луна над горами... В них есть что-то сверхъестественное. Честное слово! Загадочная семейка.
- Их происхождение действительно покрыто тайной, - согласился доктор. - Сейчас-то налицо кровосмешение, а каковы были корни - бог весть!
- Может, они марсиане? Или потомки одного из десяти потерянных племен израилевых? - сыпал версиями Дональд. - А, вот, придумал! Бисли единственные, кому удалось спастись из затонувшей Атлантиды, и теперь они обязаны передать человечеству тайное знание древнейшей цивилизации, чтобы...
- Прекрати! - воскликнула Элли. - Ты же знаешь, что Бисли постоянно крутятся в доме. Хочешь напугать меня до смерти?
- Не обращай на него внимания. - Доктор окинул своего расшалившегося отпрыска укоризненным взглядом. - Бисли просто... А знаешь, Элли, я только сейчас понял - никто из этой семьи ни разу не был замешан в каком-нибудь скандале. Удивительно!
- Чего нельзя сказать ни об одном из Шести Великих родов, - добавил Дональд.
- В семье не без урода. - Доктор пожал плечами. - Это, кстати, относится и к семье твоей матери.
- Подумаешь. По крайней мере, никто из моих предков не был связан с Джоном Уилксом Бутом.
-Что-о? - изумилась Элли. - С тем самым? Убийцей Линкольна?
- Об этом тебе Тед не рассказал? - Дональд ухмыльнулся. - Это же самая пикантная из местных исторических сплетен. И самая беспочвенная. Ходили, понимаешь ли, слухи, будто кто-то из Великой Шестерки участвовал в заговоре. Бут, как известно, был не единственным заговорщиком. Уже после того как его самого убили, несколько человек отправились на виселицу.
- В том числе и та несчастная... - печально добавил доктор. - А ее вину так и не доказали... Дональд, ты что-то сегодня в скверном настроении. Давай лучше сменим тему.
- Рано, папуля! - Дональд подмигнул Элли. - Самое время, радость моя. Расскажи-ка моему родителю обо всем, что с тобой произошло.
Утром, когда Дональд предложил посоветоваться с его отцом, Элли эта идея не слишком вдохновила, но сейчас она не колебалась ни секунды.
Доктор, как в душе и надеялась Элли, оказался великолепным слушателем, внимательным и серьезным. Ни намека на насмешку или недоверие не возникло на его лице, пока девушка рассказывала о событиях двух последних ночей.
- Оставайся на ночь у нас, - сказал он, как только Элли умолкла. Дональд отвезет тебя, соберешь вещи и вместе вернетесь.
Его предложение ошарашило Элли. Она рассчитывала на понимание и совет, но чтобы такая тревога!
- Но, сэр! Я вовсе не боюсь! Неужели вы думаете...
Продолжение застряло в горле, но доктор понял ее без слов.
- Нет-нет, разумеется, я не верю, что это привидения. Потому и беспокоюсь.
- Тогда зачем? Зачем кому-то понадобилось меня пугать?
- Не знаю. Знал бы - не так волновался.
- Да ладно тебе, папуля, - небрежно махнул рукой Дональд, - не преувеличивай. Что такого может с Элли случиться? В дом никто не заберется, там же полно собак. И вообще, откуда такая категоричность?
Расправившись с запеканкой, перешли к кофе. Доктор запустил пальцы в седую шевелюру и взлохматил волосы так, что они стали дыбом.
- Тоже мне демагог нашелся. Прекрати свои штучки, бесстыжее дитя! Я в жизни не говорил...
- Не бесстыжее, а "неблагодарное дитя", - вставил Дональд. Ореховые глаза сверкнули почти изумрудным светом. - Цитаты любят точность, папуля. Итак, предположим... чтобы хоть было о чем поспорить... Предположим, что мы имеем дело с загробным миром.
- Что за идиотская...
- Я говорю - предположим! В этом случае никакой опасности для Элли нет; ни одному из местных привидений нет резона ее пугать. Она же не здешняя, верно? Вывод: если привидения настоящие, то Элли в безопасности. Если привидения фальшивые, она опять же в безопасности, поскольку никто не может проникнуть в дом.
Доктор затряс головой, но его опередила Элли:
- Минуточку. Я полностью согласна с твоими выводами, Дональд, но ты уходишь от темы. Мне не страшно, но ужасно любопытно узнать, что за всем этим стоит. Тот, первый... м-м... призрак... Ну тот, что был как две капли воды похож на тебя...
Элли замолчала в нерешительности. Последняя фраза, хоть она этого и не хотела, прозвучала как обвинение. Едва познакомившись с необычным садовником, Элли присвоила ему первый номер в своем мысленном списке возможных фокусников, но обвинять Дональда в присутствии отца не собиралась.
Как бы там ни было, но доктор уловил ее мысль с лету. Вскинулся в кресле и изумленно уставился на сына:
- Дональд! Ты же не...
- Нет-нет, папуля. - Дональд уверенно встретил его взгляд.
- Извини. - Доктор облегченно вздохнул. - Я тебе верю.
- Я не то хотела сказать! - воскликнула Элли. - Просто... может, Дональд очень похож на кого-нибудь из своих предков? Видите ли, сэр, сходство было потрясающим. Черты лица - один к одному, вплоть до шрама на подбородке.
- Это не шрам, это родимое пятно, - пробормотал доктор. - Не слишком уродливое, так что мы решили его не трогать.
- И все-таки... - настаивала Элли. - Не осталось ли у вас каких-нибудь фамильных портретов? Может, лет сто назад здесь жил какой-нибудь сквайр Моррисон, точная копия вашего сына?
- Такое случается, - с серьезной миной заявил Дональд. - Гены, чтоб вы знали, - страшная вещь! Папуля, помнишь, у дядюшки Рудольфа тоже было...
- С портретами сложно, - сказал доктор. - Моррисоны принадлежали к кальвинистской церкви и свято блюли обычаи. Отвергали прижизненные изображения и даже портреты на могильных плитах не одобряли. Но одну небольшую скульптуру мне хотелось бы тебе показать, Элли.
Дональд дернулся было недовольно, но, встретившись взглядом с отцом, кивнул. И даже улыбнулся.
- Действуй, папуля. А я пока организую коньяк, идет?
Казалось бы, вполне невинный предлог, чтобы не идти вместе с ними, но Элли сразу поняла, кого сейчас увидит. И потому не удивилась, когда доктор провел ее в симпатичную маленькую гостиную, где она еще не была, и остановился у резной этажерки.
Скульптурная женская головка на высоком пьедестале, задрапированном сочного цвета атласом, дышала тихим покоем и очарованием. Элли не узнала материал, из которого была сделана скульптура. Более мягкого оттенка, чем бронза, бледно-золотистая поверхность придавала смеющемуся женскому лицу теплоту и нежность и как нельзя лучше повторяла естественный цвет волос, стянутых в тугой пучок над изящной, длинной шеей. Женщину нельзя было назвать красивой, но скульптор уловил живость и искренность характера, доверчивый и чуть смешливый взгляд...
- Хороша, - тихонько сказала Элли. - Очень хороша.
- Тед подарил. Полгода назад. Как-то прихожу домой, а скульптура уже здесь... Он по памяти работал... ну и еще пара снимков осталась... Экспериментировал с разными материалами, пока вот этот не нашел. Бронза, как он сказал, тяжеловата, а мрамор слишком холодный... Тед кого угодно может вывести из себя, я знаю, но не позволю сказать о нем ни единого плохого слова. - Доктор заговорил громче, спокойнее: - Вот, Элли, видишь Дональд пошел в мать. Разумеется, я не согласен с его безумной теорией...
- Я тоже. И если честно, мне кажется, что волноваться-то не о чем. Меня мучит любопытство, и только.
Дональд тем временем успел накрыть журнальный столик и приготовить напитки. От коньяка Элли отказалась, а вторая чашка кофе пришлась очень кстати. За болтовней о том о сем пролетел еще час. Несмотря на всю свою показную храбрость, возвращаться домой Элли ох как не хотелось... Но доктор то и дело безуспешно пытался подавить зевоту, так что пришлось прощаться.
- Ты точно не хочешь остаться, детка?
- Точно-точно. Телефон у меня в спальне под рукой. Случись что - сразу же позвоню.
- Обещаешь? Дональд тебя проводит. И не думай даже! Я настаиваю. Пусть обойдет дом, все как следует проверит.
Ночь была теплой и липковато-душной; летние звезды едва мерцали сквозь висящее над землей марево. Скорчившись на сиденье, Дональд дремал весь обратный путь. Он не произнес ни слова до тех пор, пока Элли не затормозила у дома тетушки Кейт.
- Вот это я понимаю - иллюминация! - мгновенно проснувшись, съязвил он. - Хоть одна лампочка осталась не включенной? Как не стыдно, радость моя, а еще говорила, что ничего не боишься!
- Я пожалуюсь доктору, что ты не принимаешь всерьез нависшую надо мной опасность, - ледяным тоном пообещала Элли.
Дональд тут же пошел на попятную, уткнулся лицом в ладони и в отчаянии замотал головой:
- Не-ет, только не это! Не будь жестокой, радость моя! Чтобы такое милое, прелестное создание - и наябедничало на меня старику отцу! Нет, нет и еще раз нет!
- Бездарность! - скорчила гримасу Элли.
- Ошибаешься! Перед тобой - звезда Общества актеров-любителей Южного Бертона! - Дональд горделиво расправил плечи и вскинул голову.
- Бурные аплодисменты. А интересно, как ты намерен добираться домой, когда доиграешь свою героическую роль до конца?
- Опять ошибочка вышла. Я специализируюсь на злодеях. Пришлось, правда, потрудиться, чтобы заполучить роль Ричарда III. Уж слишком я красив, вот в чем беда... Интересуешься, как я доберусь до дома? Лесом, ясное дело, лесом, радость моя. Тут всего-то полмили, не больше.
- Скатертью дорожка, - злорадно отозвалась Элли.
Она ни за что не призналась бы вслух, но вернуться в дом без Дональда ей было бы жутковато. А ведь дом не был ни зловеще пустым, ни угрожающе безмолвным; едва входная дверь открылась, как на Элли и Дональда накатила пушистая волна. Четвероногая орава всех мастей лаяла, мяукала - короче, жаловалась. Дональд одним ловким, натренированным движением вытянул ногу и подцепил рыжего Амвросия, явно нацелившегося юркнуть во двор.
- Этот номер у тебя больше не пройдет, дубина ты стоеросовая. Сколько можно повторять!
Здоровенный котяра демонстративно уселся к нему спиной; с тыла громадный енотовый кот смахивал на пушистый коврик неправдоподобно дикой расцветки.
Элли и Дональд начали обход дома в сопровождении истосковавшейся по обществу компании, но мало-помалу то одно четвероногое создание, то другое отставало от процессии, сообразив, по-видимому, что ничего интересненького не предвидится. Судя по всему, большинство решило дождаться конца спектакля на кухне, поближе к холодильнику. И только Уильям упорно следовал по пятам за Элли и Дональдом. Сенбернар не проявлял ни малейшего беспокойства.
- Завтра ожидается ясная, солнечная погода, - тоном диктора прокомментировал Дональд, взглянув на Уильяма. - Этот пес получше любого барометра.
Уильям с блаженным видом завилял хвостом и радостно пустил слюну на ботинки Дональда, пока тот осматривал задвижки на окнах в гостиной.
Когда настал черед второго этажа и Элли с Дональдом зашагали вверх по лестнице, сенбернар их тоже покинул. Элли оглянулась на лохматого гиганта, который с безразличным видом семенил по коридору - странный аллюр для пса таких размеров - и безуспешно делал вид, будто его тут вовсе и нет.
- Эй, Уильям! - бросила через плечо Элли. - Нечего прятаться! Не бойся, я не выставлю тебя за дверь.
- Помощничек тот еще, - сказал Дональд. - Толку от него никакого. Разве что полюбит грабителя с первого взгляда и задавит его всей своей дружелюбной массой.
Элли слегка нервничала, впуская Дональда в свою спальню, но тот лишь бросил небрежно:
- Что читаем? Элси Динсмор? - после чего заглянул под кровать, подергал замки на окнах и повернулся к выходу.
На обратном пути Дональд приостановился, внимательно осмотрел ступеньки.
- Тед уже все проверил, - сказала Элли, когда он приподнял ковровую дорожку. - Ничего. Никаких проводов и тому подобного.
- Вижу. - Дональд выпрямился. - Это первое, что приходит в голову.
От предложения выпить он отказался.
- Завтра рано вставать. Нужно папуле завтрак приготовить, а то он так полдня и проживет на чашке кофе. Закроешь за мной дверь, Элли. Я подожду снаружи, пока не услышу, что все запоры и крючки на месте.
- Спасибо, Дональд. Спокойной ночи.
Элли протянула руку.
Дональд, склонив голову набок, несколько секунд со скорбным видом смотрел на ее ладонь. А потом притянул Элли за плечи и поцеловал.
Ни разу в жизни, даже в невинном двенадцатилетнем возрасте, Элли не приходило в голову ответить на поцелуй пощечиной. И она понятия не имела, с какой стати сделала это сейчас. Еще удивительнее другое - Дональд даже не подумал увернуться. Эхо от пощечины, гулкое, призрачное, долго таяло в закоулках громадного холла, а они все стояли, уставившись друг на друга точно два идиота. Черно-белый кот по кличке Святой Томас цапнул Дональда за ногу. Тот подпрыгнул, выругался и даже - чего уж греха таить - лягнул обидчика. Впустую. Святой Томас, не будь дурак, уже шмыгнул за угол. Дональд расплылся в ухмылке.
- Так-то вот. Твоя храбрая гвардия начеку. До завтра, радость моя.
Как истинный кавалер, он сам закрыл за собой массивную дверь, а Элли все еще продолжала стоять, тупо уставившись в пространство. В такое дурацкое положение она попадала крайне редко.
- Эй, закрывай же! - раздался из-за двери голос Дональда.
Послушно исполнив приказ, Элли опрометью взлетела по лестнице. К окну спальни она подскочила как раз вовремя, чтобы увидеть длинную фигуру, стремительно шагавшую через двор. На опушке леса Дональд обернулся. Видеть Элли он никак не мог, но честь на прощание отдал. Небрежно и по-армейски стильно.
Знал ведь, что она смотрит...
- Очень надеюсь, - громко заявила Элли, - что на тебя сию же минуту нападет нечто ужасное, с длинными клыками! И высосет всю Кровь. Вот так!
Не вышло. Дональд растворился во мраке леса, и оттуда не раздалось ни крика, ни зова о помощи, ни даже тихого, жалобного стона.
В постель Элли забралась с любимой детской сказкой, до которой не дошло дело позапрошлой ночью. Она уже начала вторую главу, когда в коридоре раздался знакомый скрежет. Постель, как обычно, была перенаселена котами и кошками; Франклин мирно посапывал на своем излюбленном сундуке в ногах кровати. Элли оторвала от книги глаза.
- Привет, Роджер! - сказала она. Воспитанный питомец тетушки Кейт взвизгнул в ответ, приветственно шевеля усами.
Элли ахнула от изумления и злорадного восторга. Теперь-то ясно, кого ей все время напоминал слава школьного совета. Не иначе как Кейт назвала крысу в честь Роджера Макграта!
Глава 5
Вздрогнув, Элли открыла глаза и села на кровати. Коты с постели исчезли, а на месте Франклина белым изваянием застыл Роджер. Сундук был дюймов на шесть ниже кровати, так что из-за спинки выглядывал один лишь кончик длинного носа, розовеющий на темном покрывале.
К миграциям четвероногого населения дома Элли давно привыкла; ее не разбудили бы ни вернувшийся Роджер, ни сбежавшие из спальни коты. Но что-то ведь разбудило! Что же? Элли сонно моргала, пытаясь найти ответ. Ах да! Сон как рукой сняло.
Бисли! Вот о ком она беспокоилась еще вечером. У Бисли, скорее всего, были ключи от дома (что само по себе навевало беспокойные мысли), но ведь все двери закрыты на засовы, крючки и цепочки! Это же не дом, а неприступная крепость. Чего доброго, щепетильные Бисли воспримут этот факт как личное оскорбление!