Плант Брайан. Пока я жив

Плант Брайан
Пока я жив

   Брайан Плант
   ПОКА Я ЖИВ...
   Перевела с английского Людмила Щекотова.
   Отвесная гранитная стена, как и сама жизнь, не прощает ошибок. Ты вынужден выискивать на ней крохотные впадинки и трещинки, куда можно втиснуть пальцы, чтобы подтянуться повыше. Иногда природа предоставляет опору для пальцев там, где это нужно, но бывает, до спасительной трещины не достанешь рукой, и ты тогда тянешься всем телом или даже совершаешь головоломный бросок над бездной. Я был в Скалистых горах и карабкался по гранитному обрыву один, без страховки. Что само по себе удивительно: это я, Ричард Хамби, добровольно штурмую вершину?.. В прежней жизни я был порядочным трусом, а вот теперь болтаюсь на кончиках пальцев над пропастью глубиной в 400 футов. Выступ, за который я уцепился, не шире карандаша, и если пальцы соскользнут, лететь мне до донышка пропасти. Вы скажете, конечно, что это безумие и отчаянная глупость. Спорить не стану. Я и сам никогда бы не решился на такое, пока был жив.
   Одолев отвесную стену на три четверти, я добрался до такого места, где, по всей очевидности, не за что было уцепиться. Дожди и ветры почти до блеска отполировали этот кусок гранита: и прямо над моей головой, и справа, и слева. Я торчал там, как муха на могильном камне. Можно было, конечно, спуститься пониже и вновь атаковать скалу по другому маршруту. А можно было и рискнуть.
   Двумя часами позже и на тридцать футов выше мне крупно повезло, я выбрался на узкую естественную полочку, дюймов шести шириной. Какое облегчение. Я уже начал уставать, в особенности досталось пальцам, будто их долго жевали. Даже если ты телесно не человек, это еще не значит, что ты не ведаешь усталости. Физической или умственной.
   Я целых десять минут отдыхал на этой полке. С моего насеста было отлично видно, что до вершины оставалась сотня футов или вроде того. Дальнейший путь наверх казался несложным, он был усеян множеством трещин, впадинами, полками и выступами. Самое трудное уже осталось позади, и скоро я буду стоять на высочайшей точке в окрестностях. Я дотянулся до уступа над головой (он был довольно широкий, не менее фута) и приступил к финальному восхождению.
   На этом уступе, как я тут же обнаружил, находилось большое птичье гнездо, и неприветливая самка ястреба бдительно оберегала пару птенцов. Как только моя голова показалась над краем уступа, птица пронзительно вскрикнула и быстро клюнула меня в руку. Это было не больно, по крайней мере в обычном человеческом смысле, однако от неожиданности я сильно вздрогнул на скользком от птичьего помета уступе.
   И почувствовал, что свободно падаю в пространстве.
   Это мне понравилось. Падая, я сделал себе мысленную заметку, в ближайшее время испробовать затяжные прыжки с парашютом. Но если падение оказалось приятным, то приземление меня совсем не впечатлило.
   Я не испытываю настоящей боли в том смысле, в каком ее испытывает человеческое тело при воздействии превышающих его прочность разрушительных сил. Но это вовсе не означает, что мое механическое тело ничего подобного не чувствует. При ударе все встроенные в него тактильные сенсоры одномоментно послали в мой центральный процессор максимальные сигналы, тем самым резко его перегрузив. Поэтому какое-то время я не мог ясно мыслить, а это, поверьте, очень неприятно.
   Потом я попытался пошевелить конечностями, намереваясь сесть, но из этого ничего не получилось. Я уже бывал не в лучшей форме, но обычно ухитрялся дохромать до ремонтной мастерской. Однако не на этот раз. Теперь я был разбит капитально. Просто вдребезги. Через несколько секунд связь с центральным процессором прервалась, и я стал механическим трупом, мертвее мертвого.
   Ну вот, еще полмиллиона баксов вылетело в трубу. Все это мне ужасно не понравилось, а вы как думали?
   Мой разум, или мозг, или центральный процессор, как хотите, пребывал в полной безопасности в моем собственном доме в Чарлотте, Северная Каролина. Речь идет, понятно, не о природном мозге, но достаточно точной модели, искусно симулирующей его деятельность. Иначе говоря, это искусственный интеллект, реализованный в небольшом, но очень мощном компьютере. На мой взгляд, симуляция чертовски хороша, но боюсь, что я не способен судить беспристрастно. В какой-то части эта симуляция, без всяких сомнений, представляет собой специальную программу, которая вынуждает меня верить, что как личность я не претерпел изменений.
   Однако очевидно, что моя прежняя и нынешняя личности не вполне одинаковы. Никогда по собственной воле я бы не подверг себя смертельному риску. Я ни за что не полез бы на эту гранитную стену. И не стал бы в полной горнолыжной экипировке прыгать с вертолета на вершину горы, чтобы совершить скоростной спуск по дикой, абсолютно не подготовленной трассе. Мне бы и в голову не пришло гонять по автобану на сверхмощном мотоцикле, тем более "без рук". Я никогда не додумался бы до дюжины других смертоносных развлечений, которые испробовал с тех пор, как мое бренное человеческое тело настиг преждевременный конец.
   При жизни я всегда отличался большой осторожностью и предусмотрительностью. Зачем, как вы думаете, я вдруг решил обзавестись компьютерной моделью собственного мозга? Только в качестве дополнительной страховой гарантии, которая, как я предполагал, понадобится мне лишь в глубокой старости.
   Но получилось так, что я не дожил и до тридцати.
   Моя жена Мария заметила, что было крайне глупо с моей стороны скопировать свой мозг в столь несолидном возрасте. Она назвала меня перестраховщиком, но пьяный водитель вскорости доказал мою правоту. Теперь Марии больше нет, а вот я по-прежнему здесь. У меня нет ни семьи, ни близких родственников. Детей тоже нет. При жизни я был слишком расчетлив и осторожен, чтобы их завести.
   Почему я теперь вдруг пустился в опасные авантюры? Может быть, все дело в том, что я умер молодым. Большинство восстановленных личностей - люди пожилые и предпочитают проводить свою продленную жизнь в чреве колоссальных компьютерных инсталляций, наслаждаясь пасторальными радостями в разнообразных виртуальных мирах. Что до меня, то я не успел как следует пожить даже в нашем реальном мире. Возможно, что в душе я тяготился своим правильным и пресным существованием, но всегда был слишком труслив и нерешителен, чтобы вдруг взять и поставить все на карту. Кроме того, тут немаловажен и денежный вопрос. При жизни я был весьма обеспокоен состоянием своих финансов, а экстремальные виды спорта безбожно облегчают кошелек.
   Но, скорее всего, я просто не вынес тоски существования в мини-компьютере и сбежал оттуда в реальный мир. Чтобы действительно жить. Жить так, чтобы ощущать весь трепет и восторг существования, а иногда трепет и ужас смерти, как сейчас. Я способен чувствовать все это лишь тогда, когда контролирую физическое тело.
   Когда меня оживили в качестве ИИ-симуляции, я сразу понял, что не стану отправляться куда-то на виртуальный склад вместе с другими, пожилыми и престарелыми, симами. Я немедленно оформил физическое владение мозговой коробкой, в которую был заключен, вместо того чтобы передать ее на попечение одного из специализированных ВР-заведений.
   Затем я выбрал и заказал подходящее механическое тело, а после очень быстро отыскал дешевый домик, где намеревался установить свой мозг. Я мог, конечно, купить себе дом получше в более престижном районе, но старые привычки так скоро не умирают. Я все еще беспокоился о своих финансах, хотя на самом деле деньги уже не составляли для меня проблемы.
   Страховая компания пьяного водителя, который убил мою Марию и меня, перевела на мой счет более чем солидную сумму. А несколько страховых полисов, которые я еще при жизни предусмотрительно оформил на себя и жену, приятно округлили мое посмертное состояние. Теперь я мог позволить себе самую комфортабельную жизнь... Если, конечно, это можно назвать жизнью.
   Домик, который я купил, не представлял собой ничего особенного и, скорее, смахивал на пляжное бунгало. Он стоял в довольно сомнительном районе на восточной окраине Чарлотты, практически в тени высоченной башни сотовой связи, а неподалеку раскинулся большой аэропорт. Все эти минусы явно сказались на его продажной цене, но меня нисколько не волновали. Я нуждался лишь в дешевом помещении, где будет храниться мой мозг, пока роботизированное тело свободно разгуливает по миру.
   Иметь под рукой аэропорт даже удобно, если много путешествуешь, а на шум взлетающих и приземляющихся самолетов мне наплевать. Что же до башни сотовой связи, то это был просто колоссальный плюс для меня - в смысле бесперебойного дистанционного управления механическим телом. А тот факт, что вся округа оказалась так себе и на мой домик слишком долго не находилось покупателя, даже подстегнул мою врожденную бережливость. Мне вовсе не нужна была показуха, мне нужен был бункер для мозгов.
   Я спокойно пребывал в этом бункере, в то время как мое изуродованное, разбитое тело валялось в Скалистых горах у подножья величественной гранитной стены. И я собирался выложить за новое тело очередные полмиллиона баксов с той же легкостью, с какой домохозяйка покупает рулон туалетной бумаги. Эх, знали бы об этом соседи...
   Я связался с дилером по роботам и сделал заказ.
   На следующее утро я вернулся домой в новом теле. Не было никакой нужды доставлять его по адресу: когда фабричные техники запрограммировали его по моим указаниям, я перехватил управление и добрался до дома на своих двоих. Я снова заказал ту же модель, какую выбрал в первый раз, когда меня только что оживили. Теперь можно приобрести и более дорогие механические тела, которые лучше выглядят, но я уже привык к особенностям управления старой моделью. К тому же не надо будет обновлять гардероб: я-новый и я-старый похожи как две капли воды, и соседям не придется беспокоиться, что в моем доме вдруг поселился незнакомец.
   Правда, я практически не общаюсь с соседями. По большей части я пребываю в отлучке, посылая свое тело в разнообразные экзотические и опасные уголки земного шара. Но даже когда я оказываюсь дома, то с соседями лишь здороваюсь, не пытаясь завязать более тесное знакомство.
   Хотя роботизированное тело - весьма искусный и безумно дорогой продукт сложнейших технологий, механического человека всегда можно отличить от настоящего. А многие люди относятся к одушевленным роботам с большим предубеждением.
   Когда я возвращался домой, то обычно выполнял кое-какую необходимую работу, а после снова устремлялся к далеким и волнующим берегам. Я аккуратно подстригал траву на моей крошечной лужайке и тщательно собирал с нее опавшие листья. Время от времени я подкрашивал облупившиеся места на стенах дома и крыльце. Мне вовсе не нужно, чтобы мое жилище казалось самым ухоженным в квартале. Оно не должно выглядеть хуже других, только и всего.
   Перед домом на лужайке я увидел пучок цветов, связанных в неуклюжий букет простои тесемкой две белые розы, очень много маргариток, немного ирисов. Все начинающие увядать. Цветы неважно гармонировали друг с другом. По-видимому, их просто срезали в саду без всякого разбора, не пытаясь придать букету особого изящества. Уже не в первый раз я находил на своей лужайке такие безыскусные приношения. Неужели у меня завелась по соседству тайная обожательница?
   Подумав, я отверг эту экстравагантную гипотезу. Во-первых, я бываю дома слишком редко и помалу. А во-вторых, не надо особенно долго приглядываться, чтобы понять я механическая персона. Букет сделан слишком неумело для взрослого человека, так что, скорее всего, местные ребятишки просто решили подшутить надо мной.
   Я обошел вокруг дома, извлек запасные ключи из-под искусственного декоративного камня на заднем дворике и вошел через кухонную дверь. Букет я бросил в мусорный бак. Ни к чему цветам засыхать посреди лужайки, где они станут мозолить соседям глаза, когда меня снова не будет дома. Потом я направился в спальню и переоделся в собственную одежду. На фабрике выдают тело в одноразовом комбинезоне, своей нарочитой незатейливостью буквально вопиющем о том, что ты робот, а не человек.
   В спальне у меня нет кровати. На том месте, где ей полагается находиться, стоит раскладной банкетный стол, а на нем покоится мой мозг. Перед столом простой деревянный стул. Этим вся домашняя меблировка исчерпывается.
   Моя мозговая коробка (электронный мозг в металлическом корпусе) очень похожа на старый домашний компьютер - из тех, что были популярны лет тридцать или сорок тому назад. Обычный серый ящик с парой кнопок на передней панели и кучей проводов позади. Но мой электронный мозг гораздо быстрее и намного мощнее. Программный пакет кардинально отличает его от обычного ПК. И этот программный пакет, по сути, и есть я.
   Мое тело аккуратно сняло металлическую крышку и почистило мозг. Сдуло сжатым воздухом из баллончика пыль с вентилятора и материнской платы. "Ну вот, теперь совсем как новенький", - сказал я синтезатором тела, слыша собственные слова одновременно ушами робота и через микрофон мозговой коробки.
   Затем я сделал резервную копию мозга на сменном диске. Я положу ее на хранение в депозитный сейф, который арендовал в местном банке. Так, на всякий случай, хотя я каждый день посылаю по беспроводной связи текущие копии своего мозга прямиком на коммерческий сайт, где гарантируется срочное восстановление при форс-мажорных обстоятельствах.
   Потом я проверил источник непрерывного резервного питания (UPS) в виде батареи с достаточно приличным ресурсом. Я ведь уже упоминал, что от природы чертовски предусмотрителен?
   Покончив с этим, я прошелся по комнатам с тряпкой, смахивая накопившуюся пыль, и в заключение пропылесосил пару потрепанных ковриков, которые достались мне вместе с домом. На самом деле я давно собирался их выбросить и постелить в каждой комнате ковровое покрытие от стены до стены. Просто для того, чтобы задать побольше работы своему пылесосу. Но я еще ни разу не задерживался в Чарлотте так долго, чтобы всерьез приняться за это дело.
   Я подстриг миниатюрную лужайку перед домом. Еще одна бытовая повинность, без которой лично я спокойно мог бы обойтись. Но если позволить травке расти как попало, то это привлечет ко мне излишнее внимание и вызовет пересуды.
   Закончив с лужайкой, я зашел в ближайший скобяной магазин, чтобы мне сделали новый запасной ключ. Старый ключ остался в Скалистых горах в кармане разбитого тела. Потом отправился в банк и положил в депозитный сейф только что записанный диск с новейшей копией себя. И наконец, навестил почтовое отделение, где у меня отдельный бокс, чтобы забрать корреспонденцию за истекшую неделю. От почты до моего дома не менее пяти миль, но это сущие пустяки для механического тела Ужасно люблю ходить пешком - я чувствую себя при этом потрясающе живым.
   По почте пришло два подтверждения о получении моих автоматических выплат солидным компаниям, поставляющим запчасти для роботов. И один старомодный бумажный счет от маленькой компании, торгующей спорттоварами, которая упорно не желает выставлять счета клиентам электронным способом. На самом деле вся компания состоит из одного-единственного человека, который вручную мастерит превосходные каноэ. Я уже разбил то каноэ, за которое мастер выставил счет, но его изделие, сказать по чести, оправдало каждое начисленное пенни еще до того момента, когда мы вместе свалились в водопад, чтобы шмякнуться о гранитные валуны.
   Среди всяческого почтового хлама обнаружилось также адресованное лично мне уведомление от полицейского управления Чарлотты. Я должен был уплатить 1000 баксов штрафа за выезд наряда полиции по ложному сигналу тревоги. Это был уже второй случай, а первый обошелся мне в 500. Теперь полицейское управление Чарлотты уведомляло, что третий ложный вызов встанет мне в 5000. Не такие уж серьезные деньги, но это взбесило меня не на шутку.
   В силу врожденной предусмотрительности я, разумеется, установил охранную систему. Правда, в каком-то смысле я всегда пребываю дома, в виде мозговой коробки на столе в спальне. Однако в другом смысле я практически всегда отсутствую, странствуя в поисках интересных пейзажей и новых увлекательных занятий. Поэтому, как только я вступил во владение домом, то первым делом установил разнообразные сенсоры, детекторы, электроконтакты и звуковые сигнализаторы. Ведь если злоумышленник попытается вломиться в дом, когда мое тело блуждает по миру, мой неподвижный мозг, стоящий на столе, никак не сможет его остановить.
   С такой охранной системой я могу присматривать за домом все 24 часа в сутки. Если какой-то человек приблизится к входной двери, детекторы движения уведомят меня об этом, а видеокамеры покажут его лицо. Если кто-то вдруг откроет окно, мои высокотехнологичные сенсоры в тот же миг проинформируют меня. Я могу включить громогласную сирену, которая упрятана под карнизом дома. Я могу также включить свет в любой комнате или во всех разом. И наконец, я могу вызвать полицейский наряд, который с удовольствием приедет, оглядится по сторонам и снова выпишет мне штраф на 1000 долларов. Поскольку потенциальный грабитель уже смылся, напуганный сиреной и праздничной иллюминацией.
   Но черт с ними, с деньгами. Если речь идет о ваших собственных мозгах, никакая предосторожность не покажется излишней, не правда ли?
   Я просмотрел электронную почту и уполномочил свой банк заплатить мастеру по каноэ и местным копам. Затем я усадил свое тело на единственный в доме стул и принялся обстоятельно планировать очередную авантюру.
   Через несколько дней я уже был на Гавайях и нырял у кораллового рифа в бухте Капалуа. Если быть точным, я гулял по дну вокруг рифа. Плавучесть у роботизированного тела почти нулевая, поэтому я могу спокойно ходить под водой Что замечательно, мне не надо таскать на себе акваланг, так как в воздухе я не нуждаюсь, но нечто вроде шноркеля все-таки необходимо иметь.
   Управляющий сигнал от моего мозга поступает туда, где случается пребывать моему телу, по беспроводной сотовой связи, использующей микроволны. Однако через воду микроволны не проходят, поэтому я оставляю на поверхности небольшой поплавок с встроенной в него антенной, последняя же соединяется с механическим телом достаточно длинным изолированным проводком. Если этот провод случайно надломится или некое плавучее средство ненароком снесет поплавок, мое тело замрет на месте и останется под водой. До тех пор, пока какая-нибудь спасательная компания его не выудит.
   Пока я восхищался потрясающими красками гавайского рифа, охранная система в Чарлотте зафиксировала вторжение на мою территорию.
   Мой микрофон чрезвычайно чувствителен, а в доме всегда очень тихо, поскольку там нет холодильника и прочих бытовых приборов. Из спальни мне хорошо слышно, как люди шагают по тротуару, и если один из них приблизится к дому, я определю это по звуку даже раньше, чем сработают детекторы движения. В Капалуа сиял ясный день, но в Чарлотте было уже около полуночи. Совсем неподходящее время для того, чтобы из кустов вдруг вылез безобидный визитер и наивно направился к моей кухонной двери.
   Я немного подождал, чтобы выяснить его намерения. Вполне вероятно, что какой-то припозднившийся подросток задумал срезать путь домой через мой задний двор. Мне вовсе не хотелось понапрасну бить в барабаны, чтобы заработать очередное штрафное уведомление.
   Но тут сработали детекторы движения - незнакомец опасно приблизился к дому. Над задней дверью, как и над парадной, стоит видеокамера, однако мой незваный гость удачно уклонился и не попал в ее поле зрения. Сначала он подошел к заднему окну, и я немедленно включил свет в этой комнате. Он поспешно ретировался и укрылся в кустах, но вскоре, увидев, что больше ничего не происходит, опять вернулся к окну.
   Тогда я включил свет еще в двух комнатах, но это его не отпугнуло. Видеть незнакомца я не мог, но нарисовал себе мысленную картинку, как он стоит там, разглядывая сквозь стекло пустую комнату, где свет включается и выключается сам по себе.
   В прошлый раз, между прочим, было то же самое.
   Я позвонил в полицию и сообщил, что подозрительная личность заглядывает в окна моего дома. Потом подождал минут пять. Но когда визитер двинулся к заднему крыльцу, я решил, что рисковать все-таки не стоит, и врубил сирену. Мне так и не удалось взглянуть ему в лицо, хотя над задней дверью довольно мощный фонарь. Он заслонился ладонью, и камера ничего не смогла разглядеть.
   Сирена у меня такая, что разбудит и мертвого. Как только она завыла, он быстро отступил и снова скрылся в кустах. Я подождал пять минут, он больше не появился, и я выключил звук.
   Прошла еще минута, и к дому подъехал автомобиль. Машина остановилась, из нее вышли, судя по звукам, два человека, оставив дверцы открытыми. Я услышал бормотание полицейского радио на фоне потрескивающих разрядов. Копы, как и обычно, опоздали.
   Я хорошо слышал, как они совершают обход вокруг дома. Детекторы движения сказали, что они останавливаются у каждого окна: очевидно, в поисках следов взлома. Наконец патрульные вернулись к передней двери и постучали. Я ясно увидел их лица, однако не мог поговорить с ними непосредственно. Но я сразу позвонил в участок и доложил дежурному, что подозрительная личность уже удалилась. Оператор передал мои слова на полицейской волне, после чего копы быстро сели в свою машину и укатили.
   Теперь меня заставят заплатить 5000 за ложный вызов. Но зато моя мозговая коробка на месте, цела и невредима. Стоя у кораллового рифа, я с облегчением наблюдал, как резвятся пестрые, невероятно яркие рыбки
   Чтобы как-то возместить урон в пять тысяч баксов, которые придется выплатить полиции, я решил отправить себя домой с Гавайев в качестве груза. То есть в багажном отделении, а не в салоне. Здесь нет ничего особенного, механические люди постоянно это делают. Я просто уложил себя в багажную тележку на контроле и отключился от тела, а после оживил его в аэропорте Чарлотты.
   Добравшись до дома, я увидел на лужайке еще один букет. Как и прежде, цветы были неумело срезаны и дурно подобраны. Работа даже не любителя, а совершенного невежды. Букет был отправлен в мусорный бак. Затем я вытер пыль, пропылесосил, сделал несколько резервных копий мозга, подстриг лужайку. Обычная рутина.
   На следующее утро я сходил на почту и получил свою корреспонденцию. Как и следовало ожидать, полицейские прислали счет на 5000. За ложный вызов, разумеется. Чего я вовсе от них не ожидал, так это другого уведомления, где объяснялась их новейшая политика под девизом: НЕ КРИЧИ - "ВОЛК!"
   Копы сообщали, что более не собираются беспокоить себя из-за хронических ложных вызовов. Они отказались выезжать на сигнал тревоги из моего дома в ближайшие двенадцать месяцев. Если я все-таки пожелаю пользоваться их защитой, писали они, мне придется заключить соглашение с частной охранной фирмой, одобренной полицейским управлением Чарлотты. Эта доверенная фирма будет тщательно проверять все мои тревожные сигналы, прежде чем уведомить патрульных, что можно выезжать.
   Это было даже смешно, невзирая на печальные для меня последствия. Вот он я, электронный мозг, стою на столе и каждую секунду 24 часа в сутки контролирую все происходящее в доме и вокруг него с помощью подключенной ко мне уникальной охранной системы. Которую я сам и создал. И вот теперь меня вынуждают нанять кого-то постороннего, чтобы он вместо меня следил за моими сенсорами и решал, стоит ли вызывать копов. Интересно, какой навар имеет полиция от этого дурно пахнущего предприятия?
   Однако выбора не было. Я нуждался в круглосуточной охране от грабителей, и если единственный способ заставить полицейских выполнять свою работу состоит в том, что мне придется финансировать шайку других грабителей, так тому и быть.
   Я позвонил в охранную фирму и объяснил, что мне нужно только одно: чтобы они вызывали патрульных по сигналу тревоги из моего дома. Кретин, который сидел на телефоне, сказал, что фирма не может взять на себя ответственность за самодельные устройства, установленные в доме. Поэтому они должны приехать ко мне и установить свою собственную, абсолютно надежную систему. Значит, я должен купить оборудование, которое мне вовсе не требуется и наверняка намного хуже того, что у меня уже есть.
   Проклятые шантажисты!
   Но разве я могу отказаться?
   Охранный кретин сообщил мне, что они пришлют специалиста во вторник на будущей неделе. На конец текущей недели у меня было запланировано (и оплачено) путешествие на каяке по реке Колородо, но я прикинул, что успею вернуться ко вторнику, когда мошенники приступят к своему узаконенному грабежу.
   На Колорадо день клонился к вечеру. Уровень реки оказался необычайно высоким для этого времени года, и ее мутные воды были неспокойны. Я греб как проклятый, когда взломщик проник в мой дом.
   Сперва я услышал подозрительную возню в кустах на заднем дворе, затем сработали детекторы движения. Теперь он прямиком направился к задней двери. В Чарлотте едва наступил вечер, но из-за пасмурного неба было почти темно. Я тут же включил фонарь над дверью, чтобы наконец как следует его разглядеть. Однако злоумышленник такой возможности мне не дал, поскольку молниеносно размахнулся и прикончил видеокамеру с первого удара каким-то металлическим инструментом, который держал в руке.
   Я одновременно включил свет во всем доме и врубил сирену. Детекторы движения сообщили, что он срочно ретировался в кусты. Поэтому я вырубил сирену через пять минут и в полицию решил не звонить.