Пол Фредерик. Обитающий в теле (Вот именно)

Пол Фредерик
Обитающий в теле (Вот именно)

   Фредрик Пол
   Вот именно...
   Итак, мы выступили почти сразу. Этот Ван-Пелт объявился в Пентагоне в четверг, а в следующий понедельник мой отряд особого назначения в составе ста тридцати пяти человек в полном снаряжении уже занял позиции вокруг хозяйства старого ученого.
   Ему это не понравилось. Впрочем, я-то ничего другого и не ожидал. Едва появились наши грузовики, как он в ярости выскочил из большого здания.
   - Вон отсюда! Какого черта, пошли вон! Вы вторгаетесь в частные владения, не видите, что ли? Слышите, я этого не потерплю! Выкатывайтесь отсюда!
   Я вылез из джипа и вежливо отдал ему честь.
   - Подполковник Уиндермир, сэр. У меня приказ организовать охрану вашей лаборатории. Вот, сэр, копия приказа - для вас.
   Он нахмурился, фыркнул, но в конце концов вырвал бумагу у меня из рук. Ну а приказ был подписан самим генералом Фоллансби, так что тут уж не больно-то поспоришь. Я тихо стоял рядом, готовый в меру своих сил, не обижая его, разъяснить ситуацию: без особой необходимости я никогда не вступаю в открытый конфликт с враждебно настроенными штатскими. Но, судя по всему, он отнюдь не собирался разряжать обстановку.
   - Гадина Ван-Пелт! - орал он. - Это вонючее чудовище, этот предатель, этот старый...
   Я внимательно слушал. Ругался он здорово. Суть же его слов сводилась к тому, что его бывший помощник Ван-Пелт не имел никакого права болтать в Пентагоне о возможности применения эффекта Хорна в военных целях. Особенно убедительно звучала его речь благодаря сочной словесной приправе.
   Я наконец прервал его:
   - Доктор Хорн, генерал просил уверить вас, что мы ни в коем случае, ни в коей мере не будем вмешиваться в вашу работу. Единственная наша задача обеспечить безопасность. Я убежден, сэр, что вы и сами скоро поймете, как это важно.
   - "Безопасность"! Так вот, лейтенант...
   - Подполковник, сэр. Подполковник Уиндермир.
   - Подполковник, генерал, лейтенант - какое мне до всего этого дело, черт вас побери! Эффект Хорна - это моя личная собственность, слышите? Не ваша, не Ван-Пелта, не государства, ясно? Я работал над проблемой пересадки личности, когда вас еще на свете не было, и...
   - Сэр, вспомните о безопасности! - прохрипел я ему прямо в ухо. Он вытаращил на меня глаза, а я кивком указал на шофера: - У него нет допуска... Сержант О'Хейр, вы свободны!
   Сержант за рулем отдал честь и укатил.
   Я продолжал более спокойно:
   - Так вот, доктор Хорн, я хочу, чтоб вы знали: я здесь лишь для того, чтобы во всем содействовать вам. Если вы в чем-либо нуждаетесь, я вам тотчас все доставлю. Если вам понадобится съездить в город, я вам и это устрою, правда, в таком случае лучше поставить нас в известность за двадцать четыре часа, чтобы мы успели согласовать маршрут и...
   Он ответил весьма кратко:
   - Идите к черту, молодой человек! - повернулся и заковылял к большому зданию.
   Я, помнится, провожал его взглядом и думал, что этот старый козел в свои восемьдесят или восемьдесят пять лет сохранил потрясающий темперамент.
   Я занялся устройством своей команды, а доктор Хорн у себя в кабинете снял трубку и потребовал соединить его с Пентагоном, чтобы опротестовать наше пребывание в его владениях. Когда он смекнул, что говорит с коммутатором и что без моего разрешения его ни с кем не соединят, то разразился новым потоком брани.
   Но это, естественно, ничего не изменило, и не могло изменить. Во всяком случае, без приказа, подписанного самим генералом Фоллансби.
   На следующее утро я устроил неожиданную проверку постов, а заодно инсценировал проникновение постороннего на территорию лаборатории - чтобы солдаты держали ушки на макушке. Все сработало четко. По моему приказанию сержант О'Хейр попытался проползти во владения доктора Хорна с юга, через болото. В пятидесяти ярдах от заграждений сержант был задержан. Теперь он стоял передо мной весь в грязи и рапортовал, не переставая трястись.
   - Эти недобитые ублю... Эти часовые, сэр, чуть не оторвали мне голову. Меня спасло только то, что рядом оказался дежурный офицер, который меня признал.
   - Прекрасно, сержант.
   Я отпустил его, а сам пошел завтракать.
   Всю ночь спецкоманда занималась установкой проволочных заграждений, и теперь территорию окружал тройной ряд находящейся под напряжением колючей проволоки, причем внешняя линия была закручена спиралью. Через каждые пятьдесят ярдов и по углам над заграждениями торчали наблюдательные вышки; строительный отряд расчистил от кустов двадцатиярдовую полосу за пределами заграждений. Я было хотел отдать приказ проложить по расчищенному пространству дорогу, чтобы круглосуточно на джипах патрулировать территорию, но потом решил, что в этом нет необходимости.
   Я был голоден и хотел спать: команда, занимавшаяся проволочными заграждениями, этой ночью наделала-таки шуму. Но в общем я был доволен, хотя и раздражен немного.
   Во время завтрака позвонили с КПП; из города приехал Ван-Пелт, и дежурный не пропускал его без моего разрешения. Я дал разрешение, и в мгновение ока Ван-Пелт оказался в моих личных апартаментах, весь вид его говорил о том, что он обеспокоен и в то же время торжествует.
   - Как он воспринял это? - спросил он. - Он... э-э-э... обиделся?
   - Очень.
   Ван-Пелт вздохнул, потом пожал плечами:
   - Впрочем, вы здесь, и, я надеюсь, он ничего не станет предпринимать... - Он с жадностью глядел на гречневые лепешки и сосиски у меня на тарелке. - Я... гм... я сегодня не успел позавтракать...
   - Будьте моим гостем, доктор Ван-Пелт.
   Я приказал подать еще один прибор и принести то же, что подали мне. Вы бы видели, как он все сожрал. А ведь при его жировых запасах, ей-богу, ему ничего не стоило прошагать две сотни миль - и даже не проголодаться. Вряд ли он был старше пятидесяти шести - пятидесяти семи лет, весил же он, по-моему, не меньше двухсот восьмидесяти фунтов. Трудно вообразить более разных людей, чем Ван-Пелт и доктор Хорн. Я попытался представить себе, как они уживались, работая вместе; впрочем, ответ я знал: они уживались с трудом. Иначе Ван-Пелт никогда бы не побежал в Пентагон. Я, конечно, старался быть объективным. С генералом Фоллансби ясно - тот считал открытие Хорна важным для обороны страны и все такое прочее. Но сам я нет-нет да и ловил себя на мысли о том, а как бы я себя чувствовал, если б кто-нибудь из младших офицеров стал таким манером действовать через мою голову. Военная дисциплина и гражданские делишки, насколько я понимаю, вещи разные, но все-таки...
   Да что там говорить, Ван-Пелт на это пошел, и вот мы здесь. Не то чтобы большое дело для меня, однако приказ есть приказ.
   В четырнадцать ноль-ноль я нанес визит доктору Хорну.
   Он оторвался от бумаг, когда мы с капралом-стенографистом вошли в комнату. Он ничего не сказал, только встал и указал мне на дверь.
   Я сказал:
   - Добрый день, доктор Хорн. Мы хотели бы получить от вас отчет о проделанной за день работе. Если мы пришли не вовремя, вы только скажите. Вы же знаете, я здесь лишь для того, чтобы содействовать вашей работе. Может быть, вас больше устроит от двенадцати ноль-ноль до тринадцати ноль-ноль ежедневно? Или с утра? Или...
   - _Ежедневно_?
   - Точно так, сэр. Вы, наверное, не обратили внимания на параграф восьмой приказа. Генерал Фоллансби в своем...
   Тут он перебил меня совершенно не относящимся к делу замечанием по адресу генерала Фоллансби, которое я предпочел пропустить мимо ушей. Хотя в его словах, возможно, и была доля истины.
   - Для начала, сэр, - продолжал я, - не будете ли вы добры показать нам лабораторию? Думаю, вы останетесь довольны тем, как капрал Мак-Кейб застенографирует ваш доклад.
   - Мой доклад? _Какой_ доклад?
   - Ваш отчет о работе, сэр. О том, что вы успели сделать за истекшие двадцать четыре часа. Правда, на этот раз вам, сами понимаете, придется рассказать обо всем, что было сделано до сих пор.
   - Ну нет! - прорычал он.
   К этому я был готов. Я дал ему вырычаться. Когда он немного утих, я все ему разъяснил в двух словах:
   - Так должно быть. Так будет.
   - Ах ты крыса, вонючка армейская... Слушай, что я тебе скажу... запинаясь, проскрипел он. Но внезапно осекся и, нахмурившись, посмотрел на меня.
   Я был рад, что он наконец замолчал, поскольку в секретной части приказа - в параграфах, которые я не показал доктору Хорну, так как он не имеет допуска, - говорилось кое о чем весьма существенном для данной ситуации. Ван-Пелт рассказал генералу, что доктор Хорн нездоров. Апоплексия или рак - не знаю точно, не силен я в медицинских понятиях. Как бы там ни было, на допросе в разведывательном отделе Ван-Пелт сообщил, что старик в любую минуту может окочуриться. И когда он тут бесился, то действительно казалось, будто он вот-вот концы отдаст. Мне же этого вовсе не хотелось, по крайней мере до тех пор, пока я не получу в свои руки его отчет, чтобы на его основании проанализировать ситуацию.
   Хорн сел. Посмотрел на меня хитро так и спросил:
   - И вы намерены строго придерживаться инструкций?
   - Да, сэр.
   - В таком случае, - не без задней мысли, со старческим смешком проговорил он, - я вижу, мне ничего другого не остается, кроме как сдаться. Так что же именно вас интересует, лейтенант?
   - Ваш отчет, сэр.
   Он кивнул:
   - Вот именно.
   Ага, подумал я (про себя, разумеется); это становится интересным. Не попытается ли он завоевать мое доверие, а потом созвониться со своими друзьями в конгрессе? Или хочет обвести меня вокруг пальца?
   - Так-так... мой отчет. Вот именно, - проговорил он, задумчиво разглядывая какую-то машину наподобие... ну, скажем, СКР-784, той самой, что имеет отношение к радиолокации или к радио - словом, к электронике. Специалисты из корпуса войск связи разберутся. У них свои задачи, у меня свои.
   - Вот именно, - повторил Хорн. - Что ж, капитан, придется исполнить ваше желание. Перед вами, - сказал он, поднимаясь, - мой поликлоидный квазитрон. Как видите...
   Тут меня отвлекли странные звуки. Я обернулся к капралу Мак-Кейбу - он был явно в затруднительном положении.
   - Сэр, - остановил я доктора Хорна, - будьте любезны, два последних слова по буквам...
   Он довольно мрачно хихикнул.
   - Вот именно, П-о-л-и-к-л-о-и-д-н-ый к-в-а-з-и-т-р-о-н. Вам, лейтенант, знакомы различные потенциометрические исследования человеческого мозга, которые... Впрочем, обратимся к истории вопроса. Как вы понимаете, мозг, по сути, представляет собой некую электрическую машину. Потенциометрические исследования подтверждают, что...
   И так далее в том же духе. Каждые тридцать-пятьдесят секунд он взглядывал на меня, склонял голову набок и ждал. Я говорил: "Понятно", он говорил: "Вот именно" - и продолжал свой отчет. Капрал Мак-Кейб отчаянно страдал, для меня же это было в какой-то степени даже приятно, я отдыхал. Штабные заседания быстро учат не только выдерживать подобные испытания, но и находить в них удовольствие.
   Когда Хорн наконец закончил (Мак-Кейб тихо рыдал в своем углу), я подытожил все, что он говорил:
   - Другими словами, сэр, вы изобрели усовершенствованный способ убивать человека на расстоянии с помощью электроники.
   Это почему-то сразило его. Он уставился на меня.
   - С помощью. Электроники, - произнес он после минутной паузы. Усовершенствованный. Способ. Убивать. Человека. На. Расстоянии.
   - Да, сэр. Я так и сказал, - согласился я.
   - Вот именно. Вот именно. - Он откашлялся и тяжело вздохнул. Лейтенант, ради всего святого, объясните мне, что в моих словах могло навести вас на такую дурацкую мысль?
   Я ушам своим не поверил.
   - Но... но ведь именно так сказал генерал! А он, если вы помните, разговаривал с Ван-Пелтом!
   Интересно, подумал я, может, тут и кроется хитрость? Не пытается ли он убедить меня, что ружье-то не стреляет?
   Ровно двадцать пять секунд он метал громы и молнии. Потом взял себя в руки и задумался.
   - Нет, - сказал он. - Нет, это не Ван-Пелт. Это ваш болван генерал совсем спятил.
   Я официальным тоном заявил:
   - Доктор Хорн, вы утверждаете, что ваш... э... - Я взглянул на Мак-Кейба, тот шепотом подсказал мне название. - ...ваш поликлоидный квазитрон не может лишить человека жизни на расстоянии какими-то там электронными способами?
   Он мрачно, с угрозой взглянул на меня, сморщился как от боли. Но, сделав над собой усилие, продолжил:
   - О да, да!.. Конечно, можно ведь сказать, что паровоз, окисляя уголь, превращает его в кремневые соединения, правда? Так и есть, только их называют просто шлаком. Тогда и квазитрон может убивать людей на расстоянии.
   - Ну вот!..
   Все еще с гримасой боли он сказал:
   - Совершенно верно. Теперь я понимаю, что вы имеете в виду. Вот именно. Это полностью объясняет ваше пребывание здесь. А я-то, признаюсь, удивлялся! Вы видите в квазитроне оружие...
   - Конечно, сэр!
   - Ага... - Он сел, достал прокуренную, насквозь черную трубку, набил ее. И уже весело сказал: - Теперь мы понимаем друг друга. Моя машина превращает живых людей в трупы. Осколок кремния делает то же - до этого, кстати говоря, вполне самостоятельно додумались еще питекантропы. Однако же вас интересует именно эта сторона вопроса. Очень хорошо. - Он закурил трубку и продолжал, попыхивая дымом: - Должен заметить, мой квазитрон делает и кое-что еще, чего осколок кремния сделать не в состоянии. Мой квазитрон извлекает некую субстанцию, противоположную физической, назовем ее субстанцией X, - и когда мы добавляем ее к человеческому телу, оно становится живым человеком, а когда отнимаем, остается труп. Но вам на это наплевать.
   Признаться, он все-таки на мгновение вывел меня из себя. И я довольно резко ответил:
   - Сэр, боюсь, я вас неправильно понял.
   - Чертовски тонко замечено: неправильно понял! - взревел он. - Мы все тут трупы, поняли? Трупы, населенные призраками! И в мире существует лишь один человек, способный, не разрушая, отделять их друг от друга, и этот человек я! И существует только один способ сделать это - с помощью моего квазитрона! Лейтенант, вы дурак, тупица...
   Ладно, хорошенького понемногу.
   - До свидания, сэр, - вежливо сказал я, но, уверен, он не услышал: мои слова потонули в раскатах его собственного голоса, требовавшего, чтобы я убирался вон.
   Я кивнул капралу Мак-Кейбу. Тот захлопнул свой блокнот и бросился открывать мне дверь, после чего мы оба покинули кабинет.
   Да и не было никакого смысла оставаться там дольше. Я имел теперь всю информацию, необходимую для анализа ситуации.
   Тем не менее в тот же вечер я вызвал к себе Ван-Пелта: мне нужно было решить, можно ли поставить под вопрос душевное здоровье доктора Хорна.
   - Что вы, подполковник Уиндермир, он совершенно здоров. Совершенно! Губы Ван-Пелта дрожали. - Он опасен - да! Очень опасен! Особенно для меня - конечно, в том случае, если бы вы не заверили меня в моей полной безопасности. Конечно. Опасен. Я...
   Он замолк, вперив взгляд в стоявшую на столе вазу с фруктами (я всегда после ужина ем фрукты).
   - Я... - Он кашлянул. - Подполковник, можно мне...
   - Берите, берите.
   - О, спасибо, спасибо! Я бы... Но, право, как они хороши! Честно говоря, подполковник Уиндермир, по-моему, яблоко - это редчайший дар природы! А груши! Должен сказать, что груши...
   - Извините меня, мистер Ван-Пелт, - прервал я его. - Мне необходима достоверная информация о докторе Хорне. Скажите, о каких это призраках он говорит?
   Ван-Пелт отсутствующим взглядом смотрел на меня, похрупывая яблоком.
   - Призраки? - Он откусил, похрупал. - Господи, подполковник! (Хруп-хруп.) Подполковник Уиндермир, я не знаю... Ах призраки! (Хруп!) Как же, как же. Доктор Хорн так их называет. Вы же знаете его. Видите ли, есть разница между живым человеком и мертвым, вот ее-то доктор Хорн и обозначает фигурально словом "призрак". - Ван-Пелт хихикнул, бросил в корзинку для бумаг огрызок яблока и принялся за следующее. - Назовем это "жизнь", плюс "разум", плюс "душа", если вы вообще употребляете это слово, подполковник. Доктор Хорн просто суммирует все это и определяет одним словом - "призрак".
   Я не отставал:
   - Выходит, эта машина... э... вызывает призраков?
   - Да вы что! - вскричал он, теряя самообладание. - Подполковник, вы заблуждаетесь! Доктор Хорн - беспринципный, самонадеянный тип, но не идиот же! Забудьте слово "призрак", если оно смущает вас. Назовите это... назовите это... - Он в растерянности огляделся, пожал плечами. - Давайте назовем это просто разницей между живым и мертвым. Эта разница и определяет основной принцип работы квазитрона. Жизнь, разум - феномены электрические, понимаете? И доктор Хорн извлекает их из тела, откладывает про запас, а если хочет, возвращает на прежнее место и даже переносит в чужое тело.
   Он кивнул, подмигнул мне и принялся за очередное яблоко - хруп! хруп! хруп!
   Вот так-то, сэр!
   Когда я наконец отделался от него, я посидел некоторое время, стараясь собраться с мыслями.
   У этого старого чудака есть машина, с помощью которой можно вынуть разум из тела одного человека и - да, да! - переместить в тело другого человека!
   Какого черта мне сразу не сказали об этом в Пентагоне, вместо того чтобы нести всякую околесицу?
   Я, однако, не верил, пока не убедился собственными глазами - а убедиться собственными глазами мне таки привелось, и очень скоро. На следующее утро по моей просьбе доктор Хорн поместил курицу и коккер-спаниеля в так называемый поликлоидный квазитрон и устроил это самое перемещение.
   Вот тут я поверил. Я увидел, как курица пытается махать хвостом, а спаниель квохчет, топчется на месте и пробует клевать зерно.
   У Мак-Кейба глаза чуть не вылезли из орбит. Он начал было что-то писать, потом медленно поглядел на меня, потряс головой и сел, уставившись в пространство.
   Впрочем, о нем речь впереди.
   Я сказал:
   - Это вы можете. Можете взять курицу и пересадить ее в коккер-спаниеля, и наоборот.
   Он только кивнул, из упрямства стараясь не выказать своего удовлетворения.
   - Вот именно, лейтенант.
   - А с людьми... с людьми вы тоже так можете?
   - Конечно, могу, майор! Конечно, могу! - Он нахмурился. - Но эти дурацкие законы насчет проведения экспериментов!.. Я пробовал, честное слово, пробовал добиться разрешения провести простейший взаимообмен. К примеру, между человеком, умирающим от рака, и дебильным юнцом. Почему бы нет? Здоровый дух в здоровом теле! И пусть обреченные компоненты догнивают друг в друге! Думаете, мне разрешили?
   - Понятно. Стало быть, этого вы еще ни разу не делали.
   - Ни разу. - Он посмотрел на меня горящими глазами. - Но вот теперь, когда вы здесь, лейтенант... вы, военный человек... И храбрый, не так ли? Мне и нужен-то всего лишь один доброволец. Этот трус Ван-Пелт отказался, мой садовник отказался, все отказываются! Но вы...
   - Отказываюсь, сэр! - Меня трясло, куда девалась вся моя выдержка! - Я вам не лейтенант, я штабной офицер, подполковник! Да вы, по-моему, представления не имеете, какими полномочиями облекло меня руководство!
   - Но, лейтенант, важность...
   - Нет, нет! Никогда!
   Ну и тупица! Предлагать такое мне, подполковнику! Подполковнику, который вот-вот получит новое звание! И что станет с моим новым званием, если об этом узнают в Пентагоне? Да они там взовьются, взовьются как ужаленные. И я сказал ему, насколько мог спокойно:
   - Доктор Хорн, вы ничего не смыслите в военных делах. Уверяю вас, если вы нуждаетесь в добровольцах, вы их получите. Поверьте, сэр, мы здесь для того, чтобы содействовать вам. Не сомневайтесь, один из наших людей будет рад... да что там - горд, сэр, предложить вам свои услуги... Капрал Мак-Кейб, подите сюда!
   Но я несколько запоздал: капрал со стоном вылетел из комнаты.
   В некотором смущении я вновь обернулся к доктору Хорну.
   - Увы, сэр! Сами понимаете, парень сдрейфил. Но добровольца я вам найду, не сомневайтесь.
   Старик обрадовался, как курсант четвертого курса июньским каникулам, но виду не подал.
   - Вот именно, лейтенант... - весьма чопорно заявил он, - то есть майор... или капитан. Хорошо бы завтра.
   Завтра! О замечательный день! Потому что в этот день я увидел, как доктор Хорн выполнил обещанное... и я один, только я один из всех понял, что это значит. Оружие? Чепуха! Больше, гораздо больше, чем оружие!
   Нужны были добровольцы. Я заверил доктора Хорна, что за этим дело не станет. В офицерском бараке был посыльный, который убегал в самоволку и теперь чистил отхожие места; так вот, когда я разъяснил, каков будет приговор военно-полевого суда, он мгновенно согласился стать добровольцем. Даже не спросил, на какое задание его посылают. Но нужны были двое. Мой старший помощник - я горд сообщить об этом - вызвался быть вторым. Мужественный человек, подлинный образец боевого командира.
   Мы прибыли в лабораторию доктора Хорна; добровольцев привязали к креслам и усыпили по моему требованию - я хотел соблюсти секретность и, естественно, не мог допустить, чтобы они узнали, что именно здесь происходит.
   Уже засыпая, старший помощник шепнул мне:
   - Сэр, это не в Корею?
   - Обещаю, капитан, никакой Кореи, - торжественно заявил я и у него на глазах порвал документ о переводе его в действующую армию, который составил прошлой ночью. Он заснул счастливым человеком.
   Динь, динь-дзи-линь, трах! - в этих научных штучках я ничего не понимаю. Но когда погасли электрические вспышки и смолкли завывания и потрескивания аппарата, доктор Хорн дал им обоим по глотку какого-то снадобья.
   Первым открыл глаза посыльный. Я стал перед ним.
   - Имя, звание и личный номер!
   - Леффертс, Роберт Т., сэр, - четко отрапортовал он, - капитан армии США, личный номер 0-3339615!
   Боже мой! Но, чтобы удостовериться, я задал еще один контрольный вопрос:
   - А куда это вы не хотели, чтобы вас перевели?
   - О-о... в Корею, сэр! Будьте добры, сэр! Только не туда, сэр! Я добровольно пойду на любое испытание, я...
   Я кивнул доктору Хорну, тот снова усыпил подопытного.
   Теперь тело, принадлежавшее моему старшему помощнику. Оно открыло глаза.
   - Господин подполковник, сэр! Больше не буду, сэр! Лучше чистить нужник и в караульной, но не...
   - Вольно! - приказал я и кивнул доктору Хорну. Сомнений больше не оставалось. - Вы это сделали, доктор!
   - Вот именно, лейтенант, - кивнул он мне. - Я действительно это сделал.
   Когда он вернул их по местам, я задумался: а что же все это означает?..
   Вернувшись в кабинет, я тотчас схватил телефонную трубку.
   - Срочно! - приказал я. - Пентагон. Генерала Фоллансби, срочно, совершенно секретно! Попросите его воспользоваться закрытой линией связи!
   Я захлопнул ящик полевого телефона. Оружие? Что там оружие по сравнению с этим! Да мы заарканили б весь мир! Признаюсь, я был просто на седьмом небе от радости. Я уже видел на своем мундире генеральские знаки отличия возможно, через год, а то и раньше первая звезда; что в американской армии может помешать продвижению офицера, предоставившего в ее распоряжение такое открытие?
   С грохотом распахнулась дверь, и в кабинет ворвался Ван-Пелт с перекошенным лицом и с тающей плиткой шоколада в руке.
   - Подполковник Уиндермир! - с трудом выдавил он из себя. - Вы дали Хорну возможность провести испытание! Но это же единственное, чего ему не хватало! Теперь он...
   Это было невыносимо.
   - О'Хейр! - проорал я. Явился сержант О'Хейр с виноватой мордой. - Как вы посмели без моего разрешения пустить сюда этого человека? Разве вы не знаете: у меня срочный, совершенно секретный разговор с Пентагоном?
   - Да, сэр, - едва выговорил О'Хейр.
   - Уберите его отсюда!
   - Дасэр!
   Маленький толстяк попробовал сопротивляться, но О'Хейр был гораздо крупнее его. Тем не менее Ван-Пелт умудрился дать ему тумака. Он, страшно возбужденный, что-то еще вопил, когда меня соединили с Пентагоном, но я, честно говоря, не слышал.
   - Генерал Фоллансби? Пожалуйста, переключитесь на закрытую.
   Я нажал кнопку, подключив таким образом свой аппарат к нужной линии, и тотчас же услышал голос генерала - очень четко; но всякий, кто попытался бы подслушать наш разговор, не услышал бы ничего, кроме помех.
   Я кратко доложил генералу о том, что видел. Как я и ожидал, сначала он был разочарован, раздражен.
   - Поменял их местами, Уиндермир? - выразил он свое недовольство высоким визгливым голосом. - Ну и какая же польза от этой перемены мест? Можно, конечно, захватив парочку вражеских командиров, ввести противника в заблуждение... Черт подери, неужели это и все? Я надеялся на большее, Уиндермир, я надеялся на эффективное тактическое оружие. Этот Ван-Пелт мог бы не отнимать попусту время у высших офицеров армии Соединенных Штатов.
   - Сэр, - сказал я, - генерал Фоллансби, позвольте мне высказать свою точку зрения. Сэр, предположим, Соединенные Штаты посетит некий глава правительства. А мы, к примеру, неожиданно захватим его и всех сопровождающих лиц. Выпотрошим их, а потом начиним душами наших людей, а?
   - _Что-о-о_? - Он решил, что я спятил, без всяких сомнений. Подполковник Уиндермир, что за ерунду вы порете?
   - Мы бы дали им сто очков вперед, - продолжал я убежденно. - Поверьте, я видел собственными глазами. Ладно, оставим в покое глав правительств. Давайте возьмем кого-нибудь другого, скажем одного из представителей в ООН, а? И в его тело засунем душу агента из Джи-2? Вы меня понимаете, сэр? Тут уж ясно, чья разведка будет получать необходимые сведения, не правда ли, сэр? Но допустим, нам ни к чему заниматься этим в мирное время, допустим! - зато во время войны!.. Взять хотя бы двоих военнопленных, заселить их тела нашими душами, а потом обменяться пленными!
   Я продолжал в том же духе; не смею утверждать, что я в чем-либо убедил его. Но, повесив трубку, генерал задумался, крепко задумался.
   И на следующий день он назначил мне встречу в Пентагоне. Я знал, что так будет, потому что я - очевидец, а генерал никогда не возьмет на себя одного ответственность за решение подобной проблемы, он непременно созовет совещание, и уж тут кто-нибудь из штабных сообразит, что к чему.