– Мне кажется, не совсем… – Старый моряк почесал затылок. – Я все как следует проверил, но… Да вы посмотрите сами!
Лейтенант подошел к сейсмографу и стал внимательно следить за самописцем.
– Ерунда какая-то! – недовольно сказал он. – Прибор явно барахлит. Такая линия…
Он замолчал и, нахмурившись, снова стал следить за шкалой.
– Маккероу, Иден! – позвал он нас через некоторое время. – Ну-ка, что вы скажете об этом?
Мы подошли к сейсмографу.
И характер кривой, и ее амплитуда выглядели совершенно неправдоподобно. Она свидетельствовала о незначительных, но постоянных и совсем близких колебаниях – слишком частых и регулярных для того, чтобы быть естественными колебаниями скальной породы, но слишком мощных для вибрации какого-либо механизма. Это казалось абсурдом – источника такой вибрации попросту не существовало в природе! Еще более странным представлялось его местонахождение. Странная вибрация исходила не снизу, из раскаленной магмы или поплывшей скальной породы, а сверху, выше уровня станции!
– Прибор валяет дурака! – спокойно сказал Маккероу. – Вам надо еще поработать с ним, Харрис!
– Да нет, постойте, – возразил Цуйя. – Обратите внимание на направление колебаний. Оно непостоянно. Всего несколько секунд назад оно было другим.
Мы стали наблюдать.
Лейтенант Цуйя оказался прав. Каким бы ни был источник этой несильной постоянной вибрации, он менял свое местонахождение. Вибрация двигалась медленно, но неуклонно. Характер кривой менялся у нас на глазах. Пока мы наблюдали за прибором, источник продвинулся на три или четыре градуса по азимуту и на столько же по углу возвышения. Колебания уходили вниз до тех пор, пока не опустились немного ниже уровня станции. После этого кривая расстояния и амплитуды стала указывать на то, что объект подходит к нам ближе и ближе.
– Что за бред! – пробурчал Маккероу. – Цуйя, у вас что, появилось ручное землетрясение, которое ходит за вами по пятам?
Лейтенант Цуйя задумчиво покачал головой.
– Может быть, я сошел с ума, но я знаю, что это такое, – с мрачной торжественностью заявил он. – Это «подводный крот»! Он возвращается из глубин земной коры и идет прямо на нас!
Мы еще несколько минут не могли оторваться от сейсмографа – это казалось невероятным! Несмотря на опыт работы на станции, я все еще с трудом мог представить себе, что созданный человеком аппарат умеет продвигаться сквозь твердую скальную породу. Я знал, что наши геозонды проникают через многокилометровую толщу базальта. Я своими глазами видел уникальный корабль в сточном резервуаре. И все-таки я не мог поверить в происходящее. Несмотря на самые веские доказательства и личные впечатления, предположение лейтенанта казалось слишком… несерьезным, чтобы в него верить.
И все же это было так. Никакой другой объект не мог быть источником такой вибрации. В скальной платформе под нами двигалось судно, на борту которого, вероятно, находились мой дядя и Боб Эсков, а может быть, и кто-то еще. И двигалось оно с такой легкостью, с какой двигается плавающая в лагуне рыба.
Дверь, ведущая в ствол шахты, открылась, и в бункер вошел Харли Дэнторп. Он был бледен и тревожно озирался по сторонам. Не говоря ни слова, Харли направился прямо к лейтенанту Цуйе.
– Курсант Дэнторп прибыл, сэр! – слегка дрожащим голосом доложил он.
– Вольно, курсант Дэнторп, – скомандовал лейтенант и нахмурил брови. – Объясните, что с вами случилось?
Дэнторп повернулся к стене и показал на нее пальцем.
– Скала! – сдавленным от ужаса голосом произнес он.
Мы посмотрели туда, куда он показывал. Самописец стоявшего рядом со мной сейсмографа начал лихорадочно метаться по бумажной ленте, пытаясь зафиксировать невиданные доселе колебания.
Послышался нарастающий треск, и в базальтовой стене образовался пролом. Брызнула струя воды.
Землетрясение?
Нет, это не было следствием подземного толчка, на наших глазах происходило нечто гораздо более странное. Из пролома все громче доносился завывающий рев неведомого бурового агрегата, сверлящего, дробящего, размалывающего твердую породу. Вскоре к нему прибавилось басовитое гудение мощного двигателя.
И вдруг на наших глазах из пролома показался сияющий иденитовой поверхностью нос «подводного крота». Вокруг него, сверкая, продолжали вращаться огромные спиралевидные буры.
С грохотом посыпались куски породы, пролом расширился – и… в бункер: станции «К», словно хорек в кроличью нору, вполз длинный обтекаемый корпус «подводного крота». Да, именно тот фантастический корабль, который стоял в сточном резервуаре, и был причиной странных колебаний, поставивших в тупик сейсмическую службу Кракатау-Доум.
17
18
Лейтенант подошел к сейсмографу и стал внимательно следить за самописцем.
– Ерунда какая-то! – недовольно сказал он. – Прибор явно барахлит. Такая линия…
Он замолчал и, нахмурившись, снова стал следить за шкалой.
– Маккероу, Иден! – позвал он нас через некоторое время. – Ну-ка, что вы скажете об этом?
Мы подошли к сейсмографу.
И характер кривой, и ее амплитуда выглядели совершенно неправдоподобно. Она свидетельствовала о незначительных, но постоянных и совсем близких колебаниях – слишком частых и регулярных для того, чтобы быть естественными колебаниями скальной породы, но слишком мощных для вибрации какого-либо механизма. Это казалось абсурдом – источника такой вибрации попросту не существовало в природе! Еще более странным представлялось его местонахождение. Странная вибрация исходила не снизу, из раскаленной магмы или поплывшей скальной породы, а сверху, выше уровня станции!
– Прибор валяет дурака! – спокойно сказал Маккероу. – Вам надо еще поработать с ним, Харрис!
– Да нет, постойте, – возразил Цуйя. – Обратите внимание на направление колебаний. Оно непостоянно. Всего несколько секунд назад оно было другим.
Мы стали наблюдать.
Лейтенант Цуйя оказался прав. Каким бы ни был источник этой несильной постоянной вибрации, он менял свое местонахождение. Вибрация двигалась медленно, но неуклонно. Характер кривой менялся у нас на глазах. Пока мы наблюдали за прибором, источник продвинулся на три или четыре градуса по азимуту и на столько же по углу возвышения. Колебания уходили вниз до тех пор, пока не опустились немного ниже уровня станции. После этого кривая расстояния и амплитуды стала указывать на то, что объект подходит к нам ближе и ближе.
– Что за бред! – пробурчал Маккероу. – Цуйя, у вас что, появилось ручное землетрясение, которое ходит за вами по пятам?
Лейтенант Цуйя задумчиво покачал головой.
– Может быть, я сошел с ума, но я знаю, что это такое, – с мрачной торжественностью заявил он. – Это «подводный крот»! Он возвращается из глубин земной коры и идет прямо на нас!
Мы еще несколько минут не могли оторваться от сейсмографа – это казалось невероятным! Несмотря на опыт работы на станции, я все еще с трудом мог представить себе, что созданный человеком аппарат умеет продвигаться сквозь твердую скальную породу. Я знал, что наши геозонды проникают через многокилометровую толщу базальта. Я своими глазами видел уникальный корабль в сточном резервуаре. И все-таки я не мог поверить в происходящее. Несмотря на самые веские доказательства и личные впечатления, предположение лейтенанта казалось слишком… несерьезным, чтобы в него верить.
И все же это было так. Никакой другой объект не мог быть источником такой вибрации. В скальной платформе под нами двигалось судно, на борту которого, вероятно, находились мой дядя и Боб Эсков, а может быть, и кто-то еще. И двигалось оно с такой легкостью, с какой двигается плавающая в лагуне рыба.
Дверь, ведущая в ствол шахты, открылась, и в бункер вошел Харли Дэнторп. Он был бледен и тревожно озирался по сторонам. Не говоря ни слова, Харли направился прямо к лейтенанту Цуйе.
– Курсант Дэнторп прибыл, сэр! – слегка дрожащим голосом доложил он.
– Вольно, курсант Дэнторп, – скомандовал лейтенант и нахмурил брови. – Объясните, что с вами случилось?
Дэнторп повернулся к стене и показал на нее пальцем.
– Скала! – сдавленным от ужаса голосом произнес он.
Мы посмотрели туда, куда он показывал. Самописец стоявшего рядом со мной сейсмографа начал лихорадочно метаться по бумажной ленте, пытаясь зафиксировать невиданные доселе колебания.
Послышался нарастающий треск, и в базальтовой стене образовался пролом. Брызнула струя воды.
Землетрясение?
Нет, это не было следствием подземного толчка, на наших глазах происходило нечто гораздо более странное. Из пролома все громче доносился завывающий рев неведомого бурового агрегата, сверлящего, дробящего, размалывающего твердую породу. Вскоре к нему прибавилось басовитое гудение мощного двигателя.
И вдруг на наших глазах из пролома показался сияющий иденитовой поверхностью нос «подводного крота». Вокруг него, сверкая, продолжали вращаться огромные спиралевидные буры.
С грохотом посыпались куски породы, пролом расширился – и… в бункер: станции «К», словно хорек в кроличью нору, вполз длинный обтекаемый корпус «подводного крота». Да, именно тот фантастический корабль, который стоял в сточном резервуаре, и был причиной странных колебаний, поставивших в тупик сейсмическую службу Кракатау-Доум.
17
СЕЙСМОТЕРАПИЯ
Лейтенант Цуйя не стал медлить. Он мигом бросился в свой маленький кабинет, открыл шкаф и через несколько секунд вернулся обратно, но уже с пистолетом в руке. Мы за это время не успели опомниться от шока.
– Отходите! – закричал лейтенант. – Не стойте у него на пути!
«Подводный крот» с жужжанием и треском продвинулся еще на несколько метров, сорвав развешанные по стенам карты, разломав в щепки наш стол и изрубив в конфетти целую стопку незаполненных карт и рабочих журналов. Только после этого бешеное вращение буров стало замедляться, и наконец они замерли.
Крышка люка в рубке корабля вздрогнула и слегка приоткрылась. Ее приподнимала чья-то рука. Полностью открыть люк мешали лежавшие сверху крупные обломки скалы. Человек несколько раз приподнял и опустил крышку. Обломки полетели вниз.
Люк открылся, и из него вылез Боб Эсков. Выглядел он как воин в конце жестокого сражения.
– Стоять! – прорычал лейтенант Цуйя, нацеливая на него ствол пистолета. – Стреляю без предупреждения слышите, Эсков?
Боб посмотрел на лейтенанта затуманенным, удивленным взглядом – словно не мог понять, с какой стати лейтенант направляет на него оружие. Потом, не говоря ни слова, Боб стал спускаться по утопленным в борт ступенькам, оступился, едва не полетел вниз и схватился рукой за покрытую иденитом обшивку. Этого не следовало делать – обшивка была раскалена от соприкосновения с горной породой. Боб вскрикнул и отдернул руку. Но боль, похоже, привела его в чувство.
– Прошу прощения, сэр, – прошептал он, придерживая обожженную кисть другой рукой и глядя на лейтенанта. – Мы устроили такой беспорядок на вашей станции…
– Не только на станции, Эсков! – со злостью поправил его лейтенант.
– Я, я… – Боб никак не мог подыскать подходящее слово. – Могут ли остальные покинуть корабль, сэр?
– Остальные? – лейтенант озадаченно нахмурился. – Что ж, пускай выходят!
Боб не без труда поднялся по трапу и что-то сказал в открытый люк.
Первым из люка показался дядя Стюарт – усталый, вспотевший, покрытый въевшейся в кожу пылью, но все-таки гораздо более бодрый, чем вчера.
– Джим! – пробасил он и только после этого обратил внимание на вооруженного лейтенанта Цуйю. Дядя недоуменно нахмурил лоб, но ничего не сказал.
После дяди Стюарта из люка показался Гидеон Парк. С улыбкой оглядев всех нас, он снова исчез внутри корабля, чтобы помочь выбраться последнему члену экипажа.
В проеме люка появился тот самый старый китаец, с которым до этого несколько раз встречался Боб.
Рядом со мной раздался удивленный вздох. Это был вздох лейтенанта Цуйи.
– Доктор Коэцу! – прошептал он. Пистолет в его руке задрожал и упал на пол. – Доктор, что вы здесь делаете?
Вот так так! Тот, кого я принимал за старого китайца, на самом деле оказался знаменитым японским сейсмологом, автором большинства книг, которые стояли на полках нашей станции, – доктором Джоном Коэцу!
С того момента, когда лейтенант Цуйя увидел своего кумира и учителя, доктора Коэцу, в одной компании с дядей Стюартом и его товарищами, его подозрения волей-неволей рассеялись. Это был просто гром среди ясного неба! Не говоря ни слова, Цуйя поднял свой пистолет и вынул из него обойму.
– Доктор Коэцу, может быть, вы объясните, в чем дело? – немного успокоившись, попросил лейтенант.
– Без сомнения, – тихо ответил маленький щуплый старичок и стал искать глазами, на что бы присесть. Харли Дэнторп придвинул к нему раскладной стул.
– Благодарю вас, – садясь на стул, сказал ученый. – Вы, наверное, помните, что произошло с Нансэй Сото…
Лейтенант Цуйя утвердительно покачал головой, мы – тоже. Гибель города Нансэй Сото была одной из величайших трагедий в истории подводных поселений, и именно неправильный прогноз доктора Коэцу заставил правительство города отказаться от эвакуации.
– В случае с Нансэй Сото я допустил роковую ошибку, – тяжело вздохнув продолжил Коэцу. – Вся моя дальнейшая жизнь была посвящена выяснению причин этой ошибки и поиску путей ее преодоления…
Я присоединился к отцу Тайдсли, который вел работы по созданию геозонда, а позднее – и «подводного крота». Как вы знаете, с помощью геозондов мы научились делать гораздо более точные прогнозы, чем прежде.
– Я в этом сильно сомневаюсь! – не удержавшись, воскликнул я – и тут же извинился за то, что так бесцеремонного прервал ученого.
Но доктор Коэцу понимающе улыбнулся.
– Ваши прогнозы, Джим, были ошибочными по одной простой причине: это мы намеренно заставляли вас ошибаться… Одного только верного прогнозирования недостаточно. Я поставил себе задачу не только научиться заблаговременно и точно прогнозировать землетрясения, но и найти способ их предотвращать! А в качестве метода, который позволит достичь этого, я избрал искусственное провоцирование подземных толчков. Достаточно слабых. Они должны происходить в определенное время и в определенном месте и высвобождать скопившиеся напряжения в коренной породе. Такие землетрясения не могут причинить серьезного вреда. Именно с ними вы и имели недавно дело здесь, в Кракатау. Все четыре последних землетрясения были спровоцированы нами.
Эта новость потрясла нас не меньше, чем подземный толчок. На лице лейтенанта Цуйи была полная растерянность. Харли Дэнторп от изумления раскрыл рот. Лейтенант Маккероу удивленно качал головой.
И только я ликовал!
– Я же говорил вам! – во всю глотку заорал я. – Я знал, что мой дядя не может быть причастен к преступным, нечестным делам! Вам надо было сразу мне поверить!
– Минуту, Иден, – осадил меня лейтенант Цуйя. – Я признаю, что информация доктора Коэцу дошла до меня позже, чем хотелось бы, и все же – многие вопросы остались до сих пор невыясненными. Нельзя называть черное белым. Ведь ваш дядя сам признался в том, что, воспользовавшись паникой после первого землетрясения, сорвал на бирже огромный куш. Я не говорю уже про нелегальное хранение ядерного оружия!
– Но мне кажется, и этому есть объяснение! – взволнованно сказал я. – Вот послушайте! От полученных на бирже миллионов у него не осталось ни гроша – все было израсходовано на тот крупный проект, который он затеял.
– И что же это за проект? – недоверчиво спросил лейтенант.
– Спасение города Кракатау-Доум!
– Ты молодец, Джим! – с улыбкой пророкотал дядя. – Значит, ты понял и то, как я собирался это сделать?
– Наверное… – Я на секунду задумался, вспоминая, что говорил доктор Коэцу, и увязывая его слова с основами сейсмологии, которые мы изучали здесь, на станции. – Наверное, все обстояло так. Город находится в зоне опасного тектонического сдвига. Вдоль линии этого сдвига нарастают сейсмические напряжения. Резкое высвобождение энергии этих напряжений – это всего лишь вопрос времени.
Но при преждевременном сбросе напряжений катастрофы не произойдет. Особенно если этот сброс будет носить постепенный, ступенчатый характер. Ни один из слабых, «профилактических» толчков не нанесет серьезного ущерба, а в целом они смогут предотвратить большое землетрясение с катастрофическими последствиями.
Заметив, что Гидеон одобрительно подмигивает мне, я с воодушевлением продолжил:
– Все упирается в провоцирующий импульс. И такой импульс, который вызовет слабое искусственное землетрясение, может быть создан с помощью ядерного детонатора. Именно для этой цели и предназначались те взрыватели к водородным бомбам, которые мы обнаружили в сейфе дяди Стюарта!
– Совершенно верно, курсант Иден, – словно профессор студента, похвалил меня доктор Коэцу. – Напряжения земной коры могут быть сняты серией управляемых микроземлетрясений, провоцируемых взрывами ядерных зарядов.
– Ты выбиваешься в отличники, Джим! – не удержался от похвалы дядя Стюарт.
Но лейтенанту даже этого показалось недостаточно.
Моя версия не вызвала у него сомнений. Если он в чем-то по-прежнему не доверял дяде, то доктор Коэцу был для него непререкаемым авторитетом. Но Цуйя был не только сейсмологом, он был и офицером флота, и в его служебные обязанности входило ревностное выполнение боевого устава.
– Так или иначе, но остаются еще три вопроса, – с холодным выражением лица произнес он. – Как вам удалось завладеть «подводным кротом»? Где вы достали ядерные компоненты? И – в конце концов, почему вашу акцию было необходимо проводить втайне, нелегальным образом?
– Я думаю, на третей вопрос вы и сами могли бы ответить, – с улыбкой сказал дядя Стюарт. Его болезненная бледность прошла, впавшие голубые глаза опять светились умом и энергией. – Секретность была непременным условием нашей операции. Вы что, предлагаете, чтобы мы направились в городской совет и сказали: джентльмены, у нас есть идея того, как предотвратить землетрясение, способное разрушить город, – правда, для этого нам придется устроить пару не очень мощных подземных толчков. Вы хотели, чтобы мы действовали таким образом? Да вы вспомните про свою попытку наладить взаимоотношения с советом, в котором заправляет Бен-водяной!
Харли Дэнторп недовольно надулся, но промолчал.
– Ну, хорошо, – нахмурившись, покачал головой Цуйя. – А что вы ответите на другие мои вопросы?
– Мы делали то, что было необходимо для спасения человеческих жизней, – спокойно сказал дядя. – Все началось год тому назад, когда доктор Коэцу приехал ко мне домой, в Тетис. Он уже давно следил за тектоническими сдвигами в районе Кракатау. Доктор был уверен, что они таят в себе страшную угрозу. Рано или поздно должно было произойти землетрясение силой десять – двенадцать баллов и от его толчков погиб бы многонаселенный подводный город. Ценой незначительного материального ущерба доктор Коэцу хотел предотвратить гибель сотен тысяч людей… – Дядя с уважением посмотрел на ученого. – Разве мы можем порицать его за это?
– Но почему он обратился именно к вам? – с удивлением глядя на дядю Стюарта, спросил Цуйя. – Разве он не мог найти себе поддержку здесь, в Кракатау-Доум?
– Он пытался найти ее, – объяснил дядя. – Первым делом он обратился к Бену Дэнторпу. Но вы, наверное, представляете, какова была его реакция. Бен заявил, что не намерен жертвовать богатством города ради осуществления какой-то бредовой идеи – идеи, последствия которой непредсказуемы. Бен Дэнторп не забыл напомнить доктору Коэцу про Нансэй Сото и после этого указал ему на дверь. Кроме того, он пригрозил арестовать доктора, если тот снова появится в Кракатау-Доум.
– Он предлагал мне остаться, – тихо заметил Коэцу. – Правда, при одном условии…
– Да, конечно, – вспомнил дядя Стюарт. – Дэнторп предложил доктору работать на себя – составлять сейсмологические прогнозы, которые помогут ему проворачивать выгодные операции на бирже. Тогда Коэцу воспринял это как оскорбление. Но, должен вам признаться, позже мы вынуждены были воспользоваться этой идеей в своих интересах…
В общем, Коэцу приехал ко мне. Он рассказал о своих опасениях и о том, как он предотвратить землетрясение. По началу я отнесся к этой идее скептически. Прошу не судить меня слишком строго, ведь даже отец Прилив не стал нашим сторонником. Все же доктор сумел убедить меня, и я решил попробовать. В конце концов, именно так я и поступал всю жизнь – рисковал, чтобы продвинуть дело освоения океанских глубин. Вопрос сводился к тому, как именно я мог помочь доктору?
Мое здоровье было далеко не блестящим. Оно и сейчас оставляет желать лучшего, хотя, я полагаю, кризис уже позади. У меня было туго с деньгами – а деньги как раз и были нужны, и притом в огромном количестве. «Подводный крот» стоил больше десяти миллионов долларов. К тому же нам требовались ядерные заряды…
И я сумел достать все это! Деньги я раздобыл, продав свои ценные бумаги, – этому помог прогноз доктора Коэцу. А ядерные заряды… Вот тут я вспомнил про крушение субмарины «Гамилькар Барка»…
– «Гамилькар Барка»? – Лейтенант Цуйя озадаченно нахмурился. – Да, я вспоминаю, этот подводный крейсер затонул, когда я был еще ребенком. И у него на борту были…
– Ядерные взрыватели! – торжествующе воскликнул дядя Стюарт. – У вас прекрасная память, лейтенант! «Гамилькар Барка» затонул тридцать один год назад, у подводной горы Маунт-Калькутта. А спустя двадцать восемь лет после аварии все имущество затонувшего корабля принадлежит тому, кто спасет его. Таков закон! Я решил, что эту возможность упускать нельзя. Кроме того, нам предстояла еще и научно-исследовательская работа. Доктор Коэцу предсказал повышение сейсмической активности в данном районе. Ему нужно было проверить правильность его теоретических выводов. Мы взяли с борта затонувшего корабля опасный груз, теория доктора Коэцу получила новое практическое подтверждение, правда, при этом мы сами попали в затруднительное положение, но все же благополучно выбрались из него – хотя и ценой потерянного батискафа…
Вспоминая перипетии своего очередного подводного приключения, дядя вздохнул.
– Короче, нас вместе с грузом взял на борт «подводного крота» доктор Коэцу. Вскоре мы прибыли в Кракатау-Доум. До поры до времени реакторы и сам «подводный крот» были спрятаны в сточном резервуаре. Однажды это время наступило. А остальное вы хорошо знаете сами.
– Стюарт! Нам некогда! – серьезно напомнил дяде доктор Коэцу.
Дядя смутился и посмотрел на большие настенные часы.
– Джентльмены, прошу найти надежную опору!
Наступила тишина. Прошла целая минута.
– Чего мы стоим? – недовольно спросил лейтенант Цуйя. – Это…
– Подождите! – крикнул дядя Стюарт. И мы тотчас же поняли, о чем он предупреждал.
Базальтовый пол у нас под ногами содрогнулся. Далекое, но грозное завывание стронувшихся с места слоев горной породы разнеслось по бункеру. Каждый из нас схватился за какую-то опору.
– Это третий толчок! – стараясь перекричать нарастающий гул, объяснил дядя. – А всего их будет восемь!
В глубине под нами конвульсировала скальная порода. Пол дрожал не переставая.
Угрожающего вида буры на носу «подводного крота» медленно поворачивались, словно диковинная машина с неприязнью реагировала на растревоженную ею же стихию.
Неожиданно от потолка отвалился большой кусок скальной породы, и в образовавшуюся пробоину хлынул фонтан ледяной соленой воды.
– Отходите! – закричал лейтенант. – Не стойте у него на пути!
«Подводный крот» с жужжанием и треском продвинулся еще на несколько метров, сорвав развешанные по стенам карты, разломав в щепки наш стол и изрубив в конфетти целую стопку незаполненных карт и рабочих журналов. Только после этого бешеное вращение буров стало замедляться, и наконец они замерли.
Крышка люка в рубке корабля вздрогнула и слегка приоткрылась. Ее приподнимала чья-то рука. Полностью открыть люк мешали лежавшие сверху крупные обломки скалы. Человек несколько раз приподнял и опустил крышку. Обломки полетели вниз.
Люк открылся, и из него вылез Боб Эсков. Выглядел он как воин в конце жестокого сражения.
– Стоять! – прорычал лейтенант Цуйя, нацеливая на него ствол пистолета. – Стреляю без предупреждения слышите, Эсков?
Боб посмотрел на лейтенанта затуманенным, удивленным взглядом – словно не мог понять, с какой стати лейтенант направляет на него оружие. Потом, не говоря ни слова, Боб стал спускаться по утопленным в борт ступенькам, оступился, едва не полетел вниз и схватился рукой за покрытую иденитом обшивку. Этого не следовало делать – обшивка была раскалена от соприкосновения с горной породой. Боб вскрикнул и отдернул руку. Но боль, похоже, привела его в чувство.
– Прошу прощения, сэр, – прошептал он, придерживая обожженную кисть другой рукой и глядя на лейтенанта. – Мы устроили такой беспорядок на вашей станции…
– Не только на станции, Эсков! – со злостью поправил его лейтенант.
– Я, я… – Боб никак не мог подыскать подходящее слово. – Могут ли остальные покинуть корабль, сэр?
– Остальные? – лейтенант озадаченно нахмурился. – Что ж, пускай выходят!
Боб не без труда поднялся по трапу и что-то сказал в открытый люк.
Первым из люка показался дядя Стюарт – усталый, вспотевший, покрытый въевшейся в кожу пылью, но все-таки гораздо более бодрый, чем вчера.
– Джим! – пробасил он и только после этого обратил внимание на вооруженного лейтенанта Цуйю. Дядя недоуменно нахмурил лоб, но ничего не сказал.
После дяди Стюарта из люка показался Гидеон Парк. С улыбкой оглядев всех нас, он снова исчез внутри корабля, чтобы помочь выбраться последнему члену экипажа.
В проеме люка появился тот самый старый китаец, с которым до этого несколько раз встречался Боб.
Рядом со мной раздался удивленный вздох. Это был вздох лейтенанта Цуйи.
– Доктор Коэцу! – прошептал он. Пистолет в его руке задрожал и упал на пол. – Доктор, что вы здесь делаете?
Вот так так! Тот, кого я принимал за старого китайца, на самом деле оказался знаменитым японским сейсмологом, автором большинства книг, которые стояли на полках нашей станции, – доктором Джоном Коэцу!
С того момента, когда лейтенант Цуйя увидел своего кумира и учителя, доктора Коэцу, в одной компании с дядей Стюартом и его товарищами, его подозрения волей-неволей рассеялись. Это был просто гром среди ясного неба! Не говоря ни слова, Цуйя поднял свой пистолет и вынул из него обойму.
– Доктор Коэцу, может быть, вы объясните, в чем дело? – немного успокоившись, попросил лейтенант.
– Без сомнения, – тихо ответил маленький щуплый старичок и стал искать глазами, на что бы присесть. Харли Дэнторп придвинул к нему раскладной стул.
– Благодарю вас, – садясь на стул, сказал ученый. – Вы, наверное, помните, что произошло с Нансэй Сото…
Лейтенант Цуйя утвердительно покачал головой, мы – тоже. Гибель города Нансэй Сото была одной из величайших трагедий в истории подводных поселений, и именно неправильный прогноз доктора Коэцу заставил правительство города отказаться от эвакуации.
– В случае с Нансэй Сото я допустил роковую ошибку, – тяжело вздохнув продолжил Коэцу. – Вся моя дальнейшая жизнь была посвящена выяснению причин этой ошибки и поиску путей ее преодоления…
Я присоединился к отцу Тайдсли, который вел работы по созданию геозонда, а позднее – и «подводного крота». Как вы знаете, с помощью геозондов мы научились делать гораздо более точные прогнозы, чем прежде.
– Я в этом сильно сомневаюсь! – не удержавшись, воскликнул я – и тут же извинился за то, что так бесцеремонного прервал ученого.
Но доктор Коэцу понимающе улыбнулся.
– Ваши прогнозы, Джим, были ошибочными по одной простой причине: это мы намеренно заставляли вас ошибаться… Одного только верного прогнозирования недостаточно. Я поставил себе задачу не только научиться заблаговременно и точно прогнозировать землетрясения, но и найти способ их предотвращать! А в качестве метода, который позволит достичь этого, я избрал искусственное провоцирование подземных толчков. Достаточно слабых. Они должны происходить в определенное время и в определенном месте и высвобождать скопившиеся напряжения в коренной породе. Такие землетрясения не могут причинить серьезного вреда. Именно с ними вы и имели недавно дело здесь, в Кракатау. Все четыре последних землетрясения были спровоцированы нами.
Эта новость потрясла нас не меньше, чем подземный толчок. На лице лейтенанта Цуйи была полная растерянность. Харли Дэнторп от изумления раскрыл рот. Лейтенант Маккероу удивленно качал головой.
И только я ликовал!
– Я же говорил вам! – во всю глотку заорал я. – Я знал, что мой дядя не может быть причастен к преступным, нечестным делам! Вам надо было сразу мне поверить!
– Минуту, Иден, – осадил меня лейтенант Цуйя. – Я признаю, что информация доктора Коэцу дошла до меня позже, чем хотелось бы, и все же – многие вопросы остались до сих пор невыясненными. Нельзя называть черное белым. Ведь ваш дядя сам признался в том, что, воспользовавшись паникой после первого землетрясения, сорвал на бирже огромный куш. Я не говорю уже про нелегальное хранение ядерного оружия!
– Но мне кажется, и этому есть объяснение! – взволнованно сказал я. – Вот послушайте! От полученных на бирже миллионов у него не осталось ни гроша – все было израсходовано на тот крупный проект, который он затеял.
– И что же это за проект? – недоверчиво спросил лейтенант.
– Спасение города Кракатау-Доум!
– Ты молодец, Джим! – с улыбкой пророкотал дядя. – Значит, ты понял и то, как я собирался это сделать?
– Наверное… – Я на секунду задумался, вспоминая, что говорил доктор Коэцу, и увязывая его слова с основами сейсмологии, которые мы изучали здесь, на станции. – Наверное, все обстояло так. Город находится в зоне опасного тектонического сдвига. Вдоль линии этого сдвига нарастают сейсмические напряжения. Резкое высвобождение энергии этих напряжений – это всего лишь вопрос времени.
Но при преждевременном сбросе напряжений катастрофы не произойдет. Особенно если этот сброс будет носить постепенный, ступенчатый характер. Ни один из слабых, «профилактических» толчков не нанесет серьезного ущерба, а в целом они смогут предотвратить большое землетрясение с катастрофическими последствиями.
Заметив, что Гидеон одобрительно подмигивает мне, я с воодушевлением продолжил:
– Все упирается в провоцирующий импульс. И такой импульс, который вызовет слабое искусственное землетрясение, может быть создан с помощью ядерного детонатора. Именно для этой цели и предназначались те взрыватели к водородным бомбам, которые мы обнаружили в сейфе дяди Стюарта!
– Совершенно верно, курсант Иден, – словно профессор студента, похвалил меня доктор Коэцу. – Напряжения земной коры могут быть сняты серией управляемых микроземлетрясений, провоцируемых взрывами ядерных зарядов.
– Ты выбиваешься в отличники, Джим! – не удержался от похвалы дядя Стюарт.
Но лейтенанту даже этого показалось недостаточно.
Моя версия не вызвала у него сомнений. Если он в чем-то по-прежнему не доверял дяде, то доктор Коэцу был для него непререкаемым авторитетом. Но Цуйя был не только сейсмологом, он был и офицером флота, и в его служебные обязанности входило ревностное выполнение боевого устава.
– Так или иначе, но остаются еще три вопроса, – с холодным выражением лица произнес он. – Как вам удалось завладеть «подводным кротом»? Где вы достали ядерные компоненты? И – в конце концов, почему вашу акцию было необходимо проводить втайне, нелегальным образом?
– Я думаю, на третей вопрос вы и сами могли бы ответить, – с улыбкой сказал дядя Стюарт. Его болезненная бледность прошла, впавшие голубые глаза опять светились умом и энергией. – Секретность была непременным условием нашей операции. Вы что, предлагаете, чтобы мы направились в городской совет и сказали: джентльмены, у нас есть идея того, как предотвратить землетрясение, способное разрушить город, – правда, для этого нам придется устроить пару не очень мощных подземных толчков. Вы хотели, чтобы мы действовали таким образом? Да вы вспомните про свою попытку наладить взаимоотношения с советом, в котором заправляет Бен-водяной!
Харли Дэнторп недовольно надулся, но промолчал.
– Ну, хорошо, – нахмурившись, покачал головой Цуйя. – А что вы ответите на другие мои вопросы?
– Мы делали то, что было необходимо для спасения человеческих жизней, – спокойно сказал дядя. – Все началось год тому назад, когда доктор Коэцу приехал ко мне домой, в Тетис. Он уже давно следил за тектоническими сдвигами в районе Кракатау. Доктор был уверен, что они таят в себе страшную угрозу. Рано или поздно должно было произойти землетрясение силой десять – двенадцать баллов и от его толчков погиб бы многонаселенный подводный город. Ценой незначительного материального ущерба доктор Коэцу хотел предотвратить гибель сотен тысяч людей… – Дядя с уважением посмотрел на ученого. – Разве мы можем порицать его за это?
– Но почему он обратился именно к вам? – с удивлением глядя на дядю Стюарта, спросил Цуйя. – Разве он не мог найти себе поддержку здесь, в Кракатау-Доум?
– Он пытался найти ее, – объяснил дядя. – Первым делом он обратился к Бену Дэнторпу. Но вы, наверное, представляете, какова была его реакция. Бен заявил, что не намерен жертвовать богатством города ради осуществления какой-то бредовой идеи – идеи, последствия которой непредсказуемы. Бен Дэнторп не забыл напомнить доктору Коэцу про Нансэй Сото и после этого указал ему на дверь. Кроме того, он пригрозил арестовать доктора, если тот снова появится в Кракатау-Доум.
– Он предлагал мне остаться, – тихо заметил Коэцу. – Правда, при одном условии…
– Да, конечно, – вспомнил дядя Стюарт. – Дэнторп предложил доктору работать на себя – составлять сейсмологические прогнозы, которые помогут ему проворачивать выгодные операции на бирже. Тогда Коэцу воспринял это как оскорбление. Но, должен вам признаться, позже мы вынуждены были воспользоваться этой идеей в своих интересах…
В общем, Коэцу приехал ко мне. Он рассказал о своих опасениях и о том, как он предотвратить землетрясение. По началу я отнесся к этой идее скептически. Прошу не судить меня слишком строго, ведь даже отец Прилив не стал нашим сторонником. Все же доктор сумел убедить меня, и я решил попробовать. В конце концов, именно так я и поступал всю жизнь – рисковал, чтобы продвинуть дело освоения океанских глубин. Вопрос сводился к тому, как именно я мог помочь доктору?
Мое здоровье было далеко не блестящим. Оно и сейчас оставляет желать лучшего, хотя, я полагаю, кризис уже позади. У меня было туго с деньгами – а деньги как раз и были нужны, и притом в огромном количестве. «Подводный крот» стоил больше десяти миллионов долларов. К тому же нам требовались ядерные заряды…
И я сумел достать все это! Деньги я раздобыл, продав свои ценные бумаги, – этому помог прогноз доктора Коэцу. А ядерные заряды… Вот тут я вспомнил про крушение субмарины «Гамилькар Барка»…
– «Гамилькар Барка»? – Лейтенант Цуйя озадаченно нахмурился. – Да, я вспоминаю, этот подводный крейсер затонул, когда я был еще ребенком. И у него на борту были…
– Ядерные взрыватели! – торжествующе воскликнул дядя Стюарт. – У вас прекрасная память, лейтенант! «Гамилькар Барка» затонул тридцать один год назад, у подводной горы Маунт-Калькутта. А спустя двадцать восемь лет после аварии все имущество затонувшего корабля принадлежит тому, кто спасет его. Таков закон! Я решил, что эту возможность упускать нельзя. Кроме того, нам предстояла еще и научно-исследовательская работа. Доктор Коэцу предсказал повышение сейсмической активности в данном районе. Ему нужно было проверить правильность его теоретических выводов. Мы взяли с борта затонувшего корабля опасный груз, теория доктора Коэцу получила новое практическое подтверждение, правда, при этом мы сами попали в затруднительное положение, но все же благополучно выбрались из него – хотя и ценой потерянного батискафа…
Вспоминая перипетии своего очередного подводного приключения, дядя вздохнул.
– Короче, нас вместе с грузом взял на борт «подводного крота» доктор Коэцу. Вскоре мы прибыли в Кракатау-Доум. До поры до времени реакторы и сам «подводный крот» были спрятаны в сточном резервуаре. Однажды это время наступило. А остальное вы хорошо знаете сами.
– Стюарт! Нам некогда! – серьезно напомнил дяде доктор Коэцу.
Дядя смутился и посмотрел на большие настенные часы.
– Джентльмены, прошу найти надежную опору!
Наступила тишина. Прошла целая минута.
– Чего мы стоим? – недовольно спросил лейтенант Цуйя. – Это…
– Подождите! – крикнул дядя Стюарт. И мы тотчас же поняли, о чем он предупреждал.
Базальтовый пол у нас под ногами содрогнулся. Далекое, но грозное завывание стронувшихся с места слоев горной породы разнеслось по бункеру. Каждый из нас схватился за какую-то опору.
– Это третий толчок! – стараясь перекричать нарастающий гул, объяснил дядя. – А всего их будет восемь!
В глубине под нами конвульсировала скальная порода. Пол дрожал не переставая.
Угрожающего вида буры на носу «подводного крота» медленно поворачивались, словно диковинная машина с неприязнью реагировала на растревоженную ею же стихию.
Неожиданно от потолка отвалился большой кусок скальной породы, и в образовавшуюся пробоину хлынул фонтан ледяной соленой воды.
18
ПОГРУЖЕНИЕ В СКАЛЫ
Из ведущего к бункеру тоннеля донесся глухой гул. Я на мгновение растерялся – что, едва закончилось одно землетрясение, и сразу началось другое? Это было слишком невероятно. Вскоре все объяснилось: в тоннелях заработали насосы, откачивающие из помещений станции хлынувшую туда воду.
Мощность насосов была вполне достаточной для того, чтобы избежать затопления станции, хотя в результате землетрясения мы лишились всех наших сейсмографов, а по стене основного тоннеля прошла длинная трещина, из которой стала струиться вода.
– Это было одно из ваших искусственных землетрясений? – резко спросил лейтенант Цуйя.
Дядя утвердительно покачал головой.
– Программой доктора Коэцу предусмотрено восемь профилактических землетрясений, которые как бы по диагонали пересекают плоскость тектонического сдвига. Мы уже вызвали четыре из них.
– А еще четыре?
– Для этого еще предстоит поработать, – тихо ответил дядя Стюарт.
В бункере установилась тишина. Ее нарушало только басовитое гудение насосов и журчание стекающей по базальтовому полу воды.
– Ядерные взрыватели слишком долго пролежали под водой, – объяснил доктор Коэцу. – Некоторые из них оказались поврежденными. Во время нашего первого рейда мы использовали все те взрыватели, которые были исправны, но их не хватило. Нам пришлось вернуться за остальными. Мы снова вошли в сточный резервуар, и Гидеон с Бобом поднялись в офис Стюарта, но его сейф был пуст. От владельца здания мы узнали, что взрыватели унесли морские пехотинцы. Поэтому мы и прибыли на станцию. Без взрывателей нам не обойтись!
Доктор Коэцу посмотрел на нас встревоженно и озабоченно.
– Без них вся работа, проделанная нами, пойдет прахом. Да, мы отодвинем срок большого землетрясения, может быть, на один-два балла снизим его мощность, но оно все равно произойдет. И Кракатау будет уничтожен!
Лейтенант Цуйя не стал медлить. Упрямо придерживаться своего решения просто потому, что ты однажды принял его – пустая трата времени. Как офицер подводного флота, он всегда руководствовался этим принципом. Недавно он ошибся, но теперь будет действовать по-другому – а значит, вперед, надо браться за дело!
– Катастрофы не произойдет, доктор Коэцу, – уверенно заявил лейтенант. – Ядерные взрыватели находятся здесь, на станции, в одном из складов. Мы поможем погрузить их на борт «крота».
Нас не надо было торопить. Мы с Бобом брали обмотанные канатом золотистые сферы и тащили их по тоннелю в бункер, там их принимал стоящий в люке «крота» Гидеон.
– Дело пошло, ребята! – улыбаясь, подбадривал нас негр. Он, тяжело крякая, брал шары и передавал их вниз, лейтенанту Цуйе и Харли Дэнторпу. Дядя Стюарт руководил размещением ядерных взрывателей в корабле. Доктор Коэцу и лейтенант Маккероу составили другую пару «носильщиков».
Когда все взрыватели были перенесены на корабль, мы с Бобом остановились перевести дух. Это был волнующий момент – мы не сталкивались лицом к лицу с тех пор, как начала раскручиваться эта загадочная история. Конечно, оба сразу же вспомнили про те несправедливые подозрения, которые у меня возникли по отношению к Бобу. Но Боб улыбнулся широко и добродушно и протянул мне руку.
– Ты просто великий детектив! – со смехом сказал он. – Прими мои поздравления! Мне надо было проявить большую осмотрительность, не, признаться, я не думал, что у тебя проявится такой талант!
– Извини, Боб, – серьезно ответил я. – Да нет, ты не смейся. Просто мне надо было не сомневаться в тебе. Да и в дяде Стюарте с Гидеоном – тоже. Но… – Я на мгновение заколебался. – Я не могу понять одну вещь. Ясно, что всю эту операцию надо было держать в секрете. Но почему – от меня? Если дяде понадобился помощник на сейсмологической станции, почему он обратился к тебе, а не ко мне?
– Тогда бы его моментально вычислили, – не задумываясь, ответил Боб. – Разве ты сам этого не понимаешь? В целях конспирации ему пришлось обратиться ко мне, а от тебя все тщательно скрыть. Он встретился со мной почти сразу после того, как мы прибыли в Кракатау. Ему было не по себе от того, что ты остаешься вне игры, но он надеялся, что придет время – и ты все сумеешь понять. К счастью, все так и получилось, Джим!
– Я тоже рад, что так получилось, – согласился я, но, честно говоря, еще недавно я вовсе не был уверен в этом. Я предпочел бы с самого начала подключиться к этой рискованной затее, но переживать при этом только из-за себя самого.
Наш разговор прервал спустившийся по траву лейтенант Цуйя:
– У меня есть еще один вопрос к вам, Эсков. Ваш правильный прогноз объяснялся тем, что вы знали о том, что Стюарт Иден готовит искусственное землетрясение, не так ли?
– Мне надо было допустить ошибку, – признался Боб. – Но это была слишком соблазнительная возможность проявить себя с лучшей стороны. И я не удержался…
– Я спрашиваю не об этом, – пояснил лейтенант. – Это было потом. Меня интересует, как пропал со станции геозонд?
Боб непонимающе нахмурился.
– Этот зонд стоит несколько тысяч долларов, – продолжил Цуйя. – Я хочу знать, что с ним произошло. В конце концов, я материально ответственное лицо.
Боб отрицательно покачал головой.
– Скажу вам честно, сэр, я об этой пропаже совершенно ничего не знаю.
В этот момент в люке «подводного крота» появилась голова Харли Дэнторпа.
– Все реакторы размещены в надежных местах, – доложил он. – Можно запускать двигатель.
И в это время произошел новый толчок.
Мне показалось, что он был не сильнее предыдущих. Судя по одному, из немногих исправных сейсмографов, амплитуда колебаний была такой же, как и прежде. Но донесшийся до нас грохот был гораздо сильнее. Да и вибрация тоже чувствовалась гораздо отчетливее.
Но самое главное состояло в том, что это землетрясение не было частью плана доктора Коэцу!
К нам подошел побледневший дядя Стюарт.
– Нам надо как можно быстрее установить взрыватели! – прокричал он. – Если мы начали дело, надо довести его до конца!
Брызнувшие из трещины в потолке мелкие осколки породы ударили по нему как картечь. От удара дядя упал на землю, его голову и плечи залила кровь. Базальтовая картечь продолжала стучать по обшивке «подводного крота». Чувствительные травмы получили и мы с доктором Коэцу. Большой кусок скалы задел Гидеона, но все обошлось легким шоком.
Мощность насосов была вполне достаточной для того, чтобы избежать затопления станции, хотя в результате землетрясения мы лишились всех наших сейсмографов, а по стене основного тоннеля прошла длинная трещина, из которой стала струиться вода.
– Это было одно из ваших искусственных землетрясений? – резко спросил лейтенант Цуйя.
Дядя утвердительно покачал головой.
– Программой доктора Коэцу предусмотрено восемь профилактических землетрясений, которые как бы по диагонали пересекают плоскость тектонического сдвига. Мы уже вызвали четыре из них.
– А еще четыре?
– Для этого еще предстоит поработать, – тихо ответил дядя Стюарт.
В бункере установилась тишина. Ее нарушало только басовитое гудение насосов и журчание стекающей по базальтовому полу воды.
– Ядерные взрыватели слишком долго пролежали под водой, – объяснил доктор Коэцу. – Некоторые из них оказались поврежденными. Во время нашего первого рейда мы использовали все те взрыватели, которые были исправны, но их не хватило. Нам пришлось вернуться за остальными. Мы снова вошли в сточный резервуар, и Гидеон с Бобом поднялись в офис Стюарта, но его сейф был пуст. От владельца здания мы узнали, что взрыватели унесли морские пехотинцы. Поэтому мы и прибыли на станцию. Без взрывателей нам не обойтись!
Доктор Коэцу посмотрел на нас встревоженно и озабоченно.
– Без них вся работа, проделанная нами, пойдет прахом. Да, мы отодвинем срок большого землетрясения, может быть, на один-два балла снизим его мощность, но оно все равно произойдет. И Кракатау будет уничтожен!
Лейтенант Цуйя не стал медлить. Упрямо придерживаться своего решения просто потому, что ты однажды принял его – пустая трата времени. Как офицер подводного флота, он всегда руководствовался этим принципом. Недавно он ошибся, но теперь будет действовать по-другому – а значит, вперед, надо браться за дело!
– Катастрофы не произойдет, доктор Коэцу, – уверенно заявил лейтенант. – Ядерные взрыватели находятся здесь, на станции, в одном из складов. Мы поможем погрузить их на борт «крота».
Нас не надо было торопить. Мы с Бобом брали обмотанные канатом золотистые сферы и тащили их по тоннелю в бункер, там их принимал стоящий в люке «крота» Гидеон.
– Дело пошло, ребята! – улыбаясь, подбадривал нас негр. Он, тяжело крякая, брал шары и передавал их вниз, лейтенанту Цуйе и Харли Дэнторпу. Дядя Стюарт руководил размещением ядерных взрывателей в корабле. Доктор Коэцу и лейтенант Маккероу составили другую пару «носильщиков».
Когда все взрыватели были перенесены на корабль, мы с Бобом остановились перевести дух. Это был волнующий момент – мы не сталкивались лицом к лицу с тех пор, как начала раскручиваться эта загадочная история. Конечно, оба сразу же вспомнили про те несправедливые подозрения, которые у меня возникли по отношению к Бобу. Но Боб улыбнулся широко и добродушно и протянул мне руку.
– Ты просто великий детектив! – со смехом сказал он. – Прими мои поздравления! Мне надо было проявить большую осмотрительность, не, признаться, я не думал, что у тебя проявится такой талант!
– Извини, Боб, – серьезно ответил я. – Да нет, ты не смейся. Просто мне надо было не сомневаться в тебе. Да и в дяде Стюарте с Гидеоном – тоже. Но… – Я на мгновение заколебался. – Я не могу понять одну вещь. Ясно, что всю эту операцию надо было держать в секрете. Но почему – от меня? Если дяде понадобился помощник на сейсмологической станции, почему он обратился к тебе, а не ко мне?
– Тогда бы его моментально вычислили, – не задумываясь, ответил Боб. – Разве ты сам этого не понимаешь? В целях конспирации ему пришлось обратиться ко мне, а от тебя все тщательно скрыть. Он встретился со мной почти сразу после того, как мы прибыли в Кракатау. Ему было не по себе от того, что ты остаешься вне игры, но он надеялся, что придет время – и ты все сумеешь понять. К счастью, все так и получилось, Джим!
– Я тоже рад, что так получилось, – согласился я, но, честно говоря, еще недавно я вовсе не был уверен в этом. Я предпочел бы с самого начала подключиться к этой рискованной затее, но переживать при этом только из-за себя самого.
Наш разговор прервал спустившийся по траву лейтенант Цуйя:
– У меня есть еще один вопрос к вам, Эсков. Ваш правильный прогноз объяснялся тем, что вы знали о том, что Стюарт Иден готовит искусственное землетрясение, не так ли?
– Мне надо было допустить ошибку, – признался Боб. – Но это была слишком соблазнительная возможность проявить себя с лучшей стороны. И я не удержался…
– Я спрашиваю не об этом, – пояснил лейтенант. – Это было потом. Меня интересует, как пропал со станции геозонд?
Боб непонимающе нахмурился.
– Этот зонд стоит несколько тысяч долларов, – продолжил Цуйя. – Я хочу знать, что с ним произошло. В конце концов, я материально ответственное лицо.
Боб отрицательно покачал головой.
– Скажу вам честно, сэр, я об этой пропаже совершенно ничего не знаю.
В этот момент в люке «подводного крота» появилась голова Харли Дэнторпа.
– Все реакторы размещены в надежных местах, – доложил он. – Можно запускать двигатель.
И в это время произошел новый толчок.
Мне показалось, что он был не сильнее предыдущих. Судя по одному, из немногих исправных сейсмографов, амплитуда колебаний была такой же, как и прежде. Но донесшийся до нас грохот был гораздо сильнее. Да и вибрация тоже чувствовалась гораздо отчетливее.
Но самое главное состояло в том, что это землетрясение не было частью плана доктора Коэцу!
К нам подошел побледневший дядя Стюарт.
– Нам надо как можно быстрее установить взрыватели! – прокричал он. – Если мы начали дело, надо довести его до конца!
Брызнувшие из трещины в потолке мелкие осколки породы ударили по нему как картечь. От удара дядя упал на землю, его голову и плечи залила кровь. Базальтовая картечь продолжала стучать по обшивке «подводного крота». Чувствительные травмы получили и мы с доктором Коэцу. Большой кусок скалы задел Гидеона, но все обошлось легким шоком.