Так что с самого начала войны Британия заняла лидирующие позиции. Англичане называли немецкую пропаганду обыкновенной пропагандой, зато свою считали культурным явлением, литературой и новостями. Немцы, хваставшиеся, что они «культурная» нация, были вознаграждены за свою наивность тем, что в Британии немецкое слово Kultur стало синонимом скучного, педантичного высокомерия. Немцы имели ужасный обычай облекать свои непривлекательные эмоции в слова, и еще более ужасную привычку передавать эти слова в печать. Во многих случаях англичане просто дожидались очередного немецкого бахвальства или новых кровожадных заявлений и, обнародовав в газетах, пускали их путешествовать по всему миру. Английский язык постоянно пополнялся новыми словами: слово Strafe, например, пришло из немецкого обращения к Богу с просьбой покарать (strafe) Англию. «Гимн ненависти» первоначально был немецкой песней, написанной для немцев. Словом Hun (гунн) называл немецкого солдата сам кайзер Вильгельм, а в английском языке оно стало презрительной кличкой всех немцев. Более того, немцы опутали свою прессу и информационные службы такой мощной бюрократической сетью, какую не смогла превзойти ни одна страна мира. Да и национальный характер немцев в годы Первой мировой войны, несомненно, способствовал тому, что многие народы мечтали отомстить им.
Американская психологическая война в 1917–1919 годах использовала аналогичные британским средства: американскую прессу, уступавшую в то время только английской, церковь, Христианскую ассоциацию молодых людей и группы шатокуа (образовательная система для взрослых, применяющаяся на летних сборах учителей, получившая название от озера, где был проведен первый сбор. – Пер.). Кроме того, пропагандой занимались многочисленные частные клубы, которые процветали в условиях либеральной системы законов и обычаев. Другие нации тоже использовали организации, сложившиеся еще в мирное время. Японцы оказались очень находчивыми, но уже тогда им сильно мешало желание выглядеть «цивилизованной» страной и одновременно проводить экспансионистскую политику. Французы с большим профессионализмом приспособили своих военных и дипломатов к выполнению пропагандистских задач. Война шла на земле Франции, поэтому ее пропаганда могла опираться на ненависть народа к немцам и поддержку нейтральных стран. К словам из Парижа прислушивались. Китайцы, пережившие падение диктатуры Юань Шикая, после которого страна погрузилась в хаос, тем не менее сохранили дипломатический фронт и умело использовали все слабости противника. В 1915 году они вели свою частную войну с Японией. Поэтому они при всяком удобном случае упрекали союзников в том, что те не выступают единым фронтом против Японии.
Основные тяготы войны, как психологической, так и обычной, пали на ее главных участников – Британию, Германию, Россию и Соединенные Штаты. Революционные группы, превратившиеся в революционные правительства, играли второстепенную роль, потому что их внимание отвлекали другие дела. Правительство Республики Чехословакия возникло в Питтсбурге, Пенсильвания, в 1918 году, и сразу же включилось в психологическую войну. Однако сложные и дорогостоящие функции, такие как управление страной и участие в боевых действиях, оно получило позже.
Англичане, как и немцы, столкнулись с огромными организационными трудностями. Британцы быстро догадались, что надо разделить обязанности. Поэтому к концу войны у них было два отдельных пропагандистских агентства. Министерство информации под руководством лорда Бивербрука с полковником Бьюкеном, директором разведывательного отделения, занималось пропагандой среди гражданского населения за пределами Великобритании, а Национальный комитет содействия в достижении целей войны проводил пропагандистские операции среди населения своей страны. Военной пропагандой занимались и военные, и гражданские агентства. Англичанам потребовалось пять лет напряженного труда, жестоких столкновений и положительных политических решений, чтобы создать систему психологической войны, которая отвечала бы всем потребностям великой державы во время боевых действий. Они не позволили своей бюрократии помешать им вести корректную, сдержанную и высоконравственную пропаганду и не злоупотребляли крупными денежными средствами, которые им выделялись, а также доверчивостью людей, которым должны были внушить нужные им идеи.
Англичане показали пример, как надо координировать политическую пропаганду с передачей новостей и как установить надежную связь между политиками и главами оперативных органов и пиарщиками в вооруженных силах. Американцам даже в годы Второй мировой войны – при том, что система управления в США более молодая, более гибкая и крупная – вряд ли удалось достичь таких же успехов в координации действий всех учреждений пропаганды, каких добились англичане в Первую мировую войну. Координация пропагандистских акций или передачи новостей между американским правительством, армейским и флотским командованием, УВИ, УСС и казначейством достигалась в годы Второй мировой войны следующим образом: федеральное агентство пропаганды делало то, что должно было делать, а другие федеральные учреждения подключались позднее, проводя свои акции, если в таковых возникала нужда, только после действий главного агентства. Британия пыталась достичь этого в Первую мировую войну, согласовывая свою политику в отношении разных стран с политикой различных департаментов. Англичанам не удалось достичь полного успеха, но они многому научились. Конечный результат их пропаганды в большинстве случаев был таким, какого они и добивались.
В послевоенный период, в 1920-х годах в Германии разыгрывался другой спектакль – немцы восхваляли американскую пропаганду и называли ее главной причиной своего поражения, а американцы расписывали подвиги своих солдат.
Что касается кайзеровской пропаганды, то она началась с проклятий самодеятельности и бюрократии. Каждое из этих зол ослабляло Германию, но, соединившись, они становились для нее смертельными. Немецкие писатели и ученые в 1914 и 1915 годах выходили из себя, поливая грязью союзников; не имея никакого опыта в пиаре, они вызвали у народов этих стран глубокую неприязнь. Немецкие пропагандисты искренне верили в величие Германской империи; кроме того, немецкую прессу заполонили любители, не имевшие никакого понятия, как надо подавать новости или заниматься рекламой (в то время это были основные средства пропаганды среди мирного населения). Сильно ухудшало дело и то, что немецкие военные не обладали гибкостью ума, из-за чего немецкие коммюнике для прессы приводили в ярость даже читателей, настроенных против англичан. Пропаганда в заморских колониях Британии велась через плохо законспирированные каналы, в которых было много людей, занимавшихся шпионажем и саботажем. Неизбежные провалы сильно подмочили репутацию немецких агентов. Джордж Сильвестер Фирек, бывший самым активным сторонником Германии в обеих войнах, написал позже очень наивную, но весьма познавательную книгу о своей деятельности, озаглавив ее «Разбрасывая семена ненависти» (Бостон, 1930). (Ни один британский офицер, даже после войны, не опустился до такой безвкусицы.) Фирек хвалит англичан за их хладнокровие и умение работать; похвала из уст такого человека особенно приятна.
Если говорить серьезно, то немецкой пропаганде не хватало организации и морального напора. Подполковник Николаи, офицер немецкого имперского Генерального штаба, отвечавший за пропаганду, возлагал часть вины за это на прессу и пресс-офицеров армии рейха: «Ни один вид немецкой пропаганды практически не наносил никакого вреда противнику. В этом, по-видимому, виновата пресса и ответственные [за пропаганду] чиновники. Не смогли нам помочь и газеты, работавшие на другие страны, хотя они распространялись за рубежом, и к их мнению прислушивались. Газеты, проводившие другую политику (защищавшие милитаризацию), не получали помощи от правительства и не могли достичь единого результата… Вместо этого цель, которую преследовало правительство в своем руководстве прессой, была негативной – следить за тем, чтобы газетные публикации не нанесли вреда национальной политике».
Не развив эту тему в стройную теорию психологической войны, немецкий полковник делает вывод, в чем заключалась главная беда Германии в Первой мировой войне. В 1920 году он писал: «Враг утверждает, что он якобы просто копировал нашу фронтовую пропаганду, начиная свои кампании. Подобные утверждения – заведомая ложь. И все это делается ради того, чтобы стереть моральное пятно со своей победы…» Николаи никак не может избавиться от убеждения, что пропаганда – грязное дело, недостойное солдата, и что воюющие стороны поступили бы гораздо благороднее, если бы уложили на поле боя огромное число солдат, вместо того чтобы спасти их, убедив противника прекратить сопротивление. Однако далее он говорит правду: «Более того, мы не могли противопоставить фронтовой пропаганде врага столь же успешную пропаганду вовсе не из-за нравственных соображений, а по причине весьма серьезных практических препятствий. Никто из нас не владел (психологическими) методами нападения, благодаря которым пропаганда против вражеской армии становится эффективной, методами, которые противник находил в наших домашних условиях. Нам недоставало политической пропаганды, которая предшествует военной».
Но тому, чему немцы не смогли научиться в годы Первой мировой войны, они научились и применили в годы Второй. Немецкое имперское правительство в 1914 году заявило, что не сомневается в своей победе. Сила кайзера Вильгельма исходит не от народных масс, а унаследована им от его предшественников, вместе с немецкой армией, поэтому массам лучше не совать свой нос в дела кайзера. Гитлеровская Германия начала в 1939 году свою мировую войну после двух десятилетий тщательно продуманной, бессовестной и ожесточенной пропаганды в своей стране. Гитлеровцы пришли к власти, сначала расположив к себе простых людей, а потом запугав их, и нацистские лидеры, проводя политику террора или «войны, основанной на психологических методах», позже применили ту же самую политику и в международном масштабе. С помощью подобной тактики Гитлер завоевал Европу – он начал с лести, потом стал устраивать сцены и закончил холодной жестокостью. Это была тактика обитателя городских трущоб.
Комитету Криля очень повезло – его шеф пользовался доверием президента и потому мог принимать участие в формировании политики США на самом высоком уровне. Благодаря этому координация работы комитета с работой других правительственных учреждений проходила на равноправной основе. Сам Криль считал, что вся работа его комитета должна сводиться к рекламе, и давал своим сотрудникам полную свободу действий. Круг вопросов, которыми занимался комитет, быстро расширялся. И, хотя его суммарный бюджет составил лишь малую часть того, что имело УВИ в годы Второй мировой войны, комитет Криля руководил большинством общественных мероприятий, которые были возможны в то время.
Передачей новостей занималось Бюро новостей в Вашингтоне. Оно предоставляло материалы, которые передавались в печать других стран. Огромное внимание уделялось домашней аудитории. Комитет Криля занимался всеми видами пропагандистской работы. Были созданы отделы, отвечавшие за выпуск плакатов, занимавшиеся рекламой, организовывавшие выступления под названием «Четырнадцатое сообщение» (во всех американских населенных пунктах с такими сообщениями выступали местные добровольцы), снимавшие фильмы. Другие отделы руководили работой различных женских организаций и информбюро; были отделы, отвечавшие за выпуск изданий на иностранных языках, за работу агентств печати и производство комиксов. Молодая, но уже крупная американская киноиндустрия стала очень мощным каналом пропаганды, поскольку американские пропагандистские фильмы демонстрировались не только в США, но и в других странах. Однажды комитет Криля заставил американских продюсеров пригрозить бойкотом швейцарским прокатчикам, которые отказались демонстрировать американские пропагандистские фильмы перед началом художественных.
Американская психологическая война в 1917–1919 годах использовала аналогичные британским средства: американскую прессу, уступавшую в то время только английской, церковь, Христианскую ассоциацию молодых людей и группы шатокуа (образовательная система для взрослых, применяющаяся на летних сборах учителей, получившая название от озера, где был проведен первый сбор. – Пер.). Кроме того, пропагандой занимались многочисленные частные клубы, которые процветали в условиях либеральной системы законов и обычаев. Другие нации тоже использовали организации, сложившиеся еще в мирное время. Японцы оказались очень находчивыми, но уже тогда им сильно мешало желание выглядеть «цивилизованной» страной и одновременно проводить экспансионистскую политику. Французы с большим профессионализмом приспособили своих военных и дипломатов к выполнению пропагандистских задач. Война шла на земле Франции, поэтому ее пропаганда могла опираться на ненависть народа к немцам и поддержку нейтральных стран. К словам из Парижа прислушивались. Китайцы, пережившие падение диктатуры Юань Шикая, после которого страна погрузилась в хаос, тем не менее сохранили дипломатический фронт и умело использовали все слабости противника. В 1915 году они вели свою частную войну с Японией. Поэтому они при всяком удобном случае упрекали союзников в том, что те не выступают единым фронтом против Японии.
Основные тяготы войны, как психологической, так и обычной, пали на ее главных участников – Британию, Германию, Россию и Соединенные Штаты. Революционные группы, превратившиеся в революционные правительства, играли второстепенную роль, потому что их внимание отвлекали другие дела. Правительство Республики Чехословакия возникло в Питтсбурге, Пенсильвания, в 1918 году, и сразу же включилось в психологическую войну. Однако сложные и дорогостоящие функции, такие как управление страной и участие в боевых действиях, оно получило позже.
Психологическая война Британии
В годы Первой мировой войны англичане совершили все те ошибки и получили уроки, которые выпали на долю США в годы Второй мировой войны. В 1914 году британское министерство иностранных дел создало Бюро военной пропаганды, но значительную часть работы выполняли частные учреждения (патриотические ассоциации) или второстепенные политические и военные эшелоны правительства и вооруженных сил, причем без какой-либо координации. Это так запутало дело, что в середине войны англичанам пришлось создать Управление информации, которое возглавил Джон Бьюкен (Бьюкена знают любители приключенческой литературы – он написал «Тридцать девять ступеней», «Утренние дворы» и другие первоклассные триллеры; он стал пэром лордом Твидсмуром и сделался генерал-губернатором Канады, которого канадцы очень любили). Бьюкен не всегда ладил с комитетом, которому подчинялся и который постоянно поучал его, как надо вести пропаганду.Англичане, как и немцы, столкнулись с огромными организационными трудностями. Британцы быстро догадались, что надо разделить обязанности. Поэтому к концу войны у них было два отдельных пропагандистских агентства. Министерство информации под руководством лорда Бивербрука с полковником Бьюкеном, директором разведывательного отделения, занималось пропагандой среди гражданского населения за пределами Великобритании, а Национальный комитет содействия в достижении целей войны проводил пропагандистские операции среди населения своей страны. Военной пропагандой занимались и военные, и гражданские агентства. Англичанам потребовалось пять лет напряженного труда, жестоких столкновений и положительных политических решений, чтобы создать систему психологической войны, которая отвечала бы всем потребностям великой державы во время боевых действий. Они не позволили своей бюрократии помешать им вести корректную, сдержанную и высоконравственную пропаганду и не злоупотребляли крупными денежными средствами, которые им выделялись, а также доверчивостью людей, которым должны были внушить нужные им идеи.
Англичане показали пример, как надо координировать политическую пропаганду с передачей новостей и как установить надежную связь между политиками и главами оперативных органов и пиарщиками в вооруженных силах. Американцам даже в годы Второй мировой войны – при том, что система управления в США более молодая, более гибкая и крупная – вряд ли удалось достичь таких же успехов в координации действий всех учреждений пропаганды, каких добились англичане в Первую мировую войну. Координация пропагандистских акций или передачи новостей между американским правительством, армейским и флотским командованием, УВИ, УСС и казначейством достигалась в годы Второй мировой войны следующим образом: федеральное агентство пропаганды делало то, что должно было делать, а другие федеральные учреждения подключались позднее, проводя свои акции, если в таковых возникала нужда, только после действий главного агентства. Британия пыталась достичь этого в Первую мировую войну, согласовывая свою политику в отношении разных стран с политикой различных департаментов. Англичанам не удалось достичь полного успеха, но они многому научились. Конечный результат их пропаганды в большинстве случаев был таким, какого они и добивались.
Провал немецкой пропаганды
После Первой мировой войны некоторые немецкие писатели приписывали успех британской пропаганды злодейской натуре англичан, которые легко обманывали доверчивых наивных немцев. Однако невротик и психопат, который прославился, погубив миллионы людей, думал совсем по-другому. В своей книге «Майн кампф» Гитлер заявил со всей категоричностью, что англичане проводили свою пропаганду профессионально, а немцы – нет. Гитлер презирал массы – это видно из его четких заявлений о том, что массы невнимательны, плохо понимают формальную логику, нуждаются в постоянном повторении одного и того же. Они писал: «[В Англии ]… пропаганда стала первоклассным оружием, в то время как у нас она была подачкой безработным политикам…» Немецкие националисты всех сортов сходились только в одном вопросе – когда они объясняли поражение своей страны воздействием вражеской пропаганды. Таким образом, они поддерживали миф, который опровергали уже в течение двух столетий, что Германию на поле боя разгромить нельзя. Экстремисты и разные проходимцы в рядах этих националистов создали теорию «удара в спину», которая утверждала, что непобедимую Германию предали евреи, социалисты и демократы, разлагавшие ее изнутри. (Схожие теории, гласящие, что пропаганда союзников была дьявольски изощренной, и бедные невинные немцы стали ее жертвой, или, наоборот, к этой пропаганде никто не прислушивался, а Германия сама решила покончить с войной, не помешали гитлеровцам использовать обе эти версии одновременно.)В послевоенный период, в 1920-х годах в Германии разыгрывался другой спектакль – немцы восхваляли американскую пропаганду и называли ее главной причиной своего поражения, а американцы расписывали подвиги своих солдат.
Что касается кайзеровской пропаганды, то она началась с проклятий самодеятельности и бюрократии. Каждое из этих зол ослабляло Германию, но, соединившись, они становились для нее смертельными. Немецкие писатели и ученые в 1914 и 1915 годах выходили из себя, поливая грязью союзников; не имея никакого опыта в пиаре, они вызвали у народов этих стран глубокую неприязнь. Немецкие пропагандисты искренне верили в величие Германской империи; кроме того, немецкую прессу заполонили любители, не имевшие никакого понятия, как надо подавать новости или заниматься рекламой (в то время это были основные средства пропаганды среди мирного населения). Сильно ухудшало дело и то, что немецкие военные не обладали гибкостью ума, из-за чего немецкие коммюнике для прессы приводили в ярость даже читателей, настроенных против англичан. Пропаганда в заморских колониях Британии велась через плохо законспирированные каналы, в которых было много людей, занимавшихся шпионажем и саботажем. Неизбежные провалы сильно подмочили репутацию немецких агентов. Джордж Сильвестер Фирек, бывший самым активным сторонником Германии в обеих войнах, написал позже очень наивную, но весьма познавательную книгу о своей деятельности, озаглавив ее «Разбрасывая семена ненависти» (Бостон, 1930). (Ни один британский офицер, даже после войны, не опустился до такой безвкусицы.) Фирек хвалит англичан за их хладнокровие и умение работать; похвала из уст такого человека особенно приятна.
Если говорить серьезно, то немецкой пропаганде не хватало организации и морального напора. Подполковник Николаи, офицер немецкого имперского Генерального штаба, отвечавший за пропаганду, возлагал часть вины за это на прессу и пресс-офицеров армии рейха: «Ни один вид немецкой пропаганды практически не наносил никакого вреда противнику. В этом, по-видимому, виновата пресса и ответственные [за пропаганду] чиновники. Не смогли нам помочь и газеты, работавшие на другие страны, хотя они распространялись за рубежом, и к их мнению прислушивались. Газеты, проводившие другую политику (защищавшие милитаризацию), не получали помощи от правительства и не могли достичь единого результата… Вместо этого цель, которую преследовало правительство в своем руководстве прессой, была негативной – следить за тем, чтобы газетные публикации не нанесли вреда национальной политике».
Не развив эту тему в стройную теорию психологической войны, немецкий полковник делает вывод, в чем заключалась главная беда Германии в Первой мировой войне. В 1920 году он писал: «Враг утверждает, что он якобы просто копировал нашу фронтовую пропаганду, начиная свои кампании. Подобные утверждения – заведомая ложь. И все это делается ради того, чтобы стереть моральное пятно со своей победы…» Николаи никак не может избавиться от убеждения, что пропаганда – грязное дело, недостойное солдата, и что воюющие стороны поступили бы гораздо благороднее, если бы уложили на поле боя огромное число солдат, вместо того чтобы спасти их, убедив противника прекратить сопротивление. Однако далее он говорит правду: «Более того, мы не могли противопоставить фронтовой пропаганде врага столь же успешную пропаганду вовсе не из-за нравственных соображений, а по причине весьма серьезных практических препятствий. Никто из нас не владел (психологическими) методами нападения, благодаря которым пропаганда против вражеской армии становится эффективной, методами, которые противник находил в наших домашних условиях. Нам недоставало политической пропаганды, которая предшествует военной».
Но тому, чему немцы не смогли научиться в годы Первой мировой войны, они научились и применили в годы Второй. Немецкое имперское правительство в 1914 году заявило, что не сомневается в своей победе. Сила кайзера Вильгельма исходит не от народных масс, а унаследована им от его предшественников, вместе с немецкой армией, поэтому массам лучше не совать свой нос в дела кайзера. Гитлеровская Германия начала в 1939 году свою мировую войну после двух десятилетий тщательно продуманной, бессовестной и ожесточенной пропаганды в своей стране. Гитлеровцы пришли к власти, сначала расположив к себе простых людей, а потом запугав их, и нацистские лидеры, проводя политику террора или «войны, основанной на психологических методах», позже применили ту же самую политику и в международном масштабе. С помощью подобной тактики Гитлер завоевал Европу – он начал с лести, потом стал устраивать сцены и закончил холодной жестокостью. Это была тактика обитателя городских трущоб.
Комитет Криля
Знаменитая американская пропаганда, которой так боялись немцы, рождалась в двух агентствах. Гражданским учреждением был Комитет массовой информации, более известный как комитет Криля по имени его руководителя Джорджа Криля. Военным учреждением был Отдел пропаганды (или Психологический отдел) G-2, работавший при Генеральном штабе американских экспедиционных войск. Его возглавлял капитан Гебер Бланкенхорн.Комитету Криля очень повезло – его шеф пользовался доверием президента и потому мог принимать участие в формировании политики США на самом высоком уровне. Благодаря этому координация работы комитета с работой других правительственных учреждений проходила на равноправной основе. Сам Криль считал, что вся работа его комитета должна сводиться к рекламе, и давал своим сотрудникам полную свободу действий. Круг вопросов, которыми занимался комитет, быстро расширялся. И, хотя его суммарный бюджет составил лишь малую часть того, что имело УВИ в годы Второй мировой войны, комитет Криля руководил большинством общественных мероприятий, которые были возможны в то время.
Передачей новостей занималось Бюро новостей в Вашингтоне. Оно предоставляло материалы, которые передавались в печать других стран. Огромное внимание уделялось домашней аудитории. Комитет Криля занимался всеми видами пропагандистской работы. Были созданы отделы, отвечавшие за выпуск плакатов, занимавшиеся рекламой, организовывавшие выступления под названием «Четырнадцатое сообщение» (во всех американских населенных пунктах с такими сообщениями выступали местные добровольцы), снимавшие фильмы. Другие отделы руководили работой различных женских организаций и информбюро; были отделы, отвечавшие за выпуск изданий на иностранных языках, за работу агентств печати и производство комиксов. Молодая, но уже крупная американская киноиндустрия стала очень мощным каналом пропаганды, поскольку американские пропагандистские фильмы демонстрировались не только в США, но и в других странах. Однажды комитет Криля заставил американских продюсеров пригрозить бойкотом швейцарским прокатчикам, которые отказались демонстрировать американские пропагандистские фильмы перед началом художественных.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента