Фуршет для одинокой дамы
Татьяна Полякова
Моим друзьям по Геленджику –
Танечке, Симону, Виктору,
Николаю и Саше Тютрюмову
Надпись на карточке гласила: «Администрация отеля приглашает вас на фуршет по случаю открытия сезона. Фуршет состоится на веранде ресторана отеля в 20.00». Я повертела карточку в руках и вернула на стол, где она радовала глаз до того момента. Фуршет не очень-то меня заинтересовал, впрочем, в настоящий момент меня вообще мало что интересовало.
Я прилетела сюда накануне поздно вечером, устроилась в отеле, а теперь пыталась найти причину, по которой мне следовало остаться здесь. В конце концов я посоветовала себе не забивать голову разными мыслями (хотя не так много их и было), а просто получать удовольствие от яркого солнца, моря, пальм и прочей южной экзотики. Правда, и с этим вышла незадача, я имею в виду удовольствие: чувствовала я себя не то чтобы скверно, скорее была расстроена и подавлена, будущее виделось смутно и перспективы не радовали.
Я прошла на балкон и, опершись на перила, огляделась. Вид отсюда открывался прекрасный, и я вновь призвала себя к порядку: «Хватит хандрить, наслаждайся природой», – потом без перехода с тоской подумала: «Надо было лететь в Испанию. Или Ниццу. Или к черту на кулички», – раздраженно добавила я, потому что стало ясно: вряд ли на нашем симпатичном шарике в настоящий момент найдется место мне по душе. Дело не в месте, а в настроении. А оно у меня ниже точки замерзания. «Хорошо медведю, можно спать полгода, выбрался по весне из берлоги, глядишь, жизнь за это время сама по себе наладилась».
Зависть к медвежьей жизни вызвала усмешку, я покачала головой и сказала громко:
– Давай встряхнись. Сходи на море, на фуршет этот дурацкий, в общем, двигайся.
– Простите, что вы сказали? – поинтересовались рядом, я повернула голову и по соседству на балконе, который отделяли от моего две деревянные перекладины, увидела мужчину лет пятидесяти, – он приветливо улыбался, оглядывая меня с ног до головы, пытаясь делать это незаметно. Навыков у него не было, а у меня отсутствовала потребность в мужском обществе, но, будучи девушкой воспитанной, я вежливо ответила:
– Прекрасный вид, не правда ли?
– Да, вид великолепный, – охотно поддержал он и улыбнулся еще шире, а голос приобрел зазывные интонации. Как видно, моя неземная красота произвела впечатление.
– Всего доброго, – немного невпопад заявила я, отступая к двери, пока дядька не предложил познакомиться.
Вновь оказавшись в номере, я вздохнула, точно избежала опасности, покачала головой в досаде и пробормотала: «Эдак ты одичаешь и начнешь от людей шарахаться», – подошла к зеркалу, скроила себе рожу и все-таки рассмеялась. Не скажу, что жизнь начала радовать, но сделалось как-то веселее, оптимистичнее, как любит выражаться моя сестра.
Громко распевая, чтобы оптимизм не смылся, я переоделась в купальник, натянула шорты и направилась к двери. В коридоре царила тишина, сильно топая и бог весть почему испытывая от этого неловкость, я прошла к боковой лестнице, спустилась на первый этаж и оказалась на пляже.
Корпус выстроили недавно, двухэтажный, номеров на двадцать, он вызывал чувство гордости за отечественное гостиничное хозяйство: расположен очень удачно и номера выше всяких похвал.
Я прошла мимо душа, выполненного в виде какой-то мифической фигуры, и вступила на раскаленный песок, идти по нему в шлепанцах было неудобно, а без них неприятно, но мелкие неудобства меня не остановили, и через две минуты, бросив вещи на свободный топчан, я уже оказалась в теплой воде, которая к тому же порадовала прозрачностью и отсутствием в ней посторонних предметов.
В последующие три часа я была абсолютно счастлива, то есть ни о чем не думала (этому очень способствовала жара – на солнце, как известно, мозги плавятся и напрягаться не в состоянии).
Солнце переместилось к верхней своей точке, а я торопливо начала собирать вещи, к тому моменту пляж, который и так обилием загорающих похвастать не мог, уже опустел. Двое мужчин неподалеку разглядывали меня с интересом, что придало мне ускорения. «Я становлюсь мужененавистницей, – без радости констатировала я и философски добавила: – Опыт приносит свои плоды». Правда, это был тот опыт, который не радует, и я побрела к корпусу в некотором унынии, но, постояв под душем, смогла вернуть себе недавний оптимизм. Теперь следовало решить, чем занять себя до обеда. Самый простой выход – лечь спать. Но спать не хотелось. Я оглядела номер, точно ожидая подсказки. Можно разжиться любовным романом или детективом, я видела книжный магазинчик в холле, а можно просто погулять по территории отеля, полюбоваться цветочками, живописной панорамой и довольными лицами отдыхающих.
Недолго думая, я решила соединить два варианта в один, спустилась на первый этаж, покинула корпус через центральный вход и по дорожке, выложенной мраморными плитами, прошла к основному зданию. В холле было прохладно, и уходить никуда не хотелось, оттого я, купив детектив в мягкой обложке, устроилась в плетеном кресле возле огромного окна и в самом деле почувствовала себя счастливой. Спокойной-то уж точно. «Все наладится, – думала я, наблюдая, как волны разбиваются об огромный валун и медленно возвращаются назад. – Все как-нибудь устроится».
Однако очень скоро мне пришлось покинуть холл, потому что там появилась парочка с пляжа. Может, их занимали средства для загара, выставленные в витрине, а может быть, я – проверять не хотелось. По ряду причин мужские особи в последние полгода вызывали у меня стойкую неприязнь. Виновата в этом была лишь одна особь, но неприязнь распространялась на всех.
Я снялась с насиженного места и вышла из здания под сень пальм, потом вспомнила, что забыла книгу, и вернулась. Мужчины, вне всякого сомнения, наблюдали за моими передвижениями, но никаких попыток приблизиться не делали, и это было уже хорошо.
Я взяла книгу, но направилась не в сторону моря, как намеревалась раньше, а к выходу из отеля. Почему, понятия не имею, так что не спрашивайте, вышла, огляделась, быстро поняла, что ничего интересного в этой части земного шара нет, но из духа противоречия решила пройтись до того места, где дорога делала поворот, исчезая из поля зрения, и вновь являлась уже в горах, светлым серпантином поднимаясь к вершине.
Жара здесь была с трудом переносимой, солнце палящим, а воздух тяжелым, и где-то на полпути я оставила идею посмотреть, что там, за поворотом, и вернулась обратно.
Я подходила к стеклянным дверям отеля, когда рядом остановилось такси и из него вышла молодая женщина. Среднего роста, с хорошей фигурой, шарф на голове и темные очки делали ее похожей на звезду Голливуда. Она направилась ко входу, обогнав меня, вдруг оступилась на высоких каблуках, а я едва не налетела на нее, подхватила под локоть, бормоча:
– Извините. – Она хмуро взглянула, и тут произошла вещь совершенно неожиданная: девушка наклонилась, желая убедиться, что с каблуком ничего не случилось, в этот момент очки слетели с ее носа и упали на асфальт, а я, желая обойти женщину, сделала шаг в сторону и на них наступила, раздался характерный треск, и очки приказали долго жить. – Извините, – вторично пробормотала я, чувствуя себя слоном в посудной лавке, хотя, по большому счету, моей вины в происшедшем не было, и все же я ощутила себя виноватой.
– Ерунда, – отозвалась девушка. Лицо ее без очков выглядело простоватым и недовольным.
– Мне очень неловко, – заговорила я, наклоняясь и поднимая очки, их можно было смело выбросить. – Я хотела бы компенсировать…
– Ерунда, – отмахнулась девица и огляделась, нервно облизнув губы. – Ничего не надо. Они стоят копейки.
Очки, кстати, дешевыми не были, как минимум долларов двести, но если для девушки это копейки…
– Если вы передумаете, – на всякий случай сказала я, – то я живу в номере 15 С. Меня зовут Софья.
– Очень приятно, – буркнула девушка, нахмурилась еще больше и добавила: – Мне ничего не надо. – Прозвучало это довольно невежливо, я пожала плечами и замолчала, решив, что совесть моя чиста. Девушка торопливо направилась к дверям, а я последовала за ней, чуть приотстав. Ясно было, что ей, как и мне, общество не требовалось и мое поведение казалось назойливым.
Это было немного обидно, и я поспешила выбросить данный инцидент из головы. С интервалом в несколько секунд мы вошли в холл, она отправилась к стойке регистрации, а я заторопилась к противоположному выходу, но вдруг решила, что это похоже на бегство, и неожиданно для себя устроилась в кресле. Вот уж воистину сказано: ибо не ведают, что творят. Уберись я тогда восвояси – глядишь, избежала бы многих бед, которых у меня и без того хоть отбавляй. Впрочем, наверняка тут не скажешь…
Как бы то ни было, а я устроилась в кресле в трех шагах от стойки, возле которой стояла девица, и уткнулась в книгу, однако на девушку поглядывала. Она на меня тоже. Чем-то я ее здорово раздражала. Если все дело в очках, ей следовало взять у меня деньги, а не злиться.
– У меня забронирован номер, – понизив голос, обратилась она к администратору. – Ушакова Регина Петровна. – Она вновь покосилась на меня, а потом нервно огляделась, а я вдруг подумала, что она чувствует себя без очков крайне неуверенно.
«Это не твое дело», – напомнила я себе, но девушка внезапно вызвала жгучий интерес. Я осторожно ее разглядывала, ничего особенного… Одета дорого, но без шика, вообще она производила довольно странное впечатление. Для дамы с деньгами чересчур испуганная и суетливая. Впрочем, еще вопрос, какое впечатление я произвожу на граждан.
– Пожалуйста, – заговорила администратор, – номер 11 С.
«Это в моем корпусе, – машинально отметила я, – и совсем рядом».
– Мой багаж прибудет через час, – сказала девушка. – Пусть его отправят в номер.
– Да-да, конечно.
Она опять искоса посмотрела на меня и направилась к двери.
Сидение в холле вдруг показалось мне глупым, я хотела подняться, но подумала, что девушка может решить, что я ее преследую, я нахмурилась, осталась сидеть в кресле, а потом разозлилась: с какой стати мне беспокоиться о ее мнении, в общем, после непродолжительной душевной борьбы я последовала за Региной, к тому моменту она успела удалиться на значительное расстояние, и я, наверное, не увидела бы ее, что меня вполне бы устроило, но тут ее окликнули.
– Регина, – услышала я мужской голос, звучал он не то чтобы издевательски, но как-то чересчур насмешливо. Ни девушки, ни мужчины я не видела, их скрывали от меня высокие кусты, в обилии произраставшие вдоль многочисленных дорожек, выложенных плиткой, а я слегка притормозила: говоривший был где-то неподалеку, и следовало решить, продолжать путь как ни в чем не бывало или не попадаться девушке на глаза, раз это ее почему-то нервирует.
Так и не придя ни к чему определенному, я потихоньку двигала в направлении корпуса и очень скоро увидела девушку, она стояла возле небольшого фонтана в форме цветка и выглядела так, точно с минуты на минуту ожидала конца света. На соседней тропинке, выходящей к фонтану, показался молодой мужчина в светлых брюках и темно-синей футболке. Темные очки скрывали его глаза, он улыбался, но, несмотря на это, выглядел едва ли не зловеще. Руки в карманах брюк, тяжелый браслет с подвеской на запястье слегка позвякивал, когда мужчина двигался, а голос стал откровенно издевательским.
– Ах, Регина, Регина, – сказал он, – как ты прекрасна.
Девушка побледнела, бледность не могли скрыть ни загар, ни искусно наведенный румянец, и, отвечая ему, она слегка заикалась, может, конечно, от волнения, но я решила, что от страха.
– В чем дело? – спросила она и даже отступила на шаг, то же самое сделала я и оказалась в тени дерева с неизвестным мне названием, но, безусловно, полезного, ветви его опущены вниз, листва густая, лучи солнца с трудом пробивались сквозь нее. Дерево больше походило на шалаш, в тени которого приятно укрыться от летнего зноя, а еще он оказался вполне надежным убежищем для любопытных Варвар вроде меня. Если честно, особенно любопытно не было, но появляться на тропе в разгар их беседы не хотелось, оттого я и спряталась.
Итак, девушка спросила:
– В чем дело?
А мужчина в ответ пожал плечами.
– Ничего особенного. Просто решил взглянуть на тебя.
– Взглянуть? – Похоже, такое заявление вызвало у нее слишком сильное удивление, как будто один взгляд на нее карался годами тюремного заключения, и вдруг находится дурачок, который готов ими пожертвовать и вот так незатейливо сообщает об этом.
– Конечно, – в свою очередь удивился он.
– Ты с ума сошел, – перешла она на зловещий шепот.
– Вовсе нет, – беспечно отозвался мужчина. – Почему бы нам не провести пару деньков…
– Я сейчас же позвоню Виктору, – начала она. Мужчина в притворном испуге замахал руками.
– Не надо. Зачем расстраивать беднягу. Он обожает инструкции… По-моему, только их и обожает. И ни черта не смыслит в том, что происходит в реальности.
– Не понимаю, о чем ты, – насторожилась девушка.
– Ты все прекрасно понимаешь. Ты на редкость сообразительна. Верно?
– Убирайся отсюда, – прошипела девушка, теперь в голосе страха не чувствовалось и заикание улетучилось. – Убирайся. И если по твоей вине что-то пойдет не так… – Договаривать она не стала, решительно зашагала по дорожке, обогнула парня, брезгливо отстраняясь, чтобы не коснуться его локтем, и мгновенно скрылась за ближайшими кустами, мужчина проводил ее взглядом и вполне отчетливо произнес:
– Сука. – А потом, насвистывая, отправился в противоположном направлении.
Через некоторое время я благополучно выбралась на дорожку и зашагала к своему корпусу, настойчиво рекомендуя себе не лезть в чужие дела и для начала выбросить эту девицу из головы. Вернувшись в номер, я устроилась на балконе и углубилась в детектив. Вдруг внизу раздались шаги, и я тут же навострила уши, а затем осторожно приподнялась и выглянула: в корпус входил совершенно незнакомый мужчина. Пришлось признать: реальность занимает меня много больше чужих фантазий, в этом были свои положительные стороны, жизнь заметно наладилась, от утренней хандры и следа не осталось.
– Чудеса, – усмехнувшись, покачала я головой и перестала делать вид, что читаю, просто сидела и наблюдала, не покажется ли возле нашего корпуса Регина или этот ее приятель.
Регину я смогла увидеть минут через десять, и вовсе не возле корпуса. В дверь моего номера постучали, я крикнула: «Входите», – но меня, должно быть, не услышали, потому что вновь постучали. Не очень довольная, я прошла к двери, распахнула ее и увидела Регину. Она стояла на пороге, в глубокой задумчивости созерцая коридор. Если учесть, что он был совершенно пуст, выглядело это, мягко говоря, странновато.
– Слушаю вас, – сказала я, девушка вздрогнула и посмотрела на меня так, точно пыталась понять, что мне от нее надо, как будто это я стояла на ее пороге, а не она на моем.
– Извините, – после полуминутной паузы произнесла она, я к тому времени собралась вторично заявить, что внимательнейшим образом ее слушаю, но она, слава богу, сама очнулась. – Можно мне войти?
– Да, конечно, – кивнула я, пропуская ее вперед. Она прошла, огляделась и сказала с подобием улыбки:
– У меня точно такой же номер.
– Думаю, они в этом корпусе все одинаковые, – ответила я с целью поддержать беседу. «Должно быть, девица решила, что погорячилась, отказавшись от денег за загубленные мною очки, – думала я, – и теперь не знает, как сказать об этом». – Вы по поводу очков? – пришла я ей на помощь.
– Что? – растерялась она, нахмурилась, точно что-то припоминая, и энергично покачала головой. – Нет-нет. Очки ерунда. Не беспокойтесь. Вы давно приехали?
– Вчера.
– Да? И как вам, нравится?
– По-моему, все очень мило.
Девушка говорила, на губах ее держалась улыбка, точно приклеенная, но мысли Регины явно плутали где-то очень далеко от моего номера.
– Я, собственно, хотела спросить… – начала она, вздохнув, – у меня на столе карточка, приглашение на фуршет.
– Да, мне тоже прислали, – кивнула я на карточку, прислоненную к вазе.
– Этот фуршет, он что, обязателен? Туда непременно надо идти?
– Не думаю, – пожала я плечами, вопрос показался мне забавным, да и девица вела себя странно. И тут я вдруг подумала: а что, если она боится? Встретила здесь этого типа… возможно, она совсем одна в этом городе, ни друзей, ни знакомых, ей страшно, и она пришла ко мне, потому что час назад мы столкнулись возле входа и она знает мое имя и номер комнаты. – Присаживайтесь, пожалуйста, – предложила я. – Может быть, хотите сока? Или чая?
– Лучше воды. Не возражаете, если я помою руки?
– Нет, конечно. Ванная вот здесь, направо.
– Я знаю, – кивнула она. Разумеется, знает, раз у нее точно такой же номер.
Ее не было минуты три, я налила ей воды и устроилась в кресле, Регина прошла к столу, посмотрела на карточку, наверняка точную копию той, что была у нее, сделала глоток из стакана и вздохнула.
– Может, стоит сходить, – пожала она плечами, – познакомиться с соседями…
– Конечно, – кивнула я, хотя меня подобные перспективы не особенно увлекали.
– Пожалуй, я схожу, – сказала Регина и пошла к двери. – Встретимся на фуршете, – добавила она и торопливо вышла.
Неожиданно происходящее начало меня раздражать, какие-то девицы, их кавалеры, глупые разговоры… своих забот мне мало. Взяв книгу, я направилась на балкон.
Первые полчаса все шло прекрасно, я освоила четыре главы и совершенно забыла про Регину, вдруг раздался приглушенный стон, я повернула голову, а женский голос грязно выругался. Девице с внешностью Регины не пристало так выражаться, но это была, несомненно, она, голос доносился из распахнутой настежь двери через балкон от меня, то есть из одиннадцатого номера, где поселилась Регина.
– Вот черт, – гневно заметила она на октаву выше, и все стихло. Сколько я ни прислушивалась, никаких звуков уловить не могла. Интерес к детективу был потерян. Я отложила книгу, взглянула на часы и решила, что самое время отправиться обедать. Прошла в ванную, включила воду, в этот момент кто-то постучал в дверь. Стук повторился, и я схватилась за полотенце. «Кого там принесло», – пробормотала я, пытаясь нащупать мокрой ногой тапку, она никак не надевалась, а я разозлилась. К тому моменту, когда я обулась, стук стих, постояв немного и прислушиваясь, я мысленно послала всех к черту и вновь встала под душ. Потом я оделась и, выйдя из номера, прикинула, какой дорогой следует воспользоваться. Одна была короче, другая приятнее. Я выбрала вторую и направилась к боковому входу, вышла к пляжу, повернула направо и вот тут-то заметила Регину.
Сказать, что девушка вела себя странно, – значит не сказать почти ничего. Она вела себя в высшей степени странно. Прячась за кустами, нервно оглядывалась и небольшими перебежками продвигалась в направлении шоссе, то есть я предполагала, что где-то там шоссе, потому что оттуда доносился характерный гул.
Регина замерла, укрывшись в тени живописного грота, и вновь начала свои необычные перемещения, а я с величайшей осторожностью последовала за ней, хотя зачем мне это, в ум не шло. Действовать приходилось крайне осмотрительно, чтобы Регина меня не застукала, оттого я ее и потеряла. Зато обрела ее знакомого. В очередной раз нырнув в кусты, я обнаружила в опасной близости от себя этого типа, который, точно заправский индеец, абсолютно бесшумно двигался в том же направлении, что и я.
К тому моменту мы миновали корпус гостиницы, прошли какие-то хозяйственные постройки, гаражи и полуразвалившиеся сооружения непонятного назначения, то есть не ясно было, почему их до сих пор не снесли.
Все пространство густо заросло деревьями, кустами и травой, успевшей от жары пожухнуть. Растительность здесь была предоставлена самой себе, и пробраться сквозь эти заросли было не так просто. Мне-то уж точно. Особенно после того, как девчонку я потеряла из виду, а парень вот-вот наткнется на меня.
Мне вдруг стало стыдно, чем я тут занимаюсь, черт возьми? Играю в разведчиков? В крайней досаде я взяла левее и вскоре обнаружила кирпичную ограду, чуть дальше в ней зиял пролом, а за ним сквозь деревья виднелось шоссе, две машины я разглядела вполне отчетливо. Выходит, Регина решила покинуть отель, причем не через центральный вход, а через пролом в стене. Что ж, должно быть, у нее есть на то причины. У меня самой пару дней назад возникла похожая ситуация, и я, как партизан, покинула родной город тайными тропами.
Мысленно пожелав девушке удачи, я направилась вдоль стены в противоположном направлении, к счастью, очень быстро обнаружив тропинку. Надеюсь, парень останется с носом, не знаю, кто из них прав, а кто виноват, но женская солидарность дорогого стоит, оттого я желала удачи ей, а не ему.
Выбравшись из дебрей хозяйственных построек и растительности, я очень скоро оказалась в ресторане, располагался он в центральном здании на втором этаже. Больше половины столиков были пусты, из чего я заключила, что особым наплывом отдыхающих отель в настоящее время похвастать не может, меня это не удивило, цены здесь такие, что отдыхать в этом райском уголке могло прийти в голову лишь гражданам вроде моей сестрицы, а таких, слава богу, не много. Дешевле съездить на Канары, но туда по чужому паспорту не выбраться, хотя, как знать… в любом случае, проверять справедливость данного утверждения мне не хотелось.
Очень быстро покончив с обедом, я вернулась в номер, переоделась, решив отправиться на пляж. Но любопытство задержало меня в номере на некоторое время. Я вышла на балкон, чтобы взять купальник, и вдруг услышала, как захлопнулась балконная дверь в номере Регины. Вообще-то ничто не мешало ей захлопнуться от ветра, хотя его в настоящий момент не наблюдалось. Я устроилась в кресле и навострила уши.
Неужели Регина вернулась? Может, она вовсе не собиралась покидать отель? Тогда какого черта партизанила возле пролома в стене? А я какого черта ломаю голову?
Я разозлилась на свое праздное любопытство; схватив купальник, отправилась переодеваться и… замерла на пороге, на этот раз дверь одиннадцатого номера открылась, женский голос сказал: «Лучше выключить кондиционер», – так что сомнения меня оставили, в номере кто-то есть, впрочем, что значит «кто-то», разумеется, Регина, которая никуда не сбежала. Я покачала головой, удивляясь тому, что вся эта история (впрочем, нет никакой истории) так меня увлекла. Надо признать, по натуре человек я любопытный, а пристальное внимание к чужой жизни дает всегда один результат: наблюдаемый выглядит подозрительно, истина эта общеизвестна. Понаблюдай за передвижениями домохозяйки, добавь к этому немного фантазии, и она очень скоро покажется тебе секретным агентом. Я дала себе слово, что о Регине больше не вспомню, и слово сдержала. По крайней мере, до вечера.
После семи пляж опустел, я вернулась в номер с размышлением на тему, как убить предстоящий вечер. Нечего удивляться, что взгляд мой, скользящий по стенам и мебели без всякой пользы для себя и для них, задержался на карточке, прислоненной к вазе. В восемь вечера фуршет уже не казался более идиотской затеей, чем сидение в номере. Лучше потолкаться среди людей, не бог весть какое развлечение, но время пройдет быстрее, а это то, чего у меня пруд пруди, надо его как-то «убить».
Я извлекла из шифоньера вечернее платье, заботливо приготовленное сестрицей. Платье было в ее вкусе, а не в моем, я критически оглядела себя в зеркале и вынуждена была признать, что Светка знает толк в нарядах. Когда чувствуешь себя красавицей, настроение поднимается, даже если не можешь похвастать, что жизнь тебя особенно радует. В общем, в хорошем расположении духа я отправилась на фуршет.
Веранда ресторана оказалась огромной и по форме напоминала подкову. При желании здесь легко уместились бы человек триста, так что от силы четыре десятка граждан, что бестолково толкались на этом пространстве, создать иллюзию переполненного зала никак не могли. Народ был занят тем, что сновал от стола, накрытого неподалеку от входа, к бару. Парочки перешептывались, а одинокие особи, вроде меня, с увлечением разглядывали окружающий пейзаж. Ужин я проигнорировала, оттого направилась к столу, взяла салат и мысленно вздохнула. За что я ненавижу фуршеты, так это за невозможность поесть как следует. Поковыряв вилкой в тарелке и выпив стакан сока, я поймала себя на том, что то и дело посматриваю на дверь. Выходит, интерес к Регине все еще присутствовал, среди томящихся и застенчиво зевающих ее не было. Я сделала круг по веранде и, убедившись в этом, тоже предалась созерцанию, но на вход поглядывала.
Возле стола возникла дама неопределенного возраста, в туфлях на таких высоких каблуках, что пальцы ее лишь слегка касались пола. Даму заметно колыхало при ходьбе, впрочем, стояла она тоже как-то неуверенно.
– Господа, – зазывно начала она, я обратила внимание на карточку на ее груди и вся превратилась в слух за неимением другого занятия и послушала о том, как администрация любит нас всех и лично меня и что такого завлекательного они подготовили, чтобы мне жилось веселее.
Уже через пять минут я переключилась на пейзаж и на даму перестала обращать внимание, оттого несколько опешила, обнаружив вскоре ее рядом с собой.
– Софья Павловна? – позвала она, протягивая мне руку. – Альбина Степановна. Счастлива познакомиться. – Она продемонстрировала мне все свои зубы в широчайшей улыбке, а я ее зауважала: во-первых, потому, что к фуршету дама готовилась основательно, раз потрудилась