Полякова Татьяна Викторовна. Невеста Калиостро

   – Те, чьи тайны заинтересовали вашу подругу. Я ведь просил вас быть осторожней.
   – Кто вы? – обрела голос Юлька.
   – Это неважно, – ответил он.
   И меня вновь поразил его голос, я даже не могла определить, кому он принадлежит: мужчине или женщине. «Черт бы побрал этого шутника», – в досаде подумала я.
   – Чего вы от нас хотите? – задала Юлька очередной вопрос. Она, похоже, успокоилась, ее голос, как ни странно, звучал ровно, и теперь в нем сквозило банальное любопытство.
   – Помощи, – ответил голос. – Его надо остановить.
   – Кого? – спросили мы одновременно. Идиотский ответ, признаться, меня не удивил.
   – Его. Исчадие ада, князя Тьмы.
   Я едва не засмеялась: мы явно имеем дело с сумасшедшим, на которого Юлькина статья так подействовала, что он решил изгонять дьявола в нашей компании.
   – Здорово, – кивнула я и усмехнулась, Юлька, посмотрев на меня, нахмурилась и сделала знак молчать, но это было выше моих сил.
   – Выходите, поговорим. Вы нам расскажете о нем, мы послушаем и наметим план действий, – предложила я.
   – Ему нужны жизни, – прозвучало в ответ. – Чтобы продлить свою, он начнет убивать.
 
   То, как он это сказал, произвело на меня впечатление. Смеяться мне вдруг расхотелось.
   – Послушайте, – взмолилась я. – Давайте поговорим.
   – Вы мне не верите, – заявил он и после паузы, в продолжение которой мы с Юлькой, замерев, вглядывались в темноту, продолжил: – Вам нужны доказательства? Что ж, они у вас будут.
   Мы ждали несколько минут, пока наконец не сообразили: это все, что он хотел нам сказать.
   – Эй, – робко позвала я. – Вы здесь? Какие доказательства? Что вы имеете в виду?
   Тишина. Никакого движения в той стороне, где росло дерево, я не заметила, но, несмотря на это, была уверена: там уже никого нет.
   – Он не мог далеко уйти, – шепнула Юлька и бросилась по тропинке. Я за ней. На что мы надеялись, припустившись за ним, я объяснить не берусь. Однако Юлькино поведение не показалось мне опасной глупостью, напротив, я, как и она, считала: надо как можно быстрее оказаться у дерева и попытаться перехватить «шутника». Впрочем, называть его теперь шутником почему-то не хотелось. Что мы будем делать дальше, мне виделось смутно, но страха не было, зато охотничий азарт налицо.
   Мы выскочили на асфальтовую дорожку, пробежали несколько метров и свернули на тропинку, которая вела в сторону дерева. И тут стало понятно: ничего из нашей затеи не выйдет. В темноте, в хитросплетении тропинок, плутающих между оград, мы его ни за что не найдем.
   Мы все-таки добрались до дерева и теперь стояли, напряженно вглядываясь в темноту.
   – Вряд ли он отправится к воротам, – шепотом произнесла Юлька. – Скорее к домам. Попробуем? – спросила она. Я покачала головой
   – Он наверняка подготовился и неплохо здесь ориентируется. А мы будем выбираться отсюда бог знает сколько времени.
   С унылым видом мы вернулись к аллее, прошли по ней вдоль кладбищенской стены, пока она не привела нас к центральному выходу. Встреча, а главное, слова «шутника» произвели на меня такое сильное впечатление, что о джипе я успела забыть, и тот факт, что он все еще стоит возле моей машины, вызвал скорее удивление, чем испуг.
   – Что будем делать? – спросила Юлька, кивнув в том направлении.
   – По обстоятельствам, – отмахнулась я.
   Неизвестный нас покинул, оставив меня в смятении и беспокойстве, но я была настроена весьма решительно, намереваясь разобраться в том, что происходит. Пока мы спускались по лестнице, дверца джипа со стороны пассажира распахнулась, и появился мужчина среднего роста, плечистый, в джинсах и черной футболке в обтяжку. Он не спеша направился к моей машине, привалился к передней дверце и, сложив руки на груди, стал ждать, когда мы подойдем. Мы невольно замедлили шаги. Не могу сказать, что я совсем уж не боялась, боялась, конечно, но злость пересиливала страх, к тому же вид улицы со спешащими машинами, троллейбусом, остановившимся напротив, внушал определенный оптимизм.
   – Он сказал, что эти типы пришли за ним, – шепнула Юлька.
   – Сейчас узнаем, – буркнула я, поражаясь своей отваге.
   Между тем мы спустились с лестницы, и теперь от моей машины и от незнакомца нас отделяло всего несколько метров.
   – Привет, – произнес он и ухмыльнулся. Физиономия у него была на редкость противная. Плоское широкое лицо, колючий взгляд и сломанный нос боксера. Мы не ответили, а он добавил: – Хорошее место для прогулки.
   – Тебе-то что? – сурово отрезала Юлька. Парень вновь усмехнулся.
   – Может, познакомимся? Со мной точно веселее, чем с покойниками.
   Мы стояли в трех шагах друг от друга, и я пыталась решить, что делать. Юлька в машину садиться не спешила, сомневаясь, что парень, загораживающий дверцу, позволит ей это сделать. Стараясь сохранять спокойствие, я не торопясь достала ключи, замок щелкнул, а я начала огибать машину, и тут появился второй тип: он вышел из джипа и направился ко мне. Чем-то они были похожи, или мне только так показалось из-за того, что парень был одет точно так же, как его приятель: джинсы и черная футболка.
   – Подожди, красавица, – сказал он и схватил меня за руку. А я, не раздумывая, ударила его ногой по колену.
   – Ты что, спятила? – рявкнул он и стиснул мою руку, теперь освободиться стало затруднительно. Я попыталась понять, что происходит с той стороны машины, но мне это не удалось, парень ловко развернул меня к себе спиной, схватив уже двумя руками, я попробовала вывернуться, но безрезультатно.
   – Ну-ну, – засмеялся он. – И не трепыхайся. Давай поговорим.
   О чем он собирался говорить со мной, осталось тайной, потому что в этот момент из переулка появилась милицейская машина. Парень сразу же ослабил хватку, и теперь со стороны, наверное, казалось, что мы стоим, обнявшись. Я резко толкнула его, бросилась через дорогу, едва не попав под колеса милицейской машины, и заголосила:
   – Помогите!
   Машина затормозила, и из нее выбрался мужчина в форме.
   – Вы что, с ума сошли? – возмутился он.
   – Помогите, – запричитала я, пытаясь отдышаться. Вторая дверца открылась, и его напарник спросил:
   – В чем дело?
   – Вот эти типы, – торопливо заговорила я, ткнув пальцем в сторону джипа, – хотели отобрать у меня ключи от машины.
   Вместе со мной оба милиционера направились через дорогу. Один был молод, второй лет сорока, я держалась поближе к ним. Молодой посмотрел на меня и ободряюще сказал:
   – Вы не волнуйтесь, разберемся.
   Меня била нервная дрожь, что не ускользнуло от его внимания, красота моя тоже не осталась незамеченной, а его слова вселили в меня уверенность. Я вздохнула с облегчением.
   Между тем парень, который до того момента отирался возле Юльки, вернулся к джипу. Тот, что держал меня, отступил на пару шагов, но попытки сбежать они не предпринимали. Милиционер, тот, что постарше, произнес, поравнявшись с ним:
   – Документы.
   Юлька, обежав машину, оказалась рядом со мной.
   – Паспорт, что ли? – буркнул парень, хмуро глядя исподлобья. – Так он дома.
   – Водительское удостоверение и документы на машину, – повторил мент.
   Весьма неохотно парень распахнул дверь джипа, один из милиционеров стоял за его спиной, наблюдая за его действиями. Парень достал документы и протянул их старшему, тот кивнул напарнику:
   – Сергей, посмотри.
   – А в чем дело, командир? – подал голос второй бугай.
   – Это я вас спрашиваю, – отозвался милиционер. – У вас документы есть?
   – Нет. Ты лучше у этих девок документы проверь. Девки чокнутые или обдолбанные. На кладбище среди ночи поперлись.
   – Ты еще поучи, что мне делать, – грозно перебил мент, что постарше. Сергей в свете фонаря разглядывал водительское удостоверение. Я беззастенчиво сунула в него свой нос, прижимаясь к защитнику правопорядка. Он кашлянул, покосившись на меня, а я пискнула:
   – Извините, – но не отодвинулась.
   Грязнов Геннадий Александрович – значилось в водительском удостоверении.
   – Ну что, Геннадий Александрович, рассказывайте, – не торопясь возвращать удостоверение, предложил Сергей.
   – А чего рассказывать? Едем, эти две впереди, остановились и потопали на кладбище. Нам интересно стало. Вот мы и решили посмотреть, что дальше будет.
   – И что было дальше?
   – Они на нас набросились, – влезла я.
   – Чего? – возмутился Геннадий Александрович.
   – Ты пытался вырвать у меня из рук ключи.
   – Точно обдолбанная, – покачал он головой.
   – А второй схватил подругу.
   Юлька молча кивнула. Тут пошел в атаку его дружок.
   – Я тебя пальцем не тронул, ты, шмара, – накинулся он на Юльку.
   – Тронул, – спокойно заявила она. – Не давал в машину сесть.
   – Ну… зараза…
   – Так, рот закрой, – повернулся к нему милиционер. – Без документов да еще девушку оскорбляешь.
   – Ты их спроси, командир, чего они на кладбище делали, – не унимался парень.
   – Спрошу, не волнуйся. Так вы объясните, в чем дело?
   – Мы хотели с девчонками познакомиться, – совсем другим тоном произнес Геннадий. – А что такого? Девки вдвоем, и сразу видно, что приключений ищут, нам тоже делать нечего, вот и подумали… Да чего случилось-то?
   Теперь все смотрели на нас, ожидая объяснений. А на меня напал столбняк, весьма некстати. Я понятия не имела, что сказать и как поступить.
   – Он у вас правда ключи отнимал? – спросил Сергей. Я кивнула, он перевел взгляд на парня, а тот чертыхнулся:
   – Да на фига мне ее ключи? Я просто не хотел, чтобы они сбежали. Думал, поговорим, познакомимся. А она мне по колену ногой, чокнутая, ей-богу, а потом под машину бросилась. Вы же видели? Это нормально?
   Повисла тишина. Милиционеры переглянулись, Сергей вернул документы Геннадию Александровичу и сказал:
   – В следующий раз придумайте другой способ с девушками знакомиться.
   Парни, не сказав больше ни слова, загрузились в джип и отбыли.
   – Вы правда на кладбище ходили? – спросил Сергей. Пока я пыталась придумать объяснение, как нас сюда занесло, Юлька кивнула.
   – Зачем? – удивился он.
   – Да мы поспорили, горит вечный огонь или нет. Идем назад, а тут эти. Мы уехать хотели, а они пристают. Вот и… – Юлька смущенно отвела взгляд, а я подумала, что в отделение, возможно, отправимся мы. Милиционеры опять переглянулись.
   – Вы куда едете? – спросил старший.
   – Домой, – вздохнула я.
   – А дом где?
   – На Алябьева.
   – Мы вас проводим, на всякий случай.
   – Спасибо, – вздохнула я и пошла к машине. Завела мотор, наблюдая в зеркало, как милицейская тачка разворачивается и пристраивается за нами.
   – Надо было им сказать, – нарушив тишину, досадливо произнесла я.
   – Что сказать? – вздохнула Юлька.
   – Про этого типа на кладбище. У нас есть доказательства.
   – Какие? Эсэмэски? Это не доказательства. Ты фамилию парня запомнила?
   – Грязнов Геннадий Александрович.
   – Хорошо.
   – Чего хорошего? Слушай, а если он правду сказал?
   – Кто?
   – Геннадий Александрович. Два придурка обратили на нас внимание и от безделья решили…
   – Не знаю. – Юлька пожала плечами, отвернулась к окну. – Ты к ментам с какой целью кинулась? – через несколько минут спросила она. – У меня сердце в пятки ушло, думала, ты под колесами окажешься.
   – Мое было там же, – проворчала я. – Почему-то мне казалось, что стоит появиться милиции, и все сразу разрешится. Станет ясно, кто эти типы и все такое. А сейчас я даже не знаю, что и думать.
   На перекрестке милицейская машина свернула направо, а мы поехали дальше по проспекту. На очередном светофоре я тоже свернула, а Юлька задала вопрос.
   – Ты куда?
   – К твоему Костику.
   Подруга усмехнулась, видно, сочтя мою затею глупостью, но возражать не стала.
   Надо сказать, к тому моменту я была далеко не так уверена в том, что бывший Юлькин возлюбленный имеет к происходящему какое-либо отношение. А еще пыталась понять, когда «шутник» перестал мне казаться таковым, то есть когда я решила, что никто здесь, в общем-то, не шутит, но сосредоточиться на собственных впечатлениях мне мешал пережитый совсем недавно стресс, мысли путались, а идеи, если и возникали, казались мне глупыми. Ехать к Костику сейчас, по сути, была как раз такая идея. Даже если это он ждал нас на кладбище, у него было время вернуться домой, а при нашем появлении сделать вид, что он понятия не имеет о недавнем приключении. Но я по неизвестной причине была твердо уверена: стоит мне взглянуть на Костика, и я пойму: его это рук дело или он действительно ни при чем. В общем, в тот момент я всецело рассчитывала на свою интуицию.
   Юлька с самого начала сомневалась в способностях Костика на такие шутки и, наверное, терпеливо ждала, когда и я приду к тому же выводу.
 
   Возле дома, где жил Костик, мы были через полчаса. Еще находясь на проспекте, я отметила, что в окне его квартиры горит свет, и воодушевилась. Если «шутник» не он, то получается, что все это вовсе не шутка, а я категорически отказывалась с этим смириться.
   Мы въехали во двор, оставили машину возле подъезда и быстро поднялись на четвертый этаж. Входная дверь была приоткрыта, из квартиры доносилась музыка, довольно громкая. Мы с Юлькой переглянулись. Открытая дверь во втором часу ночи нам не понравилась. Пока я пыталась справиться со все возрастающим волнением, Юлька решительно надавила кнопку звонка. Мы прислушались: за дверью никакого движения, музыка по-прежнему орет. Юлька позвонила еще раз, потом буркнула:
   – Да он просто звонка не слышит. – И решительно вошла в квартиру.
   В тесной прихожей царила темнота. Пропустив Юльку вперед, я сделала несколько шагов и очутилась напротив кухни. Там свет горел, и первое, что я увидела, это сорванная гардина над окном, она была закреплена только с одной стороны, занавески валялись на полу, а кухня в целом напоминала поле битвы. На столе грязная посуда, бутылки, остатки закуски, все вперемешку. Но самым неожиданным было не это. На кухне кто-то глухо стонал. Вновь переглянувшись, мы рванули туда и через мгновение почувствовали себя идиотками. Бог знает, что я ожидала увидеть, но увидела девицу с задранной чуть ли не на голову юбкой, сидящую верхом на парне, который признаков жизни не подавал. Прислонившись к батарее, он вроде бы дремал, на наше появление не обратил внимания, впрочем, так же как и девица.
   – Тьфу, – в досаде плюнула Юлька и отвернулась, а я громко кашлянула.
   Кашлять пришлось несколько раз, Юльке надоело ждать, и она гаркнула:
   – Костя где?
   Девица испуганно обернулась, посмотрела мутно и ткнула пальцем куда-то за спину, продолжая постанывать – вряд ли от удовольствия, скорее от напрасных усилий.
   – Полный дурдом, – констатировала Юлька и торопливо прошла в комнату. Здесь было темно, дверь открыта настежь, и в первое мгновение я решила, что комната пуста. Юлька, хорошо тут ориентирующаяся, щелкнула выключателем, и я увидела Костика, сладко спящего в компании двух голых девиц.
   – Вот так он страдает, – заметила Юлька, подходя к дивану, на котором устроилась троица.
   – Каждый страдает, как умеет, – пожала я плечами и, решив тоже наплевать на приличия, раз уж никто здесь о них особо не пекся, подошла и ухватила Костика за плечо. Тот замычал, но глаза не открыл. Разумеется, его можно было бы заподозрить в притворстве, но лично у меня возникли сомнения в том, что Костик час назад был способен двигаться.
   – Вот скотина, – вздохнула Юлька.
   И тут случилось невероятное. При звуках ее голоса Костик ожил, открыл глаза и даже приподнял голову.
   – Сгинь, – сказал он вполне отчетливо и начал шарить рукой в поисках предмета, которым мог запустить в Юльку, но нашарил лишь девичью руку, посмотрел на нее, испуганно дернулся, обвел подруг мутным взглядом и жалобно спросил: – Это кто?
   – Белая горячка, – безжалостно ответила Юлька и направилась к выходу. Я со вздохом последовала за ней.
   – А вдруг он притворяется? – спускаясь по лестнице, на всякий случай спросила я.
   – Не смеши, – отмахнулась Юлька и хлопнула дверью подъезда так, что дом вроде бы качнулся.
   – Ты переживаешь? – робко поинтересовалась я.
   – Грустно видеть, как человек скатывается в сточную канаву. Я всегда ему добра желала. Честно. Потому и бросила. Ничего бы из нашей любви все равно не вышло. Костик слабохарактерный. А девицы, по-моему, шлюхи, – без перехода заявила она. Я пожала плечами, данный вопрос совершенно меня не занимал.
   Несмотря на поздний час, приехав ко мне домой, лечь спать мы не спешили. Устроились на кухне, выпили чаю, сидели молча, прекрасно понимая, о чем думает каждая из нас. Молчание нарушила Юлька:
 
   – Ну что, еще идеи есть?
   Я пожала плечами:
   – Парень на джипе. Попробуем что-нибудь о нем узнать.
   – Давай попробуем, – вяло согласилась Юлька. Я отхлебнула чаю и произнесла:
   – Юлька, надо идти в милицию.
   Она пожала плечами.
   – Не с чем. Там решат, что эсэмэски и встреча на кладбище – чья-то глупая шутка, и спросят, кто из моих друзей способен так шутить.
   – Допустим, – кивнула я. – Однако выходки «шутника» уже сейчас тянут на мелкое хулиганство, и хулигана следует призвать к порядку.
   – Мелкое не крупное, – усмехнулась Юлька. – Не станут они этим всерьез заниматься.
   – И все же я бы их предупредила, – настаивала я. Подруга некоторое время приглядывалась ко мне и наконец спросила:
   – О чем?
   Ответ, который я так долго искала, вдруг пришел сразу и показался мне очевидным.
   – Этот тип на кладбище сказал… чтобы продлить свою жизнь, князю Тьмы нужны чужие. Он начнет убивать. Именно так сказал «шутник». Если это шутка, то очень скверная. По крайней мере, мне она смешной не показалась. Что, если это какой-нибудь маньяк? Что сумасшедший – совершенно точно.
   – Ага. Лишь чокнутый станет всерьез говорить о князе Тьмы, – кивнула Юлька. – Он предлагал его остановить.
   – Тогда у нас есть двое сумасшедших, – вздохнула я. – Один – выходец из преисподней, а второй – этот тип на кладбище.
   – Маньяки по двое не ходят, – усмехнулась Юлька.
   – А если у человека раздвоение личности? Он начитался твоих статеек и вообразил бог знает что.
   – И у него возникло желание кого-то убить? – подсказала Юлька.
   – Точно. Испугавшись этого, он обратился к тебе в надежде, что ты его как-то остановишь.
   – Звучит по-дурацки… – Юлька поерзала. – Он обещал представить доказательства.
   – Доказательства чего? – испугалась я.
   – Хрен поймешь. Доказательства правоты его слов, я думаю.
   – Того, что князь Тьмы существует? – скривилась я.
   – Ага. Или того, что он начнет убивать.
   – Надо немедленно идти в милицию, – нахмурилась я. – А с чего мы, собственно, взяли, что все это как-то связано с твоей статьей? Я имею в виду, напрямую связано. Этот тип ищет помощи, в милицию он обратиться боится, вот и выбрал в наперсницы журналистку.
   – А типы на джипе, они кто? – задала вопрос Юлька.
   – Может, они здесь вовсе ни при чем? – не зная, на какой версии остановиться, ответила я. – Случайно ехали мимо…
   – А еще он написал «есть тайны, которых не стоит касаться». Это к чему? Опять же, за ним следили.
   – Данное утверждение требует доказательств. Мало ли что психу привидится?
   – Давай прикинем, что мы имеем, – деловито предложила подруга. – Сразу после выхода статьи в редакцию приходит какой-то парень. Потом мне звонят, появляется машина сопровождения, дальше – эсэмэски и эта встреча. Лизка, похоже, мы ненароком влезли в чью-то тайну. Может, тип на кладбище и псих, но что-то за всем этим есть. Что-то серьезное.
   – Потому я и говорю: надо идти в милицию.
   – Я тут на досуге изложила свою историю на бумаге, что-то вроде заявления. Получилось весьма красочно. Не удивлюсь, если и нас примут за сумасшедших.
   – Но ведь что-то делать надо. Мы не можем ждать, пока князь Тьмы возьмет да и убьет кого-то.
   – Если бы он не сказал про князя Тьмы, ты бы решила, что этот тип сумасшедший? – спросила Юлька.
   Я задумалась. Потом честно ответила:
   – Не знаю.
   – По-моему, для сумасшедшего он действует очень осмотрительно, да и вообще…
   – Что вообще? – подождав немного, уточнила я. И тут меня озарило. – Слушай, ты Ромку Кравцова помнишь? Он в нашей школе учился.
   – Боксер? Конечно, помню. Он был в тебя влюблен и вечно за нами таскался. Он вроде на юрфаке учился?
   – Учился, – кивнула я. – Институт он давно окончил. Отгадай, где он сейчас работает?
   – В ментовке, что ли?
   – В следственном отделе. Между прочим, следователь по особо важным делам.
   – А ты откуда знаешь? Вы что, с ним виделись?
   – Встретились весной случайно. Он мне несколько раз звонил.
   – Женат?
   – Что?
   – Женат, говорю?
   – По-моему, нет. Я не спрашивала.
   – Небось все еще влюблен.
   – Перестань, – отмахнулась я. – В любом случае нас он точно выслушает.
   – Еще бы. Будет повод звонить тебе пять раз на день.
   – Пусть звонит, лишь бы помог. У меня и телефон его где-то есть.
   – Не сейчас же ты ему звонить будешь.
   – Можно позвонить утром. Ну, так что?
   – Годится, – согласилась Юлька. – А почему ты мне не сказала, что с ним виделась?
   – Забыла, наверное.
   – Что ты еще забыла?
   – Отстань. Мы посидели в кафе, потом он позвонил, но у меня не было времени с ним встретиться.
   – А ты в курсе, что это он тебе дал прозвище Снежная королева?
   – Вот свинья, – покачала я головой.
   – Ага. Твоя неприступность вызывала у ребят отчаяние. Ромка старался больше всех. Девки по нему с ума сходили, а ты, пигалица из восьмого класса, в его сторону даже не смотрела.
   – Надеюсь, забыв про это досадное обстоятельство, он не откажется нам помочь.
   – Я тоже надеюсь. Но хочу предупредить, особо на него не рассчитывай, вряд ли наша история произведет впечатление. Одна надежда на старую любовь, которая не ржавеет, может, он решит побегать рядом, а нам сие будет только на пользу.
   Вздохнув с облегчением, я отправилась спать. Идея обратиться к Ромке показалась мне стоящей, скорее всего, я просто торопилась переложить ответственность на чужие плечи и вернуться к привычной жизни, где всяким психам и маньякам не было места. Я улыбнулась в темноту и поспешила уснуть. Не приходится удивляться, что в мои сны нахально вторгся Ромка: мы гуляли с ним вдоль реки и самозабвенно целовались. Проснувшись под утро, я начала вспоминать школьные годы, в основном все того же Ромку, гадая, почему он мне тогда не нравился. Парень он интересный, и девицы в нем души не чаяли. Должно быть, это обстоятельство меня и насторожило. Что бы обо мне ни говорили другие, я-то знаю – я не терплю соперниц, очень сомневаюсь, что могу дать им надлежащий отпор, и еще больше сомневаюсь в силе своих чар. Мне с детства твердили, что я красавица, и поводов заподозрить людей в неискренности у меня нет, но я уверена: одной красоты мало, а чего-то более существенного, необходимого мне как раз и не хватает. Юлька бранит меня за такие мысли, однако думать иначе я не могу. «Надо спросить Ромку, женат ли он», – неожиданно решила я.
   Утром я отвезла Юльку на работу, а сама отправилась в офис. Дождавшись десяти утра, набрала номер бывшего школьного приятеля. Его мобильный телефон был отключен. Подумав немного, я набрала рабочий. Ответил мне приятный женский голос.
   – Простите, я могу поговорить с Романом Сергеевичем? – спросила я.
   – А кто его спрашивает?
   – Знакомая, я по личному делу, – при этих словах я вдруг покраснела и разозлилась на себя за это.
   – Роман Сергеевич в отпуске, – в голосе женщины мне послышалась усмешка, что лишь усугубило мое раздражение.
   – Спасибо.
   На обратной стороне визитки Ромка написал номер своего домашнего телефона. «Вряд ли он женат», – подумала я и позвонила. Очередной женский голос поначалу насторожил меня, но очень скоро выяснилось, что говорю я с Ромкиной матерью, он до сих пор жил с родителями. Мама оказалась женщиной словоохотливой, сообщила, что Ромка уехал в гости к другу куда-то на Алтай, вернуться должен через неделю, и снабдила меня номером телефона этого самого друга. Звонить ему я сочла неразумным. Объясняться по телефону не хотелось, да и пользы от Ромки не будет никакой, если он где-то на Алтае. Загрустив, я сидела, разглядывая компьютер и чувствуя непреодолимое отвращение при мысли о работе. Потом решила провести небольшой эксперимент и позвонила в редакцию, где трудилась Юлька.
   – Могу я поговорить с Оболенской? – задала я вопрос, когда прозвучало отрывистое «да».
   – Минутку, – буркнула женщина, и через мгновение я услышала, как она кричит: – Девочки, скажите Юле, чтобы трубку взяла.
   – Какой Юле? – переспросил кто-то.
   – Пучковой.
   – Ее нет на месте, перезвоните позже, – сообщили мне через некоторое время, а я удовлетворенно кивнула.
   Итак, узнать настоящую фамилию Юльки оказалось легче легкого.
   Я прошла в соседний кабинет, где наш компьютерный гений Пашка Саврасов трепался по телефону с одной из своих многочисленных подружек. Завидев меня, Пашка придал себе вид труженика, то есть нахмурился, сказал деловито «я вам перезвоню» и повесил трубку.
   – С утра работы до черта, – пожаловался он неизвестно кому.
   – Паша, – устраиваясь в кресле напротив, начала я. – Скажи, можно узнать номер мобильного интересующего меня человека?
   – Если известна фамилия, конечно. Чей номер тебе нужен? – обрадовался он, сообразив, что выговаривать ему за безделье я не собираюсь. Впрочем, в этом плане я ему никогда особо не досаждала.