Страница:
Вот оба закружили вокруг Алексея, словно почуявшие падаль хищники. Ухмыляются… Лешка смотрел как бы сквозь них, как учил в секрете эпарха один из бывших кулачных бойцов. Нельзя смотреть противнику в глаза, нельзя – на руки. Так не почувствуешь, не уловишь движенья… просто не успеешь…
Оба злодея остановились. Один – слева, другой – справа… Это плохо, что остановились – теперь нужно предугадать их движенье… или специально вызвать его. Впрочем, а зачем вызывать? Ведь предугадать-то не трудно! Тот, что справа, сейчас нагнется за ножом…
Лешка быстро переместился в ту сторону, напружинил ноги…
Ну, давай же!
Оп! Нагнулся…
Алексей подпрыгнул – быстро и неожиданно для обоих врагов… И, приземляясь на спину нагнувшегося за ножом лиходея, от души ударил ногами по ребрам. Здоровяк завыл, покатился по камням – похоже, он был выведен из строя надолго.
Второй… Лешка не выпускал его из поля зрения, не мог себе такого позволить. Ага, и тот нагнулся… За камнем! Не верит больше в силу собственных мускулов? Ну, что ж… Кидай!
Просвистел над головой брошенный каменюка, уклониться от которого не составило большого труда. Лешка нагнулся, пропуская камень… и, выпрямляясь, прыгнул, ударив врага головой в грудь.
Здоровяк упал на спину, закричал от боли, и вдруг, быстро вскочив на ноги, со всех ног бросился прочь. За ним тут же последовал и второй, и тоже бежал, не оглядываясь, и достаточно быстро.
Убегают? Ну, и пусть их… Совсем незнакомые люди. Впрочем, откуда и быть здесь знакомым? Алексея хорошо знала шпана с Амастридского форума или с площади Быка, а вот в гавань Феодосия старший тавуллярий по долгу службы заглядывал редко, можно сказать, даже почти не заглядывал – участок-то был не его, а Хрисанфа Златоса. Так что, черт с ними, пусть бегут!
– Поднимайтесь! – наклонившись, Лешка помог подняться со страхом глядевшему на него пареньку. – Эти люди хотели только что хотели убить вас.
– Убить? Но… – парень закусил губу. – А вы… вы разве не с ними?
Алексей усмехнулся:
– Если б я был с ними, вас бы давно уже не было.
– Но…
– А ударил я вас для того, чтоб не мельтешили под ногами. Знаете, трудно вести рукопашный бой с подобной обузой!
– Но я… бы, наверное, мог бы помочь…
– Наверное? Вы, вообще, кто?
– Мое имя Евстрат, Евстрат Панос. Я с острова Лемнос.
– С острова? Ну, понятно… Поскорее идемте отсюда, господин Панос, – Алексей бросил по сторонам быстрый настороженный взгляд. – Эти люди могут очень скоро вернуться сюда. И уверен – что не одни.
– Кто вы?
– Потом, все вопросы потом…
Пройдя за складом, Алексей тщательно осмотрел землю. Старая! Никаких новых отвалов не видно. Значит…
– А куда мы идем?
– В гавань… Вот сейчас обойдем склад, выйдем. Там хорошо, людно, – Лешка усмехнулся. – Вам куда надо-то?
– К церкви Хора. В монастырь, – с какой-то гордостью отозвался Евстрат. – Хочу поступить в послушники а потом, Бог даст, принять постриг. Нет, нет, не говорите, что меня не возьмут – у меня есть рекомендательное письмо к брату Георгию, он очень влиятельный человек в монастыре…
– Ну, вот мы и пришли, – Алексей кивнул на многолюдную гавань и вдруг быстро переспросил. – К кому, вы сказали, у вас письмо?
– К брату Георгию. Он очень уважаемый клирик.
– Я знаю…
Лешка невольно улыбнулся, вспоминая приятеля. Брат Георгий, Георгий… Внимательный, обаятельный, умный… Чрезвычайно умный! О, с ним тоже много чего пережито. И плохо, очень плохо то, что уже больше трех месяцев Алексей никак не мог вырваться в монастырь, навестить старого друга.
– Видите те ворота, Евстрат? – старший тавуллярий вытянул руку.
Юноша молча кивнул.
– Пойдете к ним, затем, прямо по улице – до большой площади, это форум Быка. Там спросите, как пройти к Амастридскому форуму, любой покажет. На Амастридах свернете налево – а дальше все прямо, никуда не сворачивая, мимо церкви Апостолов, через стену Константина – на а дальше повернете к Влахернской гавани – там уже и увидите монастырь, никак не пропустите. Не пользуйтесь только услугами всякого сброда!
– Вы про этих людей? – Евстрат опустил глаза. – О, кто бы мог подумать? Они были так уважительны, вежливы, а когда узнали, что я хочу принять постриг, так вообще стали сама любезность, предложили проводить до самого монастыря, сказали – доведем самым кратчайшим путем…
– Угу, – недослушав, хмыкнул Алексей. – И довели бы. До того света. Дорогу-то хоть запомнили?
– Конечно, – потирая ушибленную скулу, будущий монах улыбнулся. – Ух, и удар же у вас! А начет дороги… – он прикрыл глаза и бойко протараторил: – От ворот прямо до площади Быка, там спросить Амастридский форум, оттуда налево, мимо церкви Апостолов, через стену Константина, вернуть к Влахернсокй гавани – а там уже и…
– Смотри-ка! – невольно подивился памяти паренька Лешка. – Вам бы в нашем секрете служить, а вы – в монахи! Впрочем, нет ничего хуже, как лезть в чужую жизнь с непрошенными советами. Приятного пути!
– Благодарю… Но вы так и не сказали…
– Передайте поклон брату Георгию… Поклон от Алексея, его старого друга.
– Так вы…
– Прощайте, Евстрат. Удачи! И не ловитесь больше на удочки всяческой швали, уж поверьте мне на слово, в Константиновом граде этого добра предостаточно.
– Не буду. Благодарю вас за все.
– Удачи.
Простившись с островитянином, старший тавуллярий вновь вернулся к так и не решенным сегодня служебным делам, точнее сказать – делу. Вернулся – в буквальном смысле слова подвинув загоравших мальчишек, улегся на нагретом солнцем камне. Скосил лениво глаза:
– Чего не купаетесь?
– Так вода-то еще холодная. Не нагрелась после недавних штормов. Если только к вечеру…
– К вечеру, – так же лениво передразнил Алексей. – И часто вы тут спины греете?
– Да почти каждый день.
– А ремонт этот, – Лешка кивнул на ручей с деловито копошащимися рабочими. – Давно идет?
– Да не очень, – один из мальчишек пожал смуглыми плечами. – Но они быстро делают. И земли вывозят – ух, сколько! Видать, углубляют ручей.
Углубляют ручей… молодой человек устало прикрыл глаза и тут же подумал – а зачем его углублять? Нет, правда – зачем?
Даже вслух произнес эту мысль.
– Ну, наверное, хотят, чтобы лодки прямо в город могли заходить, – тут же предположили мальчишки.
– Лодки? По этой клоаке? Не смешите мои сандалии.
– Ну, а для чего же еще?
– Много земли, говорите, вывозят?
– Очень!
Лешка больше ничего не спрашивал. Можно было уходить – и так уже все стало ясно. Ну, конечно же – ручей. На самом виду… Так где и сохранять тайное, как не на самом виду! Молодцы разбойнички, ловко придумали. Кстати, а эти рабочие, и вообще, та компания, что делает ремонт, они, может статься, и не при делах вовсе. Им сказали – покрыть плиткой и вывезти землю, а очищать дно будут другие, более опытные… Заодно и подкоп выроют. Практически открыто, смотри – не хочу. Да уж, ничего не скажешь, ловко… А вообще, надо бы послать людей в контору этого… гм…
Лешка приподнялся и еще раз прочел имя подрядчика или главы фирмы:
– Алос Навкратос. Вот его и навестить вечерком… Или – нет? Не стоит. Можно спугнуть. Вдруг да этот Навкратос как раз и сам при делах? Или – что вернее – кто-то из его служащих. Лучше всего навести об этой компании справки, этак не заметненько, не привлекая внимания…
– Справки? Обязательно наведем, – протокуратор Филимон Гротас кивнул и тут же покривился. – Я же предупреждал, чтобы по гавани сами не болтались!
– А что делать, если агенты такие тупые?
– Так сами же таких и набрали! – грозно нахмурил брови начальник. – Итак, у нас – и у них тоже – остались сутки. Значит, ручей… Что ж, именно там и будем брать лодку!
– А что, если лодок будет несколько? – вполне резонно возразил Панкратий.
Все трое наиболее доверенных сотрудников, как всегда, вечером, собрались в кабинете протокуратора на совещание – выслушивали упреки и высказывали разные мысли.
– Несколько? – Филимон Гротас задумчиво покрутил ус. – Может быть.
– И сначала пустят одну – посмотреть, все ли гладко, – быстро дополнил Иоанн. – А уж за ней – и другие.
Начальник скептически скривился:
– Ну, молодцы, хоть это сообразили… Теперь сообразите, где может находиться главарь. И будет ли он вообще курировать сию операцию?
– Обязательно будет! – без колебаний отозвался Алексей. – Это ж не какое-нибудь там сукно, это ж миллионное дело! Такой куш можно сорвать, что ляг потом на дно, лежи – лет десять ничего больше делать не надо. Ну, не десять, так пять – точно. И, насколько я могу судить со слов Аргипа – главарь шайки не очень-то доверяет своим лиходеям. А потому – обязательно будет присутствовать на месте. Где-нибудь неподалеку… Но, чтоб, ежели что…
– …обязательно вмешаться! – не удержавшись, докончил Лешкину мысль Иоанн. – Чтобы держать все под контролем, вот что!
Филимон снова хмыкнул и язвительно поинтересовался – а где бы это имеется такое удобное место?
– Ну… – Иоанн поскреб голову. – Да хоть где! Мало ли. Ну, скажем, в лодке… или на берегу, рядом.
– Ну? – усмехнулся начальник. – И как вы это сами себе представляете? Значит, по вашему, главарь банды в течение неопределенного времени должен лично маячить на глазах у матросов, рыбаков, грузчиков и прочего любопытного народа?
– Но, так ведь ночь! Темно!
– Ой, парни… – Филимон вздохнул и посмотрел на своих сотрудников, словно на несмышленышей-малышей. – Темнота в данном случае для разбойников – только помеха. Во-первых, как все загрузить без света? Значит, нужна свеча или факел – а пламя в ночи далеко видать! Во-вторых – лодка ночью в темном море? А рифы? Ну, и в третьих – как главарь может все проследить, коли он будет слеп, как крот?
– Под утро они явятся, – потер руки Лешка. – Точно – под утро.
– Вот-вот, – похвалил начальник. – Вижу, уже начинаете помаленьку соображать. Конечно – под утро. Как и в прошлый раз, кстати.
– А как же стража? Не в самую же рань они отворяют ворота?
– Могут и отворить, ежели хорошо попросить… Для тех же ремонтных возов!
– Значит, вот что, – подкрутив усы, подвел итоги начальник. – Завтра надобно будет распределить наших людей: у склада, на пристани… в гавани Юлиана – вдруг, да уйдут?
– Хорошо б и лодку иметь… И даже не одну.
– Правильно, в лодки тоже посадим!
Медно-золотая луна висела над бухтой так низко, что, казалось, е можно достать рукой. Вот только чуть привстать, дотронуться, отломить аппетитный, как у чуть подгоревшей лепешки, краюшек, и долго-долго жевать, а потом запить бокалом молодого чуть кисловатого вина…
Лешка сглотнул слюну. Не то, что бы он был очень голоден, просто вот лезло в голову всякое. Опытный протокуратор Филимон Гротас решил выставить засаду еще с вечера, справедливо напомнив, что иногда летом бывают такие лунные ночи, что не уступят и иным зимним дням. Вот и велел всем не к утру собираться, а к вечеру – и, как оказалось, был полностью прав. Вообще-то, луна светила не особенно ярко, бывали и посветлее ночки, но все же, тем не менее, давала вполне достаточно света для того, чтобы повылезавшие из своих нор бандиты могли спокойно творить свои темные делишки.
Вокруг были тихо, даже ветер не дул… Вот и славно, уж совсем не нужен здесь никакой ветер… Только Алексей так подумал, как внезапно набежавшая волна приподняла лодку и с неожиданной силой треснула ее о причал, да так, что сидевший на носу Иоанн едва не подлетел в воду.
– Однако! – обернувшись, он покачал головой с видимым осуждением. На кого оно, это осуждение, было направлено – каждый, находящийся сейчас в лодке, сотрудник додумывал сам. Может – на лодку, на море, на ветер, или – на господина протокуратора, который их сюда засунул. Дескать, ежели что, укроетесь от ветерка за причалом. Укрылись, блин… Если следующая волна будет побольше, то…
– Вон они! – ухватившись рукою за борт, взволнованно шепнул Иоанн. – Отходят… Тсс! Слышите, как скрипят уключины?
Алексей ничего такого не слышал, но все же кивнул, и даже осторожно приподнялся, стараясь хоть что-то увидеть. Ага! Вон она!
И впрямь, на гребне волны, освещенная медным светом луны, вдруг показалась приземистая широкая шлюпка – гребной баркас.
– Осторожно – за ней, – немедленно отдал приказ Алексей – он был здесь за старшего.
Оттолкнувшись от причала, гребцы сноровисто погрузили весла в воду. Лодка – ну, это так говорилось, что лодка, на самом-то деле – быстроходный шестивесельный ял – вспенив носом волну, ходко пошла вслед за разбойничьим баркасом.
– Не отставать, – негромок командовал Лешка. – Но и слишком близко не приближаться.
Гребцы – нанятые для дела среди настоящих, портовых, понятливо усмехнулись. Вообще-то они подчинялись сидевшему на корме старшему – рослому мускулистому мужику с густо заросшей черной бородою лицом и недобрым взглядом. Но и он, ворочая широким рулевым веслом, делал все то, что велел старший тавуллярий.
– Еще один баркас, – оглянувшись, меланхолично заметил рулевой. – Только что отвалил от берега.
Алексей быстро обернулся – и ничего не заметил, как ни пялил глаза. Оставалось полагаться на чутье моряка – уж оно-то никак не должно было подвести. За тем, только что отвалившим от склада, карбасом должна была последовать вторая дежурная лодка из числа трех, выставленных в засаде Филимоном Гротасом.
Еще человек десять сидело на суше, в кустах, двое – на всякий случай – перекрывали дорогу к воротам, и целый отряд поджидал ничего не подозревающих разбойников в соседней гавани Юлиана. На этот раз не должны были уйти лиходеи – некуда им было деться! Сотрудники секрета эпарха обложили разбойников, словно волков, только вместо красных флажков, вместо кустов и деревьев, блестели отраженным светом луны темные ночные волны.
Позади, у склада вдруг послышался чей-то крик… А затем вспыхнул факел! Видать, кто-то из лиходеев почувствовал что-то неладное и теперь подавал знак своим.
И этот знак, похоже, заметили на обоих баркасах, поскольку те резко усилили скорость, насколько это вообще было в их силах.
– Быстрее!
– Слева по борту маяк, – негромко заметил старшина гребцов.
Лешка поднял голову:
– Вижу!
– Мы можем легко нагнать их, если возьмем ближе к берегу. Я хорошо знаю фарватер.
– Действуйте! – кивнул Алексей и тут же закричал Иоанну. – Что там?
– Уходят… Кажется, они подняли паруса!
– Паруса? Ночью? – рулевой мелко перекрестился. – Безумцы. Они неминуемо разобьются о камни, здесь их полно!
– Плохо, если разобьются, – негромко промолвил Лешка.
И тут закричал Иоанн:
– Там, впереди, я вижу какие-то огни!
– Там не может быть никаких огней, – перекрикивая вдруг поднявшийся ветер, привстал на корме чернобородый старшой. – Там море!
– Но я только что видел… Правда, это могли быть звезды.
– Никуда они не денутся, – чернобородый повернул рулевое весло. – Никуда… Вон – мыс. И они должны сейчас повернуть – мы перережем им путь.
– Хорошо бы, – Алексей чувствовал, как все усиливавшийся ветер треплет его волосы и плащ. – А бури, случайно, сегодня не ожидается?
Рулевой лишь хмыкнул, заявив, что в открытом море такие волны и такой ветре – вполне обычны, и что все это скоро стихнет.
– Когда войдем в гавань Юлина, господин.
– Похоже, баркасы идут в открытое море! – обернувшись, выкрикнул с носа Иоанн. – Что делать? За ними?
Набежавшая сзади волна вдруг хлынула с такой силой, что едва не потопила ял. Лешка даже против воли вдруг почувствовал страх – очень не хорошо было бы сейчас погибнуть, утонув в морской пучине. Наверное, и те, кто на баркасах, испытывали сейчас похожие чувства. Наверное…
И все же – шли в открытое море! Безумцы…
– Мористее нас может захлестнуть волнами, – небрежно напомнил рулевой.
Лешка лишь усмехнулся:
– А как же они?
– Не знаю… Они должны скоро свернуть.
– Пока не сворачивают, – откликнулся Иоанн. – Я хорошо вижу их паруса… Господи!
Голос впередсмотрящего внезапно сник.
– Что?! – Алексей сразу почувствовал неладное. – Что такое?
– Я вижу какую-то громаду… Корабль! Черт побери, корабль!
– Грести изо всех сил! – тут же приказал Лешка. – Мы должны догнать их.
– Мои люди стараются, – кивнул рулевой. – Но вряд ли мы угонимся за парусами, тем более – ветер с берега.
Алексей и сам видел, что гребцы старались. От их полуголых тел даже шел пар, а лопасти весел двигались с постоянством и силой дизельного корабельного двигателя. Словно корабельные винты. Нет, этих людей нельзя было ни в чем упрекнуть – они честно выполняли свою не такую уж и простую работу.
А ветер усиливался, бросал за шиворот соленые брызги, и набегавшие сзади волны все чаще перекатывались через корму. Рулевой что-то буркнул – и двое гребцов, бросив весла, принялись вычерпывать воду, что, впрочем, ничуть не повлияло на скорость – оставшиеся четверо парней старались за шестерых.
Лешка не мог бы сказать, сколько они уже плыли – полчаса, час, два? – но чувствовал – долго. И жалел, что так и не научился плавать, как рыба. Хотя, конечно, сейчас и хороший пловец вряд ли сумел бы добраться до берега.
– Баркас! – радостно закричал Иоанн. – Черт побери, баркас! Клянусь Святой Девой – догнали!
– Оружие к бою! – Лека вытащил из-за пояса меч – короткий, как у городской стражи. Чувство азарта вновь овладело им почти так же, как и тогда, когда лодка спокойно стояла у пирса. Нет, даже сильнее! Вот сейчас, вот… Молодой человек уже не думал о смерти.
– Вон он! – Иоанн резко выкрикнул.
– Табань! – так же резко приказал рулевой.
И лодка, чуть повернувшись правым боком, мягко ткнулась в крутой борт баркаса… Пустого баркаса!
Да, он был пуст! Ни бандитов, ни награбленного – ничего.
– А вон еще один, – вздохнув, показал пальцем напарник. – Держу пари, что пуст.
Мокрые, недовольные, злые, они вернулись обратно в гавань. Филимон Гротас дожидался их, сидя на траве у ручья.
– Корабль?! Ну, конечно! И как же я не смог догадаться? Компания Алоса Навкратоса, кроме строительных работ, занимается и посредническим фрахтом.
– Алос Навкратос… – в голове Алексея вдруг вспыхнула какая-то искра. – Алос Навкратос… Фрахт… Владос! Черт побери, Владос! «Святой Николай»! Это же наш корабль!
– Что ты такое кричишь, Лекса? – начальник сочувственно похлопал Лешку по плечу. – Понимаю – нервы. Сейчас пойдем в присутствие, хлебнем вина с горя – а уж утром пускай с нами делают, что хотят.
Стоявшие рядом с начальником соратники – Панкратий. Иоанн, Аргип – бросали на Алексея сочувственные взгляды. Утомился парень, нервничает. Корабли какие-то поминает, святых, чертей…
– Сколько времени уйдет на то, чтобы использовать в наших целях быстроходный военный корабль? – сплюнув, быстро поинтересовался Лешка. – Я имею в виду все согласования с командующим флотом – комесом – и прочее.
– Если разбудить комеса сейчас… И еще поднять наше начальство, – Филимон Гротас вскинул глаза и спросил уже другим тоном – жестким. – А что – надо?
– Обязательно!
– Тогда к утру корабль будет в нашем распоряжении. Не знаю, правда, какой… А что? Не таи, Лекса!
– Корабль, принявший на борт разбойников и их добычу – «Святой Николай». Это большая и не очень-то поворотливая скафа. Моя невеста Ксанфия, одна из совладельцев судна.
– О как!
– И мы сейчас узнаю, куда оно держит курс!
– Не гони волну, парень! Бандиты вполне могли захватить корабль и плыть на нем, куда захотят – хоть к туркам!
– Захватить корабль? – Лешка расхохотался. – Ты хоть знаешь, любезный дружище Панкратий, какой там экипаж?
– Ну, какой?
– Полторы сотни! Полторы сотни закаленных, привычных ко всему, людей. И ты мне говоришь, что разбойники их захватят? Нет, главарь лиходеев вовсе не так глуп – думаю, в данном случае ему выгоднее всего поступать честно… Ну, относительно честно – прикинуться контрабандистом, честно уплатить фрахт, вернее, часть фрахта, вряд ли бандиты поплывут куда-нибудь уж слишком далеко… Хотя могут, – Алексей шмыгнул носом. – Куда-нибудь в Венецию или Геную. В таком случае мы можем никого не будить – вряд ли это поможет.
– Когда ты сможешь узнать курс? – быстро сообразил начальник.
– Немедленно!
– Тогда не стой же!
Разбуженная посреди ночи Ксанфия поначалу мало что поняла:
– Корабль? Какой корабль? Ах, «Святой Николай»… Что случилось?! Неужели, затонул? Нет? Слава господу, а то я ж было подумала… Владос? А зачем тебе нужен Владос, да еще ночью? Курс? Так я его тебе и сама скажу – Владос ведь не зря приходил, он оставил мне судовую роспись и портоланы – ну должна же я знать, по каким морям носит мою собственность? Роспись и портоланы там, в кабинете… Э-э! Куда это ты, суженый мой? А поцеловать? Что значит – завтра? Мне что – завести себе молодого любовника?
Лешка не слышал невесты, не до нее – честно, не до нее – было сейчас…
Вот портоланы – подробнейшие карты побережья, правда, без градусной сетки – не умели ее еще тогда наносить. А вот – и судовая роспись… «Константинополь – остров Дракона – остров Лемнос – Фессалоника – остров Эвбея – Мистра…». Ну, в Мистру лиходеи вряд ли сунутся… как и в Фессалоники – зачем им связываться с таможней и морской стражей? Остаются острова… Эвбея, Лемнос и этот… остров Дракона. Самый, между прочим, первый.
Старший протокуратор сыскного секрета эпарха господин Маврикий Эспод спал в эту ночь плохо – все снилось какая-то гадость: черти, летучие огнедышащие драконы, какие-то страшные деревенские ведьмы и сладострастные мальчики с подведенными бровями. Мальчиков как раз старший куратор не жаловал, предпочитал женщин… да и их-то, честно сказать, не очень – верен был собственной дражайшей жене, которая – вон она – рядом. Мощная, с громоподобным басом, настоящая великанша – и не только по сравнению с малорослым мужем.
А как храпит иногда! Вот, как сейчас… Ну, теперь уж точно не уснуть. А что, если? Воровато оглянувшись на супругу, Маврикий неслышно сполз с постели и, маленькими шажками поободрался к резному буфету, открыл…
– Ты чего это шастаешь? – грозно воспросила проснувшаяся некстати жена.
– Дак это… Показалось – будто стучал кто-то.
– Стучал? – супруга желчно усмехнулась. – А не к наливке ли ты решил приложиться, а? К той самой, что тебе нам прислали с Лесбоса. Ах ты ж…
– Да я, да я никогда… – испуганно заканючил подкаблучник Маврикий. – Ну, ласточка моя, котик… Ну, бывает, показалось – стучали. Вот и мальчики всю ночь снились…
– Какие еще мальчики?! – взорвалась жена.
А Маврикий и сам уже не соображал, что и ляпнуть:
– Вот и я думаю – к чему б такой сон?
И тут во дворе застучали. Явно, в ворота! Прямо заколотили да не просто так – с жаром!
– О! – старший протокуратор обрадованно просиял. – Я же говорю – стучали… Эй, Климарос, Климарос…
– Да, господин? – воспросил из-за двери старый верный слуга.
– Глянь-ка, кто это там ломится? Да спроси – по какому делу.
– Ага, по делу, как же… – издевательски засмеялась супруга. – Делать кому-то нечего, как только по ночам по важным делам шататься!
Постучав, заглянул в дверь слуга.
– Ну, кто там? Отвечай же!
– Лично господин протокуратор Филимон Гротас, – вальяжно доложил Климарос. – По очень важному делу.
– Ну, я так и знал! – Маврикий победно посмотрел на жену. – Не зря всю ночь мальчики снились.
Командующий феодосийской эскадрой имперского флота, комес Игнатий Варнак, воспользовавшись отъездом жены и дочерей на виллу в Мистру, закатил у себя дома харрошую пьянку! На которую, как и полагается, позвал ближайших по рангу сослуживцев, друзей – из тех, что могли себе позволить куда-то пропасть на всю ночь – ну и падших женщин, конечно, куда же без них-то?
Выхлебав на раз пару бочонков неразбавленного вина – а чего, все ж моряки, а не кто-нибудь! – собравшиеся развеселились и принялись изображать из себя морских чудовищ – а именно, ползать по полу и громко орать, пытаясь попасть деревянными кружками в хотя бы один из глиняных кувшинов, выставленных шеренгою у окна. Бывшие заместо наяд падшие женщины – смешливые молодые девки – при каждом удачном попадании жутко верещали и скидывали с себя какую-нибудь часть одежки. Поскольку народ выпил много, то и попадал редко – и девки откровенно скучали, подумывая уже о том, чтобы и самим принять участие в метании кружек. А то, пожалуй, дождешься тут мужского внимания, как же!
– Вот… – целясь, пьяно улыбнулся комес. – Счас, попаду… Ап!
И попал… Прямо по лбу одной из наяд! Хорошо – метал не во всю силу. А та сама виновата, не надо глазами хлопать. Попроворней надобно быть, попроворней.
– Ах, ну вас совсем, – обиженно надулась наяда. – Интересно, куда у вас господин Афиноген подевался? Вот тот-то меткач был!
– Да уж, – усаживаясь рядом с куртизанкой, охотно подтвердил комес. – Афиноген метко кружки метал… Да и не только кружки. Вообще, он у меня – лучший командир. Вот только томиться сейчас в узилище, бедолага – прошиб в драке башку какому-то штатскому гусю. А драка-то, между прочим, была обоюдная, Афиноген и сам сильно пострадал – штаны порвал и тунику. Все – из дорогой ткани… Эх, хороший корабль «Агамемнон», да нет у него теперь капитана… Все! Завтра пойду выручать Афиногена!
Оба злодея остановились. Один – слева, другой – справа… Это плохо, что остановились – теперь нужно предугадать их движенье… или специально вызвать его. Впрочем, а зачем вызывать? Ведь предугадать-то не трудно! Тот, что справа, сейчас нагнется за ножом…
Лешка быстро переместился в ту сторону, напружинил ноги…
Ну, давай же!
Оп! Нагнулся…
Алексей подпрыгнул – быстро и неожиданно для обоих врагов… И, приземляясь на спину нагнувшегося за ножом лиходея, от души ударил ногами по ребрам. Здоровяк завыл, покатился по камням – похоже, он был выведен из строя надолго.
Второй… Лешка не выпускал его из поля зрения, не мог себе такого позволить. Ага, и тот нагнулся… За камнем! Не верит больше в силу собственных мускулов? Ну, что ж… Кидай!
Просвистел над головой брошенный каменюка, уклониться от которого не составило большого труда. Лешка нагнулся, пропуская камень… и, выпрямляясь, прыгнул, ударив врага головой в грудь.
Здоровяк упал на спину, закричал от боли, и вдруг, быстро вскочив на ноги, со всех ног бросился прочь. За ним тут же последовал и второй, и тоже бежал, не оглядываясь, и достаточно быстро.
Убегают? Ну, и пусть их… Совсем незнакомые люди. Впрочем, откуда и быть здесь знакомым? Алексея хорошо знала шпана с Амастридского форума или с площади Быка, а вот в гавань Феодосия старший тавуллярий по долгу службы заглядывал редко, можно сказать, даже почти не заглядывал – участок-то был не его, а Хрисанфа Златоса. Так что, черт с ними, пусть бегут!
– Поднимайтесь! – наклонившись, Лешка помог подняться со страхом глядевшему на него пареньку. – Эти люди хотели только что хотели убить вас.
– Убить? Но… – парень закусил губу. – А вы… вы разве не с ними?
Алексей усмехнулся:
– Если б я был с ними, вас бы давно уже не было.
– Но…
– А ударил я вас для того, чтоб не мельтешили под ногами. Знаете, трудно вести рукопашный бой с подобной обузой!
– Но я… бы, наверное, мог бы помочь…
– Наверное? Вы, вообще, кто?
– Мое имя Евстрат, Евстрат Панос. Я с острова Лемнос.
– С острова? Ну, понятно… Поскорее идемте отсюда, господин Панос, – Алексей бросил по сторонам быстрый настороженный взгляд. – Эти люди могут очень скоро вернуться сюда. И уверен – что не одни.
– Кто вы?
– Потом, все вопросы потом…
Пройдя за складом, Алексей тщательно осмотрел землю. Старая! Никаких новых отвалов не видно. Значит…
– А куда мы идем?
– В гавань… Вот сейчас обойдем склад, выйдем. Там хорошо, людно, – Лешка усмехнулся. – Вам куда надо-то?
– К церкви Хора. В монастырь, – с какой-то гордостью отозвался Евстрат. – Хочу поступить в послушники а потом, Бог даст, принять постриг. Нет, нет, не говорите, что меня не возьмут – у меня есть рекомендательное письмо к брату Георгию, он очень влиятельный человек в монастыре…
– Ну, вот мы и пришли, – Алексей кивнул на многолюдную гавань и вдруг быстро переспросил. – К кому, вы сказали, у вас письмо?
– К брату Георгию. Он очень уважаемый клирик.
– Я знаю…
Лешка невольно улыбнулся, вспоминая приятеля. Брат Георгий, Георгий… Внимательный, обаятельный, умный… Чрезвычайно умный! О, с ним тоже много чего пережито. И плохо, очень плохо то, что уже больше трех месяцев Алексей никак не мог вырваться в монастырь, навестить старого друга.
– Видите те ворота, Евстрат? – старший тавуллярий вытянул руку.
Юноша молча кивнул.
– Пойдете к ним, затем, прямо по улице – до большой площади, это форум Быка. Там спросите, как пройти к Амастридскому форуму, любой покажет. На Амастридах свернете налево – а дальше все прямо, никуда не сворачивая, мимо церкви Апостолов, через стену Константина – на а дальше повернете к Влахернской гавани – там уже и увидите монастырь, никак не пропустите. Не пользуйтесь только услугами всякого сброда!
– Вы про этих людей? – Евстрат опустил глаза. – О, кто бы мог подумать? Они были так уважительны, вежливы, а когда узнали, что я хочу принять постриг, так вообще стали сама любезность, предложили проводить до самого монастыря, сказали – доведем самым кратчайшим путем…
– Угу, – недослушав, хмыкнул Алексей. – И довели бы. До того света. Дорогу-то хоть запомнили?
– Конечно, – потирая ушибленную скулу, будущий монах улыбнулся. – Ух, и удар же у вас! А начет дороги… – он прикрыл глаза и бойко протараторил: – От ворот прямо до площади Быка, там спросить Амастридский форум, оттуда налево, мимо церкви Апостолов, через стену Константина, вернуть к Влахернсокй гавани – а там уже и…
– Смотри-ка! – невольно подивился памяти паренька Лешка. – Вам бы в нашем секрете служить, а вы – в монахи! Впрочем, нет ничего хуже, как лезть в чужую жизнь с непрошенными советами. Приятного пути!
– Благодарю… Но вы так и не сказали…
– Передайте поклон брату Георгию… Поклон от Алексея, его старого друга.
– Так вы…
– Прощайте, Евстрат. Удачи! И не ловитесь больше на удочки всяческой швали, уж поверьте мне на слово, в Константиновом граде этого добра предостаточно.
– Не буду. Благодарю вас за все.
– Удачи.
Простившись с островитянином, старший тавуллярий вновь вернулся к так и не решенным сегодня служебным делам, точнее сказать – делу. Вернулся – в буквальном смысле слова подвинув загоравших мальчишек, улегся на нагретом солнцем камне. Скосил лениво глаза:
– Чего не купаетесь?
– Так вода-то еще холодная. Не нагрелась после недавних штормов. Если только к вечеру…
– К вечеру, – так же лениво передразнил Алексей. – И часто вы тут спины греете?
– Да почти каждый день.
– А ремонт этот, – Лешка кивнул на ручей с деловито копошащимися рабочими. – Давно идет?
– Да не очень, – один из мальчишек пожал смуглыми плечами. – Но они быстро делают. И земли вывозят – ух, сколько! Видать, углубляют ручей.
Углубляют ручей… молодой человек устало прикрыл глаза и тут же подумал – а зачем его углублять? Нет, правда – зачем?
Даже вслух произнес эту мысль.
– Ну, наверное, хотят, чтобы лодки прямо в город могли заходить, – тут же предположили мальчишки.
– Лодки? По этой клоаке? Не смешите мои сандалии.
– Ну, а для чего же еще?
– Много земли, говорите, вывозят?
– Очень!
Лешка больше ничего не спрашивал. Можно было уходить – и так уже все стало ясно. Ну, конечно же – ручей. На самом виду… Так где и сохранять тайное, как не на самом виду! Молодцы разбойнички, ловко придумали. Кстати, а эти рабочие, и вообще, та компания, что делает ремонт, они, может статься, и не при делах вовсе. Им сказали – покрыть плиткой и вывезти землю, а очищать дно будут другие, более опытные… Заодно и подкоп выроют. Практически открыто, смотри – не хочу. Да уж, ничего не скажешь, ловко… А вообще, надо бы послать людей в контору этого… гм…
Лешка приподнялся и еще раз прочел имя подрядчика или главы фирмы:
– Алос Навкратос. Вот его и навестить вечерком… Или – нет? Не стоит. Можно спугнуть. Вдруг да этот Навкратос как раз и сам при делах? Или – что вернее – кто-то из его служащих. Лучше всего навести об этой компании справки, этак не заметненько, не привлекая внимания…
– Справки? Обязательно наведем, – протокуратор Филимон Гротас кивнул и тут же покривился. – Я же предупреждал, чтобы по гавани сами не болтались!
– А что делать, если агенты такие тупые?
– Так сами же таких и набрали! – грозно нахмурил брови начальник. – Итак, у нас – и у них тоже – остались сутки. Значит, ручей… Что ж, именно там и будем брать лодку!
– А что, если лодок будет несколько? – вполне резонно возразил Панкратий.
Все трое наиболее доверенных сотрудников, как всегда, вечером, собрались в кабинете протокуратора на совещание – выслушивали упреки и высказывали разные мысли.
– Несколько? – Филимон Гротас задумчиво покрутил ус. – Может быть.
– И сначала пустят одну – посмотреть, все ли гладко, – быстро дополнил Иоанн. – А уж за ней – и другие.
Начальник скептически скривился:
– Ну, молодцы, хоть это сообразили… Теперь сообразите, где может находиться главарь. И будет ли он вообще курировать сию операцию?
– Обязательно будет! – без колебаний отозвался Алексей. – Это ж не какое-нибудь там сукно, это ж миллионное дело! Такой куш можно сорвать, что ляг потом на дно, лежи – лет десять ничего больше делать не надо. Ну, не десять, так пять – точно. И, насколько я могу судить со слов Аргипа – главарь шайки не очень-то доверяет своим лиходеям. А потому – обязательно будет присутствовать на месте. Где-нибудь неподалеку… Но, чтоб, ежели что…
– …обязательно вмешаться! – не удержавшись, докончил Лешкину мысль Иоанн. – Чтобы держать все под контролем, вот что!
Филимон снова хмыкнул и язвительно поинтересовался – а где бы это имеется такое удобное место?
– Ну… – Иоанн поскреб голову. – Да хоть где! Мало ли. Ну, скажем, в лодке… или на берегу, рядом.
– Ну? – усмехнулся начальник. – И как вы это сами себе представляете? Значит, по вашему, главарь банды в течение неопределенного времени должен лично маячить на глазах у матросов, рыбаков, грузчиков и прочего любопытного народа?
– Но, так ведь ночь! Темно!
– Ой, парни… – Филимон вздохнул и посмотрел на своих сотрудников, словно на несмышленышей-малышей. – Темнота в данном случае для разбойников – только помеха. Во-первых, как все загрузить без света? Значит, нужна свеча или факел – а пламя в ночи далеко видать! Во-вторых – лодка ночью в темном море? А рифы? Ну, и в третьих – как главарь может все проследить, коли он будет слеп, как крот?
– Под утро они явятся, – потер руки Лешка. – Точно – под утро.
– Вот-вот, – похвалил начальник. – Вижу, уже начинаете помаленьку соображать. Конечно – под утро. Как и в прошлый раз, кстати.
– А как же стража? Не в самую же рань они отворяют ворота?
– Могут и отворить, ежели хорошо попросить… Для тех же ремонтных возов!
– Значит, вот что, – подкрутив усы, подвел итоги начальник. – Завтра надобно будет распределить наших людей: у склада, на пристани… в гавани Юлиана – вдруг, да уйдут?
– Хорошо б и лодку иметь… И даже не одну.
– Правильно, в лодки тоже посадим!
Медно-золотая луна висела над бухтой так низко, что, казалось, е можно достать рукой. Вот только чуть привстать, дотронуться, отломить аппетитный, как у чуть подгоревшей лепешки, краюшек, и долго-долго жевать, а потом запить бокалом молодого чуть кисловатого вина…
Лешка сглотнул слюну. Не то, что бы он был очень голоден, просто вот лезло в голову всякое. Опытный протокуратор Филимон Гротас решил выставить засаду еще с вечера, справедливо напомнив, что иногда летом бывают такие лунные ночи, что не уступят и иным зимним дням. Вот и велел всем не к утру собираться, а к вечеру – и, как оказалось, был полностью прав. Вообще-то, луна светила не особенно ярко, бывали и посветлее ночки, но все же, тем не менее, давала вполне достаточно света для того, чтобы повылезавшие из своих нор бандиты могли спокойно творить свои темные делишки.
Вокруг были тихо, даже ветер не дул… Вот и славно, уж совсем не нужен здесь никакой ветер… Только Алексей так подумал, как внезапно набежавшая волна приподняла лодку и с неожиданной силой треснула ее о причал, да так, что сидевший на носу Иоанн едва не подлетел в воду.
– Однако! – обернувшись, он покачал головой с видимым осуждением. На кого оно, это осуждение, было направлено – каждый, находящийся сейчас в лодке, сотрудник додумывал сам. Может – на лодку, на море, на ветер, или – на господина протокуратора, который их сюда засунул. Дескать, ежели что, укроетесь от ветерка за причалом. Укрылись, блин… Если следующая волна будет побольше, то…
– Вон они! – ухватившись рукою за борт, взволнованно шепнул Иоанн. – Отходят… Тсс! Слышите, как скрипят уключины?
Алексей ничего такого не слышал, но все же кивнул, и даже осторожно приподнялся, стараясь хоть что-то увидеть. Ага! Вон она!
И впрямь, на гребне волны, освещенная медным светом луны, вдруг показалась приземистая широкая шлюпка – гребной баркас.
– Осторожно – за ней, – немедленно отдал приказ Алексей – он был здесь за старшего.
Оттолкнувшись от причала, гребцы сноровисто погрузили весла в воду. Лодка – ну, это так говорилось, что лодка, на самом-то деле – быстроходный шестивесельный ял – вспенив носом волну, ходко пошла вслед за разбойничьим баркасом.
– Не отставать, – негромок командовал Лешка. – Но и слишком близко не приближаться.
Гребцы – нанятые для дела среди настоящих, портовых, понятливо усмехнулись. Вообще-то они подчинялись сидевшему на корме старшему – рослому мускулистому мужику с густо заросшей черной бородою лицом и недобрым взглядом. Но и он, ворочая широким рулевым веслом, делал все то, что велел старший тавуллярий.
– Еще один баркас, – оглянувшись, меланхолично заметил рулевой. – Только что отвалил от берега.
Алексей быстро обернулся – и ничего не заметил, как ни пялил глаза. Оставалось полагаться на чутье моряка – уж оно-то никак не должно было подвести. За тем, только что отвалившим от склада, карбасом должна была последовать вторая дежурная лодка из числа трех, выставленных в засаде Филимоном Гротасом.
Еще человек десять сидело на суше, в кустах, двое – на всякий случай – перекрывали дорогу к воротам, и целый отряд поджидал ничего не подозревающих разбойников в соседней гавани Юлиана. На этот раз не должны были уйти лиходеи – некуда им было деться! Сотрудники секрета эпарха обложили разбойников, словно волков, только вместо красных флажков, вместо кустов и деревьев, блестели отраженным светом луны темные ночные волны.
Позади, у склада вдруг послышался чей-то крик… А затем вспыхнул факел! Видать, кто-то из лиходеев почувствовал что-то неладное и теперь подавал знак своим.
И этот знак, похоже, заметили на обоих баркасах, поскольку те резко усилили скорость, насколько это вообще было в их силах.
– Быстрее!
– Слева по борту маяк, – негромко заметил старшина гребцов.
Лешка поднял голову:
– Вижу!
– Мы можем легко нагнать их, если возьмем ближе к берегу. Я хорошо знаю фарватер.
– Действуйте! – кивнул Алексей и тут же закричал Иоанну. – Что там?
– Уходят… Кажется, они подняли паруса!
– Паруса? Ночью? – рулевой мелко перекрестился. – Безумцы. Они неминуемо разобьются о камни, здесь их полно!
– Плохо, если разобьются, – негромко промолвил Лешка.
И тут закричал Иоанн:
– Там, впереди, я вижу какие-то огни!
– Там не может быть никаких огней, – перекрикивая вдруг поднявшийся ветер, привстал на корме чернобородый старшой. – Там море!
– Но я только что видел… Правда, это могли быть звезды.
– Никуда они не денутся, – чернобородый повернул рулевое весло. – Никуда… Вон – мыс. И они должны сейчас повернуть – мы перережем им путь.
– Хорошо бы, – Алексей чувствовал, как все усиливавшийся ветер треплет его волосы и плащ. – А бури, случайно, сегодня не ожидается?
Рулевой лишь хмыкнул, заявив, что в открытом море такие волны и такой ветре – вполне обычны, и что все это скоро стихнет.
– Когда войдем в гавань Юлина, господин.
– Похоже, баркасы идут в открытое море! – обернувшись, выкрикнул с носа Иоанн. – Что делать? За ними?
Набежавшая сзади волна вдруг хлынула с такой силой, что едва не потопила ял. Лешка даже против воли вдруг почувствовал страх – очень не хорошо было бы сейчас погибнуть, утонув в морской пучине. Наверное, и те, кто на баркасах, испытывали сейчас похожие чувства. Наверное…
И все же – шли в открытое море! Безумцы…
– Мористее нас может захлестнуть волнами, – небрежно напомнил рулевой.
Лешка лишь усмехнулся:
– А как же они?
– Не знаю… Они должны скоро свернуть.
– Пока не сворачивают, – откликнулся Иоанн. – Я хорошо вижу их паруса… Господи!
Голос впередсмотрящего внезапно сник.
– Что?! – Алексей сразу почувствовал неладное. – Что такое?
– Я вижу какую-то громаду… Корабль! Черт побери, корабль!
– Грести изо всех сил! – тут же приказал Лешка. – Мы должны догнать их.
– Мои люди стараются, – кивнул рулевой. – Но вряд ли мы угонимся за парусами, тем более – ветер с берега.
Алексей и сам видел, что гребцы старались. От их полуголых тел даже шел пар, а лопасти весел двигались с постоянством и силой дизельного корабельного двигателя. Словно корабельные винты. Нет, этих людей нельзя было ни в чем упрекнуть – они честно выполняли свою не такую уж и простую работу.
А ветер усиливался, бросал за шиворот соленые брызги, и набегавшие сзади волны все чаще перекатывались через корму. Рулевой что-то буркнул – и двое гребцов, бросив весла, принялись вычерпывать воду, что, впрочем, ничуть не повлияло на скорость – оставшиеся четверо парней старались за шестерых.
Лешка не мог бы сказать, сколько они уже плыли – полчаса, час, два? – но чувствовал – долго. И жалел, что так и не научился плавать, как рыба. Хотя, конечно, сейчас и хороший пловец вряд ли сумел бы добраться до берега.
– Баркас! – радостно закричал Иоанн. – Черт побери, баркас! Клянусь Святой Девой – догнали!
– Оружие к бою! – Лека вытащил из-за пояса меч – короткий, как у городской стражи. Чувство азарта вновь овладело им почти так же, как и тогда, когда лодка спокойно стояла у пирса. Нет, даже сильнее! Вот сейчас, вот… Молодой человек уже не думал о смерти.
– Вон он! – Иоанн резко выкрикнул.
– Табань! – так же резко приказал рулевой.
И лодка, чуть повернувшись правым боком, мягко ткнулась в крутой борт баркаса… Пустого баркаса!
Да, он был пуст! Ни бандитов, ни награбленного – ничего.
– А вон еще один, – вздохнув, показал пальцем напарник. – Держу пари, что пуст.
Мокрые, недовольные, злые, они вернулись обратно в гавань. Филимон Гротас дожидался их, сидя на траве у ручья.
– Корабль?! Ну, конечно! И как же я не смог догадаться? Компания Алоса Навкратоса, кроме строительных работ, занимается и посредническим фрахтом.
– Алос Навкратос… – в голове Алексея вдруг вспыхнула какая-то искра. – Алос Навкратос… Фрахт… Владос! Черт побери, Владос! «Святой Николай»! Это же наш корабль!
– Что ты такое кричишь, Лекса? – начальник сочувственно похлопал Лешку по плечу. – Понимаю – нервы. Сейчас пойдем в присутствие, хлебнем вина с горя – а уж утром пускай с нами делают, что хотят.
Стоявшие рядом с начальником соратники – Панкратий. Иоанн, Аргип – бросали на Алексея сочувственные взгляды. Утомился парень, нервничает. Корабли какие-то поминает, святых, чертей…
– Сколько времени уйдет на то, чтобы использовать в наших целях быстроходный военный корабль? – сплюнув, быстро поинтересовался Лешка. – Я имею в виду все согласования с командующим флотом – комесом – и прочее.
– Если разбудить комеса сейчас… И еще поднять наше начальство, – Филимон Гротас вскинул глаза и спросил уже другим тоном – жестким. – А что – надо?
– Обязательно!
– Тогда к утру корабль будет в нашем распоряжении. Не знаю, правда, какой… А что? Не таи, Лекса!
– Корабль, принявший на борт разбойников и их добычу – «Святой Николай». Это большая и не очень-то поворотливая скафа. Моя невеста Ксанфия, одна из совладельцев судна.
– О как!
– И мы сейчас узнаю, куда оно держит курс!
– Не гони волну, парень! Бандиты вполне могли захватить корабль и плыть на нем, куда захотят – хоть к туркам!
– Захватить корабль? – Лешка расхохотался. – Ты хоть знаешь, любезный дружище Панкратий, какой там экипаж?
– Ну, какой?
– Полторы сотни! Полторы сотни закаленных, привычных ко всему, людей. И ты мне говоришь, что разбойники их захватят? Нет, главарь лиходеев вовсе не так глуп – думаю, в данном случае ему выгоднее всего поступать честно… Ну, относительно честно – прикинуться контрабандистом, честно уплатить фрахт, вернее, часть фрахта, вряд ли бандиты поплывут куда-нибудь уж слишком далеко… Хотя могут, – Алексей шмыгнул носом. – Куда-нибудь в Венецию или Геную. В таком случае мы можем никого не будить – вряд ли это поможет.
– Когда ты сможешь узнать курс? – быстро сообразил начальник.
– Немедленно!
– Тогда не стой же!
Разбуженная посреди ночи Ксанфия поначалу мало что поняла:
– Корабль? Какой корабль? Ах, «Святой Николай»… Что случилось?! Неужели, затонул? Нет? Слава господу, а то я ж было подумала… Владос? А зачем тебе нужен Владос, да еще ночью? Курс? Так я его тебе и сама скажу – Владос ведь не зря приходил, он оставил мне судовую роспись и портоланы – ну должна же я знать, по каким морям носит мою собственность? Роспись и портоланы там, в кабинете… Э-э! Куда это ты, суженый мой? А поцеловать? Что значит – завтра? Мне что – завести себе молодого любовника?
Лешка не слышал невесты, не до нее – честно, не до нее – было сейчас…
Вот портоланы – подробнейшие карты побережья, правда, без градусной сетки – не умели ее еще тогда наносить. А вот – и судовая роспись… «Константинополь – остров Дракона – остров Лемнос – Фессалоника – остров Эвбея – Мистра…». Ну, в Мистру лиходеи вряд ли сунутся… как и в Фессалоники – зачем им связываться с таможней и морской стражей? Остаются острова… Эвбея, Лемнос и этот… остров Дракона. Самый, между прочим, первый.
Старший протокуратор сыскного секрета эпарха господин Маврикий Эспод спал в эту ночь плохо – все снилось какая-то гадость: черти, летучие огнедышащие драконы, какие-то страшные деревенские ведьмы и сладострастные мальчики с подведенными бровями. Мальчиков как раз старший куратор не жаловал, предпочитал женщин… да и их-то, честно сказать, не очень – верен был собственной дражайшей жене, которая – вон она – рядом. Мощная, с громоподобным басом, настоящая великанша – и не только по сравнению с малорослым мужем.
А как храпит иногда! Вот, как сейчас… Ну, теперь уж точно не уснуть. А что, если? Воровато оглянувшись на супругу, Маврикий неслышно сполз с постели и, маленькими шажками поободрался к резному буфету, открыл…
– Ты чего это шастаешь? – грозно воспросила проснувшаяся некстати жена.
– Дак это… Показалось – будто стучал кто-то.
– Стучал? – супруга желчно усмехнулась. – А не к наливке ли ты решил приложиться, а? К той самой, что тебе нам прислали с Лесбоса. Ах ты ж…
– Да я, да я никогда… – испуганно заканючил подкаблучник Маврикий. – Ну, ласточка моя, котик… Ну, бывает, показалось – стучали. Вот и мальчики всю ночь снились…
– Какие еще мальчики?! – взорвалась жена.
А Маврикий и сам уже не соображал, что и ляпнуть:
– Вот и я думаю – к чему б такой сон?
И тут во дворе застучали. Явно, в ворота! Прямо заколотили да не просто так – с жаром!
– О! – старший протокуратор обрадованно просиял. – Я же говорю – стучали… Эй, Климарос, Климарос…
– Да, господин? – воспросил из-за двери старый верный слуга.
– Глянь-ка, кто это там ломится? Да спроси – по какому делу.
– Ага, по делу, как же… – издевательски засмеялась супруга. – Делать кому-то нечего, как только по ночам по важным делам шататься!
Постучав, заглянул в дверь слуга.
– Ну, кто там? Отвечай же!
– Лично господин протокуратор Филимон Гротас, – вальяжно доложил Климарос. – По очень важному делу.
– Ну, я так и знал! – Маврикий победно посмотрел на жену. – Не зря всю ночь мальчики снились.
Командующий феодосийской эскадрой имперского флота, комес Игнатий Варнак, воспользовавшись отъездом жены и дочерей на виллу в Мистру, закатил у себя дома харрошую пьянку! На которую, как и полагается, позвал ближайших по рангу сослуживцев, друзей – из тех, что могли себе позволить куда-то пропасть на всю ночь – ну и падших женщин, конечно, куда же без них-то?
Выхлебав на раз пару бочонков неразбавленного вина – а чего, все ж моряки, а не кто-нибудь! – собравшиеся развеселились и принялись изображать из себя морских чудовищ – а именно, ползать по полу и громко орать, пытаясь попасть деревянными кружками в хотя бы один из глиняных кувшинов, выставленных шеренгою у окна. Бывшие заместо наяд падшие женщины – смешливые молодые девки – при каждом удачном попадании жутко верещали и скидывали с себя какую-нибудь часть одежки. Поскольку народ выпил много, то и попадал редко – и девки откровенно скучали, подумывая уже о том, чтобы и самим принять участие в метании кружек. А то, пожалуй, дождешься тут мужского внимания, как же!
– Вот… – целясь, пьяно улыбнулся комес. – Счас, попаду… Ап!
И попал… Прямо по лбу одной из наяд! Хорошо – метал не во всю силу. А та сама виновата, не надо глазами хлопать. Попроворней надобно быть, попроворней.
– Ах, ну вас совсем, – обиженно надулась наяда. – Интересно, куда у вас господин Афиноген подевался? Вот тот-то меткач был!
– Да уж, – усаживаясь рядом с куртизанкой, охотно подтвердил комес. – Афиноген метко кружки метал… Да и не только кружки. Вообще, он у меня – лучший командир. Вот только томиться сейчас в узилище, бедолага – прошиб в драке башку какому-то штатскому гусю. А драка-то, между прочим, была обоюдная, Афиноген и сам сильно пострадал – штаны порвал и тунику. Все – из дорогой ткани… Эх, хороший корабль «Агамемнон», да нет у него теперь капитана… Все! Завтра пойду выручать Афиногена!