- Вот тут мастер Архип и живет, - указал Ванька на Широкие добротные ворота с небольшой калиткой сбоку.
- Спасибо, - кивнул Олег и кинул ему <чешуйку>. Мальчик ловко поймал денежку, развернулся и побежал обратно.
Олег обошел троих парней в поддоспешниках, которые отчаянно раскачивались из стороны в сторону и пытались удержаться на ногах, цепляясь друг за дружку. Однако через несколько шагов один из них споткнулся об собственную ногу и рухнул, подняв тучу пыли и завалив обоих своих товарищей, которые успели только сказать что-то вроде эть: и распластались сверху. Почти сразу улицу огласил мощный богатырский храп. Олег фыркнул, представив что осталось бы от него, окажись он на месте самого нижнего. Ребятки подобрались на редкость крепкие.
- Вот ведь охальники! - беззубо прошамкала проходившая мимо старушка и недовольно поджала губы. - Молодежь пошла ныне:
Усмехнувшись, Олег постучал в ворота. На его стук раздался отчаянный собачий лай, из-под створки высунулась широкая пасть самого настоящего дога.
- Оп-па: - изумленно выдохнул ведун. Это была первая породистая собака, которую он встретил в этом мире. Разумеется, всякого рода псин в городах и весях тявкало немало. У кого собака на веревке двор сторожила, у кого со стадом бегала, у кого просто так, без дела слонялась, крыс давила, лис да хорьков отпугивала. Но собак везде и всюду на Руси считали животными нечистыми, особого внимания недостойными. Князья и бояре охотились не с гончими, а с поджарыми гепардами, на крупного зверя ходили с рогатиной, гонялись за ним верхом. Специально разводить собак, следить за чистотой их породы - никому п в голову прийти не могло. И то, что во дворе мастера Архипа бесновался породистый пес, говорило о многом. Непрост, значит, мастер. Ох, как непрост.
Почти сразу открылась калитка, и на Олега глянули огромные ярко-синие глазищи на почти детском лице. Такие чистые и глубокие, что чуть не утонул в них ведун. И только чуть позже разглядел, что перед ним стоит совсем еще девчонка, едва-едва вступающая в пору юности.
Светлые волосы в длинную косу заплетены и за спину переброшены, серьги в ушах в виде листиков березки, сарафан голубенький, затейливым узором украшенный, рукава рубахи на запястьях браслетами перехвачены. Бусы из синих прозрачных камешков, похожих на корунды, а среди них - металлический кулон со стилизованным изображением челюстей. Насколько помнил Середин, это был оберег от диких зверей в лесу. Вообще он давно заметил, что и женщины, и мужчины не носят украшения просто так. Любое из них является оберегом и имеет конкретную цель.
Невольно залюбовался девочкой Олег. Любят, наверное, родители дочку, если обряжают, как куколку. Она тоже с интересом, нимало не смущаясь, разглядела гостя и чуть дольше задержала взгляд на посохе в руке Олега.
- Здравствуй, красавица, - улыбнулся Олег. - А не подскажешь ли, здесь живет мастер Архип?
- Здесь, - сверкнула девочка зубками. - Только он не работает уже.
Олег удивленно бросил взгляд на небо. Солнце стояло еще высоко. С чего бы это мастер в такое время уже работу оставил?
Девочка поняла его удивление и рассмеялась.
- Ты не местный, верно? А то бы знал, что дед Архип старым совсем стал, почти и не делает больше оружия.
- А ты не могла бы проводить меня к нему? Девочка кивнула и пошире открыла калитку, при этом она отпихнула ногой скалившуюся и грозно рявкающую собаку. Олег покосился на четверолапого охранника. Псина откормленная, с чистой шерстью и забавными разноцветными ушами. - одно черное, а другое - белое. Забавная зверушка, только клыки кажет огромные, так что подумаешь раз десять, прежде чем переступать порог.
- Откуда такую животину взяли?
Девочка держала собаку за ошейник - простой кожаный ремешок - и с лукавинкой посматривала на замешкавшегося гостя.
- Один богатый венед с Полабии привез. Сказал, что лук деда Архипа ему жизнь спас. От нечисти сберег.
Псина между тем упорно пыталась протиснуться между ногой девочки и калиткой и дотянуться до сапога Олега.
Середин поймал взгляд черных, пылающих злостью глаз пса и мысленно оскалился. Пес на миг запнулся, подавившись лаем, и растерянно замер. Тогда ведун представил, что его пальцы касаются загривка собаки, гладят и перебирают вставшую дыбом шерсть.
<Успокойся, - сказал мысленно ведун, не отпуская взгляда собаки. - Я сильнее тебя. Я - друг и не желаю зла твоим хозяевам>.
Олег уже пытался подчинить себе животных. Как-то он разложился в лесу на обед - ну там хлеб, сыр, вяленое мясо - и решил угостить соловья, уж больно красивые трели выводил певун лесной. Окончилось тем, что птицы живым ковром упали на импровизированный столик, а одного особо любопытного воробья пришлось из крынки с молоком вылавливать. Сложнее было с собаками и лошадьми. Они обладали довольно высоким интеллектом, а Олег, если говорить честно, мало практиковался в этой области. С котами дела обстояли еще хуже. Однако на сей раз ведун преуспел. Он чувствовал, как бурлит сила, покалывают кончики пальцев. Пес жалобно всхлипнул и поджал хвост. Парень улыбнулся, наклонился и потрепал его по загривку.
- А ты никак колдун, молодец, - опасливо покосилась девочка на гостя. - Наш Куська не жалует гостей, а перед тобой вон как стелется.
- Колдуем помаленьку, - ответил Олег, вспомнив одного сказочного персонажа. - А зверю твоему я просто понравился.
Олег вошел во двор и с интересом огляделся. Хорошо утоптанная дорожка упиралась в широкое крыльцо добротного одноэтажного дома с резными ставнями. Невелик дом для такого мастера, каким его люди почитают, - усмехнулся про себя ведун. Впрочем, во всем городе только десяток домов можно было отыскать в два этажа, не считая княжеского терема.
За домом виднелась стена и часть амбарной двери, у забора в роскошной грязевой луже лениво похрюкивали совершенно довольные жизнью свиньи. Чуть в стороне Олег приметил пристройку, к которой вела присыпанная речным песком дорожка, и по ней явно прошло народу больше, чем к самому дому. И именно по этой дорожке повела гостя девочка. А рядом трусил пес, преданно заглядывая в глаза хозяйке.
- Дедушка, к тебе колдун пришел! - с порога объявила девочка. Олег невольно смутился.
- Спасибо, милая, что представила, - и добавил тише: - Теперь как бы взашей не выгнали.
Но он зря волновался. Маленький дедок, который что-то мастерил за длинным, в полстены, верстаком лишь поднял глаза на ведуна и подслеповато прищурился. Укоризненно усмехнулся. И - вернулся к своему занятию. Довольно большая комната представляла собой обычную мастерскую. По стенам висели различные заготовки: плечи, костяные пластины, деревянные плашки, мотки сухожилий, очищенные копыта, пучки конских волос. Но основную часть занимали луки - и натянутые, на которых тетива почти касалась рукояти, и без тетивы, закрутившиеся в кольцо, покрытые лаком и еще не обтянутые кожей.
- Что тебе, мил человек?
Олег вздрогнул от неожиданно прозвучавшего вопроса, подошел ближе:
- Прослышал я, будто у тебя лучшие луки во всей округе. Не продашь ли мне такое оружие, старче?
Мастер недовольно покряхтел, наконец ответил:
- Не занимаюсь я этим боле, добрый человек. Стар стал, а наследника нет, только внучка вон. Сыновья-то мои больше по хозяйству занимаются, а оружейники из них плохие.
- Мне князь Радомир сказывал, будто ты - лучший мастер. Я за сыном его отправляюсь, княжичем Андреем, вот и хотел бы лук хороший взять. В походе наверняка пригодится.
Старик долго рассматривал гостя, и Олег уже начал волноваться. Наконец мастер усмехнулся в усы и кивнул.
- Ну коли так: Слышал я, что люди говорят, будто ты от нечисти избавляешь.
Середин осторожно кивнул.
- Ладно. Помогу тебе, гость незваный, но жданный. - Старик встал из-за стола. - Есть у меня кое-что, мил человек. Обожди-ка здесь.
Когда за ним хлопнула дверь, девочка потрепала за ухом пса, который вертелся рядом с ней, не спуская настороженного взгляда с Олега.
- Тебя как зовут, красавица?
- Купава. А тебя?
- А меня Олегом кличут, но чаще - просто ведуном.
- Значит, это ты тот самый ведун, что нечисть изводит? Я тебя стариком злобным да неулыбчивым представляла.
- Это почему ж так-то?
Тихо звякнули обереги, когда Купава вскинула голову и коротко рассмеялась.
Тишина выбралась из дальнего угла и туманом растеклась по комнате. Олег огляделся. Что бы там ни говорили, а мастерская художника своего дела, настоящего мастера, всегда вызывала интерес. Он подошел к стене, на которой оружейник развесил рукояти луков. <Мореный дуб>, - угадал Середин, пальцы ощутили приятную прохладу хорошо обработанного дерева. Это были только заготовки, которые мастер должен превратить в надежное боевое оружие. Ведун осторожно снял одну из них и провел рукой по отполированной поверхности.
- Скажи, ведун, а ты лес слышать можешь?
Олег так увлекся, что слегка вздрогнул от голоса девочки и едва не уронил рукоять. Он поспешно положил ее на место и обернулся.
- Ты имеешь в виду духов леса?
- Не только. Голоса деревьев, травы, листвы опавшей? Ответить он не успел. Хлопнула входная дверь, и к Олегу подошел дед. На протянутых руках, как ребенка, он держал большой боевой лук. И Середин сразу понял, что это оружие уникально.
Пальцы удобно легли в специальные вырезы на рукоятке, он коснулся маленькой полочки - ложа для стрелы; над ней мастер приклеил кусочек кожи, чтобы древко стрелы не терлось об рукоять. Тетива из бычьих жил навощена и оплетена суровыми нитками. Такое оружие не промокнет от дождя и не подведет в самый критический момент.
Примерно на середине тетивы Олег нащупал посадочное место для хвостовика стрелы и, ухватив тетиву, попытался натянуть лук.
- Э-э, - разочарованно потянул мастер. - Да держал ли ты хоть раз лук в руках, ведун?
- Держал, - уточнять, что последний раз это было в детском садике, Олег не стал.
- Че ж ты его голыми рукам и-то хватаешь? Отрежет тетивой пальцы-то! Запястье обмотал, а кольца не надел. Есть оно у тебя?
Олег пожал плечами.
- Э-э, - вздохнул дед. - Руку давай.
Он осмотрел правую ладонь ведуна, отошел к верстаку, вернулся с костяным колечком, надел его покупателю на большой палец.
- Вроде угадал в размер. Ну тяни теперь.
Середин, вспомнив, как управлялись при нем со своим оружием русские лучники, зацепил тетиву кольцом, сжал кулак, поднатужился: Лук натянулся от силы на треть. Олег сделал еще попытку - аж в спине что-то хрустнуло, однако эффект получился тот же самый.
- Дай сюда, - раздраженно отнял лук дед. - Другой принесу. Тебе только с детского стрелять.
- Да пусть этот будет, я заплачу: - попытался остановить его Олег, но дед только раздраженно зашипел:
- Опозорить меня хочешь? Сказать, что луки мои не стреляют? Это ж тебе не мерин, чтобы сел и поехал. Лук но руке подбирается, по росту примеряется. Коли до конца не натянешь, то и стрела не полетит, рядом упадет. Коли перетянешь - сила понапрасну пропадет, что для стрелы предназначена. Ратнику такой лук потребен, чтобы на пределе сил, но полностью вытягивался, не больше, но и не менее. Это тебе не колдовать, тут голова нужна. Сиди здесь, принесу.
Мастер ушел, и на этот раз вернулся только минут через десять, прошел к столу, выложил на верстак сразу три лука, внешне почти неотличимые от первого. Однако, попытавшись натянуть первый из них, Середин сгоряча чуть не вывихнул руку: тетива быстро и легко ушла за спину.
- Положь, - распорядился мастер, - слаб он для тебя. Яблоневый вот возьми.
- А какой из них яблоневый?
- Ты глаза-то разуй, - опять разозлился дед. - Не видишь - вот яблоневый, вот березовый.
Олег, подавив раздражение, не стал отвечать на грубость, поднял лук с более темной рукоятью, пару раз дернул тетиву, примериваясь, потом напрягся. Тетива ушла к плечу, легко прикоснувшись к мочке уха. Положил обратно, взял другой. Натянул. На этот раз, несмотря на все его старания, тетива дошла только до губ. Ведун опустил лук, посмотрел на предыдущий. Попытался прикинуть, какой из двух все-таки лучше. Лучший, наверное, тот, который бьет дальше. А какой из них будет бить дальше?
Середин, дабы лишний раз не вступать в пререкания со старым мастером, призвал на помощь логику. Так какой лук лучше? С огнестрельным оружием все просто: чем длиннее ствол, тем дальше стреляет. Потому, что на пулю, разгоняя ее, дольше воздействуют пороховые газы. Стрелу же разгоняет тетива. Значит, чем дольше она давит на стрелу, тем больше успевает разогнать и тем дальше та полетит. А тетива давит тем дольше, чем дальше была предварительно оттянута. Вот почему дед сказал, что из сильного, но недотянутого лука стрела не вылетит! Она просто не успевает разогнаться! Отсюда вывод: при одинаковом усилии предпочтительнее то оружие, которое чуть послабее - его сильнее растянуть получится.
- Яблоневый возьму, - тоном знатока сообщил ведун. - Сколько просишь?
- Десять гривен.
- Да ты чего! - задохнулся ведун. - Да за такие деньги табун лошадей купить можно!
- Вот ты из лошади и постреляй, - невозмутимо ответил мастер.
- Совесть-то у тебя есть, дед? Кусок деревяшки дороже золота продаешь!
- Ты эту деревяшку сперва найди среди садов-то, - посоветовал мастер. - Чтобы ветка ровная вся была, прожилка к прожилочке, без сучков и червоточин. Да расщепи ровненько. Да пластинки из копыт одну к одной вырежи, чтобы одинаковые и одна к другой сошлись. Жилки равные размочаль, клей свари хороший, да на полтора месяца под пресс, И чтобы после всего этого оба плеча одно от другого не отличались ни на йоту. Не то стрела-то прямо не полетит. Потом так же ровно плечи в рукоять вклей. Да так, чтобы лук из одного кольца в другое перегибался, но плечо из рукояти не выломалось. А потом перед первым выстрелом на пять лет в темное прохладное место положи. Чтобы летом не запарился клей, а зимой не замерз. Лаком все это залей, кожей али пергаментом обтяни, и еще раз лаком. А потом тетиву первый раз натяни - и узнай, что тебе пять лет назад жилка с изъяном попалась. А, как тебе такая деревяшка понравится? Ты сперва сам лук добрый хоть один сделай, а уж потом о цене суди.
- Слабый лук-то, - усмехнулся Середин. - Я ворожбой больше прирабатываю, потому силой богатырской похвастаться не могу. Мне он по руке. Коли уйду, кому продашь? А у меня токмо пять гривен есть.
- Врешь, - покачал головой дед.
- Откуда ты знаешь?
- Дык, - усмехнулся тот, - почитай, полвека торгуюсь. Наскрозь вас всех ужо вижу. Гривен восемь у тебя есть, не менее.
- Ну, - вздохнул ведун, удивляясь его прозорливости, - так семь из них могу заплатить. Себе-то тоже чего-то оставить на жизнь нужно.
- Давай семь, - кивнул мастер. - Помру - дети и за столько не продадут.
- А стрелы-то к нему у тебя есть? - Олег сунул руку в карман косухи и нащупал два кошеля.
- А как же! Внучка, ну-ка сбегай, принеси.
Купава сорвалась с места и вместе с верным псом скрылась за дверью. Вскоре она вернулась с саадаком - двумя обшитыми мягкой замшей колчанами - и пучком стрел с широкими наконечниками.
- Эти супротив бездоспешных, бронебойные стрелы в колчане: - Дед подумал. - Ладно, ведун, забирай оба колчана и стрелы, не возьму с тебя за них ничего. Оружие-то тебя и от нечисти сбережет, и от ворога лютого защитит. Так неужто не стоит оно таких денег?!
Олег собрался уже согласиться, как вдруг:
- Эй, хозяин! - раздался крик с улицы.
- Похоже, у тебя гости, мастер.
- Хозяи-и-и-н!
Рев мощной глотки не услышать нельзя было при всем желании.
- Купава, пойди глянь, кто там пришел, а мы с нашим гостем продолжим.
- Все отдал тебе, - выложил ведун кошели на верстак. - А понадобится ли твое оружие - не знаю.
- Теперь это твое оружие, ведун, - рассмеялся старик и помог Олегу убрать в один из колчанов лук. - Смотри, чтобы не намокали сильно колчаны-то. Воды ни луки, ни стрелы не любят.
Середин закинул колчаны на плечо.
- Спасибо, мастер, - поклонился он и вышел во двор.
- Там тебя спрашивают, - подбежала девочка. - Говорят, что срочно нужен.
Во дворе стояла телега, около которой возился дюжий детина, вероятно, сын мастера. Олег кивнул ему и вышел на улицу, где его поджидал Ермолай, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
- Тебя волхв Велислав ищет. Сказывает, что-то важное узнал.
- Ты чего звал-то, волхв? - наконец не выдержал ведун.
- Подарок у меня для тебя есть, - похрустывая сочной фруктовой плотью, ответил тот.
- Похоже, для меня наступает Новый год, - усмехнулся Середин. - И какой?
- На вечерней заре узнаешь.
- Чего же сейчас тогда звал? До заката еще не меньше часа!
- А ну найти тебя не успеют? - возразил Велислав. - Куда тогда все денется?
- Ладно, - согласился Олег, поднимаясь с лавки и подходя ближе. - Подождем.
Он подхватил из корзинки яблоко, обтер о рукав и запустил в него зубы. Зеленое на вид, оно оказалось сочным и почти сладким. Волхв с тревогой проводил взглядом второе яблоко, которое выбрал себе ведун, покончив с первым, торопливо поднялся:
- Пожалуй, пора. Идем-ка со мной, ведун.
- Далеко?
- В лес. Саблю здесь оставь.
Рука ведуна замерла в каком-то миллиметре от ножен.
- Не понял: Почему?
- Лук и колчан со стрелами захвати. Остальное тебе не понадобится.
Ничего себе фокусы! В голове сразу всплыло предупреждение о возможном предателе, который живет в городе. Вспыхнуло и погасло: ведь предупреждал об этом именно Велислав.
- Вообще-то я не оставляю оружие, если собираюсь на: прогулку, - осторожно возразил Олег.
- Нельзя туда с булатом. - Волхв взялся за посох, развернул плечи и подтянул живот. - Возьми только лук.
- Ладно, ладно, - согласился ведун, решив, что в таком случае предупреждение к кистеню в кармане не относится.
Они вышли из избы и отправились к городским воротам. Середин так и не понял, к добру или нет, но солнце еще не успело скрыться за горизонтом, а потому они благополучно миновали стражников и вышли на подсыхающий тракт, повернулись спиной к багровому закату и направились к темнеющему вдали лесу.
- Куда идем-то? - осторожно поинтересовался Олег.
- К заповедному месту, - лаконично ответил волхв, прицокнул языком и замолчал. Наверное, опять что-то жевал.
Когда они вышли на опушку, солнце окончательно скрылось за горизонтом, а его место занял ущербный диск луны. Света он давал не слишком много - но чтобы не налететь на ствол, вполне хватало. Сколько Середин прошагал дорог по таким вот местам! Научился слушать лес, чувствовать его дыхание. Тропинка тянулась под кронами огромных деревьев; где-то в высоте проказничал ветерок, игриво перебирая листву и тревожа мелкую живность.
С громким уханьем пронесся филин - а скорее леший решил побаловать. Совы, как известно, охотятся бесшумно. В кустах вспыхнули глаза лисицы, и с тихим шорохом шмыгнула рыжая за деревья в поисках добычи. Никогда не затихает жизнь в лесу. Укладываются спать дневные жители, а им на смену выходят ночные хищники.
Тропинка тянулась и тянулась, то ныряя во впадины, то поднимаясь на взгорки. Интересно, далеко там до заповедного места волхва? Или бородач вообще не намерен возвращаться в Изборск?
Вдруг им под ноги кинулся совершенно обезумевший заяц и тут же скрылся в ближайших зарослях, следом промчался волк. Олег какое-то время тупо смотрел на слабо колышущиеся кусты, за которыми исчезли и добыча, и охотник.
- Ну что застыл? Идем, что ли?
- Да леший явно балует, - пожаловался ведун. - Голову морочит, с пути увести пытается.
- А ты чего хотел? - В голосе Велислава почувствовалась улыбка. - Место заповедное сторожит. Рядом уже.
Они едва успели сделать еще с десяток шагов, как перед ними на тропинку темными тенями выступили несколько волков. Крестик на руке Олега раскалился так, что ведун едва не вскрикнул и опустил правую руку в петлю кистеня.
- Говорил я тебе, нельзя ходить без сабли, - тихо пробормотал он волхву.
Тот взмахнул рукой - волки прыгнули вперед и растаяли в воздухе, обернувшись плотным белесым туманом!
Упругие клубы заволокли тропку, в их глубине стали вспыхивать алые россыпи искр. Яркое перемигивание огоньков складывалось в странный завораживающий узор, и Середин невольно шагнул к туману, чтобы получше рассмотреть его. Словно чьи-то невидимые руки принялись лепить из мглистых сгустков странные фигуры то ли людей, то ли животных - не рассмотреть. Клыкастые пасти сменялись лучистыми глазами, бесформенные тела - грациозными женскими фигурами. Странный калейдоскоп продолжал создавать вокруг ведуна фантастические картины, завлекая в необычный танец. Вот перед ним возникла высокая красавица. Она призывно улыбнулась, коснулась его плеча и закружила в вихре танца. И не было сил противиться ей.
Вдруг перед Олегом расцвел огненный вихрь, дохнул в лицо обжигающим жаром и оттолкнул Середина на добрых пару локтей. Когда перед глазами перестали выплясывать разноцветные огоньки, ведун огляделся: путь чист, никаких туманов или зверей больше нет, а рядом стоит Велислав, опираясь на свой посох.
Заметив, что Олег очнулся, волхв кинул в рот семечку, разгрыз, сплюнул в траву и сказал:
- Слаб ты еще, ведун. С простым мороком справиться не смог. Кабы я не вмешался, пропал бы ты.
- Стража у вас тут такая? - Ведун вскинул ладони к лицу, несколькими быстрыми движениями растер лицо, прогоняя остатки наваждения. - Пропал, не пропал: Ты меня вел, я тебе доверился. А чем это ты так жахнул?
- Нечисть в основном боится огня. И ты это должен знать, ведун. И смотреть на морок надо сквозь огненное заклятие.
Волхв поднял руку, поднеся открытую ладонь почти к самому лицу, и проговорил:
- Яр-батюшка, огня хранитель, ты раздуй пламя яркое, ты сожги нечисть лютую, освети небо чистое. Ты даруй мне силушку против нави-погани, не покинь меня ты в бою честном. Разгони ты тьму проклятую да морок-наваждение. Да не остынь ты вовеки веков!
С громким хлопком над ладонью Велислава вспыхнул огненный цветок, тут же его лепестки истончились и разрослись, образуя эдакий полупрозрачный экран, берущий начало в ярком огне. Языки пламени трещали и плевались искрами, но исправно поддерживали тонкое защитное стекло.
- А вот так избавляются от морока.
Велислав подставил вторую ладонь и взял один язычок пламени. Олег удивленно отметил, что ко всему прочему посох бородача послушно висит в воздухе рядом с ним. Небрежным движением кисти руки волхв бросил язычок огня на дорогу недалеко от себя. Уже знакомая Олегу вспышка на миг озарила притихший лес, но разросшийся экран прикрыл их от жара. Разбившись об заклятие волхва, огненный вихрь бессильно опал и словно ушел в землю, забрав с собой пелену с руки Велислава. И тот немедленно кинул в рот еще семечку.
- Колдун, что княжича украл, Киру похожим огненным заклятием опалил, - сообщил толстяк. - Поэтому, я так мыслю, надобно и тебе эту ворожбу знать. Может статься, выручит она, коли до дела дойдет.
Когда глаза Олега несколько привыкли к мраку леса после яркого света, он осторожно подошел к месту попадания огненного снаряда, но ничего разглядеть не смог. И не столько потому, что было мало света, - просто там не осталось никаких следов.
- Запомнил, как я это делал?
- Запомнил: кажется: - Олег и сам не заметил, что стал смотреть на лузгающего семечки толстяка с уважением и некоторой: Ну не опаской, а скорее осторожностью.
Велислав спрятал улыбку в бороде и отправился дальше по дороге.
- Черный Корней - опасный колдун, - бросил он мимоходом. - Я постараюсь помочь тебе подготовиться к встрече с ним.
- Какой еще Корней? - не понял ведун.
- А разве я тебе не говорил? - удивился волхв. - Корнеем колдуна зовут, вестимо. Видать, духам подземным поклоняется, от того корнем и назвался.
Между тем деревья расступились, и мужчины вышли на небольшую полянку. Посередине ее в землю был врыт столб, который освещался удивительно ярким лунным светом. Олег обошел его несколько раз кругом, разглядывая со всех сторон. Наконец поднял на Велислава взгляд и спросил:
- Это Перун?
- Да.
- Зачем мы здесь?
- Ты сам должен все увидеть, ведун. - Волхв указал посохом на Чур Перуна, развернулся и скрылся за темной стеной деревьев.
Олег недоуменно почесал в затылке и снова посмотрел на идола.
- Что же я должен увидеть, Перун?
Он разглядел, что губы бога вымазаны чем-то темным. Кровью, не иначе. И похоже, что свежей. Интересно, кто и когда успел это сделать? Олег протянул руку и попробовал пальцем тяжелые вязкие капли.
Разряд молнии проскочил между пальцами Олега и истуканом Перуна. Боль обжигающей волной прокатилась по телу, и Олег, вскрикнув, упал:
На подстилке из гнилой соломы, привалившись к стене, сидели княжич Андрей и Любава, от них к стене тянулись тяжелые, начищенные до зеркального блеска, цепи.
- Значит, это и есть тот мальчик, которого ты так долго искал?
Высокий бледный человек поднял вопросительный взгляд на стоящего рядом колдуна в длинном черном балахоне.
- Да, Равгед, это он.
Тот, кого колдун назвал Равгедом, приблизился к мальчику и пристально вгляделся в его глаза. Быстрый жест рукой, тихое бормотание, и из длинных тонких пальцев бледного незнакомца сорвалась белая вспышка. Княжич шарахнулся в сторону, однако избежать столкновения с магическим лучом не смог. И едва сияние окутало мальчика, как на лбу у него полыхнул ярким зеленым светом сложный геометрический узор. Новая вспышка - и все исчезло, больше не было ни магического света, ни знака на лбу у мальчика.
- Видишь? - кивнул Корней. - Я искал его по всему миру. И кто бы мог подумать, что найду здесь, совсем под боком?
- Что тебе нужно? - Княжич потянулся к поясу, где всегда был прикреплен нож, но пальцы ухватили пустоту.
- Ничего особенного, мой мальчик, - покачал головой колдун. - Ничего, что ты не в состоянии выполнить.
- А что вы сделаете с девушкой? - Равгед смерил Любаву критическим взглядом.
- Разве ты не знаешь, что делают с такой добычей? - Усмехнулся колдун. - А когда надоест: Мне пригодится Живой человек для заклинаний:ну или отдельные ее части.
Любава тихо заскулила от ужаса и мертвой хваткой вцепилась в Андрея.
- Не смейте ее трогать! - Княжич исподлобья глянул На двух колдунов. Если он и испытывал какой-то страх, то теперь злость напрочь вытеснила другие чувства. -
Смотрите, доберется отец до вас, тотчас на вратах повесит.
- Разве ты веришь в это, мальчик? - удивился колдун. - Тогда ты куда глупее, чем я думал.
- Днем известие из Изборска пришло, господин, - спохватился Равгед. - Демон тебя звал да сказывал: князь и вправду дозор малый собрал, дабы на выручку сыну послать.
- А почему малый? - вроде даже обиделся Черный Корней.
- Ведуна туда позвали известного да волхва местного, лекаря. Видать, решили колдовством, а не силой управиться. Прикажете демону перебить их, господин?
- Ведуна, говоришь? Волхва? Не-е-ет, - покачал головой колдун. - Они нам в деле нашем пригодиться могут. Уж очень хрупкая штука - маленький ребенок. А без него - никак. Нет, передай демону: пусть отправится с отрядом и бережет обоих, как зеницу ока.
- Спасибо, - кивнул Олег и кинул ему <чешуйку>. Мальчик ловко поймал денежку, развернулся и побежал обратно.
Олег обошел троих парней в поддоспешниках, которые отчаянно раскачивались из стороны в сторону и пытались удержаться на ногах, цепляясь друг за дружку. Однако через несколько шагов один из них споткнулся об собственную ногу и рухнул, подняв тучу пыли и завалив обоих своих товарищей, которые успели только сказать что-то вроде эть: и распластались сверху. Почти сразу улицу огласил мощный богатырский храп. Олег фыркнул, представив что осталось бы от него, окажись он на месте самого нижнего. Ребятки подобрались на редкость крепкие.
- Вот ведь охальники! - беззубо прошамкала проходившая мимо старушка и недовольно поджала губы. - Молодежь пошла ныне:
Усмехнувшись, Олег постучал в ворота. На его стук раздался отчаянный собачий лай, из-под створки высунулась широкая пасть самого настоящего дога.
- Оп-па: - изумленно выдохнул ведун. Это была первая породистая собака, которую он встретил в этом мире. Разумеется, всякого рода псин в городах и весях тявкало немало. У кого собака на веревке двор сторожила, у кого со стадом бегала, у кого просто так, без дела слонялась, крыс давила, лис да хорьков отпугивала. Но собак везде и всюду на Руси считали животными нечистыми, особого внимания недостойными. Князья и бояре охотились не с гончими, а с поджарыми гепардами, на крупного зверя ходили с рогатиной, гонялись за ним верхом. Специально разводить собак, следить за чистотой их породы - никому п в голову прийти не могло. И то, что во дворе мастера Архипа бесновался породистый пес, говорило о многом. Непрост, значит, мастер. Ох, как непрост.
Почти сразу открылась калитка, и на Олега глянули огромные ярко-синие глазищи на почти детском лице. Такие чистые и глубокие, что чуть не утонул в них ведун. И только чуть позже разглядел, что перед ним стоит совсем еще девчонка, едва-едва вступающая в пору юности.
Светлые волосы в длинную косу заплетены и за спину переброшены, серьги в ушах в виде листиков березки, сарафан голубенький, затейливым узором украшенный, рукава рубахи на запястьях браслетами перехвачены. Бусы из синих прозрачных камешков, похожих на корунды, а среди них - металлический кулон со стилизованным изображением челюстей. Насколько помнил Середин, это был оберег от диких зверей в лесу. Вообще он давно заметил, что и женщины, и мужчины не носят украшения просто так. Любое из них является оберегом и имеет конкретную цель.
Невольно залюбовался девочкой Олег. Любят, наверное, родители дочку, если обряжают, как куколку. Она тоже с интересом, нимало не смущаясь, разглядела гостя и чуть дольше задержала взгляд на посохе в руке Олега.
- Здравствуй, красавица, - улыбнулся Олег. - А не подскажешь ли, здесь живет мастер Архип?
- Здесь, - сверкнула девочка зубками. - Только он не работает уже.
Олег удивленно бросил взгляд на небо. Солнце стояло еще высоко. С чего бы это мастер в такое время уже работу оставил?
Девочка поняла его удивление и рассмеялась.
- Ты не местный, верно? А то бы знал, что дед Архип старым совсем стал, почти и не делает больше оружия.
- А ты не могла бы проводить меня к нему? Девочка кивнула и пошире открыла калитку, при этом она отпихнула ногой скалившуюся и грозно рявкающую собаку. Олег покосился на четверолапого охранника. Псина откормленная, с чистой шерстью и забавными разноцветными ушами. - одно черное, а другое - белое. Забавная зверушка, только клыки кажет огромные, так что подумаешь раз десять, прежде чем переступать порог.
- Откуда такую животину взяли?
Девочка держала собаку за ошейник - простой кожаный ремешок - и с лукавинкой посматривала на замешкавшегося гостя.
- Один богатый венед с Полабии привез. Сказал, что лук деда Архипа ему жизнь спас. От нечисти сберег.
Псина между тем упорно пыталась протиснуться между ногой девочки и калиткой и дотянуться до сапога Олега.
Середин поймал взгляд черных, пылающих злостью глаз пса и мысленно оскалился. Пес на миг запнулся, подавившись лаем, и растерянно замер. Тогда ведун представил, что его пальцы касаются загривка собаки, гладят и перебирают вставшую дыбом шерсть.
<Успокойся, - сказал мысленно ведун, не отпуская взгляда собаки. - Я сильнее тебя. Я - друг и не желаю зла твоим хозяевам>.
Олег уже пытался подчинить себе животных. Как-то он разложился в лесу на обед - ну там хлеб, сыр, вяленое мясо - и решил угостить соловья, уж больно красивые трели выводил певун лесной. Окончилось тем, что птицы живым ковром упали на импровизированный столик, а одного особо любопытного воробья пришлось из крынки с молоком вылавливать. Сложнее было с собаками и лошадьми. Они обладали довольно высоким интеллектом, а Олег, если говорить честно, мало практиковался в этой области. С котами дела обстояли еще хуже. Однако на сей раз ведун преуспел. Он чувствовал, как бурлит сила, покалывают кончики пальцев. Пес жалобно всхлипнул и поджал хвост. Парень улыбнулся, наклонился и потрепал его по загривку.
- А ты никак колдун, молодец, - опасливо покосилась девочка на гостя. - Наш Куська не жалует гостей, а перед тобой вон как стелется.
- Колдуем помаленьку, - ответил Олег, вспомнив одного сказочного персонажа. - А зверю твоему я просто понравился.
Олег вошел во двор и с интересом огляделся. Хорошо утоптанная дорожка упиралась в широкое крыльцо добротного одноэтажного дома с резными ставнями. Невелик дом для такого мастера, каким его люди почитают, - усмехнулся про себя ведун. Впрочем, во всем городе только десяток домов можно было отыскать в два этажа, не считая княжеского терема.
За домом виднелась стена и часть амбарной двери, у забора в роскошной грязевой луже лениво похрюкивали совершенно довольные жизнью свиньи. Чуть в стороне Олег приметил пристройку, к которой вела присыпанная речным песком дорожка, и по ней явно прошло народу больше, чем к самому дому. И именно по этой дорожке повела гостя девочка. А рядом трусил пес, преданно заглядывая в глаза хозяйке.
- Дедушка, к тебе колдун пришел! - с порога объявила девочка. Олег невольно смутился.
- Спасибо, милая, что представила, - и добавил тише: - Теперь как бы взашей не выгнали.
Но он зря волновался. Маленький дедок, который что-то мастерил за длинным, в полстены, верстаком лишь поднял глаза на ведуна и подслеповато прищурился. Укоризненно усмехнулся. И - вернулся к своему занятию. Довольно большая комната представляла собой обычную мастерскую. По стенам висели различные заготовки: плечи, костяные пластины, деревянные плашки, мотки сухожилий, очищенные копыта, пучки конских волос. Но основную часть занимали луки - и натянутые, на которых тетива почти касалась рукояти, и без тетивы, закрутившиеся в кольцо, покрытые лаком и еще не обтянутые кожей.
- Что тебе, мил человек?
Олег вздрогнул от неожиданно прозвучавшего вопроса, подошел ближе:
- Прослышал я, будто у тебя лучшие луки во всей округе. Не продашь ли мне такое оружие, старче?
Мастер недовольно покряхтел, наконец ответил:
- Не занимаюсь я этим боле, добрый человек. Стар стал, а наследника нет, только внучка вон. Сыновья-то мои больше по хозяйству занимаются, а оружейники из них плохие.
- Мне князь Радомир сказывал, будто ты - лучший мастер. Я за сыном его отправляюсь, княжичем Андреем, вот и хотел бы лук хороший взять. В походе наверняка пригодится.
Старик долго рассматривал гостя, и Олег уже начал волноваться. Наконец мастер усмехнулся в усы и кивнул.
- Ну коли так: Слышал я, что люди говорят, будто ты от нечисти избавляешь.
Середин осторожно кивнул.
- Ладно. Помогу тебе, гость незваный, но жданный. - Старик встал из-за стола. - Есть у меня кое-что, мил человек. Обожди-ка здесь.
Когда за ним хлопнула дверь, девочка потрепала за ухом пса, который вертелся рядом с ней, не спуская настороженного взгляда с Олега.
- Тебя как зовут, красавица?
- Купава. А тебя?
- А меня Олегом кличут, но чаще - просто ведуном.
- Значит, это ты тот самый ведун, что нечисть изводит? Я тебя стариком злобным да неулыбчивым представляла.
- Это почему ж так-то?
Тихо звякнули обереги, когда Купава вскинула голову и коротко рассмеялась.
Тишина выбралась из дальнего угла и туманом растеклась по комнате. Олег огляделся. Что бы там ни говорили, а мастерская художника своего дела, настоящего мастера, всегда вызывала интерес. Он подошел к стене, на которой оружейник развесил рукояти луков. <Мореный дуб>, - угадал Середин, пальцы ощутили приятную прохладу хорошо обработанного дерева. Это были только заготовки, которые мастер должен превратить в надежное боевое оружие. Ведун осторожно снял одну из них и провел рукой по отполированной поверхности.
- Скажи, ведун, а ты лес слышать можешь?
Олег так увлекся, что слегка вздрогнул от голоса девочки и едва не уронил рукоять. Он поспешно положил ее на место и обернулся.
- Ты имеешь в виду духов леса?
- Не только. Голоса деревьев, травы, листвы опавшей? Ответить он не успел. Хлопнула входная дверь, и к Олегу подошел дед. На протянутых руках, как ребенка, он держал большой боевой лук. И Середин сразу понял, что это оружие уникально.
Пальцы удобно легли в специальные вырезы на рукоятке, он коснулся маленькой полочки - ложа для стрелы; над ней мастер приклеил кусочек кожи, чтобы древко стрелы не терлось об рукоять. Тетива из бычьих жил навощена и оплетена суровыми нитками. Такое оружие не промокнет от дождя и не подведет в самый критический момент.
Примерно на середине тетивы Олег нащупал посадочное место для хвостовика стрелы и, ухватив тетиву, попытался натянуть лук.
- Э-э, - разочарованно потянул мастер. - Да держал ли ты хоть раз лук в руках, ведун?
- Держал, - уточнять, что последний раз это было в детском садике, Олег не стал.
- Че ж ты его голыми рукам и-то хватаешь? Отрежет тетивой пальцы-то! Запястье обмотал, а кольца не надел. Есть оно у тебя?
Олег пожал плечами.
- Э-э, - вздохнул дед. - Руку давай.
Он осмотрел правую ладонь ведуна, отошел к верстаку, вернулся с костяным колечком, надел его покупателю на большой палец.
- Вроде угадал в размер. Ну тяни теперь.
Середин, вспомнив, как управлялись при нем со своим оружием русские лучники, зацепил тетиву кольцом, сжал кулак, поднатужился: Лук натянулся от силы на треть. Олег сделал еще попытку - аж в спине что-то хрустнуло, однако эффект получился тот же самый.
- Дай сюда, - раздраженно отнял лук дед. - Другой принесу. Тебе только с детского стрелять.
- Да пусть этот будет, я заплачу: - попытался остановить его Олег, но дед только раздраженно зашипел:
- Опозорить меня хочешь? Сказать, что луки мои не стреляют? Это ж тебе не мерин, чтобы сел и поехал. Лук но руке подбирается, по росту примеряется. Коли до конца не натянешь, то и стрела не полетит, рядом упадет. Коли перетянешь - сила понапрасну пропадет, что для стрелы предназначена. Ратнику такой лук потребен, чтобы на пределе сил, но полностью вытягивался, не больше, но и не менее. Это тебе не колдовать, тут голова нужна. Сиди здесь, принесу.
Мастер ушел, и на этот раз вернулся только минут через десять, прошел к столу, выложил на верстак сразу три лука, внешне почти неотличимые от первого. Однако, попытавшись натянуть первый из них, Середин сгоряча чуть не вывихнул руку: тетива быстро и легко ушла за спину.
- Положь, - распорядился мастер, - слаб он для тебя. Яблоневый вот возьми.
- А какой из них яблоневый?
- Ты глаза-то разуй, - опять разозлился дед. - Не видишь - вот яблоневый, вот березовый.
Олег, подавив раздражение, не стал отвечать на грубость, поднял лук с более темной рукоятью, пару раз дернул тетиву, примериваясь, потом напрягся. Тетива ушла к плечу, легко прикоснувшись к мочке уха. Положил обратно, взял другой. Натянул. На этот раз, несмотря на все его старания, тетива дошла только до губ. Ведун опустил лук, посмотрел на предыдущий. Попытался прикинуть, какой из двух все-таки лучше. Лучший, наверное, тот, который бьет дальше. А какой из них будет бить дальше?
Середин, дабы лишний раз не вступать в пререкания со старым мастером, призвал на помощь логику. Так какой лук лучше? С огнестрельным оружием все просто: чем длиннее ствол, тем дальше стреляет. Потому, что на пулю, разгоняя ее, дольше воздействуют пороховые газы. Стрелу же разгоняет тетива. Значит, чем дольше она давит на стрелу, тем больше успевает разогнать и тем дальше та полетит. А тетива давит тем дольше, чем дальше была предварительно оттянута. Вот почему дед сказал, что из сильного, но недотянутого лука стрела не вылетит! Она просто не успевает разогнаться! Отсюда вывод: при одинаковом усилии предпочтительнее то оружие, которое чуть послабее - его сильнее растянуть получится.
- Яблоневый возьму, - тоном знатока сообщил ведун. - Сколько просишь?
- Десять гривен.
- Да ты чего! - задохнулся ведун. - Да за такие деньги табун лошадей купить можно!
- Вот ты из лошади и постреляй, - невозмутимо ответил мастер.
- Совесть-то у тебя есть, дед? Кусок деревяшки дороже золота продаешь!
- Ты эту деревяшку сперва найди среди садов-то, - посоветовал мастер. - Чтобы ветка ровная вся была, прожилка к прожилочке, без сучков и червоточин. Да расщепи ровненько. Да пластинки из копыт одну к одной вырежи, чтобы одинаковые и одна к другой сошлись. Жилки равные размочаль, клей свари хороший, да на полтора месяца под пресс, И чтобы после всего этого оба плеча одно от другого не отличались ни на йоту. Не то стрела-то прямо не полетит. Потом так же ровно плечи в рукоять вклей. Да так, чтобы лук из одного кольца в другое перегибался, но плечо из рукояти не выломалось. А потом перед первым выстрелом на пять лет в темное прохладное место положи. Чтобы летом не запарился клей, а зимой не замерз. Лаком все это залей, кожей али пергаментом обтяни, и еще раз лаком. А потом тетиву первый раз натяни - и узнай, что тебе пять лет назад жилка с изъяном попалась. А, как тебе такая деревяшка понравится? Ты сперва сам лук добрый хоть один сделай, а уж потом о цене суди.
- Слабый лук-то, - усмехнулся Середин. - Я ворожбой больше прирабатываю, потому силой богатырской похвастаться не могу. Мне он по руке. Коли уйду, кому продашь? А у меня токмо пять гривен есть.
- Врешь, - покачал головой дед.
- Откуда ты знаешь?
- Дык, - усмехнулся тот, - почитай, полвека торгуюсь. Наскрозь вас всех ужо вижу. Гривен восемь у тебя есть, не менее.
- Ну, - вздохнул ведун, удивляясь его прозорливости, - так семь из них могу заплатить. Себе-то тоже чего-то оставить на жизнь нужно.
- Давай семь, - кивнул мастер. - Помру - дети и за столько не продадут.
- А стрелы-то к нему у тебя есть? - Олег сунул руку в карман косухи и нащупал два кошеля.
- А как же! Внучка, ну-ка сбегай, принеси.
Купава сорвалась с места и вместе с верным псом скрылась за дверью. Вскоре она вернулась с саадаком - двумя обшитыми мягкой замшей колчанами - и пучком стрел с широкими наконечниками.
- Эти супротив бездоспешных, бронебойные стрелы в колчане: - Дед подумал. - Ладно, ведун, забирай оба колчана и стрелы, не возьму с тебя за них ничего. Оружие-то тебя и от нечисти сбережет, и от ворога лютого защитит. Так неужто не стоит оно таких денег?!
Олег собрался уже согласиться, как вдруг:
- Эй, хозяин! - раздался крик с улицы.
- Похоже, у тебя гости, мастер.
- Хозяи-и-и-н!
Рев мощной глотки не услышать нельзя было при всем желании.
- Купава, пойди глянь, кто там пришел, а мы с нашим гостем продолжим.
- Все отдал тебе, - выложил ведун кошели на верстак. - А понадобится ли твое оружие - не знаю.
- Теперь это твое оружие, ведун, - рассмеялся старик и помог Олегу убрать в один из колчанов лук. - Смотри, чтобы не намокали сильно колчаны-то. Воды ни луки, ни стрелы не любят.
Середин закинул колчаны на плечо.
- Спасибо, мастер, - поклонился он и вышел во двор.
- Там тебя спрашивают, - подбежала девочка. - Говорят, что срочно нужен.
Во дворе стояла телега, около которой возился дюжий детина, вероятно, сын мастера. Олег кивнул ему и вышел на улицу, где его поджидал Ермолай, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
- Тебя волхв Велислав ищет. Сказывает, что-то важное узнал.
* * *
Волхв сидел за широким столом, на котором стояла корзинка с зелеными яблоками, и не спеша резал их на тонкие ломтики, по одному перекидывая в рот. Когда вошел Олег, толстяк поднял на него глаза и молча указал на скамью напротив себя. Ведун поудобнее расположился на жесткой лавке и приготовился слушать. Однако Велислав продолжал неторопливо переправлять яблоки из корзинки в свое объемистое брюхо.- Ты чего звал-то, волхв? - наконец не выдержал ведун.
- Подарок у меня для тебя есть, - похрустывая сочной фруктовой плотью, ответил тот.
- Похоже, для меня наступает Новый год, - усмехнулся Середин. - И какой?
- На вечерней заре узнаешь.
- Чего же сейчас тогда звал? До заката еще не меньше часа!
- А ну найти тебя не успеют? - возразил Велислав. - Куда тогда все денется?
- Ладно, - согласился Олег, поднимаясь с лавки и подходя ближе. - Подождем.
Он подхватил из корзинки яблоко, обтер о рукав и запустил в него зубы. Зеленое на вид, оно оказалось сочным и почти сладким. Волхв с тревогой проводил взглядом второе яблоко, которое выбрал себе ведун, покончив с первым, торопливо поднялся:
- Пожалуй, пора. Идем-ка со мной, ведун.
- Далеко?
- В лес. Саблю здесь оставь.
Рука ведуна замерла в каком-то миллиметре от ножен.
- Не понял: Почему?
- Лук и колчан со стрелами захвати. Остальное тебе не понадобится.
Ничего себе фокусы! В голове сразу всплыло предупреждение о возможном предателе, который живет в городе. Вспыхнуло и погасло: ведь предупреждал об этом именно Велислав.
- Вообще-то я не оставляю оружие, если собираюсь на: прогулку, - осторожно возразил Олег.
- Нельзя туда с булатом. - Волхв взялся за посох, развернул плечи и подтянул живот. - Возьми только лук.
- Ладно, ладно, - согласился ведун, решив, что в таком случае предупреждение к кистеню в кармане не относится.
Они вышли из избы и отправились к городским воротам. Середин так и не понял, к добру или нет, но солнце еще не успело скрыться за горизонтом, а потому они благополучно миновали стражников и вышли на подсыхающий тракт, повернулись спиной к багровому закату и направились к темнеющему вдали лесу.
- Куда идем-то? - осторожно поинтересовался Олег.
- К заповедному месту, - лаконично ответил волхв, прицокнул языком и замолчал. Наверное, опять что-то жевал.
Когда они вышли на опушку, солнце окончательно скрылось за горизонтом, а его место занял ущербный диск луны. Света он давал не слишком много - но чтобы не налететь на ствол, вполне хватало. Сколько Середин прошагал дорог по таким вот местам! Научился слушать лес, чувствовать его дыхание. Тропинка тянулась под кронами огромных деревьев; где-то в высоте проказничал ветерок, игриво перебирая листву и тревожа мелкую живность.
С громким уханьем пронесся филин - а скорее леший решил побаловать. Совы, как известно, охотятся бесшумно. В кустах вспыхнули глаза лисицы, и с тихим шорохом шмыгнула рыжая за деревья в поисках добычи. Никогда не затихает жизнь в лесу. Укладываются спать дневные жители, а им на смену выходят ночные хищники.
Тропинка тянулась и тянулась, то ныряя во впадины, то поднимаясь на взгорки. Интересно, далеко там до заповедного места волхва? Или бородач вообще не намерен возвращаться в Изборск?
Вдруг им под ноги кинулся совершенно обезумевший заяц и тут же скрылся в ближайших зарослях, следом промчался волк. Олег какое-то время тупо смотрел на слабо колышущиеся кусты, за которыми исчезли и добыча, и охотник.
- Ну что застыл? Идем, что ли?
- Да леший явно балует, - пожаловался ведун. - Голову морочит, с пути увести пытается.
- А ты чего хотел? - В голосе Велислава почувствовалась улыбка. - Место заповедное сторожит. Рядом уже.
Они едва успели сделать еще с десяток шагов, как перед ними на тропинку темными тенями выступили несколько волков. Крестик на руке Олега раскалился так, что ведун едва не вскрикнул и опустил правую руку в петлю кистеня.
- Говорил я тебе, нельзя ходить без сабли, - тихо пробормотал он волхву.
Тот взмахнул рукой - волки прыгнули вперед и растаяли в воздухе, обернувшись плотным белесым туманом!
Упругие клубы заволокли тропку, в их глубине стали вспыхивать алые россыпи искр. Яркое перемигивание огоньков складывалось в странный завораживающий узор, и Середин невольно шагнул к туману, чтобы получше рассмотреть его. Словно чьи-то невидимые руки принялись лепить из мглистых сгустков странные фигуры то ли людей, то ли животных - не рассмотреть. Клыкастые пасти сменялись лучистыми глазами, бесформенные тела - грациозными женскими фигурами. Странный калейдоскоп продолжал создавать вокруг ведуна фантастические картины, завлекая в необычный танец. Вот перед ним возникла высокая красавица. Она призывно улыбнулась, коснулась его плеча и закружила в вихре танца. И не было сил противиться ей.
Вдруг перед Олегом расцвел огненный вихрь, дохнул в лицо обжигающим жаром и оттолкнул Середина на добрых пару локтей. Когда перед глазами перестали выплясывать разноцветные огоньки, ведун огляделся: путь чист, никаких туманов или зверей больше нет, а рядом стоит Велислав, опираясь на свой посох.
Заметив, что Олег очнулся, волхв кинул в рот семечку, разгрыз, сплюнул в траву и сказал:
- Слаб ты еще, ведун. С простым мороком справиться не смог. Кабы я не вмешался, пропал бы ты.
- Стража у вас тут такая? - Ведун вскинул ладони к лицу, несколькими быстрыми движениями растер лицо, прогоняя остатки наваждения. - Пропал, не пропал: Ты меня вел, я тебе доверился. А чем это ты так жахнул?
- Нечисть в основном боится огня. И ты это должен знать, ведун. И смотреть на морок надо сквозь огненное заклятие.
Волхв поднял руку, поднеся открытую ладонь почти к самому лицу, и проговорил:
- Яр-батюшка, огня хранитель, ты раздуй пламя яркое, ты сожги нечисть лютую, освети небо чистое. Ты даруй мне силушку против нави-погани, не покинь меня ты в бою честном. Разгони ты тьму проклятую да морок-наваждение. Да не остынь ты вовеки веков!
С громким хлопком над ладонью Велислава вспыхнул огненный цветок, тут же его лепестки истончились и разрослись, образуя эдакий полупрозрачный экран, берущий начало в ярком огне. Языки пламени трещали и плевались искрами, но исправно поддерживали тонкое защитное стекло.
- А вот так избавляются от морока.
Велислав подставил вторую ладонь и взял один язычок пламени. Олег удивленно отметил, что ко всему прочему посох бородача послушно висит в воздухе рядом с ним. Небрежным движением кисти руки волхв бросил язычок огня на дорогу недалеко от себя. Уже знакомая Олегу вспышка на миг озарила притихший лес, но разросшийся экран прикрыл их от жара. Разбившись об заклятие волхва, огненный вихрь бессильно опал и словно ушел в землю, забрав с собой пелену с руки Велислава. И тот немедленно кинул в рот еще семечку.
- Колдун, что княжича украл, Киру похожим огненным заклятием опалил, - сообщил толстяк. - Поэтому, я так мыслю, надобно и тебе эту ворожбу знать. Может статься, выручит она, коли до дела дойдет.
Когда глаза Олега несколько привыкли к мраку леса после яркого света, он осторожно подошел к месту попадания огненного снаряда, но ничего разглядеть не смог. И не столько потому, что было мало света, - просто там не осталось никаких следов.
- Запомнил, как я это делал?
- Запомнил: кажется: - Олег и сам не заметил, что стал смотреть на лузгающего семечки толстяка с уважением и некоторой: Ну не опаской, а скорее осторожностью.
Велислав спрятал улыбку в бороде и отправился дальше по дороге.
- Черный Корней - опасный колдун, - бросил он мимоходом. - Я постараюсь помочь тебе подготовиться к встрече с ним.
- Какой еще Корней? - не понял ведун.
- А разве я тебе не говорил? - удивился волхв. - Корнеем колдуна зовут, вестимо. Видать, духам подземным поклоняется, от того корнем и назвался.
Между тем деревья расступились, и мужчины вышли на небольшую полянку. Посередине ее в землю был врыт столб, который освещался удивительно ярким лунным светом. Олег обошел его несколько раз кругом, разглядывая со всех сторон. Наконец поднял на Велислава взгляд и спросил:
- Это Перун?
- Да.
- Зачем мы здесь?
- Ты сам должен все увидеть, ведун. - Волхв указал посохом на Чур Перуна, развернулся и скрылся за темной стеной деревьев.
Олег недоуменно почесал в затылке и снова посмотрел на идола.
- Что же я должен увидеть, Перун?
Он разглядел, что губы бога вымазаны чем-то темным. Кровью, не иначе. И похоже, что свежей. Интересно, кто и когда успел это сделать? Олег протянул руку и попробовал пальцем тяжелые вязкие капли.
Разряд молнии проскочил между пальцами Олега и истуканом Перуна. Боль обжигающей волной прокатилась по телу, и Олег, вскрикнув, упал:
* * *
:Под потолком небольшой пещеры ровным огнем горели факелы, испуская необычно яркий свет. По пологим стенам стекала вода и, собираясь в капли, падала с громким плеском на сырой каменный пол.На подстилке из гнилой соломы, привалившись к стене, сидели княжич Андрей и Любава, от них к стене тянулись тяжелые, начищенные до зеркального блеска, цепи.
- Значит, это и есть тот мальчик, которого ты так долго искал?
Высокий бледный человек поднял вопросительный взгляд на стоящего рядом колдуна в длинном черном балахоне.
- Да, Равгед, это он.
Тот, кого колдун назвал Равгедом, приблизился к мальчику и пристально вгляделся в его глаза. Быстрый жест рукой, тихое бормотание, и из длинных тонких пальцев бледного незнакомца сорвалась белая вспышка. Княжич шарахнулся в сторону, однако избежать столкновения с магическим лучом не смог. И едва сияние окутало мальчика, как на лбу у него полыхнул ярким зеленым светом сложный геометрический узор. Новая вспышка - и все исчезло, больше не было ни магического света, ни знака на лбу у мальчика.
- Видишь? - кивнул Корней. - Я искал его по всему миру. И кто бы мог подумать, что найду здесь, совсем под боком?
- Что тебе нужно? - Княжич потянулся к поясу, где всегда был прикреплен нож, но пальцы ухватили пустоту.
- Ничего особенного, мой мальчик, - покачал головой колдун. - Ничего, что ты не в состоянии выполнить.
- А что вы сделаете с девушкой? - Равгед смерил Любаву критическим взглядом.
- Разве ты не знаешь, что делают с такой добычей? - Усмехнулся колдун. - А когда надоест: Мне пригодится Живой человек для заклинаний:ну или отдельные ее части.
Любава тихо заскулила от ужаса и мертвой хваткой вцепилась в Андрея.
- Не смейте ее трогать! - Княжич исподлобья глянул На двух колдунов. Если он и испытывал какой-то страх, то теперь злость напрочь вытеснила другие чувства. -
Смотрите, доберется отец до вас, тотчас на вратах повесит.
- Разве ты веришь в это, мальчик? - удивился колдун. - Тогда ты куда глупее, чем я думал.
- Днем известие из Изборска пришло, господин, - спохватился Равгед. - Демон тебя звал да сказывал: князь и вправду дозор малый собрал, дабы на выручку сыну послать.
- А почему малый? - вроде даже обиделся Черный Корней.
- Ведуна туда позвали известного да волхва местного, лекаря. Видать, решили колдовством, а не силой управиться. Прикажете демону перебить их, господин?
- Ведуна, говоришь? Волхва? Не-е-ет, - покачал головой колдун. - Они нам в деле нашем пригодиться могут. Уж очень хрупкая штука - маленький ребенок. А без него - никак. Нет, передай демону: пусть отправится с отрядом и бережет обоих, как зеницу ока.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента