Страница:
Руслан Частий
Степан Бандера
Вокруг имени лидера Организации украинских националистов (ОУН) Степана Банд еры ожесточенные споры не утихают до сих пор: одни считают его пособником гитлеровцев и соучастником нацистских преступлений, другие – патриотом и борцом за независимость Украины. Уже почти два десятка лет со времени провозглашения независимости Украины первые продолжают называть жителей западной ее части «бандеровцами», вкладывая в это понятие явно негативный смысл. Вторые в своем почитании этого человека доходят до того, что называют Бандеру «героем XX века» и самой выдающейся личностью во всей истории Украины. «Адепты» Бандеры готовы даже канонизировать его, объявляя уже сейчас причисленным к лику святых Украинской греко-католической церкви.
Слово «бандера» в переводе с испанского языка означает «знамя, стяг». И так случилось, что за этим человеком с такой фамилией в Украине потянулись сотни тысяч людей. Было нечто притягательное для них в этом «знамени». В пантеоне национальных героев современной Украины Степан Бандера занимает почетное место самого «великого» борца против советской власти. Его именем называют улицы, о нем пишут в школьных учебниках. В последнее время даже стало модно изображать его как антифашиста. Но не пришла ли пора взглянуть на этого человека беспристрастно и честно? Не наступило ли время развенчания сотворенных мифов?
Слово «бандера» в переводе с испанского языка означает «знамя, стяг». И так случилось, что за этим человеком с такой фамилией в Украине потянулись сотни тысяч людей. Было нечто притягательное для них в этом «знамени». В пантеоне национальных героев современной Украины Степан Бандера занимает почетное место самого «великого» борца против советской власти. Его именем называют улицы, о нем пишут в школьных учебниках. В последнее время даже стало модно изображать его как антифашиста. Но не пришла ли пора взглянуть на этого человека беспристрастно и честно? Не наступило ли время развенчания сотворенных мифов?
В атмосфере украинского патриотизма
(Степан Бандера родился 1 января 1909 года в селе Старый Угрынив Калушского уезда Галиции (ныне – Ивано-Франковская область), которая вместе с другими западноукраинскими землями – Буковиной и Закарпатьем до конца 1918 года входила в состав Австро-Венгерской империи.
Его отец, Андрей Михайлович Бандера, 1882 года рождения, был греко-католическим священником. Он происходил из семьи мещан города Стрый Михаила и Розалии (девичья фамилия – Белецкая) Бандер. Мать Степана, Мирослава Глодзинская, 1890 года рождения, была дочерью священника из Старого Угрынива Владимира Глодзинского и Екатерины (до замужества – Кушлык). Впоследствии на месте тестя продолжал свою церковную деятельность отец будущего лидера ОУН. Степан был вторым ребенком в семье после старшей сестры Марты-Марии (1907 г. р.). Затем у них появились братья Александр (1911), Василий (1915) и Богдан (1921) и сестры Владимира (1913), Оксана (1917) и Мирослава (умерла в 1922 году грудным ребенком).
Первые годы своей жизни Степан провел в большой и дружной семье и, как он сам писал, «в атмосфере украинского патриотизма и живых национально-культурных, политических и общественных интересов», поскольку его отец был патриотично настроенным украинцем и детей своих воспитывал в этом же духе. Дома у Бандер была большая библиотека, и к отцу Андрею часто приезжали активные участники украинской национальной жизни Галиции, родственники и их знакомые. Большое влияние на маленького Степана оказали его дяди Павел Глодзинский – один из основателей украинских экономических объединений «Маслосоюз» и «Сільський господар», Ярослав Веселовский – депутат в Венском парламенте, известный в то время скульптор Н. Гаврилко и другие.
Будучи с детства воспитанным в вере и в украинстве, Степан, по словам его современников, рано начал готовить себя к борьбе за свободу Украины. Утром и вечером долго и много молился. Втайне от взрослых истязал себя цепью и колол иголками, готовя себя таким образом к возможным полицейским пыткам. Однако такие «упражнения», а также обливание холодной водой и многочасовое стояние на морозе привели к ревматизму суставов – болезни, которая преследовала Степана всю его жизнь. Кстати, во многом из-за нее он не смог посещать начальную школу, в отличие, например, от своих братьев и сестер, которые совмещали домашнее и школьное начальное образование.
В 1914 году началась Первая мировая война, в которой галичане приняли активное участие, естественно, на стороне австрийцев. Маленький Степан стал свидетелем ожесточенных боевых действий. Через их село Старый Угрынив несколько раз проходил фронт: В 1914–1915 годах и дважды в 1917 году. В последний раз тяжелые бои продолжались две недели, и дом Бандер был частично разрушен. Но не только ужасы войны особенно запомнились мальчику. Едва ли не сильнее на него повлияли наблюдаемые им и его близкими революционные настроения в армии царской России, а также проявления национально-революционных движений и, как он впоследствии писал, «огромная разница между украинскими и московскими военными частями».
Большое влияние на Степана оказала и начавшаяся освободительная борьба украинцев. Одним из главных событий, оставивших незабываемое впечатление, стало празднование воссоединения Западноукраинской Народной Республики и Украинской Народной Республики в единое государство и охватившее в связи с ним все слои населения воодушевление.
В 1919 году Степан Бандера поступил в одну из немногих украинских классических гимназий, находившуюся в г. Стрые. Жил он в доме своего деда. В гимназии преподавали греческий и латинский языки, историю, литературу, психологию, логику, философию. В 1925 году польские власти разделили ее на украинские отделы при местной польской государственной гимназии. В гимназии Степан проучился восемь лет и успешно закончил ее в 1927 году.
Атмосфера в гимназии была очень непростой. В 1923 году Совет послов, который решал дела в послевоенной Европе, признал, что новообразованное польское государство имеет право на западноукраинские земли при условии предоставления культурной автономии украинскому населению. Но польское правительство повело политику активной полонизации этих земель. Еще в марте 1920 года было официально запрещено употреблять название «Западная Украина», взамен вводилось название «Малопольска Всхудня». Массово закрывались украинские школы, а те, что оставались, становились «утраквистичными»: то есть половина предметов преподавалась на украинском, а половина – на польском языке. За украинскими преподавателями велся пристальный надзор, чтобы они не отклонялись от утвержденной программы.
То же самое происходило и в стрыйской гимназии: воспитание и учеба проходили по плану и под контролем польских властей, особенно это стало заметно после 1925 года. Польские преподаватели старались внедрить в гимназическую среду «польский дух», и эти намерения вызывали сопротивление со стороны гимназистов. Правда, некоторые учителя использовали все возможности, чтобы вложить в обязательную систему украинский патриотический смысл.
Отличительной особенностью стрыйской гимназии было то, что она располагалась в отдельном доме – в так называемой «Русской бурсе» и была по своему национальному составу почти исключительно украинской. Не только поляки, но и ренегаты-украинцы своих детей туда не посылали. Зато, как ни удивительно, здесь учились несколько учеников из немецких и еврейских семей, родители которых таким образом хотели выразить свою солидарность с украинским народом.
Основное национально-патриотическое воспитание молодежь получала в школьных организациях. К числу легальных организаций (не только в Стрые, но и по всей Галиции) принадлежали «Пласт» (скауты) и спортивное общество «Сокол». Кроме того, существовали тайные кружки подпольной организации школьников, которая была идейно связана с Украинской военной организацией (УВО).
Эти организации должны были воспитывать молодых людей в национально-революционном духе, влиять в этом направлении на всю молодежь и привлекать старшеклассников к оказанию помощи революционному подполью (например, сборов на содержание украинского тайного университета, распространении подпольных и запрещенных польским правительством украинских заграничных изданий и т. п.). Хотя обычно членами этих групп становились ученики седьмого и восьмого классов, Степан Бандера принимал в них активное участие еще будучи в пятом классе. Этот маленький бодрый подросток, который, похоже, был не в очень хороших отношениях со своими одноклассниками, на поверку оказался незаменимым в тех случаях, когда дело касалось практических действий, например, передачи тайной информации.
По некоторым данным, в 1922 году Степан впервые был задержан во время нелегального перехода польско-чешской границы. Среди документов процесса по делу убийства Перацкого (об этом деле мы расскажем позже) имеется свидетельство на суде агента полиции Кароля Сикоры, который предъявил протокол допроса Бандеры. В своих показаниях полицейский сказал: «Я тогда задержал этого, извиняюсь перед высоким судом, сопляка за нелегальный переход границы. Бандера сказал мне, как сейчас помню, что он чех, живет в Цешине, а к нам приехал посмотреть Польшу и возвращается назад. «Где же твой пропуск? – спрашиваю. – Тот, кто живет близ границы, должен иметь постоянный документ». Бандера ответил: «Я свой документ дома забыл, если надо, покажу в другой раз». Взяли его под стражу и при обыске нашли удостоверение ученика стрыйской гимназии. Вот какой он чех. Это, прошу высокий суд, шпион с малолетства».
За давностью лет невозможно установить: было ли это поручение взрослых – перебраться через границу и передать какие-то сведения, или же это просто мальчишеская затея. Как бы там ни было, но достоверно известно, что в 1922 году, когда ему было тринадцать, Бандера гимназистом-третьеклассником вступил в подпольную националистическую организацию школьников и стал членом «Пласта». В Стрые он входил в руководство Пятого пластового куреня имени князя Ярослава Осмомысла, а позже, уже после окончания гимназии, – Второго куреня старших пластунов, отряда «Красная калина», до самого запрещения «Пласта» польской властью в 1930 году. Кстати, именно из-за полученной в детстве болезни все его старания вступить в «Пласт» в первом и во втором классах были безуспешны. В 1922 году из-за опухоли в колене он провел даже около двух месяцев в больнице.
Кроме легальных молодежных организаций, как уже говорилось выше, возникали и нелегальные, в том числе «Группа украинской государственной молодежи», к которой принадлежали Степан Охримович, Юлиан Вассиян, Иван Габрусевич, Богдан Портных, «Организация высших классов украинских гимназий», из рядов которой вышли такие известные деятели, как Роман Шухевич, Владимир Янив, Богдан Кордюк, Зенон Коссак, Степан Ленкавский. После слияния некоторых разрозненных организаций в 1926 году возник «Союз националистической украинской молодежи» (СНУМ), который возглавил Осип Боднарович, а в руководство (Провод) этой организации входили Степан Охримович, Богдан Портных, Степан Ленкавский, Иван Габрусевич.
Одной из выдающихся фигур молодежного движения 1920-х годов в Галиции был Степан Охримович, который, собственно, и привлек к подпольной деятельности своего младшего коллегу по гимназии Степана Бандеру. Обнаружив в библиотеке местной «Просвіти» работы Николая Михновского, в частности его «Самостійну Україну», Охримович пришел в восхищение и стал давать их читать своим друзьям, в том числе и Степану.
Практически на протяжении всех школьных лет и позже, живя во Львове, Степан Бандера усердно занимался спортом, проявляя завидные успехи благодаря своему физическому сложению (крепыш среднего роста), упорству и выносливости. В свободное время он пел в хоре, играл на гитаре, мандолине, увлекался необычайно популярными в то время шахматами. При этом никогда не курил и не употреблял спиртного.
Успешно сдав в середине 1927 года выпускные экзамены, Степан Бандера собирался поступать в Украинскую хозяйственную академию, располагавшуюся в Подебрадах в Чехии. Однако польские власти отказали ему в выдаче заграничного паспорта. Поэтому юноша был вынужден остаться на год у родителей, занимаясь хозяйством и культурно-просветительской работой в родном селе. Он успешно работал в читальне «Просвіти», вел любительский театральный кружок и хор, организовал спортивное общество «Луг», а также вел работу по линии подпольной УВО в окрестных селах.
В сентябре 1928 года Степан переехал во Львов для учебы на агрономическом отделении Высшей политехнической школы (Политехники). Здесь он учился до 1934 года. Два первых года обучение проходило во Львове, а следующие два большинство предметов, семинарских и лабораторных занятий проводилось в Дублянах, возле Львова, где находился агрономический филиал Политехники. По завершении полного курса учебы слушатели получали диплом инженера-агронома.
Все шесть лет учебы в Политехнике жизнь Степана Бандеры была насыщена событиями, но документальных сведений о них осталось немного. Тем более что жизнь его в этот период делилась на две совершенно разные сферы: первая, официальная, – обучение в Политехнике; вторая, тайная, – подпольная работа в ОУН, которую он начал рядовым членом.
На первый взгляд, вызывает удивление выбор агрономической профессии человеком, который уже решил для себя, чем ему заниматься в жизни – профессиональной революционной деятельностью. Более того, по воспоминаниям члена ОУН, но не сторонника Бандеры П. Балея, Степан «на пороге двадцатого года жизни… вслух мечтал стать “гетманом”». Хотя это желание вряд ли можно поставить в упрек: ведь, в конце концов, плох тот солдат, который не мечтает стать генералом.
Ответ на вопрос «почему агрономия?» фактически лежит на поверхности. Работа на земле нравилась молодому человеку, он к ней привык с малых лет, ведь работал в хозяйстве и деда, и отца. Возможно, Степан хотел, как предполагают некоторые исследователи, после того как Украина станет независимым государством, по примеру одного из римских императоров Диоклетиана жить в селе и выращивать если и не капусту, то какие-нибудь другие овощи. Хотя, конечно, эта версия выглядит фантастической, ибо такой человек, как Бандера, с его стремлением к власти вряд ли оставил бы политическую арену даже в независимой Украине. Поэтому наиболее вероятным будет следующее предположение: обучение на агрономическом факультете давало Степану больше свободного времени для того, чтобы заниматься той, второй, никому, кроме очень узкого круга доверенных людей, не известной частью своей деятельности, то есть подпольной работой в ОУН. Тем более что учился Степан Бандера не очень успешно, брал несколько академических отпусков и в итоге так и не окончил курс. Из-за своей активной политической деятельности и ареста диплом Бандера получить не смог.
С осени 1928 года до середины 1930-го Степан проживал во Львове, потом два года в Дублянах и снова во Львове в 1932–1934 годах. Во время каникул он находился в селе у отца, где также занимался как легальной, так и нелегальной национально-политической работой.
Этим селом была Воля-Задеревацкая, где священник Украинской греко-католической церкви Андрей Бандера получил приход и правил службы Божьи в местной церкви, сохранившейся до сих пор. Готовясь к приезду многодетного священника (к тому моменту мать Степана Бандеры в возрасте 33 лет умерла от туберкулеза), местное население в короткие сроки построило ему дом, на многие десятки лет переживший своих обитателей (в послевоенные годы этот дом уцелел лишь потому, что в добротном «бандеровском гнезде» селили приезжих учителей, всегда испытывавших жилищные проблемы).
Интересно, что школа в Воле-Задеревацкой возникла благодаря энергии и настойчивости Степана Бандеры. Молодой Бандера, приехав домой на каникулы, прямо спросил у молодых селян: «Почему школу не строите?» Те ответили: «Стройматериалов нет, а панский лес – под особой охраной». – «А ночь для чего?!» – бросил клич будущий националист № 1, и вскоре народ собрал в центре села достаточное количество стройматериалов, из которых и возвели первую за всю многовековую историю Воли-Задеревацкой школу.
В студенческие годы Степан Бандера продолжил активно участвовать в организованном украинском национальном движении. Он был членом украинского общества студентов политехнической школы «Основа» и членом кружка студентов-селян. Некоторое время работал в бюро общества «Сільський господар», которое занималось распространением прогрессивной агрокультуры на западноукраинских землях. От общества «Просвіта» в выходные дни и праздники он ездил в окрестные села Львовщины с лекциями. Продолжал Степан и активно заниматься спортом, сначала в «Пласте», затем в Украинском студенческом спортивном клубе (УССК) и некоторое время в обществах «Сокол-Батько» и «Луг» во Львове. Особенно заметными были его успехи в легкой атлетике, плавании, в лыжном спорте и баскетболе, что, кстати, весьма удивительно при его небольшом росте. Также Степан много путешествовал.
А вот достоверных сведений об увлечении Степана слабым полом практически нет. Более того, нигде в литературе не рассказывается, как Степан познакомился со своей будущей женой Ярославой Опаривской. Только Роман Малащук в своих мемуарах вспоминает, что Степан и Ярослава познакомились во второй половине 30-х годов, когда девушка училась во львовской Политехнике. Однако в то время Бандера сидел в тюрьме. Известно, что 20 марта 1939 года Ярослава Опаривская вместе с большой группой студентов была арестована поляками. После распада Польши она оказалась в Кракове, где, очевидно, и познакомилась с Бандерой. В скором времени они поженились.
Таким образом, можно сказать, что фактически ничего не отвлекало Степана Бандеру от подпольной работы. Большую часть своей энергии и времени Бандера в студенческие годы отдавал революционной, национально-освободительной деятельности. Иногда, как уже отмечалось, она мешала учебе.
Взрослея в атмосфере украинского патриотизма и борьбы за государственную независимость Украины, Степан Бандера уже в гимназический период искал и находил контакт с украинским подпольным национально-освободительным движением, которое возглавляла и организовывала на западноукраинских землях УВО. С идеями и деятельностью этой организации он познакомился частично через родственников, частично во время работы в подпольной организации школьников средних классов. Еще учась в высших гимназических классах, Степан выполнял некоторые задания УВО – распространял подпольные издания, работал связным. Формально членом УВО Бандера стал в 1928 году, получив назначение в разведывательный, а потом в пропагандистский отдел. Когда в начале 1929 года была создана ОУН – Организация украинских националистов, он был одним из первых западноукраинцев, ставших ее членом. Однако для того, чтобы стать членом ОУН, Степану пришлось приписать себе год, поскольку в организацию принимали только по достижении двадцати одного года. Но, несмотря на свою молодость, Бандера очень быстро занял лидирующее положение, став одной из влиятельных фигур среди работников на местах.
Его отец, Андрей Михайлович Бандера, 1882 года рождения, был греко-католическим священником. Он происходил из семьи мещан города Стрый Михаила и Розалии (девичья фамилия – Белецкая) Бандер. Мать Степана, Мирослава Глодзинская, 1890 года рождения, была дочерью священника из Старого Угрынива Владимира Глодзинского и Екатерины (до замужества – Кушлык). Впоследствии на месте тестя продолжал свою церковную деятельность отец будущего лидера ОУН. Степан был вторым ребенком в семье после старшей сестры Марты-Марии (1907 г. р.). Затем у них появились братья Александр (1911), Василий (1915) и Богдан (1921) и сестры Владимира (1913), Оксана (1917) и Мирослава (умерла в 1922 году грудным ребенком).
Первые годы своей жизни Степан провел в большой и дружной семье и, как он сам писал, «в атмосфере украинского патриотизма и живых национально-культурных, политических и общественных интересов», поскольку его отец был патриотично настроенным украинцем и детей своих воспитывал в этом же духе. Дома у Бандер была большая библиотека, и к отцу Андрею часто приезжали активные участники украинской национальной жизни Галиции, родственники и их знакомые. Большое влияние на маленького Степана оказали его дяди Павел Глодзинский – один из основателей украинских экономических объединений «Маслосоюз» и «Сільський господар», Ярослав Веселовский – депутат в Венском парламенте, известный в то время скульптор Н. Гаврилко и другие.
Будучи с детства воспитанным в вере и в украинстве, Степан, по словам его современников, рано начал готовить себя к борьбе за свободу Украины. Утром и вечером долго и много молился. Втайне от взрослых истязал себя цепью и колол иголками, готовя себя таким образом к возможным полицейским пыткам. Однако такие «упражнения», а также обливание холодной водой и многочасовое стояние на морозе привели к ревматизму суставов – болезни, которая преследовала Степана всю его жизнь. Кстати, во многом из-за нее он не смог посещать начальную школу, в отличие, например, от своих братьев и сестер, которые совмещали домашнее и школьное начальное образование.
В 1914 году началась Первая мировая война, в которой галичане приняли активное участие, естественно, на стороне австрийцев. Маленький Степан стал свидетелем ожесточенных боевых действий. Через их село Старый Угрынив несколько раз проходил фронт: В 1914–1915 годах и дважды в 1917 году. В последний раз тяжелые бои продолжались две недели, и дом Бандер был частично разрушен. Но не только ужасы войны особенно запомнились мальчику. Едва ли не сильнее на него повлияли наблюдаемые им и его близкими революционные настроения в армии царской России, а также проявления национально-революционных движений и, как он впоследствии писал, «огромная разница между украинскими и московскими военными частями».
Большое влияние на Степана оказала и начавшаяся освободительная борьба украинцев. Одним из главных событий, оставивших незабываемое впечатление, стало празднование воссоединения Западноукраинской Народной Республики и Украинской Народной Республики в единое государство и охватившее в связи с ним все слои населения воодушевление.
В 1919 году Степан Бандера поступил в одну из немногих украинских классических гимназий, находившуюся в г. Стрые. Жил он в доме своего деда. В гимназии преподавали греческий и латинский языки, историю, литературу, психологию, логику, философию. В 1925 году польские власти разделили ее на украинские отделы при местной польской государственной гимназии. В гимназии Степан проучился восемь лет и успешно закончил ее в 1927 году.
Атмосфера в гимназии была очень непростой. В 1923 году Совет послов, который решал дела в послевоенной Европе, признал, что новообразованное польское государство имеет право на западноукраинские земли при условии предоставления культурной автономии украинскому населению. Но польское правительство повело политику активной полонизации этих земель. Еще в марте 1920 года было официально запрещено употреблять название «Западная Украина», взамен вводилось название «Малопольска Всхудня». Массово закрывались украинские школы, а те, что оставались, становились «утраквистичными»: то есть половина предметов преподавалась на украинском, а половина – на польском языке. За украинскими преподавателями велся пристальный надзор, чтобы они не отклонялись от утвержденной программы.
То же самое происходило и в стрыйской гимназии: воспитание и учеба проходили по плану и под контролем польских властей, особенно это стало заметно после 1925 года. Польские преподаватели старались внедрить в гимназическую среду «польский дух», и эти намерения вызывали сопротивление со стороны гимназистов. Правда, некоторые учителя использовали все возможности, чтобы вложить в обязательную систему украинский патриотический смысл.
Отличительной особенностью стрыйской гимназии было то, что она располагалась в отдельном доме – в так называемой «Русской бурсе» и была по своему национальному составу почти исключительно украинской. Не только поляки, но и ренегаты-украинцы своих детей туда не посылали. Зато, как ни удивительно, здесь учились несколько учеников из немецких и еврейских семей, родители которых таким образом хотели выразить свою солидарность с украинским народом.
Основное национально-патриотическое воспитание молодежь получала в школьных организациях. К числу легальных организаций (не только в Стрые, но и по всей Галиции) принадлежали «Пласт» (скауты) и спортивное общество «Сокол». Кроме того, существовали тайные кружки подпольной организации школьников, которая была идейно связана с Украинской военной организацией (УВО).
Эти организации должны были воспитывать молодых людей в национально-революционном духе, влиять в этом направлении на всю молодежь и привлекать старшеклассников к оказанию помощи революционному подполью (например, сборов на содержание украинского тайного университета, распространении подпольных и запрещенных польским правительством украинских заграничных изданий и т. п.). Хотя обычно членами этих групп становились ученики седьмого и восьмого классов, Степан Бандера принимал в них активное участие еще будучи в пятом классе. Этот маленький бодрый подросток, который, похоже, был не в очень хороших отношениях со своими одноклассниками, на поверку оказался незаменимым в тех случаях, когда дело касалось практических действий, например, передачи тайной информации.
По некоторым данным, в 1922 году Степан впервые был задержан во время нелегального перехода польско-чешской границы. Среди документов процесса по делу убийства Перацкого (об этом деле мы расскажем позже) имеется свидетельство на суде агента полиции Кароля Сикоры, который предъявил протокол допроса Бандеры. В своих показаниях полицейский сказал: «Я тогда задержал этого, извиняюсь перед высоким судом, сопляка за нелегальный переход границы. Бандера сказал мне, как сейчас помню, что он чех, живет в Цешине, а к нам приехал посмотреть Польшу и возвращается назад. «Где же твой пропуск? – спрашиваю. – Тот, кто живет близ границы, должен иметь постоянный документ». Бандера ответил: «Я свой документ дома забыл, если надо, покажу в другой раз». Взяли его под стражу и при обыске нашли удостоверение ученика стрыйской гимназии. Вот какой он чех. Это, прошу высокий суд, шпион с малолетства».
За давностью лет невозможно установить: было ли это поручение взрослых – перебраться через границу и передать какие-то сведения, или же это просто мальчишеская затея. Как бы там ни было, но достоверно известно, что в 1922 году, когда ему было тринадцать, Бандера гимназистом-третьеклассником вступил в подпольную националистическую организацию школьников и стал членом «Пласта». В Стрые он входил в руководство Пятого пластового куреня имени князя Ярослава Осмомысла, а позже, уже после окончания гимназии, – Второго куреня старших пластунов, отряда «Красная калина», до самого запрещения «Пласта» польской властью в 1930 году. Кстати, именно из-за полученной в детстве болезни все его старания вступить в «Пласт» в первом и во втором классах были безуспешны. В 1922 году из-за опухоли в колене он провел даже около двух месяцев в больнице.
Кроме легальных молодежных организаций, как уже говорилось выше, возникали и нелегальные, в том числе «Группа украинской государственной молодежи», к которой принадлежали Степан Охримович, Юлиан Вассиян, Иван Габрусевич, Богдан Портных, «Организация высших классов украинских гимназий», из рядов которой вышли такие известные деятели, как Роман Шухевич, Владимир Янив, Богдан Кордюк, Зенон Коссак, Степан Ленкавский. После слияния некоторых разрозненных организаций в 1926 году возник «Союз националистической украинской молодежи» (СНУМ), который возглавил Осип Боднарович, а в руководство (Провод) этой организации входили Степан Охримович, Богдан Портных, Степан Ленкавский, Иван Габрусевич.
Одной из выдающихся фигур молодежного движения 1920-х годов в Галиции был Степан Охримович, который, собственно, и привлек к подпольной деятельности своего младшего коллегу по гимназии Степана Бандеру. Обнаружив в библиотеке местной «Просвіти» работы Николая Михновского, в частности его «Самостійну Україну», Охримович пришел в восхищение и стал давать их читать своим друзьям, в том числе и Степану.
Практически на протяжении всех школьных лет и позже, живя во Львове, Степан Бандера усердно занимался спортом, проявляя завидные успехи благодаря своему физическому сложению (крепыш среднего роста), упорству и выносливости. В свободное время он пел в хоре, играл на гитаре, мандолине, увлекался необычайно популярными в то время шахматами. При этом никогда не курил и не употреблял спиртного.
Успешно сдав в середине 1927 года выпускные экзамены, Степан Бандера собирался поступать в Украинскую хозяйственную академию, располагавшуюся в Подебрадах в Чехии. Однако польские власти отказали ему в выдаче заграничного паспорта. Поэтому юноша был вынужден остаться на год у родителей, занимаясь хозяйством и культурно-просветительской работой в родном селе. Он успешно работал в читальне «Просвіти», вел любительский театральный кружок и хор, организовал спортивное общество «Луг», а также вел работу по линии подпольной УВО в окрестных селах.
В сентябре 1928 года Степан переехал во Львов для учебы на агрономическом отделении Высшей политехнической школы (Политехники). Здесь он учился до 1934 года. Два первых года обучение проходило во Львове, а следующие два большинство предметов, семинарских и лабораторных занятий проводилось в Дублянах, возле Львова, где находился агрономический филиал Политехники. По завершении полного курса учебы слушатели получали диплом инженера-агронома.
Все шесть лет учебы в Политехнике жизнь Степана Бандеры была насыщена событиями, но документальных сведений о них осталось немного. Тем более что жизнь его в этот период делилась на две совершенно разные сферы: первая, официальная, – обучение в Политехнике; вторая, тайная, – подпольная работа в ОУН, которую он начал рядовым членом.
На первый взгляд, вызывает удивление выбор агрономической профессии человеком, который уже решил для себя, чем ему заниматься в жизни – профессиональной революционной деятельностью. Более того, по воспоминаниям члена ОУН, но не сторонника Бандеры П. Балея, Степан «на пороге двадцатого года жизни… вслух мечтал стать “гетманом”». Хотя это желание вряд ли можно поставить в упрек: ведь, в конце концов, плох тот солдат, который не мечтает стать генералом.
Ответ на вопрос «почему агрономия?» фактически лежит на поверхности. Работа на земле нравилась молодому человеку, он к ней привык с малых лет, ведь работал в хозяйстве и деда, и отца. Возможно, Степан хотел, как предполагают некоторые исследователи, после того как Украина станет независимым государством, по примеру одного из римских императоров Диоклетиана жить в селе и выращивать если и не капусту, то какие-нибудь другие овощи. Хотя, конечно, эта версия выглядит фантастической, ибо такой человек, как Бандера, с его стремлением к власти вряд ли оставил бы политическую арену даже в независимой Украине. Поэтому наиболее вероятным будет следующее предположение: обучение на агрономическом факультете давало Степану больше свободного времени для того, чтобы заниматься той, второй, никому, кроме очень узкого круга доверенных людей, не известной частью своей деятельности, то есть подпольной работой в ОУН. Тем более что учился Степан Бандера не очень успешно, брал несколько академических отпусков и в итоге так и не окончил курс. Из-за своей активной политической деятельности и ареста диплом Бандера получить не смог.
С осени 1928 года до середины 1930-го Степан проживал во Львове, потом два года в Дублянах и снова во Львове в 1932–1934 годах. Во время каникул он находился в селе у отца, где также занимался как легальной, так и нелегальной национально-политической работой.
Этим селом была Воля-Задеревацкая, где священник Украинской греко-католической церкви Андрей Бандера получил приход и правил службы Божьи в местной церкви, сохранившейся до сих пор. Готовясь к приезду многодетного священника (к тому моменту мать Степана Бандеры в возрасте 33 лет умерла от туберкулеза), местное население в короткие сроки построило ему дом, на многие десятки лет переживший своих обитателей (в послевоенные годы этот дом уцелел лишь потому, что в добротном «бандеровском гнезде» селили приезжих учителей, всегда испытывавших жилищные проблемы).
Интересно, что школа в Воле-Задеревацкой возникла благодаря энергии и настойчивости Степана Бандеры. Молодой Бандера, приехав домой на каникулы, прямо спросил у молодых селян: «Почему школу не строите?» Те ответили: «Стройматериалов нет, а панский лес – под особой охраной». – «А ночь для чего?!» – бросил клич будущий националист № 1, и вскоре народ собрал в центре села достаточное количество стройматериалов, из которых и возвели первую за всю многовековую историю Воли-Задеревацкой школу.
В студенческие годы Степан Бандера продолжил активно участвовать в организованном украинском национальном движении. Он был членом украинского общества студентов политехнической школы «Основа» и членом кружка студентов-селян. Некоторое время работал в бюро общества «Сільський господар», которое занималось распространением прогрессивной агрокультуры на западноукраинских землях. От общества «Просвіта» в выходные дни и праздники он ездил в окрестные села Львовщины с лекциями. Продолжал Степан и активно заниматься спортом, сначала в «Пласте», затем в Украинском студенческом спортивном клубе (УССК) и некоторое время в обществах «Сокол-Батько» и «Луг» во Львове. Особенно заметными были его успехи в легкой атлетике, плавании, в лыжном спорте и баскетболе, что, кстати, весьма удивительно при его небольшом росте. Также Степан много путешествовал.
А вот достоверных сведений об увлечении Степана слабым полом практически нет. Более того, нигде в литературе не рассказывается, как Степан познакомился со своей будущей женой Ярославой Опаривской. Только Роман Малащук в своих мемуарах вспоминает, что Степан и Ярослава познакомились во второй половине 30-х годов, когда девушка училась во львовской Политехнике. Однако в то время Бандера сидел в тюрьме. Известно, что 20 марта 1939 года Ярослава Опаривская вместе с большой группой студентов была арестована поляками. После распада Польши она оказалась в Кракове, где, очевидно, и познакомилась с Бандерой. В скором времени они поженились.
Таким образом, можно сказать, что фактически ничего не отвлекало Степана Бандеру от подпольной работы. Большую часть своей энергии и времени Бандера в студенческие годы отдавал революционной, национально-освободительной деятельности. Иногда, как уже отмечалось, она мешала учебе.
Взрослея в атмосфере украинского патриотизма и борьбы за государственную независимость Украины, Степан Бандера уже в гимназический период искал и находил контакт с украинским подпольным национально-освободительным движением, которое возглавляла и организовывала на западноукраинских землях УВО. С идеями и деятельностью этой организации он познакомился частично через родственников, частично во время работы в подпольной организации школьников средних классов. Еще учась в высших гимназических классах, Степан выполнял некоторые задания УВО – распространял подпольные издания, работал связным. Формально членом УВО Бандера стал в 1928 году, получив назначение в разведывательный, а потом в пропагандистский отдел. Когда в начале 1929 года была создана ОУН – Организация украинских националистов, он был одним из первых западноукраинцев, ставших ее членом. Однако для того, чтобы стать членом ОУН, Степану пришлось приписать себе год, поскольку в организацию принимали только по достижении двадцати одного года. Но, несмотря на свою молодость, Бандера очень быстро занял лидирующее положение, став одной из влиятельных фигур среди работников на местах.
Нелегальная деятельность
Польские притязания на земли, населенные западными украинцами, основывались на исторических аргументах. В конце XVIII века эти территории входили в состав Речи Посполитой, и поляки считали, что им надлежит быть частью польского государства, возродившегося в 1919 году. Наличие здесь значительного и к тому же доминирующего польского населения подкрепляло эти претензии. Относительно же населения восточных окраин польское правительство вынашивало идею полонизации. Вера в успех этой идеи основывалась на двух предположениях: во-первых, на том, что привлекательность польской культуры якобы настолько высока, что другие народы с готовностью примут ее как свою; во-вторых, национальные движения меньшинств казались, до определенного момента, слишком слабыми, чтобы противостоять польскому давлению. Как выяснилось, поляки просчитались в обоих случаях. И немалую роль в провале польских замыслов сыграл Степан Андреевич Бандера.
В 1930-е годы ОУН продолжала свою войну с польским режимом, совершая налеты на правительственные учреждения и почтовые конторы и добывая таким образом средства на свою деятельность; продолжалась и практика уничтожения государственного имущества и политических убийств. Одной из главных целей ОУН было стремление убедить украинцев в возможности сопротивления и поддерживать украинское общество в состоянии «постоянного революционного брожения».
Сразу после своего вступления в ОУН в 1929 году Бандера принял участие в работе I конференции ОУН Стрыйского округа. Первым поручением Степана во вновь образованной организации стало распространение подпольной националистической литературы. Основным полем его деятельности были родные места – Калушский уезд, а также львовское студенчество. Одновременно он выполнял различные функции в отделе пропаганды, а в 1930 году стал вести отдел подпольных изданий, потом технико-издательский отдел, с начала 1931 года еще и отдел доставки подпольных изданий из-за границы. Эти поручения выявили выдающиеся организаторские способности Степана Бандеры. Были налажены нелегальная доставка через границу и тайное распространение среди населения журналов «Сурма», «Пробуждение нации», «Украинский националист», непосредственно в Польше печатались «Бюллетень краевой экзекутивы[1] ОУН на ЗУЗ[2]» и журнал «Юнак».
Нелегальная литература печаталась так: во Львове под контролем редакционной коллегии изготовлялись матрицы, которые затем перевозились в глубоко законспирированное укрытие, где печатался тираж. Сначала эта подпольная типография находилась в селе Завалов, возле Стрыя, под надзором Степана Охримовича, потом в селе Конюха, уже под наблюдением Алексея Гасина, а когда ее раскрыли власти, Петр Мирчук организовал печатание в селе Добривляны.
Доставка литературы из-за границы была организована следующим образом. Существовало три пункта на границе, из которых и осуществлялась пересылка пачек с нелегальной литературой: на Гуцулыцине, на Бойковщине и в Тешине, недалеко от Шленска. Были еще запасные линии связи: через морской порт Данциг, который имел статус свободного города, и через Литву, у которой были свои территориальные счеты с Польшей (Польша, в частности, захватила древнюю литовскую столицу Вильно). В условленном месте и в определенное время появлялись окружные курьеры, которые забирали литературу и передавали ее уездным курьерам. Польская полиция сбивалась с ног, чтобы раскрыть сеть распространителей. Проводились многочисленные аресты «вслепую», в частности несколько раз арестовывали и Степана Бандеру, но у невысокого невзрачного студентика был такой невинный вид, к тому же он не нервничал, как это бывает с человеком, который ощущает за собою грешок, и через несколько дней его отпускали.
Советские издания утверждали, что ОУН с момента своего создания находилась под «крышей» абвера (немецкой разведки), а то и лично Гитлера, якобы именно поэтому польское правительство боялось применять какие-то репрессии против членов ОУН. Наверное, только в будущем историки смогут обосновать или опровергнуть первую половину этого утверждения, ведь до сих пор еще не увидели свет многие подлинные документы, касающиеся этого вопроса. К тому же следует добавить, что Гитлер пришел к власти лишь через четыре года после создания ОУН. Что касается польских репрессий против ОУН, то об этом существует множество различных материалов. Сохранились в архивах судебные дела, газеты, в которых опубликованы журналистские отчеты «из зала суда». Чтобы не вдаваться в детали, можно упомянуть хотя бы то, что первый проводник краевой экзекутивы Богдан Портных был арестован уже через несколько месяцев после того, как занял свой пост.
Следующим проводником стал сотник Юлиан Головинский, которого Е. Коновалец, лидер украинских националистов, послал в Западную Украину, чтобы завершить непростой процесс объединения ОУН и УВО. Но и он после нескольких месяцев пребывания на посту проводника был арестован и 30 октября 1930 года застрелен «при попытке к бегству». После него краевым проводником ОУН на украинских землях, оккупированных Польшей, стал Степан Охримович. Вскоре он, как и его предшественники, был арестован. В тюрьме его подвергли жестоким истязаниям, от которых он умер 10 апреля 1931 года в родительском доме через несколько дней после освобождения. Только четвертому проводнику, Ивану Габрусевичу, удалось избежать ареста благодаря тому, что он выехал за границу и по распоряжению Провода остался там для работы. Пятому проводнику, Богдану Кордюку, также удалось выжить: он был освобожден от должности после неудачной акции в Городке Ягеллонском (об этих событиях мы расскажем немного позже). Шестым проводником на протяжении четырех лет являлся Степан Бандера; его арестовали 14 июня 1934 года. Таким образом, он продержался на этом посту дольше всех.
Как мы уже упоминали, в подпольную деятельность молодого Степана Бандеру ввел его старший товарищ по гимназии Степан Охримович. Но в Провод краевой экзекутивы Степан вошел, когда ее возглавил Иван Габрусевич, который, учитывая успехи Бандеры в распространении печати, назначил его референтом отдела пропаганды. Габрусевич считал, что Бандера, несмотря на молодость, справится с заданием. Возглавлять этот отдел совсем молодому юноше было весьма почетно, но вместе с тем и очень нелегко, прежде всего потому, что с отделом пропаганды было связано много образованных и способных людей, ставших со временем выдающимися публицистами: Иван Габрусевич, Степан Ленкавский, Зенон Коссак, Богдан Портных, Владимир Янив, Ярослав Стецько. Эта работа требовала такта и умения налаживать отношения с людьми, которые в определенных отношениях стояли выше его: по возрасту, по жизненному и подпольному опыту, да и по интеллекту Степан Бандера действительно поднял пропагандистское дело ОУН на высокий уровень. Основой агитационной деятельности ОУН он считал распространение ее идей не только среди украинской интеллигенции, студенческой молодежи, но и среди наиболее широких масс украинского народа. Параллельно Бандера обеспечивал связь между находившимся за границей руководством и членами ОУН на местах. Связь с заграницей он поддерживал с 1931 года, неоднократно выезжая за рубеж разными конспиративными путями.
В 1930-е годы ОУН продолжала свою войну с польским режимом, совершая налеты на правительственные учреждения и почтовые конторы и добывая таким образом средства на свою деятельность; продолжалась и практика уничтожения государственного имущества и политических убийств. Одной из главных целей ОУН было стремление убедить украинцев в возможности сопротивления и поддерживать украинское общество в состоянии «постоянного революционного брожения».
Сразу после своего вступления в ОУН в 1929 году Бандера принял участие в работе I конференции ОУН Стрыйского округа. Первым поручением Степана во вновь образованной организации стало распространение подпольной националистической литературы. Основным полем его деятельности были родные места – Калушский уезд, а также львовское студенчество. Одновременно он выполнял различные функции в отделе пропаганды, а в 1930 году стал вести отдел подпольных изданий, потом технико-издательский отдел, с начала 1931 года еще и отдел доставки подпольных изданий из-за границы. Эти поручения выявили выдающиеся организаторские способности Степана Бандеры. Были налажены нелегальная доставка через границу и тайное распространение среди населения журналов «Сурма», «Пробуждение нации», «Украинский националист», непосредственно в Польше печатались «Бюллетень краевой экзекутивы[1] ОУН на ЗУЗ[2]» и журнал «Юнак».
Нелегальная литература печаталась так: во Львове под контролем редакционной коллегии изготовлялись матрицы, которые затем перевозились в глубоко законспирированное укрытие, где печатался тираж. Сначала эта подпольная типография находилась в селе Завалов, возле Стрыя, под надзором Степана Охримовича, потом в селе Конюха, уже под наблюдением Алексея Гасина, а когда ее раскрыли власти, Петр Мирчук организовал печатание в селе Добривляны.
Доставка литературы из-за границы была организована следующим образом. Существовало три пункта на границе, из которых и осуществлялась пересылка пачек с нелегальной литературой: на Гуцулыцине, на Бойковщине и в Тешине, недалеко от Шленска. Были еще запасные линии связи: через морской порт Данциг, который имел статус свободного города, и через Литву, у которой были свои территориальные счеты с Польшей (Польша, в частности, захватила древнюю литовскую столицу Вильно). В условленном месте и в определенное время появлялись окружные курьеры, которые забирали литературу и передавали ее уездным курьерам. Польская полиция сбивалась с ног, чтобы раскрыть сеть распространителей. Проводились многочисленные аресты «вслепую», в частности несколько раз арестовывали и Степана Бандеру, но у невысокого невзрачного студентика был такой невинный вид, к тому же он не нервничал, как это бывает с человеком, который ощущает за собою грешок, и через несколько дней его отпускали.
Советские издания утверждали, что ОУН с момента своего создания находилась под «крышей» абвера (немецкой разведки), а то и лично Гитлера, якобы именно поэтому польское правительство боялось применять какие-то репрессии против членов ОУН. Наверное, только в будущем историки смогут обосновать или опровергнуть первую половину этого утверждения, ведь до сих пор еще не увидели свет многие подлинные документы, касающиеся этого вопроса. К тому же следует добавить, что Гитлер пришел к власти лишь через четыре года после создания ОУН. Что касается польских репрессий против ОУН, то об этом существует множество различных материалов. Сохранились в архивах судебные дела, газеты, в которых опубликованы журналистские отчеты «из зала суда». Чтобы не вдаваться в детали, можно упомянуть хотя бы то, что первый проводник краевой экзекутивы Богдан Портных был арестован уже через несколько месяцев после того, как занял свой пост.
Следующим проводником стал сотник Юлиан Головинский, которого Е. Коновалец, лидер украинских националистов, послал в Западную Украину, чтобы завершить непростой процесс объединения ОУН и УВО. Но и он после нескольких месяцев пребывания на посту проводника был арестован и 30 октября 1930 года застрелен «при попытке к бегству». После него краевым проводником ОУН на украинских землях, оккупированных Польшей, стал Степан Охримович. Вскоре он, как и его предшественники, был арестован. В тюрьме его подвергли жестоким истязаниям, от которых он умер 10 апреля 1931 года в родительском доме через несколько дней после освобождения. Только четвертому проводнику, Ивану Габрусевичу, удалось избежать ареста благодаря тому, что он выехал за границу и по распоряжению Провода остался там для работы. Пятому проводнику, Богдану Кордюку, также удалось выжить: он был освобожден от должности после неудачной акции в Городке Ягеллонском (об этих событиях мы расскажем немного позже). Шестым проводником на протяжении четырех лет являлся Степан Бандера; его арестовали 14 июня 1934 года. Таким образом, он продержался на этом посту дольше всех.
Как мы уже упоминали, в подпольную деятельность молодого Степана Бандеру ввел его старший товарищ по гимназии Степан Охримович. Но в Провод краевой экзекутивы Степан вошел, когда ее возглавил Иван Габрусевич, который, учитывая успехи Бандеры в распространении печати, назначил его референтом отдела пропаганды. Габрусевич считал, что Бандера, несмотря на молодость, справится с заданием. Возглавлять этот отдел совсем молодому юноше было весьма почетно, но вместе с тем и очень нелегко, прежде всего потому, что с отделом пропаганды было связано много образованных и способных людей, ставших со временем выдающимися публицистами: Иван Габрусевич, Степан Ленкавский, Зенон Коссак, Богдан Портных, Владимир Янив, Ярослав Стецько. Эта работа требовала такта и умения налаживать отношения с людьми, которые в определенных отношениях стояли выше его: по возрасту, по жизненному и подпольному опыту, да и по интеллекту Степан Бандера действительно поднял пропагандистское дело ОУН на высокий уровень. Основой агитационной деятельности ОУН он считал распространение ее идей не только среди украинской интеллигенции, студенческой молодежи, но и среди наиболее широких масс украинского народа. Параллельно Бандера обеспечивал связь между находившимся за границей руководством и членами ОУН на местах. Связь с заграницей он поддерживал с 1931 года, неоднократно выезжая за рубеж разными конспиративными путями.