Страница:
Николай Дурманов говорит:
Версия с капельницей нашла живой отклик у Деменко:
После того как проверка в сборной обнаружила допинг у двух спартаковцев, официальный тест РФС выглядел бы логичным. Источник в тогдашнем руководстве «Спартака» сказал мне: «Проверь нас кто-то по-настоящему, команду запросто могли отправить в турнир коллективов физкультуры, лишить профессионального статуса».
Действительно, могли. Мне стал известен список игроков, которые упомянуты Катулиным во внутриклубной объяснительной записке. Это те футболисты, кому, по словам врача, давалась пищевая добавка «Омега-3», в которой после увольнения доктора Щукина в его комнате в Тарасовке якобы и был обнаружен бромантан. Итак, в допинг-лист вошли: Титов, Ковтун, Ващук, Кебе, Калиниченко, Белозеров, Хрман, Станич, Деменко, Павлюченко, Луизао, Концевой, Митрески. Давалась «добавка», по сообщению главврача, 12 июля перед четырьмя матчами. Причем встреча с «Динамо», когда футболисты, судя по всему, получили лошадиную дозу бромантана (или чего-то еще), отчего-то в этом списке не упоминалась.
Итак, тест РФС мог бы все расставить на свои места. Но он... не состоялся. Вернее, по нашей информации (официально подтвержденной Деменко и Ващуком), проверка все-таки была, но проводил ее не РФС, а... сам «Спартак». Президент Червиченко таким образом хотел узнать о масштабах допингового эксперимента. А узнав, немедленно сменил руководство команды. Исполнять обязанности главного тренера стал Владимир Федотов, при котором начался обратный процесс – выведения бромантана из организмов игроков.
В интервью газете «Версия» (№ 4, 2004) Колосков признал: «Еще в сентябре у нас была информация, что в „Спартаке“ „балуются“ допингом».
Так почему же, если информация была, не обрушился на «Спартак» карающий меч Российского футбольного союза? Ответ я получил сразу из нескольких источников, подтвердивших один и тот же факт.
Вскоре после того, как Ярцев огласил Титову и Ковтуну «приговор» – то ли прямо на следующий день, то ли после возвращения из Ирландии, – в РФС состоялась длительная беседа тет-а-тет Вячеслава Колоскова и Андрея Червиченко. Ясно, что именно на ней высокие договаривающиеся стороны решили замять скандал. Почему он не был нужен президенту «Спартака» – понятно, а Колоскову, помимо всего прочего, в декабре предстояла отчетно-перевыборная конференция, и взорвавшаяся допинговая бомба вряд ли сработала бы в пользу титана аппаратных интриг.
Кроме того, по словам источника в РФС, последующие кадровые оргвыводы в «Спартаке» стали результатом не только гнева Червиченко на подчиненных, но и этой встречи в верхах (Колосков, согласно этой информации, требовал также уволить Катулина и вроде бы был возмущен, что этого не произошло). Если это так, то президент РФС ко всему прочему воспользовался случаем, чтобы покончить с совместительством Чернышова, которое к тому времени уже ударило по результатам молодежной сборной.
Можно ли осуждать Колоскова за то, что оставил всю эту историю под сукном? С формальных позиций – безусловно. Трудно представить, чтобы, например, подобный сговор мог состояться в Англии или Германии. Одна из главных задач федерации – блюсти чистоту нравов и безжалостно наказывать тех, кто ведет нечестные игры. Мало того, дисквалифицируй тогда РФС Титова, скажем, на полгода – и все прошло бы для игрока и сборной куда менее болезненно, чем в итоге получилось. В УЕФА и ВАДА по достоинству бы оценили то, как внутри страны ведется борьба с допингом, добавлять бы к наказанию ничего не стали – и уже к началу сезона-2004 Титов был бы в строю. И на чемпионат Европы в Португалию преспокойно бы поехал.
Но, с другой стороны, представляете, что бы началось, раскрути тогда Колосков не только персональное дело Титова и Ковтуна, но и дело всего «Спартака»? Какие последствия это имело бы для самого популярного клуба страны и его «инфицированных» не по своей вине игроков? И какие беспорядки после изгнания, скажем, команды из премьер-лиги (а до этого дошло бы наверняка) могли бы устроить его болельщики, число которых – миллионы?
Надо быть очень отважным человеком, чтобы на все это решиться. Многолетний опыт чиновничества в Советском Союзе подобные качества, даже если они и были, убивал в зародыше. Поэтому, констатируя ошибку экс-президента РФС, не возьмусь метать в него громы и молнии. Если, конечно, в полюбовной договоренности Колоскова и Червиченко не было такого пункта, как «цена вопроса». Но вот этого мы уж точно никогда и ни при каких обстоятельствах не узнаем.
Возникают вопросы и о том, могла ли та сентябрьская информация не дойти до ведомства Николая Дурманова. А если дошла – почему не были приняты меры?
– Существуют документы, официальные протоколы. Только на их основе можно что-то говорить. Их не было – а значит, и обсуждать нечего, – отрезал Дурманов.
При всем к нему уважении – не слишком ли формальный подход в свете того, что в итоге всеобщего бездействия разразилось «дело Титова»?
Вернемся, однако, к самому допингу. Во всех своих интервью (в частности, газетам «Известия» за 16 апреля 2004 года и «Трибуна» за 23 апреля 2004 года) господин Катулин утверждает, что бромантан, как показало внутриклубное расследование, входил в пищевую добавку «Омега-3», закупленную его коллегой Щукиным. Я попросил Николая Дурманова дать экспертный комментарий на этот счет. Он получился весьма образным.
Прежде чем ставить в неловкое положение и Титова, и самого себя (не эта ли задокументированная ложь стала одной из главных причин дисквалификации игрока?), врачу следовало хотя бы проконсультироваться у специалистов.
– Бромантан и ремантадин – отдаленные химические структурные родственники, – комментирует Дурманов. – Но никакой связи между ними нет.
С ремантадином, кстати, связан еще один занимательный факт. Есть данные, что 15 ноября, когда после матча Россия-Уэльс Титов с врачами сборной направлялся по черкизовскому коридору для сдачи допинг-контроля, у одного из них зазвенел мобильный телефон. Звонил Катулин. Он уже знал о том, кто выбран для сдачи теста и, говорят, нервно попросил коллегу внести в список употреблявшихся игроком препаратов ремантадин. Выходит, чувствовал главврач «Спартака», к чему дело идет?
По ходу журналистского расследования, кстати, выяснился факт, о котором почему-то не сообщалось в печати: в марте 2005 года на заседании Контрольно-дисциплинарного комитета РФС Катулин был амнистирован. Срок его дисквалификации, который истекал в январе 2006-го, сокращен почти вдвое. Эту информацию мне подтвердил член КДК Алексей Спирин:
– Катулин подал соответствующее заявление, и, поскольку дисквалификация самого Титова уже истекла, оно было удовлетворено. Почему? Многие обстоятельства дела не были выяснены, не было доказано, что виновен именно Катулин. Наказание на него наложили, исходя из функциональных обязанностей главного врача команды. Мы вызвали его, долго расспрашивали. Учитывали и то, что все это время он работал в Центре спортивной медицины Зураба Орджоникидзе. То есть практики не терял.
В одном из интервью за прошлый год Катулин сообщил: «Расследование пришло к выводу, что употреблял добавку („Омега-3“) один Титов».
Даже столь циничное заявление врача Титов стерпел, не занялся разоблачениями, на которые имел полное право. Говорят, футболист, даже получив дисквалификацию, меньше всего хотел, чтобы пострадал его «Спартак» – клуб, с которым Егор связан с детства. Потому и воспринял слова Катулина не как личную обиду, а как попытку отвести удар от родной команды.
Итак, бывший главврач «Спартака» Артем Катулин, дисквалифицированный на два года, досрочно амнистирован. Член КДК РФС Алексей Спирин, участвовавший в принятии этого решения, косвенно подтвердил то, о чем свидетельствуют данные из всех без исключения источников. А именно – что Катулин, при всех своих неуклюжих объяснениях, не был инициатором приема бромантана спартаковцами.
Источник в штабе «Спартака» того времени вспоминает, как все начиналось:
Данные экс-руководства «Спартака» говорят о том, что Червиченко винит лично себя в том, что, зная о лыжно-биатлонном прошлом Щукина (тот сам говорил, что является мастером спорта по обеим дисциплинам), допустил его приход в команду. Иначе как «этим лыжником» бывший президент клуба его, говорят, не называет, и убежден, что именно Щукин подставил Катулина, оставшись безнаказанным. Той же версии придерживается не только сам Катулин (что естественно), но и источники в РФС, в спортивно-медицинских учреждениях Москвы, в столичной антидопинговой лаборатории.
Сам Титов, на протяжении долгого времени отказывавшийся публично огласить имя главного виновника своей дисквалификации, через полгода после публикации «Бромантанового „Спартака“» все же открыл карты:
Справедливости ради надо отметить, что во времена своего пребывания в сборной России по биатлону (а он был ее врачом с 1993 года вплоть до Олимпиады-1998 в Нагано, а затем работал в Словении и Польше) Щукин в допинговых скандалах замешан не был. Об этом мне сообщили в Союзе биатлонистов России. Напротив, его взяли в сборную после того, как предыдущего врача уволили за допинговые проблемы с биатлонистом Сергеем Тарасовым.
Более того, Щукин представлял Россию в комиссии по допингу Международной федерации биатлона! Сейчас этот факт воспринимается как грустная ирония судьбы. А еще – как неоценимая школа. Один из героев Сергея Довлатова говорил: для того чтобы развалить систему, нужно сначала стать ее столпом...
И уж совсем занятно другое. По сведениям сразу из двух источников, именно на Щукина грешит теперь и человек, который привел его в «Спартак» из молодежной сборной, – Чернышов! Характерна деталь: едва получив работу в «Торпедо-Металлурге» (позднее переименованном в «Москву»), врач вдруг полностью прекратил общение со своим бывшим боссом, с которым до того был не разлей вода. Есть даже информация, что в конце осени 2003-го Чернышов столкнулся с Катулиным в Центре спортивной медицины Зураба Орджоникидзе и сказал: «Извини, я думал на тебя, потому что ты работал в команде до меня, а Щукина привел я сам. Но теперь разобрался и понял, что виноват Щукин».
Еще один важный нюанс стал мне известен сразу с нескольких сторон – и от футболистов, и от людей из бывшего штаба «Спартака», и из РФС. Оказывается, Щукин не ушел вслед за Чернышовым, как он это преподносит. Он подал заявление об уходе еще до того, как главный тренер был вызван на ковер к Червиченко! Обнаружение допинга у Титова у Ковтуна уже произошло, запахло жареным. Похоже, Щукин решил сыграть на опережение. И уже через два дня получил работу в «Торпедо-Металлурге».
О том, как ему это удалось, я спросил гендиректора этого клуба, а теперь «Москвы» – Юрия Белоуса.
Но от всех этих врачебных регалий Титову, напомню, не легче. И всем остальным спартаковцам, «подсаженным» в 2003 году на бромантан, тоже. Щукин утверждает, что к Титову, Ковтуну и Ващуку его даже не подпускали. Но обязательно ли «подпускать»? Те, кто придумывает какое-то черное дело, обычно стараются руки не марать. Может быть, не понимая, что замаранная душа – ничем не лучше.
В те самые дни, когда Щукин находился в процессе фактического побега из «Спартака» обратно в «Торпедо-Металлург», Чернышов и Белоус столкнулись на банкете, посвященном приезду в Москву Пеле. Глава «металлургов» поинтересовался, не связано ли имя Щукина с ходившими по столице допинговыми слухами. Чернышов, на тот момент вроде как подозревавший Катулина, дал ему безупречную характеристику.
Интересно, как познакомились Чернышов и Щукин. В августе 2002-го новый главный тренер молодежной сборной искал для своей команды врача. Щукин, тогда для футбольного мира еще «безымянный», работал в клубе второй лиги «Мострансгаз», который принадлежал скандально известному бывшему вице-президенту «Спартака» Григорию Есауленко. По непонятным причинам сразу пятеро игроков из заштатного «Мострансгаза» попали в молодежную сборную. Из «Мострансгаза» попал к Чернышову и врач.
Неумолимо приближалась дата первого матча Кубка УЕФА—2003/04 между «Спартаком» и датским «Эсбьергом». Сказать, что руководители московского клуба сидели на иголках, – значит не сказать ничего. Вывести все накопившиеся за два месяца запасы бромантана из организмов игроков за это время было объективно невозможно.
Деменко говорит:
– После того как выяснилось, что всему «Спартаку» давали допинг, его начали ударными темпами выводить. Ведь скоро предстояли матчи на Кубок УЕФА, и в клубе страшно боялись, что там нас и поймают. В чемпионате России-то допинг-контроля не было.
Источник в тогдашнем руководстве клуба рассказывает:
Ващук добавляет:
– Целыми днями сидели в разных лабораториях. В барокамерах лежали – чуть ли не там, где в космос людей готовят. Кровь переливали. Даже по стакану красного вина нам давали на базе за обедом – это тоже, говорили, помогает.
Игроки знают то, что видели сами. Но они не могут знать, как все было организовано. Мало того что врачи «Спартака» нафаршировали игроков бромантаном, так вдобавок они толком не знали, как всерьез заняться его выведением. По нашим данным, сработали контакты медиков из сборной, которые тоже были заинтересованы в скорейшем «очищении» Титова с Ковтуном. Просьба о помощи поступила директору одного из московских НИИ, обладающих новейшим оборудованием. Одна только барокамера, выгоняющая из организма шлаки посредством перепада давления, в этом центре размером с большую трехкомнатную квартиру. Там же футболистам делали плазмоферез, очищающий кровь с помощью переливания плазмы.
Один из футболистов вспоминал о барокамере:
– Она была похожа на гроб и была очень холодной – нам выдавали одеяла. Приезжали мы туда в девять утра, невыспавшиеся. Ложились, заворачивались в одеяло – и за час-полтора, которые там надо было лежать, досыпали...
Процесс выведения бромантана осуществлялся в этом институте отнюдь не методом научного тыка. Директор НИИ Г. оказался знаком с академиком из Института фармакологии, который в свое время этот самый препарат и разработал! После консультаций с ним и был продуман тщательный план «чистки», ответственным за который был назначен авторитетный профессор З.
Что ж, тем абсурднее выглядит вся эта история. Тем более что к моменту «дела Титова» о бромантане не вспоминали уже шесть лет – с 1997-го, когда за его употребление лишили золотой медали чемпионата мира на дистанции 5 км нашу лыжницу Любовь Егорову. Желающие смогут протянуть ниточку к доктору Щукину, который работал тогда в сборной России по смежному с лыжами биатлону. После этого бромантан был навсегда снят с промышленного производства. И всплыл только в «деле Титова».
– Гемодез категорически запрещен с того момента, как в список запрещенных препаратов внесли ЭПО – эритропоэтин и, соответственно, были наложены ограничения на уровень гемоглобина в крови. То есть с 2001 года или даже чуть раньше. Для того чтобы гемоглобин был невысоким и не вызывал подозрений у допинг-служб, в кровь добавляют расширители плазмы, чем и является гемодез.Кстати, по словам Дурманова, с 2005 года запрещен ввод спортсменам любого препарата – даже легального – при помощи капельниц. Любые манипуляции с кровью теперь считаются нелегальными. А учитывая, что в соответствии с требованиями ВАДА (Всемирной антидопинговой ассоциации) планируется резко увеличить число внесоревновательных проверок, нашим футбольным клубам есть о чем задуматься.
Версия с капельницей нашла живой отклик у Деменко:
– Не убежден, что допинг мы получали через таблетки. На эту мысль навел разговор с Игором Митрески. Когда мы все узнали, что у нас допинг, естественно, начали разговаривать друг с другом на эти темы. До этого старались обсуждать свои проблемы только с врачами, таков уж наш менталитет, – но тут всякое доверие к ним было потеряно. Так вот, Митрески мне сказал, что ни разу не принимал таблеток, которые давали врачи. Но допинг у него все равно нашли! И мы пришли к выводу, что запрещенные препараты нам вводили через капельницу, с неотоном, который незадолго до игры вливают футболистам для укрепления сердечной мышцы. Скорее всего, в капельницу подмешивали раствор с каким-то веществом, который потом и уходил в вену. Хотя и версии с таблетками тоже исключать бы не стал. Раз давали один запрещенный препарат – бромантан, значит, могли давать и любые другие.
– Каким образом, думаете, вас «заразили» – через таблетки или капельницу? – интересуюсь у Ващука.
– Через таблетки. В «Спартаке», в отличие от многих моих партнеров, я не «капался» вообще. Почему? В киевском «Динамо» если и вводили какие-то витамины через капельницу, то только перед матчами Лиги чемпионов. «Спартак» в том году в лигу не вышел, игры Кубка УЕФА были еще впереди, а ложиться под капельницу перед матчами чемпионата России я смысла не видел и от этой процедуры отказывался. Еще могу вам подтвердить, что под капельницу не ложились темнокожие легионеры. По этому поводу врачи к ним даже не подходили.
Действительно, могли. Мне стал известен список игроков, которые упомянуты Катулиным во внутриклубной объяснительной записке. Это те футболисты, кому, по словам врача, давалась пищевая добавка «Омега-3», в которой после увольнения доктора Щукина в его комнате в Тарасовке якобы и был обнаружен бромантан. Итак, в допинг-лист вошли: Титов, Ковтун, Ващук, Кебе, Калиниченко, Белозеров, Хрман, Станич, Деменко, Павлюченко, Луизао, Концевой, Митрески. Давалась «добавка», по сообщению главврача, 12 июля перед четырьмя матчами. Причем встреча с «Динамо», когда футболисты, судя по всему, получили лошадиную дозу бромантана (или чего-то еще), отчего-то в этом списке не упоминалась.
Итак, тест РФС мог бы все расставить на свои места. Но он... не состоялся. Вернее, по нашей информации (официально подтвержденной Деменко и Ващуком), проверка все-таки была, но проводил ее не РФС, а... сам «Спартак». Президент Червиченко таким образом хотел узнать о масштабах допингового эксперимента. А узнав, немедленно сменил руководство команды. Исполнять обязанности главного тренера стал Владимир Федотов, при котором начался обратный процесс – выведения бромантана из организмов игроков.
В интервью газете «Версия» (№ 4, 2004) Колосков признал: «Еще в сентябре у нас была информация, что в „Спартаке“ „балуются“ допингом».
Так почему же, если информация была, не обрушился на «Спартак» карающий меч Российского футбольного союза? Ответ я получил сразу из нескольких источников, подтвердивших один и тот же факт.
Вскоре после того, как Ярцев огласил Титову и Ковтуну «приговор» – то ли прямо на следующий день, то ли после возвращения из Ирландии, – в РФС состоялась длительная беседа тет-а-тет Вячеслава Колоскова и Андрея Червиченко. Ясно, что именно на ней высокие договаривающиеся стороны решили замять скандал. Почему он не был нужен президенту «Спартака» – понятно, а Колоскову, помимо всего прочего, в декабре предстояла отчетно-перевыборная конференция, и взорвавшаяся допинговая бомба вряд ли сработала бы в пользу титана аппаратных интриг.
Кроме того, по словам источника в РФС, последующие кадровые оргвыводы в «Спартаке» стали результатом не только гнева Червиченко на подчиненных, но и этой встречи в верхах (Колосков, согласно этой информации, требовал также уволить Катулина и вроде бы был возмущен, что этого не произошло). Если это так, то президент РФС ко всему прочему воспользовался случаем, чтобы покончить с совместительством Чернышова, которое к тому времени уже ударило по результатам молодежной сборной.
Можно ли осуждать Колоскова за то, что оставил всю эту историю под сукном? С формальных позиций – безусловно. Трудно представить, чтобы, например, подобный сговор мог состояться в Англии или Германии. Одна из главных задач федерации – блюсти чистоту нравов и безжалостно наказывать тех, кто ведет нечестные игры. Мало того, дисквалифицируй тогда РФС Титова, скажем, на полгода – и все прошло бы для игрока и сборной куда менее болезненно, чем в итоге получилось. В УЕФА и ВАДА по достоинству бы оценили то, как внутри страны ведется борьба с допингом, добавлять бы к наказанию ничего не стали – и уже к началу сезона-2004 Титов был бы в строю. И на чемпионат Европы в Португалию преспокойно бы поехал.
Но, с другой стороны, представляете, что бы началось, раскрути тогда Колосков не только персональное дело Титова и Ковтуна, но и дело всего «Спартака»? Какие последствия это имело бы для самого популярного клуба страны и его «инфицированных» не по своей вине игроков? И какие беспорядки после изгнания, скажем, команды из премьер-лиги (а до этого дошло бы наверняка) могли бы устроить его болельщики, число которых – миллионы?
Надо быть очень отважным человеком, чтобы на все это решиться. Многолетний опыт чиновничества в Советском Союзе подобные качества, даже если они и были, убивал в зародыше. Поэтому, констатируя ошибку экс-президента РФС, не возьмусь метать в него громы и молнии. Если, конечно, в полюбовной договоренности Колоскова и Червиченко не было такого пункта, как «цена вопроса». Но вот этого мы уж точно никогда и ни при каких обстоятельствах не узнаем.
Возникают вопросы и о том, могла ли та сентябрьская информация не дойти до ведомства Николая Дурманова. А если дошла – почему не были приняты меры?
– Существуют документы, официальные протоколы. Только на их основе можно что-то говорить. Их не было – а значит, и обсуждать нечего, – отрезал Дурманов.
При всем к нему уважении – не слишком ли формальный подход в свете того, что в итоге всеобщего бездействия разразилось «дело Титова»?
– Представьте себе мертвецки пьяного человека, который утверждает, что опьянел не от водки, а от... детского питания. Заявление насчет «Омеги-3» – примерно то же самое. Ведь «Омега-3» – это, по сути, рыбий жир. И бромантан может попасть в эту добавку только в одном случае: если рыбку, перед тем как ее выловить, накормить этим самым бромантаном.Следует напомнить, что «Омега-3» стала уже второй версией Катулина – и вновь, как видим, неудачной. Первой было попадание бромантана в организм Титова через ремантадин, которым футболиста-де лечили от простуды. Именно она была озвучена в прессе в первые дни после того, как скандал стал публичным. Более того, на запрос из УЕФА Катулин ответил именно «ремантадинной» версией. На мой запрос в пресс-службу УЕФА был получен следующий ответ: «15 декабря врач клуба заявил, что прописал игроку ремантадин для лечения ОРЗ и, возможно, это и явилось причиной позитивного результата теста».
– А может ли бромантан попасть в организм спортсмена случайно, через какие-то лекарства?
– Нет, не может, потому что не входит ни в какие другие препараты и может быть употреблен только по чьей-то злой воле. Более того, он запрещен с 1996 года и с тех пор официально не производится. Как и в случае со станозололом, который был найден на Олимпиаде в Афинах у толкательницы ядра Ирины Коржаненко (после оглашения результатов анализа ее лишили золотой медали Игр. – Прим. и. р.), бромантан относится к каменному веку допинга, и мы были неприятно удивлены, когда он всплыл в истории с Титовым. Да это, извините, «парк юрского периода» какой-то!
Прежде чем ставить в неловкое положение и Титова, и самого себя (не эта ли задокументированная ложь стала одной из главных причин дисквалификации игрока?), врачу следовало хотя бы проконсультироваться у специалистов.
– Бромантан и ремантадин – отдаленные химические структурные родственники, – комментирует Дурманов. – Но никакой связи между ними нет.
С ремантадином, кстати, связан еще один занимательный факт. Есть данные, что 15 ноября, когда после матча Россия-Уэльс Титов с врачами сборной направлялся по черкизовскому коридору для сдачи допинг-контроля, у одного из них зазвенел мобильный телефон. Звонил Катулин. Он уже знал о том, кто выбран для сдачи теста и, говорят, нервно попросил коллегу внести в список употреблявшихся игроком препаратов ремантадин. Выходит, чувствовал главврач «Спартака», к чему дело идет?
По ходу журналистского расследования, кстати, выяснился факт, о котором почему-то не сообщалось в печати: в марте 2005 года на заседании Контрольно-дисциплинарного комитета РФС Катулин был амнистирован. Срок его дисквалификации, который истекал в январе 2006-го, сокращен почти вдвое. Эту информацию мне подтвердил член КДК Алексей Спирин:
– Катулин подал соответствующее заявление, и, поскольку дисквалификация самого Титова уже истекла, оно было удовлетворено. Почему? Многие обстоятельства дела не были выяснены, не было доказано, что виновен именно Катулин. Наказание на него наложили, исходя из функциональных обязанностей главного врача команды. Мы вызвали его, долго расспрашивали. Учитывали и то, что все это время он работал в Центре спортивной медицины Зураба Орджоникидзе. То есть практики не терял.
В одном из интервью за прошлый год Катулин сообщил: «Расследование пришло к выводу, что употреблял добавку („Омега-3“) один Титов».
Даже столь циничное заявление врача Титов стерпел, не занялся разоблачениями, на которые имел полное право. Говорят, футболист, даже получив дисквалификацию, меньше всего хотел, чтобы пострадал его «Спартак» – клуб, с которым Егор связан с детства. Потому и воспринял слова Катулина не как личную обиду, а как попытку отвести удар от родной команды.
Источник в штабе «Спартака» того времени вспоминает, как все начиналось:
– Когда новое руководство (во главе с Андреем Чернышовым. – Прим. и. р.) пришло в команду, она находилась в ужасающем физическом состоянии. Проведенное обследование показало, что оно даже не на нуле, а ниже. Надо было что-то делать. И на собрании руководства команды Щукин сказал, что есть такой препарат – бромантан. При этом он подчеркнул, что это сильный препарат и слишком увлекаться им нельзя, потому что он может быть обнаружен. Однозначного решения – давайте, мол, принимать – со стороны Чернышова тогда принято не было. Но потом его тихо начали давать. Всего же собраний штаба, на которых обсуждались в том числе и эти вопросы, было три-четыре.(Сам Чернышов факт обследования, его неутешительных результатов и последующего собрания штаба подтвердил, но все разговоры о применении допинга на нем отрицал наотрез.)
Данные экс-руководства «Спартака» говорят о том, что Червиченко винит лично себя в том, что, зная о лыжно-биатлонном прошлом Щукина (тот сам говорил, что является мастером спорта по обеим дисциплинам), допустил его приход в команду. Иначе как «этим лыжником» бывший президент клуба его, говорят, не называет, и убежден, что именно Щукин подставил Катулина, оставшись безнаказанным. Той же версии придерживается не только сам Катулин (что естественно), но и источники в РФС, в спортивно-медицинских учреждениях Москвы, в столичной антидопинговой лаборатории.
Сам Титов, на протяжении долгого времени отказывавшийся публично огласить имя главного виновника своей дисквалификации, через полгода после публикации «Бромантанового „Спартака“» все же открыл карты:
– Мой убийца – доктор Щукин. Известно, что он работал со стимулирующими препаратами в молодежной сборной. Но срок «вымывания» препаратов типа бромантана он, видимо, не знал. Оказалось, они не вымываются ни через три месяца, ни через полгода. А крайним в этой истории сделали главного врача «Спартака» – Катулина. Сейчас Щукин работает в «Москве». Когда «Спартак» и «Москва» встречались в чемпионате, Щукин, направляясь ко мне навстречу, вдруг глаза отвел, отвернулся. Значит, ему есть чего стыдиться.Одна и та же информация о Щукине идет из слишком уж разных мест, чтобы быть коллективным наветом на ни в чем не повинного человека. И выглядит он, к слову, душечкой – настоящий профессор с седой бородкой, в интеллигентских очках, с мягкой манерой речи. Катулин – резкий в формулировках молодой человек (ему немногим за 30) с широкими плечами и очень короткой стрижкой – в этом смысле выглядит явно менее выигрышно. Вот только на внешность ориентироваться в таких вопросах не стоит...
– Как вы думаете, главную допинговую роль среди врачей сыграл Щукин или Катулин? – спрашиваю Ващука.
– Насколько я слышал, Щукин назвал препарат и попросил его достать, а приобретал и давал нам его уже Катулин. Как я понимаю, у него есть очень хорошие связи в Москве, и он может достать все, что угодно.
Справедливости ради надо отметить, что во времена своего пребывания в сборной России по биатлону (а он был ее врачом с 1993 года вплоть до Олимпиады-1998 в Нагано, а затем работал в Словении и Польше) Щукин в допинговых скандалах замешан не был. Об этом мне сообщили в Союзе биатлонистов России. Напротив, его взяли в сборную после того, как предыдущего врача уволили за допинговые проблемы с биатлонистом Сергеем Тарасовым.
Более того, Щукин представлял Россию в комиссии по допингу Международной федерации биатлона! Сейчас этот факт воспринимается как грустная ирония судьбы. А еще – как неоценимая школа. Один из героев Сергея Довлатова говорил: для того чтобы развалить систему, нужно сначала стать ее столпом...
И уж совсем занятно другое. По сведениям сразу из двух источников, именно на Щукина грешит теперь и человек, который привел его в «Спартак» из молодежной сборной, – Чернышов! Характерна деталь: едва получив работу в «Торпедо-Металлурге» (позднее переименованном в «Москву»), врач вдруг полностью прекратил общение со своим бывшим боссом, с которым до того был не разлей вода. Есть даже информация, что в конце осени 2003-го Чернышов столкнулся с Катулиным в Центре спортивной медицины Зураба Орджоникидзе и сказал: «Извини, я думал на тебя, потому что ты работал в команде до меня, а Щукина привел я сам. Но теперь разобрался и понял, что виноват Щукин».
Еще один важный нюанс стал мне известен сразу с нескольких сторон – и от футболистов, и от людей из бывшего штаба «Спартака», и из РФС. Оказывается, Щукин не ушел вслед за Чернышовым, как он это преподносит. Он подал заявление об уходе еще до того, как главный тренер был вызван на ковер к Червиченко! Обнаружение допинга у Титова у Ковтуна уже произошло, запахло жареным. Похоже, Щукин решил сыграть на опережение. И уже через два дня получил работу в «Торпедо-Металлурге».
О том, как ему это удалось, я спросил гендиректора этого клуба, а теперь «Москвы» – Юрия Белоуса.
– До «Спартака» Щукин уже работал у меня в «Торпедо-Металлурге» месяцев пять, совмещал с молодежной сборной. У меня самого высшее медицинское образование, и могу свидетельствовать, что он – очень грамотный специалист. Когда Чернышов возглавил «Спартак», Щукин пришел ко мне и сказал: «у меня обязательства перед Чернышовым, я обещал ему в случае, если он возглавит клуб, работать вместе с ним». я его отпустил – а как только Чернышова уволили, Щукин пришел ко мне, и я взял его обратно. Не знаю, что было в «Спартаке» в смысле употребления допинга, но могу точно сказать, что в нашем клубе это исключено. Я сам как медик за этим непосредственно слежу. А работой Щукина, повторяю, очень доволен.В свое время Щукин был хорошим хирургом, которого хвалили коллеги. Звание заслуженного врача России и степень кандидата медицинских наук тоже, наверное, не дают просто так – а у Щукина они есть. У Катулина, кстати, тоже.
Но от всех этих врачебных регалий Титову, напомню, не легче. И всем остальным спартаковцам, «подсаженным» в 2003 году на бромантан, тоже. Щукин утверждает, что к Титову, Ковтуну и Ващуку его даже не подпускали. Но обязательно ли «подпускать»? Те, кто придумывает какое-то черное дело, обычно стараются руки не марать. Может быть, не понимая, что замаранная душа – ничем не лучше.
В те самые дни, когда Щукин находился в процессе фактического побега из «Спартака» обратно в «Торпедо-Металлург», Чернышов и Белоус столкнулись на банкете, посвященном приезду в Москву Пеле. Глава «металлургов» поинтересовался, не связано ли имя Щукина с ходившими по столице допинговыми слухами. Чернышов, на тот момент вроде как подозревавший Катулина, дал ему безупречную характеристику.
Интересно, как познакомились Чернышов и Щукин. В августе 2002-го новый главный тренер молодежной сборной искал для своей команды врача. Щукин, тогда для футбольного мира еще «безымянный», работал в клубе второй лиги «Мострансгаз», который принадлежал скандально известному бывшему вице-президенту «Спартака» Григорию Есауленко. По непонятным причинам сразу пятеро игроков из заштатного «Мострансгаза» попали в молодежную сборную. Из «Мострансгаза» попал к Чернышову и врач.
– Вас не удивляет, что Катулина дисквалифицировали, а Щукина – нет? – спрашиваю Ващука.
– Щукин ушел из «Спартака» еще до того, как разгорелся официальный скандал, – в этом, думаю, все и дело. В итоге он оказался в тени, а Катулин, оставшийся в «Спартаке» и занимавшийся выведением допинга, ответил за все.
Впрочем, списывать все грехи на Щукина – непростительная наивность. В этой истории десятки виновных. Каждый – в своей степени и на своем этапе. Если бы не образовалась цепь этих больших и маленьких вин (от слова «вина»), «дело Титова» никогда бы не потрясло российский футбольный мир.
Деменко говорит:
– После того как выяснилось, что всему «Спартаку» давали допинг, его начали ударными темпами выводить. Ведь скоро предстояли матчи на Кубок УЕФА, и в клубе страшно боялись, что там нас и поймают. В чемпионате России-то допинг-контроля не было.
Источник в тогдашнем руководстве клуба рассказывает:
– Напряжение было страшное. Скажу больше – были готовы к применению целого ряда ухищрений, чтобы скрыть истинное положение дел. Разные пипетки, презервативы с «чистыми» пробами... Могло, конечно, не помочь и это – а что бы произошло, если бы УЕФА открылась полная картина, даже подумать страшно. Но спасение пришло с неожиданной стороны. Ни на матчи с «Эсбьергом», ни на поединки второго этапа против бухарестского «Динамо» (когда, впрочем, внутренние анализы уже показывали, что все нормально) допинг-контролеры из Европы попросту не добрались.О том, какие титанические меры принимались для «чистки» футболистов, слагаются легенды.
– Как выводили бромантан, можете вспомнить? – вопрос Деменко.А в барокамерах время каждому заранее назначали. Обычно кто помоложе – ездил туда к девяти утра, кто постарше – к двум часам дня. То в одеяло заворачиваешься и в каком-то холодном месте тебя крышкой накрывают и долго держат. То в каком-то зазеркалье под музыку сидишь. Мы уже смеемся – а люди, которые лечат, говорят нам: «Что вы смеетесь? Здесь космонавты от радиации лечились». А нас от того только смех истерический разбирает: нам бы от своей «радиации» вылечиться...
– Могу – тем более что нас это очень злило. По несколько дней с базы не вылезали, и все время нас куда-то возили. Ты нужен дома, семейных дел невпроворот – а тут тебе звонит Катулин и в категоричном тоне вызывает на очередные процедуры. Нам это быстро надоело – почему раньше вслепую пичкали всякой гадостью, а теперь за счет нашего же времени заметают следы? А процедур этих было – тьма.
– Какие, например?
– В барокамеры нас возили. Переливания крови делали. Курс каких-то особых таблеток пришлось принимать – противных таких, с запахом, и их еще жевать надо было. У каждого была своя программа – в зависимости от роста, веса и, сильно подозреваю, количества допинга в организме. Просчитывали все, математики...
Ващук добавляет:
– Целыми днями сидели в разных лабораториях. В барокамерах лежали – чуть ли не там, где в космос людей готовят. Кровь переливали. Даже по стакану красного вина нам давали на базе за обедом – это тоже, говорили, помогает.
Игроки знают то, что видели сами. Но они не могут знать, как все было организовано. Мало того что врачи «Спартака» нафаршировали игроков бромантаном, так вдобавок они толком не знали, как всерьез заняться его выведением. По нашим данным, сработали контакты медиков из сборной, которые тоже были заинтересованы в скорейшем «очищении» Титова с Ковтуном. Просьба о помощи поступила директору одного из московских НИИ, обладающих новейшим оборудованием. Одна только барокамера, выгоняющая из организма шлаки посредством перепада давления, в этом центре размером с большую трехкомнатную квартиру. Там же футболистам делали плазмоферез, очищающий кровь с помощью переливания плазмы.
Один из футболистов вспоминал о барокамере:
– Она была похожа на гроб и была очень холодной – нам выдавали одеяла. Приезжали мы туда в девять утра, невыспавшиеся. Ложились, заворачивались в одеяло – и за час-полтора, которые там надо было лежать, досыпали...
– Команде нужно было пройти до конца все этапы этого плана, – рассказал мне источник в НИИ. – Надо было учитывать, скажем, то, что бромантан имеет способность аккумулироваться в подкожно-жировой клетчатке, иногда выходя в кровоток, иногда – «прячась». в этом и заключалась ошибка руководства «Спартака». На каком-то промежуточном этапе оно провело допинг-тест, показавший, что все чисто. На этом было решено процедуры свернуть, хотя курс не был доведен до конца. В итоге Титова – а возможно, и многих других – «недомыли».Впрочем, и Николай Дурманов, и наш источник в Московском антидопинговом центре усомнились в эффективности барокамеры как средства избавления от бромантана. «Такую гадость барокамерой не вытащишь. Я вообще не знаю другого такого препарата, который одновременно был бы и неэффективным, и невыгоняемым», – сказал эксперт лаборатории. Дурманов с ним солидарен и вообще называет бромантан «химическим фольклором». То есть вокруг препарата создана некая аура, которой он вовсе не заслуживает, – зримого эффекта на аренах не дает. Что игроки и подтвердили.
Что ж, тем абсурднее выглядит вся эта история. Тем более что к моменту «дела Титова» о бромантане не вспоминали уже шесть лет – с 1997-го, когда за его употребление лишили золотой медали чемпионата мира на дистанции 5 км нашу лыжницу Любовь Егорову. Желающие смогут протянуть ниточку к доктору Щукину, который работал тогда в сборной России по смежному с лыжами биатлону. После этого бромантан был навсегда снят с промышленного производства. И всплыл только в «деле Титова».