Страница:
Он вышел из реки и сел под деревом (дерево Бодхи). В эту ночь само желание достигнуть стало тщетным. Он желал мирских благ и обнаружил, что это просто сон. И не просто сон - это кошмар. В течение шести лет он желал просветления непрерывно, и это тоже оказалось сном. И не просто сном: это оказалось еще более глубоким кошмаром.
Он был совершенно разочарован; не осталось ничего, что он мог бы желать. Он знал мир слишком хорошо, он знал его очень хорошо - и не мог вернуться к нему. Для него там не было ничего. Он знал, что предлагали так называемые религии (все религии, которые процветали в Индии); он практически следовал всем их учениям, и ничего из этого не вышло. Пробовать больше было нечего, не осталось никаких стимулов, так что он просто упал на землю возле дерева Бодхи и остался там на всю ночь - без каких-либо желаний. Больше нечего было желать, само желание стало тщетным.
Утром, когда он проснулся, заходила последняя звезда. Он глянул на звезду, и впервые в жизни в его глазах не было тумана, потому что в нем не было желания. Заходила последняя звезда... и когда она зашла, что-то вместе с ней завяло в нем: это было "я" (потому что "я" не может существовать без желания). И он стал просветленным!
Это просветление пришло в тот миг, когда не было желаний. А все шесть лет оно не могло наступить из-за желания. В самом деле, это явление возникает, когда вы вне круга. Поэтому даже Будде из-за желания просветления пришлось без необходимости бродить шесть лет. Этот момент преображения, этот прыжок из круга, из колеса жизни - только тогда наступает, только тогда приходит, когда нет желания. Будда сказал: "Я достиг этого, когда не было достигающего ума: я нашел это, когда не было поиска. Это случилось только тогда, когда не было усилия".
Это опять, оказывается, очень трудно понять умом, потому что ум не может понять ничего, что происходит без усилия. Ум - значит усилие. Ум может напрячься и изобрести способы делать все, что можно "сделать", но не может даже представить себе что-то такое, что "случается", "происходит" и что-то нельзя "сделать". Назначение ума - что-то делать; он есть инструмент для делания. Само назначение ума состоит в том, чтобы чего-то достигать, чтобы исполнять желания.
Точно так же, как невозможно слышать глазами или видеть ушами, ум не может представить себе или почувствовать то, что происходит, когда вы ничего не делаете. В уме нет памяти о таких вещах. Он знает только то, что можно сделать и чего нельзя сделать. Он знает только то, в чем он достигает успеха и в чем терпит поражение. Но он никогда не знал ничего такого, что происходит, когда ничего не делается. Так что же делать?
Начните с желания. Это желание не приведет вас к той точке, где происходит трансмутация, но это желание может привести вас к тщетности самого желания. Начинать приходится с желания; невозможно начать с "нежелания". Если бы вы могли начать с нежелания: то, что должно случиться, случилось бы сию минуту. Тогда не нужны были бы никакие техники, никакие методы. Если вы можете начать с нежелания, то это случится в тот же миг! Но это невозможно.
Вы не можете начать с нежелания. Ум сделает из этого нежелания новый объект желания. Ум считает: "Хорошо, я постараюсь не делать". Он скажет: "Да, это очень интересно. Я постараюсь что-нибудь сделать, чтобы возникло это нежелание". Но ум обречен, иметь какое-нибудь желание. Он может начать только с желания; но, может быть, конец не будет желанием.
Он должен начать с того, чтобы пожелать нечто такое, что не может быть достигнуто желанием. Но если вы это осознаете, если вы понимаете, что вы желаете чего-то такого, чего желать невозможно - это помогает. Теперь в любой момент вы можете совершить прыжок. И, когда вы прыгните, желания не будет.
Вы желали мирского. Теперь желайте божественного. Приходится начинать так. Это неверное начало, но вам придется начать так из-за этого встроенного в ум внутреннего процесса. Это единственный способ что-то изменить.
Например, я говорю вам, что вы не можете пройти через стену. Вам придется выйти через дверь. А, когда говорят "через дверь", "дверь" означает единственное место, где нет стены. Так что когда я говорю, что наружу вам придется выйти через "не-стену", это потому, что вы не можете пройти сквозь стену. Стена не может быть дверью, и если вы попытаетесь выйти сквозь стену, вам это не удастся.
Но вы не знаете, что такое дверь. Вы никогда не были снаружи, так что как вам знать, что существует дверь? Вы всегда были в этой комнате (комнате ума, комнате желаний).
Вы всегда были в этой комнате, так что вы знаете только стены, вы не знаете двери. Даже если есть дверь, она кажется вам частью стены. Для вас она была стеной. До тех пор, пока вы ее не откроете, не узнаете, что это дверь.
Поэтому я говорю вам: "Вы не можете выйти через стену. Со стеной ничего нельзя сделать: она не выведет вас наружу. Вам нужна дверь". Но вы ничего не знаете о двери. Вы знаете только стены. Даже дверь вам кажется частью стены. Что же делать тогда?
Я говорю: "Пробуйте в любом месте, но начинайте". Вы будете разочарованы. Вы обойдете всю комнату, заглянете в каждый уголок, везде делая попытки. Вы разочаруетесь, потому что стена не может открыться. Но где-то есть дверь, и, может быть, вы наткнетесь на нее. Это единственный способ: начинайте со стены, и вы наткнетесь на дверь. То, что дверь есть - это факт, дверь - не стена, и нельзя выйти через стену, выйти можно только через дверь. Сам этот факт облегчает обнаружение двери. Действительно, когда вы разочарованы попытками со стеной, дверь становится богаче возможностями, богаче потенциалом. Благодаря этому более глубоким становится ваш поиск.
Ум есть желание. Ум не может ничего делать без желания. Вы не можете преодолеть ум благодаря желанию, потому что ум есть желание. Так что ум обречен желать даже то, что находит только, когда нет желаний. Но начинайте со стены. Узнайте желание, и вы наткнетесь на дверь. Даже Будде пришлось начать с желания, но никто ему не сказал (он не знал этого), что дверь открывается только тогда, когда нет желания.
Как я это понимаю, борьба с желанием есть болезнь. Оставить эту борьбу - значит стать свободным. Это только и есть настоящая смерть: когда вы просто бросаете все. Если вы можете просто лечь и умереть без всякой борьбы, даже без намека на борьбу, смерть становится постижением. Если вы просто ляжете и примите ее - без внутренних движений, без желаний, без ожидания помощи, без поисков выхода - если вы просто ляжете, и примите - одно это принятие будет великим свершением.
Это не так легко. Даже когда вы лежите, борьба продолжается. Вы можете быть истощены, исчерпаны: это другое дело. Это не принятие, это не готовность. Где-то в уме вы все еще боретесь. Но если вы действительно ляжете и умрете без борьбы, смерть станет экстазом. Смерть станет самадхи, смерть станет Постижением. И тогда вы скажете: "Да, кончено!"
У вас может не быть желания выйти из этой комнаты. Желание выйти может появиться только в двух случаях. Во-первых, если вы как-то сумели бросить краткий взгляд на что-то вне комнаты через дыру в стене или через окно - вы где-то уловили проблеск, - или же как-то, каким-то таинственным образом, в какой-то миг дверь открылась - и вы увидели что-то снаружи. Это случается и продолжает случаться: в какой-то таинственный момент дверь приоткрывается на единый миг как вспышка света - и закрывается опять. Вы почувствовали вкус чего-то вовне. Тогда возникает желание.
Возникает желание: вы во тьме, и вдруг - вспышка света. На миг, на единый безвременный миг все становится ясным. Тьмы нет, - а потом опять тьма. Все потеряно, но вы не можете оставаться тем же, кем были. Это стало частью вашего опыта.
В какие-то мгновения молчания, в какие-то мгновения любви, в какие-то мгновения страдания, в какие-то мгновения наслаждения опасностью - вдруг открывается дверь, и вы уловили этот вкус. Эти происшествия нельзя подстроить заранее: это происходит неожиданно. Это нельзя подготовить! Когда кто-то влюблен, - не открывается дверь. Это открытие - подлинная случайность.
В глубокой любви ваше желание как-то пропадает. Достаточно самого этого мгновения: нет желания чего-то в будущем. Если я кого-то люблю, тогда в этот самый миг любви ума нет. Этот миг - вечность. Для меня теперь, в этом мгновении, будущего нет. Я совершенно не забочусь о будущем. Нет и прошлого, я не беспокоюсь об этом; весь процесс мышления остановился в этот миг бытия. Все встало. И вдруг, в этот миг без желаний, открывается дверь.
Так что в любви много проблесков божественного. Если вы когда-нибудь действительно были влюблены, то вы не можете оставаться в "этой комнате" надолго. Тогда вы вкусили от запредельного.
Но ум начинает устраивать фокусы. Он говорит: "Это случилось благодаря тому, кого я люблю. Я должен владеть им вечно, иначе этот миг больше не повторится". И чем больше вы стремитесь владеть, тем больше заботитесь о будущем. И тогда этот миг больше не повторится. Этого не случится, даже если тот же самый человек будет с вами, потому что ум снова напряжен надеждами и ожиданиями. Был миг без ожидания. И позже влюбленные обвиняют друг друга: "Ты больше не любишь меня так, как любил раньше", - потому что этот миг не повторяется.
Этот миг, этот проблеск не зависит ни от кого, и влюбленный не может здесь ничего поделать. Все, что он будет пытаться сделать, будет лишь разрушать саму возможность этого. Он не может ничего сделать, потому что это совершенно не было его делом, это стало просто спонтанным явлением. Это случилось, и дверь открылась.
Это может случиться по-разному. Умер тот, кого вы любили, и эта смерть застряла в вашем уме как кинжал. Прошлое и будущее разделены: эта смерть вошла в вас как кинжал. Все встало. Тогда вы можете почувствовать вкус божественного, "того, что снаружи". Но теперь ваш ум опять начинает подстраивать трюки. Он начинает рыдать, начинает что-то делать. Он начинает думать: "Я страдаю, потому что этот человек умер". Он начинает думать о другом. Но если в момент смерти вы можете оставаться только в этом мгновении, тогда это иногда случается. Тогда вы можете подсмотреть что-то из запредельного.
Это может случиться в минуту неожиданной опасности. Это может случиться в автомобильной катастрофе. Вдруг все останавливается. Вы не можете желать, потому что нет пространства, времени для желания. Ваша машина падает с высоты. Пока она падает, вы не можете вспоминать прошлое, вы не можете желать что-то в будущем. Этот миг стал всем. В этот миг это может случиться.
Так что желание выйти за пределы возникает двояко. Во-первых, вы как-то вкусили от того, что за пределами. Но это нельзя запланировать: это или случилось, или не случилось. Но, все же, раз вкусив от этого, вы начинаете желать это. Это желание может стать помехой - оно становится помехой, но так это начинается. Сначала вы должны желать нежелания.
Или же это происходит иначе. Вы не знаете вкуса запредельного - нет. Вы совсем ничего не знаете, но эта комната стала страданием. Вы не можете ее больше терпеть. Вы не знаете ничего из запредельного, но, что бы там ни было, вы готовы избрать это, несмотря на то, что оно не изведано, потому что эта комната, вот эта самая комната стала бедствием, адом. Вы не знаете, что вне нее, есть ли вне нее что-нибудь или нет, существует запредельное или нет - но вы больше не можете оставаться в этой комнате. Эта комната - страдание, ад. Тогда вы пытаетесь, тогда вы начинаете желать неизвестного, запредельного. Тогда опять появляется желание: желание сбежать отсюда. Но вы должны начать с желания того, что желать невозможно, того, что нельзя достичь через желание.
Помните это постоянно: продолжайте делать то, что вы делаете, постоянно помня, что одним только желанием достичь этого нельзя. И есть так много методов, чтобы помочь вам. Один из них: помнить, что вы не можете достичь этого, только один Бог может дать вам это. То, что я сказал, просто способ заставить вас осознать, что ваши усилия бессмысленны, это может сделать только благодать. Это один из способов. Это то же самое, но сказанное более метафорически, более понятным языком, - чем сказать: вы ничего сделать не можете. Но это не значит, что вы не должны ничего не делать. Вы должны делать все, но помните, - это не случится просто благодаря усилиям. С вами что-то случается, что-то неизведанное, на вас нисходит благодать. Ваше усилие может сделать вас более восприимчивым к благодати, и это все. Но благодать нисходит на вас сама, а не как прямой результат ваших усилий.
Так пытались выразить это явление религиозные люди. Будда (или человек с умом, подобным уму Будды) выразил бы это более научно. Будда не употребил бы слова "благодать", потому что он сказал бы, что вы будете стремиться даже к благодати, желать благодати. Можно желать благодати, можно войти в храм, рыдать, кричать и просить божественной благодати. Поэтому Будда говорит: "Это не пойдет. Нет такой вещи, как благодать. Это случается, когда вы в невожделеющем состоянии ума".
Так что это зависит от человека. Это по-разному. Это может иметь большой смысл для человека, если он понимает, что благодать нельзя просить, ее нельзя вымаливать, ее нельзя требовать. Нельзя убедить божество ниспослать благодать, потому что если ее можно выпросить, это не благодать, это стало частью ваших усилий. Ничего нельзя сделать, чтобы получить благодать, нужно только ждать. Если вы можете понять, что благодать приходит только в ожидании, и вам не нужно для этого ничего делать, тогда продолжайте делать все, что угодно, хорошо зная, что ничего не произойдет благодаря вашим действиям - это случится лишь в момент недеяния.
Тогда само понятие благодати может быть полезным. Но если вы начнете просить благодати и молиться ради благодати, это не случится. Тогда лучше вспомнить, что мы в порочном кругу, который нужно в каком-то месте разорвать.
Начинайте с желания, начинайте с действий. Постоянно помните, что это сделать нельзя и продолжайте делать...
Вот вам пример: вы не чувствуете, как сон нисходит на вас. Что делать? Сон не приходит. На самом деле вы не можете ничего сделать, потому что, что бы вы ни делали, это будет беспокойством. Если вы что-то делаете, тогда из-за самого действия вы не заснете. Для сна нужен недействующий ум. Сон снисходит на вас только тогда, когда вы ничего не делаете. Но скажите страдающему бессонницей, чтобы он ничего не делал, и тогда придет сон, и само лежание в постели станет для него напряжением. Скажите ему: "Расслабься, и наступит сон", - и он станет стараться расслабиться. Но это есть усилие, а там, где есть усилие, нет расслабления. Так что же делать?
Я пользуюсь другим методом. Я говорю ему, чтобы он делал все, что может делать, чтобы заснуть. "Делай все, что хочешь: прыгай, бегай, все, что угодно. Делай все, что ты можешь сделать". Я говорю ему: "Это не произойдет благодаря твоим действиям - но делай!" Вскоре само делание становится тщетным. Он бегает, решает множество головоломок, отгадывает загадки, повторяет мантры, словом, делает, и я говорю: "Делай это от всей души". Я очень хорошо знаю, что это не случится благодаря его действиям, но он исчерпает свое делание, и он почувствует, что это просто чепуха. В этот момент, когда все делание оказалось напрасным, он вдруг уснет. Сон пришел совсем не благодаря его действиям, но они помогли. Они помогли потому, что заставили его осознать, что они были напрасными.
Так что давайте - желайте, делайте что-нибудь, чтобы перешагнуть, постоянно помня, что это не придет благодаря вашим усилиям. Но не прекращайте усилия, потому что ваши усилия по-своему помогут этому. Они сделают вас настолько разочарованным самим фактом желания, что вдруг вы сядете, и будете просто сидеть - не действовать. И это случится! И вот прыжок... вот карма!
То, чем я занимаюсь, кажется очень противоречивым, я знаю, что никакая техника не сделает это возможным, и все же я продолжаю изобретать техники. Я знаю, что вы не можете ничего сделать, и все же настаиваю: "Делайте что-нибудь!"
Вы меня понимаете?
ЧАСТЬ 2. ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ
Беседа одиннадцатая. ЧТО ТАКОЕ ДУША?
ВОПРОС: Что это такое, что называется атман (душа)? Является ли эта душа самим сознанием или это нечто индивидуальное?
ОТВЕТ: Как бы это ни называли, действительная сущность этого остается в стороне. Никакая концептуализация не дает вам подлинной вещи, никакая концептуализация; так что все, что называли душой, атманом- это ненастоящее. Это не может быть настоящим. Все, определяющие это, определяли с условием: что-то, что они пытаются сделать, абсурдно! Они говорили то, что нельзя сказать, определяли то, что невозможно определить, строили теории о том, что нельзя знать.
К этому было три разных отношения. Во-первых, были мистики (знающие), которые совершенно ничего об этом не говорили. Они не давали никаких определений, они говорили, что определение бесполезно. Далее, мистики другой группы (большей группы), говорили: "Даже бесполезное усилие может помочь, иногда даже неверная теория ведет к истине, иногда даже неправильное может стать правильным, иногда даже ложный шаг может привести нас к истинной цели. Это может назваться ложным в какой-то момент или даже оказаться ложным в конце, но все ложные средства могут помочь".
Эта вторая группа чувствовала, что, даже оставаясь в молчании, вы все же что-то говорите, что можно сказать "ничего". И ее позиция имела смысл. Ей принадлежат определения. Далее, есть мистики третьего типа, которые не молчали, не определяли. Они просто отрицали все, чтобы вы не носились с этим.
Будда принадлежит к третьему типу. Если вы спросите его: есть ли душа, есть ли Бог, есть ли существование после смерти, он будет просто отрицать это. Даже на грани смерти, когда кто-то спросил его: "Будешь ли ты после смерти?" - он просто отрицал это.
Он сказал: "Нет, меня не будет. Я выпаду из бытия точно так же, как потухшее пламя. Нельзя спрашивать, где пламя, которое угасло. Оно просто перестает быть".
Вот почему Будда говорит, что нирвана означает прекращение пламени, а не просто мокша (не просто освобождение). Будда говорит: "Это и есть освобождение! - полностью прекратиться. Быть - значит где-то, как-то в рабстве".
Все определения есть искусственные конструкции. Можно определять по-разному. Махавира определяет так, а Шанкара иначе, потому что все определения равно ложны и равно истинны. Это не имеет значения. Каково будет определение, зависит от того, что за человек тот, кто определяет. Есть так много определений, ставших множеством религий, множеством философских систем, так запутавших человеческий ум, что иногда действительно кажется, что те, кто хранил молчание, сострадали людям больше. Определения стали конфликтами. Одно определение не может допустить правильности другого - иначе оно само себе противоречит.
Махавира пытался говорить, что каждое определение несет в себе сколько-нибудь истины, но лишь сколько-нибудь. Тогда в каждом определении есть что-то ложное. Но Махавира не мог иметь много последователей, потому что если не определить ясно, запутавшийся ум запутывается еще больше. Если вы говорите: "Всякий путь верен", - то вы говорите: "Пути нет"; и тот, кто пришел, чтобы найти путь, будет просто сбит с толку. Вы не получите никакой помощи от меня, если я говорю: "Любой путь хорош - куда бы ты ни шел, ты идешь к божеству... Иди куда хочешь, делай, что хочешь, во всем есть своя истина". Это верно, но все же нам это не помогает.
Если вы нечто каким-то образом и сделаете абсолютным, все прочие определения становятся ложными. Из-за того, что Шанкара мог определять точно, он мог сказать: "Будда неправ"; но если нужно сделать неправым Будду, это просто создает замешательство. Как мог Будда быть неправым? Как может быть неправ Христос? Разве только Шанкара прав? И возникают конфликты...
Даже третья позиция, буддийская позиция отрицания, не помогла. Она не помогла потому, что если вы отрицаете, то самый поиск теряет смысл, а без поиска нет нужды в отрицаниях. Очень немногие могут понять, что такое полное прекращение. Жажда жизни коренится так глубоко, что мы достигаем даже Бога, являющегося частью нашей жажды жизни: на самом деле мы ищем большей жизни. Даже если мы ищем - мы не ищем полной смерти, мы хотим как-то быть.
Будду спрашивали только об одном, и спрашивали постоянно в течение сорока лет: "Если мы исчезаем полностью, то к чему все эти усилия? Это кажется бессмысленным, просто исчезнуть, просто не быть? Зачем тогда все эти усилия?" Но все же люди в окружении Будды чувствовали, что он не исчез. На самом деле он стал большим. Таково было чувство. Будда стал чем-то большим, но все же он продолжал отрицать и отрицать.
Как можно определить то, что определить невозможно? Но вы должны или хранить молчание, или вам придется определять.
Что касается меня, я не попадаю ни в одну из этих трех групп. Вот почему я не могу быть последователем каждого из этих трех типов. Но меня совершенно не занимает понятие души. Я всегда занят тем, кто спрашивает. Как ему можно помочь? Если я думаю, что ему поможет позитивная вера, я провозглашаю ее; если я чувствую, что ему может помочь молчание, я храню молчание; если я чувствую, что ему может помочь определение, я даю определение. Для меня все это только средства. В этом нет ничего серьезного, это только средства.
Определение не может быть истинным. В самом деле, если я должен сделать его осмысленным для нас, оно не может быть действительно истинным. Вы не ведаете, что такое душа, вы не ведаете, что есть тот порыв, который мы называем "Брахман" (божество). Вам неведом смысл, вы знаете только слова. Слова, которые вы не пережили, - просто бессмысленные звуки. Вы можете издать звук: "Бог", но до тех пор, пока вы не познали Бога, это только звук.
"Сердце" - имеет смысл, "корова" - имеет смысл, потому что вы сами испытали, что это значит. Но "Бог" для вас - просто слово, "душа" - просто слово. Коли я должен Вам помочь, я могу помочь вам только ложным определением, потому что вы не испытали, что такое Бог, не испытали, что такое душа. И если я не могу определить их через что-то известное вам, определение будет бесполезным.
Человеку, который никогда не видел цветка, но видел бриллианты, я должен определять цветы через бриллианты. Другого способа нет. Цветок не имеет ничего общего с бриллиантом, но все же через бриллиант можно увидеть, указать на что-то, что есть в цветке. Я могу сказать: "Цветы - это живые бриллианты, растущие бриллианты". Определение "бриллианты" не имеет к этому никакого отношения, но если я говорю: "Цветы есть живые бриллианты, растущие бриллианты",- я порождаю в вас желание познать их. Определение здесь служит только для того, чтобы подтолкнуть вас к собственному переживанию. Таковы все определения.
Если вы не знаете, что такое бриллианты, если вы не знаете ничего позитивного, через что я мог бы определять, я должен определять негативно. Если у вас нет никакого позитивного чувства ни к чему, тогда я буду определять через отрицание. Я скажу: "Твое несчастье не принадлежит душе. Дукха(страдание), которое есть ты, не является частью души..." Я должен определять негативно, через то, чем вы искалечены, через то, от чего вы умираете, через то, что стало для вас настоящим адом. Мне приходится определять негативно, говоря: "Это будет совсем не так, это будет наоборот".
Так что для меня это зависит от спрашивающего. У меня нет абсолютных ответов, у меня есть только искусственные способы - только психологические советы. И ответ зависит не от меня, он зависит от вас. Из-за вас я должен давать тот или иной ответ.
Вот почему я не могу быть гуру- никогда! Будда может стать гуру, но я никогда не смогу. Вы так непоследовательны, каждый индивид настолько иной, поэтому как я могу быть последовательным? Я не могу создать секту, потому что для этого необходима последовательность. Если вы хотите создать секту, вы должны быть последовательным, глупо последовательным. Вы должны будете отвергнуть всю непоследовательность. Она есть, но вы должны отвергнуть ее. Иначе вы не сможете иметь последователей. Поэтому я в меньшей степени гуру и больше похож на психиатра, плюс еще что-то. Для меня имеете значение вы. Если вы можете понять это, тогда можно сказать что-то еще.
Под сознанием я понимаю движение к полной целостной живости. Вы никогда не живы полностью. Иногда вы более живы, иногда менее живы и вы это знаете. А когда вы более живы, вы чувствуете себя счастливым. Счастье - не что иное, как интерпретация вашей большей живости. Если вы кого-то любите, вы становитесь живее с ним, и эта большая живость и дает ощущение счастья. Тогда вы проецируете причины вашего счастья на другого...
Когда вы встречаетесь с природой, вы более живы, когда вы вползли на гору, вы становитесь более живым, а когда вы просто живете среди машин, вы менее живы благодаря этому сочетанию. Среди деревьев вы становитесь более живыми, потому что когда-то вы были деревьями. Глубоко внутри вы просто шагающие деревья с корнями в воздухе, а не в земле. И глядя на океан, вы становитесь более живым, потому что впервые жизнь зародилась в океане. Действительно, в наших телах состав воды такой же, как в океане, то же количество солей, что и в океане.
Когда вы с женщиной - если вы противоположного пола - вы чувствуете себя более живым, чем с мужчиной. С мужчиной вы чувствуете себя менее живым, потому что ничто не "вытягивает вас наружу". Вы заключены в себе, противоположная энергия вытягивает вас наружу. Пламя мигает: вы можете быть более живым. А когда вы чувствуете себя более живым, вы начинаете чувствовать себя счастливым.
Он был совершенно разочарован; не осталось ничего, что он мог бы желать. Он знал мир слишком хорошо, он знал его очень хорошо - и не мог вернуться к нему. Для него там не было ничего. Он знал, что предлагали так называемые религии (все религии, которые процветали в Индии); он практически следовал всем их учениям, и ничего из этого не вышло. Пробовать больше было нечего, не осталось никаких стимулов, так что он просто упал на землю возле дерева Бодхи и остался там на всю ночь - без каких-либо желаний. Больше нечего было желать, само желание стало тщетным.
Утром, когда он проснулся, заходила последняя звезда. Он глянул на звезду, и впервые в жизни в его глазах не было тумана, потому что в нем не было желания. Заходила последняя звезда... и когда она зашла, что-то вместе с ней завяло в нем: это было "я" (потому что "я" не может существовать без желания). И он стал просветленным!
Это просветление пришло в тот миг, когда не было желаний. А все шесть лет оно не могло наступить из-за желания. В самом деле, это явление возникает, когда вы вне круга. Поэтому даже Будде из-за желания просветления пришлось без необходимости бродить шесть лет. Этот момент преображения, этот прыжок из круга, из колеса жизни - только тогда наступает, только тогда приходит, когда нет желания. Будда сказал: "Я достиг этого, когда не было достигающего ума: я нашел это, когда не было поиска. Это случилось только тогда, когда не было усилия".
Это опять, оказывается, очень трудно понять умом, потому что ум не может понять ничего, что происходит без усилия. Ум - значит усилие. Ум может напрячься и изобрести способы делать все, что можно "сделать", но не может даже представить себе что-то такое, что "случается", "происходит" и что-то нельзя "сделать". Назначение ума - что-то делать; он есть инструмент для делания. Само назначение ума состоит в том, чтобы чего-то достигать, чтобы исполнять желания.
Точно так же, как невозможно слышать глазами или видеть ушами, ум не может представить себе или почувствовать то, что происходит, когда вы ничего не делаете. В уме нет памяти о таких вещах. Он знает только то, что можно сделать и чего нельзя сделать. Он знает только то, в чем он достигает успеха и в чем терпит поражение. Но он никогда не знал ничего такого, что происходит, когда ничего не делается. Так что же делать?
Начните с желания. Это желание не приведет вас к той точке, где происходит трансмутация, но это желание может привести вас к тщетности самого желания. Начинать приходится с желания; невозможно начать с "нежелания". Если бы вы могли начать с нежелания: то, что должно случиться, случилось бы сию минуту. Тогда не нужны были бы никакие техники, никакие методы. Если вы можете начать с нежелания, то это случится в тот же миг! Но это невозможно.
Вы не можете начать с нежелания. Ум сделает из этого нежелания новый объект желания. Ум считает: "Хорошо, я постараюсь не делать". Он скажет: "Да, это очень интересно. Я постараюсь что-нибудь сделать, чтобы возникло это нежелание". Но ум обречен, иметь какое-нибудь желание. Он может начать только с желания; но, может быть, конец не будет желанием.
Он должен начать с того, чтобы пожелать нечто такое, что не может быть достигнуто желанием. Но если вы это осознаете, если вы понимаете, что вы желаете чего-то такого, чего желать невозможно - это помогает. Теперь в любой момент вы можете совершить прыжок. И, когда вы прыгните, желания не будет.
Вы желали мирского. Теперь желайте божественного. Приходится начинать так. Это неверное начало, но вам придется начать так из-за этого встроенного в ум внутреннего процесса. Это единственный способ что-то изменить.
Например, я говорю вам, что вы не можете пройти через стену. Вам придется выйти через дверь. А, когда говорят "через дверь", "дверь" означает единственное место, где нет стены. Так что когда я говорю, что наружу вам придется выйти через "не-стену", это потому, что вы не можете пройти сквозь стену. Стена не может быть дверью, и если вы попытаетесь выйти сквозь стену, вам это не удастся.
Но вы не знаете, что такое дверь. Вы никогда не были снаружи, так что как вам знать, что существует дверь? Вы всегда были в этой комнате (комнате ума, комнате желаний).
Вы всегда были в этой комнате, так что вы знаете только стены, вы не знаете двери. Даже если есть дверь, она кажется вам частью стены. Для вас она была стеной. До тех пор, пока вы ее не откроете, не узнаете, что это дверь.
Поэтому я говорю вам: "Вы не можете выйти через стену. Со стеной ничего нельзя сделать: она не выведет вас наружу. Вам нужна дверь". Но вы ничего не знаете о двери. Вы знаете только стены. Даже дверь вам кажется частью стены. Что же делать тогда?
Я говорю: "Пробуйте в любом месте, но начинайте". Вы будете разочарованы. Вы обойдете всю комнату, заглянете в каждый уголок, везде делая попытки. Вы разочаруетесь, потому что стена не может открыться. Но где-то есть дверь, и, может быть, вы наткнетесь на нее. Это единственный способ: начинайте со стены, и вы наткнетесь на дверь. То, что дверь есть - это факт, дверь - не стена, и нельзя выйти через стену, выйти можно только через дверь. Сам этот факт облегчает обнаружение двери. Действительно, когда вы разочарованы попытками со стеной, дверь становится богаче возможностями, богаче потенциалом. Благодаря этому более глубоким становится ваш поиск.
Ум есть желание. Ум не может ничего делать без желания. Вы не можете преодолеть ум благодаря желанию, потому что ум есть желание. Так что ум обречен желать даже то, что находит только, когда нет желаний. Но начинайте со стены. Узнайте желание, и вы наткнетесь на дверь. Даже Будде пришлось начать с желания, но никто ему не сказал (он не знал этого), что дверь открывается только тогда, когда нет желания.
Как я это понимаю, борьба с желанием есть болезнь. Оставить эту борьбу - значит стать свободным. Это только и есть настоящая смерть: когда вы просто бросаете все. Если вы можете просто лечь и умереть без всякой борьбы, даже без намека на борьбу, смерть становится постижением. Если вы просто ляжете и примите ее - без внутренних движений, без желаний, без ожидания помощи, без поисков выхода - если вы просто ляжете, и примите - одно это принятие будет великим свершением.
Это не так легко. Даже когда вы лежите, борьба продолжается. Вы можете быть истощены, исчерпаны: это другое дело. Это не принятие, это не готовность. Где-то в уме вы все еще боретесь. Но если вы действительно ляжете и умрете без борьбы, смерть станет экстазом. Смерть станет самадхи, смерть станет Постижением. И тогда вы скажете: "Да, кончено!"
У вас может не быть желания выйти из этой комнаты. Желание выйти может появиться только в двух случаях. Во-первых, если вы как-то сумели бросить краткий взгляд на что-то вне комнаты через дыру в стене или через окно - вы где-то уловили проблеск, - или же как-то, каким-то таинственным образом, в какой-то миг дверь открылась - и вы увидели что-то снаружи. Это случается и продолжает случаться: в какой-то таинственный момент дверь приоткрывается на единый миг как вспышка света - и закрывается опять. Вы почувствовали вкус чего-то вовне. Тогда возникает желание.
Возникает желание: вы во тьме, и вдруг - вспышка света. На миг, на единый безвременный миг все становится ясным. Тьмы нет, - а потом опять тьма. Все потеряно, но вы не можете оставаться тем же, кем были. Это стало частью вашего опыта.
В какие-то мгновения молчания, в какие-то мгновения любви, в какие-то мгновения страдания, в какие-то мгновения наслаждения опасностью - вдруг открывается дверь, и вы уловили этот вкус. Эти происшествия нельзя подстроить заранее: это происходит неожиданно. Это нельзя подготовить! Когда кто-то влюблен, - не открывается дверь. Это открытие - подлинная случайность.
В глубокой любви ваше желание как-то пропадает. Достаточно самого этого мгновения: нет желания чего-то в будущем. Если я кого-то люблю, тогда в этот самый миг любви ума нет. Этот миг - вечность. Для меня теперь, в этом мгновении, будущего нет. Я совершенно не забочусь о будущем. Нет и прошлого, я не беспокоюсь об этом; весь процесс мышления остановился в этот миг бытия. Все встало. И вдруг, в этот миг без желаний, открывается дверь.
Так что в любви много проблесков божественного. Если вы когда-нибудь действительно были влюблены, то вы не можете оставаться в "этой комнате" надолго. Тогда вы вкусили от запредельного.
Но ум начинает устраивать фокусы. Он говорит: "Это случилось благодаря тому, кого я люблю. Я должен владеть им вечно, иначе этот миг больше не повторится". И чем больше вы стремитесь владеть, тем больше заботитесь о будущем. И тогда этот миг больше не повторится. Этого не случится, даже если тот же самый человек будет с вами, потому что ум снова напряжен надеждами и ожиданиями. Был миг без ожидания. И позже влюбленные обвиняют друг друга: "Ты больше не любишь меня так, как любил раньше", - потому что этот миг не повторяется.
Этот миг, этот проблеск не зависит ни от кого, и влюбленный не может здесь ничего поделать. Все, что он будет пытаться сделать, будет лишь разрушать саму возможность этого. Он не может ничего сделать, потому что это совершенно не было его делом, это стало просто спонтанным явлением. Это случилось, и дверь открылась.
Это может случиться по-разному. Умер тот, кого вы любили, и эта смерть застряла в вашем уме как кинжал. Прошлое и будущее разделены: эта смерть вошла в вас как кинжал. Все встало. Тогда вы можете почувствовать вкус божественного, "того, что снаружи". Но теперь ваш ум опять начинает подстраивать трюки. Он начинает рыдать, начинает что-то делать. Он начинает думать: "Я страдаю, потому что этот человек умер". Он начинает думать о другом. Но если в момент смерти вы можете оставаться только в этом мгновении, тогда это иногда случается. Тогда вы можете подсмотреть что-то из запредельного.
Это может случиться в минуту неожиданной опасности. Это может случиться в автомобильной катастрофе. Вдруг все останавливается. Вы не можете желать, потому что нет пространства, времени для желания. Ваша машина падает с высоты. Пока она падает, вы не можете вспоминать прошлое, вы не можете желать что-то в будущем. Этот миг стал всем. В этот миг это может случиться.
Так что желание выйти за пределы возникает двояко. Во-первых, вы как-то вкусили от того, что за пределами. Но это нельзя запланировать: это или случилось, или не случилось. Но, все же, раз вкусив от этого, вы начинаете желать это. Это желание может стать помехой - оно становится помехой, но так это начинается. Сначала вы должны желать нежелания.
Или же это происходит иначе. Вы не знаете вкуса запредельного - нет. Вы совсем ничего не знаете, но эта комната стала страданием. Вы не можете ее больше терпеть. Вы не знаете ничего из запредельного, но, что бы там ни было, вы готовы избрать это, несмотря на то, что оно не изведано, потому что эта комната, вот эта самая комната стала бедствием, адом. Вы не знаете, что вне нее, есть ли вне нее что-нибудь или нет, существует запредельное или нет - но вы больше не можете оставаться в этой комнате. Эта комната - страдание, ад. Тогда вы пытаетесь, тогда вы начинаете желать неизвестного, запредельного. Тогда опять появляется желание: желание сбежать отсюда. Но вы должны начать с желания того, что желать невозможно, того, что нельзя достичь через желание.
Помните это постоянно: продолжайте делать то, что вы делаете, постоянно помня, что одним только желанием достичь этого нельзя. И есть так много методов, чтобы помочь вам. Один из них: помнить, что вы не можете достичь этого, только один Бог может дать вам это. То, что я сказал, просто способ заставить вас осознать, что ваши усилия бессмысленны, это может сделать только благодать. Это один из способов. Это то же самое, но сказанное более метафорически, более понятным языком, - чем сказать: вы ничего сделать не можете. Но это не значит, что вы не должны ничего не делать. Вы должны делать все, но помните, - это не случится просто благодаря усилиям. С вами что-то случается, что-то неизведанное, на вас нисходит благодать. Ваше усилие может сделать вас более восприимчивым к благодати, и это все. Но благодать нисходит на вас сама, а не как прямой результат ваших усилий.
Так пытались выразить это явление религиозные люди. Будда (или человек с умом, подобным уму Будды) выразил бы это более научно. Будда не употребил бы слова "благодать", потому что он сказал бы, что вы будете стремиться даже к благодати, желать благодати. Можно желать благодати, можно войти в храм, рыдать, кричать и просить божественной благодати. Поэтому Будда говорит: "Это не пойдет. Нет такой вещи, как благодать. Это случается, когда вы в невожделеющем состоянии ума".
Так что это зависит от человека. Это по-разному. Это может иметь большой смысл для человека, если он понимает, что благодать нельзя просить, ее нельзя вымаливать, ее нельзя требовать. Нельзя убедить божество ниспослать благодать, потому что если ее можно выпросить, это не благодать, это стало частью ваших усилий. Ничего нельзя сделать, чтобы получить благодать, нужно только ждать. Если вы можете понять, что благодать приходит только в ожидании, и вам не нужно для этого ничего делать, тогда продолжайте делать все, что угодно, хорошо зная, что ничего не произойдет благодаря вашим действиям - это случится лишь в момент недеяния.
Тогда само понятие благодати может быть полезным. Но если вы начнете просить благодати и молиться ради благодати, это не случится. Тогда лучше вспомнить, что мы в порочном кругу, который нужно в каком-то месте разорвать.
Начинайте с желания, начинайте с действий. Постоянно помните, что это сделать нельзя и продолжайте делать...
Вот вам пример: вы не чувствуете, как сон нисходит на вас. Что делать? Сон не приходит. На самом деле вы не можете ничего сделать, потому что, что бы вы ни делали, это будет беспокойством. Если вы что-то делаете, тогда из-за самого действия вы не заснете. Для сна нужен недействующий ум. Сон снисходит на вас только тогда, когда вы ничего не делаете. Но скажите страдающему бессонницей, чтобы он ничего не делал, и тогда придет сон, и само лежание в постели станет для него напряжением. Скажите ему: "Расслабься, и наступит сон", - и он станет стараться расслабиться. Но это есть усилие, а там, где есть усилие, нет расслабления. Так что же делать?
Я пользуюсь другим методом. Я говорю ему, чтобы он делал все, что может делать, чтобы заснуть. "Делай все, что хочешь: прыгай, бегай, все, что угодно. Делай все, что ты можешь сделать". Я говорю ему: "Это не произойдет благодаря твоим действиям - но делай!" Вскоре само делание становится тщетным. Он бегает, решает множество головоломок, отгадывает загадки, повторяет мантры, словом, делает, и я говорю: "Делай это от всей души". Я очень хорошо знаю, что это не случится благодаря его действиям, но он исчерпает свое делание, и он почувствует, что это просто чепуха. В этот момент, когда все делание оказалось напрасным, он вдруг уснет. Сон пришел совсем не благодаря его действиям, но они помогли. Они помогли потому, что заставили его осознать, что они были напрасными.
Так что давайте - желайте, делайте что-нибудь, чтобы перешагнуть, постоянно помня, что это не придет благодаря вашим усилиям. Но не прекращайте усилия, потому что ваши усилия по-своему помогут этому. Они сделают вас настолько разочарованным самим фактом желания, что вдруг вы сядете, и будете просто сидеть - не действовать. И это случится! И вот прыжок... вот карма!
То, чем я занимаюсь, кажется очень противоречивым, я знаю, что никакая техника не сделает это возможным, и все же я продолжаю изобретать техники. Я знаю, что вы не можете ничего сделать, и все же настаиваю: "Делайте что-нибудь!"
Вы меня понимаете?
ЧАСТЬ 2. ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ
Беседа одиннадцатая. ЧТО ТАКОЕ ДУША?
ВОПРОС: Что это такое, что называется атман (душа)? Является ли эта душа самим сознанием или это нечто индивидуальное?
ОТВЕТ: Как бы это ни называли, действительная сущность этого остается в стороне. Никакая концептуализация не дает вам подлинной вещи, никакая концептуализация; так что все, что называли душой, атманом- это ненастоящее. Это не может быть настоящим. Все, определяющие это, определяли с условием: что-то, что они пытаются сделать, абсурдно! Они говорили то, что нельзя сказать, определяли то, что невозможно определить, строили теории о том, что нельзя знать.
К этому было три разных отношения. Во-первых, были мистики (знающие), которые совершенно ничего об этом не говорили. Они не давали никаких определений, они говорили, что определение бесполезно. Далее, мистики другой группы (большей группы), говорили: "Даже бесполезное усилие может помочь, иногда даже неверная теория ведет к истине, иногда даже неправильное может стать правильным, иногда даже ложный шаг может привести нас к истинной цели. Это может назваться ложным в какой-то момент или даже оказаться ложным в конце, но все ложные средства могут помочь".
Эта вторая группа чувствовала, что, даже оставаясь в молчании, вы все же что-то говорите, что можно сказать "ничего". И ее позиция имела смысл. Ей принадлежат определения. Далее, есть мистики третьего типа, которые не молчали, не определяли. Они просто отрицали все, чтобы вы не носились с этим.
Будда принадлежит к третьему типу. Если вы спросите его: есть ли душа, есть ли Бог, есть ли существование после смерти, он будет просто отрицать это. Даже на грани смерти, когда кто-то спросил его: "Будешь ли ты после смерти?" - он просто отрицал это.
Он сказал: "Нет, меня не будет. Я выпаду из бытия точно так же, как потухшее пламя. Нельзя спрашивать, где пламя, которое угасло. Оно просто перестает быть".
Вот почему Будда говорит, что нирвана означает прекращение пламени, а не просто мокша (не просто освобождение). Будда говорит: "Это и есть освобождение! - полностью прекратиться. Быть - значит где-то, как-то в рабстве".
Все определения есть искусственные конструкции. Можно определять по-разному. Махавира определяет так, а Шанкара иначе, потому что все определения равно ложны и равно истинны. Это не имеет значения. Каково будет определение, зависит от того, что за человек тот, кто определяет. Есть так много определений, ставших множеством религий, множеством философских систем, так запутавших человеческий ум, что иногда действительно кажется, что те, кто хранил молчание, сострадали людям больше. Определения стали конфликтами. Одно определение не может допустить правильности другого - иначе оно само себе противоречит.
Махавира пытался говорить, что каждое определение несет в себе сколько-нибудь истины, но лишь сколько-нибудь. Тогда в каждом определении есть что-то ложное. Но Махавира не мог иметь много последователей, потому что если не определить ясно, запутавшийся ум запутывается еще больше. Если вы говорите: "Всякий путь верен", - то вы говорите: "Пути нет"; и тот, кто пришел, чтобы найти путь, будет просто сбит с толку. Вы не получите никакой помощи от меня, если я говорю: "Любой путь хорош - куда бы ты ни шел, ты идешь к божеству... Иди куда хочешь, делай, что хочешь, во всем есть своя истина". Это верно, но все же нам это не помогает.
Если вы нечто каким-то образом и сделаете абсолютным, все прочие определения становятся ложными. Из-за того, что Шанкара мог определять точно, он мог сказать: "Будда неправ"; но если нужно сделать неправым Будду, это просто создает замешательство. Как мог Будда быть неправым? Как может быть неправ Христос? Разве только Шанкара прав? И возникают конфликты...
Даже третья позиция, буддийская позиция отрицания, не помогла. Она не помогла потому, что если вы отрицаете, то самый поиск теряет смысл, а без поиска нет нужды в отрицаниях. Очень немногие могут понять, что такое полное прекращение. Жажда жизни коренится так глубоко, что мы достигаем даже Бога, являющегося частью нашей жажды жизни: на самом деле мы ищем большей жизни. Даже если мы ищем - мы не ищем полной смерти, мы хотим как-то быть.
Будду спрашивали только об одном, и спрашивали постоянно в течение сорока лет: "Если мы исчезаем полностью, то к чему все эти усилия? Это кажется бессмысленным, просто исчезнуть, просто не быть? Зачем тогда все эти усилия?" Но все же люди в окружении Будды чувствовали, что он не исчез. На самом деле он стал большим. Таково было чувство. Будда стал чем-то большим, но все же он продолжал отрицать и отрицать.
Как можно определить то, что определить невозможно? Но вы должны или хранить молчание, или вам придется определять.
Что касается меня, я не попадаю ни в одну из этих трех групп. Вот почему я не могу быть последователем каждого из этих трех типов. Но меня совершенно не занимает понятие души. Я всегда занят тем, кто спрашивает. Как ему можно помочь? Если я думаю, что ему поможет позитивная вера, я провозглашаю ее; если я чувствую, что ему может помочь молчание, я храню молчание; если я чувствую, что ему может помочь определение, я даю определение. Для меня все это только средства. В этом нет ничего серьезного, это только средства.
Определение не может быть истинным. В самом деле, если я должен сделать его осмысленным для нас, оно не может быть действительно истинным. Вы не ведаете, что такое душа, вы не ведаете, что есть тот порыв, который мы называем "Брахман" (божество). Вам неведом смысл, вы знаете только слова. Слова, которые вы не пережили, - просто бессмысленные звуки. Вы можете издать звук: "Бог", но до тех пор, пока вы не познали Бога, это только звук.
"Сердце" - имеет смысл, "корова" - имеет смысл, потому что вы сами испытали, что это значит. Но "Бог" для вас - просто слово, "душа" - просто слово. Коли я должен Вам помочь, я могу помочь вам только ложным определением, потому что вы не испытали, что такое Бог, не испытали, что такое душа. И если я не могу определить их через что-то известное вам, определение будет бесполезным.
Человеку, который никогда не видел цветка, но видел бриллианты, я должен определять цветы через бриллианты. Другого способа нет. Цветок не имеет ничего общего с бриллиантом, но все же через бриллиант можно увидеть, указать на что-то, что есть в цветке. Я могу сказать: "Цветы - это живые бриллианты, растущие бриллианты". Определение "бриллианты" не имеет к этому никакого отношения, но если я говорю: "Цветы есть живые бриллианты, растущие бриллианты",- я порождаю в вас желание познать их. Определение здесь служит только для того, чтобы подтолкнуть вас к собственному переживанию. Таковы все определения.
Если вы не знаете, что такое бриллианты, если вы не знаете ничего позитивного, через что я мог бы определять, я должен определять негативно. Если у вас нет никакого позитивного чувства ни к чему, тогда я буду определять через отрицание. Я скажу: "Твое несчастье не принадлежит душе. Дукха(страдание), которое есть ты, не является частью души..." Я должен определять негативно, через то, чем вы искалечены, через то, от чего вы умираете, через то, что стало для вас настоящим адом. Мне приходится определять негативно, говоря: "Это будет совсем не так, это будет наоборот".
Так что для меня это зависит от спрашивающего. У меня нет абсолютных ответов, у меня есть только искусственные способы - только психологические советы. И ответ зависит не от меня, он зависит от вас. Из-за вас я должен давать тот или иной ответ.
Вот почему я не могу быть гуру- никогда! Будда может стать гуру, но я никогда не смогу. Вы так непоследовательны, каждый индивид настолько иной, поэтому как я могу быть последовательным? Я не могу создать секту, потому что для этого необходима последовательность. Если вы хотите создать секту, вы должны быть последовательным, глупо последовательным. Вы должны будете отвергнуть всю непоследовательность. Она есть, но вы должны отвергнуть ее. Иначе вы не сможете иметь последователей. Поэтому я в меньшей степени гуру и больше похож на психиатра, плюс еще что-то. Для меня имеете значение вы. Если вы можете понять это, тогда можно сказать что-то еще.
Под сознанием я понимаю движение к полной целостной живости. Вы никогда не живы полностью. Иногда вы более живы, иногда менее живы и вы это знаете. А когда вы более живы, вы чувствуете себя счастливым. Счастье - не что иное, как интерпретация вашей большей живости. Если вы кого-то любите, вы становитесь живее с ним, и эта большая живость и дает ощущение счастья. Тогда вы проецируете причины вашего счастья на другого...
Когда вы встречаетесь с природой, вы более живы, когда вы вползли на гору, вы становитесь более живым, а когда вы просто живете среди машин, вы менее живы благодаря этому сочетанию. Среди деревьев вы становитесь более живыми, потому что когда-то вы были деревьями. Глубоко внутри вы просто шагающие деревья с корнями в воздухе, а не в земле. И глядя на океан, вы становитесь более живым, потому что впервые жизнь зародилась в океане. Действительно, в наших телах состав воды такой же, как в океане, то же количество солей, что и в океане.
Когда вы с женщиной - если вы противоположного пола - вы чувствуете себя более живым, чем с мужчиной. С мужчиной вы чувствуете себя менее живым, потому что ничто не "вытягивает вас наружу". Вы заключены в себе, противоположная энергия вытягивает вас наружу. Пламя мигает: вы можете быть более живым. А когда вы чувствуете себя более живым, вы начинаете чувствовать себя счастливым.