И тогда случилось то, что Иисус, безусловно, предвидел, запрещая прокаженному распространять весть о своем исцелении.
Вся область взволновалась, и огромные толпы окружили Его и Его учеников, громко требуя новых чудес. На первом месте толпились люди, жаждущие сенсаций, мешая Ему достичь тех, кого Ему хотелось учить. К тому же собрались большие толпы больных и калек, просящих помощи и излечения. Повторялись события Капернаума. Даже прокаженные, невзирая на законы и обычаи, окружили Его, что привело правительство в гнев и смущение. Теперь вознегодовали не только временные правители и священники, но и врачи тех времен, предчувствовавшие разорение, грозящее им со стороны этого человека, которого они называли шарлатаном и обманщиком, разрушавшим народное здоровье, находящееся в безопасности лишь при их (врачах) руководстве.
Иисус был принужден прекратить служение и в этой местности и направиться в другую деревню.
Другой случай, привлекший всеобщее внимание, произошел в Галилее, когда Он проповедовал в одном доме. В середине проповеди, неожиданно для Него и Его учеников, с крыши, окружавшей открытый двор, в толпу была спущена кровать, на которой лежал разбитый параличом человек. Друзья уговорили несчастного дать себя поднять и потом спустить перед Иисусом так, чтобы неизбежно привлечь на себя внимание учителя. Рассказывают, что жалкие взывания о помощи и проявление веры, побудившее друзей больного к такой энергии, тронули Иисуса; Он прервал Свою речь и произвел мгновенное излечение, доступное лишь выдающимся знатокам духовного исцеления.
Затем произошло событие у Вифезды, в местности, испещренной целебными источниками, куда больные и калеки стекались для восстановления здоровья. Многих больных к источникам приносили их друзья или слуги, оттесняя более слабых. Иисус проходил среди толпы; Его внимание было привлечено к несчастному, лежащему на койке вдали от источников. У него не было ни друзей, ни слуг, и он не имел достаточно сил, чтобы проползти до воды, Он громко стонал и жаловался на свою горькую участь. Иисус подошел к нему и, устремив на него строгий и властный взор, неожиданно крикнул ему голосом, требующим повиновения: «Возьми койку свою и иди!» Больной в испуге встал и к великому своему удивлению и поражению собравшейся толпы почувствовал, что мог свободно передвигаться, что стал здоровым человеком.
И это излечение возбудило не только величайший интерес, но и антагонизм духовенства. Оказывается, что это произошло в субботу, а церковные законы запрещали всякое исцеление в этот день; возмущало также, что больной работал в субботу, неся по приказу Исцелителя свою койку. И добрый набожный народ, подстрекаемый духовенством, стал бранить и порицать Исцелителя и больного, по примеру набожных формалистов всех стран и времен, даже нашего времени. Придерживаясь буквы закона, такие люди упускают дух его, увлекаясь наружными проявлениями, они не понимают искреннего значения, скрытого во всяком обряде.
Не страшась поднимавшейся вокруг Него бури, Иисус храбро направился к храму. Со всех сторон раздавались противоречащие lруг другу голоса и мнения. С одной стороны Его защищали исцеленный больной и те, которые одобряли событие, громко обсуждая его справедливость. Но против этого меньшинства выступали набожные люди той местности, угрожавшие нарушителю субботнего праздника и требовавшие Его наказания. Неужели этот надменный назарянин имел право так пренебрегать древними законами Моисея? Конечно, нет! Это требовало наказания! И снова Иисусу угрожали побои, а может быть даже смерть, при столь развитом ханжестве правоверного народа.
Иисус всегда восставал против неразумного формализма и невежественного фанатизма относительно «святых дней», которых строго придерживался определенный разряд людей. В данном случае, как и при других случаях, в особенности при разрешении Своим молодым ученикам в субботу срывать колосья для утоления голода, Иисус переступил строгий, «железный» закон соблюдения субботы. Он всегда считал, что «суббота создана для людей, а не люди для субботы». В Учителе не было ничего пуританского, и поражаешься, что люди, знакомые с Его взглядами, нося Его одежду, в теории и на практике действуют наперекор Его учению.
Иисус, вновь изгнанный нетерпимостью и ханжеством толпы, вернулся в Галилею, где Он находил убежище и отдых, и где Он больше всего трудился. В Галилее у Него было много друзей и приверженцев, и Он там был в большей безопасности, чем в окрестностях Иерусалима.
На Его проповеди собиралось всегда очень много народа, число новообращенных равнялось тысячам. В деревне было много людей, Им исцеленных; имя Его стало домашним словом в каждой хижине.
Вернувшись, Он вступил в новый период Своего труда.
Ввиду того, что круг Его деятельности настолько увеличился, что Он не мог поспеть повсюду, Иисус решил распределить служение между двенадцатью самыми способными учениками.
И, как всегда в важных случаях, Он искал уединения для размышления и набора новых духовных сил перед тем, как окончательно снабдить Своих двенадцать учеников высшей властью для их миссии. Он провел ночь на горе, вблизи Капернаума, а на следующее утро спустился, утомленный физически от бессонницы, но укрепившийся духовно.
Затем Он созвал всех двенадцать и в тайном собрании раскрыл им некоторые великие тайны, прибавив еще указания насчет исцеления и призвав их к верности Ему и Его труду.
В Евангелиях очень мало сообщается о наставлениях, данных Иисусом двенадцати ученикам для предстоящей им работы. Однако большинство изучающих писания продвигаются дальше, не задумываясь о том поразительном развитии разума и духа, которое было проявлено учениками, ставшими из скромных рыбаков и тому подобных работников высоко развитыми преподавателями возвышенных духовных истин. Этот общий взгляд в особенности поражает оккультистов, знающих, как труден путь новообращенца до достижения посвящения и высших ступеней, через которые посвященный должен пройти, чтобы стать учителем. Оккультист понимает, сколько труда Иисус положил на развитие духовных качеств таких людей, чтобы сделать их достойными представителями Его учения. По оккультным преданиям, Иисус прошел со Своими избранными учениками систематический курс образования, быстро ведя их со ступени на ступень мистических достижений и оккультных познаний, пока они не созрели к получению последних Его указаний. И в тот день, о котором мы говорим, Он как раз Посвящал их в эти последние тайны.
Следует помнить, что ученики были одарены оккультными природными силами, дававшими им возможность сотворять «чудеса» исцеления, подобно Иисусу. Немыслимо предположить, что учитель столь высокого достижения разрешил своим ученикам пользоваться такой могучей силой, не посвятив их подробно в изучение применяемых сил и не указав им лучшие способы их применения. И для таких познаний требовалось сначала изучение основных природных истин, которые можно было понять лишь постигнув великие основные истины науки существования.
Кратко выражаясь, согласно преданиям, двенадцать учеников были постепенно посвящены в высшие разряды оккультных братств, при которых Иисус состоял членом и учителем. Соединив в одно целое многие оккультные познания и мистические учения и превратив их в простую и наглядную систему, Он основательно передал их тем, кого Он избрал своими сотрудниками и наследниками после Его смерти, которая, как Он знал, Ему вскоре предстояла.
Изучающий мистическое христианство, желающий понять тайну ранней христианской церкви, созданной по смерти Христа, должен сначала вполне постичь вышесказанное.
Одни верующие и последователи Христа не могли бы так успешно распространить христианское движение. Обычно, когда руководитель организации умирает, то общество распадается или теряет силу, исключением являются те случаи, когда предводитель смог «передать свой дух» избранным последователям. Иисус сделал это. А «дух» этот мог быть передан лишь людям, глубоко постигшим основные истины и правила Его учения.
Иисус проповедовал всенародно толпе и, кроме того, еще тайно двенадцати апостолам. Многие части Евангелия подтверждают этот факт, хорошо известный ранним отцам церкви.
В вышеупомянутый день Иисус пояснил двенадцати ученикам последние великие основные истины, и с тех пор Он относился к ним, как к учителям, а не как к простым ученикам. И из этого окончательного наставления произошла нагорная проповедь.
Нагорная проповедь, это самое замечательное и совершенное выступление Иисуса, – была произнесена сразу после избрания двенадцати учеников. И она была предназначена главным образом для них, а не для собравшихся толп народа. Он знал, что эти двенадцать поймут ее, переняв от Него сокровенные поучения. И почти забыв о присутствии толпы, Он пояснял немногим избранным эти сокровенные поучения.
Нагорную проповедь можно понять лишь при помощи отмычки сокровенных учений, отворяющей двери разума для постижения выражений и мистического смысла многих из Его предписаний. В одной из последующих глав этой книги мы подробно обсудим сокровенный смысл этой великой проповеди и потому не задержимся на объяснении ее теперь, а лучше продвинемся в изложении истории труда учителя.
Через несколько дней после нагорной проповеди учитель покинул Капернаум и стал странствовать из города в город, всюду посещая, как обычно, созданные Им центры учения. При этом путешествии Иисус совершил оккультный подвиг, доказавший, что Он был одним из высших адептов оккультных братьев, иначе Он не мог бы проявить такую чудесную силу. Даже некоторые из высших восточных учителей отказались бы свершить предпринятое Им дело.
Его группа медленно продвинулась вперед по направлению к небольшому городу, когда навстречу им показалась похоронная процессия. Впереди шли, по галилейскому обычаю, женщины, поющие погребальные песни. В стране было принято, чтоб чужестранцы, встретив похоронную процессию, присоединялись к ней, и многие из группы Иисуса примкнули к шествию и стали петь с остальными.
Но поведение Иисуса возмутило тех, кто строго придерживался соблюдения признанных обычаев. Подойдя к одру, Он преградил ему дорогу и велел спустить гроб. Среди участников процессии поднялся шепот возмущения, и некоторые продвинулись вперед, чтобы сделать выговор надменному чужестранцу, осмеливающемуся оскорблять покойника. Но что-то в выражении лица Иисуса удержало их. Тогда по толпе прошло странное ощущение. Многие из провожающих покойника знали Иисуса, и некоторые, присутствовавшие раньше при творении Им чудес, стали шептать, что сейчас произойдет нечто необычайное; тогда все окружили учителя, стоящего у гроба.
Мертвым был юноша, мать которого стояла рядом с его бледным телом с распростертыми руками, как будто желая защитить его от прикосновения стоящего перед нею чужестранца. Но тот взглянул на нее взором, преисполненным любви, и полным сострадания голосом сказал ей: «Мать, не плачь – перестань горевать». Испуганная, но, поддавшись Его влиянию, она с мольбой взглянула на Него; ее материнская любовь уловила новое выражение Его глаз, и сердце ее сильно забилось в чудесной надежде чего-то, ей неизвестного. Что означали слова Назарянина? Мальчик ее умер, и даже сам Господь никогда не тревожил тело, уже покинутое духом. И все же, что означало это выражение, почему так билось и прыгало ее сердце?
Тогда учитель властным движением удалил толпу от одра, так что у тела остался лишь Он с матерью. И произошло странное, чудесное событие. Устремив взгляд на лицо покойника, учитель стал напрягать всю Свою силу воли; видно было, как Он могучим напряжением старался овладеть высшими силами – ученики, посвященные Им в оккультные тайны, поняли Его намерение и побледнели, так как они знали, что Он не только передавал Свою жизненную силу покойнику, чтобы возобновить в нем прану, но что Он этим производил один из высших и труднейших из всех оккультных подвигов – вызов обратно с астрального плана высших проводников и астрального тела – самую душу юноши – и водворения его снова в смертную оболочку, вновь заполненную Им жизненной энергией и силой. Они знали, что Он могучим усилием воли дал обратный ход процессу смерти. И вполне сознавая истинное значение происходящего перед ними чуда, они дрожали и еле дышали.
В толпе послышались возгласы: «что сказал Он покойнику?» «Встань, юноша! Раскрой глаза! Дыши свободно! Тебе говорю, встань!» – Этот чужестранец решался на вызов самому Богу!
Мертвый раскрыл глаза и осмотрелся в диком изумлении. Грудь его стала тяжело приподниматься, как бы борясь за новую жизнь. Затем руки поднялись, ноги зашевелились – он поднялся и заговорил невнятно, затем он узнал мать и обнял ее, громко зарыдав. Мертвый ожил – тело вернулось к жизни.
И всех объял страх; процессия разбежалась во все стороны, и только рыдающие мать и сын остались на месте, плача от любви и радости и забыв даже об Учителе и Его последователях.
Те отошли и отправились дальше. Но слава о чуде быстро пронеслась из города в город до самой столицы Иерусалима. Люди удивлялись или сомневались, в соответствии с их характером, а временные и духовные правители вновь задумывались о том, не опасен ли этот человек, не угрожает ли он установленным обычаям и порядку.
При Своем странствовании Иисус однажды был приглашен в дом одного почетного горожанина того города, где Он проповедовал. Этот человек принадлежал к числу фарисеев, отличавшихся чрезвычайной набожностью, соблюдением всех церемоний и обрядов и настоянием на точном исполнении буквы закона. Фарисеи являлись сверхправоверным центром правоверного народа. Они были «необычайно хорошими» членами церкви и общества. До сих пор их название является синонимом «набожного притворства».
Непонятно, почему именно фарисей пригласил к себе Учителя. Возможно, что это было сделано из любопытства и желания поймать гостя на каких-нибудь объяснениях и признаниях, которые впоследствии могли бы быть использованы против Него. Во всяком случае, приглашение состоялось и было принято.
Учитель заметил, что некоторые мелкие почести, обычно оказываемые иудеями гостям равного с ними сословия, были упущены хозяином. Ему не помазали волосы драгоценным маслом, как полагалось в таких домах в знак уважения к гостю. Было ясно, что на Него смотрели скорее как на «диковину» или «увеселение», а не как на друга. Но Он промолчал, не обращая внимания на это пренебрежение. И сначала обед проходил гладко.
Хозяин и гость разлеглись по-восточному, обсуждая различные темы, как вдруг в залу неожиданно вошла женщина. По ее платью можно было узнать, что она принадлежала к числу женщин легкого поведения, которых было много во всех восточных городах. Она была ярко одета, и ее распущенные волосы ниспадали на плечи, как полагалось таким женщинам в той стране. С устремленным на учителя взглядом она тихо продвигалась к Нему, к великому недовольству хозяина, опасавшегося скандала, считая весьма вероятным, что учитель сделает выговор за то, что она осмелилась явиться к Нему, духовному учителю.
Но женщина подходила все ближе к Нему и, наконец, нагнувшись так низко, что голова ее соприкасалась с Его ногами, она разразилась рыданиями. Незадолго до того она слышала проповедь учителя; семена Его учения пустили корни и расцвели теперь в ее сердце; она пришла доказать свою верность и принести Ему в знак уважения дар. Она обливала Его ноги слезами и отирала их своими длинными волосами. Затем она поцеловала ноги Его, в доказательство преданности и обожания.
У нее на груди была цепочка с маленькой коробочкой, наполненной драгоценным благовонным маслом, который она очень ценила. Это была эссенция роз, извлеченная из редчайших цветов. Она распечатала коробочку и вылила драгоценное масло на руки и ноги Учителя, который не сделал ей выговора и принял дар даже из такого источника. Хозяин стал предаваться нелестным по отношению к уму гостя мыслям и насмешливо улыбаться.
Тогда Иисус повернулся к нему с улыбкой и сказал: «Симон, ты думаешь про себя следующее: если бы Он был пророк, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему, ибо она грешница». Фарисей был очень смущен, так как Учитель при помощи оккультной телепатии в точности угадал его мысли. И затем Учитель с кроткой насмешкой обратил внимание хозяина на то, что женщина, собственно, исполнила то, что он упустил сделать как хозяин. Разве она не омыла и не вытерла ноги Его, как сделал бы сам фарисей, если бы считал своего гостя достойным этой чести? Разве она не помазала Его драгоценным маслом, как хозяин помазал бы почетного гостя? Разве она не запечатлела даже на ногах Его тот поцелуй, который, по обычаю, хозяин давал на щеку уважаемого гостя? Что касалось поведения женщины, то Он вполне опознал и простил его. «Прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много». И, обращаясь к женщине, он добавил: «Иди с миром. Прощаются тебе грехи». И женщина удалилась с новым выражением на лице и твердым решением в сердце, так как она получила прощение и благословение Учителя.
Но этим действием Иисус навлек на себя ненависть фарисея и его друзей. Он осмеливался высказать хозяину порицание в его собственном дворце и к тому же присвоил себе священное право отпущения грехов, право, принадлежащее исключительно первосвященникам храма после соблюдения определенных обрядов и жертв на алтаре. Он кинул вызов духовенству и сделал это в доме строжайшего блюстителя формализма и приверженца власти – фарисея.
При этом случае Иисус доказал не только широту Своих взглядов, универсальность Своей любви и Свою храбрость в порицании ненавистного формализма даже в дворце ревностного приверженца его, но Свое отношение и к женщинам. Еврейский народ мало уважал женщину. Их считали недостойными сидеть рядом с мужчинами в синагоге. Считалось неприличным упоминать о родных женщинах в обществе. Они во всем должны были подчиняться мужчинам, и исполнение ими самых священных природных обязанностей считалось делом нечистым.
В особенности к падшим женщинам Иисус всегда относился со вниманием. Он видел, каким искушениям они подвергались, и понимал социальную жестокость их положения. Иисус чувствовал несправедливость положения, разрешавшего мужчине некоторые вольности, не лишавшие его уважения, в то время как женщину, провинившуюся в том же, предавали общественному презрению и постыдно изгоняли. Он всегда был готов выступить в их защиту и всегда страдал от оказываемой им людьми несправедливости. И однажды, когда Его призвали осудить женщину, изменившую мужу, сказал: «Пусть тот, кто сам без греха, первым бросит камень в нее». Неудивительно, что отверженная женщина целовала Ему ноги и вылила на Него драгоценную мазь. Он был другом таких, как она.
Глава 7. Начало конца
Вся область взволновалась, и огромные толпы окружили Его и Его учеников, громко требуя новых чудес. На первом месте толпились люди, жаждущие сенсаций, мешая Ему достичь тех, кого Ему хотелось учить. К тому же собрались большие толпы больных и калек, просящих помощи и излечения. Повторялись события Капернаума. Даже прокаженные, невзирая на законы и обычаи, окружили Его, что привело правительство в гнев и смущение. Теперь вознегодовали не только временные правители и священники, но и врачи тех времен, предчувствовавшие разорение, грозящее им со стороны этого человека, которого они называли шарлатаном и обманщиком, разрушавшим народное здоровье, находящееся в безопасности лишь при их (врачах) руководстве.
Иисус был принужден прекратить служение и в этой местности и направиться в другую деревню.
Другой случай, привлекший всеобщее внимание, произошел в Галилее, когда Он проповедовал в одном доме. В середине проповеди, неожиданно для Него и Его учеников, с крыши, окружавшей открытый двор, в толпу была спущена кровать, на которой лежал разбитый параличом человек. Друзья уговорили несчастного дать себя поднять и потом спустить перед Иисусом так, чтобы неизбежно привлечь на себя внимание учителя. Рассказывают, что жалкие взывания о помощи и проявление веры, побудившее друзей больного к такой энергии, тронули Иисуса; Он прервал Свою речь и произвел мгновенное излечение, доступное лишь выдающимся знатокам духовного исцеления.
Затем произошло событие у Вифезды, в местности, испещренной целебными источниками, куда больные и калеки стекались для восстановления здоровья. Многих больных к источникам приносили их друзья или слуги, оттесняя более слабых. Иисус проходил среди толпы; Его внимание было привлечено к несчастному, лежащему на койке вдали от источников. У него не было ни друзей, ни слуг, и он не имел достаточно сил, чтобы проползти до воды, Он громко стонал и жаловался на свою горькую участь. Иисус подошел к нему и, устремив на него строгий и властный взор, неожиданно крикнул ему голосом, требующим повиновения: «Возьми койку свою и иди!» Больной в испуге встал и к великому своему удивлению и поражению собравшейся толпы почувствовал, что мог свободно передвигаться, что стал здоровым человеком.
И это излечение возбудило не только величайший интерес, но и антагонизм духовенства. Оказывается, что это произошло в субботу, а церковные законы запрещали всякое исцеление в этот день; возмущало также, что больной работал в субботу, неся по приказу Исцелителя свою койку. И добрый набожный народ, подстрекаемый духовенством, стал бранить и порицать Исцелителя и больного, по примеру набожных формалистов всех стран и времен, даже нашего времени. Придерживаясь буквы закона, такие люди упускают дух его, увлекаясь наружными проявлениями, они не понимают искреннего значения, скрытого во всяком обряде.
Не страшась поднимавшейся вокруг Него бури, Иисус храбро направился к храму. Со всех сторон раздавались противоречащие lруг другу голоса и мнения. С одной стороны Его защищали исцеленный больной и те, которые одобряли событие, громко обсуждая его справедливость. Но против этого меньшинства выступали набожные люди той местности, угрожавшие нарушителю субботнего праздника и требовавшие Его наказания. Неужели этот надменный назарянин имел право так пренебрегать древними законами Моисея? Конечно, нет! Это требовало наказания! И снова Иисусу угрожали побои, а может быть даже смерть, при столь развитом ханжестве правоверного народа.
Иисус всегда восставал против неразумного формализма и невежественного фанатизма относительно «святых дней», которых строго придерживался определенный разряд людей. В данном случае, как и при других случаях, в особенности при разрешении Своим молодым ученикам в субботу срывать колосья для утоления голода, Иисус переступил строгий, «железный» закон соблюдения субботы. Он всегда считал, что «суббота создана для людей, а не люди для субботы». В Учителе не было ничего пуританского, и поражаешься, что люди, знакомые с Его взглядами, нося Его одежду, в теории и на практике действуют наперекор Его учению.
Иисус, вновь изгнанный нетерпимостью и ханжеством толпы, вернулся в Галилею, где Он находил убежище и отдых, и где Он больше всего трудился. В Галилее у Него было много друзей и приверженцев, и Он там был в большей безопасности, чем в окрестностях Иерусалима.
На Его проповеди собиралось всегда очень много народа, число новообращенных равнялось тысячам. В деревне было много людей, Им исцеленных; имя Его стало домашним словом в каждой хижине.
Вернувшись, Он вступил в новый период Своего труда.
Ввиду того, что круг Его деятельности настолько увеличился, что Он не мог поспеть повсюду, Иисус решил распределить служение между двенадцатью самыми способными учениками.
И, как всегда в важных случаях, Он искал уединения для размышления и набора новых духовных сил перед тем, как окончательно снабдить Своих двенадцать учеников высшей властью для их миссии. Он провел ночь на горе, вблизи Капернаума, а на следующее утро спустился, утомленный физически от бессонницы, но укрепившийся духовно.
Затем Он созвал всех двенадцать и в тайном собрании раскрыл им некоторые великие тайны, прибавив еще указания насчет исцеления и призвав их к верности Ему и Его труду.
В Евангелиях очень мало сообщается о наставлениях, данных Иисусом двенадцати ученикам для предстоящей им работы. Однако большинство изучающих писания продвигаются дальше, не задумываясь о том поразительном развитии разума и духа, которое было проявлено учениками, ставшими из скромных рыбаков и тому подобных работников высоко развитыми преподавателями возвышенных духовных истин. Этот общий взгляд в особенности поражает оккультистов, знающих, как труден путь новообращенца до достижения посвящения и высших ступеней, через которые посвященный должен пройти, чтобы стать учителем. Оккультист понимает, сколько труда Иисус положил на развитие духовных качеств таких людей, чтобы сделать их достойными представителями Его учения. По оккультным преданиям, Иисус прошел со Своими избранными учениками систематический курс образования, быстро ведя их со ступени на ступень мистических достижений и оккультных познаний, пока они не созрели к получению последних Его указаний. И в тот день, о котором мы говорим, Он как раз Посвящал их в эти последние тайны.
Следует помнить, что ученики были одарены оккультными природными силами, дававшими им возможность сотворять «чудеса» исцеления, подобно Иисусу. Немыслимо предположить, что учитель столь высокого достижения разрешил своим ученикам пользоваться такой могучей силой, не посвятив их подробно в изучение применяемых сил и не указав им лучшие способы их применения. И для таких познаний требовалось сначала изучение основных природных истин, которые можно было понять лишь постигнув великие основные истины науки существования.
Кратко выражаясь, согласно преданиям, двенадцать учеников были постепенно посвящены в высшие разряды оккультных братств, при которых Иисус состоял членом и учителем. Соединив в одно целое многие оккультные познания и мистические учения и превратив их в простую и наглядную систему, Он основательно передал их тем, кого Он избрал своими сотрудниками и наследниками после Его смерти, которая, как Он знал, Ему вскоре предстояла.
Изучающий мистическое христианство, желающий понять тайну ранней христианской церкви, созданной по смерти Христа, должен сначала вполне постичь вышесказанное.
Одни верующие и последователи Христа не могли бы так успешно распространить христианское движение. Обычно, когда руководитель организации умирает, то общество распадается или теряет силу, исключением являются те случаи, когда предводитель смог «передать свой дух» избранным последователям. Иисус сделал это. А «дух» этот мог быть передан лишь людям, глубоко постигшим основные истины и правила Его учения.
Иисус проповедовал всенародно толпе и, кроме того, еще тайно двенадцати апостолам. Многие части Евангелия подтверждают этот факт, хорошо известный ранним отцам церкви.
В вышеупомянутый день Иисус пояснил двенадцати ученикам последние великие основные истины, и с тех пор Он относился к ним, как к учителям, а не как к простым ученикам. И из этого окончательного наставления произошла нагорная проповедь.
Нагорная проповедь, это самое замечательное и совершенное выступление Иисуса, – была произнесена сразу после избрания двенадцати учеников. И она была предназначена главным образом для них, а не для собравшихся толп народа. Он знал, что эти двенадцать поймут ее, переняв от Него сокровенные поучения. И почти забыв о присутствии толпы, Он пояснял немногим избранным эти сокровенные поучения.
Нагорную проповедь можно понять лишь при помощи отмычки сокровенных учений, отворяющей двери разума для постижения выражений и мистического смысла многих из Его предписаний. В одной из последующих глав этой книги мы подробно обсудим сокровенный смысл этой великой проповеди и потому не задержимся на объяснении ее теперь, а лучше продвинемся в изложении истории труда учителя.
Через несколько дней после нагорной проповеди учитель покинул Капернаум и стал странствовать из города в город, всюду посещая, как обычно, созданные Им центры учения. При этом путешествии Иисус совершил оккультный подвиг, доказавший, что Он был одним из высших адептов оккультных братьев, иначе Он не мог бы проявить такую чудесную силу. Даже некоторые из высших восточных учителей отказались бы свершить предпринятое Им дело.
Его группа медленно продвинулась вперед по направлению к небольшому городу, когда навстречу им показалась похоронная процессия. Впереди шли, по галилейскому обычаю, женщины, поющие погребальные песни. В стране было принято, чтоб чужестранцы, встретив похоронную процессию, присоединялись к ней, и многие из группы Иисуса примкнули к шествию и стали петь с остальными.
Но поведение Иисуса возмутило тех, кто строго придерживался соблюдения признанных обычаев. Подойдя к одру, Он преградил ему дорогу и велел спустить гроб. Среди участников процессии поднялся шепот возмущения, и некоторые продвинулись вперед, чтобы сделать выговор надменному чужестранцу, осмеливающемуся оскорблять покойника. Но что-то в выражении лица Иисуса удержало их. Тогда по толпе прошло странное ощущение. Многие из провожающих покойника знали Иисуса, и некоторые, присутствовавшие раньше при творении Им чудес, стали шептать, что сейчас произойдет нечто необычайное; тогда все окружили учителя, стоящего у гроба.
Мертвым был юноша, мать которого стояла рядом с его бледным телом с распростертыми руками, как будто желая защитить его от прикосновения стоящего перед нею чужестранца. Но тот взглянул на нее взором, преисполненным любви, и полным сострадания голосом сказал ей: «Мать, не плачь – перестань горевать». Испуганная, но, поддавшись Его влиянию, она с мольбой взглянула на Него; ее материнская любовь уловила новое выражение Его глаз, и сердце ее сильно забилось в чудесной надежде чего-то, ей неизвестного. Что означали слова Назарянина? Мальчик ее умер, и даже сам Господь никогда не тревожил тело, уже покинутое духом. И все же, что означало это выражение, почему так билось и прыгало ее сердце?
Тогда учитель властным движением удалил толпу от одра, так что у тела остался лишь Он с матерью. И произошло странное, чудесное событие. Устремив взгляд на лицо покойника, учитель стал напрягать всю Свою силу воли; видно было, как Он могучим напряжением старался овладеть высшими силами – ученики, посвященные Им в оккультные тайны, поняли Его намерение и побледнели, так как они знали, что Он не только передавал Свою жизненную силу покойнику, чтобы возобновить в нем прану, но что Он этим производил один из высших и труднейших из всех оккультных подвигов – вызов обратно с астрального плана высших проводников и астрального тела – самую душу юноши – и водворения его снова в смертную оболочку, вновь заполненную Им жизненной энергией и силой. Они знали, что Он могучим усилием воли дал обратный ход процессу смерти. И вполне сознавая истинное значение происходящего перед ними чуда, они дрожали и еле дышали.
В толпе послышались возгласы: «что сказал Он покойнику?» «Встань, юноша! Раскрой глаза! Дыши свободно! Тебе говорю, встань!» – Этот чужестранец решался на вызов самому Богу!
Мертвый раскрыл глаза и осмотрелся в диком изумлении. Грудь его стала тяжело приподниматься, как бы борясь за новую жизнь. Затем руки поднялись, ноги зашевелились – он поднялся и заговорил невнятно, затем он узнал мать и обнял ее, громко зарыдав. Мертвый ожил – тело вернулось к жизни.
И всех объял страх; процессия разбежалась во все стороны, и только рыдающие мать и сын остались на месте, плача от любви и радости и забыв даже об Учителе и Его последователях.
Те отошли и отправились дальше. Но слава о чуде быстро пронеслась из города в город до самой столицы Иерусалима. Люди удивлялись или сомневались, в соответствии с их характером, а временные и духовные правители вновь задумывались о том, не опасен ли этот человек, не угрожает ли он установленным обычаям и порядку.
При Своем странствовании Иисус однажды был приглашен в дом одного почетного горожанина того города, где Он проповедовал. Этот человек принадлежал к числу фарисеев, отличавшихся чрезвычайной набожностью, соблюдением всех церемоний и обрядов и настоянием на точном исполнении буквы закона. Фарисеи являлись сверхправоверным центром правоверного народа. Они были «необычайно хорошими» членами церкви и общества. До сих пор их название является синонимом «набожного притворства».
Непонятно, почему именно фарисей пригласил к себе Учителя. Возможно, что это было сделано из любопытства и желания поймать гостя на каких-нибудь объяснениях и признаниях, которые впоследствии могли бы быть использованы против Него. Во всяком случае, приглашение состоялось и было принято.
Учитель заметил, что некоторые мелкие почести, обычно оказываемые иудеями гостям равного с ними сословия, были упущены хозяином. Ему не помазали волосы драгоценным маслом, как полагалось в таких домах в знак уважения к гостю. Было ясно, что на Него смотрели скорее как на «диковину» или «увеселение», а не как на друга. Но Он промолчал, не обращая внимания на это пренебрежение. И сначала обед проходил гладко.
Хозяин и гость разлеглись по-восточному, обсуждая различные темы, как вдруг в залу неожиданно вошла женщина. По ее платью можно было узнать, что она принадлежала к числу женщин легкого поведения, которых было много во всех восточных городах. Она была ярко одета, и ее распущенные волосы ниспадали на плечи, как полагалось таким женщинам в той стране. С устремленным на учителя взглядом она тихо продвигалась к Нему, к великому недовольству хозяина, опасавшегося скандала, считая весьма вероятным, что учитель сделает выговор за то, что она осмелилась явиться к Нему, духовному учителю.
Но женщина подходила все ближе к Нему и, наконец, нагнувшись так низко, что голова ее соприкасалась с Его ногами, она разразилась рыданиями. Незадолго до того она слышала проповедь учителя; семена Его учения пустили корни и расцвели теперь в ее сердце; она пришла доказать свою верность и принести Ему в знак уважения дар. Она обливала Его ноги слезами и отирала их своими длинными волосами. Затем она поцеловала ноги Его, в доказательство преданности и обожания.
У нее на груди была цепочка с маленькой коробочкой, наполненной драгоценным благовонным маслом, который она очень ценила. Это была эссенция роз, извлеченная из редчайших цветов. Она распечатала коробочку и вылила драгоценное масло на руки и ноги Учителя, который не сделал ей выговора и принял дар даже из такого источника. Хозяин стал предаваться нелестным по отношению к уму гостя мыслям и насмешливо улыбаться.
Тогда Иисус повернулся к нему с улыбкой и сказал: «Симон, ты думаешь про себя следующее: если бы Он был пророк, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему, ибо она грешница». Фарисей был очень смущен, так как Учитель при помощи оккультной телепатии в точности угадал его мысли. И затем Учитель с кроткой насмешкой обратил внимание хозяина на то, что женщина, собственно, исполнила то, что он упустил сделать как хозяин. Разве она не омыла и не вытерла ноги Его, как сделал бы сам фарисей, если бы считал своего гостя достойным этой чести? Разве она не помазала Его драгоценным маслом, как хозяин помазал бы почетного гостя? Разве она не запечатлела даже на ногах Его тот поцелуй, который, по обычаю, хозяин давал на щеку уважаемого гостя? Что касалось поведения женщины, то Он вполне опознал и простил его. «Прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много». И, обращаясь к женщине, он добавил: «Иди с миром. Прощаются тебе грехи». И женщина удалилась с новым выражением на лице и твердым решением в сердце, так как она получила прощение и благословение Учителя.
Но этим действием Иисус навлек на себя ненависть фарисея и его друзей. Он осмеливался высказать хозяину порицание в его собственном дворце и к тому же присвоил себе священное право отпущения грехов, право, принадлежащее исключительно первосвященникам храма после соблюдения определенных обрядов и жертв на алтаре. Он кинул вызов духовенству и сделал это в доме строжайшего блюстителя формализма и приверженца власти – фарисея.
При этом случае Иисус доказал не только широту Своих взглядов, универсальность Своей любви и Свою храбрость в порицании ненавистного формализма даже в дворце ревностного приверженца его, но Свое отношение и к женщинам. Еврейский народ мало уважал женщину. Их считали недостойными сидеть рядом с мужчинами в синагоге. Считалось неприличным упоминать о родных женщинах в обществе. Они во всем должны были подчиняться мужчинам, и исполнение ими самых священных природных обязанностей считалось делом нечистым.
В особенности к падшим женщинам Иисус всегда относился со вниманием. Он видел, каким искушениям они подвергались, и понимал социальную жестокость их положения. Иисус чувствовал несправедливость положения, разрешавшего мужчине некоторые вольности, не лишавшие его уважения, в то время как женщину, провинившуюся в том же, предавали общественному презрению и постыдно изгоняли. Он всегда был готов выступить в их защиту и всегда страдал от оказываемой им людьми несправедливости. И однажды, когда Его призвали осудить женщину, изменившую мужу, сказал: «Пусть тот, кто сам без греха, первым бросит камень в нее». Неудивительно, что отверженная женщина целовала Ему ноги и вылила на Него драгоценную мазь. Он был другом таких, как она.
Глава 7. Начало конца
Иисус по-прежнему трудился, странствуя по всей стране, проповедуя в городах и деревнях и набирая все новых последователей. Он приноравливался к слушателям, давая каждому то, что ему требовалось, и не впадая в ошибку остаться непонятым народом. Он излагал перед толпой учения, которые мог понять каждый, и только в тесном кругу Своих последователей пояснял сокровенные учения, зная, что те смогут их постичь. Этим Он доказал Свое глубокое познание людей, причем следовал примеру мистиков, никогда не впадавших в ошибку разъяснения высшей духовной математики ученикам, изучавшим оккультные правила сложения, вычитания и деления. Он предостерегал Своих учеников насчет этого и даже сказал, чтоб они «не бросали жемчуга перед свиньями».
Однажды вечером Он вошел с учениками в лодку на озере Генисарет. Утомленный напряженным дневным трудом, Он заснул глубоким сном, из которого Его потом пробудили шум и взволнованные крики рыбаков и пассажиров. На озере поднялась сильная буря; лодку так заливало волнами, что даже опытные рыбаки, управлявшие ею, взволновались. Паруса были сорваны, и руль сломался, так что не было возможности управлять лодкой. Рыбаки в испуге стали будить Иисуса, умоляя Его спасти их: «Наставник! Наставник! Помоги, пока не погибли. Лодка тонет! Спаси нас!»
Иисус встал и, пользуясь Своей оккультной властью, приказал ветру стихнуть и волнам успокоиться. По примеру восточных оккультистов, Он выражал Свои приказания словами; сами по себе слова не имели значения, но они служили средством передачи сосредоточенной мысли и воли при проявлении Им оккультной силы.
Рыбаки, присутствовавшие при этом и распространившие весть о чуде этом среди народа, не поняв оккультного смысла происшествия, думали, что Он обращался прямо к ветру и водам, браня их и приказывая им прекратить бурю.
Они не постигли духовного процесса, скрытого за этими словами, и в простоте своей считали, что Он действительно бранил ветер и успокаивал волны. Все оккультисты знают, что при влиянии на материальные условия всегда легче и проще управлять силой воли, обращаясь к этим условиям «со словами», как будто они обладают разумом и фактическим пониманием.
Покорные мыслям и воле Учителя, ветры и волны стихли. Постепенно поверхность озера успокоилась, лодку перестало качать, и рыбаки, снова свободно вздохнув, принялись чинить мачту и руль. При работе они удивлялись и спрашивали друг друга: «Кто же это, что и ветром повелевает, и вода повинуется Ему?» А Иисус со скорбью глядел на них и сказал: «О, вы, маловерующие! Чего вы испугались?»
Мистикам кажется странным, что люди читают в Евангелии об этом событии и других, ему подобных, и видят в них лишь изложение чудес, сотворенных какой-то сверхъестественной силой. Для читателя, изучившего основные истины, записи Нового Завета, при всей их несовершенности, кажутся полны выдающихся оккультных указаний, до того ясно выраженных, что их, казалось бы, всякий должен бы понять. Но нет – старое правило все еще в силе – всякий читает то, для чего он созрел, всякий должен сам внести в книгу кое-что, перед тем как почерпнуть кое-что из нее; тому, кто имеет, будет дано.
При этом путешествии произошло еще второе проявление оккультной силы, о котором церковные учителя часто умалчивают или передают его, стараясь «объяснить» его ясный смысл. Современное материалистическое направление мысли завладело даже церквами и привело к тому, что проповедники и учителя церкви стараются избегнуть объяснения, что они «веруют в духов» и подобных феноменов астрального мира.
Добравшись до страны Гергесинской на другой стороне озера, все вышли на берег, и Иисус направился со Своими учениками к городу. Проходя мимо утесов, окаймлявших берег, они увидали две странные фигуры, которые стали следовать за ними, невнятно бормоча что-то. Двое помешанных, – они оказались таковыми, – подошли ближе, и один из них как-то странно заговорил с Учителем, умоляя Его освободить их от вселившихся в них бесов. Он громко вскрикнул: «О, Иисус, Сын Бога, сжалься над нами и очисти нас от бесов, которых мы впустили в себя».
Евангелие ничего не сообщает о причине этого бесовского наваждения, а проповедники предпочитают не задерживаться над этим местом, или же объяснить это заблуждением помешанных. Но оккультные предания сообщают, что оба помешанных стали жертвой своих неразумных опытов в сфере психических феноменов, как например, «вызова духов» при помощи черной магии. Другими словами, эти двое делали опыты в области еврейской некромантии (волшебства) или вызывания и призывания бесплотных астральных духов, которые затем отказались вернуться на свой план, внедрились в физический организм возбудителей и остались там, сделав тех маньяками или помешанными, живущими в пещерах, которыми изобиловали утесы. Мы не хотим вдаваться здесь в подробности относительно этого, но желаем дать оккультное объяснение этого плохо понятого «чуда» Иисуса, которое весьма ясно всем оккультистам.
Иисус вполне постиг первопричину этого недуга и стал сразу же выгонять этих засевших астральных духов, при помощи Своей оккультной силы. Вскоре послышался крик с ближайших гор, и большое стадо свиней пронеслось по горе, бросилось вниз с крутизны и потонуло. Изложение Евангелия ясно повествует, что бесы, вышедши из людей, вошли в свиней, что те с испуга бросились в воду и утонули. Иисус ясно и определенно обратился к бесам, называя их «нечистыми духами», и приказал им «выйти» из тех людей.
Развитые оккультные ученики понимают, почему свиньи были избраны для удаления астральных духов на их собственный план существования, но об этом мы не можем распространяться в этой книге, предназначенной для всеобщего чтения.
Бесноватые обрели свое прежнее нормальное состояние и, по преданиям, Учитель разъяснил им неправильность их поступка и приказал навсегда отказаться от гнусных опытов, имевших для них столь грустные последствия.
За немногими исключениями, церковь и проповедники предпочитают обходить молчанием частые упоминания о дьяволах, демонах и пр., встречающиеся в Библии. Они считают, что те, кто писал о событиях, связанных со служением Иисуса, вероятно были суеверными и верили в бессмысленную «демонологию того времени» (хотя они же считают этих писателей «вдохновленными людьми»). Они не признают того факта, что Сам Иисус повторно обращался к этим духам, приказывая им удалиться из тех, в кого они внедрились. Неужели церковь считает, что и Учитель был необразованным, легковерным крестьянином, разделявшим народное суеверие?
Однажды вечером Он вошел с учениками в лодку на озере Генисарет. Утомленный напряженным дневным трудом, Он заснул глубоким сном, из которого Его потом пробудили шум и взволнованные крики рыбаков и пассажиров. На озере поднялась сильная буря; лодку так заливало волнами, что даже опытные рыбаки, управлявшие ею, взволновались. Паруса были сорваны, и руль сломался, так что не было возможности управлять лодкой. Рыбаки в испуге стали будить Иисуса, умоляя Его спасти их: «Наставник! Наставник! Помоги, пока не погибли. Лодка тонет! Спаси нас!»
Иисус встал и, пользуясь Своей оккультной властью, приказал ветру стихнуть и волнам успокоиться. По примеру восточных оккультистов, Он выражал Свои приказания словами; сами по себе слова не имели значения, но они служили средством передачи сосредоточенной мысли и воли при проявлении Им оккультной силы.
Рыбаки, присутствовавшие при этом и распространившие весть о чуде этом среди народа, не поняв оккультного смысла происшествия, думали, что Он обращался прямо к ветру и водам, браня их и приказывая им прекратить бурю.
Они не постигли духовного процесса, скрытого за этими словами, и в простоте своей считали, что Он действительно бранил ветер и успокаивал волны. Все оккультисты знают, что при влиянии на материальные условия всегда легче и проще управлять силой воли, обращаясь к этим условиям «со словами», как будто они обладают разумом и фактическим пониманием.
Покорные мыслям и воле Учителя, ветры и волны стихли. Постепенно поверхность озера успокоилась, лодку перестало качать, и рыбаки, снова свободно вздохнув, принялись чинить мачту и руль. При работе они удивлялись и спрашивали друг друга: «Кто же это, что и ветром повелевает, и вода повинуется Ему?» А Иисус со скорбью глядел на них и сказал: «О, вы, маловерующие! Чего вы испугались?»
Мистикам кажется странным, что люди читают в Евангелии об этом событии и других, ему подобных, и видят в них лишь изложение чудес, сотворенных какой-то сверхъестественной силой. Для читателя, изучившего основные истины, записи Нового Завета, при всей их несовершенности, кажутся полны выдающихся оккультных указаний, до того ясно выраженных, что их, казалось бы, всякий должен бы понять. Но нет – старое правило все еще в силе – всякий читает то, для чего он созрел, всякий должен сам внести в книгу кое-что, перед тем как почерпнуть кое-что из нее; тому, кто имеет, будет дано.
При этом путешествии произошло еще второе проявление оккультной силы, о котором церковные учителя часто умалчивают или передают его, стараясь «объяснить» его ясный смысл. Современное материалистическое направление мысли завладело даже церквами и привело к тому, что проповедники и учителя церкви стараются избегнуть объяснения, что они «веруют в духов» и подобных феноменов астрального мира.
Добравшись до страны Гергесинской на другой стороне озера, все вышли на берег, и Иисус направился со Своими учениками к городу. Проходя мимо утесов, окаймлявших берег, они увидали две странные фигуры, которые стали следовать за ними, невнятно бормоча что-то. Двое помешанных, – они оказались таковыми, – подошли ближе, и один из них как-то странно заговорил с Учителем, умоляя Его освободить их от вселившихся в них бесов. Он громко вскрикнул: «О, Иисус, Сын Бога, сжалься над нами и очисти нас от бесов, которых мы впустили в себя».
Евангелие ничего не сообщает о причине этого бесовского наваждения, а проповедники предпочитают не задерживаться над этим местом, или же объяснить это заблуждением помешанных. Но оккультные предания сообщают, что оба помешанных стали жертвой своих неразумных опытов в сфере психических феноменов, как например, «вызова духов» при помощи черной магии. Другими словами, эти двое делали опыты в области еврейской некромантии (волшебства) или вызывания и призывания бесплотных астральных духов, которые затем отказались вернуться на свой план, внедрились в физический организм возбудителей и остались там, сделав тех маньяками или помешанными, живущими в пещерах, которыми изобиловали утесы. Мы не хотим вдаваться здесь в подробности относительно этого, но желаем дать оккультное объяснение этого плохо понятого «чуда» Иисуса, которое весьма ясно всем оккультистам.
Иисус вполне постиг первопричину этого недуга и стал сразу же выгонять этих засевших астральных духов, при помощи Своей оккультной силы. Вскоре послышался крик с ближайших гор, и большое стадо свиней пронеслось по горе, бросилось вниз с крутизны и потонуло. Изложение Евангелия ясно повествует, что бесы, вышедши из людей, вошли в свиней, что те с испуга бросились в воду и утонули. Иисус ясно и определенно обратился к бесам, называя их «нечистыми духами», и приказал им «выйти» из тех людей.
Развитые оккультные ученики понимают, почему свиньи были избраны для удаления астральных духов на их собственный план существования, но об этом мы не можем распространяться в этой книге, предназначенной для всеобщего чтения.
Бесноватые обрели свое прежнее нормальное состояние и, по преданиям, Учитель разъяснил им неправильность их поступка и приказал навсегда отказаться от гнусных опытов, имевших для них столь грустные последствия.
За немногими исключениями, церковь и проповедники предпочитают обходить молчанием частые упоминания о дьяволах, демонах и пр., встречающиеся в Библии. Они считают, что те, кто писал о событиях, связанных со служением Иисуса, вероятно были суеверными и верили в бессмысленную «демонологию того времени» (хотя они же считают этих писателей «вдохновленными людьми»). Они не признают того факта, что Сам Иисус повторно обращался к этим духам, приказывая им удалиться из тех, в кого они внедрились. Неужели церковь считает, что и Учитель был необразованным, легковерным крестьянином, разделявшим народное суеверие?