Ричмонд Эмма. Строптивая любовь

   – Приятно? – тихо поинтересовался он.
   – Да, только в глаза не попади. – Она испытывала истинное блаженство, но не стоит ему это показывать. От мягких прикосновений его пальцев Жюстина вздрагивала всем телом. Она просто таяла под его руками. Кил взял с полочки ароматное мыло и начал намыливать ей плечи и спину.
   Пора, видимо, остановить его, решила Жюстина.
   – Хватит, Кил. Это уже лишнее.
   – Может, и лишнее, но тебе ведь приятно? – спросил Кил. И решительно добавил: – Между прочим, мне тоже. Так будь честной до конца и признайся, что и ты получаешь удовольствие. – Он наклонился и прошептал ей прямо в ухо: – Ведь это правда?
   – Да, – выдавила из себя Жюстина. Сидеть бы так целый день, а он массировал бы ее натруженные мышцы. Интересно, ощущал ли он, как бьется ее сердце? Хватит разыгрывать безмятежность, будто бы тебя совершенно не волнует его присутствие и то, что он с тобой делает. Да он и сам прекрасно понимает, что с ней сейчас творится. А как бы он среагировал, потяни она его сейчас в ванну? Наверное, ничуть бы не удивился, он-то уж наверняка не раз проходил через такое, подумалось ей с горечью.
   Она со стоном уткнулась головой в коленки, старательно прогоняя эротические мысли, выводящие ее из равновесия. Кил стал смывать с нее остатки пены, и она с облегчением вздохнула. Ее мучения близились к концу. – Ну как, теперь лучше? – спросил Кил. Она подняла голову, и Кил чмокнул ее в кончик носа. – А теперь побыстрее вытирайся, а то замерзнешь. – Он потянулся, размяв затекшие мышцы, снял с крючка рубашку и, не оглядываясь, вышел.
   Наконец-то можно расслабиться. Ее всю трясло, в теле ощущалась жуткая слабость. Ну что, Жюстина, теперь ты убедилась? Вид твоего обнаженного тела не возбудил его ни на йоту. Она вылезла из ванны, наскоро вытерлась и набросила халат, будто, прикрыв тело, можно было утихомирить раздирающее ее желание. Жюстина причесалась, не гладя на себя в зеркало, как бы боясь заглянуть в свои глаза и прочитать в них правду. Затем вышла в спальню и уселась у открытого окна, чтобы просушить волосы.
   Ни в коем случае нельзя ему показывать, в каком она состоянии. Было бы ужасно превратиться в объект его насмешек. Одно дело, когда он смеялся сегодня над ее дурацким поведением, но совсем другое – увидеть в его глазах жалость. «Не вздумайте в него влюбиться», – вспомнились ей опять слова Медли, которая будто знала все наперед. Отлично, она не пополнит собой длинную череду женщин, попавших к нему в сети.
   Не в состоянии больше сидеть на одном месте и бесцельно глядеть на залив, она вернулась в ванную комнату, кое-как простирнула замоченную повязку и повесила ее сушиться у окна. Повязка смахивала на флаг о капитуляции. В раздражении Жюстина отвернулась, в чем была легла в постель и попыталась заснуть. Но тщетно, все ее мысли были заняты Килом, вспомнились его мускулистое загорелое тело, сильные руки, которые могли бы ее ласкать… Она со стоном перевернулась на живот. Постепенно шум снизу становился все тише, голоса людей, купающихся в бассейне, раздавались реже, купальщики стали расходиться на ужин, и Жюстина забылась глубоким сном.
   Очнулась она от легкого прикосновения. Наверное, какое-нибудь насекомое залетело в окно, решила со сна Жюстина и хотела смахнуть его с лица, но тут рука ее наткнулась на другую руку, и она наконец окончательно проснулась. В темной комнате очертания его фигуры выглядели неотчетливо, а глаза казались почти черными.
   – Кил? – прошептала Жюстина.
   – Привет, – мягко прошептал он. – Я не хотел тебя будить.
   Она в смущении перевернулась на бок. Это сон или реальность? Она дотронулась до его лица, но сразу же отдернула руку. Боже, что она делает? – Который час? – пробормотала она, пытаясь скрыть смущение.
   Не гладя на часы. Кил ответил:
   – Около восьми.
   Он вернул ее руку на прежнее место – к своему лицу. Пальцы Жюстины затрепетали на его щеке, как крылья пойманной бабочки.
   – Знаешь, ты очень соблазнительна сейчас. – На его губах играла легкая улыбка.
   Наверное, он говорит от чистого сердца, решила Жюстина. Она была не в силах вымолвить ни слова – так ей перехватило горло. В груди возникла какая-то непонятная боль, а к низу живота прилило тепло. Кил легонько провел пальцами по ее щеке, Жюстина напряглась и тихонько застонала, потому что он на этом не остановился, а стал медленно продвигаться ниже, к ее груди. Пожалуй, чуть медленнее, чем ей хотелось.
   – Я вернулся раньше, чем думал, – хрипло проговорил Кил. – Я просто не мог заниматься этими дурацкими поисками. Я только и думал, что о твоем обнаженном теле и груди.
   Голос его охрип еще больше. Он откинул полу ее халата, чтобы насладиться зрелищем ее тела, и поцеловал ее в розовый сосок. Дыхание Жюстины стало неровным. Она и не думала останавливать его. Неужели заняться с ним любовью будет так уж плохо с ее стороны? Кому это навредит? Разве что ей самой. Но она его так желает, сейчас, сию секунду! Конечно же, он ее нисколько не любит, да и как он мог ее полюбить? Они едва знают друг друга. Но все ее естество требует его сейчас, и, видимо, он чувствует то же самое. Так стоит ли заботиться о приличиях?
   Она дотронулась до его бедра и ясно ощутила, как напряглись его мышцы. Потом ее рука медленно продвинулась к его паху. Все это делалось как будто помимо ее воли. Кил глубоко вздохнул, и Жюстина стала расстегивать его брюки. Глядя ему прямо в глаза, она погладила его тело.
   – Надеюсь, что ты все это делаешь всерьез, иначе я тебя убью, – все тем же хриплым голосом сказал Кил.
   – Да, это серьезно, – выдавила она. А после у нее уже не было возможности продолжать, так как Кил рывком развязал пояс ее халата и приник горячей рукой к ее обнаженному телу. Мышцы ее живота напряглись под его рукой, и она притянула его к себе. Рот ее приоткрылся, и все тело потянулось к нему.
   Кил, сорвав с нее халат, прильнул к ней.

Глава 5

   Он дотронулся до нее, и она вздрогнула. Нет, это уж совсем не походило на сон. Их тела тянуло друг к другу будто магнитом. Кил быстро освободился от одежды и притянул ее к себе. Всем телом он опустился на Жюстину. Потом, чуть приподнявшись на руке, он объял взглядом ее всю. Содрогаясь от удовольствия, она приняла его ласки, бессознательно блуждая рукой по его спине, ягодицам и бедрам. Черт бы побрал этот гипс, если бы не он, она обняла бы Кила так, как ей хотелось!
   Кил покрывал ее тело поцелуями, и она потянулась к нему. Их губы встретились, слившись в жарком поцелуе, и она решила: пусть будет что будет! Она раздвинула ноги, обеспечивая ему более легкий доступ к ее естеству, откинула голову, и он тут же приник губами к ее шее. Подчиняясь его ритму, Жюстина полностью отдалась ему. Как же это прекрасно, вот так отдаваться!
   Совершенно бессознательно она вдруг подумала, что Кил способен довести до точки кипения любую женщину.
   Почувствовав, что он уже не в состоянии больше сдерживаться, Жюстина тоже расслабилась. Больше она не могла управлять собой.
   Кил в изнеможении откинулся на подушках.
   – Спасибо тебе, – хрипло прошептала она, все еще ощущая на губах солоноватый вкус его тела.
   – И это все, что ты хочешь мне сказать?
   – О, это было потрясающе! Я не так уж искушена в подобных играх, но, если ты захочешь, я буду более старательной, честное слово.
   На лице Кила отразилось недоумение.
   – Впервые в жизни слышу слова благодарности от женщины!
   – Правда? – подтрунивающе спросила Жюстина. – Ну конечно, просто никому и в голову не приходило, как это прекрасно – быть с тобой!
   Он рассмеялся и прижал ее к себе.
   – О Жюстина, мне даже не верится, что все это было на самом деле.
   – Почему?
   – Потому что… о, потому что это было так здорово! Спасибо тебе! – У него вырвался довольный смешок.
   – Не вижу ничего смешного.
   – Ну конечно. – Он перекатился на спину и увлек ее за собой. Голова Жюстины уютно примостилась на его груди. – Мне кажется, никто никогда не говорил мне ничего более приятного. И знаешь, мне это нравится! И даже очень!
   Жюстина улыбнулась. Она не сомневалась, что так и было.
   – Мне правда было очень хорошо. – То, что произошло между ними, было чудесно. Она пребывала в полном блаженстве. Она уже давно не имела мужчины. Да, Терри рядом с Килом был полным ничтожеством. Терри Магил, с которым она вступила в связь, когда ей было всего девятнадцать. О, эта связь была краткосрочной, к тому же она убедилась, что в любви Терри думает только о себе, не принимая в расчет ее чувства. Впрочем, он здесь был ни при чем. Просто Жюстина, прожив большую часть жизни с тетей Маргарет, в то время была готова упасть в объятия первого встречного. Да, она убедила себя, что это и была любовь, только потому, что ей тик хотелось любить и быть любимой. Это было ее ошибкой, повторять которую ей очень бы не хотелось. По крайней мере до сих пор.
   – О чем ты думаешь? – тихо спросил Кил.
   Жюстина улыбнулась и покачала головой.
   – Вспоминаешь, как у тебя это было раньше, с прежними твоими любовниками?
   – Нет, только с одним, – устало проговорила Жюстина.
   – У тебя был только один любовник? – изумился Кил.
   – Да, а ты думал, что я ходила по рукам?
   – Не-е-ет, – протянул он, – но, когда ты стала оценивать, как я занимаюсь любовью, я подумал…
   Она шлепнула его по плечу.
   – Не надо себя сравнивать ни с кем, ладно?
   – Но ты же первая начала…
   – Неправда, я только сказала, что это было прекрасно!
   – Согласен, воистину прекрасно. И, кстати, что касается любви, все сравнения будут только в мою пользу. – Он улыбнулся, чтобы как-то смягчить свои слова.
   – Вот-вот, здесь-то и проходит грань между мальчиком и мужем. Вот интересно, был ли у тебя в жизни когда-нибудь момент, чтобы ты в себе сомневался?
   – Но уж не в этом, слава тебе. Господи, – рассмеялся Кил.
   – Ну конечно, я не это имела в виду. Но ты же и еще чем-то занимаешься в этой жизни: катаешься на лыжах, например, ходишь на яхтах – и все такое.
   – Ах да, извини. Ты ведь прекрасно сама понимаешь, что я ни в чем не имею права допустить ни малейшей ошибки. Я постоянно должен владеть собой. Надеюсь, это ясно?
   – Естественно, – с готовностью согласилась Жюстина. – Ты абсолютно уверен в себе, не правда ли?
   – Конечно, неуверенный человек выводит меня из себя. Именно это чувство вызывает у меня Дэвид. Если бы он умел постоять за себя, был в состоянии отстаивать свою точку зрения, я бы им восхищался, даже если бы он был не прав. Надо иметь смелость бороться за свои убеждения, иначе ничего в жизни не добьешься. Надо всегда быть оптимистом.
   – Вот-вот, именно поэтому меня раздражает Катя.
   – О, Катя! – усмехнулся Кил. – Она прирожденная пессимистка. И как только меня угораздило иметь такую сестру? Частенько она меня просто сводит с ума.
   – Но ведь как только умер ваш отец, ты полностью оградил ее от внешнего мира. Мне об этом Дэвид не раз говорил.
   – Так оно и было, ей ведь исполнилось всего девять лет, когда мы остались одни. И я чувствовал себя обязанным в какой-то степени заменить отца.
   – В этом-то, наверное, все и дело, – осторожно произнесла она. – Может, лучше было бы предоставить ей больше независимости, чтобы она уверенней себя чувствовала.
   – А я что, препятствовал ей в этом? – сухо осведомился Кил.
   – Не препятствовал, конечно, но постоянно оберегал от всяких невзгод.
   Ты ведь всегда брал на себя все ее проблемы.
   – Да, ты права, конечно. Но мне не хотелось быть с ней жестким. А теперь я не знаю, как мне быть. Я-то был совершенно уверен, что с ее замужеством все мои мучения кончатся.
   – А они только удвоились, – сочувственно проговорила она. – Ладно, забудь об этом. – Подчиняясь влечению, она снова поцеловала его, погружая пальцы в копну его волос. Он прижал ее к себе, и, задохнувшись, она в шутку произнесла: – Может, нам пора пуститься на поиски Дэвида?
   Он застонал и подыграл ей:
   – А на это у нас еще будет время.
   Она неохотно поднялась и сверху вниз посмотрела на него. Его голос действовал на нее гипнотизирующе. Он лежал закинув руку за голову. Боже, как же он был хорош! Неужели ей довелось заниматься любовью с таким мужчиной? Он являл собой верх совершенства. Жюстина не чувствовала никакой вины за то, что только что произошло. Лишь тепло и радость переполняли ее всю. Она улыбнулась ему и отправилась в ванную комнату.
   Вернувшись, она увидела его у окна. Его обнаженное тело вновь пробудило в ней желание. Ей захотелось подойти и прижаться к нему. А потом, потом… Ей слишком многого хотелось. Она вздохнула. Он разжег ее аппетит, и теперь она ждала от него большего.
   Кил с улыбкой обернулся к ней.
   – Смотрю, как выходят в море рыбаки.
   – И жалеешь, что ты не с ними? – тихо спросила она.
   – Не знаю, может быть. Когда-нибудь, может, я вернусь сюда и поднимусь на Пико-доАриейро. Там можно заглянуть в кратер древнего вулкана, увидеть чудесные каскады винодельческих террас. До сих пор не понимаю, как они могут выращивать виноград на таких крутых склонах. – Он покачал головой, натянул брюки и вышел из номера.
   Как же это все грустно. Как он это сказал? «Я вернусь» – не «мы», а «я». Да, не надо обольщаться, у него к тебе просто влечение, а ты уж подумала…
   Она надела первое попавшееся ей под руку – легкое одеяние как нельзя лучше подходило для этого жаркого вечера, в воздушные широкие рукава проникал свежий ветерок. В этом наряде вполне можно обойтись без лифчика, по крайней мере не надо звать Кила, чтобы он застегнул его. Она выбрала кружевные трусики. Надев плетеные сандалии, Жюстина слегка подкрасилась, причесалась, оставив волосы свободно падающими на плечи.
   Кил вернулся за ней. На нем была кремовая рубашка с короткими рукавами и серого цвета брюки. Он оценивающе взглянул на нее, вобрав в себя всю ее фигуру, и ухмыльнулся.
   – Ты что думаешь, эта одежда будет меня сильно успокаивать? Я же вижу, что на тебе ничего, кроме трусиков, нет.
   – Неужели это так видно? – забеспокоилась Жюстина. Одно дело – позволить Килу любоваться ее прелестями, но, если они станут достоянием всего мужского населения Мадейры, это уже выходит за рамки.
   – Да нет же, все в порядке, – успокоил ее Кил. – Просто я-то знаю, какая ты под всеми этими тряпками. Ну, обольстительница, пошли, пока я не передумал, иначе ты сегодня не поужинаешь.
   Они дошли до лифта, и тут вдруг он похлопал себя по карманам и остановился.
   – Деньги забыл, а они вроде нам понадобятся, правда? Ступай вниз, подожди меня в фойе.
   Она послушно спустилась вниз, даже не замечая, что на губах ее играла улыбка. Как это ни странно, ей нравился его повелительный тон. Это было то, что ей надо, решила она.
   Увидев в регистрационном зале управляющего, Жюстина мило ему улыбнулась и уютно расположилась в кресле в ожидании Кила. К немалому ее удивлению, управляющий подошел к ней.
   – Хорошо вам отдыхается у нас, сеньора?
   – Да, отель поистине прекрасный.
   – Sim. Если вам что-нибудь понадобится, сразу же обращайтесь ко мне.
   Как жаль, что у вас сломана рука.
   – Да, вы правы. – Она вдруг почувствовала себя с ним на одной ноге, и уже через пару минут они оживленно болтали как давние друзья. Поймав на себе взгляд Кила, она разом опомнилась, извинилась и подошла к нему. -Прости, ты долго меня ждал?
   – Угу, целую вечность, – Кил взял ее за руку. – Но за это время ты, кажется, нашла мне замену.
   – О, ты не прав, милый, я просто разговорилась с управляющим о делах отеля. Знаешь, здесь ведь такой мягкий климат, и это могло бы привлечь сюда множество отдыхающих.
   По пути к ресторану она продолжила свою мысль.
   – Как это ни странно, англичане почти не приезжают сюда. Ну а мне, может, удастся немного вправить им мозги. Хотя даже и не знаю, удастся ли это на самом деле, ведь англичан здесь не больно жалуют, так ведь?
   – Норвежцы уж точно, – улыбнулся он. – Но кое-какие связи между двумя этими странами есть, и даже довольно тесные. – По его тону, в котором сквозил юмор, она поняла, что он имел в виду только их двоих, а никакие не страны.
   Она просунула свою руку в его.
   – Ну, несомненно, я имею в ввиду и гольф тоже. Как жаль, что у нас так мало времени, иначе я бы занялась этим всерьез.
   – Слушай, Жюстина, мы же не для того сюда приехали, чтобы обсуждать проблемы твоей фирмы! – шутливо воскликнул Кил.
   – Знаю, знаю, но было бы глупо терять такой шанс. И ты, кстати, смог бы ходить с рыбаками в море, правда?
   – Да, хорошо бы погоняться за меч-рыбой. А может, я действительно уйду завтра в море. Ну конечно, если я не так уж устану, – добавил он со значением.
   Жюстина была рада, что в полумраке не видно было, как она вспыхнула. Она сжала его пальцы. Все его женщины из прошлого не знали его так, как она – у Жюстины пробудились к Килу собственнические чувства, – они, уж конечно, не пускались с ним в подобные путешествия.
   В маленьких проулочках сгрудились магазинчики, а радом пролегали небольшие площади, мощенные булыжником, всегда в таких городках служившие центром торговли и гуляний. Ах, как чудесно звонит колокол на церковке рядом с гостиницей! Жюстине представилось, как бы мило звучал маленький оркестрик под огромным раскидистым деревом у них в саду. Вокруг Мадейры витало что-то такое чистое и простое, дух любви, что ли, какого-то старомодного ухаживания, чего так недоставало в Англии. И, несмотря на немалое количество нищих, здесь как будто царило благоденствие. Да, пожалуй, Жюстине тоже хотелось бы вернуться сюда.
   – Почему ты улыбаешься? – тихо спросил Кил.
   Она повернулась к нему, и улыбка замерла на ее губах. В горле запершило, сердце учащенно забилось.
   – Я просто задумалась, – прошептала она.
   Какое-то мгновение они молча смотрели друг на друга. Потом он быстро притянул ее к себе.
   – Ну-ка, вернись на землю.
   – Зачем? – начала было Жюстина, но выражение его лица заставило ее замолчать.
   – Сама знаешь, – выдавил Кил.
   Ей ни к чему было ломать голову, чтобы понять, что он имеет в ввиду. Он ее хочет, и она его тоже, это понятно без слов. Каждая частичка ее тела страстно желает этого могучего скандинава. Неужели столько лет воздержания превратили ее в похотливую кошку? Она искоса взглянула на Кила. Интересно, он тоже о ней такого мнения? Внезапно ей вспомнились слова Мелли о его прежних любовницах, бросавших свою красоту к его ногам. А чем она лучше? Она хочет его, но ни в коем случае не может себе позволить оказаться в его глазах неразборчивой – ей необходимо, чтобы он ее уважал. Она сказала ему, что у нее давно никого не было, и он решил… Мысли Жюстины метались в полном беспорядке, и она тяжело вздохнула. Какое уж тут уважение? Ведь она практически сама бросилась к нему в объятья! А эта сцена в ванной! Он же все тогда прекрасно понимал, видел, что с ней происходит. Так что же? Он что, считает ее такой доступной? Нет, ей не хотелось в это верить. Она понимала, что влюблен в нее он не был. Она все поставила на карту – и теперь нос воротить?
   – Что с тобой? – тихо спросил Кил, подталкивая ее в направлении столика. – Ты все время вздыхаешь, бормочешь что-то про себя.
   – Нет, все в порядке. – Лицо Жюстины осветилось в улыбке, под которой она пыталась скрыть свои мысли.
   Кил в некоторой растерянности прищурил глаза и спросил:
   – Не то настроение?
   – Да нет же. – Увидев, что он все еще сомневается в ее искренности, она добавила: – Просто мне бы не хотелось, чтобы ты подумал, что я…
   – Слишком доступна? – пришел он ей на помощь.
   – Вот именно, – с облегчением ответила Жюстина.
   – А тебе это так важно? Я имею в виду мое мнение, – осторожно уточнил он.
   – Да, очень важно, – запинаясь, ответила она, решив быть честной до конца. Пусть уж у них больше никогда ничего не будет, пусть их отношения вернутся на прежнюю стадию. – После того, что было в ванной, тебе могло показаться, что я… ну, что я срежиссировала все дальнейшее.
   – Я вовсе так не считаю, – ответил Кил, внимательно всматриваясь в ее глаза и не находя в них ответа. – Мне бы не хотелось думать, что кто-то управляет моими желаниями и поступками. Было бы обидно, если бы женщина, какой бы она ни была, решила, что по мановению ее пальца я бы поступал так или иначе.
   – Боже, ты не так меня понял! – пришла в ужас Жюстина. – Я же совсем не то хотела сказать! О, я окончательно запуталась! Мне просто не хотелось, чтобы ты подумал, что я способна броситься на шею первому встречному, вот и все.
   – Я и не думал ничего подобного. Я понравился тебе, ты понравилась мне, все достаточно просто.
   – Ты прав, ты мне нравишься, и это ужасно. – В отчаянии она стала крошить хлеб.
   – Ну-ка, посмотри мне в глаза, – скомандовал Кил.
   Она храбро набрала в легкие воздуху и подчинилась. Под его взглядом она виновато улыбнулась.
   – Я все испортила, да?
   – Есть немного, – согласился Кил.
   Он взял бутылку вина, которую к тому времени успел принести официант, и, не обращая внимания на слабые протесты Жюстины, не спеша налил ее бокал доверху.
   – От одного бокала вреда не будет, – произнес он.
   Он налил себе вина и поднес бокал к губам.
   – Твое здоровье.
   У Жюстины перехватило дыхание. Вот уж не думала она, что столь незначительный жест может вывести ее из равновесия. Она подняла свой бокал в ответном приветствии. Потом посмотрела на блюдо, стоящее перед ней, езридя, рыба-меч, украшенная кусочком банана. Она как раз и хотела рыбу, потому что с ней было легче управиться одной рукой, но что-то не припоминала, что заказывала ее. Есть одной рукой в общественном месте было само по себе неловко, а тут еще Кил внимательно наблюдал за ней.
   – Не надо, – смущенно произнесла она.
   – Что не надо? – не понял он.
   – Не смотри на меня. – Она поспешно отвела взгляд и отхлебнула вина, чтобы смочить пересохшее горло. Напряжение между ними возросло настолько, что его, казалось, можно было ощутить материально. Жюстина поставила бокал на стол и стала нарезать рыбу маленькими кусочками, но ни один так и не смогла проглотить.
   После долгой паузы Кил мягко спросил:
   – Может, тебе это не нравится? Ты эту бедную рыбу вот уже пять минут гоняешь по тарелке.
   Его замечание избавило ее от тщетных попыток проглотить пищу. Решительным движением она опрокинула в рот остаток вина и протянула ему пустой бокал, чтобы он наполнил его снова.
   Но Кил, внимательно посмотрев на нее, отрицательно покачал головой.
   – Ты мне сегодня нужна трезвая, способная полностью осознавать, что я собираюсь с тобой делать – с тобой и для тебя.
   – О Боже! – Ей не стало легче от его слов, сопровождавшихся низким гортанным смешком. Рука ее безжизненно опустилась на стол. Огонь, бушующий в ее теле, уже граничил с физической болью, и она неловко заерзала на стуле. Кил поднялся. Жюстина как загипнотизированная смотрела на него.
   – Вставай, – мягко скомандовал он.
   Она последовала за ним, они вышли из ресторана и вскоре вошли в лифт. Кил не дотрагивался до нее, этого и не нужно было – все и так читалось в его глазах. То, что произошло между ними раньше, вспыхнуло внезапно, это случилось как во сне. Теперь же Жюстина проснулась, Кил пробудил в ней желание. Ее мысли и чувства смешались, она едва могла идти. Когда лифт остановился на их этаже, он учтиво пропустил ее вперед, но она споткнулась и наверняка упала бы, не подхвати он ее вовремя. Нервы ее были до того напряжены, что мягкий щелчок закрываемой двери спальни заставил ее вздрогнуть. Кил притянул ее к себе, одной рукой обнимая за талию, а другой расстегивая ворот ее платья. Глаза его ни на секунду не отрывались от нее.
   – Не стану врать, мне не доставит особого удовольствия уйти отсюда, если ты скажешь «нет», но, если ты против, я все-таки уйду, – произнес он серьезным голосом.
   – Я знаю, – прошептала она. Она не сомневалась, что именно так он и поступит. Он не был зеленым юнцом, не способным управлять своими чувствами, хотя иногда она об этом и жалела – может, тогда она ощущала бы себя с ним уверенней.
   – И не потому, что я не хочу тебя, – добавил он, прижимая ее к себе, – наоборот, именно потому, что хочу. Очень хочу.
   Теперь она и сама чувствовала, как велико его желание, и, судорожно вздохнув, обняла его за шею. Она хотела еще сильнее прижаться к нему, но ей мешал гипс.
   – Не обращай внимания, – улыбнулся Кил. – Когда его снимут, нас ждет истинное наслаждение.
   – Правда? – охрипшим голосом спросила Жюстина. Прекрасно понимая, что все ее раздумья о том, что происшедшее между ними осталось в прошлом, были просто бравадой с ее стороны, она уткнулась в его сильное плечо. Решительность ее рушилась на глазах, как карточный домик. Она, кажется, готова была серьезно в него влюбиться, и это было бы ужасно, это только принесло бы ей боль в будущем. Но она не хотела останавливать ни его, ни себя, слишком сильно жгла ее страсть. И когда Кил снял ее повязку и, бросив ее на пол, принялся осторожно снимать с нее платье, Жюстина отбросила всякие мысли и подчинилась его воле.
   Пальцы Кила скользнули по ее спине вверх к плечам, он улыбнулся и на руках отнес ее в постель.
   – Люби меня, Жюстина, прими меня и одари тем огнем желания, который ты так старательно сдерживала раньше. – Он стал покрывать поцелуями все ее тело от шеи до пупка, и его самого охватил тот огонь, о котором он только что говорил. Раздвинув ее ноги, он приник губами к самому ее естеству. Жюстина отдалась ему, инстинкт взял над ней верх, и ей оставалось лишь упиваться блаженством… Наконец они в изнеможении оторвались друг от друга. Легкий ветерок из открытого окна овевал их разгоряченные тела.