Страница:
Рассмотрим шесть способов избегания кнута, которыми располагает наш мозг.
Бдительность и настороженность
Восприимчивость к негативной информации
Долговременные следы
Зловредные циклы
Избегание тоже связано со страданием
В плену у симулятора реальности
Виртуальная реальность
Воображаемые модели приносят нам страдания
Сочувствие себе
Глава 2: Ключевые мысли
Глава 3
Некоторый физический дискомфорт неизбежен. Это главный сигнал того, что надо что-то сделать, чтобы обезопасить себя. Например, если вы подносите руку слишком близко к горячей плите, вы чувствуете боль.
Некоторый психологический дискомфорт также неизбежен. Например, выработавшаяся в процессе эволюции потребность эмоционально вкладываться в наших детей и других членов племени заставляла наших предков заботиться о том, чтобы оберегать жизнь этих носителей их генов.
Поэтому понятно, что мы волнуемся, когда столь дорогим для нас существам угрожает опасность, и огорчаемся, если с ними что-нибудь случается.
Кроме того, эволюция выработала у людей необходимость уделять много внимания тому, какое место мы занимаем в племени и в сердцах своих соплеменников, поэтому чувство обиды, возникающее у нас, если нас отвергают или презирают, совершенно нормально.
Как говорил Будда, неизбежный физический и ментальный дискомфорт – это «первичный дротик»[9] существования. Пока вы живете и любите, некоторые такие дротики будут время от времени попадать в вас.
Дротики, которые мы мечем в себя сами
Разогрев
Сигнал тревоги
Готовность к действию
Бдительность и настороженность
Если мы не спим и не заняты ничем конкретно, наш мозг активирует «подспудную сеть», одной из задач которой, по-видимому, является слежение за возможным появлением признаков опасности (Raichel et al., 2001). Такая подспудная бдительность часто сопровождается общим ощущением беспокойства, которое заставляет нас быть настороже. Попробуйте походить несколько минут по супермаркету так, чтобы ни разу не испытать неудобства, неудовольствия, раздражения. Это не так-то просто.
Дело в том, что наши предки – млекопитающие, приматы, первобытные люди – были не только охотниками, но и чьей-то добычей. Кроме того, в большинстве социальных групп приматов и самки и самцы весьма агрессивно относятся друг к другу (Sapolsky, 2006). Гоминиды и позднее члены племен первобытных охотников-собирателей, которые жили пару миллионов лет назад, умирали в основном насильственной смертью (Bowles, 2006). Так что наше базовое тревожное состояние небезосновательно: в свое время опасностей было более чем достаточно.
Дело в том, что наши предки – млекопитающие, приматы, первобытные люди – были не только охотниками, но и чьей-то добычей. Кроме того, в большинстве социальных групп приматов и самки и самцы весьма агрессивно относятся друг к другу (Sapolsky, 2006). Гоминиды и позднее члены племен первобытных охотников-собирателей, которые жили пару миллионов лет назад, умирали в основном насильственной смертью (Bowles, 2006). Так что наше базовое тревожное состояние небезосновательно: в свое время опасностей было более чем достаточно.
Восприимчивость к негативной информации
Негативные явления обычно воздействуют на нас сильнее, чем позитивные. Так, человек после нескольких неудач часто начинает ощущать себя беспомощным, и это чувство полностью не исчезает даже после множества успехов (Seligman, 2006). Мы тратим больше усилий на то, чтобы избежать потерь, чем на приобретение чего-то равноценного (Baumeister et al., 2001). Жертвам несчастных случаев требуется больше времени, чтобы успокоиться, чем выигравшим в лотерею (Brickman, Coates and Janoff-Bulman, 1978). Негативная информация о ком-либо перевешивает позитивную в плане интереса (Peeters and Czapinski, 1990). Во взаимоотношениях людей обычно требуется пять положительных результатов, чтобы компенсировать один отрицательный (Gottman, 1995).
Долговременные следы
Даже если нам удается справиться с какой-то неприятностью, она все равно оставляет неизгладимый след в нашем мозге (Quirk, Repa an LeDoux, 1995). И этот остаточный паттерн готов активизироваться каждый раз, когда мы встречаемся с подобным пугающим нас событием.
Зловредные циклы
Негативные события создают циклы, рождая у вас пессимистические настроения, повышенную реактивность, склонность к отрицательным действиям.
Избегание тоже связано со страданием
Как видите, одним из свойств нашего мозга является «негативный уклон» (Vaish, Grossman, and Woodward, 2008), который подталкивает нас к тому, чтобы избегать всего, что может вызвать подозрение, но при этом заставляет испытывать самые разные страдания. Для начала он генерирует неприятный тревожный фон, у некоторых людей он весьма интенсивный. Настороженность затрудняет обращение внимания внутрь, к самосознанию и созерцательной практике: мозг должен постоянно «смотреть по сторонам» и убеждаться, что вокруг все в порядке. Негативный уклон создает или усиливает и другие неприятные эмоции – злобу, огорчение, депрессию, чувство вины или стыда. Он напоминает о прошлых утратах, внушает неуверенность в ваших возможностях в настоящем, преувеличивает препятствия, которые вы можете встретить в будущем. В результате мозг постоянно стремится вынести негативное суждение о характере того или иного человека, его поведении и потенциале. Вес таких суждений может реально тянуть вас вниз.
В плену у симулятора реальности
Буддизм говорит, что страдание есть результат вожделений, выраженных в трех коренных ядах: алчности, ненависти и невежестве. Эти традиционные термины описывают широкий круг мыслей, слов и поступков, в том числе самых незначительных и мимолетных. Алчность – это желание получать пряники, ненависть – отвратить кнут от себя; и то и другое подразумевает стремление к большему удовольствию и минимизации болезненных ощущений. Невежество – это незнание истинной природы вещей, взаимосвязей между ними и их изменений.
Виртуальная реальность
Иногда яды осознаются явно, но в основном действуют на дне сознания, беспрепятственно активизируются и распространяются. Им это удается благодаря замечательной способности мозга воссоздавать происходящее внутри и вне нас. Так, слепые пятна на сетчатке правого и левого глаза не дают провалов в зрительном поле. Мозг заполняет их (так графический редактор убирает на фотографии красные пятнышки в глазах людей, которые смотрят на вспышку). На самом деле большинство из того, что мы видим «снаружи», наш мозг создает «внутри», как графический редактор компьютера создает фильмы. Лишь малая часть того, что попадает в наши затылочные доли, приходит прямо из внешнего мира. Остальное появляется из памяти и структур, занятых смысловой обработкой воспринимаемой информации (Raichel, 2006). Наш мозг моделирует реальность. Наша жизнь проходит в виртуальном мире, но достаточно близком к настоящему для того, чтобы мы, идя по комнате, не натыкались на мебель.
Внутри моделирующих систем, физически расположенных, по-видимому, в середине верхней части префронтальной коры (Gusnard et al., 2001), постоянно крутятся очень короткометражные фильмы. Эти маленькие клипы служат базовыми блоками осознанной психической активности (Niedenthal 2007; Pitcher et al., 2008).
Нашим предкам модели событий прошлого нужны были для выживания: они закрепляли уроки правильного поведения, заставляя определенные нейроны вновь и вновь генерировать соответствующие импульсы. Моделирование будущих событий тоже было полезно для выживания, поскольку помогало нашим предкам сравнивать возможные последствия разных действий и выбирать оптимальные, готовило потенциально нужные для них сенсорно-двигательные цепи к «активизации по тревоге». За последние три миллиона лет размер мозга утроился, и по большей части именно за счет усовершенствования механизма моделирования. Ничего удивительного. Ведь он был так нужен для выживания.
Внутри моделирующих систем, физически расположенных, по-видимому, в середине верхней части префронтальной коры (Gusnard et al., 2001), постоянно крутятся очень короткометражные фильмы. Эти маленькие клипы служат базовыми блоками осознанной психической активности (Niedenthal 2007; Pitcher et al., 2008).
Нашим предкам модели событий прошлого нужны были для выживания: они закрепляли уроки правильного поведения, заставляя определенные нейроны вновь и вновь генерировать соответствующие импульсы. Моделирование будущих событий тоже было полезно для выживания, поскольку помогало нашим предкам сравнивать возможные последствия разных действий и выбирать оптимальные, готовило потенциально нужные для них сенсорно-двигательные цепи к «активизации по тревоге». За последние три миллиона лет размер мозга утроился, и по большей части именно за счет усовершенствования механизма моделирования. Ничего удивительного. Ведь он был так нужен для выживания.
Воображаемые модели приносят нам страдания
Мозг продолжает строить модели и сегодня, хотя они уже не имеют ничего общего с выживанием. Вспомните, как вы что-то себе представляете или напряженно обдумываете какую-то проблему, и вы увидите эти играющие внутри вас клипы – маленькие, длиной несколько секунд, модели реальности. Приглядитесь к ним внимательно, и вы поймете несколько настораживающих факторов.
• Модель по самой своей природе отвлекает вас от того, что происходит в жизни в данный момент. Вот вы мысленно готовите презентацию, отправляетесь куда-то по делу или размышляете – и вы сразу же оказываетесь за тысячу миль от реальности, в мире мини-клипов. А ведь истинное счастье, любовь, мудрость мы находим только здесь и сейчас.
• Модель представляет удовольствия очень большими, идет ли речь о втором куске торта или благоприятном отзыве о проделанной работе. Но что вы чувствуете на самом деле, когда воображаемые события разворачиваются в реальном мире? Действительно ли полученное удовольствие так велико? Как правило, нет. Большинство реальных каждодневных удовольствий куда слабее представляемых.
• Клипы-модели содержат множество предположений. Если я скажу Х, он, конечно, скажет У… Они меня подведут. Это совершенно очевидно. Иногда такие гипотезы обретают словесные формы, но в большинстве случаев остаются на уровне образов. Но оправдываются ли эти высказанные или невысказанные гипотезы? Иногда да, но очень часто – нет. Мини-фильмы ограничивают нас упрощенным воспроизведением реальных событий прошлого и определением возможностей в будущем, например новых путей для контакта с людьми или слишком смелых мечтаний на основе только того, что мы имеем сегодня. Все это – прутья невидимой клетки. И наша жизнь оказывается беднее, чем могла бы быть. Это как зверь из зоопарка. Его пускают погулять в огромный парк, но он все равно сворачивает в своей старой тюрьме.
• В моделирующей системе грустные события прошлого повторяются снова и снова, что, к сожалению, укрепляет нейронные связи между событием и вызванными им болезненными ощущениями. Кроме того, та же моделирующая система предсказывает вам неприятности в будущем. На самом деле большинство ее угроз не сбывается, а те, которые сбываются, длятся меньшее время и приносят меньше страданий, чем само представление о них. Например, представьте себе, что вы признаетесь кому-то в любви. В вашем мозгу возникает мини-фильм, в котором вас отвергают, и вы чувствуете себя очень плохо. Но ведь на самом деле, когда вы признаетесь кому-то в любви, все, как правило, идет хорошо и вы чувствуете себя счастливым, не так ли?
Итак, симулятор вырывает нас из настоящего, отправляет в погоню за пряником, который оказывается не таким уж вкусным, и заставляет упускать более интересные возможности (чувство умиротворения и спокойствие души, например). Воображаемые мини-клипы полны ограничивающих предрассудков. Помимо усиления болезненных эмоций, симулятор заставляет страшиться кнута, который в реальности нам, как правило, не угрожает или не так уж больно бьет. И делает он все это час за часом, день за днем, даже во сне, упорно создавая нейронные цепи, большинство из которых добавляет нам страданий.
• Модель по самой своей природе отвлекает вас от того, что происходит в жизни в данный момент. Вот вы мысленно готовите презентацию, отправляетесь куда-то по делу или размышляете – и вы сразу же оказываетесь за тысячу миль от реальности, в мире мини-клипов. А ведь истинное счастье, любовь, мудрость мы находим только здесь и сейчас.
• Модель представляет удовольствия очень большими, идет ли речь о втором куске торта или благоприятном отзыве о проделанной работе. Но что вы чувствуете на самом деле, когда воображаемые события разворачиваются в реальном мире? Действительно ли полученное удовольствие так велико? Как правило, нет. Большинство реальных каждодневных удовольствий куда слабее представляемых.
• Клипы-модели содержат множество предположений. Если я скажу Х, он, конечно, скажет У… Они меня подведут. Это совершенно очевидно. Иногда такие гипотезы обретают словесные формы, но в большинстве случаев остаются на уровне образов. Но оправдываются ли эти высказанные или невысказанные гипотезы? Иногда да, но очень часто – нет. Мини-фильмы ограничивают нас упрощенным воспроизведением реальных событий прошлого и определением возможностей в будущем, например новых путей для контакта с людьми или слишком смелых мечтаний на основе только того, что мы имеем сегодня. Все это – прутья невидимой клетки. И наша жизнь оказывается беднее, чем могла бы быть. Это как зверь из зоопарка. Его пускают погулять в огромный парк, но он все равно сворачивает в своей старой тюрьме.
• В моделирующей системе грустные события прошлого повторяются снова и снова, что, к сожалению, укрепляет нейронные связи между событием и вызванными им болезненными ощущениями. Кроме того, та же моделирующая система предсказывает вам неприятности в будущем. На самом деле большинство ее угроз не сбывается, а те, которые сбываются, длятся меньшее время и приносят меньше страданий, чем само представление о них. Например, представьте себе, что вы признаетесь кому-то в любви. В вашем мозгу возникает мини-фильм, в котором вас отвергают, и вы чувствуете себя очень плохо. Но ведь на самом деле, когда вы признаетесь кому-то в любви, все, как правило, идет хорошо и вы чувствуете себя счастливым, не так ли?
Итак, симулятор вырывает нас из настоящего, отправляет в погоню за пряником, который оказывается не таким уж вкусным, и заставляет упускать более интересные возможности (чувство умиротворения и спокойствие души, например). Воображаемые мини-клипы полны ограничивающих предрассудков. Помимо усиления болезненных эмоций, симулятор заставляет страшиться кнута, который в реальности нам, как правило, не угрожает или не так уж больно бьет. И делает он все это час за часом, день за днем, даже во сне, упорно создавая нейронные цепи, большинство из которых добавляет нам страданий.
Сочувствие себе
Каждый человек страдает, многие страдают достаточно часто. Сопереживание – это естественная реакция на страдания, в том числе наши собственные. Сочувствие к себе – это не жалость, это просто тепло, внимание, добрые пожелания самому себе – как если бы мы сопереживали кому-то другому. Это нечто более эмоциональное, чем самооценка, поэтому сочувствие к себе скорее ослабляет воздействие неблагоприятных обстоятельств, помогает сохранить собственное достоинство и выработать сопротивляемость (Leary et al., 2007).
Кроме того, оно открывает наше сердце. Если мы глухи к собственным страданиям, нам труднее сочувствовать другим.
Например, три столпа созерцательной практики в определенном смысле неестественны. Добродетель сдерживает эмоциональные реакции, которые всегда так хорошо работали. Сосредоточенность уменьшает настороженность по отношению к внешним факторам. Мудрость оспаривает убеждения, которые когда-то способствовали выживанию. Избавление от причин страдания, единение с миром, следование за изменчивым моментом, равнодушие и к приятному, и к неприятному противоречит эволюционной схеме. Конечно, отсюда не следует, что все это нам не нужно! Это значит, что мы должны понимать, с чем сражаемся, и немного посочувствовать самим себе. Дабы развить в душе сочувствие к себе и укрепить соответствующие нейронные цепи, надо предпринять следующее:
• Вызвать в памяти встречи с кем-то, кто вас действительно любит. Ощущение, что о вас заботятся, активизирует паттерны привязанности в глубине вашего мозга и заставляет их генерировать сочувствие.
• Вспомните кого-то, кому вы сочувствуете, например ребенка или любимого человека. Этот свободный поток сопереживания способствует выработке его естественных агентов, в том числе окситоцина, активизирует структуру мозга под названием островок (это образование воспринимает внутреннее состояние нашего тела) и кору лобных долей, «настраивает» их на сочувствие себе.
• Сочувствуйте себе. Осознайте свои собственные страдания и распространите заботу и добрые пожелания на себя. Ощутите, как сочувствие опускается на иссушенные части вашей души, словно живительный ласковый дождь. Прикосновения усиливают сопереживание (Niedenthal, 2007), поэтому положите руку себе на щеку или на сердце с нежностью и теплотой, с какой ласкали бы плачущего ребенка. Мысленно скажите себе: Пусть я снова буду счастлив. Пусть уйдет боль, которая мучает меня сейчас.
• Короче говоря, ощутите тепло сочувствия – мозгу не столь важно, каков источник приятного ощущения, сочувствуете вы себе сами или кто-то сочувствует вам. Позвольте утешению и заботе проникнуть в вас.
Кроме того, оно открывает наше сердце. Если мы глухи к собственным страданиям, нам труднее сочувствовать другим.
Основа всякого сочувствия – сочувствие себе.Помимо страданий ежедневных на пути к пробуждению нас ждут трудности, которые также требуют сочувствия к себе. Чтобы стать счастливее, мудрее, научиться любить, вам придется плыть против старых привычных течений вашей нервной системы.
Пема Чодрон[7]
Например, три столпа созерцательной практики в определенном смысле неестественны. Добродетель сдерживает эмоциональные реакции, которые всегда так хорошо работали. Сосредоточенность уменьшает настороженность по отношению к внешним факторам. Мудрость оспаривает убеждения, которые когда-то способствовали выживанию. Избавление от причин страдания, единение с миром, следование за изменчивым моментом, равнодушие и к приятному, и к неприятному противоречит эволюционной схеме. Конечно, отсюда не следует, что все это нам не нужно! Это значит, что мы должны понимать, с чем сражаемся, и немного посочувствовать самим себе. Дабы развить в душе сочувствие к себе и укрепить соответствующие нейронные цепи, надо предпринять следующее:
• Вызвать в памяти встречи с кем-то, кто вас действительно любит. Ощущение, что о вас заботятся, активизирует паттерны привязанности в глубине вашего мозга и заставляет их генерировать сочувствие.
• Вспомните кого-то, кому вы сочувствуете, например ребенка или любимого человека. Этот свободный поток сопереживания способствует выработке его естественных агентов, в том числе окситоцина, активизирует структуру мозга под названием островок (это образование воспринимает внутреннее состояние нашего тела) и кору лобных долей, «настраивает» их на сочувствие себе.
• Сочувствуйте себе. Осознайте свои собственные страдания и распространите заботу и добрые пожелания на себя. Ощутите, как сочувствие опускается на иссушенные части вашей души, словно живительный ласковый дождь. Прикосновения усиливают сопереживание (Niedenthal, 2007), поэтому положите руку себе на щеку или на сердце с нежностью и теплотой, с какой ласкали бы плачущего ребенка. Мысленно скажите себе: Пусть я снова буду счастлив. Пусть уйдет боль, которая мучает меня сейчас.
• Короче говоря, ощутите тепло сочувствия – мозгу не столь важно, каков источник приятного ощущения, сочувствуете вы себе сами или кто-то сочувствует вам. Позвольте утешению и заботе проникнуть в вас.
Глава 2: Ключевые мысли
✓ В процессе эволюции мы, живые существа, чтобы суметь передать дальше свои гены, выработали три основные стратегии: обособление себя от окружения; стабилизирующую систему; использование шансов и избегание опасностей.
✓ Эти стратегии очень полезны для выживания, но они заставляют нас страдать.
✓ Пытаясь отделиться от мира, от которого мы зависим, мы приходим в противоречие с миллиардами своих связей с ним. В результате мы начинаем чувствовать себя до какойто степени изолированными от других, отчужденными, измученными, как если бы сражались со всем светом.
✓ Когда внутренние структуры нашего тела, психики, взаимоотношений теряют стабильность, наш мозг генерирует неприятные сигналы, предупреждающие об угрозе. А поскольку все непрерывно меняется, эти сигналы поступают к нам непрерывно.
✓ Наш мозг окрашивает все, что мы переживаем, определенным чувственным тоном, приятным, неприятным или безразличным. И мы тянемся к приятному, избегаем неприятного, игнорируем безразличное.
✓ В процессе эволюции мы обучились уделять больше внимания неприятным факторам. Эти негативные шаблоны, выделяя отрицательные сигналы, нередко пропускают позитивное и порождают тревожность и пессимизм.
✓ Мозг обладает удивительной способностью моделировать факты и события, но за это приходится платить: симулятор уводит вас от настоящего и, кроме того, заставляет искать удовольствий, которые на самом деле не столь велики, а также избегать неприятностей, которые на самом деле не так уж страшны или и вовсе надуманны.
✓ Сочувствие самому себе уменьшает страдания.
✓ Эти стратегии очень полезны для выживания, но они заставляют нас страдать.
✓ Пытаясь отделиться от мира, от которого мы зависим, мы приходим в противоречие с миллиардами своих связей с ним. В результате мы начинаем чувствовать себя до какойто степени изолированными от других, отчужденными, измученными, как если бы сражались со всем светом.
✓ Когда внутренние структуры нашего тела, психики, взаимоотношений теряют стабильность, наш мозг генерирует неприятные сигналы, предупреждающие об угрозе. А поскольку все непрерывно меняется, эти сигналы поступают к нам непрерывно.
✓ Наш мозг окрашивает все, что мы переживаем, определенным чувственным тоном, приятным, неприятным или безразличным. И мы тянемся к приятному, избегаем неприятного, игнорируем безразличное.
✓ В процессе эволюции мы обучились уделять больше внимания неприятным факторам. Эти негативные шаблоны, выделяя отрицательные сигналы, нередко пропускают позитивное и порождают тревожность и пессимизм.
✓ Мозг обладает удивительной способностью моделировать факты и события, но за это приходится платить: симулятор уводит вас от настоящего и, кроме того, заставляет искать удовольствий, которые на самом деле не столь велики, а также избегать неприятностей, которые на самом деле не так уж страшны или и вовсе надуманны.
✓ Сочувствие самому себе уменьшает страдания.
Глава 3
Первичный дротик и вторичный дротик
В конце концов счастье сводится к выбору между неприятностью осознания ваших ментальных огорчений и неприятностью позволить им управлять вами.
Йонгай Мингьюр Ринпоче[8]
Некоторый физический дискомфорт неизбежен. Это главный сигнал того, что надо что-то сделать, чтобы обезопасить себя. Например, если вы подносите руку слишком близко к горячей плите, вы чувствуете боль.
Некоторый психологический дискомфорт также неизбежен. Например, выработавшаяся в процессе эволюции потребность эмоционально вкладываться в наших детей и других членов племени заставляла наших предков заботиться о том, чтобы оберегать жизнь этих носителей их генов.
Поэтому понятно, что мы волнуемся, когда столь дорогим для нас существам угрожает опасность, и огорчаемся, если с ними что-нибудь случается.
Кроме того, эволюция выработала у людей необходимость уделять много внимания тому, какое место мы занимаем в племени и в сердцах своих соплеменников, поэтому чувство обиды, возникающее у нас, если нас отвергают или презирают, совершенно нормально.
Как говорил Будда, неизбежный физический и ментальный дискомфорт – это «первичный дротик»[9] существования. Пока вы живете и любите, некоторые такие дротики будут время от времени попадать в вас.
Дротики, которые мы мечем в себя сами
Первичные дротики, несомненно, неприятны. Но мы добавляем еще и нашу реакцию на них. Эта реакция и есть «вторичные дротики», те, что мы мечем в себя сами. Онито в основном и причиняют нам страдания.
Представьте себе, что вы идете ночью по темной комнате и ударяетесь пальцем ноги о стул. После первичного дротика боли в вас немедленно попадает вторичный дротик озлобления: «Кто поставил сюда этот проклятый стул?» Или, возможно, кто-то, кого вы любите, холоден с вами, когда вы рассчитываете на некую порцию тепла. Помимо естественного разочарования (первичный дротик) вы можете счесть себя ненужным (второй дротик), особенно если в детстве вы не получили должного тепла родителей.
Одни вторичные дротики часто стимулируют, через нейронные ассоциативные цепи, вылет других вторичных дротиков: вы можете рассердиться на того, кто поставил сюда этот стул, или загрустить оттого, что кто-то, кого вы любите, обидел вас. Вторичные дротики создают во взаимоотношениях зловредные циклы: ваш изначальный вторичный дротик – ваша реакция – вызывает у другого человека ответную реакцию, а та реакция провоцирует в вас появление новых вторичных дротиков и так далее.
Удивительно, что в большинстве случаев мы отвечаем вторичным дротиком тогда, когда первичного дротика на самом деле нет, когда та или иная ситуация не является болезненной по своей сути. Мы сами делаем ее источником страданий. Например, я прихожу домой с работы и застаю страшный беспорядок. Везде разбросаны детские вещи. Несет ли в себе эта ситуация первичный дротик? Действительно ли так мучителен вид детских пальтишек и сапожек на диване и множества разбросанных по столу игрушек? Конечно, нет. Никто не сбросил кирпич на голову моим детям. Должен ли я огорчаться? Вероятно, нет. Я могу не обратить внимания на детские вещи или просто все прибрать или попросить детей сделать это. Иногда у меня получается. А если нет, вылетают вторичные дротики. Их пускают Три Коренных Яда: алчность заставляет меня желать, чтобы все было как должно, злоба – сердиться, разочарование – болезненно воспринимать эту ситуацию.
Самое скверное, что иногда мы отвечаем вторичными дротиками на ситуацию, по сути своей позитивную. Если кто-то делает вам комплимент, это позитивная ситуация. Но потом вы можете начать думать с долей нервозности и даже стыда: «На самом деле я – не такой хороший человек. Возможно, они рано или поздно обнаружат, что я – негодяй». И вот вам ненужное страдание.
Представьте себе, что вы идете ночью по темной комнате и ударяетесь пальцем ноги о стул. После первичного дротика боли в вас немедленно попадает вторичный дротик озлобления: «Кто поставил сюда этот проклятый стул?» Или, возможно, кто-то, кого вы любите, холоден с вами, когда вы рассчитываете на некую порцию тепла. Помимо естественного разочарования (первичный дротик) вы можете счесть себя ненужным (второй дротик), особенно если в детстве вы не получили должного тепла родителей.
Одни вторичные дротики часто стимулируют, через нейронные ассоциативные цепи, вылет других вторичных дротиков: вы можете рассердиться на того, кто поставил сюда этот стул, или загрустить оттого, что кто-то, кого вы любите, обидел вас. Вторичные дротики создают во взаимоотношениях зловредные циклы: ваш изначальный вторичный дротик – ваша реакция – вызывает у другого человека ответную реакцию, а та реакция провоцирует в вас появление новых вторичных дротиков и так далее.
Удивительно, что в большинстве случаев мы отвечаем вторичным дротиком тогда, когда первичного дротика на самом деле нет, когда та или иная ситуация не является болезненной по своей сути. Мы сами делаем ее источником страданий. Например, я прихожу домой с работы и застаю страшный беспорядок. Везде разбросаны детские вещи. Несет ли в себе эта ситуация первичный дротик? Действительно ли так мучителен вид детских пальтишек и сапожек на диване и множества разбросанных по столу игрушек? Конечно, нет. Никто не сбросил кирпич на голову моим детям. Должен ли я огорчаться? Вероятно, нет. Я могу не обратить внимания на детские вещи или просто все прибрать или попросить детей сделать это. Иногда у меня получается. А если нет, вылетают вторичные дротики. Их пускают Три Коренных Яда: алчность заставляет меня желать, чтобы все было как должно, злоба – сердиться, разочарование – болезненно воспринимать эту ситуацию.
Самое скверное, что иногда мы отвечаем вторичными дротиками на ситуацию, по сути своей позитивную. Если кто-то делает вам комплимент, это позитивная ситуация. Но потом вы можете начать думать с долей нервозности и даже стыда: «На самом деле я – не такой хороший человек. Возможно, они рано или поздно обнаружат, что я – негодяй». И вот вам ненужное страдание.
Разогрев
Страдание – не абстрактная концепция. Это физическая реальность. Вы чувствуете его своим телом, оно распространяется по структурам вашего организма. Понимание физических механизмов страдания поможет вам начать постепенно воспринимать его как нечто внеличностное. Несомненно, неприятное, оно тем не менее не должно выводить вас из себя, то есть генерировать вторичные дротики.
Страдание распространяется по организму через симпатическую нервную систему (СНС) и ось гипоталамус– гипофиз – надпочечники (ГГН) нашей эндокринной системы. Давайте посмотрим, как все это работает. Хотя СНС и ГГН – системы анатомически разные, они настолько связаны друг с другом, что лучше описывать их вместе как единую цельную систему. Мы в большей степени сосредоточимся на реакциях, вызванных избеганием кнута (как то страх или ярость), чем на тяге к прянику, потому что реакции избегания обычно сильнее из-за описанного выше изначального негативного настроя мозга на предотвращение опасности.
Страдание распространяется по организму через симпатическую нервную систему (СНС) и ось гипоталамус– гипофиз – надпочечники (ГГН) нашей эндокринной системы. Давайте посмотрим, как все это работает. Хотя СНС и ГГН – системы анатомически разные, они настолько связаны друг с другом, что лучше описывать их вместе как единую цельную систему. Мы в большей степени сосредоточимся на реакциях, вызванных избеганием кнута (как то страх или ярость), чем на тяге к прянику, потому что реакции избегания обычно сильнее из-за описанного выше изначального негативного настроя мозга на предотвращение опасности.
Сигнал тревоги
Что-то случается. Машина неожиданно появляется из-за угла, или сотрудник подвел вас, или вам просто пришла в голову тревожная мысль. Социальные или эмоциональные факторы могут нанести удар так же, как и материальный предмет, потому что психическая боль во многом определяется теми же нейронными структурами, что и боль физическая (Eisenberger and Lieberman, 2004). Вот почему, если вас отвергли, вам так же плохо, как если бы вас ударили. Ожидание чего-то волнующего, например, выступления на публике на следующей неделе, может подействовать не менее сильно, чем само это выступление. Откуда бы ни исходила угроза, наше миндалевидное тело посылает сигнал тревоги, запуская несколько исконных реакций.
• Таламус (это своего рода перевалочный пункт в центре мозга) посылает сигнал: «Проснись» – в ствол мозга, а тот, в свою очередь, выделяет в мозг возбуждающий норадреналин.
• Симпатическая нервная система (СНС) посылает сигнал основным органам и группам мышц нашего тела с тем, чтобы они были готовы бежать или сражаться.
• Гипоталамус (главный управитель эндокринной системы) заставляет гипофиз «приказать» надпочечникам начать выделять «гормоны стресса» – адреналин и кортизол.
• Таламус (это своего рода перевалочный пункт в центре мозга) посылает сигнал: «Проснись» – в ствол мозга, а тот, в свою очередь, выделяет в мозг возбуждающий норадреналин.
• Симпатическая нервная система (СНС) посылает сигнал основным органам и группам мышц нашего тела с тем, чтобы они были готовы бежать или сражаться.
• Гипоталамус (главный управитель эндокринной системы) заставляет гипофиз «приказать» надпочечникам начать выделять «гормоны стресса» – адреналин и кортизол.
Готовность к действию
Через секунду-другую после первого сигнала наш мозг поднят по тревоге, наша симпатическая нервная система (СНС) загорается, как новогодняя елка, гормоны стресса бурлят у нас в крови. Иными словами, мы в лучшем случае несколько огорчены. А что происходит в нашем организме?
Адреналин заставляет наше сердце биться быстрее (и перекачивать больше крови), расширяет зрачки (чтобы они собирали больше света). Норадреналин способствует подаче крови к основным группам мышц, а наши легкие готовы к усилению газообмена, чтобы мы могли бежать быстрее и бить сильнее.
Кортизол подавляет иммунную систему, чтобы уменьшить вероятность воспаления в ранах, и провоцирует стрессовые реакции двояким образом.
Во-первых, он заставляет ствол мозга еще сильнее возбуждать миндалевидное тело, а то, в свою очередь, еще сильнее возбуждает симпатическую нервную систему (СНС) и ось гипоталамус – гипофиз – надпочечники (ГГН), которая выделяет больше кортизола.
Во-вторых, кортизол подавляет активность гиппокампа (который обычно тормозит деятельность миндалевидного тела), и миндалевидное тело «получает свободу», что в конце концов приводит к поступлению в кровь еще больших доз кортизола.
Инстинкт продолжения рода подавлен – до секса ли вам, когда вы мчитесь в укрытие? Аппетит пропадает, слюноотделение уменьшается, перистальтика замедляется, рот пересыхает, желудок перестает работать.
Ваши эмоции обостряются, организуя и стимулируя активность всего мозга. Активизация систем СНС/ГГН возбуждает миндалевидное тело, и то готово сосредоточиться на негативной информации и остро на нее реагировать. А состояние стресса провоцирует в нас ощущение страха и злобы.
К тому же, когда активность лимбической и эндокринной систем повышается, снижается относительная интенсивность контроля со стороны коры лобных долей. Если вы едете в автомобиле с вышедшим из-под контроля акселератором, водителю становится трудно управлять машиной.
Кроме того, префронтальная кора (ПФК) сама подвергается воздействию систем СНС/ГГН, а это подталкивает оценки, приписывание другим определенных намерений и приоритеты в негативном направлении: теперь водитель обезумевшей машины считает всех остальных идиотами. Сравните, например, как вы воспринимаете какую-то ситуацию, когда у вас плохое настроение, с тем, что вы о ней думаете позже, когда успокаиваетесь.
В жестоких физических и социальных условиях, в которых проходила наша эволюция, такая активизация многих систем организма помогала нашим предкам выживать. Но во что это выливается сегодня, в условиях постоянного фонового стресса современной жизни?
КЛЮЧЕВЫЕ ЧАСТИ НАШЕГО МОЗГА
Все эти части мозга делают разную работу. Ниже описаны их функции, имеющие отношение к теме книги.
• Префронтальная (лобная) кора (ПФК) – ставит задачи (цели), строит планы, управляет действиями; регулирует эмоции (частично через возбуждение или подавление лимбической системы).
• Передняя (лобная) поясная кора (ППК) – усиливает внимание и следит за планами; помогает соединять мысли и чувства (Yamasaki, LaBar, and McCarthy, 2002).
• Островок – оценивает внутреннее состояние нашего тела, включая неосознанные ощущения; помогает нам идентифицировать объекты; эта область расположена внутри височных долей в обоих полушариях (ее нет на рис. 6).
• Таламус – главный пункт сбора и анализа сенсорной[10] информации.
• Ствол мозга – поставляет нейромодуляторы, например серотонин и дофамин, во все части мозга.
• Мозолистое тело – осуществляет обмен информацией между двумя полушариями мозга.
• Мозжечок – управляет движениями.
• Лимбическая система – центр эмоций и связана с мотивацией. В нее входят базальные ганглии, гиппокамп, миндалевидное тело и гипофиз. (Некоторые также относят к лимбической системе определенные зоны коры больших полушарий – в частности, поясную кору и островок, но мы для простоты будем определять ее анатомически как подкорковую структуру.) К эмоциям причастны многие системы и помимо лимбической.
Адреналин заставляет наше сердце биться быстрее (и перекачивать больше крови), расширяет зрачки (чтобы они собирали больше света). Норадреналин способствует подаче крови к основным группам мышц, а наши легкие готовы к усилению газообмена, чтобы мы могли бежать быстрее и бить сильнее.
Кортизол подавляет иммунную систему, чтобы уменьшить вероятность воспаления в ранах, и провоцирует стрессовые реакции двояким образом.
Во-первых, он заставляет ствол мозга еще сильнее возбуждать миндалевидное тело, а то, в свою очередь, еще сильнее возбуждает симпатическую нервную систему (СНС) и ось гипоталамус – гипофиз – надпочечники (ГГН), которая выделяет больше кортизола.
Во-вторых, кортизол подавляет активность гиппокампа (который обычно тормозит деятельность миндалевидного тела), и миндалевидное тело «получает свободу», что в конце концов приводит к поступлению в кровь еще больших доз кортизола.
Инстинкт продолжения рода подавлен – до секса ли вам, когда вы мчитесь в укрытие? Аппетит пропадает, слюноотделение уменьшается, перистальтика замедляется, рот пересыхает, желудок перестает работать.
Ваши эмоции обостряются, организуя и стимулируя активность всего мозга. Активизация систем СНС/ГГН возбуждает миндалевидное тело, и то готово сосредоточиться на негативной информации и остро на нее реагировать. А состояние стресса провоцирует в нас ощущение страха и злобы.
К тому же, когда активность лимбической и эндокринной систем повышается, снижается относительная интенсивность контроля со стороны коры лобных долей. Если вы едете в автомобиле с вышедшим из-под контроля акселератором, водителю становится трудно управлять машиной.
Кроме того, префронтальная кора (ПФК) сама подвергается воздействию систем СНС/ГГН, а это подталкивает оценки, приписывание другим определенных намерений и приоритеты в негативном направлении: теперь водитель обезумевшей машины считает всех остальных идиотами. Сравните, например, как вы воспринимаете какую-то ситуацию, когда у вас плохое настроение, с тем, что вы о ней думаете позже, когда успокаиваетесь.
В жестоких физических и социальных условиях, в которых проходила наша эволюция, такая активизация многих систем организма помогала нашим предкам выживать. Но во что это выливается сегодня, в условиях постоянного фонового стресса современной жизни?
КЛЮЧЕВЫЕ ЧАСТИ НАШЕГО МОЗГА
Все эти части мозга делают разную работу. Ниже описаны их функции, имеющие отношение к теме книги.
• Префронтальная (лобная) кора (ПФК) – ставит задачи (цели), строит планы, управляет действиями; регулирует эмоции (частично через возбуждение или подавление лимбической системы).
• Передняя (лобная) поясная кора (ППК) – усиливает внимание и следит за планами; помогает соединять мысли и чувства (Yamasaki, LaBar, and McCarthy, 2002).
• Островок – оценивает внутреннее состояние нашего тела, включая неосознанные ощущения; помогает нам идентифицировать объекты; эта область расположена внутри височных долей в обоих полушариях (ее нет на рис. 6).
• Таламус – главный пункт сбора и анализа сенсорной[10] информации.
• Ствол мозга – поставляет нейромодуляторы, например серотонин и дофамин, во все части мозга.
• Мозолистое тело – осуществляет обмен информацией между двумя полушариями мозга.
• Мозжечок – управляет движениями.
• Лимбическая система – центр эмоций и связана с мотивацией. В нее входят базальные ганглии, гиппокамп, миндалевидное тело и гипофиз. (Некоторые также относят к лимбической системе определенные зоны коры больших полушарий – в частности, поясную кору и островок, но мы для простоты будем определять ее анатомически как подкорковую структуру.) К эмоциям причастны многие системы и помимо лимбической.