Страница:
– Гм, не скажу, что и сам все это сразу заметил, но теперь тоже вижу. И отчего она умерла?
– Судя по синякам, предположу, что ее задушили, предварительно хорошенько измордовав. Одежда не порвана, все на месте, но, возможно, и изнасилована.
– Бедняжка! Недолгая жизнь, жестокая смерть…
Ева ничего не ответила, но про себя подумала, что независимо от того, короткая жизнь или долгая, смерть всегда жестокая штука. Она обернулась, заслышав возвращающихся Рорка с мальчиком.
– Пешком сюда две минуты хода, не больше, и дорога довольно чистая. Фонари есть – до школы недалеко. А знаешь, – задумчиво добавил Рорк, – я мог бы тебе соорудить полевой набор.
Еву так и подмывало согласиться, но она отрицательно покачала головой:
– Не мой район, не мое дело.
– Но это же мы ее нашли, – упорно гнул свое Шон.
– Значит, будем свидетелями.
Снова послышался шорох чьих-то шагов, из-за деревьев показался патрульный полицейский в чудно́й местной форме. «Совсем еще мальчишка, не старше убитой, – подумала Ева и едва удержалась от вздоха. – Розовощекий и наивный».
– Я, значит, капрал Лири, – представился он. – А это вы тут, что ли, вызывали? И что… – Увидав труп, он умолк, и цвет его лица стал медленно приближаться к зеленому, как и деревья, как и все вокруг.
Ева с силой сжала его локоть и развернула в другую сторону.
– Держи хвост пистолетом, Лири, у тебя тут труп. И смотри не блевани, еще одна ДНК на месте преступления – лишняя головная боль криминалистам.
– Виноват?
– Затопчешь следы – точно будешь виноват. Начальник твой где?
– Я… это… он… Сержант Даффи сейчас в Баллибанионе. Отпуск у него, утром только с семьей уехал. А вы кто? Это вы, что ли, коп из Америки? Коп Рорка?
– Я – лейтенант Даллас, Департамент полиции и безопасности Нью-Йорка. Камеру включай, черт тебя подери!
– Ага. Ой! Я не… а у нас нет. А что теперь делать-то, я что-то и не соображу…
– Оградить место преступления, собрать свидетельские показания и вызвать кого нужно, кто у вас тут убийствами занимается.
– Да нету никого – в смысле прямо в Талле. Надо сержанту позвонить. У нас тут просто… ну… не бывает такого, в Талле-то. – Он посмотрел на Еву с мольбой. – Вы мне поможете? Вдруг я что-нибудь не так сделаю?
– Имена записывай. Свое я назвала. Вон Рорк. Это Брайан Келли, его друг из Дублина. Это Шон Лэнниган.
– Да Шона-то я знаю. Ты как?
– Это я ее нашел! – выпалил Шон.
– Ты в порядке, парень?
– Шон, расскажи капралу Лири все, что ты видел и делал.
– Ну, в общем, мы все вместе были там, в парке на пикнике, а собаки убежали в лес, сюда. Я их звал, а они не возвращались и лаяли как заведенные. Тогда я позвал свою тетю-детектива пойти, чтобы найти собак. Мы все пошли в лес, а я побежал вперед на лай. И здесь ее нашел. Я побежал назад за тетей и привел ее сюда.
– Ты молодец! – похвалил его Лири и вновь умоляюще глянул на Еву.
– После обнаружения тела мы никуда не уходили. Рорк с Шоном побежали к дороге и вернулись обратно. Собаки, сам видишь, тут везде наследили – вон там, где земля помягче, отпечатки. А вон там дальше, если приглядишься, увидишь отпечатки подошв того, кто ее здесь бросил. Это наиболее вероятное объяснение, потому что из нас четверых ближе, чем сейчас, к телу никто не подходил.
– Точно, отпечатки подошв. Ясно. А девушку я что-то не узнаю.
– Она не местная, – набираясь терпения, принялась объяснять Ева. – Городская. Татуировки, пирсинг, светящийся лак на ногтях. И на ногах тоже. Гляди, какие у нее туфли, – на таких шпильках она бы сама сюда не дошла. Заделали ее не здесь.
– Вы имеете в виду, тут ее бросили, а убили где-то еще?
– Именно. Здесь нет следов борьбы. А у нее нет синяков на запястьях и лодыжках – значит, ее не связывали. Когда тебе бьют морду, а потом душат, ты обычно не лежишь смирно, так ведь? Сфотографируй ее и вызывай судмедэксперта и криминалистов. Тебе нужно будет опознать ее и определить время смерти. Звери до нее не добрались, значит, пролежала она тут недолго.
Лири кивнул – раз, другой, третий, потом опомнился и вытащил из кармана мобильный сканер отпечатков.
– Вот у меня есть, только я этим никогда не пользовался.
Ева показала ему, куда нажимать.
– Зовут Холли Керлоу, – прочитал он, – проживает – проживала – в Лимерике.
Ева глянула ему через плечо на экран сканера. Двадцать два года, официантка, пара арестов за наркоту. Ближайший родственник – мать, проживает в каком-то Ньюмаркете-он-Фергус.
«Черт, и откуда только они такие названия берут?»
– Мне… э-э-э… нужно сходить за остальными приборами и позвонить сержанту Даффи. Вы могли бы тут остаться, постеречь место преступления? В смысле, чтобы все так и осталось лежать. Я, честное слово, очень хочу все по правилам сделать. Ради нее.
– Я подожду. Ты нормально все делаешь.
– Спасибо огромное. Я бегом вернусь.
– Ну, теперь мы за нее в ответе, верно? – повернулась Ева к Шону. – Я побуду здесь, а ты должен вернуться. Вы с Брайаном отведите собак, а я тут за всем этим послежу.
– У нее имя есть. Холли. Я его запомню.
– Ты молодец, Шон, ты о ней позаботился. Это главная обязанность полицейского.
Мальчишка слабо улыбнулся и пошел собирать собак.
– Ну, ребята, пошли.
– Я за ним присмотрю, – пообещал Брайан и пошел вместе с Шоном, положив ему руку на плечо.
– Вот так, Рорк. Преступники есть везде.
– Тяжелый урок для ребенка, – отозвался он.
– Он для любого тяжелый.
Она взяла Рорка за руку, и они вместе остались стоять у тела, еще одного в долгой череде ее мертвых.
3
4
– Судя по синякам, предположу, что ее задушили, предварительно хорошенько измордовав. Одежда не порвана, все на месте, но, возможно, и изнасилована.
– Бедняжка! Недолгая жизнь, жестокая смерть…
Ева ничего не ответила, но про себя подумала, что независимо от того, короткая жизнь или долгая, смерть всегда жестокая штука. Она обернулась, заслышав возвращающихся Рорка с мальчиком.
– Пешком сюда две минуты хода, не больше, и дорога довольно чистая. Фонари есть – до школы недалеко. А знаешь, – задумчиво добавил Рорк, – я мог бы тебе соорудить полевой набор.
Еву так и подмывало согласиться, но она отрицательно покачала головой:
– Не мой район, не мое дело.
– Но это же мы ее нашли, – упорно гнул свое Шон.
– Значит, будем свидетелями.
Снова послышался шорох чьих-то шагов, из-за деревьев показался патрульный полицейский в чудно́й местной форме. «Совсем еще мальчишка, не старше убитой, – подумала Ева и едва удержалась от вздоха. – Розовощекий и наивный».
– Я, значит, капрал Лири, – представился он. – А это вы тут, что ли, вызывали? И что… – Увидав труп, он умолк, и цвет его лица стал медленно приближаться к зеленому, как и деревья, как и все вокруг.
Ева с силой сжала его локоть и развернула в другую сторону.
– Держи хвост пистолетом, Лири, у тебя тут труп. И смотри не блевани, еще одна ДНК на месте преступления – лишняя головная боль криминалистам.
– Виноват?
– Затопчешь следы – точно будешь виноват. Начальник твой где?
– Я… это… он… Сержант Даффи сейчас в Баллибанионе. Отпуск у него, утром только с семьей уехал. А вы кто? Это вы, что ли, коп из Америки? Коп Рорка?
– Я – лейтенант Даллас, Департамент полиции и безопасности Нью-Йорка. Камеру включай, черт тебя подери!
– Ага. Ой! Я не… а у нас нет. А что теперь делать-то, я что-то и не соображу…
– Оградить место преступления, собрать свидетельские показания и вызвать кого нужно, кто у вас тут убийствами занимается.
– Да нету никого – в смысле прямо в Талле. Надо сержанту позвонить. У нас тут просто… ну… не бывает такого, в Талле-то. – Он посмотрел на Еву с мольбой. – Вы мне поможете? Вдруг я что-нибудь не так сделаю?
– Имена записывай. Свое я назвала. Вон Рорк. Это Брайан Келли, его друг из Дублина. Это Шон Лэнниган.
– Да Шона-то я знаю. Ты как?
– Это я ее нашел! – выпалил Шон.
– Ты в порядке, парень?
– Шон, расскажи капралу Лири все, что ты видел и делал.
– Ну, в общем, мы все вместе были там, в парке на пикнике, а собаки убежали в лес, сюда. Я их звал, а они не возвращались и лаяли как заведенные. Тогда я позвал свою тетю-детектива пойти, чтобы найти собак. Мы все пошли в лес, а я побежал вперед на лай. И здесь ее нашел. Я побежал назад за тетей и привел ее сюда.
– Ты молодец! – похвалил его Лири и вновь умоляюще глянул на Еву.
– После обнаружения тела мы никуда не уходили. Рорк с Шоном побежали к дороге и вернулись обратно. Собаки, сам видишь, тут везде наследили – вон там, где земля помягче, отпечатки. А вон там дальше, если приглядишься, увидишь отпечатки подошв того, кто ее здесь бросил. Это наиболее вероятное объяснение, потому что из нас четверых ближе, чем сейчас, к телу никто не подходил.
– Точно, отпечатки подошв. Ясно. А девушку я что-то не узнаю.
– Она не местная, – набираясь терпения, принялась объяснять Ева. – Городская. Татуировки, пирсинг, светящийся лак на ногтях. И на ногах тоже. Гляди, какие у нее туфли, – на таких шпильках она бы сама сюда не дошла. Заделали ее не здесь.
– Вы имеете в виду, тут ее бросили, а убили где-то еще?
– Именно. Здесь нет следов борьбы. А у нее нет синяков на запястьях и лодыжках – значит, ее не связывали. Когда тебе бьют морду, а потом душат, ты обычно не лежишь смирно, так ведь? Сфотографируй ее и вызывай судмедэксперта и криминалистов. Тебе нужно будет опознать ее и определить время смерти. Звери до нее не добрались, значит, пролежала она тут недолго.
Лири кивнул – раз, другой, третий, потом опомнился и вытащил из кармана мобильный сканер отпечатков.
– Вот у меня есть, только я этим никогда не пользовался.
Ева показала ему, куда нажимать.
– Зовут Холли Керлоу, – прочитал он, – проживает – проживала – в Лимерике.
Ева глянула ему через плечо на экран сканера. Двадцать два года, официантка, пара арестов за наркоту. Ближайший родственник – мать, проживает в каком-то Ньюмаркете-он-Фергус.
«Черт, и откуда только они такие названия берут?»
– Мне… э-э-э… нужно сходить за остальными приборами и позвонить сержанту Даффи. Вы могли бы тут остаться, постеречь место преступления? В смысле, чтобы все так и осталось лежать. Я, честное слово, очень хочу все по правилам сделать. Ради нее.
– Я подожду. Ты нормально все делаешь.
– Спасибо огромное. Я бегом вернусь.
– Ну, теперь мы за нее в ответе, верно? – повернулась Ева к Шону. – Я побуду здесь, а ты должен вернуться. Вы с Брайаном отведите собак, а я тут за всем этим послежу.
– У нее имя есть. Холли. Я его запомню.
– Ты молодец, Шон, ты о ней позаботился. Это главная обязанность полицейского.
Мальчишка слабо улыбнулся и пошел собирать собак.
– Ну, ребята, пошли.
– Я за ним присмотрю, – пообещал Брайан и пошел вместе с Шоном, положив ему руку на плечо.
– Вот так, Рорк. Преступники есть везде.
– Тяжелый урок для ребенка, – отозвался он.
– Он для любого тяжелый.
Она взяла Рорка за руку, и они вместе остались стоять у тела, еще одного в долгой череде ее мертвых.
3
«Труп, зеленый парень-полицейский и никаких законных полномочий вести расследование». Ева только что не скрежетала зубами. Лири, конечно, честно старался, это она признавала, но расследование убийства ему было явно в новинку, и он терялся на каждом шагу.
И когда он признался ей, что последний – он же и первый – труп он видел, только когда умерла его бабушка, Ева уже не знала, то ли ему сочувствовать, то ли гнать взашей.
– Из Лимерика звонили, сказали, что вышлют следователей, – сообщил Лири, переминаясь с ноги на ногу, пока местный доктор, исполняющий обязанности судмедэксперта, осматривал тело. – А сержант Даффи говорит, что, если нужно, он приедет. Но пока я должен… продолжать расследование.
– Ясно.
– Может, вы мне поможете? Ну, там, намекните, что куда.
Ева молча продолжила осматривать труп. Причину смерти она могла назвать и не дожидаясь заключения судмедэксперта: на шее жертвы остались характерные синяки. «Задушена голыми руками», – решила она и представила всю цепочку событий: ссора, убийство в порыве гнева, попытка скрыть преступление.
«Притормози, фактов еще недостаточно», – осадила она полет своей фантазии.
– Тебе нужно получить мнение судмедэксперта о вероятной причине и времени смерти.
И.о. судмедэксперта взглянул на них из-под гривы белоснежных волос, и выражение его лица, с учетом обстоятельств, Еве показалось чуть ли не радостным.
– Придушили ее. Основательно так придушили. Чуток избили сначала, а потом вот так… – Он показал руками, как будто схватил кого-то за шею. – У нее под ногтями частицы кожи и крови, так что я бы сказал, что перед смертью она ему тоже кой-чего показала. А умерла она, Господь упокой ее душу, этой ночью, часов после двух, не позже. Не здесь, – добавил врач. – Иначе кровь прилила бы к животу. Я ее, конечно, еще отвезу в морг, когда вы тут закончите, и осмотрю, как положено.
– Ты должен спросить, считает ли он, что это было убийство.
– А то ж! Убили, как пить дать. А потом сюда ее отнесли и бросили. Как вы и сказали, мисс.
– Лейтенант, – автоматически поправила его Ева.
– Это… если она его ободрала, это ведь видно будет? – спросил у доктора Лири. – Видно, лицо или руки ему расцарапала, так? Следы останутся, будет заметно.
«Ну вот, подключил-таки голову, – подумала Ева. – Пытается восстановить картину».
– И то, что он так ее здесь бросил, даже закопать не попытался – это, значит, он вроде как в панике это все делал?
– Ну, Джимми, не я ж тут детектив. Но похоже, что так. Что скажете, лейтенант?
– Даже если бы он ее неглубоко закопал, уже бы несколько дней выиграл. Земля тут мягкая, так что особых усилий не потребовалось бы. Сканер выдал, что она из Лимерика, а до него отсюда, как я понимаю, неблизко – миль двадцать, наверное? Убийца, конечно, мог и сглупить, и запаниковать, но что-то я не верю, что он ее оттуда сюда пер.
– Значит, – нахмурился Лири, – убил он ее где-то неподалеку.
– Я бы сказала, вероятность велика. Прогони на компе. Одета она, как на вечеринку или дискотеку. Так что попробуй проверить все точки, куда она могла бы отправиться и в чьей компании. Покажи людям фотографию, поспрашивай, видел ли ее кто-нибудь, может, ее кто-то в округе знает. А когда будешь сообщать о ее смерти родственникам, поинтересуйся, не было ли у нее дружка-приятеля.
– Сообщать родственникам?.. – Зеленеть он на этот раз не стал, просто побелел как лист бумаги. – Я это должен сделать? Сказать ее матери?
– Расследование в данный момент ведешь ты. В лаборатории проверят частицы кожи и кровь из-под ногтей, и если повезет, найдешь по базе ДНК подозреваемого. – Ева немного подумала и пожала плечами: – Слушай, Лири, все равно, кто бы это ни сделал, не больно-то он хитер. Сработано до того грубо, что он наверняка никого раньше не убивал. Судмедэксперт проверит, было ли изнасилование, но она одета, и нижнее белье не тронуто, так что, по мне, на изнасилование не тянет. Скорей всего, дело рук ее дружка или бывшего дружка. А может, несостоявшегося. Все сведения о ней у тебя есть – где работала, где жила, где училась. Вперед, проверяй. Либо она, либо убийца с этим местом как-то связаны.
– С Таллой?
– Ну или с каким-то местом неподалеку. Может, один из соседних городов, скорей всего, не дальше, чем в часе езды. Прогони вероятностный анализ, сопоставь данные и работай по ним. Чтобы посадить убийцу, ДНК из-под ее ногтей, думаю, будет достаточно, но пока ты не нашел подозреваемого и не допросил его, продолжай работать.
– Ну, ее мать из Ньюмаркета, это совсем рядом.
– Оттуда и начни, – посоветовала Ева.
– Ехать к ней и известить, что… – Лири снова покосился на труп. – А вам уже приходилось?
– Да, – кивнула Ева.
– Подскажите, как это делается. Ну, как лучше сказать?
– Коротко. И возьми с собой психолога-консультанта. Или, – добавила Ева, вспомнив, где она находится, – может, священника. Может, у нее есть духовник, можно было бы его попросить. Как войдешь, сразу ей все скажи, потому что когда на пороге коп со священником, и так понятно, что все плохо. Представься – звание, фамилия, из какого отделения или что тут у вас. Мол, с сожалением должен сообщить вам, что ваша дочь, Холли Керлоу, убита.
Лири еще раз взглянул на тело.
– Что, вот прямо так? – спросил он, качая головой.
– Другого способа нет. Сделай так, чтобы она рассказала тебе все, что может, но сам о деле не распространяйся. Она наверняка захочет знать, как все произошло, скажешь ей, что вы выясняете обстоятельства дела. Спросит, почему ее убили, скажешь, что следственная группа сделает все возможное, чтобы это выяснить и найти убийцу. Больше ты ее ничем утешить не можешь, твоя задача – выяснить, что известно ей.
– А вы не могли бы…
– Нет, я с тобой поехать не могу, – угадала Ева его вопрос. – То, что я сейчас вмешиваюсь, мне еще с рук сойдет, потому что я свидетель и, так уж вышло, коп. Так что, видимо, можно считать меня экспертом-консультантом. Не уверена, что официально, но я в любом случае не имею права вести следственные действия, допросы или извещать родственников. Это уже будет против правил.
Она сунула руки в карманы, подумала и добавила:
– Слушай, ты мне можешь звонить в любой момент, но только сделай сначала, что я сказала. Пусть хотя бы картина преступления чуть выстроится. Может, я смогу тебе тогда подкинуть пару версий, если захочешь. Это все, чем я могу тебе помочь.
– Вы мне уже очень помогли.
– Как связаться со мной, ты знаешь. Завтра собираюсь улететь в Италию.
– Ой! – Лири страдальчески поморщился.
– Лири, добудь ДНК у нее из-под ногтей, и еще до заката будет тебе подозреваемый. А мне нужно назад. – Ева в последний раз поглядела на убитую. – Ты все сделаешь правильно. Помни, ты теперь защищаешь ее интересы.
– Надеюсь, что так. Спасибо.
Ева двинулась в сторону парка, но на душе у нее было неспокойно. «Все из-за этого дурацкого леса», – решила она. Но беспокоили ее вовсе не маньяки и убийцы, а местная фауна и эти дурацкие феи, хотя она в них, в общем-то, и не верила.
Поэтому она позвонила Рорку.
– Ну, наконец-то, – сказал он, приняв звонок.
– Я возвращаюсь. Больше мне тут делать нечего.
– Какие-то сложности?
– Разнообразные. Коп местный ничего так. Волнуется, теряется, но мозги на месте. У жертвы под ногтями частицы кожи и кровь. Если ДНК убийцы есть в базе, они его быстро вычислят. Коп должен отправиться к матери убитой, сообщить ей. Если повезет, добудет у нее пару имен. По мне, дело – верняк: пристукнул, запаниковал, сглупил. Может сбежать, но они его достанут. Думаю, у убийцы, как и у Лири, это первый случай.
Разговаривая, Ева посматривала по сторонам – вдруг какая-нибудь четвероногая мохнатая нечисть покажется?
– Вызвали команду из ее родного города. Полагаю, они там для начала обойдут пару мест, выяснят, что она собой представляла.
– А ты что думаешь?
– Молодая. Может, малость безбашенная. Когда осматривали, увидели еще несколько татуировок и пирсингов. Трусики эротичные, но на месте, так что на изнасилование не похоже. Но я уверена, что причина убийства недалеко. Пошла гулять с другим или флиртовала с кем не надо, а ее парню это не понравилось. Ссора, пощечина, он ей кулаком, она ему морду расцарапала, он пришел в бешенство, придушил – от бешенства или просто чтоб ей рот заткнуть. Когда опомнился, понял, что убил. Паника: куда теперь податься? Включился инстинкт самосохранения – решает от нее избавиться, сбежать. Домой – и под одеяло.
– Вероятности прогоняла, что ли?
– Просто, – улыбнулась Ева, – чтобы время убить. День-то, похоже, все равно насмарку.
– У Холли Керлоу – несомненно.
– Это точно. Встретишь меня в парке?
– С удовольствием.
Пару минут спустя она уже вышла из леса и вздохнула с облегчением, увидев Рорка. Он сидел на краю фонтана в парке и смотрел в ее сторону.
– Быстро ты, – сказала она в телефон.
– А что толку канитель тянуть?
– Что, кстати, в точности значит – канитель тянуть? Что-то среднее между «не торопиться» и «медлить»?
Теперь и Рорк улыбнулся:
– Что-то вроде того.
Ева сунула телефон в карман и подошла к фонтану.
– Если уж человек в отпуске, он имеет полное право потянуть канитель, – заметила она.
– Верно подмечено. – Рорк потянул ее за руку и усадил рядом с собой. – Вот отличное канительное место. – Он обнял Еву за плечи, прижался губами к ее виску. – Кому, как не нам, знать, что смерть настигает людей даже в самых прекрасных местах? Думаешь, как бы тебе успеть раскрыть это дело?
– Нельзя. Это дело Лири. Формально, – добавила Ева после поцелуя.
– Знаешь, этой девушке по-своему повезло, что ты оказалась рядом. Если вдруг что-то пойдет не по плану, мы ведь запросто можем задержаться в Ирландии еще на пару дней…
В первую секунду она бы и хотела согласиться с ним. Но, чуть помедлив, отрицательно покачала головой:
– Нет. Дело чужое, а отпуск – наш с тобой. Давай вернемся на ферму. Я не прочь пропустить по кружке пива.
Лири звонил ей трижды – сообщал новости, спрашивал совета. Ева старалась не привлекать внимания, выходила из комнаты, чтобы ответить на его звонок. И новости держала при себе, хотя, стоило ей вернуться в комнату, вся семья, включая напросившегося остаться на ночь у бабушки Шона, красноречиво на нее смотрела.
Не успела взойти луна, как Лири появился, переминаясь с ноги на ногу, у них на пороге.
– Доброго вам вечера, миссис Лэнниган. Простите за беспокойство, нельзя ли мне лейтенанта Даллас на минуточку?
– Заходи, Джимми, – отозвалась Шинед. – Как поживает твоя матушка?
– Хорошо, спасибо.
– Как насчет чаю?
– Не откажусь, – с радостью согласился Лири.
– Давай проходи на кухню, – пригласила Шинед и, не оглядываясь, погрозила пальцем вскочившему с места Шону: – Сиди смирно, парень.
– Но, бабушка, я только…
– И держи рот на замке. Ева, не проводишь Джимми на кухню? Выпьете по чашке чая, поговорите с глазу на глаз.
Лири снял с головы фуражку, прошел в дом и оглянулся по сторонам.
– Как тут у вас всех, значит, дела? – протянул он.
– Ничего так, – отозвался Айден Броди. – Трудный тебе, парень, выпал день. Иди глотни чайку.
Шинед налила им чаю, выложила на блюдце печенье, которое тут по непонятной Еве причине называлось крекерами, и по-матерински похлопала Лири по плечу.
– Угощайся. Вы поговорите, а я уведу отсюда ораву, чтобы вам не мешали.
– Спасибо, миссис Лэнниган. – Лири добавил в чай молоко и пару кусков сахара и, блаженно прикрыв глаза, сделал долгий глоток. – Не ужинал сегодня, – объяснил он Еве, беря печенье.
Ева подумала, что в сравнении с утром выглядит он уже значительнее менее зеленым – и цветом лица, и по части уверенности.
– С нераскрытым убийством обычно не до еды, – заметила она.
– Да уж, теперь и сам убедился. Мы его нашли, – коротко выдохнул Лири, словно рассмеялся, сам себе не веря. – Нашли убийцу Холли Керлоу. Хотел вам лично сообщить.
– Приятель ее?
Лири кивнул.
– Или считал себя ее суженым, а она от него решила избавиться. Оба вчера вечером были на вечеринке в Эннисе, повздорили там. У нее там, кажется, было что-то типа встречи одноклассников. С парнем этим – Кевином Донахью – они несколько месяцев встречались, но он был настроен куда серьезней, чем она. Я, как пришел результат по ДНК, сам в Лимерик поехал, там его с местными и взяли. Она ему, как кошка, обе щеки расцарапала, и поделом, так я думаю.
Лири отпил еще чаю.
– Ну а дальше, как вы и говорили, само все покатилось. Ребята из Лимерика меня позвали присутствовать на допросе, но это много времени не заняло. Через три минуты он уже рыдал, как ребенок, и все нам выложил.
Лири вздохнул, но Ева не стала ничего говорить, спрашивать, предоставив ему самому все сформулировать.
– В машине они опять поссорились, – продолжил он, – и она ему сказала, что с нее хватит, чтобы он ее высадил или отвез обратно домой. На вечеринке они оба выпивали, так что это, наверно, подлило масла в огонь. Он говорит, что остановил машину, они еще друг на друга поорали. Слово за слово, дошло до рукоприкладства. Он ей пощечину, она его – ногтями. Тут он, говорит, просто обезумел, полез на нее с кулаками, она давай орать, брыкаться. Он говорит, что не помнит, как ее за горло схватил… Может, и правда. Пришел в себя, а она уже мертвая.
Лири покачал головой, словно силясь понять, как такое может произойти, поерзал на стуле и, ссутулив плечи, уставился на свою чашку.
– Рассказал, что пробовал ее привести в чувство, потом просто какое-то время ездил по округе, пытался в себя прийти. Остановился тут на опушке, вытащил ее… Знаете, когда они его взяли, ее левая туфля у него до сих пор в машине валялась. Сказал, что положил там ее тело, помолился над ней и ушел. Сказал, что ему очень жаль, – добавил Лири с ноткой жесткости, и Ева поняла, что за этот день он подрастерял свою детскую наивность. – Несколько раз это повторил, будто подумал, что с него теперь взятки гладки. Ему очень жаль, что он задушил девушку за то, что он ей немил. Ушлепок чертов.
Лири спохватился и слегка покраснел.
– Ой, простите!
– Я бы сказала, довольно меткое определение, – успокоила его Ева, а про себя подумала: «Ушлепок… Надо запомнить». – Ты все правильно сделал.
– В таком случае спасибо вашей науке, – поблагодарил он и посмотрел ей прямо в глаза. – Хуже всего было стоять перед ее матерью и говорить, как вы мне велели. Смотреть, как у нее сердце разрывается. Знать, что пусть даже виноват другой, боль ей сейчас причиняешь именно ты.
– Но ты помог найти убийцу ее дочери. Ты сделал свою работу – это все, что ты мог для них сделать.
– Да. Что ж, я был бы рад никогда больше не разбивать сердце ничьим матерям. Но вот от всего остального…
– От всего остального тебе стало легче, – закончила за него Ева.
– Точно. А вы сами, когда убийцу находите, и теперь то же самое чувствуете?
– Если б не чувствовала, не уверена, что смогла бы взглянуть в глаза еще одной матери.
Лири посидел какое-то время, ничего не говоря и только кивая собственным мыслям.
– Ну что ж, тогда порядок. – Он поднялся, протянул Еве руку. – Спасибо вам за помощь.
– Всегда пожалуйста, – ответила она, пожимая руку Лири.
– Если вы не против, я просто выйду с заднего хода, чтоб никого тут больше не беспокоить. Пожелайте им от меня доброй ночи.
– Сделаю.
– Здорово было с вами познакомиться, лейтенант, даже несмотря на обстоятельства.
Он вышел, и Ева отставила кружку. Чай пить ей совершенно не хотелось. Как и Лири, она посидела какое-то время молча, затем рывком поднялась на ноги и пошла к семье. Музыка стихла.
Она подошла к Шону, подождала, пока тот встанет, и сказала:
– Значит, так: его имя – Кевин Донахью. Они приехали сюда на вечеринку, поссорились. Ушли, в машине поссорились еще сильнее. Он утверждает, что убил ее, как в полиции это называют, в состоянии аффекта. Скорее всего, так оно и было.
– Просто… просто оттого, что он на нее разозлился?
– Да, примерно так. Потом он опомнился, испугался, но сожалеть было уже поздно. «Я не хотел» и «Если бы можно было все исправить» делу уже не помогут. Он безвольный, глупый и эгоистичный тип, поэтому он отвез ее в лес, бросил там и скрылся. С того момента, как он ее там бросил, и до того, как ты ее нашел, прошло меньше двенадцати часов. Благодаря этому полицейские смогли его выследить и арестовать. Он ответит за свое преступление.
– Они его посадят за решетку?
– Он уже за решеткой.
– И какой будет срок?
«Господи, – подумала Ева, – этим детям палец в рот не клади».
– Я не знаю. Иногда кажется, что мало, но так уж получается.
– Надеюсь, они его, прежде чем арестовать, хорошенько отдубасили.
Ева сдержалась, чтобы не хмыкнуть.
– Парень, если хочешь стать копом, придется научиться держать язык за зубами. Преступник за решеткой. Дело закрыто. Иди съешь пирожок или что захочешь.
– Отличная мысль, – одобрила Шинед. – Идем, Шон, – сказала она, беря его за руку, – поможешь мне порезать пирог. Вот молодец! – добавила она, улыбнувшись на ходу Еве. – Эй, Имон, чего замолчал? Играй дальше! А то наша американка решит: мы тут не знаем, как надо устраивать вечеринки.
Снова полилась музыка. Ева не успела сесть, как Брайан уже подхватил ее и закружил.
– Лейтенант, дорогая, чур, первый танец мой!
– Это не по моей части. Я не танцую.
– Сегодня – танцуешь.
Так и вышло. Впрочем, танцевали все. Закончили уже далеко за полночь, и Ева, еле держась на ногах, доковыляла до кровати.
А на рассвете ее снова разбудил петух.
За завтраком состоялось прощание, включавшее в себя многократные объятия, поцелуи, а Брайан сгреб ее в охапку и приподнял в воздух.
– Как бросишь этого типа, только свистни – прилечу! – подмигнул он Еве.
«А, черт с тобой!» – подумала Ева и звучно поцеловала его в ответ.
– Идет. Но имей в виду, он еще о-го-го!
Брайан расхохотался и сдавил Рорку руку:
– Везучий ты сукин сын! Береги себя и ее.
– Изо всех сил.
– До машины вас провожу, – сказала, беря Рорка за руку, Шинед. – Я буду скучать, – улыбнувшись, шепнула она Еве. – По вам обоим.
– Приезжайте на День благодарения, – ответил Рорк, пожимая ей руку.
– Ой…
– Мы вас снова ждем всех вместе, как и в прошлый раз. Я все устрою.
– Устроишь, я знаю. Да я с радостью. Думаю, смело могу то же самое сказать за всех. – Шинед вздохнула, на мгновение прижалась к нему, потом отпрянула, поцеловала его в щеку: – Это от твоей мамы. – Затем поцеловала в другую: – Это от меня. – А потом в губы: – А это от всех нас.
Смахнув непрошеные слезы, она так же благословила на прощание и Еву.
– Ну, вперед, наслаждайтесь отпуском. Счастливой дороги. – Шинед вновь взяла Рорка за руку, быстро сказала ему что-то по-ирландски, затем отошла и помахала им уже издали рукой.
– Что она сказала? – спросила Ева по дороге к машине.
– Вот моя любовь, храни ее и возвращайся с ней обратно.
Рорк глядел на Шинед в зеркало заднего вида, пока дом не скрылся за поворотом.
В машине повисла тишина. Ева вытянула ноги, устраиваясь поудобнее.
– Наверно, ты и впрямь везучий сукин сын.
– Уж какой есть, – пошутил он в ответ, напустив на себя самодовольный вид.
– На дорогу смотри, везунчик!
Всю дорогу до аэропорта Ева изо всех сил старалась дышать ровно, не задерживая дыхание и не поправляя мокрых волос на щеках.
И когда он признался ей, что последний – он же и первый – труп он видел, только когда умерла его бабушка, Ева уже не знала, то ли ему сочувствовать, то ли гнать взашей.
– Из Лимерика звонили, сказали, что вышлют следователей, – сообщил Лири, переминаясь с ноги на ногу, пока местный доктор, исполняющий обязанности судмедэксперта, осматривал тело. – А сержант Даффи говорит, что, если нужно, он приедет. Но пока я должен… продолжать расследование.
– Ясно.
– Может, вы мне поможете? Ну, там, намекните, что куда.
Ева молча продолжила осматривать труп. Причину смерти она могла назвать и не дожидаясь заключения судмедэксперта: на шее жертвы остались характерные синяки. «Задушена голыми руками», – решила она и представила всю цепочку событий: ссора, убийство в порыве гнева, попытка скрыть преступление.
«Притормози, фактов еще недостаточно», – осадила она полет своей фантазии.
– Тебе нужно получить мнение судмедэксперта о вероятной причине и времени смерти.
И.о. судмедэксперта взглянул на них из-под гривы белоснежных волос, и выражение его лица, с учетом обстоятельств, Еве показалось чуть ли не радостным.
– Придушили ее. Основательно так придушили. Чуток избили сначала, а потом вот так… – Он показал руками, как будто схватил кого-то за шею. – У нее под ногтями частицы кожи и крови, так что я бы сказал, что перед смертью она ему тоже кой-чего показала. А умерла она, Господь упокой ее душу, этой ночью, часов после двух, не позже. Не здесь, – добавил врач. – Иначе кровь прилила бы к животу. Я ее, конечно, еще отвезу в морг, когда вы тут закончите, и осмотрю, как положено.
– Ты должен спросить, считает ли он, что это было убийство.
– А то ж! Убили, как пить дать. А потом сюда ее отнесли и бросили. Как вы и сказали, мисс.
– Лейтенант, – автоматически поправила его Ева.
– Это… если она его ободрала, это ведь видно будет? – спросил у доктора Лири. – Видно, лицо или руки ему расцарапала, так? Следы останутся, будет заметно.
«Ну вот, подключил-таки голову, – подумала Ева. – Пытается восстановить картину».
– И то, что он так ее здесь бросил, даже закопать не попытался – это, значит, он вроде как в панике это все делал?
– Ну, Джимми, не я ж тут детектив. Но похоже, что так. Что скажете, лейтенант?
– Даже если бы он ее неглубоко закопал, уже бы несколько дней выиграл. Земля тут мягкая, так что особых усилий не потребовалось бы. Сканер выдал, что она из Лимерика, а до него отсюда, как я понимаю, неблизко – миль двадцать, наверное? Убийца, конечно, мог и сглупить, и запаниковать, но что-то я не верю, что он ее оттуда сюда пер.
– Значит, – нахмурился Лири, – убил он ее где-то неподалеку.
– Я бы сказала, вероятность велика. Прогони на компе. Одета она, как на вечеринку или дискотеку. Так что попробуй проверить все точки, куда она могла бы отправиться и в чьей компании. Покажи людям фотографию, поспрашивай, видел ли ее кто-нибудь, может, ее кто-то в округе знает. А когда будешь сообщать о ее смерти родственникам, поинтересуйся, не было ли у нее дружка-приятеля.
– Сообщать родственникам?.. – Зеленеть он на этот раз не стал, просто побелел как лист бумаги. – Я это должен сделать? Сказать ее матери?
– Расследование в данный момент ведешь ты. В лаборатории проверят частицы кожи и кровь из-под ногтей, и если повезет, найдешь по базе ДНК подозреваемого. – Ева немного подумала и пожала плечами: – Слушай, Лири, все равно, кто бы это ни сделал, не больно-то он хитер. Сработано до того грубо, что он наверняка никого раньше не убивал. Судмедэксперт проверит, было ли изнасилование, но она одета, и нижнее белье не тронуто, так что, по мне, на изнасилование не тянет. Скорей всего, дело рук ее дружка или бывшего дружка. А может, несостоявшегося. Все сведения о ней у тебя есть – где работала, где жила, где училась. Вперед, проверяй. Либо она, либо убийца с этим местом как-то связаны.
– С Таллой?
– Ну или с каким-то местом неподалеку. Может, один из соседних городов, скорей всего, не дальше, чем в часе езды. Прогони вероятностный анализ, сопоставь данные и работай по ним. Чтобы посадить убийцу, ДНК из-под ее ногтей, думаю, будет достаточно, но пока ты не нашел подозреваемого и не допросил его, продолжай работать.
– Ну, ее мать из Ньюмаркета, это совсем рядом.
– Оттуда и начни, – посоветовала Ева.
– Ехать к ней и известить, что… – Лири снова покосился на труп. – А вам уже приходилось?
– Да, – кивнула Ева.
– Подскажите, как это делается. Ну, как лучше сказать?
– Коротко. И возьми с собой психолога-консультанта. Или, – добавила Ева, вспомнив, где она находится, – может, священника. Может, у нее есть духовник, можно было бы его попросить. Как войдешь, сразу ей все скажи, потому что когда на пороге коп со священником, и так понятно, что все плохо. Представься – звание, фамилия, из какого отделения или что тут у вас. Мол, с сожалением должен сообщить вам, что ваша дочь, Холли Керлоу, убита.
Лири еще раз взглянул на тело.
– Что, вот прямо так? – спросил он, качая головой.
– Другого способа нет. Сделай так, чтобы она рассказала тебе все, что может, но сам о деле не распространяйся. Она наверняка захочет знать, как все произошло, скажешь ей, что вы выясняете обстоятельства дела. Спросит, почему ее убили, скажешь, что следственная группа сделает все возможное, чтобы это выяснить и найти убийцу. Больше ты ее ничем утешить не можешь, твоя задача – выяснить, что известно ей.
– А вы не могли бы…
– Нет, я с тобой поехать не могу, – угадала Ева его вопрос. – То, что я сейчас вмешиваюсь, мне еще с рук сойдет, потому что я свидетель и, так уж вышло, коп. Так что, видимо, можно считать меня экспертом-консультантом. Не уверена, что официально, но я в любом случае не имею права вести следственные действия, допросы или извещать родственников. Это уже будет против правил.
Она сунула руки в карманы, подумала и добавила:
– Слушай, ты мне можешь звонить в любой момент, но только сделай сначала, что я сказала. Пусть хотя бы картина преступления чуть выстроится. Может, я смогу тебе тогда подкинуть пару версий, если захочешь. Это все, чем я могу тебе помочь.
– Вы мне уже очень помогли.
– Как связаться со мной, ты знаешь. Завтра собираюсь улететь в Италию.
– Ой! – Лири страдальчески поморщился.
– Лири, добудь ДНК у нее из-под ногтей, и еще до заката будет тебе подозреваемый. А мне нужно назад. – Ева в последний раз поглядела на убитую. – Ты все сделаешь правильно. Помни, ты теперь защищаешь ее интересы.
– Надеюсь, что так. Спасибо.
Ева двинулась в сторону парка, но на душе у нее было неспокойно. «Все из-за этого дурацкого леса», – решила она. Но беспокоили ее вовсе не маньяки и убийцы, а местная фауна и эти дурацкие феи, хотя она в них, в общем-то, и не верила.
Поэтому она позвонила Рорку.
– Ну, наконец-то, – сказал он, приняв звонок.
– Я возвращаюсь. Больше мне тут делать нечего.
– Какие-то сложности?
– Разнообразные. Коп местный ничего так. Волнуется, теряется, но мозги на месте. У жертвы под ногтями частицы кожи и кровь. Если ДНК убийцы есть в базе, они его быстро вычислят. Коп должен отправиться к матери убитой, сообщить ей. Если повезет, добудет у нее пару имен. По мне, дело – верняк: пристукнул, запаниковал, сглупил. Может сбежать, но они его достанут. Думаю, у убийцы, как и у Лири, это первый случай.
Разговаривая, Ева посматривала по сторонам – вдруг какая-нибудь четвероногая мохнатая нечисть покажется?
– Вызвали команду из ее родного города. Полагаю, они там для начала обойдут пару мест, выяснят, что она собой представляла.
– А ты что думаешь?
– Молодая. Может, малость безбашенная. Когда осматривали, увидели еще несколько татуировок и пирсингов. Трусики эротичные, но на месте, так что на изнасилование не похоже. Но я уверена, что причина убийства недалеко. Пошла гулять с другим или флиртовала с кем не надо, а ее парню это не понравилось. Ссора, пощечина, он ей кулаком, она ему морду расцарапала, он пришел в бешенство, придушил – от бешенства или просто чтоб ей рот заткнуть. Когда опомнился, понял, что убил. Паника: куда теперь податься? Включился инстинкт самосохранения – решает от нее избавиться, сбежать. Домой – и под одеяло.
– Вероятности прогоняла, что ли?
– Просто, – улыбнулась Ева, – чтобы время убить. День-то, похоже, все равно насмарку.
– У Холли Керлоу – несомненно.
– Это точно. Встретишь меня в парке?
– С удовольствием.
Пару минут спустя она уже вышла из леса и вздохнула с облегчением, увидев Рорка. Он сидел на краю фонтана в парке и смотрел в ее сторону.
– Быстро ты, – сказала она в телефон.
– А что толку канитель тянуть?
– Что, кстати, в точности значит – канитель тянуть? Что-то среднее между «не торопиться» и «медлить»?
Теперь и Рорк улыбнулся:
– Что-то вроде того.
Ева сунула телефон в карман и подошла к фонтану.
– Если уж человек в отпуске, он имеет полное право потянуть канитель, – заметила она.
– Верно подмечено. – Рорк потянул ее за руку и усадил рядом с собой. – Вот отличное канительное место. – Он обнял Еву за плечи, прижался губами к ее виску. – Кому, как не нам, знать, что смерть настигает людей даже в самых прекрасных местах? Думаешь, как бы тебе успеть раскрыть это дело?
– Нельзя. Это дело Лири. Формально, – добавила Ева после поцелуя.
– Знаешь, этой девушке по-своему повезло, что ты оказалась рядом. Если вдруг что-то пойдет не по плану, мы ведь запросто можем задержаться в Ирландии еще на пару дней…
В первую секунду она бы и хотела согласиться с ним. Но, чуть помедлив, отрицательно покачала головой:
– Нет. Дело чужое, а отпуск – наш с тобой. Давай вернемся на ферму. Я не прочь пропустить по кружке пива.
Лири звонил ей трижды – сообщал новости, спрашивал совета. Ева старалась не привлекать внимания, выходила из комнаты, чтобы ответить на его звонок. И новости держала при себе, хотя, стоило ей вернуться в комнату, вся семья, включая напросившегося остаться на ночь у бабушки Шона, красноречиво на нее смотрела.
Не успела взойти луна, как Лири появился, переминаясь с ноги на ногу, у них на пороге.
– Доброго вам вечера, миссис Лэнниган. Простите за беспокойство, нельзя ли мне лейтенанта Даллас на минуточку?
– Заходи, Джимми, – отозвалась Шинед. – Как поживает твоя матушка?
– Хорошо, спасибо.
– Как насчет чаю?
– Не откажусь, – с радостью согласился Лири.
– Давай проходи на кухню, – пригласила Шинед и, не оглядываясь, погрозила пальцем вскочившему с места Шону: – Сиди смирно, парень.
– Но, бабушка, я только…
– И держи рот на замке. Ева, не проводишь Джимми на кухню? Выпьете по чашке чая, поговорите с глазу на глаз.
Лири снял с головы фуражку, прошел в дом и оглянулся по сторонам.
– Как тут у вас всех, значит, дела? – протянул он.
– Ничего так, – отозвался Айден Броди. – Трудный тебе, парень, выпал день. Иди глотни чайку.
Шинед налила им чаю, выложила на блюдце печенье, которое тут по непонятной Еве причине называлось крекерами, и по-матерински похлопала Лири по плечу.
– Угощайся. Вы поговорите, а я уведу отсюда ораву, чтобы вам не мешали.
– Спасибо, миссис Лэнниган. – Лири добавил в чай молоко и пару кусков сахара и, блаженно прикрыв глаза, сделал долгий глоток. – Не ужинал сегодня, – объяснил он Еве, беря печенье.
Ева подумала, что в сравнении с утром выглядит он уже значительнее менее зеленым – и цветом лица, и по части уверенности.
– С нераскрытым убийством обычно не до еды, – заметила она.
– Да уж, теперь и сам убедился. Мы его нашли, – коротко выдохнул Лири, словно рассмеялся, сам себе не веря. – Нашли убийцу Холли Керлоу. Хотел вам лично сообщить.
– Приятель ее?
Лири кивнул.
– Или считал себя ее суженым, а она от него решила избавиться. Оба вчера вечером были на вечеринке в Эннисе, повздорили там. У нее там, кажется, было что-то типа встречи одноклассников. С парнем этим – Кевином Донахью – они несколько месяцев встречались, но он был настроен куда серьезней, чем она. Я, как пришел результат по ДНК, сам в Лимерик поехал, там его с местными и взяли. Она ему, как кошка, обе щеки расцарапала, и поделом, так я думаю.
Лири отпил еще чаю.
– Ну а дальше, как вы и говорили, само все покатилось. Ребята из Лимерика меня позвали присутствовать на допросе, но это много времени не заняло. Через три минуты он уже рыдал, как ребенок, и все нам выложил.
Лири вздохнул, но Ева не стала ничего говорить, спрашивать, предоставив ему самому все сформулировать.
– В машине они опять поссорились, – продолжил он, – и она ему сказала, что с нее хватит, чтобы он ее высадил или отвез обратно домой. На вечеринке они оба выпивали, так что это, наверно, подлило масла в огонь. Он говорит, что остановил машину, они еще друг на друга поорали. Слово за слово, дошло до рукоприкладства. Он ей пощечину, она его – ногтями. Тут он, говорит, просто обезумел, полез на нее с кулаками, она давай орать, брыкаться. Он говорит, что не помнит, как ее за горло схватил… Может, и правда. Пришел в себя, а она уже мертвая.
Лири покачал головой, словно силясь понять, как такое может произойти, поерзал на стуле и, ссутулив плечи, уставился на свою чашку.
– Рассказал, что пробовал ее привести в чувство, потом просто какое-то время ездил по округе, пытался в себя прийти. Остановился тут на опушке, вытащил ее… Знаете, когда они его взяли, ее левая туфля у него до сих пор в машине валялась. Сказал, что положил там ее тело, помолился над ней и ушел. Сказал, что ему очень жаль, – добавил Лири с ноткой жесткости, и Ева поняла, что за этот день он подрастерял свою детскую наивность. – Несколько раз это повторил, будто подумал, что с него теперь взятки гладки. Ему очень жаль, что он задушил девушку за то, что он ей немил. Ушлепок чертов.
Лири спохватился и слегка покраснел.
– Ой, простите!
– Я бы сказала, довольно меткое определение, – успокоила его Ева, а про себя подумала: «Ушлепок… Надо запомнить». – Ты все правильно сделал.
– В таком случае спасибо вашей науке, – поблагодарил он и посмотрел ей прямо в глаза. – Хуже всего было стоять перед ее матерью и говорить, как вы мне велели. Смотреть, как у нее сердце разрывается. Знать, что пусть даже виноват другой, боль ей сейчас причиняешь именно ты.
– Но ты помог найти убийцу ее дочери. Ты сделал свою работу – это все, что ты мог для них сделать.
– Да. Что ж, я был бы рад никогда больше не разбивать сердце ничьим матерям. Но вот от всего остального…
– От всего остального тебе стало легче, – закончила за него Ева.
– Точно. А вы сами, когда убийцу находите, и теперь то же самое чувствуете?
– Если б не чувствовала, не уверена, что смогла бы взглянуть в глаза еще одной матери.
Лири посидел какое-то время, ничего не говоря и только кивая собственным мыслям.
– Ну что ж, тогда порядок. – Он поднялся, протянул Еве руку. – Спасибо вам за помощь.
– Всегда пожалуйста, – ответила она, пожимая руку Лири.
– Если вы не против, я просто выйду с заднего хода, чтоб никого тут больше не беспокоить. Пожелайте им от меня доброй ночи.
– Сделаю.
– Здорово было с вами познакомиться, лейтенант, даже несмотря на обстоятельства.
Он вышел, и Ева отставила кружку. Чай пить ей совершенно не хотелось. Как и Лири, она посидела какое-то время молча, затем рывком поднялась на ноги и пошла к семье. Музыка стихла.
Она подошла к Шону, подождала, пока тот встанет, и сказала:
– Значит, так: его имя – Кевин Донахью. Они приехали сюда на вечеринку, поссорились. Ушли, в машине поссорились еще сильнее. Он утверждает, что убил ее, как в полиции это называют, в состоянии аффекта. Скорее всего, так оно и было.
– Просто… просто оттого, что он на нее разозлился?
– Да, примерно так. Потом он опомнился, испугался, но сожалеть было уже поздно. «Я не хотел» и «Если бы можно было все исправить» делу уже не помогут. Он безвольный, глупый и эгоистичный тип, поэтому он отвез ее в лес, бросил там и скрылся. С того момента, как он ее там бросил, и до того, как ты ее нашел, прошло меньше двенадцати часов. Благодаря этому полицейские смогли его выследить и арестовать. Он ответит за свое преступление.
– Они его посадят за решетку?
– Он уже за решеткой.
– И какой будет срок?
«Господи, – подумала Ева, – этим детям палец в рот не клади».
– Я не знаю. Иногда кажется, что мало, но так уж получается.
– Надеюсь, они его, прежде чем арестовать, хорошенько отдубасили.
Ева сдержалась, чтобы не хмыкнуть.
– Парень, если хочешь стать копом, придется научиться держать язык за зубами. Преступник за решеткой. Дело закрыто. Иди съешь пирожок или что захочешь.
– Отличная мысль, – одобрила Шинед. – Идем, Шон, – сказала она, беря его за руку, – поможешь мне порезать пирог. Вот молодец! – добавила она, улыбнувшись на ходу Еве. – Эй, Имон, чего замолчал? Играй дальше! А то наша американка решит: мы тут не знаем, как надо устраивать вечеринки.
Снова полилась музыка. Ева не успела сесть, как Брайан уже подхватил ее и закружил.
– Лейтенант, дорогая, чур, первый танец мой!
– Это не по моей части. Я не танцую.
– Сегодня – танцуешь.
Так и вышло. Впрочем, танцевали все. Закончили уже далеко за полночь, и Ева, еле держась на ногах, доковыляла до кровати.
А на рассвете ее снова разбудил петух.
За завтраком состоялось прощание, включавшее в себя многократные объятия, поцелуи, а Брайан сгреб ее в охапку и приподнял в воздух.
– Как бросишь этого типа, только свистни – прилечу! – подмигнул он Еве.
«А, черт с тобой!» – подумала Ева и звучно поцеловала его в ответ.
– Идет. Но имей в виду, он еще о-го-го!
Брайан расхохотался и сдавил Рорку руку:
– Везучий ты сукин сын! Береги себя и ее.
– Изо всех сил.
– До машины вас провожу, – сказала, беря Рорка за руку, Шинед. – Я буду скучать, – улыбнувшись, шепнула она Еве. – По вам обоим.
– Приезжайте на День благодарения, – ответил Рорк, пожимая ей руку.
– Ой…
– Мы вас снова ждем всех вместе, как и в прошлый раз. Я все устрою.
– Устроишь, я знаю. Да я с радостью. Думаю, смело могу то же самое сказать за всех. – Шинед вздохнула, на мгновение прижалась к нему, потом отпрянула, поцеловала его в щеку: – Это от твоей мамы. – Затем поцеловала в другую: – Это от меня. – А потом в губы: – А это от всех нас.
Смахнув непрошеные слезы, она так же благословила на прощание и Еву.
– Ну, вперед, наслаждайтесь отпуском. Счастливой дороги. – Шинед вновь взяла Рорка за руку, быстро сказала ему что-то по-ирландски, затем отошла и помахала им уже издали рукой.
– Что она сказала? – спросила Ева по дороге к машине.
– Вот моя любовь, храни ее и возвращайся с ней обратно.
Рорк глядел на Шинед в зеркало заднего вида, пока дом не скрылся за поворотом.
В машине повисла тишина. Ева вытянула ноги, устраиваясь поудобнее.
– Наверно, ты и впрямь везучий сукин сын.
– Уж какой есть, – пошутил он в ответ, напустив на себя самодовольный вид.
– На дорогу смотри, везунчик!
Всю дорогу до аэропорта Ева изо всех сил старалась дышать ровно, не задерживая дыхание и не поправляя мокрых волос на щеках.
4
Приятно было вернуться домой. От поездки в Управление – с пробками, с оглушающими гудками автомобилей, с назойливо кружащимися над головой рекламными дирижаблями и пыхтящими двухэтажными автобусами – у Евы даже настроение поднялось.