Белецкий Родион. Соня

   ВОЖИКОВ: Молчи, дворник.
   ИВАН: А я не дворник.
   ВОЖИКОВ поворачивается к ИВАНУ, а тот достает из кармана красную книжечку и показывает ее ВОЖИКОВУ. На Вожикова книжка действует, как удав на кролика. Он пятится назад, натыкается на СОНЮ и чуть не садится ему на колени, когда ИВАН, на его глазах, снимает накладную бороду.
   ВОЖИКОВ: Не может быть, двухтысячное управление. То самое?
   ИВАН кивает.
   ИВАН: Никому ни слова. Я по-прежнему дворник. Вы по-прежнему кто?
   ВОЖИКОВ:(не успевает так быстро соображать) Кто я?
   ИВАН: Вы стюардесса.
   ВОЖИКОВ: Не понял.
   ИВАН: Жаль, что у милиционеров нет чувства юмора. Вы участковый. Мы здесь инкогнито расследуем эти преступления, вы нам помогаете. Задачи ясны?
   ИВАН приклеивает обратно бороду.
   ВОЖИКОВ: В общих чертах.
   ИВАН: Это не ответ.
   ВОЖИКОВ: Так точно!
   ИВАН: Кругом. На охрану дома - шагом марш!
   ВОЖИКОВ: Есть!
   ИВАН отдает ВОЖИКОВУ книжки и тот строевым шагом выходит из квартиры и закрывает за собой дверь.
   СОНЯ: Значит, она не твоя жена?
   ИВАН: Клара - моя коллега.
   СОНЯ: Ты не представляешь, как ты меня обрадовал.
   Но ИВАН уже не слушает его. Он направляется к чемоданчику, который стоит тут же.
   ИВАН: Так, посмотрим, что за бритву передала мне бабушка.
   ИВАН встает на колени, открывает чемоданчик, перебрасывает внутри него какие-то цветные тряпки, и вытаскивает коробку из под электрической бритвы. ИВАН встает на ноги, любовно обтирает коробку, затем открывает ее и достает оттуда блестящий пистолет. Вертит пистолет в руках, проверяет, перезаряжает, вынимает и вставляет обойму, целится, смотрит в дуло.
   ИВАН: Вот старая калоша, могла бы смазать бритву-то.
   ИВАН засовывает пистолет за пояс, а коробку убирает в чемодан.
   СОНЯ: Скажи, ты что, меня тоже подозревал?
   ИВАН: Прежде чем кого-то подозревать, мы должны его проверить.
   СОНЯ: И что же, ты меня проверил?
   ИВАН: Проверил, проверил. Вы здесь не при чем.
   СОНЯ: А как ты понял?
   ИВАН: Вид у вас очень сонный. Шучу. Сперва, когда увидел, подозревал, думал, с чего это вы прячетесь. Потом, оказалось, что вы про матушку вашу ничего не знаете. Но насчет этого вы могли и обмануть.
   СОНЯ: Я правда не знаю, где она!
   ИВАН: Я верю, верю. Самое главное, вы ходить не умеете, а если даже и в этом вы меня обманываете...
   СОНЯ: Не умею, честное слово!
   ИВАН: Я верю. Так вот, когда автолюбитель пропал, вы здесь были, это я точно знаю. Значит, вы тут не при чем.
   СОНЯ: А зачем все эти ваши затеи с вениками?
   ИВАН: А вот веники нам действительно нужны. Я бы сказал, веники нам нужны как воздух. Да и вам размяться, после спячки не помешает, я так думаю. Вы, кстати, продолжайте, не останавливайтесь. А я опять начну все сначала.
   СОНЯ вздыхает и принимается проволокой скручивать ветки в пучки, а ИВАН подходит к углу, где стоят палки для веников, берет одну из них и неожиданно разворачивает. Палка оказывается свернутой в узкую трубочку большой картой дома в разрезе. ИВАН пришпиливает карту на стену.
   ИВАН: Сначала пропал учитель с детьми. Первый подъезд. Пятый этаж. Девятнадцатая квартира. Это здесь. (ИВАН показывает место на карте) Пропал ночью. По-видимому, вышел покурить. На лестничной площадке нашли пачку сигарет и зажигалку. Дети, остававшиеся дома, тоже исчезли. Вещи на месте. Ни следов, ни отпечатков, соседи никого не видели. Слышали только, как плакали дети, а потом резко перестали. Но соседи были только рады и спокойно заснули. Через две с половиной недели пропадает ваш сосед сверху. В три часа дня, пошел вынести ведро и растворился. Ведро есть, а человека нет. И опять никто ничего не видел. Через четверо суток пропадает ваша матушка. Соседка в глазок видит, как она с сумкой выходит из квартиры. Соседка хочет дать вашей маме деньги, чтобы та купила ей кефира. Соседка спешит к вешалке, где в кармане плаща у нее лежит кошелек, она берет деньги, возвращается, отпирает дверь, немного задерживается, потому что замок у нее заедает. Соседка открывает дверь, но не находит вашей мамы на лестничной площадке. Возле лифта стоит хозяйственная сумка. Входная дверь вашей квартиры распахнута настежь. Лифт в тот день был сломан. Соседка думает, что ваша мама ушла, забыв закрыть дверь и без сумки. Она зовет ее, крича в лестничный пролет, но никто ей не отвечает. Соседка, наученная горьким опытом, бежит звонить в милицию. Простите, возможно, своим рассказом, я делаю вам больно.
   СОНЯ: Ты же не остановишься, если я скажу, что я тебя не прощаю.
   ИВАН: Не остановлюсь. Потому что я хочу, чтобы вы внимательно меня слушали.
   СОНЯ: Зачем?
   ИВАН: А вдруг вы мне поможете? Вдруг вам что-нибудь придет в голову?
   СОНЯ: Сомневаюсь. Кроме снов, мне в голову никогда ничего не приходило.
   ИВАН: А вдруг. Итак, продолжим. Через три месяца после исчезновения вашей мамы пропадает автолюбитель. Опять первый подъезд. Девятая квартира. Около трех ночи срабатывает сигнализация. Он в трусах в майке и с монтировкой в руке выходит из квартиры. Его жена смотрит в окно, ожидая увидеть мужа выходящим из подъезда. Муж из подъезда не выходит, он словно растворяется в воздухе. Люди исчезают неизвестно куда. Пропавшие никак не связаны между собой. Родственники ничего о них не знают. Мы, кстати, говорили и с вашей тетей Тамарой.
   СОНЯ: И что?
   ИВАН: К сожалению, ваша мама к ней не приезжала. Народ вокруг упорно твердит, что все дело в доме. Что он заколдован, проклят, и тому подобная дребедень. Парапсихологи со своими рамками со всей страны начинают съезжаться. Бред какой-то! Тем не менее, дом. Посмотрим на него безо всяких фантазий. Обыкновенный старый дом. Построен в тридцать пятом году. Архитектор Чичевичкин. Семь этажей, четыре подъезда, чердак, подвал. После второго исчезновения за домом ведется круглосуточная слежка, но ни ваша мама, ни автолюбитель пределов дома не покидали. Это что же - выходит они, а может, и все пропавшие до сих пор находятся где-то внутри здания. Но где? Дом прочесан с чердака, до подвала.
   Входная дверь открывается и в квартиру заходит КЛАРА с сеткой в руке.
   КЛАРА: Дорогой, я купила пирожных с кремом, десять штук. Они у меня в сумке и ждут, чтобы их подали к чаю.
   ИВАН: Клара, Семен знает, кто мы.
   КЛАРА:(почти тем же тоном) Товарищ майор, оперативная группа в количестве десяти человек собралась у дома номер семь и ждет ваших приказаний. Все в форме дворников, как вы велели.
   ИВАН: Хорошо, Клара, дайте мне подумать. Всего несколько минут.
   ИВАН отходит в сторону и начинает мерить шагами прихожую, разбрасывая ногами ветки.
   КЛАРА:(СОНЕ) Представляете, я сегодня поднялась в пять часов утра. День только начинается, а я уже так устала. Вы не уступите мне место?
   СОНЯ: Я бы с удовольствием, но...
   КЛАРА: Вы тоже устали?
   СОНЯ: Нет.
   КЛАРА: Может быть, вы плохо воспитаны?
   СОНЯ: Очень может быть, но дело не в этом. Я, понимаете ли, чисто физически не в состоянии подняться с этого стула.
   КЛАРА: Простите меня - вы, наверное, очень больны.
   СОНЯ: Да нет же, я абсолютно здоров, я просто ни разу в жизни не стоял на своих ногах.
   КЛАРА: Разве так бывает?
   СОНЯ: Как видите.
   КЛАРА: А почему не стояли?
   СОНЯ: Потому что спал я всю свою жизнь, спал, дрых без задних ног, понятно?!
   КЛАРА: Вы хотите сказать, что вы никогда не бегали с кем-нибудь наперегонки под горку, так чтобы ветер свистел в ушах, чтобы ноги не поспевали за вами, чтобы сердце замирало, когда вы вдруг понимаете, что не можете уже сами остановиться?
   СОНЯ: Нет, я не бегал, ни так, чтоб замирало, ни вообще...
   КЛАРА: Неужели вы хотите сказать, что никогда не гуляли поздней осенью по старому парку? Когда вчера ударил первый мороз, а сегодня ты идешь по покрытым легким инеем листьям и чувствуешь, что с каждым шагом грусть покидает тебя?
   СОНЯ: Нет. Не гулял и не чувствовал.
   КЛАРА: Вы никогда не стояли под часами и не ждали любимого человека?
   СОНЯ: Говорю вам, нет! И перестаньте меня допрашивать!
   КЛАРА:(немного обиженно) Хорошо.
   Пауза.
   СОНЯ: Вы давно служите в милиции?
   КЛАРА: Наш отдел работает отдельно от милиции. Мы не ходим в форме. Снаряжение и оборудование у нас сильно отличается от того, что у них. И работа у нас другая, немножко интереснее.
   СОНЯ: Да я уж вижу.
   КЛАРА: У меня у самой нет детей, зато у моей двоюродной сестры есть, мальчик по имени Алеша. Он, когда родился, только спал и кушал, и так десять месяцев, а потом вдруг неожиданно встал и пошел. Затопал на своих маленьких ножках, да так резво, что его никто остановить не смог. Мне кажется, ему просто надоело лежать, и он сам себе сказал, нет, тогда он еще говорить не умел, он просто подумал: чего это я лежу, ведь так я не смогу увидеть ничего, кроме своей кроватки.
   СОНЯ: Я представляю себе, сколько раз он падал и больно ушибался.
   КЛАРА: Но опять вставал и шел дальше. Мне кажется, вы тоже готовы сделать первый шаг.
   СОНЯ: Мне так совсем не кажется.
   КЛАРА: Я вам помогу. Маленький Алеша опирался на такой специальный манежик с колесиками, а вы обопретесь на меня. Попробуйте. Возьмите меня за руку. Встаньте.
   КЛАРА протягивает СОНЕ руку.
   СОНЯ: Нет. Я не хочу, то есть я не могу. Я очень занят. У меня важное задание.
   КЛАРА: Я вас прошу.
   СОНЯ: Не нужно меня просить.
   КЛАРА: Дайте мне свою руку. Не бойтесь.
   СОНЯ: Я не боюсь, мне нужно веники вязать.
   ИВАН перестает ходить взад вперед и резко останавливается на месте.
   ИВАН: Не нужно. Слушай мою команду. Веники отменяются.
   СОНЯ: Жаль, а я уже так приноровился...
   ИВАН:(говорит, обращаясь преимущественно к КЛАРЕ) Я решаю вот
   что: продолжать наружное наблюдение бессмысленно и преступно.
   КЛАРА: Но как же ребята оперативники, они уже все переоделись и ждут только, когда им раздадут метлы, чтобы расставили их по местам.
   ИВАН: Я же сказал, все это отменяется. Мне не нравится этот дом, но я ничего не могу с этим сделать. Ждать, когда исчезнет еще кто-нибудь и надеяться на то, что мы сможем помешать этому, глупо и опасно. Значит так, приказ будет такой: немедленно выселить из дома всех тех, кто остался, оцепить дом, еще раз обыскать его сверху донизу. Может быть, это и не даст никаких результатов, но за людей я буду спокоен. Надо было сделать это гораздо раньше! Последний пропавший человек все равно остается на моей совести.
   КЛАРА: Но вы представляете, какой это будет шум: выселяется дом, в самом центре города.
   ИВАН: Представляю и не боюсь никакого шума.(цитирует по памяти) "Бермудский семиэтажник"! Газеты и так только об этом и пишут. Все, выполняйте приказ.
   КЛАРА: Есть. (КЛАРА вытаскивает из кармана щетку-расческу и говорит в нее) На сегодня дежурство отменяется. Общий сбор в управлении через два часа.
   КЛАРА причесывается и убирает щетку обратно в сумку.
   ИВАН: Сейчас мы с тобой едем в префектуру. Там, я думаю, проблем не должно быть, самое сложное будет с народом разобраться, у нас же люди, сама знаешь, обязательно им не понравится то, что ему взамен его квартиры дадут. Пусть в его доме люди неизвестно куда деваются, но у него там прихожая в квартире была на пол метра длиннее. Такая головная боль предстоит. Ладно, пойдем.
   СОНЯ: Подождите.
   ИВАН: Ах, да, с вами я вот что решаю, я за вами машину пошлю, и вас в городской центр реабилитации инвалидов отвезут. Там процедуры, массаж - в общем, отличное место.
   СОНЯ: Подождите!
   ИВАН: Ну чем вы еще не довольны?
   СОНЯ: Я хотел сказать, то есть я вспомнил: моя мама мне когда-то давно рассказывала, что когда она была маленькой девочкой, они с подружками лазили в подвал. Но не в тот подвал, который под первым этажом, а там еще один подвал есть, сбоку и пониже. Мама говорила, они когда маленькие были обнаружили под подвальной лестницей люк и ступеньки, они в сторону уводили, и ты оказывался в большом помещении. Мама говорила, там раньше был мебельный склад.
   ИВАН: Интересно. Так где этот люк, под той лестницей, что в подвал ведет?
   СОНЯ: Наверное, точно не знаю. Я там не был.
   ИВАН: Очень интересно, а на карте никакого второго подвала нет.
   СОНЯ: Мама говорила, он от старого дома остался, который на этом месте стоял, и который снесли.
   ИВАН:(КЛАРЕ) Приказ временно отменяется. Я должен проверить этот мифический второй подвал. Если он, конечно, там есть.
   СОНЯ: Есть. Мама говорила.
   КЛАРА: Я пойду с вами.
   ИВАН: Отставить. Не женское это дело - по подвалам лазить. Вы останетесь здесь. Начали с ним проводить лечебно-оздоровительные процедуры, вот и продолжайте в том же духе. Если что...
   ИВАН наклоняется к чемодану, открывает его и вытаскивает оттуда большой будильник. Закрывает чемодан, ставит его сверху.
   ИВАН:(КЛАРЕ) Если что со мной случится, я успею сигнал передать, и он зазвонит.
   ИВАН нажимает на пуговицу комбинезона и будильник звонит.
   ИВАН: Тогда уж все по плану "Ю-8".
   ИВАН направляется к двери.
   КЛАРА: Осторожнее, пожалуйста.
   ИВАН: Второй год работаете и все, как маленькая. Я же на подвал иду взглянуть, а не террориста брать.
   ИВАН выходит и закрывает за собой дверь.
   КЛАРА:(СОНЕ) Он очень смелый. И очень добрый. Когда я только пришла на эту работу, он не стал смотреть на меня свысока, а научил всему тому, что умел сам. И я ему за это очень благодарна.
   СОНЯ: Да я уж вижу, как вы за него беспокоитесь.
   КЛАРА: У нас опасная работа, и мы просто обязаны поддерживать друг друга.
   СОНЯ: Вы отлично исполняете свои обязанности.
   КЛАРА: Я не понимаю, что вы имеете в виду, а если и понимаю, то все равно обижена тоном, которым все это сказано.
   КЛАРА, чуть-чуть манерно, отворачивается от сидящего на стуле СОНИ.
   СОНЯ: Эй, на меня нельзя обижаться. Я же как медведь после спячки, мало чего соображаю. Вы уж меня извините.
   КЛАРА сейчас же поворачивается к обратно к СОНЕ.
   КЛАРА: Хорошо. Я вас прощаю. А теперь давайте учиться ходить. Протяните мне вашу руку.
   СОНЯ: Вы это делаете по приказу?
   КЛАРА: Опять?!
   СОНЯ: Все, я молчу.
   КЛАРА крепко берет СОНЮ за руку.
   КЛАРА: Прежде всего, вы должны очень-очень захотеть встать на ноги.
   СОНЯ: Я боюсь.
   КЛАРА: Чего?
   СОНЯ: Вернее, я не понимаю. У меня с самого детства, так уж повелось, есть несколько определенных желаний: поесть, поспать...
   КЛАРА:(перебивает его) Не обязательно перечислять их все.
   СОНЯ: Вот. Но это желания естественные. Я без них не могу. А желания вскочить и побежать куда-нибудь сломя голову у меня никогда не было, и слава Богу, потому что от этого, насколько я знаю, одни неприятности. Вы меня понимаете?
   КЛАРА: Понимаю, понимаю. Давайте попробуем по другому.
   КЛАРА отпускает Сонину руку, берет с пола сумку, с которой она пришла, и отходит на несколько метров от стула, на котором сидит СОНЯ, останавливается, ставит сумку на пол и оборачивается к нему.
   КЛАРА: Скажите, у вас не было желания поцеловать меня?
   СОНЯ: Что сделать?
   КЛАРА: Вы все слышали.
   СОНЯ: Когда я вас увидел...
   КЛАРА: Давай перейдем на "ты".
   СОНЯ: Когда я тебя увидел...
   КЛАРА: Так было или не было?
   СОНЯ: Было.
   КЛАРА: Когда увидел?
   СОНЯ: Когда увидел, и сейчас есть.
   КЛАРА: И это естественное желание, по-твоему?
   СОНЯ: Еще бы!
   КЛАРА: Так за чем же дело стало? Вот я перед тобой.
   СОНЯ: А ты не можешь поближе подойти?
   КЛАРА: Не могу.
   СОНЯ: На несколько шагов всего. Трудно тебе, что ли?
   КЛАРА стоит, молча смотрит на СОНЮ и отрицательно мотает головой.
   СОНЯ: Конечно, над калекой можно как угодно издеваться! Все, иду, иду.
   Однако СОНЯ все еще не может решиться.
   КЛАРА: В этой сумке, между прочим, на самом деле лежит десять пирожных с кремом. Подойдешь, получишь их все.
   СОНЯ: А, гори все огнем!
   Взявшись рукой за спинку стула, СОНЯ начинает подниматься.
   СОНЯ: Не могу, сейчас точно разрыв сердца будет.
   СОНЯ встает.
   СОНЯ: Все, разрыв уже был. Ты только дальше не отходи, хорошо?
   КЛАРА кивает головой. СОНЯ стоит, качаясь, затем сосредотачивается, напрягается и делает шаг по направлению к КЛАРЕ, затем еще один шаг, еще один... Потом он делает еще несколько очень быстрых шажков и буквально падает в обьятья КЛАРЫ. СОНЯ целует КЛАРУ в щеку, а затем роняет голову ей на плечо. Он тяжело дышит.
   СОНЯ: Нет, это того не стоило. А теперь пирожные.
   КЛАРА: Подожди.
   Пауза. СОНЯ и КЛАРА стоят обнявшись.
   КЛАРА: Ты отдохнул чуть-чуть?
   СОНЯ: Неделю еще отсыпаться буду, не меньше.
   КЛАРА: Давай немножко потанцуем.
   СОНЯ: Ты моей погибели хочешь?
   КЛАРА: Просто подвигаемся, самую малость.
   КЛАРА начинает напевать мелодию какого-то вальса, и они с СОНЕЙ принимаются медленно идти по кругу.
   СОНЯ: А ведь ты мне снилась, честное слово. И очень часто. Ты была в этом самом белом плаще. Но во сне ты не такая красивая, как в жизни. Наяву ты просто потрясающая! Ты самая лучшая, и еще ты мне очень нравишься.
   КЛАРА: Специально говоришь, чтобы смутить меня, да?
   СОНЯ: Правда, очень-очень нравишься. А я тебе нравлюсь?
   КЛАРА: Не знаю.
   СОНЯ: Ты о нем все время думаешь, потому что у него есть пистолет, и он большой начальник!
   КЛАРА: Успокойся, ни о ком я не думаю. Ты мне нравишься.
   СОНЯ: А как тебе моя пижамка? Шик, скажи? Отличные гномики, правда? Мне ее мама купила.
   КЛАРА: Немного маловата.
   СОНЯ: Мы во сне с тобой летали, взявшись за руки. Прыгали с высокого холма, покрытого зеленой травой, и вместе летели над каким-то большим лесом, потом над какой-то широкой и очень прозрачной рекой...
   КЛАРА: Правильно, поэтому тебе пижама и мала. Когда человек во сне летает, он растет.
   СОНЯ: Да я не об этом тебе говорю.
   КЛАРА: А о чем?
   СОНЯ: Давай... это... поцелуемся еще раз. Пожалуйста.
   КЛАРА и СОНЯ смотрят друг на друга, собираясь поцеловаться, но в этот момент громко звонит будильник, стоящий на чемодане. КЛАРА резко оборачивается к нему. СОНЯ, лишенный поддержки, как подкошенный, падает на пол.
   КЛАРА: Я должна идти.
   СОНЯ: Это может быть очень опасно.
   КЛАРА: Знаю, но я не имею права бояться.
   СОНЯ: Подожди, а я?
   Но КЛАРА уже подходит к двери. Перед тем как выйти, она останавливается.
   КЛАРА: Если со мной что-нибудь случится, я успею дать сигнал, и здесь зазвонит будильник. В этом случае, ты сразу беги к телефону и набирай номер милиции "О2"; когда там ответят, ты скажешь одно слово: "закуска", запомнил?
   СОНЯ: Закуска.
   КЛАРА: Это кодовое слово. Тебя соединят с нашим управлением, ты им все расскажешь, и они пришлют людей. Все, я пошла.
   СОНЯ: Подожди, подожди! У меня телефона нет!
   Но КЛАРА уже захлопнула за собой дверь. СОНЯ вздыхает, замечает лежащую на полу сумку и заглядывает в нее. Затем СОНЯ берет сумку и на карачках ползет обратно к стулу, волоча сумку за собой. Достигнув стула, СОНЯ забирается на него, ставит сумку себе на колени, засовывает в нее руку, вытаскивает оттуда коробку с пирожными, открывает коробку и достает пирожное с кремом. СОНЯ смотрит на пирожное, затем резко кусает его. Съев одно пирожное, СОНЯ лезет за вторым. Вытащив второе пирожное, СОНЯ с жадностью засовывает его себе в рот. Глаза его сами собой закрываются, он откидывается на стуле и засыпает. Коробка с пирожными и сумка, все падает на пол.
   СОНЯ заснул, как обычно, очень быстро и крепко. Он храпит, вытянув ноги, сидя на стуле. Неожиданно звонит будильник. Еще несколько звонков. Ожидаешь, что, после каждого из них, СОНЯ должен проснуться, но этого не происходит. Будильник замолкает. Через секунду СОНЯ резко открывает глаза. Он смотрит на будильник.
   СОНЯ: Нет, не надо! Пожалуйста, только не это!!
   Будильник не внемлет его просьбе и издает еще один, последний звонок.
   СОНЯ: Ненавижу будильники!
   СОНЯ кое-как начинает подниматься со стула. Медленно встает на ноги, качаясь, делает шаг, поворачивается и неуклюже, широко расставив ноги, идет к двери, разбрасывая ногами лежащие на полу прутья.
   СОНЯ: Нет, ну всю квартиру загадили!
   СОНЯ, открывает дверь и прежде чем покинуть квартиру, останавливается.
   СОНЯ: Нет, мне не страшно! (пауза) Мне очень страшно!
   СОНЯ закрывает за собой дверь. Судя по грохоту, выйдя из квартиры, он падает с лестницы.
   ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ
   СОННОЕ ЦАРСТВО
   Темное помещение с низким потолком. Через равное расстояние стоят железные кровати. На голых кроватях спят люди. Все они лежат без движения. Лиц их в потемках различить невозможно. Заходит СОНЯ. Он плохо стоит на ногах, качается, оглядывается по сторонам, шагает в круг света в центре подвала. Неожиданно с левой стороны, посланная чьей-то рукой, медленно, поскрипывая, выезжает обыкновенная детская коляска. Она останавливается рядом с застывшим на месте СОНЕЙ. СОНЯ удивленно смотрит на нее, трогает рукой, заглядывает внутрь. Тем временем почти бесшумно встает со своей кровати и медленно идет к склонившемуся над коляской СОНЕ его сосед сверху, ПАРЕНЬ пропавший три месяца назад. СОНЯ не замечает его. ПАРЕНЬ двигается как лунатик, глаза его открыты и смотрят в одну точку. Он выходит на свет и приближается сзади к СОНЕ. СОНЯ чувствует это и резко оборачивается.
   СОНЯ: Ой! Это ты? Здорово. У меня чуть инфаркта не было! Ты что здесь делаешь, тебя жена ищет? Слушай, ты тут девушку не видел в белом плаще? А мужика не видел с бородой?
   На все эти вопросы ПАРЕНЬ не отвечает. Он стоит не двигаясь.
   СОНЯ: Что с тобой? Ты что, меня не слышишь, что ли?
   ПАРЕНЬ:(смотря в одну точку) Есть такие лабухи, которые любят подсесть на пафос. Они вешают гитару ниже колен и начинают возить туда-сюда кисель по грифу, клопов давить. Они думают, что если у них пальцы по струнам бегают так, что их не видно, то они виртуозы. Они думают, если они примочками обложились и медиаторов американских с пробкой себе накупили, они все Сантаны и Пако де Лусии. Лажовшики! "Smoke on the water" в соль мажоре играют! Да за это стрелять надо!
   СОНЯ: Ты о чем? Эй! Ты меня видишь?
   СОНЯ машет перед глазами ПАРНЯ рукой, но тот не реагирует.
   ПАРЕНЬ: Настоящий музыкант делает так: он берет минимум нот и каждая в десятку! Как я, например. А главное для настоящего музыканта - это его гитара! Его инструмент - это святое. Вот у меня, например, "Гибсон". Мог бы соврать, но не буду. Гитара у меня не родная, производство корейское. Но зато какой звук. Начинаю играть квартами, ей Богу, все внутри в комок сжимается, такая мощь! А на вид она у меня хрупкая, небольшая, легонькая. Под дерево сделана, гриф гладкий сзади, как шея, и дека в таких изгибах! Со стороны посмотришь, вылитая... девочка. Я ее так и называл, девочка моя. Как я любил ее! Чехол бархатом обил, струны - не поверите - духами французскими протирал. Но давно уже разлучили меня с моей любимой. Где ты, девочка моя?! Давно я уже не слышал твоего голоса. Где ты, девочка моя?! Где ты?! Где?!...
   СОНЯ: Стой, ты куда?
   ПАРЕНЬ, не слушая СОНЮ, поворачивается и идет к кроватям. Ложится на свою и затихает. СОНЯ, который только сейчас заметил кровати, разглядывает лежащих на них людей. Но тут встает со своей кровати и выходит на свет МАМА. Двигается она как лунатик и тоже смотрит в одну точку.
   СОНЯ: Мама! Мамочка! Куда же ты делась?! Зачем ты меня бросила? Я же так расстроился. За что ты так со мной? Может, я тебя чем-нибудь обидел? Может, быть ты решила меня так наказать? Мамочка, если я тебя на самом деле оскорбил, ты прости. У меня отвратительный характер, я знаю, но все равно это жестоко было с твоей стороны так со мной поступить.
   МАМА: Мой сын остался голодным...
   СОНЯ: Я, мам, конечно очень хочу есть, но я могу потерпеть, пока мы вернемся домой. Пойдем отсюда быстрей. Здесь мне ничего не понятно, и все как-то очень не весело. Пойдем, а? Кстати, я ходить научился, ты заметила? И ничего в этом интересного нет. Только ноги устают, и щеки трясутся.
   МАМА: Мой сын остался голодным. Голодным и холодным. Одинокий, слабый он лежит на темных и сырых антресолях и родная мать ничем не в силах ему помочь.
   СОНЯ: Мама, ау, я здесь! Вот он я!
   СОНЯ машет руками, но МАМА не видит его.
   МАМА: Никто не знает, где он. Никто не позаботится о нем. Если он умрет от голода и холода, я никогда не прощу себе этого.
   СОНЯ: Мама, хватит плакать. Посмотри на меня. Все нормально. Я живой. Пошли домой.
   МАМА: Я хотела, чтобы он всегда был со мной. Чтобы, когда стал взрослым, не бросил меня. Дети вырастают, и родители становятся им не нужны. Я хотела быть нужной моему сыну. Хотела, чтобы он всегда был рядом. Я была рада, что он так любит спать. Может быть, это ненормально, ну и пусть. Зато я была уверена, что не потеряю его. Я думала, что могу защитить его от всего на свете. Как я ошибалась, Господи, как я ошибалась...
   МАМА со слезами на глазах возвращается к своей койке и ложится на нее.
   СОНЯ: Ты куда пошла, мама?! Что ж это такое?! Вставай, ты слышишь.
   СОНЯ трясет МАМУ за плечо. В этот момент с соседней кровати приподнимается АВТОЛЮБИТЕЛЬ в трусах и в майке и замахивается на СОНЮ монтировкой.
   АВТОЛЮБИТЕЛЬ: Пошел вон от моей машины!
   СОНЯ пятится назад. АВТОЛЮБИТЕЛЬ падает обратно на кровать. Тем временем со своих коек встают и выходят на свет ИВАН и КЛАРА. Они двигаются и говорят, как остальные СПЯЩИЕ.
   ИВАН: Кем я только не притворялся: военным, шофером, богатым армянином, старым хиппи, балеруном, братьями-близнецами, уголовником, иностранцем, послушником в монастыре, писателем-юмористом, двоеженцем, барменом, самоубийцей, актером Калягиным, продавцом рыбы, слепым фотографом, врачом-психиатором, только что чертом рогатым не был! В кого я только не наряжался, даже в женщину, когда ювелира одного брали. И не было случая, чтобы меня раскрыли, ни одного у прокола у меня не было. А в этот раз, как же так? Что ж со мной случилось? Потерял бдительность, расслабился, забыл про осторожность, понадеялся на свой опыт, вообразил из себя суперагента. Не имею я права никем командовать. Не подхожу я для этой работы. Я слишком самоуверен.