Алексрома
Origin: http://www.kulichki.com/XpomoiAngel/stories/egg.htm
---------------------------------------------------------------
ЗОЛОТОЕ ЯИЧКО ТАМАГОЧИ
Все было хорошо. Даже очень. Но как известно, хорошая жизнь не может
продолжаться долго, рано или поздно обязательно начнутся какие-то неурядицы.
Серая полоса в нашей семейной жизни началась с того, что нам с женой не
доставили вовремя ужин. Это было очень необычно, ведь еду всегда доставляли
строго по расписанию. Да и вообще все происходило по заведенному режиму:
в восемь звонок будильника, полчаса на утренний секс, четверть часа на
зарядку, столько же на туалет и душ, в девять в стене на кухне открывалось
окно и из него на стол выезжал на подносах аппетитно пахнущий завтрак,
в десять включался телевизор и начинался утренний сериал "Фавелы:
беда и любовь" из жизни бразильских люмпенов, без четверти одиннадцать
туалет, в одиннадцать упражнения на тренажерах, в двенадцать открывалась
дверь в тропическую оранжерею и мы выходили на прогулку, в час нам подавали
обед из непременных трех блюд, с аперитивом и десертом, в два послеобеденный
сон, в четыре полдник с бокалом легкого вина, в половине пятого туалет,
без четверти пять чтение книг, в шесть второй раз за день включался телевизор
и показывали комедию или детектив, в восемь снова прогулка, в девять ужин,
в пол-десятого туалет и душ, в десять вечерний секс, в одиннадцать сон.
И вдруг... В девять часов не доставили ужин! Это было очень странно, почти
невероятно.
- Странно, - сказал я вслух, когда электронные часы в гостиной показали
десять минут десятого.
- Очень странно, - согласилась жена.
- Может, у них сломался подъемник? - предположил я.
- Почему ты думаешь, что нам еду поднимают? Может, ее опускают?
- Откуда, с неба? - удивился я.
- Почему ты мне хамишь? - жена надула губки.
- Я? Хамлю?! Да я и не думал тебе хамить...
- Еще лучше! Ты хамишь и сам не замечаешь своего хамства!
Губы жены задрожали от обиды, на глаза навернулись слезы.
- Ну вот мы, наконец, и поссорились, - констатировал я.
Наша ссора также была из ряда вон выходящим явлением: мы не ссорились
уже... В общем, с той поры, как поселились в этом доме... Но сколько месяцев
или лет мы живем здесь, вот в чем вопрос? Я никогда раньше не задумывался
над этим. У нас были настенные электронные часы, но не было календаря,
а по телевизору не показывали новостей, только сериалы и кинофильмы.
- Как ты думаешь, сколько мы здесь живем? - спросил я у жены.
- Не знаю, - отвернулась она от меня.
Действительно, как давно мы поселились здесь? Сколько месяцев назад?
Или даже... лет? Пока все шло хорошо, этот тривиальный вопрос даже не приходил
в голову. Я посмотрел в зеркало и увидел в нем не очень молодого человека,
лет тридцати пяти... А сколько мне лет на самом деле? Дожил, не знаю своего
возраста! Мне неожиданно стало страшно за себя.
- Мне страшно, - сказал жена, будто прочитав мои мысли.
Она робко прижалась ко мне. Мой страх передался ей, ее плечи мелко дрожали.
Черт, надо взять себя в руки, мужчина я или нет!
- Все хорошо, успокойся дорогая, это временные трудности, нам ничего
на самом деле не угрожает, - погладил я ее по голове. - Еще только половина
десятого...
Жена немного успокоилась, но меня все еще мучал вопрос: сколько мы живем
в этой квартире? Я стал вспоминать, как мы в ней оказались. Все началось
теплым майским вечером, когда мы с женой сидели в нашей крохотной комнатушке
и пили дешевый кофейный суррогат с печеньем. Я тогда только что потерял
работу, а жене третий месяц не платили зарплату, ссылась на нехватку средств,
но настроение у нас было несмотря ни на что веселое, думать о деньгах не
хотелось, и мы беззаботно болтали, обсуждая фильмы и книги. В девятом часу
раздался звонок в дверь. Я подумал, что кто-то из друзей пожаловал в гости,
но на пороге передо мной нарисовался пожилой мужчина в сером отутюженном
костюме, низкий и плотный, с несгораемым атташе-кейсом из бледно-голубого
металла. Первой моей мыслью было то, что человек из домоуправления пришел
разбираться, почему мы не вносим в банк деньги за квартплату.
- Извините за позднее вторжение... - начал он не очень смело.
- А вы еще не вторглись, - заметил я, намекая на то, что не собираюсь
впускать его в комнату.
- В таком случае, позвольте пройти?
- А что вам надо? - спросил я, не торопясь распахивать перед ним дверь.
- Вы слышали что-нибудь про Тамагочи? - ответил он вопросом на вопрос.
- Тамагочи?! - некстати подошла жена к двери. - Проходите, это интересно!
- Да, да, Тамагочи! - обрадовался незваный гость, протискиваясь мимо
меня через тесный коридор в комнату. - Неужели, слышали?
Глаза его заблестели, и теперь он обращался только к жене, почувствовав
в ней благодарного собеседника.
- Почему "неужели"?! - жена сделала обиженный вид. - Вы думаете,
мы совсем темные, да?
- Ой, извините, я совсем не то имел в виду, - замахал руками гость,
бесцеремонно плюхаясь на диван. - Просто с этой вещицей хорошо знакомы
либо дети, либо их родители, а у вас, как я вижу... Простите за бестактность!
Я вам сейчас расскажу, как этой игрушкой пользоваться, - он достал из портфеля
пластмассовый брелок в форме приплюснутого яйца. - Вот, посмотрите, здесь
есть экранчик и несколько кнопочек. В начале игры вы видите яйцо, затем
из него вылупляется электронное существо, которое вы должны при помощи
кнопочек кормить, развлекать, лечить и наказывать. Короче, растить и воспитывать.
Если вы за ним плохо ухаживаете, оно у вас быстро умирает, если хорошо
- вырастает большим и здоровым. Все очень просто.
- Сколько? - прямо спросил я.
- Что сколько? - посмотрел он на меня кристально-чистыми глазами.
- Не валяйте дурака, - разозлился я. - Сколько стоит эта ваша игрушка?
Не хотите ведь вы подарить ее нам!
- Если со скидкой, то всего двадцать долларов.
- Всего?! Для вас это, может, и мелочь...
- Тише, тише, - жена дернула меня за рукав. - Извините моего мужа, -
повернулась она к продавцу, - он не всегда такой нервный, только в последнее
время, после того, как потерял работу...
- Сочувствую, - кивнул головой гость. - Но не просто сочувствую, а активно!
- Как-как? - с сарказмом в голосе переспросил я.
- Дело в том, что наша фирма оказывает своим безработным клиентам помощь.
В том случае, если вы оба купите Тамагочи по полной цене, то есть за 25
долларов, фирма предоставит вам бесплатное жилье в своем роскошном доме
и будет всячески заботиться о вас вплоть до того момента, пока вы не найдете
работу или пока не умрет ваш электронный питомец. Ну как? Что скажете?
Фантастика?
- Да уж, фантастика, - усмехнулся я. - Тамагочи живет от силы три недели.
Это нас все равно не спасет.
- Ошибаетесь! - радостно вскричал неугомонный продавец. - Тамагочи нашей
фирмы теоретически вечен, при правильном уходе и должном питании он не
умирает. Ну так как? Решайтесь!
Мы с женой переглянулись. Предложение было заманчивым, но... оно было
слишком подозрительным, черт побери!
- А-а... можно сначала поселиться в новой квартире и потом купить тамагочи?
- осторожно поинтересовалась жена.
- Понимаю ваши сомнения, - покивал головой продавец. - Фирма ради своих
клиентов готова пойти и на это. Но если вы не заплатите причитающейся с
вас скромной суммы в течение 24 часов, вам придется освободить апартаменты.
Фраза про "24 часа" подействовала на нас с женой магически:
от нее словно веяло чем-то надежным и правдивым. Если бы мы услышали "в
течение трех дней", обман был бы для нас очевиден. А так... Мы согласились.
- Вот и чудесно, - продавец протянул нам карточку с адресом. - Приходите
завтра с десяти утра до пяти вечера. Возьмите с собой только памятные вещи
и смену белья, остальным мы вас обеспечим.
На следующий день я достал из заначки последние 70 баксов, и мы отправились
по указанному адресу. Дом оказался впечатляющих размеров: сорокаэтажный
цилиндрический небоскреб с кольцеобразными выступами, издалека напоминающий
то ли резную колонну, то ли кукурузный початок. Издалека мы приняли застекленные
выступы за балконы, но, подойдя ближе, увидели, что это оранжереи с лианами
и пестрыми тропическими цветами. Над входом в дом блестела надраенными
латунными буквами надпись "Башня Тамагочи". В роскошном холле
с фонтаном и мраморным бассейном, сверкающем золотыми рыбками, нас встретил
представитель фирмы и предожил подписать "Соглашение о намерениях",
предварительный договор, в котором мы обязывались приобрести "две
единицы тамагочи по полной цене", если нам понравится жилая площадь,
которую нам предоставит фирма... ну и т.д. и т.п. Тут же невесть откуда
взялся нотариус с печатью, и все было оформлено в мановение ока.
Когда мы с женой увидели выделенную нам квартиру, у нас отвисли челюсти:
устланная коврами просторная гостиная с новой, сверкающей лаком мебелью,
кухня размером с нашу старую комнатушку, спальня с широченной кроватью-сексодромом,
маленький спортзал с тренажерами и беговой дорожкой, библиотека с книжными
стеллажами под потолок и длинная оранжерея, заросшая экзотическими растениями.
Смущало лишь то, что на кухне нет ни плиты, ни раковины, ни какой-либо
посуды, только столик со стульями, а также не было телефона и не включался
телевизор. Но грех было жаловаться на такие, как нам тогда казалось, пустяки,
с учетом всего остального великолепия. К тому же, мы надеялись на то, что
фирма нас не обманет и позаботится о своих клиентах. Так оно и случилось:
в час дня на кухне послышалось мерное гудение, и из открывшейся в стене
дверцы показался изысканный обед на две персоны, а также все необходимые
приборы. Откушав так, как давно уже у нас не случалось, мы догадались поставить
подносы с грязной посудой в нишу в стене - дверца закрылась, и посуда исчезла.
Все очень просто. Особенно это понравилось моей жене, ведь обычно именно
она мыла за нас двоих посуду. "Ты как хочешь, а я отсюда никуда не
уйду", - твердо заявила она. Телевизор тоже чуть позже заработал,
включившись сам по себе именно тогда, когда начиналось кино, а потом автоматически
по окончании фильма выключился. Телефон мы, правда, как ни старались, не
нашли, хотя нас так и подмывало поделиться радостью с друзьями.
Смешно сказать, но всю ночь мы не спали - боялись проспать срок, когда
истекали 24 часа, так нам хотелось остаться в этой квартире. Оказалось,
что это было излишне: ровно в восемь утра в стене у изголовья кровати громко
заверещал звонок. Мы еще полчаса понежились в постели (времени до одиннадцати
было достаточно), быстренько сделали зарядку, приняли душ и подкрепились
уже появившимся из стены завтраком. Только мы закончили есть, пришли представитель
фирмы и нотариус. Я недолго думая выложил полсотни долларов и подписал
договор на пользование квартирой. Представитель вручил нам взамен пару
брелков тамагочи, поздравил с новосельем и испарился. Больше мы его никогда
не видели...
О, боже, только сейчас до меня дошло: с той самой минуты мы не видели
никого! Ни одного живого человека! И даже ни с кем не разговаривали! Нам
было так хорошо вдвоем, что больше никого и не нужно было. Однажды мы,
правда, решили выйти на улицу. Не то что по нужде, а просто так, из интереса.
Подумалось вдруг, что уже давно живем в этой квартире и ни разу не выходили
из нее, даже не приближались к двери. Когда мы уже совсем было собрались
вместе выйти, до нас дошло, что мы никогда не видели ключей от двери, а
значит, их попросту нет, и одному придется остаться, чтобы сторожить квартиру.
Жена боялась выходить одна, а я не хотел идти без нее: я к ней успел сильно
привыкнуть, и мысль о том, что я могу надолго остаться наедине с собой,
наводила на меня тревожную тоску. Но она уговаривала меня выйти "на
разведку", чтобы посмотреть, не случилось ли в мире чего-нибудь "новенького".
Видно, в ней проснулось женское любопытство, и ей жгуче захотелось хоть
краем глаза выглянуть наружу, ведь окон у нас не было, а оранжерея так
заросла лианами, что подойти к стеклам стало практически невозможно. Поворчав,
я нехотя вышел из квартиры и зашел в лифт. Кабина опускалась медленно,
и по дороге я решил покормить тамагочи. К моему удивлению, он категорически
отказывался есть: не помогали ни наказания (подзатыльники), ни поощрения
(игры). Даже от сладостей он воротил нос, чего прежде не бывало... И тут
мне в голову ударила бредовая мысль: он не хочет выходить из дома! Я тут
же нажал на кнопку "стоп" и послал лифт обратно.
- Так быстро? - встревоженно спросила жена.
- Он не хочет выходить из квартиры!
- Кто?
- Как кто?! Тамагочи! Он отказывается от пищи.
- Ты сошел с ума, ведь он не живой, - сокрушенно покачала головой она.
- В том-то все и дело, что пока живой, - возразил я, напирая на слово
"пока", - но может очень скоро подохнуть, если не будет есть.
И тогда...
- Попробуй покормить его, - не дала мне договорить она. - Разве ты не
видишь, он теряет в весе!
Я дал тамагочи сразу три гамбургера, и он тотчас же жадно заглотил их.
- Вот видишь, - злорадно заметил я.
- Ну и слава Богу, - облегченно взохнула жена.
Больше мы не предпринимали попыток выйти из дома, тем более никакой
нужды в этом не было. Все шло размеренно и гладко. До сегодняшнего дня...
- Быстрее, быстрее, иди сюда! - раздался из туалета испуганный крик
жены.
- Что произошло?!
Я влетел в туалет, ожидая там увидеть нечто страшное, но не узрел ровным
счетом ничего необычного.
- Видишь? - спросила жена, глядя на меня круглыми глазами.
- Что? - пожал я плечами.
- Да вот то!
Она ткнула пальцем в унитаз - в воде плавали фекалии. Это было на самом
деле скверно, потому что вода в унитазе всегда спускалась автоматически
и ни разу не происходило сбоев.
- Хм... Да... Однако..., - констатировал я. - Попробуем починить.
Я осмотрел со всех сторон унитаз. С виду это был вполне обычный бачковый
унитаз, если не считать того, что ручка для слива воды отсутствовала, а
крышка была намертво приклеена к самому бачку.
- Ну и что будем делать? Вызывать слесаря? - хмыкнула жена, заметив
мой озадаченный вид.
- Не язви, - отмахнулся я.
- Да? Не язви? А как мы теперь в этом дерьме жить будем?! - неожиданно
взорвалась она.
- Что-нибудь придумаем...
- Что? Что придумаем?
- Не горячись, - попытался успокоить я ее. - Давай ляжем спать, может,
за ночь все образуется. Утро вечера мудренее.
Впервые за много ночей мы спали не в обнимку, а в разных концах кровати.
Ни о каком "вечернем сексе" речи, разумеется, и не было. Мне
снились липкие кошмары, в которых я пытался составить некую сложную компьютерную
программу, но у меня постоянно терялся один важный параметр. В далеком
прошлом я и правда был программистом, но никогда раньше мне не снились
"сны по профессии". Проснулся я с ватной головой. Сердце холодили
тяжелые предчувствия. Еще не открывая глаз, я шестым чувством уловил, что
со вчерашнего вечера ничего не изменилось. И действительно, на часах было
четверть десятого - ни звонка, ни завтрака!
Жена с опущенными плечами сидела на краю кровати. Волосы ее были растрепаны,
под глазами синяки. Только теперь я заметил, как она постарела.
- Я хочу есть, - жалобно сказала она.
- Придется подождать, - вздохнул я.
- Это бесполезно, - с горечью ответила она. - Они нас бросили...
- Ты так думаешь?
- Я уверена!
- Что ты предлагаешь делать?
- Иди и купи чего-нибудь поесть. У тебя ведь оставалось еще двадцать
долларов. Куда ты их запрятал?
- Если бы я помнил!
- Ну давай поищем вместе.
- Хм...
- Ну пожалуйста, я прошу тебя! - она неожиданно бросилась мне на шею.
- Миленький, любименький, я тебя умоляю! Ради всего святого! Я не хочу
умирать! Спаси меня! Пожалуйста!
Только истерик нам еще не хватало! Кое-как успокоив жену, я уложил ее,
обессилевшую от рыданий, в постель и взялся за поиски денег. Через два
часа, перерыв полбиблиотеки, я отыскал заначку под обложкой одной из книг.
Купюра со временем совсем не изменилась: зелено-яркая и хрустящая, как
новенькая.
Жена спала. Я чмокнул ее в щеку, повесил на пояс брелок с тамагочи и
впервые за долгое время вышел из квартиры. Слабо освещенный коридор загибался
кольцом, посередине его находился бетонный цилиндр лифтовой шахты, а по
внешней окружности - четыре двери без номеров, одна наша и еще три чужих.
Выкрашенные в нейтральный серый цвет, двери были совсем одинаковыми, и
я на всякий случай пометил свою, прочертив понизу черную полосу краем резиновой
подошвы ботинка.
Я уже вызвал лифт, когда мне в голову пришла идея постучаться к соседям
и спросить, как у них обстоит дело с доставкой еды. Может, это случилось
только у нас? Звонков на дверях не было, пришлось стучать кулаком. Никто
не отзывался. Умерли с голода? Нет, пожалуй, рановато... А может, там никого
и нет? Я подергал на себя двери - они были заперты. В это время подошел
лифт, и мне ничего не оставалось делать, как поехать вниз.
Когда я вышел в пустынный вестибюль, то с удивлением увидел темноту
за окнами. В полдень? Что бы это значило? Погасло солнце? Но недоразумение
быстро разъяснилось. Часы над стойкой швейцара показывали пять тридцать
пять утра. Значит, часы в нашей квартире за какое-то продолжительное время
ушли вперед на шесть с лишним часов. Если, скажем, в день по минуте, то
прошло... Ох, кажется, я разучился считать в уме... Ладно, потом прикину
на бумажке или попрошу у кого-нибудь калькулятор. Кстати, а где швейцар?
Я подошел к стойке и провел по ней рукой - на пальцах остался толстый слой
пыли. Однако...
Я вышел на улицу - в нос мне ударили пряные весенние запахи. В ноздрях
защекотало. Отвык я от свежего воздуха, дышал все, понимаешь, кондиционированным,
а тут такие ароматы! В памяти по обонятельной ассоциации возник сиреневый
сад в городском парке, где я целовался со своей будущей женой на лавочке.
Как давно это было!
Оглядевшись по сторонам, я увидел высокие темные силуэты цилиндрических
громад... Сплошные "Башни Тамагочи"! А ведь когда я селился в
этот дом, в округе не было ни одного небоскреба, только скромные кирпичные
семиэтажки. Что происходит? Я обошел вокруг дома и увидел с другой стороны
возле служебного входа фургон с надписью "Продукты". Неужели,
мне так повезло? Но нет, в кузове было пусто, даже хлебных крошек не нашлось.
Проклятые целлофановые упаковки! Зато дверь в кабину была не заперта. Я
сел на сидение и отогнул на себя защитный козырек от солнца - мне на колени
упали ключи. О, это уже удача! Проедусь по городу, авось найду чего-нибудь
съестное, а через час, не успеет шофер проснуться, поставлю машину на место.
Я припомнил свои навыки вождения, завел двигатель и выехал со двора на
проспект. Главное - не путать газ с тормозом!
Фургон резво мчался вдоль нескончаемых рядов однообразных "початков",
плотно жмущихся друг к другу. Не город, а кукурузное поле какое-то! Сверху
это, должно быть, похоже на пчелиные соты. Только соты гудят, а тут мертвая
тишина по сторонам, ни людей, ни даже машин не видно. Скорбное молчание.
Наконец, показался просвет, железобетонное ущелье кончилось, и я выехал
за город. Может, попадется ферма? Раньше, помнится, на двадцарик можно
было купить у фермеров целую тележку овощей и фруктов. Дорога стала хуже,
машину трясло и подбрасывало, вдоль дороги пополз низкий перистый туман.
Я замедлил ход. Слева показались силуэты богатых коттеджей. Что-то мне
в них почудилось странным, но в предрассветном сумраке я не мог разглядеть
издалека, что именно.
Я свернул с шоссе на местную дорогу и подъехал к стоящим в ряд трехэтажным
кирпичным зданиям. Теперь стало ясно, что мне в них не понравилось: оконные
стекла были покрыты таким толстым слоем грязи, что почти не отражали свет,
и от этого домики казались слепыми. В одном из них дверь была распахнута
настежь. Немного поразмыслив, я вышел из машины, перелез через невысокую
решетчатую ограду и направился к дому. Неожиданно я обо что-то споткнулся...
Какие-то белые кости... Приглядевшись, я увидел в полутьме у себя под ногами
четвероногий скелет, прикованный ржавой цепью к кольцу в стене. По коже
прошел холодок, я зябко передернул плечами и вошел в дом.
Внутри царил порядок, все вещи явно были на своих местах. На стенах
висели картины в резных золоченых рамах. В темноте невозможно было разобрать
подробностей сюжетов, что-то на библейские темы, но от полотен исходила
аура шедевральности. На кухне в раковине лежали тарелки с присохшими макаронами.
Казалось, хозяева вышли всего на пять минут, но не смогли вернуться. Или
не захотели? Однако... ведь и мы с женой тоже когда-то вышли из своего
дома налегке, оставив и мебель, и вещи! Да и теперь, на этот раз, я бросил
все, как было, даже не попрощался с женой... Неприятное предчувствие кольнуло
меня в грудь, под сердце.
В углу белела газовая плита - я пошарил на разделочном столике возле
нее рукой и отыскал спички. Теперь можно сделать факел. В спальне на столике
у кровати нашелся журнал мод, я надергал из него страниц и свернул большой
бумажный жгут. Комната озарилась слабым дрожащим светом и наполнилась причудливыми
колышущимися тенями. Над кроватью я увидел картину с распятием: у кровоточащих
ног Христа стояла молодая красивая девушка, одной рукой она утирала слезы,
а другой поддерживала большой круглый живот... Мария-Магдалина? Беременная?!
Я поднес огонь к холсту и присмотрелся повнимательнее: нет, живот мне почудился,
это просто широкое платье...
Я добавил к факелу пару свежих листов, прошел на кухню и открыл холодильник
- мне в лицо с шумом полыхнуло синее пламя! Что за чертовщина?! Хорошо,
что я вовремя отпрянул. В горле запершило от мерзкого гнилостно-паленого
запаха. А, ну да, ничего сверхъестественного, просто продукты сгнили и
образовался метан, только и всего. Совсем не страшно. И все же на всякий
случай я потушил факел и решил дождаться восхода солнца. Неплохо бы поспать
часок... Я вернулся в спальню и завалился в одежде на мягкие перины.
Через какое-то время за дверью послышались легкие шаги... Я открыл глаза
и увидел на пороге спальни обнаженную девушку со спадающими на грудь длинными
волосами и большим животом, очень похожую на ту, что на картине. Я повернул
голову к стене, чтобы сличить живую девушку с картинной, и обнаружил, что
на холсте возле креста никого нет, а распятый Христос открыл глаза и с
любящей улыбкой смотрит на девушку в спальне. Я тоже присмотрелся к ней
и увидел у нее в животе небольшой светящийся экран с изображением пульсирующего
яйца... Что за чушь?!
Я потряс головой и проснулся... В комнате было совсем светло и очень
тихо. Я встал с кровати и посмотрел на картину: масляная краска отсвечивала
слабым солнечным светом, пробивавшимся сквозь мутно-грязное стекло. Я отошел
в сторону - блики пропали, и я четко увидел, что на картине все на месте:
Христос с закрытыми глазами на кресте, а Мария-Магдалина, без живота, у
его ног. На душе стало спокойно и радостно.
Однако очень скоро чувство голода напомнило о себе, тихая радость сменилась
глухим раздражением, и я принялся осматривать квартиру. Ничего съедобного
я на кухне не отыскал, кроме пары горошин, закатившихся под плиту. Два
маленьких зеленых шарика, сморщенных и твердо-каменных... Я тут же разгрыз
их и проглотил. Никакого удовлетворения это, конечно, не принесло: я только
раздразнил в себе голод, и из живота послышалось тоскливое бурчание. Зато
в кабинете я нашел в стальном шкафу помповое ружье и пять пачек патронов,
а в ящике секретера - полторы тысячи долларов мелкими купюрами. Может,
пригодится? Я рассовал деньги по карманам, перекинул ружье через плечо
и вышел из дома. Во дворе мне очень кстати попалась на глаза снующая под
сосной белка - чем не мясо! До нее было всего десять шагов, не больше.
Я снял ружье, зарядил, приставил к плечу, поймал на мушку рыжего зверька
и, подождав, пока он замрет с шишкой в лапках, нажал на спуск. Раздался
неожиданно сильный грохот, и в плечо так садануло, что я едва устоял на
ногах. На островке талого снега, в том месте, где была белка, алела кровавая
клякса, к стволу сосны прилипли рваные кусочки шкурки. Я сплюнул, борясь
с тошнотой, бросил ружье на землю и сел в машину.
Я завел двигатель - и тут же выключил... О, боже! Только теперь я вспомнил
про своего тамагочи - как я мог забыть о нем?! Никогда раньше такого не
случалось: в "Башне Тамагочи" я каждые полчаса проверял, счастлив
ли он, и если уровень счастья опускался ниже трех сердечек, принимал срочные
меры: кормил его гамбургерами и сладостями, играл с ним и лечил его, если
он вдруг заболевал. Я отцепил брелок от пояса и взглянул на экран... Сердце
мое опустилось: из примерного симпатичного зверька с аккуратными острыми
ушками, каким я его привык видеть, мой питомец превратился в настоящего
маленького монстра с непомерно большой зубатой челюстью и стоящей дыбом
шерстью. Это я виноват в его страшной метаморфозе!
Проверив уровень счастья, я увидел четыре разбитых сердечка, а это значило,
что моему тамагочи очень и очень плохо! Во мне все сжалось от горя: за
долгие дни, проведенные с этим электронным зверьком, он мне стал как родной,
как ни смешно, я держал его за сына и глубоко переживал за него. Надо поскорее
позаботиться о нем! Для начала я убрал две кучки отходов, которые он успел
наложить, затем дал ему лекарство и предложил гамбургеры. От гамбургеров
он отказался, помотав головой. Тогда я подсунул ему сладостей - тот же
эффект. Может, поиграть с ним? Уровень несчастья уменьшился на одно разбитое
сердечко, но оставалось еще три, а это безумно много! Еще раз предложить
сладостей? Не берет... Наказать его? Не помогает... Еще наказать? Опять
не ест... Я проверил вес тамагочи - он был критически мал. Надо срочно