Страница:
Р.О. Пономаренко
32-я добровольческая гренадерская дивизия СС «30 января»
Введение
К концу Второй мировой войны войска СС фактически стали четвертой составляющей вермахта, наряду с сухопутными войсками, люфтваффе и кригсмарине. Они достигли численности около 830 000 человек, расширились от трех дивизий и одного полка в 1939 году до 38 дивизий (а с учетом трех расформированных иностранных дивизий общее количество дивизий СС достигает 41) и большого числа других подразделений. Развитие военной ситуации и, что главное, большая боевая эффективность войск СС привели к тому, что общее количество эсэсовских дивизий достигло более четырех десятков, начали появляться корпуса СС, а в конце войны – даже армия СС.
С другой стороны, не все было так радужно: процесс укрупнения и штампования соединений, характерный для немецкой армии конечного периода войны, мало способствовал действительному повышению их боеспособности, поскольку все составляющие этих дивизий, корпусов и армий явно не дотягивали до штатной численности (это правило не касается элитарных эсэсовских дивизий, большая часть из которых имела номера из первой двадцатки).
Рассказывая об истории войск СС, большинство исследователей упоминают прежде всего элитарные формирования, забывая в то же время, что значительное количество дивизий СС составляли, как мы их здесь назовем, «некондиционные дивизии»[1]. Такой подход далеко не случаен и полностью понятен. Действительно, куда интересней и привлекательней рассказывать про боевой путь элитарных ударных танковых дивизий СС, которые одним своим присутствием на фронте могли изменить положение вещей в пользу немецкой армии, чем описывать страдания и неудачи какой-нибудь добровольческой дивизии, просуществовавшей полгода и даже не достигнувшей при этом штатной численности. Хорошо еще, если «некондиционная дивизия» была инонациональной (то есть укомплектованной иностранными добровольцами) и с переменным успехом сражалась на Восточном фронте, – в этом случае к ней привлекалось самое широкое внимание апологетов идеи нацистского «крестового похода против большевизма». Во всех остальных случаях, за редкими исключениями, история такой дивизии была обречена на забвение.
Этому также есть и объективные причины. Дело в том, что почти все подобные дивизии просуществовали очень короткое время, и поэтому просто не имели ни времени, ни возможности вписать свое имя в историю. Они не оставили после себя толстых томов штабных документов, ворохов рапортов и отчетов и увесистых пачек наградных листов. Они не упоминались в сводках Верховного командования вермахта среди частей и соединений, отличившихся в боях. Укомплектование и снаряжение их оставляло желать много лучшего, из-за чего об этих частях часто даже отзываются с неким презрением. Так что вполне понятно, что объем имеющейся в распоряжении историков информации по этим дивизиям часто минимален. В итоге так и получается, что практически все пишущие о войсках СС авторы, причем не только в наших широтах, но и на Западе, чаще всего просто констатируют существование подобных дивизий, в редком случае коротко опишут боевой путь, но и только-то.
Одной из таких малоизвестных дивизий СС является 32-я добровольческая гренадерская дивизия СС «30 января». История создания этой дивизии полна тайн, загадок и противоречий, которые кочуют из книги в книгу. Ставшая одной из дивизий СС «последнего часа», она имела все шансы для того, чтобы раствориться в серой массе «некондиционных дивизий СС». Но как оказалось, «30 января» стоит особняком среди всех прочих дивизий СС, созданных в конце войны. Послужной список ее хоть и очень короткий, но в то же время достаточно яркий. Просуществовав всего лишь три с лишним месяца, дивизия приняла активное участие в последних грандиозных сражениях Второй мировой войны в Европе – в упорных боях на Одере в феврале 1945 года и в судьбоносной для Германии и Европы обороне Берлина. В конце войны дивизия разделила трагическую судьбу 9-й армии, уничтоженной в Хальбском котле.
Актуальность темы обусловлена и тем, что история дивизии СС «30 января» представляет интерес прежде всего как образец креативности немецкого командования, направленной на увеличение количества дивизий на фронте. Никто не обращает внимания на такой очень важный факт, что формирование дивизии проходило непосредственно в условиях боевых действий, что сразу же выделяет «30 января» из ряда всех других дивизий СС и делает по-своему уникальной. При этом созданная спонтанно, с долей импровизации, из разношерстных подручных подразделений, дивизия оказалась упорным противником для наступающих частей Красной армии. Так сложилось, что воины дивизии не заслужили высоких орденов (ни один из военнослужащих дивизии не стал кавалером Рыцарского креста или же Германского креста в золоте), однако на это есть вполне объективные причины – в Хальбском котле, где оказалась дивизия, было не до раздачи наград, речь шла о спасении жизней солдат. Вероятно, если бы дивизия оказалась втянута в уличные бои в Берлине, то количество наград в ней резко бы пошло вверх (как в случае с французской 33-й добровольческой гренадерской дивизией СС «Шарлемань»), а так – имеем то, что имеем.
Кроме этого, история данной дивизии весьма актуальна и для отечественного читателя. Дело в том, что в «30 января», несмотря на то, что дивизия имела статус немецкой, служило несколько сотен русских и украинских добровольцев. Информации по ним очень немного, но сам факт того, что в момент агонии Третьего рейха в рядах эсэсовской дивизии бок о бок с немцами против Красной армии сражались русские и украинцы, достоин самого пристального внимания.
В данной работе автор поставил себе цель рассмотреть и проанализировать особенности формирования, структуру и боевой путь 32-й добровольческой гренадерской дивизии СС «30 января». Хронологические рамки исследования – январь – май 1945 года.
С учетом того, что информации о дивизии СС «30 января» крайне мало, вначале целесообразно сделать обзор историографии по теме.
Документальная база для исследования истории 32-й дивизии СС, по понятным причинам, чрезвычайно узкая. В работе нами были использованы некоторые документы из Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации и из Национального архива США, а также уникальные документальные материалы из частных архивов американского исследователя Д. Мура, и российских историков К. Семенова и П. Куропятника. Существенная информация о командном составе и структуре дивизии была почерпнута нами из официального ростера офицеров войск СС на 1 марта 1945 года опубликованного А. Муньосом (The Last Levy: SS Officer Roster March 1st, 1945). Оригинал данного ценнейшего документа хранится в Национальном архиве США.
Первую попытку осветить историю дивизии СС «30 января» предпринял американский историк Р. Ландвер, его работа была издана в 1991 году. К сожалению, в своей книге Р. Ландвер более чем поверхностно рассматривает историю дивизии, практически лишь коротко пересказав общеизвестную информацию (в основном заимствованную из книги В. Тике, о которой речь будет ниже) и добавив несколько интересных фактов, главным образом касательно персоналий. При этом многие спорные моменты в истории дивизии Р. Ландвер просто обошел молчанием; встречаются в его работе и ошибки.
Еще одну попытку написать историю 32-й добровольческой гренадерской дивизии СС «30 января» предпринял немецкий автор Р. Михаэлис. На немецком языке его книга была издана в 1993 году, а в 2008 году – переведена на английский язык, без каких-либо изменений или дополнений. Как и предыдущая книга, работа Р. Михаэлиса весьма поверхностно затрагивает все аспекты существования дивизии – историю формирования, структуру и боевое расписание, а также историю боевого пути и изобилует многими ошибками и неточностями. Основная ценность книги Р. Михаэлиса – использование автором воспоминаний ветеранов дивизии. Это тем более ценно, поскольку воспоминания именно ветеранов дивизии СС «30 января» в военно-исторической литературе встречаются крайне редко. Как правило, многие историки, опирающиеся прежде всего на ветеранские источники, в своих работах приводят воспоминания ветеранов элитарных дивизий СС – «Лейбштандарт», «Дас Райх», «Тотенкопф» или «Викинг», а из дивизий, сформированных в середине войны, – «Фрундсберг» и «Гитлерюгенд». Не обойдены вниманием и воспоминания ветеранов различных инонациональных частей войск СС. А вот касательно воспоминаний о дивизиях СС «последнего часа», к которым и относится дивизия СС «30 января», то подобные встречаются крайне редко. Так что уже то, что Р. Михаэлис ввел в научный оборот несколько подобных ветеранских воспоминаний, заставляет с должным вниманием отнестись к его книге.
Среди общих работ, посвященных истории войск СС, наибольшее количество информации почерпнуто нами из книги Х. Штобера, посвященной истории зенитных подразделений войск СС.Х. Штобер не обошел своим вниманием и дивизию СС «30 января», при написании очерка о которой использовал как документальную информацию, так и воспоминания последнего командира зенитного дивизиона. Благодаря этому его работа представляет существенный интерес для исследователей.
Кроме непосредственно трудов о войсках СС, при работе над книгой мы детально проанализировали и ряд исследований, посвященных битве за Берлин. Одну из главнейших работ по этой теме написал известный немецкий военный историк В. Тике, ветеран войск СС и автор многих работ, посвященных истории войск СС. В указанной работе он детально проанализировал практически все аспекты подготовки вермахта к обороне Берлина и исследовал действия многих частей немецкой армии в этом сражении. В отличие от большинства других авторов, обычно сосредоточивающих свое внимание только на непосредственной обороне самого Берлина, В. Тике комплексно рассмотрел весь ход сражения за Берлин, включая и действия 9-й армии генерала пехоты Буссе (куда входила дивизия СС «30 января»), которые обычно не пользуются должным вниманием историков. Определенное внимание В. Тике уделил в том числе и дивизии СС «30 января». Значение книги В. Тике тем больше, что основными источниками для автора послужили малоизвестные документы и воспоминания немецких ветеранов, многих из которых В. Тике интервьюировал лично. На сегодняшний день это лучшая книга об обороне Берлина, написанная с немецкой стороны.
Полезными оказались и некоторые общие работы, посвященные битве за Берлин, в частности, книги Ж. Бернажа, Э. Бивора, Т. Ле Тиссье, К. Райана и коллективная монография советских историков «Последний штурм».
В работах современных российских историков К. Александрова и О. Гончаренко приводится информация о службе в дивизии СС «30 января» русских и украинских добровольцев. На сегодняшний день это практически единственные работы, где приводятся данные факты.
Важная информация была почерпнута нами в справочных изданиях. Первостепенное значение для всех историков, изучающих германские сухопутные силы во Второй мировой войне, имеют справочники Г. Тессина и Б. Мюллера-Гиллебранда. В своей многотомном основательном труде Г. Тессин собрал и систематизировал информацию про все существовавшие соединения, части и подразделения вермахта. Что касается Б. Мюллера-Гиллебранда, то в своем, также фундаментальном, труде он исследовал развитие организации немецких сухопутных сил накануне и в период Второй мировой войны. Также существенную роль для изучения истории СС и войск СС играют биографические и документальные справочники американского историка М. Йергера, содержащие огромное количество уникальнейшей информации.
Не остались в стороне и российские авторы. Историк К. Семенов впервые на русском языке собрал и систематизировал информацию обо всех когда-либо существовавших частях и подразделениях войск СС, вплоть до отдельных батальонов и рот. Немаловажное значение для изучения истории Третьего рейха имеют и справочные издания К. Залесского.
Полный список источников и литературы, использованных автором, приводится в конце работы.
Исходя из всего этого, наша работа может претендовать на первое болееилименее полное исследование истории дивизии СС «30 января», причем не только в наших широтах, но и во всем остальном мире. Вместе с тем, любая историческая работа не застрахована от наличия в ней ошибок или неточностей. Наверняка присутствуют они в данной книге, ведь не ошибается тот, кто ничего не делает. Поэтому автор будет благодарен за указания на фактические ошибки и неточности, а также за любые дополнения и корректировку представленной в книге информации. Исследование существенно восполнит для отечественного читателя пробелы в истории Второй мировой войны.
Автор выражает огромную благодарность за предоставленные ценные документы, материалы и оказанную поддержку в написании книги Маркусу Венделу (Швеция), Юрию Денису (Киев, Украина), Дмитрию Жукову (Москва, Россия), Игорю Карпову (Лиепая, Латвия), Ивану Ковтуну (Москва, Россия), Петру Куропятнику (Москва, Россия), Джону П. Муру (США), Бегляру Новрузову (Москва, Россия), Константину Семенову (Москва, Россия), Антону Алексееву (Москва, Россия). Без помощи этих людей данная книга никогда бы не увидела свет.
С другой стороны, не все было так радужно: процесс укрупнения и штампования соединений, характерный для немецкой армии конечного периода войны, мало способствовал действительному повышению их боеспособности, поскольку все составляющие этих дивизий, корпусов и армий явно не дотягивали до штатной численности (это правило не касается элитарных эсэсовских дивизий, большая часть из которых имела номера из первой двадцатки).
Рассказывая об истории войск СС, большинство исследователей упоминают прежде всего элитарные формирования, забывая в то же время, что значительное количество дивизий СС составляли, как мы их здесь назовем, «некондиционные дивизии»[1]. Такой подход далеко не случаен и полностью понятен. Действительно, куда интересней и привлекательней рассказывать про боевой путь элитарных ударных танковых дивизий СС, которые одним своим присутствием на фронте могли изменить положение вещей в пользу немецкой армии, чем описывать страдания и неудачи какой-нибудь добровольческой дивизии, просуществовавшей полгода и даже не достигнувшей при этом штатной численности. Хорошо еще, если «некондиционная дивизия» была инонациональной (то есть укомплектованной иностранными добровольцами) и с переменным успехом сражалась на Восточном фронте, – в этом случае к ней привлекалось самое широкое внимание апологетов идеи нацистского «крестового похода против большевизма». Во всех остальных случаях, за редкими исключениями, история такой дивизии была обречена на забвение.
Этому также есть и объективные причины. Дело в том, что почти все подобные дивизии просуществовали очень короткое время, и поэтому просто не имели ни времени, ни возможности вписать свое имя в историю. Они не оставили после себя толстых томов штабных документов, ворохов рапортов и отчетов и увесистых пачек наградных листов. Они не упоминались в сводках Верховного командования вермахта среди частей и соединений, отличившихся в боях. Укомплектование и снаряжение их оставляло желать много лучшего, из-за чего об этих частях часто даже отзываются с неким презрением. Так что вполне понятно, что объем имеющейся в распоряжении историков информации по этим дивизиям часто минимален. В итоге так и получается, что практически все пишущие о войсках СС авторы, причем не только в наших широтах, но и на Западе, чаще всего просто констатируют существование подобных дивизий, в редком случае коротко опишут боевой путь, но и только-то.
Одной из таких малоизвестных дивизий СС является 32-я добровольческая гренадерская дивизия СС «30 января». История создания этой дивизии полна тайн, загадок и противоречий, которые кочуют из книги в книгу. Ставшая одной из дивизий СС «последнего часа», она имела все шансы для того, чтобы раствориться в серой массе «некондиционных дивизий СС». Но как оказалось, «30 января» стоит особняком среди всех прочих дивизий СС, созданных в конце войны. Послужной список ее хоть и очень короткий, но в то же время достаточно яркий. Просуществовав всего лишь три с лишним месяца, дивизия приняла активное участие в последних грандиозных сражениях Второй мировой войны в Европе – в упорных боях на Одере в феврале 1945 года и в судьбоносной для Германии и Европы обороне Берлина. В конце войны дивизия разделила трагическую судьбу 9-й армии, уничтоженной в Хальбском котле.
Актуальность темы обусловлена и тем, что история дивизии СС «30 января» представляет интерес прежде всего как образец креативности немецкого командования, направленной на увеличение количества дивизий на фронте. Никто не обращает внимания на такой очень важный факт, что формирование дивизии проходило непосредственно в условиях боевых действий, что сразу же выделяет «30 января» из ряда всех других дивизий СС и делает по-своему уникальной. При этом созданная спонтанно, с долей импровизации, из разношерстных подручных подразделений, дивизия оказалась упорным противником для наступающих частей Красной армии. Так сложилось, что воины дивизии не заслужили высоких орденов (ни один из военнослужащих дивизии не стал кавалером Рыцарского креста или же Германского креста в золоте), однако на это есть вполне объективные причины – в Хальбском котле, где оказалась дивизия, было не до раздачи наград, речь шла о спасении жизней солдат. Вероятно, если бы дивизия оказалась втянута в уличные бои в Берлине, то количество наград в ней резко бы пошло вверх (как в случае с французской 33-й добровольческой гренадерской дивизией СС «Шарлемань»), а так – имеем то, что имеем.
Кроме этого, история данной дивизии весьма актуальна и для отечественного читателя. Дело в том, что в «30 января», несмотря на то, что дивизия имела статус немецкой, служило несколько сотен русских и украинских добровольцев. Информации по ним очень немного, но сам факт того, что в момент агонии Третьего рейха в рядах эсэсовской дивизии бок о бок с немцами против Красной армии сражались русские и украинцы, достоин самого пристального внимания.
В данной работе автор поставил себе цель рассмотреть и проанализировать особенности формирования, структуру и боевой путь 32-й добровольческой гренадерской дивизии СС «30 января». Хронологические рамки исследования – январь – май 1945 года.
С учетом того, что информации о дивизии СС «30 января» крайне мало, вначале целесообразно сделать обзор историографии по теме.
Документальная база для исследования истории 32-й дивизии СС, по понятным причинам, чрезвычайно узкая. В работе нами были использованы некоторые документы из Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации и из Национального архива США, а также уникальные документальные материалы из частных архивов американского исследователя Д. Мура, и российских историков К. Семенова и П. Куропятника. Существенная информация о командном составе и структуре дивизии была почерпнута нами из официального ростера офицеров войск СС на 1 марта 1945 года опубликованного А. Муньосом (The Last Levy: SS Officer Roster March 1st, 1945). Оригинал данного ценнейшего документа хранится в Национальном архиве США.
Первую попытку осветить историю дивизии СС «30 января» предпринял американский историк Р. Ландвер, его работа была издана в 1991 году. К сожалению, в своей книге Р. Ландвер более чем поверхностно рассматривает историю дивизии, практически лишь коротко пересказав общеизвестную информацию (в основном заимствованную из книги В. Тике, о которой речь будет ниже) и добавив несколько интересных фактов, главным образом касательно персоналий. При этом многие спорные моменты в истории дивизии Р. Ландвер просто обошел молчанием; встречаются в его работе и ошибки.
Еще одну попытку написать историю 32-й добровольческой гренадерской дивизии СС «30 января» предпринял немецкий автор Р. Михаэлис. На немецком языке его книга была издана в 1993 году, а в 2008 году – переведена на английский язык, без каких-либо изменений или дополнений. Как и предыдущая книга, работа Р. Михаэлиса весьма поверхностно затрагивает все аспекты существования дивизии – историю формирования, структуру и боевое расписание, а также историю боевого пути и изобилует многими ошибками и неточностями. Основная ценность книги Р. Михаэлиса – использование автором воспоминаний ветеранов дивизии. Это тем более ценно, поскольку воспоминания именно ветеранов дивизии СС «30 января» в военно-исторической литературе встречаются крайне редко. Как правило, многие историки, опирающиеся прежде всего на ветеранские источники, в своих работах приводят воспоминания ветеранов элитарных дивизий СС – «Лейбштандарт», «Дас Райх», «Тотенкопф» или «Викинг», а из дивизий, сформированных в середине войны, – «Фрундсберг» и «Гитлерюгенд». Не обойдены вниманием и воспоминания ветеранов различных инонациональных частей войск СС. А вот касательно воспоминаний о дивизиях СС «последнего часа», к которым и относится дивизия СС «30 января», то подобные встречаются крайне редко. Так что уже то, что Р. Михаэлис ввел в научный оборот несколько подобных ветеранских воспоминаний, заставляет с должным вниманием отнестись к его книге.
Среди общих работ, посвященных истории войск СС, наибольшее количество информации почерпнуто нами из книги Х. Штобера, посвященной истории зенитных подразделений войск СС.Х. Штобер не обошел своим вниманием и дивизию СС «30 января», при написании очерка о которой использовал как документальную информацию, так и воспоминания последнего командира зенитного дивизиона. Благодаря этому его работа представляет существенный интерес для исследователей.
Кроме непосредственно трудов о войсках СС, при работе над книгой мы детально проанализировали и ряд исследований, посвященных битве за Берлин. Одну из главнейших работ по этой теме написал известный немецкий военный историк В. Тике, ветеран войск СС и автор многих работ, посвященных истории войск СС. В указанной работе он детально проанализировал практически все аспекты подготовки вермахта к обороне Берлина и исследовал действия многих частей немецкой армии в этом сражении. В отличие от большинства других авторов, обычно сосредоточивающих свое внимание только на непосредственной обороне самого Берлина, В. Тике комплексно рассмотрел весь ход сражения за Берлин, включая и действия 9-й армии генерала пехоты Буссе (куда входила дивизия СС «30 января»), которые обычно не пользуются должным вниманием историков. Определенное внимание В. Тике уделил в том числе и дивизии СС «30 января». Значение книги В. Тике тем больше, что основными источниками для автора послужили малоизвестные документы и воспоминания немецких ветеранов, многих из которых В. Тике интервьюировал лично. На сегодняшний день это лучшая книга об обороне Берлина, написанная с немецкой стороны.
Полезными оказались и некоторые общие работы, посвященные битве за Берлин, в частности, книги Ж. Бернажа, Э. Бивора, Т. Ле Тиссье, К. Райана и коллективная монография советских историков «Последний штурм».
В работах современных российских историков К. Александрова и О. Гончаренко приводится информация о службе в дивизии СС «30 января» русских и украинских добровольцев. На сегодняшний день это практически единственные работы, где приводятся данные факты.
Важная информация была почерпнута нами в справочных изданиях. Первостепенное значение для всех историков, изучающих германские сухопутные силы во Второй мировой войне, имеют справочники Г. Тессина и Б. Мюллера-Гиллебранда. В своей многотомном основательном труде Г. Тессин собрал и систематизировал информацию про все существовавшие соединения, части и подразделения вермахта. Что касается Б. Мюллера-Гиллебранда, то в своем, также фундаментальном, труде он исследовал развитие организации немецких сухопутных сил накануне и в период Второй мировой войны. Также существенную роль для изучения истории СС и войск СС играют биографические и документальные справочники американского историка М. Йергера, содержащие огромное количество уникальнейшей информации.
Не остались в стороне и российские авторы. Историк К. Семенов впервые на русском языке собрал и систематизировал информацию обо всех когда-либо существовавших частях и подразделениях войск СС, вплоть до отдельных батальонов и рот. Немаловажное значение для изучения истории Третьего рейха имеют и справочные издания К. Залесского.
Полный список источников и литературы, использованных автором, приводится в конце работы.
Исходя из всего этого, наша работа может претендовать на первое болееилименее полное исследование истории дивизии СС «30 января», причем не только в наших широтах, но и во всем остальном мире. Вместе с тем, любая историческая работа не застрахована от наличия в ней ошибок или неточностей. Наверняка присутствуют они в данной книге, ведь не ошибается тот, кто ничего не делает. Поэтому автор будет благодарен за указания на фактические ошибки и неточности, а также за любые дополнения и корректировку представленной в книге информации. Исследование существенно восполнит для отечественного читателя пробелы в истории Второй мировой войны.
Автор выражает огромную благодарность за предоставленные ценные документы, материалы и оказанную поддержку в написании книги Маркусу Венделу (Швеция), Юрию Денису (Киев, Украина), Дмитрию Жукову (Москва, Россия), Игорю Карпову (Лиепая, Латвия), Ивану Ковтуну (Москва, Россия), Петру Куропятнику (Москва, Россия), Джону П. Муру (США), Бегляру Новрузову (Москва, Россия), Константину Семенову (Москва, Россия), Антону Алексееву (Москва, Россия). Без помощи этих людей данная книга никогда бы не увидела свет.
Часть 1
Рождение дивизии
История формирования
Висло-Одерская стратегическая наступательная операция Красной армии поставила крест на всех надеждах немцев удерживать советские войска подальше от имперской территории. 14 января 1945 года 1-й Белорусский фронт под командованием маршала Г.К. Жукова с плацдарма южнее Варшавы нанес мощный удар на запад, пытаясь как можно быстрее создать Одерский плацдарм в районе Франкфурта-на-Одере и Кюстрина, как базу для дальнейшего наступления на Берлин. За первые два дня наступления войска фронта продвинулись на 25–40 км. Противостоящая Жукову 9-я немецкая армия была сразу же разгромлена. Между Восточной Померанией и Силезией больше не существовало никакой четкой линии фронта. Советские войска встречали лишь разрозненные очаги сопротивления, которые сметали один за другим.
21 января 1945 года Адольф Гитлер приказал сформировать новую группу армий под командованием рейхсфюрера СС и командующего Армией резерва Генриха Гиммлера, который до этого командовал группой армий «Оберрейн»[2] на Западном фронте. Эта новосформированная группа армий получила наименование «Группа армий “Висла”».
В этих тяжелейших условиях военные округа Померания, Берлин – Бранденбург, Силезия и Саксония, оказавшиеся в непосредственной близости от линии фронта, были вынуждены отправить на фронт все имеющиеся части резерва, включая сюда и подразделения Фольксштурма[3]. Так что неудивительно, что 26 января 1945 года Главное оперативное управление СС отдало приказ сформировать на полигоне СС «Курмарк» (район Либерозе-Ямлитц) боевую группу. Этот приказ положил начало организации боевой группы «Курмарк», укомплектованной кадровым составом и молодыми новобранцами учебного полигона СС «Курмарк»[4]. Поскольку уже 27 января первые сводные роты этой боевой группы были отправлены на Одерский фронт, в район Франкфурта-на-Одере, то мы можем предположить, что поначалу о формировании новой дивизии СС и не думали – задача стояла лишь просто создать любую «пожарную часть» из того, что было под рукой, дабы срочно залатать брешь на фронте перед лицом угрозы советского прорыва через Одер к Берлину.
Между тем близилось 30 января 1945 года – двенадцатая годовщина прихода нацистов к власти, один из главнейших государственных праздников Третьего рейха. В эти дни руководству Главного оперативного управления СС неожиданно пришла в голову светлая мысль: на фоне формирования различных «пожарных частей» создать новую дивизию СС. Стоит ли говорить, что такое решение было встречено с одобрением всеми вышестоящими инстанциями, и уже к 30 января были оформлены соответствующие приказы[5]. И именно 30 января 1945 года о создании новой дивизии было объявлено официально[6]. С этого дня 32-я добровольческая гренадерская дивизия СС, получившая почетное наименование «30 января» была внесена в боевое расписание войск СС и официально начала формирование как дивизия СС[7].
Таким образом, само по себе создание 32-й добровольческой дивизии СС проходило в большой суете и спешке. Факты свидетельствуют, что поначалу высшее руководство СС совсем не намеревалось формировать новую дивизию СС, и решение о ее создании явилось в большей мере спонтанным.
Версию о внеплановом создании этой дивизии СС, по нашему мнению, также подтверждает и личность первого дивизионного командира. Им стал инспектор танковых частей войск СС[8] штандартенфюрер СС Йоханнес Муленкамп, которого 26 января выдернули из инспекции, вероятно, по причине того, что больше никаких подходящих фигур под рукой не было, и направили формировать боевую группу «Курмарк». Муленкамп заработал себе громкую славу как командир 5-го танкового полка СС дивизии СС «Викинг», на этой должности он заслужил Дубовые листья к Рыцарскому кресту. Все бы ничего, да вот только 32-й дивизией СС Муленкамп «прокомандовал» всего неделю, очевидно, пока вышестоящее руководство подбирало подходящую кандидатуру на этот пост. Уже 5 февраля в командование дивизией вступил штандартенфюрер СС Йоахим Рихтер, бывший сослуживец Муленкампа по 5-й дивизии СС «Викинг»; Рихтер был прежним командиром 5-го артиллерийского полка СС и кавалером Рыцарского креста. С 10 августа 1944 года Рихтер находился в резерве, преподавал в панцер-гренадерской школе СС «Киншлаг» и попутно окончил 14-е армейские курсы командиров дивизий (8 сентября – 7 октября 1944 года)[9]. Что касается Муленкампа, то он вернулся на прежнюю должность инспектора танковых частей войск СС, которую и занимал до конца войны.
Забавно, что на этом чехарда с командными кадрами для дивизии СС «30 января» не закончилась. Всего через 12 дней, 17 февраля, в должность командира дивизии вступил 39-летний оберфюрер СС Адольф Акс, отозванный с поста командира 15-й гренадерской дивизии войск СС (латышской № 1), который в итоге и продолжил формирование дивизии СС «30 января», одновременно руководя ее боевыми действиями на Одерском фронте.
Начальником оперативного отдела дивизии (первый офицер Генерального штаба, отдел Ia) был назначен штурмбаннфюрер СС Карл-Хорст Ленц[10]. Пост квартирмейстера (отдел Ib) занимал сначала оберштурмфюрер СС Ханс Клингсохр, а после его перевода в формирующийся штаб румынских частей СС[11] – штурмбаннфюрер СС Вильгельм Бюте[12]. Бюте находился на этом посту до 1 марта 1945 года, а затем был переведен в формирующуюся 35-ю полицейскую гренадерскую дивизию СС. По данным Д. Мура, после Бюте квартирмейстером дивизии стал гауптштурмфюрер СС Фридрих Шауб[13]. Начальником разведывательного отдела дивизии (отдел Ic) был гауптшутрмфюрер СС доктор Вальтер Лахер[14].
Ответственную должность адъютанта дивизии (отдел IIa) занимал гауптштурмфюрер СС Густав Браун. Это был один из самых опытных офицеров в 32-й дивизии СС. Браун родился 16 сентября 1918 года в австрийском городе Гаминг. Член СС (билет № 309 090). Выпускник 2-го юнкерского класса для офицеров резерва в юнкерской школе СС в Бад-Тёльце; впоследствии Браун из офицеров резерва был переведен в офицеры активной службы. В 1941 году он командовал минометным взводом 12-й роты полка СС «Дер Фюрер». В феврале 1943 года был командиром 9-й роты полка СС «Дер Фюрер», на этом посту был дважды ранен. 24 апреля 1943 года Густав Браун был награжден Германским крестом в золоте. После выздоровления от последствий тяжелого ранения служил инструктором в панцер-гренадерской школе СС «Киншлаг» в Чехии (эта школа также известна как «Прозетшниц»). Зимой 1945 года часть персонала школы включили в состав формирующейся дивизии СС «30 января», и Браун занял пост дивизионного адъютанта.
Эмблемой дивизии стала руна «Тюр» («Тейваз»). Эта руна считалась символом древнескандинавского бога Тюра (а не Тора, как часто утверждается). Тюр был богом-воином, но воином не силы (в отличие от Тора), а, скорее, воином-стратегом и тактиком. Использование этой руны в символике СС имело давнюю традицию. Например, иногда надгробный знак в виде руны «Тюр» устанавливался на могилах эсэсовцев в виде креста. Также эта руна татуировалась под левым плечевым сгибом членов СС вместе с условным обозначением группы крови. Кроме этого, до 1934 года нашивку руны «Тюр» на левом рукаве мундира носили выпускники «Спецшколы СА рейхсфюрера СС». Впоследствии она трансформировалась в специальный нагрудный знак сотрудников Главного оперативного управления СС[15].
В заключение отметим, что иногда в литературе проскакивает информация о существовании специальной дивизионной нарукавной ленты с надписью «30 января». Следует помнить, что подобной нарукавной ленты никогда не было, хотя и есть данные, что дизайн подобной ленты был все же разработан, но производство этих лент по вполне понятным причинам наладить не сумели. Каких-либо других специальных знаков отличия дивизия не имела.
21 января 1945 года Адольф Гитлер приказал сформировать новую группу армий под командованием рейхсфюрера СС и командующего Армией резерва Генриха Гиммлера, который до этого командовал группой армий «Оберрейн»[2] на Западном фронте. Эта новосформированная группа армий получила наименование «Группа армий “Висла”».
В этих тяжелейших условиях военные округа Померания, Берлин – Бранденбург, Силезия и Саксония, оказавшиеся в непосредственной близости от линии фронта, были вынуждены отправить на фронт все имеющиеся части резерва, включая сюда и подразделения Фольксштурма[3]. Так что неудивительно, что 26 января 1945 года Главное оперативное управление СС отдало приказ сформировать на полигоне СС «Курмарк» (район Либерозе-Ямлитц) боевую группу. Этот приказ положил начало организации боевой группы «Курмарк», укомплектованной кадровым составом и молодыми новобранцами учебного полигона СС «Курмарк»[4]. Поскольку уже 27 января первые сводные роты этой боевой группы были отправлены на Одерский фронт, в район Франкфурта-на-Одере, то мы можем предположить, что поначалу о формировании новой дивизии СС и не думали – задача стояла лишь просто создать любую «пожарную часть» из того, что было под рукой, дабы срочно залатать брешь на фронте перед лицом угрозы советского прорыва через Одер к Берлину.
Между тем близилось 30 января 1945 года – двенадцатая годовщина прихода нацистов к власти, один из главнейших государственных праздников Третьего рейха. В эти дни руководству Главного оперативного управления СС неожиданно пришла в голову светлая мысль: на фоне формирования различных «пожарных частей» создать новую дивизию СС. Стоит ли говорить, что такое решение было встречено с одобрением всеми вышестоящими инстанциями, и уже к 30 января были оформлены соответствующие приказы[5]. И именно 30 января 1945 года о создании новой дивизии было объявлено официально[6]. С этого дня 32-я добровольческая гренадерская дивизия СС, получившая почетное наименование «30 января» была внесена в боевое расписание войск СС и официально начала формирование как дивизия СС[7].
Таким образом, само по себе создание 32-й добровольческой дивизии СС проходило в большой суете и спешке. Факты свидетельствуют, что поначалу высшее руководство СС совсем не намеревалось формировать новую дивизию СС, и решение о ее создании явилось в большей мере спонтанным.
Версию о внеплановом создании этой дивизии СС, по нашему мнению, также подтверждает и личность первого дивизионного командира. Им стал инспектор танковых частей войск СС[8] штандартенфюрер СС Йоханнес Муленкамп, которого 26 января выдернули из инспекции, вероятно, по причине того, что больше никаких подходящих фигур под рукой не было, и направили формировать боевую группу «Курмарк». Муленкамп заработал себе громкую славу как командир 5-го танкового полка СС дивизии СС «Викинг», на этой должности он заслужил Дубовые листья к Рыцарскому кресту. Все бы ничего, да вот только 32-й дивизией СС Муленкамп «прокомандовал» всего неделю, очевидно, пока вышестоящее руководство подбирало подходящую кандидатуру на этот пост. Уже 5 февраля в командование дивизией вступил штандартенфюрер СС Йоахим Рихтер, бывший сослуживец Муленкампа по 5-й дивизии СС «Викинг»; Рихтер был прежним командиром 5-го артиллерийского полка СС и кавалером Рыцарского креста. С 10 августа 1944 года Рихтер находился в резерве, преподавал в панцер-гренадерской школе СС «Киншлаг» и попутно окончил 14-е армейские курсы командиров дивизий (8 сентября – 7 октября 1944 года)[9]. Что касается Муленкампа, то он вернулся на прежнюю должность инспектора танковых частей войск СС, которую и занимал до конца войны.
Забавно, что на этом чехарда с командными кадрами для дивизии СС «30 января» не закончилась. Всего через 12 дней, 17 февраля, в должность командира дивизии вступил 39-летний оберфюрер СС Адольф Акс, отозванный с поста командира 15-й гренадерской дивизии войск СС (латышской № 1), который в итоге и продолжил формирование дивизии СС «30 января», одновременно руководя ее боевыми действиями на Одерском фронте.
Начальником оперативного отдела дивизии (первый офицер Генерального штаба, отдел Ia) был назначен штурмбаннфюрер СС Карл-Хорст Ленц[10]. Пост квартирмейстера (отдел Ib) занимал сначала оберштурмфюрер СС Ханс Клингсохр, а после его перевода в формирующийся штаб румынских частей СС[11] – штурмбаннфюрер СС Вильгельм Бюте[12]. Бюте находился на этом посту до 1 марта 1945 года, а затем был переведен в формирующуюся 35-ю полицейскую гренадерскую дивизию СС. По данным Д. Мура, после Бюте квартирмейстером дивизии стал гауптштурмфюрер СС Фридрих Шауб[13]. Начальником разведывательного отдела дивизии (отдел Ic) был гауптшутрмфюрер СС доктор Вальтер Лахер[14].
Ответственную должность адъютанта дивизии (отдел IIa) занимал гауптштурмфюрер СС Густав Браун. Это был один из самых опытных офицеров в 32-й дивизии СС. Браун родился 16 сентября 1918 года в австрийском городе Гаминг. Член СС (билет № 309 090). Выпускник 2-го юнкерского класса для офицеров резерва в юнкерской школе СС в Бад-Тёльце; впоследствии Браун из офицеров резерва был переведен в офицеры активной службы. В 1941 году он командовал минометным взводом 12-й роты полка СС «Дер Фюрер». В феврале 1943 года был командиром 9-й роты полка СС «Дер Фюрер», на этом посту был дважды ранен. 24 апреля 1943 года Густав Браун был награжден Германским крестом в золоте. После выздоровления от последствий тяжелого ранения служил инструктором в панцер-гренадерской школе СС «Киншлаг» в Чехии (эта школа также известна как «Прозетшниц»). Зимой 1945 года часть персонала школы включили в состав формирующейся дивизии СС «30 января», и Браун занял пост дивизионного адъютанта.
Эмблемой дивизии стала руна «Тюр» («Тейваз»). Эта руна считалась символом древнескандинавского бога Тюра (а не Тора, как часто утверждается). Тюр был богом-воином, но воином не силы (в отличие от Тора), а, скорее, воином-стратегом и тактиком. Использование этой руны в символике СС имело давнюю традицию. Например, иногда надгробный знак в виде руны «Тюр» устанавливался на могилах эсэсовцев в виде креста. Также эта руна татуировалась под левым плечевым сгибом членов СС вместе с условным обозначением группы крови. Кроме этого, до 1934 года нашивку руны «Тюр» на левом рукаве мундира носили выпускники «Спецшколы СА рейхсфюрера СС». Впоследствии она трансформировалась в специальный нагрудный знак сотрудников Главного оперативного управления СС[15].
В заключение отметим, что иногда в литературе проскакивает информация о существовании специальной дивизионной нарукавной ленты с надписью «30 января». Следует помнить, что подобной нарукавной ленты никогда не было, хотя и есть данные, что дизайн подобной ленты был все же разработан, но производство этих лент по вполне понятным причинам наладить не сумели. Каких-либо других специальных знаков отличия дивизия не имела.
Организация и боевое расписание дивизии
Дивизия СС «30 января» представляла собой типичную «сборную солянку» из различных запасных и учебных частей и подразделений войск СС. Подобные соединения, в процессе формирования которых присутствует элемент импровизации, в конце войны немецкое командование создавало (так и хочется сказать – штамповало) десятками, если не сотнями. В целом, значительное количество подобных формирований германской армии имело крайне низкую боеспособность. На этом общем сером фоне 32-я дивизия СС несколько выделялась в лучшую сторону, что, впрочем, в основном объяснялось ее эсэсовским статусом.
Итак, кроме оставшейся части персонала учебного полигона СС «Курмарк», на формирование дивизии в основном были направлены солдаты подразделений СС из Либерозе, Грунова, Губен-Нойцелле, а также часть курсантов и инструкторского персонала унтер-офицерской школы СС в Лауэнбурге[16] (Померания) и отпускники войск СС, следующие транзитом в свои части. Все эти части и подразделения были очень разношерстными[17]. Интересно отметить, что один штаб гренадерского полка и одна противотанковая рота были присланы из резерва Главного оперативного управления СС[18]. Также на укомплектование дивизии была направлена некоторая часть персонала панцер-гренадерской школы СС «Киншлаг»[19], часть личного состава учебно-запасных батальонов 3-й, 6-й и 9-й дивизий СС (а по некоторым данным – и 16-й), запасные подразделения горных частей СС из Халлейна и Предаццо[20] и многих других учебно-запасных частей и подразделений СС. Отдельную группу составляли бывшие чины охранного персонала концлагерей[21]. Общее количество всех частей и подразделений войск СС, переданных на формирование дивизии, установить трудно, тем более что многие из них оказались включенными в состав дивизии в период хаотичных боев на Одере в феврале 1945 года, и полной информации по ним нет.
Итак, кроме оставшейся части персонала учебного полигона СС «Курмарк», на формирование дивизии в основном были направлены солдаты подразделений СС из Либерозе, Грунова, Губен-Нойцелле, а также часть курсантов и инструкторского персонала унтер-офицерской школы СС в Лауэнбурге[16] (Померания) и отпускники войск СС, следующие транзитом в свои части. Все эти части и подразделения были очень разношерстными[17]. Интересно отметить, что один штаб гренадерского полка и одна противотанковая рота были присланы из резерва Главного оперативного управления СС[18]. Также на укомплектование дивизии была направлена некоторая часть персонала панцер-гренадерской школы СС «Киншлаг»[19], часть личного состава учебно-запасных батальонов 3-й, 6-й и 9-й дивизий СС (а по некоторым данным – и 16-й), запасные подразделения горных частей СС из Халлейна и Предаццо[20] и многих других учебно-запасных частей и подразделений СС. Отдельную группу составляли бывшие чины охранного персонала концлагерей[21]. Общее количество всех частей и подразделений войск СС, переданных на формирование дивизии, установить трудно, тем более что многие из них оказались включенными в состав дивизии в период хаотичных боев на Одере в феврале 1945 года, и полной информации по ним нет.