Романов Виталий. Рыцари подземных магистралей

   Руж вопросительно посмотрел на Кила. Горячая, взволнованная речь журналистки произвела впечатление на темноволосого диггера.
   – У меня неделя от отпуска осталась, – сказал он. – В принципе могу взять, раз такое дело.
   – Я пока в институт не собираюсь. – Киловольт подергал себя за мочку уха. – Так что я свободен.
   – А чего с институтом? – удивилась девушка.
   – Учиться надо в декабре, перед сессией, – назидательно сообщил Кил. – Ну, в самом крайнем случае в ноябре.
   – А сентябрь? – рассмеялась Оксана.
   На щеках девушки появились очень симпатичные ямочки. Киловольт вдруг поймал себя на том, что с удовольствием поцеловал бы журналистку. И даже не один раз.
   – Сентябрь – время пива и девушек, – соврал он.
   – А октябрь? – кокетливо спросила Оксана, бросив на него быстрый взгляд.
   – Октябрь – время девушек и пива, – ответил диггер.
   – Сейчас у нас сентябрь, – деловито заметила журналистка. – Значит, пиво на первом месте. Но по графику немного времени должно быть и для девушек. Я подхожу?
   – Еще как! – честно признался Киловольт, но развить тему не успел.
   Руж наступил ему на ногу. Прокашлялся, хлопнул ладонью по столу.
   – Понимаешь, Ксюха, – очень ласково начал он. – Есть тут небольшие сложности… Видишь ли, в чем дело. Под землей – опасно. Независимо от того, куда полезем – в метро или в какие-то другие места. Техноген есть техноген. В общем, нам придется отвечать за тебя.
   – Да я же взрослая! Давно уже с паспортом! – рассмеялась девушка. Тряхнула длинными волосами, посмотрела на обоих парней чуть ли не с обожанием: – Спасибо, что вы так заботитесь обо мне, ребята! Я, правда, взрослая! Вы только научите: где ходить, как двигаться. Что можно, что нельзя. А уж обузой не стану – обещаю!
   – Ты не поняла, – вкрадчиво продолжил Руж. – Нам придется отвечать за тебя в любом случае. Таков закон – лидер группы отвечает за своих людей. Если что-то случится – молва разнесет на всю страну. Нам – кранты. Мало того, что согласились взять журналистку под землю, так еще и не уследили за ней… В общем, нам с Килом придется очень внимательно присматривать за тобой. А это – нервные клетки тратить. Они, как известно, не восстанавливаются. И все такое. Понимаешь?
   – Так вы гонорар хотите? – начала догадываться Оксана. – Не проблема! Не волнуйся, Руж, дорогой! Прямо сегодня же позвоню главному редактору журнала! Согласую этот вопрос.
   – Зачем нам деньги? – чуть обиделся диггер. – Не надо договариваться с главным редактором. И с неглавным тоже.
   – А как же? – растерялась девушка. Она подалась вперед, положила узенькие ладошки на стол. – Тогда не поняла.
   – Сама выдай гонорар, – прямо сказал Руж. – Только деньги нам не нужны.
   – А-а-а, – протянула девушка. «Отъехала» назад. Сгорбилась в кресле, уставилась в землю.
   Она догадалась, что Руж имел в виду под гонораром.
   Кил поморщился. Вдруг стало гадко от того, что они затеяли. Отрицательно помотал головой. «Пошлет!» – неслышно, губами, обозначил он. Но светловолосый диггер недооценил молодую журналистку. Оксана выпрямилась в кресле, улыбнулась совсем по-другому. Не жизнерадостно, наивно и открыто – по-детски, как это было раньше. Устало и понимающе.
   – Да, за любую работу человек может требовать оплату, – тихо произнесла она. – Такую, какую считает нужной.
   Парням показалось, что журналистку подменили. Теперь перед ними сидела женщина. Взрослая, опытная. Чуть прищурив глаза, она изучала собеседников.
   – Знаете, сначала мне бы хотелось убедиться в том, что есть товар, за который необходимо платить, – медленно, тщательно взвешивая каждое слово, произнесла Оксана. – Еще неизвестно, какой материал мы сможем получить… Сначала – работа.
   – А… – начал было Руж.
   – «А» будет потом, – отрезала девушка. – Оплата – по факту. Сначала – работа.
   Киловольт молчал, щеки парня горели. Он чувствовал себя моральным уродом, слушая разговор друга и журналистки.
   – Хорошо, – согласился Руж и помахал ладонями над столом. – Хорошо, Оксана! Потом – значит, потом. Но ты сама согласилась. Мы тебя за язык не тянули.
   Девушка бросила на диггера короткий взгляд. Руж ничего не успел заметить, но Кил обратил внимание на то, какими ледяными стали красивые глаза Оксаны.
   – Что ты хочешь узнать и увидеть? – мягко спросил Киловольт. – У тебя есть какой-то план? Метро? Секретные объекты? Подземные реки? Что тебя интересует?
   – Все! – хлопнула ладонью по столу журналистка. – Я хочу увидеть все это! И метро, и подземные реки.
   – За один раз мы не потянем, – задумчиво протянул Кил, глянув на яркий паровозик, проезжавший по аллее парка. – Как минимум три-четыре выхода.
   – Да не, это вообще смешно! – встал на дыбы Руж. – Может, ей после первого раза надоест? Посмотрит на какую-нибудь хрень, что мы покажем, и побежит материал сдавать. Не любой мужик согласится под землей по колено в иле и воде корячиться.
   – Давайте попробуем, – предложила Оксана. – Что попусту тратить время на вопросы: надоест мне или нет? Сломаюсь или не сломаюсь? Это все гадание на кофейной гуще!
   – Ладно, давай попробуем, – взял инициативу в свои руки Киловольт. – Завтра начнем, если ты готова.
   – Готова!
   – Не готова она! – с усмешкой напомнил Руж. – А снаряга?
   – Точно! – спохватился Кил. – Блин, я себя веду так, будто договариваюсь о деле с человеком из нашей среды. Ксана! Бери блокнот, записывай. Начнем от печки. Правила техники безопасности и снаряжение диггера.
   – За пивом, что ли, сбегать? – почесал щеку Руж. – А то, пока она все запишет, и ночь наступит…
   – Я быстро пишу, ребята, – испуганно возразила Оксана. – Если надо, буду стенографировать. Ой! Чуть не забыла… У меня ж диктофон в сумочке! Кил, дорогой, можешь просто говорить. Я потом сяду за компьютер, выберу то, что необходимо для статьи. Так быстрее получится.
   – Ну, я за пивом? – поднялся Руж. – Кил, тебе одну?
   – Угу, – откликнулся тот.
   – Может, мне баночку пепси принесешь? – попросила журналистка.
   – Еще чего! – фыркнул диггер.
   Оксана стерпела обиду. Лишь наклонилась к сумочке, изобразив, что ищет диктофон и не может найти. На самом деле аппарат лежал в отдельном кармашке, наготове. Девушка просто не хотела, чтобы парни видели ее лицо.
   Второй диггер тоже поднялся с пластикового кресла.
   – Я принесу, – положив руку на плечо журналистке, сказал Кил. – Все нормально. Готовься пока.
   Он двинулся к стойке вслед за другом. Через минуту вернулся, поставил банку перед девушкой.
   – Спасибо! – благодарно улыбнулась Оксана.
   Журналистка выложила на столик диктофон, включила запись.
   – Все, можешь говорить, – предложила она и потянулась за банкой.
   – Ну… – Киловольт, которому никогда в жизни не приходилось давать настоящее интервью, малость занервничал. – С чего бы начать? Да вот, пожалуй, так! Под землей все по-другому. Шахтеры даже свой язык используют. Особый. Который с ходу и не поймешь. Мы, диггеры, конечно, не шахтеры. Но кое-какие словечки, бывает, в разговоре проскальзывают. Все сразу не упомнишь, да и не надо это, видимо. У специалистов любой профессии свой жаргон. Если под землей чего-то непонятно будет – спросишь и все тут.
   Что бы интересного вспомнить?
   – «Тормозок», – подсказал Руж, открывавший банки с пивом для себя и для друга.
   – Точно! – улыбнулся Кил. – «Тормозок». В переводе – это просто шахтерский завтрак, а никакой не маленький тормоз, как можно было бы подумать. Многие слова из подземного жаргона напоминают наши, привычные. Но в них вложен совсем другой смысл. Вот, например, «колбаса». Это герметик такой. Его упаковка по цвету и форме напоминает палку полукопченой колбасы. «Удав» – не змея какая-нибудь, а шланг для нагнетания раствора за тоннельную обделку. Ну, тут как-то угадать можно. Есть и посложнее. «Чемодан». Большой кусок отколотой породы, который надо разделить на части. А машину, с помощью которой отколотую породу собирают, – называют «хапуга».
   Оксана засмеялась.
   – «Сопли», – подсказал Руж.
   – Да, «сопли»! – тут же взмахнул рукой Кил. – Вот эту штуку ты точно увидишь, и не один раз. Факт. «Сопли» – кабели и шланги. Они повсюду болтаются. Свисают с потолка. Ксана, запомни! Ни при каких обстоятельствах нельзя трогать руками то, чего не знаешь. То, что болтается над головой. Некоторые провода и кабели могут оказаться под током. Долбанет – никакое искусственное дыхание не поможет. Хотя мы тебе его сделаем. С радостью.
   Девушка, склонившаяся к столу, к блокноту, фыркнула. Искоса посмотрела на Киловольта, лукаво улыбнулась.
   – А вот еще, скажем, деревянный брус, служащий рычагом – ну, там, вагонетку на рельсах поправить, – так вот, такой брус они называют «отец-наставник». Ну, а вообще, шахтеры – в душе эротоманы, – продолжал Кил. – Всякое им там под землей мерещится…
   – «Сиськи»! – хмыкнул Руж.
   Киловольт засмеялся, глядя на девушку. Оксана бросила карандаш на стол, посмотрела на Ружа.
   – Ну, какие еще слова есть в подземном жаргоне? – с вызовом спросила она. – Будем все части женского тела приплетать? Или как?
   – Ксюха! Зря обижаешься! – Кил погладил ее по руке. – Руж не прикалывался. Действительно, есть такое слово в жаргоне. Гидроцилиндры тюбингоукладчика… Что-то такое. Они по форме похожи на женскую грудь.
   Руж трясся от смеха:
   – О! Какую обалденную клюху сморозил! – Девушка подвинулась ближе к столу, подперла голову ладонью. Волосы ее при этом растрепались, соскользнули на лицо. То ли случайно, то ли специально, но так, что их хозяйка не видела Ружа, сидевшего слева от нее.
   – Ладно, хватит! – решил Кил. – Все равно это так… Просто, для интереса. Вдруг пригодится. Там еще столько понятий: «баран», «мальчик», «орел», «рога», «кобыла», «мазюка», «поросенок», «штаны». Я всего не помню. Запомни про «сопли». Их трогать нельзя.
   – Я записала и запомнила! – деловито ответила Оксана.
   – Тогда бросим ознакомление с жаргоном, перейдем к более важному. О правилах техники безопасности. Начали. Первое. Не нажираться в стельку перед выходом.
   Оксана не выдержала, закрыла лицо руками. Упала на стол. Парни недоуменно посмотрели друг на друга, Руж хлебнул пива и озадаченно почесал затылок. Девушка тряслась и всхлипывала.
   – Ксюха! Ты чего? – спросил Кил. – Проблемы какие-то?
   – Обязательно! – прорыдала девушка. Ей было никак не остановиться. – Вот завтра выход, да? Завтра с утра и начну нажираться!
   Она опять легла на стол, затряслась.
   – А! – понял Кил. – Слышь, Руж? Она, видимо, не пьет!
   – Бывает же такое, – удивился темноволосый диггер.
   Он с уважением посмотрел на девушку.
   – Ладно, Ксюха! – продолжил Киловольт. – Мы ж не в зоопарке. Слушай дальше.
   – Угу, – выдавила девушка. С трудом взяла себя в руки: – Говори, я слушаю.
   Журналистка быстро вытащила из сумочки платок, аккуратно промокнула уголки глаз.
   – Второе. Нельзя трогать оголенные провода, свисающие с потолка «сопли», любые детали электромеханизмов – даже если на вид все ржавое, давно брошенное. Это я уже говорил и еще не один раз повторю, дабы уберечь симпатичную даму от неприятностей.
   Оксана церемонно поклонилась.
   – Поехали дальше. Когда передвигаешься по тоннелю, коллектору или ходу – смотри под ноги. Если не видишь пола – не наступай. Там может быть люк, пролом. Что угодно. Особенно опасно, когда идешь по воде. Бывает, в коллекторах из пола торчат – вертикально – широкие трубы. Идешь, значит, по воде. Кажется: два-три сантиметра под тобой. Попадешь в такое место – не дай бог, конечно! – ухнешь с головой. Запомни! Смотреть надо под ноги. Хотя вверх тоже нелишне. Но на голове каска, она в случае чего поможет.
   – Так мы в касках пойдем?! – удивилась девушка. – А я думала: диггеры – это такие крутые парни, которым все пофиг.
   – Нет, мы пойдем в детских чепчиках! – в сердцах выпалил Руж. – По три штуки на башку навяжем – и пойдем!
   – Мы крутые парни, и нам все пофиг, – подтвердил Киловольт. – Есть только одна вещь, которая нам не пофиг. Собственная жизнь. Героизм не в том, чтоб схватиться за голый провод, писать голубыми искрами и орать: «Ой, как я тащуся!»
   – А искры при этом голубые? – вполне серьезно уточнила журналистка. Схватилась за карандаш. – Надо записать!
   Теперь Руж лег на стол и давился от смеха.
   – Слушай дальше! – как ни в чем не бывало продолжал Киловольт. – Под землей надо вести себя тихо. Повторяю: тихо! Очень тихо! Это особенно касается баб… э-э-э… дам. Некоторые обожают вцепляться когтями в спину и вопить на каждом шагу: «Мне страшно! Мне страшно!»
   Оксана что-то пометила в блокноте.
   – А зачем ты пишешь? – вдруг поинтересовался Руж. – Диктофон же работает.
   – Там все сквозняком, – объяснила девушка. – Я реперные точки помечаю, на что акценты сделать.
   – А-а-а. – Диггер посидел с открытым ртом, потом кивнул: – Въехал!
   Хотя понял он ровно треть из того, что сказала журналистка.
   – Значит, не шумим, – вещал Киловольт. На него вдруг снизошло вдохновение: – Ну, про дозиметр говорить не буду, ибо мы тебя не потащим в плохие зоны. Что еще? Не хватайся за все, что из потолка торчит, даже если это не «сопли». Оттуда, бывает, арматура, балки выглядывают. До черта всякого гэ! Трогать – нельзя, если не хочешь, чтоб потолок на тебя сверху лег. Это, конечно, немного попахивает эротикой, но вряд ли приведет тебя в восторг.
   В общем, руки держишь при себе, не машешь ими. Не кричишь, не топаешь. Слушаешь внимательно. Чем тише идешь – тем дальше слышишь вокруг себя. Если видишь чужой свет – надо удвоить осторожность. Первой засечешь шум воды – предупреди всех и молчок! Чтоб было хорошо слышно, что происходит. Бывают случаи, надо линять со всей мочи.
   – Огонь не зажигать ни при каких… – напомнил Руж.
   – Да, огонь, – кивнул светловолосый диггер. – Огонь – это особая статья. Открытым огнем под землей пользоваться нельзя! Ни за что! Все зажигалки и спички оставляешь дома. Только фонарь, причем с запасными батареями. Под землей могут скапливаться опасные газы. Зажжешь спичку – крышки люков по району будут летать, аки НЛО. А нас – поминай как звали.
   – Кстати, про газы, – добавил Руж. – Если вдруг почувствовала себя плохо, такое бывает: запах какой доканал, кислорода нет – ни за что не пригибайся к полу. Там концентрация вредных веществ еще выше. Хлебнешь – можешь уже не выпрямиться. Пошла кругом голова – изо всех сил держись ровно, поднимай голову выше. В этом спасение. В крайнем случае, зови своих, чтоб дотащили до места, где подышать можно. И уж тогда не молчи, извещай спутников о своем состоянии. Чем раньше скажешь правду о каком-то недомогании, тем легче партнерам тебя спасти. Знаешь, подземка не то место, где надо геройствовать до упаду. А потом как в старом анекдоте: «Брось, комиссар! Брось! Да не меня, а рацию». Тьфу! Не смешно!