Росоховатский Игорь Маркович. Фильм о тигорде

   Мне показалось, что улыбка нашего старого учителя изменилась. Однако отступать уже поздно, да и некуда. Я продолжал:
   - Теперь мы - все заодно. И я постоянно чувствую помощь любого из существ, находящихся здесь, со мной. Одно помогает мне мчаться быстрее ветра, другое - плавать подобно рыбе, третье - видеть в темноте, четвертое - ползать по отвесным скалам... Каждое из них когда-то запасало энергию в одиночку, охотилось в одиночку, в одиночку спасалось от врага, в одиночку мерзло и голодало. Каждое было более слабым и несчастным, чем теперь, когда мы все вместе. Прыжок наш подобен полету, а зубы способны перекусить ствол дерева. Мы непобедимы...
   "А они оба изрядно постарели - и не только внешне", - подумал я с какой-то странной горечью. Словно бы мне хотелось, чтобы они поскорее раскусили меня, словно бы я дразнил не столько их, сколько себя:
   - Да, получив силу, я стала не только спокойнее, но и добрее. И я узнала, почему клыки тигорда такие острые - острее, чем у любого зверя. _Чтобы не было больно существу, когда мы принимаем его к себе_... Ибо боли должно быть _как можно меньше_!
   "Неужели Мишка и теперь не вспомнит, что эти слова говорил он на диспуте о том, каким должны быть взаимоотношения между существами в "идеальной" природе? Он говорил это всем, но смотрел на Лору, на самую красивую девушку в нашей группе, и она во все глаза смотрела на него, не скрывая восторга. Именно тогда я впервые подумал об уходе из биологии в другую область, где смогу вскоре прославиться, стать знаменитым, и" тогда кто-то поймет, что выбрал не того..." Но выражение лица Михаила не менялось, и мне ничего не оставалось, как продолжать:
   - Однажды я заметила вдали моего извечного врага - волка. Что-то на миг дрогнуло во мне. Лишь на миг. Волк учуял меня, повернул голову. Как знать - может быть, ему послышался бывший мой запах. Но тут же его глаза увидели меня - сегодняшнюю. Он взвыл от ужаса, поджал хвост и со всех ног кинулся наутек. Дурачок, я простила ему обиды... Жаль только, что меня самой уже нет!
   Теперь, не скрываясь, я посмотрел в глаза Михаилу откровенно насмешливым взглядом: "Ну что, старина, позабавился?"
   - Ясно, - сказал Михаил и вздохнул. Вид у него был не разочарованный, а скорее озабоченный, и у меня не осталось сомнений, что он давно понял мою игру. Почему же не прервал ее?
   Михаил повернулся к профессору:
   - Евгений Петрович, а ведь он молодец! Ох, какой молодец! Сразу усек суть экспериментов. Напрасно мы опасались...
   - Да, хоть рассказ сочинил не столько фантастический, сколько юмористический, а суть проблемы обнажил. - Улыбка Евгения Петровича была почти ласковой, и мне стало стыдно: "Вот так разыграл бывших коллег!"
   Лес шумел тихо, непонятно. Когда-то мне казалось, что я понимаю его зеленый шум, различаю тончайшие оттенки. Тогда я занимался биологией...
   - Между прочим, какие-то совпадения его рассказа с сочинением компьютера все-таки будут, - задумчиво, не обращая на меня ни малейшего внимания, словно я уже и вовсе уехал отсюда, - сказал Евгений Петрович Михаилу. Но в глазах его бывшего ученика внезапно, как в давно прошедшие годы, появился металлический блеск, и он спросил у меня сразу, без "дипподготовки":
   - Жалеешь, что оставил науку?
   Вопрос застал меня врасплох. Жалел ли я? Может быть, иногда... Но по какому праву он лезет в душу? И, в конце концов, что произошло? Розыгрыша не вышло ни у них, ни у меня. Счет нулевой. Что я здесь понял, что открыл для себя, кроме... загадки тигорда? Завидую ли я Мишке, Евгению Петровичу? Их увлеченности, которую так неумело хотел высмеять? Конечно, они поняли то, чего я не мог понять. Но так ли уж это много? Зато я изъездил мир, жил яркой, разнообразной жизнью, встречался с интересными людьми. Один мой день всегда был непохож на другой. "А итог? Каков итог? Что ты сделал за все это время?" - спросил не без ехидства внутренний голос. Я отмахнулся от каверзного вопроса, от ловушки, которую готов был расставить сам себе. Жизнь ведь не складывается только из вопросов и ответов. Есть еще простые радости. А таких радостей я изведал гораздо больше, чем эти одержимые. Не зря от Мишки ушла жена, красавица Лора, в которую когда-то были влюблены все студенты нашей группы. Все, без исключения. Баланс в мою пользу. А с их стороны на чаше весов лишь одна гиря... Они поняли то, чего я не смог понять... Нет, не так. Если уж быть до конца честным, надо признать: они впервые открыли то, чего никто до них не знал. Они увидели оборотную сторону одной из жестокостей природы и сумели по-новому истолковать ее:
   Словно отвечая на мои мысли, Михаил сказал:
   - Не поздно вернуться, старик.
   "Неужели понял?"
   Я бросил взгляд на Евгения Петровича и сказал небрежно:
   - Кино не в меньшей степени помогает осмысливать мир.
   - Да, да, конечно, - подозрительно быстро согласился Михаил, а Евгений Петрович весьма умело поддакнул ему.
   Я рассказал им о съемках в Сицилии и на Крите, о путешествии на батискафе "Лук", об участии в конгрессах, вскользь упомянул о сногсшибательных подарках, которые привозил с разных концов света жене и детям. Я исподтишка зорко вглядывался в их лица, но не смог уловить того, что хотел вызвать. Мои слушатели восторгались, кивали головами, спрашивали и переспрашивали, но я видел, как быстро тает их интерес ко мне. Он уже начал подергиваться дымкой пепла. Евгений Петрович сказал:
   - Мы не пропускали твоих фильмов и телепередач. Мы гордились тобой.
   Все-таки он недооценивал меня - нынешнего, полагая, что я и не подозреваю о степени его снисходительности.
   В нескольких шагах глухо шумела тайга, как шумит взволнованное море, и мне чудился где-то очень далеко призывный рык тигорда. Кого он звал? Куда? Зачем? И зачем мне это знать? Ведь я доволен всем, чего достиг, Многие мне завидуют. Многие. Только не эти двое...
   - Ты можешь немало сделать для нас, - продолжал Евгений Петрович.
   - В кино?
   - Ты снимешь фильм о тигорде?
   - Для этого и приехал.
   - Очень удачно сложилось, что приехал именно ты. А то в газетах появляются такие "сенсации"...
   - Вроде твоего фантастического рассказа. Только всерьез и с привкусом сверхъестественного ужаса, - вставил Михаил.
   "Вон куда он клонит".
   Евгений Петрович извинительно улыбнулся - за Михаила и - на всякий случай - за себя и проговорил:
   - Ты ведь хорошо понимаешь, что для нас главное не тигорд. Он только экспериментальная модель, которая помогает раскрыть какую-то сторону природы, объединить для исследователя, как сказал Михаил, две стороны медали...
   "Ох, уж этот "дипломат" Евгений Петрович, предпочитающий всегда оставаться в тени". Я сказал:
   - Фильм будет называться не "Сага о тигорде", как я хотел раньше, а "Две стороны медали". В первых кадрах я покажу живую клетку в момент деления и противопоставлю этому явлению сливающиеся клетки. Когда объединяются накопленная ими энергия и некоторые вещества вместе с химическими следами от нервных импульсов. То есть, с зашифрованной информацией...
   ...Помните кадры из моего старого фильма, когда олень делает шаг навстречу тигру? Их я и сделал началом нового фильма "Две стороны медали".