- Не понимаю тебя, - сказала Нина однажды вечером, когда они решили посмотреть по видео два старых фильма. - Рорк - прекрасный человек. Преуспевающий, ответственный, добрый. А уж его чувства к тебе говорят сами за себя.
- Мы с ним друзья, - уклончиво молвила Джейд и стала перематывать пленку видеозаписи.
Только что закончился фильм "Королева Африки", романтическая, одухотворенная картина. Никакой наготы, никакого секса нет и в помине, но какой страстью наполнены эти полтора часа! Теперь нет таких фильмов, да и героев таких нет, и переживаний. А Хэмфри Богарт чем-то напоминал Сэма. Друзья, вот и все.
- О да, конечно! Именно поэтому так загораются его глаза, когда он смотрит на тебя. И не говори мне ничего, мол, ты им не интересуешься, не хочешь его. Мы с тобой, Джейд, не первый год знакомы, уж я по твоему лицу все вижу. И сейчас я вижу на нем только одно - физическое влечение к мужчине.
- Ладно, - сказала Джейд решительно, вкладывая в видеомагнитофон кассету с "Филадельфийской историей". - Сдаюсь. Я думаю о Рорке. Хочу его. Больше того. Я люблю его. И если хочешь знать правду, всегда, кроме дней, когда мы были с Сэмом, все время я думала о Рорке. Теперь ты довольна?
- Не совсем, - возразила Нина. - Ты ведь так и не сказала, почему не подпускаешь его к себе. Уже почти год, как нет Сэма, Джейд. Пора тебе задуматься о своей жизни.
Столько лет Джейд хранила в тайне страшную правду, что на сердце у нее будто стояло черное клеймо.
- Кое-какие подробности тебе неизвестны, - спокойно произнесла она. Это касается Эми.
- Да знаю я, что Рорк ее отец.
- Нет. Впрочем, да. Только... - она сжала руки. - Я виновата в глухоте девочки.
- Черт побери, Джейд, - устало отмахнулась Нина, - эту тему мы давно закрыли.
Медицина не может дать точного ответа. Ошибка природы. Такое бывает.
- Да, - с горечью согласилась Джейд. - Такое бывает. Особенно если ребенок зачат от собственного брата.
- Что-о? - округлила глаза Нина. - У тебя нет никакого брата. Сама же говорила, что ты у матери одна.
- Я-то одна. Наверное, надо уточнить и сказать - сводного брата.
Она перевела дыхание, помолчала, а потом подробно рассказала Нине всю историю, которую однажды выложил ей Кинлэн Гэллахер.
- Я не верю этому, - решительно возразила Нина. - Между тобой и Рорком нет ни малейшего сходства. - Она подошла к Джейд, обняла ее. - Очевидно, у старого Гэллахера были свои причины лгать, Джейд, а что касается твоей матери, то, прости меня, но вряд ли она - такой уж достоверный источник информации. Ты должна самостоятельно, ничего не говоря никому об Эми, о Рорке, выяснить истину. Даже если для этого придется ехать в Оклахому. Даже если надо будет лицом к лицу встречаться с Кинлэном и Белл.
Через три дня Джейд вылетела на родину.
И снова она была поражена видом своей матери. Белл была так измождена, что, казалось, с трудом двигалась.
- Здравствуй, мама, - сказала Джейд. - Выглядишь неплохо.
- Ты всегда чертовски ловко врала, Кэсси, - отозвалась Белл. - Сдается мне, только этим мы с тобой и похожи.
- Да. Именно на эту тему я и собираюсь поговорить с тобой.
Белл посмотрела на нее пристально и настороженно.
- Раз уж ты такую дорожку проехала, пожалуй, присаживайся, располагайся.
Джейд села на кушетку с рыжим синтетическим покрытием. Нервы ее были на пределе.
- Разговор пойдет о Рорке.
Белл смутилась.
- Что еще с ним? - закуривая, буркнула она.
- Я хочу знать, действительно ли он мой сводный брат.
- А как же, конечно, брат, - сквозь выдыхаемый сизый дым сказала мать. - Зачем мне обманывать тебя?
- Затем, что, может быть, Кинлэн заставил тебя пойти на это?
Белл молчала. Потом процедила:
- Я никогда не рвалась стать матерью.
Такие заявления Джейд уже слышала. Трудно даже сказать, сколько раз. Но она лишь тихо произнесла: "Я знаю", чтобы не спугнуть мать, чтобы та, наконец, выложила ей все.
- Я просто хотела быть любимой. Долго, очень долго я винила тебя за то, что никто из парней даже не смотрел в мою сторону. - Белл глубоко затянулась. - Конечно, какой мужчина захочет возиться с чужим ребенком?
Какой мужчина... Джейд сразу подумала о Сэме, и сердце ее сжалось от горечи и боли.
- Я ревновала, завидовала тебе, - говорила Белл. - Еще бы, ты жила в чистом богатом доме Гэллахеров, а я ломала спину за каждый доллар.
- Все, что я получала, я отдавала тебе, мама.
Белл, казалось, не слышала ее.
- Знаю, ты страдала, оттого что у тебя мать выпивает. Тебя это задевало, злило. Так что, когда ты сунула меня в больницу для алкоголиков, я поняла, что ты хочешь отыграться за все эти годы.
Белл вдруг глянула дочери прямо в глаза и с вызовом спросила:
- Ты что, думаешь я всегда хотела стать пьяницей?
- Нет, - покачала головой Джейд.
Серые крошки пепла падали прямо на потертый ковер.
- Нет, черт побери, нет, не хотела. Не было такого, чтобы я в детстве сидела и мечтала, как я вырасту и буду пьянствовать. Но мне надо было как-то спрятаться от этой жизни.
- Мама.
- Да?
- Ты так и не ответила на мой вопрос. Вопрос, является или нет Кинлэн Гэллахер моим отцом.
Трясущимися руками Белл прикурила от догорающей новую сигарету.
- Нет. Это не он. Вся та история - вранье от начала и до конца. Ему нужно было отпугнуть тебя от Рорка.
Джейд прикрыла глаза, моля небо дать ей сил пережить все это.
- Но зачем? - прошептала она. - И почему ты оказалась с ним заодно?
- Да потому, что он шантажировал меня, - почти выкрикнула Белл.
- Шантажировал тебя? Как?
- Он подставил меня так, что мне грозил арест за занятие проституцией, он собирался загнать меня на исправительные плантации. Что мне оставалось делать?
Джейд тут же подумала об Эми. Никто и ничто не заставит ее нанести дочери такую рану, как это сделала Белл.
- Ты должна понять меня, когда узнаешь, как это было, - продолжала мать. - Я тогда только вышла из стен наркологической лечебницы - того ада в Далласе, куда ты сунула меня.
- Это очень солидная клиника, - заметила Джейд, а про себя сказала: "И чертовски дорогая".
- Ад, - повторила Белл. - Жуткое, страшное место. Преисподняя. Каждый день могучие санитары вкалывали мне анатоксин, вызывающий отвращение к алкоголю, а потом заставляли меня пить спиртное, так что выворачивало не только внутренности, но и душу. И я тебе скажу, скоро один запах виски стал для меня мукой.
- И пить ты перестала.
- Два месяца я сидела в своем фургоне, - согласилась Белл, - два месяца я не брала в рот ни капли. Каждый Божий день я посещала сборища "анонимных алкоголиков", которые устраивала местная церковь. И вот однажды, сидя в этом убожестве, я вдруг почувствовала - свербит. Нет, это не было желанием выпить, - уверила она Джейд. - Просто я решила провести эксперимент, смогу ли удержать спиртное в желудке. Мне надо было избавиться от своего беспокойства. Тогда я отправилась в бар "на пятачке".
Джейд сразу вспомнила все "излюбленные" места, откуда столько раз ей приходилось вытягивать мать. Обычно это были грязные, скверные заведения, где клубами висел табачный дым, а полы были посыпаны опилками.
- Кабачишко так себе, - заметила Белл, - но он, знаешь ли, показался уютнее той богадельни.
Мать подробно рассказывала, как она пришла, села на табурет у стойки, как бармен налил ей сухого белого вина из галлоновой бутылки, с которой предварительно стер пыль. И тогда она сделала первый глоток и стала ждать. Вроде ничего. Она пригубила еще. Не тошнит, не выворачивает. Еще глоток...
- Но ты же знала, мама, что тебе нельзя пить! - воскликнула Джейд. Знакомые досада и огорчение захватили ее. Один глоток влечет за собой другой, потом еще, больше, крепче, чаще.
- Ну, вино - разве это выпивка? - возразила Белл. - В общем, возвращаясь к той истории, которую ты жаждешь услышать, скажу, что я очень быстро покончила с первым стаканчиком, а затем и со вторым, но все время была начеку - не пойдет ли все это обратным ходом.
Вот тогда-то раскрылась дверь и вошел.., да, вошел тот самый мужчина. Он как-то сразу улыбнулся мне, а я ему.
После третьей порции вина бармен поставил передо мной бренди "Александр" со сливками. Я говорю ему, мол, я не заказывала, а он сказал, что меня угощает вон тот джентльмен. Ну, я не хотела показаться невежливой или неблагодарной, к тому же, бренди "Александр" скорее смахивает на десерт, чем на выпивку.
Ничего в дальнейшем повествовании уже не удивляло Джейд. Белл и тот незнакомец скоро уселись рядышком. После неизвестно какого по счету "Александра" мужчина предложил продолжить вечер где-нибудь в другом месте.
- Ты должна понять меня, Джейд, - твердила Белл. - Я так давно не была с мужчиной.
Так давно... И в этом "давно" вряд ли вообще была хоть одна светлая минута.
- Что-то я пока не могу взять в толк, как случайная встреча с этим типом связана с шантажом и Кинлэном Гэллахером.
- Все дело в деньгах.
- В деньгах, - тусклым голосом повторила за ней Джейд.
- Когда он спросил меня, сколько, я беру, я хотела было сказать ему, что за день я могу дважды и напиться, и очухаться, но за постель денег не беру никогда. Хотела, да потом прикинула, что раз уж я все равно решила переспать с ним, что дурного, если я приму от него маленькое вознаграждение? В конце концов, платил же он за выпивку! А здесь наличные. Какая разница?
"Действительно, какая разница", - застучало в голове Джейд. Она потерла глаза рукой.
- В общем, я назвала сумму в сто долларов, так он даже глазом не моргнул, - призналась Белл. - Меня это очень вдохновило и обрадовало, потому что цена, прямо скажем, не маленькая.
Джейд молчала, а Белл продолжала свой рассказ. Они выбрали мотель "Роуз Рок". Незнакомец оказался пылким любовником, с ним Белл даже о деньгах позабыла. И не вспоминала, пока он не отсчитал ей прямо в руку пять хрустящих двадцаток.
- После чего этот негодяй напялил свои штаны, сунул мне в нос полицейский жетон и объявил, что я арестована. За проституцию.
- Это Гэллахер подстроил, - молвила Джейд. Рука старого негодяя сразу угадывалась в этом деле.
- Я тоже поняла это, - откликнулась Белл, - поняла, когда он явился в камеру и сообщил, что от исправительных плантаций меня отделяет только одно его слово. И заверил, что при малейшем неповиновении или попытке бежать охрана пристрелит меня.
- Он угрожал убить тебя?
Джейд поразило, на что шел Кинлэн Гэллахер, чтобы держать своего сына подальше от нее. Жестокость старика была давно известна, но доходить до такого безумства...
- Я, конечно, была тогда в шоке, - сказала Белл, - но все же могла сообразить, что он сдержит свои страшные обещания. До скончания века я не забуду его глаза. Это был взгляд разъяренной гремучей змеи.
Белл поежилась от воспоминаний.
Джейд знала этот взгляд. Белл была права.
Холодные, злобные, страшные глаза смертельно ядовитой змеи.
- Я хотела послать его подальше, - продолжала мать, - только правила игры я знаю давным-давно и прекрасно вижу, у кого на руках сильная карта. А Кинлэн Гэллахер собрал всех тузов. И вообще - вдруг привычным вызывающе-оборонительным тоном сказала она, - что с того, что я приврала тогда, ведь у тебя с Рорком уже давно ничего не было. Та ложь казалась довольно безобидной.
Безобидная ложь. Джейд всеми силами пыталась сдержать чувство ненависти к матери. Ее "безобидная" ложь обернулась такой страшной болью, из-за нее столько лет счастья было потеряно. Все это время они могли бы быть с Горком вместе. Все это время Эми могла бы жить с родным отцом. Однако одновременно с досадой Джейд почувствовала и облегчение. Яркой вспышкой мелькнула мысль: если Рорк не приходится ей братом, значит, врачи были правы. В глухоте Эми родители не виноваты.
- Но зачем ему понадобилась эта чудовищная ложь? - спросила Джейд. Зачем нужно было столько возни, чтобы обвинить тебя?
Белл пожала плечами.
- Вот об этом тебе лучше спросить у самого Гэллахера. Меня он ни в какие подробности не посвящал, не говорил, почему именно выбрал проституцию как предлог.
Джейд собиралась непременно встретиться с Кинлэном Гэллахером. И не просто встретиться.
Но пока надо было разобраться с одним секретом, который многое поставил бы на свои места.
- Я должна кое-что сообщить тебе. Наверное, давным-давно надо было сделать это, - сказала Джейд.
И медленно, запинаясь и останавливаясь, она поведала матери все-все, что касалось Рорка. Все, что касалось Эми.
- Ты хочешь сказать, что я - бабушка? - переспросила Белл, явно ошарашенная признанием дочери.
- Да. Тебя это смущает?
Джейд прекрасно знала, как мать переживает свой возраст.
- Не знаю, даже. Пожалуй, мне нужно время, чтобы привыкнуть к этому.
Больше не говоря ни слова, Белл вышла на улицу. Джейд видела, как она ходит взад и вперед по грязному тротуару. Мать беспрерывно курила.
- А я.., а мы встретимся с ней? - спросила Белл, вернувшись в дом.
- Конечно.
- Она будет называть меня бабушкой? Или Белл?
- Она будет называть тебя так, как ты захочешь.
Белл задумалась, вновь закурила.
- Вот уж не думала, что придется говорить вслух такие слова, но, кажется, "бабушка" звучит неплохо, - приняла решение Белл. - Миссис Локридж тоже бабушка, кстати.
Джейд кивнула, пряча улыбку. Разумеется, все, что хорошо для миссис Локридж, хорошо и для Белл.
- Еще хочу спросить тебя... - произнесла Белл.
- Да?
- Где у тебя та брошюра - проспект о новой клинике? Ну, о той, куда все кинозвезды попадают?
Скорее всего мать устала от пьянства. Или поняла, что достаточно уже намучалась в жизни?
А может, Эми - внучка - шанс для матери?
Шанс, которого она так долго ждала.
Как бы там ни было, Джейд позволила себе загореться надеждой, что после стольких лет отчаяния и неудач Белл найдет в себе силы справиться с алкоголизмом. И тогда изгнаны будут демоны, которые столько лет терзали ее душу.
Глава 23
Первое, что сделала Джейд вернувшись из Оклахомы, она договорилась о встрече с Уорреном Бинхэмом.
Они недолго обсуждали, как идет продажа компаний, входивших в корпорацию Сазерленда, поговорили о формальностях относительно нового фонда, после чего Джейд сказала:
- Есть еще одно дело, которым я бы хотела, чтобы ты занялся.
- Все что угодно, - быстро ответил Уоррен - точь-в-точь как Сэм.
- Я хочу, чтобы ты выяснил, каковы финансовые дела компании "Гэллахер: газ и нефть".
Если они неблестящи, тебе предстоит скупить их все до последней акции.
Надо было быть слепым, чтобы не заметить странное выражение, которое появилось на лице Уоррена при этих словах.
- Что с тобой?
- Да нет, ничего. Просто я удивлен.
- Понимаю. Все остальные компании я решаю продать, а...
- Нет, я совсем не это имел в виду, - Уоррен задумчиво перебирал пальцами по столу. - В день катастрофы Сэм звонил мне из Оклахомы. Точнее, звонил из аэропорта Гэллахер-сити, буквально за несколько минут до взлета.
- И что? - Джейд уже догадывалась, однако, что именно.
- Он дал мне точно такие же инструкции, как сейчас ты. Но я не успел ничего сделать, произошла та авария... Я не решался, пока Сэм был в больнице, обратиться с этим к тебе. Ждал.
И вот ты сама приходишь, отдаешь распоряжение распродавать все. В общем, тогда я подумал, что те идеи Сэма - вопрос до конца не решенный.
- Так и было - тогда. Сейчас все изменилось.
Джейд была так благодарна Уоррену, что он не стал задавать вопросов.
- Я не откладывая займусь этим, - пообещал Бинхэм.
***
- На твоем месте я сразу отправилась бы к этому старому мерзавцу и выложила бы ему все, что ты о нем думаешь, - горячилась Нина, выслушав "отчет" Джейд о поездке в Оклахому.
- Была у меня такая мысль, - призналась Джейд. - Но, когда я зашла, мисс Лилиан сообщила, что старика нет дома, он в Нью-Йорке.
Может, это и неплохо, потому что не уверена, что сдержалась бы, оказавшись с Кинлэном Гэллахером в одной комнате.
- Все понятно. Ну, а как у тебя с Рорком обстоят дела?
- Сама не знаю.
Джейд никак не могла решить, как ей быть.
Сразу сказать ему об Эми? Просить прощения за то, что долгие годы скрывала от него дочь? Попытаться наверстать упущенное?
- Он сейчас в штате Вашингтон. Присматривает место для детского городка. Потом полетит в Айдахо. Только после этого вернется. Я обязательно что-нибудь предприму. - Джейд отрешенно смотрела на свои руки. - Правда, я еще не знаю, что.
- Насчет Кинлэна, напротив, мне все ясно.
Уоррен уведомил меня, что из-за сложной обстановки на нефтяном рынке дела компании расшатаны до опасного предела. Так что ровно через неделю ты увидишь нового владельца контрольного пакета компании "Гэллахер: газ и нефть".
Верно гласит старая пословица, ровно через неделю поняла Джейд, принимая из рук Бинхэма все документы: месть хороша на холодную голову.
Июнь 1991
Темные мрачные облака нависали над землей.
Джейд мчалась по ровному шоссе в имение Гэллахеров. Ей не терпелось как можно быстрее пройти через необходимый разговор. Уже целые сутки внутри у нее все будто узлом завязано.
Особняк, когда-то ослепительно белый, потерял былые краски и сейчас почти сливался с грязно-серым небом. Было ясно, что давным-давно не велись никакие работы в саду. Прежде роскошные кусты роз теперь поникли под тяжестью увядших цветов.
Джейд удивило, что дверь ей открыл сам Кинлэн Гэллахер. Ничуть не меньше был поражен и он, увидев на своем пороге такую гостью.
- Да неужели это Кэсси Макбрайд, - без особой радости приветствовал он ее. - Вот уж не думал, что ты когда-нибудь соберешься показаться в наших краях.
Своим видом он явно хотел напомнить обстоятельства ее последнего визита в этот дом, но Джейд проигнорировала это.
- Вы не хотите пригласить меня в дом, Кинлэн?
- С чего бы это?
- Может, название трастовой компании "Бэй Сити" поможет вам пошире распахнуть двери?
- Нет, черт возьми, не поможет.
- О небо! Я вижу, вы еще не получили уведомления. Тогда придется мне сообщить вам, что "Бэй Сити" на днях скупила все ваши просроченные векселя в Национальном банке Оклахомы, а также в банке Талсы.
Дрогнули желваки на скулах старого Гэллахера.
- Что ж, входи, - сказал он, отступая в сторону, - посмотрим, во что ты превратилась, Кэсси Макбрайд.
- Соблаговолите называть меня миссис Сазерленд, - произнесла Джейд, пройдя в холл, казавшийся когда-то таким просторным. - О, да вы, возможно, не в курсе, - холодно улыбнулась она. - Я вдова Сэма Сазерленда.
- Кажется, что-то об этом говорили, - пробормотал Кинлэн.
- А не слышали вы случайно, что теперь я распоряжаюсь его состоянием? - спросила Джейд. - И что я владею трастовой компанией "Бэй Сити"?
Одутловатое лицо старика побелело.
- Об этом я не слыхал. - Голос его был теперь непривычно мирный.., и слабый. - Послушай, почему ты не садишься? Располагайся, чувствуй себя как дома, - вдруг предложил он. - Мисс Лилиан сейчас нам организует что-нибудь перекусить.
Джейд ничего не успела ответить. Он почти выбежал из комнаты. Ему надо было собраться с мыслями, продумать очередной дьявольский шаг, решила она.
Несмотря на неприязнь к этому дому, хозяин которого однажды пытался уничтожить ее, Джейд не могла удержаться, чтобы не осмотреться в этих стенах, где было столько редких вещиц. Тем более, многие из них были ей хорошо знакомы.
Только вот комнаты стали не те: нет прежнего порядка, лоска, шика. Атмосфера дома была мрачноватой, гнетущей. Вспоминался дом мисс Хэвишем из знаменитого романа Диккенса.
В гостиной появилась мисс Лилиан, постаревшая, но по-прежнему - леди. В руках у нее было блюдо далтоновского фарфора, полное свежайших "дамских пальчиков".
- Чай я делаю сама, - поздоровавшись с Джейд, объяснила она и начала разливать чай из старинного русского самовара, когда-то принадлежавшего императорской кухне. Держалась она просто и естественно, нимало не смущаясь тем, что лично подает чай женщине, прежде бывшей прислугой в ее доме. Ничего не сказала она и о том, сколько лет прошло с тех пор, как Джейд последний раз была в этой комнате. - Надеюсь, тебе понравится, - передавая ей чашку, сказала мисс Лилиан. А вот голос ее, прежде сильный, звучный, стал тихим, почти шелестящим.
Кисти рук усыпали старческие пигментные пятна, изящные пальцы стали узловатыми - сказывался артрит. Кожа походила на тончайшие костяные или фарфоровые китайские безделушки.
Действительно, будто сама мисс Хэвишем сошла со страниц Диккенса. Не хватало только старого, пожелтевшего подвенечного платья.
Джейд не в силах была негодовать на эту женщину, нет, скорее тень женщины. Она сделала глоток - чай был душистый, крепкий, каким и должен быть знаменитый English Breakfast Tea.
- Чудесный вкус, - сказала Джейд, хотя во рту у нее отдавало металлом, так сильно было нервное напряжение.
Мисс Лилиан улыбнулась, но вдруг заметила, что в гостиную вошел ее брат, и быстро, даже немного суетливо покинула их.
- Ну-с, - заявил Кинлэн, когда они остались одни, - давай выкладывай, с чем пришла. Поговорим спокойно, во всем разберемся, решим, как мы с тобой будем работать дальше.
- Не думаю, что я стану работать с вами, - спокойно ответила Джейд.
- "Гэллахер: газ и нефть" принадлежит мне.
- Вообще-то, - возразила Джейд, вынимая из дорогой кожаной папки кипу документов, - не совсем так. Поскольку у меня в руках векселя, покрывающие восемьдесят пять процентов активов, то "Гэллахер: газ и нефть" отныне принадлежит мне.
Джейд пришлось в очередной раз убедиться, что старый Гэллахер сразу не сдается. Впрочем, этого она и не ждала.
- Послушайте, миссис Сазерленд, - будто невзначай сбиваясь на ее новое имя, заговорил Кинлэн, - может, вы позабыли, как у нас здесь, в нефтяных краях, дела делаются. Так сказать, рука руку моет. Не может быть, чтобы мы с вами не нашли разумного компромисса.
- Например?
- Ну, я вот слышал, что вы основали свой аукционный дом, ведете бойкий бизнес. И я предлагаю: вы забираете всю коллекцию мисс Лилиан, а я держу рот на замке относительно вашего прошлого. Прошлого, которое чертовски навредит вашему успеху у богатых клиентов.
Поразительно, но точь-в-точь то же самое говорили ей дети Сэма. Сидеть в кресле Джейд стало невмоготу, она принялась ходить по комнате, рассматривать картины, безделушки, некоторые из которых лично помогала приобретать.
- Все это я уже слышала, - пробормотала она, взяв в руки вазочку уотерфордского хрусталя. Вспыхнуло воспоминание: мисс Лилиан рассказывает ей об Ирландии, о предках, о фамильном замке Гэллахеров. Джейд отмахнулась от этого, как от наваждения.
- А вы вроде не впервые прибегаете к шантажу, когда хотите непременно добиться чего-то? - вкрадчиво спросила Джейд. - Так или нет?
Гэллахер неожиданно громко захохотал, откинув крупную львиную голову.
- А я все думал, как скоро ты узнаешь, что то была лишь маленькая шутка.
- Маленькая шутка, - повторила она. В голове все кружилось. Как он может быть так циничен? - Чтобы отвадить меня от Рорка?
- А ты ожидала, что я стану сидеть и просто смотреть, как вертлявая потаскушка забирает у меня сына? Когда мне только-только удалось вернуть его в родное гнездо, привлечь его к своей компании, к нашему ранчо, где он, между прочим, вырос! Черт возьми, Кэсси, или Джейд, или миссис Сазерленд, как там тебя теперь называют, если ты хочешь пробиться наверх, надо научиться играть виртуозно и жестко. Иначе ты вылетаешь. - Кинлэн широко улыбнулся. - Ладно, что воду в ступе толочь. Я, Кэсси, знаешь ли, прагматик. Иначе нам нельзя. Так что будем с тобой работать, какие бы маленькие сложности ни были у нас в прошлом. Кто старое помянет...
"Маленькие сложности" - эти слова как ножом резанули. Она не замечала, что в руках у нее надломилась хрупкая ножка бокала, не замечала, пока не почувствовала, как по ладони к запястью струйкой бежит теплая кровь.
- Черт возьми, - пробормотал Кинлэн, увидев это, он вытащил носовой платок, обернул им кисть руки Джейд. А она просто содрогнулась от одного прикосновения этого человека и быстро отдернула ладонь.
- Не думаю, что буду иметь с вами какие бы то ни было дела. После всего, что вы совершили.
Даже если сложилось бы так, что бизнес с Кинлэном Гэллахером оказался последним шансом выжить, Джейд все равно не пошла бы на сотрудничество с человеком, который причинил ей в жизни столько горя.
Обходя комнату, она остановилась у стола, где в открытом футляре лежал кольт сорок пятого калибра - старинное, очень красивое оружие.
Джейд взяла его в руки.
- Э-э, осторожно, - предупредил Кинлэн, - он заряжен.
- О? - молвила Джейд, пробегая пальцами по серебряному стволу. - А не опасно ли держать дома заряженное оружие?
- Сегодня утром я был в стрелковом клубе, разговорился там с одним типом, который хотел бы купить этот револьвер, если он в рабочем состоянии. Вот я и решил проверить это, но тут как раз возникла ты.
Ни слова не говоря, Джейд подняла кольт и навела его прямо на Кинлэна.
- Может, ты опустишь игрушку?
Цвет лица его стал пепельно-серым, Джейд видела, как в глазах Гэллахера закипал страх.
- Одну минутку.
Она посмотрела на висевший над камином огромный портрет хозяина дома. Картина была аляповатая, в тяжелой безвкусной позолоченной раме. И хотя Кинлэн позировал художнику еще молодым человеком, уже проглядывали в его лице злые, хищные черты. Пусть и льстивым был портрет. Джейд ненавидела эту картину.
- Кэсси, револьвер... - начал Кинлэн, шагнув к ней.
- Как все может быть просто, - задумчиво произнесла она скорее себе, чем ему. - Стоит только нажать курок. Пиф-паф - и тебя нет. И больше никому ты не причинишь горя.
- Мы с ним друзья, - уклончиво молвила Джейд и стала перематывать пленку видеозаписи.
Только что закончился фильм "Королева Африки", романтическая, одухотворенная картина. Никакой наготы, никакого секса нет и в помине, но какой страстью наполнены эти полтора часа! Теперь нет таких фильмов, да и героев таких нет, и переживаний. А Хэмфри Богарт чем-то напоминал Сэма. Друзья, вот и все.
- О да, конечно! Именно поэтому так загораются его глаза, когда он смотрит на тебя. И не говори мне ничего, мол, ты им не интересуешься, не хочешь его. Мы с тобой, Джейд, не первый год знакомы, уж я по твоему лицу все вижу. И сейчас я вижу на нем только одно - физическое влечение к мужчине.
- Ладно, - сказала Джейд решительно, вкладывая в видеомагнитофон кассету с "Филадельфийской историей". - Сдаюсь. Я думаю о Рорке. Хочу его. Больше того. Я люблю его. И если хочешь знать правду, всегда, кроме дней, когда мы были с Сэмом, все время я думала о Рорке. Теперь ты довольна?
- Не совсем, - возразила Нина. - Ты ведь так и не сказала, почему не подпускаешь его к себе. Уже почти год, как нет Сэма, Джейд. Пора тебе задуматься о своей жизни.
Столько лет Джейд хранила в тайне страшную правду, что на сердце у нее будто стояло черное клеймо.
- Кое-какие подробности тебе неизвестны, - спокойно произнесла она. Это касается Эми.
- Да знаю я, что Рорк ее отец.
- Нет. Впрочем, да. Только... - она сжала руки. - Я виновата в глухоте девочки.
- Черт побери, Джейд, - устало отмахнулась Нина, - эту тему мы давно закрыли.
Медицина не может дать точного ответа. Ошибка природы. Такое бывает.
- Да, - с горечью согласилась Джейд. - Такое бывает. Особенно если ребенок зачат от собственного брата.
- Что-о? - округлила глаза Нина. - У тебя нет никакого брата. Сама же говорила, что ты у матери одна.
- Я-то одна. Наверное, надо уточнить и сказать - сводного брата.
Она перевела дыхание, помолчала, а потом подробно рассказала Нине всю историю, которую однажды выложил ей Кинлэн Гэллахер.
- Я не верю этому, - решительно возразила Нина. - Между тобой и Рорком нет ни малейшего сходства. - Она подошла к Джейд, обняла ее. - Очевидно, у старого Гэллахера были свои причины лгать, Джейд, а что касается твоей матери, то, прости меня, но вряд ли она - такой уж достоверный источник информации. Ты должна самостоятельно, ничего не говоря никому об Эми, о Рорке, выяснить истину. Даже если для этого придется ехать в Оклахому. Даже если надо будет лицом к лицу встречаться с Кинлэном и Белл.
Через три дня Джейд вылетела на родину.
И снова она была поражена видом своей матери. Белл была так измождена, что, казалось, с трудом двигалась.
- Здравствуй, мама, - сказала Джейд. - Выглядишь неплохо.
- Ты всегда чертовски ловко врала, Кэсси, - отозвалась Белл. - Сдается мне, только этим мы с тобой и похожи.
- Да. Именно на эту тему я и собираюсь поговорить с тобой.
Белл посмотрела на нее пристально и настороженно.
- Раз уж ты такую дорожку проехала, пожалуй, присаживайся, располагайся.
Джейд села на кушетку с рыжим синтетическим покрытием. Нервы ее были на пределе.
- Разговор пойдет о Рорке.
Белл смутилась.
- Что еще с ним? - закуривая, буркнула она.
- Я хочу знать, действительно ли он мой сводный брат.
- А как же, конечно, брат, - сквозь выдыхаемый сизый дым сказала мать. - Зачем мне обманывать тебя?
- Затем, что, может быть, Кинлэн заставил тебя пойти на это?
Белл молчала. Потом процедила:
- Я никогда не рвалась стать матерью.
Такие заявления Джейд уже слышала. Трудно даже сказать, сколько раз. Но она лишь тихо произнесла: "Я знаю", чтобы не спугнуть мать, чтобы та, наконец, выложила ей все.
- Я просто хотела быть любимой. Долго, очень долго я винила тебя за то, что никто из парней даже не смотрел в мою сторону. - Белл глубоко затянулась. - Конечно, какой мужчина захочет возиться с чужим ребенком?
Какой мужчина... Джейд сразу подумала о Сэме, и сердце ее сжалось от горечи и боли.
- Я ревновала, завидовала тебе, - говорила Белл. - Еще бы, ты жила в чистом богатом доме Гэллахеров, а я ломала спину за каждый доллар.
- Все, что я получала, я отдавала тебе, мама.
Белл, казалось, не слышала ее.
- Знаю, ты страдала, оттого что у тебя мать выпивает. Тебя это задевало, злило. Так что, когда ты сунула меня в больницу для алкоголиков, я поняла, что ты хочешь отыграться за все эти годы.
Белл вдруг глянула дочери прямо в глаза и с вызовом спросила:
- Ты что, думаешь я всегда хотела стать пьяницей?
- Нет, - покачала головой Джейд.
Серые крошки пепла падали прямо на потертый ковер.
- Нет, черт побери, нет, не хотела. Не было такого, чтобы я в детстве сидела и мечтала, как я вырасту и буду пьянствовать. Но мне надо было как-то спрятаться от этой жизни.
- Мама.
- Да?
- Ты так и не ответила на мой вопрос. Вопрос, является или нет Кинлэн Гэллахер моим отцом.
Трясущимися руками Белл прикурила от догорающей новую сигарету.
- Нет. Это не он. Вся та история - вранье от начала и до конца. Ему нужно было отпугнуть тебя от Рорка.
Джейд прикрыла глаза, моля небо дать ей сил пережить все это.
- Но зачем? - прошептала она. - И почему ты оказалась с ним заодно?
- Да потому, что он шантажировал меня, - почти выкрикнула Белл.
- Шантажировал тебя? Как?
- Он подставил меня так, что мне грозил арест за занятие проституцией, он собирался загнать меня на исправительные плантации. Что мне оставалось делать?
Джейд тут же подумала об Эми. Никто и ничто не заставит ее нанести дочери такую рану, как это сделала Белл.
- Ты должна понять меня, когда узнаешь, как это было, - продолжала мать. - Я тогда только вышла из стен наркологической лечебницы - того ада в Далласе, куда ты сунула меня.
- Это очень солидная клиника, - заметила Джейд, а про себя сказала: "И чертовски дорогая".
- Ад, - повторила Белл. - Жуткое, страшное место. Преисподняя. Каждый день могучие санитары вкалывали мне анатоксин, вызывающий отвращение к алкоголю, а потом заставляли меня пить спиртное, так что выворачивало не только внутренности, но и душу. И я тебе скажу, скоро один запах виски стал для меня мукой.
- И пить ты перестала.
- Два месяца я сидела в своем фургоне, - согласилась Белл, - два месяца я не брала в рот ни капли. Каждый Божий день я посещала сборища "анонимных алкоголиков", которые устраивала местная церковь. И вот однажды, сидя в этом убожестве, я вдруг почувствовала - свербит. Нет, это не было желанием выпить, - уверила она Джейд. - Просто я решила провести эксперимент, смогу ли удержать спиртное в желудке. Мне надо было избавиться от своего беспокойства. Тогда я отправилась в бар "на пятачке".
Джейд сразу вспомнила все "излюбленные" места, откуда столько раз ей приходилось вытягивать мать. Обычно это были грязные, скверные заведения, где клубами висел табачный дым, а полы были посыпаны опилками.
- Кабачишко так себе, - заметила Белл, - но он, знаешь ли, показался уютнее той богадельни.
Мать подробно рассказывала, как она пришла, села на табурет у стойки, как бармен налил ей сухого белого вина из галлоновой бутылки, с которой предварительно стер пыль. И тогда она сделала первый глоток и стала ждать. Вроде ничего. Она пригубила еще. Не тошнит, не выворачивает. Еще глоток...
- Но ты же знала, мама, что тебе нельзя пить! - воскликнула Джейд. Знакомые досада и огорчение захватили ее. Один глоток влечет за собой другой, потом еще, больше, крепче, чаще.
- Ну, вино - разве это выпивка? - возразила Белл. - В общем, возвращаясь к той истории, которую ты жаждешь услышать, скажу, что я очень быстро покончила с первым стаканчиком, а затем и со вторым, но все время была начеку - не пойдет ли все это обратным ходом.
Вот тогда-то раскрылась дверь и вошел.., да, вошел тот самый мужчина. Он как-то сразу улыбнулся мне, а я ему.
После третьей порции вина бармен поставил передо мной бренди "Александр" со сливками. Я говорю ему, мол, я не заказывала, а он сказал, что меня угощает вон тот джентльмен. Ну, я не хотела показаться невежливой или неблагодарной, к тому же, бренди "Александр" скорее смахивает на десерт, чем на выпивку.
Ничего в дальнейшем повествовании уже не удивляло Джейд. Белл и тот незнакомец скоро уселись рядышком. После неизвестно какого по счету "Александра" мужчина предложил продолжить вечер где-нибудь в другом месте.
- Ты должна понять меня, Джейд, - твердила Белл. - Я так давно не была с мужчиной.
Так давно... И в этом "давно" вряд ли вообще была хоть одна светлая минута.
- Что-то я пока не могу взять в толк, как случайная встреча с этим типом связана с шантажом и Кинлэном Гэллахером.
- Все дело в деньгах.
- В деньгах, - тусклым голосом повторила за ней Джейд.
- Когда он спросил меня, сколько, я беру, я хотела было сказать ему, что за день я могу дважды и напиться, и очухаться, но за постель денег не беру никогда. Хотела, да потом прикинула, что раз уж я все равно решила переспать с ним, что дурного, если я приму от него маленькое вознаграждение? В конце концов, платил же он за выпивку! А здесь наличные. Какая разница?
"Действительно, какая разница", - застучало в голове Джейд. Она потерла глаза рукой.
- В общем, я назвала сумму в сто долларов, так он даже глазом не моргнул, - призналась Белл. - Меня это очень вдохновило и обрадовало, потому что цена, прямо скажем, не маленькая.
Джейд молчала, а Белл продолжала свой рассказ. Они выбрали мотель "Роуз Рок". Незнакомец оказался пылким любовником, с ним Белл даже о деньгах позабыла. И не вспоминала, пока он не отсчитал ей прямо в руку пять хрустящих двадцаток.
- После чего этот негодяй напялил свои штаны, сунул мне в нос полицейский жетон и объявил, что я арестована. За проституцию.
- Это Гэллахер подстроил, - молвила Джейд. Рука старого негодяя сразу угадывалась в этом деле.
- Я тоже поняла это, - откликнулась Белл, - поняла, когда он явился в камеру и сообщил, что от исправительных плантаций меня отделяет только одно его слово. И заверил, что при малейшем неповиновении или попытке бежать охрана пристрелит меня.
- Он угрожал убить тебя?
Джейд поразило, на что шел Кинлэн Гэллахер, чтобы держать своего сына подальше от нее. Жестокость старика была давно известна, но доходить до такого безумства...
- Я, конечно, была тогда в шоке, - сказала Белл, - но все же могла сообразить, что он сдержит свои страшные обещания. До скончания века я не забуду его глаза. Это был взгляд разъяренной гремучей змеи.
Белл поежилась от воспоминаний.
Джейд знала этот взгляд. Белл была права.
Холодные, злобные, страшные глаза смертельно ядовитой змеи.
- Я хотела послать его подальше, - продолжала мать, - только правила игры я знаю давным-давно и прекрасно вижу, у кого на руках сильная карта. А Кинлэн Гэллахер собрал всех тузов. И вообще - вдруг привычным вызывающе-оборонительным тоном сказала она, - что с того, что я приврала тогда, ведь у тебя с Рорком уже давно ничего не было. Та ложь казалась довольно безобидной.
Безобидная ложь. Джейд всеми силами пыталась сдержать чувство ненависти к матери. Ее "безобидная" ложь обернулась такой страшной болью, из-за нее столько лет счастья было потеряно. Все это время они могли бы быть с Горком вместе. Все это время Эми могла бы жить с родным отцом. Однако одновременно с досадой Джейд почувствовала и облегчение. Яркой вспышкой мелькнула мысль: если Рорк не приходится ей братом, значит, врачи были правы. В глухоте Эми родители не виноваты.
- Но зачем ему понадобилась эта чудовищная ложь? - спросила Джейд. Зачем нужно было столько возни, чтобы обвинить тебя?
Белл пожала плечами.
- Вот об этом тебе лучше спросить у самого Гэллахера. Меня он ни в какие подробности не посвящал, не говорил, почему именно выбрал проституцию как предлог.
Джейд собиралась непременно встретиться с Кинлэном Гэллахером. И не просто встретиться.
Но пока надо было разобраться с одним секретом, который многое поставил бы на свои места.
- Я должна кое-что сообщить тебе. Наверное, давным-давно надо было сделать это, - сказала Джейд.
И медленно, запинаясь и останавливаясь, она поведала матери все-все, что касалось Рорка. Все, что касалось Эми.
- Ты хочешь сказать, что я - бабушка? - переспросила Белл, явно ошарашенная признанием дочери.
- Да. Тебя это смущает?
Джейд прекрасно знала, как мать переживает свой возраст.
- Не знаю, даже. Пожалуй, мне нужно время, чтобы привыкнуть к этому.
Больше не говоря ни слова, Белл вышла на улицу. Джейд видела, как она ходит взад и вперед по грязному тротуару. Мать беспрерывно курила.
- А я.., а мы встретимся с ней? - спросила Белл, вернувшись в дом.
- Конечно.
- Она будет называть меня бабушкой? Или Белл?
- Она будет называть тебя так, как ты захочешь.
Белл задумалась, вновь закурила.
- Вот уж не думала, что придется говорить вслух такие слова, но, кажется, "бабушка" звучит неплохо, - приняла решение Белл. - Миссис Локридж тоже бабушка, кстати.
Джейд кивнула, пряча улыбку. Разумеется, все, что хорошо для миссис Локридж, хорошо и для Белл.
- Еще хочу спросить тебя... - произнесла Белл.
- Да?
- Где у тебя та брошюра - проспект о новой клинике? Ну, о той, куда все кинозвезды попадают?
Скорее всего мать устала от пьянства. Или поняла, что достаточно уже намучалась в жизни?
А может, Эми - внучка - шанс для матери?
Шанс, которого она так долго ждала.
Как бы там ни было, Джейд позволила себе загореться надеждой, что после стольких лет отчаяния и неудач Белл найдет в себе силы справиться с алкоголизмом. И тогда изгнаны будут демоны, которые столько лет терзали ее душу.
Глава 23
Первое, что сделала Джейд вернувшись из Оклахомы, она договорилась о встрече с Уорреном Бинхэмом.
Они недолго обсуждали, как идет продажа компаний, входивших в корпорацию Сазерленда, поговорили о формальностях относительно нового фонда, после чего Джейд сказала:
- Есть еще одно дело, которым я бы хотела, чтобы ты занялся.
- Все что угодно, - быстро ответил Уоррен - точь-в-точь как Сэм.
- Я хочу, чтобы ты выяснил, каковы финансовые дела компании "Гэллахер: газ и нефть".
Если они неблестящи, тебе предстоит скупить их все до последней акции.
Надо было быть слепым, чтобы не заметить странное выражение, которое появилось на лице Уоррена при этих словах.
- Что с тобой?
- Да нет, ничего. Просто я удивлен.
- Понимаю. Все остальные компании я решаю продать, а...
- Нет, я совсем не это имел в виду, - Уоррен задумчиво перебирал пальцами по столу. - В день катастрофы Сэм звонил мне из Оклахомы. Точнее, звонил из аэропорта Гэллахер-сити, буквально за несколько минут до взлета.
- И что? - Джейд уже догадывалась, однако, что именно.
- Он дал мне точно такие же инструкции, как сейчас ты. Но я не успел ничего сделать, произошла та авария... Я не решался, пока Сэм был в больнице, обратиться с этим к тебе. Ждал.
И вот ты сама приходишь, отдаешь распоряжение распродавать все. В общем, тогда я подумал, что те идеи Сэма - вопрос до конца не решенный.
- Так и было - тогда. Сейчас все изменилось.
Джейд была так благодарна Уоррену, что он не стал задавать вопросов.
- Я не откладывая займусь этим, - пообещал Бинхэм.
***
- На твоем месте я сразу отправилась бы к этому старому мерзавцу и выложила бы ему все, что ты о нем думаешь, - горячилась Нина, выслушав "отчет" Джейд о поездке в Оклахому.
- Была у меня такая мысль, - призналась Джейд. - Но, когда я зашла, мисс Лилиан сообщила, что старика нет дома, он в Нью-Йорке.
Может, это и неплохо, потому что не уверена, что сдержалась бы, оказавшись с Кинлэном Гэллахером в одной комнате.
- Все понятно. Ну, а как у тебя с Рорком обстоят дела?
- Сама не знаю.
Джейд никак не могла решить, как ей быть.
Сразу сказать ему об Эми? Просить прощения за то, что долгие годы скрывала от него дочь? Попытаться наверстать упущенное?
- Он сейчас в штате Вашингтон. Присматривает место для детского городка. Потом полетит в Айдахо. Только после этого вернется. Я обязательно что-нибудь предприму. - Джейд отрешенно смотрела на свои руки. - Правда, я еще не знаю, что.
- Насчет Кинлэна, напротив, мне все ясно.
Уоррен уведомил меня, что из-за сложной обстановки на нефтяном рынке дела компании расшатаны до опасного предела. Так что ровно через неделю ты увидишь нового владельца контрольного пакета компании "Гэллахер: газ и нефть".
Верно гласит старая пословица, ровно через неделю поняла Джейд, принимая из рук Бинхэма все документы: месть хороша на холодную голову.
Июнь 1991
Темные мрачные облака нависали над землей.
Джейд мчалась по ровному шоссе в имение Гэллахеров. Ей не терпелось как можно быстрее пройти через необходимый разговор. Уже целые сутки внутри у нее все будто узлом завязано.
Особняк, когда-то ослепительно белый, потерял былые краски и сейчас почти сливался с грязно-серым небом. Было ясно, что давным-давно не велись никакие работы в саду. Прежде роскошные кусты роз теперь поникли под тяжестью увядших цветов.
Джейд удивило, что дверь ей открыл сам Кинлэн Гэллахер. Ничуть не меньше был поражен и он, увидев на своем пороге такую гостью.
- Да неужели это Кэсси Макбрайд, - без особой радости приветствовал он ее. - Вот уж не думал, что ты когда-нибудь соберешься показаться в наших краях.
Своим видом он явно хотел напомнить обстоятельства ее последнего визита в этот дом, но Джейд проигнорировала это.
- Вы не хотите пригласить меня в дом, Кинлэн?
- С чего бы это?
- Может, название трастовой компании "Бэй Сити" поможет вам пошире распахнуть двери?
- Нет, черт возьми, не поможет.
- О небо! Я вижу, вы еще не получили уведомления. Тогда придется мне сообщить вам, что "Бэй Сити" на днях скупила все ваши просроченные векселя в Национальном банке Оклахомы, а также в банке Талсы.
Дрогнули желваки на скулах старого Гэллахера.
- Что ж, входи, - сказал он, отступая в сторону, - посмотрим, во что ты превратилась, Кэсси Макбрайд.
- Соблаговолите называть меня миссис Сазерленд, - произнесла Джейд, пройдя в холл, казавшийся когда-то таким просторным. - О, да вы, возможно, не в курсе, - холодно улыбнулась она. - Я вдова Сэма Сазерленда.
- Кажется, что-то об этом говорили, - пробормотал Кинлэн.
- А не слышали вы случайно, что теперь я распоряжаюсь его состоянием? - спросила Джейд. - И что я владею трастовой компанией "Бэй Сити"?
Одутловатое лицо старика побелело.
- Об этом я не слыхал. - Голос его был теперь непривычно мирный.., и слабый. - Послушай, почему ты не садишься? Располагайся, чувствуй себя как дома, - вдруг предложил он. - Мисс Лилиан сейчас нам организует что-нибудь перекусить.
Джейд ничего не успела ответить. Он почти выбежал из комнаты. Ему надо было собраться с мыслями, продумать очередной дьявольский шаг, решила она.
Несмотря на неприязнь к этому дому, хозяин которого однажды пытался уничтожить ее, Джейд не могла удержаться, чтобы не осмотреться в этих стенах, где было столько редких вещиц. Тем более, многие из них были ей хорошо знакомы.
Только вот комнаты стали не те: нет прежнего порядка, лоска, шика. Атмосфера дома была мрачноватой, гнетущей. Вспоминался дом мисс Хэвишем из знаменитого романа Диккенса.
В гостиной появилась мисс Лилиан, постаревшая, но по-прежнему - леди. В руках у нее было блюдо далтоновского фарфора, полное свежайших "дамских пальчиков".
- Чай я делаю сама, - поздоровавшись с Джейд, объяснила она и начала разливать чай из старинного русского самовара, когда-то принадлежавшего императорской кухне. Держалась она просто и естественно, нимало не смущаясь тем, что лично подает чай женщине, прежде бывшей прислугой в ее доме. Ничего не сказала она и о том, сколько лет прошло с тех пор, как Джейд последний раз была в этой комнате. - Надеюсь, тебе понравится, - передавая ей чашку, сказала мисс Лилиан. А вот голос ее, прежде сильный, звучный, стал тихим, почти шелестящим.
Кисти рук усыпали старческие пигментные пятна, изящные пальцы стали узловатыми - сказывался артрит. Кожа походила на тончайшие костяные или фарфоровые китайские безделушки.
Действительно, будто сама мисс Хэвишем сошла со страниц Диккенса. Не хватало только старого, пожелтевшего подвенечного платья.
Джейд не в силах была негодовать на эту женщину, нет, скорее тень женщины. Она сделала глоток - чай был душистый, крепкий, каким и должен быть знаменитый English Breakfast Tea.
- Чудесный вкус, - сказала Джейд, хотя во рту у нее отдавало металлом, так сильно было нервное напряжение.
Мисс Лилиан улыбнулась, но вдруг заметила, что в гостиную вошел ее брат, и быстро, даже немного суетливо покинула их.
- Ну-с, - заявил Кинлэн, когда они остались одни, - давай выкладывай, с чем пришла. Поговорим спокойно, во всем разберемся, решим, как мы с тобой будем работать дальше.
- Не думаю, что я стану работать с вами, - спокойно ответила Джейд.
- "Гэллахер: газ и нефть" принадлежит мне.
- Вообще-то, - возразила Джейд, вынимая из дорогой кожаной папки кипу документов, - не совсем так. Поскольку у меня в руках векселя, покрывающие восемьдесят пять процентов активов, то "Гэллахер: газ и нефть" отныне принадлежит мне.
Джейд пришлось в очередной раз убедиться, что старый Гэллахер сразу не сдается. Впрочем, этого она и не ждала.
- Послушайте, миссис Сазерленд, - будто невзначай сбиваясь на ее новое имя, заговорил Кинлэн, - может, вы позабыли, как у нас здесь, в нефтяных краях, дела делаются. Так сказать, рука руку моет. Не может быть, чтобы мы с вами не нашли разумного компромисса.
- Например?
- Ну, я вот слышал, что вы основали свой аукционный дом, ведете бойкий бизнес. И я предлагаю: вы забираете всю коллекцию мисс Лилиан, а я держу рот на замке относительно вашего прошлого. Прошлого, которое чертовски навредит вашему успеху у богатых клиентов.
Поразительно, но точь-в-точь то же самое говорили ей дети Сэма. Сидеть в кресле Джейд стало невмоготу, она принялась ходить по комнате, рассматривать картины, безделушки, некоторые из которых лично помогала приобретать.
- Все это я уже слышала, - пробормотала она, взяв в руки вазочку уотерфордского хрусталя. Вспыхнуло воспоминание: мисс Лилиан рассказывает ей об Ирландии, о предках, о фамильном замке Гэллахеров. Джейд отмахнулась от этого, как от наваждения.
- А вы вроде не впервые прибегаете к шантажу, когда хотите непременно добиться чего-то? - вкрадчиво спросила Джейд. - Так или нет?
Гэллахер неожиданно громко захохотал, откинув крупную львиную голову.
- А я все думал, как скоро ты узнаешь, что то была лишь маленькая шутка.
- Маленькая шутка, - повторила она. В голове все кружилось. Как он может быть так циничен? - Чтобы отвадить меня от Рорка?
- А ты ожидала, что я стану сидеть и просто смотреть, как вертлявая потаскушка забирает у меня сына? Когда мне только-только удалось вернуть его в родное гнездо, привлечь его к своей компании, к нашему ранчо, где он, между прочим, вырос! Черт возьми, Кэсси, или Джейд, или миссис Сазерленд, как там тебя теперь называют, если ты хочешь пробиться наверх, надо научиться играть виртуозно и жестко. Иначе ты вылетаешь. - Кинлэн широко улыбнулся. - Ладно, что воду в ступе толочь. Я, Кэсси, знаешь ли, прагматик. Иначе нам нельзя. Так что будем с тобой работать, какие бы маленькие сложности ни были у нас в прошлом. Кто старое помянет...
"Маленькие сложности" - эти слова как ножом резанули. Она не замечала, что в руках у нее надломилась хрупкая ножка бокала, не замечала, пока не почувствовала, как по ладони к запястью струйкой бежит теплая кровь.
- Черт возьми, - пробормотал Кинлэн, увидев это, он вытащил носовой платок, обернул им кисть руки Джейд. А она просто содрогнулась от одного прикосновения этого человека и быстро отдернула ладонь.
- Не думаю, что буду иметь с вами какие бы то ни было дела. После всего, что вы совершили.
Даже если сложилось бы так, что бизнес с Кинлэном Гэллахером оказался последним шансом выжить, Джейд все равно не пошла бы на сотрудничество с человеком, который причинил ей в жизни столько горя.
Обходя комнату, она остановилась у стола, где в открытом футляре лежал кольт сорок пятого калибра - старинное, очень красивое оружие.
Джейд взяла его в руки.
- Э-э, осторожно, - предупредил Кинлэн, - он заряжен.
- О? - молвила Джейд, пробегая пальцами по серебряному стволу. - А не опасно ли держать дома заряженное оружие?
- Сегодня утром я был в стрелковом клубе, разговорился там с одним типом, который хотел бы купить этот револьвер, если он в рабочем состоянии. Вот я и решил проверить это, но тут как раз возникла ты.
Ни слова не говоря, Джейд подняла кольт и навела его прямо на Кинлэна.
- Может, ты опустишь игрушку?
Цвет лица его стал пепельно-серым, Джейд видела, как в глазах Гэллахера закипал страх.
- Одну минутку.
Она посмотрела на висевший над камином огромный портрет хозяина дома. Картина была аляповатая, в тяжелой безвкусной позолоченной раме. И хотя Кинлэн позировал художнику еще молодым человеком, уже проглядывали в его лице злые, хищные черты. Пусть и льстивым был портрет. Джейд ненавидела эту картину.
- Кэсси, револьвер... - начал Кинлэн, шагнув к ней.
- Как все может быть просто, - задумчиво произнесла она скорее себе, чем ему. - Стоит только нажать курок. Пиф-паф - и тебя нет. И больше никому ты не причинишь горя.