Роулинг Джоан. Гарри Поттер и Орден Феникса (Гарри Поттер - 5) (Часть 1, неофициальный перевод)

   - Чувствовал...чувствовал как будто...как будто...
   - Как будто у тебя в жизни вообще не было радости, - тупо проговорил Гарри.
   - Да, - шептал Дадли, все еще дрожа.
   - Так! - сказал дядя Вернон, голос которого восстановился, когда он выпрямился. - Ты наложил на него проклятие психа, так что он бы слышал голоса и полагал, что никогда не был счастлив, не так ли?
   - Сколько раз я должен повторять Вам, что это был не я? - его голос повысился, - это были несколько дементоров.
   - Несколько чего?
   - ДЕ-МЕН-ТО-РЫ!!! - медленно и четко произнес Гарри, - а точнее двое!.
   - И что это - Дементоры?
   - Они охраняют волшебную тюрьму Азкабан, - сказала тетя Петунья.
   Две секунды звонкой тишины прошло прежде чем тетя Петунья хлопнула себя по рту, как если бы она позволила себе отвратительную ошибку в клятве. Дядя Вернон вытаращился на нее. Гарри был в недоумении. Сначала миссис Фигг - но тетя Петунья, маггл до мозга костей, это уже слишком!
   - А тебе откуда известно об этом? - удивленно спросил ее дядя Вернон. Тетя Петунья выглядела весьма потрясенной. Она поглядела на дядю Вернона с напуганным извинением, затем она убрала руку от лица, чтобы показать свои большие лошадиные зубы.
   - Я слышала это от мальчишки несколько лет назад, - сказала она рывками.
   - Если Вы имеете в виду моих родителей, то почему не назовете их по именам? - сказал Гарри громко, но тетя Петунья проигнорировала его. Гарри был ошеломлен. Если бы не вспышка несколько лет назад, в ходе которой, тетя Петунья не кричала, что мама Гарри была наркоманкой, он никогда больше не слышал от нее упоминание об ее сестре. Он был изумлен, что она знала хоть что-то о волшебном мире, хотя, обычно она превращала свою энергию в притворство, будто волшебного мира не существовало! Дядя Вернон открыл рот и закрыл обратно, снова открыл его и потом опять закрыл, тогда изо всех сил пытаясь вспомнить, как разговаривать, открыл его в третий раз и прокаркал, словно ворон, - так - так - они - на самом деле - сущ... существуют? Эти деминти...
   Тетя Петунья кивала.
   Дядя Вернон переводил взгляд с тети Петуньи на Дадли, потом на Гарри, как будто надеялся, что кто-то собирался кричать: "Первоапрельский дурак!", но никто не предпринял этой попытки, и он в очередной раз открыл рот, но, пока он искал слова, в комнату влете третья сова, она проскользнула через все еще открытое окно, подобно пернатому пушечному ядру и с грохотом приземлилась на кухонном столе, заставив всех трех Дурсли подскочить от испуга. Гарри взял еще один официально выглядящий конверт у совы, открыл его, и сова улетела обратно в темную непроглядную ночь.
   "Уважаемый мистер Поттер!
   В дополнение к нашему письму, примерно 22 минуты назад, Министерство Магии пересмотрело свое решение уничтожить Вашу палочку немедленно, Вы можете сохранить палочку до дисциплинарного слушания двенадцатого августа, на котором и будет принято окончательное решение. Проведя обсуждение с директором Школы Колдовства и Чародейства Хогвартс Альбусом Дамблдором Министерство согласилось, что вопрос о Вашем отчислении будет решен тогда же, поэтому Вы должны счесть необходимым приостановку Вашей учебе в Школе в ожидании дальнейших распоряжений.
   С наилучшими пожеланиями,
   Искренне Ваша,
   Мафалда Хопкирк,
   Отдел незаконного использования магии,
   Министерство магии".
   Гарри читал письмо три раза в быстрой последовательности. Несчастный узел в его груди немного ослаб в надежде, что он знал, что определенно его еще не отчислили. Хотя его опасения не оставляли ему много шансов. Все, казалось, зависело от этого слушания двенадцатого августа.
   - Ну и что на этот раз? Что теперь они приготовили для тебя? У вас разрешена смертная казнь? - он добавил последнее, как обнадеживающую запоздалую мысль.
   - Я должен явиться на слушание, - сказал Гарри.
   - И они приговорят тебя там?
   - Скорее всего...
   - Тогда я не оставлю эту мысль, - злобно сказал дядя Вернон.
   - Хорошо, если бы это было все... - сказал Гарри.
   Он отчаянно думал наедине с самим собой, не послать ли Рону, Гермионе или Сириусу письмо.
   - Я ЕЩЕ НЕ ВСЕ ЗАКОНЧИЛ! СЯДЬ НА МЕСТО! - проревел дядя Вернон.
   - Что теперь? - спросил Гарри нетерпеливо.
   - ДАДЛИ! - ревел дядя Вернон, - я хочу точно знать, что случилось с моим сыном!".
   - ОТЛИЧНО! - в чувствах проорал Гарри. Красные и золотые искры вылетели с конца палочки, которую Гарри до сих пор сжимал в руках. Все трое Дурсли вздрогнули. - Дадли и я были на тропинке между Магнолией Крессент и Прогулкой Глицинии, - быстро сказал Гарри, пока еще в силах сдерживать себя. Дадли думал, что он сильнее меня, я вытащил мою палочку, но не использовал ее, затем неподалеку появились двое дементоров.
   - Но что это, ДЕМЕНТОРЫ? - неистово шипя, спросил дядя Вернон. - Что они делают?
   - Я вам говорил уже, они высасывают из человека все доброе и хорошее, что у него есть, и если им представится такая возможность, они поцелуют Вас, - сказал Гарри.
   - Поцелуют? - глаза дяди Вернона стали слегка похлопывать, поцелуют?!
   - Это они так называют, когда высасывают душу через рот.
   Тетя Петунья произнесла мягкий крик.
   - Его душа, они не возьмут! Она все еще с ним?
   Она схватила Дадли за плечи потеребила, как если бы она могла слышать внутри него грохочущую о его внутренности душу.
   - Конечно они не смогли высосать ее. Вы бы сразу узнали это, - сердито объяснил Гарри.
   - Ты победил их, сынок, не так ли? - сказал дядя Вернон громко, с появлением мужчины, изо всех сил пытавшегося вернуть беседу к непонятному моменту. - Сделал им старый приемчик раз-два, верно?
   - Вы не сможете побороть дементора старыми приемами, - проговорил Гарри сквозь сжатые зубы.
   - Почему, он вряд ли потом сможет подняться! - бушевал дядя Вернон. Почему он не смог?
   - Потому что я использовал Патронуса!
   Дядя Вернон посвистел немного, но не успел он отвлечься, как четвертая сова с жутким треском крыльев и мягким приземлением, вылетев из камина.
   - РАДИ БОГА! ЭТО КОГДА НИБУДЬ ПРЕКРАТИТСЯ? Я НЕ ДОПУЩУ ЭТОГО ЕЩЕ! ТЫ ПОНЯЛ?
   Но Гарри уже тянулся к свитку пергамента к лапе совы. Он был настолько убежден, что это письмо было от Дамблдора, объясняющее все: дементоров, миссис Фигг, чем Министерство Магии и занималось, как он, Дамблдор, намеревается уладить все, но впервые в жизни он не хотел видеть лишь почерк Сириуса. Игнорируя продолжительную речь дяди Вернона о совах, и сужая глаза от второго облака пыли, поскольку недавний взгляд совы был направлен на дымоход. Гарри читал письмо от Сириуса:
   "Артур сказал нам, что случилось. Не выходи из дома, что бы ты ни делал!"
   Гарри наконец нашел ответ всему, что происходило сегодня вечером, что он даже перевернул часть пергамента, ища ответ на обороте. Но там ничего не было.
   И теперь его настроение улучшилось снова. Разве какой-нибудь волшебник не похвастается, что отбил двух дементоров без посторонней помощи. И мистер Уизли и Сириус своим отношением высказывали то, как если бы он плохо себя вел и выкидывал их письма прочь, пока они не смогли оценить, какой урон нанесен.
   - ...кучи... я бы даже сказал толпы сов, носящиеся в моем доме туда обратно, мне это не нужно, парень, ясно?
   - Я же не могу их остановить, - сказал Гарри, сминая письмо Сириуса в кулаке.
   - Мне нужна правда о том, что случилось сегодня вечером! - лаял дядя Вернон.
   - Если это были дементоры, которые измучили Дадли, то за что тебя выгнали? Ты делал сам-знаешь-что, что признаешь это?
   Гарри глубоко вздохнул. Его голова снова начинала болеть. Ему нужно было что-то большее, что бы выйти из кухни, подальше от Дурсли.
   - Я создал магию "Патронус", чтобы избавиться от дементоров, - сказал он, вынуждая себя оставаться спокойным. Это единственная вещь, которую они боятся!
   - Но что делали эти дементоры в Маленьком Вингинге?, спросил дядя Вернон нарушенным тоном.
   - Точно не знаю, - сказал Гарри устало, - нет соображений.
   Его голова сверкала в ярком дневном свете. Гнев немного поутих. Он чувствовал себя высушенным и истощенным. Дурсли уставились на него.
   - Это ты! - сказал дядя Вернон настойчиво, - они пришли за тобой, парень, я знаю это! Почему бы еще они появились вдруг здесь? Почему бы еще они вышли именно на ту тропинку? Единственная причина - это - ты, парень! очевидно было, что он не мог пересилить себя, чтобы сказать слово "волшебник". Вместо этого он произносил "ты-знаешь-что".
   - Я не знаю, почему они были здесь.
   По приказу дяди Вернона, истощенный мозг Гарри возвращался к недавним событиям. "Почему дементоры пришли в Маленький Вингинг? Как могло быть такое совпадение, что они появились именно там, где и был Гарри? Их послали! Министерство Магии потеряло над ними контроль? Они покинули Азкабан и присоединились к Волан-де Морту, как и предсказывал Дамблдор?"
   - Эти дементоры охраняют тюрьму с заключенными, подобными тебе? спросил дядя Вернон, громыхающий впереди мыслей Гарри.
   - Да, - сказал Гарри.
   Как только его голова прекратила болеть, и он мог бы оставить кухню и пойти в свою мрачную комнату и подумать...
   - О-у! Они пришли, чтобы арестовать тебя! - сказал дядя Вернон с торжествующим возгласом человека, которого аж распирало от радости! - Вот именно, не так ли, парень! У тебя проблемы с законом!
   - Конечно же, нет! - сказал Гарри, отрицательно кивая головой и как бы пытаясь согнать с себя муху.
   - Тогда почему?
   - Он, должно быть, послал их! - сказал Гарри спокойно больше себе самому, чем дяде Вернону.
   - Кто это? Кто послал их?
   - Лорд Волан-де-Морт, - Он произнес это настолько обычно, что Дурсли, дрожавшие и оравшие каждый раз, когда слышали слова "волшебство", "магия", "волшебная палочка", но они услышали имя самого злого волшебника всех времен без малейшего сотрясения.
   - Так он выжил? - сказал дядя Вернон, и его лицо вытянулось, и, как бы, на него снизошло озарение, которое появилось в его свиных глазах. - Я слышал это имя - он был одним из тех, кто...
   - ...Убил моих родителей. Вы это хотели сказать? - сказал тупо Гарри.
   - Но он исчез, - сказал дядя Вернон без малейшего признака, что тема убийства родителей Гарри была для него болезненной темой. - Тот гигант, который к тебе приходил, так и сказал, что он исчез.
   - Да, его долго не было, но он вернулся, - сказал Гарри с болью на сердце.
   Было странно стоять здесь, в хирургически отполированной кухне тети Петуньи около громадного холодильника и домашнего кинотеатра и свободно рассказывать дяде Вернону о лорде Волан-де-Морте. Прибытие дементоров в Маленький Вингинг, казалось, рушило большую невидимую стену, которая разделяла мир магглов на Тисовой улице и мир волшебников, две жизни Гарри как бы соединились в одно целое, и все, как бы перевернулось вверх тормашками; Дурсли спрашивали о подробностях волшебного мира; и миссис Фигг знала Альбуса Дамблдора; дементоры летали над Маленьким Вингингом, и он мог никогда больше не вернуться в Хогвартс. Голова Гарри трещала еще больше.
   - Достаточно! - прошептала тетя Петунья.
   Она посмотрела на Гарри, как прежде никогда не смотрела, и внезапно, в первый раз в его жизни, Гарри действительно понял, что она сестра его мамы. Он не мог сказать, почему это обстоятельство подействовало на него так сильно в этот момент. Все, что он знал, было то, что он был не единственным человеком в комнате, который знал, что вернувшийся Волан-де-Морт мог натворить. Тетя Петунья за всю ее жизнь никогда не смотрела так на Гарри, как недавно. Ее большие бледные глаза (в отличие от ее сестры) не были сужены в гневе, они были широки и напуганы. Разъяренная отговорка, что они содержат Гарри всю его жизнь - и что не было никакого волшебного мира, кроме мира, в котором живут они с дядей Верноном, казалось, были давно забыты.
   - Да, - сказал Гарри, глядя прямо на тетю Петунью. - Он вернулся месяц назад. Я лично видел.
   Ее руки вцепились в плотные плечи Дадли.
   - Держись, - сказал дядя Вернон, переводя взгляд со своей жены на Гарри и обратно, очевидно ошеломленный и путанный беспрецедентным пониманием, которое, казалось, прыгало между ними. - Ну, держись, так ты говоришь, этот лорд Вольдитинг вернулся?
   - Да.
   - Это тот, кто убил твоих родителей?
   - Да.
   - И теперь он посылает "Дисмемберов" за тобой?
   - Похоже на то, - сказал Гарри.
   - Ясно, - сказал дядя Вернон, смотря сначала на свою побледневшую жену, затем на Гарри, подтягивая брюки. Его, казалось, кто-то надувал, его большое фиолетовое лицо вытянулось у Гарри на глазах. - Ну, это все объясняет, - сказал он, и перед его рубашки затрещал, так как он продолжал надуваться, - теперь можешь идти.
   - Что? - спросил Гарри.
   - Ты слышал меня - ВОН, - заревел дядя Вернон так, что даже тетя Петунья и Дадли подскочили. - ВОН! ВОН! Я должен был сделать это много лет назад! Совы думают, что наш дом - это им дом отдыха. Пол зала разрушено. Хвост у Дадли, Мардж, парящая у потолка и, вдобавок ко всему, летающий форд "Англия" - ВОН! Было такое? Ты в истории! От тебя одни неприятности, ты не подвергнешь мою жену и сына, ты не вовлечешь нас в неприятности. Если ты собираешься идти тем же путем, где сейчас твои бесполезные родители, пожалуйста! ПРОЧЬ ОТСЮДА!
   Гарри снова прирос к тому месту, где стоял. Письма из Министерства, мистера Уизли, Сириуса были в его руке. "Не уходи из дома снова, НЕ ОСТАВЛЯЙ СВОИХ ТЕТЮ С ДЯДЕЙ, ЧТОБЫ НЕ СЛУЧИЛОСЬ!"
   - Ты слышал меня? - сказал дядя Вернон, выгибаясь вперед так, что его фиолетовое лицо приблизилось к Гарриному, он фактически чувствовал пятна слюны на его лице. - Давай отсюда! Ты уже сильно пожалел, что не уехал отсюда полчаса назад! Я прав насчет тебя? Уходи и никогда не появляйся на нашем пороге снова! Не знаю, почему мы держали тебя! Мардж была права, тебя надо было отдать в приют. Мы будем наказаны за свою доброту. Я думал, мы могли бы раздавить бы тебя, я думал, мы могли бы превратить тебя в нормального, но ты был хилым с самого начала, и меня достало все это, а именно - СОВЫ!
   Пятая сова протиснулась через дымоход так быстро, что практически не запачкала пол возле камина перед взлетом в воздух с громким визгом. Гарри поднял руку, чтобы схватить письмо в алом конверте, но сова пролетела над его головой, летя по направлению к тете Петунье, которая вскрикнула и увернулась, закрыв лицо руками. Она бросила красный конверт ей на голову и полетела прямо к камину.
   Гарри бросился вперед, чтобы схватить письмо, но тетя Петунья была первой.
   - Вы можете не открывать его, если хотите, - сказал Гарри, - но я все равно услышу его, это вопилка!
   - Брось его, Петунья! - прорычал дядя Вернон, - не открывай его, это может быть опасно!
   - Оно адресовано мне, - сказала тетя Петунья колеблющемся голосом, Вернон, гляди, это для меня. "Миссис Петунья Дурсли, Кухня, Тисовая улица, дом номер 4."
   Она испуганно отдышалась. Красный конверт залился дымом.
   - Откройте! - убеждал ее Гарри. - Откройте лучше сейчас, потом хуже будет...
   - Нет!
   Руки тети Петуньи дрожали. Ее взгляд дико бегал по кухне, ища запасной выход, но было слишком поздно, конверт загорелся. Тетя Петунья бросила его.
   Ужасный голос заполнил кухню, отзываясь эхом в запертом месте, раздаваясь из горевшего письма.
   "Вспомни мое прошлое, Петунья."
   Взгляд у тети Петуньи был похож на предобморочный. Она почти упала на стул, позади Дадли, закрыв лицо руками. Остатки конверта тлели в золе.
   - Что это? - спросил дядя Вернон хрипло.
   Тетя Петунья ничего не ответила. Дадли глупо смотрел на свою мать, раскрыв рот. Стояла гробовая тишина. Гарри наблюдал за тетей крайне изумленно, его голова готова была разорваться на мелкие кусочки.
   - Петунья, дорогая? - обратился робко к ней дядя Вернон.
   Она подняла голову, все еще дрожа и сглотнула.
   - Мальчик... мальчик должен остаться, Вернон! - слабо проговорила тетя Петунья.
   - Ч-что?
   - Он останется, - сказала она, не смотря на Гарри и уставившись себе под ноги.
   - Он, но Петунья...
   - Если мы выставим его, соседи много чего наболтают, - сказала она. Она быстро вернулась в свое обычное раздражительное состояние, хотя она все еще была очень бледна. - Они будут задавать глупые вопросы, им будет интересно, куда он ушел, мы должны оставить его.
   - Но, Петунья, дорогая, ...
   Тетя Петунья проигнорировала его. Она обратилась к Гарри:
   - Ты останешься в своей комнате, - сказала она, - ты не должен выходить из дому. А сейчас отправляйся в кровать.
   Гарри не двигался:
   - От кого была эта вопилка?
   - Не спрашивай меня не о чем! - хватала воздух тетя Петунья.
   - Вы общаетесь с волшебниками?
   - Я сказала тебе идти в постель!
   - Что это значит? Вспомни прошлое, кого?
   - В постель!
   - Каким образом?
   - ТЫ ЧТО, ОГЛОХ, ЧТО ЛИ, ТЕБЕ ТЕТЯ ЯСНО СКАЗАЛА, ИДИ СПАТЬ!!!
   Глава 3
   Авангард
   "На меня только что напали дементоры и, наверно, мне грозит исключение из Хогвартса. Я хочу знать, что происходит, и когда я смогу выбраться отсюда."
   Гарри переписал эти слова на три отдельных листочка сразу, как только добрался до стола в своей темной спальне. Первое письмо он адресовал Сириусу, второе Рону а третье Гермионе. Его сова Хедвига была еще на охоте; ее клетка стояла на столе пустая. В ожидании совы он мерил шагами комнату, в голове пульсировала боль, он был слишком возбужден, чтобы заснуть, даже несмотря на то, что глаза болели и слипались от усталости. К тому же у него болела спина после удара об дом Дадли, и две шишки на голове после удара об окно и встречи с кулаком Дадли пульсировали болью.
   Он ходил по комнате в бессильном гневе и расстройстве, сжимая кулаки и скрипя зубами, бросая гневные взгляды в пустое звездное небо, проходя мимо окна. Дементоров послали за ним, миссис Фигг и Мундунгус Флетчер сказали ему об это по секрету, затем исключение из Хогвартса и слушанье в Министерстве Магии - и еще никто не сказал ему что происходит.
   И что, что, имел в виду этот Крикун? И чей голос звучал так угрожающе, так ужасно из кухни? Почему его держат здесь без информации? Почему все обращаются с ним как с каким-то непослушным ребенком?
   Не используй больше магию, оставайся в доме...
   Он пнул свой школьный рюкзак, проходя мимо, но когда гнев оставил его, вдобавок к боли во всем теле у него заболел палец на ноге.
   Когда он прохромал мимо окна, в него, тихо шурша крыльями, как маленькое привидение влетела Хедвига.
   - Так долго! - прорычал Гарри, когда она легко села на верхушку своей клетки. - Это можешь оставить, у меня есть для тебя работа.
   Хедвига укоризненно посмотрела на Гарри своими большими, круглыми, янтарными глазами, поверх дохлой лягушки, зажатой в клюве.
   - Иди сюда, - сказал Гарри, взяв три маленьких пергамента и кожаный ремешок и привязывая свертки к ее чешуйчатой ноге, - Доставь это прямо в руки Сириуса, Рона и Гермионы. И не возвращайся сюда без хороших, длинных ответов. Продолжай клевать их, пока они не напишут достаточно длинные ответы. Поняла?
   Хедвига издала приглушенный клекот - в клюве до сих пор была зажата лягушка.
   - Тогда лети, - сказал Гарри.
   Она немедленно снялась с места. Момент и она пропала.
   Гарри, не раздеваясь, рухнул на кровать и уставился в темный потолок. В добавление ко всему теперь он чувствовал вину перед Хедвигой за то, что был так груб с ней; она была единственным другом мальчика в доме номер четыре на Прайвет Драйв. Но он извинится перед совой, когда она вернется с ответами от Сириуса, Рона и Гермионы.
   Они просто обязаны были быстро написать ответы, не могли же они игнорировать нападение дементоров. Возможно, проснувшись на следующее утро, он увидит три письма, полные дружеского сочувствия и планов на его переезд в Пристанище. С это приятной мыслью сон окутал Гарри, заглушая все переживания.
   Но на следующее утро Хедвига не вернулась.
   Гарри провел весь день в своей комнате, выходя лишь в туалет. Три раза в этот день тетя Петуния пропихивала еду в его комнату через откидную дверцу, которую дядя Вернон установил три года назад. И каждый раз, когда она приближалась, Гарри пытался задать ей вопрос о Крикуне, но с тем же успехом он мог спрашивать дверные ручки, он бы получил точно такие же ответы. И вообще, Дурслеи держались подальше от его спальни. Гарри не мог видеть, как они полностью игнорируют его, но другая ссора ничего бы не дала, кроме как, возможно, разозлила бы его так, что он не удержался бы от применения магии.
   Так прошло целых четыре дня.
   Гарри попеременно заполняла беспокойная энергия, что отнимало у него способность делать выводы. Сколько раз он ходил по своей комнате, злясь на всех, за то, что оставили его изнемогать от неизвестности; а порой, из-за усталости, он мог лежать на кровати часами, бессмысленно смотря в пространство, ощущая боль и страх при мысли о слушании в Министерстве.
   * * *
   Что если они придут за ним? Что если его исключат и его палочку сломают на половинки? Что он будет делать, куда он пойдет? Он не сможет вернуться и жить все время с Дурслеями, не сейчас, когда он узнал другой мир, мир к которому он действительно принадлежал. Сможет ли он переехать в дом Сириуса, как Сириус предлагал год назад, до того, как ему пришлось спасаться бегством от министерства? Позволят ли Гарри жить там одному, несмотря на то, что он - несовершеннолетний? Было ли нарушение Международного Статуса Секретности достаточно серьезным для того, чтобы посадить его в Азкабан? Как только у него возникла эта мысль, Гарри выскользнул из кровати и снова начал мерить комнату шагами.
   * * *
   На четвертую ночь после того, как Хедвига улетела, Гарри лежал в очередной фазе полного равнодушия, глядя в потолок, его измученный мозг был совершенно пуст, когда в комнату ввалился дядя Вернон. Гарри медленно оглядел его. На дяде Верноне был его лучший костюм, а на лице застыло очень самодовольное выражение.
   - Мы уезжаем, - сказал он.
   - Простите?
   - Мы, то есть твоя тетя, Дадли и я, уезжаем.
   - Прекрасно, - равнодушно сказал Гарри, снова уставившись в потолок.
   - Ты не покинешь свою комнату, пока мы не вернемся.
   - Угу.
   - Тебе запрещается трогать телевизор, стерео или другое наше имущество.
   - Хорошо.
   - Еду из холодильника не красть.
   - ОК.
   - Я собираюсь закрыть твою дверь.
   - Ну так закрывайте.
   Дядя Вернон свирепо глянул на Гарри - отсутствие сопротивления вызвало подозрения - потом вывалился из комнаты и запер за собой дверь. Гарри услышал, как проворачивается ключ в замке, и как дядя Вернон, громко топая, спустился вниз по ступенькам. Пару минут спустя он услышал, как хлопнула дверца машины, взревел двигатель, и раздался звук выезжающей со двора машины.
   Гарри не особо переживал об отъезде Дурслеев. В этом, для него не было разницы, были ли они дома или нет. Он даже не мог найти в себе силы, чтобы встать с кровати и включить свет в своей спальне. Комната вокруг него погружалась в темноту, пока он лежал, слушая ночные звуки через окно, которое он держал всегда открытым в ожидании приятного момента, когда вернется Хедвига. В пустом доме раздавались скрипы. В трубах булькало. Гарри лежал в каком-то ступоре, думая ни о чем, остановившись на своем несчастье.
   * * *
   Затем, совершенно отчетливо, он услышал грохот внизу на кухне. Он резко вскочил и выпрямился, напряженно вслушиваясь. Дурслеи не могли вернуться, это было как-то слишком быстро, и в любом случае, он не слышал их машины.
   Сначала несколько секунд стояла тишина, затем раздались голоса.
   Сначала несколько секунд была тишина, затем раздались голоса. Грабители, подумал Гарри, сползая с постели на ноги, но спустя доли секунд понял, что грабители не разговаривали бы так громко, как те, кто сейчас ходили по кухне, нисколько не заботясь, что их услышат.
   Гарри схватил свою палочку с тумбочки и стал лицом к своей двери, прислушиваясь. В следующий момент, когда замок издал громкий щелчок и дверь распахнулась, он резко отпрыгнул в сторону. Гарри стоял не в силах пошевелиться, и смотрел в дверной проем на лестничную площадку, напрягая слух, но ничего не происходило. Гарри поколебался момент, затем вышел тихо и стремительно из своей комнаты на верхнюю площадку лестницы. Сердце колотилось где-то в горле. Внизу, в тени холла, стояли несколько людей, их силуэты четко вырисовывались в свете уличного фонаря; восемь или девять из них, все кого Гарри мог видеть, смотрели прямо на него.
   - Опусти свою палочку, мальчик, пока ты никому глаз не выколол, сказал низкий, ворчливый голос.
   Сердце Гарри заколотилось еще сильнее. Он знал этот голос, но палочку не опустил.
   - Профессор Хмури? - неуверенно спросил Гарри.
   - Я не знаю, как на счет "Профессора", - проворчал голос. - Я ведь ни когда не учил, правда? Спускайся, мы хотим увидеть тебя.
   Гарри легко опустил свою палочку, но не расслабил хватку на ней и не двинулся с места. У него имелись очень хорошие причины для подозрения.
   Он недавно провел целых девять месяцев с тем, про кого думал, что он Шизоглаз Хмури, пока не обнаружили, что это не Хмури на самом деле, а самозванец; кроме того, этот самозванец пытался убить Гарри.
   Но прежде чем он принял решение, что делать дальше, слегка хриплый голос донесся до него.
   - Все в порядке, Гарри. Мы пришли, чтобы забрать тебя.
   Сердце Гарри подпрыгнуло. Он знал этот голос, хотя не слышал его больше года.
   - П-профессор Люпин? - удивленно произнес он. - Это вы?
   - Почему это мы стоим в темноте? - произнес третий женский голос, который был полностью незнаком Гарри. - Люмос.
   Конец палочки вспыхнул, освещая прихожую магическим светом. Все еще молодой, Люпин выглядел уставшим и скорее больным; его волосы еще больше поседели с того момента, как Гарри в последний раз сказал ему до свидания и его роба была еще более поношенная, чем когда-либо. Тем не менее, он широко улыбался Гарри, который пробовал улыбаться в ответ, не смотря на свое шокированное состояние.