Страница:
ЛЕТАЙТЕ САМОЛЕТАМИ EMIRATES
В какой-то момент мне показалось, что они издеваются. Сперва элегантно одетая стюардесса в эко-номклассе предложила меню ужина. Это в экономе-то! Родной AZAL балует таким выбором только в бизнесе. Невольно подумалось: если последние ряды – это места для поцелуев, что же творится в будке киномеханика, сиречь, какими разносолами балуют бизнес-класс?
В этот же день Бог послал пассажирам Emirates на выбор в качестве закуски салат из семги, салат из курицы, жареного цыпленка в соусе чили или говядину в каком-то мудреном соусе в качестве основного блюда. Далее – десерты, включая фруктовый салат, горячий шоколад, кофе, чай, соки в ассортименте, неограниченное количество виски, коньяка, эля, пива, «Бейлиса»… За деньги только 50 граммов шампанского. Цена 50 граммов – 30 дирхемов ($ 10 USD).
Я уж не говорю о том, что у каждого пассажира был персональный телевизор и пульт управления к нему. И опять – выбор. До 500 каналов. Можно было посмотреть фильмы, мультики, поиграть в игры, послушать музыку. Причем каждый пассажир мог выбрать свой любимый фильм из предложенного каталога. Дети в соседних со мной креслах резались в какую-то игру, их маман смотрела мелодраму, а папаша – боевичок. Впрочем, если надоедало и кино с музыкой, можно было запросить карту полета и увидеть, в каком именно месте маршрута ты находишься в настоящее время. Но самый писк – наружная камера. Когда самолет шел на посадку, ночной Дубай сиял всеми огнями, – и я мог видеть на экране все то, что видит пилот при посадке. Ну, не полет, а просто какая-то реалити-игра.
В общем, летая с Emirates, загнуться от скуки даже в самом длительном вояже – фантастика. Ненаучная. А ведь в самолетах этой компании есть еще и первый класс… Фантазия отказывается придумывать спектр услуг в этом отсеке летающей крылатой сигары.
А верхом издевательства показалась фраза: «В случае возникновения вопросов – обращайтесь к персоналу. Наши стюардессы смогут ответить вам на английском, арабском, немецком, малайзийском французском, русском, китайском, португальском языках». Вот это я понимаю – высший пилотаж!
В аэропорту всем, кто ожидал стыковки более 4 часов, компания предоставляла бесплатный сытный ужин в ресторане!
Да, страна вытянула счастливый билет в нефтяной лотерее, но как разумно тут распоряжаются выигрышем! И о людях заботятся. Так, попутно. Причем попутно – в прямом смысле этого слова.
И вот тут позволю я себе НЕлирическое отступление…
В этот же день Бог послал пассажирам Emirates на выбор в качестве закуски салат из семги, салат из курицы, жареного цыпленка в соусе чили или говядину в каком-то мудреном соусе в качестве основного блюда. Далее – десерты, включая фруктовый салат, горячий шоколад, кофе, чай, соки в ассортименте, неограниченное количество виски, коньяка, эля, пива, «Бейлиса»… За деньги только 50 граммов шампанского. Цена 50 граммов – 30 дирхемов ($ 10 USD).
Я уж не говорю о том, что у каждого пассажира был персональный телевизор и пульт управления к нему. И опять – выбор. До 500 каналов. Можно было посмотреть фильмы, мультики, поиграть в игры, послушать музыку. Причем каждый пассажир мог выбрать свой любимый фильм из предложенного каталога. Дети в соседних со мной креслах резались в какую-то игру, их маман смотрела мелодраму, а папаша – боевичок. Впрочем, если надоедало и кино с музыкой, можно было запросить карту полета и увидеть, в каком именно месте маршрута ты находишься в настоящее время. Но самый писк – наружная камера. Когда самолет шел на посадку, ночной Дубай сиял всеми огнями, – и я мог видеть на экране все то, что видит пилот при посадке. Ну, не полет, а просто какая-то реалити-игра.
В общем, летая с Emirates, загнуться от скуки даже в самом длительном вояже – фантастика. Ненаучная. А ведь в самолетах этой компании есть еще и первый класс… Фантазия отказывается придумывать спектр услуг в этом отсеке летающей крылатой сигары.
А верхом издевательства показалась фраза: «В случае возникновения вопросов – обращайтесь к персоналу. Наши стюардессы смогут ответить вам на английском, арабском, немецком, малайзийском французском, русском, китайском, португальском языках». Вот это я понимаю – высший пилотаж!
В аэропорту всем, кто ожидал стыковки более 4 часов, компания предоставляла бесплатный сытный ужин в ресторане!
Да, страна вытянула счастливый билет в нефтяной лотерее, но как разумно тут распоряжаются выигрышем! И о людях заботятся. Так, попутно. Причем попутно – в прямом смысле этого слова.
И вот тут позволю я себе НЕлирическое отступление…
ОТПУСК ПОД ЗНАКОМ ПОЛУМЕСЯЦА, или ОТ МАЛАЙЗИИ ДО МАЛОЙ АЗИИ
Так уж прихотливо закапризничала Фортуна, что более месяца в 2007 году я провел в трех мусульманских государствах, флаги которых несут изображения полумесяца.
Судьба вообще дама непредсказуемая, ее гримасы и улыбки куда загадочнее усмешек итальянских тетушек с портретов сластолюбцев эпохи Возрождения. Хождение не за три, а за добрый десяток морей я начал в феврале. С Малайзии. Там местным правительством под видом велошоссейной многодневки усиленно «продавались» и пиарились тамошние курорты и отели. Уверяю вас, успех был громадный. При мне многие велосипедисты обещались приехать в это страну полумесяца в скором времени в отпуск с женами и детьми. Чтобы, как говорится, по полной программе насладиться всеми прелестями пляжей Тихого и Индийского океанов.
В мае уже Азербайджан, родная страна с полумесяцем на триколоре принимал меня. Отпуск на родине, что может быть приятнее? Море, солнце, фрукты… Стандартный набор для туриста. И традиционно я планировал с семьей в конце июня приехать к родным пенатам. И вот тут вмешалась простая арифметика, помноженная на здравый смысл и возведенная в квадрат рачительностью и необходимостью планировать семейный кошелек. Они-то и отправили в нокаут патриотические порывы принести в бюджет родины несколько десятков сотен манатов. Ибо стандартный отель «четыре звезды» с завтраком для трех человек на берегу такого родного Каспия обходился в полтора раза дороже отеля «пять звезд» с системой «олл инклюзив» в Турции. Вот как обычный калькулятор работает лучше всякого компаса и корректирует маршрут семьи чуть западнее.
Ибо те же фрукты, солнце и море ждали нас в третьей стране с полумесяцем на ярко-алом полотнище.
Пейзаж за окнами гостиничного номера тот же, что и в апшеронских Бузовнах[9] ли Бильгя.[10] Досадно, что дома нет таких отелей с бассейнами, водными аттракционами, анимационными программами и чистейшими пляжами. А если и найдутся, то сие скорее исключение из правил – богатый частный пляж с весьма дорогими услугами.
Неужто это трудно сделать общедоступным? Для нефтяной страны-то. Цены на «каменное масло» стоят повыше петронасовских башен. Неужели миллионы от доходов «нефтянки» Азербайджана нельзя направить на развитие туризма?!
Всего-то и надо – почистить прибрежные пляжи и построить достойные отели. При том строительном буме, что охватил столицу Азербайджана, неужели нельзя направить эту энергию в полезное русло: перестать уродовать и калечить Баку, чем успешно занимается мэрия города, и построить хорошие отели в приморских поселках.
Пока же, глядя на деятельность исполнительной власти Баку начала третьего тысячелетия, вспоминается столь нелюбимый мною Бродский:
У Корбюзье то общее с Люфтваффе, Что оба потрудились от души Над переменой облика Европы. Что позабудут в ярости циклопы, То трезво завершат карандаши.
Лавры француза не дают спать нынешнему бакинскому градоначальнику, вполне могущему составить компанию в коллекции салтыково-щедринских персонажей из Глупова.
Да, не Станиславский я, но вот не верю, что турецкий Чолаклы чем-то лучше азербайджанских Мардакян. Вы говорите, что трудно привлечь будет туристов, привыкших к облюбованным местечкам? Тяжело бороться с консерватизмом варварского племени «хомо туристикус», которое вряд ли захочет менять насиженные места на необжитые берега?
А вот тут малайский опыт ох, как пригодился бы! Спорт вполне мог бы выступить рекламщиком, пиарщиком, агитатором и пропагандистом бакинских курортов. Поскольку ни футболисты, ни баскетболисты, ни фехтовальщики пока ничем нас порадовать не могут… А так, глядишь, и Набрань стала бы достойным ответом Кемеру. Только вот ценовую политику привести к нормальному уровню, создать инфраструктуру, благо, пока есть время и средства.
Два-три статусных турнира, престижных соревнования, фестиваля, праздника спорта – глядишь, и потянутся к нам толстосумы из Германии и Италии, которым, как выяснилось, дешевле летать на берег турецкий, нежели на европейские ривьеры. Спорт-то мог бы принести пользу экономике и туризму. Вот российский Первый канал ежегодно свой футбольный Кубок проводит в Израиле, невзирая на то, что там постоянно что-то громыхает и она постоянно в предвоенном состоянии, сменяемом послевоенным. Вложить деньги в развитие наших курортов, организовать свой Кубок местного первого канала с солидным призовым фондом, с приглашением грандов и раздачей грантов – и вот тебе и реклама, вот тебе и новые туристы.
Поучиться у соседей и собратьев, как и на что тратить деньги, никогда не поздно. Чтобы не быть отщепенцем в «Клубе Полумесяца».
И еще: отпуск в Турции был безнадежно отравлен лишь одной мыслью – ну, почему, почему не у нас это все?
Судьба вообще дама непредсказуемая, ее гримасы и улыбки куда загадочнее усмешек итальянских тетушек с портретов сластолюбцев эпохи Возрождения. Хождение не за три, а за добрый десяток морей я начал в феврале. С Малайзии. Там местным правительством под видом велошоссейной многодневки усиленно «продавались» и пиарились тамошние курорты и отели. Уверяю вас, успех был громадный. При мне многие велосипедисты обещались приехать в это страну полумесяца в скором времени в отпуск с женами и детьми. Чтобы, как говорится, по полной программе насладиться всеми прелестями пляжей Тихого и Индийского океанов.
В мае уже Азербайджан, родная страна с полумесяцем на триколоре принимал меня. Отпуск на родине, что может быть приятнее? Море, солнце, фрукты… Стандартный набор для туриста. И традиционно я планировал с семьей в конце июня приехать к родным пенатам. И вот тут вмешалась простая арифметика, помноженная на здравый смысл и возведенная в квадрат рачительностью и необходимостью планировать семейный кошелек. Они-то и отправили в нокаут патриотические порывы принести в бюджет родины несколько десятков сотен манатов. Ибо стандартный отель «четыре звезды» с завтраком для трех человек на берегу такого родного Каспия обходился в полтора раза дороже отеля «пять звезд» с системой «олл инклюзив» в Турции. Вот как обычный калькулятор работает лучше всякого компаса и корректирует маршрут семьи чуть западнее.
Ибо те же фрукты, солнце и море ждали нас в третьей стране с полумесяцем на ярко-алом полотнище.
Пейзаж за окнами гостиничного номера тот же, что и в апшеронских Бузовнах[9] ли Бильгя.[10] Досадно, что дома нет таких отелей с бассейнами, водными аттракционами, анимационными программами и чистейшими пляжами. А если и найдутся, то сие скорее исключение из правил – богатый частный пляж с весьма дорогими услугами.
Неужто это трудно сделать общедоступным? Для нефтяной страны-то. Цены на «каменное масло» стоят повыше петронасовских башен. Неужели миллионы от доходов «нефтянки» Азербайджана нельзя направить на развитие туризма?!
Всего-то и надо – почистить прибрежные пляжи и построить достойные отели. При том строительном буме, что охватил столицу Азербайджана, неужели нельзя направить эту энергию в полезное русло: перестать уродовать и калечить Баку, чем успешно занимается мэрия города, и построить хорошие отели в приморских поселках.
Пока же, глядя на деятельность исполнительной власти Баку начала третьего тысячелетия, вспоминается столь нелюбимый мною Бродский:
У Корбюзье то общее с Люфтваффе, Что оба потрудились от души Над переменой облика Европы. Что позабудут в ярости циклопы, То трезво завершат карандаши.
Лавры француза не дают спать нынешнему бакинскому градоначальнику, вполне могущему составить компанию в коллекции салтыково-щедринских персонажей из Глупова.
Да, не Станиславский я, но вот не верю, что турецкий Чолаклы чем-то лучше азербайджанских Мардакян. Вы говорите, что трудно привлечь будет туристов, привыкших к облюбованным местечкам? Тяжело бороться с консерватизмом варварского племени «хомо туристикус», которое вряд ли захочет менять насиженные места на необжитые берега?
А вот тут малайский опыт ох, как пригодился бы! Спорт вполне мог бы выступить рекламщиком, пиарщиком, агитатором и пропагандистом бакинских курортов. Поскольку ни футболисты, ни баскетболисты, ни фехтовальщики пока ничем нас порадовать не могут… А так, глядишь, и Набрань стала бы достойным ответом Кемеру. Только вот ценовую политику привести к нормальному уровню, создать инфраструктуру, благо, пока есть время и средства.
Два-три статусных турнира, престижных соревнования, фестиваля, праздника спорта – глядишь, и потянутся к нам толстосумы из Германии и Италии, которым, как выяснилось, дешевле летать на берег турецкий, нежели на европейские ривьеры. Спорт-то мог бы принести пользу экономике и туризму. Вот российский Первый канал ежегодно свой футбольный Кубок проводит в Израиле, невзирая на то, что там постоянно что-то громыхает и она постоянно в предвоенном состоянии, сменяемом послевоенным. Вложить деньги в развитие наших курортов, организовать свой Кубок местного первого канала с солидным призовым фондом, с приглашением грандов и раздачей грантов – и вот тебе и реклама, вот тебе и новые туристы.
Поучиться у соседей и собратьев, как и на что тратить деньги, никогда не поздно. Чтобы не быть отщепенцем в «Клубе Полумесяца».
И еще: отпуск в Турции был безнадежно отравлен лишь одной мыслью – ну, почему, почему не у нас это все?
* * *
Но вернемся на борт лайнера, тем паче, что уже посадка в Нарите…
«ТРУДНОСТИ ПЕРЕВОДА»
ЯПОНСКИЙ (ГОРОДОВОЙ) ЖУРНАЛ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Япония начинает опровергать сложенные о ней мифы уже с первых минут пребывания в этой стране. Хлестко, наотмашь, беспощадно и безоговорочно. Парадоксы и несоответствия, граничащие с несуразностями тут на каждом шагу.
Страна активнейших и неутомимейших туристов, создавших самый культ туризма (японец с фотоаппаратом наперевес в любом мало-мальски заметном музее Европы – это уже неотъемлемая часть пейзажа и антуража), экспортировавшая свою кухню во все уголки планеты (есть ли точка на карте России, где выражение «шестая часть суши» уже не воспринимается как ностальгия по ушедшему СССР, но лишь как упоминание кусочка японского бутерброда с сырой рыбой?), страна зовущая в гости все флаги на турниры рангом не ниже чемпионата мира, тем не менее, остается по-прежнему закрытой. Ибо японец, говорящий свободно хотя бы по-английски – это явление редкое, достойное занесения в Красную книгу.
Помните, тарантиновскую Орен Иси? Главу токийской якудза, очень недолюбливали ее «собратья по оружию» за то, что она предпочитала вести свои дела по-английски? Квентин был прав: язык Шекспира на островах не в чести… Впрочем, как и язык Рабле, Данте, Гете или Пушкина. Страна восходящего солнца не желает говорить иначе как по-японски. Лингвистическая ксенофобия – национальная болезнь. Вы удивитесь, не поверите, но даже персонал пятизвездных отелей с трудом изъясняется по-английски.
Объяснить в ресторане официанту, что вы просите счет – тоже задачка не из легких. После обильного и вкусного (что есть – то есть) ужина нам вместо затребованного листка с приговором принесли… бутылку пива. Нет, мы его, конечно, выпили, но все-таки настоятельно попросили счет. Со второго раза до официантки дошло, чего от нее требуют говорливые варвары-европейцы. Но каково же было мне, привыкшему к тому, что в московских ресторанах японской кухни меню снабжено картинками, оказаться в японском заведении на исторической родине суси и сасими (именно так правильно звучат столь популярные в последнее время в России слова). Я стал вмиг слепым.
Хотя, нет, я преуменьшаю степень своего отчаяния. Ведь даже слепой не чувствует себя в этой стране таким одиноким и ненужным, как иностранец, не знающий японского: шрифтом Брайля набраны даже цифры на кнопках всех лифтов, светофоры на улицах заливаются различными трелями под каждый цвет. А вот англоязычное меню есть не в каждом ресторане. Ни картинок, ни латинского шрифта. И если повар не владеет азами изобразительного искусства или не сжалится и не принесет вам все блюда ресторана в качестве образца на одном подносе, вы рискуете остаться голодным. Впрочем, я позаботился о себе сам. С первого дня я принялся фотографировать все блюда, которые мне приносили и которые мне понравились. Батарейка садится в фотоаппарате чаще, зато у меня теперь есть собственное походное меню в кармане! Но трудности перевода все-таки донимают страшно.
На вопрос, есть ли в номере Wi-Fi, портье стал рассказывать мне сколько двухместных, трехместных и даже четырехместных номеров может предоставить гостиница, буде случится всеобщая эмиграция всей планеты в Японию.
Между прочим, в Саппоро гостиниц видимо-невидимо. После Олимпиады-72 их сильно прибавилось. Гуляя по ровным, пересекающимся под прямым углом улицам столицы острова Хоккайдо, невольно вспоминалось ильфо-петровское «в уездном городе N было столько парикмахерских и бюро ритуальных услуг…». Только эти два объекта бытового обслуживания населения, помянутые классиками, в островном городе S с успехом заменяли отели. На пятачке в 250 000 м² тесно расположилось шесть (!) башен гостиниц разной звездности. Да и вообще слово Hotel – наиболее частое украшение фасадов саппоровских домов. Соперничать оно по частоте может разве только с надписью Restaurant.
О ресторанах Японии мне говорить сложно. Если коротко и емко то так: бывает, что человек находит свою гастрономическую нишу. Со мной такое случилось именно здесь. Знаете что такое фастфуд а-ля Ниппон? Торговка на центральной улице Одори, жарящая на углях целого кальмара, фаршированного осьминогами. Аромат тяжелым плащом накрывает улицу на много километров. Устоять просто невозможно. Главное отличие местных суси с красной икрой и икрой летучей рыбы от таких же бутербродов, подаваемых в Европе – здесь они совершенно несоленые, и потому более свежи и приятны на вкус.
Если вы думаете, что Интернет в стране передовых технологий – вещь сама по себе разумеющаяся, спешу всех разочаровать. В пятом городе Японии с населением почти 2 миллиона человек беспроводной сети в отелях нет. Бесплатной – так точно. В некоторых гостиницах предлагают кабель. За 500 иен ($ 4,2) в день. В моем отеле предложили за ту же цену модем напрокат. И это по-божески.
Старик Геродот учил писать о том, что поразило, о том, что непохоже на те страны, откуда ты приехал. Что ж, последуем совету отца истории. Великий галикарнасец знал, что говорил: такие различия запоминаются более всего.
На улицах Саппоро совсем нет лихачей. Все ездят очень аккуратно и соблюдают правила уличного движения. В лифтах даже самых роскошных гостиниц нет зеркал. Меня это удивило, но не более того. А вот что роднит японские города с Москвой – шумная ночная жизнь. Центр автомобилестроения Германии – Штутгарт после 9 вечера в будни, да и в субботу-воскресенье – мертвый город, Европа вечерами в глубокой спячке. В Саппоро же, освещенном неоновыми огнями почище любой столицы Старого Света, молодежь только выходит на улицы. А вот количество круглосуточных продуктовых магазинов и лавочек просто не поддается учету.
В гостинице в лифте в половине первого ночи встретил японца в тапочках и пижаме. Поднимался из бара в номер, держа в руке вазочку с колотым льдом. Жизнь продолжается.
Страна активнейших и неутомимейших туристов, создавших самый культ туризма (японец с фотоаппаратом наперевес в любом мало-мальски заметном музее Европы – это уже неотъемлемая часть пейзажа и антуража), экспортировавшая свою кухню во все уголки планеты (есть ли точка на карте России, где выражение «шестая часть суши» уже не воспринимается как ностальгия по ушедшему СССР, но лишь как упоминание кусочка японского бутерброда с сырой рыбой?), страна зовущая в гости все флаги на турниры рангом не ниже чемпионата мира, тем не менее, остается по-прежнему закрытой. Ибо японец, говорящий свободно хотя бы по-английски – это явление редкое, достойное занесения в Красную книгу.
Помните, тарантиновскую Орен Иси? Главу токийской якудза, очень недолюбливали ее «собратья по оружию» за то, что она предпочитала вести свои дела по-английски? Квентин был прав: язык Шекспира на островах не в чести… Впрочем, как и язык Рабле, Данте, Гете или Пушкина. Страна восходящего солнца не желает говорить иначе как по-японски. Лингвистическая ксенофобия – национальная болезнь. Вы удивитесь, не поверите, но даже персонал пятизвездных отелей с трудом изъясняется по-английски.
Объяснить в ресторане официанту, что вы просите счет – тоже задачка не из легких. После обильного и вкусного (что есть – то есть) ужина нам вместо затребованного листка с приговором принесли… бутылку пива. Нет, мы его, конечно, выпили, но все-таки настоятельно попросили счет. Со второго раза до официантки дошло, чего от нее требуют говорливые варвары-европейцы. Но каково же было мне, привыкшему к тому, что в московских ресторанах японской кухни меню снабжено картинками, оказаться в японском заведении на исторической родине суси и сасими (именно так правильно звучат столь популярные в последнее время в России слова). Я стал вмиг слепым.
Хотя, нет, я преуменьшаю степень своего отчаяния. Ведь даже слепой не чувствует себя в этой стране таким одиноким и ненужным, как иностранец, не знающий японского: шрифтом Брайля набраны даже цифры на кнопках всех лифтов, светофоры на улицах заливаются различными трелями под каждый цвет. А вот англоязычное меню есть не в каждом ресторане. Ни картинок, ни латинского шрифта. И если повар не владеет азами изобразительного искусства или не сжалится и не принесет вам все блюда ресторана в качестве образца на одном подносе, вы рискуете остаться голодным. Впрочем, я позаботился о себе сам. С первого дня я принялся фотографировать все блюда, которые мне приносили и которые мне понравились. Батарейка садится в фотоаппарате чаще, зато у меня теперь есть собственное походное меню в кармане! Но трудности перевода все-таки донимают страшно.
На вопрос, есть ли в номере Wi-Fi, портье стал рассказывать мне сколько двухместных, трехместных и даже четырехместных номеров может предоставить гостиница, буде случится всеобщая эмиграция всей планеты в Японию.
Между прочим, в Саппоро гостиниц видимо-невидимо. После Олимпиады-72 их сильно прибавилось. Гуляя по ровным, пересекающимся под прямым углом улицам столицы острова Хоккайдо, невольно вспоминалось ильфо-петровское «в уездном городе N было столько парикмахерских и бюро ритуальных услуг…». Только эти два объекта бытового обслуживания населения, помянутые классиками, в островном городе S с успехом заменяли отели. На пятачке в 250 000 м² тесно расположилось шесть (!) башен гостиниц разной звездности. Да и вообще слово Hotel – наиболее частое украшение фасадов саппоровских домов. Соперничать оно по частоте может разве только с надписью Restaurant.
О ресторанах Японии мне говорить сложно. Если коротко и емко то так: бывает, что человек находит свою гастрономическую нишу. Со мной такое случилось именно здесь. Знаете что такое фастфуд а-ля Ниппон? Торговка на центральной улице Одори, жарящая на углях целого кальмара, фаршированного осьминогами. Аромат тяжелым плащом накрывает улицу на много километров. Устоять просто невозможно. Главное отличие местных суси с красной икрой и икрой летучей рыбы от таких же бутербродов, подаваемых в Европе – здесь они совершенно несоленые, и потому более свежи и приятны на вкус.
Если вы думаете, что Интернет в стране передовых технологий – вещь сама по себе разумеющаяся, спешу всех разочаровать. В пятом городе Японии с населением почти 2 миллиона человек беспроводной сети в отелях нет. Бесплатной – так точно. В некоторых гостиницах предлагают кабель. За 500 иен ($ 4,2) в день. В моем отеле предложили за ту же цену модем напрокат. И это по-божески.
Старик Геродот учил писать о том, что поразило, о том, что непохоже на те страны, откуда ты приехал. Что ж, последуем совету отца истории. Великий галикарнасец знал, что говорил: такие различия запоминаются более всего.
На улицах Саппоро совсем нет лихачей. Все ездят очень аккуратно и соблюдают правила уличного движения. В лифтах даже самых роскошных гостиниц нет зеркал. Меня это удивило, но не более того. А вот что роднит японские города с Москвой – шумная ночная жизнь. Центр автомобилестроения Германии – Штутгарт после 9 вечера в будни, да и в субботу-воскресенье – мертвый город, Европа вечерами в глубокой спячке. В Саппоро же, освещенном неоновыми огнями почище любой столицы Старого Света, молодежь только выходит на улицы. А вот количество круглосуточных продуктовых магазинов и лавочек просто не поддается учету.
В гостинице в лифте в половине первого ночи встретил японца в тапочках и пижаме. Поднимался из бара в номер, держа в руке вазочку с колотым льдом. Жизнь продолжается.
БЕЗ МОРЯ НЕТ СУШИ
ЯПОНСКИЙ (ГОРОДОВОЙ) ЖУРНАЛ
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Неотрывно можно смотреть на три вещи, считал умудренный опытом Козьма Прутков – на льющуюся воду, горящий огонь и чужую работу. Рискнем дополнить классика, ни разу не бывавшего в Японии.
Движущийся кайтен[11] зрелище не менее завораживающее. Трудно встать и уйти, видя, как мимо тебя проносится весь подводный мир территориальных вод владений микадо, аккуратно разложенный на разноцветные тарелочки. Какой там Линней? Местные властители кухни – вот настоящие классификаторы богатств Нептуна. Дело в том, что каждый кусочек суси лежит на тарелке определенного цвета. Цвет – это ценник. После ужина официанту, чтобы выставить точный счет, остается лишь подсчитать, сколько тарелочек и какого цвета опустошило цунами твоего голода. Просто, эффективно и вкусно.
В какой-то момент необходимо убедить себя, что кайтен был до тебя и будет еще долго после тебя, а потому нужно встать и уйти. Ибо съесть все это невозможно. Хотя безумно хочется. И тогда твой глаз вступает в непримиримую вражду с желудком. В этот момент приходит осознание того, что не зря кайтеном именовали и управляемую торпеду со смертником-седоком. А вообще поэтичное название этого конвейера – «Небесная перемена» наводит на мысль о перемене блюд. Впрочем, так или иначе, это все равно удар по любой диете. Торпедный, беспощадный, но все-таки не столь бессмысленный, как 60 лет назад.
Выставка достижений Мирового океана с гастрономическим уклоном не отпускает долго. Вообще есть в этом что-то родное. Потом (уже после десятой тарелки) понимаешь: да ведь это же воплощение извечной русской мечты о самодвижущейся печке и скатерти-самобранке в одном флаконе. Ты сидишь, жадно взирая на еду, которая медленно, маня и дразня, проплывает мимо. Протяни руку – станешь обладателем вожделенного куска.
В центре круга-конвейера стоят два умельца, лихо превращающие комочки риса и куски сырой рыбы в произведение искусства. Мини-шедевры не успевают растаять во рту посетителей ресторации, как освободившееся место на ленте занимают новые тарелочки. Парни работают с такой скоростью, что невольно возникает ощущение – не успей они заполнить пустоту кайтена, руки голодных японцев протянутся к ним самим. Движения доведены до автоматизма, лотки с кусочками рыбы опрастываются с невероятной скоростью. Икра летучей рыбы, лососевая икра, тунец ставрида, сельдь, кальмары, каракатица, икра морских ежей, моллюски, крабы, креветки, морские гребешки… Познания мои в морской фауне более ограничены, нежели запасы местных суси-баров.
Да, в Японии суси едят все и всегда. Когда я переступил порог заведения на Одори, стрелки часов показывали три минуты первого ночи. Когда я отодвинул от себя 21-ю тарелку, на часах было уже 1:37, а в корчму все входили и входили люди разных возрастов. Жор пробивает местных жителей как раз после полуночи. Впереди вся ночь – силы нужны немереные.
Проплывает мимо еда, а напротив каждого стула – небольшой кран с чистой горячей водой. Из стоящей рядом же шкатулочки насыпаешь в чашку зеленоватого, остро пахнущего порошка (это и есть растертый зеленый чай), наливаешь кипяточку из краника – и напиток готов. В соседнем заведении, которое я назвал «кафетерием», суси можно заказать любого вида и из любой рыбы или икры. Правда, сидеть негде. В тесной комнатушке можно только стоять (вмещает такой кафетерий от силы человек 9 —10). За прилавком орудует мастер. Налив тебе кружку «Асахи» или «Кирина», или же пива с интригующим русское ухо названием «Yebatsu», сусидел приступает к работе. Полминуты – и, опля! вы получаете заказанный бутерброд по-японски.
Правда, не в каждом ресторане есть это столь любимое москвичами и гостями российской столицы блюдо. Японский «бутерброд из рыбы и риса» вы не всегда найдете в меню больших ресторанов. Даже в заведении с претенциозным названием Japanese Kitchen мне объяснили, что такого не держат. А в ресторане напротив виновато заметили, что могут угостить якитори или сасими, а вот суси – не обессудьте. Но таких мест все же немного. Зато в любом супермаркете, да и просто в каждом гастрономе вместо столь привычных для европейского глаза нарезок всяких колбас и ветчин вы найдете наборчики суси и роллов в пластиковых коробочках с обязательными пакетиками васаби и имбиря.
В одном из рыбных ресторанов от меня потребовали снять обувь, прежде чем войти внутрь. Забавно видеть солидных пузанов в строгих костюмах и дорогих галстуках, расхаживающих меж столов в носках. Да и столы эти низкие, а ты сидишь на уровне пола, опустив ноги в специальные ямки. Поэтому голова твоя всегда на уровне пояса официантки, снующей меж столов. Чтобы принять заказ, она вынуждена опуститься на колени. Ну, а повар прямо при тебе приготовит выбранную тобою из аквариума на кухне жертву. В аквариуме плавают рыбины внушительных размеров. К вечеру число обитателей прозрачных шаров с водой существенно уменьшается.
Выбор суси на исторической родине блюда в разы богаче, чем в Москве. Да и кайтен в центре Саппоро не идет ни в какое сравнение с кайтеном на Никольской в Москве по качеству и количеству.
Когда счет съеденных рисово-рыбных кругляшей перешагнул третью сотню, я вдруг подумал, что узкий пролив, отделяющий японский остров Хоккайдо от российских (пока?) Курил скорее не разделяет, а соединяет две кулинарно-гастрономические тенденции. И в России, и в Японии рыбу и икру сочетают с продуктом, символизирующим главную гастрономическую культуру народа. Мучные блины в русской традиции, рис – в азиатской. Да и площадь территории стран сказывается на размерах блюда. Маленькая, разбитая на острова Япония предпочитает архипелаги суси на тарелочке, демонстрируя главную изюминку всем желающим. А большая, всепоглощающая Россия прячет икринки и ломти рыбы в свой жирный блин. Правда, характерам народов свойственна некая инверсия их кухни. При скрытности блина Россия крайне расхристанная и открытая душа, а вот Япония, при всей прозрачности ингредиентов своей кухни – крайне закрытая и до конца непознаваемая цивилизация.
Движущийся кайтен[11] зрелище не менее завораживающее. Трудно встать и уйти, видя, как мимо тебя проносится весь подводный мир территориальных вод владений микадо, аккуратно разложенный на разноцветные тарелочки. Какой там Линней? Местные властители кухни – вот настоящие классификаторы богатств Нептуна. Дело в том, что каждый кусочек суси лежит на тарелке определенного цвета. Цвет – это ценник. После ужина официанту, чтобы выставить точный счет, остается лишь подсчитать, сколько тарелочек и какого цвета опустошило цунами твоего голода. Просто, эффективно и вкусно.
В какой-то момент необходимо убедить себя, что кайтен был до тебя и будет еще долго после тебя, а потому нужно встать и уйти. Ибо съесть все это невозможно. Хотя безумно хочется. И тогда твой глаз вступает в непримиримую вражду с желудком. В этот момент приходит осознание того, что не зря кайтеном именовали и управляемую торпеду со смертником-седоком. А вообще поэтичное название этого конвейера – «Небесная перемена» наводит на мысль о перемене блюд. Впрочем, так или иначе, это все равно удар по любой диете. Торпедный, беспощадный, но все-таки не столь бессмысленный, как 60 лет назад.
Выставка достижений Мирового океана с гастрономическим уклоном не отпускает долго. Вообще есть в этом что-то родное. Потом (уже после десятой тарелки) понимаешь: да ведь это же воплощение извечной русской мечты о самодвижущейся печке и скатерти-самобранке в одном флаконе. Ты сидишь, жадно взирая на еду, которая медленно, маня и дразня, проплывает мимо. Протяни руку – станешь обладателем вожделенного куска.
В центре круга-конвейера стоят два умельца, лихо превращающие комочки риса и куски сырой рыбы в произведение искусства. Мини-шедевры не успевают растаять во рту посетителей ресторации, как освободившееся место на ленте занимают новые тарелочки. Парни работают с такой скоростью, что невольно возникает ощущение – не успей они заполнить пустоту кайтена, руки голодных японцев протянутся к ним самим. Движения доведены до автоматизма, лотки с кусочками рыбы опрастываются с невероятной скоростью. Икра летучей рыбы, лососевая икра, тунец ставрида, сельдь, кальмары, каракатица, икра морских ежей, моллюски, крабы, креветки, морские гребешки… Познания мои в морской фауне более ограничены, нежели запасы местных суси-баров.
Да, в Японии суси едят все и всегда. Когда я переступил порог заведения на Одори, стрелки часов показывали три минуты первого ночи. Когда я отодвинул от себя 21-ю тарелку, на часах было уже 1:37, а в корчму все входили и входили люди разных возрастов. Жор пробивает местных жителей как раз после полуночи. Впереди вся ночь – силы нужны немереные.
Проплывает мимо еда, а напротив каждого стула – небольшой кран с чистой горячей водой. Из стоящей рядом же шкатулочки насыпаешь в чашку зеленоватого, остро пахнущего порошка (это и есть растертый зеленый чай), наливаешь кипяточку из краника – и напиток готов. В соседнем заведении, которое я назвал «кафетерием», суси можно заказать любого вида и из любой рыбы или икры. Правда, сидеть негде. В тесной комнатушке можно только стоять (вмещает такой кафетерий от силы человек 9 —10). За прилавком орудует мастер. Налив тебе кружку «Асахи» или «Кирина», или же пива с интригующим русское ухо названием «Yebatsu», сусидел приступает к работе. Полминуты – и, опля! вы получаете заказанный бутерброд по-японски.
Правда, не в каждом ресторане есть это столь любимое москвичами и гостями российской столицы блюдо. Японский «бутерброд из рыбы и риса» вы не всегда найдете в меню больших ресторанов. Даже в заведении с претенциозным названием Japanese Kitchen мне объяснили, что такого не держат. А в ресторане напротив виновато заметили, что могут угостить якитори или сасими, а вот суси – не обессудьте. Но таких мест все же немного. Зато в любом супермаркете, да и просто в каждом гастрономе вместо столь привычных для европейского глаза нарезок всяких колбас и ветчин вы найдете наборчики суси и роллов в пластиковых коробочках с обязательными пакетиками васаби и имбиря.
В одном из рыбных ресторанов от меня потребовали снять обувь, прежде чем войти внутрь. Забавно видеть солидных пузанов в строгих костюмах и дорогих галстуках, расхаживающих меж столов в носках. Да и столы эти низкие, а ты сидишь на уровне пола, опустив ноги в специальные ямки. Поэтому голова твоя всегда на уровне пояса официантки, снующей меж столов. Чтобы принять заказ, она вынуждена опуститься на колени. Ну, а повар прямо при тебе приготовит выбранную тобою из аквариума на кухне жертву. В аквариуме плавают рыбины внушительных размеров. К вечеру число обитателей прозрачных шаров с водой существенно уменьшается.
Выбор суси на исторической родине блюда в разы богаче, чем в Москве. Да и кайтен в центре Саппоро не идет ни в какое сравнение с кайтеном на Никольской в Москве по качеству и количеству.
Когда счет съеденных рисово-рыбных кругляшей перешагнул третью сотню, я вдруг подумал, что узкий пролив, отделяющий японский остров Хоккайдо от российских (пока?) Курил скорее не разделяет, а соединяет две кулинарно-гастрономические тенденции. И в России, и в Японии рыбу и икру сочетают с продуктом, символизирующим главную гастрономическую культуру народа. Мучные блины в русской традиции, рис – в азиатской. Да и площадь территории стран сказывается на размерах блюда. Маленькая, разбитая на острова Япония предпочитает архипелаги суси на тарелочке, демонстрируя главную изюминку всем желающим. А большая, всепоглощающая Россия прячет икринки и ломти рыбы в свой жирный блин. Правда, характерам народов свойственна некая инверсия их кухни. При скрытности блина Россия крайне расхристанная и открытая душа, а вот Япония, при всей прозрачности ингредиентов своей кухни – крайне закрытая и до конца непознаваемая цивилизация.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента