Руссо Джон. Ночь живых мертвецов

   В тот момент, когда шериф хлопнул себя по лбу, чтобы убить комара, на его складной столик упала тяжелая тень. Он поднял глаза и увидел своего помощника Джорджа Хендерсона.
   Джордж был сильным, жилистым мужчиной среднего роста и носил грубый охотничий костюм, который выглядел изрядно поношенным и сидел на нем так, как может сидеть только очень привычная одежда. Он снял с плеча винтовку и почесал заросший густой щетиной подбородок.
   — Ты загораживаешь мне свет, — проворчал Макеллан и еще ниже склонился над картой, будто бы продолжая изучать ее.
   Джордж фыркнул, что должно было означать добродушную усмешку, и отошел в сторону, огорченный тем, что не может придумать в ответ никакой подходящей остроты. Помолчав с минуту, он сказал:
   — Я проверил часовых. Пятеро ублюдков спало.
   — Врешь! — взвился Макеллан, чуть не опрокинув стол. В эту секунду он готов был пойти и казнить всех пятерых на месте.
   — Конечно, — лучезарно расплылся Джордж. Это означало, что, конечно, он врет. Помощник довольно захихикал, и на этот раз фыркнул уже Макеллан.
   — Все часовые на своих постах, — улыбнулся Джордж. — Я заставил их выпить крепкого кофе, чтобы они не уснули.
   — Если хоть одна тварь проберется в лагерь, ко всем этим людям в спальных мешках… — покачал головой шериф, не закончив фразы.
   — Большинство их них спит, не выпуская пистолетов из рук. А у кого нет пистолетов, держат поблизости свои винтовки или мечете.
   — Мы не должны гасить костры, — сказал Макеллан. — Скажи следующей смене часовых, чтобы всю ночь поддерживали огонь.
   — Я уж и без тебя об этом давно позаботился, — усмехнулся Хендерсон. — Так что спи спокойно.
   Макеллан снова фыркнул, будто бы сомневаясь в том, что его помощник мог сам до такого додуматься.
   — Не можешь смириться, что не тебе первому пришла в голову эта мысль? — ехидно спросил Джордж, придвинул к себе складной стул и сел на него в нескольких футах от стола. — Я не загораживаю тебе свет? — насмешливо осведомился он.
   — Почему бы тебе не пойти выпить чашечку кофе? — был единственный ответ Макеллана, словно он предлагал это лишь затем, чтобы как-то отделаться от Джорджа.
   — А ты сам-то уже пил? — «заботливо» спросил Джордж.
   — Нет. А то буду потом всю ночь таращить глаза.
   — Ясно. Значит, ты собираешься храпеть, как медведь, пока эти парни будут стоять на часах, а я должен полночи проверять посты, да?
   — Если бы ты мог выполнять умственную работу, я с удовольствием уступил бы ее тебе, — ангельским голосом ответил Макеллан. — И тогда спать должен был бы ты. Но пока именно мне нужно держать голову свежей, чтобы вся эта организация назавтра не развалилась.
   — Ха! Неплохо! — воскликнул Джордж. — Но если бы я не тащил на себе всю эту грязную работу, твои часовые сейчас вовсю бы уже резались в карты или давали храпака.
   — Я хочу, чтобы все были на ногах к половине пятого, — уже серьезным тоном прервал его Макеллан.
   — Во сколько?
   — В полпятого. С рассветом мы должны сняться и двинуться дальше. Каждая минута, что мы здесь торчим, может стоить кому-то жизни.
   — Сколько ты наметил на завтра?
   — Здесь десять домов, которые я хотел бы обойти еще до полудня. Можешь посмотреть на карту и увидишь, какие именно. Когда мы это сделаем — прервемся на ленч. Но надо будет заранее передать по радио, где мы остановимся, чтобы уже туда подъехал фургон с едой.
   Джордж склонился над картой. Дома, о которых говорил шериф, были отмечены красным карандашом и находились в стороне от дороги, обозначенной, как двухполосное асфальтовое шоссе. Поле, в котором стоял сейчас лагерем отряд, лежало в двух или трех милях южнее дороги. Весь предыдущий день они двигались по направлению к ней с небольшими отклонениями, когда отдельные поисковые группы уходили в стороны, чтобы проверить стоящие на отшибе жилища, а затем вновь примкнуть к основному отряду.
   Макеллан зажег сигарету и глубоко затянулся, пока Джордж изучал пройденный за день маршрут и оценивал то, что им предстоит сделать завтра.
   Последним домом на предполагаемом пути была старая ферма Миллеров, где миссис Миллер — если она еще жива — живет со своим одиннадцатилетним внуком Джимми.
   — Надо бы сразу послать туда отдельный патруль, — сказал Джордж, указывая на красный крестик, которым была отмечена на карте старая ферма. — Я знаю миссис Миллер. Она наверняка окажется совершенно беспомощной. Ведь они с внуком совсем там одни.
   — Мы прибудем туда до полудня, — уверенно сказал Макеллан. — И если они еще живы, с ними все будет в порядке.
   — Пойду налью себе кофе, — ответил Джордж. — А потом разбужу вторую смену караула.

Глава 11

   Несмотря на огромную силу взрыва, грузовик на удивление перестал гореть. После того, как пары бензина превратились в смертоносный огненный столб, в баке оставалось уже совсем немного горючего, и когда оно кончилось, пищи для пламени в машине почти уже не было; лишь обивка сидений и два человеческих тела — внутри и возле кабины.
   Металл со вздувшейся и обугленной краской быстро остывал в прохладном ночном воздухе.
   И постепенно зомби начали приближаться — сперва медленно и осторожно, — плотным кольцом собираясь вокруг грузовика. Запах горелого мяса с неодолимой силой притягивал их к машине. Однако ее раскаленный корпус поначалу не позволял тварям завладеть тем, что так влекло их и было теперь совсем уже близко.
   Когда металл остыл, а дым и смерть перестали клубиться над обгорелым остовом автомобиля, хищные твари, как ястребы, набросились на добычу.
   Но Том и Джуди уже не могли почувствовать, как их руки и ноги отрываются от мертвых тел. Они не могли слышать, как с хрустом ломаются хрящи и рвутся белесые сухожилия, когда их конечности выкручивают и разламывают в суставах. Они не могли закричать, когда зомби вырывали из их тел сердце и легкие, а сочащиеся зловонной гнойной слизью зияющие провалы почерневших мертвых ртов высасывают их глаза и мозг.
   Твари неуклюже дрались друг с другом за обладание еще теплыми человеческими органами. Завладев добычей, они сразу же отходили в сторону, и каждый в уединении склонялся над своим куском, с чавканьем и утробным стоном пожирая то, что ему посчастливилось ухватить. Они напоминали собак, которые с рычанием уносят свою кость в угол, чтобы там долго грызть и обгладывать ее, пока другие животные стоят вокруг и завистливо смотрят голодными глазами.
   Некоторые из упырей в поисках удобного места для трапезы, где им не пришлось бы защищать свою добычу от других, нашли прибежище на затемненной лужайке перед домом, спрятавшись в тени высоких старых деревьев.
   Оттуда они алчно поглядывали на дом и терпеливо ждали, пожирая свою жуткую добычу. Лязг мертвых челюстей, разрывающих кровавую человеческую плоть, наполнял ночной воздух. У самых разложившихся мертвецов только что проглоченная пища тут же вываливалась через дыры в прогнивших желудках, и они с жадностью набрасывались на новый кусок. А стрекот сверчков по-прежнему раздавался в ночи, смешиваясь с тяжелым, хриплым дыханием мертвых легких, почти заглушавшим все остальные ночные звуки.

Глава 12

   В доме царила атмосфера отчаяния и обреченности. Барбара снова сидела на диване, ее отсутствующий бессмысленный взгляд был устремлен в пространство. Гарри с мрачным видом устроился в кресле-качалке в углу комнаты, откинув готовую лопнуть от боли голову на плетеную спинку, и кресло негромко поскрипывало всякий раз, когда он шевелился, что, впрочем, случалось не так уж часто; лицо Гарри распухло, и к закрывшемуся левому глазу он прикладывал завернутый в тряпочку лед из холодильника. Другой его глаз, подобно часовому, взад-вперед бродящему по своему посту, неотрывно следил за Беном, который нервно расхаживал по комнате. Когда Бен исчезал из поля зрения Купера, его здоровый глаз делал передышку. Шаги Бена были единственным звуком в гостиной, не считая редкого поскрипывания кресла-качалки.
   Бен методично проверял укрепления, но скорее уже в силу привычки, нежели из-за надежды на их особую пользу, винтовка по-прежнему висела на его плече. После того, как попытка вырваться из западни провалилась, он позволил себе впасть в состояние почти полного уныния. Бен чувствовал себя таким же беспомощным, как и все остальные, кто оказался вместе с ним заточенным в этом сумрачном. доме. Он не мог найти больше никакого пути к спасению. И в то же время понимал, что, оставаясь здесь, они подписывают себе смертный приговор. Гарри продолжал молча следить своим здоровым глазом за тем, как Бен переходит от одного окна к другому и проверяет по очереди все забитые досками двери.
   Завершив проверку первого этажа, Бен направился к лестнице, но, уже начав подниматься, подумал, остановился и снова пошел к входной двери.
   Вдруг со стороны подвала послышались шаги, и в комнату вошла Элен.
   — Уже без десяти три, — сказала она, обращаясь сразу ко всем. — Через десять минут начнется следующая передача.
   Никто не ответил ей.
   — Может быть, ситуация, наконец, немного улучшится, — сказала Элен без особой надежды в голосе.
   — Вы или Гарри лучше спуститесь вниз и продолжайте смотреть за своим ребенком, — посоветовал Бен.
   — Немного погодя, — ответила Элен после долгой паузы. — Я хочу сперва посмотреть новости.
   Бен взглянул на нее, собираясь возразить, но так и не сказал ни слова ~ он был слишком измотан и подавлен, чтобы еще с кем-то спорить. Он лишь надеялся, что девочка не умрет, пока они будут смотреть телевизор.
   Повернувшись спиной к собравшимся, Бен молча приподнял занавеску и выглянул наружу через окно возле входной двери. Внезапно его глаза расширились от ужаса и отвращения, которые внушала открывшаяся перед ним картина. В тени деревьев перед окном пряталось множество тварей. Некоторые из них вышли на середину лужайки и находились теперь гораздо ближе к дому, чем раньше. Обгорелые останки зомби, уничтоженных во время попытки бегства, грязными кучами чернели в траве. По какой-то необъяснимой причине эти существа никогда не пожирали друг друга — они предпочитали свежее человеческое мясо.
   И теперь многие из них дорвались до вожделенного лакомства. Полный ужаса взгляд Бена был прикован к поистине отвратительной сцене: на краю лужайки несколько тварей, освещенные лунным светом, пожирали то, что когда-то было Томми и Джуди. Они грызли и разрывали на части изуродованные останки человеческих тел. Их вурдалачьи зубы впивались в мертвые ладони и плечи, с хлюпаньем разжевывали сочащиеся кровью внутренности. Бен смотрел как загипнотизированный, не в силах оторвать взгляд от этого немыслимого зрелища.
   Наконец, содрогнувшись от омерзения, он выпустил / уголок занавески и, потрясенный, обернулся к остальным находившимся в комнате. На лбу его выступили капли холодного пота.
   — Не смейте… не смейте туда смотреть, — сказал Бен, с трудом сдерживая подступившую тошноту. — Ничего хорошего вы там не увидите.
   Здоровый глаз Гарри по-прежнему был устремлен на Бена, и сейчас в нем светилось нескрываемое злорадство — Купер радовался минутной слабости этого мужественного человека. Бен подошел к телевизору и щелкнул выключателем.
   И вдруг тишину разорвал исступленный крик Барбары. Бен вздрогнул и отскочил от телевизора. Барбара была уже на ногах и кричала пронзительно и отчаянно.
   — Мы никогда отсюда не выберемся… Никто из нас! Нам не выйти отсюда живыми!.. Джонни-и-и!.. О-о-о!., Боже мой!.. Никто из нас… Никто… О, Господи… Помогите!..
   Но прежде чем Бен успел сделать к ней шаг, крики Барбары прекратились так же внезапно, как начались, и девушка, снова упав на диван, закрыла лицо руками и разразилась безудержными рыданиями. Элен пыталась успокоить ее, но громкий плач словно сам по себе продолжал вырываться откуда-то из глубины ее тела, над которым Барбара потеряла всякий контроль. По мере того как она успокаивалась, рыдания постепенно стихали и наконец прекратились совсем, однако девушка продолжала сидеть на диване, сильно ссутулившись и скорбно закрыв руками лицо. Элен заботливо накинула ей на плечи пальто, но Барбара уже ни на что вокруг не реагировала.
   Наконец Бен позволил себе медленно опуститься в кресло перед телевизором. Гарри украдкой перевел свой взгляд с Барбары на Бена. Его глаз следил за винтовкой, которую тот поставил прикладом на пол и прислонил к ногам.
   Элен наклонилась к Барбаре и нежно положила руку ей на плечо.
   — Поговори со мной, дорогая… Тебе станет легче.
   Но Барбара не отвечала. И Элен пересела на другой край дивана.
   Бен неподвижно сидел перед телевизором, молча уставившись в мутный экран. Он чувствовал себя совершенно разбитым и потерянным, мучительно обдумывая сложившееся положение: у них больше не было керосина, не было никакого транспорта и кончились патроны для винтовки. Телевизор еще ничего не показывал — Бен включил его слишком рано.
   Взгляд Гарри был прикован к винтовке. Бахрому, на которой Бен носил ее, он обмотал теперь вокруг запястья.
   — А где ваш автомобиль? — спросил Бен, и звук его голоса, раздавшийся в полной тишине, заставил всех вздрогнуть.
   Гарри поспешно отвел взгляд, как будто и не смотрел в сторону Бена.
   — Мы хотели еще засветло добраться до мотеля, — ответила Элен, — и остановились на обочине, чтобы посмотреть карту… И тогда эти твари напали на нас… Мы бежали… бежали…
   — Машина не меньше чем в полутора милях отсюда, — ехидно заметил Гарри, будто ему доставляло удовольствие сознавать, что очередная идея Бена обречена на провал, пусть даже ценой его, Гарри, собственной жизни.
   — Мы насилу добрались до этого дома и больше ничего уже не могли сделать, чтобы спасти Карен, — скорбно вздохнула Элен.
   — Как вы думаете, смогли бы мы добраться до машины? — спросил Бен как бы у самого себя. — Есть ли хоть один шанс, что путь к ней будет свободен, если мы сможем выбраться из этого дома?
   — Абсолютно никакого, — безразлично ответил Гарри. И тут Бен взорвался:
   — Ты слишком легко сдаешься, парень! Ты хочешь сдохнуть в этом вонючем клоповнике?
   — Я уже говорил тебе, идиот, что эти твари перевернули нашу машину вверх дном! — вызверился Купер, на секунду потеряв страх перед Беном.
   — Она лежит вверх колесами в кювете у дороги, — подтвердила Элен.
   — Но… если бы мы добрались до нее, то, может быть, мы смогли бы что-нибудь сделать… — предположил Бен.
   — Ты собираешься сам ее переворачивать? ~ гаденько усмехнулся Гарри.
   — Ключи остались у Джонни… ключи… — тихо бормотала Барбара.
   Однако никто не слышал ее, поскольку из телевизора вдруг послышался громкий треск, а затем появились изображение и звук.

   «Доброе утро, леди и джентльмены. Вы смотрите передачу резервного телецентра службы информации управления Гражданской обороны. Сейчас три часа пополуночи по единому восточному времени.
   В большинстве областей, охваченных за истекшие сутки этим ужасным явлением, наметились первые признаки того, что ситуация, возможно, вскоре будет взята под контроль. Гражданские власти, действующие рука об руку с национальной гвардией, уже восстановили порядок в ряде пострадавших районов, и хотя действие комендантского часа все еще сохраняется, интенсивность нападений на жителей уже заметно снизилась. Органы охраны правопорядка предсказывают нормализацию обстановки в самом ближайшем будущем. Возможно, в течение следующей недели жизнь войдет в привычное русло.
   Однако, несмотря на эти слова ободрения, власти призывают по-прежнему поддерживать высокую бдительность и принимать все необходимые меры предосторожности. Пока никто еще не может с уверенностью сказать, как долго мертвые будут продолжать воскресать и каковы были в действительности причины этого необычного явления. Каждый убитый или раненый при нападении мертвецов-каннибалов представляет серьезную угрозу для живых людей. Мы должны по-прежнему сжигать или обезглавливать все свежие трупы. Доктор Льюис Стэнфорд из медицинского управления округа в своем интервью, которое он дал сегодня в нашей телевизионной студии, постоянно подчеркивает, что это абсолютно необходимо».
   Изображение диктора исчезло, и после короткой паузы на экране возникли первые кадры записи. Доктор Льюис Стэнфорд, сидевший за большим письменным столом, отвечал на вопросы ведущего, в руке у которого был микрофон, а на голове — наушники.
   « — Доктор, можете ли вы или ваши коллеги пролить хоть какой-нибудь свет на причины этого явления?».
   Доктор нервно поерзал в своем кресле и встряхнул головой.
   « — Боюсь, что пока еще рано говорить о даче однозначных и исчерпывающих объяснений. Я не хочу сказать, что мы вообще не сможем ответить на этот вопрос, но на данный момент наши исследования не принесли еще окончательных результатов.
   — А что вы думаете насчет упавшего космического корабля?
   — Космического корабля?
   — Да, сэр.
   — Я не специалист в этой области.
   — Но именно с ним ученые связывают большинство своих предположений.
   — Прежде всего, я не являюсь специалистом в области аэрокосмических исследований. Я также не знаком с этим конкретным экспериментом. Я — врач-патологоанатом…
   — Так что же вы все-таки можете сообщить нам, доктор?
   — Ну… я чувствую, что наши усилия направлены в нужную сторону. Мы делаем именно то, что хорошо умеем делать… то есть пытаемся обнаружить биологические причины этого явления, которое до сих пор не имело прецедентов в медицинской практике. Мы рассматриваем то, что произошло с этими… умершими… людьми, как болезнь, которая с большей долей вероятности имеет чисто биологическое происхождение; другими словами, она скорее всего вызвана определенными микробами или вирусами, которые ранее были нам неизвестны или не представляли опасности до тех пор, пока не случилось что-то, пробудившее их активность. Связано ли это каким-то образом с космическим зондом или нет, мы сможем установить лишь тогда, когда сперва выделим данный вирус или микроб, а затем отправимся в космос и обнаружим, что он там действительно существует.
   — Есть ли вероятность того, что микроорганизм, вызывающий эту болезнь, начнет размножаться и станет преследовать нас постоянно? Будем ли мы и дальше сжигать трупы наших близких?
   — Я не знаю… не знаю. Однако возможно, что организмы, вызвавшие это явление, окажутся недолгоживущими — то есть все они вымрут в течение короткого времени; они могут оказаться поколением мутантов, не способных к размножению. Мы очень надеемся, что так оно и будет в нашем случае.
   — Какие нити к разгадке этой тайны вам уже удалось обнаружить, доктор Стэнфорд?
   — Наши исследования еще только начинаются. Вот, например… Сегодня, некоторое время назад, мы стали свидетелями такого факта: в морге нашей университетской клиники в холодильной камере находился труп, все четыре конечности которого были ампутированы. Вскоре после того, как его извлекли из холодильника, он открыл глаза. Этот человек был мертв, однако он открыл глаза и начал шевелиться. И теперь наша проблема состоит в том, чтобы получить как можно больше таких необычных трупов для исследований и экспериментов; мы должны просить военных и гражданские патрули не сжигать всех этих тварей до единой, а доставлять некоторые из них к нам живыми, чтобы мы могли изучать их. Пока же нам не удалось получить достаточное количество таких существ…
   — Тогда как это соотносится с вашими словами о необходимости сжигать или обезглавливать каждого, кто умер во время этого бедствия, будь это даже близкий родственник?
   — Данная рекомендация остается в силе для всех граждан. Если мы говорим о намерении получить трупы для наших исследований, то при этом имеем в виду, что это будет делаться организованным порядком, то есть так, чтобы они были доставлены к нам в стерильных условиях и с наименьшим возможным риском как для занятых этим людей, так и в смысле предотвращения продления состояния бедствия. Рядовые же граждане должны по-прежнему продолжать сжигать все трупы. Для этого нужно просто вытащить их на улицу и поджечь. Необходимо помнить, что это всего лишь мертвая плоть, но они крайне опасны…».

   После этих слов доктора Стэнфорда на экране вновь появился диктор.

   «Репортаж, который вы только что видели, был записан несколько часов назад в этой студии. Повторю вкратце указания доктора Стэнфорда:
   По-прежнему для всех граждан является обязательным сжигать или обезглавливать трупы тех, кто умирает во время происходящего бедствия. Это нелегко сделать, но власти предписывают во всех без исключения случаях поступать именно так. Если вы не можете решиться на это сами, вам следует обратиться в местное полицейское управление, и компетентные специалисты сделают это за вас.
   А теперь наши камеры переносят вас в Вашингтон, где вчера поздно вечером нашим корреспондентам удалось взять интервью у генерала Осгуда, когда он возвращался с совещания на высшем уровне в Пентагоне…».

   И вновь изображение комментатора сменили кадры репортажа…
   Но внезапно снаружи раздался оглушительный грохот, и свет погас. Экран телевизора потемнел, и весь дом погрузился в зловещий полумрак.
   — Есть там пробки в подвале? — прозвучал голос Бена.
   — Это… Это не пробки, — заикаясь, проговорил Гарри. — Должно быть, повреждена линия электропередачи!
   Бен схватил со стола баночку с керосином и выплеснул содержимое в камин, где догорали последние красные угольки. Пламя сразу же с шумом взметнулось вверх. Он бросил в огонь пачку старых газет, затем, в полутьме, пошире раскрыл дверь в подвал и начал осторожно спускаться по лестнице.
   Гарри схватил Элен за руку и, приблизив ее лицо к своему, зашептал:
   — Элен, мне нужно это ружье. Мы тогда сможем спуститься в подвал. Ты должна мне помочь!
   Он отнял от своего глаза сверток со льдом, и в мерцающем свете камина Элен увидела на перекошенном от страха лице мужа огромный припухший кровоподтек.
   — Я не буду помогать тебе, — тихо прошептала она. — Разве тебе недостаточно? Он убьет нас обоих.
   — Этот человек сумасшедший! — спорил с ней Гарри, стараясь при этом говорить шепотом. — На его совести уже двое погибших; я должен завладеть винтовкой…
   Звуки приближающихся шагов Бена оборвали Гарри на полуслове.
   — Это не пробки, — с безнадежностью в голосе объявил Бен, входя в комнату. — Мне пришлось пробираться на ощупь, но там внизу я нашел карманный фонарь на верхней ступеньке, чтобы мы могли посветить себе, когда будем спускаться в подвал. А вы лучше прямо сейчас идите вниз и смотрите за своей дочерью. Она…
   Внезапно из кухни раздался звон бьющегося стекла. За этим последовал нарастающий шум, громкий натужный хрип, и начались тяжелые ухающие удары. Стены дома угрожающе затряслись. Мертвые твари снаружи перешли в массированную атаку. Некоторые из них уже пробрались в кабинет и теперь с оглушительным грохотом колотили в забитую дверь столовой.
   Бен моментально вскочил на ноги и бросился укреплять свои баррикады. Молотком и ломом он сквозь разбитое окно отбивался от тварей, одновременно пытаясь укрепить те доски, которые уже стали шататься под напором агрессоров.
   — Гарри! Гарри! Помоги же мне! — стиснув зубы, прорычал Бен. Лицо его исказила гримаса непосильного напряжения.
   Купер подбежал к Бену сзади, и вместо того, чтобы помочь, резким движением сорвал винтовку с его плеча. Направив ствол прямо на Бена, Гарри медленно попятился к двери подвала. Бен рванулся было к нему, но в ту же секунду остановился — он не мог сейчас отойти от окна, через которое твари уже влезали в дом.
   — Что ты задумал, придурок? Они же вот-вот ворвутся сюда! — перекрывая дьявольский грохот, яростно заорал он.
   — Теперь посмотрим, кто кого пристрелит, — мстительно усмехнулся Гарри, пятясь к подвалу и не переставая целиться в живот Бена. — Я отправляюсь вниз и беру с собой этих двух женщин, а ты можешь подыхать здесь, сумасшедший ублюдок!
   Игнорируя слова Гарри, Бен всем телом привалился к окну, пытаясь удержать доски, которые уже начали поддаваться. За окном было по меньшей мере полдюжины мертвецов, которые остервенело рвались внутрь, сминая на своем пути все преграды.
   Гарри на секунду остановился, пораженный звериной яростью атаки и полным безразличием Бена к тому факту, что он не является больше обладателем винтовки. Он ожидал, что Бен начнет умолять пустить его вместе со всеми в подвал.
   Намеренно Бен позволил тварям выломать одну из самых больших досок, которая была прибита поперек ближайшего к нему окна гостиной. Когда доска отвалилась, Бен подхватил ее, развернулся и с силой метнул в сторону Гарри. Удар пришелся в приклад винтовки, и ее ствол отклонился в сторону, так что прозвучавший выстрел не причинил Бену никакого вреда. Одним прыжком он настиг Гарри возле двери и после короткой, но жестокой схватки вырвал оружие из его трясущихся рук.
   Элен, застыв на месте от ужаса, молча смотрела на своего мужа.