– Желание законно, – усмехнулся Вячеслав Павлович. – Готов даже помочь вам. Вам ведь понадобиться машина. Так будет быстрее. Согласны?
Ольга и Эльвинг вопросительно посмотрели на меня.
– Спасибо, мы согласны, – после недолгого раздумья ответил я. – Но почему вы это делаете? Почему вы решили тратить на нас свое время?
– Скажем так, мне интересно. Никогда до этого не разговаривал с людьми из другого мира. И если вы согласны, то подождите меня. Я через пять минут освобожусь.
– А мне-то что делать?
Я просто поражался терпению Таньки. Никогда до этого она не стала бы молчать так долго, если видела, что ее игнорируют. Всеми правдами и неправдами она стремилась обратить на себя внимание. Это был поистине рекорд. Она молчала всю дорогу, только прижимала к себе свои украшения, уложенные в небольшую сумку.
– А что ты хочешь? Сейчас я вызову твоих охранников, и они отвезут тебя домой. Или у тебя есть другие предложения?
Танька умоляюще посмотрела на нас. Я сделал вид, что разглядываю картинки на стенах. Ольга тоже отвернулась. Кажется, разговор у нее с Танькой так и не вышел. Эльвинг молча смотрел на нас.
Вячеслав Павлович вмиг просек ситуацию.
– Так, не все в порядке в королевстве Датском.
– При чем тут Датское королевство? – изумился я.
Вячеслав Павлович уничижительно посмотрел на меня.
– Эх ты, герой. Чему вас только в школе учат? Стыдно не знать Шекспира.
– А мы еще не проходили его, – я отчаянно покраснел. Конечно, мне стыдно было не столько потому, что меня поймали на незнании Шекспира, сколько из-за того, что при этом присутствовала Ольга.
– Я тоже не знаю Шекспира, – ответила Ольга.
– Вам, юная леди, это простительно, – усмехнулся Вячеслав Павлович. – Вряд ли вы могли в вашем мире читать Шекспира. А вот вашему рыцарю знать такие вещи стоит. Но ладно. Вы тут подождите, а то я совсем с вами заболтался и забросил все дела. Я ненадолго. И советую помириться. Я не знаю из-за чего вы там поругались…
Я вздохнул. Вячеслав Павлович был хорошим человеком. Какое-то время он даже относился ко мне как к взрослому. И вот выдал. «Помиритесь». Как будто первоклассникам сказал. Мол как поссорились, так и помиритесь. Конечно, это не его вина и не мог он знать, через что мне пришлось пройти в том мире. Давно я уже не обращаю внимания на мелкие обиды. И Ольга не позволяет себе роскошь быть чересчур обидчивой. В любом дворце, как я уже успел убедиться, взрослеют быстро.
Тут, прерывая мои размышления, в кабинет влетел какой-то человек. Увидев нас, он замер и удивленно огляделся.
– Вы кто? И где Вячеслав?
– Мы гости. А Вячеслав Павлович на минуту вышел. Сейчас будет, – ответил я. – Если он вам нужен, то подождите его.
– Хорошо. Я так и сделаю. – Человек плюхнулся в свободное кресло. Однако было видно, что он с трудом сдерживает себя и его буквально распирает от желания поделиться какой-то новостью. Мы, даже Танька, удивленно наблюдали за ним. Вот человек не выдержал, вскочил с кресла и стал ходить по комнате. Вдруг он остановился и обернулся к нам.
– Ладно, ребята, пойду искать.
Однако человек выйти не успел. Только он подошел к двери, как та раскрылась и на пороге показался Вячеслав Павлович.
– Эдик? – изумился он при виде человека. – Ты же вроде к своим бывшим сослуживцам уходил?
– Так я только что оттуда! Вячеслав, ты не поверишь… там сейчас такое творится. Вся милиция на ушах стоит! Не видел бы собственными глазами, никогда не поверил бы. Сейчас там одних типов допрашивали. Они такое плетут…
– Тебя пустили на допрос? Ты же вроде больше не работаешь в милиции?
– Пустили?! Да там все отделение сбежалось на этот допрос! Представляешь, явились с повинной четверо! Они оказались приближенными одного человека, за которым давно подозревается много нечистых дел, но доказательств не было. Если окажется правдой хотя бы двадцать процентов из того, что они говорят, то на ближайшие десять лет наша область будет очищена от всей организованной преступности. Там сейчас ужас, что творится. В город вызывают ОМОН, Спецназ, ФСБ, РУОП, РУБОП и еще хрен знает какие службы. Но не это главное. Ты представляешь, что эти типы говорят по поводу того, почему они явились с повинной?
Я уже догадывался, что последует дальше и начал мягко сползать на пол от смеха, представляя, что сейчас творится в милиции. Мои друзья, хоть и не понимали половины слов, которые говорил Эдик, но тоже разобрались, что к чему. Ольга уже начала смеяться.
– Они утверждают, что их посетил…
– Ангел, – наконец не выдержал и Вячеслав Павлович, присоединяясь к общему смеху. Только Эдик стоял с широко открытым ртом и удивленно смотрел на нас.
– Откуда вы знаете? Это же буквально минут тридцать назад случилось? Я еще никому не рассказывал.
– Не обращай внимания, – вытер выступившие от смеха слезы Вячеслав Павлович. – Просто тот ангел, что посетил тех типов, сам мне об этом рассказал.
Эдик минут пять рассматривал смеющегося начальника, потом, видно, решил, что тот шутит.
– Кстати, за свое признание, – продолжил он, – они потребовали не убежища или прощения, а допустить к ним священника для исповеди. При этом при рассказе о своих преступлениях они постоянно крестились и через слово повторяли «Господи прости». Это было зрелище еще то, скажу я вам. Сейчас все опергруппы разъехались по тем адресам, что они выдали.
Я уже смеяться не мог и только тихо стонал, держась за живот. Ольга же просто свалилась со стула и теперь смеялась на полу, пытаясь остановиться. Не в лучшем положении был и Вячеслав Павлович, который умоляюще махал рукой Эдику, прося того прекратить рассказ, не в силах произнести ни слова. Один только Эльвинг сохранял относительную серьезность.
– Хватит, – простонал Вячеслав Павлович. – Если те типы приближенные того человека, о котором я думаю, то из-за их рассказа скоро полетит столько больших голов…
– Я и говорю, что они самоубийцы. Просто решили выбрать немного экзотический способ это сделать. Даже посадив всех тех людей, которых они закладывают, им не жить. Кажется, они и сами это понимают, поскольку постоянно требуют священника для исповеди и боятся не успеть поведать обо всех своих грехах. Ну ладно, я пойду ребятам расскажу. Клянусь, что о таком они еще не слышали.
Вячеслав Павлович только рукой махнул. И когда Эдик вышел, повернулся ко мне.
– Да, Егор, натворил ты дел. И главное ты отомстил за своего отца и свою мать. Думаю, теперь все главари той банды сядут надолго. И очень многие другие люди последуют за ними. Не знаю уж, как ты живешь в Магическом мире, но здесь можешь смело записывать на свой счет один подвиг: «Очистка Авгиевых конюшен». Ох, сколько грязи будет вымыто из города! Да, надеюсь тебе не надо объяснять, что такое «Авгиевы конюшни»?
– Не такой уж я и темный, – обиделся я. – И потом, это не я натворил, а Мастер.
– Возможно, но ангелом все же работал ты. Ангелочек ты наш.
– Ага, – рассмеялась Ольга. – Я теперь тебя буду звать ласково – Геля. Это сокращенно от ангела, – пояснила она.
– Спасибо тебе, – мрачно ответил я.
Ольга мигом уловила мое настроение.
– Энинг, ты что, обиделся? Я же пошутила. Ладно тебе дуться. Кстати, ты обещал показать мне свой мир.
– Я обещал?
Вячеслав Павлович переглянулся с Эльвингом и подмигнул тому. Ну вот, они уже о чем-то договариваются за моей спиной.
– Энинг, лучше не спорь, – посоветовал Эльвинг. – В этом споре у тебя нет никаких шансов. Раз обещал, выполняй обещание.
– Но я…
– Обещал, обещал. Я сам слышал, – нагло соврал Вячеслав Павлович. – Поэтому давай поднимайся. Сейчас завезем Таню домой, а потом поедем ко мне, где подберем товарищу эльфу подходящую одежду. Думаю, одежда моего сына будет ему в самый раз. И там же мы оставим ваше вооружение. А то как-то странно будет разгуливать по улицам города с луком и мечами, а также с кинжалами, – покосился он на кинжал в золоченых ножнах на поясе у Ольги.
Тут Танька не выдержала и зарыдала.
– Почему вы все меня не любите? – сквозь рыдания повторяла она. – Почему вы так ненавидите меня?
– Вот те раз, – Вячеслав Павлович растерянно посмотрел на нас. – Что там у вас случилось?
Я отвернулся. Ольга тоже.
– По-моему, будет справедливо, если расскажет все сама виновница, – заметил Эльвинг. – Тогда будет ясно, раскаивается она в том, что сделала или нет.
– Ну виновата я, виновата!!! Да, дура я!!! Но я же не знала, что так получится!!! Я просто хотела, чтобы она отстала от Егора!!! Подумаешь, принцесса!!!
Вячеслав Павлович сел на кресло и пытливо уставился на Таньку.
– Так. Накал страстей и вспышки ревности. Ну-ка, девушка, по порядку. Что за принцесса?
– Это я. – Ольга чуть склонила голову. – Я принцесса Китижского княжества. Дочь Великого князя.
– Ого! – Вячеслав Павлович удивленно посмотрел на нее, потом на меня. – Ну и ну. И чем же Таня обидела вас, ваше высочество?
– Не надо титулов. Вы все равно не правильно его употребляете. Например, сейчас ваше обращение совершенно неуместно. Ваше высочество – это официальное обращение, когда ко мне хотят обратиться с просьбой или прошением. Так же так обращаются ко мне при официальном представлении. Сейчас же, после того, как Энинг представил вас как своего друга, ваше официальное обращение говорит, что вы не можете считать себя моим другом.
– Ого, какие тонкости. Не знал.
– Поэтому советую разговаривать со мной так, как вы привыкли говорить всегда. Все, что мне может не понравиться в ваших словах, я просто спишу на то, что нахожусь в гостях и здесь свои нормы поведения. В противном случае, мне будет гораздо труднее так делать, и я невольно могу оскорбить вас.
– Ого, – повторили Вячеслав Павлович. – Ясно. Что ж, сам виноват и приношу извинения. Так что там у вас случилось?
Я отвернулся.
– Вряд ли сейчас это важно. Завтра мы уйдем, а Танька останется.
– А может это для нее важно? Может стоит дать ей шанс?
– Тогда это не ко мне. Просите Ольгу. Она пострадала больше всех.
– Понятно. А ты, Таня, что скажешь?
Однако Танька только всхлипывала.
– Нет, так дело не пойдет. – Вячеслав Павлович поднялся. – Хватит тут сырость разводить. Ну-ка, пойдем, умоемся. Давай-давай, я тебе покажу, где можно умыться. Пошли.
Танька нехотя поднялась и вышла. Мы остались втроем.
– Мне кажется она не так уж и виновата, – заметил Эльвинг. – Просто она привыкла быть в центре всеобщего внимания.
– Привыкла, – согласился я. – Я тебе не рассказывал, какими способами она добивалась этого внимания? Весьма поучительно. Дело не в том, что она привыкла быть в центре внимания, а в том, что когда ее отец неожиданно разбогател, то она стала считать себя чуть ли не королевой. И соответственно всех других она считала гораздо ниже себя. Отсюда и ее поведение. Ольга не первая, кто пострадала от этой подлюки. Могу еще сказать, что если бы я сам не мог постоять за себя, то и я отделался бы минимум синяком.
– Хочешь сказать, что она кинулась на тебя с кулаками? – удивленно уставился Эльвинг.
Я расхохотался.
– Зачем сама? У нее деньги есть. Она заплатила некоторым тут. И, между прочим, я не первый с кем она провернула подобное. Только тому повезло меньше и ему пришлось походить с переломом, а до этого неделю лежать в больнице.
– Ну и гадина. – Ольга даже головой потрясла.
– Самое печальное во всем этом то, что раньше она была вполне нормальной, и с ней можно было поговорить. Сейчас же для нее все на уровне слуга-господин. Я только надеюсь, что после всего случившегося она поумнеет.
– Ты прав, – заметил Вячеслав Павлович, входя в комнату. – На это стоит надеяться, но надежды только мало. Кажется, она так ничего и не поняла. Она рассказала мне о случившемся. – Вячеслав Павлович покачал головой. – Она обвиняла в произошедшем всех, кроме себя: Ольгу, потому что она не понимает шуток; какого-то Свольда, который подслушивает то, что ему не полагается слушать; тебя, Егор, за то, что ты так непочтительно с ней обошелся.
– Непочтительно? – переспросил я.
– Она так и сказала.
– А где, кстати, она?
– Я ее домой отправил. Точнее она сама в ультимативной форме потребовала, чтобы ее отправили домой.
– Зря, – покачал я головой. – Мне бы не хотелось далеко отпускать ее пока мы в этом мире. Она сейчас обижена на весь свет, а в таком состоянии она способна на все.
– Да ладно тебе. Что она может? – Вячеслав Павлович беспечно махнул рукой. – Она всего лишь подросток.
– Я сам всего лишь подросток, – буркнул я. Что-то мы упустили. Что-то важное.
– Ну ладно, поехали что ли? – Вячеслав Павлович поднялся. – Сейчас ко мне, а потом на прогулку.
– Надо за Костей заехать, – вспомнил я. – Он будет рад.
Через час мы ждали в машине Вячеслава Павловича, который отправился за Снегиревым. Сам я не хотел лишний раз показываться во дворе. Эльвинг крутился рядом со мной на сиденье, стараясь поудобнее устроиться в том костюме, что дал ему Вячеслав Павлович. Как он и предполагал, одежда его сына оказалась эльфу в самый раз. Только вот ходить в ней он совсем не умел. Не то, что она ему сильно мешала, но была совершенно непривычной. Ольга же с любопытством смотрела в окно. Все здесь для нее было непривычно. Все интересно. Она смотрела на высотные дома, поражаясь их высоте, наблюдала за игрой детворы на площадке, следила за каждой проезжающей мимо машиной. А уж на сколько мне пришлось ответить вопросов…
Тут подъездная дверь распахнулась и оттуда выскочил Снегирь. Я открыл дверь и махнул ему. Тот мигом оказался рядом.
– Ты? – выдохнул он. – Я думал, что ты ушел… ну, я имею в виду туда…
– Ушел. Уже вернулся. Ты не рад?
Снегирь усмехнулся.
– Рад.
– Тогда садись вперед.
Костя тут же плюхнулся на переднее сиденье и обернулся к нам.
– Константин, – представился он, протягивая руку Эльвингу. – А ты тоже из другого мира?
– Эльвинг, – представился эльф. – И да, я родился не в этом мире.
Тут Костя обернулся к Ольге. При ее имени, его глаза широко распахнулись, и он с усмешкой повернулся ко мне.
– Ага, значит, это про нее говорил Рон, что она достойна тебя?
– Снегирь, щас в лоб получишь, – пообещал я.
– Только без драк. – Вячеслав Павлович сел на водительское место. – Куда едем?
Совместными усилиями мы выработали план экскурсии.
– Ну что ж, тогда вперед. – Машина плавно стронулась с места.
До самого вечера мы мотались по всему городу. Мы побывали почти во всех парках, покатались на аттракционах, были в музеях. День оказался насыщенным. Если бы не машина, то я никогда не смог бы показать все это своим друзьям. Здесь стоило сказать огромное спасибо Вячеславу Павловичу. Кажется, ему самому доставляло огромное удовольствие объяснять все на редкость внимательным слушателям. В роли гида он был превосходен.
Часам к десяти вечера, когда все, что хотели, мы уже осмотрели, Вячеслав Павлович повернул машину к дому.
– Какие у вас сейчас планы? – поинтересовался он.
Ольга с Эльвингом посмотрели на меня.
– Наверное, стоит возвращаться, – заметил я, чуть подумав. – Вряд ли люди Бекстера остались в деревне, а вот наши друзья наверняка ищут нас. Если мы слишком задержимся, то последствия могут быть непредсказуемы.
– Наверное, ты прав, – согласился Вячеслав Павлович. – Хотя и жаль, что вы не можете задержаться подольше. Я бы вам еще столько показал. Но нет, так нет. Сейчас ко мне за вашими вещами, а потом я вас провожу.
– А пойдемте с нами, – предложила вдруг Ольга. – Я вам Китиж покажу. Вам там понравится.
Вячеслав Павлович рассмеялся.
– Нет уж. У меня здесь семья, работа. Куда я отсюда денусь? Спасибо за приглашение, но нет. А ты, Костя, что скажешь.
Костя упрямо покачал головой.
– Я уже принял решение. Я нужен своим родителям.
За разговором, мы и не заметили, как приехали к дому Вячеслава Павловича. Вячеслав Павлович вышел из машины, кинул взгляд на светящиеся окна и вдруг замер.
– Что случилось? – спросил я, пытаясь понять, что его встревожило. Вячеслав Павлович жил на четвертом этаже, и я быстро отыскал его окна. Вроде ничего особенного.
– Цветы, – прошептал он.
– Что цветы? – не понял я. На фоне светящегося окна отчетливо был виден горшок с каким-то растением. Ну и что? Тут я вспомнил, что когда был в квартире, то этот цветок был на холодильнике и, следовательно, никак не мог быть виден из окна.
– Ты не понимаешь. Смотрел «Семнадцать мгновений весны»?
Я кивнул.
– В таком случае ты помнишь тот эпизод с профессором Плейшнером. Так вот, мой сын тогда помешался на разведчиках и хотел стать обязательно «Штирлицем». Он и придумал этот знак. Точнее выкрал идею из фильма. Когда я возвращался с работы, я тогда еще в милиции работал, и видел в окне цветок, то знал, что сын получил двойку в школе или еще что натворил. Это был как бы сигнал мне.
– Значит, он опять получил двойку? – простодушно спросил Костя.
– Когда мы играли в разведчиков, моему сыну было десять лет. Сейчас ему пятнадцать. И он уже года три не играл в «Штирлица».
– Значит, вы думаете, что дома что-то случилось? – спросил я.
– Возможно. – Вячеслав Павлович быстро достал мобильник и стал кому-то звонить. – У меня есть кое-какие друзья в милиции. – Объяснил он.
– А вдруг все не так серьезно? – поинтересовался я.
– В таком случае я извинюсь перед друзьями и приглашу их в гости.
Ольга и Эльвинг вопросительно посмотрели на меня.
– Спасибо, мы согласны, – после недолгого раздумья ответил я. – Но почему вы это делаете? Почему вы решили тратить на нас свое время?
– Скажем так, мне интересно. Никогда до этого не разговаривал с людьми из другого мира. И если вы согласны, то подождите меня. Я через пять минут освобожусь.
– А мне-то что делать?
Я просто поражался терпению Таньки. Никогда до этого она не стала бы молчать так долго, если видела, что ее игнорируют. Всеми правдами и неправдами она стремилась обратить на себя внимание. Это был поистине рекорд. Она молчала всю дорогу, только прижимала к себе свои украшения, уложенные в небольшую сумку.
– А что ты хочешь? Сейчас я вызову твоих охранников, и они отвезут тебя домой. Или у тебя есть другие предложения?
Танька умоляюще посмотрела на нас. Я сделал вид, что разглядываю картинки на стенах. Ольга тоже отвернулась. Кажется, разговор у нее с Танькой так и не вышел. Эльвинг молча смотрел на нас.
Вячеслав Павлович вмиг просек ситуацию.
– Так, не все в порядке в королевстве Датском.
– При чем тут Датское королевство? – изумился я.
Вячеслав Павлович уничижительно посмотрел на меня.
– Эх ты, герой. Чему вас только в школе учат? Стыдно не знать Шекспира.
– А мы еще не проходили его, – я отчаянно покраснел. Конечно, мне стыдно было не столько потому, что меня поймали на незнании Шекспира, сколько из-за того, что при этом присутствовала Ольга.
– Я тоже не знаю Шекспира, – ответила Ольга.
– Вам, юная леди, это простительно, – усмехнулся Вячеслав Павлович. – Вряд ли вы могли в вашем мире читать Шекспира. А вот вашему рыцарю знать такие вещи стоит. Но ладно. Вы тут подождите, а то я совсем с вами заболтался и забросил все дела. Я ненадолго. И советую помириться. Я не знаю из-за чего вы там поругались…
Я вздохнул. Вячеслав Павлович был хорошим человеком. Какое-то время он даже относился ко мне как к взрослому. И вот выдал. «Помиритесь». Как будто первоклассникам сказал. Мол как поссорились, так и помиритесь. Конечно, это не его вина и не мог он знать, через что мне пришлось пройти в том мире. Давно я уже не обращаю внимания на мелкие обиды. И Ольга не позволяет себе роскошь быть чересчур обидчивой. В любом дворце, как я уже успел убедиться, взрослеют быстро.
Тут, прерывая мои размышления, в кабинет влетел какой-то человек. Увидев нас, он замер и удивленно огляделся.
– Вы кто? И где Вячеслав?
– Мы гости. А Вячеслав Павлович на минуту вышел. Сейчас будет, – ответил я. – Если он вам нужен, то подождите его.
– Хорошо. Я так и сделаю. – Человек плюхнулся в свободное кресло. Однако было видно, что он с трудом сдерживает себя и его буквально распирает от желания поделиться какой-то новостью. Мы, даже Танька, удивленно наблюдали за ним. Вот человек не выдержал, вскочил с кресла и стал ходить по комнате. Вдруг он остановился и обернулся к нам.
– Ладно, ребята, пойду искать.
Однако человек выйти не успел. Только он подошел к двери, как та раскрылась и на пороге показался Вячеслав Павлович.
– Эдик? – изумился он при виде человека. – Ты же вроде к своим бывшим сослуживцам уходил?
– Так я только что оттуда! Вячеслав, ты не поверишь… там сейчас такое творится. Вся милиция на ушах стоит! Не видел бы собственными глазами, никогда не поверил бы. Сейчас там одних типов допрашивали. Они такое плетут…
– Тебя пустили на допрос? Ты же вроде больше не работаешь в милиции?
– Пустили?! Да там все отделение сбежалось на этот допрос! Представляешь, явились с повинной четверо! Они оказались приближенными одного человека, за которым давно подозревается много нечистых дел, но доказательств не было. Если окажется правдой хотя бы двадцать процентов из того, что они говорят, то на ближайшие десять лет наша область будет очищена от всей организованной преступности. Там сейчас ужас, что творится. В город вызывают ОМОН, Спецназ, ФСБ, РУОП, РУБОП и еще хрен знает какие службы. Но не это главное. Ты представляешь, что эти типы говорят по поводу того, почему они явились с повинной?
Я уже догадывался, что последует дальше и начал мягко сползать на пол от смеха, представляя, что сейчас творится в милиции. Мои друзья, хоть и не понимали половины слов, которые говорил Эдик, но тоже разобрались, что к чему. Ольга уже начала смеяться.
– Они утверждают, что их посетил…
– Ангел, – наконец не выдержал и Вячеслав Павлович, присоединяясь к общему смеху. Только Эдик стоял с широко открытым ртом и удивленно смотрел на нас.
– Откуда вы знаете? Это же буквально минут тридцать назад случилось? Я еще никому не рассказывал.
– Не обращай внимания, – вытер выступившие от смеха слезы Вячеслав Павлович. – Просто тот ангел, что посетил тех типов, сам мне об этом рассказал.
Эдик минут пять рассматривал смеющегося начальника, потом, видно, решил, что тот шутит.
– Кстати, за свое признание, – продолжил он, – они потребовали не убежища или прощения, а допустить к ним священника для исповеди. При этом при рассказе о своих преступлениях они постоянно крестились и через слово повторяли «Господи прости». Это было зрелище еще то, скажу я вам. Сейчас все опергруппы разъехались по тем адресам, что они выдали.
Я уже смеяться не мог и только тихо стонал, держась за живот. Ольга же просто свалилась со стула и теперь смеялась на полу, пытаясь остановиться. Не в лучшем положении был и Вячеслав Павлович, который умоляюще махал рукой Эдику, прося того прекратить рассказ, не в силах произнести ни слова. Один только Эльвинг сохранял относительную серьезность.
– Хватит, – простонал Вячеслав Павлович. – Если те типы приближенные того человека, о котором я думаю, то из-за их рассказа скоро полетит столько больших голов…
– Я и говорю, что они самоубийцы. Просто решили выбрать немного экзотический способ это сделать. Даже посадив всех тех людей, которых они закладывают, им не жить. Кажется, они и сами это понимают, поскольку постоянно требуют священника для исповеди и боятся не успеть поведать обо всех своих грехах. Ну ладно, я пойду ребятам расскажу. Клянусь, что о таком они еще не слышали.
Вячеслав Павлович только рукой махнул. И когда Эдик вышел, повернулся ко мне.
– Да, Егор, натворил ты дел. И главное ты отомстил за своего отца и свою мать. Думаю, теперь все главари той банды сядут надолго. И очень многие другие люди последуют за ними. Не знаю уж, как ты живешь в Магическом мире, но здесь можешь смело записывать на свой счет один подвиг: «Очистка Авгиевых конюшен». Ох, сколько грязи будет вымыто из города! Да, надеюсь тебе не надо объяснять, что такое «Авгиевы конюшни»?
– Не такой уж я и темный, – обиделся я. – И потом, это не я натворил, а Мастер.
– Возможно, но ангелом все же работал ты. Ангелочек ты наш.
– Ага, – рассмеялась Ольга. – Я теперь тебя буду звать ласково – Геля. Это сокращенно от ангела, – пояснила она.
– Спасибо тебе, – мрачно ответил я.
Ольга мигом уловила мое настроение.
– Энинг, ты что, обиделся? Я же пошутила. Ладно тебе дуться. Кстати, ты обещал показать мне свой мир.
– Я обещал?
Вячеслав Павлович переглянулся с Эльвингом и подмигнул тому. Ну вот, они уже о чем-то договариваются за моей спиной.
– Энинг, лучше не спорь, – посоветовал Эльвинг. – В этом споре у тебя нет никаких шансов. Раз обещал, выполняй обещание.
– Но я…
– Обещал, обещал. Я сам слышал, – нагло соврал Вячеслав Павлович. – Поэтому давай поднимайся. Сейчас завезем Таню домой, а потом поедем ко мне, где подберем товарищу эльфу подходящую одежду. Думаю, одежда моего сына будет ему в самый раз. И там же мы оставим ваше вооружение. А то как-то странно будет разгуливать по улицам города с луком и мечами, а также с кинжалами, – покосился он на кинжал в золоченых ножнах на поясе у Ольги.
Тут Танька не выдержала и зарыдала.
– Почему вы все меня не любите? – сквозь рыдания повторяла она. – Почему вы так ненавидите меня?
– Вот те раз, – Вячеслав Павлович растерянно посмотрел на нас. – Что там у вас случилось?
Я отвернулся. Ольга тоже.
– По-моему, будет справедливо, если расскажет все сама виновница, – заметил Эльвинг. – Тогда будет ясно, раскаивается она в том, что сделала или нет.
– Ну виновата я, виновата!!! Да, дура я!!! Но я же не знала, что так получится!!! Я просто хотела, чтобы она отстала от Егора!!! Подумаешь, принцесса!!!
Вячеслав Павлович сел на кресло и пытливо уставился на Таньку.
– Так. Накал страстей и вспышки ревности. Ну-ка, девушка, по порядку. Что за принцесса?
– Это я. – Ольга чуть склонила голову. – Я принцесса Китижского княжества. Дочь Великого князя.
– Ого! – Вячеслав Павлович удивленно посмотрел на нее, потом на меня. – Ну и ну. И чем же Таня обидела вас, ваше высочество?
– Не надо титулов. Вы все равно не правильно его употребляете. Например, сейчас ваше обращение совершенно неуместно. Ваше высочество – это официальное обращение, когда ко мне хотят обратиться с просьбой или прошением. Так же так обращаются ко мне при официальном представлении. Сейчас же, после того, как Энинг представил вас как своего друга, ваше официальное обращение говорит, что вы не можете считать себя моим другом.
– Ого, какие тонкости. Не знал.
– Поэтому советую разговаривать со мной так, как вы привыкли говорить всегда. Все, что мне может не понравиться в ваших словах, я просто спишу на то, что нахожусь в гостях и здесь свои нормы поведения. В противном случае, мне будет гораздо труднее так делать, и я невольно могу оскорбить вас.
– Ого, – повторили Вячеслав Павлович. – Ясно. Что ж, сам виноват и приношу извинения. Так что там у вас случилось?
Я отвернулся.
– Вряд ли сейчас это важно. Завтра мы уйдем, а Танька останется.
– А может это для нее важно? Может стоит дать ей шанс?
– Тогда это не ко мне. Просите Ольгу. Она пострадала больше всех.
– Понятно. А ты, Таня, что скажешь?
Однако Танька только всхлипывала.
– Нет, так дело не пойдет. – Вячеслав Павлович поднялся. – Хватит тут сырость разводить. Ну-ка, пойдем, умоемся. Давай-давай, я тебе покажу, где можно умыться. Пошли.
Танька нехотя поднялась и вышла. Мы остались втроем.
– Мне кажется она не так уж и виновата, – заметил Эльвинг. – Просто она привыкла быть в центре всеобщего внимания.
– Привыкла, – согласился я. – Я тебе не рассказывал, какими способами она добивалась этого внимания? Весьма поучительно. Дело не в том, что она привыкла быть в центре внимания, а в том, что когда ее отец неожиданно разбогател, то она стала считать себя чуть ли не королевой. И соответственно всех других она считала гораздо ниже себя. Отсюда и ее поведение. Ольга не первая, кто пострадала от этой подлюки. Могу еще сказать, что если бы я сам не мог постоять за себя, то и я отделался бы минимум синяком.
– Хочешь сказать, что она кинулась на тебя с кулаками? – удивленно уставился Эльвинг.
Я расхохотался.
– Зачем сама? У нее деньги есть. Она заплатила некоторым тут. И, между прочим, я не первый с кем она провернула подобное. Только тому повезло меньше и ему пришлось походить с переломом, а до этого неделю лежать в больнице.
– Ну и гадина. – Ольга даже головой потрясла.
– Самое печальное во всем этом то, что раньше она была вполне нормальной, и с ней можно было поговорить. Сейчас же для нее все на уровне слуга-господин. Я только надеюсь, что после всего случившегося она поумнеет.
– Ты прав, – заметил Вячеслав Павлович, входя в комнату. – На это стоит надеяться, но надежды только мало. Кажется, она так ничего и не поняла. Она рассказала мне о случившемся. – Вячеслав Павлович покачал головой. – Она обвиняла в произошедшем всех, кроме себя: Ольгу, потому что она не понимает шуток; какого-то Свольда, который подслушивает то, что ему не полагается слушать; тебя, Егор, за то, что ты так непочтительно с ней обошелся.
– Непочтительно? – переспросил я.
– Она так и сказала.
– А где, кстати, она?
– Я ее домой отправил. Точнее она сама в ультимативной форме потребовала, чтобы ее отправили домой.
– Зря, – покачал я головой. – Мне бы не хотелось далеко отпускать ее пока мы в этом мире. Она сейчас обижена на весь свет, а в таком состоянии она способна на все.
– Да ладно тебе. Что она может? – Вячеслав Павлович беспечно махнул рукой. – Она всего лишь подросток.
– Я сам всего лишь подросток, – буркнул я. Что-то мы упустили. Что-то важное.
– Ну ладно, поехали что ли? – Вячеслав Павлович поднялся. – Сейчас ко мне, а потом на прогулку.
– Надо за Костей заехать, – вспомнил я. – Он будет рад.
Через час мы ждали в машине Вячеслава Павловича, который отправился за Снегиревым. Сам я не хотел лишний раз показываться во дворе. Эльвинг крутился рядом со мной на сиденье, стараясь поудобнее устроиться в том костюме, что дал ему Вячеслав Павлович. Как он и предполагал, одежда его сына оказалась эльфу в самый раз. Только вот ходить в ней он совсем не умел. Не то, что она ему сильно мешала, но была совершенно непривычной. Ольга же с любопытством смотрела в окно. Все здесь для нее было непривычно. Все интересно. Она смотрела на высотные дома, поражаясь их высоте, наблюдала за игрой детворы на площадке, следила за каждой проезжающей мимо машиной. А уж на сколько мне пришлось ответить вопросов…
Тут подъездная дверь распахнулась и оттуда выскочил Снегирь. Я открыл дверь и махнул ему. Тот мигом оказался рядом.
– Ты? – выдохнул он. – Я думал, что ты ушел… ну, я имею в виду туда…
– Ушел. Уже вернулся. Ты не рад?
Снегирь усмехнулся.
– Рад.
– Тогда садись вперед.
Костя тут же плюхнулся на переднее сиденье и обернулся к нам.
– Константин, – представился он, протягивая руку Эльвингу. – А ты тоже из другого мира?
– Эльвинг, – представился эльф. – И да, я родился не в этом мире.
Тут Костя обернулся к Ольге. При ее имени, его глаза широко распахнулись, и он с усмешкой повернулся ко мне.
– Ага, значит, это про нее говорил Рон, что она достойна тебя?
– Снегирь, щас в лоб получишь, – пообещал я.
– Только без драк. – Вячеслав Павлович сел на водительское место. – Куда едем?
Совместными усилиями мы выработали план экскурсии.
– Ну что ж, тогда вперед. – Машина плавно стронулась с места.
До самого вечера мы мотались по всему городу. Мы побывали почти во всех парках, покатались на аттракционах, были в музеях. День оказался насыщенным. Если бы не машина, то я никогда не смог бы показать все это своим друзьям. Здесь стоило сказать огромное спасибо Вячеславу Павловичу. Кажется, ему самому доставляло огромное удовольствие объяснять все на редкость внимательным слушателям. В роли гида он был превосходен.
Часам к десяти вечера, когда все, что хотели, мы уже осмотрели, Вячеслав Павлович повернул машину к дому.
– Какие у вас сейчас планы? – поинтересовался он.
Ольга с Эльвингом посмотрели на меня.
– Наверное, стоит возвращаться, – заметил я, чуть подумав. – Вряд ли люди Бекстера остались в деревне, а вот наши друзья наверняка ищут нас. Если мы слишком задержимся, то последствия могут быть непредсказуемы.
– Наверное, ты прав, – согласился Вячеслав Павлович. – Хотя и жаль, что вы не можете задержаться подольше. Я бы вам еще столько показал. Но нет, так нет. Сейчас ко мне за вашими вещами, а потом я вас провожу.
– А пойдемте с нами, – предложила вдруг Ольга. – Я вам Китиж покажу. Вам там понравится.
Вячеслав Павлович рассмеялся.
– Нет уж. У меня здесь семья, работа. Куда я отсюда денусь? Спасибо за приглашение, но нет. А ты, Костя, что скажешь.
Костя упрямо покачал головой.
– Я уже принял решение. Я нужен своим родителям.
За разговором, мы и не заметили, как приехали к дому Вячеслава Павловича. Вячеслав Павлович вышел из машины, кинул взгляд на светящиеся окна и вдруг замер.
– Что случилось? – спросил я, пытаясь понять, что его встревожило. Вячеслав Павлович жил на четвертом этаже, и я быстро отыскал его окна. Вроде ничего особенного.
– Цветы, – прошептал он.
– Что цветы? – не понял я. На фоне светящегося окна отчетливо был виден горшок с каким-то растением. Ну и что? Тут я вспомнил, что когда был в квартире, то этот цветок был на холодильнике и, следовательно, никак не мог быть виден из окна.
– Ты не понимаешь. Смотрел «Семнадцать мгновений весны»?
Я кивнул.
– В таком случае ты помнишь тот эпизод с профессором Плейшнером. Так вот, мой сын тогда помешался на разведчиках и хотел стать обязательно «Штирлицем». Он и придумал этот знак. Точнее выкрал идею из фильма. Когда я возвращался с работы, я тогда еще в милиции работал, и видел в окне цветок, то знал, что сын получил двойку в школе или еще что натворил. Это был как бы сигнал мне.
– Значит, он опять получил двойку? – простодушно спросил Костя.
– Когда мы играли в разведчиков, моему сыну было десять лет. Сейчас ему пятнадцать. И он уже года три не играл в «Штирлица».
– Значит, вы думаете, что дома что-то случилось? – спросил я.
– Возможно. – Вячеслав Павлович быстро достал мобильник и стал кому-то звонить. – У меня есть кое-какие друзья в милиции. – Объяснил он.
– А вдруг все не так серьезно? – поинтересовался я.
– В таком случае я извинюсь перед друзьями и приглашу их в гости.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента