Садур Екатерина. Неприрученные звери

сильнее мы им служим, тем реальнее становятся картинки, и они заменяют
настоящую жизнь вокруг нас... Некоторые люди научились маскироваться - как
будто бы с ними ничего не произошло. Они, как прирученные звери. С ними, как
будто бы, все в порядке. А есть другие, неприрученные. Они даже не
скрываются...
МАЛЬЧИК Скучная сказка... Страшная... Ну я пойду. Да?
МАТЬ Постой... Почему ты так смотришь?
МАЛЬЧИК Как?
МАТЬ Как-то по-новому. Сквозь меня...
МАЛЬЧИК Мне просто на улицу хочется. Погулять...
МАТЬ Ну, беги, раз хочется...
МАЛЬЧИК Скоро мы отсюда уйдем?
МАТЬ Вот вымоем все начисто и уйдем.
МАЛЬЧИК Как ты сказала? Неприрученные звери? Да?
МАТЬ Да... Только почему ты так смотришь на меня? Почему?

Картина восьмая.
Помыслы и поступки (продолжение)
ВЕРА (одна) А я ведь знаю, что времени мало. Пока я тут одна со своими
мыслями, время притворяется, что не идет. Я столько сделала, не сделав
ничего... Еще раз повторяю, дверь захлопнулась из-за меня...
Эти мысли были приятны. Они тепло обволакивали меня со всех сторон. И,
знаете, что я чувствовала? Что я слабею... Я томилась, я изнемогала, но я не
могла остановиться. Слабость подступила вкрадчиво, как излишняя мягкость в
сгибах локтей и коленях... От этой мягкости мне было тепло. Да что там! Я не
хотела останавливаться... Я думала, что счастье должно быть только таким...
Да, это правда, я была счастлива со своими мыслями...Они меня истерзали, а я
их ждала,когда же они снова придут...
Почему такой свет льется? Я его знаю... Он убаюкивает, чтобы усыпить
бдительность, перед тем, как случится непоправимое... Такой ласковый свет.
Такой нежный... Иди ко мне, залей меня всю своим теплом... Да, конечно, я на
все согласна... Иди...
Я его увидела в первый раз несколько лет назад. Они стояли с моим отцом
в прихожей. Они вышли покурить, отец предложил ему сигарету, он отказался. Я
немного удивилась. Мужчины, приходившие к нам в дом, всегда курили. Потом
принесли коньяк, и он снова отказался. Он только немного выпил вина, и
разбавил его водой.
В тот вечер гостей было немного, - человек пять. Иногда я входила в
комнату ненадолго, потом уходила, почти сразу же, когда становилось
скучно... Я даже не переодевалась специально, как была в домашней одежде,
так и осталась. " Это Вера, моя дочь, - отец представил меня этому человеку.
- Я хочу, чтобы она поступила к тебе в университет". Он очень
доброжелательно посмотрел на меня, как будто бы ему все еще интересны люди,
хотя они с моим отцом почти ровесники и можно было бы сто раз обозлиться.
"Нужно сдать экзамены, - сказал он, - у нас очень сложно учиться". - "Вера
очень хорошо подготовлена", - ответил отец с легким нажимом. "Тем лучше, -
сказал он. - Значит, она пройдет конкурс". - "Она обязательно пройдет
конкурс", - настаивал мой отец. Мы все трое засмеялись. Больше не о чем было
говорить. Этот человек смеялся, потому что он совершенно не собирался играть
по правилам, которые навязывал мой отец. Мой отец тут же понял это, и
разозлился, но не подал виду. А я смеялась, потому что мне было забавно.
Отец зря так настаивал. Я с легкостью поступила в университет, я была очень
хорошо подготовлена... Я почти не думала о нем, тем более так исступленно,
как сейчас. Хотя нет, думала, конечно, но совсем иначе. . Я пыталась думать
о нем человечно, потому что он очень человечно относился ко мне. Ко всем
нам. "Этот твой друг, - сказал я отцу. - очень хороший лектор..." - "Я рад,
- ответил отец, - только он мне не друг, он просто был нужен, когда ты
поступала". Он все еще не мог успокоиться, что все вышло не так, как он
задумал. "Ты упрямый, как носорог, - разозлилась я. - Этот твой недруг лучше
всех читает лекции. Только ради него стоило поступить в университет". - "Вот
как? - удивился отец. - Я думал, что в университет поступают для того, чтобы
выучить языки, узнать литературу..." - "Да, - согласилась я, - ради этого
тоже..." Я просто не хотела спорить. Отец тогда не понял, что он сделал. Он
подтолкнул меня к нему.
В то время я была влюблена в своего бывшего одноклассника. Он уехал из
России, почти сразу же после школы, и я не видела его несколько лет. На
самом деле я была очень одинока, и просто искала совпадений хоть с
кем-нибудь. А тот мальчишка был далеко, поэтому совпадений я придумала
столько, сколько захотела... Те которые были близко, очень быстро мне
надоедали.
(На сцену на трехколесном велосипеде въезжает потерявшийся мальчик.)
МАЛЬЧИК Что-то ты долго не звала меня, Вера! Я даже испугался, думал,
совсем не позовешь!
ВЕРА А я и не звала...
МАЛЬЧИК Мне показалось? Мне уехать?
ВЕРА Мне все равно...
МАЛЬЧИК Тебе не все равно. Просто я не пришел с первого раза, вот ты и
злишься...
ВЕРА Я все знаю, чем ты занимаешься. Твоя мать не знает, а я знаю...
МАЛЬЧИК Потому и позвала.
ВЕРА Я видела, как ты вместе с беспризорниками воруешь кошельки у
метро, а потом вы курите..
МАЛЬЧИК Ну и что? У каждого свой путь... Давай ближе к делу.. Хочешь
сыграть в игру?
ВЕРА Хочу... Но я в нее не верю, ни на секунду... Мне просто
любопытно...
МАЛЬЧИК Это неважно, веришь ты, или не веришь... Если ты хочешь сыграть
в игру, мы в нее сыграем...
ВЕРА Когда?
МАЛЬЧИК Прямо сейчас...
ВЕРА А где будем играть? Ты знаешь подходящее место?
МАЛЬЧИК Ты как маленькая, Вера! На такие уловки не попадаются даже
дети. Я ехал на велосипедике, а ты бежала за мной... И вот мы на месте,
Вера! Мы приехали... Прибежали... Посмотри вокруг...
ВЕРА Ну и что? Подъезд.. Стена в рисунках... Рисунки смешные...
Детские...
МАЛЬЧИК Смотри внимательно, Вера... Игра уже началась, но ты еще можешь
отказаться.
ВЕРА Да я не хочу отказываться. Я все равно в нее не верю...
МАЛЬЧИК Очень хорошо! Тогда выбери рисунок на стене.
ВЕРА Вот этот...
МАЛЬЧИК Какой? Я не понял...
ВЕРА Вот этот, наверху. Где два человека сидят спиной друг к другу и
курят...
МАЛЬЧИК Очень хорошо, Вера! Только теперь - назад пути нет.
ВЕРА А я и не хочу назад.
МАЛЬЧИК А чего ты хочешь?
ВЕРА Я хочу...
МАЛЬЧИК Вслух не называй, таковы правила, но хорошо продумай про
себя...
ВЕРА И что ,оно сбудется, мое желание?
МАЛЬЧИК Оно сбудется... Только ты должна продумать, как оно сбудется.
Во всех деталях...
ВЕРА А знаешь, мне даже стала нравится наша игра...
МАЛЬЧИК Это только начало. Впереди середина и конец... Мы заключили
контракт.
ВЕРА Что?
МАЛЬЧИК В знак того, что контракт вступает в действие от стены под
рисунком отколется кусок штукатурки.
ВЕРА И что, исполнение желания - это и есть конец игры?
МАЛЬЧИК Может быть, да, а может быть, нет...
(От стены с грохотом откалывается кусок штукатурки).
Контракт вступил в действие. Путь назад отрезан. Ну, я поехал, а то
мама будет меня искать. Она так волнуется за меня... Она, наверное, уже
вымыла полы в вашем доме.
(уезжает.)
ВЕРА А желание было запутанным, как морской узел. Я сама не знала
толком, чего я хочу. Я по-прежнему ходила на лекции, она все сильнее трогали
меня. Мне не важно было, о чем говорит этот человек, важно было, как он
говорит. Каждое его слово, как правильно подобранная нота, эхом отдавалось
внутри меня. Это было уже не одно - два придуманных совпадения, это был
целый поток... Это была возможность разговора. И я стала думать о нем.
Исступленно думать. Я просто хотела спросить: "Почему вы знаете, как надо.
Откуда? В общем-то ничего нового вы не говорите, но каким-то удивительным
образом вы вытягиваете наружу то древнее знание, которое есть в каждом из
нас. Простое, изначально понимание жизни безо всяких искажений". Вот,
например, мой отец. Он тоже знает, как надо, но он порочный, он трусливый
человек. Он высмеивает это изначальное знание, а ночами изнывает от страха.
Он подобрал на улице смазливую нищенку и маленького мальчика, не от жалости
к ним, а потому что его это забавляло. Она была готова на все ради своего
сына, она бы сделала все, что угодно. Отец в любой момент мог бы ее
употребить. Но его слишком забавляла ситуация, поэтому он не спал с ней.
Когда я ему что-то говорила, он отвечал: "Будь милосердна!", и мы оба
смеялись.(пауза) Только мне, папа, уже давно не смешно... Желание разговоров
с этим твоим недругом, кажется так ты его назвал? превратилось в жгучее
желание близости, просто иначе я не знала, как выразить эти совпадения,
другого способа я просто не находила... Я все время представляла, как он
дотрагивается до моего лица, а я целую его в ладонь, а что было дальше, я не
знала. Но это видение становилось с каждым днем все ярче, все отчетливее, а
я ослабевала, зато почти явно я чувствовала тепло его ладони на своей щеке.
Внешне никто ничего не замечал. Все выглядело невинно и безупречно, как
милосердие моего отца к нищенке, мывшей у нас полы... Только однажды, ближе
к апрелю отец сказал: "Ты вся изнываешь. В чем дело ?". - "Ни в чем". - "Но
я же вижу... Ты обманешь кого угодно, но только не меня... Ведь мы с тобой
одной породы. Мне все про тебя понятно..." - "Ничего не случилось!" - "Это
все из-за этого мальчишки, да? Из-за твоего одноклассника?" - "Где он
сейчас?" - "В Швейцарии..." - "Хочешь, поезжай летом в Швейцарию? Потрепи
ему нервы..." - "Хочу..."
Вот видишь, папа, мне удалось тебя обмануть. Сбить со следа.
Потом, в конце апреля, я также невинно, почти безупречно сдавала зачет
по литературе. Мы сидели вдвоем на кафедре. Он слушал меня, и что-то писал в
ведомость. Я очень спокойно отвечала, но одновременно внутри меня что-то
ныло, какой-то простенький, неотвязный мотивчик. "Я только узнаю, что он
скажет", - подумала я, и тут же спросила: "Вы любите литературу?" - "Да", -
легко ответил он, бегло посмотрел на меня, а продолжил заполнять ведомость.
"Почему вы ее любите?" - спросила я. Он слегка удивился: "Потому что она
стала частью моей жизни..." И тогда я вспомнила: "Сэй Се-Нагон написала, что
самое сильное наслаждение ей доставляли литература и чувственная любовь... А
как было у вас?" Он бросил писать. Я смотрела на него, он на меня - очень
спокойно, ясно... В нем не было ни злобы, ни раздражения, он даже не очень
удивился... "Сейчас Страстная неделя, - просто ответил он, - и нужно стоять
в церкви, не дыша, а не заставлять меня испытывать чувства, которые я
испытывать не хочу.."
Мгновенно все изменилось вокруг меня. Я вышла на улицу и подумала:
"Надо же, есть еще люди. которые помнят о том, что сейчас Страстная
неделя... Так было когда-то и со мной, но очень давно, еще до рождения... Я
шла в полной пустоте. Музыка, мыли, - все смолкло. Мир стал ясным. Прямо
какое-то наваждение ясности... Я прошла мимо церкви. На ступенях стояли два
священника старый и молодой. Зачем-то я услышала их разговор. "Не могу
смотреть на женщин, - признавался молодой старому. - Особенно, когда они
стоят против света в дверном проеме, в тонких платьях..." Я засмеялась, и
обернулась на них. Старый смотрел на меня в упор, молодой опустил глаза.
Наваждение рассеялось, все стало как прежде. Мир привычно исказился. Два
человека на ступенях церкви не помнили о Страстной неделе.
Так вот, я продумала желание, которое обещал исполнить мальчишка. Я
продумала его с точностью до мелочей. Мне просто хотелось когда-то посреди
лета оказаться вдвоем с этим человеком и сказать: "Помыслы о вас изнурили
меня. Они меня не отпускают. Но мне ничего не нужно, я только хотела
спросить- у вас так же? Да? Вы тоже думаете обо мне?" Почему-то я решила,
что все это будет в Ялте, и что в Ялту я поеду через Феодосию. Очень давно,
в детстве, мы с отцом были в Феодосии, и мне хотелось, чтобы все было как
раньше. Я представляла, что искупаюсь в ночном море, влезу в вокзальное окно
со стороны пляжа и буду сидеть всю ночь, поджидая утреннего автобуса... Все
шло, как по маслу, мальчишка не обманул меня. Желание сбывалось до
мельчайших деталей... От счастья у меня кружилась голова, я просто не верила
себе. Вдруг это какой-то обман? Уже, здесь, в Феодосии между морем и
автовокзалом, я бросила монетку - ехать в Ялту или нет. Потом, среди ночи, я
влезла в окно вокзала, и вы, бедолаги, зачем-то все набились сюда. А потом
пришел мальчишка-колдун, и двери захлопнулись...
МАЛЬЧИК Я ничего не делал! Ничего! Я просто играл, и мне хотелось
напугать тебя... Я и не знал, что все так получится...
ПИСАТЕЛЬ (устало) Не трогай ребенка, ладно? Он ни в чем не виноват. Или
почти ни в чем. Это была игра, а он заигрался... А ты как думаешь, Ники?
НИКИ (смеется) Я согласен...
ПИСАТЕЛЬ А ты, Вера, просто взбалмошная, избалованная сучка... Ты как
твой отец - носорог исполняешь свои желания любой ценой...Я не вижу в твоих
словах ничего такого, из-за чего тебя следовало держать здесь. Может быть,
нас просто заперли попугать, а потом - отпустят? А ты, как думаешь, Ники?
НИКИ Я согласен...
ПИСАТЕЛЬ Кстати, который час?
НИКИ Двенадцать, как обычно...
ПИСАТЕЛЬ Ну что, Ники, теперь твоя очередь, давай. Рассказывай, что ты
натворил?.
НИКИ А почему моя очередь? Перед кем тут я должен отчитываться? Перед
тобой, что ли? Или вот перед ними? Перед этой дурой, влюбленной в себя до
колик в животе, и перед этим замороченным щенком?
ПИСАТЕЛЬ Да не кипятись ты так, Ники! Судя по твоему нарядному платьецу
нетрудно понять, почему ты здесь...
НИКИ Да? Почему? Знаешь, сколько таких нарядных ходит по набережной? А
я здесь - один, а они где-то совершенно в других местах и, уверяю тебя,
очень неплохо устроились...
ПИСАТЕЛЬ Я думаю, ты не больше виноват, чем она. Мальчишка здесь
случайно... Вас троих обязательно отпустят... Ну и меня вместе с вами, может
быть. Просто из жалости...
НИКИ А что же ты такое сделал?
ПИСАТЕЛЬ Я? Ничего...
ВЕРА Ты такой добрый, такой защитник маленьких детей... Просто не
верится, что ты мог оказаться здесь, с нами...
ПИСАТЕЛЬ А я-то, почему должен оправдываться? И перед кем? Перед вами?
МАЛЬЧИК Да нет, что вы! Кто мы такие? Только перед собой, если,
конечно, сможете...
ПИСАТЕЛЬ Ты слишком разумен для маленького мальчика... А если я
откажусь?
МАЛЬЧИК Тогда мы не успеем подготовиться к их приходу, вы же сами
сказали! Кстати, вы не знаете,когда они за нами придут?
ВЕРА Кто - они? Откуда они придут? А разве ты не один из них?
МАЛЬЧИК Я - нет... А что, незаметно? И я здесь неслучайно, как и вы
все... Только ты одна, Вера, сразу же поняла меня...
ПИСАТЕЛЬ Ну что же, раз так, то я готов... Я ничего не сделал,
ничего... Мне только приснился сон. Только сон... Один раз...
НИКИ (смеется) Мы все начинали со снов... Только вот от себя никуда не
деться. Рано или поздно сны становятся явью...
ПИСАТЕЛЬ Мне снилось, что я курю в тамбуре поезда. Я не помню, куда он
ехал. Кажется, в Прагу... Я пошел по коридору вдоль закрытых дверей купе, и
вот почему-то остановился, и открыл одну из дверей...
(В это время освещенный лифт поднимается откуда-то снизу, из глубин, и
останавливается в зале ожиданий.)
МАЛЬЧИК Мама, забери меня отсюда... Ну, пожалуйста, ну, прошу тебя...
Почему ты молчишь? Ты, наверное, просто не слышишь меня...
(В это время сцена погружается в полную темноту. Мы видим только
писателя. Он подходит к кабине лифта... Это его воспоминание - реальности
или сна, он никогда не скажет.)
ПИСАТЕЛЬ... Я отодвинул дверь в купе. И увидел... (пауза) маленькую
девочку... А поезд так покачивало, и такой ритмичный стук колес... На
девочке было белое платье и белые банты в волосах, но не такие огромные
школьные, а тонкие шелковые ленты, изящно вплетенные в косы. Я никогда ее не
видел. Я знал, что нужно закрыть дверь и идти дальше по вагону... И я
действительно закрыл дверь за собой... Сразу же, как только вошел в купе...
Она была такая маленькая, что я так сразу и не знал, как к ней подступиться.
Она сказала мне: "Я так долго ждала вас!" Звонко, по-детски выпалила, как
заученный урок. Это было так трогательно, как незаслуженный подарок. Она
обвила мою шею детскими теплыми ручонками, совершенно безучастно глядя за
мое плечо, как будто бы ей долго внушали: "Нужно немного подождать...
Потерпеть... Как правило, все заканчивается быстро..." Я аккуратно приподнял
подол ее нарядного платьица и погладил ее колени. Ее ноги на ощупь оказались
удивительно гладкими, как масло. Таких не бывает у взрослых женщин, даже у
самых молодых... Чем выше поднималась моя рука, тем глаже становилась ее
кожа...Я слышал, как по вагону ходят пограничники, но их шаги и голоса
только распаляли меня... Единственное неудобство, - она была такая
маленькая, что я совершенно не знал, как с ней поступить... И вот я
раздумывал, как бы самому получить удовольствие, и не навредить ей...
(Дверь лифта с грохотом открывается. В кабине стоит маленькая девочка.
Девочка: "Пожалуйста. Не подходите ко мне. Ведь вы же не сделаете мне
больно?" Лифт срывается, и с грохотом падает вниз. Воспоминание
рассеивается. Становится светло , и мы снова в зале ожидания.)
НИКИ Да, бывает... Но нужно перетерпеть, ведь девчонка перетерпела...
ПИСАТЕЛЬ Вот видите, ничего страшного... Мне просто приснился сон, я же
ничего такого не сделал... И даже во сне я не сделал ничего, я только стоял
и думал...
НИКИ (смеется) Да, конечно, кто тебя осудит? Ты успокойся, у нас еще
есть время... Мы что-нибудь придумаем... Вывернемся как-нибудь... Что, в
первый раз, что ли?
МАЛЬЧИК А вы не знаете, они нас по очереди будут вызывать или сразу
всех сгребут в кучу и...
ПИСАТЕЛЬ Весь ужас в том, что никто из нас здесь не знает своего
будущего, а оно вот-вот свершится, через секунду или через час, поэтому я
спокоен... Я, наверное, самый спокойный из вас...
ВЕРА ( Пытается открыть дверь лифта, но она не поддается.) Выпустите
меня отсюда! Пожалуйста, ну что вам стоит? Меня одну, а их всех оставьте!
Я-то ничего такого не сделала!
ПИСАТЕЛЬ Девочка моя, пожалуйста, не смеши нас. Мы и так сегодня очень
много смеялись (Подходит к ней.) Иди сюда. успокойся... Хочешь ляг,
полежи... Мы все подвинемся, уступим тебе место. Не надо так бояться. Зачем?
Ведь неизбежное все равно случится... (Вера послушно укладывается на
откидные стулья. Писатель укрывает ее курткой, которой совсем недавно
прикрывался мальчик.) Тише, ну, тише... Прошу тебя... А ты миленькая...
Посмотри на меня...


Картина девятая.
Ловцы желаний
МАЛЬЧИК (один) В общем-то, эту игру я привез с собой. Куда бы мы с
матерью ни приезжали, я повсюду возил ее за собой. Нас было трое - я, она и
игра. А мать думала,что мы ездим вдвоем. Ничего про нее не знала... Мы жили
в Мурманске. Там холодно и темно. Там полярная ночь и скука. Я гулял во
дворе, мать выпускала меня одного под окна. Однажды ко мне подошли двое, из
соседнего подъезда, я не знал их по именам. Видел только, как они собирают
бычки и курят за домом. Один был такой же, как я, другой постарше... Тот,
что постарше сказал: "Мы очень многое можем... Хочешь стать, одним из нас?"
- "А что вы можете?" - спросил я. "А что ты хочешь?" - в ответ спросили они.
Я понял, что так мы не договоримся и сказал напрямую: "Кто вы?" - "Ловцы...
И ты такой же, как мы. Только ты не знаешь, что делать!" Меня сразу же к ним
потянуло. Я понял, что за ними сила - пусть такая же темная, как полярная
ночь в Мурманске, зато непобедимая... Почти непобедимая, я хотел сказать...
Они научили меня, что делать, и я все понял... Меня удивляло только то, что
желания тех, кто согласился с нами поиграть, сбывались. Они слабели. А я
становился сильным... Однажды, ближе к весне мама посмотрела нам меня:
"Какой-то ты у меня совсем хлипкий, слабенький..." И мы уехали в Москву...
Она ничего не знала про игру. Для нее я был всегда маленьким мальчиком, у
которого бронхит, и его любой ценой нужно повести на море...
(Подходит Ники.)
НИКИ И это все, да? Ты уверен, что больше ничего такого не сделал?
Ничего не украл, например...
МАЛЬЧИК Это все ерунда - воровство, вранье, докуривание бычков...
Страшнее этой игры я не делал ничего...
НИКИ Тогда я, наверное, тоже был ловцом...
МАЛЬЧИК Нет, что ты... Ты скорее из, кто попадается...
НИКИ Скучаешь по маме. Да? А хочешь я тебе ее сыграю... Я ведь по
профессии актер. Может быть, это хоть чуть-чуть тебя развлечет?
(Ники подходит к краю сцены, поправляет платье, волосы, и в какой-то
момент становится поразительно похожим на мать мальчика, на уродливую
карикатуру из сна. Он говорит бесстрастным, звенящим голосом, как будто бы
никому не хочет причинить боль.)
Я и не знала, что все так получится. Я так долго мечтала о Черном море,
о Ялте... Зачем мы только приехали сюда?. Мальчик мой, где ты? Завтра,
наверное, тебя найдут... Я же знаю, ты очень плохо плавал... Когда дети
вырастают, они всегда оставляют нас и почти сразу же забывают... Может быть,
лучше, что все так получилось? А-то ты бы вырос и разбил бы мое сердце...
(пауза)
Ну что, похоже, малыш?
МАЛЬЧИК За что вы мучаете меня?
НИКИ (тихо) А разве ты еще не понял, что все мы здесь друг друга
мучаем? Потому здесь и сидим... Разве ты еще не понял, малыш?
ВЕРА Оставь его, ты понял?
НИКИ Ты же сама его больше всех ненавидела...
ВЕРА Я ненавидела, а ты его оставь, ты понял, урод? Давай, рассказывай
про свои поганые делишки... А то мы и вправду не управимся до утра, правда
времени - по-прежнему двенадцать часов...
НИКИ Что ж, я готов... Мне терять нечего. В отличие от вас, я знаю, что
со мной будет... Самое страшное - это неизвестность, а я знаю, что со мной
будет, я уже приготовился, смирился... У меня тоже все началось со
сна...Вернее, началось раньше, а сон все решил. Я много думал... Я знал, что
я не такой как все. Ни лучше, ни хуже, просто другой и все... Но мне некому
было об этом сказать.. Я жил, думал, что с этим делать и очень хотел, чтобы
все было хорошо, совсем не так, как сложилось... Один тип из старшего класса
высмотрел меня. "Да ты такой же как мы", - сказал он мне. Мы встретились
глазами и сразу же все поняли друг про друга, сразу же почувствовали... "Да
пошел ты", - сказал я и оттолкнул его... А потом, через какое-то время мне
приснился сон, как будто бы я иду по улице приблизительно в таком же платье,
как сейчас. Я иду не по своей воле, а потому что меня кто-то позвал, и я не
в силах сопротивляться этому голосу. Я чувствую эту тварь - это она позвала
меня; такое чудовище - поселенец. Оно вот-вот должно войти в меня, а я
ничего не могу с собой поделать... Я спускаюсь вниз, в катакомбы, потому что
оно там. А чего медлить? Все равно мне никто не поможет. Или я забыл в тот
момент, кого позвать на помощь? И вот я вижу внизу эту тварь. Она
безобразна. Она вызывает отвращение и жалость. Такую жалость, что я начинаю
рыдать прямо тут же, во сне... "Так вот ты какой, - говорю я, - Я думал, ты
прекрасен, а ты даже не зверь, и я не знаю, кто ты..." Чудовище рыдает в
ответ, обхватывает меня щупальцами, и мы сплетаемся в чавкающую, шевеляшуюся
массу, и наверх я поднимаюсь уже не один, а с подселенцем внутри. Я иду по
улице. Женское платье на мне порвано. Подошла старуха, прямо на мне зашила
его на спине. Я дал ей медную монетку. Наутро я сам нашел того парня. "Да, я
такой же как вы.." И дальше пошло, поехало... Это зависимость, и уже
невозможно остановиться...
(пауза)
ВЕРА Единственное, кого мне было жалко, так это того маленького
мальчика - ловца. Может быть, потому, что я сама играла в его игру...(
Mальчику ) А ты не бойся, маленький, если бы я могла, я бы вывела тебя
отсюда, да только кто мне позволит? Мы бы все остались здесь, а ты бы один
ушел... Может быть, получится, а? Ведь ты же даже не понял до конца, куда ты
попал...Тебя простят.Тебя обязательно простят...
ПИСАТЕЛЬ Ничего не получится.
ВЕРА Почему?
ПИСАТЕЛЬ Время вышло... На часах - шесть...
ВЕРА Надо же, как быстро...Шесть часов - и все?
(Все исчезает, на сцене - мрак.)
Картина десятая.
Мама и мальчик (окончание)
Вечер в Феодосии. Тоже море. Сцена пуста.
МАЛЬЧИК Мама, мам, ну ты простила меня?
МАТЬ Давно простила, ты что?
МАЛЬЧИК Я правда больше не буду... Ты простила?
МАТЬ Да простила, не ной... Только ты больше не прячься от меня, а то я
полгорода оббегала... Не прячься, обещаешь?
МАЛЬЧИК Ну, обещаю... Я просто играл... Скажи мне, откуда такой свет?
Почему?
МАТЬ Потому что мы молились...
МАЛЬЧИК Мы сейчас в Духе, да?
МАТЬ "Где двое или трое собраны во имя Мое"... Ты что забыл?
МАЛЬЧИК Мне было страшно всю ночь. Такой сон приснился.
МАТЬ Расскажи.
МАЛЬЧИК Ты же не хотела...
МАТЬ А теперь хочу. Расскажи...
МАЛЬЧИК На небе открылись два окна, а между ними стоял ангел. Первое
окно было черным, провалившимся во мрак, а из второго лился свет... А по
дороге шли люди. Одни проваливались в черноту, а другие уходили в сияние. Ты
же знаешь сама - это были ад и рай... Я заглянул в черный провал, - там на
дне, на крошечной площадке три человека жались друг к другу, двое мужчин и
одна женщина. Площадка горела со всех сторон, а они не замечали... Она
вот-вот должна была догореть, и они бы рухнули вниз...
МАТЬ Как ты думаешь, они останутся там?
МАЛЬЧИК А как ты хочешь?
МАТЬ А ты?
(занавес)



25 января - 1 февраля 2004 г.
Москва