Страница:
Гвенвивар стряхнула капельки замерзшей воды со своей черной блестящей шкуры и посмотрела в водоем. Как только еще одна лента чудовищной змеи обвилась вокруг шеи вербига и погрузила беспомощного гиганта под воду, пантера с удовлетворением заключила, что ее миссия выполнена. С долгим, протяжным рыком, возвещающим победу, Гвенвивар направилась в сторону логова.
19
20
19
Плохие новости
Дриззт двигался через туннели и уже миновал мертвых гигантов, задержавшись лишь для того, чтобы схватить еще один кусок баранины со стола. Он уже миновал балки и направился вниз в темный проход. Если гиганты спрятали свои сокровища здесь внизу, то комната должна быть укрыта за потайной дверью, а в ней самой возможно обитают какие-нибудь жуткие твари, гораздо опасней вербигов.
Туннель был довольно длинным, вел в северном направлении, и Дриззт предположил, что сейчас он двигался под основанием Горы Кельвина. Он миновал последний факел, висевший на стене и освещавший мрачный коридор, и был рад темноте, окружившей его. Почти всю свою жизнь он провел в подземном мире, путешествуя по бесчисленным туннелям, лишенных даже слабого луча света, и его большие миндалевидные глаза вели его в непроницаемом мраке более безошибочно, чем по освещенной местности. Коридор неожиданно уперся в зарешеченную, обитую железом дверь, ее металлическая решетка была закрыта огромной цепью с замком. Внезапно Дриззт почувствовал как чувство вины за, то что он оставил Вулфгара, медленно подкрадывается к нему. У дроу было две слабости: трепет, который он испытывал от настоящей битвы, и вторая – дрожь, охватывающую его всякий раз, когда он обнаруживал трофеи своих поверженных врагов. Его не волновало золото или драгоценные камни, его не интересовало свое благосостояние, несмотря на то, что он хранил все сокровища, которые добыл ранее. Это было простое желание увидеть их в первый раз, рассыпать их горстями и, возможно, найти какие-нибудь невероятные артефакты, которые были потеряны в веках, или может быть книгу заклинаний древнего и могущественного мага. Он прогнал от себя чувство вины и достал маленькую отмычку из небольшой сумочки висевшей на его поясе. Официально он никогда не обучался воровскому искусству, но своей ловкостью и сноровкой не уступал профессиональному взломщику. Руководствуясь своими чувствительными пальцами и острым слухом, ему не составило большого труда вскрыть замок; Через несколько секунд он со звонким стуком, упал на землю. Дриззт внимательно вслушался, пытаясь обнаружить какой-либо звук за дверью. Ничего не услышав, он осторожно поднял решетку и отставил ее в сторону. Прислушавшись еще раз, он обнажил один из своих скимитаров и затаив дыхание, толкнул дверь.
Его дыхание вернулось к нему разочарованным вздохом. Комната освещалась тусклым светом двух факелов. Она была маленькой и пустой, исключая большое, окаймленное металлом зеркало стоящее в центре. Дриззт избежал отражения в зеркале, хорошо зная о странных магических свойствах этих объектов, и осторожно приблизился, чтобы рассмотреть его поближе.
Оно было размером в половину среднего человека и возвышалось на замысловатой подставке сделанной из железа. Зеркало переливалось странным мутным светом, и Дриззт чувствовал, что оно представляет из себя нечто большее, чем просто кусок стекла. Внимательно осмотрев его со всех сторон, он не заметил никаких секретных рун или отметок, которые говорили бы о его предназначении.
Не заметив ничего необычного, Дриззт осторожно шагнул в поле отражения зеркала. Внезапно розовая дымка закрутилась в зеркале, вызывая у наблюдателя ощущение трехмерного пространства скрытого за плоскостью зеркала. Дриззт отпрыгнул в сторону, скорее заинтересовавшись, чем испугавшись, и стал наблюдать за разворачивающимися событиями.
Дымка затуманилась и стала сгущаться, словно рождаясь в объятиях неведомого огня. Затем ее центр начал рассеиваться и появилось четкое изображение человеческого лица, явно какого-то южанина.
"Почему ты беспокоишь меня?” – спросило лицо в пустую комнату перед зеркалом. Дриззт сделал еще один шаг вбок, отодвигаясь от границы зоны видимости лица. Ему хотелось встать лицом к лицу с загадочным магом, но он рассудил, что не мог подвести своих друзей, упустив такой шанс.
"Встань передо мной, Биггрин!” – приказал маг. Он подождал несколько секунд, явно нервничая, и затем повысил голос. “Когда я узнаю кто из твоих идиотов, так неосторожно вызвал меня, я превращу тебя в кролика и брошу тебя в яму с волками!” – в ярости прокричал маг. Зеркало внезапно сверкнуло и вернулось в обычное состояние.
Дриззт почесал подбородок и решил, что на этот раз ему вряд ли удастся узнать что-то еще. Он рассудил, что риск был и так слишком велик.
"Я вижу что Гвенвивар завоевала твою дружбу, ” – приблизившись, сказал Дриззт.
Вулфгар улыбнулся. “Прекрасный союзник, ” – сказал он, игриво потрепав животное за шею. “И истинный воин!”
Он начал подниматься, но внезапно был отброшен назад на пол.
Взрыв потряс пещеру, когда болт пущенный из баллисты врезался в тяжелые двери, разбивая вдребезги их деревянные брусья. Одна из дверей переломилась пополам, а у другой отлетела верхняя петля, оставляя дверь неловко болтаться на втором шарнире.
Дриззт вытащил скимитар и встал в защитной стойке над Вулфгаром, в то время как варвар пытался вновь обрести устойчивое положение.
Внезапно у выхода появился бородатый воин. Его полностью скрывал круглый щит с изображенными на нем кружкой пенящегося эля, поднятой в одной руке и зазубренным и окровавленным боевым топором в другой. “Где вы жалкие сосунки-недоростки?!!!” – крикнул Бруенор, ударив топором по своему щиту – и его клан вторил ему, громогласными криками и лязганьем оружия.
"Успокойся, безумный дварф, " – засмеялся Дриззт. “Все вербиги уже мертвы.”
Бруенор заметил своих друзей и спустился вниз по туннелю, а вскоре и оставшаяся часть буйного клана присоединилась к ним. “Все мертвы!” – крикнул дварф. “Черт тебя побери, эльф, я так и знал, что ты оставил себе самый лакомый кусочек!”
"Что с подкреплением?” – спросил Вулфгар.
Бруенор озорно улыбнулся. “Ты нам не доверяешь, парень? Они все лежат в одной дыре, так как погребение было слишком для них! Выжил только один презренный орк, который будет жить лишь до тех пор пока не заворочается его язык!”
После случая с зеркалом, Дриззт был более чем просто заинтересован в допросе орка.
«Ты допрашивал его?» – спросил он у Бруенора.
"Он все еще хранит молчание, ” – ответил дварф. “Но у меня есть несколько приемов, которые развяжут его язык!”
Дриззт знал, что орки не были преданными слугами, но очарованные колдовством мага, они могли выдержать любую пытку. Нужно было что-то, что смогло бы разрушить магию, и Дриззт уже знал, что могло помочь. “Пошли за Регисом, ” – сказал он Бруенору. “Халфлинг сможет заставить орка рассказать все, что мы хотим знать.”
"Думаю, что пытка была бы гораздо забавней, ” – недовольно произнес Бруенор, но все же и он был вынужден согласиться с мудрым решением дроу. Он был не только заинтересован, но и немного взволнован, так как никогда не видел, чтобы так много гигантов сплотились перед общим делом. А теперь еще и орки…
Бруенор развлекал себя приготовлением нового блюда – тушеного мозга гиганта – кипятив жалкие, отвратительно пахнущие ингредиенты прямо в выскобленном черепе вербига. “Возьмите тоже себе по голове!” – убеждал он Дриззта и Вулфгара, заметив на их лицах выражение ужаса и омерзения. “Гусь со скотного двора гораздо вкуснее дикого, так как он не пользуется своими мускулами. То же самое можно сказать и о мозгах гигантов!”
Дриззт и Вулфгар никогда не видели подобных вещей. Но они не хотели уходить отсюда и пропустить любую информацию, которую мог рассказать Регис, и поэтому они забились в самый дальний угол комнаты, и тихо беседовали между собой, не желая привлекать внимания дварфа.
Бруенор пытался услышать их, поскольку они говорили о чем-то, что довольно сильно интересовало дварфа.
"Половина последнего в кухне, ” – разъяснял Вулфгар, –”и половина для кошки.”
"А ты взял только половину одного в ущелье, ” – возразил Дриззт.
"Согласен, ” – сказал Вулфгар. “И один пополам в коридоре и Биггрин тоже?”
Дриззт кивнул головой. “Если сложить все половины и общие убийства, то получится десять с половиной для меня и десять с половиной для тебя.”
"И четыре для кошки, ” – добавил Вулфгар.
"Четыре для кошки, ” – повторил Дриззт. “Хорошая битва, друг. Ты прогрессируешь, но я чувствую, что у меня будет побольше битв за плечами, и мой великий опыт в конце-концов победит!”
"Зато ты стареешь, эльф, ” – поддразнил его Вулфгар, облокачиваясь на стену, и белозубая самоуверенная усмешка показалась сквозь его светлую бороду. “Это мы еще посмотрим кто кого победит.”
Бруенор тоже улыбнулся спору развернувшемуся между Дриззтом и юным варваром. Вулфгар не уступал такому опытному воину как Дриззт До’Урден, что вызывало в дварфе чувство гордости за него.
Регис появился из комнаты, но сейчас его обычно веселое лицо было серее тучи и это сразу разрушило беззаботную атмосферу. “У нас проблемы, ” – мрачно произнес халфлинг.
"Где орк?” – спросил Бруенор снимая топор с пояса, не правильно истолковав смысл слов халфлинга.
"Он там. С ним все в порядке.” – ответил Регис. Орк был счастлив рассказать своему новому другу о планах Акара Кессела по захвату Десяти Городов и о размерах его армии. Регис заметно дрожал когда рассказывал эти новости своим друзьям.
"Все племена гоблинов и орков, а также все кланы вербигов со всего региона Хребта Мира собраны вместе под предводительством мага по имени Акар Кессел.” – начал халфлинг. Дриззт и Вулфгар переглянулись, услышав имя Кессела. Когда вербиг говорил о нем, то варвар предполагал, что Акар Кессел это могучий ледяной гигант, но Дриззт думал иначе, особенно после случая с зеркалом.
"Они хотят напасть на Десять Городов, ” – продолжил Регис. “И даже варвары, возглавляемые каким-то могучим, одноглазым вождем, встали на их сторону!”
Лицо Вулфгара покраснело от гнева и смущения. Его народ сражается на одной стороне с орками! Он знал о каком вожде говорил Регис; Когда-то Вулфгар принадлежал Племени Лося и однажды ему пришлось нести знамя племени в качестве знаменосца Хеафстага. Дриззт с мучительной болью тоже вспомнил одноглазого вождя. Он положил руку на плечо Вулфгара, чтобы приободрить его.
"Отправляйтесь в Брин Шандер, ” – сказал дроу Бруенору и Регису. “Люди должны приготовиться.”
Регис вздрогнул от безнадежности. Если рассказы орка о собранной армии были верны, то даже все Десять Городов собравшись вместе не смогут противостоять нападению. Халфлинг опустил голову и тихо прошептал, не желая беспокоить своих друзей – “Мы должны бежать!”
Итак, исключая Кассиуса из Брин Шандера, Мулдона, нового советника из Лонеливуда, который считал Региса героем своего поселения, Гленсатера из Истхевена, общины всегда выступавшей за объединение Десяти Городов, и Агорвала из Термалаина, который с уважением относился к Бруенору, настроение у остальных членов совета было не из лучших.
Кемп, все еще державший зло на Бруенора за инцидент с Дриззтом после Битвы при Брин Шандере, был особенно раздражителен. Прежде чем Кассиус успел произнести все формальные речи, рассерженный советник из Таргоса вскочил со своего места и ударил кулаком по столу. “К черту все формальности, обойдемся без них!” – взревел Кемп. “Какого дьявола ты вызвал нас сюда, Кассиус? В то время пока мы рассиживаемся за этим столом, торговцы из Лускана уже готовятся к своей поездке!”
"Мы узнали о готовящемся вторжении, советник Кемп, ” – спокойно ответил Кассиус, понимая негодование рыбака. “Я бы не вызвал тебя, да и любого из вас, в это время года, если бы это не было так важно.”
"Значит слухи говорят правду, ” – усмехнулся Кемп. “Вторжение, говоришь? Ха! Теперь я понял все ваши замыслы!”
Он повернулся к Агорвалу. Конфликт между Таргосом и Термалаином обострился в последние несколько недель, несмотря на все попытки Кассиуса помирить их и организовать стол переговоров. Агорвал соглашался на встречу, но Кемп неизменно был против этого. Так что у советника из Таргоса были все основания предполагать, что созыв этого совета была лишь простой уловкой, чтобы заманить его.
"Это жалкая попытка!” – взревел Кемп. Он медленно обвел взглядом всех советников. “Я повторяю – это жалкая попытка Агорвала и его сообщников объединиться против Таргоса!”
Возбужденный атмосферой всеобщей подозрительности вызванную резкими высказываниями Кемпа, Шермонт, новый советник из Каер-Конига, обвиняюще направил палец на Дженсина Брента из Каер-Денивала. “Какую роль ты играешь в этом предательстве?” – спросил он. Шермонт занял этот пост после того, как первый советник был убит в сражении с лодками из Каер-Денивала на озере Лак Диннешер. Дорим Лугар был другом Шермонта, и политика нового советника по отношению к Каер-Денивал стала еще более жесткой, чем у его предшественника.
Регис и Бруенор беспомощно сели на свои места, явно смущенные начавшейся перепалкой. Наконец Кассиус со всей силы ударил своим деревянным молоточком по столу, переломив при этом надвое его рукоятку.
"Прошу тишины!” – приказал он. “Оставьте ваши бесполезные ссоры и послушайте тех, кто принес нам действительно ужасные новости!” Все остальные немедленно замолчали и сели на свои места. Он перевел свой взгляд на Региса.
Не на шутку встревоженный тем, что он услышал от пленного орка, Регис рассказал о сражениях, которые выиграли его друзья в логове вербигов и у Дэйлдропа. “И Бруенор захватил одного из орков, который сопровождал гигантов, ” – многозначительно сказал он. Среди советников, отметивших, что такие разные существа как орки и вербиги, объединились в одну группу, пронесся вздох удивления, но Кемп и некоторые другие уже определили для себя истинную цель этого собрания и не обратили на эти слова никакого внимания.
"Орк рассказал нам, ” – мрачно продолжал Регис, – “о приближении могущественного мага, Акара Кессела, и его орды гоблинов и гигантов! Они хотят завоевать Десять Городов!” Он рассчитывал, что эти слова произведут должное действие на совет.
Но Кемп был в просто вне себя от ярости. “Мы должны верить словам орка, Кассиус? Ты вызвал нас с озер в такое важное время, чтобы послушать байки какого-то вонючего орка?”
"В историю халфлинга можно поверить с большим трудом, ” – добавил Шермонт. “Все из нас знают, что пленный орк готов наплести любой чуши лишь бы сохранить свою голову на плечах.”
"Или возможно у тебя есть другие причины, ” – прошипел Кемп, снова взглянув на Агорвала.
Кассиус, не смотря на то, что ни на секунду не сомневался в истории халфлинга, молча опустился на свой стул. Он предполагал, что подобное могло произойти, из-за внутренней напряженности, сложившейся в окрестностях озер, а также в связи с наступлением торгового сезона. Он устало взглянул на Региса и Бруенора и вновь пожал плечами, точь-в-точь как и в прошлый раз, когда заседание превратилось в обычную перепалку. Пользуясь возникшим беспорядком, Регис вытащил свою рубиновую подвеску из-под жилета и подтолкнул Бруенора.
Они с сожалением посмотрели друг на друга; Друзья надеялись, что им не понадобится прибегать к силе магического камня.
Регис ударил своим молоточком по столу, и тут же Кассиус передал ему слово. Затем, как он сделал это пятью годами ранее он вскочил на стол и направился к Кемпу. Но эффект оказался совсем не таким, как ожидал Регис. За последние пять лет Кемп провел много времени вспоминая то собрание перед вторжением варваров. Советник был рад тому, как в целом сложилась ситуация, и, в действительности понимал, что он и все Десять Городов были в долгу у халфлинга, за его предусмотрительность. Но все же что-то в действиях халфлинга не давало покоя Кемпу. Он был довольно неуступчивым человеком, основной страстью которого, была даже, не так сильно им любимая рыбалка, а сражение, но его разум был остр и всегда находился начеку. Он несколько раз наблюдал за Регисом за последние несколько лет и внимательно слушал рассказы о подвигах халфлинга в искусстве убеждения. Как только Регис приблизился, тучный советник отвел свой взгляд.
"Исчезни прохвост!” – проревел он, выдвигаясь на стуле из-за стола для предосторожности. “У тебя странная манера убеждать людей в своей точке зрения, но я не попадусь второй раз на твою удочку!” Затем он обратился ко всем остальным советникам. “Остерегайтесь халфлинга! Он точно обладает какой-то магией!”
Кемп понимал, что он ничем не мог подтвердить свои слова, но он также осознавал и то, что ему не очень-то и хочется их доказывать. Регис растерянно огляделся вокруг, не зная что ответить на обвинения советника. Даже Агорвал, советник из Термалаина, вынужден был признать, что он не желал бы смотреть на Региса не отводя взгляда.
"Сядь на место, жалкий фокусник!” – усмехнулся Кемп. – “Тебе больше не поможет твоя магия!”
Бруенор, хранивший тишину до этого момента, внезапно подпрыгнул с места, его лицо было искажено яростью. “Это тоже фокус, собака?” – зарычал дварф. Он сорвал мешок со своего пояса и высыпал на стол перед Кемпом его содержимое, несколько отрубленных голов вербигов. Некоторые советники отпрянули в ужасе, но Кемп остался непоколебим.
"Мы и ранее встречались с гигантами, промышляющими грабежами в наших краях, ” – холодно возразил советник.
"Грабители?” – скептически передразнил Бруенор. “Мы положили два десятка этих тварей, не считая орков и огров!”
"Заблудшая банда, ” – Кемп упрямо продолжал гнуть свою линию. “И все мертвы, если верить твоим словам. Почему тогда это должно волновать совет? Если ты жаждешь славы , могучий дварф, то ты ее получишь!” В его голосе послышались ядовитые нотки, и он наблюдал за багровеющим от злости лицом дварфа с огромным удовольствием. “Возможно Кассиус мог бы произнести речь в твою честь на какой-нибудь площади при большом скоплении народа.”
Бруенор ударил кулаком по столу, осматривая взглядом всех людей стоявших перед ним с явной угрозой к любому, кто пожелает поддержать Кемпа в его насмешках. “Мы пришли сюда для того, чтобы помочь вам спасти ваши дома и ваш народ!” – взревел он. “Вы можете послушать нас и попытаться сделать хоть что-нибудь чтобы спасти свои жизни. Или вы можете последовать совету этой собаки из Таргоса и оставить все как есть. В любом случае поступайте так, как сочтете нужным, и да помогут вам боги!” Он повернулся и не спеша покинул комнату.
Суровый тон речей Бруенора заставил многих советников осознать, что его слова не были пустым звуком и не являлись коварным планом задуманным Кассиусом или еще кем-либо. Но все же гордый и высокомерный Кемп был уверен, что Агорвал и его “нечеловеческие” друзья, халфлинг и дварф, прикрываются вторжением, для того, чтобы получить некоторое превосходство над преобладающим городом Таргосом, и не собирался сдавать своих позиций. К тому же слово Кемпа было вторым по значению среди всех советников Десяти Городов, после Кассиуса, и особенно оно имело большой вес для людей из Каер-Конига и Каер-Денивала, которые нашли опору и покровительство у их более сильного соседа.
Регис наблюдал за разворачивающимся обсуждением с дальнего конца стола, но вера халфлинга в собственные силы была в нем подорвана, и он отказался участвовать в дальнейших дебатах. В конце концов каждый из советников определился со своим мнением. Максимум, что удалось Агорвалу, Гленсатеру и Мулдону выжать из совета стало публичное заявление, которое гласило: “Должен быть оповещен каждый дом в Десяти Городах. Пусть народ узнает об этих новостях, и пусть они будут уверены, что Брин Шандер примет любого человека пожелавшего искать защиту за его стенами.”
Регис обвел взглядом расколовшийся во мнении совет. Халфлинг задумался – сколь долго смогут продержаться стены Брин Шандера, если народ Десяти Городов не сплотится перед грядущей опасностью?
Туннель был довольно длинным, вел в северном направлении, и Дриззт предположил, что сейчас он двигался под основанием Горы Кельвина. Он миновал последний факел, висевший на стене и освещавший мрачный коридор, и был рад темноте, окружившей его. Почти всю свою жизнь он провел в подземном мире, путешествуя по бесчисленным туннелям, лишенных даже слабого луча света, и его большие миндалевидные глаза вели его в непроницаемом мраке более безошибочно, чем по освещенной местности. Коридор неожиданно уперся в зарешеченную, обитую железом дверь, ее металлическая решетка была закрыта огромной цепью с замком. Внезапно Дриззт почувствовал как чувство вины за, то что он оставил Вулфгара, медленно подкрадывается к нему. У дроу было две слабости: трепет, который он испытывал от настоящей битвы, и вторая – дрожь, охватывающую его всякий раз, когда он обнаруживал трофеи своих поверженных врагов. Его не волновало золото или драгоценные камни, его не интересовало свое благосостояние, несмотря на то, что он хранил все сокровища, которые добыл ранее. Это было простое желание увидеть их в первый раз, рассыпать их горстями и, возможно, найти какие-нибудь невероятные артефакты, которые были потеряны в веках, или может быть книгу заклинаний древнего и могущественного мага. Он прогнал от себя чувство вины и достал маленькую отмычку из небольшой сумочки висевшей на его поясе. Официально он никогда не обучался воровскому искусству, но своей ловкостью и сноровкой не уступал профессиональному взломщику. Руководствуясь своими чувствительными пальцами и острым слухом, ему не составило большого труда вскрыть замок; Через несколько секунд он со звонким стуком, упал на землю. Дриззт внимательно вслушался, пытаясь обнаружить какой-либо звук за дверью. Ничего не услышав, он осторожно поднял решетку и отставил ее в сторону. Прислушавшись еще раз, он обнажил один из своих скимитаров и затаив дыхание, толкнул дверь.
Его дыхание вернулось к нему разочарованным вздохом. Комната освещалась тусклым светом двух факелов. Она была маленькой и пустой, исключая большое, окаймленное металлом зеркало стоящее в центре. Дриззт избежал отражения в зеркале, хорошо зная о странных магических свойствах этих объектов, и осторожно приблизился, чтобы рассмотреть его поближе.
Оно было размером в половину среднего человека и возвышалось на замысловатой подставке сделанной из железа. Зеркало переливалось странным мутным светом, и Дриззт чувствовал, что оно представляет из себя нечто большее, чем просто кусок стекла. Внимательно осмотрев его со всех сторон, он не заметил никаких секретных рун или отметок, которые говорили бы о его предназначении.
Не заметив ничего необычного, Дриззт осторожно шагнул в поле отражения зеркала. Внезапно розовая дымка закрутилась в зеркале, вызывая у наблюдателя ощущение трехмерного пространства скрытого за плоскостью зеркала. Дриззт отпрыгнул в сторону, скорее заинтересовавшись, чем испугавшись, и стал наблюдать за разворачивающимися событиями.
Дымка затуманилась и стала сгущаться, словно рождаясь в объятиях неведомого огня. Затем ее центр начал рассеиваться и появилось четкое изображение человеческого лица, явно какого-то южанина.
"Почему ты беспокоишь меня?” – спросило лицо в пустую комнату перед зеркалом. Дриззт сделал еще один шаг вбок, отодвигаясь от границы зоны видимости лица. Ему хотелось встать лицом к лицу с загадочным магом, но он рассудил, что не мог подвести своих друзей, упустив такой шанс.
"Встань передо мной, Биггрин!” – приказал маг. Он подождал несколько секунд, явно нервничая, и затем повысил голос. “Когда я узнаю кто из твоих идиотов, так неосторожно вызвал меня, я превращу тебя в кролика и брошу тебя в яму с волками!” – в ярости прокричал маг. Зеркало внезапно сверкнуло и вернулось в обычное состояние.
Дриззт почесал подбородок и решил, что на этот раз ему вряд ли удастся узнать что-то еще. Он рассудил, что риск был и так слишком велик.
***
Когда Дриззт возвращался через логово, он наткнулся на Вулфгара сидящего рядом с Гвенвивар в главном проходе в нескольких ярдах от закрытой передней двери. Варвар нежно поглаживал плечи и шею пантеры."Я вижу что Гвенвивар завоевала твою дружбу, ” – приблизившись, сказал Дриззт.
Вулфгар улыбнулся. “Прекрасный союзник, ” – сказал он, игриво потрепав животное за шею. “И истинный воин!”
Он начал подниматься, но внезапно был отброшен назад на пол.
Взрыв потряс пещеру, когда болт пущенный из баллисты врезался в тяжелые двери, разбивая вдребезги их деревянные брусья. Одна из дверей переломилась пополам, а у другой отлетела верхняя петля, оставляя дверь неловко болтаться на втором шарнире.
Дриззт вытащил скимитар и встал в защитной стойке над Вулфгаром, в то время как варвар пытался вновь обрести устойчивое положение.
Внезапно у выхода появился бородатый воин. Его полностью скрывал круглый щит с изображенными на нем кружкой пенящегося эля, поднятой в одной руке и зазубренным и окровавленным боевым топором в другой. “Где вы жалкие сосунки-недоростки?!!!” – крикнул Бруенор, ударив топором по своему щиту – и его клан вторил ему, громогласными криками и лязганьем оружия.
"Успокойся, безумный дварф, " – засмеялся Дриззт. “Все вербиги уже мертвы.”
Бруенор заметил своих друзей и спустился вниз по туннелю, а вскоре и оставшаяся часть буйного клана присоединилась к ним. “Все мертвы!” – крикнул дварф. “Черт тебя побери, эльф, я так и знал, что ты оставил себе самый лакомый кусочек!”
"Что с подкреплением?” – спросил Вулфгар.
Бруенор озорно улыбнулся. “Ты нам не доверяешь, парень? Они все лежат в одной дыре, так как погребение было слишком для них! Выжил только один презренный орк, который будет жить лишь до тех пор пока не заворочается его язык!”
После случая с зеркалом, Дриззт был более чем просто заинтересован в допросе орка.
«Ты допрашивал его?» – спросил он у Бруенора.
"Он все еще хранит молчание, ” – ответил дварф. “Но у меня есть несколько приемов, которые развяжут его язык!”
Дриззт знал, что орки не были преданными слугами, но очарованные колдовством мага, они могли выдержать любую пытку. Нужно было что-то, что смогло бы разрушить магию, и Дриззт уже знал, что могло помочь. “Пошли за Регисом, ” – сказал он Бруенору. “Халфлинг сможет заставить орка рассказать все, что мы хотим знать.”
"Думаю, что пытка была бы гораздо забавней, ” – недовольно произнес Бруенор, но все же и он был вынужден согласиться с мудрым решением дроу. Он был не только заинтересован, но и немного взволнован, так как никогда не видел, чтобы так много гигантов сплотились перед общим делом. А теперь еще и орки…
***
Дриззт и Вулфгар сидели в дальнем углу маленькой комнатки, так далеко от Бруенора и двух других дварфов, как только могли. Один из отрядов Бруенора вернулся из Лонеливуда с Регисом в ту же ночь, и несмотря на то, что они валились с ног от долгого перехода и сражения, все они были слишком взволнованны будущими известиями, чтобы спать. Регис и пленный орк вышли в соседнюю комнату для частного разговора, как только халфлинг взял пленника под контроль рубиновой подвески.Бруенор развлекал себя приготовлением нового блюда – тушеного мозга гиганта – кипятив жалкие, отвратительно пахнущие ингредиенты прямо в выскобленном черепе вербига. “Возьмите тоже себе по голове!” – убеждал он Дриззта и Вулфгара, заметив на их лицах выражение ужаса и омерзения. “Гусь со скотного двора гораздо вкуснее дикого, так как он не пользуется своими мускулами. То же самое можно сказать и о мозгах гигантов!”
Дриззт и Вулфгар никогда не видели подобных вещей. Но они не хотели уходить отсюда и пропустить любую информацию, которую мог рассказать Регис, и поэтому они забились в самый дальний угол комнаты, и тихо беседовали между собой, не желая привлекать внимания дварфа.
Бруенор пытался услышать их, поскольку они говорили о чем-то, что довольно сильно интересовало дварфа.
"Половина последнего в кухне, ” – разъяснял Вулфгар, –”и половина для кошки.”
"А ты взял только половину одного в ущелье, ” – возразил Дриззт.
"Согласен, ” – сказал Вулфгар. “И один пополам в коридоре и Биггрин тоже?”
Дриззт кивнул головой. “Если сложить все половины и общие убийства, то получится десять с половиной для меня и десять с половиной для тебя.”
"И четыре для кошки, ” – добавил Вулфгар.
"Четыре для кошки, ” – повторил Дриззт. “Хорошая битва, друг. Ты прогрессируешь, но я чувствую, что у меня будет побольше битв за плечами, и мой великий опыт в конце-концов победит!”
"Зато ты стареешь, эльф, ” – поддразнил его Вулфгар, облокачиваясь на стену, и белозубая самоуверенная усмешка показалась сквозь его светлую бороду. “Это мы еще посмотрим кто кого победит.”
Бруенор тоже улыбнулся спору развернувшемуся между Дриззтом и юным варваром. Вулфгар не уступал такому опытному воину как Дриззт До’Урден, что вызывало в дварфе чувство гордости за него.
Регис появился из комнаты, но сейчас его обычно веселое лицо было серее тучи и это сразу разрушило беззаботную атмосферу. “У нас проблемы, ” – мрачно произнес халфлинг.
"Где орк?” – спросил Бруенор снимая топор с пояса, не правильно истолковав смысл слов халфлинга.
"Он там. С ним все в порядке.” – ответил Регис. Орк был счастлив рассказать своему новому другу о планах Акара Кессела по захвату Десяти Городов и о размерах его армии. Регис заметно дрожал когда рассказывал эти новости своим друзьям.
"Все племена гоблинов и орков, а также все кланы вербигов со всего региона Хребта Мира собраны вместе под предводительством мага по имени Акар Кессел.” – начал халфлинг. Дриззт и Вулфгар переглянулись, услышав имя Кессела. Когда вербиг говорил о нем, то варвар предполагал, что Акар Кессел это могучий ледяной гигант, но Дриззт думал иначе, особенно после случая с зеркалом.
"Они хотят напасть на Десять Городов, ” – продолжил Регис. “И даже варвары, возглавляемые каким-то могучим, одноглазым вождем, встали на их сторону!”
Лицо Вулфгара покраснело от гнева и смущения. Его народ сражается на одной стороне с орками! Он знал о каком вожде говорил Регис; Когда-то Вулфгар принадлежал Племени Лося и однажды ему пришлось нести знамя племени в качестве знаменосца Хеафстага. Дриззт с мучительной болью тоже вспомнил одноглазого вождя. Он положил руку на плечо Вулфгара, чтобы приободрить его.
"Отправляйтесь в Брин Шандер, ” – сказал дроу Бруенору и Регису. “Люди должны приготовиться.”
Регис вздрогнул от безнадежности. Если рассказы орка о собранной армии были верны, то даже все Десять Городов собравшись вместе не смогут противостоять нападению. Халфлинг опустил голову и тихо прошептал, не желая беспокоить своих друзей – “Мы должны бежать!”
***
Несмотря на то, что Бруенор и Регис смогли убедить Кассиуса в важности и безотлагательности своего дела, потребовалось еще несколько дней, чтобы собрать совет. Это было время, самый разгар сезона для ловли рыбы, позднее лето, и все старались поймать как можно больший улов для последней торговли с караваном из Лускана. Советники девяти рыбацких поселений понимали всю ответственность за их общины которая падала на их плечи, но они с неохотой покидали озера даже и на один день.Итак, исключая Кассиуса из Брин Шандера, Мулдона, нового советника из Лонеливуда, который считал Региса героем своего поселения, Гленсатера из Истхевена, общины всегда выступавшей за объединение Десяти Городов, и Агорвала из Термалаина, который с уважением относился к Бруенору, настроение у остальных членов совета было не из лучших.
Кемп, все еще державший зло на Бруенора за инцидент с Дриззтом после Битвы при Брин Шандере, был особенно раздражителен. Прежде чем Кассиус успел произнести все формальные речи, рассерженный советник из Таргоса вскочил со своего места и ударил кулаком по столу. “К черту все формальности, обойдемся без них!” – взревел Кемп. “Какого дьявола ты вызвал нас сюда, Кассиус? В то время пока мы рассиживаемся за этим столом, торговцы из Лускана уже готовятся к своей поездке!”
"Мы узнали о готовящемся вторжении, советник Кемп, ” – спокойно ответил Кассиус, понимая негодование рыбака. “Я бы не вызвал тебя, да и любого из вас, в это время года, если бы это не было так важно.”
"Значит слухи говорят правду, ” – усмехнулся Кемп. “Вторжение, говоришь? Ха! Теперь я понял все ваши замыслы!”
Он повернулся к Агорвалу. Конфликт между Таргосом и Термалаином обострился в последние несколько недель, несмотря на все попытки Кассиуса помирить их и организовать стол переговоров. Агорвал соглашался на встречу, но Кемп неизменно был против этого. Так что у советника из Таргоса были все основания предполагать, что созыв этого совета была лишь простой уловкой, чтобы заманить его.
"Это жалкая попытка!” – взревел Кемп. Он медленно обвел взглядом всех советников. “Я повторяю – это жалкая попытка Агорвала и его сообщников объединиться против Таргоса!”
Возбужденный атмосферой всеобщей подозрительности вызванную резкими высказываниями Кемпа, Шермонт, новый советник из Каер-Конига, обвиняюще направил палец на Дженсина Брента из Каер-Денивала. “Какую роль ты играешь в этом предательстве?” – спросил он. Шермонт занял этот пост после того, как первый советник был убит в сражении с лодками из Каер-Денивала на озере Лак Диннешер. Дорим Лугар был другом Шермонта, и политика нового советника по отношению к Каер-Денивал стала еще более жесткой, чем у его предшественника.
Регис и Бруенор беспомощно сели на свои места, явно смущенные начавшейся перепалкой. Наконец Кассиус со всей силы ударил своим деревянным молоточком по столу, переломив при этом надвое его рукоятку.
"Прошу тишины!” – приказал он. “Оставьте ваши бесполезные ссоры и послушайте тех, кто принес нам действительно ужасные новости!” Все остальные немедленно замолчали и сели на свои места. Он перевел свой взгляд на Региса.
Не на шутку встревоженный тем, что он услышал от пленного орка, Регис рассказал о сражениях, которые выиграли его друзья в логове вербигов и у Дэйлдропа. “И Бруенор захватил одного из орков, который сопровождал гигантов, ” – многозначительно сказал он. Среди советников, отметивших, что такие разные существа как орки и вербиги, объединились в одну группу, пронесся вздох удивления, но Кемп и некоторые другие уже определили для себя истинную цель этого собрания и не обратили на эти слова никакого внимания.
"Орк рассказал нам, ” – мрачно продолжал Регис, – “о приближении могущественного мага, Акара Кессела, и его орды гоблинов и гигантов! Они хотят завоевать Десять Городов!” Он рассчитывал, что эти слова произведут должное действие на совет.
Но Кемп был в просто вне себя от ярости. “Мы должны верить словам орка, Кассиус? Ты вызвал нас с озер в такое важное время, чтобы послушать байки какого-то вонючего орка?”
"В историю халфлинга можно поверить с большим трудом, ” – добавил Шермонт. “Все из нас знают, что пленный орк готов наплести любой чуши лишь бы сохранить свою голову на плечах.”
"Или возможно у тебя есть другие причины, ” – прошипел Кемп, снова взглянув на Агорвала.
Кассиус, не смотря на то, что ни на секунду не сомневался в истории халфлинга, молча опустился на свой стул. Он предполагал, что подобное могло произойти, из-за внутренней напряженности, сложившейся в окрестностях озер, а также в связи с наступлением торгового сезона. Он устало взглянул на Региса и Бруенора и вновь пожал плечами, точь-в-точь как и в прошлый раз, когда заседание превратилось в обычную перепалку. Пользуясь возникшим беспорядком, Регис вытащил свою рубиновую подвеску из-под жилета и подтолкнул Бруенора.
Они с сожалением посмотрели друг на друга; Друзья надеялись, что им не понадобится прибегать к силе магического камня.
Регис ударил своим молоточком по столу, и тут же Кассиус передал ему слово. Затем, как он сделал это пятью годами ранее он вскочил на стол и направился к Кемпу. Но эффект оказался совсем не таким, как ожидал Регис. За последние пять лет Кемп провел много времени вспоминая то собрание перед вторжением варваров. Советник был рад тому, как в целом сложилась ситуация, и, в действительности понимал, что он и все Десять Городов были в долгу у халфлинга, за его предусмотрительность. Но все же что-то в действиях халфлинга не давало покоя Кемпу. Он был довольно неуступчивым человеком, основной страстью которого, была даже, не так сильно им любимая рыбалка, а сражение, но его разум был остр и всегда находился начеку. Он несколько раз наблюдал за Регисом за последние несколько лет и внимательно слушал рассказы о подвигах халфлинга в искусстве убеждения. Как только Регис приблизился, тучный советник отвел свой взгляд.
"Исчезни прохвост!” – проревел он, выдвигаясь на стуле из-за стола для предосторожности. “У тебя странная манера убеждать людей в своей точке зрения, но я не попадусь второй раз на твою удочку!” Затем он обратился ко всем остальным советникам. “Остерегайтесь халфлинга! Он точно обладает какой-то магией!”
Кемп понимал, что он ничем не мог подтвердить свои слова, но он также осознавал и то, что ему не очень-то и хочется их доказывать. Регис растерянно огляделся вокруг, не зная что ответить на обвинения советника. Даже Агорвал, советник из Термалаина, вынужден был признать, что он не желал бы смотреть на Региса не отводя взгляда.
"Сядь на место, жалкий фокусник!” – усмехнулся Кемп. – “Тебе больше не поможет твоя магия!”
Бруенор, хранивший тишину до этого момента, внезапно подпрыгнул с места, его лицо было искажено яростью. “Это тоже фокус, собака?” – зарычал дварф. Он сорвал мешок со своего пояса и высыпал на стол перед Кемпом его содержимое, несколько отрубленных голов вербигов. Некоторые советники отпрянули в ужасе, но Кемп остался непоколебим.
"Мы и ранее встречались с гигантами, промышляющими грабежами в наших краях, ” – холодно возразил советник.
"Грабители?” – скептически передразнил Бруенор. “Мы положили два десятка этих тварей, не считая орков и огров!”
"Заблудшая банда, ” – Кемп упрямо продолжал гнуть свою линию. “И все мертвы, если верить твоим словам. Почему тогда это должно волновать совет? Если ты жаждешь славы , могучий дварф, то ты ее получишь!” В его голосе послышались ядовитые нотки, и он наблюдал за багровеющим от злости лицом дварфа с огромным удовольствием. “Возможно Кассиус мог бы произнести речь в твою честь на какой-нибудь площади при большом скоплении народа.”
Бруенор ударил кулаком по столу, осматривая взглядом всех людей стоявших перед ним с явной угрозой к любому, кто пожелает поддержать Кемпа в его насмешках. “Мы пришли сюда для того, чтобы помочь вам спасти ваши дома и ваш народ!” – взревел он. “Вы можете послушать нас и попытаться сделать хоть что-нибудь чтобы спасти свои жизни. Или вы можете последовать совету этой собаки из Таргоса и оставить все как есть. В любом случае поступайте так, как сочтете нужным, и да помогут вам боги!” Он повернулся и не спеша покинул комнату.
Суровый тон речей Бруенора заставил многих советников осознать, что его слова не были пустым звуком и не являлись коварным планом задуманным Кассиусом или еще кем-либо. Но все же гордый и высокомерный Кемп был уверен, что Агорвал и его “нечеловеческие” друзья, халфлинг и дварф, прикрываются вторжением, для того, чтобы получить некоторое превосходство над преобладающим городом Таргосом, и не собирался сдавать своих позиций. К тому же слово Кемпа было вторым по значению среди всех советников Десяти Городов, после Кассиуса, и особенно оно имело большой вес для людей из Каер-Конига и Каер-Денивала, которые нашли опору и покровительство у их более сильного соседа.
Регис наблюдал за разворачивающимся обсуждением с дальнего конца стола, но вера халфлинга в собственные силы была в нем подорвана, и он отказался участвовать в дальнейших дебатах. В конце концов каждый из советников определился со своим мнением. Максимум, что удалось Агорвалу, Гленсатеру и Мулдону выжать из совета стало публичное заявление, которое гласило: “Должен быть оповещен каждый дом в Десяти Городах. Пусть народ узнает об этих новостях, и пусть они будут уверены, что Брин Шандер примет любого человека пожелавшего искать защиту за его стенами.”
Регис обвел взглядом расколовшийся во мнении совет. Халфлинг задумался – сколь долго смогут продержаться стены Брин Шандера, если народ Десяти Городов не сплотится перед грядущей опасностью?
20
Раб
"Без возражений, ” – прорычал Бруенор, несмотря на то, что ни один из его четырех друзей, стоявших позади него на скалистом склоне, даже и не собирался спорить с ним. В своей глупой мелочности и гордости, большая часть советников обрекала свои общины на верную смерть и ни Дриззт, ни Вулфгар, ни Кэтти-бри и Регис не могли ожидать, что дварфы станут участвовать в столь безнадежной кампании.
"Когда вы завалите шахты?” – спросил Дриззт. Дроу еще не решил – собирается ли он присоединиться к дварфам в их импровизированной тюрьме в пещерах, но он твердо знал, что должен будет предупредить Брин Шандер, как только армия Акара Кессела вторгнется в эти земли.
"Приготовления начнутся сегодня, ” – сказал Бруенор. “Но когда все будет готово, мы не станем торопиться. Мы позволим этим вонючим оркам спуститься поглубже в туннели и тогда завалим их вместе с ними! Ты будешь с нами в это время?”
Дриззт пожал плечами. Несмотря на то, что он избегал большинство людей из Десяти Городов, дроу чувствовал сильное чувство преданности и не был уверен, что сможет отвернуться от своей новой родины, даже в столь самоубийственных обстоятельствах. И к тому же Дриззт не имел особого желания возвращаться в подземный мир, будь это даже гостеприимные пещеры города дварфов.
"А каково твое решение ?” – спросил Бруенор у Региса.
Халфлинг тоже разрывался между инстинктом самосохранения и своей преданностью Десяти Городам. С помощью рубиновой подвески он довольно неплохо прожил последние несколько лет на берегах Маер Дуалдона. Но сейчас его секрет был раскрыт. После того совета по Брин Шандеру поползли слухи о магии, которой пользовался халфлинг. Прошло совсем немного времени и в каждом городе уже знали о происшествии случившемся во время совета. Так или иначе, но халфлинг осознавал, что его беззаботные деньки в Лонеливуде были близки к концу.
"Спасибо за приглашение, ” – сказал он Бруенору. “Я приду прежде, чем появиться армия Кессела.”
"Хорошо, ” – ответил дварф. “Я выделю тебе комнату неподалеку от парнишки, чтобы ни один из дварфов не мог слышать твоих жалоб!” Он хитро подмигнул Дриззту.
"Нет, " – покачал головой Вулфгар. Бруенор, не правильно истолковав смысл этого отрицания, серьезно посмотрел на него, не понимая почему варвар не желает чтобы его соседом стал Регис.
"Следи за собой парень, ” – поддразнил дварф. “Если ты думаешь, что сможешь обосноваться рядом с моей девчушкой, тогда тебе лучше будет поразмыслить о том, как уберечь свою голову от взмаха моего топора!”
С той стороны где стояла Кэтти-бри раздался легкий смешок.
"Мне нет места внутри твоих шахт, ” – внезапно сказал Вулфгар. “Моя жизнь принадлежит равнине.”
"Ты забываешь, что твоя жизнь все еще принадлежит мне!” – воскликнул Бруенор. В действительности, его крик был скорее похож на родительское нравоучение, чем на гнев хозяина.
Вулфгар стоял перед дварфом, решительный и гордый. Дриззт понимал ситуацию и был доволен его поступком. Теперь дварф осознал истинный смысл слов варвара, и несмотря на то, что он ненавидел его в этот момент за то, что он отвергнул его, сейчас он ощущал больше гордости за парня, чем за все предыдущее время.
"Срок нашего соглашения еще не истек, ” – начал Вулфгар, “но я уже сполна оплатил свой долг тебе, мой друг, и твоему народу.”
"Я Вулфгар!” – гордо произнес он, его мускулы напрягались в такт играющим на лице желвакам. “Больше не мальчик, но мужчина! Свободный мужчина!”
Бруенор почувствовал как увлажнился его взгляд. Впервые в жизни он не пытался скрывать слезы. Он встал перед огромным варваром и окинул его взглядом, полным истинного восхищения.
"Так и есть, ” – сказал Бруенор. “Тогда могу я просить тебя остаться и сражаться рядом со мной, плечом к плечу?”
Вулфгар помотал головой. “Мой долг перед тобой полностью оплачен. И отныне я буду именовать тебя своим другом…близким другом. Но сейчас я должен исполнить еще один долг.” Он направил взгляд на Гору Кельвина и еще дальше. Бесчисленные звезды ярко сияли над тундрой, делая открытую равнину еще более огромной и пустой. “Далеко отсюда, в другом мире.”
"Когда вы завалите шахты?” – спросил Дриззт. Дроу еще не решил – собирается ли он присоединиться к дварфам в их импровизированной тюрьме в пещерах, но он твердо знал, что должен будет предупредить Брин Шандер, как только армия Акара Кессела вторгнется в эти земли.
"Приготовления начнутся сегодня, ” – сказал Бруенор. “Но когда все будет готово, мы не станем торопиться. Мы позволим этим вонючим оркам спуститься поглубже в туннели и тогда завалим их вместе с ними! Ты будешь с нами в это время?”
Дриззт пожал плечами. Несмотря на то, что он избегал большинство людей из Десяти Городов, дроу чувствовал сильное чувство преданности и не был уверен, что сможет отвернуться от своей новой родины, даже в столь самоубийственных обстоятельствах. И к тому же Дриззт не имел особого желания возвращаться в подземный мир, будь это даже гостеприимные пещеры города дварфов.
"А каково твое решение ?” – спросил Бруенор у Региса.
Халфлинг тоже разрывался между инстинктом самосохранения и своей преданностью Десяти Городам. С помощью рубиновой подвески он довольно неплохо прожил последние несколько лет на берегах Маер Дуалдона. Но сейчас его секрет был раскрыт. После того совета по Брин Шандеру поползли слухи о магии, которой пользовался халфлинг. Прошло совсем немного времени и в каждом городе уже знали о происшествии случившемся во время совета. Так или иначе, но халфлинг осознавал, что его беззаботные деньки в Лонеливуде были близки к концу.
"Спасибо за приглашение, ” – сказал он Бруенору. “Я приду прежде, чем появиться армия Кессела.”
"Хорошо, ” – ответил дварф. “Я выделю тебе комнату неподалеку от парнишки, чтобы ни один из дварфов не мог слышать твоих жалоб!” Он хитро подмигнул Дриззту.
"Нет, " – покачал головой Вулфгар. Бруенор, не правильно истолковав смысл этого отрицания, серьезно посмотрел на него, не понимая почему варвар не желает чтобы его соседом стал Регис.
"Следи за собой парень, ” – поддразнил дварф. “Если ты думаешь, что сможешь обосноваться рядом с моей девчушкой, тогда тебе лучше будет поразмыслить о том, как уберечь свою голову от взмаха моего топора!”
С той стороны где стояла Кэтти-бри раздался легкий смешок.
"Мне нет места внутри твоих шахт, ” – внезапно сказал Вулфгар. “Моя жизнь принадлежит равнине.”
"Ты забываешь, что твоя жизнь все еще принадлежит мне!” – воскликнул Бруенор. В действительности, его крик был скорее похож на родительское нравоучение, чем на гнев хозяина.
Вулфгар стоял перед дварфом, решительный и гордый. Дриззт понимал ситуацию и был доволен его поступком. Теперь дварф осознал истинный смысл слов варвара, и несмотря на то, что он ненавидел его в этот момент за то, что он отвергнул его, сейчас он ощущал больше гордости за парня, чем за все предыдущее время.
"Срок нашего соглашения еще не истек, ” – начал Вулфгар, “но я уже сполна оплатил свой долг тебе, мой друг, и твоему народу.”
"Я Вулфгар!” – гордо произнес он, его мускулы напрягались в такт играющим на лице желвакам. “Больше не мальчик, но мужчина! Свободный мужчина!”
Бруенор почувствовал как увлажнился его взгляд. Впервые в жизни он не пытался скрывать слезы. Он встал перед огромным варваром и окинул его взглядом, полным истинного восхищения.
"Так и есть, ” – сказал Бруенор. “Тогда могу я просить тебя остаться и сражаться рядом со мной, плечом к плечу?”
Вулфгар помотал головой. “Мой долг перед тобой полностью оплачен. И отныне я буду именовать тебя своим другом…близким другом. Но сейчас я должен исполнить еще один долг.” Он направил взгляд на Гору Кельвина и еще дальше. Бесчисленные звезды ярко сияли над тундрой, делая открытую равнину еще более огромной и пустой. “Далеко отсюда, в другом мире.”