Страница:
Чего она больше всего боялась – что сепаратисты возложат на Федерацию вину за сознательное уничтожение банков данных, чтобы замедлить развитие тиртасианской культуры. Этой безумной идеи не было ни малейших доказательств. Зачем бы Федерация тогда стремилась как можно скорее восстановить банки памяти? У сепаратистов был готов ответ – чтобы показать, как заботлива Федерация, чтобы вытянуть из колоний благодарность и ввергнуть их в еще большую зависимость. Остроумно, но неверно, говорил себе Варрен; но это звучало убедительно и могло убедить еще больше людей, если обвинение будет брошено публично – а тогда позиция Миры станет еще слабее.
Золотое мерцание транспортаторного луча исчезло, и Ухура обнаружила, что стоит на площади, вымощенной голубовато-серым камнем, а прямо перед ней находится высокое белое здание, чем-то похожее на земной Парфенон. Однако это здание, главный библиотечный комплекс Тиртауса, было немного выше, чем древнегреческий монумент – честно говоря, он казался даже слишком высоким для этого типа архитектуры.
Спок уже сканировал здание трикодером.
– Колонны армированы, –сообщил он, – как и внутренние стены.
– Красивое здание, –сказала Ухура. Несмотря на то, что вокруг были другие дома, библиотечный комплекс, казалось, стоял в величественной изоляции. Она огляделась вокруг. Здесь все здания такие, подумала она – часть целого и все же обладающие яркой индивидуальностью. Они не пытались создать единую общую структуру, и вся площадь поражала своеобразной аскетичной красотой.
Архитектура заставила Ухуру подумать о музыке. Она слышала несколько тиртасианских композиций, найденных в библиотечном компьютере "Энтерпрайза". Совершенно ясно, что композиторы находились под сильным влиянием западной неоклассической музыки начала двадцать второго века, но что-то было не так. Ухура прослушала каждую запись дважды, прежде чем осознала, почему музыка звучит так странно. Композиция была скорее последовательностью соло, нежели симфонией. Солисты играли в своем собственном ритме, в то время как прочая часть оркестра звучала независимо от них. Что ж, это соответствовало тому, что она знала о тиртасианцах.
Четверо офицеров стояли на главной площади города Каллинуса, так называемой столицы Тиртауса. Хотя назвать его городом было явным преувеличением: здесь проживало меньше сорока тысяч жителей. Два миллиона людей в этом мире так гордились собственной независимостью, что подавляющее большинство их предпочитало жить в маленьких деревнях, предпочитая их городам, которые могли украсть часть их свободы. Но несмотря на отвращение тиртасианцев к централизации, библиотечный комплекс Каллинуса был центром их культуры, хранилищем большинства достижений их общества.
Неудивительна их реакция на потерю их банков памяти, подумала Ухура. Они были столь же злы на самих себя за их зависимость от этого комплекса, сколь на необходимость просить помощи Федерации.
Остальные здания, окружающие площадь, были не столь впечатляющи, как библиотека, но она восхищалась и ими тоже. На другой стороне площади, наискосок от библиотеки, массивная каменная лестница вела наверх к широким металлическим дверям Административного центра. Створка двери мягко скользнула в сторону; трое человек, двое мужчин и женщина, начали спуск по каменным ступеням. Ухура узнала Аристоклеса Марчелли; значит, женщина рядом с ним – Мира Колес. Тиртасианские лидеры говорили, что они встретят здесь группу энтерпрайзовцев. В своих сообщениях Мира Колес была столь же немногословна, как и Аристоклес, но Ухура почувствовала в ее голосе более мягкие нотки.
Трое тиртасианцев быстро пересекли площадь и замерли в двух метрах от них, холодно и высокомерно разглядывая офицеров "Энтерпрайза".
– Мира Колес, –сказала женщина. Ее густые каштановые волосы были коротко подстрижены, на ней были простые серые брюки и рубашка, но ее красота не нуждалась в украшениях. Простота одежды только подчеркивала ее привлекательность.
– Джеймс Кирк, капитан "Энтерпрайза", –капитан кивнул Мире. – Это коммандер Спок, первый офицер и офицер по науке.
Мира Колес, не моргая, смотрела на капитана. Возможно, она думала, что даже такое приветствие слишком экспансивно.
– Лейтенант Ухура, офицер связи. –Ухура улыбнулась. – И энсин Кейт Тейквит, антрополог и эксперт по возвращению информации.
Кейт глядела на тиртасианцев с таким же бесстрастием, как Спок. Ухура работала с ней, когда девушка только получила назначение на "Энтерпрайз", и с удовольствием отметила, что они обе разделяют интерес к древнеегипетскому искусству. Она знала, что Кирк считает энсина подающим надежды офицером, а спокойное, вежливое поведение Тейквит могло помочь им в общении с тиртасианцами.
– Аристоклес Марчелли, –сказала Мира Колес, указывая на другого тиртасианского лидера. – Но вы с ним уже знакомы, так что не будем тратить время. – Она помедлила мгновение и повернулась к третьему члену группы. – Мой помощник, Уэсли Варрен.
На лице высокого молодого человека промелькнула быстрая улыбка; он быстро опустил взгляд, словно смущенный такой оплошностью. Тиртасианец, который на самом деле улыбается, подумала Ухура; это что-то новенькое…
– Наша команда экспертов ожидает в библиотечном комплексе, –продолжила Мира. – Мы предпочли бы начать работу как можно скорее, Кирк.
– Мы тоже, –ответил Кирк. – Мы будем очень стараться, чтобы отплатить за этот теплый прием.
Уэсли Варрен издал звук, показавшийся Ухуре подозрительно похожим на хихиканье, но двое тиртасианских лидеров, казалось, не обратили внимания на сарказм капитана.
– Будем надеяться, что ваших усилий будет достаточно, –сказала Мира Колес и повернулась, приглашая следовать в библиотеку.
– Я знаю, что вы не обращаете внимания на титулы, –сказал Кирк, – но я бы предпочел вас звать Мирой, а не Колес.
– Нет необходимости, Кирк. Все здесь кроме моей семьи и друзей зовут меня Колес.
– Считайте это земной манерностью –а Мира красивое имя.
Ухура подавила улыбку, услышав комментарий капитана; Спок слегка поднял бровь.
– Мне все равно, как вы будете меня называть, –сказала Мира.
– А большинство моих друзей называют меня Джимом. Если это слишком неформально, Джеймс тоже подойдет.
– Отлично, Джеймс. Раз нам придется работать вместе, возможно, некоторая вежливость будет адекватна.
Хм, неплохое начало, подумала Ухура. Возможно, в тиртасианской женщине было больше тепла, чем ее культура позволяла ей показывать.
– Думаю, мы готовы начать тесты, –сказала Кристина Чэпел.
Доктор Маккой кивнул сестре. Они сидели в одном из малых залов библиотеки; расположенные вокруг экраны и консоли были связаны с мозгом библиотечного компьютера. Простой деревянной мебели не хватало подушек, но это по крайней мере было лучше, чем сидеть на полу.
Если все пойдет хорошо, подумал Маккой, скоро они смогут загрузить медицинскую базу данных. Если бы не раздражение на эту проклятую машину, с которой ему приходилось работать, приходилось признать, что его работа на этот раз была относительно легка по сравнению с тем, чем занимались сейчас Скотти и энсин Кейт Тейквит. Скотти со своими инженерами находился сейчас в главном зале комплекса, устанавливая новые модули данных и в то же время пытаясь не допустить потери чудом сохранившихся старых. Энсин Тейквит возглавила команду, занимавшуюся историческими и культурными делами; этим утром она с группой тиртасианцев собиралась посетить нескольких стариков, у которых могли сохраниться аудиозаписи текстов.
Восстановление медицинских сведений особых сложностей не представляло. Насколько было известно Маккою, у тиртасианцев не было особых медицинских знаний – практически все было взято из главных компьютеров Федерации. И они сейчас ставили точно такую медицинскую базу, какая была утеряна.
Ему на самом деле понравились заседания с тиртасианскими медиками; они рассказывали медицинские байки, делились необычными случаями – в тот момент он почти забыл, что они были тиртасианцами. Судя по их записям, тиртасианцы были в самом деле необычайно крепким и здоровым народом. Обычно они обращались к врачам только из-за несчастных случаев, или если течение болезни внезапно ухудшалось. Почти все они обладали некоторыми познаниями в медицине, потому что считали глупой полную зависимость от врачей. У тиртасианских врачей было мало новых инструментов, но они в любом случае не привыкли слишком уж полагаться на приборы – и это Маккой полностью одобрял. С особой симпатией он относился к пожилому скупцу по имени Эллисто, который, подобно прочим медикам на этой планете, достиг огромного опыта в ортопедии.
– Любой, кто хочет узнать, на что способны человеческие кости и суставы, должен приехать сюда, –утверждал Эллисто. – Потому что ни одни тиртасианец не идет со своими болячками к доктору до тех пор, пока у него не остается выбора. Я встречал людей, которые накладывали на сломанные кости самодельные шины и продолжали ходить как ни в чем не бывало, пока не оканчивали своих дел.
Коммуникатор Маккоя загудел; доктор снял его с пояса и раскрыл.
– Маккой.
– Это Скотт. Вы можете запустить тест на третьей секции, доктор –новые модули готовы.
– Сделаем, как только Кристина закончит со второй секцией.
– Хорошо. Конец связи.
Им с Кристиной здорово экономило время то, что они работали в связке со Скотти, запуская тесты после того, как главный инженер подтверждал, что новый сектор готов. Через две или три недели, когда все модули будут загружены, начнется загрузка данных по подпространственной связи. После этого прямо с мостика "Энтерпрайза", с помощью главного компьютера можно будет провести последние тесты.
– Компьютеры могут заболеть совсем как люди, –однажды сказал Скотти Маккою. – Просто накормите их неправильными идеями и подождите немного, пока они не застрянут у них в глотке. И чем ближе способности компьютера к способностям человека, тем сильнее он может заболеть.
Если у них появятся какие-нибудь проблемы – а это всегда возможно с проклятыми железяками – Тиртаус останется без банков памяти на три, может быть, четыре недели. За исключением медиков, все тиртасианцы, встреченные Маккоем за эти четыре дня, были до крайности раздражены потерей времени. Он не знал, что же раздражало их больше – зависимость от библиотечного комплекса или нужда в помощи Федерации.
Маккой сосредоточил все внимание на расположенном перед ним экране, проверяя каждый модуль, в то время как Кристина запустила тесты. Нет проблем, нет сообщений об ошибках – кажется, все идет хорошо. Проклятая машина сегодня неплохо себя вела. Он был рад этому, так как все эти дежурства оказались еще более скучными и занудными, чем он ожидал. Обитатели Эмбена 3, имеющие репутацию истериков, именно так и вели себя, пока они восстанавливали их компьютеры. Даже небольшая задержка вызывала у членов Эмбенианского совета публичные рыдания, взаимные обвинения и открытое осуждение преступной халатности Федерации. На Ценире 4, обычно дружелюбные и приветливые жители открыто грубили звездолетчикам. Но там, по крайней мере, можно было на что-то отвлечься. В театрах Эмбена 3 они увидели, пожалуй, лучшую постановку Шекспира, чем где-либо, а у ценирианцев вообще каждую неделю проходил какой-нибудь фестиваль. Тиртасианцы из Каллинуса, по мнению Маккоя, ничем не занимались, кроме работы, еды и сна.
Они называют это уверенностью в своих силах. До чего же это надо дойти, чтобы люди добровольно стремились подражать машинам?
– Вторая секция работает, –сообщила Чэпел, но Маккой уже и так видел это на мониторе. Ко времени, когда они покончили с третьей секцией, с Маккоем снова связался Скотти. Оказалось, большая часть инженерной группы поднялась на "Энтерпрайз", а он намеревался сделать перерыв и пообедать где-нибудь в Каллинусе. Маккой и Чэпел решили к нему присоединиться.
Они встретились во внешней галерее. Скотти сопровождал Уэсли Варрен; Маккой услышал его смех даже на расстоянии. По стандартам этого мира, молодой человек, наверное, считался эксцентричным и неприспособленным к жизни, подумал Маккой. Он легко смеялся, чаще улыбался, и не избегал рукопожатий, как большинство тиртасианцев. Но когда рядом появлялись другие тиртасианцы, он сразу становился более сдержанным, словно он легко себя чувствовал только рядом с членами экипажа "Энтерпрайза".
Вряд ли ему здесь легко живется, размышлял Маккой. Хотя Уэсли Варрен и был одним из доверенных помощников Миры Колес. Если он смог завоевать ее уважение, тогда, похоже, он успешно скрывал качества, которые его люди считали признаком слабости.
– Куда мы идем? –спросила Кристина у приближающегося Скотта.
– Уэсли порекомендовал нам таверну Реданна, –ответил Скотти. – Это как раз на той стороне площади.
– Вы можете пойти в кафетерий Доретты, если таверна будет переполнена, –предложил Варрен, – но до нее еще три улицы, и, если честно, таверна Реданна лучше. Закажите спецблюдо – это лучшее в меню.
– Вы пойдете с нами? –спросил Маккой.
– Я должен встретить Миру и историков, –Варрен был членом группы, работавшей над восстановлением культурных сведений. – Наслаждайтесь ланчем, – тиртасианец поспешил к лестнице на противоположной стороне улицы.
– Когда вернется твоя команда? –спросил Маккой Скотти.
– Большая часть –завтра утром, – ответил инженер. – Но мистеру Споку понадобилась парочка инженеров на борту корабля. Причем он затребовал лучших специалистов по анализу и восстановлению сенсорных систем.
– У него же уже есть Али Массоуд, –удивился Маккой. Лейтенант-коммандер Массоуд был прекрасным офицером и уже заслужил пару рекомендаций.
Маккоя удивило, что Кирк отослал Спока на "Энтерпрайз" два дня назад; вулканец и тиртасианцы, казалось, были просто созданы друг для друга. Но может, капитан просто предпочитал, чтобы второй по званию офицер находился на борту корабля, а Споку, казалось, не терпелось – если только вулканцы могут ощущать нетерпение – продолжить изучение странного объекта, который упорно сближался с солнцем.
– Он очень заинтересован этой штукой, –задумчиво сказала Кристина Чэпел.
– Он казался необыкновенно заинтересован, когда связывался со мной, –добавил Скотти. – И если бы я не знал его лучше, я бы сказал, даже озабочен.
Таверна Реданна, расположенная на первом этажа каменного здания рядом с Административным центром, оказалась огромной комнатой, заставленной простыми деревянными столами и длинными скамьями.
– И это называется таверна? –прошептал Скотти, когда они уселись за один из крайних столов.
– Больше похоже на школьную аудиторию.
– Или на столовую в тюрьме, –пробормотала Чэпел.
– Может, еда и напитки тут получше, –сказал Маккой.
Официант оказался угрюмого вида мужчиной, одетым в черную рубашку и черные же брюки. Он принес им три тарелки мяса, кружки с каким-то янтарного цвета напитком, и тарелку черного хлеба.
Маккой положил мясо на хлеб, сделав таким образом сандвич, отрезал кусочек ножом и попробовал. Мясо было неплохо приготовлено, но без малейшего намека на соус или специи. – И это спецблюдо? – пытаясь говорить тихо, поинтересовался он. – Если это лучшее блюдо в меню, не хотел бы я попробовать худшего!
Кристина Чэпел тоже откусила от своего бутерброда и поморщилась.
– Знаете, мать одного моего школьного приятеля вечно жаловалась, что самые полезные продукты обычно самые отвратительные на вкус. Она бы сочла этот бутерброд очень полезным.
Скотти отпил из своей кружки. – Похоже на очень жидкий чай. Тот, кто назвал эту забегаловку таверной, определенно преувеличил. Рядом с этими людьми даже вулканцы кажутся общительными.
Маккой фыркнул, заработав несколько пустых взглядов от сидящих за соседним столиком четверых мужчин.
– Я не думаю, что здесь кто-нибудь знает, что такое шутка, –сказал он и откусил еще один кусок сэндвича. – Хм, хотя вот это мясо – это и есть шутка!
– Не знаю даже, что смешнее, –с ничего не выражающим лицом проговорил Скотти, – еда или питье.
Но бутерброд, по крайне мере, утолил голод Маккоя, а похожий на чай напиток приятно согрел желудок, улучшив слегка его настроение и заставив судить более справедливо. Возможно, тиртасианцы не были столь суровы, как казались; возможно, их просто надо было узнать поближе. Во всяком случае, с медиками было приятно общаться и делиться профессиональными знаниями. Уэсли Варрен тоже был вполне приветлив, и здесь должны быть и другие подобные ему люди. Мира Колес явно уважала своего молодого помощника; Маккой, во время той встречи с ними обоими, заметил как внимательно она выслушивала его идеи по восстановлению исторических данных. Может быть, она на самом деле не такая холодная и лишенная чувства юмора дама, какой хочет казаться.
Кирк разместился в пятиэтажном отеле рядом с библиотечным комплексом. Это здание, в котором обычно останавливались гости города, тиртасианцы называли отелем, хотя оно больше смахивало на монастырь. В маленькой комнатке он обнаружил узкую кровать, прикрепленную к побеленной стене полку, и санитарный блок. Ухура и Кейт Тейквит жили на этом же этаже. За исключением того, что в их комнате стояло две кровати, прочая обстановка была точно такая же.
Он уселся на кровать, снимая ботинки, затем снова встал. Честно говоря, ему и другим офицерам "Энтерпрайза" не так уж и нужны были апартаменты на поверхности; они могли переместиться на корабль так же легко, как дойти до библиотечного комплекса. Но Ухура согласилась с ним, что лучше будет принять гостеприимство, как на других посещенных ими планетах. Отказ мог оказаться оскорблением, а тиртасианцы почему-то были особенно настойчивы. Возможно, подозревала Ухура, предложение остановиться в городе было одним из немногих способов, каким тиртасианцы могли продемонстрировать некоторую приветливость.
– И есть еще кое-что, –добавила лейтенант. – Вы заметили, что почти все время с нами общается только Мира Колес, а Аристоклес Марчелли строго держится от нас на расстоянии? Кейт рассказывала мне, что когда ей пришлось с ней работать, он словно воды в рот набрал – за три часа сказал едва ли пару слов. Похоже, его поддерживают те, кто настроены против Федерации и считают, что они прекрасно обойдутся без нас.
– Ну и какие выводы вы сделали? –поинтересовался Кирк.
– Думаю, Мира держит крышку открытой.
Кирк знал о сепаратистах. И выдержал неприятное столкновение с тиртасианским специалистом, чей сын был кадетом в Академии ЗФ. Кирк в шутку заметил, что немногие тиртасианцы, служащие в Звездном Флоте, только выиграли от вступления Тиртауса в Федерацию. В ответ тиртасианец бросил на него гневный взгляд.
– Он пошел туда без моего одобрения, Джеймс Кирк, –проговорил он. – И если он даже вернется сюда, я не желаю его видеть. Для этих молодых людей, видевших Землю и Сан-Франциско, Тиртаус и Каллинус уже не годятся. Любо они возвращаются назад с кучей непрактичных идей, подхваченных от других людей, либо уже не возвращаются. Поэтому я считаю, что анти-федератисты правы.
– Колес, –продолжала Ухура, – может разделять замкнутость ее людей, но она непреклонный сторонник членства в Федерации. Она скорее всего является нашим ближайшим союзником здесь.
– По ее поведению непохоже, –пробормотал Кирк.
– Я думаю, она старается, капитан. В любом случае, Марчелли готов сыграть на недоверии к нам. Поэтому еще важнее прислушиваться к мнению Миры Колес и принять их гостеприимство. Ей нужна любая поддержка.
Однако, Кирк все же со всей дипломатической вежливостью указал Мире Колес, что он не хочет утруждать ее людей, и что его команда сможет с легкостью телепортироваться на "Энтерпрайз" и обратно.
– И зависеть от транспортатора? –ответила она, как Спок, подняв одну бровь. – Мне это не кажется мудрым.
– Мы все зависим от транспортатора, –сказал Кирк.
– А если он неправильно сработает? Если какие-то неполадки помешают вам и вашим людям спуститься сюда? –она слегка повысила голос, и он напомнил себе, что эти люди не привыкли к транспортаторам. Позволить распылить человека на атомы и вновь собрать в другом месте было для тиртасианцев очень нелегко. Это требовало большого доверия и зависимости.
– Это может задержать вашу работу, а у нас каждый день на счету, –более мягким голосом сказала тиртасианка. – Мы должны восстановить наш банк данных как можно скорее.
Он не мог с этим поспорить, согласившись, что скорое восстановление базы данных было политическим достижением, которое было ей необходимо. Но все же он несколько раз тайком поднимался на "Энтерпрайз". Иногда, после дня в компании тиртасианцев, ему просто хотелось видеть улыбающиеся лица. Кроме того, его озадачивало любопытство Спока по поводу загадочного объекта, продолжавшего движение к солнцу системы. Кирк уже сам начинал постоянно думать об этом. Это уже было важное открытие. Но неизвестность может грозить опасностью.
Ладно; Ухура и Тейквит, наверное, уже в библиотеке. Выйдя из комнаты, Кирк спустился в вестибюль. Как обычно, он был пуст, по весьма простой причине: здесь не было никакой мебели, словно администрация гостиницы хотела быть уверенной, что никто не соблазнится задержаться здесь. Впрочем, они будут на планете только неделю, в крайнем случае – две. Постоянное испытание на терпение, скрытое раздражение и недовольство тиртасианцев – все скоро кончится. По сравнению с их прошлыми миссиями, эту можно даже рассматривать как незапланированные каникулы; нужно использовать преимущества этого.
Погода, как обычно, была ясная и сухая, воздух чистым и холодным. Тиртасианцы не могли пожаловаться на климат, подумал Кирк. Люди быстрыми шагами пересевали площадь, спины были выпрямлены, глаза неотрывно смотрели вперед. Тиртасианцы двигались так, будто у ни не было ни минуты свободной, и точно знали, куда идут. Он не разу еще не видел бесцельно прогуливающегося тиртасианца; даже встречающиеся дети сосредоточенно смотрели прямо перед собой.
Приблизившись к библиотеке, он снова подумал о Мире Колес. Редко он встречал женщину, настолько не осознающую собственную красоту – настолько, что он даже боялся, что любой комплимент с его стороны оскорбит ее, потому что она просто игнорировала это. Было проще, когда с ней был Уэсли Варрен; по-настоящему холодная особа не выбрала бы себе в помощники этого молодого человека.
В гостинице не было столовой, но для экипажа "Энтерпрайза" и работающих с ними тиртасианцев оборудовали помещение в маленькой комнатке по соседству с главным залом библиотеки. Маккой как раз уселся за столик вместе с Уэсли Вареном; доктор что-то прошептал ему на ухо, и Уэсли рассмеялся. Эти двое действительно неплохо ладили; Кирк часто видел их вместе.
– Как дела, Боунз? –поинтересовался Кирк.
– Моя работа закончена, –ответил доктор. – Я собираюсь еще раз встретиться с местными медиками, но больше для того, чтобы узнать, есть ли у них какие-то местные медицинские навыки.
– А мы нашли два журнала первых поселенцев, которые считали утраченными, –сказал Варрен. – У одной женщины из Тересса – это город здесь недалеко – оказались копии. Мира переслала их мне сегодня утром.
– Рад это слышать, –сказал Кирк.
– Вам и вашим людям не придется тут надолго задержаться. Хотя нам будет жаль, если вы уйдете.
Кирк очень сомневался, что большинство тиртасианцев согласились бы с ним, но был рад слышать это от молодого человека.
В зале появились Кейт Тейквит и Ухура. Девушки налили себе местный чай и подошли к их столику.
– Хорошие новости, капитан, –сообщила Ухура, опускаясь в кресло. – Мы уже почти закончили установку субспространственного передатчика. Уже начаты пробные запуски, и к завтрашнему дню мы будем готовы получать сообщения.
Кирк услышал в ее голосе нотки облегчения и сказал: – Тогда наша работа здесь почти окончена.
– Да, –Ухура вздохнула. – Я буду рада, когда эта миссия кончится. Больше никаких музыкальных вечеров, пока мы не улетим отсюда.
– Музыкальных вечеров? –переспросил Кирк.
– Два дня назад, –ответила Тейквит. – Наша группа возвращалась в гостиницу, и мы решили завернуть в таверну Реданна. И кто-то – кажется, энсин Марес, – сказал, что нам бы не помешало немного музыки.
– И тогда я вернулась в гостиницу за своей арфой, –продолжила Ухура, – и когда я вернулась в таверну и начала играть… – она помедлила. – Я никогда не видела таких ледяных взглядов. Поверьте, я играла совсем недолго. Никто не жаловался – но они смотрели на меня как на пустое место.
– С нами был Уэсли Варрен, –сказала Кейт, – и еще двое тиртасианцев, – она откинула назад гриву темных волос. – Они заверили нас, что в действиях лейтенанта Ухуры не было ничего оскорбительного – вообще-то, мне даже показалось, что им понравилась ее игра, как и нашим людям. Варрен очень извинялся – сказал, что люди просто не привыкли слушать музыку в таверне.
– Сочувствую, –улыбнулся Кирк. – Мира Колес и помощники Марчелли выражают недовольство из-за каждой минутной задержки, а потом бормочут, что им вообще не нужна наша помощь.
– Тиртасианцы слишком уверены в себе, –сказала Тейквит. – И в своем контроле. Они будто сделали из этого фетиш.
– Думаю, это лучше, чем быть малодушными и трусливыми, –заметил Кирк.
Золотое мерцание транспортаторного луча исчезло, и Ухура обнаружила, что стоит на площади, вымощенной голубовато-серым камнем, а прямо перед ней находится высокое белое здание, чем-то похожее на земной Парфенон. Однако это здание, главный библиотечный комплекс Тиртауса, было немного выше, чем древнегреческий монумент – честно говоря, он казался даже слишком высоким для этого типа архитектуры.
Спок уже сканировал здание трикодером.
– Колонны армированы, –сообщил он, – как и внутренние стены.
– Красивое здание, –сказала Ухура. Несмотря на то, что вокруг были другие дома, библиотечный комплекс, казалось, стоял в величественной изоляции. Она огляделась вокруг. Здесь все здания такие, подумала она – часть целого и все же обладающие яркой индивидуальностью. Они не пытались создать единую общую структуру, и вся площадь поражала своеобразной аскетичной красотой.
Архитектура заставила Ухуру подумать о музыке. Она слышала несколько тиртасианских композиций, найденных в библиотечном компьютере "Энтерпрайза". Совершенно ясно, что композиторы находились под сильным влиянием западной неоклассической музыки начала двадцать второго века, но что-то было не так. Ухура прослушала каждую запись дважды, прежде чем осознала, почему музыка звучит так странно. Композиция была скорее последовательностью соло, нежели симфонией. Солисты играли в своем собственном ритме, в то время как прочая часть оркестра звучала независимо от них. Что ж, это соответствовало тому, что она знала о тиртасианцах.
Четверо офицеров стояли на главной площади города Каллинуса, так называемой столицы Тиртауса. Хотя назвать его городом было явным преувеличением: здесь проживало меньше сорока тысяч жителей. Два миллиона людей в этом мире так гордились собственной независимостью, что подавляющее большинство их предпочитало жить в маленьких деревнях, предпочитая их городам, которые могли украсть часть их свободы. Но несмотря на отвращение тиртасианцев к централизации, библиотечный комплекс Каллинуса был центром их культуры, хранилищем большинства достижений их общества.
Неудивительна их реакция на потерю их банков памяти, подумала Ухура. Они были столь же злы на самих себя за их зависимость от этого комплекса, сколь на необходимость просить помощи Федерации.
Остальные здания, окружающие площадь, были не столь впечатляющи, как библиотека, но она восхищалась и ими тоже. На другой стороне площади, наискосок от библиотеки, массивная каменная лестница вела наверх к широким металлическим дверям Административного центра. Створка двери мягко скользнула в сторону; трое человек, двое мужчин и женщина, начали спуск по каменным ступеням. Ухура узнала Аристоклеса Марчелли; значит, женщина рядом с ним – Мира Колес. Тиртасианские лидеры говорили, что они встретят здесь группу энтерпрайзовцев. В своих сообщениях Мира Колес была столь же немногословна, как и Аристоклес, но Ухура почувствовала в ее голосе более мягкие нотки.
Трое тиртасианцев быстро пересекли площадь и замерли в двух метрах от них, холодно и высокомерно разглядывая офицеров "Энтерпрайза".
– Мира Колес, –сказала женщина. Ее густые каштановые волосы были коротко подстрижены, на ней были простые серые брюки и рубашка, но ее красота не нуждалась в украшениях. Простота одежды только подчеркивала ее привлекательность.
– Джеймс Кирк, капитан "Энтерпрайза", –капитан кивнул Мире. – Это коммандер Спок, первый офицер и офицер по науке.
Мира Колес, не моргая, смотрела на капитана. Возможно, она думала, что даже такое приветствие слишком экспансивно.
– Лейтенант Ухура, офицер связи. –Ухура улыбнулась. – И энсин Кейт Тейквит, антрополог и эксперт по возвращению информации.
Кейт глядела на тиртасианцев с таким же бесстрастием, как Спок. Ухура работала с ней, когда девушка только получила назначение на "Энтерпрайз", и с удовольствием отметила, что они обе разделяют интерес к древнеегипетскому искусству. Она знала, что Кирк считает энсина подающим надежды офицером, а спокойное, вежливое поведение Тейквит могло помочь им в общении с тиртасианцами.
– Аристоклес Марчелли, –сказала Мира Колес, указывая на другого тиртасианского лидера. – Но вы с ним уже знакомы, так что не будем тратить время. – Она помедлила мгновение и повернулась к третьему члену группы. – Мой помощник, Уэсли Варрен.
На лице высокого молодого человека промелькнула быстрая улыбка; он быстро опустил взгляд, словно смущенный такой оплошностью. Тиртасианец, который на самом деле улыбается, подумала Ухура; это что-то новенькое…
– Наша команда экспертов ожидает в библиотечном комплексе, –продолжила Мира. – Мы предпочли бы начать работу как можно скорее, Кирк.
– Мы тоже, –ответил Кирк. – Мы будем очень стараться, чтобы отплатить за этот теплый прием.
Уэсли Варрен издал звук, показавшийся Ухуре подозрительно похожим на хихиканье, но двое тиртасианских лидеров, казалось, не обратили внимания на сарказм капитана.
– Будем надеяться, что ваших усилий будет достаточно, –сказала Мира Колес и повернулась, приглашая следовать в библиотеку.
– Я знаю, что вы не обращаете внимания на титулы, –сказал Кирк, – но я бы предпочел вас звать Мирой, а не Колес.
– Нет необходимости, Кирк. Все здесь кроме моей семьи и друзей зовут меня Колес.
– Считайте это земной манерностью –а Мира красивое имя.
Ухура подавила улыбку, услышав комментарий капитана; Спок слегка поднял бровь.
– Мне все равно, как вы будете меня называть, –сказала Мира.
– А большинство моих друзей называют меня Джимом. Если это слишком неформально, Джеймс тоже подойдет.
– Отлично, Джеймс. Раз нам придется работать вместе, возможно, некоторая вежливость будет адекватна.
Хм, неплохое начало, подумала Ухура. Возможно, в тиртасианской женщине было больше тепла, чем ее культура позволяла ей показывать.
– Думаю, мы готовы начать тесты, –сказала Кристина Чэпел.
Доктор Маккой кивнул сестре. Они сидели в одном из малых залов библиотеки; расположенные вокруг экраны и консоли были связаны с мозгом библиотечного компьютера. Простой деревянной мебели не хватало подушек, но это по крайней мере было лучше, чем сидеть на полу.
Если все пойдет хорошо, подумал Маккой, скоро они смогут загрузить медицинскую базу данных. Если бы не раздражение на эту проклятую машину, с которой ему приходилось работать, приходилось признать, что его работа на этот раз была относительно легка по сравнению с тем, чем занимались сейчас Скотти и энсин Кейт Тейквит. Скотти со своими инженерами находился сейчас в главном зале комплекса, устанавливая новые модули данных и в то же время пытаясь не допустить потери чудом сохранившихся старых. Энсин Тейквит возглавила команду, занимавшуюся историческими и культурными делами; этим утром она с группой тиртасианцев собиралась посетить нескольких стариков, у которых могли сохраниться аудиозаписи текстов.
Восстановление медицинских сведений особых сложностей не представляло. Насколько было известно Маккою, у тиртасианцев не было особых медицинских знаний – практически все было взято из главных компьютеров Федерации. И они сейчас ставили точно такую медицинскую базу, какая была утеряна.
Ему на самом деле понравились заседания с тиртасианскими медиками; они рассказывали медицинские байки, делились необычными случаями – в тот момент он почти забыл, что они были тиртасианцами. Судя по их записям, тиртасианцы были в самом деле необычайно крепким и здоровым народом. Обычно они обращались к врачам только из-за несчастных случаев, или если течение болезни внезапно ухудшалось. Почти все они обладали некоторыми познаниями в медицине, потому что считали глупой полную зависимость от врачей. У тиртасианских врачей было мало новых инструментов, но они в любом случае не привыкли слишком уж полагаться на приборы – и это Маккой полностью одобрял. С особой симпатией он относился к пожилому скупцу по имени Эллисто, который, подобно прочим медикам на этой планете, достиг огромного опыта в ортопедии.
– Любой, кто хочет узнать, на что способны человеческие кости и суставы, должен приехать сюда, –утверждал Эллисто. – Потому что ни одни тиртасианец не идет со своими болячками к доктору до тех пор, пока у него не остается выбора. Я встречал людей, которые накладывали на сломанные кости самодельные шины и продолжали ходить как ни в чем не бывало, пока не оканчивали своих дел.
Коммуникатор Маккоя загудел; доктор снял его с пояса и раскрыл.
– Маккой.
– Это Скотт. Вы можете запустить тест на третьей секции, доктор –новые модули готовы.
– Сделаем, как только Кристина закончит со второй секцией.
– Хорошо. Конец связи.
Им с Кристиной здорово экономило время то, что они работали в связке со Скотти, запуская тесты после того, как главный инженер подтверждал, что новый сектор готов. Через две или три недели, когда все модули будут загружены, начнется загрузка данных по подпространственной связи. После этого прямо с мостика "Энтерпрайза", с помощью главного компьютера можно будет провести последние тесты.
– Компьютеры могут заболеть совсем как люди, –однажды сказал Скотти Маккою. – Просто накормите их неправильными идеями и подождите немного, пока они не застрянут у них в глотке. И чем ближе способности компьютера к способностям человека, тем сильнее он может заболеть.
Если у них появятся какие-нибудь проблемы – а это всегда возможно с проклятыми железяками – Тиртаус останется без банков памяти на три, может быть, четыре недели. За исключением медиков, все тиртасианцы, встреченные Маккоем за эти четыре дня, были до крайности раздражены потерей времени. Он не знал, что же раздражало их больше – зависимость от библиотечного комплекса или нужда в помощи Федерации.
Маккой сосредоточил все внимание на расположенном перед ним экране, проверяя каждый модуль, в то время как Кристина запустила тесты. Нет проблем, нет сообщений об ошибках – кажется, все идет хорошо. Проклятая машина сегодня неплохо себя вела. Он был рад этому, так как все эти дежурства оказались еще более скучными и занудными, чем он ожидал. Обитатели Эмбена 3, имеющие репутацию истериков, именно так и вели себя, пока они восстанавливали их компьютеры. Даже небольшая задержка вызывала у членов Эмбенианского совета публичные рыдания, взаимные обвинения и открытое осуждение преступной халатности Федерации. На Ценире 4, обычно дружелюбные и приветливые жители открыто грубили звездолетчикам. Но там, по крайней мере, можно было на что-то отвлечься. В театрах Эмбена 3 они увидели, пожалуй, лучшую постановку Шекспира, чем где-либо, а у ценирианцев вообще каждую неделю проходил какой-нибудь фестиваль. Тиртасианцы из Каллинуса, по мнению Маккоя, ничем не занимались, кроме работы, еды и сна.
Они называют это уверенностью в своих силах. До чего же это надо дойти, чтобы люди добровольно стремились подражать машинам?
– Вторая секция работает, –сообщила Чэпел, но Маккой уже и так видел это на мониторе. Ко времени, когда они покончили с третьей секцией, с Маккоем снова связался Скотти. Оказалось, большая часть инженерной группы поднялась на "Энтерпрайз", а он намеревался сделать перерыв и пообедать где-нибудь в Каллинусе. Маккой и Чэпел решили к нему присоединиться.
Они встретились во внешней галерее. Скотти сопровождал Уэсли Варрен; Маккой услышал его смех даже на расстоянии. По стандартам этого мира, молодой человек, наверное, считался эксцентричным и неприспособленным к жизни, подумал Маккой. Он легко смеялся, чаще улыбался, и не избегал рукопожатий, как большинство тиртасианцев. Но когда рядом появлялись другие тиртасианцы, он сразу становился более сдержанным, словно он легко себя чувствовал только рядом с членами экипажа "Энтерпрайза".
Вряд ли ему здесь легко живется, размышлял Маккой. Хотя Уэсли Варрен и был одним из доверенных помощников Миры Колес. Если он смог завоевать ее уважение, тогда, похоже, он успешно скрывал качества, которые его люди считали признаком слабости.
– Куда мы идем? –спросила Кристина у приближающегося Скотта.
– Уэсли порекомендовал нам таверну Реданна, –ответил Скотти. – Это как раз на той стороне площади.
– Вы можете пойти в кафетерий Доретты, если таверна будет переполнена, –предложил Варрен, – но до нее еще три улицы, и, если честно, таверна Реданна лучше. Закажите спецблюдо – это лучшее в меню.
– Вы пойдете с нами? –спросил Маккой.
– Я должен встретить Миру и историков, –Варрен был членом группы, работавшей над восстановлением культурных сведений. – Наслаждайтесь ланчем, – тиртасианец поспешил к лестнице на противоположной стороне улицы.
– Когда вернется твоя команда? –спросил Маккой Скотти.
– Большая часть –завтра утром, – ответил инженер. – Но мистеру Споку понадобилась парочка инженеров на борту корабля. Причем он затребовал лучших специалистов по анализу и восстановлению сенсорных систем.
– У него же уже есть Али Массоуд, –удивился Маккой. Лейтенант-коммандер Массоуд был прекрасным офицером и уже заслужил пару рекомендаций.
Маккоя удивило, что Кирк отослал Спока на "Энтерпрайз" два дня назад; вулканец и тиртасианцы, казалось, были просто созданы друг для друга. Но может, капитан просто предпочитал, чтобы второй по званию офицер находился на борту корабля, а Споку, казалось, не терпелось – если только вулканцы могут ощущать нетерпение – продолжить изучение странного объекта, который упорно сближался с солнцем.
– Он очень заинтересован этой штукой, –задумчиво сказала Кристина Чэпел.
– Он казался необыкновенно заинтересован, когда связывался со мной, –добавил Скотти. – И если бы я не знал его лучше, я бы сказал, даже озабочен.
Таверна Реданна, расположенная на первом этажа каменного здания рядом с Административным центром, оказалась огромной комнатой, заставленной простыми деревянными столами и длинными скамьями.
– И это называется таверна? –прошептал Скотти, когда они уселись за один из крайних столов.
– Больше похоже на школьную аудиторию.
– Или на столовую в тюрьме, –пробормотала Чэпел.
– Может, еда и напитки тут получше, –сказал Маккой.
Официант оказался угрюмого вида мужчиной, одетым в черную рубашку и черные же брюки. Он принес им три тарелки мяса, кружки с каким-то янтарного цвета напитком, и тарелку черного хлеба.
Маккой положил мясо на хлеб, сделав таким образом сандвич, отрезал кусочек ножом и попробовал. Мясо было неплохо приготовлено, но без малейшего намека на соус или специи. – И это спецблюдо? – пытаясь говорить тихо, поинтересовался он. – Если это лучшее блюдо в меню, не хотел бы я попробовать худшего!
Кристина Чэпел тоже откусила от своего бутерброда и поморщилась.
– Знаете, мать одного моего школьного приятеля вечно жаловалась, что самые полезные продукты обычно самые отвратительные на вкус. Она бы сочла этот бутерброд очень полезным.
Скотти отпил из своей кружки. – Похоже на очень жидкий чай. Тот, кто назвал эту забегаловку таверной, определенно преувеличил. Рядом с этими людьми даже вулканцы кажутся общительными.
Маккой фыркнул, заработав несколько пустых взглядов от сидящих за соседним столиком четверых мужчин.
– Я не думаю, что здесь кто-нибудь знает, что такое шутка, –сказал он и откусил еще один кусок сэндвича. – Хм, хотя вот это мясо – это и есть шутка!
– Не знаю даже, что смешнее, –с ничего не выражающим лицом проговорил Скотти, – еда или питье.
Но бутерброд, по крайне мере, утолил голод Маккоя, а похожий на чай напиток приятно согрел желудок, улучшив слегка его настроение и заставив судить более справедливо. Возможно, тиртасианцы не были столь суровы, как казались; возможно, их просто надо было узнать поближе. Во всяком случае, с медиками было приятно общаться и делиться профессиональными знаниями. Уэсли Варрен тоже был вполне приветлив, и здесь должны быть и другие подобные ему люди. Мира Колес явно уважала своего молодого помощника; Маккой, во время той встречи с ними обоими, заметил как внимательно она выслушивала его идеи по восстановлению исторических данных. Может быть, она на самом деле не такая холодная и лишенная чувства юмора дама, какой хочет казаться.
Кирк разместился в пятиэтажном отеле рядом с библиотечным комплексом. Это здание, в котором обычно останавливались гости города, тиртасианцы называли отелем, хотя оно больше смахивало на монастырь. В маленькой комнатке он обнаружил узкую кровать, прикрепленную к побеленной стене полку, и санитарный блок. Ухура и Кейт Тейквит жили на этом же этаже. За исключением того, что в их комнате стояло две кровати, прочая обстановка была точно такая же.
Он уселся на кровать, снимая ботинки, затем снова встал. Честно говоря, ему и другим офицерам "Энтерпрайза" не так уж и нужны были апартаменты на поверхности; они могли переместиться на корабль так же легко, как дойти до библиотечного комплекса. Но Ухура согласилась с ним, что лучше будет принять гостеприимство, как на других посещенных ими планетах. Отказ мог оказаться оскорблением, а тиртасианцы почему-то были особенно настойчивы. Возможно, подозревала Ухура, предложение остановиться в городе было одним из немногих способов, каким тиртасианцы могли продемонстрировать некоторую приветливость.
– И есть еще кое-что, –добавила лейтенант. – Вы заметили, что почти все время с нами общается только Мира Колес, а Аристоклес Марчелли строго держится от нас на расстоянии? Кейт рассказывала мне, что когда ей пришлось с ней работать, он словно воды в рот набрал – за три часа сказал едва ли пару слов. Похоже, его поддерживают те, кто настроены против Федерации и считают, что они прекрасно обойдутся без нас.
– Ну и какие выводы вы сделали? –поинтересовался Кирк.
– Думаю, Мира держит крышку открытой.
Кирк знал о сепаратистах. И выдержал неприятное столкновение с тиртасианским специалистом, чей сын был кадетом в Академии ЗФ. Кирк в шутку заметил, что немногие тиртасианцы, служащие в Звездном Флоте, только выиграли от вступления Тиртауса в Федерацию. В ответ тиртасианец бросил на него гневный взгляд.
– Он пошел туда без моего одобрения, Джеймс Кирк, –проговорил он. – И если он даже вернется сюда, я не желаю его видеть. Для этих молодых людей, видевших Землю и Сан-Франциско, Тиртаус и Каллинус уже не годятся. Любо они возвращаются назад с кучей непрактичных идей, подхваченных от других людей, либо уже не возвращаются. Поэтому я считаю, что анти-федератисты правы.
– Колес, –продолжала Ухура, – может разделять замкнутость ее людей, но она непреклонный сторонник членства в Федерации. Она скорее всего является нашим ближайшим союзником здесь.
– По ее поведению непохоже, –пробормотал Кирк.
– Я думаю, она старается, капитан. В любом случае, Марчелли готов сыграть на недоверии к нам. Поэтому еще важнее прислушиваться к мнению Миры Колес и принять их гостеприимство. Ей нужна любая поддержка.
Однако, Кирк все же со всей дипломатической вежливостью указал Мире Колес, что он не хочет утруждать ее людей, и что его команда сможет с легкостью телепортироваться на "Энтерпрайз" и обратно.
– И зависеть от транспортатора? –ответила она, как Спок, подняв одну бровь. – Мне это не кажется мудрым.
– Мы все зависим от транспортатора, –сказал Кирк.
– А если он неправильно сработает? Если какие-то неполадки помешают вам и вашим людям спуститься сюда? –она слегка повысила голос, и он напомнил себе, что эти люди не привыкли к транспортаторам. Позволить распылить человека на атомы и вновь собрать в другом месте было для тиртасианцев очень нелегко. Это требовало большого доверия и зависимости.
– Это может задержать вашу работу, а у нас каждый день на счету, –более мягким голосом сказала тиртасианка. – Мы должны восстановить наш банк данных как можно скорее.
Он не мог с этим поспорить, согласившись, что скорое восстановление базы данных было политическим достижением, которое было ей необходимо. Но все же он несколько раз тайком поднимался на "Энтерпрайз". Иногда, после дня в компании тиртасианцев, ему просто хотелось видеть улыбающиеся лица. Кроме того, его озадачивало любопытство Спока по поводу загадочного объекта, продолжавшего движение к солнцу системы. Кирк уже сам начинал постоянно думать об этом. Это уже было важное открытие. Но неизвестность может грозить опасностью.
Ладно; Ухура и Тейквит, наверное, уже в библиотеке. Выйдя из комнаты, Кирк спустился в вестибюль. Как обычно, он был пуст, по весьма простой причине: здесь не было никакой мебели, словно администрация гостиницы хотела быть уверенной, что никто не соблазнится задержаться здесь. Впрочем, они будут на планете только неделю, в крайнем случае – две. Постоянное испытание на терпение, скрытое раздражение и недовольство тиртасианцев – все скоро кончится. По сравнению с их прошлыми миссиями, эту можно даже рассматривать как незапланированные каникулы; нужно использовать преимущества этого.
Погода, как обычно, была ясная и сухая, воздух чистым и холодным. Тиртасианцы не могли пожаловаться на климат, подумал Кирк. Люди быстрыми шагами пересевали площадь, спины были выпрямлены, глаза неотрывно смотрели вперед. Тиртасианцы двигались так, будто у ни не было ни минуты свободной, и точно знали, куда идут. Он не разу еще не видел бесцельно прогуливающегося тиртасианца; даже встречающиеся дети сосредоточенно смотрели прямо перед собой.
Приблизившись к библиотеке, он снова подумал о Мире Колес. Редко он встречал женщину, настолько не осознающую собственную красоту – настолько, что он даже боялся, что любой комплимент с его стороны оскорбит ее, потому что она просто игнорировала это. Было проще, когда с ней был Уэсли Варрен; по-настоящему холодная особа не выбрала бы себе в помощники этого молодого человека.
В гостинице не было столовой, но для экипажа "Энтерпрайза" и работающих с ними тиртасианцев оборудовали помещение в маленькой комнатке по соседству с главным залом библиотеки. Маккой как раз уселся за столик вместе с Уэсли Вареном; доктор что-то прошептал ему на ухо, и Уэсли рассмеялся. Эти двое действительно неплохо ладили; Кирк часто видел их вместе.
– Как дела, Боунз? –поинтересовался Кирк.
– Моя работа закончена, –ответил доктор. – Я собираюсь еще раз встретиться с местными медиками, но больше для того, чтобы узнать, есть ли у них какие-то местные медицинские навыки.
– А мы нашли два журнала первых поселенцев, которые считали утраченными, –сказал Варрен. – У одной женщины из Тересса – это город здесь недалеко – оказались копии. Мира переслала их мне сегодня утром.
– Рад это слышать, –сказал Кирк.
– Вам и вашим людям не придется тут надолго задержаться. Хотя нам будет жаль, если вы уйдете.
Кирк очень сомневался, что большинство тиртасианцев согласились бы с ним, но был рад слышать это от молодого человека.
В зале появились Кейт Тейквит и Ухура. Девушки налили себе местный чай и подошли к их столику.
– Хорошие новости, капитан, –сообщила Ухура, опускаясь в кресло. – Мы уже почти закончили установку субспространственного передатчика. Уже начаты пробные запуски, и к завтрашнему дню мы будем готовы получать сообщения.
Кирк услышал в ее голосе нотки облегчения и сказал: – Тогда наша работа здесь почти окончена.
– Да, –Ухура вздохнула. – Я буду рада, когда эта миссия кончится. Больше никаких музыкальных вечеров, пока мы не улетим отсюда.
– Музыкальных вечеров? –переспросил Кирк.
– Два дня назад, –ответила Тейквит. – Наша группа возвращалась в гостиницу, и мы решили завернуть в таверну Реданна. И кто-то – кажется, энсин Марес, – сказал, что нам бы не помешало немного музыки.
– И тогда я вернулась в гостиницу за своей арфой, –продолжила Ухура, – и когда я вернулась в таверну и начала играть… – она помедлила. – Я никогда не видела таких ледяных взглядов. Поверьте, я играла совсем недолго. Никто не жаловался – но они смотрели на меня как на пустое место.
– С нами был Уэсли Варрен, –сказала Кейт, – и еще двое тиртасианцев, – она откинула назад гриву темных волос. – Они заверили нас, что в действиях лейтенанта Ухуры не было ничего оскорбительного – вообще-то, мне даже показалось, что им понравилась ее игра, как и нашим людям. Варрен очень извинялся – сказал, что люди просто не привыкли слушать музыку в таверне.
– Сочувствую, –улыбнулся Кирк. – Мира Колес и помощники Марчелли выражают недовольство из-за каждой минутной задержки, а потом бормочут, что им вообще не нужна наша помощь.
– Тиртасианцы слишком уверены в себе, –сказала Тейквит. – И в своем контроле. Они будто сделали из этого фетиш.
– Думаю, это лучше, чем быть малодушными и трусливыми, –заметил Кирк.