Щеглова Ирина. Большая книга волшебных приключений для девочек (Сборник)

   – Кошка, – догадалась я.
   – Так это была кошка! Бабушка говорила о них... но эта была такая страшная! Она шла по ветке прямо на меня, и глаза горели, а морда! Я так испугалась! Прыгнула вниз и полетела к стене. Затем в проем, то есть ближайшее ко мне окно. Оно оказалось открытым, так я и попала к тебе. – Фея закончила свой невеселый рассказ и замолчала.
   – Да, тяжело тебе пришлось. Но теперь ты в безопасности. Мы подумаем вместе и решим, как быть дальше.
   Я задумалась. С самого раннего детства меня учили, что надо делать, если потеряешься. Ну, во-первых, конечно, я вызубрила свою фамилию и свой адрес; потом, когда стала немного старше, запомнила номер телефона, а год назад родители купили мне мобильник, так что я всегда была на связи. Понятное дело, у фей все по-другому, но что-то из моих знаний можно применить. Я еще раз внимательно осмотрела Фенечку. Ничего нового я не обнаружила. Можно предположить, что волшебная палочка – это что-то вроде моего мобильника, но Фенечка еще не освоила все функции, так, что ли? Предположим, я бы оказалась где-нибудь в другом городе или за границей, что бы я сделала? Первым делом, конечно, попробовала бы дозвониться домой или кому-то из родителей. Так, хорошо. Что я знаю еще? А, да! Мама говорила, что надо подойти к милиционеру и сказать, что я потерялась... Хм, выходит, в данном случае я для Фенечки – тот самый милиционер? Что там спрашивает дяденька милиционер у потерявшейся девочки? Он спрашивает: «как тебя зовут?» и «где ты живешь?». Имя Фенечки мне известно. Остается спросить адрес.
   – Послушай, – громко сказала я, – ты знаешь свой адрес?
   – Что? – удивилась Фенечка.
   – Я спросила у тебя, знаешь ли ты свой адрес, – еще раз как можно медленнее проговорила я, – где ты живешь?
   – То есть как это – где? – растерялась Фенечка. – В Фейландии, конечно, стране фей...
   Она громко всхлипнула и уставилась на меня.
   – Прекрасно, – начало было положено, я обрадовалась. – Надеюсь, эта твоя страна находится не на другой планете?
   И тут фея снова меня потрясла.
   – Что значит – на другой планете? – спросила она. – А мы сейчас на какой?
   – Мы-то на Земле, – уверенно сообщила я. – А твоя страна где?
   Фенечка облегченно вздохнула.
   – О! Ты меня почти напугала, – призналась она, – я уж подумала, что мы не на Земле... Тогда было бы еще хуже.
   – Нет-нет, все нормально, можешь быть уверена. Теперь, когда мы разобрались с планетами, подскажи мне, пожалуйста, где эта твоя Фейландия? У меня есть карта мира, ты сможешь показать, хотя бы примерно?
   – У тебя есть карта Фейландии? – Удивлению Фенечки не было предела.
   – Нет у меня никакой карты Фейландии, есть карта мира, и если ты покажешь мне место расположения твоей страны, то...
   – Карта человеческого мира? – уточнила фея.
   – Конечно, какого же еще?
   Фенечка растерянно развела руками.
   – Я не знаю, где на вашей карте Фейландия, – призналась фея, – я не уверена, что она там есть.
   – Но так не бывает. Если есть страна, то она должна быть на карте. Ведь страна – это какая-то территория, там есть реки, может, даже моря или океан.
   Фенечка согласно кивнула.
   – Вот видишь! А теперь скажи мне, она большая, твоя страна?
   – Да, – немного подумав, ответила Фенечка. Но потом добавила: – Я не могу тебе все рассказать, это – секрет. Мы, феи, не имеем права говорить людям о своей земле. Люди не должны ничего знать о нас.
   – Но вы-то о нас все знаете, – заметила я. – Ты, например, очень хорошо говоришь по-русски.
   – Да я вообще на любом языке хорошо говорю, – заявила Фенечка, – все феи это умеют.
   – Все-все? – недоверчиво переспросила я.
   – Конечно.
   – И с животными можешь говорить?
   – Разумеется. И с животными, и с растениями, и с насекомыми, – начала перечислять Фенечка.
   – А как же коты? С котами ты, видимо, еще не научилась общаться, – я попыталась пошутить.
   Фенечка возмущенно вскинула голову:
   – Мы общаемся с теми, кто хочет общаться, а не с теми, кто собирается нами пообедать!
   – Понятно...
   Она испуганно взглянула на меня.
   – Ой, я снова проболталась! – запричитала она. – Что же будет?
   Хорошенькое дело! Я сразу же представила себе милиционера, который, склонившись к маленькой девочке, пытается узнать, кто она и где живет, на что заплаканная девчушка отвечает: не могу сказать, потому что мои родители строго-настрого запретили мне говорить кому-либо наш адрес... Да-а...
   – Ладно, ладно, – быстро сказала я. – Только не начинай опять хныкать. Во-первых, я ничего не знаю. Во-вторых, я просто пытаюсь помочь тебе вспомнить дорогу домой. Вот и все.
   Фенечка недоверчиво посмотрела на меня. Потом притопнула ножкой и заявила упрямо:
   – Ну и что! Все равно я проболталась. А это запрещено.
   – Вот глупая! – не выдержала я. – Да не собираюсь я ничего у тебя выпытывать. А злишься ты потому, что сама не знаешь, где твоя Фейландия.
   – Вовсе я не глупая! – Фенечка повысила голос. – Я прекрасно знаю, что Фейландия на острове, только он спрятан за гранью!
   – Что значит – за гранью?
   – А то, – пояснила Фенечка, – когда надо что-то спрятать, то лучше всего убрать его совсем. Скажем, перенести на секунду назад, в прошлое, или на секунду вперед, в будущее. Вот. А больше я тебе ничего не скажу.
   Она резко отвернулась от меня и снова начала хныкать.
   Я поняла, что сейчас ничего не смогу от нее добиться, поэтому просто сказала:
   – Не расстраивайся, пожалуйста. Найдешь ты эту свою грань. До вечера еще много времени.
   Вспомнив о времени, я бросила взгляд на часы. Уже два! До возвращения родителей мне надо сходить за покупками и придумать, что делать с маленькой гостьей.
   – Фенечка, мне нужно в магазин. Ты побудешь здесь одна?
   – Что такое магазин? – Фенечка поспешно повернулась ко мне и стряхнула слезы со щек.
   – Это такое место, где люди берут еду и всякие вещи, которые им нужны.
   – А откуда все это появляется в магазине? – заинтересовалась Фенечка.
   – Ну, работают разные фабрики и заводы, – пространно начала я. – Послушай, у меня сейчас нет времени, давай я тебе потом все объясню? Сейчас я должна уйти ненадолго.
   Я думала, что мне удастся оставить фею дома, но не тут-то было!
   – Мы пойдем вместе, – заявила Фенечка. – Я еще никогда не была в магазине. Вдруг там есть бальные платья? Не забывай, что ты испортила мое, так что я теперь совершенно без одежды.
   Я опешила. Ничего себе – обвинение! Значит, это я во всем виновата? Мне захотелось возразить, но, взглянув на Фенечку, я поняла, что ничего этим не добьюсь. Такой уж у нее характер. И потом, она же маленькая, потерялась, не знает, как вернуться домой, волнуется, бедняжка. К тому же ее лучшее платье сгорело. Ладно уж, пусть я буду виновата. Но как быть дальше? Во-первых, конечно, я боялась оставлять фею одну, вдруг она еще что-нибудь натворит, похуже ковра, спичечного дерева и маленького пожара. Но, с другой стороны: как взять ее с собой? Куда я ее спрячу? А если кто-нибудь увидит крохотную живую девочку?
   Во-вторых, вдруг папа или мама вернутся раньше, чем обычно. И тогда может случиться все, что угодно! Я представила себе, как перепуганная феечка носится по комнате, размахивая своей палочкой: мебель, покрытая листьями, пылающие обои, ледяные айсберги, летающие вещи, а посреди этого хаоса – папа или мама... Не-ет...
   – Мне нужна хоть какая-то одежда, – капризный голос феи вывел меня из задумчивости. – Не могу же я быть в этом! – она возмущенно указала на свои штанишки и маечку.
   Счастливая мысль пришла мне в голову.
   – Вот что, лети-ка за мной, – велела я и направилась в свою комнату.
   Коробка с кукольным домиком стояла там, где ей и положено, – в шкафу. Когда-то я так мечтала об этом домике для Барби! Понятное дело, сейчас я уж взрослая – шутка ли, скоро исполнится двенадцать лет! Естественно, в куклы я давно не играю. Ну разве что изредка, так, открою посмотреть...
   Фея привычно устроилась на моем плече. Пока я доставала коробку, она нетерпеливо расспрашивала, что там у меня.
   – Сейчас, сейчас...
   В недрах картонного ящика хранились некогда бесценные сокровища: сам кукольный дом, с обстановкой, гардеробом, посудой, и его жильцы – три куклы Барби и единственный Кен.
   – Доставай скорее! – волновалась Фенечка.
   Наконец дом был извлечен.
   – Ух ты! – воскликнула фея и кубарем скатилась с плеча, я еле успела подхватить ее. Недовольная, она взлетела с моей ладони и по-хозяйски принялась исследовать игрушечное жилище.
   Я же занялась разбором кукольного гардероба.
   Фенечка сначала не обращала на меня внимания, она что-то двигала в домике, роняла стулья, заглядывала во все углы.
   – Нравится? – спросила я.
   Фея выглянула наружу и высокомерно покачала головой.
   – Какое-то все странное, – ответила она.
   – Почему?
   – Ненастоящее.
   Она попала в точку. Ненастоящее – игрушечное, как искусственные яблоки с раскрашенными боками. Смотришь – красиво, а откусить нельзя. Когда я была маленькая, я никак не могла понять, для чего нужны такие ненастоящие фрукты, но мама объяснила – для украшения витрин. Муляжи, они не портятся, только пыль вовремя протирай, и все.
   – В таких домах не живут, – заявила Фенечка.
   – Конечно, ведь они для кукол.
   – Кто такие куклы?
   Я разложила перед ней трех Барби и Кена в придачу.
   Фея задумчиво побродила вокруг них, потрогала пластмассовые руки и ноги, коснулась лиц.
   – Странные, – произнесла она, – на скульптуры похожи... Ой, а это что? – теперь она во все глаза смотрела на ворох цветных одежек.
   – Это их наряды, – ответила я.
   Феечка немедленно зарылась в платьях, юбках и кофточках. У каждой из моих кукол было по бальному платью до пят: золотое, с полосатым верхом, белое, полупрозрачное, разрисованное розовыми бутонами, и еще одно, с серебристым лифом и бантиками на юбке. Было от чего прийти в восторг. Помимо бальных, перед Фенечкой лежали еще и коротенькие юбочки, джинсы, несколько кофточек и даже настоящее пальто. Я показала ей крохотные сумочки с застежками-бусинками, шапочки и береты, даже туфли. Правда, туфли ей не понравились. Еще бы, по сравнению с ее розовыми, сверкающими, необыкновенно изящными, они смотрелись просто грубыми калошами.
   Платья же феечка сразу бросилась примерять. Но вот беда – у длинноногих красавиц кукол талии, как назло, очень тоненькие. А моя гостья, как бы это лучше выразиться, была немного полновата. Феечку все это страшно разозлило, я даже испугалась, не начнет ли она поджигать ни в чем не повинные кукольные наряды. Мне все-таки удалось убедить ее в том, что ткань слишком тяжелая, да и сами модели устарели и все такое...
   – Я пошутила, – надменно фыркнула Фенечка, – не воображала же ты, что я стану надевать кукольные обноски! Фи!
   Она с деланым безразличием отвернулась от злополучных платьев и выжидающе посмотрела на меня.
   – Я могу попробовать сама сшить тебе платье, – предложила я.
   – А ты умеешь? – с сомнением спросила она.
   Тогда я с затаенной гордостью показала фее кукольное пальто собственного пошива, красный жакетик с одной пуговицей (больше не помещалось) и купальник. Тщательно осмотрев одежду, Фенечка снова поморщилась.
   – В чем дело? – робко спросила я. – Не нравится?
   – Топорная работа, – отрезала Фенечка.
   Я смутилась и стала оправдываться:
   – Конечно, не шедевры, но ты не забывай, это были мои самые первые попытки что-то сшить. Теперь-то у меня опыта гораздо больше...
   Фенечка недоверчиво взглянула на меня.
   Я воодушевилась и принялась рассказывать ей, какая у нас замечательная швейная машинка и как я умею с ней обращаться; короче говоря: стоит только подобрать ткань понежнее, взять самые тонкие шелковые нитки, и у меня все получится, Фенечка может быть совершенно уверена!
   Она выслушала меня и пожала плечами.
   – Если ты так уверена, можно попробовать, – милостиво разрешила Фенечка.
   Я выдохнула:
   – Вот и отлично!
   Пока мы возились с куклами и их одеждой, я совсем забыла о времени. Опомнившись, взглянула на часы. Уже три! Фенечка, по-видимому, решила, что я тотчас усядусь за пошив бального платья. Но мне-то надо было в магазин!
   Я засуетилась, выскочила в большую комнату, где по-прежнему на ковре темнели мокрые пятна от растаявшего льда. Фенечка повсюду летала за мной и возмущалась моим нечутким к ней отношением.
   – Я все еще не одета, – громко напоминала Фенечка, – ты обещала и не выполнила своего обещания! Все вы, люди, такие!
   – Фенечка! – застонала я. – Нам надо совсем ненадолго сбегать в магазин, я должна успеть до возвращения родителей! Как только мы все купим, мы сразу же примемся за твое платье! А пока я сделаю тебе сари. Знаешь, что такое сари?
   Фенечка неудачно шлепнулась прямо на журнальный столик, где лежали список и деньги.
   – Не знаю, – ответила она, поморщившись и потирая попку, на которую уселась при посадке.
   – Сейчас!
   Я метнулась в комнату родителей.
   У мамы была коробка с разными обрезками и лоскутками. Пока я в ней рылась, выискивая что-то более или менее подходящее, Фенечка сидела на моем плече. Но потом она взлетела и переместилась на комод. Один из ящиков был выдвинут, и оттуда свисал шифоновый шарф – видимо, он и привлек внимание феи. Это был любимый мамин шарфик, тончайший и нежный, с сердечками и буквами...
   – Кажется, что-то подходящее, – заявила Фенечка.
   Я перестала возиться с лоскутками и молча наблюдала, как Фенечка тянет тонкий шифон к себе.
   – Э-э-э, видишь ли, – начала я, – это мамин шарф...
   – Ты хочешь сказать, что не дашь мне его? – возмутилась Фенечка.
   – Ты можешь взять все, что принадлежит мне лично, но шарф – он чужой, понимаешь?
   Фенечке наконец удалось вытащить весь шарф, и теперь он лежал у ее ног, его край феечка прижимала к груди обеими руками.
   – Здесь очень много ткани, – сказала она, – если ты отрежешь для меня кусочек, никто не заметит.
   – Это нехорошо, – тихо, но упрямо сказала я.
   – В таком случае больше мне ничего не надо от тебя! – Фенечка демонстративно отвернулась.
   – Но послушай...
   – И слушать не желаю!
   – Фенечка! Ну неужели ты берешь у своей мамы ее вещи без спросу?
   – Моя мама для тебя все бы сделала! – парировала фея.
   – Возможно, моя мама тоже все для тебя сделает, но сначала надо хотя бы вас познакомить.
   И тут Фенечка испугалась. Она резко повернулась ко мне и энергично замотала головой.
   – Нет, нет, – твердила она, – ни в коем случае! Никаких взрослых людей! Мне и так влетит за то, что я натворила, но если я покажусь хоть одному взрослому человеку!.. Меня знаешь как накажут! Может быть, отберут палочку! И тогда я не смогу стать настоящей волшебницей! Ты понимаешь?!
   Она вздохнула и с сожалением взглянула на понравившийся шарф.
   После этих слов я была готова искромсать не только мамин шарф, но и все, что есть в доме. Но Фенечка, все еще вздыхая, покинула комод и опустилась рядом с коробкой, где грудой лежали разноцветные лоскутья вперемешку с пуговицами, бусинками, кусочками тесьмы и прочей мелочью. Я присела рядом и стала вытаскивать и раскладывать перед феей все, что было в коробке.
   – Подумать только! – восхищалась она. – Такое богатство и лежит без толку!
   На самом дне обнаружилась розовая полоска шелковой ткани, свернутая рулончиком.
   – Тоже нельзя? – обреченно спросила Фенечка.
   – Можно! – торжественно сообщила я. – Все, что есть в этой коробке, – твое!
   – Ой, правда?! – воскликнула феечка, всплеснув руками. И тут же зарылась в нечаянное богатство с головой.
   – Погоди, – я вытащила ее из лоскутков и постаралась образумить. – Если хочешь, можно сейчас взять этот шелк и сделать из него платье. Но все остальное – потом! Мне надо в магазин! К тому же нам нужно еще посмотреть на спичечное дерево. Мы же не знаем, что из него выросло. А вдруг оно станет угрожать людям?
   Я говорила и одновременно примеривала шелковую полоску к Фенечке, решая, сколько надо отрезать. В конце концов махнула рукой и замотала ее в ткань, изобразив что-то наподобие индийского сари. Во всяком случае, мне так показалось. Чтобы сари не размоталось, я слегка наживила его ниткой. Фенечке, наверное, было не очень удобно, но приходилось довольствоваться тем, что есть.
   Я затолкала в коробку все, что там было, и закрыла крышкой. Потом я сняла джинсы и надела на футболку сарафан с большим карманом на груди. В этот карман я посадила Фенечку и велела не высовываться.

Спичечное дерево

   До ближайшего супермаркета ходу – минут десять. Я решила пройти по дорожке мимо школы, чтоб посмотреть на то, что сталось с нашим деревом.
   Фенечка сидела тихо.
   К месту утреннего преступления я приблизилась с самым невинным видом, вроде бы я здесь впервые. Еще издали заметила непривычное оживление, царившее на дорожке. Сердце екнуло. Но ничего не поделаешь, надо идти.
   Я прибавила шаг.
   Ну конечно! Сосна вымахала выше всех деревьев, ее корни взломали асфальт, а ветки грозили начисто перекрыть проход между заборами. Несколько старушек и детвора оживленно обсуждали невиданное чудо. Какой-то дядька снимал происходящее на камеру. Другой в это время возбужденно кричал что-то в трубку мобильника.
   Я оглянулась по сторонам. В наш двор въезжал фургон, на боку которого красовалась надпись «Телевидение». Фургон лихо повернул и направился в нашу сторону.
   В воздухе что-то просвистело, мужчина с мобильником вскрикнул и выругался. Я присмотрелась: у его ног валялась шишка. Та-ак, началось. Вторая шишка стукнула в лоб мужчину с камерой, он отскочил, и сразу же целый град шишек обрушился на старушек и детей.
   Фургон остановился, из него выскочил оператор, за ним женщина и еще двое, все они побежали к нам, в то время как глазеющие люди отступали под натиском взбесившегося дерева.
   Надо было срочно что-то делать. Я быстро юркнула в заросли, закрываясь руками от летящих шишек. За моей спиной слышались крики пострадавших и возгласы телевизионщиков.
   Здоровенный сосновый ствол продолжал увеличиваться на моих глазах. Я бесстрашно подошла вплотную и громко сказала:
   – Прекрати безобразие!
   Ствол вздрогнул и пошел волнами.
   Фенечка сразу же высунулась из кармана и громким шепотом сообщила:
   – Оно говорит: «А то что?»
   – Кто говорит? – переспросила я.
   – Дерево, кто ж еще!
   Ну конечно, Фенечка говорила, что может общаться с любым живым существом.
   Сосна загудела, как мне показалось, насмешливо.
   Но я не растерялась:
   – Скажи ему: «Обратно в спички превратим!»
   Переводить не пришлось. Сосна явно притихла, словно обдумывала мою угрозу.
   Под ногами шевельнулся корень и медленно обвил мою лодыжку.
   – Только попробуй! – пригрозила я.
   Корень отступил. Сосна, как это ни странно, замерла.
   За моей спиной раздался шорох. Я оглянулась. Оператор и женщина с телевидения.
   – Девочка, ты давно тут стоишь? – спросила женщина.
   – Не очень, – нехотя ответила я.
   – Это дерево странно себя ведет? – не унималась телевизионщица.
   – Обычное дерево, – ответила я, для убедительности похлопав сосну по шершавому стволу.
   Все это время оператор снимал нас на камеру, хотя мне совсем это не нравилось.
   – Так, значит, ты ничего необычного не заметила? – настойчиво спрашивала женщина.
   – Ничего...
   – Люди утверждают, что сосна взломала асфальт и кидалась шишками, – сказала телевизионщица.
   – Это старое дерево, у него корни большие, они подняли асфальт на дорожке, а шишки падают со всех сосен, как и яблоки с яблонь, – я равнодушно пожала плечами.
   Тетенька махнула рукой оператору, и тот перестал снимать.
   – Какая у тебя кукла красивая, – улыбаясь, сказала женщина, – прямо как живая!
   И только тогда я догадалась посмотреть на свой карман, конечно, из него торчала рыжая головка Фенечки. Я быстро прикрыла ее ладонью, проговорила:
   – Спасибо. – И сделала шаг в сторону.
   Но телевизионщица, продолжая улыбаться, протянула руку:
   – Можно посмотреть?
   Я испугалась. Фенечка, видимо, тоже, потому что она съежилась в кармане и сидела тихо-тихо.
   – Это самая обыкновенная кукла, – быстро проговорила я, отшатнувшись от приставучей тетеньки, – мне пора, извините...
   Не дожидаясь следующих вопросов, рванула сквозь кусты, выскочила на дорожку и понеслась бегом что есть мочи.
   – Девочка, куда же ты! Подожди! – неслось мне вслед. Но я и не думала оборачиваться.
   Остановилась и отдышалась, только когда забежала в сквер за соседним двором.
   – Ты зачем высунулась? – громким шепотом спросила у Фенечки.
   – Я хотела тебе помочь, – донеслось из кармана.
   – Каким же образом? – съязвила я.
   – Интересно, а как бы ты без меня говорила с деревом? Я на всякий случай показала ему волшебную палочку, – ответила Фенечка, – иначе оно ни за что бы не послушалось. – Фея снова высунулась из кармана. – Здесь не очень-то удобно, – заявила она, – сама попробуй!
   – Я тебе предлагала остаться дома.
   Какая-то молодая мамочка с коляской удивленно уставилась на меня. Еще бы: стоит девчонка и громким шепотом разговаривает сама с собой...
   – Уйдем отсюда, спрячься, – велела я Фенечке. Та со вздохом убрала голову. Я быстро пошла в сторону супермаркета.
   «Что теперь будет с нашей сосной? – думала я. – Что успел снять оператор? И почему телевизионная тетка приставала ко мне? Она что-то заметила?»
   Я представила себе, как вечером в новостях покажут дерево, размахивающее ветками и швыряющее шишки, а потом крупным планом меня и Фенечку в кармане моего сарафана... Ужас!
   Фенечка, словно услышав мои мысли, сказала:
   – Они приняли меня за куклу.
   – Что? – переспросила я.
   – Они приняли меня за куклу, за одну из этих дурацких ненастоящих скульптур, которые живут в ненастоящих домах и носят ненастоящую одежду.
   – Хорошо, если так, – ответила я, – а теперь, пожалуйста, помолчи, мы заходим в магазин.
   Фенечка повозилась в кармане, видимо устраивалась поудобнее, и затихла. Интересно, надолго ли ее хватит?

Шопинг

   Я просмотрела глазами список.
   Так, надо очень быстро пробежать вдоль полок, потом на кассу и домой!
   Фенечка терпеливо молчала, пока я была в молочном и хлебном отделах, но стоило мне подойти к полкам со всякими конфетами, как ее лохматая голова тут же показалась из кармана.
   – Чем так вкусно пахнет? – деловито осведомилась фея.
   Девчушка лет пяти уставилась на нас и потянула мать за рукав.
   – Мама! Смотри, какая кукла! – громко крикнула она. – Мама, она разговаривает! Купи-и-и, мама!
   Женщина едва скользнула по мне взглядом, схватила дочь за руку и строго прикрикнула на нее. Фенечка сразу же юркнула в карман.
   Девчонка не успокаивалась, она капризничала и показывала на меня пальцем. Мать в сердцах дернула ее за руку и увела прочь из отдела.
   Я спряталась за колонну и чуть слышно прошептала:
   – Фенечка, ты с ума сошла!
   Она сразу же отозвалась.
   – Противная девчонка ушла? – так же шепотом спросила фея. – А где бальные платья? Я хочу посмотреть. Что так вкусно пахнет? И...
   Я не дала ей договорить:
   – Фенечка, пожалуйста! Посиди две минуты спокойно! Мы и так уже попались сегодня.
   Она округлила глаза:
   – Но платья!
   – Здесь нет платьев, это продуктовый магазин.
   – Хорошо, тогда возьми то, что вкусно пахнет!
   – Ты хуже ребенка! – заявила я.
   – На себя посмотри! – парировала Фенечка.
   Невдалеке остановился охранник и довольно пристально меня разглядывал. Я опустила голову и сделала вид, что выбираю конфеты.
   – Спрячься! – приказала фее. – На нас смотрят!
   Быстро сунула в корзину первый попавшийся пакет с конфетами и покатила в отдел с чаем и кофе. Я шла вперед, толкая перед собой тележку, и старалась не глазеть по сторонам и не останавливаться надолго.
   Когда с покупками было покончено, выбрала кассу, где не было очереди, и рванула к ней.
   – Сиди тихо! – еще раз предупредила Фенечку.
   – Куда уж тише, – донеслось из кармана.
   Я благополучно оплатила покупки, уложила все в пакеты и, выдохнув с облегчением, покинула супермаркет.
   Теперь оставалось решить, по какой дороге лучше возвращаться домой. Все-таки я решила пойти дворами, так спокойнее.
   Стоило мне отойти немного от супермаркета, как Фенечка снова высунулась и заявила, что не может сидеть в кармане все время, потому что там дышать нечем. И еще: чтоб я немедленно дала ей попробовать то, чем вкусно пахло. Пришлось залезть в пакет, вскрыть упаковку с конфетами «Мишка косолапый», развернуть одну и отломить кусочек для феи.
   – Слушай, – вспомнила я, – а у тебя аллергии на шоколад нет?
   – Чего? – не поняла Фенечка.
   – Ну, это когда сыпь всякая, зуд... в общем, аллергия из-за какой-нибудь еды...
   – Как это? – Фенечка потянулась к шоколаду. – Давай сюда!
   – Ты его пробовала когда-нибудь?
   – Что?
   – Шоколад пробовала?
   Фенечка не смогла дотянуться до лакомства и от досады хлопнула в ладоши.
   – Какая разница! – она разозлилась. – Пробовала, не пробовала, еще а-рель-ги-я какая-то! Придумала тоже! Тебе жалко, что ли?
   – Мне не жалко, я просто беспокоюсь о твоем здоровье, – рассудительно начала я.
   Неожиданно фея расхохоталась.
   – О моем здоровье? Ты хочешь сказать, что ты боишься, как бы я не заболела? – веселилась она.
   – Да, а что здесь смешного?
   – Ты что? Разве не знаешь, что феи не болеют. Ни-ког-да! – раздельно произнесла она. – Давай сюда шоколад!