Сэлинджер Джером Д.. Опрокинутый лес

   - Четверг. Сегодня воскресенье. Вы не быстро добрались сюда.
   Хови Крофт прервал свое занятие - он пускал колечки дыма в потолок потом ответил.
   - Слушайте, я ведь живу не на Парк-авеню или еще где поблизости. Я зарабатываю на жизнь. Я еду туда, куда меня посылает фирма.
   Корин немного подумала.
   - Вы хотите сказать, что приехали по делу?
   - Ясно, по делу! - с негодованием сказал Хови.
   - Вы отпустили жену в Нью-Йорк? Вы знали, что она едет сюда? спросила Корин, окончательно теряясь.
   - Конечно, знал. Что же вы думаете, я дам ей тайком в Нью-Йорк удрать?
   Крофт снова расхорохорился.
   - Банни сказала мне, что хочет встретиться с этим парнем, Фордом, с этим мужиком... вашим мужем. Вот я и думаю: пусть раз и навсегда выкинет все из головы. Она меня изводит, он меня изводит... - он не закончил мысль. - Ваш муж делает хорошие деньги на своих книжках?
   - Он издал всего две книги стихов, мистер Крофт.
   - Я в этих делах не разбираюсь, но... деньги-то он делает будь здоров тем, что пишет, как я понимаю?
   - Нет.
   - Нет? - недоверчиво.
   - Поэзия не приносит дохода, мистер Крофт.
   Хови Крофт подозрительно огляделся вокруг.
   - А кто платит за квартиру? - спросил он.
   - Я плачу, - отрывисто. - Мистер Крофт, быть может...
   - Не понимаю, - в его небольших глазках Корин заметила растерянность. - Он же важная шишка. А?
   - Возможно, лучший поэт в Америке. Хови покачал головой.
   - Знать бы - я бы ее не отпустил, - сказал он с горечью. Он смотрел на Корин недовольно, как будто именно она была виновата в том, что с ним случилось. - Я-то думал, ваш муж введет ее в курс дела.
   - Какого дела?
   - Ну дела, дела! - нетерпеливо объяснил Хови Крофт. - Она ведь все пишет и пишет свои книги... Знаете, сколько написала с тех пор, как мы поженились? Двенадцать. Я все читал. Последнюю Банни писала для Гарри Купера. Для фильма, чтоб в нем участвовал Гарри Купер. Разослала по кинотеатрам, а они ей даже не вернули. В общем, жуть, до чего ей не везло.
   - Что? - переспросила Корин настороженно.
   - Не везло, говорю, жуть как.
   Корин почувствовала, как сигарета жжет ей пальцы. Она разжала руку над пепельницей.
   - Мистер Крофт. Откуда ваша жена узнала о моем муже?
   - От мисс Дюран, - последовал краткий ответ. Хови Крофт погрузился в раздумья.
   - А кто это, - спросила Корин, - мисс Дюран?
   - Подружка ее, собутыльница. В школе преподает. Дюран с Банни болтают обо всякой чепухе.
   - А вы не хотите выпить? - вдруг предложила Корин.
   Хови встрепенулся.
   - Если не шутите, - сказал он. - Кстати, как вас звать по имени?
   Корин встала и позвонила Рите. Когда она опять села, вопрос уже растворился в воздухе.
   Однако, взяв стакан, Хови Крофт задал новый.
   - Кстати, чем она занималась тут, в Нью-Йорке?
   Корин немного выпила. Потом рассказала все, что знала, вернее, все, что смогла заставить себя рассказать. Сперва ей показалось, что Хови слушает ее смущенно и с огорчением, но потом она заметила, что он разглядывает ее ноги. Поджав ноги, Корин постаралась побыстрее закруглиться, но Хови перебил ее.
   - Постойте, а кто это - тетя Корнелия?
   Корин посмотрела на него. Руки у нее задрожали, и она подумала, что было бы лучше на них сесть.
   Сделав усилие, она спросила то, что ей следовало сейчас спросить.
   Хови Крофт задумался, но тут же покачал головой.
   - У Банни есть тетя Агнес, - подал он трезвую идею. - Деньжата и у той водятся. Держит кинотеатр на Кросс-пойнт.
   Корин поднесла руку ко лбу, словно надеялась ручным способом остановить кошмарное шествие, начавшееся у нее в голове. Но было поздно. Построившись в идеальную шеренгу, его участники выходили из глубины ее сознания. Они всплывали друг за другом - она не могла их остановить. Первой появилась милая, чуть взбалмошная, с тонкими усиками тетя Корнелия. Следом - Гарри, умилительный старичок-дворецкий, любитель воздушных змеев. За ним - добрая душа, клептоманка-Эрнестина. Потом смешной студент-медик и смешной студент факультета драматического искусства. Затем появилась приятельница тети Корнелии из Паукипси, которую кормили через трубки. Ну и наконец отель "Уолдорф-Астория" с чьей-то легкой руки сдвинулся с места и с шумом отправился за остальными.
   - Кажется, я снова упаду в обморок, - предупредила Корин Хови Крофта. - Будьте добры, дайте мне вон тот стакан бренди.
   Хови Крофт, опять немного испугавшись, вскочил, и Корин допила то, что оставалось в стакане.
   Увидев, что ей лучше, Хови снова удобно устроился на диване. Он залпом допил коктейль. Затем, перекатывая кубик льда за щекой, осведомился:
   - Как, кстати, вас зовут?
   Корин, не ответив, закурила еще одну сигарету. Гость наблюдал за ней без обиды.
   - Мистер Крофт, а ваша жена уходила от вас прежде?
   - То есть? - спросил он, грызя лед.
   - То есть, - продолжала Корин сдержанно, - уезжала она путешествовать с мужчинами?
   - По-ослушайте. Вы думаете, я - идиот?
   - Конечно, нет, - поторопилась вежливо заверить его Корин.
   - Я отпускал ее иногда проехаться. Чтоб немного развеялась. Но если вы заключили, что я позволял ей охотиться за...
   - Нет, этого я не имела в виду, - сама того не желая, немедленно соврала Корин.
   Хови Крофт стал добывать второй кубик льда из своего стакана.
   - Мистер Крофт, что вы предполагаете с этим делать?
   - С чем - с этим? - светски.
   Корин глубоко вздохнула.
   - С тем, что ваша жена и мой муж сбежали вместе.
   Хови Крофт ответил только после того, как размельчил и рассосал второй кубик. Освободившись, он посмотрел на Корин, весь - сплошное доверие.
   - Я вам так скажу... как вас, кстати, зовут?
   - Корин, - сказала Корин устало.
   - Корин. Ладно. Я вам так скажу, Корин. Строго между нами - мы с Банни не больно ладили. Последние года два не ладили. Ясно?.. Сам не знаю. Может, у нее денег стало многовато. Я сейчас имею сто десять в неделю, потом командировочные и рождественские премиальные будь здоров. Может, у нее голова пошла кругом. Ясно?
   Корин с пониманием кивнула.
   - И еще: год, что она ходила в колледж, не пошел ей на пользу, ну совсем не пошел, - пояснил Хови Крофт, - зря тетя Агнес ей разрешила. У нее там мозги съехали набекрень, вроде того.
   Дальше случилось что-то странное. Хови Крофт вдруг вытащил бейсбольные наплечники, которые носил под спортивным пиджаком. Без них он казался совершенно другим человеком и заслуживал свежего взгляда.
   - И еще вот что, - произнес другой человек смущенно, - бывает, она меня здорово изводит.
   - Что? - с уважением переспросила Корин.
   - Изводит, - повторил он, - ясно?
   Корин, покачав головой, сказала:
   - Нет.
   - Скажите "Хови".
   - Хови, - повторила Корин.
   - Вот так-то лучше. Да. Она будь здоров как изводит. - Он неловко поерзал на диване. - Когда мы только поженились, еще ничего было. Но... даже не знаю: Она скоро странная стала. Недобрая. Ко мне. К ребенку и то недобрая. Не знаю даже. - Он вдруг покраснел. - Один раз она... - он не договорил и покачал головой.
   - Однажды она что? - заинтересованно спросила Корин.
   - Не знаю. Да и какая теперь разница. Я уже об этом забыл. Изменилась она здорово. Я хочу сказать, здорово она изменилась. Елки! Я-то помню, как она приходила на все матчи, когда я играл. Футбол. Баскетбол. Бейсбол. Хоть бы раз пропустила. - Он поджал губы: он все сказал. - Не знаю. Она просто здорово изменилась.
   Хови выговорился. Ему снова стало легко смотреть на Корин. Надежный внутренний сигнал прозвучал вовремя. Вместо разнюнившегося игрока на поле опять вышел хамоватый бодрячок.
   - Бурбон у вас классный, Корин, - сказал он, помахав пустым стаканом.
   Но Корин встала. Она сказала что-то вроде того, что у нее назначена на сегодня встреча. Она поблагодарила его за то, что он заглянул.
   Хови Крофт был заметно огорчен тем, что его визит скомкан. Но, послушно поднявшись, он позволил Корин проводить себя до прихожей. Пока они шли, он опять заговорил с ней.
   - Я пробуду здесь еще два дня. Ничего, если позвоню? Может, сходим куда вместе?
   - Извините, боюсь, не получится.
   Он пожал плечами, не то чтобы обескураженно. Надев перед зеркалом в прихожей светло-серую шляпу, он бережно замял ее.
   - Может, тогда посоветуете, что мне посмотреть? В театре. Вот этот: "Привет, Бродвей, привет!" - стоящий?
   Наконец довольный тем, как сидит на голове шляпа, Хови Крофт шагнул к двери. Повернувшись, он улыбнулся Корин.
   - Вы особенно не убивайтесь, - посоветовал он. - Не стоит. Вам же, в конце концов, лучше. Если ваш - такой же придурок, как моя.
   Тут Корин, перестав сдерживаться, схватилась за дверную ручку. Очень громким голосом она сообщила Хови Крофту, что хотела бы вернуть себе мужа.
   Хови Крофт спасся в лифт, как только он открылся, а Корин ушла в квартиру и закрыла за собой дверь. Ноги перестали держать ее и, всхлипывая, она опустилась на пол. Добравшись в конце концов до спальни, она приняла сразу несколько таблеток снотворного.
   Проснувшись с ощущением, что время остановилось, как бывает, если наглотаться сильных снотворных, Корин почувствовала, что сжимает что-то влажной рукой. Разжав пальцы, она разгладила смявшийся клочок бумаги, потом зажгла ночник. Перед ней была визитная карточка Хови Крофта. Несколько минут она лежала тихо, глядя на свое призрачное отражение в зеркале туалетного столика напротив. Затем вдруг произнесла вслух: "Кто ты, приятель, черт возьми?" Вопрос неожиданно показался ей невероятно смешным, и она с четверть часа прохохотала.
   Корин не переставала искать Форда. Искали его и издатели. Искал Колумбийский университет.
   Не раз все они думали, что напали на след, но очередной междугородний звонок или несколько недвусмысленных строчек в письме управляющего какого-нибудь отеля убивали надежду.
   Однажды Корин едва не наняла частного детектива. Он даже явился к ней домой за инструкциями. Но она выпроводила детектива, не воспользовавшись его услугами. Она испугалась, что получит кучу грязи и не получит мужа... Корин искала Форда упорно, но лишь законными способами.
   Теперь известно, что, покинув вместе Нью-Йорк, Форд и Банни Крофт блуждали по свету как двое цыган-полукровок. Выяснилось, что из Западной Виргинии они снова подались на север, а из Чикаго опять на Запад, и лишь через два с половиной месяца осели в небольшом городишке на Среднем Западе. Естественная завеса из дыма и гари' надежно скрыла их связь.
   Узнал, где они живут, Роберт Уэйнер. Ему понадобилось года полтора, чтобы узнать. Потом он позвонил Корин домой и, как бы между прочим, сказал:
   - Корин?.. Слушай-ка. Только ты не волнуйся...
   Корин сразу все поняла.
   Уэйнер не сомневался, что она захочет поехать повидаться с Фордом. Он, собственно, сам хотел поехать с ней. Но он дал маху. Выудив у него все по телефону, Корин собрала вещи и через час села в поезд одна.
   Поезд пришел в город, который назвал ей Уэйнер, в шесть утра. Был ноябрь, и пока она шла по серой пустынной платформе к стоянке такси, мокрый снег лепил ей в лицо и попадал за шиворот. Ко всему дело было в понедельник.
   Корин поселилась в гостинице, приняла горячую ванну, оделась и семнадцать часов просидела у себя в номере. Она просмотрела пять журналов. В полдень ей наверх принесли сэндвич с цыпленком, но есть она не стала. Она пересчитала кирпичи административного здания через дорогу: по вертикали, по горизонтали и по диагонали. Когда за окном стемнело, она покрыла ногти лаком в три слоя.
   Дожидаясь, пока подсохнет третий слой, она внезапно встала со стула, подошла к телефону и положила на него руку. На столике возле телефона тикали электрические часы. Корин почти с наслаждением отметила про себя, что уже одиннадцать. Она почувствовала, что спасена. Звонить было поздно. Поздно рассказывать мужу все, что она узнала о Банни от Хови Крофта. Поздно спрашивать, нужны ли ему деньги. Поздно слышать его голос. Самое время еще раз принять ванну.
   Так она и поступила. Но потом, прямо в купальной простыне, подошла к телефону и назвала телефонистке номер, который знала наизусть.
   Дальше состоялся вот такой, совершенно невероятный, разговор:
   - Алло, - голос Банни.
   - Здравствуйте. Извините, уже поздно. Это Корин Форд.
   - Кто?
   - Корин Фор...
   - Корин! Бог ты мой! Просто не верится! - не голос - сплошной мед. Вы в городе?
   - Да. Я в городе, - подтвердила Корин. - Своего голоса она не узнавала: он был похож на мужской, как будто у нее сели связки.
   - Ну, бог ты мой, Корин! У меня нет слов! Просто чудесно. Мы уже целую вечность собираемся вас отыскать! Чудесно! - Затем чуть робея, стесняясь: - Корин, мне просто жуть до чего неловко из-за всего, что получилось и вообще...
   - Да, - сказала Корин.
   Это было извинение. Совершенно замечательное, по-своему. Банни просила прощения не как тридцатитрехлетняя женщина, на которой целиком лежит вина за чужую разбитую вдребезги семейную жизнь. Она попросила прощения, как молоденькая продавщица, по неопытности отправившая клиенту синие занавески вместо красных.
   - Да, - повторила Корин.
   - Бог ты мой, откуда вы звоните, Корин?
   - Я в отеле "Кинг Кол".
   - Послушайте, - планы, обволакивающие, как теплый, растаявший шоколад, уже зреют. - Ведь сейчас не поздно. Вы должны немедленно приехать к нам. Вы же еще не легли, правда?
   - Нет.
   - Вот и хорошо. Рэй в соседней комнате, работает. Значит, договорились. Прыгайте в такси - вы знаете наш адрес, Корин?
   - Да.
   - Чудненько... До смерти хочется поскорее вас увидеть. Давайте, живенько.
   На мгновение Корин онемела.
   - Корин? Вы меня слышите?
   - Да.
   - Ну так давайте быстрей. Ждем. По-ка!
   Корин повесила трубку.
   Потом она снова пошла в ванную и залезла в воду на несколько минут, чтоб согреться. Но и горячей воды всех отелей мира не хватило бы, чтоб ее согреть. Она вылезла из ванны, вытерлась и оделась.
   Уже в шляпе и пальто Корин на всякий случай оглядела комнату - не осталось ли где тлеющей сигареты. Выйдя из номера, она вызвала лифт. Ей казалось, что сердце стучит у нее почти в ухе, как бывает, если определенным способом уткнуться лицом в подушку.
   Пока она сидела семнадцать часов в номере, вероятно, когда стемнело, вместо дождя со снегом пошел настоящий снег, и дорожка перед отелем на полдюйма покрылась слякотью. Неоновая вывеска над улицей, совсем не похожей на нью-йоркскую, отбрасывала безобразный синеватый отсвет на черную, мокрую мостовую. Швейцару, который вызвал для Корин такси, пришлось воспользоваться носовым платком.
   Дорога заняла минут пятнадцать, а когда машина остановилась, Корин, очнувшись, спросила: "Здесь?" - а затем расплатилась и вышла.
   Перед ней была пустынная, темная, скользкая улица, застроенная стандартными арендованными домами.
   Поднявшись по каменным ступенькам, она вошла в подъезд, порылась в сумке, нашла зажигалку и, чиркнув ею, осветила табличку с кнопками звонков и фамилиями. Увидев написанную зелеными чернилами фамилию "Форд", Корин нажала на нужную кнопку, небрежно, как торговец или добрый знакомый.
   Раздался жужжащий звук, и внутренняя дверь открылась. До Корин тут же долетело ее имя, произнесенное с веселым вопросительным знаком в конце. Навстречу ей с лестницы сбежала Банни Крофт.
   Банни взяла Корин под руку и стала что-то говорить ей и продолжала что-то говорить, пока они вместе поднимались наверх. Корин ничего не слышала. Она теперь сидела в комнате, без пальто, и Банни Крофт спрашивала, что она будет пить - простое виски или бурбон. Но Корин смотрела вниз, на свои ноги. Она заметила, что на ней чулки не в цвет. Это показалось ей странным и вызывающим до такой степени, что она с трудом подавила желание приподнять вытянутые ноги и, сдвинув коленки, сказать громко, чтобы все слышали: "Взгляните. У меня чулки не в цвет". Но произнесла она только:
   - Что?
   - Я говорю, у вас вид замерзший, Корин. Бр-рр! Я принесу вам выпить, хотите вы или нет. И не спорьте. Идите к Рэю, а я пока все приготовлю. Он работает, но это не важно. Прямо вон в ту дверь. - Банни быстро исчезла в кухне.
   Корин встала и, подойдя к двери, на которую показала Банни, открыла ее.
   Форд сидел за маленьким столиком для бриджа спиной к ней. Он был в рубашке с короткими рукавами. Маленькая лампочка без абажура горела у него над головой. Корин не то что не дотронулась, она даже не сразу подошла к мужу, но она назвала его имя. Форд рассеянно оглянулся, а затем, повернувшись на деревянном ресторанном стуле, на котором он сидел, посмотрел на посетительницу. Вид у него сделался растерянный. Корин подошла и тоже села поближе к столу, так чтоб можно было дотянуться до Форда. Она уже поняла, что у него все неблагополучно. В комнате до того разило неблагополучием, что ей стало трудно дышать.
   - Ну как ты, Рэй? - спросила она, не плача.
   - Нормально. А ты как, Корин?
   Корин коснулась его предплечья. Потом убрала руку и положила на колени.
   - Я вижу, ты работаешь, - сказала она.
   - А, да. Ну как ты, Корин?
   - Нормально, - ответила Корин. - Где твои очки?
   - Очки? - удивился Форд. - Мне нельзя ими пользоваться. Я делаю упражнения для глаз. Очками нельзя пользоваться. - Он снова повернулся на стуле и посмотрел на дверь, в которую вошла Корин. - Посоветовал ее двоюродный брат, - пояснил он.
   - Двоюродный брат? Он доктор?
   - Не знаю, кто он. Живет на другом конце города. Он ей дал для меня несколько глазных упражнений.
   Форд прикрыл глаза правой рукой, потом опустил ее и посмотрел на Корин. Пожалуй, он впервые посмотрел на нее с явным интересом.
   - Ты остановилась в городе, Корин?
   - Да, в отеле "Кинг Кол". А она не сказала тебе, что я звонила?
   Форд покачал головой. Он порылся в бумагах, валявшихся на столике для бриджа.
   - Значит, в городе, да?
   Корин вдруг заметила, что он пьян. Когда она это заметила, у нее заходили ходуном коленки.
   - Я переночую одну ночь.
   Последнюю фразу Форд выслушал, стараясь сосредоточиться.
   - Всего одну ночь?
   - Да.
   Болезненно прищурив глаза, он посмотрел на разбросанные в беспорядке по столику для бриджа бумаги.
   - Я здесь много работаю, Корин, - сказал он доверительно.
   - Я вижу, вижу, что работаешь, - ответила Корин, сдерживая слезы.
   Форд снова обернулся, чтобы взглянуть на дверь, и на этот раз чуть не упал.
   Потом он наклонился к Корин, озираясь, словно человек, отважившийся пересказать соседу по столу на чинном сборище скандальную сплетню или сомнительную шутку.
   - Ей не нравится моя работа, - произнес он таинственно. - Ты представляешь?
   Корин молча замотала головой. Слезы почти ослепили ее.
   - Ей не нравилось то, что я пишу, когда она приехала в Нью-Йорк. Я кажусь ей недостаточно содержательным.
   Корин плакала, больше не стараясь сдерживаться.
   - Она пишет роман.
   Покончив с секретами, Форд выпрямился и стал снова ворошить бумаги на столике для бриджа. Внезапно его руки замерли. Он заговорил таинственным шепотом.
   - Ей попалась моя фотография в разделе книжных рецензий в "Тайме", и она приехала в Нью-Йорк. Она считает, что я похож на какого-то киноартиста. Когда без очков.
   И туг Корин без лишнего шума все же потеряла голову. Она спросила Форда, почему он не написал. Она попрекнула его тем, что он нездоров и несчастлив. Она умоляла его вернуться домой. Она беспорядочно касалась руками его лица.
   Но Форд, перебив ее на полуслове и болезненно моргая, заговорил вдруг как совершенно трезвый и необыкновенно разумный человек.
   - Корин, пойми, мне нельзя уехать.
   - Что?
   - У меня опять сдвиг, - коротко объяснил он.
   Корин смотрела на него, оглушенная отчаяньем и потерянная.
   - Сдвиг, сдвиг, - повторил Форд нетерпеливо. - Ты видела оригинал. Вспомни. Вспомни, как кое-кто колотил в темноте по ресторанной витрине. Ты знаешь, о ком я.
   Сознание Корин вернулось по извилистой дорожке в прошлое и, добравшись до места, частично затуманилось. Когда она снова взглянула на мужа, он, прищурившись, разглядывал обложку киножурнала, который был у него в руке. Она отвернулась.
   - Остановилась в городе, Корин? - осведомился он вежливо, кладя журнал на место.
   Корин не надо было отвечать, потому что хозяйкин голос из-за двери проверещал:
   - Э-эй, вы там, открывайте. У меня руки заняты.
   Форд неловко кинулся к двери. В обмякшей руке Корин оказался стакан.
   Хозяева, тоже взяв себе по стакану, сели: Форд к своему захламленному столику для игры в бридж, Банни Крофт прямо на пол, возле столика.
   На Банни были джинсы, мужская рубашка с открытым воротом, вокруг шеи по-ковбойски повязан красный носовой платок.
   Она поудобнее вытянула ноги, словно приготовилась к долгому разговору.
   - Потрясающе, что вы приехали нас проведать, Корин. Грандиозно. Прошлой весной мы хотели выбраться в Нью-Йорк, но не получилось. - Она указала носком мокасина на мужа Корин. - Если бы этот выпендряла хоть что-нибудь написал для заработка, мы бы могли многое себе позволить. - Она не закончила. - Мне нравится ваш костюмчик. У вас его не было, когда мы встречались в Нью-Йорке, верно?
   - Был.
   Корин пригубила коктейль, стакан был грязный.
   - Значит, вы его не надевали. Я, по крайней мере, не видела. - Банни ловко скрестила ноги. - А как вам наша нора? Я называю ее крысиным гнездом. Одну комнату я могла бы сдать. Рэй бы тогда спал в домашней аптечке - да, милый?
   - Что? - спросил Форд, оторвавшись от стакана.
   - Если мы сдадим эту комнату, тебе придется спать в домашней аптечке.
   Форд кивнул.
   Поглядев на Корин, Банни спросила:
   - А где вы, кстати, остановились в городе, Корин?
   - В отеле "Кинг Кол".
   - Ой, ведь вы мне уже говорили. Там внизу такой маленький бар, я его обожаю. На стенках развешаны мечи и прочая чепуха. Вы заходили туда?
   - Нет.
   - Бармен как две капли воды похож на одного киноартиста. Недавно играет. Ужасно похож. Как же его фамилия...
   Форд поерзал на стуле и посмотрел на Банни Крофт.
   - Давайте еще выпьем, - предложил он. Стакан у него был пустой.
   Банни взглянула на Форда.
   - Что прикажете? Нестись вприпрыжку? - спросила она. - Сам знаешь, где бутылку искать.
   Форд поднялся, опираясь на спинку стула, и вышел из комнаты.
   Его не было минут пять - но Корин показалось, что пять дней. Банни без него не закрывала рта, но Корин прислушалась, только когда она заговорила о романе. Банни сказала, что ей бы хотелось, чтоб до отъезда Корин успела его проглядеть.
   Форд вернулся со стаканом, где было пальца на четыре неразбавленного виски. Тогда Корин встала и сказала, что ей пора.
   - Прямо сейчас? - заскулила Банни. - Слушайте. А если завтра нам вместе пообедать или еще чего-нибудь?
   - Я рано уезжаю, - ответила Корин и, не дожидаясь, пока ее проводят, двинулась к выходу. Она слышала, как хозяйка вспрыгнула на мягких подошвах своих мокасин, слышала, как та пробормотала: "Ну, бог ты мой..."
   Все втроем - и Форд тоже - они выстроились в затылок у входной двери: Корин, за ней Банни и замыкающий - Форд.
   Перед тем как выйти, Корин вдруг обернулась. Ее плечо почти уперлось Банни в лицо на уровне глаз.
   - Рэй. Ты вернешься со мной домой?
   Форд не расслышал ее.
   - Прошу прощенья? - переспросил он вежливо до отвращения.
   - Ты вернешься со мной домой?
   Форд покачал головой.
   Сражение закончилось, Банки мгновенно выскочила из-за плеча Корин, и, словно только что не было ни мольбы, ни отказа, схватила ее руку.
   - Корин, это грандиозно, что мы увиделись. Было бы здорово, если бы мы переписывались и вообще. Ну сами понимаете. У вас в Нью-Йорке та же квартира?
   - Да.
   - Чудесно.
   Корин отняла руку у Банни и протянула мужу. Он легонько ее пожал и не стал удерживать.
   - Бог ты мой, я надеюсь, вы быстро найдете такси, Корин. Такая погода. Но вы найдете, обязательно... Зажги для Корин свет на площадке, дурень.
   Не оглядываясь, Корин спустилась по лестнице так быстро, как только могла, и, едва оказавшись на улице, бросилась бежать, нелепо выворачивая коленки.