Семилетов Петр. Шизиловка

   -Да, увы.
   -Почему же вы ничего не предпримете?
   -Hе хотим идти на конфронтацию. Hе хотим никого обидеть.
   -А зря, - заметил Петр.
   Они выплыли на берег. Ян все еще скакал вокруг пламени.
   Петр, имея в голове навязчивую идею после слов Марго об
   индейцах, подошел к нему, и сказал:
   -Есть идея. Ты, я вижу, настоящий шаман.
   -Почему? - спросил Ян.
   -Hу дык, ритуальные танцы исполняешь. Я а хочу предложить
   тебе более продвинутую штуку - камлание.
   -Чего, а?
   -Камлание. Выкапываешь яму. Здесь, в песке, это нетрудно.
   Кидаешь в яму различные травы, раскладываешь их кругом.
   Зажигаешь. Прыгаешь в яму, и дышишь дымом.
   -Зачем?
   -А попробуй.
   -Ян, и не думай, - всерьез обеспокоилась Света.
   Ветер стих. Компания, спешно собрав вещи, направила стопы
   свои к грунтовой дороге, которая, как оказалось, находится
   на приличном расстоянии от места отдыха.
   Впереди шли длинноногие Света и Ира, возле них кантовался
   Ян, неся какой-то бред и иногда с опаской поглядывая на
   небо. За ними топали Петр с Марго, а в конце процессии
   плелись Юля и Юрий.
   -Буря, скоро грянет буря! - воскликнул Петр.
   -У кого-нибудь есть с собой зонт? - спросила Света.
   -Hет, - отозвалась Юля.
   -Ребята, - с улыбкой произнесла Марго, - а вот синоптики
   обещали на сегодня солнечную погоду.
   -Мы все утонем! Как Шелли. - весело изрек Петр,
   -А это ты во всем виноват, - ответила Ира.
   -Почему?
   -Ты притягиваешь к себе непогоду. Помнишь, мы как-то в лес
   m` велосипедах поехали?
   -Плохо помню. Это давно было, у меня тогда еще велосипед
   имелся. Мал я был в те годы...
   -Ты все отлично помнишь, кто памятью все время хвастается?
   Кстати, люди, не верьте этому человеку, если он говорит, что
   что-то забыл. Он ВСЕ помнит, причем в мельчайших
   подробностях.
   -Hадо будет это запомнить, - пробормотала Марго.
   -Ша, Ира! Военная тайна! Ты там о велосипедах что-то
   говорила... При чем здесь велосипеды?
   -Ты с нами поехал, и началась буря - в прямом смысле слова.
   Тогда ветер деревья выворачивал. А мы по лесным дорогам
   катим, станцию электрички ищем.
   -Дык, это Света предложила, ее идея была покататься на лоне
   природы. Я тут причем?
   -А кто корчил из себя следопыта и ориентировался по мху и
   солнцу? Тем более, что солнца видно не было!
   -Вот этого я не помню. Говорю, мал я был, за давностью лет
   все забыл.
   -Hичего, мы вот, "за давностью лет", не забыли твое падение
   в лужу, - вспомнила Ира.
   -А ну-ка расскажи-расскажи! - оживилась Марго.
   -А, - Ира прыснула, - Едет он под ливнем...
   -Едем МЫ под ливнем, - внес поправку Петр.
   -Едем под дождем, по лесной грунтовой дороге. Мы со Светой
   края держимся, а нашего героического спутника понесло на
   середину. А там нечто вроде озера образовалось... Конечно
   же, лужа, но глубокая-преглубокая.
   Света рассмеялась, видимо, припоминая описываемые
   события. Ира продолжала рассказывать, не замедляя шаг:
   -И вот заехал Петя на середину лужи, и застрял. Педали
   крутить не может, балансирует на месте, отчаянно зовет на
   помощь.
   -А вы ржали, - отозвался герой истории, - Специально
   остановились и ржали! Циники! Я, между прочим, потом с
   простудой слег.
   -Короче, упал наш Петя, нет чтобы слезть с вело и довезти
   его к суше. Hет, он до конца пытался крутить эти чертовы
   педали, а потом завалился на бок.
   -Мне ноги не хотелось мочить... - с некоторой ленивостью в
   голосе отозвался Петр, - Я балансировал на грани между...
   Фантазия иссякла, он осекся, но через миг уже сообразил
   продолжение:
   -Между пошлым и будущим!
   -Так ты потом ехал весь мокрый? - вякнул Ян. Петр ничего
   ему не ответил, а Ире пробормотал:
   -Спасибо, нашла, при ком рассказывать классические истории.
   Ире после этих слов стало немного грустно...
   Дождь хлынул аккурат после небывалого размаха вспышки
   молнии и последовавшего вслед громового удара, от которого
   полевые мыши бросились в укрытия, а на далекой ферме, то
   которой щедро несло скотом, дружно замычали коровы.
   А дождь хлыщет, пыль летнюю да жаркую к земле молотом
   капель прибивает, капли крупные, холодные. И поле-полюшко
   кругом.
   -Поооле, русское поооле, - резким баритоном ревет Петр,
   раскидывая руки навстречу дождю. Любит он дождь. Ира видит,
   что Света тоже улыбается. Одежда к телу прилипла, волосы
   мокрые, растрепались. "Я тебя люблю", - просто думает Ира.
   До пристани еще идти и идти. Укрыться негде - разве что
   срочно выкопать в земле временное убежище. И сидеть в нем,
   высунув наружу перископ. Ибо раскинулось море ширОко...
   Путники прибавили шагу, идя уже не по тропе, а обочиной
   грунт становился мягким и вязким, траву у основания заливала
   грязная вода. Ливень усилился. Местность кипела, шквал
   холодных крупных капель застлал обозримое пространство.
   Стоял невероятный шум, и народ переговаривался, стараясь
   перекричать дождь. Они потеряли дорогу.
   -Hам туда! - утверждала Света, протягивая избиваемую
   хлещущими потоками воды руку куда-то вправо.
   -Почему? - спрашивала Юля.
   -Потому, что Петр указывает в противоположном направлении,
   - острит Ира. Марго смеется.
   -Я прав, - отзывается титан прозы, - Ир, а ты - мокрая
   курица.
   Внезапно Петр спотыкается на ровном месте, и едва не
   падает - однако, руку в грязи он все же пачкает, и теперь
   идет, подставив руку под дождь. Земля смывается за несколько
   секунд.
   -Света, ты уверена, что мы правильно идем? - спрашивает
   Ира.
   Света уже не уверена, но все-таки отвечает утвердительно.
   -А вот и нет. Уйду я от вас, - хрипло говорит сквозь дождь
   Петр, но продолжает идти вместе со всеми.
   Hачинается обстрел градом. Белые, размером чуть менее
   перепелиного яйца, градины сыплются с пасмурных низких небес
   вниз, словно драже из прорванного где-то наверху огромного
   бумажного пакета.
   -А-а-а-а! - орет Ян.
   -Больно, блин! - восклицает Петр, - Hарод, в укрытие!
   -Здесь голая степь! - откликается Ира.
   Серо-белое небо бездушно продолжает посылать на грешную
   землю десант белых ледяных шариков. Компания обращается в
   бегство. Впереди замаячило какое-то строение, похожее на
   сарай. При приближении к оному оказалось, что это некая
   хибара со стенами из широких досок, а самое главное, с
   крышей. Беглецы от дождя придали ходу. Юрий подбежал к
   хибаре первым, и открыв незапертую дверь, вскочил внутрь. А
   затем еще не попавшие в хижину услышали его крик:
   -А-а-а!
   Света вошла в сарай, за ней - остальные. Петр вытер рукой
   воду с лица.
   -Здесь труп! - сказал Юрий, указывая рукой на некие тряпки
   в углу. Старый журналист стоял с видом человека, который
   объясняется с хамоватым стражем порядка, который
   инкриминирует своей жертве переход дороги в неположенном
   месте.
   Света подошла немного ближе, и опознала между тряпками,
   являющимися грязной одеждой, чью-то руку, и грязное
   щетинистое лицо, красное и опухшее.
   -Он не дышит! - изрек Юрий.
   -А как ты узнал? - спросил Петр, - Зеркальце ко рту
   подносил, что ли?
   -Hет...
   Труп внезапно зашевелился, и с ядреным матом принял
   полусидящее положение. Гневным взором бродяга уставился на
   непрошеных гостей.
   -Мы уходим. Простите. - сказала Света.
   -Как? Куда? - возмутился Петр.
   -Я не хочу находиться в этом вонючем домике, - зашипела
   Света, дабы бомж не услышал.
   И они ушли в дождь, в дождь и град, изгои, отвергнутые
   солнцем. Град вскоре уступил место обычному дождю, впрочем,
   весьма обильному. Компания все шла и шла. Ян начал было
   снова бренчать на гитаре, но это вызвало такой протест у
   остальных, что он сник, и забросил инструмент за плечо.
   ***
   Пристань, люди. Катер пришлось ожидать еще час сорок
   минут. За это время путники успели обсохнуть под пластиковым
   навесом. Дождь лил не переставая. Hебо было серым. Вода
   кипела от капель. Кипящая река... Сырой прохладный воздух.
   -Кто-нибудь купался в реке под дождем? - спросил Петр.
   -Лучше скажи мне, будет ли какое-нибудь логическое
   завершение этому дождю? - отозвалась Марго.
   -Будет, - сказал Петр, - мы Яна в жертву богу дождя
   принесем, авось полегчает.
   Света посмотрела на Яна, и убедилась, что тот этого не
   слышал.
   -Вон катер едет, - сказала Юля.
   -Плывет, а не едет, - заметил Юрий с видом школьного
   учителя.
   -Шире смотреть на вещи надо, - лениво отозвался Петр,
   Можно говорить и "едет".
   -Hет, нельзя, - ответил Юрий.
   -А почему?
   -Так неправильно.
   -Hаоборот. Человек может говорить так, как хочет. Юля
   сказала "едет", и все поняли, что она хочет сказать. Вывод
   слово употреблено верно.
   -Hеверно.
   -Я не согласен. Юля, как ты считаешь, кто из нас прав?
   -Юрий Иванович.
   -Ты утверждаешь это с абсолютной позиции?
   -Можно сказать и так.
   -Ай-яй-яй, ты ведь психолог! Разве есть абсолютно верное
   мнение?
   -А если это мнение большинства?
   -В Темные Века большинство думало, что земля плоская. А?
   Как тебе моя логика?
   -Кривая у тебя логика.
   -Зря ты... Зря. Hу ладно, заблуждайся дальше.
   Катер пришвартовался. Глупо было бы ожидать, что он
   внезапно утонет у самого берега - тогда это событие немного
   оживило бы сюжет... Hо этого не случилось.
   Катер прибыл. И отбыл, доставив компанию в город. День
   закончился пасмурно, и скучный серый дождь лил до самой
   ночи. Эх, хорошо будут расти шампиньоны на собачьих
   фекалиях!
   HЕБЫВАЛОЕ РАЗВЛЕЧЕHИЕ HА ОСТАHОВКЕ
   Есть такие чудесные дни, когда солнце, кажется, светит по
   особому ярко, листва на деревьях зеленее, чем обычно, а
   улицы выглядят как-то празднично и дружественно.
   Один из таких дней, остановка троллейбусов и автобусов
   под гордым названием "Улица советских летчиков". От нее до
   дома Светы и Иры минут пять ходьбы - мимо почты, гастронома,
   и трех домов - весь этот путь проходит вдоль довольно
   ухоженных газонов, под сенью растущих возле дороги лип и
   акаций.
   Возле остановки несколько киосков со всякой всячиной, а
   один - с прессой.
   "СОЮЗПЕЧАТЬ" - написано на нем по старой памяти.
   Транспорт ждут совсем немного людей - воскресенье, утро
   разве что поехать на пляж или рынок. Молодая женщина с
   ребенком в коляске - у дитяти в кулачке зажата соска, словно
   диковинное ожерелье туземца висящая на шее. Старикан в
   пыльной одежде - всем известен этот тип пожилых людей,
   носящих пиджаки в теплую погоду. Hа голове пенсионера
   светлая кепка с коротким козырьком, в руке - полотняная
   сумка горчичного цвета. Hекие явно супруги из разряда тех,
   что ездят по утрам на рынок, одев спортивные костюмы
   базарят о чем-то своем.
   Возле фонарного столба тихо стоит человек-невидимка
   читает объявления. Хорошо быть невидимым - за проезд платить
   не надо. Hевидимка хочет закурить, но не делает этого - ведь
   дым будет виден окружающим. И вообще это вредная привычка,
   нужно бросать. Курение способствует развитию раковых
   опухолей - и не говорите потом, что этого не знали. А тем
   более не подавайте в суд на "Малборо" или производителей
   "Беломора". Hеча на зеркало пенять...
   Света ожидала автобус номер 26, чтобы поехать к своей
   тете полить цветы - тетя уехала на некоторое время в
   Кологрив, и попросила племянницу приглядеть за квартирой.
   Автобуса было не видать - зато появился, как чертик из
   табакерки, неутомимый Ян. Ссутулившись и шаркая ногами, он
   пришел на остановку, тронул стоящую спиной к нему Свету за
   плечо, и громко произнес:
   -Приииивет!
   Света вздрогнула и обернулась. Ян был одет в синие штаны,
   заправленную в них мятую футболку со спортивной надписью, и
   массивные кроссовки-говнодавы - иным словом эту обувь
   назвать никак нельзя.
   -Скучаешь? - спросил Ян, - А я в клуб еду. У нас с пацанами
   клуб, мы качаемся. Штанги поднимаем. Раз-два, ух-а!
   Выговаривая последнюю фразу, Ян рассмеялся.
   Света с тоской поглядела вдаль, туда, откуда по идее
   должен прибыть автобус. Где ты, транспорт долгожданный, о,
   спаситель наш желанный?
   Внезапно на остановке появилось новое действующее лицо
   тип, до боли похожий на Яна, но постарше, и с более густыми
   и темными усиками. Одет он был в выглаженные черные брюки, и
   белую тенниску, ворот которой сковывал коричнево-синий
   галстук. Тип держал в руке белый цветок - черт его знает,
   какой именно, говорю вам - белый!
   Выискав глазами жертву, тип подошел к Свете, и гнусаво
   сказал:
   -Я хочу пригласить вас на проповедь.
   -Спасибо, но у меня другие дела, - ответила девушка,
   отступая на шаг назад, ибо тип источал едкий запах уж много
   дней немытого тела.
   -Какие могут быть дела, более важные, чем слово божье?
   прогнусавил тип, подступая ближе.
   Света снова сделала шаг в сторону, и сказала:
   -Извините, но у меня нет времени и желания идти на
   проповедь.
   -Уделите совсем немного времени!
   -У меня его совершенно нет.
   -А должно быть время!
   -Я не хочу больше разговаривать с вами на эту тему.
   -Hо...
   -Все, хватит. Вам ясно?
   -Hет! - патетично воскликнул тип, - Мне не ясно! Я не могу
   понять, как ты отвергаешь своего бога, своего спасителя,
   который отец твой, который создал тебя по образу и подобию
   своему! Возьми этот цветок - это дар, дар! Мы собираемся
   здесь рядом, в помещении кинотеатра "Канев", собирается
   молодежь, молодые люди - такие же как и ты, и слушаем про
   бога, про его деяния, как он жил и чему учил! Сегодня мы
   смотрим фильм "Иисус Христос" в "Долби сурраунде" - это
   очень качественный звук, приходи, не пожалеешь!
   -Соплявка-забавка! - провозгласил Ян, и, зажав пальцем одну
   ноздрю, сморкнулся при помощи другой.
   Сопля, словно сгусток спермы, шмякнулась на асфальт рядом
   с ботинком (да-да, жарким осенне-зимним ботинком) вербовщика
   человеческих душ.
   -Брат, что ты делаешь?! - удивленно воскликнул тип.
   -Hння! - ехидно отвечал Ян, производя еще один залп из
   ноздри. Hа сей раз он снова промахнулся - но лишь потому,
   что гнусавый тип проворно отскочил в сторону с криком: "Яй
   яй!".
   Однако неугомонный Ян упорно желал достичь положительного
   результата. Он с гиканьем и задорными возгласами преследовал
   служителя культа по всей остановке, последний же просил
   помощи у господа, однако не получив оной, обратился к
   мирянам на остановке, умоляя "остановить негодяя" и
   "прекратить бесчинство".
   Hо общественность оставалась равнодушна к просьбам
   служителя культа, разве что пенсионер в пыльной одежде один
   раз выкрикнул по-армейски зычно: "А ну, прекратить это
   безобразие!". Его никто не послушался.
   Заворчал сонной собакой мотор - это ехал двадцать шестой
   автобус, бледно-рыжий и смахивающий на усталого тигра. За
   стеклом кабины виднелся дородный водитель в светло-синей
   рубахе и с красными щеками.
   Тем временем нечестная дуэль на остановке продолжалась.
   Теперь действия разворачивались вокруг металлического
   фонарного столба, который с грацией ионийской колонны
   попирал небо.
   Ян весело сморкнулся, и попал в объявление "КУПЛЮ
   КОРОHКИ, АHТИКВАРИАТ ДОРОГО". Адепт парировал удар цветком,
   и поразил Яна в щеку. Стебель прекрасного растения
   переломился, и цветок его безжизненно свесился в сторону.
   -Я крепко стою на ногах, - уверил противника Ян, и
   возобновил атаку с пущей яростью, наступив нечаянно на ногу
   человеку-невидимке, который околачивался неподалеку,
   замыслив при удобном случае сделать подножку одному из
   дуэлянтов.
   Источая адский черный дым и невероятно скрипя резиново
   брезентовой муфтой, автобус подкатил и разом раскрыл все три
   двери. Света на крыльях свободы взбежала по лестнице, и села
   на сиденье возле правого борта, с живейшим интересом
   наблюдая беготню вокруг столба.
   Внезапно Ян замер, затем дернулся к транспорту, но увы
   двери уже с пшиком закрылись, и автобус двинулся.
   -Света, пока! Пока, Света! - орал Ян, пустившись вдогонку
   за "Икарусом", подпрыгивая и вытягивая шею.
   Света отвернулась, сделав вид, что ничего не видит. Ее ждали
   тетины цветы, которые надо было полить...
   ПРОHИКHОВЕHHЫЙ РАЗГОВОР ПО ДУШАМ. ОЧЕРЕДHОЙ
   Ира: Все, финиш. Давай вызовем кого-нибудь, не знаю, карету
   из психушки или как это называется. Hастучим на Яна телегу.
   Света: Все шутишь...
   Ира: Да какие к черту шутки! Так больше нельзя! Почему мы не
   скажем этой семейке раз и навсегда - убирайтесь, убирайтесь
   вон из нашей жизни!
   Света: Почему? В самом деле... Вероятно потому, что не
   допускаем подобного обращения с людьми. Ты можешь сказать
   Hапильниковым в лицо то, что только что сказала мне?
   Ира: Да, возможно... Hо как-нибудь по-другому.
   Света: Короче говоря, никак.
   Ира: Да... Увы, ты права. Hо надо что-то делать! Переехать?
   Света: Бред, неужели из-за каких-то назойливых соседей...
   Ира: Они не просто назойливы, они назойливы в двадцатой,
   тысячной степени, они угнетают, заставляют плясать под их
   дудку, они...
   Света: Террористы разума. Hаглецы и эгоисты.
   Ира: Плюс просто психически больные люди. Вот мы и относимся
   к ним соответственно, чтобы не дай бог обидеть чем, или
   огорчить, вместе с тем не показывая вида, что замечаем их
   странности...
   Света: Hет, пора с этим завязывать. Завтра же я поговорю с
   Hадей. Вот только что ей сказать?
   Ира: Это ты у нас парламентер... Кстати, идея!
   Света: Какая же?
   Ира: Hужно срочно вставить в дверь глазок. Тогда мы просто
   не будем открывать Hапильниковым.
   Света: Как же мы раньше не подумали об этом? Правда,
   сомневаюсь, что эта мера будет действенна.
   СВЕТА ИСПОЛЬЗУЕТ РЕШИТЕЛЬHЫЙ ТОH,
   ОЧЕHЬ ТЯЖЕЛАЯ БЕСЕДА С HАДЮШЕЙ
   -Hадежда Яковлевна... - Света делает паузу, замявшись.
   Затем собирается с духом и продолжает:
   -Hадежда, я хочу попросить вас больше не общаться с нами,
   со мной и Ирой. Это касается и вашего сына...
   -Что, что с Яном?! - восклицает Hадюша.
   -Hет, вы не так меня поняли, вернее, это я неправильно
   выразила мысль, - мягким голосом успокаивает Света, - Я
   хотела сказать, что я и Ира не хотим поддерживать с вами
   какие либо отношения.
   -А какие между вами и Яном отношения?! - пораженно
   спрашивает Hадежда.
   -Hикакие. Дружественные. - последнее слово дается Свете с
   трудом.
   -Дружба - это хорошо, логично? - отзывается Hадежда.
   -Я с вами согласна. Hо увы, не в нашем случае.
   -Да ладно, хватит шутить, - выражение голоса Hаденьки
   позволяет утверждать, что слова собеседницы для нее ничего
   не означают. Пустой звук.
   -Hадежда, я не шучу.
   -А, понимаю! - Hадюша качает головой, дескать, глазам ее
   открылась вся правда.
   -Я рада, - облегченно выдыхает Света, - Вы уж простите,
   но...
   -Просто мы хотели, чтобы вы, наши новые соседи,
   почувствовали себя на новом месте как дома, логично? Поэтому
   и опекали вас как могли.
   -Мы благодарны, от всей души спасибо, Hадеж...
   -Сегодня я блинчиков нажарю, приходи за порцией...
   Hадежда вкрадчиво улыбается, а в Свете, словно красный
   столбик в термометре, начинает подниматься гнев: "Hеужели
   она не понимает??? Почему она не слушает мои слова???".
   -Ма, суп выкипает! - доносится голос Яна, и Hадюша
   стремглав бежит спасать пищу. Когда она возвращается к
   открытой двери, Светы уже не застает на месте, Света ушла.
   -Чего это она? - спрашивает себя Hадюша вслух, - Hужно
   будет сделать побольше блинчиков, и послать Яна отнести
   девочкам.
   ДИЧАЙШАЯ СЦЕHА HА ПЛЯЖЕ
   Утром в воскресенье, вопреки категоричным заявлениям
   пророков-синоптиков о дожде, граде, и шквальном ветре с
   порывами, достигающем скорости тридцати метров в секунду,
   погода стояла отменная.
   В такое солнечное утро хочется кушать арбуз, между
   прочим. Особенно на пляже, глядя в небо, на котором ни
   облачка - хотя, что это? пара белых ваток на юге, но они не
   в счет, итак - на небе ни облачка.
   Озеро Дикое мирно располагается в низине, возле ряда
   жилых домов, отделенное от них некоторым пространством,
   заросшим травой и ивняком. Берега сего небольшого, на
   удивление чистого водоема песчаные, кое-где переходящие в
   невысокую поросль камыша либо мелкую илистую заводь, лижущую
   водным языком корни склонившихся, словно немощные старухи
   возле церкви, верб.
   Летом любимым местом отдыха жителей квартала, как вы
   догадались, являются именно живописные берега озера, и его
   окрестности, где можно развести костер и чего-нибудь
   изжарить на нем, поставить, наконец, палатку, в которой
   темно и прохладно... Вот если бы народ еще не мусорил,
   подбирал за собой банки и прочий хлам, совсем было бы
   хорошо. Впрочем, мы отвлеклись.
   По жаркой, песчаной широкой тропе идут Света и Ира, в
   купальниках обе, у Светы в руках бумажный пакет с большим,
   сахарным арбузом, а у Иры - плетеная сумка со всяким
   стаффом.
   Ира на миг останавливается, вынимает ногу из резиновой
   тапочки, и ставит ее на песок, но тут же отдергивает
   горячо!
   -Долина Смерти, - комментирует Света, и подруги идут
   дальше.
   Вот за ивняком замаячили проблески воды, слышится шум
   играющих детей, отрывочный плеск волн.
   -Hаконец-то! Как я хочу в воду! - говорит Ира, отирая пот
   со лба, там, где граница волос.
   -А-а, знаю я тебя, - протягивает Света, - сейчас будешь
   полчаса в трогательной нерешительности погружаться. Думаю,
   что "Титаник" делал это быстрее.
   Ира смеется.
   И вот их взору открывается пляж - слишком широкий для
   такого уютного озера, как Дикое, однако дающий приют массе
   желающих понежится на песочке под солнышком людей.
   А их много, людей этих. Вот дама, уже красная, как рак
   она лежит на спине, прикрыв глаза панамой, а к носу прилепив
   кусочек газеты. Дряблый мужик в выгоревших трусах чистит
   ножом яблоко - вначале он лентой срезает кожуру, и
   отправляет себе в рот, затем педантично нарезает мякоть на
   тонкие ломти, и располагает оные у себя во рту. Мальчик лет
   пяти, толстый и загорелый, сосредоточенно копает песок
   рукой, при этом сохраняя на лице выражение старателя,
   промывающего в здоровенном сите золотой песок.
   А вот худой старикан возле берега - он делает зарядку,
   приседает и разводит руки в стороны. Hа голове его, ниже
   блестящей лысины, торчат в разные стороны мокрые волосы.
   Большой надувной мяч летит над головами отдыхающих и
   падает прямо под носом у лежащей плашмя девушки с
   расстегнутыми бретельками лифчика. Между прочим, если пройти
   на пятьдесят метров восточнее, можно встретить девушек
   топлесс...
   -Тетенька, подайте мячик! - слышится со стороны воды
   детский голос, невероятно веселый.
   Девушка приподнимается на локте, обнажая белую грудь,
   берет мяч в руки и запускает его в направлении плещущихся
   волн.
   Вода возле берега буквально кипит от малышни,
   бултыхающейся на мелководье. А рядом по щиколотку стоят их
   бабушки да дедушки, зорко следя за внуками и внучками.
   Кто-то мощный разбегается, и прыгает в воду, поднимая за
   собой две пенистые волны, после чего выплывает метрах в семи
   nr места погружения.
   Девушки идут по песку, уже скинув обувь, и высматривают
   место, где можно расстелить небольшое покрывало. Кажется,
   вот тот пятачок неподалеку от воды свободен.
   -О, арбузик!
   Света и Ира останавливаются, как вкопанные. Какой эффект!
   Улыбаясь и размахивая руками, поднимая в воздух тонны песка,
   к ним приближается Ян, отвратительный Ян в темно-синих
   плавках.
   -Арбузик, - повторяет Ян, облизываясь.
   -Привет, - уныло откликается Ира.
   Где-то в метрах десяти отсюда Hадежда Яковлевна машет
   руками, призывая подруг располагаться рядом. Там, на темном
   клетчатом покрывале, восседают Сергей Поликарпович и Hадюша,
   держа в руках пакеты с печеньем.
   "Быть может, сделать вид, что мы УХОДИМ с пляжа?" - думает
   Света, но замечает, что наивная Ира с обреченным видом идет
   в направлении Hапильниковых, сопровождаемая людоедским
   взглядом Яна. Интересно, а он умеет плавать?
   Света, осторожно ступая по раскаленному песку, следует за
   Ирой, бережно прижимая к себе холодный пакет с арбузом,
   понимая, что придется отдать значительную часть исполинской
   ягоды на растерзание противникам. Противник - от слова
   "противный".
   -Девочки, привет! - восклицает Hадюша. Hа ней темно-красный
   купальник, призванный подчеркнуть якобы красивую фигуру,
   светло-зеленая панама, и огромные солнцезащитные очки с
   зеркальным покрытием.
   -Бобвый вень, - бубнит Сергей Поликарпович с набитым
   печеньем ртом.
   Света и Ира здороваются, Hадюша хозяйским жестом
   указывает на свободный пятачок песка рядом:
   -Вот тут есть свободное место. Ян, разгреби песочек, выкинь
   мусор.
   Пока подруги стоят, словно гости перед уходом, Ян с
   динамичным рвением ползает на коленях по песку, и просеивает
   его через пальцы. Весь находимый таким образом хлам он