Страница:
В течение 1916 года германский флот, за исключением одной попытки, не прорывался в Рижский или Финский заливы. В ночь с 10 на 11 ноября 1916 года 10-я флотилия эсминцев, состоявшая из 11 новейших кораблей постройки 1914–1916 годов, прорвалась в западную часть Финского залива для обстрела Балтийского Порта (Палдиски). Прикрывали ее 3 легких крейсера и несколько эсминцев, державшихся западнее острова Даго. В ходе операции на минах погибло 7 миноносцев: «S-57», «S-58», «S-59», «V-72», «V-75», «V-76», «G-90». Эти потери заставили германское командование с опасением относиться к желанию прорваться в Финский залив. К осени 1917 года на островах было создано несколько станций для гидроавиации в районе Аренсбурга, Папенсхольма и полуострова Сворбе. На островах была размещена 107-я пехотная дивизия. Основные ее части размещались в центре острова, чтобы иметь возможность наносить удары по высадившемуся морскому десанту в любом месте. Кроме этого, укрепленные позиции были подготовлены перед и за Ориссарской дамбой и на перешейке, связывающем полуостров Сворбе с островом. Основные проблемы обороняющихся были связаны с внутриполитическими событиями в России. В сухопутных частях власть была в руках полковых, а на флоте – судовых комитетов. Без их утверждения приказы офицеров не имели силы. Пораженческая пропаганда достигла своего апогея.
Руководство Германии приняло решение захватить острова Сааремаа (Эзель) и Муху (Моон) в конце сентября 1917 года, после завершения боев за Ригу. Операция была названа «Albion». Для этой цели сухопутные войска выделяли усиленную 43-ю пехотную дивизию и 2-ю самокатную бригаду. Местом посадки дивизии на корабли определялась Лиепая. Первоначально планировалось осуществить высадку в районе Курессааре (Аренсбург). Однако из-за возможности значительных потерь от огня береговой артиллерии на полуострове Сворбе, снижения темпа операции и потери при этом внезапности от этой идеи отказались. Было принято решение высадку десанта осуществить в северо-западной части острова Сааремаа, в заливе Тагалахт, подавив предварительно находящиеся там береговые батареи. Демонстративная высадка должна была проводиться немцами у мыса Памерорт. Основные усилия в предстоящем сражении ложились на плечи флотов Германии и России.
Главные силы германской эскадры, выделенной для захвата Моонзундских островов, состояли из 10 линкоров, 10 легких крейсеров, 50 миноносцев. Русские морские силы обороны Рижского залива состояли из 2 броненосцев, 2 бронированных крейсеров, крейсера и 25 миноносцев. Ход боевых действий по захвату немцами островов показан на карте 2.
Подготовку к операции немцы начали 21 сентября. С этого времени в Лиепае началось формирование десантного корпуса и погрузка техники и снаряжения на транспорты. Одновременно начались тральные работы. Из-за непогоды посадка десантного корпуса на суда произошла только 9 октября. К этому времени немецкие тральщики сумели расчистить проход. Вечером 10 октября транспортный флот был готов к выходу из Лиепаи. Здесь же находились крейсера 2-й разведывательной группы и часть эсминцев. На рассвете 11 октября к Лиепае прибыл линейный крейсер «Moltke», его сопровождали линкоры. 6-я разведывательная группа стояла в Вентспилсе. В тот же день германская армада направилась к островам. Вечером 11 октября от эскадры отделились линкоры «Friedrich der Große» и «König Albert», которые направились к полуострову Сворбе для обстрела его батарей. К этому времени немецкие тральщики уже приступили к тралению Ирбенского пролива.
Карта 1. Боевые действия в районе Моонзундских островов в октябре 1917 г.
1. Уничтожение 4-й эскадрой советской батареи.
2. Уничтожение 3-й эскадрой советской батареи.
3. Действия линкора «Bayern».
4. Действия миноносцев против гидроаэродрома.
5. Действия линкоров «König Albert» и «Friedrich der Grosse».
6. Высадка основного десанта.
7. Высадка дополнительного десанта.
8. Гибель эсминца «Гром».
9. Морской бой.
10. Гибель эсминца «S-64».
11. Место затопления линкора «Слава».
12. Эвакуация «батальона смерти».
Ранним утром 12 октября десантная флотилия и корабли прикрытия прибыли в исходный район. Линкор «Bayern» и крейсер «Emden» стали у входа в пролив Соэлозунд для обстрела батарей у Тоффри и Памерорта. Вокруг водного района, в котором находились корабли, для противодействия подводным лодкам были установлены противолодочные сети. 7 линкоров должны были подавить батареи в районе бухты Тагалахт. Из-за отставания в графике для сохранения темпов операции германские корабли становились на якорь в непротраленном районе. Линкоры «Bayern» и «Großer Kurfürst» подорвались на минах, но продолжали выполнение своих задач. В 5 ч 27 мин линкоры 4-й эскадры открыли огонь по батарее на мысе Хундсорт, к ним присоединился линейный крейсер «Moltke». Одновременно линкоры 3-й эскадры (без «Bayern») обстреляли батарею на мысе Ниннаст. Десантные корабли в сопровождении миноносцев двинулись в бухту.
Появление немецкого флота в заливе Тагалахт стало полной неожиданностью для русских войск. Тем не менее, после первых немецких залпов 45-я батарея успела открыть ответный огонь. 152-мм орудие с Хундсорта даже попало в «Moltke», что не помешало ему продолжать выполнение боевой задачи. Высадка морского десанта продолжалась. 131-й пехотный полк немцев практически без сопротивления высадился в бухте, и вскоре его передовые отряды без боя захватили обе батареи вместе с личным составом. Единственная неприятность произошла, когда на мине подорвался крупный транспорт «Korsika». Миноносцы сняли с него пехотинцев и боеприпасы, после чего транспорт был выведен на отмель. Высадившийся десант начал наступление в двух основных направлениях: на Аренсбург и Сворбе. В это же время три миноносца 13-й полуфлотилии миноносцев стали западнее Киельконд для демонстративного обстрела Киельконд и Папенехольм (гидроавиабаза и радиостанция).
Одновременно с высадкой десанта искатели мин во главе с эсминцем Т-130 начали разведку фарватера через пролив Соэлозунд под прикрытием линкора «Bayern» и крейсера «Emden». Миноносец «А-32» неосторожно подошел к батарее Тоффри, был обстрелян и получил пробоину в корме. В ответ незамедлительно открыл огонь «Bayern». К нему присоединились «Emden» и группа миноносцев, и батарея замолчала. Личный состав батареи (кроме ее командира) бросил орудия и дезертировал с поля боя. После этого немцы высадили небольшой десант, который уничтожил орудия. Теперь они получили возможность проходить через пролив Соэлозунд без помех, чем и не замедлили воспользоваться. Вспомогательный десант немцев, в составе двух самокатных батальонов, высаженный у Памерорта, русских войск не обнаружил и начал наступление к Ориссарской дамбе. Возникла угроза окружения частей 107-й пехотной дивизии. Для ее устранения из моряков судовых команд в Куйвасту был сформирован отряд для обороны дамбы. На Моон началась переброска новых русских войск.
Германские тральщики в проливе Соэлозунд около 12 ч были обстреляны эсминцами «Генерал Кондратенко» и «Пограничник». Вошедший было на Кассарский плес эсминец Т-130 был вынужден отойти. Однако около 16 ч семь эсминцев (V-82, S-64, S-61, S-63, V-74, Т-144, Т-142) прорвались на плес под прикрытием орудий крейсера «Emden». Их встретила канонерка «Грозящий», к которой присоединились эсминцы «Десна» (контр-адмирала Старка), «Изяслав», «Гром», «Забияка», «Самсон» и «Новик». Завязался бой, два германских эсминца получили повреждения и отошли, прикрываясь дымовой завесой. Канонерка «Грозящий» получила 3 попадания, но продолжала бой. Лишь огонь крейсера «Emden» вынудил русские корабли отойти, но в это время был поврежден еще один германский эсминец. Наступила темнота, и бой прекратился. Немцы, прикрывшись дымовой завесой, покинули плес. Одновременно выяснилось, что повреждения «Bayern» гораздо серьезнее, чем казалось, и линкор ушел в бухту Тагалахт, чтобы там провести временный ремонт. Пробоина находилась в правом борту под носовой башней, и корабль принял более 1000 т воды. Осадка носом увеличилась почти до 11 м, и «Bayern» пришел в Киль на ремонт только 31 октября – таким долгим оказался переход.
Вечером 12 октября начальник Моонзундской позиции контр-адмирал Д. А. Свешников, согласовав вопрос с Исполнительным комитетом Моонзундской позиции, принял решение передислоцироваться из Аренсбурга в Гапсаль (Хаапсалу. – Авт.). Приказав командиру 107-й пехотной дивизии прорываться на ориссаарскую позицию, он на канонерской лодке «Храбрый» убыл в Хаапсалу[13].
После боя в проливе Соэлозунд вице-адмирал М. К. Бахирев решил его заблокировать и в ночь с 12 на 13 октября направил туда пароход «Латвия» и минный заградитель «Припять». Однако в события вмешался внутриполитический фактор. Транспорт «Латвия» был посажен своей командой на мель, и снять его не удалось. Судовой комитет «Припяти» отказался выходить на операцию, так как мины ставить пришлось бы в пределах дальности действия корабельной артиллерии противника.
В этот же день немецкие линкоры «König Albert» и «Friedrichder Große» начали обстрел батарей на полуострове Сворбе. Личный состав этих батарей находился в состоянии морально-психологического разложения, и подавляющая его часть дезертировала.
13 октября германские эсминцы снова пытались прорваться на плес под прикрытием «Emden», но заметили русские корабли и отказались от своего намерения. «Bayern» был заменен линкором «Kaiser». Наиболее ожесточенные бои происходили в районе Ориссарской дамбы, где немцы стремились отрезать пути отхода русских войск, которые, в свою очередь, отходя от Аренсбурга, стремились прорваться на Моон. В ночь на 14 октября немецкие войска заняли оставленный русскими Аренсбург. На Моон прибывали новые части русских войск: пехотная бригада 118-й пехотной дивизии (470-й и 471-й пп), 1-й Эстонский пп, Ревельский Морской батальон смерти. Командующим сухопутными войсками Моонзундской позиции был назначен генерал-лейтенант Н. В. Генрихсон. Из-за отсутствия дисциплины русские войска на Сааремаа, имевшие подавляющее преимущество, не смогли прорвать позиции двух немецких батальонов в районе дамбы и отошли. Прорваться на Муху удалось, под руководством офицеров-артиллеристов, двум батареям, обозу 107-й пехотной дивизии, кавалеристам и пограничникам[14].
14 октября немцы совершили еще одну попытку прорваться на Кассарский плес. Главной ударной силой должна была стать 2-я флотилия, в составе эсминцев В-98, G-101, V-100, G-103, G-104, В-109, В-110, В-111, В-97, B-l12. Ее прикрывали линкор «Kaiser» и легкий крейсер «Emden», а поддерживали корабли 13-й полуфлотилии эсминцев, всего 17 кораблей.
В этот день на плесе в дозоре находились эсминцы «Победитель», «Гром», «Забияка» и «Константин», а также канонерка «Храбрый». В Моонзунд был также направлен броненосный крейсер «Адмирал Макаров», а для поддержки эсминцев к острову Шильдау вышел броненосец «Гражданин»[15]. В 13 ч 45 мин германский линкор открыл огонь по кораблям дозора и одним из первых же залпов попал в эсминец «Гром». Снаряд влетел в машинное отделение эсминца, и хотя не взорвался, но все-таки вывел из строя обе турбины. «Храбрый» немедленно пошел на помощь поврежденному кораблю. Канонерка пришвартовалась к нему правым бортом и повела эсминец на тросе в Моонзунд.
В 15 ч 30 мин немцы вновь вошли в Соэлозунд. Уже в проливе сел на мель G-101, еще три эсминца коснулись винтами грунта и тоже вышли из строя. Не вступив еще в бой, отряд лишился четырех кораблей. Не успели немцы выйти из пролива, как появились русские корабли и открыли по ним огонь. Немцы разделились на две группы, пытаясь охватить русские эсминцы. Но превосходство русской артиллерии в дальности стрельбы сказалось, и два германских корабля получили повреждения.
Пострадали и русские эсминцы. На «Забияке» было разбито кормовое орудие. Получили повреждения «Победитель» и «Константин». В 15 ч 40 мин, когда они на большой скорости проходили мимо «Храброго» и «Грома», поднятая большая волна раскачала канонерку. Швартовы лопнули, и тут же в «Гром» попали еще несколько снарядов. На корабле начался пожар. Когда канонерка снова подошла к эсминцу, команда «Грома» ушла с корабля. На помощь оставшимся русским кораблям из Куйваста вышли 12 эсминцев. В 17 ч 40 мин немцы начали отходить к Соэлозунду. Перед этим эсминец В-98 подошел к борту «Грома» и высадил на него офицера и пять матросов. Когда немцы убедились, что увести поврежденный корабль не удастся, они бросили его, и «Гром» утонул. Во время этого боя германские эсминцы Т-130, Т-142, Т-144 обстреляли Ориссарскую дамбу, но без большого результата. Однако в Малом Зунде немцам удалось оставить миноносцы, которые потом им существенно помогли при форсировании этого пролива.
В ночь с 14 на 15 октября команда заградителя «Припять» согласилась принять участие в бою и поставила заграждение. Когда 15 октября 14 эсминцев немцев снова попытались прорваться на Кассарский плес, эсминец В-98 налетел на мину, и взрывом ему оторвало носовую часть. Еще два эсминца, пытаясь обойти минное поле, сели на мель. В связи с минной опасностью немецкое командование отказалось от дальнейших атак эсминцами.
На полуострове Сворбе продолжали сопротивление русские батареи. В районе перешейка удерживающий немцев 425-й Каргопольский полк начал отступление. Командовал обороной начальник обороны Сворбского участка, капитан 1-го ранга М. Г. Кнюпфер. Он отдал приказание взорвать батареи, но сделать этого не удалось. Подошедший 16 октября броненосец «Гражданин» и три эсминца дали несколько залпов по батарее, чтобы разрушить ее, однако уже наступил вечер, и стрельба в темноте была неэффективной. После этого с четырьмя буксирами и транспортом, на которых находилась часть личного состава защитников полуострова, ушли в Куйваст. Немцам 43-я батарея досталась в небоеспособном состоянии. Были разрушены почти все электрические центральные посты, снарядные погреба, прожекторы и зенитные пушки[16]. К этому времени организованное сопротивление русских войск на Эзеле практически прекратилось. Некоторым удалось уплыть на Муху. Около 15 ч сдались в плен командир 107-й русской пехотной дивизии с обоими бригадными командирами и командирами 426-го и 472-го полков, а также несколько артиллерийских батарей[17].
16 октября немецкие тральщики завершили расчистку фарватера в Ирбенском проливе. В Рижский залив вошли два немецких линкора и три легких крейсера в сопровождении двух флотилий эсминцев. Получив по радио данные о минных полях из захваченных при оставлении Аренсбурга русскими войсками секретных документов, немцы решили атаковать русскую минно-артиллерийскую позицию на южном входе в Моонзунд. Английская подводная лодка С-27 атаковала в Рижском заливе немецкую плавбазу «Indianopol». Поврежденную плавбазу немцы отбуксировали сначала в Аренсбург, затем в Либаву[18]. Немецкое командование пыталось отрезать отход русским кораблям в Финский залив. На Кассарском плесе снова появилась группа германских эсминцев, миноносцев и тральщиков, которая обстреляла дамбу и остров Моон. В свою очередь броненосец «Слава» и броненосный крейсер «Адмирал Макаров» обстреляли немцев. Этот день оказался очень неудачным для германского флота. На мине подорвался и затонул эсминец Т-56, а еще два корабля были повреждены огнем «Славы».
Утром немецкая эскадра предприняла попытку прорваться западным фарватером в Моонзунд. В 9 ч 50 мин 17 октября по германским тральщикам открыла огонь 254-мм батарея с Моона. «Слава» и «Гражданин» начали обстреливать тральщики противника, а в 10 ч германские линкоры, прорвавшиеся через Ирбенский пролив, открыли огонь по русским броненосцам. В 11 ч 25 мин немцы прекратили попытку прорыва с запада и совершили маневр на восток. В 12 ч 15 мин сражение возобновилось. Через 10 минут броненосец «Слава» увеличил скорость, чтобы выйти из полосы накрытий, но почти одновременно получил три попадания. В следующие 14 минут «Слава» получила еще четыре попадания. Корабль принял более 1100 т воды и сел носом на 1,5 м. В надстройки «Гражданина» попали два снаряда. В «Баян» под носовым мостиком тоже попал снаряд, однако эти корабли серьезных повреждений не получили.
Увеличившаяся осадка «Славы» не позволяла броненосцу пройти через Моонзундский канал. Командир корабля, капитан 1-го ранга В. Г. Антонов, запросил у адмирала Бахирева разрешение взорвать корабль. Адмирал приказал Антонову пропустить «Баян» и «Гражданин» и только потом затопить броненосец на входе в Моонзундский канал. Однако корабль потерял управляемость. Сначала «Слава» едва не протаранила «Гражданин», а потом выскочила носом на мель у левой кромки канала, не перегородив его. Эсминцы «Сильный», «Войсковой» и «Донской казак» отшвартовались к борту броненосца и сняли команду. Наиболее важные узлы корабля были взорваны командой, особенно сильно была разрушена кормовая часть.
В ночь с 17 на 18 октября германские эсминцы, пытаясь отрезать отход на север русским кораблям, в очередной раз вошли на Кассарский плес, но, кроме новых потерь, ничего не добились. Эсминец S-64 подорвался на мине и затонул, на нем погибли 6 человек, В-111 был тяжело поврежден взрывом мины. Адмирал Бахирев приказал эсминцам 5-го и 6-го дивизионов контратаковать немцев, однако опять встретил отказ команд идти в бой. Адмирал Бахирев приказал затопить в канале транспорты «Глаголь», «Покой» и «Циммерман», а также несколько более мелких судов. Заградители «Припять» и «Бурея» совместно с миноносцами поставили дополнительные заграждения.
В этот день германские войска переправились на катерах через пролив Малый Зунд и предприняли попытку отрезать защитникам Ориссарской дамбы пути отхода. Русский «батальон смерти» начал отход на север острова. Это позволило немецким войскам начать наступление через дамбу.
18 октября произошла короткая перестрелка на Кассарском плесе германских эсминцев с отходящими русскими кораблями. Она была практически безрезультатной. 18 октября были частично эвакуированы русские гарнизоны островов Муху и Хийумаа, и в тот же день немцы полностью заняли Муху. Береговые батареи на этом острове были взорваны. Отходящие русские корабли не смогли эвакуировать большинство русских войск на острове Муху, и они капитулировали. Остров Хийумаа был занят противником 20 октября.
Таким образом, реальное сопротивление немецким войскам было оказано только в начальной стадии операции личным составом одной береговой батареи и в период боев за Муху личным составом Ревельского морского батальона смерти. Эта воинская часть была создана из добровольцев – офицеров, унтер-офицеров и моряков Ревельской военно-морской базы. Батальон отличился еще во время Рижской оборонительной операции. Из имевшихся в его составе 300 чел. к окончанию боев в нем осталось неубитыми и неранеными всего 15 чел. Первый командир батальона штабс-капитан Егоров погиб, три офицера батальона, не желая отступать, застрелились. Введенный вновь в бой 13 октября, личный состав батальона оказал сопротивление немецкой пехоте во время боев на Муху. Однако, сдерживая противника, имевшего подавляющее преимущество в силах, ведя бой в окружении других, уже деморализованных русских частей, этот батальон не смог остановить в одиночку немецкие войска. Эвакуироваться смогла лишь его часть. Командир морского батальона смерти капитан 2-го ранга П. О. Шишко отказался эвакуироваться, пока на острове оставались его солдаты, был ранен и попал в плен[19]. Потери немцев в ходе операции составили 386 убитых и раненых, однако они захватили более 20 000 пленных, 141 орудие, 130 пулеметов.
После революции в Германии и ухода ее войск Моонзундские острова оказались в составе молодой Эстонской республики. Основным ее противником был СССР. Поэтому укреплению обороны островов, находящихся на западе, внимания практически не уделялось. По административному делению острова Сааремаа и Муху входили в состав Сааремааского уезда с центром в Курессааре. Главой уезда был назначенный президентом Эстонии Хендрик Отставел, совет уезда состоял из 18 представителей, которые выбирались от 11 сельских общин уезда. Наиболее развитыми отраслями промышленности являлись: пищевая, текстильная и деревообрабатывающая. Основной сельскохозяйственной культурой был картофель. Острова Хийумаа и Вормси входили в состав Ляянэмааского уезда, с центром в Хаапсалу.
После прибытия на острова советских войск в соответствии с советско-эстонским договором у местного населения возникли определенные трудности. Для строительства военных объектов (береговых батарей, аэродромов, военных городков и т. д.) отчуждалась земля и проводилось переселение. В то же время к строительству многих объектов советской военной инфраструктуры привлекались эстонские строительные фирмы. Это давало многим работу. В июле указом президента Эстонии новым губернатором уезда был назначен Александр Ингалт, а прежний руководитель стал его советником. Уже в августе 1940 года к руководству в уезде пришли просоветски настроенные политические деятели. Одновременно были уволены или ушли сами служащие полиции. Им на смену была создана милиция, в которой стало работать около 200 лояльных советской власти человек. Организация самообороны (кайтселит) была распущена.
Рис. 1. Первый секретарь Сааремасского уездного комитета КП(б)Э Александр Муй.
Рис. 2. Второй секретарь Сааремасского уездного комитета КП(б)Э Александр Кууль.
Рис. 3. Председатель Сааремасского уездного исполкома Юхан Эллам.
Рис. 4. Начальник Сааремасского отдела НКГБ Василий Рийс.
После вступления в состав СССР административное устройство Эстонии и в том числе на Сааремаа было реформировано по советскому образцу. Первым секретарем ВКП (б) уезда был назначен выпущенный из тюрьмы 21 июня 1940 года А. Муй, 2-м секретарем – А. Кууль, председателем уездного исполкома – И. Эллам[20]. Начальником отдела НКВД стал Юхан Пайдё. После разделения НКВД в феврале 1941 года, начальником отдела НКГБ стал Василий Рийс. К лету 1941 года в рядах Сааремааского отдела КП (б) Эстонии было 73 члена и 159 кандидатов в члены КП (б) Э; работников Сааремааского отдела НКГБ – 31; в милиции в этом же периоде 122 чел.[21]. Первым секретарем ВКП (б) Ляянэмааского уезда стал А. Якобсон. Осенью 1940 года была постепенно отменена эстонская валюта и введена советская. Параллельно шла национализация, начавшаяся с крупного капитала и захватывающая постепенно средний. Все это приводило к падению уровня жизни населения. На его фоне происходило падение престижа новой власти и возникновение антисоветских настроений. Власть на это отвечала репрессиями. Наиболее опасными для советской власти считались члены бывшей эстонской военизированной организации «Кайтселийт». Весь архив его дружины был захвачен. Зачастую аресты осуществлялись лишь за принадлежность к этой организации в период независимости[22].
Наиболее тяжелые последствия для населения острова имела депортация нелояльных советской власти людей накануне войны, 14 и 15 июня 1941 года. Всего было арестовано и выслано 124 человека.
СОВЕТСКИЕ ВОЙСКА НА ОСТРОВАХ ДО ВОЙНЫ
Руководство Германии приняло решение захватить острова Сааремаа (Эзель) и Муху (Моон) в конце сентября 1917 года, после завершения боев за Ригу. Операция была названа «Albion». Для этой цели сухопутные войска выделяли усиленную 43-ю пехотную дивизию и 2-ю самокатную бригаду. Местом посадки дивизии на корабли определялась Лиепая. Первоначально планировалось осуществить высадку в районе Курессааре (Аренсбург). Однако из-за возможности значительных потерь от огня береговой артиллерии на полуострове Сворбе, снижения темпа операции и потери при этом внезапности от этой идеи отказались. Было принято решение высадку десанта осуществить в северо-западной части острова Сааремаа, в заливе Тагалахт, подавив предварительно находящиеся там береговые батареи. Демонстративная высадка должна была проводиться немцами у мыса Памерорт. Основные усилия в предстоящем сражении ложились на плечи флотов Германии и России.
Главные силы германской эскадры, выделенной для захвата Моонзундских островов, состояли из 10 линкоров, 10 легких крейсеров, 50 миноносцев. Русские морские силы обороны Рижского залива состояли из 2 броненосцев, 2 бронированных крейсеров, крейсера и 25 миноносцев. Ход боевых действий по захвату немцами островов показан на карте 2.
Подготовку к операции немцы начали 21 сентября. С этого времени в Лиепае началось формирование десантного корпуса и погрузка техники и снаряжения на транспорты. Одновременно начались тральные работы. Из-за непогоды посадка десантного корпуса на суда произошла только 9 октября. К этому времени немецкие тральщики сумели расчистить проход. Вечером 10 октября транспортный флот был готов к выходу из Лиепаи. Здесь же находились крейсера 2-й разведывательной группы и часть эсминцев. На рассвете 11 октября к Лиепае прибыл линейный крейсер «Moltke», его сопровождали линкоры. 6-я разведывательная группа стояла в Вентспилсе. В тот же день германская армада направилась к островам. Вечером 11 октября от эскадры отделились линкоры «Friedrich der Große» и «König Albert», которые направились к полуострову Сворбе для обстрела его батарей. К этому времени немецкие тральщики уже приступили к тралению Ирбенского пролива.
1. Уничтожение 4-й эскадрой советской батареи.
2. Уничтожение 3-й эскадрой советской батареи.
3. Действия линкора «Bayern».
4. Действия миноносцев против гидроаэродрома.
5. Действия линкоров «König Albert» и «Friedrich der Grosse».
6. Высадка основного десанта.
7. Высадка дополнительного десанта.
8. Гибель эсминца «Гром».
9. Морской бой.
10. Гибель эсминца «S-64».
11. Место затопления линкора «Слава».
12. Эвакуация «батальона смерти».
Ранним утром 12 октября десантная флотилия и корабли прикрытия прибыли в исходный район. Линкор «Bayern» и крейсер «Emden» стали у входа в пролив Соэлозунд для обстрела батарей у Тоффри и Памерорта. Вокруг водного района, в котором находились корабли, для противодействия подводным лодкам были установлены противолодочные сети. 7 линкоров должны были подавить батареи в районе бухты Тагалахт. Из-за отставания в графике для сохранения темпов операции германские корабли становились на якорь в непротраленном районе. Линкоры «Bayern» и «Großer Kurfürst» подорвались на минах, но продолжали выполнение своих задач. В 5 ч 27 мин линкоры 4-й эскадры открыли огонь по батарее на мысе Хундсорт, к ним присоединился линейный крейсер «Moltke». Одновременно линкоры 3-й эскадры (без «Bayern») обстреляли батарею на мысе Ниннаст. Десантные корабли в сопровождении миноносцев двинулись в бухту.
Появление немецкого флота в заливе Тагалахт стало полной неожиданностью для русских войск. Тем не менее, после первых немецких залпов 45-я батарея успела открыть ответный огонь. 152-мм орудие с Хундсорта даже попало в «Moltke», что не помешало ему продолжать выполнение боевой задачи. Высадка морского десанта продолжалась. 131-й пехотный полк немцев практически без сопротивления высадился в бухте, и вскоре его передовые отряды без боя захватили обе батареи вместе с личным составом. Единственная неприятность произошла, когда на мине подорвался крупный транспорт «Korsika». Миноносцы сняли с него пехотинцев и боеприпасы, после чего транспорт был выведен на отмель. Высадившийся десант начал наступление в двух основных направлениях: на Аренсбург и Сворбе. В это же время три миноносца 13-й полуфлотилии миноносцев стали западнее Киельконд для демонстративного обстрела Киельконд и Папенехольм (гидроавиабаза и радиостанция).
Одновременно с высадкой десанта искатели мин во главе с эсминцем Т-130 начали разведку фарватера через пролив Соэлозунд под прикрытием линкора «Bayern» и крейсера «Emden». Миноносец «А-32» неосторожно подошел к батарее Тоффри, был обстрелян и получил пробоину в корме. В ответ незамедлительно открыл огонь «Bayern». К нему присоединились «Emden» и группа миноносцев, и батарея замолчала. Личный состав батареи (кроме ее командира) бросил орудия и дезертировал с поля боя. После этого немцы высадили небольшой десант, который уничтожил орудия. Теперь они получили возможность проходить через пролив Соэлозунд без помех, чем и не замедлили воспользоваться. Вспомогательный десант немцев, в составе двух самокатных батальонов, высаженный у Памерорта, русских войск не обнаружил и начал наступление к Ориссарской дамбе. Возникла угроза окружения частей 107-й пехотной дивизии. Для ее устранения из моряков судовых команд в Куйвасту был сформирован отряд для обороны дамбы. На Моон началась переброска новых русских войск.
Германские тральщики в проливе Соэлозунд около 12 ч были обстреляны эсминцами «Генерал Кондратенко» и «Пограничник». Вошедший было на Кассарский плес эсминец Т-130 был вынужден отойти. Однако около 16 ч семь эсминцев (V-82, S-64, S-61, S-63, V-74, Т-144, Т-142) прорвались на плес под прикрытием орудий крейсера «Emden». Их встретила канонерка «Грозящий», к которой присоединились эсминцы «Десна» (контр-адмирала Старка), «Изяслав», «Гром», «Забияка», «Самсон» и «Новик». Завязался бой, два германских эсминца получили повреждения и отошли, прикрываясь дымовой завесой. Канонерка «Грозящий» получила 3 попадания, но продолжала бой. Лишь огонь крейсера «Emden» вынудил русские корабли отойти, но в это время был поврежден еще один германский эсминец. Наступила темнота, и бой прекратился. Немцы, прикрывшись дымовой завесой, покинули плес. Одновременно выяснилось, что повреждения «Bayern» гораздо серьезнее, чем казалось, и линкор ушел в бухту Тагалахт, чтобы там провести временный ремонт. Пробоина находилась в правом борту под носовой башней, и корабль принял более 1000 т воды. Осадка носом увеличилась почти до 11 м, и «Bayern» пришел в Киль на ремонт только 31 октября – таким долгим оказался переход.
Вечером 12 октября начальник Моонзундской позиции контр-адмирал Д. А. Свешников, согласовав вопрос с Исполнительным комитетом Моонзундской позиции, принял решение передислоцироваться из Аренсбурга в Гапсаль (Хаапсалу. – Авт.). Приказав командиру 107-й пехотной дивизии прорываться на ориссаарскую позицию, он на канонерской лодке «Храбрый» убыл в Хаапсалу[13].
После боя в проливе Соэлозунд вице-адмирал М. К. Бахирев решил его заблокировать и в ночь с 12 на 13 октября направил туда пароход «Латвия» и минный заградитель «Припять». Однако в события вмешался внутриполитический фактор. Транспорт «Латвия» был посажен своей командой на мель, и снять его не удалось. Судовой комитет «Припяти» отказался выходить на операцию, так как мины ставить пришлось бы в пределах дальности действия корабельной артиллерии противника.
В этот же день немецкие линкоры «König Albert» и «Friedrichder Große» начали обстрел батарей на полуострове Сворбе. Личный состав этих батарей находился в состоянии морально-психологического разложения, и подавляющая его часть дезертировала.
13 октября германские эсминцы снова пытались прорваться на плес под прикрытием «Emden», но заметили русские корабли и отказались от своего намерения. «Bayern» был заменен линкором «Kaiser». Наиболее ожесточенные бои происходили в районе Ориссарской дамбы, где немцы стремились отрезать пути отхода русских войск, которые, в свою очередь, отходя от Аренсбурга, стремились прорваться на Моон. В ночь на 14 октября немецкие войска заняли оставленный русскими Аренсбург. На Моон прибывали новые части русских войск: пехотная бригада 118-й пехотной дивизии (470-й и 471-й пп), 1-й Эстонский пп, Ревельский Морской батальон смерти. Командующим сухопутными войсками Моонзундской позиции был назначен генерал-лейтенант Н. В. Генрихсон. Из-за отсутствия дисциплины русские войска на Сааремаа, имевшие подавляющее преимущество, не смогли прорвать позиции двух немецких батальонов в районе дамбы и отошли. Прорваться на Муху удалось, под руководством офицеров-артиллеристов, двум батареям, обозу 107-й пехотной дивизии, кавалеристам и пограничникам[14].
14 октября немцы совершили еще одну попытку прорваться на Кассарский плес. Главной ударной силой должна была стать 2-я флотилия, в составе эсминцев В-98, G-101, V-100, G-103, G-104, В-109, В-110, В-111, В-97, B-l12. Ее прикрывали линкор «Kaiser» и легкий крейсер «Emden», а поддерживали корабли 13-й полуфлотилии эсминцев, всего 17 кораблей.
В этот день на плесе в дозоре находились эсминцы «Победитель», «Гром», «Забияка» и «Константин», а также канонерка «Храбрый». В Моонзунд был также направлен броненосный крейсер «Адмирал Макаров», а для поддержки эсминцев к острову Шильдау вышел броненосец «Гражданин»[15]. В 13 ч 45 мин германский линкор открыл огонь по кораблям дозора и одним из первых же залпов попал в эсминец «Гром». Снаряд влетел в машинное отделение эсминца, и хотя не взорвался, но все-таки вывел из строя обе турбины. «Храбрый» немедленно пошел на помощь поврежденному кораблю. Канонерка пришвартовалась к нему правым бортом и повела эсминец на тросе в Моонзунд.
В 15 ч 30 мин немцы вновь вошли в Соэлозунд. Уже в проливе сел на мель G-101, еще три эсминца коснулись винтами грунта и тоже вышли из строя. Не вступив еще в бой, отряд лишился четырех кораблей. Не успели немцы выйти из пролива, как появились русские корабли и открыли по ним огонь. Немцы разделились на две группы, пытаясь охватить русские эсминцы. Но превосходство русской артиллерии в дальности стрельбы сказалось, и два германских корабля получили повреждения.
Пострадали и русские эсминцы. На «Забияке» было разбито кормовое орудие. Получили повреждения «Победитель» и «Константин». В 15 ч 40 мин, когда они на большой скорости проходили мимо «Храброго» и «Грома», поднятая большая волна раскачала канонерку. Швартовы лопнули, и тут же в «Гром» попали еще несколько снарядов. На корабле начался пожар. Когда канонерка снова подошла к эсминцу, команда «Грома» ушла с корабля. На помощь оставшимся русским кораблям из Куйваста вышли 12 эсминцев. В 17 ч 40 мин немцы начали отходить к Соэлозунду. Перед этим эсминец В-98 подошел к борту «Грома» и высадил на него офицера и пять матросов. Когда немцы убедились, что увести поврежденный корабль не удастся, они бросили его, и «Гром» утонул. Во время этого боя германские эсминцы Т-130, Т-142, Т-144 обстреляли Ориссарскую дамбу, но без большого результата. Однако в Малом Зунде немцам удалось оставить миноносцы, которые потом им существенно помогли при форсировании этого пролива.
В ночь с 14 на 15 октября команда заградителя «Припять» согласилась принять участие в бою и поставила заграждение. Когда 15 октября 14 эсминцев немцев снова попытались прорваться на Кассарский плес, эсминец В-98 налетел на мину, и взрывом ему оторвало носовую часть. Еще два эсминца, пытаясь обойти минное поле, сели на мель. В связи с минной опасностью немецкое командование отказалось от дальнейших атак эсминцами.
На полуострове Сворбе продолжали сопротивление русские батареи. В районе перешейка удерживающий немцев 425-й Каргопольский полк начал отступление. Командовал обороной начальник обороны Сворбского участка, капитан 1-го ранга М. Г. Кнюпфер. Он отдал приказание взорвать батареи, но сделать этого не удалось. Подошедший 16 октября броненосец «Гражданин» и три эсминца дали несколько залпов по батарее, чтобы разрушить ее, однако уже наступил вечер, и стрельба в темноте была неэффективной. После этого с четырьмя буксирами и транспортом, на которых находилась часть личного состава защитников полуострова, ушли в Куйваст. Немцам 43-я батарея досталась в небоеспособном состоянии. Были разрушены почти все электрические центральные посты, снарядные погреба, прожекторы и зенитные пушки[16]. К этому времени организованное сопротивление русских войск на Эзеле практически прекратилось. Некоторым удалось уплыть на Муху. Около 15 ч сдались в плен командир 107-й русской пехотной дивизии с обоими бригадными командирами и командирами 426-го и 472-го полков, а также несколько артиллерийских батарей[17].
16 октября немецкие тральщики завершили расчистку фарватера в Ирбенском проливе. В Рижский залив вошли два немецких линкора и три легких крейсера в сопровождении двух флотилий эсминцев. Получив по радио данные о минных полях из захваченных при оставлении Аренсбурга русскими войсками секретных документов, немцы решили атаковать русскую минно-артиллерийскую позицию на южном входе в Моонзунд. Английская подводная лодка С-27 атаковала в Рижском заливе немецкую плавбазу «Indianopol». Поврежденную плавбазу немцы отбуксировали сначала в Аренсбург, затем в Либаву[18]. Немецкое командование пыталось отрезать отход русским кораблям в Финский залив. На Кассарском плесе снова появилась группа германских эсминцев, миноносцев и тральщиков, которая обстреляла дамбу и остров Моон. В свою очередь броненосец «Слава» и броненосный крейсер «Адмирал Макаров» обстреляли немцев. Этот день оказался очень неудачным для германского флота. На мине подорвался и затонул эсминец Т-56, а еще два корабля были повреждены огнем «Славы».
Утром немецкая эскадра предприняла попытку прорваться западным фарватером в Моонзунд. В 9 ч 50 мин 17 октября по германским тральщикам открыла огонь 254-мм батарея с Моона. «Слава» и «Гражданин» начали обстреливать тральщики противника, а в 10 ч германские линкоры, прорвавшиеся через Ирбенский пролив, открыли огонь по русским броненосцам. В 11 ч 25 мин немцы прекратили попытку прорыва с запада и совершили маневр на восток. В 12 ч 15 мин сражение возобновилось. Через 10 минут броненосец «Слава» увеличил скорость, чтобы выйти из полосы накрытий, но почти одновременно получил три попадания. В следующие 14 минут «Слава» получила еще четыре попадания. Корабль принял более 1100 т воды и сел носом на 1,5 м. В надстройки «Гражданина» попали два снаряда. В «Баян» под носовым мостиком тоже попал снаряд, однако эти корабли серьезных повреждений не получили.
Увеличившаяся осадка «Славы» не позволяла броненосцу пройти через Моонзундский канал. Командир корабля, капитан 1-го ранга В. Г. Антонов, запросил у адмирала Бахирева разрешение взорвать корабль. Адмирал приказал Антонову пропустить «Баян» и «Гражданин» и только потом затопить броненосец на входе в Моонзундский канал. Однако корабль потерял управляемость. Сначала «Слава» едва не протаранила «Гражданин», а потом выскочила носом на мель у левой кромки канала, не перегородив его. Эсминцы «Сильный», «Войсковой» и «Донской казак» отшвартовались к борту броненосца и сняли команду. Наиболее важные узлы корабля были взорваны командой, особенно сильно была разрушена кормовая часть.
В ночь с 17 на 18 октября германские эсминцы, пытаясь отрезать отход на север русским кораблям, в очередной раз вошли на Кассарский плес, но, кроме новых потерь, ничего не добились. Эсминец S-64 подорвался на мине и затонул, на нем погибли 6 человек, В-111 был тяжело поврежден взрывом мины. Адмирал Бахирев приказал эсминцам 5-го и 6-го дивизионов контратаковать немцев, однако опять встретил отказ команд идти в бой. Адмирал Бахирев приказал затопить в канале транспорты «Глаголь», «Покой» и «Циммерман», а также несколько более мелких судов. Заградители «Припять» и «Бурея» совместно с миноносцами поставили дополнительные заграждения.
В этот день германские войска переправились на катерах через пролив Малый Зунд и предприняли попытку отрезать защитникам Ориссарской дамбы пути отхода. Русский «батальон смерти» начал отход на север острова. Это позволило немецким войскам начать наступление через дамбу.
18 октября произошла короткая перестрелка на Кассарском плесе германских эсминцев с отходящими русскими кораблями. Она была практически безрезультатной. 18 октября были частично эвакуированы русские гарнизоны островов Муху и Хийумаа, и в тот же день немцы полностью заняли Муху. Береговые батареи на этом острове были взорваны. Отходящие русские корабли не смогли эвакуировать большинство русских войск на острове Муху, и они капитулировали. Остров Хийумаа был занят противником 20 октября.
Таким образом, реальное сопротивление немецким войскам было оказано только в начальной стадии операции личным составом одной береговой батареи и в период боев за Муху личным составом Ревельского морского батальона смерти. Эта воинская часть была создана из добровольцев – офицеров, унтер-офицеров и моряков Ревельской военно-морской базы. Батальон отличился еще во время Рижской оборонительной операции. Из имевшихся в его составе 300 чел. к окончанию боев в нем осталось неубитыми и неранеными всего 15 чел. Первый командир батальона штабс-капитан Егоров погиб, три офицера батальона, не желая отступать, застрелились. Введенный вновь в бой 13 октября, личный состав батальона оказал сопротивление немецкой пехоте во время боев на Муху. Однако, сдерживая противника, имевшего подавляющее преимущество в силах, ведя бой в окружении других, уже деморализованных русских частей, этот батальон не смог остановить в одиночку немецкие войска. Эвакуироваться смогла лишь его часть. Командир морского батальона смерти капитан 2-го ранга П. О. Шишко отказался эвакуироваться, пока на острове оставались его солдаты, был ранен и попал в плен[19]. Потери немцев в ходе операции составили 386 убитых и раненых, однако они захватили более 20 000 пленных, 141 орудие, 130 пулеметов.
После революции в Германии и ухода ее войск Моонзундские острова оказались в составе молодой Эстонской республики. Основным ее противником был СССР. Поэтому укреплению обороны островов, находящихся на западе, внимания практически не уделялось. По административному делению острова Сааремаа и Муху входили в состав Сааремааского уезда с центром в Курессааре. Главой уезда был назначенный президентом Эстонии Хендрик Отставел, совет уезда состоял из 18 представителей, которые выбирались от 11 сельских общин уезда. Наиболее развитыми отраслями промышленности являлись: пищевая, текстильная и деревообрабатывающая. Основной сельскохозяйственной культурой был картофель. Острова Хийумаа и Вормси входили в состав Ляянэмааского уезда, с центром в Хаапсалу.
После прибытия на острова советских войск в соответствии с советско-эстонским договором у местного населения возникли определенные трудности. Для строительства военных объектов (береговых батарей, аэродромов, военных городков и т. д.) отчуждалась земля и проводилось переселение. В то же время к строительству многих объектов советской военной инфраструктуры привлекались эстонские строительные фирмы. Это давало многим работу. В июле указом президента Эстонии новым губернатором уезда был назначен Александр Ингалт, а прежний руководитель стал его советником. Уже в августе 1940 года к руководству в уезде пришли просоветски настроенные политические деятели. Одновременно были уволены или ушли сами служащие полиции. Им на смену была создана милиция, в которой стало работать около 200 лояльных советской власти человек. Организация самообороны (кайтселит) была распущена.
После вступления в состав СССР административное устройство Эстонии и в том числе на Сааремаа было реформировано по советскому образцу. Первым секретарем ВКП (б) уезда был назначен выпущенный из тюрьмы 21 июня 1940 года А. Муй, 2-м секретарем – А. Кууль, председателем уездного исполкома – И. Эллам[20]. Начальником отдела НКВД стал Юхан Пайдё. После разделения НКВД в феврале 1941 года, начальником отдела НКГБ стал Василий Рийс. К лету 1941 года в рядах Сааремааского отдела КП (б) Эстонии было 73 члена и 159 кандидатов в члены КП (б) Э; работников Сааремааского отдела НКГБ – 31; в милиции в этом же периоде 122 чел.[21]. Первым секретарем ВКП (б) Ляянэмааского уезда стал А. Якобсон. Осенью 1940 года была постепенно отменена эстонская валюта и введена советская. Параллельно шла национализация, начавшаяся с крупного капитала и захватывающая постепенно средний. Все это приводило к падению уровня жизни населения. На его фоне происходило падение престижа новой власти и возникновение антисоветских настроений. Власть на это отвечала репрессиями. Наиболее опасными для советской власти считались члены бывшей эстонской военизированной организации «Кайтселийт». Весь архив его дружины был захвачен. Зачастую аресты осуществлялись лишь за принадлежность к этой организации в период независимости[22].
Наиболее тяжелые последствия для населения острова имела депортация нелояльных советской власти людей накануне войны, 14 и 15 июня 1941 года. Всего было арестовано и выслано 124 человека.
СОВЕТСКИЕ ВОЙСКА НА ОСТРОВАХ ДО ВОЙНЫ
Возможность вновь использовать оперативное значение Моонзундских островов появилась после заключения 28 сентября 1939 года договора между СССР и Эстонией о взаимопомощи. На основании этого договора были подписаны соглашения о размещении советских войск и базировании флота на территории Эстонии: в районах городов Палдиски, Хаапсалу, на островах Сааремаа и Хийумаа. Советские войска размещались на время войны в Европе, но не более чем на два года, КБФ на период сооружения баз получил право в течение двух лет базироваться в Рохукюла и Таллине. Был оговорен порядок снабжения и посещения судами третьих стран районов базирования флота, причем полностью сохранялся суверенитет Эстонии, но учитывались и интересы советского флота[23].