Страница:
В ходе боев за Сандомирский плацдарм гвардии капитан Георгий Береговой стал участником легендарного «звездного» налета советской авиации на фашистский аэродром под Львовом. Осенью передовые части 1-го Украинского фронта форсировали Вислу и начали закрепляться на Сандомирском плацдарме. Немцы предпринимали отчаянные атаки, стремясь сбросить советские войска в реку и ликвидировать плацдарм. Враг нанес ряд мощных контрударов с применением новых тяжелых семидесятитонных танков «королевский тигр» и фронтовой авиации.
Перед штурмовыми эскадрильями «илов» была поставлена задача: прижать противника к земле, сорвать его активные действия против советских войск на берегу Вислы. Поначалу нашим летчикам эту задачу удалось решить. Но вскоре немцы стянули в район боев большое количество зенитной артиллерии. Советские штурмовики стали нести ощутимые потери.
Тогда Георгий Береговой и другие летчики его эскадрильи использовали новую тактику ведения воздушного боя. Самолеты заходили на штурм цели одним заходом и наносили удар по врагу. А затем резко уходили в сторону и искали новые подходы к той же цели, если она еще не была поражена. Первый заход на цель практически всегда был для врага неожиданным, а на втором заходе с той же стороны вражеские зенитчики уже зачастую успевали пристреляться по летящим самолетам. Новая тактика захода на цель поочередно с разных сторон резко снизила потери нашей штурмовой авиации.
За героизм, мужество и отвагу, проявленные в воздушных боях, 26 октября 1944 года капитан Георгий Береговой был удостоен звания Герой Советского Союза (медаль № 2271). В том же году Георгий Тимофеевич был награжден и полководческим орденом Богдана Хмельницкого III степени за умелое руководство боем.
«Черной смертью» прозвал враг гениальное творение Сергея Ильюшина (самолет «Ил-2» – Авт.), – вспоминал уже после войны генерал-полковник Николай Петрович Каманин. – Штурмовики крушили вражеские укрепления, уничтожали даже закопанные танки и доты. Экипажами авиаэскадрильи, которой командовал Георгий Береговой, уничтожено 92 танка, 118 повозок, 18 бензоцистерн, 22 артиллерийские батареи, создано 75 очагов пожара».
Вскоре после боев на Сандомирском плацдарме авиационную часть, в которой служил капитан Георгий Береговой, перебросили на 2-й Украинский фронт. Авиационная часть вошла в состав 5-й воздушной армии под командованием генерал-полковника авиации Сергея Кондратьевича Горюнова. Вместе с войсками 2-го Украинского летчики-штурмовики сражались сначала в Румынии и Венгрии, а затем, уже в самом конце войны, – в Чехословакии.
За период Великой Отечественной войны Георгий Береговой освоил пилотирование и воевал на таких самолетах, как «По-2», «Р-5», «СБ», «Р-6», «Як-4», «Ил-2». Судьба уберегла его от серьезных ранений во время воздушных боев. Лишь однажды в одном из боевых вылетов Георгий был легко ранен в голень левой ноги.
Удача летчика-штурмовика Георгия Берегового иногда напрямую зависела от его дерзости, способности принимать неординарные решения. В этой связи очень характерен для манеры вести воздушный бой, свойственной капитану Береговому, боевой эпизод, который произошел на границе Венгрии и Чехословакии. Цель, которую предстояло штурмовать «илам» под командованием Георгия Берегового, отделяли от летящих штурмовиков довольно высокие горы. Вражеские зенитки, по данным разведки, были установлены на самом их гребне и по ту сторону склона, у подножия гор. Идти в атаку на обычной высоте означало неминуемо попасть под огонь обоих зенитных гнезд. Самолеты-штурмовики были бы просто расстреляны в хорошо пристрелянных немцами зонах.
Георгий Береговой принимает дерзкое решение: не уводить самолеты вверх, а, наоборот, снизиться до минимально возможной высоты, практически сесть противнику на голову. Гребень горы «илы» прошли с лету, вражеские зенитки просто не успели среагировать на молниеносно пронесшиеся над ними самолеты. И сразу же снижение почти до земли и скольжение в воздухе, повторяя очертания склона горы. Зенитки противника теперь оказались прямо по курсу. И немецкие зенитчики, как и рассчитывал Георгий Береговой, стрелять не решились: те, которые базировались у подножия горы, боялись попасть в своих на гребне, а те, что засели на гребне, опасались накрыть собственные зенитные орудия и расчеты у подножия горы.
Но не только на удаче и смекалке основывались боевые победы летчика Георгия Берегового. Летчики полка постоянно вели разведку, перед каждым вылетом стараясь тщательно изучить район боевых действий, средства противовоздушной обороны немцев в этом районе, все новинки в тактике использования авиации и зенитной артиллерии противника.
В 1945 году Георгий Береговой был награжден медалями «За взятие Будапешта», «За взятие Вены», «За победу над Германией» и орденом Отечественной войны I степени.
Наконец война закончилась. 11 мая 1945 года, участвуя в разгроме группировки фашистских войск под командованием генерал-фельдмаршала Фердинанда Шернера под городом Брно, которая никак не хотела сдаваться в плен советским войскам и оказывала упорное сопротивление, стараясь прорваться на Запад, чтобы капитулировать перед американцами, капитан Георгий Береговой совершил свой последний, сто восемьдесят шестой по счету, боевой вылет…
«Король штопора»
По космической дороге
Перед штурмовыми эскадрильями «илов» была поставлена задача: прижать противника к земле, сорвать его активные действия против советских войск на берегу Вислы. Поначалу нашим летчикам эту задачу удалось решить. Но вскоре немцы стянули в район боев большое количество зенитной артиллерии. Советские штурмовики стали нести ощутимые потери.
Тогда Георгий Береговой и другие летчики его эскадрильи использовали новую тактику ведения воздушного боя. Самолеты заходили на штурм цели одним заходом и наносили удар по врагу. А затем резко уходили в сторону и искали новые подходы к той же цели, если она еще не была поражена. Первый заход на цель практически всегда был для врага неожиданным, а на втором заходе с той же стороны вражеские зенитчики уже зачастую успевали пристреляться по летящим самолетам. Новая тактика захода на цель поочередно с разных сторон резко снизила потери нашей штурмовой авиации.
За героизм, мужество и отвагу, проявленные в воздушных боях, 26 октября 1944 года капитан Георгий Береговой был удостоен звания Герой Советского Союза (медаль № 2271). В том же году Георгий Тимофеевич был награжден и полководческим орденом Богдана Хмельницкого III степени за умелое руководство боем.
«Черной смертью» прозвал враг гениальное творение Сергея Ильюшина (самолет «Ил-2» – Авт.), – вспоминал уже после войны генерал-полковник Николай Петрович Каманин. – Штурмовики крушили вражеские укрепления, уничтожали даже закопанные танки и доты. Экипажами авиаэскадрильи, которой командовал Георгий Береговой, уничтожено 92 танка, 118 повозок, 18 бензоцистерн, 22 артиллерийские батареи, создано 75 очагов пожара».
Вскоре после боев на Сандомирском плацдарме авиационную часть, в которой служил капитан Георгий Береговой, перебросили на 2-й Украинский фронт. Авиационная часть вошла в состав 5-й воздушной армии под командованием генерал-полковника авиации Сергея Кондратьевича Горюнова. Вместе с войсками 2-го Украинского летчики-штурмовики сражались сначала в Румынии и Венгрии, а затем, уже в самом конце войны, – в Чехословакии.
За период Великой Отечественной войны Георгий Береговой освоил пилотирование и воевал на таких самолетах, как «По-2», «Р-5», «СБ», «Р-6», «Як-4», «Ил-2». Судьба уберегла его от серьезных ранений во время воздушных боев. Лишь однажды в одном из боевых вылетов Георгий был легко ранен в голень левой ноги.
Удача летчика-штурмовика Георгия Берегового иногда напрямую зависела от его дерзости, способности принимать неординарные решения. В этой связи очень характерен для манеры вести воздушный бой, свойственной капитану Береговому, боевой эпизод, который произошел на границе Венгрии и Чехословакии. Цель, которую предстояло штурмовать «илам» под командованием Георгия Берегового, отделяли от летящих штурмовиков довольно высокие горы. Вражеские зенитки, по данным разведки, были установлены на самом их гребне и по ту сторону склона, у подножия гор. Идти в атаку на обычной высоте означало неминуемо попасть под огонь обоих зенитных гнезд. Самолеты-штурмовики были бы просто расстреляны в хорошо пристрелянных немцами зонах.
Георгий Береговой принимает дерзкое решение: не уводить самолеты вверх, а, наоборот, снизиться до минимально возможной высоты, практически сесть противнику на голову. Гребень горы «илы» прошли с лету, вражеские зенитки просто не успели среагировать на молниеносно пронесшиеся над ними самолеты. И сразу же снижение почти до земли и скольжение в воздухе, повторяя очертания склона горы. Зенитки противника теперь оказались прямо по курсу. И немецкие зенитчики, как и рассчитывал Георгий Береговой, стрелять не решились: те, которые базировались у подножия горы, боялись попасть в своих на гребне, а те, что засели на гребне, опасались накрыть собственные зенитные орудия и расчеты у подножия горы.
Но не только на удаче и смекалке основывались боевые победы летчика Георгия Берегового. Летчики полка постоянно вели разведку, перед каждым вылетом стараясь тщательно изучить район боевых действий, средства противовоздушной обороны немцев в этом районе, все новинки в тактике использования авиации и зенитной артиллерии противника.
В 1945 году Георгий Береговой был награжден медалями «За взятие Будапешта», «За взятие Вены», «За победу над Германией» и орденом Отечественной войны I степени.
Наконец война закончилась. 11 мая 1945 года, участвуя в разгроме группировки фашистских войск под командованием генерал-фельдмаршала Фердинанда Шернера под городом Брно, которая никак не хотела сдаваться в плен советским войскам и оказывала упорное сопротивление, стараясь прорваться на Запад, чтобы капитулировать перед американцами, капитан Георгий Береговой совершил свой последний, сто восемьдесят шестой по счету, боевой вылет…
«Король штопора»
Настало мирное время, предстояла массовая демобилизация, и каждому, кто находился на военной службе, пришлось определять свою судьбу.
«Я был летчик и по-прежнему хотел летать, – напишет Георгий Береговой через много лет в книге своих воспоминаний. – Уяснил для себя, что профессия избрана мной на всю жизнь. А сама жизнь только еще начиналась… Я прошел сквозь страшное горнило войны и не хотел, чтобы она когда-нибудь повторилась. Все это и определило мой выбор – остаться в армии».
Георгий Береговой прекрасно понимал, что образования, полученного четыре года назад в летной школе, – даже с учетом его отличных летных аттестаций и боевых заслуг, – явно не хватает для успешной карьеры в военной авиации. Поэтому на стол командира части, в которой служил гвардии капитан Береговой, лег рапорт. Прославленный летчик, Герой Советского Союза, просил откомандировать его на учебу.
Просьбу удовлетворили. С 3 июня по 7 ноября 1945 года Георгий Береговой прошел обучение в отделении подготовки командиров авиационных эскадрилий Липецкой высшей офицерской школы Московского военного округа. Здесь же 8 июня 1945 года ему было присвоено звание гвардии майора.
Окончив краткосрочные курсы усовершенствования и прикрепив к погонам майорские звездочки, Георгий Береговой вернулся к себе в полк, который к тому времени перебазировался из Чехословакии в небольшой молдавский городок. Но служить в Молдавии ему пришлось недолго. Смешанный авиационный корпус под командованием Н. П. Каманина, в котором Георгий провоевал добрую половину войны, в связи с демобилизацией расформировали.
Неподалеку от места базирования расформированного авиационного корпуса размещался штаб соседней истребительной дивизии. В одном из ее полков оказалась свободной должность начальника воздушно-стрелковой службы. Эту должность и предложили временно занять Георгию Береговому, с тем чтобы впоследствии, как только освободится место, перевести его в штурманы полка.
В полку как раз приняли на вооружение новехонькие американские «кобры» – одноместные истребители, вооруженные сорокамиллиметровой пушкой и четырьмя пулеметами калибра 12,7 миллиметра. На истребителях Георгий Береговой прежде никогда не летал, и теперь ему предстояло переучиваться.
Начались полеты. Пилотировать истребитель для Георгия оказалось, конечно, поначалу непривычно. Но и не слишком трудно. Он освоил новую технику основательно, и его американский истребитель теперь вел себя вполне прилично и в воздухе, и на земле.
С 17 ноября 1945 года Георгий Береговой служил командиром эскадрильи, а со 2 февраля 1946 года – штурманом полка 90-го гвардейского штурмового авиационного Староконстантиновского полка 4-й штурмовой авиационной дивизии 5-й воздушной армии Одесского военного округа. 30 августа 1946 года он был переведен на должность начальника воздушно-стрелковой службы этого полка.
Не прошло и года, как последовало новое назначение. Теперь Георгий Береговой стал штурманом полка 73-го гвардейского истребительного авиационного Сталинградско-Венского Краснознаменного ордена Богдана Хмельницкого II степени полка 6-й гвардейской истребительной авиационной дивизии 5-й воздушной армии Одесского военного округа. В этом полку Георгий прослужил с 31 марта по июль 1947 года.
Позднее Георгий Тимофеевич Береговой вспоминал: «В полку организовали вечерние занятия по школьной программе за старшие классы. Удобного случая упускать было нельзя: в свободное от полетов время я просиживал теперь за учебниками. Не могу сказать, что мне, молодому, неженатому парню, каждодневное бдение над тетрадками помогало скрашивать вечера».
Но он поставил перед собой цель – учиться. И эта цель должна быть достигнута! Заниматься поначалу оказалось трудно: за годы войны из головы выветрилось даже то немногое, что осталось от школы. Но потом Георгий втянулся, и дело пошло. В 1947 году майор Береговой успешно сдал экстерном экзамены за девятый класс в средней школе села Лиманское Одесской области.
В том же 1947 году вышел приказ Министра обороны СССР, рекомендовавший направлять тех военных летчиков, кто хочет продолжать учебу, в Военно-воздушную академию. Георгий Береговой, конечно же, решил немедленно поступать в академию. Написал рапорт, получил согласие командования части и в июле 1947 года поехал в Москву. Едва устроившись в общежитии, Георгий с головой зарылся в учебники, зная, что выдержать вступительные экзамены будет нелегко. Однако воля и характер сделали свое дело. С 9 июля 1947 по 23 августа 1948 года Георгий Береговой – слушатель командного факультета Краснознаменной Военно-воздушной академии (КВВА).
Но молодой летчик вовсе не собирался становиться «военным теоретиком». Душа по-прежнему рвалась в небо. Хотелось поднимать в небесные выси все более и более совершенные машины. Поэтому, проучившись почти год, Береговой переводится на заочное отделение академии – Георгия «соблазнили» перспективой поступить на курсы летчиков-испытателей.
Георгий Береговой едет в Государственный Краснознаменный научно-испытательный институт Военно-воздушных сил (ГК НИИ ВВС), который дислоцировался под Москвой, на станции Чкаловская. Он успешно сдает экзамены по технике пилотирования самолета и теории полета. Его зачисляют в испытатели.
«Стать летчиком-испытателем, – напишет Георгий Тимофеевич позднее в своих воспоминаниях, – означало для меня возможность глубже освоить секреты летного мастерства, вскрыть в нем какие-то неизвестные еще мне пласты и глубины, познать новые тайны своей профессии».
В том же 1948 году Георгий Береговой окончил подготовительные курсы летчиков-испытателей. На этих курсах он впервые сел в кабину реактивного самолета. Истребитель «Як-15» был успешно освоен, и после окончания курсов Береговому присваивают звание летчика-испытателя 3-го класса.
Итак, с 23 августа 1948 года майор Береговой стал летчиком-испытателем отдела летных испытаний Управления испытаний самолетов ГК НИИ ВВС имени В. П. Чкалова. Он служил в отделе, который занимался транспортировкой летных мишеней во время стрельб. Но ему, уже послужившему в истребительном полку, хотелось и самому принять участие в испытаниях истребительной техники. Сделать мечту реальностью помог случай.
Испытывалась новая мишень для стрельбы по ней с истребителей. Летчики отдела, в котором служил Георгий Береговой, буксировали эту мишень, отпуская ее на тросе метров на восемьсот, а с истребителя «ЛА-11» производили стрельбы. Случилось так, что временно закрепленный за группой летчик-истребитель внезапно заболел. И командование предложило Георгию Береговому его заменить.
После тренировок и пробных полетов на «Ла-11» Георгий Береговой приступил к выполнению стрельб. Всю программу испытаний он выполнил в установленный срок и успешно. По результатам проведенной работы начальник истребительного отдела предложил ему написать рапорт о переводе в группу испытателей самолетов-истребителей. Георгий долго раздумывать не стал – его мечта могла реализоваться, и немедленно подал рапорт. Через несколько дней его перевели в истребительный отдел. 30 июня 1949 года майор Береговой был назначен на должность старшего летчика-испытателя отдела летных испытаний Управления испытаний самолетов ГК НИИ ВВС имени В. П. Чкалова.
На новом месте службы Георгия Берегового сразу же ввели в курс дела и поручили конкретный участок летно-испытательной работы. Предстояло провести испытания ультракоротковолновой радиостанции на новом типе самолета, проверить дальность связи. Ультракороткие волны распространяются в пределах прямой видимости, поэтому, чем выше летит самолет, тем больше радиус действия его бортовой радиостанции.
Получив полетное задание, Георгий Береговой взлетел и поднял самолет на рекомендованную для испытаний высоту около десяти тысяч метров. УКВ-радиостанция работала безотказно. Шли обычные рабочие переговоры с землей – вопросы, ответы, советы и рекомендации.
Самолет ушел от аэродрома на сто километров, затем двести, триста… До условного пункта разворота оставалось несколько минут полета, когда машина вздрогнула и начала проседать. Самолет был еще управляем, но уже шел со снижением. Резко упало давление масла. Стрелка индикатора неуклонно клонилась к нулю.
Береговой немедленно сообщил о неисправности по рации на аэродром вылета и получил приказ садиться на ближайшую посадочную полосу. Он развернул самолет и взял новый курс. Но через пару минут стрелка индикатора, вздрогнув в последний раз, окончательно уткнулась в нуль: масла в двигателе самолета не осталось ни капли. Рука пилота тут же потянулась к дроссельному крану и перекрыла подачу топлива. Двигатель выключился. За спиной смолк гул турбины, и наступила тишина. Самолет теперь летел лишь за счет инерции. В наушниках тоже сразу же воцарилась тишина: нет электропитания – нет и радиосвязи.
Георгий Береговой уже прикидывал, как лучше совершить вынужденную посадку, когда вспомнил, что единственную посадочную полосу запасного аэродрома, на который сейчас шел его самолет, пересекает полотно железной дороги. А что, если в момент посадки там будет проходить железнодорожный состав? Рисковать при таких обстоятельствах жизнью людей на земле было нельзя.
Другой ближайший аэродром находился от снижающегося самолета примерно в 90 километрах. Высота полета все еще была около десяти тысяч метров, и теоретически можно было попробовать дотянуть до посадочной полосы и при неработающем двигателе. Но нет радиосвязи с этим аэродромом: УКВ-радиостанция могла поддерживать связь только с пунктом вылета. Значит, садиться придется без посторонней помощи, практически вслепую…
Сквозь пелену инея на стекле фонаря Георгий Береговой не столько видел, сколько угадывал посадочную полосу… Его расчет оказался верным: машина вышла на финишную прямую с расчетной скоростью и именно там, где и было нужно. Серая бетонная лента скользила под самолетом. И вот, наконец, шасси коснулись бетонных плит…
Потом подсчитали, что с момента отказа двигателя Георгий Береговой на режиме планирования действительно пролетел почти девяносто километров. Невероятный результат для тяжелой реактивной машины. А причиной аварии явилось разрушение опорно-упорного подшипника двигателя – предположение Берегового, сделанное еще до вынужденной посадки, подтвердилось.
Этапы карьеры летчика-испытателя: 15 октября 1949 года Георгию Береговому присваивается звание гвардии подполковника; 19 января 1951 года он переведен в 3-е отделение отдела летных испытаний истребительных самолетов; 5 апреля 1952 года состоялся перевод подполковника Берегового во 2-е отделение этого же отдела на должность заместителя начальника отделения по летной части; 29 октября 1953 года Береговой был освобожден от должности заместителя начальника отделения с сохранением должности летчика-испытателя. 16 июня 1954 года Георгию Береговому присвоена квалификация «летчик-испытатель 1-го класса». За успехи в испытании авиационной техники Георгий Береговой дважды был награжден орденами Красной Звезды – в 1954-м и в 1955 годах.
Конечно, жизнь Георгия Тимофеевича Берегового в конце 40-х – начале 50-х складывалась отнюдь не только из работы испытателя. Он жил полнокровно и насыщенно: ходил в кино, читал книги, ухаживал за симпатичными девушками. Одна из них покорила его сердце навсегда: Лидия Беседовская стала супругой Георгия Берегового. 31 марта 1951 года в семье Береговых родился первенец – сын, которого назвали Виктором. Георгий Береговой любил шутить: «Это Лида мне к тридцатилетию такой подарок сделала!» Семейных забот с рождением сына, конечно, прибавилось.
Успешно складывалась и воинская карьера Георгия Тимофеевича. 2 апреля 1956 года Георгию Береговому присваивается звание гвардии полковник.
А что же учеба в Военно-воздушной академии, на заочном отделении которой Георгий Береговой учился с лета 1948 года? Наверное, кто-нибудь другой на месте Берегового оставил бы учебу и сосредоточился только на летно-испытательной работе, но летчик решил твердо и навсегда: нужно учиться! Хотя совмещать службу и учебу – пусть даже и заочную – было ох как не легко! Особенно трудно было на двух первых курсах. Днем у Георгия были испытательные полеты, а по ночам частенько приходилось засиживаться допоздна. Правда, Георгий Тимофеевич в те годы постоянно чувствовал поддержку жены, Лидии Матвеевны, которая как раз заканчивала исторический факультет Московского государственного университета. Поэтому ночные бдения над конспектами и учебниками проходили не в одиночку.
В 1956 году в порядке эксперимента дипломный проект в Военно-воздушной академии заменили государственными экзаменами. На экзаменах Георгий Тимофеевич показал, что полностью усвоил всю программу обучения. Он успешно окончил Военно-воздушную академию 25 декабря 1956 года, получив специальность «офицер ВВС с высшим командно-штабным образованием».
Высшее академическое образование открыло перед Георгием Тимофеевичем новые возможности для успешной военно-испытательной карьеры. Уже 8 июля 1957 года он был назначен заместителем начальника 1-го отдела по летной работе с сохранением должности старшего летчика-испытателя.
И снова начались полеты, испытания, тревоги. Работа и служба шли своим чередом. С 8 августа 1959 года Георгий Тимофеевич становится главным летчиком-испытателем 1-й испытательной авиационной эскадрильи Управления испытаний комплексов перехвата и самолетов-истребителей. С 25 февраля 1961 года полковник Береговой – уже старший летчик-испытатель. С 23 марта 1962 года он служит заместителем командира эскадрильи, а с 13 апреля 1963 года – командиром 1-й авиационной испытательной эскадрильи, старшим летчиком-испытателем службы летных испытаний 1-го управления ГК НИИ ВВС, воинской части 15650.
Чем конкретно занимался Георгий Береговой в те годы? Путевку в небо получали испытанные им новые поколения реактивных самолетов. В ГК НИИ ВВС именно Георгий Береговой 9 сентября 1949 года поднял в первый полет (в качестве второго летчика) и выполнил испытания самолета «Р-2» («И-320»). Он активно участвовал в испытаниях таких крылатых машин, как «МиГ-19П», «СМ-12», «СМ-30» («МиГ-19»), «Як-27К», «Су-9», «Ту-128», был ведущим летчиком-испытателем по государственным испытаниям самолета «Як-25».
В начале массовой эксплуатации стреловидных самолетов «МиГ-15» и «МиГ-15 УТИ» в строевых частях произошло несколько катапультирований и катастроф из-за невыхода из штопора. В 1950 году Георгием Береговым и другими летчиками-испытателями были проведены исследования штопора этого самолета, за эти работы Георгия Тимофеевича среди авиаторов даже прозвали «королем штопора». Затем принимавших участие в этих испытаниях летчиков направили в различные строевые части для выполнения показательных полетов, а также чтобы подготовить инструкторов из числа командиров для выполнения полетов с остальными летчиками.
Не все и не всегда получалось гладко. Однажды в очередном испытательном полете на «Су-9» у Георгий Берегового случилось чрезвычайное происшествие – произошло частичное заклинивание в системе управления самолета. Ручка управления «сушкой» никак не шла в положение «на себя»…
К слову сказать, такая неисправность в системе управления самолетом, как правило, считается неустранимой. По всем существующим инструкциям пилот просто обязан немедленно катапультироваться. Георгий решил иначе.
– Высота одиннадцать тысяч метров, скорость – две звуковых, – доложил он на землю. Говорить старался спокойно, хотя тревога сжимала сердце. – Стабилизаторы частично не работают. Иду со снижением. Прошу разрешения продолжить полет.
«С одиннадцати до восьми тысяч, – вспоминал позже Георгий Тимофеевич Береговой, – пока машина метр за метром необратимо теряла драгоценную для меня в данных обстоятельствах высоту, я тряс, шатал, давил на ручку управления, пытаясь сдвинуть ее в нужную сторону, и думал. Методично перебирал в памяти все, что могло бы подсказать хоть какой-то выход».
На высоте восемь тысяч метров Береговому, наконец, удалось сдвинуть ручку с места. Не мешкая ни секунды, он вывел самолет в горизонтальный полет. И вовремя! Уже в следующее мгновенье ручку управления стабилизатором вновь заклинило, и теперь уже намертво.
– Иду в горизонтальном полете, – доложил летчик руководителю полетов. – Стабилизатор заклинило окончательно. Высота шесть тысяч метров. Прошу разрешения попытаться спасти машину.
На земле серьезно опасались за жизнь летчика, но экспериментальный самолет, существовавший «в металле» лишь в одном экземпляре и стоивший миллионы рублей, тоже терять не хотели. Поэтому руководитель полетами решил полностью положиться на летный опыт испытателя Георгия Берегового и коротко ответил:
– Действуйте по собственному усмотрению.
Несмотря на все старания Георгия Берегового восстановить управляемость машины, ручка управления по-прежнему не работала. Самолет постепенно снижался с неработающими стабилизаторами. На дальности примерно около сорока километров от аэродрома Береговой сообщил на землю:
– Захожу на посадку. Прошу убрать всех с летного поля. И вырубите эфир! Оставайтесь только на приеме…
Он собирался совершить практически немыслимое – посадить реактивный самолет с неработающими стабилизаторами. Наверное, любой другой пилот просто прекратил бы борьбу с потерявшей управление машиной и отступил, катапультировался.
Но Георгий Береговой не хотел сдаваться. Он настойчиво и хладнокровно пытался спасти летящий к земле экспериментальный самолет. В сложившейся ситуации катапультироваться означало не только потерять уникальную машину, но и оставить возникшую проблему со стабилизаторами без решения: вряд ли по обломкам самолета удастся потом установить, почему он разбился. И придется строить и испытывать еще один самолет, не зная, отчего погиб первый. Необходимо было сделать все, чтобы посадить машину, чтобы привезти на землю дефект для анализа неисправности.
После нескольких неудачных попыток как-то преодолеть сопротивление злосчастной ручки управления Береговой, в конце концов все-таки отчаявшись и потеряв терпение, просто с силой рванул ее на себя. И ручка сдвинулась, пошла!
Что же произошло? Потом, уже во время детального разбора полета с представителями конструкторского бюро на земле, выяснилось, что в элемент проводки системы управления попал маленький металлический болтик. Когда Береговой с силой рванул ручку, этот болтик выскочил, и управление самолетом восстановилось. «Сушка» была спасена.
Говорят, что за «Су-9» – самолет-перехватчик, потом почти два десятилетия верно служивший в войсках Советского Союза, – заплатили своими жизнями четверо испытателей. Георгий Береговой обуздал строптивую машину и заставил ее служить стране. За проявленное в полете мастерство и мужество главный конструктор «Су-9» Павел Осипович Сухой наградил Георгия Тимофеевича Берегового портативной кинокамерой.
В его летной книжке испытателя записаны шестьдесят три типа испытанных в небе самолета. Суммарный налет летчика-испытателя Берегового на конец 1963 года составил почти две с половиной тысячи часов. Это свыше ста суток, проведенных над землей. Немногие летчики могли похвастать таким количеством налетанных часов. Да и какие это были часы! Часы летных испытаний, часы, когда летчику Береговому нередко приходилось рисковать своей жизнью.
Кстати, испытывать Георгию Береговому приходилось не только самолеты, но и различное авиационное снаряжение. Так, именно он первым на практике освоил авиационный герметичный шлем ГШ-4.
Постепенно Георгий Береговой набирался летно-испытательного опыта, и в результате стал одним из лучших летчиков-испытателей страны. Его назначили заместителем начальника 1-го испытательного управления ГК НИИ ВВС по летной части.
14 апреля 1961 года, через два дня после триумфального полета Юрия Алексеевича Гагарина на космическом корабле «Восток», полковник Береговой был удостоен звания «Заслуженный летчик-испытатель СССР». Указы Президиума Верховного Совета СССР о присвоении Гагарину звания «летчик-космонавт СССР» и о присвоении Георгию Береговому звания «Заслуженный летчик-испытатель СССР» были опубликованы в одном и том же номере газеты «Правда». Вручали высокие награды Гагарину и Береговому в Кремле тоже в один день…
«Я был летчик и по-прежнему хотел летать, – напишет Георгий Береговой через много лет в книге своих воспоминаний. – Уяснил для себя, что профессия избрана мной на всю жизнь. А сама жизнь только еще начиналась… Я прошел сквозь страшное горнило войны и не хотел, чтобы она когда-нибудь повторилась. Все это и определило мой выбор – остаться в армии».
Георгий Береговой прекрасно понимал, что образования, полученного четыре года назад в летной школе, – даже с учетом его отличных летных аттестаций и боевых заслуг, – явно не хватает для успешной карьеры в военной авиации. Поэтому на стол командира части, в которой служил гвардии капитан Береговой, лег рапорт. Прославленный летчик, Герой Советского Союза, просил откомандировать его на учебу.
Просьбу удовлетворили. С 3 июня по 7 ноября 1945 года Георгий Береговой прошел обучение в отделении подготовки командиров авиационных эскадрилий Липецкой высшей офицерской школы Московского военного округа. Здесь же 8 июня 1945 года ему было присвоено звание гвардии майора.
Окончив краткосрочные курсы усовершенствования и прикрепив к погонам майорские звездочки, Георгий Береговой вернулся к себе в полк, который к тому времени перебазировался из Чехословакии в небольшой молдавский городок. Но служить в Молдавии ему пришлось недолго. Смешанный авиационный корпус под командованием Н. П. Каманина, в котором Георгий провоевал добрую половину войны, в связи с демобилизацией расформировали.
Неподалеку от места базирования расформированного авиационного корпуса размещался штаб соседней истребительной дивизии. В одном из ее полков оказалась свободной должность начальника воздушно-стрелковой службы. Эту должность и предложили временно занять Георгию Береговому, с тем чтобы впоследствии, как только освободится место, перевести его в штурманы полка.
В полку как раз приняли на вооружение новехонькие американские «кобры» – одноместные истребители, вооруженные сорокамиллиметровой пушкой и четырьмя пулеметами калибра 12,7 миллиметра. На истребителях Георгий Береговой прежде никогда не летал, и теперь ему предстояло переучиваться.
Начались полеты. Пилотировать истребитель для Георгия оказалось, конечно, поначалу непривычно. Но и не слишком трудно. Он освоил новую технику основательно, и его американский истребитель теперь вел себя вполне прилично и в воздухе, и на земле.
С 17 ноября 1945 года Георгий Береговой служил командиром эскадрильи, а со 2 февраля 1946 года – штурманом полка 90-го гвардейского штурмового авиационного Староконстантиновского полка 4-й штурмовой авиационной дивизии 5-й воздушной армии Одесского военного округа. 30 августа 1946 года он был переведен на должность начальника воздушно-стрелковой службы этого полка.
Не прошло и года, как последовало новое назначение. Теперь Георгий Береговой стал штурманом полка 73-го гвардейского истребительного авиационного Сталинградско-Венского Краснознаменного ордена Богдана Хмельницкого II степени полка 6-й гвардейской истребительной авиационной дивизии 5-й воздушной армии Одесского военного округа. В этом полку Георгий прослужил с 31 марта по июль 1947 года.
Позднее Георгий Тимофеевич Береговой вспоминал: «В полку организовали вечерние занятия по школьной программе за старшие классы. Удобного случая упускать было нельзя: в свободное от полетов время я просиживал теперь за учебниками. Не могу сказать, что мне, молодому, неженатому парню, каждодневное бдение над тетрадками помогало скрашивать вечера».
Но он поставил перед собой цель – учиться. И эта цель должна быть достигнута! Заниматься поначалу оказалось трудно: за годы войны из головы выветрилось даже то немногое, что осталось от школы. Но потом Георгий втянулся, и дело пошло. В 1947 году майор Береговой успешно сдал экстерном экзамены за девятый класс в средней школе села Лиманское Одесской области.
В том же 1947 году вышел приказ Министра обороны СССР, рекомендовавший направлять тех военных летчиков, кто хочет продолжать учебу, в Военно-воздушную академию. Георгий Береговой, конечно же, решил немедленно поступать в академию. Написал рапорт, получил согласие командования части и в июле 1947 года поехал в Москву. Едва устроившись в общежитии, Георгий с головой зарылся в учебники, зная, что выдержать вступительные экзамены будет нелегко. Однако воля и характер сделали свое дело. С 9 июля 1947 по 23 августа 1948 года Георгий Береговой – слушатель командного факультета Краснознаменной Военно-воздушной академии (КВВА).
Но молодой летчик вовсе не собирался становиться «военным теоретиком». Душа по-прежнему рвалась в небо. Хотелось поднимать в небесные выси все более и более совершенные машины. Поэтому, проучившись почти год, Береговой переводится на заочное отделение академии – Георгия «соблазнили» перспективой поступить на курсы летчиков-испытателей.
Георгий Береговой едет в Государственный Краснознаменный научно-испытательный институт Военно-воздушных сил (ГК НИИ ВВС), который дислоцировался под Москвой, на станции Чкаловская. Он успешно сдает экзамены по технике пилотирования самолета и теории полета. Его зачисляют в испытатели.
«Стать летчиком-испытателем, – напишет Георгий Тимофеевич позднее в своих воспоминаниях, – означало для меня возможность глубже освоить секреты летного мастерства, вскрыть в нем какие-то неизвестные еще мне пласты и глубины, познать новые тайны своей профессии».
В том же 1948 году Георгий Береговой окончил подготовительные курсы летчиков-испытателей. На этих курсах он впервые сел в кабину реактивного самолета. Истребитель «Як-15» был успешно освоен, и после окончания курсов Береговому присваивают звание летчика-испытателя 3-го класса.
Итак, с 23 августа 1948 года майор Береговой стал летчиком-испытателем отдела летных испытаний Управления испытаний самолетов ГК НИИ ВВС имени В. П. Чкалова. Он служил в отделе, который занимался транспортировкой летных мишеней во время стрельб. Но ему, уже послужившему в истребительном полку, хотелось и самому принять участие в испытаниях истребительной техники. Сделать мечту реальностью помог случай.
Испытывалась новая мишень для стрельбы по ней с истребителей. Летчики отдела, в котором служил Георгий Береговой, буксировали эту мишень, отпуская ее на тросе метров на восемьсот, а с истребителя «ЛА-11» производили стрельбы. Случилось так, что временно закрепленный за группой летчик-истребитель внезапно заболел. И командование предложило Георгию Береговому его заменить.
После тренировок и пробных полетов на «Ла-11» Георгий Береговой приступил к выполнению стрельб. Всю программу испытаний он выполнил в установленный срок и успешно. По результатам проведенной работы начальник истребительного отдела предложил ему написать рапорт о переводе в группу испытателей самолетов-истребителей. Георгий долго раздумывать не стал – его мечта могла реализоваться, и немедленно подал рапорт. Через несколько дней его перевели в истребительный отдел. 30 июня 1949 года майор Береговой был назначен на должность старшего летчика-испытателя отдела летных испытаний Управления испытаний самолетов ГК НИИ ВВС имени В. П. Чкалова.
На новом месте службы Георгия Берегового сразу же ввели в курс дела и поручили конкретный участок летно-испытательной работы. Предстояло провести испытания ультракоротковолновой радиостанции на новом типе самолета, проверить дальность связи. Ультракороткие волны распространяются в пределах прямой видимости, поэтому, чем выше летит самолет, тем больше радиус действия его бортовой радиостанции.
Получив полетное задание, Георгий Береговой взлетел и поднял самолет на рекомендованную для испытаний высоту около десяти тысяч метров. УКВ-радиостанция работала безотказно. Шли обычные рабочие переговоры с землей – вопросы, ответы, советы и рекомендации.
Самолет ушел от аэродрома на сто километров, затем двести, триста… До условного пункта разворота оставалось несколько минут полета, когда машина вздрогнула и начала проседать. Самолет был еще управляем, но уже шел со снижением. Резко упало давление масла. Стрелка индикатора неуклонно клонилась к нулю.
Береговой немедленно сообщил о неисправности по рации на аэродром вылета и получил приказ садиться на ближайшую посадочную полосу. Он развернул самолет и взял новый курс. Но через пару минут стрелка индикатора, вздрогнув в последний раз, окончательно уткнулась в нуль: масла в двигателе самолета не осталось ни капли. Рука пилота тут же потянулась к дроссельному крану и перекрыла подачу топлива. Двигатель выключился. За спиной смолк гул турбины, и наступила тишина. Самолет теперь летел лишь за счет инерции. В наушниках тоже сразу же воцарилась тишина: нет электропитания – нет и радиосвязи.
Георгий Береговой уже прикидывал, как лучше совершить вынужденную посадку, когда вспомнил, что единственную посадочную полосу запасного аэродрома, на который сейчас шел его самолет, пересекает полотно железной дороги. А что, если в момент посадки там будет проходить железнодорожный состав? Рисковать при таких обстоятельствах жизнью людей на земле было нельзя.
Другой ближайший аэродром находился от снижающегося самолета примерно в 90 километрах. Высота полета все еще была около десяти тысяч метров, и теоретически можно было попробовать дотянуть до посадочной полосы и при неработающем двигателе. Но нет радиосвязи с этим аэродромом: УКВ-радиостанция могла поддерживать связь только с пунктом вылета. Значит, садиться придется без посторонней помощи, практически вслепую…
Сквозь пелену инея на стекле фонаря Георгий Береговой не столько видел, сколько угадывал посадочную полосу… Его расчет оказался верным: машина вышла на финишную прямую с расчетной скоростью и именно там, где и было нужно. Серая бетонная лента скользила под самолетом. И вот, наконец, шасси коснулись бетонных плит…
Потом подсчитали, что с момента отказа двигателя Георгий Береговой на режиме планирования действительно пролетел почти девяносто километров. Невероятный результат для тяжелой реактивной машины. А причиной аварии явилось разрушение опорно-упорного подшипника двигателя – предположение Берегового, сделанное еще до вынужденной посадки, подтвердилось.
Этапы карьеры летчика-испытателя: 15 октября 1949 года Георгию Береговому присваивается звание гвардии подполковника; 19 января 1951 года он переведен в 3-е отделение отдела летных испытаний истребительных самолетов; 5 апреля 1952 года состоялся перевод подполковника Берегового во 2-е отделение этого же отдела на должность заместителя начальника отделения по летной части; 29 октября 1953 года Береговой был освобожден от должности заместителя начальника отделения с сохранением должности летчика-испытателя. 16 июня 1954 года Георгию Береговому присвоена квалификация «летчик-испытатель 1-го класса». За успехи в испытании авиационной техники Георгий Береговой дважды был награжден орденами Красной Звезды – в 1954-м и в 1955 годах.
Конечно, жизнь Георгия Тимофеевича Берегового в конце 40-х – начале 50-х складывалась отнюдь не только из работы испытателя. Он жил полнокровно и насыщенно: ходил в кино, читал книги, ухаживал за симпатичными девушками. Одна из них покорила его сердце навсегда: Лидия Беседовская стала супругой Георгия Берегового. 31 марта 1951 года в семье Береговых родился первенец – сын, которого назвали Виктором. Георгий Береговой любил шутить: «Это Лида мне к тридцатилетию такой подарок сделала!» Семейных забот с рождением сына, конечно, прибавилось.
Успешно складывалась и воинская карьера Георгия Тимофеевича. 2 апреля 1956 года Георгию Береговому присваивается звание гвардии полковник.
А что же учеба в Военно-воздушной академии, на заочном отделении которой Георгий Береговой учился с лета 1948 года? Наверное, кто-нибудь другой на месте Берегового оставил бы учебу и сосредоточился только на летно-испытательной работе, но летчик решил твердо и навсегда: нужно учиться! Хотя совмещать службу и учебу – пусть даже и заочную – было ох как не легко! Особенно трудно было на двух первых курсах. Днем у Георгия были испытательные полеты, а по ночам частенько приходилось засиживаться допоздна. Правда, Георгий Тимофеевич в те годы постоянно чувствовал поддержку жены, Лидии Матвеевны, которая как раз заканчивала исторический факультет Московского государственного университета. Поэтому ночные бдения над конспектами и учебниками проходили не в одиночку.
В 1956 году в порядке эксперимента дипломный проект в Военно-воздушной академии заменили государственными экзаменами. На экзаменах Георгий Тимофеевич показал, что полностью усвоил всю программу обучения. Он успешно окончил Военно-воздушную академию 25 декабря 1956 года, получив специальность «офицер ВВС с высшим командно-штабным образованием».
Высшее академическое образование открыло перед Георгием Тимофеевичем новые возможности для успешной военно-испытательной карьеры. Уже 8 июля 1957 года он был назначен заместителем начальника 1-го отдела по летной работе с сохранением должности старшего летчика-испытателя.
И снова начались полеты, испытания, тревоги. Работа и служба шли своим чередом. С 8 августа 1959 года Георгий Тимофеевич становится главным летчиком-испытателем 1-й испытательной авиационной эскадрильи Управления испытаний комплексов перехвата и самолетов-истребителей. С 25 февраля 1961 года полковник Береговой – уже старший летчик-испытатель. С 23 марта 1962 года он служит заместителем командира эскадрильи, а с 13 апреля 1963 года – командиром 1-й авиационной испытательной эскадрильи, старшим летчиком-испытателем службы летных испытаний 1-го управления ГК НИИ ВВС, воинской части 15650.
Чем конкретно занимался Георгий Береговой в те годы? Путевку в небо получали испытанные им новые поколения реактивных самолетов. В ГК НИИ ВВС именно Георгий Береговой 9 сентября 1949 года поднял в первый полет (в качестве второго летчика) и выполнил испытания самолета «Р-2» («И-320»). Он активно участвовал в испытаниях таких крылатых машин, как «МиГ-19П», «СМ-12», «СМ-30» («МиГ-19»), «Як-27К», «Су-9», «Ту-128», был ведущим летчиком-испытателем по государственным испытаниям самолета «Як-25».
В начале массовой эксплуатации стреловидных самолетов «МиГ-15» и «МиГ-15 УТИ» в строевых частях произошло несколько катапультирований и катастроф из-за невыхода из штопора. В 1950 году Георгием Береговым и другими летчиками-испытателями были проведены исследования штопора этого самолета, за эти работы Георгия Тимофеевича среди авиаторов даже прозвали «королем штопора». Затем принимавших участие в этих испытаниях летчиков направили в различные строевые части для выполнения показательных полетов, а также чтобы подготовить инструкторов из числа командиров для выполнения полетов с остальными летчиками.
Не все и не всегда получалось гладко. Однажды в очередном испытательном полете на «Су-9» у Георгий Берегового случилось чрезвычайное происшествие – произошло частичное заклинивание в системе управления самолета. Ручка управления «сушкой» никак не шла в положение «на себя»…
К слову сказать, такая неисправность в системе управления самолетом, как правило, считается неустранимой. По всем существующим инструкциям пилот просто обязан немедленно катапультироваться. Георгий решил иначе.
– Высота одиннадцать тысяч метров, скорость – две звуковых, – доложил он на землю. Говорить старался спокойно, хотя тревога сжимала сердце. – Стабилизаторы частично не работают. Иду со снижением. Прошу разрешения продолжить полет.
«С одиннадцати до восьми тысяч, – вспоминал позже Георгий Тимофеевич Береговой, – пока машина метр за метром необратимо теряла драгоценную для меня в данных обстоятельствах высоту, я тряс, шатал, давил на ручку управления, пытаясь сдвинуть ее в нужную сторону, и думал. Методично перебирал в памяти все, что могло бы подсказать хоть какой-то выход».
На высоте восемь тысяч метров Береговому, наконец, удалось сдвинуть ручку с места. Не мешкая ни секунды, он вывел самолет в горизонтальный полет. И вовремя! Уже в следующее мгновенье ручку управления стабилизатором вновь заклинило, и теперь уже намертво.
– Иду в горизонтальном полете, – доложил летчик руководителю полетов. – Стабилизатор заклинило окончательно. Высота шесть тысяч метров. Прошу разрешения попытаться спасти машину.
На земле серьезно опасались за жизнь летчика, но экспериментальный самолет, существовавший «в металле» лишь в одном экземпляре и стоивший миллионы рублей, тоже терять не хотели. Поэтому руководитель полетами решил полностью положиться на летный опыт испытателя Георгия Берегового и коротко ответил:
– Действуйте по собственному усмотрению.
Несмотря на все старания Георгия Берегового восстановить управляемость машины, ручка управления по-прежнему не работала. Самолет постепенно снижался с неработающими стабилизаторами. На дальности примерно около сорока километров от аэродрома Береговой сообщил на землю:
– Захожу на посадку. Прошу убрать всех с летного поля. И вырубите эфир! Оставайтесь только на приеме…
Он собирался совершить практически немыслимое – посадить реактивный самолет с неработающими стабилизаторами. Наверное, любой другой пилот просто прекратил бы борьбу с потерявшей управление машиной и отступил, катапультировался.
Но Георгий Береговой не хотел сдаваться. Он настойчиво и хладнокровно пытался спасти летящий к земле экспериментальный самолет. В сложившейся ситуации катапультироваться означало не только потерять уникальную машину, но и оставить возникшую проблему со стабилизаторами без решения: вряд ли по обломкам самолета удастся потом установить, почему он разбился. И придется строить и испытывать еще один самолет, не зная, отчего погиб первый. Необходимо было сделать все, чтобы посадить машину, чтобы привезти на землю дефект для анализа неисправности.
После нескольких неудачных попыток как-то преодолеть сопротивление злосчастной ручки управления Береговой, в конце концов все-таки отчаявшись и потеряв терпение, просто с силой рванул ее на себя. И ручка сдвинулась, пошла!
Что же произошло? Потом, уже во время детального разбора полета с представителями конструкторского бюро на земле, выяснилось, что в элемент проводки системы управления попал маленький металлический болтик. Когда Береговой с силой рванул ручку, этот болтик выскочил, и управление самолетом восстановилось. «Сушка» была спасена.
Говорят, что за «Су-9» – самолет-перехватчик, потом почти два десятилетия верно служивший в войсках Советского Союза, – заплатили своими жизнями четверо испытателей. Георгий Береговой обуздал строптивую машину и заставил ее служить стране. За проявленное в полете мастерство и мужество главный конструктор «Су-9» Павел Осипович Сухой наградил Георгия Тимофеевича Берегового портативной кинокамерой.
В его летной книжке испытателя записаны шестьдесят три типа испытанных в небе самолета. Суммарный налет летчика-испытателя Берегового на конец 1963 года составил почти две с половиной тысячи часов. Это свыше ста суток, проведенных над землей. Немногие летчики могли похвастать таким количеством налетанных часов. Да и какие это были часы! Часы летных испытаний, часы, когда летчику Береговому нередко приходилось рисковать своей жизнью.
Кстати, испытывать Георгию Береговому приходилось не только самолеты, но и различное авиационное снаряжение. Так, именно он первым на практике освоил авиационный герметичный шлем ГШ-4.
Постепенно Георгий Береговой набирался летно-испытательного опыта, и в результате стал одним из лучших летчиков-испытателей страны. Его назначили заместителем начальника 1-го испытательного управления ГК НИИ ВВС по летной части.
14 апреля 1961 года, через два дня после триумфального полета Юрия Алексеевича Гагарина на космическом корабле «Восток», полковник Береговой был удостоен звания «Заслуженный летчик-испытатель СССР». Указы Президиума Верховного Совета СССР о присвоении Гагарину звания «летчик-космонавт СССР» и о присвоении Георгию Береговому звания «Заслуженный летчик-испытатель СССР» были опубликованы в одном и том же номере газеты «Правда». Вручали высокие награды Гагарину и Береговому в Кремле тоже в один день…
По космической дороге
Толчком для принятия решения стать космонавтом стал случай. Вот как об этом вспоминал сам Георгий Тимофеевич в интервью журналу «Техника – молодежи»:
«На одной из наших авиационных "фирм" довелось как-то ознакомиться с новыми приборами жизнеобеспечения пилота. Тут я впервые увидел тренажер для космонавтов.
– Он не для твоего размера, – пошутил кто-то. – Ты большой. Не поместишься в космической кабине…
И все-таки, думаю, попробую. Сажусь в тренажер, всем назло, гляжу, все в порядке, поместился. Да и не очень-то и тесно… Вот тут-то и загорелось: "Полечу!"»
И Георгий Тимофеевич начал действовать. Он написал рапорт и попросил Степана Анастасовича Микояна, который знал Берегового по летно-испытательной работе, доложить о желании стать космонавтом главнокомандующему ВВС СССР главному маршалу авиации Константину Андреевичу Вершинину.
Месяца через полтора-два Степан Анастасович заехал по делам в летно-испытательный институт и случайно столкнулся в коридоре административного корпуса с Береговым.
– А ты что здесь делаешь? – удивленно округлил глаза Микоян. – Ты же должен быть уже на медкомиссии…
– На какой еще медкомиссии? – оторопел Георгий Тимофеевич.
Оказалось, что Микоян, не откладывая обещанного в долгий ящик, уже давно поговорил с главкомом ВВС, и Вершинин не возражал, чтобы дать шанс Береговому попасть в отряд космонавтов.
Георгий Тимофеевич начал осторожно наводить справки. Увы, дальше словесного согласия Вершинина дело не пошло: кто-то, видимо, зацепился за возраст Георгия Тимофеевича. Ведь Гагарин, Титов и другие отобранные в отряд космонавтов кандидаты на космический полет оказались на десять, а то и более лет моложе Берегового…
Георгий Тимофеевич еще раз мысленно «примерил себя» к космонавтике. И решил не опускать руки и действовать – приложить все силы, чтобы попасть в отряд космонавтов.
«На одной из наших авиационных "фирм" довелось как-то ознакомиться с новыми приборами жизнеобеспечения пилота. Тут я впервые увидел тренажер для космонавтов.
– Он не для твоего размера, – пошутил кто-то. – Ты большой. Не поместишься в космической кабине…
И все-таки, думаю, попробую. Сажусь в тренажер, всем назло, гляжу, все в порядке, поместился. Да и не очень-то и тесно… Вот тут-то и загорелось: "Полечу!"»
И Георгий Тимофеевич начал действовать. Он написал рапорт и попросил Степана Анастасовича Микояна, который знал Берегового по летно-испытательной работе, доложить о желании стать космонавтом главнокомандующему ВВС СССР главному маршалу авиации Константину Андреевичу Вершинину.
Месяца через полтора-два Степан Анастасович заехал по делам в летно-испытательный институт и случайно столкнулся в коридоре административного корпуса с Береговым.
– А ты что здесь делаешь? – удивленно округлил глаза Микоян. – Ты же должен быть уже на медкомиссии…
– На какой еще медкомиссии? – оторопел Георгий Тимофеевич.
Оказалось, что Микоян, не откладывая обещанного в долгий ящик, уже давно поговорил с главкомом ВВС, и Вершинин не возражал, чтобы дать шанс Береговому попасть в отряд космонавтов.
Георгий Тимофеевич начал осторожно наводить справки. Увы, дальше словесного согласия Вершинина дело не пошло: кто-то, видимо, зацепился за возраст Георгия Тимофеевича. Ведь Гагарин, Титов и другие отобранные в отряд космонавтов кандидаты на космический полет оказались на десять, а то и более лет моложе Берегового…
Георгий Тимофеевич еще раз мысленно «примерил себя» к космонавтике. И решил не опускать руки и действовать – приложить все силы, чтобы попасть в отряд космонавтов.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента