Сергей Джевага
Серый маг
Пролог
Два человека прогуливались по храмовой галерее. Оба – высокие, худощавые, в длинных белоснежных балахонах. Капюшоны надвинуты на лица низко, почти до самых носов. Ветер яростно трепал одежду, пытался ее сорвать. Плевался снегом, забирался под полы. Но служители Алара словно не замечали ненастья. Спины прямые, подбородки вздернуты. И правильно, маги не должны кланяться слепой стихии…
Один из чародеев шествовал неспешно и плавно. Второй явно старался подражать, но не выдерживал, то и дело забегал вперед, заглядывал в глаза спутнику. Потом разводил руками, виновато покряхтывал.
– Господи, какая дыра! – с отвращением произнес первый служитель. – И это называется городом? У нас деревни больше и богаче.
Маг остановился, оперся на каменные перила. Из широких рукавов вынырнули сухие старческие руки. Кожа – тонкая, пергаментная, в синеватых прожилках вен. Узловатые пальцы походили на птичьи лапы. Служитель потер ладони, попытался немного согреться. С отстраненным любопытством посмотрел на город, раскинувшийся у подножия холма. Сквозь белесую занавесь виднелись покосившиеся приземистые дома, грязные крыши, одинокие шпили и голые флагштоки. Порой проезжали всадники, гремели повозки. Редкие прохожие зябко кутались в шерстяные плащи, угрюмо поглядывали в неприветливое небо. На бледных лицах читалась мольба – хоть бы один разрыв в облаках! Хотя бы ненадолго!.. И тогда жизнь показалась бы не такой гадкой…
– Кгм… Простите, ваше святейшество, – осторожно произнес спутник старика. – Я понимаю, вы привыкли к иной картине. Скифрская империя богата… У нас совершенно иначе. Земля бедная, зверья мало. Да и веринги частенько наведываются…
– Ты меня поражаешь, Авестий, – хмыкнул служитель. – Овец нужно защищать от волков. Сам кормишься с храмовой десятины.
– Я понимаю, Эр-Денир! – воскликнул второй маг. Запнулся и поспешно поправился: – Ваше святейшество!.. Но храм очень мал. У меня всего пять карателей. А нападения происходят постоянно. Веринги чувствуют себя как дома. К тому же частенько наведываются лесные тролли, набегают орды гремлинов. Я просто не в силах поддерживать порядок. Мне б еще тридцать опытных чародеев!..
Капюшон старшего служителя колыхнул ветер. Эр-Денир обернулся, окинул взором галерею и поморщился. Да, бедность… Растрескавшиеся стены, сбитая лепнина, сор…
– Оставь вежливость, – хмыкнул служитель, взглянув на спутника. – Мы с тобой знакомы тридцать лет. Оба начинали с младших адептов в Ордене Правды.
– Только я стал настоятелем храма в захолустье, а вы – патриархом, – с вымученной улыбкой произнес Авестий. Вздохнул, подставил лицо колючему ветру.
Серый свет очертил худое лицо, густо испещренное морщинами, жидкую седую бородку и водянистые навыкате глаза. Лик настоятеля нес печать тревог, забот и недосыпания. Глубоко в антрацитовых зрачках сидел злой огонек – последняя искра прогоревшего костра.
Ветер усилился. Он выл и грохотал, бил снежным кулаком в мощные стены храма. Монолиты скрипели, чуть заметно содрогались. Орон утонул в грязно-белой мгле. Людей, повозки, дома и шпили поглотила вьюга. Ледяная крупа с сухим шорохом скользила по камням, бессильно стучалась в толстые двери… Старому магу подобное буйство природы неожиданно доставило удовольствие. И хотя тело пробирал нешуточный холод, Эр-Денир не спешил в уют кельи.
– У каждого свои путь и ноша, – задумчиво пробормотал верховный служитель. – Многое изменилось. После той злополучной битвы в проклятых Аларом Свободных Землях… Принц Александр умудрился сломать шею в битве за Лугар, а старый император доигрался с продлением жизни. Теперь прикован к постели. Ходит под себя и пускает пузыри ртом. Кто бы мог подумать, что так обернется… Да и битву проиграли. Потеряли армию и много истинных слуг Светозарного. Тьма сильна…
– Зато вы регент империи, – возразил настоятель и угодливо улыбнулся. – До тех пор пока сын Александра не станет совершеннолетним. Вы хорошо правите. Скифрцы веруют в истинного бога. Нет худа без добра.
– Сомневаюсь, – отрезал патриарх, зябко передернув плечами. – И ты понимаешь, Авестий, я не могу дать даже пяти адептов. Ситуация отвратительная. Тьма проснулась. Прорывается в мир в самых неожиданных местах, стирает целые деревни и города. А еще эпидемии, восставшие мертвецы… «Прорывы» происходят все чаще. Земля покрывается гниющими язвами, проплешинами. То, что изначально играло нам на руку, стало проклятием. Народ сходит с ума, превращается в тварей Мрона. Повсюду процветают ереси, люди обращаются к иным богам. И хуже – молятся тем же демонам. Мы сжигаем еретиков сотнями и тысячами, обращаем в истинную веру новые государства. Но едва добиваемся небольшого успеха, Тьма поднимает голову в иных местах. Истинные слуги Алара бьются насмерть с семенем Мрона. Но тщетно… А еще Иглед, Веринг и западный Нгар! Мы теряем легион за легионом на границах непокорных и заблудших королевств. Если весы качнутся, свет станет черным, а из огненных недр выйдет Повелитель Мрака!..
По мере того как Эр-Денир говорил, Авестий склонял голову ниже. Знал, что патриарх прав. Последние семь лет с миром начало твориться нечто ужасное. То тут, то там без видимых причин Зло прорывалось в реальность. Иногда это выглядело моровым поветрием. Порой твердь разверзалась, и из глубин лезли отвратительные твари: покрытые горячей смолой существа, похожие на людей, осклизлые черви, уродливые многоножки. Люди умирали, обращались в кровожадных зверей, оборотней, зомби. Чтобы загасить «очаги», служителям приходилось прибегать к сильнейшим заклинаниям из арсенала Магии Света. Но язвы на лике мира открывались вновь. Зараза расползалась, пожирала тела и души…
Настоятель боялся за Орон и храм. Ожидал, что Мрак вот-вот придет и в его дом. Готовился к битве. И страшился ее, ибо знал: крепкие стены обители Господа не препятствие для орд Тьмы. Но пока Алар защищал город и прихожан. В округе ничего из ряда вон выходящего, кроме привычных набегов северных варваров и кровожадных троллей, не происходило.
– Почему… – тихо произнес Авестий. Запнулся, невольно втянул голову в плечи. – Почему так происходит, Эр-Денир? Ведь мы боремся за Алара, уничтожаем Тьму и ереси. Неужели Светозарный проигрывает битву?..
Патриарх взглянул на настоятеля, изогнул губы в тусклой улыбке.
– Ты усомнился, друг мой, – проскрипел служитель. Сделал знак Авестию, медленно прошел по галерее. – Я прощаю тебя. Но лучше не произноси столь крамольные речи в обществе иных собратьев… Борьба за власть идет каждый час. Многим не нравится, что Орден Правды занял столь высокое положение. Ты должен верить в Алара! Светозарный говорил со мной. Поведал, что и на Небесах идет война. Боги, разделившись, враждуют. Мрон освобождается от оков. Наша святая обязанность – не пустить Зло в мир. Алар одержит победу, снизойдет к нам и поможет. До тех пор мы должны держаться. И биться всеми доступными способами. Искоренять грехи и ереси! Жечь отринувших Свет на кострах! Лишь приняв очищение, человечество достигнет Блаженства.
– Ты… вы правы, ваше святейшество, – пробормотал настоятель. – Но когда снизойдет Алар? Мы можем не выстоять…
– Знание скрыто от меня, – сухо произнес Эр-Денир и резко остановился.
Метель немного поутихла. В грязно-белой мгле проявились приземистые дома, тусклые подслеповатые окошки. Виднелись люди, закутанные в плащи до самых носов, пара всадников. Слышались частые удары металла по металлу, лошадиное ржание. Ветер доносил запах гари. Народа на улицах стало больше. Возвращались охотники, сменялись патрули и стража, оживились торговцы.
На пять минут установилось напряженное молчание. Патриарх обозревал окрестности, кусал губы. Настоятель стоял рядом. Опустив голову, разглядывал носки собственных сапог. Вздрагивал, порывался взглянуть на могущественного друга. Но не мог. И потому мрачнел сильнее.
– Как это произошло, Авестий? – спросил Эр-Денир.
– Послушник… – кратко ответил настоятель. Голос выдал волнение и страх, получился каркающим и безжизненным. – Обыкновенный послушник. Я пожалел сироту, взял в храм. Вы же знаете, мне не хватает людей. Он проявлял рвение в служении Алару. К тому же грамотный… работал писарем, служкой. Никто и предположить не мог, что простой послушник сможет войти в защищенное заклятиями хранилище…
– Мроньи дети! – фыркнул патриарх, сдавив пальцами каменные перила. – Многие годы мы прятали свитки, тайно перевозили из одного храма в другой. И срок хранения у тебя почти подошел к концу. Я специально ехал, чтобы забрать… отправить в главный храм Алара. Там они были бы в безопасности, несмотря на происки других Орденов.
Эр-Денир развернулся, опалил взглядом настоятеля. Верховный маг выглядел устрашающе. Высушенный старик, слабый и тщедушный. Жидкие седые волосы, впалые щеки и заостренный нос. Но в блеклых глазах полыхала такая ярость, что Авестий невольно отшатнулся и прикрылся рукой.
– Я… я готов принять любое наказание, – судорожно сглотнув, проговорил настоятель. – Я ошибся, Эр-Денир, и в ответе за кражу свитков…
– Умолкни! – отрывисто приказал патриарх. Прошелся от колонны к колонне. Немного расслабился, подставил худую шею ветру.
– Но…
– Авестий, – глухо проворчал патриарх, – ты друг и соратник. Единственный за многие годы… Не просись на костер, могу и согласиться.
– Я в твоей власти, – произнес настоятель, низко поклонившись. – Но позволь прояснить… Я отправил погоню за пареньком.
– Интересно! – Эр-Денир прищурился. – Карателей?..
– Нет, ваше святейшество, – уважительно ответил Авестий. – В то время в храме гостили паладины из Ордена Алого Пламени. Рыцарь Вард де Гирео любезно предложил помощь. Наемник смутно представлял, за чем придется гоняться. Но я сумел убедить, что данная вещь очень важна. К тому же с отрядом отправились лучшие адепты.
Морщины на лбу Эр-Денира разгладились. Старик хмыкнул, задумчиво потеребил рукава тяжелого шерстяного балахона.
– Что ж… Слава опережает де Гирео. Сильный и верный воин Алара, герой. К тому же у меня неплохие отношения с Орденом Алого Пламени. Рыцарь из кожи вон вылезет, чтобы оказать мне услугу… Алар хранит нас!
– Алар хранит нас! – эхом отозвался настоятель и, позволив себе расслабиться, улыбнулся краешком рта.
Старый служитель знал патриарха как никто другой. Многое прошли вместе. Дрались и молились плечом к плечу, прикрывали спины друг другу. Авестий понял: кара почти обошла его стороной. Конечно, топор палача еще висел над шеей. Эр-Денир отдал бы на заклание даже родную мать, если бы того потребовали Высший суд или Алар. Но шанс оставался. К тому же патриарх не выказывал гнева. Соответственно, если удастся вовремя вернуть сокровище, казни не последует…
Временное затишье закончилось. Ветер вновь засвистел. Через пару минут набрал силу, взревел и загрохотал. Ледяная крупа взвихрилась, скрыла Орон. Мир утонул в белой мгле, шуршании и скрипе. Старики переждали первый удар разбушевавшейся стихии. Но едва шквал ослаб, Эр-Денир махнул рукой и крикнул:
– Пойдем внутрь! У тебя найдется глинтвейн?
– Конечно. Варю по старинным скифрским рецептам, – отозвался Авестий. С трудом распахнул тяжелую сосновую дверь. Кивнул патриарху, пропустил вперед.
– Замечательно! – с удовольствием сказал верховный маг из теплых внутренних покоев. Потер посиневшие руки, стряхнул снег с волос. – В нашем возрасте следует почаще греть кости. Ах да… Как зовут того парня?..
– Довольно нелепо, – хмыкнул настоятель. Вошел в коридор, тщательно прикрыл дверь, положил в пазы тяжелый брус. – Послушника-вора зовут Птиц Ирн…
Один из чародеев шествовал неспешно и плавно. Второй явно старался подражать, но не выдерживал, то и дело забегал вперед, заглядывал в глаза спутнику. Потом разводил руками, виновато покряхтывал.
– Господи, какая дыра! – с отвращением произнес первый служитель. – И это называется городом? У нас деревни больше и богаче.
Маг остановился, оперся на каменные перила. Из широких рукавов вынырнули сухие старческие руки. Кожа – тонкая, пергаментная, в синеватых прожилках вен. Узловатые пальцы походили на птичьи лапы. Служитель потер ладони, попытался немного согреться. С отстраненным любопытством посмотрел на город, раскинувшийся у подножия холма. Сквозь белесую занавесь виднелись покосившиеся приземистые дома, грязные крыши, одинокие шпили и голые флагштоки. Порой проезжали всадники, гремели повозки. Редкие прохожие зябко кутались в шерстяные плащи, угрюмо поглядывали в неприветливое небо. На бледных лицах читалась мольба – хоть бы один разрыв в облаках! Хотя бы ненадолго!.. И тогда жизнь показалась бы не такой гадкой…
– Кгм… Простите, ваше святейшество, – осторожно произнес спутник старика. – Я понимаю, вы привыкли к иной картине. Скифрская империя богата… У нас совершенно иначе. Земля бедная, зверья мало. Да и веринги частенько наведываются…
– Ты меня поражаешь, Авестий, – хмыкнул служитель. – Овец нужно защищать от волков. Сам кормишься с храмовой десятины.
– Я понимаю, Эр-Денир! – воскликнул второй маг. Запнулся и поспешно поправился: – Ваше святейшество!.. Но храм очень мал. У меня всего пять карателей. А нападения происходят постоянно. Веринги чувствуют себя как дома. К тому же частенько наведываются лесные тролли, набегают орды гремлинов. Я просто не в силах поддерживать порядок. Мне б еще тридцать опытных чародеев!..
Капюшон старшего служителя колыхнул ветер. Эр-Денир обернулся, окинул взором галерею и поморщился. Да, бедность… Растрескавшиеся стены, сбитая лепнина, сор…
– Оставь вежливость, – хмыкнул служитель, взглянув на спутника. – Мы с тобой знакомы тридцать лет. Оба начинали с младших адептов в Ордене Правды.
– Только я стал настоятелем храма в захолустье, а вы – патриархом, – с вымученной улыбкой произнес Авестий. Вздохнул, подставил лицо колючему ветру.
Серый свет очертил худое лицо, густо испещренное морщинами, жидкую седую бородку и водянистые навыкате глаза. Лик настоятеля нес печать тревог, забот и недосыпания. Глубоко в антрацитовых зрачках сидел злой огонек – последняя искра прогоревшего костра.
Ветер усилился. Он выл и грохотал, бил снежным кулаком в мощные стены храма. Монолиты скрипели, чуть заметно содрогались. Орон утонул в грязно-белой мгле. Людей, повозки, дома и шпили поглотила вьюга. Ледяная крупа с сухим шорохом скользила по камням, бессильно стучалась в толстые двери… Старому магу подобное буйство природы неожиданно доставило удовольствие. И хотя тело пробирал нешуточный холод, Эр-Денир не спешил в уют кельи.
– У каждого свои путь и ноша, – задумчиво пробормотал верховный служитель. – Многое изменилось. После той злополучной битвы в проклятых Аларом Свободных Землях… Принц Александр умудрился сломать шею в битве за Лугар, а старый император доигрался с продлением жизни. Теперь прикован к постели. Ходит под себя и пускает пузыри ртом. Кто бы мог подумать, что так обернется… Да и битву проиграли. Потеряли армию и много истинных слуг Светозарного. Тьма сильна…
– Зато вы регент империи, – возразил настоятель и угодливо улыбнулся. – До тех пор пока сын Александра не станет совершеннолетним. Вы хорошо правите. Скифрцы веруют в истинного бога. Нет худа без добра.
– Сомневаюсь, – отрезал патриарх, зябко передернув плечами. – И ты понимаешь, Авестий, я не могу дать даже пяти адептов. Ситуация отвратительная. Тьма проснулась. Прорывается в мир в самых неожиданных местах, стирает целые деревни и города. А еще эпидемии, восставшие мертвецы… «Прорывы» происходят все чаще. Земля покрывается гниющими язвами, проплешинами. То, что изначально играло нам на руку, стало проклятием. Народ сходит с ума, превращается в тварей Мрона. Повсюду процветают ереси, люди обращаются к иным богам. И хуже – молятся тем же демонам. Мы сжигаем еретиков сотнями и тысячами, обращаем в истинную веру новые государства. Но едва добиваемся небольшого успеха, Тьма поднимает голову в иных местах. Истинные слуги Алара бьются насмерть с семенем Мрона. Но тщетно… А еще Иглед, Веринг и западный Нгар! Мы теряем легион за легионом на границах непокорных и заблудших королевств. Если весы качнутся, свет станет черным, а из огненных недр выйдет Повелитель Мрака!..
По мере того как Эр-Денир говорил, Авестий склонял голову ниже. Знал, что патриарх прав. Последние семь лет с миром начало твориться нечто ужасное. То тут, то там без видимых причин Зло прорывалось в реальность. Иногда это выглядело моровым поветрием. Порой твердь разверзалась, и из глубин лезли отвратительные твари: покрытые горячей смолой существа, похожие на людей, осклизлые черви, уродливые многоножки. Люди умирали, обращались в кровожадных зверей, оборотней, зомби. Чтобы загасить «очаги», служителям приходилось прибегать к сильнейшим заклинаниям из арсенала Магии Света. Но язвы на лике мира открывались вновь. Зараза расползалась, пожирала тела и души…
Настоятель боялся за Орон и храм. Ожидал, что Мрак вот-вот придет и в его дом. Готовился к битве. И страшился ее, ибо знал: крепкие стены обители Господа не препятствие для орд Тьмы. Но пока Алар защищал город и прихожан. В округе ничего из ряда вон выходящего, кроме привычных набегов северных варваров и кровожадных троллей, не происходило.
– Почему… – тихо произнес Авестий. Запнулся, невольно втянул голову в плечи. – Почему так происходит, Эр-Денир? Ведь мы боремся за Алара, уничтожаем Тьму и ереси. Неужели Светозарный проигрывает битву?..
Патриарх взглянул на настоятеля, изогнул губы в тусклой улыбке.
– Ты усомнился, друг мой, – проскрипел служитель. Сделал знак Авестию, медленно прошел по галерее. – Я прощаю тебя. Но лучше не произноси столь крамольные речи в обществе иных собратьев… Борьба за власть идет каждый час. Многим не нравится, что Орден Правды занял столь высокое положение. Ты должен верить в Алара! Светозарный говорил со мной. Поведал, что и на Небесах идет война. Боги, разделившись, враждуют. Мрон освобождается от оков. Наша святая обязанность – не пустить Зло в мир. Алар одержит победу, снизойдет к нам и поможет. До тех пор мы должны держаться. И биться всеми доступными способами. Искоренять грехи и ереси! Жечь отринувших Свет на кострах! Лишь приняв очищение, человечество достигнет Блаженства.
– Ты… вы правы, ваше святейшество, – пробормотал настоятель. – Но когда снизойдет Алар? Мы можем не выстоять…
– Знание скрыто от меня, – сухо произнес Эр-Денир и резко остановился.
Метель немного поутихла. В грязно-белой мгле проявились приземистые дома, тусклые подслеповатые окошки. Виднелись люди, закутанные в плащи до самых носов, пара всадников. Слышались частые удары металла по металлу, лошадиное ржание. Ветер доносил запах гари. Народа на улицах стало больше. Возвращались охотники, сменялись патрули и стража, оживились торговцы.
На пять минут установилось напряженное молчание. Патриарх обозревал окрестности, кусал губы. Настоятель стоял рядом. Опустив голову, разглядывал носки собственных сапог. Вздрагивал, порывался взглянуть на могущественного друга. Но не мог. И потому мрачнел сильнее.
– Как это произошло, Авестий? – спросил Эр-Денир.
– Послушник… – кратко ответил настоятель. Голос выдал волнение и страх, получился каркающим и безжизненным. – Обыкновенный послушник. Я пожалел сироту, взял в храм. Вы же знаете, мне не хватает людей. Он проявлял рвение в служении Алару. К тому же грамотный… работал писарем, служкой. Никто и предположить не мог, что простой послушник сможет войти в защищенное заклятиями хранилище…
– Мроньи дети! – фыркнул патриарх, сдавив пальцами каменные перила. – Многие годы мы прятали свитки, тайно перевозили из одного храма в другой. И срок хранения у тебя почти подошел к концу. Я специально ехал, чтобы забрать… отправить в главный храм Алара. Там они были бы в безопасности, несмотря на происки других Орденов.
Эр-Денир развернулся, опалил взглядом настоятеля. Верховный маг выглядел устрашающе. Высушенный старик, слабый и тщедушный. Жидкие седые волосы, впалые щеки и заостренный нос. Но в блеклых глазах полыхала такая ярость, что Авестий невольно отшатнулся и прикрылся рукой.
– Я… я готов принять любое наказание, – судорожно сглотнув, проговорил настоятель. – Я ошибся, Эр-Денир, и в ответе за кражу свитков…
– Умолкни! – отрывисто приказал патриарх. Прошелся от колонны к колонне. Немного расслабился, подставил худую шею ветру.
– Но…
– Авестий, – глухо проворчал патриарх, – ты друг и соратник. Единственный за многие годы… Не просись на костер, могу и согласиться.
– Я в твоей власти, – произнес настоятель, низко поклонившись. – Но позволь прояснить… Я отправил погоню за пареньком.
– Интересно! – Эр-Денир прищурился. – Карателей?..
– Нет, ваше святейшество, – уважительно ответил Авестий. – В то время в храме гостили паладины из Ордена Алого Пламени. Рыцарь Вард де Гирео любезно предложил помощь. Наемник смутно представлял, за чем придется гоняться. Но я сумел убедить, что данная вещь очень важна. К тому же с отрядом отправились лучшие адепты.
Морщины на лбу Эр-Денира разгладились. Старик хмыкнул, задумчиво потеребил рукава тяжелого шерстяного балахона.
– Что ж… Слава опережает де Гирео. Сильный и верный воин Алара, герой. К тому же у меня неплохие отношения с Орденом Алого Пламени. Рыцарь из кожи вон вылезет, чтобы оказать мне услугу… Алар хранит нас!
– Алар хранит нас! – эхом отозвался настоятель и, позволив себе расслабиться, улыбнулся краешком рта.
Старый служитель знал патриарха как никто другой. Многое прошли вместе. Дрались и молились плечом к плечу, прикрывали спины друг другу. Авестий понял: кара почти обошла его стороной. Конечно, топор палача еще висел над шеей. Эр-Денир отдал бы на заклание даже родную мать, если бы того потребовали Высший суд или Алар. Но шанс оставался. К тому же патриарх не выказывал гнева. Соответственно, если удастся вовремя вернуть сокровище, казни не последует…
Временное затишье закончилось. Ветер вновь засвистел. Через пару минут набрал силу, взревел и загрохотал. Ледяная крупа взвихрилась, скрыла Орон. Мир утонул в белой мгле, шуршании и скрипе. Старики переждали первый удар разбушевавшейся стихии. Но едва шквал ослаб, Эр-Денир махнул рукой и крикнул:
– Пойдем внутрь! У тебя найдется глинтвейн?
– Конечно. Варю по старинным скифрским рецептам, – отозвался Авестий. С трудом распахнул тяжелую сосновую дверь. Кивнул патриарху, пропустил вперед.
– Замечательно! – с удовольствием сказал верховный маг из теплых внутренних покоев. Потер посиневшие руки, стряхнул снег с волос. – В нашем возрасте следует почаще греть кости. Ах да… Как зовут того парня?..
– Довольно нелепо, – хмыкнул настоятель. Вошел в коридор, тщательно прикрыл дверь, положил в пазы тяжелый брус. – Послушника-вора зовут Птиц Ирн…
Часть первая
Послушник
Глава 1
В царстве утренней дремоты особенно кощунственно прозвучал стук копыт. Из-за поворота широкого тракта показался одинокий всадник. Конь еле-еле перебирал ногами, спотыкался и покачивался. Поднялся на вершину холма, остановился как вкопанный и жалобно заржал. Наездник с усилием перекинул ногу через круп, медленно сполз с седла. Окинул затуманенным взором долину, погрел дыханием пальцы…
Ранним путником оказался невысокий и худой парень. Молод, лет двадцать на вид. Черты лица слегка утонченные и худощавые, но правильные: прямой нос с горбинкой, квадратный подбородок, резкие линии скул и высокий лоб. Краешки губ приподнялись, что придало парню хитроватое выражение. В глубине пронзительных голубых глаз сверкали задорные искорки. Было заметно, что путник очень устал. Лоб иссекли вертикальные морщины, щеки впали, а кожа давно стала белой, как мел. Одежду путника составляли плотная шерстяная накидка, теплые порты и сапоги, отороченные мехом. За плечами – объемистая сумка. У пояса – ножны с простым кинжалом, на ремне – большой деревянный тубус. Парня можно было бы спутать с гонцом или бродячим писцом. Но символ восходящего солнца на белоснежной накидке недвусмысленно говорил о принадлежности к служителям Алара, бога Света.
Всадник откинул капюшон, подставил лоб морозу. Вымученно улыбнулся, пробормотал под нос:
– Вот и добрались, Колючка. Порт-Дол… Нас ждет завтрак, кружечка горячего вина и отдых. А потом договорюсь с капитаном какого-нибудь корабля. И – вперед, покорять океанские просторы!
В ответ послышались заинтересованное сопение, шуршание. На сумке появился небольшой горбик. Завязки разошлись, и из горловины показалась пушистая мордочка. Зверек широко зевнул, показал миру острые игольчатые клыки. Сонно поморгал, осмотрелся…
Спутником парня оказался не кто иной, как обыкновенный хорек. Маленький и чрезвычайно любопытный. Длинное гибкое тело укрывала бурая мягкая шерсть. Мордочка острая, специфического окраса. Кончики круглых ушей и щеки – белые. В глубине черных глаз светились недюжинный ум и колючая злость. Впрочем, несмотря на кажущуюся ершистость, мелкий хищник уважал и любил хозяина. Вот и сейчас – залез на плечо парня. Лизнул висок и вопросительно засопел в ухо.
– Перестань! – буркнул путник. Оттолкнул хорька, вымученно улыбнулся. – Да, ты не ослышался. Скоро будем есть и отдыхать. Хотя тебе-то что? Всю дорогу дрых в теплом мешке. Это Птиц мерз и отбивал задницу о седло.
Зверек возмущенно фыркнул, куснул парня за ухо. Во избежание кары перелез на другое плечо. Засопел громче. Принялся изучать обстановку, с тревогой нюхать воздух.
– Ладно-ладно, – согласился путник. – Ты тоже работал не покладая лап. И конечно, заслужил плотный завтрак. А Птиц рядышком посидит, крошки соберет… Ну что ты вынюхиваешь, Колючка! Морем пахнет. Не волнуйся, скоро привыкнешь. Нас ждет долгое путешествие. Необходимо доставить наставнику кое-какую вещь. А ты как думал?! Будем спасать мир, раскрывать заговоры двуличных служителей… Но посмотри, Колючка! Город! После стольких дней пути…
Парень улыбнулся шире и указал пальцем. Действительно, в низине приютился небольшой городок. Четыре улицы, множество одноэтажных построек. С вершины холма трудно было разглядеть детали. К тому же мешали утренние сумерки. Но даже отсюда виднелись столбы дыма, несколько высоких крыш – молельня и ратуша. На улицах маленькие, как муравьи, точки – люди. Уши ловили смутный гул, металлические удары и скрипы, далекие крики. А за городком возвышался целый лес высоченных мачт. Виднелись паруса, разноцветные стяги, темное полотно бурного моря.
Птиц глубоко вдохнул свежий, напоенный незнакомыми запахами воздух. После столь долгого пути хотелось побыстрее добраться до ближайшего трактира. Отогреться и наесться до отвала. И может… парень очень надеялся… отлежаться на жестком соломенном матрасе постоялого двора.
Путь занял гораздо больше времени, чем предполагалось. Два раза послушник загонял коня почти до полусмерти. Опасаясь преследования, ночевал в лесу. Мерз, голодал, спал на ходу. И вот наконец Филанд и Дол остались за спиной. А впереди – портовый городок, вершина мечтаний…
– Идем! – решительно произнес путешественник. Взял коня под уздцы, мягко потянул за собой. Мерин заржал, но подчинился. Почуял скорый отдых, нашел силы.
Парень осторожно спустился по скользкому тракту. На середине склона остановился, дал скакуну отдохнуть. Взглянул на небо и улыбнулся. Плотная пелена зимних туч немного разошлась, образовалось окошко. Показался кусочек бледно-голубого неба, брызнули солнечные лучи. Город сразу же перестал выглядеть серым и хмурым. Заискрился снег на крышах и обочинах дорог, сверкнули блики в окнах. Ветер донес запахи дыма и еды, лошадиного навоза.
Под ногами заскрипела деревянная мостовая. С первого же шага Птица оглушил разноголосый гам. Слышались веселые крики детей, заунывные вопли уличных торговцев, грубый смех. По улицам стайками бегали дворняги, под крышами ютились воробьи. Народу много, все одеты весьма разнообразно. Сразу видно, что многие прибыли из дальних стран. Парень различил лающее наречие верингов, сухощавый и топорный выговор нгарцев, певучий язык жителей Золотой империи. Да и люди… Послушник чуть не наткнулся на звероватого парня, обряженного в шкуры и вооруженного массивным топором. Поспешно свернул от греха подальше, потащил за повод коня. Но тут же едва не сбил с ног спешащего куда-то низкорослого черноволосого мужчину в алом плаще. Остановился, выругался сквозь зубы. Мрон! То варвары навстречу прут, то имперцы поперек дороги встают.
За спиной раздались топот копыт и зычный густой голос:
– Чого встал, як зачарованный? А ну йды звидсы. Розчавлю!..
Птиц подскочил от неожиданности. Поспешно пробежал десяток шагов, обернулся. В ворота въезжал объемный мужик на жирной кобыле. Характерные алые шаровары и сабля говорили о том, что путник является уроженцем Окрана. Широкая морда покраснела от злости. В пушистых усах блестели капельки пота. Купец по виду. Хотя окранцев не поймешь. Сегодня салом и шкурами торгуют, завтра с саблей наголо мчатся на караван. Более лютых разбойников не найти ни в Аримионе, ни в Дорамионе. Окран – единственное государство, где бандитское сословие возведено до ранга регулярной армии и защитников отечества.
– Понаехали тут!.. – буркнул парень.
Послушник успокоился и пошел по центральной улице, выискивая взглядом ближайшую конюшню. Между делом с любопытством осматривал дома, запоминал планировку. Отметил пяток торговых лавок, в кои следовало заглянуть при случае. Нужно купить новые сапоги. К тому же неплохо бы обзавестись оружием посерьезнее кинжала. На меч Птиц даже не рассчитывал. Толку-то? Владеть не умеет. В качестве же устрашения такое оружие покупают только полные идиоты. А вот десяток метательных ножей не помешает…
Навстречу двигался редкий поток путников и прохожих. Среди них – много моряков. Худощавые и загорелые, странно одетые. Пару раз мимо проходили группы дюжих мужиков. Тащили повозки, груженные ящиками, бочками, мешками. Пыхтели и ухали, толкали телеги в направлении дальних складов. Ирн торопливо сместился к обочине. Он ученик чародея, что само по себе отбивает охоту приставать. Но с другой стороны, много ли вокруг послушников?.. Прохожие не выказывали удивления или заинтересованности. Слишком привыкли к необычным странникам, диковинам, чудесам.
Запах моря стал сильнее. Чувствовались соль, вонь гниющих водорослей. Сквозь гомон пробивались отчетливый плеск волн, пронзительные крики чаек. Город оказался меньше, чем предполагал Птиц. Три-четыре длинных улицы. А остальное – порт и складские помещения. Городская площадь в этот час стояла полупустой. Справа располагался маленький базар с прилавками, заваленными всяческими безделушками, специями, дешевой одеждой и вяленой рыбой. Посередине – ратуша, серый двухэтажный дом, больше похожий на тюрьму. Чуть поодаль – неказистая молельня. А справа – долгожданный постоялый двор, конюшня, общественная баня…
Парень углядел нужного торговца. Тот стоял у ворот конюшни. Позевывал, лениво пыхтел трубкой. Худощавый и костистый мужичок, одетый в потрепанную рубаху, телогрейку и грязные порты.
Заметив путника, конюх безошибочно определил клиента. Степенно выбил трубку, обнажил в широкой улыбке гнилые зубы.
– Подходите, господин! У меня лучшие лошади на западном побережье! Э-э-э… Хотите продать, обменять, купить заводного?.. Пожалуйте. У меня имеются скакуны на любой вкус!..
– На вкус не надо, – буркнул Птиц. – Я конину жрать не собираюсь.
Торговец сразу и решительно не понравился. С такого станется обмануть или заломить цену, всучить фальшивые монеты. Парень нахмурился, дернул губой. Однако быстро сторговался, отдал коня за серебряную монету. Мужичок забрал мерина и повел в конюшню. Что-то приговаривал на ходу, гладил по взмыленной шее…
Неплохо. Серебряшка за измученного коня. Торговец все-таки честный, несмотря на воровскую внешность. Может, накинул лишнее из уважения к статусу?.. Тогда Алар в помощь доброму человеку. Деньги у Птица водились. Пять золотых – немалое состояние. Но эти средства он намеревался потратить на корабль и одежду. А на пропитание осталось около тридцати медяков. Так что продажа здорово выручила.
Птиц свернул к базару, прошел между прилавков. Осмотрел товар, отмахнулся от чересчур назойливого зазывалы. Обогнул площадь по широкой дуге и остановился у постоялого двора. Длинное каменное здание с двускатной черепичной крышей не внушало доверия. Стены оказались исцарапанными и грязными. В узких подслеповатых окнах горел тусклый красноватый свет. Из-за приоткрытой двери слышались нестройный гул голосов, грубый хохот и дребезжание посуды. Пахло наваристой рыбной похлебкой, пивом.
Парень решительно толкнул дверь и окунулся в теплое шумное нутро общего зала. Несколько факелов и свечей боролись с полумраком. Обстановка – обыкновенная для питейных заведений такого класса. Слева дощатая стойка, ряды пузатых бочек. Остальное пространство занимали длинные столы и лавки. Воздух – спертый, насыщенный винными парами и табачным дымом. Несмотря на достаточно ранний час, трактир был забит народом: моряки, грузчики, воры, местные завсегдатаи, воины и даже парочка бродячих рыцарей. Одни цедили пиво из высоких глиняных кружек, другие с аппетитом поглощали завтрак, третьи разговаривали вполголоса. Между столами сновали юркие пышногрудые служанки, таскали подносы. Жеманно хихикали, строили глазки посетителям побогаче…
За стойкой возник хозяин – громадный бородатый мужик в засаленной одежде. С вежливым любопытством осмотрел парня. Задержал взор на символе солнца и поджал губы. Служителей в последние годы стало не в пример больше. И если раньше их просто уважали, теперь маги вызывали противоречивые чувства: от черной ненависти до благоговения. С одной стороны, защищают от Мрона, с другой – могут без суда и следствия бросить на костер любого…
Все это Птиц прочитал по лицу трактирщика. Поморщился, неловко одернул накидку. И решил: на корабле сменит ее на обыкновенный плащ, одежду попроще. Да, в некоторых ситуациях можно сыграть на статусе. Но служителей откровенно недолюбливали. Если попадется пострадавший от репрессий человек, парню не поздоровится.
– Что угодно господину магу?
– Мне бы поесть, – спокойно сказал Птиц. Положил на стойку серебряную монету. – И поговорить. Нужны кое-какие сведения.
– Собираетесь в плавание? – догадался хозяин заведения и поскреб необъятное пузо. – Вы пришли по назначению. Тут обретается много капитанов. Если скажете, куда держите путь, могу посоветовать. Хотите матросом? Пассажиром? Матросом придется поработать, зато поплывете задешево.
– Еще не знаю, – пробормотал Птиц, разведя руками. – Смотря сколько будет стоить. Мне нужно в южный Дорамион.
– Хм… Далековато, – улыбнулся трактирщик. Задумчиво побарабанил по стойке, указал пальцем в дальний угол зала. – Присядьте за тот стол и поешьте. А я пока вспомню человека, с которым стоит поговорить. Море спокойное и кораблей прибывает много. Так что, уверен, капитан найдется…
Голос хозяина перекрыли крики, тяжелые удары. За крайним столом пировала компания из трех потрепанных рыцарей. Сразу видно, что бедные, однощитовые. Доспехи во вмятинах и трещинах, лица грязные, волосы спутанные. Пьянчуги громко спорили, ругались и брызгали слюной. Хватались за рукояти мечей, били громадными кулаками по столешнице.
– Вот дураки! – с недовольством проворчал трактирщик и покачал головой. – Опять придется разливать.
– Прекрасную даму не поделили? – хмыкнул Птиц. На всякий случай отодвинулся подальше, положил ладонь на рукоять кинжала. Если полетят посуда и мебель – полбеды. Хуже, если возьмутся за мечи.
Хозяин скосил глаз на парня, пожал плечами.
– Если бы. Проблем имелось бы меньше. А так – битый месяц собираются охотиться на монстров. Каждый хвастается ратными подвигами, показывает мускулы. У нас тут неподалеку Проклятый лес. Охотники то и дело чудеса какие-то приносят: мертвого паука размером с теленка, дохлых змей с человеческими головами…
– А как же служители? – удивился Птиц. – Если не закрыть разрыв, «проплешина» расширится.
– Вряд ли, – фыркнул трактирщик. – Лес проклят уже лет семь. А Тьма начала проявляться гораздо позже. Мы прежде боялись, потом привыкли. Если далеко в чащу не заходить, останешься жив. Но идиоты хотят подвигов… Кишка тонка. Наш барон как-то вздумал через лес полк копейщиков прогнать. Выжили трое. Один умер от ран, второй с ума сошел. Третий оказался крепким парнем. Об ужасах рассказывал. Будто живет там великий Хозяин, Повелитель Мрака. Объявил лес своей вотчиной и никого не пускает. А в услужении у него чудища разные: драконы, тролли, змеи и мертвяки…
Ранним путником оказался невысокий и худой парень. Молод, лет двадцать на вид. Черты лица слегка утонченные и худощавые, но правильные: прямой нос с горбинкой, квадратный подбородок, резкие линии скул и высокий лоб. Краешки губ приподнялись, что придало парню хитроватое выражение. В глубине пронзительных голубых глаз сверкали задорные искорки. Было заметно, что путник очень устал. Лоб иссекли вертикальные морщины, щеки впали, а кожа давно стала белой, как мел. Одежду путника составляли плотная шерстяная накидка, теплые порты и сапоги, отороченные мехом. За плечами – объемистая сумка. У пояса – ножны с простым кинжалом, на ремне – большой деревянный тубус. Парня можно было бы спутать с гонцом или бродячим писцом. Но символ восходящего солнца на белоснежной накидке недвусмысленно говорил о принадлежности к служителям Алара, бога Света.
Всадник откинул капюшон, подставил лоб морозу. Вымученно улыбнулся, пробормотал под нос:
– Вот и добрались, Колючка. Порт-Дол… Нас ждет завтрак, кружечка горячего вина и отдых. А потом договорюсь с капитаном какого-нибудь корабля. И – вперед, покорять океанские просторы!
В ответ послышались заинтересованное сопение, шуршание. На сумке появился небольшой горбик. Завязки разошлись, и из горловины показалась пушистая мордочка. Зверек широко зевнул, показал миру острые игольчатые клыки. Сонно поморгал, осмотрелся…
Спутником парня оказался не кто иной, как обыкновенный хорек. Маленький и чрезвычайно любопытный. Длинное гибкое тело укрывала бурая мягкая шерсть. Мордочка острая, специфического окраса. Кончики круглых ушей и щеки – белые. В глубине черных глаз светились недюжинный ум и колючая злость. Впрочем, несмотря на кажущуюся ершистость, мелкий хищник уважал и любил хозяина. Вот и сейчас – залез на плечо парня. Лизнул висок и вопросительно засопел в ухо.
– Перестань! – буркнул путник. Оттолкнул хорька, вымученно улыбнулся. – Да, ты не ослышался. Скоро будем есть и отдыхать. Хотя тебе-то что? Всю дорогу дрых в теплом мешке. Это Птиц мерз и отбивал задницу о седло.
Зверек возмущенно фыркнул, куснул парня за ухо. Во избежание кары перелез на другое плечо. Засопел громче. Принялся изучать обстановку, с тревогой нюхать воздух.
– Ладно-ладно, – согласился путник. – Ты тоже работал не покладая лап. И конечно, заслужил плотный завтрак. А Птиц рядышком посидит, крошки соберет… Ну что ты вынюхиваешь, Колючка! Морем пахнет. Не волнуйся, скоро привыкнешь. Нас ждет долгое путешествие. Необходимо доставить наставнику кое-какую вещь. А ты как думал?! Будем спасать мир, раскрывать заговоры двуличных служителей… Но посмотри, Колючка! Город! После стольких дней пути…
Парень улыбнулся шире и указал пальцем. Действительно, в низине приютился небольшой городок. Четыре улицы, множество одноэтажных построек. С вершины холма трудно было разглядеть детали. К тому же мешали утренние сумерки. Но даже отсюда виднелись столбы дыма, несколько высоких крыш – молельня и ратуша. На улицах маленькие, как муравьи, точки – люди. Уши ловили смутный гул, металлические удары и скрипы, далекие крики. А за городком возвышался целый лес высоченных мачт. Виднелись паруса, разноцветные стяги, темное полотно бурного моря.
Птиц глубоко вдохнул свежий, напоенный незнакомыми запахами воздух. После столь долгого пути хотелось побыстрее добраться до ближайшего трактира. Отогреться и наесться до отвала. И может… парень очень надеялся… отлежаться на жестком соломенном матрасе постоялого двора.
Путь занял гораздо больше времени, чем предполагалось. Два раза послушник загонял коня почти до полусмерти. Опасаясь преследования, ночевал в лесу. Мерз, голодал, спал на ходу. И вот наконец Филанд и Дол остались за спиной. А впереди – портовый городок, вершина мечтаний…
– Идем! – решительно произнес путешественник. Взял коня под уздцы, мягко потянул за собой. Мерин заржал, но подчинился. Почуял скорый отдых, нашел силы.
Парень осторожно спустился по скользкому тракту. На середине склона остановился, дал скакуну отдохнуть. Взглянул на небо и улыбнулся. Плотная пелена зимних туч немного разошлась, образовалось окошко. Показался кусочек бледно-голубого неба, брызнули солнечные лучи. Город сразу же перестал выглядеть серым и хмурым. Заискрился снег на крышах и обочинах дорог, сверкнули блики в окнах. Ветер донес запахи дыма и еды, лошадиного навоза.
Под ногами заскрипела деревянная мостовая. С первого же шага Птица оглушил разноголосый гам. Слышались веселые крики детей, заунывные вопли уличных торговцев, грубый смех. По улицам стайками бегали дворняги, под крышами ютились воробьи. Народу много, все одеты весьма разнообразно. Сразу видно, что многие прибыли из дальних стран. Парень различил лающее наречие верингов, сухощавый и топорный выговор нгарцев, певучий язык жителей Золотой империи. Да и люди… Послушник чуть не наткнулся на звероватого парня, обряженного в шкуры и вооруженного массивным топором. Поспешно свернул от греха подальше, потащил за повод коня. Но тут же едва не сбил с ног спешащего куда-то низкорослого черноволосого мужчину в алом плаще. Остановился, выругался сквозь зубы. Мрон! То варвары навстречу прут, то имперцы поперек дороги встают.
За спиной раздались топот копыт и зычный густой голос:
– Чого встал, як зачарованный? А ну йды звидсы. Розчавлю!..
Птиц подскочил от неожиданности. Поспешно пробежал десяток шагов, обернулся. В ворота въезжал объемный мужик на жирной кобыле. Характерные алые шаровары и сабля говорили о том, что путник является уроженцем Окрана. Широкая морда покраснела от злости. В пушистых усах блестели капельки пота. Купец по виду. Хотя окранцев не поймешь. Сегодня салом и шкурами торгуют, завтра с саблей наголо мчатся на караван. Более лютых разбойников не найти ни в Аримионе, ни в Дорамионе. Окран – единственное государство, где бандитское сословие возведено до ранга регулярной армии и защитников отечества.
– Понаехали тут!.. – буркнул парень.
Послушник успокоился и пошел по центральной улице, выискивая взглядом ближайшую конюшню. Между делом с любопытством осматривал дома, запоминал планировку. Отметил пяток торговых лавок, в кои следовало заглянуть при случае. Нужно купить новые сапоги. К тому же неплохо бы обзавестись оружием посерьезнее кинжала. На меч Птиц даже не рассчитывал. Толку-то? Владеть не умеет. В качестве же устрашения такое оружие покупают только полные идиоты. А вот десяток метательных ножей не помешает…
Навстречу двигался редкий поток путников и прохожих. Среди них – много моряков. Худощавые и загорелые, странно одетые. Пару раз мимо проходили группы дюжих мужиков. Тащили повозки, груженные ящиками, бочками, мешками. Пыхтели и ухали, толкали телеги в направлении дальних складов. Ирн торопливо сместился к обочине. Он ученик чародея, что само по себе отбивает охоту приставать. Но с другой стороны, много ли вокруг послушников?.. Прохожие не выказывали удивления или заинтересованности. Слишком привыкли к необычным странникам, диковинам, чудесам.
Запах моря стал сильнее. Чувствовались соль, вонь гниющих водорослей. Сквозь гомон пробивались отчетливый плеск волн, пронзительные крики чаек. Город оказался меньше, чем предполагал Птиц. Три-четыре длинных улицы. А остальное – порт и складские помещения. Городская площадь в этот час стояла полупустой. Справа располагался маленький базар с прилавками, заваленными всяческими безделушками, специями, дешевой одеждой и вяленой рыбой. Посередине – ратуша, серый двухэтажный дом, больше похожий на тюрьму. Чуть поодаль – неказистая молельня. А справа – долгожданный постоялый двор, конюшня, общественная баня…
Парень углядел нужного торговца. Тот стоял у ворот конюшни. Позевывал, лениво пыхтел трубкой. Худощавый и костистый мужичок, одетый в потрепанную рубаху, телогрейку и грязные порты.
Заметив путника, конюх безошибочно определил клиента. Степенно выбил трубку, обнажил в широкой улыбке гнилые зубы.
– Подходите, господин! У меня лучшие лошади на западном побережье! Э-э-э… Хотите продать, обменять, купить заводного?.. Пожалуйте. У меня имеются скакуны на любой вкус!..
– На вкус не надо, – буркнул Птиц. – Я конину жрать не собираюсь.
Торговец сразу и решительно не понравился. С такого станется обмануть или заломить цену, всучить фальшивые монеты. Парень нахмурился, дернул губой. Однако быстро сторговался, отдал коня за серебряную монету. Мужичок забрал мерина и повел в конюшню. Что-то приговаривал на ходу, гладил по взмыленной шее…
Неплохо. Серебряшка за измученного коня. Торговец все-таки честный, несмотря на воровскую внешность. Может, накинул лишнее из уважения к статусу?.. Тогда Алар в помощь доброму человеку. Деньги у Птица водились. Пять золотых – немалое состояние. Но эти средства он намеревался потратить на корабль и одежду. А на пропитание осталось около тридцати медяков. Так что продажа здорово выручила.
Птиц свернул к базару, прошел между прилавков. Осмотрел товар, отмахнулся от чересчур назойливого зазывалы. Обогнул площадь по широкой дуге и остановился у постоялого двора. Длинное каменное здание с двускатной черепичной крышей не внушало доверия. Стены оказались исцарапанными и грязными. В узких подслеповатых окнах горел тусклый красноватый свет. Из-за приоткрытой двери слышались нестройный гул голосов, грубый хохот и дребезжание посуды. Пахло наваристой рыбной похлебкой, пивом.
Парень решительно толкнул дверь и окунулся в теплое шумное нутро общего зала. Несколько факелов и свечей боролись с полумраком. Обстановка – обыкновенная для питейных заведений такого класса. Слева дощатая стойка, ряды пузатых бочек. Остальное пространство занимали длинные столы и лавки. Воздух – спертый, насыщенный винными парами и табачным дымом. Несмотря на достаточно ранний час, трактир был забит народом: моряки, грузчики, воры, местные завсегдатаи, воины и даже парочка бродячих рыцарей. Одни цедили пиво из высоких глиняных кружек, другие с аппетитом поглощали завтрак, третьи разговаривали вполголоса. Между столами сновали юркие пышногрудые служанки, таскали подносы. Жеманно хихикали, строили глазки посетителям побогаче…
За стойкой возник хозяин – громадный бородатый мужик в засаленной одежде. С вежливым любопытством осмотрел парня. Задержал взор на символе солнца и поджал губы. Служителей в последние годы стало не в пример больше. И если раньше их просто уважали, теперь маги вызывали противоречивые чувства: от черной ненависти до благоговения. С одной стороны, защищают от Мрона, с другой – могут без суда и следствия бросить на костер любого…
Все это Птиц прочитал по лицу трактирщика. Поморщился, неловко одернул накидку. И решил: на корабле сменит ее на обыкновенный плащ, одежду попроще. Да, в некоторых ситуациях можно сыграть на статусе. Но служителей откровенно недолюбливали. Если попадется пострадавший от репрессий человек, парню не поздоровится.
– Что угодно господину магу?
– Мне бы поесть, – спокойно сказал Птиц. Положил на стойку серебряную монету. – И поговорить. Нужны кое-какие сведения.
– Собираетесь в плавание? – догадался хозяин заведения и поскреб необъятное пузо. – Вы пришли по назначению. Тут обретается много капитанов. Если скажете, куда держите путь, могу посоветовать. Хотите матросом? Пассажиром? Матросом придется поработать, зато поплывете задешево.
– Еще не знаю, – пробормотал Птиц, разведя руками. – Смотря сколько будет стоить. Мне нужно в южный Дорамион.
– Хм… Далековато, – улыбнулся трактирщик. Задумчиво побарабанил по стойке, указал пальцем в дальний угол зала. – Присядьте за тот стол и поешьте. А я пока вспомню человека, с которым стоит поговорить. Море спокойное и кораблей прибывает много. Так что, уверен, капитан найдется…
Голос хозяина перекрыли крики, тяжелые удары. За крайним столом пировала компания из трех потрепанных рыцарей. Сразу видно, что бедные, однощитовые. Доспехи во вмятинах и трещинах, лица грязные, волосы спутанные. Пьянчуги громко спорили, ругались и брызгали слюной. Хватались за рукояти мечей, били громадными кулаками по столешнице.
– Вот дураки! – с недовольством проворчал трактирщик и покачал головой. – Опять придется разливать.
– Прекрасную даму не поделили? – хмыкнул Птиц. На всякий случай отодвинулся подальше, положил ладонь на рукоять кинжала. Если полетят посуда и мебель – полбеды. Хуже, если возьмутся за мечи.
Хозяин скосил глаз на парня, пожал плечами.
– Если бы. Проблем имелось бы меньше. А так – битый месяц собираются охотиться на монстров. Каждый хвастается ратными подвигами, показывает мускулы. У нас тут неподалеку Проклятый лес. Охотники то и дело чудеса какие-то приносят: мертвого паука размером с теленка, дохлых змей с человеческими головами…
– А как же служители? – удивился Птиц. – Если не закрыть разрыв, «проплешина» расширится.
– Вряд ли, – фыркнул трактирщик. – Лес проклят уже лет семь. А Тьма начала проявляться гораздо позже. Мы прежде боялись, потом привыкли. Если далеко в чащу не заходить, останешься жив. Но идиоты хотят подвигов… Кишка тонка. Наш барон как-то вздумал через лес полк копейщиков прогнать. Выжили трое. Один умер от ран, второй с ума сошел. Третий оказался крепким парнем. Об ужасах рассказывал. Будто живет там великий Хозяин, Повелитель Мрака. Объявил лес своей вотчиной и никого не пускает. А в услужении у него чудища разные: драконы, тролли, змеи и мертвяки…