Серлинг Род. Полуночное солнце

Серлинг Род

Полуночное солнце

   РОД СЕРЛИНГ
   ПОЛУНОЧНОЕ СОЛНЦЕ
   Перевод Г. Барановской
   "Секрет настоящего художника, - много лет назад говорил ей старый учитель, - заключается не в том, чтобы перенести краску на холст, а в том, чтобы передать эмоции, используя масло и кисть как разновидность нервных каналов".
   Норма Смит взглянула из окна на гигантское солнце, потом - на холст, закрепленный на мольберте, который она установила возле окна. Она пыталась нарисовать солнце, и физически ей это удалось - огромный желто-белый круг, накрывший, казалось, полнеба. И уже можно было определить его неровные края. Оно было обрамлено огромными движущимися протуберанцами. Это движение можно было увидеть на ее полотне, но жара, - невыносимая, испепеляющая жара, накатывавшаяся волнами и жарившая город снаружи, не поддавалась кисти и не могла быть описана. Она ни на что не походила. И не имела прецедентов. Эта длительная, нарастающая и губительная жара подобно невидимому огню путешествовала по улицам.
   Девушка положила кисть и медленно прошла через комнату к маленькому холодильнику. Она достала молочную бутылку, полную воды, и аккуратно отлила в стакан. Сделав глоток, девушка почувствовала холодную жидкость, влившуюся в нее. За последние несколько недель простое питье вызывало очень специфическую реакцию. Она действительно не могла припомнить, чтобы хоть раз она чувствовала воду. Раньше она испытывала сначала жажду, потом облегчение; но теперь даже глоток чего-нибудь холодного сам по себе был событием. Она поставила бутылку назад в холодильник и быстро взглянула на часы, стоящие в книжном шкафу. Они показывали 11.45. До девушки донеслись шаги. Ктото спускался по ступенькам, и она медленно подошла к двери, открыла ее и вышла в коридор.
   Маленькая четырехлетняя девочка рассудительно смотрела на нее, потом глаза остановились на ее стакане с водой. Норма села на колени и приложила стакан к губам ребенка.
   - Сьюзи! - вмешался мужской голос. - Не пей у леди воду.
   Норма взглянула на высокого, мокрого от пота мужчину в расстегнутой спортивной рубашке.
   - Все нормально, мистер Шустер, - сказала Норма, - У меня ее много.
   -Ни у кого ее нет в большом количестве. - Мужчина дошел до нижней Ступеньки и подвинул девочку в сторону. - Такого понятия как "много" больше не существует. - Он взял девочку за руку и повел к двери напротив. - Миссис Бронсон, мы уже едем, - проговорил он, постучав в дверь.
   Миссис Бронсон открыла дверь и вышла в холл. Это была женщина средних лет в тонком домашнем халате. Ее лицо блестело от пота. Выглядела она неряшливо и уныло, хотя Норма могла вспомнить, что не так уж давно это была очаровательная, довольно красивая женщина, да и выглядела она намного моложе своих лет.
   Теперь ее лицо было усталым, волосы растрепались и не были уложены в прическу.
   - У вас есть газ? - спросила миссис Бронсон ровным утомленным голосом. - Высокий мужчина кивнул.
   - У меня двенадцать баллонов. Я посчитал, что его хватит, по крайней мере, до Буффало.
   - Куда вы едете? - спросила Норма.
   По ступенвкам спускалась жена высокого мужчины.
   - Мы пытаемся добраться до Торонто, - ответила она. - У мистера Шустера там живет двоюродный брат.
   Миссис Бронсон погладила девочку по голове, потом вытерла пот с маленького пылающего лица, - Не думаю, что это мудро - так поступать. Автострады забиты. По радио говорят, что они стоят бампер к бамперу. Даже невзирая на нехватку газа и все остальное...
   Шустер перебил ее: - Я знаю, - кротко сказал он, - но в любом случае мы должны попытаться. - Он облизнул губы. - Мы просто хотели попрощаться с вами, миссис Бронсон. Мы наслаждались жизнью здесь. Вы были очень добры. Потом как-то обеспокоенно он обратился к своей жене: - Пойдем, дорогая.
   С этими словами он поднял единственный чемодан и, держа ребенка за руку, начал спускаться вниз по ступенькам. Жена пошла за ними.
   - Удачи вам! - крикнула им вслед миссис Бронсон. - Безопасного путешествия! , - До свидания, миссис Бронсон, - отозвался женский голос.
   Входная дверь открылась и закрылась. Миссис Бронсон долго смотрела вниз, потом повернулась к Норме.
   --Теперь мы остались вдвоем,- мягко сказала она.
   - Они последние жильцы? - спросила Норма, показывая на ступеньки.
   -Последние. Во всем доме нет никого, кроме тебя и меня. ..
   Из квартиры миссис Бронсон вышел мужчина. В его руках была сумка с инструментами; - Вода снова бежит, миссис Бронсон, - сказал он. - Я не могу дать гарантию, как долго она будет, но какое-то время она не причинит вам беспокойства.
   Он быстро взглянул на Норму и нервно показал на сумку.
   - Вы можете заплатить наличными? - спросил он.
   - У меня есть счет в банке, - ответила миссис Бронсон.
   Слесарю было не по себе..
   - Мой шеф велел мне брать только наличными. - Он извиняюще улыбнулся Норме. - Мы работаем двадцать четыре часа в сутки. В городе каждые полторы минуты ломается холодильник. Все пытаются делать лед, а когда ток отключают каждые два часа, машины не выдерживают.
   С видимым усилием он снова посмотрел на миссис Бронсон.
   - Насчет этого счета, миссис Бронсон...
   - Сколько я вам должна?
   Мужчина смотрел на свои инструменты и низким голосом проговорил:
   - Я должен взять с вас сто долларов.
   Он печально покачал головой.
   Спокойный голос миссис Бронсон не мог скрыть ее ужаса:
   - Сто долларов? За пятнадцатиминутную работу?
   Мужчина кивнул с несчастным видом.
   - За пятнадцатиминутную работу. Остальные конторы просят по двести и по триста за такую работу. Так длится уже месяц. С тех пор, как... - Он глянул на улицу через окно коридора. - С тех пор, как это произошло.
   Последовало тревожное молчание, и наконец миссис Бронсон сняла обручальное кольцо.
   - У меня больше не осталось денег, - тихо сказала она, - но это золото, оно дорого стелит.
   Она протянула ему кольцо.
   Мастер не мог посмотреть ей в глаза. Он сделал быстрое судорожное движение, которое нельзя было принять ни за согласие, ни за отрицание. Он посмотрел на кольцо и покачал головой.
   - Идите и продайте его, - отвернувшись, сказал он. - Я не принимаю женские обручальные кольца.
   Он подошел к ступенькам.
   - До свидания, миссис Бронсон. Удачи вам. - Он помедлил на ступеньке.
   Над ним в окне виднелось желто-белое солнце. Теперь оно светило постоянно, но теперь оно было злом, которое нельзя более игнорировать.
   - Я собираюсь попытаться вывезти свою семью сегодня вечером, - сказал мастер, глядя в окно. - Поедем на север. В Канаду, если получится. Говорят, там холоднее. - Он обернулся и посмотрел на двух женщин. - Не то, чтобы это что-то изменило, - просто попытка оттянуть... оттянуть это.
   Он улыбнулся, но улыбка вышла кривой.
   - Как и то, что все стремятся установить холодильники и кондиционеры. - Он покачал головой. - Все ерунда. Просто попытка оттянуть это, вот и все.
   Он начал медленно спускаться.его широкие плечи сутулились.
   - О Господи. - Донеслось до них, когда он дошел до площадки и продолжил спуск. - Господи, как жарко!
   Его шаги пересекли нижний вестибюль.
   Норма облокотилась о стену возле двери.
   - Что теперь будет? - спросила она.
   Домовладелица пожала плечами.
   - Я не знаю. По радио я слышала, что они будут включать воду только на один час в день. О времени сообщат дополнительно.
   Она вдруг взглянула на Норму.
   - А ты не собираешься уезжать? - выпалила она.
   Норма покачала головой.
   - Нет, уезжать я не собираюсь.
   Она выдавила из себя улыбку, затем повернулась и пошла в свою комнату, оставив дверь открытой.
   Другая женщина вошла за ней. Норма подошла к окну. Солнце обдало ее жарой и странным, почти злобным светом. Он изменил целый город. Улицы, дома и магазины приняли тошнотворный устричный цвет. Воздух был тяжелым и сырым.
   Норма чувствовала, как пот бежит по спине и ногам.
   - Я продолжаю придерживаться этой дурацкой мысли, - проговорила художница, - этой дурацкой мысли, что я проснусь, и ничего этого не будет. Я проснусь в холодной кровати, и на улице будет ночь, и ветер будет шуметь в ветвях, на тротуаре будут тени, а в небе будет светить луна.
   Она повернула лицо и выглянула в окно. Это было равноценно тому, чтобы стоять перед открытой печью. Волны жары ударили ее, проникали в ее поры, проталкивались в ее тело.
   - И шум движения, - более мягким голосом продолжала она, - автомобили, мусорные ящики, бутылки молока, голоса.
   Она подняла руки и потянула за шнур от подъемных жалюзи.
   Дощечки сомкнулись, и комната погрузилась в тень, но жара осталась. Норма закрыла глаза. Потом задумчиво сказала: - Не странно ли это... не странно ли, что многие вещи мы принимали как должное, - она помолчала, когда имели их?
   Руки миссис Бронсон походили на двух нервных порхающих птичек.
   - По радио выступал ученый, - сказала она, заставив себя говорить. - Я слышала его сегодня утром. Он сказал, что будет еще жарче. С каждым днем. Что сейчас мы очень близко от Солнца. И что поэтому... вот почему мы...
   Ее голос Смолк. Она не могла заставить себя произнести это. Ей не хотелось говорить это вслух. А слово звучало "погибнем". Но, сказанное или нет, оно висело там, в горячем воздухе.
   Ровно четыре с половиной недели назад Земля неожиданно и необъяснимо изменила свою эллиптическую орбиту и устремилась по той, которая постепенно, секунда за секундой, день за днем приближалась к Солнцу.
   В полночь было так же жарко, как и днем, и почти так же светло.
   Больше не было ночи и темноты. Все маленькие человеческие предметы роскоши - кондиционеры, холодильники и вентиляторы перестали быть таковыми. Это были жалкие и панические средства временцого выживания.
   Нью-Йорк уподобился огромному больному высыхающему животному, чьи жизненные силы сгорали. Он очистил себя от обитателей. Они двигались на север в Канаду в безнадежной гонке с солнцем, которое уже начало обгонять их. Это был мир жары. Каждый день солнце становилось больше и больше, жара нарастала день за днем, пока термометры не закипали; дыхание, движение и разговоры были полны скуки. Это был мир бесконечного зенита.
   На следующий день Норма тяжело поднималась по ступенькам с сумкой, полной продуктов. Консервная банка и пучок вялой моркови лежали на самом верху. Она остановилась на площадке между двумя этажами и перевела дух. Ее легкое ситцевое платье прилипло к ней, как мокрая перчатка.
   - Норма? - раздался голос миссис Бронсон. - Это ты, дорогая? .
   - Да, миссис Бронсон, - слабым задыхающимся голосом сказала девушка.
   Она снова начала подниматься, а ее квартирная хозяйка вышла из своей комнаты и взглянула на сумку.
   - Магазин был открыт? .
   Норма улыбнулась.
   - Широко. Думаю, за всю свою жизнь я в первый раз пожалела, что родилась женщиной. - Она поставила сумку на пол. - Вот все, на что у меня хватило сил. Там не было никого из персонала. Просто куча народа, хватающего все, что под руку подвернется.
   Она снова улыбнулась и подняла сумку.
   - По крайней мере, мы не умрем с голода, а на дне есть три банки фруктового сока.
   Миссис Бронсон прошла за ней в ее комнату.
   - Фруктовый сок! - Она захлопала в ладоши, как маленький ребенок, в ее голосе слышалось возбуждение. - О, Норма... может, откроем одну из них прямо сейчас?
   Норма повернулась к ней, мягко улыбнулась и погладила ее по щеке.
   - Конечно, откроем.
   Она начала освобождать сумку, в то время как вторая женщина открывала и закрывала ящики кухонного стола.
   - Где открывашка?
   Норма показала на самый дальний ящик слева.
   - Вон там, миссис Бронсон.
   Руки женщины дрожали от волнения, когда она открыла ящик, перерыла его внутренности и наконец достала открывашку. Она донесла ее до Нормы и резко выхватила банку из рук девушки. А затем дрожащими руками она пыталась воткнуть ее в крышку, тяжело и отрывисто дыша. Банка и крышка упали на пол. Она упала на четвереньки, испустив подобный детскому вопль, затем неожиданно закусила губу и закрыла глаза.
   - О, Боже мой! - прошептала она. - Я веду себя, как какое-то животное. О, Норма... извини...
   Норма села на колени подле нее, подняла банку и открывашку.
   - Вы ведете себя как испуганная женщина, - тихо сказала она. Посмотрели бы вы, миссис Бронсон, на меня в магазине. Я бегала по проходам. Я имею в виду, действительно бегала. Туда и сюда, разбрасывая продукты, хватая и выбрасывая продукты и снова хватая.
   Она улыбнулась, покачала головой и встала на ноги.
   - И при всем этом, - продолжила она, - я была самой тихой в этом магазине. Одна женщина стояла в самом центре него и плакала. В точности как маленький ребенок, умоляя, чтобы кто-нибудь помог ей.
   Норма снова покачала головой, стараясь вычеркнуть эту сцену из памяти.
   Маленький радиоприемник на столе неожиданно ожил. Через мгновение раздался голос диктора. Он был глубокий и звучный, но звучал как-то странно.
   - Леди и джентльмены, - сказал голос, - говорит радиостанция WNYG. Мы останемся в эфире в течение часа, чтобы сообщить вам текущие новости и дать совет относительно движения. Сначала бюллетень из Министерства Гражданской Обороны. Для транспортных средств, движущихся на север и восток из Нью-Йорка, рекомендуется избегать автострады до дальнейших распоряжений. Движение на Бульваре у Федерального парка и на Бульваре Развлечений, а также на Федеральной Магистрали Нью-Йорка по направлению на север растянулось на пятьдесят миль из-за огромного скопления автомобилей, стоящих бампер к бамперу. Пожалуйста, держитесь в стороне от автострад до дальнейших распоряжений.
   Последовала пауза, и голос заговорил другим тоном.
   - А теперь сообщение о сегодняшней погоде из Метеоцентра.
   Температура в одиннадцать часов по Восточному Стандартному времени составила сто семнадцать градусов[Имеется в виду температурная шкала Фаренгейта. 117 градусов по Фаренгейту соответствуют 52 градусам по Цельсию. ]. Влажность девяносто семь процентов. Барометр без изменений. Прогноз погоды на завтра. - Снова диктор замолчал, его интонация изменилась: - Протез погоды на завтра.
   В течение следующей долгой паузы Норма и миссис Бронсон смотрели на приемник. Голос диктора зазвучал снова.
   - Жарко. Еще жарче, чем сегодня.
   По радио кто-то заговорил шепотом.
   - Мне плевать, - отчетливо сказал диктор. - Какого черта они считают, что могут кого-то обмануть своими чепуховыми прогнозами!.. Леди и джентльмены, - продолжил он со странным смехом в голосе, - завтра вы можете готовить яичницу прямо на тротуаре, разогревать суп в океане и дочерна загореть в проклятой тени!
   На этот раз шепот был более быстрым и громким, и диктор, очевидно, среагировал на него.
   - О какой панике вы говорите? - выпалил он. - Черт возьми, там некому паниковать!
   Раздался мрачный смех.
   - Леди и джентльмены, - продолжил голос. - Мне сказали, что мое отступление от текста может вызвать панику. Но я уверен, что вас не наберется и дюжины во всем городе. Я хочу начать особое соревнование. Все, до кого доходит мой голос, могут отломить верхнюю часть термометров и прислать их мне. Я вышлю им книжку своего собственного сочинения о том, как сохранить тепло ночью, когда нет солнца. А теперь я, может быть, смогу найти.для вас парочку настоящих кассовых шуток. Как насчет хорошего холодного пива? Это было бы великолепно!
   Голос зазвучал чуть тише.
   - Оставь меня, - сказал он, - ты слышишь меня? Черт подери, отстань. Уходи отсюда!
   Последовал более неистовый шепот, затем - мертвая тишина, затем раздался звук царапающей пластинку иголки и послышалась танцевальная музыка.
   Две женщины обменялись взглядами. .
   - Слышите?- сказала Норма, начав открывать банку с грейпфрутовым соком. - Не вы одна боитесь.
   Она расстегнула верхнюю пуговицу платья, взяла с полки два стакана и налила в них сок. Один стакан она протянула миссис Бронсон, которая смотрела на него, но не пила.
   - Пейте, дорогая, - мягко сказала девушка, - это грейпфрутовый сок.
   Женщина посмотрела в пол и очень медленно поставила стакан на стол.
   - Я не могу, - сказала она. - Я не могу жить за твой счет, Норма. Это понадобится тебе самой.
   Девушка быстро подошла к ней и крепко взяла ее за плечи.
   - Нам придется начать жить за счет друг друга. - Она взяла стакан и вручила его домохозяйке, подмигнула ей и взяла собственный стакан.Онждетвас; Миссис Бронсон сделала героическую попытку улыбнуться и тоже подмигнуть, но, когда она поднесла стакан к губам, ей пришлось подавить рыдания, а сделав глоток, она чуть не заткнула себе рот.
   Музыка по радио резко прекратилась, и маленький вентилятор перестал вращаться то вправо, то влево, его лопасти останавливались, как уставший, старый аэроплан.
   - Ток опять отключили, - тихо сказала Норма.
   Ее подруга кивнула.
   - Каждый день ток есть только в течение нескольких часов. А что, если... - начала она и отвернулась.
   - Что? - мягко спросила Норма.
   - А что, если он отключится навсегда? У нас будет, как в печке, так же, как и теперь, так же нестерпимо жарко и даже еще хуже.
   Она закрыла рот рукой.
   - Норма, будет еще хуже.
   Девушка не отвечала ей. Миссис Бронсон сделала еще один глоток и поставила стакан. Она бесцельно бродила по комнате, глядя на картины вдольстен. И было что-то безнадежное в ее круглом, вспотевшем лице, а в глазах был такой страх, что Норме захотелось обнять ее.
   - Норма, - сказала хозяйка, рассматривая картину.
   Девушка подошла к ней.
   - Нарисуй сегодня что-нибудь другое. Например, пейзаж с водопадом и деревья, гнущиеся на ветру. Нарисуй что-нибудь... что-нибудь холодное. .
   Неожиданно ее лицо перекосилось от злости. Она схватила картину, подняла ее и швырнула на пол.
   - К черту, Норма! - закричала она. - Не рисуй больше солнце!
   Она опустилась на колени и начала плакать.
   Норма взглянула на разорванный холст, лежащий перед ней. Это была картина, над которой она работала - частично законченная работа, изображавшая улицу, над которой висело жаркое солнце. Неровный разрыв через все полотно придавал картине странный сюрреалистический вид, что-то от Сальвадора Дали.
   Рыдания женщины постепенно утихли, но она стояла на коленях, опустив голову.
   Девушка мягко тронула ее за плечо.
   - Завтра, - негромко сказала она. - Завтра я попробую нарисовать водопад.
   Миссис Бронсон дотянулась до руки девушки и крепко держала ее. Она покачала головой, хриплым шепотом она сказала:
   - О, прости меня, Норма. Моя дорогая девочка, прости меня Бога ради. Было бы намного лучше, если бы...
   - Если что?
   - Если бы я должна была просто умереть, - она взглянула Норме, в лицо. - Было бы лучше для тебя.
   Норма опустилась на колени и взяла постаревшее лицо в свои руки.
   - Никогда больше не говорите этого, миссис Бронсон. Ради Бога, не говорите этого! Мы нужны друг другу. Мы отчаянно нуждаемся друг в друге.
   Миссис Бронсон щекой прижалась к руке Нормы и медленно встала.
   По ступенькам поднялся полицейский и появился в дверях. Его рубашка была расстегнута. Рукава были отрезаны по локоть и размохрились. Он посмотрел на Норму и ее соседку и вытер пот с загорелого лица.
   - В здании находитесь только вы? - спросил он.
   - Только я и мисс Смит, - ответила женщина.
   - Вы слушали радио? - спросил коп.
   - Оно у нас все время включено, - отозвалась домовладелица и обратилась к художнице: - Норма, дорогая, какую станцию мы слушали...
   Полицейский перебил.
   - Это не имеет значения. В эфире их осталось две или три, а завтра-не будет ни одной. Дело вот в чем - мы пытались сделать объявление для всех, кто еще остался в городе.
   Он смотрел то на одну, то на другую женщину, очевидно, не хотел говорить дальше.
   - Завтра в городе не будет полицейских. Нас распускают. Больше половины полицейских уже покинули город. Несколько добровольцев остались для того, чтобы сообщить всем о том... - Он увидел, что страх закрался в глаза миссис Бронсон, и постарался говорить ровным голосом. - Отныне самое лучшее, что следует вам сделать, - это держать свои двери закрытыми. Любой нехороший человек, любой шизик или маньяк будет свободно рыскать по улицам. Это опасно, потому держите двери на замке.
   Он взглянул на них и мысленно отметил, что Норма была из них двоих сильнее и на нее можно было положиться.
   - У вас есть здесь какое-нибудь оружие, мисс? - обратился он к ней.
   - Нет, у меня ничего нет.
   Коп подумал о чем-то с минуту, затем расстегнул кобуру и достал револьвер 45 калибра. Он дал его Норме.
   - Будьте осторожней. Он заряжен. - Он выдавил улыбку для домохозяйки. - Желаю вам удачи.
   Он развернулся и начал спускаться по ступенькам, миссис Бронеон пошла за ним.
   - Мистер, - сказала она дрожащим голосом, - мистер, что с нами будет?
   Коп повернулся к ней на середине лестницы. Его лицо было усталым и истощенным.
   - Вы этого не знаете? - тихо спросил он. - Просто будет все жарче и жарче, потом, может быть, через два дня, - он пожал плечами, - в крайнем случае, через четыре или пять будет такая жара, которую не перенести.
   Он глянул через плечо домовладелицы на Норму, стоящую в дверях с револьвером в руке. Его рот образовал жуткую прямую линию.
   - Тогда поступайте как вам угодно, леди.
   Мужчина повернулся и продолжил спуск.
   Это было на следующий день или ночь. CFCT снова отключили, и часы остановились, поэтому нормальное измерение времени прекратилось. Болезненный белый свет заливал улицы, и время покоробилось от жары.
   Норма в комбинации лежала на тахте, чувствуя волны жары, точно тяжелые шерстяные одеяла, давившие на нее. Точно кто-то толкал ее в чан с кипящей грязью, силой заблчая грязь в рот, глаза, в нос, постепенно погружая ее туда. Раздираемая кошмарами сна и действительности, она застонала. Через мгновение она открыла глаза, чувствуя тупую, пульсирующую боль в виске.
   Она заставила себя встать, чувствуя ту же тяжесть, и пошла к холодильнику. Она открыла дверь, взяла молочную бутылку, полную воды, и налила себе стакан. Она медленно пила ее, идя через всю комнату к окну. Когда она задела подоконник, у нее перехватило дыхание. Будто она коснулась раскаленной стали. Она сунула пальцы в рот и облизнула, потом вылила на них несколько капель. Она прислушалась, но была полная тишина. В конце концов она пересекла комнату, открыла дверь и вышла в коридор. Постучав в дверь домовладелицы, она позвала: - Миссис Бронсон? - Ответа не было. - Миссис Бронсон?
   За дверью раздались медленные шаги, потом звук снимаемой дверной цепочки. Дверь приоткрылась на несколько дюймов, и миссис Бронсон выглянула в коридор.
   - Вы в порядке? - спросила Норма.
   Женщина погремела цепочкой и открыла дверь.
   Ее лицо было изможденным и больным, а глаза блестели от слез.
   - Я в порядке, - сказала она. - Было так тихо. Я ничего не слышала.
   Она вышла в коридор и посмотрела вниз.
   - Который теперь час?
   Норма посмотрела на часы и потрясла кистью.
   - Они остановились. Я не знаю, сколько сейчас времени. Я даже не знаю, день сейчас или ночь.
   - Я думаю, сейчас около трех часов дня, - сказала миссис Бронсон. - Я чувствую, что сейчас три часа дня.
   Она покачала головой.
   - Думаю, так и есть.
   Она плотно закрыла глаза.
   - Я немного полежала, - продолжила она. - Я пыталась закрыть шторы, чтобы сделать тень, но когда они закрыты, очень душно.
   Она уныло улыбнулась.
   - Думаю, это что-то психологическое. Я уверена, нет никакой разницы, что на улице, что дома.
   На крыше раздaлcя звук разбитого стекла и громкий глухой звук удара.
   Руки миссис Бронсон вцепились в Норму.
   - Что это было? - прошептала она.
   - Что-то... что-то упало.
   - О, нет... это был кто-то.
   Норма посмотрела на ступеньки, ведущие на последний этаж.
   - Вы заперли дверь на чердак? - прошептала она, чувствуя, как ужас надвигается на нее.
   -Да, - поспешно ответила миссис Бронсон, потом закрыла себе рот рукой. - Нет, - поправила она себя и бешено покачала головой. - Я не знаю. Я не помню. Я думала, что закрыла.
   Дверь над ними распахнулась, и Норма больше не прислушивалась. Она взяла соседку за руку и втащила ее к себе в комнату, захлопнула и закрыла дверь. Обе женщины едва дышали, услышав, что кто-то спускается вниз. Шаги остановились за дверью.
   Миссис Бронсон повернулась к Норме. Она открыла рот, словно собираясь что-то сказать, но девушка зажала ей рот и глазами приказала молчать.
   В коридоре послышалось какое-то движение, кто-то приблизился к двери.
   - Эй, - раздался мужской голос. - Кто там? Там кто-нибудь есть?
   Норма почувствовала, как все ее мышцы сжались. Ни одна из женщин не раскрыла рот.
   - Выходите, - сказал голос. - Я знаю, что вы там. Выходите и проявите гостеприимство.
   В голосе слышалось нетерпение.
   - Открывайте, я не могу торчать здесь весь день. Или вы выйдете, или я войду!
   Норма, все еще держа руку у рта хозяйки, отчаянно оглядела комнату. Увидев на столике револьвер копа, она подошла и взяла его.
   Она подошла к двери и прижала оружие к замочной скважине. Она взвела курок и повернулась лицом к двери.
   - Вы слышали? - спросила она громко. - Это револьвер. А теперь убирайтесь отсюда. Идите вниз и выйдите через входную дверь. Оставьте нас.
   За дверью послышалось тяжелое дыхание. Человек за дверью обдумывал сказанное.
   - О'кей, дорогая, - наконец произнес он. - Я никогда не спорю с леди, у которой есть револьвер.
   Затем послышались шаркающие шаги на лестнице, ведущей вниз, и Норма быстро подошла к окну и, вытянув шею, наблюдала за входной дверью внизу. Она ждала, но из дома никто не вышел.
   - Мне кажется, он не спускался, - начала она говорить и, услышав звук ключей, быстро повернулась и увидела, что миссис Бронсон открывает дверь.