Страница:
– Я в курсе, что он по раскаленным углям ходит, вместо обеда медитацией занимается, а вот то, что он еще и холодов не боится, это для меня новость. Я, знаете ли, с ним меньше года работала, поэтому, в чем он зимой ходит, не видела, – отболталась я.
Женщина снисходительно улыбнулась и шагнула в парадное.
Итак, Суздальский сменил место жительства. Ну что ж, придется действовать старым испытанным способом. Но кого бы из знакомых сотрудников полиции мне сегодня побеспокоить? Сев в машину, я взяла несколько секунд на размышление и, вспомнив, что я давно не напрягала своими специфическими просьбами Андрюшу Мельникова, набрала его номер.
– Слушаю! – отозвался подполковник.
– Здравствуй, Андрей! Не помешала?
– Если я скажу, что помешала, ты сразу же отключишься? – уточнил Мельников не без сарказма.
– Нет, но постараюсь быть краткой.
– Валяй!
– Меня интересует адрес Артема Суздальского. Отчества не знаю, год рождения его мне тоже неизвестен, зато имеются данные, что раньше он проживал на улице Чехова.
– Повтори фамилию, – попросил Андрей. Шумы в трубке натолкнули меня на мысль, что он находится на улице.
– Суздальский Артем, – на всякий случай я еще раз произнесла не только фамилию, но также имя подозреваемого в краже ноутбука.
– Зафиксировал, как только вернусь в райотдел, сделаю запрос, – пообещал Мельников и отключил связь.
Когда Андрей туда вернется, он не уточнил, но я поняла, что ждать от него скорого ответа не стоит. Ладно, займусь пока другими делами. Найдя в мобильнике номер телефона Людмилы, я нажала кнопку вызова.
– Алло! – ответила она с некоторой настороженностью в голосе.
– Здравствуйте! Это частный детектив Татьяна Иванова, – отрекомендовалась я.
– Здравствуйте!
– Людмила, я хотела бы встретиться с вами. Думаю, вы догадываетесь, о чем пойдет речь.
– Догадываюсь, но я вряд ли смогу что-то добавить к тому, что вам уже рассказал Геннадий Леонидович. – Муза Махагонова не горела особым желанием оказать содействие моему расследованию.
Я решила зайти с другой стороны:
– Люда, вы хотите, чтобы я нашла ноутбук вашего… знакомого?
– Да, конечно, – подтвердила она.
– Тогда почему вы отказываетесь встретиться со мной?
– Понимаете, я уже подхожу к дому. Там у меня муж, ребенок. При них поговорить не получится. А задерживаться мне бы не хотелось, ведь придется объяснять потом мужу, где я была… А что я скажу?
Интересно, а что она обычно говорит ему, когда возвращается домой после свиданий с Геннадием?
– Хорошо, давайте встретимся завтра, – предложила я.
– Завтра? Это тоже будет не так просто… Хотя мы можем вот как сейчас поступить, – Людмила поделилась со мной своей идеей, которая показалась мне очень мудреной. Впрочем, это было и неудивительно для женщины, вынужденной постоянно врать супругу, чтобы скрыть свои измены.
– Хорошо, меня устраивает ваш план. Где вы живете?
– На улице Лермонтова, – любовница Махагонова назвала номер дома и квартиры.
– Люда, а как ваше отчество?
– Никитична.
– Людмила Никитична, я подъеду к вам минут через сорок.
– Ладно, я как раз успею приготовить ужин.
Поговорив с Поляковой, я поехала в центр города. По пути мне попался еще один комиссионный магазин, и я не смогла проехать мимо. Только там не было ни одного ноутбука. Продавец сказал, что срок аренды помещения скоро заканчивается, поэтому новых вещей на комиссию больше не берут, а распродают то, что есть. В Тарасове осталась еще одна известная мне комиссионка, только она находилась на другом конце города. Пока мне ехать туда было не с руки.
– Вы к кому? – поинтересовался мужской голос.
– Здравствуйте! А Людмила Никитична дома?
– Да, минуточку. – Дверь открылась, и я увидела невысокого мужчину лет тридцати пяти, одетого в растянутые на коленках шорты и белую футболку с забавным мультяшным персонажем. Оглянувшись назад, он крикнул: – Люда, тут к тебе пришли!
– Кто? – донеслось из глубины квартиры.
– Не знаю, девушка какая-то, – муж Людмилы повернулся ко мне и спросил: – Вы кто?
– Я аспирантка Людмилы Никитичны, Татьяна Иванова.
– Проходите, я сейчас жену потороплю, она там что-то на кухне готовит, наверное, отойти от плиты не может.
Я скромно переступила порог квартиры, в следующий момент в арочном проеме показалась Люда в льняном переднике, надетом поверх домашнего трикотажного платья.
– Татьяна? А я вас в институте сегодня ждала. Почему вы не пришли? – сурово осведомилась моя «преподавательница».
– Извините, Людмила Никитична, я по дороге в пробку попала, – повинилась я.
– А позвонить и сказать, чтобы я вас не ждала, вы не могли? – шпарила по своему сценарию Полякова.
– У меня мобильник разрядился.
– Ну ладно, когда студентки-первокурсники, опоздавшие на зачет, так говорят. Но вы-то уже далеко не первокурсница, – Люда очень натурально вошла в роль моей преподавательницы и никак не могла из нее выйти, даже несмотря на то, что ее муж удалился на кухню. – Ну что, вы выбрали тему для кандидатской?
– Да, – кивнула я, – то есть нет. У меня есть две темы, я не знаю, на какой из них лучше остановиться.
– Так, и что это за темы? – осведомилась Людмила.
– Ой, я по памяти не могу сказать. А листок, на котором они были записаны, я в машине забыла! Я сейчас сбегаю за ним, – достаточно громко, чтобы меня мог слышать Вячеслав, произнесла я.
– Татьяна, у меня такое предчувствие, что вы сейчас уйдете и снова исчезнете неизвестно на сколько! Вот что! Я пойду вместе с вами, – моя «преподавательница» стала развязывать фартук.
– Люда, там котлеты горят. Что с ними делать? – спросил муж, вышедшей из кухни в прихожую.
– Слава, они уже готовы. Выключи сковородку, – Людмила сунула супругу фартук и сказала: – Я ненадолго отлучусь, можете с Сережей ужинать без меня.
– Мы лучше тебя подождем. А ты куда?
– Вот! – Люда кивнула в мою сторону. – Она забыла то, с чем ко мне пришла, в машине. Пойду быстренько посмотрю, чем нам в ближайшее время предстоит заниматься, и вернусь.
– А может быть, Татьяна спустится на улицу и принесет то, что забыла? Мы бы сначала поужинали все вместе, а затем ты, Людочка, не торопясь, посмотрела бы ее работу, – предложил Вячеслав, которого, похоже, не слишком удовлетворило объяснение жены.
– Ой, ну что вы! – живо возразила я. – Это неудобно. Да вы не волнуйтесь! Я надолго не отвлеку Людмилу Никитичну от домашних забот.
– Пойдемте, Татьяна! – Люда переобулась и решительно направилась к двери. Когда мы спустились до второго этажа, она посетовала: – Вот видите, он даже не в состоянии самостоятельно разложить готовый ужин по тарелкам. Слава привык, что все домашние дела лежат на мне, и не хочет ничего менять, и это при том, что он уже второй год не работает! Я вынуждена содержать и ребенка, и мужа.
Мы вышли из подъезда. Я разблокировала брелоком дверцы своего «Ситроена». Усаживаясь в машину, я обратила внимание, что Слава вышел на балкон. Вероятно, он решил удостовериться, что его жена будет общаться именно со мной, а не с кем-то еще. Когда мы устроились в салоне моего авто, я достала из бардачка пустой блокнот и подала его Людмиле.
– Вы видели? Он стал курить вместо того, чтобы накормить сына готовым ужином! Вот что мне с ним делать? – сокрушалась Полякова.
– Я не семейный психолог, а частный детектив, – напомнила я ей.
– Ну, да, конечно, – Люда стала машинально перелистывать чистые страницы моего блокнота. – Так о чем вы хотели меня спросить?
– Меня интересует ваше мнение насчет того, кому понадобился ноутбук Махагонова.
– Его содержимое много кого могло заинтересовать.
– Например? – попросила я уточнить.
– Здесь прослеживается целая цепочка заинтересованных лиц. Во-первых, это деятели науки, которые были бы не прочь присвоить себе чужое открытие со всеми вытекающими отсюда последствиями. Во-вторых, производители медицинских приборов. В-третьих, частные клиники, заинтересованные в новейших, а значит, более дорогостоящих методах лечения.
– Геннадий Леонидович сказал мне, что его открытия способны сделать прорыв в медицине, но при этом упомянул лишь про прибор, который уничтожает пыль.
– Да, такой опытный образец уже изготовлен в лаборатории Махагонова. Он намагничивает пыль, в результате воздух в помещении становится практически стерильным.
– Мне кажется, что я видела подобные приборы в продаже, – заметила я.
– То, что создал Геннадий, не идет ни в какое сравнение с тем, что уже выпускает промышленность, особенно китайская. Его прибор предназначен для очищения воздуха операционных, он делает его практически стерильным. Прибор также может применяться в военно-полевых условиях. Представляете, как это важно?
– Представляю, – кивнула я.
– Но это еще не все возможности использования электромагнитных волн в медицинских приборах, – продолжила Полякова. – Появилась возможность извлекать из организма человека инородные предметы, не прибегая к хирургическому вмешательству. Вот это действительно прорыв в медицине!
– Вы так просто и доступно, без всяких там научных терминов, объяснили мне суть махагоновских изысканий. А что вы преподаете?
– Маркетинг.
– Ясно. Давайте теперь вернемся к первому пункту вашей цепочки. Вы знаете людей, которые способны присвоить себе результаты научных открытий Махагонова?
– Не думаю, что в Тарасове кто-то на это решился бы. Здесь ведь все на виду. А вот в Москве или даже за границей такие псевдоученые, наверное, могли бы найтись.
– А как же Суздальский?
– Вы имеете в виду Артема Антоновича? – Людмила скептически поджала губы. – Вряд ли он к этому причастен.
– Но Геннадий Леонидович всерьез подозревает его.
– Впервые об этом слышу. Но если Гена так считает, значит, у него есть на то основания. Дело в том, что я плохо знаю Суздальского. Конечно, по институту ходили слухи, что Артем Антонович рассказывает студентам о Шао-Линьском монастыре, о методике трансцендентальной медитации вместо того, чтобы читать лекции по физике. Когда эти слухи дошли и до ректора, он вызвал Суздальского к себе и попросил написать заявление об уходе. Хотя студенты его любили, – Людмила Никитична задумалась. – Не знаю, может быть, Артем Антонович действительно замешан в этом. Он – человек со странностями, от такого всего ожидать можно.
– Ладно, возможный мотив мы с вами обсудили, теперь перейдем непосредственно к краже.
– Я не видела, как она произошла. Дело в том, что я сидела к катеру вполоборота, так же как и Геннадий. Мы же не предполагали, что на островах воруют, поэтому не следили за катером. – Людмила поджала губы, как бы силясь удержать язык за зубами, но не смогла. – Хоть Гене это и не понравится, но я скажу – ноутбук, скорее всего, взял Сеня и спрятал его где-нибудь на острове, а потом вернулся за ним. Да, я понимаю, что этот парень работает на вице-губернатора, но ему могли столько заплатить за это, что он, не задумываясь, пошел на преступление.
– Чтобы заплатить, надо было заранее знать, что Махагонов отправится на остров на катере Кожевникова и возьмет с собой не удочки и волейбольный мяч, а ноутбук.
– Во-первых, Геннадий всегда носил его с собой. А во-вторых, заранее знал об этом сам Кожевников. Значит, он и организовал эту кражу. Гена, конечно, горой стоит за своего приятеля, но все может быть… Между прочим, Сеня постоянно кому-то эсэмэски отсылал. Мы только сели на катер – он достал мобильник и стал нажимать на кнопки, причалили к острову – он снова что-то кому-то написал… По-моему, все слишком очевидно. Разве нет?
– В том-то и дело. Если эту кражу организовал Вадим Юрьевич, то он не мог не понимать, что он первый же и попадет под подозрение.
– Гена его не подозревает. Более того, я уверена, что он не поверит в виновность своего школьного друга, даже если вы предоставите ему доказательства этого. Я удивляюсь, что Геннадию вообще пришло в голову нанять частного детектива.
– Ему порекомендовал обратиться ко мне Кожевников.
– Правда? – удивилась Полякова. – Тогда это несколько меняет дело… Татьяна, знаете что? На прошлой неделе мне показалось, что за Геной следят.
– И кто же за ним следил?
– Не знаю, лица я не видела, но думаю, что это женщина. Понимаете, я поливала цветы, которые стоят в нашем кабинете на подоконнике. Окно выходит как раз на парковку перед третьим учебным корпусом. Я обратила внимание, что Геннадий сел в свой «Форд Фокус». Сразу после того, как он отъехал с парковки, за ним пристроился зеленый «Матиз». На таких машинах, как правило, женщины ездят. Правда, тогда у меня еще никаких догадок не возникло, я просто зафиксировала этот факт, и все. Спустя несколько дней мы должны были встретиться с Махагоновым через две остановки от института. Я прошла их пешком и уже собиралась подсесть в Генину машину, но вдруг увидела ярко-зеленый «Матиз», припаркованный через две машины от «Форда». Вот тут в моем мозгу щелкнуло – жена Геннадия организовала за ним слежку. Я зашла в магазин и написала ему эсэмэску о том, что встреча отменяется.
– Вы объяснили ему причину? – поинтересовалась я.
– Вы хотите спросить, рассказала ли я Геннадию о слежке? – Людмила вникла в суть моего вопроса, поэтому я согласно кивнула ей. – Нет, не рассказала.
– А почему?
– Я не была уверена, что права в своих догадках, зато ничуть не сомневалась в том, что это обстоятельство его сильно расстроит, в результате он не сможет сосредоточиться на своих научных разработках. Для него очень важно находиться в состоянии полного душевного равновесия. Когда Геннадию удается его достичь, он может одной ослепительной догадкой, одним ярчайшим озарением преодолеть человеческое незнание, – Людмила улыбнулась, и я поняла, что именно эта улыбка вдохновляла Махагонова на научные открытия. – А Маша, Генина жена, не понимает этого и постоянно устраивает дома скандалы.
Я заметила, что Вячеслав снова вышел на балкон, и спросила:
– Кстати, а почему вы решили, что слежку за Геннадием организовала его жена? Вдруг кто-то следил за вашим любовником по поручению вашего мужа?
– Вы что, шутите?
– Нет, я говорю вполне серьезно.
– Мне кажется, Слава не догадывается о том, что у меня есть… поклонник. Во всяком случае, я делаю все, чтобы он об этом не узнал. Да и откуда у него деньги на частного детектива? Ему уже перестали платить пособие по безработице.
– Ну ладно, нет так нет. Значит, ярко-зеленый автомобиль марки «Дэу Матиз» вы видели только два раза?
– Да, – кивнула Полякова, – только два.
– А его номер вы, случайно, не заметили?
– Нет, он все время стоял так, что номера не бросались в глаза.
– А вчера слежки за вами не было?
– Я ничего такого не заметила. Но если вдруг я ее проглядела, то она должна была прерваться на причале. Хотя… впрочем, мне показалось.
– Что именно вам показалось?
– Понимаете, нам встретился водный патруль. Инспектора, молодой и пожилой, как-то очень странно на нас с Геной смотрели.
– Странно – это как? – уточнила я.
– Понимаете, патрульный катер шел нам навстречу. Когда расстояние между нами сократилось до нескольких метров, на нем заглушили мотор. Сеня сделал то же самое. Они поприветствовали друг друга, пожилой инспектор стал задавать ему какие-то малозначительные вопросы, а молодой попеременно смотрел то на меня, то на Геннадия, будто подозревал в чем-то. Такое впечатление создалось не только у меня, но и у Махагонова. Он даже спросил потом у Сени, всегда ли патруль так себя ведет, в смысле, останавливает катера без причины. Гибэдэдэшники ведь на дорогах теперь не имеют права никого тормозить просто так, если нет нарушений правил дорожного движения. Арсений пошутил, что нас приняли за браконьеров. Мне эта шутка показалась довольно плоской. Вот вам бы, Татьяна, она понравилась?
– Уж во всяком случае, не сильно обидела бы. А на патрульном катере, скорее всего, заглушили двигатель, чтобы поприветствовать вице-губернатора. Вместо Кожевникова инспектора увидели на борту неизвестных людей, вот и проявили элементарную бдительность, – рассудила я.
– Может быть, и так. – Полякова открыла окно и помахала рукой своему мужу, давая понять, что она скоро придет.
– Ну что ж, Людмила, я не буду вас больше задерживать, но если у меня в процессе расследования еще возникнут к вам вопросы, мне снова придется связаться с вами, – предупредила я.
– Звоните, – не возражала она. Выйдя из машины, моя «преподавательница» нарочито громко произнесла: – Татьяна, я буду ждать вас у себя на кафедре в понедельник в десять ноль-ноль. Постарайтесь не опаздывать!
– Постараюсь, – кивнула я, улыбаясь. – До свидания, Людмила Никитична. Я учту все ваши замечания.
Спектакль, разыгранный перед ее мужем, курившим на балконе, был окончен. Людмила хлопнула дверцей моего авто и направилась к своему подъезду. Вячеслав потушил сигарету и зашел в квартиру. Я развернулась и поехала в сторону своего дома.
Через несколько минут напиток был готов, и я налила его в чашку. Наслаждаясь терпким, немного горьковатым вкусом «Арабики», я стала мысленно составлять психологические портреты фигурантов своего расследования.
Итак, потерпевший, Махагонов Геннадий Леонидович, талантливый ученый, чей гений смог проявиться только при наличии двух условий – деньги и любовь. Школьный приятель, занимающий ныне высокий чиновничий пост, обеспечил финансирование его проекта, а сотрудница стала его музой.
Впрочем, вице-губернатора тоже можно назвать потерпевшим. Пробивая в Москве грант на проведение научных исследований в лаборатории, руководимой Махагоновым, Вадим Юрьевич обещал высокому столичному начальству сделать прорыв в медицине. Однако произошла утечка информации, и пока совершенно не ясно, когда и где могут всплыть научные труды тарасовского ученого. Не исключено, что не известные никому конкуренты окажутся расторопнее, чем Геннадий. Пока он будет восстанавливать последние формулы, кто-то, возможно, успеет зарегистрировать его открытия как свои собственные. Это грозит Кожевникову «конфликтами на официальном уровне». Во всяком случае, так сказали мне гадальные двенадцатигранники. А что до самого Махагонова, то плакали тогда и Нобелевская премия, и патент на изготовление медицинских приборов!
Геннадий сказал мне, что пока ни он, ни Люда не могут развестись, но и жить друг без друга они тоже не могут. Скорее всего, эта парочка возлагала большие надежды на то, что научные открытия Махагонова принесут немалые прибыли и позволят им начать совместную жизнь, особо не заморачиваясь разделом имущества, нажитого в предыдущих браках. Так что Полякову тоже можно назвать потерпевшей, ведь теперь ее совместное будущее с Геннадием под угрозой. Однако я не заметила, чтобы Людмила была сильно расстроена из-за произошедшего. Может, она вовсе и не собиралась разводиться со своим мужем? Да, она жаловалась мне на то, что Вячеслав уже второй год не работает и при этом не помогает ей по дому, но ненависти к мужу-трутню я в ее глазах не заметила. В них была скорее жалость к отцу своего ребенка и надежда на то, что он все-таки изменится. Ее связь с Махагоновым обусловлена, скорее всего, не страстью, а естественным желанием чувствовать себя женщиной, которой восхищаются и считают музой, а не домработницей.
А если я заблуждаюсь? Может быть, Людмила, уставшая нести на своих плечах финансовые заботы о семье, не была уверена, что Геннадий, разбогатев, разведется с Марией и женится на ней, поэтому решила подсуетиться? Вдруг это именно она подстроила кражу? А не проще было бы скачать всю необходимую информацию на флешку и продать ее заинтересованному лицу, чтобы улучшить свое материальное положение? С практической точки зрения, наверное, проще. Но рано или поздно встал бы вопрос о том, кто способствовал утечке ценных научных сведений. Людмила, пусть не сразу, но все же попала бы в число подозреваемых. Полякова показалась мне женщиной далеко не глупой. Она вполне могла разработать криминальный план, исключающий любые подозрения в ее адрес. Геннадий, например, даже мысли не допускает, что его муза может быть причастна к исчезновению ноутбука. Она ведь сидела рядом с ним и к катеру одна не приближалась. И в этом была самая сильная сторона ее плана, так как в нужный момент Людмила могла отвлечь внимание Махагонова.
Стоп! Полякова не могла знать заранее, что Сеня не будет помехой ее плану. Если бы он не спал под кустом, а бодрствовал, то мог бы увидеть того, кто совершил кражу, и даже не исключено, что предотвратил бы ее. Кроме того, Людмила не знала заранее, что Гена отнесет свой ноутбук в катер, испугавшись, что в него попадет песок.
Допив первую чашку кофе, я пришла к выводу, что возможны два варианта развития событий – либо кто-то следил за Махагоновым, ожидая подходящего момента, чтобы украсть у него ноутбук, либо эта кража была совершенно случайной, абсолютно не нацеленной на содержимое ноутбука. Налив себе вторую чашку уже немного остывшего напитка и сделав из нее пару глотков, я вспомнила, что у меня уже была одна версия. Она пришла мне в голову, когда я общалась с Махагоновым. А суть ее состояла в том, что Геннадий сам же утопил свои «труды» в Волге или же незаметно передал их кому-то. Что им двигало? Как я уже предполагала ранее, ученый так и не справился с поставленной задачей, хотя всем говорил, что он у цели. Дабы не расписываться в собственном бессилии, он сымитировал кражу, надеясь, что поиски ноутбука позволят ему выиграть время, необходимое для завершения разработок. Впрочем, у Махагонова могло быть в голове что-то свое, пока не доступное моему пониманию. Чего уж греха таить, все гении немного с «приветом»!
Поверхностно разобрав третий вариант развития событий, я все же нашла его маловероятным и перешла ко второму. Могла ли кража быть случайной? Сеня сказал, что он не слышал, чтобы на островах воровали. Но все когда-то случается впервые. И эта первая кража была совершена на высшем уровне – никто из присутствующих на маленьком волжском островке вора не заметил. А на какую добычу похититель вообще рассчитывал? По логике, на подобный пикник не берут особо ценных вещей, а если и берут, то держат их при себе. Так что в катере могло не оказаться ничего интересного. Разве что какие-нибудь удочки да спасательные жилеты. Мне слабо верилось в то, что целью вора был старенький ноутбук, а не содержащиеся в нем материалы, за которые многие выложили бы немалые деньги. А посему я вернулась к первому варианту.
Возможно, за Махагоновым была установлена слежка. Во всяком случае, Полякова пару раз видела, что за «Фордом» ее любовника следят на зеленом «Матизе». Она предположила, что эту слежку организовала его жена Маша. Однако Геннадию Люда ничего не сказала, потому что не хотела выводить его из состояния душевного равновесия. Но Полякова могла кое в чем ошибиться. Хвост к Махагонову мог приставить тот, кто был заинтересован в его разработках. Выкрасть их в институте – проблематично. Вход туда по пропускам, в самом здании полно камер видеонаблюдения, в лаборатории все время находится кто-то из ее сотрудников, а на ночь ее ставят на сигнализацию. Конечно, профессионал сможет обойти все эти препоны. Но зачем создавать себе такие сложности, если вся необходимая информация имеется в ноутбуке, с которым Геннадий практически не расстается? Если постоянно держать объект «на прицеле», то можно найти подходящий момент, чтобы «выстрелить», в данном контексте – украсть. А если еще и прослушивать разговоры Махагонова, то можно заранее подготовиться к этому моменту. Не исключено, что похититель заранее знал о вчерашних планах Гены и подготовил встречный «пиратский» план. Неважно, что Махагонов с Поляковой никакой слежки не заметили. Опять-таки, если действовал профессионал, то так и должно было быть. А если ему еще кто-либо помогал, то операция была просто обречена на успех.
Кто мог помогать злоумышленникам? Я подумала о Сене. Содержимое ноутбука сулило многомиллионные барыши, поэтому можно было не скупиться на его подкуп. Вот кому Арсений постоянно набирал эсэмэски? Почему он улегся спать в кусты, а, к примеру, не в каюте катера? Спал ли он на самом деле? Правда ли, что сегодня утром Сеня снял мотор с катера, чтобы установить новый, более мощный? Или это лишь отговорка, чтобы не везти меня на место преступления по горячим следам? Ответ на последний вопрос можно было получить, позвонив вице-губернатору. Но я не стала беспокоить Вадима Юрьевича и бросать тень подозрений на его судоводителя, не имея на то веских оснований.
Женщина снисходительно улыбнулась и шагнула в парадное.
Итак, Суздальский сменил место жительства. Ну что ж, придется действовать старым испытанным способом. Но кого бы из знакомых сотрудников полиции мне сегодня побеспокоить? Сев в машину, я взяла несколько секунд на размышление и, вспомнив, что я давно не напрягала своими специфическими просьбами Андрюшу Мельникова, набрала его номер.
– Слушаю! – отозвался подполковник.
– Здравствуй, Андрей! Не помешала?
– Если я скажу, что помешала, ты сразу же отключишься? – уточнил Мельников не без сарказма.
– Нет, но постараюсь быть краткой.
– Валяй!
– Меня интересует адрес Артема Суздальского. Отчества не знаю, год рождения его мне тоже неизвестен, зато имеются данные, что раньше он проживал на улице Чехова.
– Повтори фамилию, – попросил Андрей. Шумы в трубке натолкнули меня на мысль, что он находится на улице.
– Суздальский Артем, – на всякий случай я еще раз произнесла не только фамилию, но также имя подозреваемого в краже ноутбука.
– Зафиксировал, как только вернусь в райотдел, сделаю запрос, – пообещал Мельников и отключил связь.
Когда Андрей туда вернется, он не уточнил, но я поняла, что ждать от него скорого ответа не стоит. Ладно, займусь пока другими делами. Найдя в мобильнике номер телефона Людмилы, я нажала кнопку вызова.
– Алло! – ответила она с некоторой настороженностью в голосе.
– Здравствуйте! Это частный детектив Татьяна Иванова, – отрекомендовалась я.
– Здравствуйте!
– Людмила, я хотела бы встретиться с вами. Думаю, вы догадываетесь, о чем пойдет речь.
– Догадываюсь, но я вряд ли смогу что-то добавить к тому, что вам уже рассказал Геннадий Леонидович. – Муза Махагонова не горела особым желанием оказать содействие моему расследованию.
Я решила зайти с другой стороны:
– Люда, вы хотите, чтобы я нашла ноутбук вашего… знакомого?
– Да, конечно, – подтвердила она.
– Тогда почему вы отказываетесь встретиться со мной?
– Понимаете, я уже подхожу к дому. Там у меня муж, ребенок. При них поговорить не получится. А задерживаться мне бы не хотелось, ведь придется объяснять потом мужу, где я была… А что я скажу?
Интересно, а что она обычно говорит ему, когда возвращается домой после свиданий с Геннадием?
– Хорошо, давайте встретимся завтра, – предложила я.
– Завтра? Это тоже будет не так просто… Хотя мы можем вот как сейчас поступить, – Людмила поделилась со мной своей идеей, которая показалась мне очень мудреной. Впрочем, это было и неудивительно для женщины, вынужденной постоянно врать супругу, чтобы скрыть свои измены.
– Хорошо, меня устраивает ваш план. Где вы живете?
– На улице Лермонтова, – любовница Махагонова назвала номер дома и квартиры.
– Люда, а как ваше отчество?
– Никитична.
– Людмила Никитична, я подъеду к вам минут через сорок.
– Ладно, я как раз успею приготовить ужин.
Поговорив с Поляковой, я поехала в центр города. По пути мне попался еще один комиссионный магазин, и я не смогла проехать мимо. Только там не было ни одного ноутбука. Продавец сказал, что срок аренды помещения скоро заканчивается, поэтому новых вещей на комиссию больше не берут, а распродают то, что есть. В Тарасове осталась еще одна известная мне комиссионка, только она находилась на другом конце города. Пока мне ехать туда было не с руки.
* * *
Припарковавшись около одноподъездной девятиэтажки, я вышла из машины и, скользнув взглядом по окнам, направилась к подъезду. Прямо передо мной дверь неожиданно отворилась – пожилой мужчина галантно посторонился, дав мне возможность войти, а затем шагнул на улицу сам. Я поднялась на третий этаж и, не найдя кнопки звонка, постучала в квартиру № 14.– Вы к кому? – поинтересовался мужской голос.
– Здравствуйте! А Людмила Никитична дома?
– Да, минуточку. – Дверь открылась, и я увидела невысокого мужчину лет тридцати пяти, одетого в растянутые на коленках шорты и белую футболку с забавным мультяшным персонажем. Оглянувшись назад, он крикнул: – Люда, тут к тебе пришли!
– Кто? – донеслось из глубины квартиры.
– Не знаю, девушка какая-то, – муж Людмилы повернулся ко мне и спросил: – Вы кто?
– Я аспирантка Людмилы Никитичны, Татьяна Иванова.
– Проходите, я сейчас жену потороплю, она там что-то на кухне готовит, наверное, отойти от плиты не может.
Я скромно переступила порог квартиры, в следующий момент в арочном проеме показалась Люда в льняном переднике, надетом поверх домашнего трикотажного платья.
– Татьяна? А я вас в институте сегодня ждала. Почему вы не пришли? – сурово осведомилась моя «преподавательница».
– Извините, Людмила Никитична, я по дороге в пробку попала, – повинилась я.
– А позвонить и сказать, чтобы я вас не ждала, вы не могли? – шпарила по своему сценарию Полякова.
– У меня мобильник разрядился.
– Ну ладно, когда студентки-первокурсники, опоздавшие на зачет, так говорят. Но вы-то уже далеко не первокурсница, – Люда очень натурально вошла в роль моей преподавательницы и никак не могла из нее выйти, даже несмотря на то, что ее муж удалился на кухню. – Ну что, вы выбрали тему для кандидатской?
– Да, – кивнула я, – то есть нет. У меня есть две темы, я не знаю, на какой из них лучше остановиться.
– Так, и что это за темы? – осведомилась Людмила.
– Ой, я по памяти не могу сказать. А листок, на котором они были записаны, я в машине забыла! Я сейчас сбегаю за ним, – достаточно громко, чтобы меня мог слышать Вячеслав, произнесла я.
– Татьяна, у меня такое предчувствие, что вы сейчас уйдете и снова исчезнете неизвестно на сколько! Вот что! Я пойду вместе с вами, – моя «преподавательница» стала развязывать фартук.
– Люда, там котлеты горят. Что с ними делать? – спросил муж, вышедшей из кухни в прихожую.
– Слава, они уже готовы. Выключи сковородку, – Людмила сунула супругу фартук и сказала: – Я ненадолго отлучусь, можете с Сережей ужинать без меня.
– Мы лучше тебя подождем. А ты куда?
– Вот! – Люда кивнула в мою сторону. – Она забыла то, с чем ко мне пришла, в машине. Пойду быстренько посмотрю, чем нам в ближайшее время предстоит заниматься, и вернусь.
– А может быть, Татьяна спустится на улицу и принесет то, что забыла? Мы бы сначала поужинали все вместе, а затем ты, Людочка, не торопясь, посмотрела бы ее работу, – предложил Вячеслав, которого, похоже, не слишком удовлетворило объяснение жены.
– Ой, ну что вы! – живо возразила я. – Это неудобно. Да вы не волнуйтесь! Я надолго не отвлеку Людмилу Никитичну от домашних забот.
– Пойдемте, Татьяна! – Люда переобулась и решительно направилась к двери. Когда мы спустились до второго этажа, она посетовала: – Вот видите, он даже не в состоянии самостоятельно разложить готовый ужин по тарелкам. Слава привык, что все домашние дела лежат на мне, и не хочет ничего менять, и это при том, что он уже второй год не работает! Я вынуждена содержать и ребенка, и мужа.
Мы вышли из подъезда. Я разблокировала брелоком дверцы своего «Ситроена». Усаживаясь в машину, я обратила внимание, что Слава вышел на балкон. Вероятно, он решил удостовериться, что его жена будет общаться именно со мной, а не с кем-то еще. Когда мы устроились в салоне моего авто, я достала из бардачка пустой блокнот и подала его Людмиле.
– Вы видели? Он стал курить вместо того, чтобы накормить сына готовым ужином! Вот что мне с ним делать? – сокрушалась Полякова.
– Я не семейный психолог, а частный детектив, – напомнила я ей.
– Ну, да, конечно, – Люда стала машинально перелистывать чистые страницы моего блокнота. – Так о чем вы хотели меня спросить?
– Меня интересует ваше мнение насчет того, кому понадобился ноутбук Махагонова.
– Его содержимое много кого могло заинтересовать.
– Например? – попросила я уточнить.
– Здесь прослеживается целая цепочка заинтересованных лиц. Во-первых, это деятели науки, которые были бы не прочь присвоить себе чужое открытие со всеми вытекающими отсюда последствиями. Во-вторых, производители медицинских приборов. В-третьих, частные клиники, заинтересованные в новейших, а значит, более дорогостоящих методах лечения.
– Геннадий Леонидович сказал мне, что его открытия способны сделать прорыв в медицине, но при этом упомянул лишь про прибор, который уничтожает пыль.
– Да, такой опытный образец уже изготовлен в лаборатории Махагонова. Он намагничивает пыль, в результате воздух в помещении становится практически стерильным.
– Мне кажется, что я видела подобные приборы в продаже, – заметила я.
– То, что создал Геннадий, не идет ни в какое сравнение с тем, что уже выпускает промышленность, особенно китайская. Его прибор предназначен для очищения воздуха операционных, он делает его практически стерильным. Прибор также может применяться в военно-полевых условиях. Представляете, как это важно?
– Представляю, – кивнула я.
– Но это еще не все возможности использования электромагнитных волн в медицинских приборах, – продолжила Полякова. – Появилась возможность извлекать из организма человека инородные предметы, не прибегая к хирургическому вмешательству. Вот это действительно прорыв в медицине!
– Вы так просто и доступно, без всяких там научных терминов, объяснили мне суть махагоновских изысканий. А что вы преподаете?
– Маркетинг.
– Ясно. Давайте теперь вернемся к первому пункту вашей цепочки. Вы знаете людей, которые способны присвоить себе результаты научных открытий Махагонова?
– Не думаю, что в Тарасове кто-то на это решился бы. Здесь ведь все на виду. А вот в Москве или даже за границей такие псевдоученые, наверное, могли бы найтись.
– А как же Суздальский?
– Вы имеете в виду Артема Антоновича? – Людмила скептически поджала губы. – Вряд ли он к этому причастен.
– Но Геннадий Леонидович всерьез подозревает его.
– Впервые об этом слышу. Но если Гена так считает, значит, у него есть на то основания. Дело в том, что я плохо знаю Суздальского. Конечно, по институту ходили слухи, что Артем Антонович рассказывает студентам о Шао-Линьском монастыре, о методике трансцендентальной медитации вместо того, чтобы читать лекции по физике. Когда эти слухи дошли и до ректора, он вызвал Суздальского к себе и попросил написать заявление об уходе. Хотя студенты его любили, – Людмила Никитична задумалась. – Не знаю, может быть, Артем Антонович действительно замешан в этом. Он – человек со странностями, от такого всего ожидать можно.
– Ладно, возможный мотив мы с вами обсудили, теперь перейдем непосредственно к краже.
– Я не видела, как она произошла. Дело в том, что я сидела к катеру вполоборота, так же как и Геннадий. Мы же не предполагали, что на островах воруют, поэтому не следили за катером. – Людмила поджала губы, как бы силясь удержать язык за зубами, но не смогла. – Хоть Гене это и не понравится, но я скажу – ноутбук, скорее всего, взял Сеня и спрятал его где-нибудь на острове, а потом вернулся за ним. Да, я понимаю, что этот парень работает на вице-губернатора, но ему могли столько заплатить за это, что он, не задумываясь, пошел на преступление.
– Чтобы заплатить, надо было заранее знать, что Махагонов отправится на остров на катере Кожевникова и возьмет с собой не удочки и волейбольный мяч, а ноутбук.
– Во-первых, Геннадий всегда носил его с собой. А во-вторых, заранее знал об этом сам Кожевников. Значит, он и организовал эту кражу. Гена, конечно, горой стоит за своего приятеля, но все может быть… Между прочим, Сеня постоянно кому-то эсэмэски отсылал. Мы только сели на катер – он достал мобильник и стал нажимать на кнопки, причалили к острову – он снова что-то кому-то написал… По-моему, все слишком очевидно. Разве нет?
– В том-то и дело. Если эту кражу организовал Вадим Юрьевич, то он не мог не понимать, что он первый же и попадет под подозрение.
– Гена его не подозревает. Более того, я уверена, что он не поверит в виновность своего школьного друга, даже если вы предоставите ему доказательства этого. Я удивляюсь, что Геннадию вообще пришло в голову нанять частного детектива.
– Ему порекомендовал обратиться ко мне Кожевников.
– Правда? – удивилась Полякова. – Тогда это несколько меняет дело… Татьяна, знаете что? На прошлой неделе мне показалось, что за Геной следят.
– И кто же за ним следил?
– Не знаю, лица я не видела, но думаю, что это женщина. Понимаете, я поливала цветы, которые стоят в нашем кабинете на подоконнике. Окно выходит как раз на парковку перед третьим учебным корпусом. Я обратила внимание, что Геннадий сел в свой «Форд Фокус». Сразу после того, как он отъехал с парковки, за ним пристроился зеленый «Матиз». На таких машинах, как правило, женщины ездят. Правда, тогда у меня еще никаких догадок не возникло, я просто зафиксировала этот факт, и все. Спустя несколько дней мы должны были встретиться с Махагоновым через две остановки от института. Я прошла их пешком и уже собиралась подсесть в Генину машину, но вдруг увидела ярко-зеленый «Матиз», припаркованный через две машины от «Форда». Вот тут в моем мозгу щелкнуло – жена Геннадия организовала за ним слежку. Я зашла в магазин и написала ему эсэмэску о том, что встреча отменяется.
– Вы объяснили ему причину? – поинтересовалась я.
– Вы хотите спросить, рассказала ли я Геннадию о слежке? – Людмила вникла в суть моего вопроса, поэтому я согласно кивнула ей. – Нет, не рассказала.
– А почему?
– Я не была уверена, что права в своих догадках, зато ничуть не сомневалась в том, что это обстоятельство его сильно расстроит, в результате он не сможет сосредоточиться на своих научных разработках. Для него очень важно находиться в состоянии полного душевного равновесия. Когда Геннадию удается его достичь, он может одной ослепительной догадкой, одним ярчайшим озарением преодолеть человеческое незнание, – Людмила улыбнулась, и я поняла, что именно эта улыбка вдохновляла Махагонова на научные открытия. – А Маша, Генина жена, не понимает этого и постоянно устраивает дома скандалы.
Я заметила, что Вячеслав снова вышел на балкон, и спросила:
– Кстати, а почему вы решили, что слежку за Геннадием организовала его жена? Вдруг кто-то следил за вашим любовником по поручению вашего мужа?
– Вы что, шутите?
– Нет, я говорю вполне серьезно.
– Мне кажется, Слава не догадывается о том, что у меня есть… поклонник. Во всяком случае, я делаю все, чтобы он об этом не узнал. Да и откуда у него деньги на частного детектива? Ему уже перестали платить пособие по безработице.
– Ну ладно, нет так нет. Значит, ярко-зеленый автомобиль марки «Дэу Матиз» вы видели только два раза?
– Да, – кивнула Полякова, – только два.
– А его номер вы, случайно, не заметили?
– Нет, он все время стоял так, что номера не бросались в глаза.
– А вчера слежки за вами не было?
– Я ничего такого не заметила. Но если вдруг я ее проглядела, то она должна была прерваться на причале. Хотя… впрочем, мне показалось.
– Что именно вам показалось?
– Понимаете, нам встретился водный патруль. Инспектора, молодой и пожилой, как-то очень странно на нас с Геной смотрели.
– Странно – это как? – уточнила я.
– Понимаете, патрульный катер шел нам навстречу. Когда расстояние между нами сократилось до нескольких метров, на нем заглушили мотор. Сеня сделал то же самое. Они поприветствовали друг друга, пожилой инспектор стал задавать ему какие-то малозначительные вопросы, а молодой попеременно смотрел то на меня, то на Геннадия, будто подозревал в чем-то. Такое впечатление создалось не только у меня, но и у Махагонова. Он даже спросил потом у Сени, всегда ли патруль так себя ведет, в смысле, останавливает катера без причины. Гибэдэдэшники ведь на дорогах теперь не имеют права никого тормозить просто так, если нет нарушений правил дорожного движения. Арсений пошутил, что нас приняли за браконьеров. Мне эта шутка показалась довольно плоской. Вот вам бы, Татьяна, она понравилась?
– Уж во всяком случае, не сильно обидела бы. А на патрульном катере, скорее всего, заглушили двигатель, чтобы поприветствовать вице-губернатора. Вместо Кожевникова инспектора увидели на борту неизвестных людей, вот и проявили элементарную бдительность, – рассудила я.
– Может быть, и так. – Полякова открыла окно и помахала рукой своему мужу, давая понять, что она скоро придет.
– Ну что ж, Людмила, я не буду вас больше задерживать, но если у меня в процессе расследования еще возникнут к вам вопросы, мне снова придется связаться с вами, – предупредила я.
– Звоните, – не возражала она. Выйдя из машины, моя «преподавательница» нарочито громко произнесла: – Татьяна, я буду ждать вас у себя на кафедре в понедельник в десять ноль-ноль. Постарайтесь не опаздывать!
– Постараюсь, – кивнула я, улыбаясь. – До свидания, Людмила Никитична. Я учту все ваши замечания.
Спектакль, разыгранный перед ее мужем, курившим на балконе, был окончен. Людмила хлопнула дверцей моего авто и направилась к своему подъезду. Вячеслав потушил сигарету и зашел в квартиру. Я развернулась и поехала в сторону своего дома.
* * *
Эсэмэска от Мельникова с адресом Суздальского пришла, когда я молола зерна «Арабики». Оказалось, что он проживал в коттеджном поселке «Радуга», находящемся на южном выезде из города. Приняв эту информацию к сведению, я засыпала кофе в джезву.Через несколько минут напиток был готов, и я налила его в чашку. Наслаждаясь терпким, немного горьковатым вкусом «Арабики», я стала мысленно составлять психологические портреты фигурантов своего расследования.
Итак, потерпевший, Махагонов Геннадий Леонидович, талантливый ученый, чей гений смог проявиться только при наличии двух условий – деньги и любовь. Школьный приятель, занимающий ныне высокий чиновничий пост, обеспечил финансирование его проекта, а сотрудница стала его музой.
Впрочем, вице-губернатора тоже можно назвать потерпевшим. Пробивая в Москве грант на проведение научных исследований в лаборатории, руководимой Махагоновым, Вадим Юрьевич обещал высокому столичному начальству сделать прорыв в медицине. Однако произошла утечка информации, и пока совершенно не ясно, когда и где могут всплыть научные труды тарасовского ученого. Не исключено, что не известные никому конкуренты окажутся расторопнее, чем Геннадий. Пока он будет восстанавливать последние формулы, кто-то, возможно, успеет зарегистрировать его открытия как свои собственные. Это грозит Кожевникову «конфликтами на официальном уровне». Во всяком случае, так сказали мне гадальные двенадцатигранники. А что до самого Махагонова, то плакали тогда и Нобелевская премия, и патент на изготовление медицинских приборов!
Геннадий сказал мне, что пока ни он, ни Люда не могут развестись, но и жить друг без друга они тоже не могут. Скорее всего, эта парочка возлагала большие надежды на то, что научные открытия Махагонова принесут немалые прибыли и позволят им начать совместную жизнь, особо не заморачиваясь разделом имущества, нажитого в предыдущих браках. Так что Полякову тоже можно назвать потерпевшей, ведь теперь ее совместное будущее с Геннадием под угрозой. Однако я не заметила, чтобы Людмила была сильно расстроена из-за произошедшего. Может, она вовсе и не собиралась разводиться со своим мужем? Да, она жаловалась мне на то, что Вячеслав уже второй год не работает и при этом не помогает ей по дому, но ненависти к мужу-трутню я в ее глазах не заметила. В них была скорее жалость к отцу своего ребенка и надежда на то, что он все-таки изменится. Ее связь с Махагоновым обусловлена, скорее всего, не страстью, а естественным желанием чувствовать себя женщиной, которой восхищаются и считают музой, а не домработницей.
А если я заблуждаюсь? Может быть, Людмила, уставшая нести на своих плечах финансовые заботы о семье, не была уверена, что Геннадий, разбогатев, разведется с Марией и женится на ней, поэтому решила подсуетиться? Вдруг это именно она подстроила кражу? А не проще было бы скачать всю необходимую информацию на флешку и продать ее заинтересованному лицу, чтобы улучшить свое материальное положение? С практической точки зрения, наверное, проще. Но рано или поздно встал бы вопрос о том, кто способствовал утечке ценных научных сведений. Людмила, пусть не сразу, но все же попала бы в число подозреваемых. Полякова показалась мне женщиной далеко не глупой. Она вполне могла разработать криминальный план, исключающий любые подозрения в ее адрес. Геннадий, например, даже мысли не допускает, что его муза может быть причастна к исчезновению ноутбука. Она ведь сидела рядом с ним и к катеру одна не приближалась. И в этом была самая сильная сторона ее плана, так как в нужный момент Людмила могла отвлечь внимание Махагонова.
Стоп! Полякова не могла знать заранее, что Сеня не будет помехой ее плану. Если бы он не спал под кустом, а бодрствовал, то мог бы увидеть того, кто совершил кражу, и даже не исключено, что предотвратил бы ее. Кроме того, Людмила не знала заранее, что Гена отнесет свой ноутбук в катер, испугавшись, что в него попадет песок.
Допив первую чашку кофе, я пришла к выводу, что возможны два варианта развития событий – либо кто-то следил за Махагоновым, ожидая подходящего момента, чтобы украсть у него ноутбук, либо эта кража была совершенно случайной, абсолютно не нацеленной на содержимое ноутбука. Налив себе вторую чашку уже немного остывшего напитка и сделав из нее пару глотков, я вспомнила, что у меня уже была одна версия. Она пришла мне в голову, когда я общалась с Махагоновым. А суть ее состояла в том, что Геннадий сам же утопил свои «труды» в Волге или же незаметно передал их кому-то. Что им двигало? Как я уже предполагала ранее, ученый так и не справился с поставленной задачей, хотя всем говорил, что он у цели. Дабы не расписываться в собственном бессилии, он сымитировал кражу, надеясь, что поиски ноутбука позволят ему выиграть время, необходимое для завершения разработок. Впрочем, у Махагонова могло быть в голове что-то свое, пока не доступное моему пониманию. Чего уж греха таить, все гении немного с «приветом»!
Поверхностно разобрав третий вариант развития событий, я все же нашла его маловероятным и перешла ко второму. Могла ли кража быть случайной? Сеня сказал, что он не слышал, чтобы на островах воровали. Но все когда-то случается впервые. И эта первая кража была совершена на высшем уровне – никто из присутствующих на маленьком волжском островке вора не заметил. А на какую добычу похититель вообще рассчитывал? По логике, на подобный пикник не берут особо ценных вещей, а если и берут, то держат их при себе. Так что в катере могло не оказаться ничего интересного. Разве что какие-нибудь удочки да спасательные жилеты. Мне слабо верилось в то, что целью вора был старенький ноутбук, а не содержащиеся в нем материалы, за которые многие выложили бы немалые деньги. А посему я вернулась к первому варианту.
Возможно, за Махагоновым была установлена слежка. Во всяком случае, Полякова пару раз видела, что за «Фордом» ее любовника следят на зеленом «Матизе». Она предположила, что эту слежку организовала его жена Маша. Однако Геннадию Люда ничего не сказала, потому что не хотела выводить его из состояния душевного равновесия. Но Полякова могла кое в чем ошибиться. Хвост к Махагонову мог приставить тот, кто был заинтересован в его разработках. Выкрасть их в институте – проблематично. Вход туда по пропускам, в самом здании полно камер видеонаблюдения, в лаборатории все время находится кто-то из ее сотрудников, а на ночь ее ставят на сигнализацию. Конечно, профессионал сможет обойти все эти препоны. Но зачем создавать себе такие сложности, если вся необходимая информация имеется в ноутбуке, с которым Геннадий практически не расстается? Если постоянно держать объект «на прицеле», то можно найти подходящий момент, чтобы «выстрелить», в данном контексте – украсть. А если еще и прослушивать разговоры Махагонова, то можно заранее подготовиться к этому моменту. Не исключено, что похититель заранее знал о вчерашних планах Гены и подготовил встречный «пиратский» план. Неважно, что Махагонов с Поляковой никакой слежки не заметили. Опять-таки, если действовал профессионал, то так и должно было быть. А если ему еще кто-либо помогал, то операция была просто обречена на успех.
Кто мог помогать злоумышленникам? Я подумала о Сене. Содержимое ноутбука сулило многомиллионные барыши, поэтому можно было не скупиться на его подкуп. Вот кому Арсений постоянно набирал эсэмэски? Почему он улегся спать в кусты, а, к примеру, не в каюте катера? Спал ли он на самом деле? Правда ли, что сегодня утром Сеня снял мотор с катера, чтобы установить новый, более мощный? Или это лишь отговорка, чтобы не везти меня на место преступления по горячим следам? Ответ на последний вопрос можно было получить, позвонив вице-губернатору. Но я не стала беспокоить Вадима Юрьевича и бросать тень подозрений на его судоводителя, не имея на то веских оснований.