Серова Марина. Хитрости алмазной леди

   Теперь мне удалось рассмотреть Геннадия Бисса во всей его красе. Сегодня он был в черных, плотно прилегающих к ногам прямых брюках, белой рубашке и кожаной жилетке. Волосы тщательно зачесаны назад, глаза сияли счастьем. Его дама была затянута в длинное темное, расклешенное книзу платье с глубоким вырезом. Самое же главное: у нее на шее, на руках и в ушах сверкали украшения, рассмотреть которые издалека было невозможно.
   — Что ты там все высматриваешь? — отвлек меня Гарик, прикоснувшись своими ручищами к моей кисти. — Или тебе неинтересно мое общество?
   — Напротив, — улыбнулась я. — Ты прекрасный рассказчик, просто я так давно нигде не была, что с интересом рассматриваю окружающих.
   Этот ответ, кажется, удовлетворил Папазяна, и он принялся описывать мне, как мы могли бы великолепно проводить вечера, если бы я не отказывалась от встреч с ним. Я молча кивала, все время улыбалась, успевая бдительно следить за действиями Геннадия и его дамы. А те в отличие от меня время, кажется, проводили великолепно: они сделали заказ, потом Бисс купил даме букет белых роз и еще подарил что-то такое, от чего его спутница вся зарделась.
   «Вот надо же, везет некоторым, — невольно вздохнула я. — Этот тип хоть и медвежатник, но такой галантный кавалер».
   Впрочем, и к моему собственному кавалеру в данный вечер претензий быть не могло, но все же я почему-то завидовала сейчас этой парочке, которая была счастлива от одного только созерцания друг друга. Пришлось поругать себя за посторонние мысли и настроиться на рабочий лад. Как-никак, а я сюда не деликатесы есть пришла, а следить за Геннадием и попытаться выяснить, краденые ли вещи украшают сейчас его пассию.
   Чтобы выяснить это, мне просто было позарез необходимо приблизиться к воркующим голубкам. Немного подумав, я, кажется, нашла способ.
   — Гарик, — мило улыбаясь, повернулась наконец я к Папазяну.
   Он сразу же расцвел и расправил плечи:
   — Да, звезда моего сердца…
   — Почему в этом ресторане совершенно не играют спокойную ритмичную музыку?.. Ну, например, такую, под которую можно было бы танцевать парами.
   Я еще раз очаровательно улыбнулась и наивно захлопала длинными пушистыми ресницами. Гарик на мою уловку клюнул, тем более что это был простейший способ оказаться как можно ближе к моему телу.
   «Ладно, как-нибудь уж стерплю, — решила я. — Главное, чтобы и эти голубочки тоже решили потанцевать, иначе вся моя затея рухнет».
   Желая угодить мне, а также и самому себе, Папазян заказал какой-то вальс, и мы вышли на место для танцев первыми. Все прочие сначала лишь издали наблюдали за нами, а так как мелодия бесконечно повторялась, о чем позаботился мой милый Папазян, постепенно стали присоединяться к нам. В конце концов минут через пять медленно кружились по залу практически все посетители ресторана.
   «Ну же, балбес, что ты ее не пригласишь? — нервничала я, видя, что Бисс спокойно любуется на свою даму, которая, в свою очередь, наблюдает за танцующими. — Неужели не видишь, что она тоже не прочь повальсировать? — злилась я все больше, даже не обращая внимания на то, что руки Гарика медленно стали скользить по моей спине. — Ну ты, увалень, поторопись».
   Наконец, то ли благодаря моим мольбам, то ли по какой еще причине, Геннадий пригласил-таки свою даму, и они медленно направились в нашу сторону. Мой взгляд словно крючком зацепился за тело его спутницы и шарил по нему, пытаясь рассмотреть драгоценности. Ура, ребятки расположились с нами по соседству! Но тут несносный Гарик стал меня отвлекать своими поглаживаниями, не давая как следует рассмотреть украшения.
   «Убить бы этого героя озабоченного», — злилась я, но терпела.
   Сейчас для меня куда важнее были драгоценности, действительно очень дорогие и явно с настоящими камнями. На шее у девушки красовалось золотое колье, с которого дождем свисали мелкие капельки, выточенные из бриллиантов, точно таким же был и браслет, что говорило о том, что вещи эти — комплект из одной коллекции. А вот кольца и серьги были немного иными. Золотые кольца с изумрудами довольно массивные, а серьги — верх изящества, выточенные из какого-то темного камня, похоже, сапфира, кристаллики, соединенные между собой тонкой серебряной оправой.
   Я стала вспоминать, было ли в описаниях что-то подобное. Но сколько ни копошилась в памяти, ничего подобного так и не вспомнила.
   «Так, значит, подарки эти не из краденого, по крайней мере, не у моих четырех женщин, — сделала я вывод. — Стало быть, он их не решился подарить своей девице, а хранит дома, выискивая богатых покупателей. Хранит?..»
   Тут я задумалась.
   «А ведь если он все краденые вещи еще не продал — а насколько я могу судить по тем цифрам, что даны в протоколах допроса, он их действительно не мог так быстро продать, — значит, они должны где-то храниться. Где? У друга? Вряд ли, незачем просить кого-то об одолжении, а потом еще плати ему и трясись, выдаст он тебя или нет. Тогда у сообщника? Насколько я могу судить по данным мне Кирей документам, его у данного вора вроде как не было. Остается только одно — личная квартира, тем более что в ней можно сделать любой тайник, какой тебе хочется. И не факт еще, что милиция умудрится его найти при обыске, если даже таковой и случится».
   Придя к такому выводу, я сразу приняла решение: наведаться в квартирку Бисса и провести в ней свой собственный осмотр, тем более что сегодня он вряд ли там скоро появится, а значит, времени у меня будет предостаточно. Оставалась только одна проблема — как избавиться от Папазяна?
   Зная навязчивую натуру Гарика, я поняла, что фишка с больной головой или необходимостью срочно куда-то отбыть не прокатит. Пришлось действовать более решительно и рискованно. Я прекрасно знала, что этого мне Папазян не простит, по крайней мере, одну неделю уж точно дуться будет, но иного выхода придумать не могла.
   Я тайком посадила пару винных капель на свое платье, потом немного поболтала с ним и вдруг, как бы неожиданно, заметила ужасные пятна.
   — О боже, как же так получилось? — воскликнула я, прикрывая салфеткой пятна на подоле. — Вот я неряха. Как же мы будем танцевать, — бросив на Папазяна взгляд из-под ресниц, растерянно произнесла я.
   Тот огорчился, хотя делать это скорее следовало мне, и утешил:
   — Ничего страшного, со всеми бывает. Я сам вот много раз умудрялся заляпывать белые рубашки, но быстро замывал. Не огорчайся.
   Поймав его практически на слове, я слегка склонилась к нему и произнесла:
   — Ты не очень обидишься, если я сейчас отлучусь ненадолго и попытаюсь спасти платье сразу же? В таком шикарном заведении наверняка ведь есть подходящее для этого место.
   Папазян со мной согласился, не заподозрив ничего дурного, поэтому я смогла беспрепятственно покинуть зал и, незаметно проскользнув в сторону раздевалки, а отнюдь не туалетной комнаты, поспешила на выход.
   Оказавшись без машины, ведь моя находилась дома, я вынуждена была вызвать по сотовому такси. Благо, что сейчас и такую услугу предлагали разные фирмочки, а то ведь раньше поди достань такси вечером.
   Такси появилось минут через пять, так что за это время я успела порядком продрогнуть в своем отнюдь не походном одеянии. Быстро продиктовав шоферу адрес, я попросила его включить печку и сразу же принялась растирать замерзшие руки и ноги.
   — Что, остались без кавалера? Или он ушел с другой? — без стеснения поинтересовался таксист.
   Я кинула на него недовольный взгляд, но ничего не ответила.
   — Да ладно тебе, — пытался меня разговорить словоохотливый шофер. — Со всеми бывает. Что тут такого? Тебя как зовут-то?
   «Ну вот! Щас еще знакомиться начнем, — вздохнула я. — И почему у нас в России мужики такие наглые? Сам сидит за рулем какой-то развалюшки, а уж в барины метит».
   Решив сразу отшить незваного донжуана, я резким тоном произнесла:
   — Причины, заставившие меня вызвать такси, вас не касаются. Вам платят не за то, чтобы вы нервы пассажирам мотали, от вас требуется делать свою работу. Вот, будьте добры, и делайте ее.
   Мужичишка на это явно обиделся, что-то пробубнил себе под нос и умолк. У нужного мне дома я быстро расплатилась с шофером и поспешила в подъезд.
   Отыскав дверь с нужным мне номером, я открыла свою новую сумочку, содержание которой, правда, никогда не менялось, и принялась искать в ней отмычки, которые непременно входили в мой рабочий ассортиментный минимум.
   Обнаружив наконец искомое, я присела на корточки, собрав подолом платья весь мусор с площадки, и принялась ковыряться отмычкой в замке. Как назло, она совершенно не подходила.
   «Вот ведь сволочь, — цедила я сквозь зубы. — У других ворует, а себе, любимому, замочек поставил что надо. Только все равно открою, не будь я Татьяной Ивановой».
   Поковыряв в замке отмычкой минуты три, я поменяла инструмент на другой и принялась работать уже им. Но и это не дало результатов. Я все больше и больше начинала злиться, но прекрасно понимала, что другого такого случая может и не представиться. Пришлось собраться с духом и предпринять еще одну попытку. На этот раз она оказалась удачной — дверь поддалась.
   Облегченно вздохнув, я приоткрыла створки и, оказавшись в коридоре, быстро захлопнула их. Теперь я была в доме медвежатника.
   — Ого, вот это жилище! — невольно присвистнула я, попав из прихожей в зал и увидев, что бывший заключенный живет совсем не бедно, если не сказать обратного.
   Мебель как на подбор — из белого дерева. Кресла и диваны поражали своей мягкостью даже со стороны, а всевозможные статуэтки, посуда и иные элементы интерьера просто не давали взгляду отдохнуть, так их было много.
   «Ясненько теперь, куда все краденые денежки-то ушли, — усмехнулась я. — И ведь даже не скажешь, что не так давно сидел».
   Покончив с осмотром квартиры, я решила наконец начать поиски тайника. Естественно, что его в главной зале медвежатник ни за что делать бы не стал, ведь там, если что, искать будут прежде всего. Значит, тайник должен располагаться где-то, куда свой нос не всякий случайный человек сунет. Например, в туалете или прихожей.
   Отыскав туалет, я принялась его рассматривать, ощупывая каждый сантиметр стены руками и передвигая все, что не было укреплено на месте. Ничего особенного пока не попадалось. Тогда я перешла в прихожую и стала обшаривать и ее. Но, увы, так же безрезультатно.
   «Где же он его сделал? — спрашивала я себя. — Так, так, так! Не здесь, и не здесь, и не тут. Спальня не годится, кухня тоже… ванная?… А что, этот тип вполне мог бы расположить тайник и в ванной».
   Войдя в ванную комнату, я встала прямо в дверях и принялась тщательно ее изучать. На первый взгляд ничего подозрительного не наблюдалось, впрочем, так и должно быть. Пришлось пойти тем же путем и вновь прощупать все от потолка до пола. Наконец под одной из плиток, кажется, зазвенело, указывая на пустоту.
   Я облегченно вздохнула, отыскала на полке среди вещей какой-то острый предмет и принялась подковыривать им плитку. Та не особо-то поддавалась. Я попробовала еще раз — ни в какую.
   — Вот ведь понавыдумывает, профессионал чертов, — выругалась я вслух, уперевшись пальцами в плитку.
   И тут я почувствовала, что она как бы поддается мне и слегка наклоняется. Тогда я надавила на одну сторону плитки еще сильнее, и еще и… потайное устройство открылось.
   «Так, значит, все очень просто — нажал на одну сторону, другая сторона плитки поднялась. Возьму на заметку».
   Отодвинувшись немного в сторону, чтобы тусклый свет попадал в щель, я увидела лежащий в глубине маленький сверток. Осторожно достав его, я принялась развязывать узлы на бечевке, которой он был обвязан, стараясь сделать это так, чтобы потом можно было вернуть все в исходное положение. Вся операция заняла у меня около трех минут.
   Наконец сверток был раскрыт, и моему взору предстали два старинных перстня с какими-то крупными камнями, мне совершенно неизвестными, хоть я и не была полным профаном в этой области, а также мужская печатка с иероглифами и тоненький браслет.
   «Неужели это все, что у него есть? — удивилась я, поняв, что перечисленных моими дамами вещей здесь нет. — Не может быть, чтобы у него не осталось ничего из краденого. Может, он прячет вещи где-нибудь в другом месте? Или…»
   Домыслить я не успела, так как что-то скрипнуло. Я напрягла свой слух, с ужасом понимая, что, кажется, вернулся сам хозяин. Непонятно, правда, какого черта он приперся в такую рань, но то, что приперся, было очевидно, так как в коридоре раздались тяжелые шаги, все быстрее приближающиеся к ванной.
   Мысль о том, чтобы спрятаться, даже не приходила мне в голову, так как я умудрилась повключать во всем доме свет, кое-что посдвигать, и не заметить после всего этого присутствия в квартире человека было практически невозможно, тем более для профессионального вора. Оставалось лишь одно.
   Резко встав, я, насколько могла быстро, закрыла потайной сейф, громко включила воду, сполоснула руки и, как ни в чем не бывало, вышла навстречу хозяину. Он же, увидев меня, на мгновение даже опешил.
   Не давая ему прийти в себя, а значит, и броситься на меня с кулаками, я быстро извлекла из сумочки свое липовое ментовское удостоверение, не раз уже меня выручавшее в подобных ситуациях, и, раскрыв его, протянула Геннадию.
   — Это еще что за дьявольщина? — сдвинув свои черные брови, произнес он. — Что вы делаете в моей квартире?