Серова Марина. Плевое дело

   — Чего встала? — услышала я грозный рык над самым ухом.
   Это наш друг Стакан, закончив свои упражнения, присоединился к нам.
   — Любуюсь, — честно призналась я.
   — Не хрена тут любоваться. Это тебе не выставка Пикассо.
   Не может быть. Я была искренне поражена. Стакан слышал о таком великом художнике, как Пикассо. Хотя, может, того художника Стакан вовсе не знал, просто где-то услышал слово, оно ему понравилось, вот и употребляет при случаях. Однако метко употребляет, по делу, можно сказать.
   Беседовать с ним на тему искусства я не стала и покорно двинулась к крыльцу. Мои провожатые шли следом. Сам Стакан немного сзади. Хочет показать, что он нам не ровня.
   На лестнице, ведущей на второй этаж, Стакан нас все-таки обогнал и, пройдя через широкую залу, скрылся в одной из комнат. Спустя несколько секунд мои провожатые ввели в эту комнату и меня.
   Обстановка комнаты впечатляла. Вся мебель со вкусом подобрана. Кресло и диван обтянуты дорогостоящей кожей, на полу ковры, в которых буквально утопают ноги, на окнах тяжелые гардины под цвет мебели.
   Разглядывая интерьер, я не сразу обратила внимание на атлетически сложенного мужчину, стриженного под ежика и с испанской бородкой конкистадора. Он сидел в кресле у окна и с изумлением рассматривал мою персону, возникшую на пороге.
   — Кто это? — вполголоса спросил он.
   Вопрос адресовывался не мне, а стоявшему сбоку от кресла Стакану, поэтому я вежливо промолчала. Стакан же, напротив, наклонился к уху хозяина и что-то активно зашептал. Его шептания длились довольно долго, и я заскучала. Обернувшись назад, я заметила, что один из моих сопровожатых ретировался, а владелец «магнума», положив верную пушку себе на колени, уселся на стул у двери.
   Наконец совещание между Стаканом и его шефом закончилось, и Карат, а я уже нисколько не сомневалась, что это он, снова поднял глаза на меня.
   — Как же зовут вас, милая леди? — помолчав, спросил он.
   Джентльмен, чего там говорить.
   — Татьяна, — ответила я.
   — Очень приятно. А меня можете звать просто Александр.
   — А почему не Карат? — полюбопытствовала я.
   Мой визави нахмурился и строго зыркнул на Стакана. Тот, в свою очередь, потупил глаза и с большим интересом стал разглядывать носки своих ботинок.
   — Можно вопрос? — Я решила отвлечь Александра от невеселых мыслей на тему болтливости подчиненных.
   — Какой?
   — Почему такая странная кличка — Карат? Камешки драгоценные любите?
   — Нет, — ответил он, — Карат — это сокращенное от Каратиста. Преуспел я, знаете ли, в этом виде спорта.
   — Понятно, — кивнула я. — Можно закурить?
   — Курите, — разрешил он. — И присаживайтесь на диван.
   После этих слов он вновь посмотрел на Стакана и спросил так, как будто меня здесь в комнате вовсе и не было:
   — Ее разоружили, надеюсь?
   — Конечно, шеф, — заверил Стакан.
   Если бы они, придурки, могли знать, что основное мое оружие — владение рукопашным боем, они не считали бы меня разоруженной.
   — Давайте поговорим, — предложил Карат, как только мы оба закурили.
   — Давайте.
   — Что вы делали на квартире Рябого? — огорошил он меня первым же вопросом.
   — Какого еще Рябого?
   — Я имею в виду Костю Конева.
   Только теперь я наконец-то узнала фамилию Ларисиного дружка, которого я нашла мертвым час назад. Но почему Рябой? Нет, я, конечно, не вглядывалась в его лицо, там было и без того на что смотреть, но рябым он вроде бы не был. Одно для меня стало сразу ясным. Костя имел кличку Рябой и был как-то связан с бандой Карата.
   — Костя — мой двоюродный брат, — как ни в чем не бывало соврала я. — Давно собиралась его навестить, да все времени не находила.
   — Не надо пудрить мне мозги, — Карат в одночасье превратился из джентльмена в обыкновенного грубияна.
   — Я вас не понимаю.
   — Какой, к черту, брат? С чего вдруг вы пошли навещать брата с пушкой за пазухой?
   — Говорят, Костя пил. Мало ли что.
   — Он не пил, — сделал новое открытие Карат. — Он наркоман.
   — Ну тоже не очень приятно, — я не подала виду, что удивлена. — Кто его знает, что может выкинуть наркоман, когда он под кайфом? Даже если это твой двоюродный брат.
   Александр-Карат покачал головой.
   — Значит, не хотим говорить начистоту? Не хотим по-хорошему? В прятки будем играть? Да?
   — В прятки? Здесь? — Я решила, что самое время прикинуться дурой.
   — Послушайте, Татьяна, я пока с вами добрый, но могу быть и злым. Давайте лучше мирно поладим. Вы мне расскажете все как на духу, и разойдемся как в море корабли.
   — А что вам рассказать?
   — Все.
   — С самого моего рождения?
   Карат вздохнул. Не думал, видать, что ему так трудно со мной придется.
   — Стакан. — Он слегка повернул голову назад. — А девушка-то, оказывается, несговорчивая попалась. Надо что-то делать.
   — Заколбасить ее, шеф?
   — Пожалуй, придется.
   Стакан угрожающе двинулся в мою сторону, и я уже было собиралась сразиться с ним, но Карат остановил своего «мясника».
   — Не здесь же, Стакан.
   Тот удивленно остановился и заморгал глазами. Думал так, наверное. Загадка шефа оказалась ему не по силам, и Карат пустился в объяснения:
   — Знаешь, где находится дача Завара? Отвезите ее туда и посадите под замок. Сутки пускай проведет там без еды и воды. Завтра к обеду подъедешь туда сам и вытрясешь из нее всю информацию. Ты понял меня, Стакан?
   — Да, шеф, — ответил тот.
   Я же вовсе не хотела, чтобы на мне ставили подобные эксперименты: сажали в какой-то подвал, оставляли на голодном пайке. В общем, как ни крути, а следовало срочно уносить ноги подальше от этих садистов.
   Я уже поднялась с дивана, собираясь дать врагу отпор, но совершенно не заметила, как Стакан, видимо, раскусив мои намерения, подал едва различимый знак своему подельнику с «магнумом», и тот, подскочив ко мне со спины, технично отоварил меня по затылку рукояткой пистолета. Последнее, что я увидела, это то, как Карат недовольно поморщился. Видимо, он предпочитал, чтобы насилие по возможности вершилось без его участия.
   Окунувшись в небытие, я полностью потеряла контроль над временем и пространством. У товарища Стакана наверняка была многолетняя практика по нейтрализации неприятеля.
   Очухалась я от того, что кто-то довольно беспардонно хлестал меня по щекам. Сколько себя помню, всегда ненавидела подобные экзекуции. Однако показывать своим недругам то, что я уже в сознании, не спешила.
   — Ты не переборщил? — услышала я над ухом поднадоевший мне голос Стакана. Сейчас его тембр казался мне наиболее противным. Я даже чуть не поморщилась. — Копыта она не откинет?
   — Да ты че, Стакан? Обижаешь. Я же в этом деле профессионал, — откликнулся его собеседник.
   — Может, водичкой холодной ее полить? — встрял в разговор кто-то третий, внося свою лепту столь оригинальным предложением.
   Вот уж чего совсем не хотелось, так это принимать ледяной душ. Я мысленно начала молиться, чтобы Стакан не внял глупому советчику. Бог меня не оставил.
   — Не надо, — подумав, изрек «бригадир». — Шлепни ее еще пару раз по фейсу, Клоп.
   Я слегка приоткрыла один глаз и из-под ресниц глянула на окруживших меня парней. Клопом оказался обладатель «магнума», потому как именно он по приказу Стакана нагнулся к моему распростертому на полу телу и врезал мне левой рукой по лицу. Всю щеку обожгло, как крапивой. Мне захотелось тут же отвесить Клопу ответный удар, но я запоздало заметила, что руки мои за спиной туго стянуты веревкой. Ноги мне ребята тоже не забыли связать.
   Пока я оценивала ситуацию и собственную беспомощность, Клоп замахнулся вторично, и на этот раз уже его правая рука пошла на сближение с моим лицом. Я резко повернула голову и за секунду до удара впилась зубами ему в запястье. Противник взвыл от боли.
   — Ах ты, сука! — окрысился он и, сжав руку в кулак, собрался врезать мне что есть мочи в челюсть.
   — Уймись, Клоп, — Стакан перехватил его кисть и чуть отшвырнул назад. — Она нужна нам живой.
   — Я ее убью, — заверил дружка Клоп.
   — В следующий раз, — отмахнулся Стакан.
   — Живая, значит? — спросил третий мучитель, нагибаясь ко мне и заглядывая в глаза.
   Этого человека я видела впервые.
   — Что с ней делать, Стакан? — повернулся он к «бригадиру», налюбовавшись на меня вволю.
   — Оттащи в подвал.
   — А если она меня укусит?
   — А если я тебе в чайник дам?
   Аргумент для парня был, видимо, очень веский, потому как он, вздохнув, просунул руки мне под мышки и поволок куда-то назад.
   Клоп продолжал чертыхаться.
   — Не ной! — прикрикнул на него Стакан.
   — Так больно же.
   — Но не смертельно.
   — А если она бешеная? — растирая запястье, поинтересовался Клоп.
   — Сделаешь сорок уколов и гуляй себе смело, — утешил его Стакан.
   Веселый он все-таки малый. Прямо Петросян какой-то.
   Тем временем старательный исполнитель стакановской воли, кряхтя и матерясь, доволок меня до железной двери, ведущей в подвал. Отодвинув засов и распахнув дверь, он довольно грубо толкнул меня вниз. Я скатилась по лесенке из шести ступенек и замерла на вонючем полу.
   Полежав в неудобном положении минут пять и убедившись в том, что мои пленители возвращаться не собираются, я сменила позу и огляделась. Абсолютно пустое помещение. Плохо. Надо же как-то выбираться отсюда. Приглядевшись хорошенько, я с радостью заметила, что у противоположной стены есть еще одна дверь.
   Собравшись с силами, я поползла к ней. Это заняло у меня немало времени. Минут пятнадцать как минимум. Но мои усилия были вознаграждены. У обитой железом двери в правом нижнем углу отошел один лист. Я развернулась к нему спиной и пощупала пальцами край железа. То что надо. Путь к спасению определенно наметился.
   За полчаса мне удалось перетереть веревку, стягивающую мои запястья. Я испытала громадное облегчение, когда путы пали. Растерла затекшие конечности и стала распутывать узлы на щиколотках. Вскоре я полностью была свободна.
   Каковы дальнейшие действия? Я более детально приступила к осмотру двери. Врезной замок. Крепкий. Не очень рассчитывая на успех, я пошарила по карманам. Вот так номер! Эти придурки даже не удосужились обыскать меня. Карат будет недоволен. Наверняка спустит шкуру с подчиненных, узнав, что мне удалось удрать благодаря их халатности.
   Дело в том, что, вопреки всем моим здравым предположениям, в кармане моих брюк по-прежнему находился перочинный ножик. Лучшего средства для отпирания врезных замков придумать нельзя.
   Снова потраченные минуты, и снова положительный результат. Дверь со скрипом отворилась, и я, заглянув за нее, разочарованно простонала. Какое-то подсобное помещение. В отличие от предыдущего здесь было полно всякой всячины. Судя по количеству разнообразных инструментов, валявшихся повсюду, и двум здоровенным верстакам, здесь располагалась мастерская хозяина дачи.
   Я прошла по периметру помещения и убедилась, что, кроме двери из арматурных прутьев, других выходов из подвала нет. За дверью просматривалась лестница, ведущая наверх. Замок на двери был навесной. Предыдущая операция с перочинным ножом здесь не годилась. Требовалось срочно что-то придумать.
   Я прошла к первому верстаку. Везение по-прежнему не оставляло меня. По-видимому, хозяин дачи был человек запасливый. Какого только инструмента у него тут не имелось. Весь комплект я просматривать не стала. Мне вполне было достаточно ножовки по металлу. Другого более подходящего инструмента и не требовалось.
   За считанные секунды я разобралась с навесным замком и покинула мрачное подземелье. Поднявшись по лестнице, уткнулась в третью дверь. Это уже становилось смешным. Как будто я играла в детскую игру на компьютере.
   Справившись и с этим препятствием, я смогла вздохнуть облегченно. За дверью была свобода. В прямом смысле этого слова. Я оказалась на свежем воздухе. Взглянув на наручные часы, я обнаружила, что времени уже три часа дня. А я-то хвалилась Задунаеву, что к вечеру предоставлю ему результаты работы. Если честно, я полагала часам к четырем разобраться с этим делом полностью. То есть передать Олегу Владимировичу лично в руки его дочь Ларису.
   С такими невеселыми мыслями я вышла на проселочную дорогу. Поймать попутку оказалось делом простым, и вскоре я уже мчалась по направлению к городу в компании хмурого усатого водителя предпенсионного возраста.
   За два квартала до дома Кости Конева я расплатилась с дедком и покинула его гостеприимный «Москвич».
   Вряд ли мое бегство будет обнаружено раньше завтрашнего полудня. Карат дал недвусмысленное поручение Стакану разобраться со мной ровно через сутки. Но тем не менее я решила, что засада у дома Кости имеет право на существование. А мне обязательно следовало забрать свою машину, оставленную там. Оружие и все документы находились в сумочке, которая до сих пор была в руках Стакана и его компании. Следовало вернуть себе хотя бы средство передвижения и водительские права, покоившиеся в «бардачке» «девятки». Хоть что-то удостоверяющее личность.
   Машина по-прежнему стояла во дворе. Вот только неподалеку паслись какие-то типы, составляющие компанию из четырех человек. По виду вроде алкаши местные, а там кто их знает. Может, тоже каратовские прихвостни. В поле зрения я заметила и двое «Жигулей» третьей и пятой модели. О том, что от этих машин следует ждать неприятностей, ничего не говорило. Но, поразмыслив минуту, я решила не рисковать. К чему? Тем более что и оружия у меня нет.
   Собрав последнюю мелочь, которая у меня была, я отправилась искать жетоны для телефона. Визитки, которые мне вручил Задунаев, также попали в пользование Стакана, как и все остальное содержимое сумочки, но телефон Олега Владимировича я запомнила наизусть.
   По указанному номеру мне сообщили, что Задунаев выехал в область и прибудет в офис только к вечеру. В связи с этим обстоятельством я попросила секретаршу дать мне номер телефона его пресс-секретаря. Она продиктовала.
   Баранский оказался на месте.
   — Максим Викторович. Здравствуйте, — начала я с места в карьер. — Это Татьяна Иванова вас беспокоит.
   — Кто-кто? — то ли не понял, то ли не расслышал он.
   — Татьяна Иванова, — повторила я. — Я частный детектив. Олег Владимирович разговаривал со мной сегодня утром. Он сказал, что, если его не будет на месте, я всегда могу обратиться к вам по интересующим меня вопросам.
   — Ах, да, конечно, — спохватился он. — Олег же предупреждал меня. Что у вас случилось, Татьяна?
   — У меня возникли кое-какие незначительные проблемы, да и вообще я решила, что нам необходимо как-то познакомиться. Вы не находите, Максим Викторович?
   — Разумеется. Полностью с вами согласен. Где вы находитесь? — деловито осведомился он.
   Я объяснила.
   — Прекрасно. Ждите меня там, я скоро подъеду.
   Вот так вот запросто. Никаких тебе позвоните попозже, я сейчас занят или давайте увидимся на днях, или предлагаю поужинать завтра вечером.
   — Максим Викторович! — окликнула его я, прежде чем он успел повесить трубку.
   — Да, да, слушаю.
   — У меня будет к вам одна просьба.
   — Какая?
   — Не берите ни служебную, ни личную автомашину. Приезжайте на такси.
   — Договорились, — ответил он и дал отбой.
   Он не выказал ни малейшего удивления, вызванного моей странной просьбой. Оказывается, Баранский Максим Викторович — мужик что надо! Мне такие нравились.
   Он прибыл на место встречи спустя минут двадцать. Как я просила, на такси. Максим Викторович смело подошел ко мне и спросил напрямик:
   — Вы Татьяна?
   — Да, это я. Добрый день.
   Его столь деловой подход мне тоже импонировал. Вопреки всем правилам хорошего тона, я принялась не стесняясь разглядывать Баранского.
   Странно. Я его представляла совсем другим. Во-первых, меня сразу смутило то, что он лет на десять оказался моложе Задунаева. Я же была уверена, что они ровесники. Максиму Викторовичу было чуть больше тридцати. Ну, может от силы тридцать пять. Шатен, коротко стрижен, абсолютно правильные черты лица, голливудская улыбка с ослепительно белыми, ровными зубами. Ну, прямо плейбой, сошедший с обложки журнала.
   — Что-то не так? — забеспокоился он, немного стушевавшись под моим пристальным взглядом.
   — Да нет, все в порядке. Я просто думаю, тот ли вы, за кого себя выдаете?
   — И к какому же заключению вы пришли?
   — Тот, — кивнула я и улыбнулась.
   Он проделал в ответ то же самое. Судя по всему, я тоже произвела впечатление на Максима Викторовича.
   — Так что у вас приключилось? — Он вновь взял серьезный тон.
   — Все в подробностях я расскажу вам чуть позже. Если вы не против, конечно?
   — Не против, — согласился Баранский.
   — А пока надо решить одну маленькую проблему, Максим Викторович, — я хитро прищурила глаза. — Там, в соседнем дворе, стоит моя «девятка» бежевого цвета. Признаться, я опасаюсь, что за ней могут следить, ожидая моего появления, и я надеюсь, что вы…
   — Я все понял, — перебил меня пресс-секретарь Задунаева. — Ключи от машины у вас?
   Я молча протянула ему ключи и еще раз порадовалась его быстрой реакции и сообразительности.
   Баранский удалился, а я скромно присела на скамеечку и закурила. Даже если засада есть, я была уверена, что к Максиму Викторовичу они не сунутся. Скорее всего решат, что «начальство» их неверно информировало или они сами перепутали машину.
   Мой новый знакомый подкатил ко мне на моем автомобиле уже через две минуты. Я даже не успела докурить.
   — Прошу садиться! — Он галантно распахнул передо мной дверцу.
   — Может, лучше я сяду за руль?
   — Не беспокойтесь, Татьяна, это не похищение. Вы же сами хотели познакомиться со мной поближе. Ведь так?
   — Так.
   — В таком случае я как мужчина беру инициативу в свои руки. Так мы едем или нет?
   Я покорно забралась в салон, а он, прежде чем тронуться с места, спросил:
   — Надеюсь, документы на эту машину у вас есть?
   — Нет, — в тон ему ответила я, и мы, оба довольные друг другом, пустились в путь.
   — Куда едем? — поинтересовалась я спустя какое-то время.
   — Туда, где вы могли бы рассказать мне о ваших сегодняшних приключениях.
   — Это куда же?
   — В ресторан. Обедать.
   — Не слишком ли поздно для обеда?
   — В самый раз. — Он включил поворотник, и мы свернули на боковую улицу.
   В конце концов, я ничего не имела против того, чтобы перекусить.
   — Страшная все-таки у вас профессия, — продолжал меж тем беседу Баранский, — если уж даже собственную машину сами забрать не можете.
   — Не страшнее, чем профессия пресс-секретаря такого человека, как Задунаев, — парировала я.
   — Чем вам не понравился Олег?
   — Дело не в этом, — тут же поправилась я, видя, что он воспринял мои слова всерьез. — Просто нелегко.
   Какое-то время мы ехали молча.
   — Скажите, Татьяна, вы замужем?
   — Нет. А вы?
   — Что вы, — рассмеялся он. — С этой работой совершенно некогда заняться личной жизнью.
   В этот момент мы как раз подъехали к ресторану, и Баранский припарковал машину.
   — Татьяна, давайте перейдем на «ты»? — предложил он, когда мы уже покидали салон. — Так будет значительно удобнее общаться.
   — Давайте, — согласилась я и тут же поправилась: — То есть давай.
   — Вот и договорились. Ты готова?
   — Пошли, — весело ответила я.
   В это время в ресторане еще было очень мало народу. Час народных гуляний пока не наступил.
   Первым делом, расположившись за столиком, я заказала чашку кофе, а уж потом приступила к изучению меню. Кофе всегда был моим любимым напитком, а уж в такой момент, когда требовалось привести в порядок мысли из их хаотичного брожения в голове, я могла выпить чашки три кряду.
   Наш ужин длился недолго. Перекусив, можно сказать, на скорую руку, мы дружно закурили, и он, выпуская дым через ноздри, произнес:
   — Рассказывай.
   Я поведала Максиму обо всех перипетиях сегодняшнего дня, не упуская ни одной мелочи. Он слушал заинтересованно, время от времени кивал, иногда хмурился, а когда я пускалась в собственные оценки происходящего и характеристики некоторых действующих лиц, даже улыбался, но ни разу не перебил меня. Только после того, как мой рассказ подошел к концу, он приступил к расспросу:
   — Как ты говоришь, была кличка у их главного? Карат?
   — Карат. Ты о нем слышал?
   — Думаю, что да. Но не уверен на сто процентов. Где находится тот особняк, в который тебя возили?
   С неподдельным прискорбием я была вынуждена сообщить, что не запомнила это место. Более того, даже не успела обратить внимание на дорогу, по которой меня везли. Такое со мной случалось редко, но все-таки случалось.
   — Плохо, что не запомнила, — резюмировал Баранский. — А кличка, которой они называли Конева, — Рябой? Да?
   — Да.
   — Ладно, — Максим поднялся из-за столика. — Подожди меня здесь минутку.
   — Куда ты? — забеспокоилась я.
   — Позвоню.
   Баранский ушел, оставив меня наедине с невеселыми мыслями. До сих пор у меня как-то не представлялось возможности поразмышлять на тему того, во что же я, собственно говоря, вляпалась. Собиралась просто найти пропавшую девочку, а нашла труп и последующие за ним неприятности. Для чего, интересно, Стакан с дружками прибыл на квартиру Конева? Они ему помогли вскрыть вены или нет?
   Допустим, Конев, дружок Ларисы, по кличке Рябой, чем-то насолил своему шефу Карату. Что-то там они не поделили. Пока не знаю что, но ради этого «чего-то» Рябого убили. Необходимую вещь после убийства бывшего подельника Стакан с дружками не нашли и ни с чем вернулись к шефу. Карат рассвирепел и послал их обратно, велев без «чего-то» не возвращаться. Вот тут-то Стакан и натыкается на меня. Он наверняка решил, что я забрала то «нечто», которое они ищут. Чего-то он там вроде про какие-то «бабки» плел. Значит, речь скорее всего идет о деньгах. Надо было мне тщательно покопаться у Кости на квартире.
   Стоп! Какое мне вообще дело до того, что не поделил Костя с Каратом. Занесло тебя, Танюшка. Для меня важен только один вопрос: где Лариса? Замешана она как-то в этой истории или все это не имеет к ней никакого отношения?
   Домыслить я не успела. Вернулся Максим и с сияющей улыбкой уселся за стол.
   — Пляши, — сказал он мне.
   — Прямо здесь?
   — Я добыл информацию.
   Ах вот оно что.
   — Как? — Я вся подобралась.
   — Позвонил одному товарищу. — Он похлопал по столешнице записной книжкой. — Он журналист. Я получил от него адрес твоего Карата.
   — Он не мой, — обиделась я.
   — Да, это я так, к слову. Фамилия Карата — Завьялов. Александр Завьялов. Бывший спецназовец, ныне отъявленный в городе бандит. У него своя группировка, с которой, судя по всему, тебе и пришлось столкнуться. Всякие там Стаканы, Рябые, Клопы. Поняла?
   — Чем он промышляет? — Я снова забыла о том, что занимаюсь только поиском Ларисы.
   — Откуда я знаю? — изумился Максим. — Я в его банде не состою.
   — И журналист не знает?
   — Он всего лишь журналист, а не бандитский стукач.
   — Ну ладно. Адрес записал?
   — Завьялова?
   — Да.
   — Вот он, — Максим вырвал из своей записной книжки листочек и протянул мне. — Только это не тот особняк, где ты была, а его городской адрес. Квартира, где он проживает.
   — Ясно. — Я засунула листок в карман.
   — Поедешь к нему? — спросил Баранский, закуривая очередную сигарету.
   — Рискну. Вернее, в квартиру к нему не заявлюсь, но на домик взглянуть стоит.
   — Я поеду с тобой, — неожиданно сообщил мне Максим.
   — Зачем?
   — Оберегать тебя буду.
   Я ничего не ответила. Только уже покидая ресторан, спросила:
   — Больше ничего не узнал?
   — А должен был? Что ты имеешь в виду?
   Да, в самом деле я сморозила глупость. Чего я хотела, чтобы он узнал? Где находится Лариса? Вряд ли журналист об этом знает.
   Машину на этот раз вела я. Максим сидел рядом и с интересом разглядывал мой профиль. Я не выдержала.
   — Что ты так смотришь?
   — Любуюсь, — ответил он. — Никогда не думал, что бывают такие красивые женщины.
   — Бывают, — улыбнулась я. Мне были приятны его слова, не скрою.
   Дом, в котором жил Завьялов, по сведениям друга Баранского, находился в центре города. Хороший район, ничего не скажешь. Мы прибыли туда почти в пять часов. Я собиралась было приткнуть свою «девятку» к обочине на противоположной стороне улицы, но тут заметила знакомый «Опель». Да-да, тот самый, на котором мне довелось сегодня покататься в не очень приятном обществе. Машина была пуста.
   Стало быть, мой друг Стакан приехал проведать шефа или, наоборот, доставил того домой?
   — Что случилось? — Максим заметил, как я изменилась в лице.
   Я повернулась к нему.
   — Хочешь, познакомлю тебя со Стаканом?
   В ответ Баранскому оставалось только удивиться.

Глава 3

   — Я пошутила, не нервничай, — успокоила я Максима.
   — Откуда ты взяла, что я нервничаю? — спросил он меня в ответ.
   Но я уже не слушала его. Взгляд мой как прикованный буравил стакановский «Опель».
   — Может, объяснишь мне наконец, что с тобой происходит?
   — Подожди здесь, — сказала я и покинула машину.
   Глупо подходить к «Опелю», делая вид, что ты просто прогуливаешься. Появись сейчас в поле зрения Стакан или тот же Клоп, их моя прогулка не обманула бы. Подкрадываться к машине по-пластунски среди бела дня я тоже не стала. Напротив, я решительно подошла к вражескому автомобилю и с удивлением заметила, что дверца водителя открыта. Крутой человек этот Стакан. Ничего не боится. И на угонщиков он чихал.
   Я заглянула внутрь. Ничего особенного. Но что-то интуитивно толкнуло меня открыть «бардачок». Так и есть! Там лежала моя сумочка и смирно дожидалась свою хозяйку. Я взяла ее и раскрыла. Все было на месте. Даже «ПМ» положили на привычное место.