Серова Марина. Рыльце в пушку

   — Было бы неплохо, — пробормотала я и двинулась за Ильиным в сторону кухни.
   Пока я уминала за обе щеки разные деликатесы, рискуя поправиться и не влезть в свою привычную одежду, Дмитрий Александрович смотрел на меня с какой-то отеческой заботой. Сам он даже не притронулся к тарелке. После обильной трапезы мне не хотелось даже думать, единственным желанием было забраться в уютное кресло и тихо подремать. Но подобное невозможно — такая уж у меня работа: пока преступник остается безнаказанным, покой мне только снится. Но мир не без добрых людей, и спустя несколько минут я уже сидела перед камином и вдыхала аромат великолепно приготовленного кофе.
   Дмитрий Александрович расположился напротив, его грустные глаза были направлены на пламя. Решив совместить полезное с приятным, я осторожно попросила его рассказать историю семьи Ильиных. Он так долго молчал, что, прикуривая сигарету, я решила уже, что так молчаливо он мне в просьбе отказал, но тут Дмитрий Александрович тихо заговорил:
   — Когда родилась Полина, я был практически никем. Но, увидев ее — такую крошечную, — понял, что надо менять свою жизнь. В те времена трудно было достигнуть больших высот, и все мои усилия оказывались напрасными. Через полтора года родился Кирилл. Я выбивался из сил, чтобы обеспечить семью хотя бы самым необходимым, но денег катастрофически не хватало, мы едва сводили концы с концами…
   Ильин снова замолчал, полностью погрузившись в воспоминания.
   Мне почему-то с трудом представлялась крохотная комната в какой-нибудь коммуналке, где развешаны под давно не беленным потолком детские пеленки. Вернее, комната эта мне представлялась очень отчетливо, но я никак не могла заставить свою фантазию включить в столь непрезентабельную обстановку Дмитрия Александровича с семьей. По поведению Кирилла, по его манере «держать марку» можно подумать, что он родился и вырос во дворце.
   Я мысленно похвалила себя за казавшуюся неуместной любознательность — Ильин почувствовал необходимость выговориться, излить накопившуюся боль. И он продолжил рассказ:
   — Галочка из-за многочисленных проблем стала нервной, постоянно срывалась, говорила, что больше так не может… Потом она потребовала развода, объяснив это моими неудачами. Я согласился, ничего иного не оставалось. Через месяц переехал в Ленинград — у меня там тетка жила, — устроился там, присылал алименты. А потом появилась возможность заниматься частным предпринимательством. Я стал зарабатывать больше, вкладывал деньги в перспективные проекты. В общем, когда я захотел перевезти семью к себе, Галина умерла… Болела она довольно давно, у нее был рак. Дети, еще маленькие, уже все понимали. Полина наотрез отказалась переезжать, считала, что я предал их, разрушил семью, бросил ее больную мать. Не знаю, что Галя говорила про меня детям, но только Кирилл согласился уехать. Я был рад и этому. А Полина осталась в Тарасове с бабушкой, моей мамой, тоже не захотевшей покидать город, где прожита вся жизнь. Немного погодя я купил им этот дом, в то время как раз началось строительство таких коттеджей.
   За окном стемнело. За время монолога Ильина мне стало казаться, что я знаю Дмитрия Александровича очень давно, может быть, всю жизнь. Нелегкая у него судьба, ничего не скажешь. Богатые тоже плачут. И не только в бразильских сериалах. Такое ощущение, что Ильина всю жизнь преследует злой рок. Как только у него начинает все налаживаться, так тут же случается несчастье. Ильин то говорил, то замолкал, погружаясь в воспоминания. Я не нарушала священную тишину.
   — Полиночка с детства была очень способной девочкой. Училась хорошо, друзей всегда было хоть отбавляй — она была общительной…
   Он как будто специально повторял слово «была», делал на нем акцент, наверное, начиная осознавать, что дочку уже не вернешь. Судя по всему, Дмитрий Александрович не привык останавливаться и опускать руки из-за неприятностей. Даже таких серьезных, как чья-то смерть. Он понимал, что жизнь продолжается, уже смирившись с горем. Ведь у него остался сын, которого надо поставить на ноги, дать ему дорогу в жизнь. Сейчас я увидела совсем другого человека, не того, с которым познакомилась вчера. Передо мной сидела сильная и закаленная судьбой личность. Таким Ильин нравился мне больше.
   — После окончания школы Полина, как говорится, расцвела. Вот тогда-то на нее и обратил внимание Андрей Долгов, директор того агентства, где она работала. Я думаю, ей не составило большого труда стать самой знаменитой моделью города — она была настоящей красавицей. Полина мне рассказывала об огромном количестве предложений, которые поступали из других агентств: московских, даже парижских. Но она была, можно сказать, патриоткой, не хотела никуда уезжать. Карьера модели ее, кстати, не очень интересовала, а деньгами я помогал. Так и осталась навсегда в Тарасове… С Ксюшей она дружила с детства — они всегда были, что называется, подружки не разлей вода. Ксюша и познакомила дочку с Олегом Никифоровым года два назад. Сначала он обратил внимание на Ксению, но потом так получилось, что влюбился в Полину. Они должны были пожениться через полтора месяца. Полина и платье уже заказала, только вот пошла в нем не под венец…
   Снова воцарилась тишина. Было слышно, как горят, уютно потрескивая, поленья в камине. Я прикурила новую сигарету, сквозь дым разглядывая комнату. Она странным образом преобразилась. До такой степени, что создавалось ощущение оторванности от мира. Мне захотелось, чтобы Дмитрий Александрович тоже это почувствовал. Тихо вошла домработница и, почувствовав почти идиллическую атмосферу, захотела так же незаметно покинуть нас.
   — Надежда Сергеевна, не стесняйтесь, проходите, — в голосе Ильина уже слышались повелительные нотки, но по его тону можно было заметить всю теплоту его отношения к этой женщине.
   — Я просто хотела сказать, что все уже разъехались.
   Дмитрий Александрович кивнул и поднялся с кресла.

* * *

   Первым, кого я увидела, пройдясь немного по вечернему саду, оказался Кирилл. Он стоял возле разросшегося дерева, на котором виднелись первые несмелые листочки, и сосредоточенно о чем-то думал. Я позвала его — он вздрогнул от неожиданности, резко развернувшись ко мне всем телом. «Был бы ты, дружок, постарше лет эдак на десять, я бы, может, и увлеклась тобой», — подумала я и попыталась понять почему. Младший из семьи Ильиных был настолько же красив по-мужски, насколько Полина была красива по-женски. Было в нем что-то, пока еще не объяснимое для меня. Как раз это «что-то» одновременно и отпугивало, и привлекало. «Так, гражданка Иванова, полегче на поворотах», — внутренний голос не упустил возможности меня предостеречь. «Сама знаю, не маленькая», — огрызнулась я в ответ, а вслух сказала, подходя к Кириллу:
   — Может, побеседуем?
   — Легко, — небрежно бросил он.
   Мы медленно побрели по аккуратно выложенным небольшими гладкими камнями дорожкам.
   — Не мог бы ты мне рассказать, кто находился в доме в день трагедии? — я решила все-таки начать выполнение своей миссии.
   — Да все, кто тут живет на данный момент: я, отец, Ксюшка, бабушка…
   — А Никифоров? Его не было?
   — А почему он должен был быть? — удивился Кирилл и тут же нашелся: — Олег приезжает, когда захочет. Может и в два часа ночи заявиться, если что-то надо, он же считается почти полноправным членом семьи. Когда ему сообщили… о трагедии, он довольно быстро приехал. Наверно, находился неподалеку. Вообще в доме мог присутствовать кто угодно — за день столько народу приезжало, всех не запомнишь. Да ты сама могла убедиться — у моей сестры было очень много друзей и знакомых.
   «Надо же: живет, и ему все равно, кто в данный момент находится в его собственном доме. Странно как-то», — я задумалась. А потом довольно настойчиво попросила:
   — А покажи-ка мне бассейн.
   Кирилл недовольно хмыкнул. Вероятно, ему не хотелось идти туда, где утонула его сестра, тем более ночью после похорон. Но отказать мне он не решился.
   Мы зашли в особняк. Бассейн располагался на первом этаже. Мы миновали какие-то хозяйственные комнатки и оказались в огромном темном помещении. Кирилл привычным движением включил свет, и я увидела место происшествия воочию. «Интересно, как могла утонуть взрослая, хорошо умеющая плавать девушка… без чьей-либо помощи? — я размышляла, осматриваясь. — Думается мне, в ближайшее время вряд ли кто-нибудь захочет воспользоваться басейном по его непосредственному назначению».
   Пока я ходила вокруг бассейна в поисках чего-то подозрительного, Кирилл молча курил, наблюдая за мной сквозь дымовую пелену. Через некоторое время тоном уставшего родителя, которому надоело исполнять прихоти не в меру любознательного чада, он спросил:
   — Ну, как успехи? Нашла что-нибудь подозрительное?
   Меня почти взбесил его вид, которым он хотел показать, что я прониклась бредовой идеей его отца, а на самом деле ищу ветра в поле.
   — Пока нет, но обязательно найду, — я сделала акцент на слове «обязательно», стараясь сохранить спокойствие. На самом деле мне хотелось сейчас как можно более грубым тоном кинуть ему в лицо: «Я что, тебе под ногами мешаюсь?» Естественно, я этого не сделала и вышла вслед за Кириллом через дверь, которую в начале нашего путешествия не заметила. Меня вдруг осенило: это же выход на улицу! И кто угодно мог зайти и выйти через эту дверь…
   — Она закрывается снаружи или как?
   — Да она вообще-то закрывается только на зиму. Здесь воров не боялись… И у Полины не было врагов.
   «У всех есть враги, просто не каждому суждено об этом узнать», — подумала я как знаток в подобных делах. А вслух сказала:
   — Получается, что особняк открыт и днем, и ночью, а вы даже не обращаете внимания на тех, кто здесь бродит? Вот это просто потрясающе!
   Кирилл остался невозмутимым. Я прикурила сигарету и недовольно уставилась в какое-то окно. Ильин-младший тоже курил, прислонившись к дереву. Внутри у меня кипело негодование — тут даже целый отряд сыщиков ничего не найдет: никто ничего не знает, не видел, не слышал, а в это время каждый прохожий имеет свободный доступ ко всему, что в особняке находится. Нет, члены этой семьи либо поразительно наивные люди, либо что-то тщательно скрывают.
   Через минуту, пока я размышляла, в комнате, окно которой я гипнотизировала, появилось какое-то движение. Сначала мне это не показалось подозрительным — мало ли кто может шастать на ночь глядя по «замку» Ильиных. Но, когда промелькнул лучик света, такой, как от обычного фонарика, я рывком отбросила окурок и кинулась в дом. Мысли судорожно сплелись в единый комок. Я остановилась посреди холла. «Куда бежать? Чья это комната? Как в нее попасть?» — вот только некоторые вопросы, которые посетили мою бедную голову буквально за секунду. Я рванула обратно на улицу за Кириллом и столкнулась с ним лоб в лоб в дверях. От такой встряски я понемногу пришла в себя.
   — Да-а-а, Танечка, что-то у тебя нервишки пошаливают. Куда убежала-то? — прокомментировал он мои стремительные передвижения.
   Но я пропустила его насмешку мимо ушей:
   — Чья комната? Ну та, напротив которой мы стояли.
   При моих словах Кирилл удивленно вскинул брови, глядя на мое встревоженное лицо. Представляю, какого он сейчас обо мне мнения.
   — Полины, а что такое? — ответил Ильин-младший.
   Я начала быстро подниматься вверх по лестнице, жестом пригласив его за собой. Он недоуменно повиновался. Я ворвалась в дверь: в комнате, само собой, никого не было. Конечно, надо было еще кофе попить, поспать, съездить куда-нибудь, а потом ловить злоумышленника. Слишком долго мы с Кириллом пытались найти общий язык там, в холле.
   — Вот черт, ушел, — смущенно пролепетала я, боясь даже посмотреть на Кирилла.
   Когда я повернула голову, что стоило невероятных усилий, то увидела ухмыляющуюся физиономию. Ситуация его явно забавляла.
   — Ну что, все в порядке? — спросил Кирилл, но я даже не удостоила его ответом и с гордым видом прошествовала мимо.
   «Села, как говорится, в лужу, Татьяна Александровна. Причем прямо с разбега», — тут же встрял внутренний голос. М-да, мне для полного счастья сейчас не хватало только его язвительных замечаний.
   Спускаясь по лестнице обратно в холл, я увидела Дмитрия Александровича, который, судя по его виду, уже давно меня искал.
   — Танечка, ты куда пропала? — спросил он озабоченным тоном. — Везде тебя ищу.
   — Все, домой, на сегодня с меня хватит, — я даже не знала, кому мои слова адресованы.
   — Я тоже так думаю, — за спиной раздался голос Кирилла.
   Мне сразу стало стыдно перед Дмитрием Александровичем за свое недавнее поведение.
   — Таня сегодня слишком устала, — ответил Кирилл на вопросительный взгляд Ильина-старшего. — У нас у всех был трудный день. Надо отдохнуть, набраться сил… Тебя отвезти?
   Такое ощущение, что Кирилл пытается поскорее выпроводить меня из дома. Ну, если учесть мои недавние поступки, конечно же, показавшиеся ему неадекватными…
   — Спасибо, я лучше вызову такси. Так будет лучше, — сказала я, доставая из сумки сотовый телефон.
   В это время спустились Олег и Ксения. «И куда это они на ночь глядя собрались?» — подумала я и назвала в трубку адрес. А парочка, по-моему, не ожидала увидеть свидетелей своего ухода, потому что Олег пробормотал, будто оправдываясь:
   — Немного прогуляемся…
   Они поспешно удалились.
   Такси подъехало буквально минут через пять. Попрощавшись со всеми, я с удовольствием подумала о своей родной квартире, о чашечке кофе и полноценном сне. Но не тут-то было! Буквально перед моим носом из подземного гаража вырулила темно-синяя «Ауди» и помчалась в направлении города. «Это уже интересненько», — подумала я и скомандовала водителю:
   — За ними, но так, чтобы было незаметно, — и добавила: — Плачу вдвойне.
   Водитель ухмыльнулся, но просьбу мою выполнил.
   «Зачем Никифорову и Ксении понадобилось сегодня гулять в центре Тарасова? А может, между ними что-то есть? Это надо выяснить», — мысли мчались со скоростью такси. Водитель попался толковый — не давая обнаружить слежку, он ни на секунду не терял «Ауди» из виду, держась на сравнительно большом расстоянии. Наконец Никифоров остановил машину около элитной новостройки в самом престижном районе города. Ладно, потом выясню, кто в теремочке живет. Ну а сейчас — домой.

Глава 3

   Утро встретило меня отвратительной погодой. На вчерашнее тепло не осталось даже малейшего намека, ветер яростно завывал, стараясь разогнать собравшиеся над кажущимся мертвым городом огромные темно-серые тучи. Я ждала, пока сварится кофе, и задумчиво курила, наблюдая в окно за природными выкрутасами.
   Итак, что я имею? Да практически ничего. За прошедший день я столкнулась с упорным нежеланием людей выдавать какие-либо факты безобидной на вид, очаровательной Танечке. У меня сложилось такое впечатление, что все каким бы то ни было образом относящиеся к семье Ильиных персоны скрывают много интересного. Взять, к примеру, Олега Никифорова: прямо после похорон своей не состоявшейся невесты, которую, по идее, должен в ближайшее время оплакивать, он отправляется куда-то с ее лучшей подругой. И интуиция мне подсказывает, что не к добру все это, не из благородных побуждений.
   Пока я хмурилась в унисон сегодняшнему небу, кофе сварился. Я перелила напиток, распространявший по кухне божественный аромат, в небольшую чашку и решила спросить у своих помощников совета. Уж они-то меня не подведут и не скроют истины. Я достала из замшевого мешочка магические «косточки» и, взывая к милости звезд, рассыпала их по журнальному столику. Результат не заставил себя долго ждать: «12+20+25». Это означало: «Ваша предприимчивость проявляется больше в вашем воображении, чем в реальных делах». Я и сама это понимаю, так что надо приступить непосредственно к действиям.
   Я решительно набрала знакомый номер.
   — Слушаю, — послышался голос Кирьянова.
   — Здравствуй, друг Киря, — в моем голосе явно звучали нотки деловой интонации.
   — Татьяна? Ну, здравствуй. Так ты взялась все-таки за то дело с манекенщицей?
   — Вот как раз насчет этого я тебе и звоню. Слушай, попробуй узнать как можно больше о ее дружке, Олеге Никифорове, — я говорила только по существу, поскольку мы с Кирей никогда не тратили время на банальные раскланивания типа «как дела» и так далее.
   — Срочно? — спросил Володька и, услышав утвердительный ответ, согласился: — Ладненько, попозже позвоню. Да, кстати, с тебя — небольшой презент за работу.
   — Будет тебе и презент, и какао с чаем, — пробормотала я и положила трубку.
   Теперь надо делать все зависящее непосредственно от самой Татьяны Ивановой. Значит, сегодня займусь Никифоровым. И я начала обдумывать план действий, направляясь в душ. После двадцатиминутного стояния под контрастными струями живительной влаги в голове моей сложился более или менее ясный план сегодняшних дел.
   Для начала я решила наведаться в один из ночных клубов Олега. Чтобы не рисковать и не быть узнанной, я прибегла к своему мастерству перевоплощения. Уже через некоторое время меня не узнала бы родная мать — я была не Татьяной Ивановой и даже не милой девушкой Танечкой. Я превратилась в супервумен, роковую красавицу, которая добивается поставленных целей за счет коленопреклоненных, поверженных и готовых на все ради обладания таким сокровищем лиц мужского пола. Что ж, как говорится, в любви и на войне все средства хороши, а настрой у меня действительно был боевой.
   Для создания образа, который уже неоднократно мной использовался, я собрала свои густые светлые волосы в пучок и водрузила сверху жгуче-черный парик с короткой челкой. Без комментариев, мне это идет. Макияж — не слишком яркий, но все-таки заметный. К контактным линзам темно-карего цвета безукоризненно подошли светло-бежевые перламутровые тени. Форму глаз подчеркнула аккуратными стрелками, что придало моему лицу своеобразное выражение. Несколько взмахов косметического карандаша по бровям, и того, что я ненатуральная брюнетка, не заметил бы даже опытный визажист. Благодаря мягкой перламутровой помаде в тон теням губы стали казаться еще соблазнительнее. Еще несколько минут, и на длинных ухоженных ногтях появился безупречный маникюр.
   В ожидании, пока высохнет лак, я прикурила и уставилась на настенные часы. Их стрелки показывали половину третьего — время, не слишком подходящее для визита в ночной клуб. Но для того чтобы выпить в работающем и днем баре клуба чашечку кофе, пообщавшись с завсегдатаями, праздно слоняющимися в поисках развлечений, было в самый раз. Я неторопливо затушила окурок в массивной пепельнице и встала, изогнувшись, как кошка.
   Наряд я тоже подобрала с установкой на создание задуманного имиджа. Узкие кожаные брюки дополнялись тоненьким металлическим ремешком, на котором витиевато завивались спиральки, складываясь в мудреный узор. Сапожки из змеиной кожи плотно облегали икры и заканчивались изящными высокими каблуками, подчеркивая и без того невообразимую длину моих ног. Блузка из тонкого нежного материала черного цвета была не застегнута на верхние пуговки, предоставляя тем самым взору великолепный вид на открытую шею, на которой красовалась тонкая цепочка из белого золота.
   Удовлетворенно хмыкнув, я накинула тот пиджак, в котором была вчера, — он великолепно подходил ко всей остальной одежде. Прихватив сумочку, я грациозно выскользнула из квартиры, надеясь на удачу.

* * *

   Впорхнув в свою любимую верную «девятку», я поежилась, пытаясь согреться. Надо же, только добежала до автостоянки, а успела замерзнуть. Понятное дело: вырядилась не по погодке, но… цель оправдывает средства.
   Подъехав к одному из тех клубов, хозяином которых является Никифоров, я посмотрелась в зеркало заднего вида и улыбнулась. «Ну, красавица, удачи», — подбодрив таким образом саму себя, я небрежно вышла из машины, вживаясь в роль.
   Спустившись по мраморной лестнице в бар, я оказалась в просторном помещении, отделанном в современном стиле. Здесь, помимо столиков и стойки, располагался танцпол со специально отведенным диджею местом. Посетителей было мало, публика состояла в основном из не знающих, чем себя занять, парочек золотой молодежи. Я постояла в нерешительности и, покачивая в такт негромко играющей музыке бедрами, прошла к свободному столику около стены. Место я выбрала подходящее для своей цели — там я не слишком бросалась в глаза посетителям, зато могла наблюдать за кем угодно, не вызывая подозрений, потому что сидела лицом к входу и ко всему залу. Ни одна деталь не должна проскользнуть мимо моего внимания.
   Через несколько минут к столику подошел официант, который до этого со скучающим видом протирал стаканы и рюмки, и положил передо мной меню в кожаной папке. Кофе, вероятно, тут должен быть хорошим, статус заведения обязывает. Я подозвала официанта обратно, небрежно махнув рукой и даже не заглянув в папку. А спустя короткое время я уже наслаждалась в самом деле отлично приготовленным напитком и томно курила, озираясь по сторонам взглядом хищницы.