Серова Марина. Сын крестного отца

   — Все, теперь я точно не выдержу, — Смирнов подливал масла в огонь, вернувшись к проблеме своего желудка. — Мне надо срочно что-то съесть.
   — Да подожди ты, — отмахнулась я, занимая место дряхлого «жигуленка», который успел ловко вывернуть на «встречку».
   — Я понимаю, тебе сейчас не до меня, но если я не поем…
   Воспользовавшись удобным моментом, я тоже выскочила из «ловушки» и продолжила путь в обратном направлении. И снова череда ярких витрин дразнила Смирнова привлекательными вывесками и рекламными плакатами со сдобными булочками или румяной курочкой. Бедный Леонид аж зажмурился при виде кулинарных изысков, пусть даже нарисованных. Я решила больше не мучить его и согласилась сделать короткую остановку у самого невзрачного бистро.
   — Только никакого супа, — настоятельно требовала я, паркуясь. — Пару сандвичей и банку воды.
   — Лучше, конечно же, пива. — Смирнов поймал мой тяжелый взгляд и быстро изменил свое мнение: — Но и вода сгодится. — Воодушевленный скорым наполнением желудка, Леонид был согласен на любые условия. Он энергично выскочил из машины, надвинул козырек на глаза и широким шагом направился к бистро.
   Игривое позвякивание колокольчиков на двери известило всех посетителей забегаловки о нашем появлении. Я бегло осмотрела небольшой зал — из шести деревянных столов три пустовали. Семейная пара с двумя детьми шумела за столиком у окна, три мужичка с бутылкой водки и тарелкой бутербродов ютились в полутемном углу зала, молодой человек со спутницей, держась за руки, мило беседовали, сдвинув на край стола пустые тарелки и стаканы.
   Леонид сразу направился к прилавку и стал жадно изучать скромное меню данного заведения.
   — Буритто с сыром, сандвич с ветчиной и овощами, два бутерброда с красной икрой, — громогласно перечислял он многочисленные составляющие своего заказа.
   Никто из присутствующих не вызывал у меня подозрения. Я подошла к Леониду и сдержанно наблюдала, как жадно он смотрит на готовящийся для него сандвич, сглатывая слюну.
   Колокольчики на двери снова забренчали, я обернулась и увидела, как в бистро ввалилась троица молодых парней. Одеты они были не по погоде. Лишь один из них согревался под тоненькой кожаной курткой, остальные были в обычных свитерах. Сквозь витринное стекло я увидела огромный черный джип, припаркованный рядом с моей машиной, ребята явно приехали на нем, поэтому и не удосужились накинуть что-то потеплее, преодолевая короткий путь к бистро.
   — Да я тебе говорю, он давно свалил из города, — сказал один из вошедших, обращаясь к своему другу.
   — Да не успел бы он, — настаивал тот.
   — Но он же не дурак.
   — Не дурак, но попал конкретно.
   — Хорош базарить, мужики, — прервал пылкий спор своих товарищей парень в кожаной куртке, — мы сюда жрать пришли. Садитесь пока. Серый, что тебе взять?
   — Пива, — ответил Серый и плюхнулся за свободный столик. — И орешков соленых.
   Я взглянула на Леонида, его боевой запал с появлением громогласной троицы мгновенно исчез, он уже не выглядел таким энергичным и радостным, как минуту назад. Напротив, сник, осунулся и склонил голову так низко, что козырек бейсболки практически касался его груди.
   — Ты их знаешь? — спросила я шепотом. В ответ Смирнов только кивнул.
   Я поняла, что нам больше нельзя здесь оставаться. Бегло оглядела бистро: справа от меня узкая дверь, ведущая в туалет, слева — другая, с маленьким окошечком на уровне глаз. Для удобства персонала эта дверь не имела ни замков, ни ручек, она легко открывалась в обе стороны, достаточно было лишь немного толкнуть ее плечом. Сейчас под напором сквозняка створка «гуляла» туда-сюда. Эта дверь вела либо в подсобку, либо на кухню, а может, в обе эти комнаты. В любом случае, именно ею я намеревалась воспользоваться при необходимости.
   Парень в куртке подошел к стойке бара, задев плечом сникшего Леонида, и, перегнувшись через стойку, обратился к пышногрудой продавщице, которая заворачивала бутерброды для Смирнова.
   — Красавица, три пива организуй ребятам.
   — Сейчас рассчитаюсь с клиентом, организую, — холодно ответила продавщица.
   — Да я думаю, твои клиенты не сильно обидятся, если я без очереди пройду, правда, мужик? — Неприятно хихикая, парень посмотрел в нашу сторону.
   Мы со Смирновым действительно выглядели жалко, я до сих пор не сняла жуткий макияж с лица, Леонид по-прежнему прятал лицо, прижав подбородок к груди.
   — Мужик, ты ведь не против? — Парень снова подтолкнул Смирнова, ожидая ответа на свой вопрос.
   — Не против, — еле слышно ответил тот.
   Я стояла справа от Леонида, парень в куртке слева. Я хорошо видела его лицо и взгляд, который медленно менялся, пока он всматривался в лицо Смирнова.
   — Ну-ка, посмотри на меня, — улыбка уже слетела с губ незнакомца, он пристально уставился на Леонида.
   Пришел мой черед вмешаться в дело.
   — Оставьте моего мужа в покое, — я вклинилась между мужчинами, заслоняя собой Смирнова.
   — Отвали, шалава, — прорычал парень и попытался оттолкнуть меня в сторону.
   Но едва он положил свою тяжелую ладонь на мое плечо, я схватила его за запястье и, резко развернувшись на месте, вывернула его руку, заламывая ее за спину. Парень взвыл и сложился пополам, не имея возможности сопротивляться болезненному приему. Его дружки, не ожидавшие подобного развития событий, довольно долго выбирались из-за тяжелого дубового стола. Пока они копались, я успела нанести два коротких удара коленом в пах моему сопернику. Затем я выпустила его руку и оттолкнула от себя, завалив на пол. Схватила Смирнова за рукав куртки и потащила в сторону подсобного помещения. Продавщица визжала, как поросенок, прижавшись спиной к многочисленным полкам с товаром. Особенно прыткие посетители бистро устремились к выходу. Грохот падающих стульев, звон дверного колокольчика и бьющегося стекла, отборный мат и угрозы сопровождали наш экстренный побег из заведения. Проскочив через «гуляющую» дверь, ведущую в подсобки, я как следует оттянула створку таким образом, чтобы первый наш преследователь получил неслабый удар в лоб. Уже за спиной, преодолевая узкий коридор, выложенный белой плиткой, я услышала пронзительный возглас.
   — Мать твою!
   Сразу из узкого коридора мы выскочили в просторное чистое помещение с множеством плит, раковин, разделочных столов и прочей кухонной утвари, начиная от банальной поварешки и заканчивая огромным тяжелым котлом. В котле как раз бурлила и пенилась какая-то ароматная мутная жидкость, молоденький парнишка в поварской шапочке размешивал содержимое котла, прилагая немалые усилия. Еще два парня восточной наружности крутились у раковины, намывая овощи и фрукты, молоденькая девчушка лет двадцати энергично строгала морковку. Мы явно попали на кухню какого-то крупного ресторана.
   — Где выход на улицу? — оглушила я всех присутствующих своим воплем.
   — Там, — два парня у раковины одновременно указали мне путь следования.
   — Держи их, — закричал кто-то позади меня. Я быстро обернулась и увидела настойчивого бугая в кожаной куртке. Лицо его было искажено гримасой ненависти и злобы. Я подтолкнула Смирнова вперед, скомандовав:
   — Бегом к выходу.
   Сама быстро огляделась и заострила свое внимание на кипящем котле. Парнишка-поваренок немедленно сообразил, какая мысль пришла мне в голову. Он отскочил в сторону, опасаясь «попасть под горячую руку», а я, стянув один рукав куртки на ладонь, уперлась рукой в край горячего котла и с силой толкнула его в направлении своих преследователей. Брызги кипящей жидкости полетели в разные стороны, послышались визги и угрозы. Я не стала наблюдать за результатом своих действий, устремившись вслед за Смирновым. Он уже добрался до двери, ведущей на улицу, и держал ее нараспашку, чтобы я могла быстро и беспрепятственно выскочить из кухни. Затем мы вдвоем побежали в узкие дворы находящихся по соседству жилых домов, там легко можно было затеряться.
   Мое внимание привлекла скромная «пятерка», хозяин которой усердно копался в багажнике, в то время как двигатель отчаянно работал и выпускал клубы дыма из выхлопной трубы. Типичная картина для нынешнего времени года, машина прогревается, а владелец ее, чтобы не терять времени даром, занимается какими-то делами по хозяйству. Я сбавила ход и взглянула на Смирнова, он быстро сообразил, что надо делать, и кивнул.
   — Ты за руль, я придержу этого хлыща.
   Позади уже слышался топот преследователей.
   — Вон они, — крикнул один из них, обнаружив нас.
   Я пулей влетела на водительское сиденье, в зеркало заднего вида заметила, как Леонид захлопывает капот, а хозяин машины валяется на земле, наблюдая, как его «пятерка» срывается с места. Смирнов заскочил в салон уже на ходу, и мы устремились в сторону арки, ведущей на главную дорогу. Наши преследователи по инерции еще преодолели пару сотен метров в попытке настигнуть нас, но когда стало ясно, что на своих двоих нас уже не догнать, парень в кожаной куртке что-то выкрикнул своим сотоварищам, которые быстро развернулись и побежали обратно, в сторону бистро. Кожаный еще некоторое время смотрел нам в спину. Он исчез из поля зрения, когда мы вывернули на дорогу, но я понимала, что считать наш побег успешным еще рано, скоро вся троица соберется в своем мощном и быстроходном джипе и попытается сесть нам на хвост. Хуже всего то, что первые два-три километра мы сможем двигаться только в одном направлении, поскольку никаких дворов и съездов на данном участке пути не будет, и движение тут одностороннее, так что преследователям нашим будет несложно догадаться, в какую сторону ехать.
   — Гони на Миллерова, — корректировал наш путь Смирнов, оглядываясь назад.
   — Зачем на Миллерова? Нам проще затеряться на Володарке, там дворов много.
   — На Миллерова гони, туда они не сунутся.
   Я не стала задавать вопросы, просто последовала уверенному совету Смирнова и направилась в сторону элитного района Тарасова. Вскоре в зеркале заднего вида мелькнула морда черного джипа. Мои худшие ожидания оправдались, ребята сообразили, в каком направлении мы будем следовать.
   Чудеса скоростного пробега наша старенькая «пятерка» продемонстрировать не могла, поэтому оставалось рассчитывать не на скорость, а на маневренность, которой машина, к сожалению, тоже не обладала. Но я имела богатый опыт управления и не на таких развалюхах, поэтому, перестраиваясь из ряда в ряд, я выгодно использовала наше единственное преимущество перед джипом — небольшие габариты машины. Джип, как неуклюжая корова, сигналя и подрезая рядом идущие автомобили, всеми силами пытался приблизиться к нам, но я не давала ему такой возможности, ловко сворачивая в узкие дворики, выскакивая на встречную полосу или тротуар.
   — Ты нас угробишь, — усмехнувшись, сказал Смирнов, не отрывая взгляда от джипа.
   — Ты меня плохо знаешь, — парировала я.
   Я смотрела на дорогу, отвлекалась лишь на зеркало заднего вида, наблюдая за преследователями. Когда я в очередной раз взглянула в зеркало, мне показалось, что краем глаза я заметила некий посторонний предмет в руках Леонида. Я быстро взглянула на него и поняла, что мне не показалось, Смирнов сжимал в руке сандвич, жадно откусывая от него огромный кусок.
   — Откуда это у тебя? — удивилась я.
   — Прихватил в бистро.
   — Я выворачивала руку этому здоровяку в кожаной куртке, а ты тырил бутерброды с прилавка?
   — Ну, извини, это машинально получилось. — Он испытал короткую вспышку неловкости. — Хочешь, с тобой поделюсь? — предложил он неожиданно, и собственное великодушие повысило ему настроение.
   — Нет, спасибо, — усмехнулась я.
   Дорожный указатель известил нас о том, что через полтора километра мы окажемся на улице Миллерова, и Леонид повелел:
   — После Миллерова сворачивай под арку, увидишь там такую, с колоннами.
   — Знаю.
   Мы еще и к арке не подъехали, когда джип начал сбрасывать скорость, а уж когда свернули в нее, машина наших преследователей проскочила мимо, не проявляя к нам никакого интереса. Припарковав «пятерку» во дворе дома, я с облегчением откинулась на спинку сиденья и выдохнула.
   — Почему они прекратили преследование? — спросила я у Леонида.
   — А вон, видишь двухэтажное здание? — Он указал на симпатичную постройку бледно-розового цвета. — Там штаб-квартира знаменитого Полянского. Это его владения, люди Сизого сюда под страхом смерти не сунутся. А уж пальбу открывать прямо под окнами своего главного и могущественного врага тем паче побоятся. Так что здесь мы для них недосягаемы.
   — Так это люди Сизого сели нам на хвост?
   — Да, они, — Смирнов достал сигарету и закурил. — Они, голубчики. И мой клуб они сожгли, и людей моих положили. Я для них теперь как кость в горле, они не успокоятся, пока не достанут меня, живым или мертвым.
   — Нам надо сменить машину, — сказала я.
   — Само собой, — Леонид сразу открыл дверцу и вышел из «пятерки». — Только на этот раз давай возьмем тачку пошустрее и посолиднее. Мне не очень понравилось трястись в этой колымаге.
   Смирнов сам приглядел для нас белоснежный «Мерседес». Он взглянул на меня как на профессионального взломщика и предложил:
   — Заводи.
   Я усмехнулась и отрицательно покачала головой:
   — Нет, Леня, эта машина нам не подойдет. Мы возьмем вон ту, — я указала на старенькую «Ауди» темно-синего цвета.
   — Ну нет, — закапризничал мой клиент. — Хочу эту.
   Улыбаясь, я прошла мимо белоснежного «мерса», от которого Смирнов просто глаз оторвать не мог, и направилась к «Ауди», которая и по цвету, и по управлению, и по удобному расположению в глубине двора, откуда ее проще угнать, подходила нам гораздо больше. Я огляделась, парочка скучающих собачников, старушки на лавочке, вот и все обитатели двора. На нас никто не обращал внимания, поэтому я спокойно подошла к машине и присела возле водительской дверцы, ловко орудуя в замке автомобиля тонкой спицей, которую всегда ношу с собой. Сигнализацией эта старушка не обладала, поэтому мое вторжение в чужую собственность никак не ознаменовалось и осталось незамеченным. Я протянула руку под панель управления, вытащила необходимые проводки и с первого раза завела машину. Леонид среагировал на работающий двигатель, с грустью посмотрел на «Мерседес», на котором ему не суждено было покататься, и поспешил ко мне. Через минуту мы уже выезжали со двора, редкие обитатели коего никак не отреагировали на наше вынужденное преступление.
   Мы направлялись к моему дому, я хотела привести себя в порядок и несколько укрепить вооружение. Мой скромный арсенал, с которым я приступила к делу Смирнова, уже не отвечал требованиям. Инкогнито Леонида теперь никак не удастся сохранить в тайне, потому что не только правоохранительные органы усомнились в его гибели, но и непосредственные враги, пытавшиеся уничтожить Смирнова.
   Леонид, который еще недавно походил на капризного ребенка, желающего получить в бесплатное пользование красивую машину, сейчас выглядел очень серьезным и встревоженным.
   — Женя, ты должна знать, — по-деловому начал он разговор. — Я не хочу выполнять жалкую роль трусливого клиента, прячущегося за твоей спиной. Я теперь не жертва пожара, а зверь, которого надо загнать в ловушку, и я намерен сопротивляться. Мне нужно оружие. — Он внимательно посмотрел на меня, ожидая реакции.
   — Ну что ж, — пожала я плечами, — ты мальчик не маленький, баловаться не станешь…
   — Я говорю серьезно, — перебил меня Смирнов. — Мне необходимо оружие. И я хочу изменить статус наших отношений.
   — Какой еще статус? — Я с удивлением посмотрела на него.
   — Теперь мы не клиент и телохранитель. Мы напарники.
   Я уже привыкла к Смирнову — шутнику и кривляке и с трудом воспринимала серьезность его слов. Тень улыбки по-прежнему мелькала на моем лице, и Леонида это злило.
   — Женя, — громко сказал он, не отрывая от меня тяжелого взгляда. — Я умею быть упрямым, ты это знаешь.
   — Знаю. — Я широко улыбнулась. — Ты получишь свое оружие.
   — Спасибо, — услышав положительный ответ, Леонид откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза.
   Мы подъехали к моему дому. Угнанную «Ауди» я на всякий случай припарковала в соседнем дворе, до подъезда мы со Смирновым прошлись пешком. Дома нас ждала моя любимая тетушка Мила. Точнее, ждала она только меня, но очень обрадовалась, когда рядом со мной перед ее очами возник мужчина. Моя тетушка давно мечтает погулять на свадьбе своей единственной племянницы, поэтому каждую особь мужского пола, которая возникает рядом со мной, она рассматривает как кандидатуру на роль молодого супруга.
   — Очень приятно, очень приятно, — Мила выразила свой восторг, не дожидаясь официального представления моего спутника.
   — Тетя, это мой знакомый, Леонид Владимирович.
   — Я так и поняла. — Она явно услышала только первую часть предложения, «это мой знакомый», все остальное пропустила мимо ушей и любезно предложила гостю отведать ее борща.
   — Прошу, проходите, я вас сейчас досыта накормлю. — Потом она перевела взгляд на меня и ужаснулась: — Женечка, что у тебя с лицом? — Мой макияж ее напугал. — В доме мужчина, — сказала она шепотом, — а ты на женщину не похожа. Немедленно умойся, и не надо больше так вызывающе краситься. Никогда.
   Я сразу пошла в ванную, и не только для того, чтобы умыться, прохладный душ сейчас был как нельзя кстати.
   Мне потребовалось всего пятнадцать минут на то, чтобы привести себя в порядок и собрать дорожную сумку, в которой основное место занимал арсенал, состоящий из двух пистолетов Макарова, револьвера и нескольких коробок с патронами. Рядом с оружием разместился небольшой чемоданчик с косметикой и несколько разноцветных париков, один из которых был мужским. В свете новых событий нам со Смирновым не помешает профессиональный грим и изменение внешности. А новые документы для Леонида нам тем более не помешают, поэтому я взяла телефон и набрала номер человека, который не раз выручал меня, предоставляя поддельные паспорта, удостоверения, свидетельства о браке. Одним словом, в делах, которые требуют полную или частичную смену личности, Антон Баранов был человеком незаменимым. Причем он мог помочь отправить эту новую личность в любую точку земного шара, и к его помощи я решила прибегнуть сейчас, когда мне понадобилось отправить Смирнова куда подальше.
   У Антона был один маленький пунктик, он очень старался, чтобы его никто не выследил, поэтому конспирация, неумелая, вызывающая улыбку, была неотъемлемой частью его работы.
   — Это Охотникова, — сказала я, едва он снял трубку. Согласно его схеме конспирации, надо сначала представиться, а потом уже переходить на дружеские приветствия. — Привет, Антон!
   — Женя, привет, я тебя сразу узнал, — наверняка соврал он.
   — Нужна твоя помощь.
   — Что-то глобальное или по мелочи? — уточнил Антон. Глобальным в его понимании был паспорт, мелочь — различные удостоверения, пропуска, свидетельства.
   — Очень глобальное.
   — Завтра в двенадцать у меня, — сказал он металлическим голосом.
   — Хорошо.
   — Фотография есть или будем делать?
   — Будем делать.
   — Тогда в одиннадцать тридцать.
   Когда я вернулась на кухню, тетушка с упоением загружала Леонида ненужными подробностями из моего счастливого детства. Он же слушал с нескрываемым интересом, уплетая за обе щеки потрясающе вкусный тетушкин борщ.
   — Она очень любила вишневое варенье и однажды поспорила с подругой, что съест литровую банку за раз. Но прежде чем устраивать показательное выступление, Женечка прибежала домой и потренировалась.
   — Тетя Мила, Леониду это неинтересно, — прервала я ее рассказ.
   — Нет, нет, — запротестовал Смирнов, — очень, очень интересно. Продолжайте, пожалуйста.
   — Так вот…
   — Нам пора уходить, — настаивала я.
   — Не уйду, пока не узнаю, чем закончилась история с вишневым вареньем, — упирался Леонид, награждая тетушку белоснежной улыбкой.
   — Так вот, она пришла домой, залезла в шкаф и достала литровую банку вишневого варенья. Съела его, не запивая, за каких-то тридцать минут. А потом вышла на улицу и повторила этот подвиг на глазах друзей.
   — Что вы говорите, — участливо покачал головой Смирнов. — Выходит, она не один, а два литра варенья съела?
   — Точно так, — рассмеялась тетушка, — два литра. Представляете?!
   — Представляю. Представляю, как трудно ей было потом, когда все слиплось. — Смирнов посмотрел на меня исподлобья и рассмеялся.
   — Да. Проблемы были, особенно с ногами. — Тетушка гнула свою линию.
   — Что вы говорите? — Фантазия Леонида разыгралась, и он уже с трудом сдерживал смех. — Процесс так далеко зашел, что даже ноги слиплись?
   — Нет, они покрылись пятнами. — Моя милая тетушка не понимала специфического юмора Смирнова и от души смеялась, вспоминая мои диатезные ноги.
   — Ну ладно, хватит, — снова вмешалась я. — Нам пора уходить.
   — Но как же так, — спохватилась тетушка, — мы только познакомились. Ты даже не поела ничего.
   — Я с собой возьму, — коротко ответила я, обнаружив на столе огромную миску с беляшами.
   — Я сейчас быстренько заверну вам парочку беляшиков, — засуетилась Мила.
   — Можно даже не парочку, а побольше, — встрял Леонид и тут же получил от меня локтем в бок.
   — Люблю, когда у мужчины хороший аппетит, — прокомментировала тетушка услышанное и навалила нам целый пакет беляшей. — Кушайте на здоровье.
   Пакет перекочевал из рук тети Милы в объятия прожорливого Смирнова, он закатил глаза, наслаждаясь обалденным ароматом беляшей, и почти по-родственному попрощался с моей тетушкой.
   — Спасибо вам огромное. С удовольствием буду заходить к вам в гости почаще. Вы восхитительная хозяйка.
   Едва тетя закрыла за нами дверь, я зло посмотрела на Смирнова и поинтересовалась:
   — Мне показалось, или ты издевался над Милой?
   — Да ты что? — возмутился Леонид. — У тебя замечательная тетушка, я не позволил бы себе издевок над таким открытым и заботливым человеком. — Голос его звучал вполне убедительно. — Я понимаю, мой плоский юмор иногда звучит как насмешка, но это не так. — Смирнов отвернулся, не в силах больше выдерживать мой осуждающий взгляд.
   Мы вышли на улицу и направились к дороге, чтобы поймать такси. Леонид нес беляши, прижимая пакет к груди.
   — А «Ауди» мы здесь бросим? — поинтересовался он.
   — Да, зачем нам угнанная машина?
   Кстати, о машине. Мой «Фольксваген» так и остался припаркованным возле бистро. Возвращаться за ним было небезопасно, и я решила воспользоваться помощью друга, Саньки-автомеханика, который не раз выручал меня в подобных ситуациях. Я даже доверенность на его имя выписала, потому что Сане довольно часто приходилось отгонять откуда-нибудь мою машину, которая почти всегда нуждалась в ремонте. К счастью, в данный момент ремонт «Фольксвагену» не грозил, но отогнать его в более безопасное место все-таки стоило, и я, не раздумывая, набрала номер телефона Александра.
   — Саня, можешь мою машину к себе на сервис отогнать?
   — Опять сломалась? — усмехнулся он.
   — Нет, на этот раз никаких поломок.
   — Ладно. Сделаю, — как всегда быстро согласился Саня. — Диктуй адрес.
   Я продиктовала ему адрес бистро и попросила позвонить сразу, как только моя машина окажется у него в гараже.
   — Если вдруг какая-то суета возле машины будет или кто вопросы странные задавать начнет, ты все мотай на ус, потом мне расскажешь.
   — Эх, Женя, все в шпионов играешь? — вздохнул Санька и пообещал провести разведку на местности и доложить мне о результатах проделанной работы.
   К мужичку, который сдал нам свою квартиру, мы явились с опозданием в полтора часа. Леонида я оставила томиться в ожидании на лестничной клетке, а сама позвонила в дверь.
   — Я думал, вы уже не приедете, — обрадовался моему появлению хозяин квартиры.
   — Извините, непредвиденные обстоятельства задержали.
   — Понимаю. Понимаю, — закивал он. — Жизнь артиста трудна и непредсказуема. А вы, простите, в каком театре служите? — Он с любопытством посмотрел на меня.
   — В антрепризном, — озадачила я мужика своим ответом. Он кивнул, как будто понял, что я сказала, и предложил провести короткую экскурсию по его скромной двухкомнатной квартире.
   Во время этой экскурсии я получила четкие инструкции, когда надо поливать цветы, чем их удобрять и как протирать пыль с листьев. Цветов в квартире оказалось более чем достаточно, если бы я всерьез решила выполнять все инструкции хозяина, мне пришлось бы половину дня проводить за этим невеселым занятием. Но я пообещала мужичку, который представился Петром Борисовичем, что буду тщательно ухаживать за цветами. Мое честное слово вселило в него уверенность, и он, накинув на плечо вещевой мешок со своим немногочисленным скарбом, покинул собственную квартиру.
   — Я буду звонить, — сказал он на прощание.
   Через минуту в дверь таинственно постучали, это был Смирнов.
   — Я могу войти? — шепотом спросил он, когда я открыла.
   — Можешь, — также шепотом ответила я.
   Смирнова скромное жилище нисколько не смущало, ему в принципе было все равно где жить, лишь бы крыша над головой была. Он даже не удосужился пройтись по комнатам и осмотреться, а сразу с порога махнул на кухню и удобно расположился за столом, вывалив из пакета все беляши.